Суть дела : суд над японскими военными преступниками, проходивший в Токио с 3 мая 1946 года по 12 ноября 1948 года.

Краткое содержание : Международный военный трибунал для Дальнего Востока был образован 19 января 1946 года в Токио (Япония) по приказу Главнокомандующего союзными оккупационными войсками генерала Дугласа Макартура, согласно этому же приказу были проведены аресты подозреваемых в совершении военных преступлений. Всего было задержано 29 человек -- в основном члены кабинета министров генерала Хидэки Тодзио.

В трибунале были представлены 11 государств: СССР, США, Китай, Великобритания, Австралия, Канада, Франция, Нидерланды, Новая Зеландия, Индия и Филиппины. В ходе процесса было проведено 818 открытых судебных заседаний и 131 заседание в судейской комнате; трибунал принял 4356 документальных доказательств и 1194 свидетельских показания.

Норма права : Преступления против человечности (в первую очередь против китайского народа) и ведения агрессивной войны.

Факты : В обвинительном акте сформулировано 55 пунктов, содержащих общие обвинения всех подсудимых и виновность каждого в отдельности. В заключении приводилось большое количество военных преступлений, таких как Нанкинская резня, Батаанский марш смерти.

Обвинения разделены на три категории: А, В и С.

Категория А (пункты 1-36) включала в себя обвинения в преступлениях против мира -- планировании и ведении агрессивной войны и нарушении международного законодательства. Она применялась только против высшего руководства Японии.

Вопрос : осуждения преступлений совершенных нацистскими преступниками

Процесс принятия решения : Всего было 29 обвиняемых. Ёсукэ Мацуока (министр иностранных дел) и адмирал Осами Нагано умерли во время суда от естественных причин. Сюмэй Окава был признан невменяемым и исключён из числа подсудимых. Фумимаро Коноэ покончил с собой накануне ареста, приняв яд. Семеро обвиняемых были приговорены к смертной казни через повешение и казнены 23 декабря 1948 года во дворе тюрьмы Сугамо в Токио. Шестнадцать обвиняемых были приговорены к пожизненному заключению; трое (Коисо, Сиратори и Умэдзу) умерли в тюрьме, остальные тринадцать были помилованы в 1955 году. К двадцати годам заключения был приговорён Сигэнори Того -- министр иностранных дел и министр по делам Великой Восточной Азии; умер в тюрьме в 1949 году. К семи годам заключения был приговорён Мамору Сигэмицу -- посол в СССР.

Мнение : На Токийский трибунал ушло шесть месяцев на обобщение показаний и вынесение 1214-страничного приговора, который был зачитан с 4 по 12 ноября 1948 года. Когда приговор был оглашён полностью, оказалось, что пять из 11 представителей закона в той или иной мере с ним не согласны. К примеру, филиппинский судья Дельфин Харанилла считал приговоры трибунала «слишком мягкими, не показательными, не соразмерными тяжести преступлений», а его коллега из Нидерландов считал, что судьи должны были быть не только представители стран, пострадавших от японской агрессии, но и нейтральные стороны, а также сами японцы. Это помогло бы сохранить баланс и сделать суд беспристрастным.

Анализ : Использование концепции «заговора против мира» позволило посадить на скамью подсудимых людей, не принимавших непосредственного участия в планировании войны или ведении боевых действий. Такие преступления, как «развязывание агрессивной войны», были определены Союзниками уже после окончания Второй мировой, поэтому их нельзя применять к деяниям военного и довоенного времени: закон не имеет обратной силы. Сложно сказать, насколько Токийский трибунал был справедлив. С одной стороны, его нельзя назвать абсолютно беспристрастным и юридически точным. Но если копнуть глубже, он был не столько судом над отдельными людьми, сколько попыткой законодательно закрепить недопустимость национализма и ставшей его следствием военной агрессии.

19 января 1946 года по приказу американского генерала Дугласа Макартура в Токио был образован международный военный трибунал для Дальнего Востока. Дуглас Макартур, принявший капитуляцию Японии на борту линкора «Миссури», ранее предложил разделить государство на отдельные части между странами-победительницами — однако план так и не был реализован.

