Военное образование: каким ему быть? Военное образование в РФ: реформы без конца и без края

Военное образование в РФ: реформы без конца и без края

Такова участь системы военного образования в России.

Одним из важнейших элементов проводимой в России военной реформы является ее кадровая составляющая. Запланированные на следующее десятилетие 20 триллионов рублей на переоснащение ВС РФ современными ВВТ могут оказаться мертвым капиталом, если для их применения не будет подготовленных кадров.

Десятилетия нескончаемых перемен в военной школе России со всей остротой ставят проблему стабильности и устойчивости развития. Для каждой страны имеются свои возможности, тенденции развития, ограничители. Большинство проблем отечественной военной школы неразрывно связано с ее историей, находится в тесной взаимосвязи с состоянием социальных и духовных, политических и экономических, международных и собственно военных областей жизни общества. Сильные и слабые стороны указанных областей влияют на подготовку военных кадров.


Отечественная военная школа

В истории подготовки российских военных кадров выделяется ряд этапов.

Первый этап – от возникновения до образования регулярной армии в начале ХVIII века. В нем можно выделить три периода: от зарождения до реформ Ивана IV, от реформ Ивана IV до реформ Петра I, от реформ Петра I до преобразований Екатерины II.

Вначале военное образование приобреталось частным образом, как и всяким ремеслом, от отца к сыну. С появлением огнестрельного оружия начался переход к регулярной армии и государственной подготовке. Созданная Петром I российская военная школа включала подготовку военных кадров в гвардейских полках и специальных школах и строилась на сугубо рациональных началах.

Второй этап характеризуется сложением и развитием системы военного образования со второй половины ХVIII до начала ХХ века. В нем выделяются четыре периода, связанных с ритмами политической эволюции России: реформы Екатерины II и контрреформы Павла I, реформы Александра I и контрреформы Николая I, реформы Александра II и контрреформы Александра III и реформы Николая II.

Все реформаторы раскрепощали военную школу от мелочной опеки и регламентации, контрреформаторы, сохраняя оправдавшие себя нововведения, регламентировали их. Екатерина II дополнила рационализм военной школы гуманитарной компонентой. Павел I модернизировал подготовку кадров артиллерии. Шел непрерывный процесс развития:

отбор элиты, материальная поддержка способных учеников из нуждающихся семей, в существующих военно-учебных заведениях для самых талантливых выпускников создавались офицерские классы, где готовили ученых и преподавателей;
органичное создание новых военно-учебных заведений из организационных структур старой школы, из офицерских классов – академий;
из готовили основной массив управленцев для гражданской службы, не имевший офицерского чина не мог быть лицом, принимающим решения, в содержание учебного процесса входили экскурсии по присутственным местам и учреждениям;
военно-технические учебные заведения создавались в местах производства техники, в планы занятий входила производственная практика;
поощрение частных вложений в создание военно-учебных заведений (кадетский корпус Бахтина в Орле);
помощь в обучении и воспитании детей защитников Отечества, которым недоставало отцовского попечения, – сирот, детей отцов-инвалидов, детей руководителей;
индивидуализация обучения достигалась преобладанием численности учебных групп в 15 человек и военных училищ батальонного состава;
прямая зависимость между набранными за время учебы баллами и очередью выбора места службы в войсках и т. д.

Третий этап истории военного образования – советский, с 1917 по 1991 год. В нем можно выделить четыре периода: 1917–1941, 1941–1945, 1946–1964, 1965–1991. Он характеризуется решением военно-образовательных проблем в условиях изоляции от зарубежных военных школ. Советская военная школа прошла сложный и противоречивый путь – от отрицания отечественного опыта до его восстановления с жесткими идеологическими ограничениями.

В 20–30-е годы запрет на прием в военно-учебные заведения детей образованных сословий, приоритет малограмотным рабоче-крестьянским детям приводили к профанации военного образования: занятия в специальных учебных группах по букварю, сдача зачетов и экзаменов одним самым успевающим курсантом за всю группу и т. д.

Эти недостатки компенсировались богатой войсковой практикой, участием курсантов в боевых действиях, к примеру, с басмачами. Самыми слабыми техническими войсками были связисты. Убогость связной инфраструктуры в стране, радиосвязи привела к диким случаям в 1941 году, когда преобладала «конно-летучая» и даже по цепочке бойцов связь. Плохо осмысленным поныне остается факт зависимости побед в боях от насыщенности войск средствами связи: на всех самолетах радиостанции появились только в 1943-м, на каждом танке – в 1944-м.

