Социологические знания. Социология и изучение общества. Общесоциологические и частные теории социологии

Урбанистика (либо геоурбанистика ) - раздел экономической географии, занимающийся комплексным анализом и изучением проблем, связанных с функционированием и развитием городских центров. За неполные сто лет своего обособленного развития как область прикладного знания имела несколько изменений своего набора парадигм.

Первая парадигма - посылка, приведшая собственно к возникновению урбанистики, произошла из традиции рассмотрения города как «большого завода», в котором можно посчитать основные параметры жизнедеятельности, и как следствие - спрогнозировать развитие и упредительную реакцию на системные проблемы.

Однако, практика применения такой парадигмы в крупных западных городах привела к тому, что урбанистика в 60-70 годы XX века пережила две волны критики и изменения методологических основ, связанных с введением антипозитивистского принципа «неполной постижимости объекта», и принципа перевода части элементов сложного объекта в разряд автономных субъектов.

Первые тексты, которые можно отнести к урбанистике, принадлежат греческим философам. Так, Платон описывал идеальую модель города, исходя из философских рассуждений о взаимодействиях между людьми. Аристотель исследовал организацию нескольких десятков полисов и привел расчеты по оптимальной численности населения городов.

Филарете (Антонио Аверлино), живший в эпоху Возрождения, описывает в своих трудах систему улиц и каналов, нормы жилых помещений, правила организации торговли.

Перестройка старых и возведение новых городов по всей Европе связывается с развитием ремесленного производства и торговли. Города, как правило, располагались вблизи хорошо укрепленных замков или монастырей, которые служили убежищем для населения во время войн; а так же на крупных реках, они, в свою очередь, способствовали развитию торговли и ремёсел.

По композиции, средневековые города подразделялись на два вида: нерегулярные и города, построенные по плану. Нерегулярные, возникавшие у стен замков или монастырей, и постепенно окружались плотным кольцом жилых кварталов.

Если город находился на равнине, то от его центра улицы расходились лучами к главным воротам, напоминая паутину. Если же замок находился у широкой реки, озера, то радиальный план складывался по одну сторону замка, в виде веера.

Частые войны побуждали горожан возводить оборонительные стены по периметру города. Строители по возможности сокращали их длину — в результате города замыкались на небольшой территории, имея узкие улочки и достаточно высокие для того времени дома. Стремление к большей защищенности также привело к особому роду городской застройки: дома, прижатые один к другому, опоясывали центр города и создавали дополнительную преграду для захватчиков.

В более позднее время к достижениям урбанистики можно отнести создание таких городов, как Петербург и Вашингтон, с самого начала строившихся в согласии с разработанным планом. План Вашингтона был разработан французским архитектором Пьером Ланфаном под руководством президента Томаса Джефферсона. Город спроектирован в стиле барокко, и включает широкие авеню, пересекающие по диагонали прямоугольную сетку улиц. Такая планировка оставляет свободное место для открытого пространства и зелени.

Развитие Санкт-Петербурга, вначале происходившее стихийно вокруг Троицкой площади, затем было подчинено плану Петра I, в достаточной степени знакомого с текстами по урбанистике.

Реконструкция Парижа, происходившая после французской революции по инициативе Наполеона III, свидетельствовала уже о более сложной схеме мышления, нежели просто эстетической. Ключевым моментом здесь явилось создание крупномасштабной инженерной инфраструктуры, включавшей тридцатикилометровый водовод, сотни километров подземной канализации, газопровод, тысячи газовых фонарей уличного освещения. Ход и результаты этой реконструкции породили большой массив литературной критики и аналитических работ, вследствие чего урбанистика получила дополнительный толчок к развитию.

Социально-философский подход к проблеме «город и культура» имеет достаточно долгую традицию в зарубежной и отечественной науке. Его актуализация произошла на рубеже XIX-XX вв., то есть в тот период, когда исторической реалией стало существенное повышение роли городов в жизни общества, связанное с переходом к индустриальной стадии его развития. Города стали не только основными концентраторами новейших цивилизационных достижений, но и стимулировали движение к новому — урбанизированному — типу культуры. В социально-философских и социологических исследованиях того времени прослеживаются тенденции к осмыслению этой новой роли городов в жизни общества.

Серьёзные шаги в данном направлении были сделаны А. Вебером, М. Вебером, Э. Дюркгеймом, Г. Зиммелем и многими другими крупными социологами и философами. Основное содержание этих исследований сводится к определению сущности самого феномена «город», к попыткам дать его «идеальную» модель, охарактеризовать роль и значимость в современном обществе и культуре, причем прежде всего в позитивном ключе. Критическая линия была развита в концепции О. Шпенглера, показавшего негативную сторону развития современной цивилизации, в том числе и роль городов в этом процессе. Заложенная в этот период исследовательская база послужила основой всей западной урбанистики XX столетия.

В 1876 году выходят в свет книги Рейнгарда Баумайстера «Расширение городов в техническом, строительно-полицейском и хозяйственном отношениях» и Камилло Зитте «Художественные основы градостроительства», а несколько ранее работа Ильдефонса Серда «Теория городской дорожной сети».

В 1909 году в Лондоне возникает первая в мире кафедра городского планирования.

С начала XX века развитие урбанистики разветвляется на три направления. Одна ветвь, следуя Зитте, акцентирует внимание на внешней форме города и вариантах его композиционной структуры. Другая ветвь сосредотачивает внимание на проблемах городской инфраструктуры, включая транспортные сети, экономику города, девелопмент. Третья - на проблемах социальной жизни города, в частности то, насколько горожане вовлечены в процесс городского планирования. В России это направление представлено книгой Ивана Озерова «Большие города».

На Западе наибольшее развитие получила вторая (технологическая) ветвь. Стремительная автомобилизация приводит к вытеснению общественного транспорта и порождает множество проблем, требующих разрешения. Третья ветвь (социальная) здесь практически не развивается вплоть до 1962 года, когда выходит в свет книга Джейн Джейкобс «Жизнь и смерть великого американского города».

В Европе, до Второй мировой войны, развитие получает соединение эстетической линии с планово-нормативной. Приобретают популярность модернистские идеи Ле Корбюзье, реализованные разными архитекторами в таких городах, как Чандигарх (Индия), Бразилиа, Тольятти, Набережные Челны, Актау, Навои (Узбекистан), Ханты-Мансийск, Когалым.

Именно города ныне — и главный узел всех противоречий современной культуры, и основной фокус ее достижений. Данное обстоятельство делает открытым для возможных исследований весь спектр проблем, связанных с развитием городской культуры, с сущностными характеристиками города как социокультурного феномена.

Города как реальные факторы цивилизации до сих пор остаются большой проблемой культуры человечества. В то же время, тенденции мирового историко-культурного процесса показывают, что лишь город исторически является не только потенциальным генератором цивилизационных изменений, но единственным возможным источником снятия порожденных ими противоречий. Соответственно, как никогда важен поиск путей и методов создания социально-философских условий оценки и прогноза роли городов в развитии отечественной культуры.

Экологические трудности, с которыми столкнулись города всего мира, заставили обратиться к вопросу о взаимодействии человека, социума и окружающей среды.

Началом активного формирования средовой проблематики можно считать , не только обобщившую предшествовавшие социологические и социально-философские исследования, но и развившую их в экологическом направлении. Но в полной мере проблемы городской среды были актуализированы в 60-70-х гг. XX века. В этот период возрос интерес не только к собственно экологии городов, но и к городской культуре как компоненту среды обитания человека. К основным тенденциям в исследовательских установках по данному направлению можно отнести повышение роли антропологической проблематики в урбанистике, поиск культурного измерения городских структур и элементов городских форм, выявление адекватных человеку и обществу критериев качества городской среды.