В состав трибунала входили представители 11 держав: СССР, США, Китая, Великобритании, Австралии, Канады, Франции, Нидерландов, Новой Зеландии, Индии и Филиппин.

Страны надеялись, что благодаря Токийскому процессу в Японии установится новый демократический порядок, искоренится имперский милитаризм и исчезнут националистические настроения.

Судьей от Советского Союза выступал генерал-майор Иван Зарянов. Хранящиеся в российских архивах документы указывают на то, что Зарянов получил прямые указания от Политбюро и лично от Сталина.

«Холодная война» и «политика булавочных уколов»

Токийский процесс начался 3 марта в здании, ранее принадлежавшем генштабу Японской императорской армии. А в начале апреля в Токио прибыла советская делегация, члены которой впоследствии часто жаловались на холодный прием. «Нас охватило некоторое чувство недоумения за то, что к нам, высоким представителям великого Советского государства, прибывшим в составе двух военных кораблей, явился на встречу простой, к тому же разболтанный, солдат, — вспоминал капитан Анатолий Николаев. — Наши огорчения еще более усилились, когда нам пришлось ожидать вместо обещанного одного часа целых пять часов. Стоя на борту фрегата и наблюдая за морем и воздухом, где, как нам казалось, американцы демонстративно плавали на кораблях и летали на самолетах, как бы подчеркивая свое господствующее положение в Японии.

Мы расценивали факт нашей задержки как демонстративное неуважение к нашей делегации, как проявление «политики булавочных уколов», проводимой с ведома высшего американского начальства в отношении советских представителей. Это была новая атмосфера начинающейся «холодной войны».

Наконец, в пятом часу к нам на корабли прибыли японские гражданские лоцманы в сопровождении американских моряков и, переговорив в течение нескольких минут с капитанами, провели наши корабли в Токийский порт».

На скамье подсудимых сидели 29 японцев. Среди них — бывший министр культуры и генерал Императорской армии Садао Араки, считавшийся ведущим экспертом по Советскому Союзу и фанатично выступавший против коммунизма; философ и журналист Сюмэй Окава, выступавший активным пропагандистом идей милитаризма в годы войны. Кстати, из-за того, что Окава будет проявлять признаки физического нездоровья во время суда, его признают невменяемым и исключат из числа обвиняемых.

В 1950 году Сюмэй опубликует первый японский перевод Корана.

На скамье подсудимых также сидел Мамору Сигэмицу — первый представитель Японии в ООН, который в 1938 году был одним из инициаторов Хасанских боев — серии столкновений между Японской императорской армией и РККА из-за оспаривания Японией принадлежности территории у озера Хасан и реки Туманная. В результате боев советские войска выполнили поставленную перед ними задачу по защите государственной границы СССР и разгрому частей противника. А про Мамору Сигэмицу была сложена следующая частушка:

«Не пройти им чрез границы,
Не топтать у нас травы,
Не хитрите, сигэмицы,
Мелко плаваете вы!»

«Жаждущий подружиться с американцами»

В ходе судебного процесса было проведено 818 открытых судебных заседаний и 131 заседание в судейской комнате; итоговый обвинительный акт состоял из 55 пунктов. Как и во время Нюрнбергского процесса, все пункты обвинения были разделены на три категории — А, В и С. Пункт А, применявшийся только против высшего руководства Японии, включал в себя преступления против человечества, планирование и ведение агрессивной войны. В категорию В входили обвинения в массовых убийствах, в пункт С — обвинения в преступлениях против обычаев войны и преступления против человечности.

Во время судебного процесса скончались министр иностранных дел Ёсукэ Мацуока, выступавший за немедленное начало Японией войны против СССР, и адмирал Осами Нагано.

Офицеры, допрашивавшие Нагано, описывали его как «желающего сотрудничества», «живого», «сообразительного» и «жаждущего подружиться с американцами».

«Япония — божественная страна»

«По приговору Международного военного трибунала в Токио были осуждены: семеро — Тодзио, Итагаки, Хирота, Мацуи, Доихара, Кимура, Муто — к смертной казни через повешение; шестнадцать — к пожизненному заключению и двое (Того и Сигэмицу) — к различным срокам лишения свободы, — писал Анатолий Николаев. — Приговор над семью осужденными к смертной казни через повешение был приведен в исполнение в ночь с 22 на 23 декабря 1948 г. между 0.00 и 0.30 часов во дворе тюрьмы Сугамо в Токио».