К сильным сторонам советской военной школы послевоенного периода относилась военно-профессиональная подготовка. Офицеры-фронтовики давали курсантам то, что нужно на войне и в условиях, приближенных к боевым. К сожалению, в годы застоя бюрократизация и показуха уничтожили эти и другие достижения. Училища механически превращали в высшие, росло число с высшим военным образованием.

Однако если увольняемые малограмотные офицеры не имели проблем, к примеру, с зарядкой аккумуляторов в полевых условиях, то офицеры-инженеры застойной поры во время боевых действий в Афганистане испытывали с этим серьезные трудности. Не случайно «несокрушимая и легендарная» в период развала СССР не смогла остановить катастрофу.

Четвертый этап истории военного образования – с начала 90-х годов по настоящее время. В нем можно выделить два периода: 90-е годы прошлого века и начало ХХI. Он примечателен попытками осмысления исторического опыта подготовки военных кадров и сильнейшим влиянием советской военной школы, игнорированием мнения науки и имитациями реформ.

Серьезной проблемой в ХХI веке стало отсутствие политических решений и преобразований в общегосударственном масштабе мировоззренческого, институционального и организационно-технического толка. Без них отечественная военная школа претерпевала не всегда удачные импровизации.

Опасные экспромты

Для современных Вооруженных Сил остро стоит проблема качества военных кадров, их профессионализма. Это обусловлено необходимостью как всесторонней модернизации ВВТ, так и подготовки высококлассных специалистов, которым можно доверить освоение новой техники в войсках. Вспомним трагедию на подводной лодке «Нерпа», боевые действия августа 2008 года с нехваткой операторов для современной информационной техники, проблемы информационного обеспечения в ходе оперативно-стратегического учения (ОСУ) «Восток-2010», требования сетецентрической и бесконтактной войн, формируемых киберкомандований.

Созданная в Минобороны специальная комиссия принимала во внимание несколько параметров. Однако она проигнорировала главное – анализ военных угроз. Судя по последовавшим организационно-штатным решениям и государственному оборонному заказу на 2013 год и ближайшую перспективу, речь идет о подготовке военных кадров к войнам третьего поколения. Как будто прошедшая мировая война устарела сразу после своего окончания.

Во время очередных слушаний в Общественной палате председатель Комиссии по национальной безопасности Александр Каньшин задал бывшему руководителю Департамента военного образования Минобороны РФ Екатерине Приезжевой вопрос: прежде чем приступить к ломке системы военных вузов, вы разработали ее научно обоснованную концепцию? Ее путаный и пространный ответ показал, что вместо продуманной концепции мы имеем лишь некий постоянно подправляемый план анонимных авторов, который сводится в основном лишь к сокращению военных вузов.

Не случайно бывший начальник Генштаба генерал армии Николай Макаров на офицерском собрании в свое время откровенно признался: «Мы начали военную реформу без достаточного научного обоснования».

Вместо научного анализа военных угроз и адекватной подготовки к их парированию мы получили опасные экспромты, непрерывные радикальные корректировки перманентной реформы. В рамках приведения армии к новому облику организационно-техническая основа Вооруженных Сил была разрушена.

Центр оперативных стратегических исследований (ЦОС), который занимался анализом угроз, формировал требования к средствам их противодействия, был упразднен. Многие военно-научные институты переведены из Москвы и Санкт-Петербурга на периферию, куда немолодой научно-преподавательский состав ехать отказался. Прекратили набор курсантов в большинство военных училищ.

Был забыт принцип: ничего не решено, пока не решено все, и посыпались инициативы.

То решили, что должно быть 150 тысяч, и начали нажим на курсантов, подталкивая их к отчислению. Через год оказалось, что надо уже 220 тысяч , и завели речь о недопустимости невнимательных отчислений.

То назначают сержантов на офицерские должности, то наоборот – назначают на сержантские должности.

То заявляют о приоритетности средств воздушно-космической обороны (ВКО) и нападения и создают Войска ВКО, то решили закрыть Военную академию ВКО в Твери.

То оставляют военные кафедры гражданских вузов без нагрузки, а армию без запаса, то заявляют о возможности ежегодных трехмесячных перерывов в учебе студентов для службы в армии и становлении таким образом офицерами запаса.

То заявляют о важности привлечения в вузы МО интеллектуально развитой молодежи, то решают, что к экзамену для поступления в вузы будут допускаться только юноши, имеющие разряды по тому или иному виду спорта.