Исследования проводились на стыке социологии, культурологии, поведенческой географии, социальной психологии, антропологии, теории градостроительства и других отраслей научного знания. Большой вклад в разработку данных проблем внесли Р. Баркер, А. Баттимер, К. Линч, Л. Мамфорд, Э. Рэльф, Т. Стюард и другие исследователи. Существенную роль сыграло изучение городской культуры с позиций семиотики (Р. Барт, Ф. Шоэ, У. Эко и другие исследователи). В последние годы появились публикации, позволяющие говорить о сохранении научного интереса к проблемам городской культуры, в том числе и критического характера по отношению к культурно-средовой проблематике (например, работы М. Кастелса), что говорит о её актуальности и открытости для дальнейших исследований.

В отечественной науке всплеск исследовательского интереса в этом направлении начался с 70-х гг. XX века и продолжается до настоящего времени. Были сделаны серьёзные шаги в сторону изучения проблем современной урбанизации, в том числе и в ее связи с культурой (работы А.С. Ахиезера, Л.Б. Когана, Ю.А. Левады). Существенные результаты были получены при использовании методов семиотики (работы А.Н. Давыдова, В.М. Долгого, И.В. Иванова, А.В. Иконникова, А.Г. Левинсона, Ю.М. Лотмана, В.Н. Топорова и других исследователей).

Средовая проблематика также начала активно разрабатываться с 70-х годов, особенно в исследованиях по социальной психологии. Большой вклад в разработку вопросов психологии среды внесли исследования М. Хейдметса. Научный статус понятия «городская среда» был обоснован B.Л. Глазычевым в монографии «Социально-экологическая интерпретация городской среды» и во многих последующих его работах. Понятие «городская культурная среда» актуализируется в исследованиях Л.Б. Когана, Э.А. Орловой. И по сей день не теряет значимость «средовой подход» в теории и практике градостроительства, вооружившийся многими методами, сложившимися в рамках психологии среды (работы А.А. Высоковского, Г.З. Каганова, Г.С. Лебедевой и других исследователей).

Новейшей тенденцией можно считать подход, изучающий своеобразие процесса урбанизации в России. Здесь существует целый спектр исследовательских позиций: от отрицания существования в отечественной истории полноценных городов (в первую очередь работы В.Л. Глазычева) до признания социокультурного своеобразия сложившейся в России городской культуры (исследования О.Р. Будиной, В.М. Возлинской, М.Н. Шмелевой и др.). Необходимо, однако, отметить, что наблюдается, за редким исключением (работы В.Л. Глазычева, Л.Б. Когана, Ю.А. Левады), определённый дефицит исследований, переводящих конкретные средовые разработки и полученный эмпирический материал в русло социально-философской проблематики. Это относится и к вопросу развития культурной среды российских городов. Нет также и работ, специально посвященных социально-философскому аспекту проблемы становления и развития городской культурной среды. Всё это обусловливает необходимость перевода достижений, полученных частными науками в области урбанистической проблематики, в фундаментально-теоретический план и дальнейшей разработки на этой основе средовой проблематики, в том числе в приложении к вопросу развития культуры отечественных городов как необходимых очагов становления современного российского общества и цивилизации.

Изучение основных закономерностей становления и развития городской культурной среды идет в следующих направлениях:

— определение места и исторической роли города как формы общественного бытия, как условия и способа самореализации и организации общества в системе культуры;

— обоснование проблемы существования городской культурной среды, выявления особенностей последней, а также универсальных механизмов её формирования;

— изучение основных закономерностей становления и развития городской культурной среды, поиска социально-философского обоснования возможных критериев оценки данного процесса применительно к развитию культуры отечественных городов.

Основным объектом актуальных исследований являются исторические и современные процессы функционирования и воспроизводства городской культуры как бытийственной среды городского социума. Предмет исследования — основные механизмы и закономерности, способствующие становлению и развитию городской культурной среды. Как правило, акцент делается на процессах преемственности, так как это важнейшая сущностная характеристика развития культуры в целом, и городской культурной среды в частности. Большинство исследований носит теоретический характер, но с направленностью на цели практики развития отечественных городов, социокультурного развития.

Исследователи обращаются к эмпирическому материалу и теоретическим разработкам, полученным на основе изучения исторических и современных реалий городских процессов в России, а также из мирового урбанистического опыта в целом. Опыт XVIII века особенно интересен для практики современной отечественной культуры, поскольку это было начало процесса модернизации России, когда закладывались многие его стереотипы и схемы, в полной мере проявившиеся в дальнейшем.

Процесс становления и развития городской культурной среды рассматривается как проявление специфической формы деятельности общественного субъекта, в качестве способа осуществления социального бытия и реализации общественной практики:

— даётся социально-философский критерий выделения феномена города в культуре, прослеживается взаимосвязь развития городов и культуры с одной стороны, и развития городов и их культурной среды с другой стороны;

— определяется проблемное поле социально-философского подхода к городской культурной среде, а на этой основе осуществляется поиск взаимосвязи «культурная среда — город — культура»;

— проводится поиск основных параметров городской культурной среды, обусловленных не только универсальными сущностными характеристиками города как феномена культуры, но и теми особенностями, которые определяются социокультурной спецификой городских форм и процессов;

— выявляются основные пути и механизмы становления и развития городской культурной среды, а полученная теоретическая схема приобретает концептуальное обоснование на материале истории российских городов с экстраполяцией на современное их состояние;

— процесс становления и развития культурной среды рассматривается через механизмы культурной преемственности, осуществляется связь проблемы преемственности с поиском обоснования критериев качества городской культурной среды, со спецификой развития культурной среды отечественных городов.

Социально-философский анализ проблем общественного и культурного развития включает поиск фундаментально-теоретических обоснований основных путей и методов оптимизации основных механизмов этого процесса, выявление его оснований в самих способах и условиях общественного бытия. Это относится и к феномену городской культурной среды, изучению сущности и основных закономерностей становления которой, ее связи с архитектурной средой — посвящено много исследований. Для достижения поставленных задач рассматриваются проблемы общего и особенного в развитии города как социокультурного феномена, характеризуемого диалектической взаимосвязью между культурными и культурно-средовыми параметрами его существования.

Основные универсальные функции, которые города выполняют в системе культуры — это то общее, которое характеризует их как культурный феномен. К основным функциям города относятся:

структурирование и центрирование пространства культуры,
концентрация и трансляция культурных инноваций,
интеграция культуры и её воспроизводство.

В историко-культурной специфике городских форм и в характере реализации основных функций города в системе культуры отражён принцип культурной вариативности, определяющий особенное в историческом развитии городов. Целостность города определяется при соотнесении его организации и самоорганизации с системой культуры. Участвуя в процессах её функционирования и воспроизводства, город реализует свои «внешние» функции. В то же время, он выступает непосредственной целостной средой социокультурной деятельности, в качестве особого системного образования — городской среды, как наиболее общей его внутренней характеристики, уровня воспроизводства городского социума.

Воспроизводственный потенциал города во многом зависит от того, насколько развита его «внешняя» цивилизационная функция. В то же время, конструктивная роль города в социокультурном развитии в значительной мере основывается на закономерностях становления и развития городской культурной среды. Возникая в процессе функционирования систем социума и культуры, городская среда порождена отношениями субъекта и его окружения, существует только в них, то есть предстаёт объективной реальностью, совокупностью условий их воспроизводства, которые сами, в свою очередь, являются продуктами данных систем.