«Военным преступником номер один» судьи называли Хидэки Тодзио — политика и военачальника, на которого часто возлагают ответственность за вступление страны во Вторую мировую войну на стороне нацистского блока.

Юко, внучка повешенного преступника, впоследствии будет оправдывать деда и говорить, что Япония не являлась агрессором, а Хидэки виноват только в том, что допустил поражение в войне.

«Союзники спровоцировали Великую Восточноазиатскую войну, и я сражался в ней, не имея выбора, для выживания нации и в целях национальной самообороны, — написал Тодзио в своем завещании. — Хотя наша страна, к несчастью, потерпела поражение от этих стран, причину того, что мы живем в этой стране, невозможно отрицать. Япония — божественная страна. Я желаю, чтобы вы были уверены в судьбе Империи и ждали времени, когда эта трудность будет преодолена общими преданными усилиями. Я желаю, чтобы солнце взошло снова…»

Дельфин — пленник японцев

1214-страничный приговор зачитывался в период с 4 по 12 ноября 1948 года. Однако после оглашения выяснилось, что не все представители закона согласны с постановлением трибунала. Так, активно высказывалось мнение, что императора Хирохито необходимо судить как военного преступника. Однако генерал Дуглас Макартур настоял на том, что Хирохито нужно оставить императором и символом единства японской нации.

«Ни один правитель не имеет права сперва развязать преступную войну, а затем требовать законного оправдания на том основании, что иначе его жизнь подверглась бы опасности», — возмущался председатель трибунала, австрийский судья Уильям Уэбб.

А вот судья из Нидерландов Берт Ролинг выступал за то, чтобы смягчить наказание для японских преступников. По мнению Ролинга, возглавлять процесс должны были не только представители стран-победительниц, но и нейтральные стороны, а также сами японцы. Берту вторил Радхабинод Пал — судья из Британской Индии. Пал выступал за то, что всех обвиняемых следует оправдать. По словам Пала, трибунал не является законным, потому что в его основе лежит чувство справедливости победителя. Кроме того, по мнению судьи, многие показания были искажены «враждебно настроенными» свидетелями.

Кстати, в 1966 году император Японии наградил Пала орденом Священного сокровища. А после смерти судьи в Японии в его честь были воздвигнуты монументы в токийском храме Ясукуни и в киотском храме Рёдзэн гококу дзиндзя.

С Бертом и Палом спорил полковник Дельфин Харанилла, судья из Филиппин. «Приговор суда слишком мягкий, не показательный, не соразмерный тяжести преступлений», — считал Дельфин. О тяжести преступлений филиппинец знал не понаслышке — во время войны он сам был пленником японцев.

Важно, что Токийский процесс (как и Нюрнберг) не раз критиковался по ряду причин. Например, высказывалось мнение, что неверно вести судопроизводство от лица потерпевшей стороны. Кроме того, обвинителей можно было судить так же, как и обвиняемых: например, за атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки к Америке легко применить пункт «Преступление против человечности».

Из тюрьмы — в ООН

Интересна дальнейшая судьба некоторых обвиняемых: так, Мамору Сигэмицу, приговоренный к семи годам тюремного заключения, вышел на свободу через четыре года и семь месяцев. После освобождения Мамору стал заместителем председателя Демократической партии, а также министром иностранных дел, руководившим японской стороной на переговорах о восстановлении дипломатических отношений с СССР.

Правда, переговоры оказались неудачными — в частности, из-за того, что страны по-разному смотрели на судьбу Курильских островов.

Кроме того, Сигэмицу участвовал в переговорах о пересмотре японо-американского договора о безопасности, а также стал первым представителем Японии в ООН.

Был досрочно освобожден и Коити Кидо — один из самых влиятельных политиков Японии в годы Второй мировой войны, занимавший ранее пост министра просвещения, министра народного благосостояния и министра внутренних дел. После выхода из тюрьмы Кидо отправился жить в курортный город Оисо. Спустя несколько лет бывший заключенный опубликовал свои дневники, разошедшиеся огромным тиражом. По значимости записи Кидо сравнивают с воспоминаниями Альберта Шпеера — личного архитектора Гитлера, который писал свои мемуары в тюремной камере на туалетной бумаге и обертках от табака.

