Мавлана Нуриддин Абдур-Рахман ибн Низамиддин Ахмад Джами (1414-1492) — знаменитый персидский по-эт - завершитель классического периода поэзии на персидском языке, блистательный ученый, богослов. Он родился в провинции Джам около Герата (современный Афганистан) в Хорасане в семье влиятельного духовного лица, обучался в престижной религиозной школе Герата, где достиг значительных успехов в области арабской риторики. В 22 года он написал трактат по астроно-мии и геометрии, который послал в Самарканд в академию точных наук Улугбека.

Результатом было приглашение учиться в академии. Таким образом, Джами продолжил образование в Самарканде, изучая среди других предметов также астрономию и математику. Большую часть жизни Джами провел в Герате под покровительством султана Хусейна Байкары из династии Тимуридов. Султан также оказывал покровительство известным художникам-миниатюристам Бихзаду и Шаху Музаффару. Прославленный множеством талантов, Джами не раз получал приглашение жить при дворе в Дели и Стамбуле, однако роскоши столиц он предпочел родной город.

Историческая справка

С переходом в 1469 году Мавераннахра к детям Абу Саида, а Хорасана - к потомкам Умаршайха, империя Тимура полностью распалась. В этот период наиболее крупным владетелем Хорасана был султан Хусейн (1469-1506), установивший относительно прочную власть и около сорока лет правивший в Герате. Султан Ахмад правил в 1469-1494 годах в Закаспийских владениях и Мавераннахре с центром в Самарканде. Время Тимура и тимуридов было для Средней Азии эпохой величайшего внешнего блеска. Столицу Тимура Самарканд, украшенный величественными архитектурными сооружениями, был одним из крупнейших и богатейших городов мира. Город этот стал центром науки при внуке Тимура - Улугбеке. После смерти Улугбека в культурном отношении стало возвышаться значение Герата, где произошел подъем культуры, проявившийся в развитии поэзии, миниатюрной живописи, каллиграфии, музыки.

По пути духовного совершенствования

В возрасте не старше 40 лет Джами встал на путь тасаввуфа в Герате. Его духовным наставником стал шейх Саадиддин Мухаммад Кашгари, ученик великого Шаха Бахауддина Накшбанди. Позднее Джами познакомился с шейхом Убайдуллой Ахраром, с которым переписывался на протяжении всей своей жизни. Джами оказал влияние на персидских, тюркских и индийских суфиев. Особо место принадлежит написанному им трактату - сборнику биографий суфийских шейхов «Нафахат-аль-унс» («Дуновения обители святости»). Трактаты Джами «Лаваких» («Вспышки света») и «ад-Дурра аль-фахира» («Славная жемчужина») посвящены рассмотрению сложных вопросов суфийской философии. В «Лаваких» автор вкратце изложил историю идей тасаввуфа.

Все письменное наследие Джами, состоящее в формах двустиший маснави, газелей , рубаи , кыт’а - сборников лирических стихотворений, а также сборников поучительных историй и притч, пронизано ароматом тасаввуфа. Джами писал трактаты, в том числе коммен-тарии к Священному Корану, к суфийской поэзии Ибн аль-Фарида, произведениям Мухийаддина Ибн аль-Араби. В касыдах «Море тайн» и «Сияние духа» Джами осуждал рационализм Ибн Сины. Он также написал еще целый ряд прозаических рассуждений о филологии, стилистике, приемах поэтического творчества, стихосложении - рифме и метрике, о музыке - композиции и ритме, арабском синтаксисе. Всего после него осталось около 40 произведений.

Джами воспевал любовь к Аллаху и рассуждал о проблемах человека - наилучшего творения Всевышнего. Его призыв к утверждению идеа-лов общечеловеческой справедливос-ти — равенства людей независимо от их сословно-го происхождения, нравственные тре-бования, обращенные к каждому че-ловеку, сохранили свою актуальность по сей день.

Джами помог доверенному сановнику тимуридского султана Хусейна Мир Алишеру Навои (1441- 1501) встать на путь тариката - духовного очищения. Позднее Навои основал и содержал ханаку ихласийа в Герате, а также 90 рибатов. Алишер Навои известен как покровитель искусств и выдающийся поэт и прозаик, первый поэт, писавший на тюркском чагатайском языке:

«Но наслаждались люди «Арбаин» лишь на языке фарси,

А тюрки с пользою постичь стихи те не могли.

Тогда я цель поставил пред собою: для народа моего,

Переложу стихи, не пропустив из «Арбаина» ничего».

Джами всячески поощрял усилия Навои в деле развития тюрко-язычной, литературы. В свою очередь, успехи гератской школы литературы и науки на фарси были многим обязаны деятельности Навои. Вокруг Джами и Навои группировались поэты, ученые, историки, художники, каллиграфы, архитекторы. Его учениками счи-тали себя не только поэты и писате-ли, но музыканты и певцы, каллигра-фы и ученые-богословы. Многие круп-нейшие произведения литературы XV века были посвящены Джами или созданы под влиянием его творчества. К нему приезжали многие писатели и ученые из Мавераннахра, Азербайджана, Индии и Ирака. Ма-лой Азии и Аравии, многие вели с ним постоянную переписку. Со-хранилось 337 писем-автографов. В них Джами давал советы о благоустройст-ве городов и строительстве дорог, бо-ролся против беззаконий чиновников, оказывал материальную помощь дея-телям культуры и учащимся, добивался облегчения бедственного положения простых тружеников, уменьшения налогов.

Несмотря на свою известность, Джами был в прост в быту, как простой земледелец или ремесленник. В произведениях современников Джами говорится о его своеобразии, необычайной скромности, простоте, разумности.

Тасаввуф и поэзия

Поэтическое творчество и тонкие духовные переживания в тасаввуфе отличаются друг от друга: самовыражение и самоутверждение личности, с одной стороны, и добровольное растворение в Аллахе — с другой. Суфии сосредотачиваются на свете (нур), любви (мухаббат) и излияниях (фейз) Аллаха, поэты стремятся выразить свои утонченные и почти неуловимые переживания в творческом процессе. Иногда духовное переживание и поэтическое творчество могут дополнять друг друга или даже полностью отождествляться друг с другом. Поэты и суфии, говоря о своем духовном опыте, часто используют символы и аллегории, позволяющие выразить тончайшие переживания. Это невозможно передать с помощью логически стройных рассуждений, требующих ясности, четкости, предсказуемости и строгой взаимосвязи между объектом и языком описания.