Городская среда как целостность может пониматься как экосистема, участвующая в объективном воспроизводственном процессе, обеспечивающим существование городских субъектов. Компонент городской экосистемы (среды), обозначаемый в диссертационном исследовании понятием «городская культурная среда», обеспечивает культурную модальность её функционирования. Культурная среда определяется как один из уровней существования культуры, переводящий реальные процессы её функционирования в горизонт обыденной жизнедеятельности в качестве непосредственного условия последней. Именно в условиях городской культурной среды конституируется город как особая форма социального бытия.

Если город является одним из механизмов воспроизводства культуры общества и условием его пространственной самоорганизации, то городская культурная среда — это необходимое условие воспроизводства городской культуры, городского социума, а значит, и самого города. Её основным системообразующим принципом выступает средовая жизнедеятельность, а главной структуроформирующей связью является отношение субъекта среды и его культурного окружения. Через деятельность средового субъекта образуются устойчивые связи между основными компонентами городской культурной среды — предметно-пространственным и ценностно-смысловым. На индивидуальном уровне генерируются персональные смыслы и ценности культурной среды, являющиеся постоянным потенциалом её разнообразия.

Формирование культурной среды невозможно вне средовой деятельности, направленной непосредственно на её обживание, освоение, изменение и поддержание. По форме своего существования городская культурная среда — это множество микросред культурного воспроизводства, различающихся по количеству и сочетаемости в зависимости от средового субъекта. Соответственно, на обыденном уровне целостность среды определяется самим субъектом. В то же время, целью средовой деятельности является объективный процесс воспроизводства данного субъекта.

Культурная среда в первую очередь возникает на обыденном уровне освоения городской культуры в качестве непосредственного жизненного мира горожанина, который принимается им как естественное и очевидное условие деятельности. Она порождена не столько пространством города, сколько ситуацией его обживания, в том числе ситуацией коммуникации по поводу среды между индивидами, группами, субкультурами. Важным условием этого является постоянное воспроизводство обыденного, то есть собственно средового уровня проживания и восприятия среды.

Основной тенденцией развития городской культурной среды можно считать увеличение её разнообразия, предпосылкой чего является наличие множества субкультур, разнообразие населения, функций, институтов, форм деятельности. Развитие города производно от развития городской культурной среды, которое в свою очередь зависит от устойчивости связи между предметно-пространственным и ценностно-смысловым компонентами в деятельности средовых субъектов. Развитие городской культурной среды во многом зависит от характера и уровня преемственности. Среда проходит своё становление в результате естественного длительного процесса, основанного на преемственности. Процессы развития культуры и городской культурной среды взаимодополнительны. Особенности последней в современных условиях порождены не только универсальным городским цивилизационным

Модернизация влечёт за собой ценностные изменения, способствующие принятию и утверждению данного стандарта, а значит, условий городского развития. С другой стороны, укрепление в процессе становления городов позитивных моментов способствует их влиянию на процессы развития самой культуры. Здесь ключевая роль принадлежит городской культурной среде. Но чтобы реализовать обратную связь и участвовать в развитии культуры, она должна достичь уровня собственного полноценного существования. Только после становления возможно дальнейшее развитие среды, участие в процессе расширенного воспроизводства культуры, то есть повышение роли городов в культуре. Сама диалектическая взаимосвязь и взаимообусловленность этих сторон развития основывается на преемственности, зависит от её культурной специфики.

Процесс развития культурной среды, хотя и характеризуется становлением новых средовых качеств, но должен воспроизводить устойчивость ценностно-смысловой взаимосвязи субъекта среды и его окружения, основанную на преемственности, конструктивном разрешении противоречий, на эффективности действия адаптивно-адаптирующего средового механизма. Это специфическая форма деятельности общественного субъекта, осуществления социального бытия и реализации общественной практики. В целом, городская культурная среда является проявлением всеобщности и универсальности социального и культурного в единичном, локальном, способом сосредоточения этой всеобщности в обыденных условиях жизнедеятельности, повседневных социокультурных структурах, способом воспроизводства коллективного и индивидуального субъекта, через проецирование ценностей, необходимых для устойчивого воспроизводственного процесса.

Специфика городской культурной среды производна от процесса общественного разделения труда, внутренне характеризуя город как форму закрепления этого процесса в качестве интегратора социокультурных инноваций, развитие которого во многом зависит от способности их оформления через механизм цивилизации. Он возможен при наличии массового срединного слоя культуры, сформированного в результате устойчивой преемственности и служащего основой конструктивной интеграции в среду культурных инноваций. Стабилизирующая цивилизационная функция связана с возникновением механизма, способствующего интеграции городского многообразия средовым субъектом в среду собственного воспроизводства.

Проблемы современного развития культурной среды отечественных городов в очередной раз актуализируют задачу преемственности для конструктивной трансформации полугородских маргинальных форм и отношений. Развитие городской культурной среды заключает не только дифференциацию и усложнение, но и формирование устойчивых моделей оформления этих качеств. Развитие городской культурной среды в современных условиях — это оптимизация возможностей синтеза этих цивилизационных форм с новыми образцами средовой коллективности. Последнее возможно в результате повышения уровня рефлексии над проблемами культурной среды, преодоления ограниченности собственно средового отношения через формирование образцов цивилизации как воспроизводственной потребности средового субъекта.

Сам процесс формирования современной урбанистической культуры параллелен становлению цивилизационного стандарта и устойчивых механизмов его воспроизводства, что является проблемой современной урбанизации в России, поскольку она до сих пор основывается на маргинализированном средовом субъекте. В то же время, развитие городской культурной среды не только подразумевает преодоление маргинальное™ и выход на устойчивую преемственность в новой традиции, но и формирование новых форм городского сознания, возникновение новых форм средовой коллективности, появление нового средового субъекта, как субъекта цивилизации. Потенциальная возможность заключена в особой способности утверждения социокультурных образцов на уровне обыденной практики и повседневного опыта, в основанной на преемственности их естественности как элемента городской культурной среды.

Возможности развития задаются не только «извне», из соответствия ценностям культуры и цивилизационному стандарту. Сама городская система и культурная среда как одно из условий её воспроизводства обладают целостностью, позволяющей говорить о возможности их саморазвития. Соответственно, качество городской культурной среды зависит от характера процессов, способствующих её становлению и развитию. И в первую очередь это относится к характеру преемственных связей. В современном городе обеспечение этого должно являться целенаправленной городской политикой. Это и есть один из показателей уровня цивилизованности как способности не только к разумной селекции культурного наследства, но и развитию преемственности.

Учитывая краткий обзор философских подходов в градостроительной деятельности, отметим основные практические выводы, отраженные в нормативных документах.

Городские и сельские поселения необходимо проектировать на основе градостроительных прогнозов и программ, генеральных схем расселения, природопользования и территориальной организации производительных сил Российской федерации; схем расселения, природопользования и территориальной организации производительных сил крупных географических регионов и национально-государственных образований; схем и проектов районной планировки административно-территориальных образований; территориальных комплексных схем охраны природы и природопользования зон интенсивного хозяйственного освоения и уникального природного значения, включающих мероприятия по предотвращению и защите от опасных природных и техногенных процессов.

При планировке и застройке городских и сельских поселений необходимо руководствоваться законами Российской Федерации, указами Президента Российской Федерации, постановлениями Правительства Российской Федерации.