Попытки Дмитрия Рогозина создать Агентство по стратегическим исследованиям пока не воплотились в работающую структуру. Новой доктрины информационной безопасности нет. Насколько отстает военная школа от досоветской, видно из примера. Выпускников военных училищ тогда выпускали следующим образом: отличников – в офицерские классы на подготовку преподавателей и ученых, хорошистов – в войска, троечников – на гражданскую службу. Полагалось, что от троечника в войсках будет больше вреда, чем пользы, что слишком большой риск вверять жизни подчиненных в руки такого офицера. Теперь в войска берут всех выпускников, проигрыш в качестве очевиден.

Кривая вывела

Ныне сеть вузов приняла окончательный облик, одобренный президентом РФ в 2008 году. Общее количество высших военных учебных заведений сокращено до 17. Система военного образования «усохла» до трех – по числу видов Вооруженных Сил – учебно-научных центров, 11 академий и трех военных университетов. В их составе действуют 25 филиалов вузов и три научно-исследовательские организации.

Говорилось, что не собираемся отказываться от подготовки лейтенантов в гражданских вузах, но в основном гуманитариев. Однако как быть с военными кафедрами гражданских вузов, оснащенными современными образцами военной техники, не упоминается. Обучающиеся на них будущие офицеры имеют более мощную, чем курсанты, подготовку в том, что нужно для современных войн, в математических и точных науках. Они не нужны?

Заявления по улучшению законодательного обеспечения военной школы в период обсуждения закона «Об образовании в РФ» были созвучны тому, что предлагалось в 80-е годы прошлого века:

отдельной главой выделить систему военного образования. Убрать построение под Болонский процесс, ибо о военном образовании в нем речи не идет, военных специалистов готовят для войны, а не для взаимного признания дипломов;
передать функции текущего контроля за военной школой, как и раньше, ГУВУЗу (Главному управлению военно-учебных заведений);
педагогов обучать воспитанию и в законе закрепить эту обязанность;
обязательность аспирантур, ассистентур, докторантур сформулировать в законе;
сохранить все социальные гарантии профессорско-преподавательскому составу и обучающимся и т. д.

В 2012 году прекратился введенный в 2009-м мораторий на прием курсантов в вузы Министерства обороны. При поступлении учитываются результаты ЕГЭ, профессионального отбора, а также сдачи нормативов по физподготовке. Для суворовцев и нахимовцев дополнительные преференции отменялись.

Похоже, авторы этой новеллы забыли, что суворовские и нахимовские военные училища создавались для детей , погибших или ставших инвалидами при исполнении обязанностей военной службы. Только на них военное ведомство соглашалось тратить свои средства. Средняя школа, как известно, финансируется Министерством образования и науки. То, что у нас развелось несметное число кадетов и даже есть пансион девиц, является нецелевым расходованием военного бюджета, выделяемого на военное образование.

С вузов сняты функции, не связанные с осуществлением образовательной деятельности. На аутсорсинг в полном объеме были переданы питание, банно-прачечное обслуживание, клиники и другие службы обеспечения повседневной деятельности вузов.

Идет притирка этих новаций, которые по обыкновению не до конца продумали. В ходе ОСУ «Восток-2010» аутсорсеры провалили обеспечение питанием, размещения и быта армии, которая по старинке решала свои проблемы самостоятельно. А зима 2010–2011 годов с массовым заболеванием военнослужащих показала порочность резкого сокращения кадровой военной медицины.

Для преподавания в военно-учебных заведениях кое-где используется потенциал гражданской высшей школы, предприятий оборонно-промышленного комплекса, главных командований видов, командований родов войск и др. Однако в целом это невозможно вследствие разности планирования занятий. В гражданском вузе один делопроизводитель из деканата, используя программу «Деканат», делает расписание: четная и нечетная «типовая неделя» на весь семестр – и преподаватель может в свободное время совместительствовать в другом вузе. В военном вузе десяток вручную вымучивают расписание на семестр, где нет никакой «типовой недели». Лучших педагогов и специалистов со стороны для системных занятий не пригласить.

Начатый на полвека позже перевод армии от мобилизационной к постоянной готовности не мог не идти с трудом. Главные проблемы – мировоззренческие. Нужно определиться с советским периодом истории, занявшим львиную долю в истекшем столетии. Если навязанный стране коммунистический эксперимент оказался саморазваливающимся и вывел к показателям развития столетней давности при колоссальных демографических и геополитических потерях, то грош ему цена.

Далее, образование не может быть «сферой услуг». Это не просто производство, а производство тех, кто эксплуатирует средства производства. Недопустимо военную школу – структуру производящую ставить в подчинение кадровиков – структуры распределяющей. В зависимости от статуса учреждения находится его финансирование, а латать дыры в военном строительстве всегда было принято за счет средств военного образования. Чем ниже статус военной школы, тем беззащитнее ее бюджет.