Поэтический опыт и опыт духовных практик обладают эмоциональным, а не фактическим содержанием. Их воздействие на читателя или слушателя в значительной степени определяется его способностью уловить связь между почти неуловимыми ассоциациями и соотнести их со своими собственными переживаниями. Поэтому нередко духовные переживания на пути тасаввуфа нередко облачаются в поэтическую форму. Однако суфийскую поэзию нельзя расценивать как простое вербальное воспроизведение духовных переживаний. Поэтические образы и переживания суфия определяются символами и ценностями исламской традиции, в которой он был воспитан, и его личным индивидуальным мировоззрением и темпераментом.

Тонкие переживания на пути тасаввуфа позволяют увидеть мир не таким, каким его воспринимают простые верующие. Такое особое восприятие мира зачастую вызывает у него желание в устной или письменной форме поведать другим людям о своем полном духовном перерождении. Эти переживания нельзя передать простыми словами, жестами, движениями, описать с помощью формальной логики. Язык поэзии принципиально отличается как от логически последовательного языка науки, так и от языка, принятого в повседневном общении. Важной чертой поэтического способа выражения является то, что он позволяет создать текст, допускающий сразу несколько разных толкований, отличается пластичностью и способностью описывать одновременно несколько предметов, явлений и ощущений. Это позволяет каждому читателю найти в одном и том же тексте свое собственное понимание поэтических образов и аллегорий.

И поэзия, и переживание суфия имеют эмоциональный и интуитивный характер. Именно с этой точки зрения следует рассматривать творческое наследие великих суфийских поэтов, как Аттар, Руми и Джами .

Семь престолов (Большая медведица)

Главную поэтическую славу Мавланы Абдурахмана Джами составляет цикл романтических и суфийско-философских поэм под названием «Хафт авранг» («Семь престолов»). «Дар благородным» («Тухфат аль-ахрар») - о благородной нравственности и любви к Аллаху. «Четки праведников» («Субхат аль-абрар») — суфийского и дидактического содержания. «Юсуф и Зулейха» — одно из наиболее изящных произведений персидской словесности. У суфиев любовь Золейхи к Иосифу означает любовь раба к своему Создателю. «Лейли и Меджнун» — идиллическая поэма из жизни кочевых арабов, герой и героиня принадлежат к двум враждующим родам. «Книга мудрости Искандера» («Хиреднаме-и-Искендер») - дервишское рассуждение о тщете людского счастья. «Золотая цепь» («Сельселет-аз-захаб») пронизано суфийскими аллегориями. «Саламан и Абсаль» - эпическая поэма, наполненная аллегориями.

Три дивана любви

Лирические стихотворения Джами заключаются в трех его «Диванах». Это сборники газелей, рубай, строфических стихов, разделенных в соответствии с основными этапами его жизни - «Первая глава юности» («Фатихат-аш-шабабб»), «Средняя жемчужина в ожерелье» («Васитат аль-икд»), «Завершение жизни» («Хатимат аль-хайат»).

Любовь для него — движущая сила Вселенной, самое возвышенное чувство, объеди-няющее в единое целое духовное и телесное, человека и природу, вечное и преходящее, божественное и мир-ское. Все явления приро-ды, вопросы морали, нравственности, политики, истории, общественной жиз-ни в лирике автор рассматривал с позиции влюбленного.

Блестящий мастер ритма, рифмы, тонкий знаток языка, Джами выступал против усложненности стиля литера-турного произведения, добиваясь яс-ности поэтической мысли. По мнению Джами, «стих должен быть прозрач-ным родником, рубинами обильным,— не песком...». Рубины мысли он ценил едва ли не больше стилистического изящества.

Стихами изложено также описание двух святынь — Мекки и Медины и «Доказательства пророческого достоинства Мухаммада (мир ему и благословение)».

Бахористон

Цветы поэзии Джами не вя-нут вот уже в течение пятисот лет. В его поэме «Весенний сад» («Бахористон»), состоящей из 8 книг, есть прозаические части, завораживающие рифмы, назидательные новеллы. Это увлекательная энциклопедия жизни и нравов людей — от мусорщика до падишаха, поэтиче-ский ответ на поэму Саади «Гулистан». Язык прост и ясен и напоминает народную речь с обили-ем пословиц, несущих мудрость веков. Рифмованная проза — «садж» — строга и проз-рачна, как додуманная до конца мысль.

Сталь закаленную разгрызть зубами ,

Путь процарапать сквозь гранит ногтями ,

Нырнуть вниз головой в очаг горящий ,

Жар собирать ресниц своих совками ,

Взвалить на спину ста верблюдов ношу ,

Восток и Запад измерять шагами —

Все это для Джами гораздо легче,

Чем голову склонять пред подлецами .

Таков урок челове-ческого достоинства. Поэт убежден, что «нельзя уважать подлеца лишь потому, что он красив, нельзя вбивать в глаз гвоздь лишь потому, что он золо-той».

Величайшим счастьем для человека Джами считал облегчение им страда-ний и тягот народа. Вот истинный критерий оценки че-ловека, а не знатность и богатство, положение в обществе. Главное в том, что несет человек людям, каков его духовный мир. Нередко правители XV века свой деспотизм прикрывали религи-озным рвением.Поэт срывает с них маски ложного благочес-тия. По его убеждению, справедли-вость правителя в течение часа богоугоднее, чем его молитвы в течение шестидесяти лет. Однако, правители должны быть добродетельными только в отношении добрых и честных людей и карающими — в отношении жесто-ких, злых и бессердечных. Джами описал идеальное государства без войн, безбедных и богатых, где царят равенство, добро, свободный труд, справедливость и знание.

То город был особенных людей.

Там не было ни шаха, ни князей.

Ни богачей, ни бедных. Все равны,

Как братья, были люди той страны.

Был труд их легок, но всего у них

В достатке было от плодов земных.

Их нравы были чисты. И страна

Не ведала, что в мире есть война.

По утверждению поэта, улучшения общества можно добиться путем мо-рального усовершенствования челове-чества. Джами ставил конкретную работу, приносящую пользу окружающим людям, - труд ремес-ленника, крестьянина, собирателя хвороста выше происхождения, богатства, высоких чинов, выше показного, неискреннего и лицемерного поклонения Всевышнему.

Значение творчества

Джами прожил 78 лет и два дня. Умер 9 ноября 1492 года. В день его смерти весь город Герат был в трауре. По повелению султана, поэту-дервишу были устроены блестящие похороны. С тех пор прошло более полтысячелетия. Стихи Джами еще при жизни переводил на тюркский Алишер Навои. Кашмирский поэт Сривара тогда же переложил на санскрит поэму Джами «Юсуф и Зулейха». Его произведения были по-пулярны среди грузин, азербайджан-цев, туркмен, узбеков, индийцев, ара-бов. Его читают на хинди, татар-ском, арабском, на язы-ках пушту, урду и пенджаби, европейских языках.

Творчество Джами тем ценно, что оно воспевает любовь к Аллаху, то, без чего обязательное поклонение Всевышнему не может быть искренним.