Городские и сельские поселения следует проектировать как элементы системы расселения Российской федерации и входящих в нее республик, краев, областей, округов, административных районов и сельских административно-территориальных образований, а также межобластных, межрайонных и межхозяйственных систем расселения. При этом следует учитывать формирование единых для систем расселения социальной, производственной, инженерно-транспортной и других инфраструктур, а также развиваемые на перспективу трудовые, культурно-бытовые и рекреационные связи в пределах зоны влияния поселения-центра или подцентра системы расселения.

Размеры зон влияния следует принимать: для городов — центров административно-территориальных образований на основе данных схем расселения, схем и проектов районной планировки с учетом существующих административных границ республик, краев, областей, административных районов; сельских поселений — центров административных районов и сельских административно-территориальных образований — в границах административных районов и сельских административно-территориальных образований.

В проектах планировки и застройки городских и сельских поселений необходимо предусматривать рациональную очередность их развития. При этом необходимо определять перспективы развития поселений за пределами расчетного срока, включая принципиальные решения по территориальному развитию, функциональному зонированию, планировочной структуре, инженерно-транспортной инфраструктуре, рациональному использованию природных ресурсов и охране окружающей среды.

Как правило, расчетный срок должен быть до 20 лет, а градостроительный прогноз может охватывать 30-40 лет.

Городские и сельские поселения в зависимости от проектной численности населения на расчетный срок подразделяются на группы.

Группы поселений	Население, тыс. чел.
Группы поселений	Города	Сельские поселения
Крупнейшие
Крупные	« 500 до 1000
Крупные
Большие
Средние
Малые

Численность населения на расчетный срок следует определять на основе данных о перспективах развития поселения в системе расселения с учетом демографического прогноза естественного и механического прироста населения и маятниковых миграций.

Перспективы развития сельского поселения должны быть определены на основе планов развития колхозов и совхозов и других предприятий с учетом их производственной специализации, схем проектов землеустройства, проектов районной планировки в увязке с формированием агропромышленного комплекса, а также с учетом размещения подсобных сельских хозяйств предприятий, организаций и учреждений. При этом расчет численности населения следует выполнять на группу сельских поселений, входящих в хозяйство.

Территорию для развития городских и сельских поселений необходимо выбирать с учетом возможности ее рационального функционального использования на основе сравнения вариантов архитектурно-планировочных решений, технико-экономических, санитарно-гигиенических показателей, топливно-энергетических, водных, территориальных ресурсов, состояния окружающей среды, с учетом прогноза изменения на перспективу природных и других условий. При этом необходимо учитывать предельно допустимые нагрузки на окружающую природную среду на основе определения ее потенциальных возможностей, режима рационального использования территориальных и природных ресурсов с целью обеспечения наиболее благоприятных условий жизни населению, недопущения разрушения естественных экологических систем и необратимых изменений в окружающей природной среде.

С учетом преимущественного функционального использования территория города подразделяется на селитебную, производственную и ландшафтно-рекреационную.

Селитебная территория предназначена: для размещения жилищного фонда, общественных зданий и сооружений, в том числе научно-исследовательских институтов и их комплексов, а также отдельных коммунальных и промышленных объектов, не требующих устройства санитарно-защитных зон; для устройства путей внутригородского сообщения, улиц, площадей, парков, садов, бульваров и других мест общего пользования.

Производственная территория предназначена для размещения промышленных предприятий и связанных с ними объектов, комплексов научных учреждений с их опытными производствами, коммунально-складских объектов, сооружений внешнего транспорта, путей внегородского и пригородного сообщений.

Ландшафтно-рекреационная территория включает городские леса, лесопарки, лесозащитные зоны, водоемы, земли сельскохозяйственного использования и другие угодья, которые совместно с парками, садами, скверами и бульварами, размещаемыми на селитебной территории, формируют систему открытых пространств.

В пределах указанных территорий выделяются зоны различного функционального назначения: жилой застройки, общественных центров, промышленные, научные и научно-производственные, коммунально-складские, внешнего транспорта, массового отдыха, курортные (в городах и поселках, имеющих лечебные ресурсы), охраняемых ландшафтов.

Организацию территории сельского поселения необходимо предусматривать в увязке с общей функциональной организацией территории хозяйства, как правило, выделяя селитебную и производственную территории.

В исторических городах следует выделять зоны (районы) исторической застройки.

При соблюдении санитарно-гигиенических и других требований к совместному размещению объектов разного функционального назначения допускается создание многофункциональных зон.

В районах, подверженных действию опасных и катастрофических природных явлении (землетрясения, цунами, сели, наводнения, оползни и обвалы), зонирование территории поселений следует предусматривать с учетом уменьшения степени риска и обеспечения устойчивости функционирования. В зонах с наибольшей степенью риска следует размещать парки, сады, открытые спортивные площадки и другие свободные от застройки элементы.

В сейсмических районах функциональное зонирование территории следует предусматривать на основе микрорайонирования по условиям сейсмичности. При этом под застройку следует использовать участки с меньшей сейсмичностью в соответствии с нормативными требованиями.

В районах со сложными инженерно-геологическими условиями под застройку необходимо использовать участки, требующие, меньших затрат на инженерную подготовку, строительство и эксплуатацию зданий и сооружений.

Планировочную структуру городских и сельских поселений следует формировать, обеспечивая компактное размещение и взаимосвязь функциональных зон; рациональное районирование территории в увязке с системой общественных центров, инженерно-транспортной инфраструктурой; эффективное использование территории в зависимости от ее градостроительной ценности; комплексный учет архитектурно-градостроительных традиций, природно-климатических, ландшафтных, национально-бытовых и других местных особенностей; охрану окружающей среды, памятников истории и культуры.

В сейсмических районах необходимо предусматривать расчлененную планировочную структуру городов и рассредоточенное размещение объектов с большой концентрацией населения, а также пожаровзрывоопасных.

В исторических городах следует обеспечивать всемерное сохранение их исторической планировочной структуры и архитектурного облика, предусматривать разработку и осуществление программ по комплексной реконструкции исторических зон, реставрации памятников истории и культуры.

При планировке и застройке городских и сельских поселений необходимо обеспечивать условия для полноценной жизнедеятельности инвалидов и малоподвижных групп населения в соответствии с нормативными требованиями.

В крупнейших и крупных городах следует обеспечивать комплексное использование подземного пространства для взаимоувязанного размещения в нем сооружений городского транспорта, предприятий торговли, общественного питания и коммунально-бытового обслуживания, отдельных зрелищных и спортивных сооружений, подсобно-вспомогательных помещений административных, общественных и жилых зданий, объектов систем инженерного оборудования, производственных и коммунально-складских объектов различного назначения.

На территориях, прилегающих к городам, следует предусматривать пригородные зоны для использования их в качестве резервов последующего развития городов и размещения объектов хозяйственного обслуживания, а в составе пригородных зон — зеленые зоны, предназначенные для организации отдыха населения, улучшения микроклимата, состояния атмосферного воздуха и санитарно-гигиенических условий.

При определении границ пригородной зоны следует учитывать взаимосвязанное развитие городских и сельских поселений, границы административных районов, сельскохозяйственных и других предприятий. Для городов, входящих в формируемую групповую систему расселения, следует предусматривать общую пригородную зону.

Размещение подсобных сельских хозяйств предприятий, организаций и учреждений, а также участков для коллективных садов и огородов следует предусматривать, как правило, на территории пригородной зоны. Объекты жилищно-гражданского строительства подсобных сельских хозяйств, как правило, следует размещать на территориях существующих сельских поселений.