В условиях подлинной модернизации и резкого роста технической оснащенности Вооруженных Сил, потребностей в профессиональном персонале есть необходимость существенного, приоритетного повышения финансирования военной школы. Профессиональная оплата и профессиональное отношение к службе будут стирать грани между призывной и контрактной армиями, сделают невыгодным иметь раздутые штаты, подтолкнут к повышению производительности труда, сделают модернизационное развитие на деле, а не в отчетах.

В последнее время на высшем уровне говорится много правильных слов о важности традиций. Вначале бывает слово. Воссоздание Преображенского и Семеновского полков, колыбелей русской военной школы, – важный шаг к возрождению славных традиций.

Негативные результаты налицо

Не могу обойти вопрос глубокой модернизации российских Вооруженных Сил. Результаты этого процесса мы наблюдали на параде в честь 67-й годовщины Победы в Великой Отечественной войне. Многие проходившие по Красной площади образцы военной техники и вооружения – разработки 70 и 80-х годов прошлого века, 30–40-летней давности.

Посещая воинские части и учреждения, мы с А.Н.Каньшиным были неоднократно свидетелями того, как после внедрения жестких требований к выполнению государственного образовательного стандарта в военно-учебных заведениях Министерства обороны выпускники-офицеры боятся работать со своими подчиненными , убегают, уходят от них.

Почему? Потому что в процессе обучения в курсантах не развивали качества лидера воинского коллектива. Они не могут выполнить установку важнейшего принципа воинского обучения – «делай как я». А когда в строю стоят еще и контрактники – сейчас смешанный принцип комплектования – и когда они зачастую на пять-десять лет старше молодого лейтенанта, только-только окончившего училище, проблема обостряется.

В нынешних училищах отдается приоритет следованию букве государственных образовательных стандартов, но совершенно не прививаются качества лидера . В ситуации, когда выпускник не обладает достаточными педагогическими, воспитательными качествами, знаниями, задача становления и воспитания молодых людей в любых коллективах Вооруженных Сил становится проблематичной.

Предложенная перспективная система военного образования максимально приближена к системе подготовки гражданских кадров . Но в условиях гражданской жизни достаточно получить высшее образование по базовой специальности и затем по мере служебного роста, продвижения получать подпитку на различных факультативах или курсах. Этот подход оправдан на «гражданке». Такая система экономически выгодна и намного дешевле обходится государству. Но сможет ли она отвечать требованиям, которые предъявляются офицерам Вооруженных Сил?

Дело в том, что пришедшие в Министерство обороны гражданские люди, к большому сожалению, не признают особого характера военной службы . При всем моем уважении к гражданским профессиям нужно признавать, что есть единственная профессия – офицер, которая наделяет человека правом отдавать приказы в боевой обстановке. Очень важно знать, что за человек стоит за таким приказом. Достаточно ли он подготовлен в военном отношении? Или является просто ремесленником, абсолютно не наделенным знаниями в области применения вооружения и военной техники и неспособным воспитывать и готовить подчиненный ему личный состав, а также руководить им.

Фактическая ликвидация высшего военного образования, как предлагает новая система, ликвидация академий ведут к наставничеству, к ремесленничеству . Дело в том, что никакие курсы не могут дать фундаментальных знаний. А тем более нужно учитывать, что в целом военная наука имеет свои специфические компоненты. Это тактика, совершенно отдельная область управления войсковыми подразделениями. Это оперативное искусство и стратегия. Вот этим трем китам, трем главным задачам в ратном деле отвечала выстроенная система военного образования в советский период.

Екатерина Приезжева как данность приводит утверждение о том, что вузы нужно укрупнять, число или пропорции преподавательского состава не соответствуют требованиям подготовки курсантов. Кто автор данной «истины»? Действительно, раньше мы имели затратную систему образования. Были распространены училища с малым постоянным и переменным составом примерно на 1200 человек (600 преподавателей и 600 курсантов). Ну, так мы готовим не просто какого-то экономиста, который затем будет встречаться со своими подчиненными с 9 до 18 часов ежедневно и два раза на пикнике летом где-нибудь на пруду.

Офицер – это человек, который будет день и ночь заниматься вопросами подготовки личного состава, действовать в условиях неординарных, приближенных к боевой обстановке во время учений, а то и в реальной боевой обстановке . Нынешнее поколение офицеров уже по три-пять раз поучаствовало в различных военных конфликтах.