Судебный процесс над главными японскими военными преступниками, совершившими преступления против мира, человечности, законов и обычаев войны. Международный военный трибунал для суда над главными японскими военными преступниками заседал в Токио с… … Юридический словарь

Токийский процесс - (Tokyo trials), процесс над яп. воен. преступниками после 2 й мировой войны. В мае 1946 г. нояб. 1948 г. 27 высших яп. руководителей предстало перед междунар. трибуналом по обвинению в разл. преступлениях от убийств и зверств до ответственности… … Всемирная история

ТОКИЙСКИЙ ПРОЦЕСС Большой Энциклопедический словарь

ТОКИЙСКИЙ ПРОЦЕСС - ТОКИЙСКИЙ ПРОЦЕСС, суд над главными японскими военными преступниками, происходил в Токио 3.5. 1946 12.11.1948 в Международном военном трибунале для Дальнего Востока. На Токийском процессе были разоблачены экспансионистские замыслы и агрессивные… … Русская история

Токийский процесс - суд над главными японскими военными преступниками, происходивший в Токио 3.5.1946 12.11.1948 в Международном военном трибунале для Дальнего Востока. На токийском процессе были разоблачены экспансионистские замыслы, агрессивные устремления… … Политология. Словарь.

Токийский процесс - судебный процесс над главными японскими военными преступниками, происходивший в Токио с 3 мая 1946 по 12 ноября 1948 в Международном военном трибунале (См. Международный военный трибунал) для Дальнего Востока. Требование суда над… … Большая советская энциклопедия

Токийский процесс - суд над главными японскими военными преступниками, происходивший в Токио 3 мая 1946 12 ноября 1948 в Международном военном трибунале для Дальнего Востока. На Токийском процессе были разоблачены экспансионистские замыслы и агрессивные устремления … Энциклопедический словарь

ТОКИЙСКИЙ ПРОЦЕСС - судебный процесс над главными японскими военными преступниками, совершившими преступления против мира, человечности, против законов и обычаев войны. Международный военный трибунал для суда над главными японскими военными преступниками заседал в… … Энциклопедический словарь экономики и права

ТОКИЙСКИЙ ПРОЦЕСС - – международный судебный процесс, происходивший с 3 мая 1946 г. по 12 ноября 1948 г. в Токио по делу о преступлениях бывших японских премьер министров Тодзио, Хира нума, Хирота и Койсо, министров иностранных дел Мацуока, Сягемяцу, военных… … Советский юридический словарь

ТОКИЙСКИЙ ПРОЦЕСС - судебный процесс над главными япон. воен. преступниками, проходивший в Токио с 3 мая 1946 до 12 ноября 1948 в Междунар. воен. трибунале для Д. Востока (учрежден 19 янв. 1946 на основании соглашения между пр вами СССР, США, Великобритании, Китая,… … Советская историческая энциклопедия

Книги

• Россия и Япония: меч на весах. Неизвестные и забытые страницы российско-японских отношений (1929-1948) , Василий Молодяков. Российско-японские отношения тридцатых-сороковых годов прошлого века обычно рисуются сплошным кошмаром, лейтмотивом к которому звучит песня о коварных самураях, переходящих границу у реки под…

Токийский международный военный трибунал

Как известно, 3 сентября 1945 г. Вторая мировая война закончилась поражением милитаристской Японии. Японская военщина (так же, как и их союзники – немецкие фашисты) совершила тягчайшие преступления против народов. В связи с этим в решениях Потсдамской конференции ставился вопрос и о наказаниях японских военных преступников. После разгрома Японии на совещании министров иностранных дел СССР, США и Великобритании в декабре 1945 г. в Москве было достигнуто соглашение (к нему присоединился и Китай) об организации и компетенции Дальневосточной комиссии и Союзного совета для Японии. Постановлением этой Комиссии определялись вопросы ареста, суда и наказания японских военных преступников, а после переговоров между союзными правительствами главнокомандующий союзных держав 19 января 1946 г. утвердил Устав Международного трибунала для Дальнего Востока (аналогичный Уставу Нюрнбергского трибунала).