Участки садоводческих товариществ необходимо размещать с учетом перспективного развития городских и сельских поселений за пределами резервных территорий, предусматриваемых для индивидуального жилищного строительства, на расстоянии доступности на общественном транспорте от мест проживания, как правило, не более 1,5 ч, а для крупнейших и крупных городов — не более 2 ч.

Источники:

Градостроительный кодекс РФ: Федеральное законодательство РФ. – М.: Техностандарт, 1998. -80 с.
Руководство по преобразованию жилой застройки в сложившихся частях городов.- М.: Стройиздат, 1983.
Руководство по проектированию дренажей зданий и сооружений Правительства Москвы.- М.: Москомархитектура, 2000.
Руководство по реконструкции городов: ЦНИИП Градостроительства Госгражданстроя. – М.: Стройиздат, 1979.

Нормативная литература:

СНиП 2.07.01-89*. Градостроительство: Планировка и застройка городских и сельских поселений.- М.,1999.
СНиП 23-01-99. Строительная климатология.- М., 1999.
СНиП 23-05-95. Естественное и искусственное освещение. – М., 1995.
СНиП 21-01-97. Пожарная безопасность зданий и сооружений. М., 1997.
СНиП 14-01-96. Основные положения создания и ведения государственного градостроительного кадастра. М., 1999.

Библиотека

Л.В. Кашкина Основы градостроительства
Малоян Г.А. Основы градостроительства

Дополнительная литература

Большой энциклопедический словарь, 2000.
Гольц Г.А. Транспорт и расселение.- М.: 1981.
Голубев Г.Е. Подземная урбанистика.- М.: Стройиздат, 1979.Города и экология. Сборник трудов международного совещания по экологическому подходу к планированию городов. М.: Центр международных проектов ГКНТ, 1987 г.-174 с.
Давидович В. Г. Планировка городов и районов. М., 1964.
Давидович В.Г. Расселение в промышленных узлах. М., 1960..
Кабакова С.И. Экономические проблемы использования территории городов. – М.: 1985.
Лаппо Г.М. География городов с основами градостроительства. М.: МГУ, 1969 — 184 с.
Мишель Рагон. Города будущего. Пер. с франц. М.: «Мир», 1969. – 296 с.
МДС – 30- 1-99. Методические рекомендации по разработке схем планирования территорий городов.- М.: 1999.
Николаевская И.А. Благоустройство территорий: учебное пособие для студ. Сред. Проф. образования.- М.: Издательский центр «Академия»; Мастерство, 2002.- 272 с.
Основы советского градостроительства, т.1.т.2 и т.3. М.: Стройиздат, 1966.
Совместный советско-американский доклад. Планировка новых городов. М., 1984.
Фролов А.Е., Мелик-Пашаев А.И., Вайнберг Э.И. Приоритетные направления градостроительной политики России // Пром. и гражд. стр-во.- 1992. — №10. –с.5 -8.
Фюрст Д., Нюльденберг Э., Мюллер Б. Опыт территориального планирования Германии/ Пер. с нем. – Эссен, 1994.
Холл П. Городское и региональное планирование. – М.,1993.

Занимающийся комплексным анализом и изучением проблем, связанных с функционированием и развитием городских центров. За неполные сто лет своего обособленного развития как область прикладного знания имела несколько изменений своего набора парадигм.

История урбанистики

Научные центры в России

Примечания

Литература

Лаппо Г. М. Рассказы о городах / Оформление художника Е. В. Ратмировой. - Изд. 2-е, доп. и перераб. - М .: Мысль , 1976. - 224 с. - 150 000 экз. (обл.)

См. также

Интегральный город

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Урбанистика" в других словарях:

Комплексная дисциплина, всесторонне исследующая явления, связанные с урбанизацией. Экологический энциклопедический словарь. Кишинев: Главная редакция Молдавской советской энциклопедии. И.И. Дедю. 1989 … Экологический словарь

урбанистика - (лат. Urbs, urbis) наука за уредувањето на градовите според практичните потреби на луѓето … Macedonian dictionary

Подземный урбанизм, подземная урбанизация (a. underground urbanistics; н. unterirdische Urbanistik; ф. urbanisme souterrain; и. urbanistica subterranea), область архитектуры и градостроительства, связанная c комплексным использованием… … Геологическая энциклопедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Архитектура (значения) … Википедия

Швейцарская памятная монета с изображением Модулора, символа современной архитектуры Архитектор (от др. греч. αρχι (главный, старший) и др. греч. τέκτ … Википедия

Не следует путать с Джоном Фридманом американским культорологом и театральным критиком. Джон Фридманн John (Hans) Friedmann Дата рождения: 16 апреля 1926(1926 04 16) (86 лет) Место рождения … Википедия

В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Кавун. Кавун Максим Эдуардович Максим Эдуардович Кавун Дата рождения: 10 сентября 1978(1978 09 10) (34 года) Место рождения … Википедия

урбанистика, урбанистика это
Урбани́стика (либо геоурбанистика ) - раздел экономической географии, занимающийся комплексным анализом и изучением проблем, связанных с функционированием и развитием городских центров. За неполные сто лет своего обособленного развития как область прикладного знания имела несколько изменений своего набора парадигм.

Однако, практика применения такой парадигмы в крупных западных городах привела к тому, что урбанистика в 1960-1970 годы пережила две волны критики и изменения методологических основ, связанных с введением антипозитивистского принципа «неполной постижимости объекта», и принципа перевода части элементов сложного объекта в разряд автономных субъектов.

1 История урбанистики
2 Научные центры в России
3 Примечания
4 Литература
5 См. также

История урбанистики

В 1909 году в Лондоне возникает первая в мире кафедра городского планирования.

С начала XX века развитие урбанистики разветвляется на три направления. Одна ветвь, следуя Зитте, акцентирует внимание на внешней форме города и вариантах его композиционной структуры. Другая ветвь сосредотачивает внимание на проблемах городской инфраструктуры, включая транспортные сети, экономику города, девелопмент. Третья - на проблемах социальной жизни города, в частности то, насколько горожане вовлечены в процесс городского планирования. России это направление представлено книгой Ивана Озерова «Большие города».

Научные центры в России

Институт Урбанистики (проектный) в Санкт-Петербурге.
Институт урбанистики (ВУЗ) в составе Уральской архитектурно-художественной академии в Екатеринбурге.
Экономико-географические кафедры географического факультета МГУ им. Ломоносова.
В Самарском государственном архитектурно-строительном университете существует специальность «урбанистика».
В 2011 году открыта первая магистерская программа по урбанистике в ВШЭ
В Пермском национально-исследовательском политехническом университете в 2013 году создана кафедра «Архитектура и урбанистика».

Примечания

Кафедра Географии мирового хозяйства МГУ
Кафедра Социально-экономической географии зарубежных стран МГУ
Кафедра экономической и социальной географии России МГУ
Глазычев В. Л. Урбанистика. - М.: Издательство «Европа», 2008. ISBN 978-5-9739-0148-6
Первая в России магистерская программа по урбанистике
Кафедра Архитектура и урбанистика (АУр). ПЕРМСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ ПОЛИТЕХНИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ.

Литература

Визгалов Д. В. Брендинг города. - М.: Фонд «Институт экономики города», 2011. - с. - ISBN 978-5-8130-0157-4
Лаппо Г. М. Рассказы о городах / Оформление художника Е. В. Ратмировой. - Изд. 2-е, доп. и перераб. - М.: Мысль, 1976. - 224 с. - 150 000 экз. (обл.)