Перевод командных училищ на пятилетний срок обучения оцениваю положительно . Однако считаю, что долю практических занятий, в том числе и по воспитанию лидерских качеств, необходимо увеличить. А ликвидация системы высшего военного образования в видовых академиях и далее в Академии Генерального штаба – это ошибка . Вся военная наука и подготовка видов и родов войск Вооруженных Сил основаны на общевойсковой тактике, оперативном искусстве и стратегии.

Представителю любого вида или рода войск необходимо дать общую систему знаний о действиях подразделений, частей, соединений, объединений на тактическом и оперативном уровнях и только затем – специальную подготовку. Это делается для координации своих действий с действиями сухопутных группировок, что очень сложно и до сих пор является проблемой.

Никто не готовит преподавателей оперативного искусства в различных высших учебных заведениях . Иногда диву даешься, когда приезжаешь в какую-либо академию и видишь, кто преподает тактику или оперативное искусство. А потом выпускники высшего военного учебного заведения, не имея представления о том, как действует сухопутная группировка, сбрасывают авиационные бомбы на свои боевые порядки или наносят по ним артиллерийский удар.

Речь зашла о том, чтобы добиться повышения качества преподавательского состава, проводить периодическую аттестацию. Мировой опыт вроде бы учитывается. Но практику работы с преподавательским составом в военных вузах зарубежных стран скорее следует назвать ротацией, а не аттестацией.

Например, в вооруженных силах Франции преподаватель академии не может находиться более четырех лет в своей должности. Он обязательно должен быть заменен офицером, который приходит из войск. Мы тоже раньше ставили вопрос о переходе на такую систему. Однако это связано с большими издержками, поскольку нужно служебное жилье и соответствующая база. Я понимаю, что сейчас военные преподаватели и ученые также вряд ли поддержат подобное предложение. Дело в том, что не каждый хороший войсковой командир способен стать хорошим преподавателем в военном вузе , но войсковой опыт так или иначе надо доводить до курсантов и слушателей.

Еще один острый вопрос. Изгнание военных учебных заведений из столицы и других крупных культурных центров . Приведу пример Академии радиационной, химической и биологической защиты. Ее перевели в Кострому и пригласили ветеранов для того, чтобы посмотрели, как вуз обустроился на новом месте. Министерство обороны на самом деле очень многое сделало, чтобы там были созданы все условия для обучения офицерского состава.

Но представьте себе, что офицер и его семья, его дети будут жить три года в городе, с моей точки зрения, с подмоченной репутацией. Я имею в виду пьянство, безработицу, разруху. Считаю, что в данном городе негде получить какие-то дополнительные знания, приобщиться к мировой культуре. Поэтому выпускники и понесут дальше по жизни примитивизм во всем – в быту, в жизни, в поведении и так далее. Я уверен в этом на сто процентов.

Раньше не случайно высшие военные учебные заведения размещали в столице, в культурных центрах. Пример из личного опыта: там, где офицерский состав окончил учебные заведения, побывал за границей, в группах войск прослужил, он нес туда, в глубинку, в дальние гарнизоны и культуру, и просвещение и самым положительным образом влиял в целом на ситуацию в том или ином регионе.

Конечно, из всего того, что было предложено, положительным можно назвать только первый этап – перевод военных училищ на пятилетний срок обучения. Тем не менее, необходимо усилить программу формирования командирских качеств.

Что касается видовых академий, в обязательном порядке их нужно оставлять . Но не только оставлять, а общевойсковую академию опять вернуть к трехлетнему сроку обучения. Два года для получения высшего военного образования офицером недостаточно. В ПТУ два года учат на штукатура.

Когда перешли на двухлетний срок обучения, я специально пошел в общевойсковую академию, посмотрел, как проводит преподаватель занятие по важнейшему предмету – принятию командиром мотострелкового, танкового полка решения. Всего лишь четыре часа отводится на это занятие, хотя от заложенных здесь навыков будут зависеть судьбы тысяч людей. Это недопустимо мало. Вся система была нарушена. Поэтому нужно вернуться к трехлетнему сроку обучения в обязательном порядке.

Теперь, что касается преподавателей. Если ликвидировать все высшие военные учебные заведения, офицеры будут получать только начальное военное образование.

Но где же они на курсах освоят оперативное искусство и стратегию? Кто будет обучать, откуда возьмутся эти преподаватели?

Рассмотрим историю с Воронежским институтом. Ликвидировали Академию инженерных войск, но создали две новые академии – для МЧС и Пограничных войск. Не оспариваю принятых решений. Но ведь раньше офицеры-пограничники обучались в общевойсковых академиях, поскольку во время боевых действий Пограничные войска сражались вместе с группировками Сухопутных войск, выполняли общие задачи.