В соответствии с ним Трибунал был создан "для справедливого и быстрого суда и наказания главных военных преступников на Дальнем Востоке". Суду Токийского трибунала были переданы двадцать восемь руководящих государственных деятелей Японии (премьер-министры, министры, представители высшего военного командования). Трибунал вынес обвинительный приговор в отношении двадцати подсудимых, семерых приговорив к смертной казни через повешение, шестнадцать – к пожизненному заключению, а двоих – соответственно к двадцати и семи годам лишение свободы. 22 декабря 1948 г. приговор над осужденными к смертной казни был приведен в исполнение.

Как и Нюрнбергский процесс, Токийский процесс оказал влияние на развитие норм и принципов международного права об ответственности за международные преступления.

Международные суды ad hoc современности

Колоссальные человеческие жертвы, грубейшие нарушения международного гуманитарного права во время конфликтов на территории бывшей Югославии и в Руанде побудили Совет Безопасности ООН учредить в 1993 и 1994 гг. два международных уголовных суда. Их полные наименования: Международный уголовный трибунал для судебного преследования лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенные на территории бывшей Югославии с 1991 г., и Международный уголовный трибунал для судебного преследования лиц, ответственных за геноцид и другие серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенные на территории Руанды, и граждан Руанды, ответственных за геноцид и другие подобные нарушения, совершенные на территории соседних государств, в период с 1 января по 31 декабря 1994 г.

В октябре 1992 г. Совет Безопасности ООН учредил комиссию экспертов по расследованию и анализу информации о нарушениях Женевских конвенций и других норм международного права на территории бывшей Югославии. Специалисты исследовали 65 тыс. полученных из разных источников материалов, провели 32 исследовательские миссии. Выводы гласили: всемирной организации надлежит немедленно создать судебный орган для расследования и наказания военных преступлений.

Совет Безопасности ООН, признав факт совершения массовых зверств и жестокостей в бывшей Югославии, в частности в Республике Боснии и Герцеговине, как представляющий собой угрозу для международного мира и безопасности, в порядке осуществления своих полномочий согласно гл. VII Устава ООН принял 25 мая 1993 г. резолюцию № 827(1993) об учреждении Международного уголовного трибунала на основе Статута, для преследования лиц, ответственных за нарушения гуманитарного права на территории бывшей Югославии в период с 1 января 1991 г. и до даты, которую Совет Безопасности определит после восстановления мира (резолюции № 808 и 827). Резолюция о создании Трибунала была принята единогласно, в ней было указано, что местом его пребывания является Гаага (Голландия).

Председательствовавший на заседании Совета Безопасности 25 мая 1993 г. постоянный представитель России Юлий Воронцов заявил: "Виновные в массовых преступлениях... в нарушениях законов и обычаев войны, преступлениях геноцида, а также против человечности должны понести заслуженное наказание. Особенно важным представляется тот факт, что впервые в истории не победитель судит побежденного, а все международное сообщество в лице Трибунала вынесет свой вердикт тем, кто грубо попирает не только нормы международного права, но и просто человеческие представления о нравственности и гуманности".

Международный трибунал по Руанде был учрежден на основе следующих резолюций Совета Безопасности ООН: 1) резолюция Совета Безопасности № 955 от 8 сентября 1994 г.; 2) резолюция Совета Безопасности № 978 от 27 февраля 1995 г.; 3) резолюция Совета Безопасности № 1165 от 30 апреля 1998 г. Резолюцией № 977(1995) Совет постановил, что местопребыванием Трибунала будет город Аруша (Объединенная Республика Танзания). При этом Трибунал по Руанде призван не только преследовать виновных в актах геноцида, но и способствовать примирению и восстановлению справедливости и законности в Руанде.

Поскольку Трибунал для Руанды учрежден для рассмотрения преступлений, совершенных в ходе вооруженного конфликта немеждународного характера, то применимое гуманитарное право имеет иной объем, чем в случае Трибунала для Югославии. На первом месте стоит геноцид, затем преступления против человечности, а также общепринятые нормы о защите жертв войны в соответствии с общей для всех ст. 3 Женевских конвенций 1949 г. и Вторым Дополнительным протоколом к этим конвенциям 1977 г., который содержит нормы, относящиеся к вооруженным конфликтам немеждународного характера.