См. также

Город
Интегральный город
Урбанизм
Урбанизация
Городское планирование
Градостроительство

урбанистика, урбанистика это

Урбанистика Информацию О

На основе данных о миграционном приросте/убыли населения городов России за 1991-2009 гг. делается попытка оценить, как влияет на миграционный баланс городов их размер, выраженный в численности населения, и положение в системе центро-периферийных взаимодействий. Обосновывается сложившаяся система миграционной подвижности в зависимости от иерархии поселений в пределах регионов.

Вучик В. Р. М.: Издательский дом «Территория будущего», 2011.

Эра проектов, максимально благоприятствующих автомобильным сообщениям, уходит в прошлое, уступая место более широкой задаче создания удобных для жизни, экономически эффективных, здоровых в социальном отношении и устойчивых в экологическом плане городов. В книге исследуются сложные взаимоотношения между транспортными системами и городами (агломерациями) различных типов.

Опираясь на обширные практические знания в сфере городских транспортных систем и транспортной политики, Вукан Вучик дает систематический обзор видов городского транспорта и их характеристик, рассматривает последствия избыточной зависимости от автомобиля и показывает, что в большинстве удобных для жизни городов мира предпочитаются интермодальные транспортные системы. Последние основаны на сбалансированном использовании автомобилей и различных видов общественного транспорта. В таких городах создаются комфортные условия для пешеходных и велосипедных сообщений, а также альтернативные гибкие перевозочные системы, предназначенные, в частности, для пожилых и маломобильных граждан.

Книга «Транспорт в городах, удобных для жизни» развеивает мифы и опровергает эмоциональные доводы сторонников преимущественного развития одного конкретного вида транспортных систем, будь то скоростные автомобильные магистрали, системы рельсового транспорта, использование велосипедов или любых иных средств передвижения. Книга задает направления транспортной политики, необходимые для создания городов, удобных для жизни и ориентированных на интермодальные системы, эффективно интегрирующие различные виды транспорта.

В препринте рассматриваются трансформации форм городской навигации в ситуации цифровой культуры, определяются основные роли в процессе освоения города. Обосновывается продуктивность использования антропологического подхода в эмпирических исследованиях навигации в российских городах. Рассматриваются пять принципов цифрового антропологизма для изучения практик городской навигации.

В монографии представлены результаты психологического исследования социального капитала поликультурного общества на примере России. Проведен аналитический обзор множества теоретических подходов к определению данного феномена и его структуры, предлагаемых в различных науках. На основе проведенного анализа, автором предлагается психологический подход к пониманию феномена социального капитала и способов изучения. На основе разработанного психологического подхода проведено кросс-культурное исследование социального капитала различных этнических групп России, а также отдельно русских в сравнении с китайцами. В качестве механизма воздействия социального капитала на экономику предлагается рассматривать его влияние на экономико-психологические характеристики личности (установки, представления), что, в конечном итоге, приводит к формированию т.н. «продуктивного» экономического поведения людей. В монографии анализируются результаты эмпирического исследования взаимосвязи социального капитала и социально-экономических установок, представлений различных этнических групп России.

Для исследования обыденных представлений россиян была использована методика, построенная на выборе ассоциаций с понятием «социальная справедливость», разработанная О.А. Гулевич. Выборка исследования включила в себя представителей различных этнических групп, проживающих на территории России (г. Москва и Северо-Кавказский ФО). Было выявлено, что как у русских, так и у представителей народов Кавказа, понятие о социальной справедливости, прежде всего, включает уважение, равноправие, равенство и объективность. В то же время были выявлены некоторые различия в понимании социальной справедливости, основанные на социокультурных особенностях этносов.

Лейбович О. Л. Вестник Пермского национального исследовательского политехнического университета. Урбанистика. 2012. № 1. С. 142-153.

Рассмотрены основные интерпретации города в социологических теориях ХХ в. Особое внимание уделено проблемам городской социальной политики.

Уваров А. А. , Уварова Л. Ф. СПб.: Петрополис, 2012.

В монографии обоснованы механизмы управления развитием жилищной сферы крупного города, обеспечивающие возможность удовлетворения широкими слоями населения потребности в жилье.

Проанализированы и уточнены научные положения, характеризующие жилищную сферу крупного города, как особый системный объект управления, обобщена практика управления жилищной сферой Санкт-Петербурга, а так же сформулированы предложения по внедрению механизмов совершенствования управления развитием жилищной сферы крупного.

Монография предназначена для преподавателей, аспирантов и студентов вузов и специалистов в сфере управления развитием жилищного комплекса.

Сорокина Н. О. Журнал исследований социальной политики. 2012. Т. 10. № 1. С. 27-42.

В статье рассматриваются проблемы социального неравенства, материализованного в объектах городского пространства. Мобильность горожан ограничена, что иллюстрирует отношения социальной эксклюзии, закрепляемые градостроительными практиками. Картографирование города позволяет проанализировать степень доступности физического пространства и становится новым инструментом осмысления социального неравенства в логике социологии социальных проблем и критической урбанистики. На основе анализа виртуальных карт доступности и мнений горожан о значении картографирования пространства авторы анализируют социальное неравенство, закрепленное в объектах городской среды, и выстраивают типологию суждений о социальных эффектах карты. Результаты исследования демонстрируют значимость проектов по созданию карт доступности и подчеркивают их конструктивную роль в переустройстве городского дизайна, преодолении социальной дискриминации и эксклюзии.

В статье рассказывается о том, как в парке Царицыно после его реконструкции формируются маршруты посетителей - в наиболее туристической, "исторической" части парка и на отдаленных от центра территориях. Кроме этого, рассмотривается, какие посетители предпочитает те или иные маршруты, а также какой опыт пространства они при этом получают (или в каких режимах посетители осваивают парк). В статье выделяются такие режимы, как "публичное потребление видов", "романтический туристический взгляд" и "экзистенциальный" режим.

В статье анализируются два класса источников, характеризующих массовые исторические представления: те, на основании которых эти представления формируются, и те, которые позволяют судить о содержании обыденного знания о прошлом. Анализ имеющихся эмпирических данных позволяет сделать вывод о том, что представления о прошлом политической и социально-экономической подсистем структурируются на трех уровнях: значимых исторических периодов, исторических событий и исторических личностей. При этом имеющиеся источники не позволяют пока судить об обыденном знании о прошлом в сколько-нибудь полном объеме. Речь может идти лишь о выявлении неких наиболее явных “опорных точек”, образующих, условно говоря, видимые “надводные вершины” социальных (массовых) представлений.

Елена Чернова - гуманитарный проектировщик, конфликтолог - выделяется на фоне российских коллег тем, что часто задаёт неудобные вопросы, руша идиллию многочисленных урбанистических форумов, где все (или почти все) со всеми согласны. Впрочем, российских коллег у Елены, по сути нет: она занимается, среди прочего, разрешением конфликтов, связанных с территориальным планированием в разных городах - уникальное ремесло. Так, если Елене не нравится концепция развития Петербурга до 2030 года, она, не стесняясь и без оглядки на всякие профессиональные «комильфо», скажет об этом в лицо разработчикам. По сути, Елена - философ от урбанистики в стране победившего технократического подхода к городам. Специально для The Village она рассказала о том, кто, как и зачем имитирует урбанистику в России.

Елена Чернова

Руководитель лаборатории социологии градостроительства ОАО «РосНИПИУрбанистики»

С 1994 по 1999 год преподавала на отделении конфликтологии философского факультета Санкт-Петербургского государственного университета. Конфликтолог, сфера компетенции: вовлечение общественности и PR в сфере градостроительства и разрешение градостроительных конфликтов.