Сейчас все разделили. А нам говорят, что сэкономлены какие-то средства. Считаю это ошибкой, все-таки мы готовим человека, который с первого и до последнего дня будет служить государству, учить подчиненных, станет заниматься самообразованием в процессе прохождения службы. И он будет, я надеюсь, достойно представлять наше государство везде.

(Юрий Букреев, генерал-полковник )

Уничтожается ключевое звено

Мы в Государственной думе, не сговариваясь с Общественной палатой, недавно провели аналогичные слушания по состоянию военного образования. Как видите, сразу в двух органах, представляющих законодательную власть и общественность страны, независимо друг от друга почувствовали: что-то неладное происходит в крайне важном, ключевом секторе обеспечения нашей национальной безопасности.

У нас в Госдуме, в Комитете по обороне также вызывает глубокую тревогу состояние военного образования . В любом деле есть ключевое звено, взявшись за которое вытягиваешь всю остальную цепочку. С точки зрения обеспечения национальной безопасности и обороны страны это офицерские кадры. Давайте вспомним относительно недавнюю историю.

В 1918 году Германия проиграла Первую мировую войну и была ограничена в праве иметь тяжелое вооружение, в количественных параметрах армии и флота, которые вообще запрещалось оснащать рядом образцов боевой техники. По Версальскому мирному договору союзники по Антанте разрешили немцам содержать рейхсвер численностью 100 тысяч человек.

Что сделали германские военачальники во главе со знаменитым генералом фон Сектом? Все 100 тысяч военнослужащих рейхсвера фактически могли быть офицерами. То есть немцы поступили абсолютно правильно, сохранив и нарастив офицерский костяк. Именно на этой основе был создан тот самый вермахт, который в клочья разнес всю Западную Европу.

Что происходит у нас? Мы движемся в диаметрально противоположных направлениях . Одно из первых решений в рамках так называемого обновления Вооруженных Сил – массовое увольнение наиболее опытных офицерских кадров. 200 тысяч офицеров пошли под сокращение. То есть кадровые военнослужащие, имевшие боевой опыт войн в Афганистане и на Северном Кавказе, в других горячих точках, оказались не нужны армии.

Люди, получившие прекрасное образование в лучших и потому прославленных советских военных учебных заведениях, стали лишними, выброшенными. Вместе с ними под нож сокращений пошли 150 тысяч прапорщиков и мичманов. Многие из них – те самые специалисты, которые обеспечивают боеготовность особенно технических видов Вооруженных Сил. То есть первый удар был нанесен в самое важное место.

Что нам предлагается взамен? Концепция неких профессиональных сержантов . Что это такое? Люди, которые получают подготовку в течение двух с половиной лет неизвестно где и неизвестно по каким специальностям. Насколько я знаю, в Рязанском училище ВДВ эта подготовка провалилась. Потому что программа не комплексная, нет соответствующего обеспечения. Но самое главное – что такое российский профессиональный сержант в условиях нынешней современной войны?

Что собой представляет современная война? Это не вражеские танки, прущие через границу. Это, прежде всего удары, наносимые средствами воздушно-космические нападения. Мы с вами прекрасно видели печальную участь тех стран, у которых не оказалось достойной системы противовоздушной обороны. Начиная с Югославии в 1999 году. Вместе с Николаем Ивановичем Рыжковым мы одними из первых побывали на месте воздушных налетов.

Я видел, как НАТО, не введя ни одного солдата на территорию Югославии, буквально разгромило эту страну. Как, чем? Благодаря применению крылатых ракет, управляемых авиационных бомб. Мне довелось увидеть два нефтеперерабатывающих завода, куда американцы точечно положили по 200 КР и УАБ. То есть современная война – это средства воздушно-космического нападения.

Что происходит у нас? Основной удар, помимо всего прочего, был нанесен и по системе образования Сухопутных войск . Я имею в виду ликвидацию Военной академии бронетанковых войск имени Малиновского, Военно-инженерной академии имени Куйбышева. Прошло слияние ряда вузов Минобороны в военный учебно-научный центр Сухопутных войск «Общевойсковая академия Вооруженных Сил Российской Федерации».

Сейчас удар наносится по системе подготовки кадров для ВВС и ПВО . Я имею в виду, прежде всего, фактическую ликвидацию Военной академии ВКО имени Маршала Советского Союза Жукова в Твери (ВА ВКО) и Военно-воздушной академии имени профессора Жуковского и Гагарина (ВУНЦ ВВС ВВА). Производится это очень любопытным способом. Опять так называемое слияние, якобы объединение.