Примеры стихов

Я на рассвете у цветка

спросить решился, удручен:

«Зачем, таясь от соловья,

столь поздно он раскрыл бутон?»

Шепнул мне ветер:

«Оттого он улыбнуться опоздал, —

Своею кровью обожжен,

он от других скрывает стон».

Как может зеркало души

мир просветленно отражать,

Когда лик друга твоего

раздумья тенью омрачен?

Ношу я, как серьгу в ушах,

совет седого мудреца,

Алмазом мысли речь свою

не зря оттачивает он:

«Эй, правду выслушай, сынок,

коль мне сопутствовать решил,

Земные страсти погреби,

забудь, что ты самовлюблен».

Джами, испытывай себя,

не устрашась грядущих мук, —

Перл, что достался без труда,

никем не будет оценен!

ГАЗЕЛИ

Не хочу я пустословьем обеднять родной язык, Потакать лжецам и трусам в сочиненьях не привык. В бесполезных поученьях затупить свое перо - Все равно, что бросить в мусор горсть жемчужин дорогих. В суете и праздномысльи я растратил много лет И раскаиваться буду до скончания дней моих. Лишь с годами постигая смысл сокрытый ремесла, Тайно слезы проливаю, еле сдерживаю крик, Лег от Кафа и до Кафа* слов немереный простор, Поиск верного созвучья вел не раз меня в тупик. Рифмы, образы и ритмы трудно подчинить себе, - Как поймать рукою ветер, содрогающий тростник? И сказал я на рассвете вдохновенью своему: «Мне мучительно с тобою каждый час и каждый миг. Я устал гранить и мерить, находить и вновь терять, Пребывать хочу в молчанье, отвратив от песен лик». «О Джами, - раздался голос, - ты хранитель многих тайн, Ты богатствами владеешь, я раздариваю их»!

РУБАИ

Доколе будем мы внимать своим страстям,
Обманывать, петлять по всем земным путям?
Устав от бытия, мы умоляем Бога
О том небытии, где будет сладко нам.

Этот мир, зеленый, алый, голубой. Скоро будет отнят у тебя судьбой. Так ступай и сердце ты вручи Тому, Кто всегда с тобою, кто везде с тобой.

Ты вздохом горестным моим учись внимать, о сердце, В пути далеком мы должны ровней дышать, о сердце. А всех, не помнящих добра, презревших правды свет, Забудь, коль можешь! Нам таких не надо знать, о сердце!

КЫТ ` А

Бездарному, как ни старайся, ничем нельзя помочь.
Бесплодны все твои усилья, и труд напрасен твой.
На глиняный забор сухую колючку положи, -
Не расцветет она от солнца и влаги дождевой.

Я поднял выю помыслов высоких,
Освободившись от ярма стяжанья;
Презрел богатства, власть. Мне светит бедность;
Пред ней, как ночь пред солнцем, тьма стяжанья.

Реферат на тему:

Абдур-Рахман (эмир Афганистана)

План:

Введение

• 1 Биография
  • 1.1 Вступление на престол
  • 1.2 Правление
• 2 Библиография
• 3 Источник

Введение

1. Биография

С юных лет, будучи назначен правителем Таш-Кургана, принимал участие в нескольких походах, предпринимавшихся для подавления восстаний отдельных афганских племён.

После вступления в 1864 году на престол Шир-Али-хана участвовал в составе войск своего отца Афзул-хана и дяди Азим-хана в борьбе с могущественным эмиром Шир-Али. Завоевал в 1866 году Кабул, где утвердился его отец. После смерти отца в 1867 году и изгнания Азим-хана Шир-Али-ханом бежал в Бухару, но не встретил особого сочувствия от бухарского эмира и вернулся в Балх, продолжая войну против Шир-Али. Будучи разбит наголову под Газни, бежал на границу Индии, но затем, не доверяя англичанам, вскоре через Персию прибыл в Мешед, оттуда в Хиву и далее, через Бухару, явился в Самарканд к генералу Абрамову. В своей автобиографии он с особым удовольствием вспоминает время, проведенное у русских (с 1870 г. по 1880 г.), оттеняя встреченную им сердечность со стороны русских властей. В 1878 году началась 2-я англо-афганская война. Живя в изгнании в Самарканде, Абдур-Рахман внимательно следил за всеми перипетиями этой войны, поджидая удобного случая для того, чтобы заявит свои права на престол.

1.1. Вступление на престол

В 1878 году началась вторая англо-афганская война. Якуб-хан был свергнут британо-индийским правительством и отправлен в Индию. Страна не имевшая эмира, занятая иностранными войсками, раздираемая междоусобицами, стала погружаться в анархию. С другой стороны, положение англо-индийских войск было тяжёлым - началась народная партизанская война против них, угрожавшая затянуть войну на продолжительное время. В такой обстановке Абдур-Рахман решил снова попытать счастья в борьбе за престол.

Весной 1880 г. он покидает Самарканд и появляется в Афганском Туркестане, где в течение нескольких недель собирает вокруг себя значительное количество сторонников. Весть о возвращении А. в Афганистан быстро облетает страну и во многих местах принимается населением с нескрываемой радостью. В таких обстоятельствах англичане решают использовать появление А. с целью выйти из затруднительного положения, в котором они оказались. По распоряжению вице-короля Индии, навстречу А., для переговоров с ним, посылается дипломатический чиновник Лепель Гриффин. При этом, пользуясь обособленностью западных областей Афганистана и нахождением в Герате сердаря Эюб-хана, брата и сторонника низложенного Якуб-хана, враждебного А., англичане предлагают последнему в управлении лишь В. Афганистан, предполагая образовать их Гератской и Кандагарской областей особое ханство. Этим расчленением страны на 2 самостоятельные части, англичане надеялись ослабить Афганистан. Однако А. не пошел на эти условия: он заявил, что должен управлять страной в тех же границах, в которых она была оставлена его дедом Дост-Магометом. После продолжительных переговоров с А., видя его упорство, его возраставшую популярность в стране и опасаясь волнений среди афганцев, англичане уступили, и А., избранный в мае 1880 г. на Кабульском дурбаре (собрание афганских старшин) эмиром Афганистана, был признан в этом звании англичанами.

22 июля 1880 князья Восточного и Среднего Афганистана провозгласили Абдур-Рахмана эмиром. После поражения британского экспедиционного корпуса в Афганистане, Абдуррахман добился пересмотра условий Гандамакского договора, но согласился на ограничение суверенитета страны.

1.2. Правление

Вскоре по вступлению на престол и после эвакуации англо-индийских войск, Абдурахману пришлось выдержать борьбу с Эюб-ханом Гератским, причем первоначально победа была на стороне последнего. Но в сентябре 1881 г. Эюб-хан был, наконец, разбит и бежал в Герат, но так как эта крепость оказалась уже занятой Абдурахман, убежал в Персию, а затем - в Индию. Подчинив своей власти Герат и Кандагар, Абдурахман возвратился в Кабул, энергично принявшись за укрепление своей власти.