Город как мегамашина

Урбанистика сложилась во второй половине ХХ века. Поэтому ответ на вопрос, что такое урбанистика, на мой взгляд, следует искать в европейской социокультурной ситуации этого времени. ХХ век характеризуется техническим прогрессом, который приводит к усложнению деятельности и всё большей её специализации. С одной стороны, специализация - это единственный способ справиться с усложнением деятельности. Но с какого-то момента усложнение заходит так далеко, что отдельный специалист уже не может удержать целостность всей деятельности и отвечать за её конечный результат. Райкин это обыграл в сюжете «Кто сшил костюм?». Человек пытается предъявить претензию к качеству костюма. Но это невозможно, т. к. шили костюм сто человек. Каждый отвечает за часть работы. И никто не удерживает целое.

Развитие техники начало опережать развитие человеческого мышления. В результате техника вышла из-под контроля человека - это зафиксировал М. Хайдеггер. Теперь человек стал служить технике. Когда никто не удерживает целое, то гуманитарные человеческие цели деятельности постепенно сходят на нет и сфера деятельности начинает работать сама на себя. Мамфорд, представитель франкфуртской школы философии, предложил термин «мегамашина» для таких конструкций, в которых утеряна позиция удержания целого и ответственности за целое. В результате сама эта конструкция становится единственным субъектом целеполагания, а люди превращаются в человеческий материал, ресурс мегамашины.

Мамфорд увидел прямую зависимость превращения города в мегамашину от его величины. Человеческое мышление уже не в состоянии вместить мегаполис в его целостности и сложности, поэтому наступает потеря управляемости. Результатом перерастания города в мегаполис становится потеря контроля над экономическими факторами. Рост города приобретает стихийный характер. Людей в городе становится ещё больше, стоимость жилья - ещё выше, но не по причине роста его качества, а по причине роста скученности. Люди всё больше и больше вынуждены тратить на то, чтобы жить в городе. Они, по сути, должны работать на износ только для того, чтобы прожить. При этом город перестаёт выполнять собственно гуманитарные, человеческие функции, которые, по Мамфорду, состоят в очеловечивании природной среды и в передаче культуры. Выход Л. Мамфорд видел в том, чтобы противостоять перерастанию городов в мегаполисы. Нужно, чтобы города оставались малыми, соразмерными человеку и социальным связям, то есть управляемыми.

Общим для всех мегамашин является то, что никто, включая представителей власти, не удерживает целого. В результате никто не отвечает за последствия. Философы франкфуртской школы обсуждали эту ситуацию и на примерах преступлений против человечества во Второй мировой войне. Оказалось, что в тоталитарном государстве, которое является законченным воплощением мегамашины, очень сложно найти ответственных за преступления. Исполнители только выполняли приказы. Те, кто издавал эти приказы, действовали в рамках закона своей страны. А те, кто писал законы, сами не убили ни одного человека.

Обнаружилось, что все важнейшие сферы деятельности к середине ХХ века превратились в такие мегамашины: государство, медицина, образование, промышленность и т. п. Заслуга философов франкфуртской школы состояла в том, что они указали на первопричину процесса, с которого начинается господство техники над человеком и который заканчивается тем, что человек с помощью технических средств начинает массово уничтожать человечество. Они показали, что сложившаяся ситуация - не происки инфернальных сил, не влияние эгрегоров, а последствия технократического принципа организации деятельности. Следовательно, для того, чтобы разрушить мегамашины, нужно перейти к другим, гуманистическим принципам. В качестве образца очень рекомендую работу Э. Фромма «Революция надежды». В ней детально прописана программа перехода от технократического, формально-бюрократического планирования к гуманистическому планированию.

Борьба с мегамашинами на Западе

С 60-х годов начинается движение по созданию разных антиподов мегамашинной организации - альтернативных сфер деятельности, основанных на принципах человеческой целостности и приоритете человеческих потребностей. Это коммуникационная власть (термин Ю.Хабермаса) как альтернатива авторитаризму; валеология - наука о здоровье, как альтернатива медицине, индустрии болезни; праксиология - наука о деятельности, как альтернатива экономике; предложенная нобелевским лауреатом А.фон Мизесом; экология - как ограничение на любые цели в сфере производства. И урбанистика, как антипод градостроительному проектированию.

Таким образом, урбанистика, с одной стороны, явление специфическое, относящееся к сфере городского планирования. Но, с другой стороны, урбанистика - это социокультурное явление, которое развивалось на Западе в русле общих закономерностей преодоления мегамашинной технократической организации деятельности.

Урбанистика в 60-е годы - это не новая профессиональная область, не «продолжение» или «развитие» архитектурных и градостроительных профессий, не область специальных знаний. Это не наука. Урбанистика - это область борьбы за то, чтобы деятельность была организована на новых принципах. Такой же областью борьбы была экология и политика. И мы из недавней истории знаем, что 60-70-е годы на Западе были годами серьёзных политических трансформаций.

И только после окончания периода трансформаций урбанистика на Западе стала преобразовываться в профессиональную сферу, которая заняла место поверженной мегамашины. И сегодня она действительно «продолжение» архитектуры, дизайна, городского планирования. Сегодня на Западе это область знаний и практика, результаты которой мы видим на примере западных городов.

Развитие урбанистики в России

Градостроительство, в его современном состоянии, это типичная мегамашина: деятельность узкоспециализирована и представляет собой конвейер. В результате ни один специалист не в состоянии удержать целое. Каждый закручивает свой винтик и передаёт полуфабрикат следующему исполнителю. Во времена Петра I и Екатерины II можно было ответить на вопрос, кто построил город. Выражаясь современными терминами Градкодекса, было два субъекта градостроительной деятельности. Один осуществлял целеполагание, второй - готовил проект под эту цель. Остальные - не субъекты, а исполнители, которые действовали в рамках поставленной цели и проекта.

Сегодня на вопрос, кто построил город, нет ответа. Сначала в подготовке Генплана участвует множество различных специалистов. Затем Генплан передаётся дальше - на уровень проектов планировки, застройки. Далее свои коррективы вносят девелоперы и строители.

У нас ещё не произошла замена мегамашинной организации сферы городского планирования

И воплощается не то, что зафиксировано в Генплане, а нечто другое, часто совершенно противоположное. При этом специалисты, разработавшие Генплан, не отвечают за реализацию: они-то всё нарисовали правильно, в соответствии с нормами и градостроительной логикой. То, что была реализована логика бизнеса, не входит в зону их ответственности.

Показательный факт: в Градостроительном кодексе 2004 года присутствовал пункт «Цели и задачи планирования». Но в последующих редакциях пункт про цели убрали. Не потому, что цели не нужно ставить. А потому, что цели не ставили. Из одной записки в другую переносился один и тот же набор общих принципов (устойчивого развития, баланса, учёта интересов и пр.). Но принципы - это не цели. Это рамки, ограничения на цели, как заповеди «не убий, не укради». А внутри рамок нужно было ставить конкретные цели, адекватные уникальной городской ситуации, наполнять заповеди городской конкретикой. Но если нет субъекта целеполагания, который удерживает целое, то целей некому ставить.

Имитация урбанистики

Современная ситуация российских городов существенно отличается от ситуации современных западных городов. У нас ещё не произошла замена мегамашинной организации сферы городского управления и планирования. Урбанистика как целеполагание, исходя из потребностей человека, а не мегамашин, - это проблема, а не достигнутое состояние. Поэтому большинство действий, связанных с переносом западных образцов «урбанистики», являются имитацией.