И что это за слияние, когда могучие, я не преувеличиваю этого слова, всемирно известные академии имени Жуковского и имени Гагарина присоединяются к бывшему училищу тыла в Воронеже, которое почему-то стремительно начинает надуваться.

И что при этом происходит? Туда перекидывают названия, теперь академия в Воронеже будет академией имени Жуковского и имени Гагарина, но это пустая скорлупа. Потому что никто практически из профессорско-преподавательского состава двух академий в Воронеж не поехал . А мы с вами прекрасно знаем: учебное заведение – это не здание с евроремонтом, это в первую очередь преподавательский состав. И этот могучий по всем мировым меркам профессорско-преподавательский и научный состав, всемирно известные люди остались в Москве по понятным причинам.

Кто будет готовить офицеров для ВВС в Воронеже? Инженеры полков? Да, они знают, куда какая гайка привинчивается, но им неведомы знания из области военной теории, из сферы организации и управления боем и операцией. Это однозначно и ясно как божий день.

У меня совершенно не укладывается в голове то, что сейчас происходит и в ВА ВКО . Когда начинаешь разбираться, выясняются очень интересные вещи. Военно-космическая академия имени Можайского специализировалась на подготовке технарей. Да, эти люди знают, как запустить космический аппарат, отследить его орбиту, организовать связь.

Но ВА ВКО готовила по максимально широкому профилю оперативный состав – людей, способных управлять современным боем, комплексно управлять. Обучавшие их преподаватели никуда не поедут, они останутся в Твери. И соответствующей подготовки офицеров высшего разряда в Академии имени Можайского не будет. Там также нет и соответствующей материальной базы, давайте называть вещи своими именами.

Как и в случае с искусственным переводом в Воронеж объединенной академии имени Жуковского и Гагарина, никакого настоящего перевода не произойдет – преподаватели и материально-техническая база останутся в Твери. Имеется в виду 36 командных учебных пунктов, объединенных в единую систему. Их и все прочие основные составляющие МТБ невозможно перевести.

Есть еще один важнейший элемент. Эти могучие академии – имени Жуковского, имени Гагарина, имени Жукова – были теснейшим образом связаны с промышленностью и наукой, которая концентрируется в Московском регионе . С кем будут взаимодействовать ученые в Воронеже и Санкт-Петербурге? Не с кем. То есть уничтожаются связи, наработанные десятилетиями. Это катастрофа для Вооруженных Сил, причем катастрофа рукотворная.

Примерно то же самое происходит с подготовкой высших военных кадров, офицеров оперативно-стратегического звена. Я прекрасно знаю, что собой представляла Академия Генерального штаба имени Ворошилова: мой отец в течение многих лет был заместителем начальника кафедры оперативного искусства в этом военном учебном заведении. Могучий вуз, в котором работали больше двух десятков всемирно известных ученых. Из многих зарубежных стран приезжали сюда учиться офицеры. Сейчас Академия Генерального штаба превращается в какое-то полукоммерческое учреждение, где будут осваивать менеджерские специальности . То есть ВАГШ тоже фактически ликвидирована. Название, здание сохраняются, академия уничтожается.

Хотел бы задать простой вопрос: кто осуществляет реформу Вооруженных Сил, военного образования? Недавно сделал простую вещь, доступную каждому из вас. Зашел на сайт Министерства обороны и посмотрел состав руководства – министр и семь его заместителей. Из восьми высших руководителей МО РФ четыре человека представляют Федеральную налоговую службу.

Я с большим уважением отношусь к ФНС, это важнейший государственный орган, который выполняет важнейшую задачу. Но какое отношение имеет налоговая служба к реформе Вооруженных Сил? Где профессионализм? Где компетентность? Еще двое из числа заместителей министра: один занимался кадрами, другой – штатский дипломат. И только двое являются военными. То есть из восьми высших руководителей Вооруженных Сил лишь два человека – профессиональные военные.

Насколько я понимаю, Екатерина Геннадьевна Приезжева, ваш предыдущий опыт тоже отнюдь не военный и не педагогический. Был бы признателен, если бы вы поделились, на основе какого вашего личного военно-педагогического опыта вы управляете Департаментом военного образования.

(Вячеслав Тетекин, депутат Государственной думы, член Комитета ГД по обороне, кандидат исторических наук )

Запуск первого спутника Земли в 1957 году, полёт человека в космос в 1961-м, колоссальный подъём технического развития и великое гуманитарное наследие, оставленное нам Советским Союзом - всё это явилось результатом высокого уровня образования, которым так славился СССР. Но мало кто знает, что все лучшие черты, которым отличалось советское образование, были сформированы именно во время Великой Отечественной войны.