Вожди, которые представлялись опасными, были усмирены, изгнаны из страны или назначены на такие должности, где они были под постоянным надзором эмира. По отношению к упорствующим были приняты весьма решительные мера. С 1883 г. Абдурахман стал получать от англо-индийского правительства годовую субсидию в размере 1.200 тыс. рупий (впоследствии увеличена до 1.800 тыс.) с определенным назначением на оборонительные меры на с.-з. границы. Несколько раз Абдурахману пришлось усмирять восстания различных афганских племен. Так в 1886 г. восстали гильзайские племена, но эти плохо вооруженные и недисциплинированные дикари были скоро усмирены. Восстание повторилось в 1887 г., но с еще меньшим успехом.

В 1888 г. Абдурахману пришлось иметь дело с возмущением, доставившим наибольшее испытание его власти. Его двоюродный брат Мухаммед-Исхак-хан, управляющий полунезависимо Афганским Туркестаном, объявив себя эмиром, поднял восстание. Абдурахман в это время был болен. Узнав о восстании, он отправил против Исхак-хана отряд из 13 бат. пехот, 4 полка кавалерии и 26 орудий под общим началом Гулям-Хайдар-хана. Войска двинулись через Бамиан; одновременно приказано было двигаться против мятежников правителю Катагана и Бадахшана. 23 сентября эти отряды соединились, а 29-го произошел упорный, кровопролитный бой в долине Газни-гак, в 3-х милях к югу от Таш-Кургана. Численность войск Исхак-хана простиралась до 24 тыс. чел. Бой продолжался с раннего утра до поздней ночи. Сначала все шансы были на стороне противника: на левом фланге колонна правителя Катагана была отрезана от главных сил и потерпела жестокое поражение. Многие из солдат Абдурахманa начали перебегать к Исхак-хану. Но последний, не принимавший личного участия в сражении, видя бегущих к нему солдат эмира, вообразил, что войска его разбиты, и обратился в бегство, что вызвало панику в его отряде и дало возможность Гулям-Хайдару одержать победу.

В 1890-1892 гг. Абдурахману вновь пришлось иметь дело с серьезными восстаниями хазарейцев, населяющих горную часть Афганистана между Кабулом, Газни, Келати-Гильзаем и Гератом. Лишь после упорной горной войны, продолжавшейся более 2-х лет, эмиру удалось подчинить их своей власти.

В 1893 г. А. был заключен с Англией новый договор относительно разграничения сферы влияния в некоторых пограничных областях. Согласно этому договору, в состав Афганистана был включен Кафиристан. Жители этой страны не пожелали терять свою самостоятельность, что побудило эмира заставит из подчиниться вооруженной силой. Войска эмира вторглись в Кафиристан в конце 1895 г. 4-мя колоннами с разных сторон и в течение 40 дней страна была занята.

С русскими у А. было 2 столкновения. Первое, известный бой в 1885 г. при Таш-Кепри или Кушке, когда эмир находился в Индии, куда ездил для свидания с вице-королем. Второе - в 1892 г. на Намирах.

Абдурахманa следует отнести к числу наиболее талантливых правителей Афганистана. Обладая недюжинным умом и неутомимой энергией, он много сделал для своей страны как ее устроитель и как военачальник. Упорными усилиями и подчас мерами жестокости, ему удалось достигнуть объединения и успокоения страны, создать сносный административный строй и улучшить финансовое положение. Организовал афганские войска наподобие регулярных, устроил мастерские для выделки оружия и боевых припасов и других предметов снаряжения, усилил оборонительные средства на границе, провел стратегические дороги и проч. Как искусный политик, сознавая всю трудность положения Афганистана между 2-мя сильнейшими государствами - Россией и Англией, сумел создать сравнительно независимое положение для страны. Много обязанный России, где в трудный период жизни пользовался широким гостеприимством и связанный с англичанами, от которых получал пособие, Абдурахман с одинаковым недоверием относился к обоим соседям, хотя, судя по записям его, симпатии его лежали на стороне России.

Абдурахман держался своеобразного взгляда на доступ в Афганистан иностранцев и на разрешение им предприятий. Он всеми мерами препятствовал въезду чужеземцев и категорически отклонял всякие попытки получить какие бы ни было концессии, считая свою страну слишком мало развитой, чтобы устоять против влияния иностранцев. Этого правила держался и его приемник.

Абдур-Рахман в 1900 году написал свою автобиографию на персидском языке, переведённую на английский и русский языки, очень ценную для истории Афганистана, хотя полную самовосхваления.

Умер в 1901 году. Ему наследовал его сын Хабибулла-хан.

2. Библиография

• Автобиография Абдуррахман-хана, эмира Афганистана, СПб., 1902.

3. Источник

• Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: В 86 томах (82 т. и 4 доп.). - СПб. : 1890-1907.
• Военная энциклопедия / Под ред. В. Ф. Новицкого и др. - СПб. : т-во И. В. Сытина, 1911-1915. - Т. 1.
• Соболев - Англо-Афганская распря, очерк войны 1879-1880 гг.

скачать
Данный реферат составлен на основе статьи из русской Википедии . Синхронизация выполнена 10.07.11 09:35:31
Похожие рефераты:

Начинает публикацию маджлисов по тасаввуфу, автором которых является муфтий Абдурахман Ибн Юсуф Мангера - ученик и представитель (халифа) шейха Зульфикара Накшбанди, являющегося устазом многих алимов Деобанда и других высших учебных исламских заведений, а также простых мусульман со всего мира. Прежде, чем начать публикацию данных материалов, мы бы хотели рассказать предысторию маджлисов и обратить внимание читателей на несколько важных моментов.

Предыстория такова: один из наших коллег, изучая материалы исламских групп в социальных сетях, наткнулся на один из представленных маджлисов, переведенных нашей русской сестрой из Англии. Ознакомившись и заинтересовавшись содержанием, наш коллега связался с автором публикаций и спросил разрешение на их публикацию. Выяснилось, что в этот самый момент, сестра делала дуа о том, чтобы распространить эту полезную для мусульман информацию. Речь, разумеется, идет о нормальных мусульманах, не пораженных различными формами заблуждения и невежества. Данная ситуация была расценена нами, как добрый знак в пользу того, чтобы распространить эту информацию более широкому кругу читателей.