Власти сегодня поддерживают «урбанистику» как профессиональную область дизайна, как механизм переноса образцов. Инициируют социологические исследования в сфере урбанистики, которые проводятся теми же инструментами сбора социальной статистики, как и в советское время. Только в советское время власти нужно было фиксировать степень удовлетворённости потребностей населения в некотором наборе гарантированных благ. Формула «от каждого по способностям, каждому по потребностям» предполагала, что отследить движение к коммунизму можно, фиксируя неуклонный рост удовлетворения потребностей советского человека. Сегодня сложилась идеологическая «формула урбанизма» (партиципация, общественные пространства, велодорожки…), по которой можно отследить неуклонное приближение к «урбанизму».

Я могу зафиксировать три вида имитации урбанистики.

Первый - это перенос «формы города» (термин В. Л. Глазычева, который он противопоставлял «сущности города»). В результате вместо решения реальных проблем, вместо проектирования шага ближайшего развития конкретного города предлагаются образцы дизайнерских и транспортных решений, которые стали итогом развития западных городов. Западные общественные пространства - это не дизайнерское решение по проектированию качества городской среды. Это результат развития городского сообщества как субъекта принятия решений. А у нас общественные пространства сегодня проектируются как инструмент формирования сообщества. Видимо, в предположении, что в городской среде европейского качества у нас заведётся и городское сообщество. Это ничем не отличается от подхода, в котором проектировались соцгорода в 30-е годы.

Соцгород проектировался как среда, которая будет задавать необходимые государству социальные процессы. А. Левинтов высказал очень интересную гипотезу: соцгорода проектировались как особые устройства пролетаризации людей. После пролетарской революции выяснилось, что в стране большой дефицит пролетариев. И нужно было очень быстро превратить народ в пролетариев, с чем соцгорода успешно справились. Но процедура формирования нужных качеств у людей через помещение их в городскую среду определённого качества работает только в случае мегамашинной организации, когда человек - материал машины. А если мы ставим цель перейти к городу, основанному на гуманистических принципах, то начинать нужно не с городской среды, а с человека. Социальное проектирование должно предшествовать градостроительному.

Прежде чем проектировать такой элемент европейской формы города, как общественные пространства, нужно проектировать процесс, альтернативный процессу пролетаризации - превращения людей в ответственных собственников. Практика показала, что даже формальное превращение людей в собственников недвижимости не формирует горожан, которые готовы взять ответственность за свою собственность.

Социологи, антропологи, культурологи, как представители гуманитарной науки, не подходят для задач проектирования. Они исследуют то, что уже есть в некотором стабильном состоянии. Даже если они исследуют процессы - это уже существующие процессы. Проектирование - это работа с тем, чего ещё не существует. Проектирование - это совершенно отличный от науки вид деятельности. Задачи социального проектирования и социальной инженерии предъявляют особые требования к квалификации гуманитариев. Эти квалификации должны создаваться и передаваться в рамках образовательных программ по урбанистике, которые будут готовить урбанистов для работы с российскими ситуациями. Этих квалификаций ещё нет, их нужно проектировать. Сегодня же российское образование в области урбанистики, на мой взгляд, сделало ошибочную ставку на перенос европейских урбанистических квалификаций и образовательных программ. И, на мой взгляд, российское образование в сфере урбанистики сегодня также существует в режиме имитации.

И третий вид переноса: процедура партиципации. Разумеется, участие горожан в принятии градостроительных решений необходимо, это нужно развивать. Но развитием партиципации нельзя подменять задачу изменения базовых принципов управления городом. А именно это и происходит, если судить по программам многочисленных урбанистических форумов. Обсуждаются проблемы взаимодействия «власти, бизнеса и горожан». Проблемы взаимодействия, разумеется, существуют. Но они менее острые, чем проблема потери управляемости процессами градостроительных изменений.

Партиципация сегодня работает на уровне двора, квартала, т. е. на объектах такого масштаба, где жители удерживают «целое» и, следовательно, могут принимать ответственные решения. А на уровне города, пока сфера городского планирования не удерживает целое, партиципация будет неэффективна.

В российских городах сегодня требуется не партиципация, а работа с градостроительным конфликтом. Партиципация используется как способ подавить и вытеснить конфликт, замаскировать его. Партиципация не решает, а маскирует проблемы городского развития. Поэтому горожане, по большей части, испытывают разочарование после участия в публичных слушаниях. Форма соблюдена, а проблема осталась. Проблемы развития города будут решаться только в рамках конфликтного взаимодействия, в ситуациях, когда городские группы начинают отстаивать право на социальное целеполагание, которое будет препятствовать целеполаганию в русле экономизма. Д. Харви назвал это общественным правом на город, противопоставив его индивидуальному доступу к городским ресурсам. Сегодня реализуется индивидуальное право на город, и без конфликта, без борьбы никто не подарит горожанам право на город.

Поэтому сегодня не имитационными, отражающими сущность урбанистики, являются ситуации градостроительных конфликтов и движения городского активизма, прежде всего в радикальных формах «партизанинга» - захвата и переосвоения городского пространства.

Социотехническая система как антипод мегамашине

С середины ХХ века в России возникло и стало развиваться направление исследований, сопоставимое по мощности и результативности с западной социальной и политической философией. Оно началось с Московского методологического кружка и развилось в подход системно-мыследеятельностной методологии (СМД-подход).

Самое удивительное то, что методологи, работая за железным занавесом, не имея возможности знакомиться с основными достижениями западной философской мысли, двигались в решении общеевропейских проблем, но на специфическом «советском» материале.

Для решения проблемы мегамашинной организации деятельности они предложили не философские, а методологические принципы. Суть этих принципов состоит в том, что развитие - это прежде всего развитие мышления. Если возникла ситуация, при которой развитие техники стало опережать мышление, то нужно специально развивать мышление. В качестве альтернативы мегамашине получили развитие представления о социотехнической системе, в которой функцию сборки целого осуществляет управленческая мыследеятельность. Они разработали методологический инструментарий, который обеспечивает развитие мышления. Альтернативой дроблению и специализации деятельности на множество «безответственных» звеньев стало представление о коллективной мыследеятельности. А в конце 70-х годов был изобретён и стал практиковаться метод «восстановления», сборки деятельности, её переорганизации и развития: организационно-деятельностная игра (ОДИ). Ещё раз подчеркну: ОДИ - это уникальная практика развития коллективного мышления и деятельности. Все образовательные практики, развивающие мышление, работают с индивидуальным мышлением. В результате человек, мышление которого развили, возвращается в старую ситуацию и не способен противостоять инерции функционирования. ОДИ позволяет развивать всю сферу деятельности за счёт того, что представители деятельности приобретают мыслительную потенцию восстанавливать целое и ставить цели развития этого целого.

В итоге

В России сегодня проблема городского развития - это проблема развития управленческой мыследеятельности. Поэтому урбанистика, как сфера исследований и разработок, должна быть нацелена на развитие системы управления в версии СМД-представлений о социотехнической системе и специфике управленческой мыследеятельности. Это - первый шаг. В результате развития управленческой мыследеятельности возникнет управленческое целеполагание на проекты территориального и стратегического планирования. Наличие целей управления на втором шаге приведёт к переорганизации и поставит перед необходимостью развития «проектный цех». Сегодня, в отсутствие управленческих целей на генпланы, у градостроителей нет необходимости развивать деятельность. Поэтому, несмотря на 25 лет, прошедших после перестройки, они продолжают воспроизводить технологию планирования, базирующуюся на концепции рационального размещения производительных сил.

И только на третьем шаге станет осмысленным обсуждение тех или иных процедур партиципации, её эффективность, адекватность воплощения целей городского развития в тех или иных архитектурных и дизайнерских образцах и решениях.