Война разрушила мечты выпускников, большинство из которых вместо продолжения учёбы сразу после выпускного отправились на фронт или на работу в тылу. Но с другой стороны, война послужила толчком для бурного развития советской системы образования. Руководство страны понимало, что нельзя закрывать школы и прекращать обучение. Наоборот, количество школ увеличилось. Педагогика была приспособлена к условиям военного времени.

Школа в военное время

Школьники и педагоги помогали стране как могли - строили оборонительные сооружения, работали в госпиталях и в поле, но сам образовательный процесс не останавливался в это трудное время. Перед школой стояла задача продолжить вовлечение в него всех детей. Там, где школы были разрушены, под них приспосабливали другие здания. Большое значение уделялось воспитанию патриотизма. Преподаванию естественнонаучных дисциплин придавалась практическая направленность. Были созданы учебно-производственные мастерские, чтобы школьники имели возможность практической деятельности. Труд положительно влиял на дисциплину и качество получаемых знаний.

В это время велась и экспериментальная деятельность, направленная на повышение уровня знаний. Но не всё приносило положительные плоды. Например, соревнование в учебной работе и введение раздельного обучения ухудшило результаты учебно-воспитательной работы.

В эти годы были сделаны важные нововведения, некоторыми из них мы пользуемся и сегодня:

• Пятибалльная система оценивания;
• Обяза-тельное семилетнее обучение;
• Всеобщее об-учение детей с семи лет;
• Обязательные выпускные испытания в начальной и 7-летней школе;
• Экзамены на аттестат зрелости в средней 10-летней школе;
• Вручение золотой и серебряной медали отличникам.

Огромное внимание уделялось здоровью детей, их питанию. Дети, оставшиеся без родителей, устраивались в интернаты или принимались в семьи.

Педагогическая наука в ВОВ

В 1943 году была основана Академия педагогических наук РСФСР, возглавляемая академиком В. П. Потёмкиным. В её задачи входило изучение проблем, теоретических вопросов педагогики и повышение качества педагогического образования. Многие учителя ушли на фронт, поэтому остро встал вопрос о новых педагогических кадров. Повышение квалификации учительского состава было необходимым условием образовательного процесса в новых военных условиях. Академия помогала педагогам, сотрудникам педагогических кафедр в вузах в создании учебников и пособий. Большое внимание уделялось изучению опыта лучших учителей и школ страны.

Деятели просвещения ВОВ

Война подарила нам много имён, которые служат примером нашему поколению и поколениям будущим, имён, которые нельзя забывать!

В большинстве своём учёные-педагоги, которые внесли большой вклад в развитие педагогики, входили в состав Академии педагогических наук РСФСР. Они представляли самые важные направления этой науки и принимали непосредственное участие в процессе просвещения в военные годы.

• Владимир Петрович Потёмкин (1878-1946) - президент АПН РСФСР. Этот замечательный лидер-организатор успешно управлял академией. Он считал, что необходимо проводить глубокие теоретические исследования, широко использовать имеющийся опыт и достижения выдающихся педагогов, осуществлять обязательную связь теории с практикой.
• Алексей Николаевич Толстой (1883-1945) - известный советский писатель. Его творческая деятельность и любовь к Родине положительно влияла на молодёжь. Он уделял особое внимание художественному образованию детей. Книги Толстого для детей и подростков очень интересны и актуальны до сих пор, поскольку рассказывают о внутреннем мире ребёнка, особенностях становления характера.
• Николай Михайлович Головин (1889-1954) - заслуженный учитель школы РСФСР. Н. М. Головин был директором школы, преподавателем педучилища. Он занимался вопросами методики преподавания русского языка.
• Анна Михайловна Панкратова (1897-1957) занималась историческим образованием - руководила составлением программ по истории СССР и написанием учебников.
• Вадим Никандрович Верховский (1873-1947) ещё в дореволюционные годы боролся за то, чтобы сделать химию отдельным предметом. Он был составителем первой в СССР программы по этому предмету и автором многократно переиздававшегося учебника.

Суровые условия войны позволили проявиться множеству талантливых педагогов. Учителя трудились в тылу, героически сражались с фашистами и получали заслуженные награды.

И сегодня, в мирное время, современные учителя продолжают трудиться столь же самоотверженно, поэтому у российского образования есть все возможности вновь завоевать позиции лучшего в мире. Стоит помнить, что будущее отечественного образования в руках каждого из нас!