Несмотря на это, необходимо понимать, что это маджлисы конкретного тариката с присущими ему практиками и особенностями. У каждого пути они могут быть разными, однако цель их одна - приближение к Аллаху, достижение ихсана, укрепление имана и связи с Аллахом, воспитание нафса, этикета и высоких нравственных качеств. Поэтому, в определенной степени, эта информация будет общей и полезной для всех, кто интересуется или уже практикует тасаввуф, а в некоторой - отличаться от того, что практикуется в других тарикатах, и это надо учитывать.

Также, важно обратить внимание на то, что первоначально, это - закрытые маджлисы для достаточно узкого круга лиц, что придает им особую ценность. Их публикация - словно приоткрытие завесы того, что происходит внутри - о чем говорят, к чему стремятся и призывают, и так далее.

Каждый, кто интересуется или только знакомится с тасаввуфом - может узнать о его главных целях и практиках, посредством которых они достигаются, после чего сформировать свое мнение об этой исламской науке. Тем, кто уже практикует - это может стать полезным напоминанием о смыслах того, что они делают, и вдохновением для дальнейшего усердия на этом пути. Тех, кто страдает ваххабизмом, или по каким-то другим причинам не приемлет тасаввуф, мы просим проходить мимо с миром, не отнимая свое и наше время на бесполезные споры и комментарии.

Еще хотелось бы ответить на вопрос, который был задан нам, после публикации анонса данных маджлисов: "Разве можно через интернет обучаться тасаввуфу?" Ответ следующий: Это не обучение тасаввуфу. Тасаввуф - это практика, без которой теория и любые разговоры о высоком не имеют никакого смысла. Любое обучение в Исламе дается посредством устазов. Самоучки, как правило, несут в нашу умму только беды и заблуждения. Разговоры о тасаввуфе не являются самим тасаввуфом. Они лишь дают нам некоторое представление о нем. Прочитав все эти маджлисы никто не станет суфием, подобному тому, как прочитав книгу об Исламе, человек не становится мусульманином. Для этого ему нужно принять Ислам. А чтобы стать хорошим мусульманином - ему нужно выполнять все его предписания. Надеемся, что аналогия понятна.

Если же задававший вопрос имел ввиду дозволенность подобных публикаций с точки зрения самого тасаввуфа, то сам анонс муфтия Абдурахмана Ибн Юсуфа, является ответом на него. Согласитесь, было бы странно, если бы муфтий анонсировал то, что делать нельзя.

На этом, заканчиваем предисловие и просим у Аллаха пользы и бараката для всех, кто ознакомится с данными маждлисами.

Маджлис первый

О сложностях при выполнении зикра.

Когда мы отправляемся в путь, мы готовимся к нему, не так ли? Так и в вере. Если появляются сложности (в выполнении определенных действий), это значит, что мы не закалили себя, не подготовили и не сильны в достаточной степени.

Что же поможет нам подготовиться? Аллах, Субхана ва Тааля, говорит: «О, те, которые уверовали, будьте с праведными» . Потому что их праведность помогает вам. Итак, первый пункт – нахождение в обществе праведников. Разумеется, у настоящих праведных собраний нет сравнения с нашим маджлисом. Вспомните, как сахабы говорили: «О, Пророк, когда мы находимся с тобой, мы чувствуем огромную одухотворенность. Когда же возвращаемся к своим обыденным делам, к семьям, мы чувствуем себя совсем иначе».

Так вот, если вы ни разу вы не переживали подобного духовного подъема, если ваша духовность всегда на низком уровне, тогда вы слабы. И по этой причине мы проводим наши маджлисы – еще раз повторю, разумеется, мы не сравниваем наш маджлис с маджлисами Пророка, мир ему и благословение Аллаха. Но наш маджлис - это то, что у нас есть.

Второй пункт: в чем еще поможет маджлис? Он поможет нам сохранять постоянство в совершении азкаров (зикров) в течение нашей обыденной жизни, ежедневно. И благодаря этому (постоянству в зикре) мы станем сильными, несмотря на встречающиеся на пути проблемы.

Без совершения зикра нам будет довольно тяжело оставаться наедине с проблемами. Шайтана не интересует результат - он бьёт по источникам. Например, я получаю е-мейлы с таким содержанием: «мы начали совершать зикр, а потом почувствовали тяжесть при его совершении». Так вы не одни такие – все испытывают эти трудности! Это есть цель шайтана - остановить нас.

Муракаба (медитация) - не такая уж лёгкая вещь. Если бы она была лёгкой, каждый бы только и делал, что совершал её.

Однажды в Манчестере после обеденного намаза (зухр) я совершал муракабу. Так вот, это была лучшая моя медитация. Когда мы дома, нас все время отвлекают какие-то домашние дела, проблемы: например, у меня всегда есть дела дома. Мало кто свободен большую часть времени. Так что это на самом деле нелегко. Все мы заняты.

Когда я был в Дубаи, то говорил с одним братом о муракабе. Он сказал, что тратит на неё два с половиной часа в день. Далее он сказал, что это еще пустяки - до женитьбы и рождения ребёнка он совершал её ежедневно по три часа. Его шейх (он из Афганистана, очень хороший человек, я знаком с ним) иногда ночью совершает муракабу со своими мюридами часами! С одной стороны, это заставляет нас устыдиться. С другой - даже пять минут (это же почти ничего), проведенные в стремлении достичь довольства Аллаха, очень благодатны!

Кто из нас беспокоится о том, чтобы его намазы были приняты? Проблема большинства состоит в том, что намазы становятся рутиной, обыденной вещью, и не приносят нам того результата, который должны быть. Аллах, Субхана уа Тааля, говорит: «Так совершайте же намаз для Моего поминания» . То есть, намаз предназначен для поминания Аллаха. Для этого нужна и муракаба. Если наши намазы будут совершенными, то можно считать, что и муракаба будет выполнена.

Муракаба нужна для «вукуф кальби» (поминания, осознания Аллаха сердцем). Это постоянная концентрация на мыслях об Аллахе. Мы же не достигаем такого состояния практически никогда. Те пять минут, когда мы заставляем себя сидеть, помня об Аллахе, устанавливают в нашем сердце связь с Ним. И чем чаще мы это (действие) совершаем, тем более оно приучает нас к постоянному поминанию Аллаха. И это (подобное состояние) тоже есть цель муракабы. Когда мы достигнем подобного уровня, всё будет напоминать нам об Аллахе.

Аллах, Субхана уа Тааля, говорит: «Те люди, которые поминают Аллаха стоя, сидя и лёжа» . Так что зикр, в отличие от намаза и других видов ритуального поклонения, представляет собой поминание Господа миров в любом положении. Но казалось бы, как мы можем поминать Аллаха лёжа? В таком положении нет уважения, нет адаба. Да, нам так кажется, когда мы представляем себе зикр, как определенный ритуал - в таком случае он совершается сидя, в соответствии с этикетом.

Наша цель - приблизиться к Аллаху, в духовном смысле, разумеется - достичь искренней богобоязненности, постоянной памяти о Нем. Ведь те, кто чувствует Его присутствие рядом с собой, не способны грешить, поскольку всегда осознают, что Аллах наблюдает за ними. Ведь когда ты осознаешь, что за тобой кто-то постоянно наблюдает, ты ведёшь себя лучше. Когда же никто не следит за тобой, ты расслабляешься. Пожалуйста, помните об этом.

Муракаба - это, конечно, не просто поминание Имени Аллаха. Но мы так далеки от Него, так поглощены дуньей (мирской жизнью), что нам нужно что-то, что мы можем произнести, ощутить. Поэтому Всевышний учит людей начинать каждое дело со слов «Бисмиллях» (с именем Аллаха). Ведь имя - это то, что мы можем сказать. Поэтому мы постоянно начинаем все благие дела с этих слов.

Вообще, существует тридцать пять уроков, в которых шейх Ахмад Сирхинди (имам Раббани) учит нас приближению к Аллаху. До него семнадцать уроков были преподаны Багауддином Накшбанди. Ахмад Сирхинди, великий муджаддид, очистил тасаввуф от многих новшеств (на Youtube есть серьёзный курс лекций, посвящённый этому). Ранее суфизм назывался «зухд». В средние века Ислама в него было внесено много искажений. Да и сейчас они есть. Вы все видели их: некоторые люди совершают разные эксцентричные действия (прыгают, пляшут, наносят себе какие-то удары), называя это суфизмом. Это совершенно неверно, подобные практики не имеют отношения к суфизму. Его цель - достичь высокого уровня ихсана.

Что значит ихсан? Этим словом называется такая искренность в поклонении, когда человек поклоняется Всевышнему Аллаху так, как будто видит Его. Такое состояние и есть «вукуф кальби», это и есть цель муракабы.

Какой вид поклонения является самым легким, за исключением намазов? Кто-то скажет, что чтение Корана. Но вы же не можете читать Коран за рулём, например, или занимаясь какой-то физической работой. Но читать тасбих, салават, истигфар вполне возможно.

Муракаба же очень трудна тем, что для ее совершения нужно выделить определенное место и время. И разумеется, необходима концентрация, сосредоточенность. Чтобы этого достичь, пяти минут в день, конечно, недостаточно. В течение этого времени вы только «разогреваетесь», оставляете лишние мысли, стараетесь сосредоточиться.

Как достичь концентрации? Нужно представлять, что милость Аллаха нисходит. Цель этого состояния - «перезагрузить» себя, восстановиться в то время, когда мы представляем, что соединяемся с милостью Господа миров. И мы (мюриды накшбанди) стремимся соблюдать наиболее правильный способ достижения этой цели.

Важно ощутить Его милость везде. Представьте себе Wi-Fi. Он невидим, но находится везде, однако, стоит нескольким людям подключиться к нему одновременно, то может произойти сбой. Милость же Аллаха безгранична: ею может пользоваться все человечество одновременно. Она дарована нам в огромном количестве, и нам нужно только ощутить её.

Итак, в течение пяти-семи минут мы должны представить себе, что милость Всевышнего спускается на наше сердце, и сердце начинает говорить: «Аллах, Аллах, Аллах…». Через несколько дней выполнения (этого задания) вы заметите, что сердце начнёт откликаться быстрее: если до этого было трудно заставить его настроиться, то теперь сосредоточенность достигается быстрее.

Чтобы совершать муракабу, постарайтесь быть в состоянии омовения. Это поможет защититься от шайтана. Когда человек нечист, он более подвержен воздействию шайтана. Поэтому омовение для нас, как щит. Это не значит, что омовение дает абсолютную защиту от шайтана, но омовение помогает противостоять его наущениям.

Постарайтесь полностью очистить свой ум. Сконцентрируйтесь только на милости Всевышнего. Если мы серьёзно настроены, Аллах поможет нам сосредоточиться. Подобная практика настолько благотворна, что вы будете стремиться выполнять ее чаще и чаще, насколько позволяет ваше время.

Первый шаг на пути салика (мюрида) посвящён борьбе с желаниями. Кто-то может спросить: касается ли это и дозволенных желаний? Разумеется, речь не идет о том, что мы избавились ото всех желаний и живём без них вообще. Наша цель - укрепить наши дозволенные желания и ограничить себя в запретных желаниях. Так что система совершения зикра очень мудрая.

Когда мы видим, что у нас всё ещё проблемы, это значит, что мы небрежны в совершении зикра. Как проверить себя, помогает ли нам зикр? Если он принёс ожидаемую пользу и продолжает ее приносить, то всё верно. Если нет, значит, мы совершаем его неправильно.

Когда вы совершаете муракабу, попытайтесь делать её как следует. Нужно не просто сидеть, но стараться выполнять её наилучшим образом. Это нелегко, ведь это не физические действия, когда достаточно лишь каких-то движений - шаг вправо, шаг влево, но это полная концентрация.

Когда еще мы способны сидеть сосредоточенно и в то же время расслабленно? Например, когда мы смотрим телевизор. Он имеет такое же воздействие на нас. Он работает с нашим мозгом, в то время как наш ум и тело расслаблены. Нам даже не нужно думать, просто получать информацию и всё. Но тот, кто часто смотрит телевизор, разрушает себя духовно.

А при выполнении задания (зикра) нужны личные усилия, однако, если мы сможем достичь этого результата однажды, далее нам будет всё легче. Но нужно время и усилия, чтобы добиться результата.

Текущая версия страницы пока не проверялась

Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от, проверенной 19 июня 2017; проверки требуют.

С юных лет, будучи назначен правителем Таш-Кургана, принимал участие в нескольких походах, предпринимавшихся для подавления восстаний отдельных афганских племён.

После вступления в 1864 году на престол Шир-Али-хана участвовал в составе войск своего отца Афзул-хана и дяди Азим-хана в борьбе с ещё одним своим дядей, могущественным эмиром Шир-Али . Завоевал в 1866 году Кабул , где утвердился его отец.

После смерти отца в 1867 году и изгнания Азим-хана Шир-Али-ханом бежал в Бухару , но не встретил особого сочувствия от бухарского эмира и вернулся в Балх , продолжая войну против Шир-Али. Будучи разбит наголову под Газни , бежал на границу Индии, но затем, не доверяя англичанам, вскоре через Персию прибыл в Мешхед , оттуда в Хиву и далее, через Бухару, явился в Самарканд к генералу Абрамову . В автобиографии он с особым удовольствием вспоминает время, проведенное у русских (с 1870 по 1880 годы), оттеняя встреченную им сердечность со стороны русских властей.

В 1878 году началась 2-я англо-афганская война . Живя в изгнании в Самарканде , Абдур-Рахман внимательно следил за всеми перипетиями этой войны, поджидая удобного случая для того, чтобы заявить свои права на престол. Якуб-хан был свергнут британо-индийским правительством и отправлен в Индию. Страна, не имевшая эмира, занятая иностранными войсками, раздираемая междоусобицами, стала погружаться в анархию. С другой стороны, положение англо-индийских войск было тяжёлым - началась народная партизанская война против них, угрожавшая затянуть войну на продолжительное время. В такой обстановке Абдур-Рахман решил снова попытать счастья в борьбе за престол.

Весной 1880 года Абдур-Рахман покидает Самарканд и появляется в Афганском Туркестане, где в течение нескольких недель собирает вокруг себя значительное количество сторонников. Весть о его возвращении в Афганистан быстро облетает страну и во многих местах принимается населением с нескрываемой радостью. В таких обстоятельствах англичане решают использовать появление Абдур-Рахмана с целью выйти из затруднительного положения, в котором они оказались. По распоряжению вице-короля Индии, навстречу Абдур-Рахману, для переговоров с ним, посылается дипломатический чиновник Лепель Гриффин. При этом, пользуясь обособленностью западных областей Афганистана и нахождением в Герате сердаря Эюб-хана , брата и сторонника низложенного Якуб-хана , враждебного Абдур-Рахману, англичане предлагают последнему в управлении лишь Восточный Афганистан, предполагая образовать из Гератской и Кандагарской областей особое ханство. Этим расчленением страны на 2 самостоятельные части, англичане надеялись ослабить Афганистан. Однако Абдур-Рахман не пошел на эти условия: он заявил, что должен управлять страной в тех же границах, в которых она была оставлена его дедом Дост Мухаммедом . Англичане, видя его упорство и возраставшую популярность в стране и опасаясь волнений среди афганцев, после продолжительных переговоров уступили, и Абдур-Рахман, избранный в мае 1880 года на Кабульском дурбаре (собрание афганских старшин) эмиром Афганистана, был признан в этом звании англичанами.

22 июля 1880 года князья Восточного и Среднего Афганистана провозгласили Абдур-Рахмана эмиром.

После поражения британского экспедиционного корпуса в Афганистане Абдур-Рахман добился пересмотра условий Гандамакского договора , но согласился на ограничение суверенитета страны.

Вскоре по вступлению на престол и после эвакуации англо-индийских войск Абдур-Рахману пришлось выдержать борьбу с Эюб-ханом Гератским, причем первоначально победа была на стороне последнего. Но в сентябре 1881 года Эюб-хан был, наконец, разбит и бежал в Герат , но так как эта крепость оказалась уже занятой Абдур-Рахманом, убежал в Персию, а затем - в Индию. Подчинив своей власти Герат и Кандагар, Абдур-Рахман возвратился в Кабул , энергично принявшись за укрепление своей власти.

Вожди, которые представлялись опасными, были усмирены, изгнаны из страны или назначены на такие должности, где они были под постоянным надзором эмира. По отношению к упорствующим были приняты весьма решительные мера. С 1883 года Абдур-Рахман стал получать от англо-индийского правительства годовую субсидию в размере 1200 тысяч рупий (впоследствии увеличена до 1800 тысяч) с определённым назначением на оборонительные меры на северо-западе границы.

Несколько раз Абдур-Рахману пришлось усмирять восстания различных афганских племен. Так в 1886 году восстали гильзайские племена , но, плохо вооруженные и недисциплинированные, были скоро усмирены. Восстание повторилось в 1887 году, но с ещё меньшим успехом.

В 1888 году Абдур-Рахману пришлось иметь дело с возмущением, доставившим наибольшее испытание его власти. Его двоюродный брат Мухаммед-Исхак-хан , управляющий полунезависимо Афганским Туркестаном, объявив себя эмиром, поднял восстание. Абдур-Рахман в это время был болен. Узнав о восстании, он отправил против Исхак-хана отряд из 13 батальонов пехоты, 4 полка кавалерии и 26 орудий под общим началом Гулям-Хайдар-хана. Войска двинулись через Бамиан ; одновременно приказано было двигаться против мятежников правителю Катагана и Бадахшана. 23 сентября эти отряды соединились, а 29 сентября произошел упорный, кровопролитный бой в долине Газни-гак , в 3 милях к югу от Таш-Кургана. Численность войск Исхак-хана простиралась до 24 тысяч человек. Бой продолжался с раннего утра до поздней ночи. Сначала все шансы были на стороне противника: на левом фланге колонна правителя Катагана была отрезана от главных сил и потерпела жестокое поражение. Многие из солдат Абдур-Рахманa начали перебегать к Исхак-хану. Но последний, не принимавший личного участия в сражении, видя бегущих к нему солдат эмира, вообразил, что войска его разбиты, и обратился в бегство, что вызвало панику в его отряде и дало возможность Гулям-Хайдару одержать победу.

В 1890-1892 годах Абдурахману вновь пришлось иметь дело с серьёзными восстаниями хазарейцев , населяющих горную часть Афганистана между Кабулом, Газни, Келати-Гильзаем и Гератом. Лишь после упорной горной войны, продолжавшейся более 2 лет, эмиру удалось подчинить их своей власти.

В 1893 году Абдур-Рахман заключил с Англией новый договор относительно разграничения сферы влияния в некоторых пограничных областях. Согласно этому договору, в состав Афганистана был включен Кафиристан . Жители этой страны не пожелали терять свою самостоятельность, что побудило эмира заставить их подчиниться вооруженной силой. Войска эмира вторглись в Кафиристан в конце 1895 года 4 колоннами с разных сторон, и в течение 40 дней страна была занята.

С русскими у Абдур-Рахман было 2 столкновения. Первый, известный бой в 1885 года при Таш-Кепри или Кушке, когда эмир находился в Индии, куда ездил для свидания с вице-королём. Второе - в 1892 году на Намирах.

Абдур-Рахманa следует отнести к числу наиболее талантливых правителей Афганистана. Обладая недюжинным умом и неутомимой энергией, он много сделал для своей страны как её устроитель и как военачальник. Упорными усилиями и подчас мерами жестокости, ему удалось достигнуть объединения и успокоения страны, создать сносный административный строй и улучшить финансовое положение. Организовал афганские войска наподобие регулярных, устроил мастерские для выделки оружия и боевых припасов и других предметов снаряжения, усилил оборонительные средства на границе, провёл стратегические дороги и проч. Как искусный политик, сознавая всю трудность положения Афганистана между 2 сильнейшими государствами - Россией и Англией, сумел создать сравнительно независимое положение для страны. Много обязанный России, где в трудный период жизни пользовался широким гостеприимством и связанный с англичанами, от которых получал пособие, Абдур-Рахман с одинаковым недоверием относился к обоим соседям, хотя, судя по записям его, симпатии его лежали на стороне России.

Абдур-Рахман держался своеобразного взгляда на доступ в Афганистан иностранцев и на разрешение им предприятий. Он всеми мерами препятствовал въезду чужеземцев и категорически отклонял всякие попытки получить какие бы то ни было концессии, считая свою страну слишком мало развитой, чтобы устоять против влияния иностранцев. Этого правила держался и его преемник.

Абдур-Рахман в 1900 году написал автобиографию на персидском языке , переведённую на английский и русский языки , очень ценную для истории Афганистана, хотя полную самовосхваления.

С именем Аллаха Милостивого, Милосердного

Хвала Аллаху – Господу миров, мир и благословение Аллаха нашему пророку Мухаммаду, членам его семьи и всем его сподвижникам!

Абдур-Рахман Абдуль-Халикъ известная личность. Раньше ученые его хвалили, и в частности шейх аль-Альбани и шейх Ибн Баз, однако он в последствии стал о них же плохо отзываться и даже порочить, как например его слова с его кассеты: «аль-Мадраса ас-саляфия», где он говорит: «Группа ученых в Саудии в полной слепоте и полном невежестве… Их саляфия — саляфия слепого подражания, которая не приравнивается ни к чему!»
Шейх Ибн Баз (рахимаху-Ллах) в своем «Маджму’у фатауа уа макъалят» 8/240 упоминает эти слова его и делает ему порицание и говорит, что это ложь! И также Ибн Баз в этом же месте упоминает его многие труды и указывает на различные заблуждения в них и призывает от них отказаться также, как он отказался от других заблуждений.
Кстати Абдур-Рахман Абдуль-Халикъ был одним из первых, кто в наши дни давал фатауа о дозволенности создания малых джама’атов, и даже писал об этом труды. Поэтому основным идеологом у создателей малых джама’атов является именно он)
На это ему делал еще давно опровержение шейх Раби’ аль-Мадхали в книге «Джама’а уахида ля джама’ат» (Джамаат один и нет джама’атов). И на эту работу аль-Мадхали делал такъдим шейх Салих аль-Фаузан, который хвалил этот труд, призывал мусульман читать его и советовал вернуться Абдур-Рахман Абдуль-Халикъу на истину.
Ну а шейх Муъкбиль (рахимаху-Ллах) был очень жетским с ним, он вообще его назвал приверженцем нововведений после его долгого упорства.
Так, когда шейха Мукъбиля спросили: “Является ли Абдур-Рахман Абдуль-Халик приверженцем нововведений?!” Он ответил: “Да, он приверженец нововведений! Он не прекращает призывать к созданию партий, тогда как Господь Величия говорит: «Держитесь все вместе за вервь Аллаха и не разделяйтесь!» И ученые говорили: “Если человек фанатично следует за мазхабами или же за одним из них, то он приверженец нововведений”, как сказал это имам ас-Сан’ани в «Иршаду-ннакъад». А фанатичная приверженность по отношение к этим порочным партиям, является нововведением!» Сл. “Тухфатуль-муджиб ‘аля асилятиль-хадыр уаль-гъариб”.

Отвечая шейху Абд ар-Рахману Абд аль-Халику, шейх Абд аль-Азиз бин Абдуллах Ибн Баз сказал: «На 31-й и 32-й страницах своей книги «Главы о шариатском правлении» вы упоминаете о том, что демонстрации использовались пророком, мир ему и благословение Аллаха, в качестве средства исламского призыва, однако никакие указания на это мне неизвестны и поэтому я прошу сообщить, кто упоминает об этом и в какой книге вы это нашли?
Если никаких примеров этого в Сунне нет, вам следует отказаться от своих слов, я же не знаю ни одного хадиса или иного источника, который указывал бы на это. Поскольку известно, какой вред приносят демонстрации, то даже если бы и существовало достоверное указание на это, следует полностью разъяснять, что именно было сказано, чтобы люди, распространяющие нечестие, не устраивали демонстраций в своих целях.
Молим Аллаха о том, чтобы Он наделил нас с вами полезным знанием, сделал праведными наши сердца и все наши дела и причислил нас к тем, кто следует правильным путем и ведет им других.

«Собрание фетв шейха Абд аль-Азиза бин Абдуллаха Ибн База», 8/245.

«От Абд аль-Азиза бин Абдуллаха Ибн База шейху Абд ар-Рахману Абд аль-Халику.
Да поможет вам Аллах совершать то, что Ему угодно, и да окажет Он вашими руками помощь Своей религии, амин.
Мир вам, милость Аллаха и Его благословения.
Я получил вашу книгу и был весьма рад узнать о том, что вы согласны с моими рекомендациями. Молю Аллаха о том, чтобы Он оказывал вам содействие в еще большей степени, и причислил нас с вами к тем, кто следует правильным путем и ведет им других.
Я ознакомился с тем, что вы пишете относительно демонстраций, и мне стало ясно, что сообщение в том виде, в каком приводите его вы, относится к категории слабых. Дело в том, что одним из его передатчиков является Исхак бин Абу Фарва, сообщения которого не могут использоваться в качестве шариатских доводов. Однако даже если бы это сообщение и было достоверным, следует помнить о том, что в нем говорится о самом раннем периоде истории Ислама, когда мусульмане еще не переселились в Медину, а шариат еще не сформировался окончательно.
Между тем известно, что в вопросах, касающихся побуждения и запретов, равно как и прочих религиозных дел, основываться следует на положениях шариата, который сложился уже после переселения в Медину. Что же касается пятничных и праздничных, а также прочих молитв наподобие молитв, проводимых в связи с солнечными затмениями, или молений о ниспослании дождя, к которым мог призывать пророк, да благословит его Аллах и да приветствует, то все это относится к числу мусульманских религиозных обрядов и не имеет никакого отношения к проведению демонстраций.
Молю Аллаха о том, чтобы Он даровал нам, вам и всем нашим братьям еще больше полезного знания, сделал праведными наши сердца и все наши дела и уберег нас, вас и всех мусульман вообще от заблуждений, связанных со смутами, и наущений шайтана. Поистине, лучше всего обращаться просьбами к Аллаху.
Мир вам, милость Аллаха и Его благословения ».
«Собрание фетв шейха Абд аль-Азиза бин Абдуллаха Ибн База», 8/246.

Однако я советую братьям и сестрам нашим не спешить в таких вопросах, и самим не говорить плохо о тех или иных людях, а максимум что делать, так это передавать слова ученых. А не как это делают некоторые, говоря о том, что такой-то приверженец нововведения и заблудший, а на вопрос: «Кто сказал это из ученых?», они только потом начинают искать слова ученых!

И в заключении, хвала Аллаху – Господу миров!

Материал подготовлен редакцией сайта