Согласно ст. 1 Статута Международный трибунал по бывшей Югославии наделялся компетенцией осуществлять судебное преследование лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенные на территории бывшей Югославии. В порядке применения этой общей компетенции Международный трибунал согласно ст. 2 Статута наделялся компетенцией судебного преследования лиц, нарушающих положения Женевских конвенций 1949 г. своими действиями или приказами о совершении следующих актов:

a) преднамеренное убийство;

b) пытки и бесчеловечное обращение, включая биологические эксперименты;

c) преднамеренное причинение тяжких страданий или серьезного ущерба физическому состоянию личности или ее здоровью;

d) незаконное, произвольное и проводимое в большом масштабе разрушение и присвоение имущества, не вызываемые военной необходимостью;

e) факт принуждения военнопленного или гражданского лица служить в вооруженных силах вражеской державы;

f) факт лишения военнопленного или гражданского лица его права на беспристрастное и справедливое правосудие;

g) высылка или незаконное перемещение лиц гражданского населения или незаконное их задержание;

h) взятие в заложники гражданского населения.

Устав Трибунала для Руанды не содержит исчерпывающего перечня преступлений против "прав Женевы" применительно к конфликту немеждународного характера, указывая: насилие в отношении жизни, здоровья, физического или психического благополучия лиц, в частности убийство, жестокое обращение (пытки, нанесение увечий); коллективные наказания; взятие заложников; террористические акты; вопиющие посягательства на личное достоинство, в частности унижающее обращение, изнасилование, принуждение к проституции и т.п.; грабеж; вынесение приговоров и исполнение наказаний помимо законного учрежденного суда. Самостоятельным преступлением является угроза совершения любого из перечисленных деяний.

В продолжение осуществления своей общей компетенции Международный трибунал по бывшей Югославии в соответствии со ст. 3 Статута наделялся компетенцией предпринимать судебное преследование лиц, ответственных за нарушение законов и обычаев войны. Эти нарушения включали в себя, в частности:

a) применение токсичного оружия или других видов оружия, направленных на причинение излишних страданий;

b) бессмысленное разрушение городов или деревень или их разорение, не оправданное военной необходимостью;

c) атака или бомбардировка, вне зависимости от применяемых средств, ничем не защищенных городов, сел, населения или зданий;

d) продуманный захват, разрушение или повреждение исторических памятников, произведений искусства или мест

отправления религиозных культов, которые составляют культурное или духовное наследие народов;

е) акты кражи, грабежа или незаконного присвоения культурных ценностей.

Учитывая особую тяжесть такого международного преступления, как геноцид, Совет Безопасности включил в Статут Международного трибунала ст. 4, которая предоставляла возможность судебного преследования лиц, ответственных за акты геноцида. Определение преступления геноцида в обоих уставах дается в соответствии с Конвенцией о предупреждении преступления геноцида и наказании за него 1948 г. Статут Международного трибунала, переняв в своем тексте конвенционное определение преступления геноцида, подтвердил и развил принцип международного права, в соответствии с которым предусматривается уголовная ответственность лиц, совершивших преступления геноцида.

Значительное место в общем перечне международных преступлений занимают преступления против человечности. Принимая во внимание всю серьезность данного вида нарушений международного гуманитарного права, Совет Безопасности ООН счел необходимым выделить эту категорию правонарушений (наравне с серьезными нарушениями Женевских конвенций 1949 г., нарушениями законов и обычаев войны, а также преступлением геноцида) в отдельную статью.

В ст. 5 Статута упоминаются следующие серьезные нарушения международного гуманитарного права: а) убийство; b) истребление; с) порабощение; d) ссылка; е) заключение под стражу; f) пытки; g) изнасилование; h) преследование по политическим, расовым и религиозным мотивам, а также иные бесчеловечные деяния.

Важно при этом обратить внимание на следующую особенность Статута международного трибунала. Во-первых, Статут не допускает каких-либо исключений из круга уголовной ответственности в зависимости от должностного положения конкретного лица. Официальный статус обвиняемого, будь он в качестве главы государства или правительства, или высокого по рангу должностного лица, не освобождает его от уголовной ответственности и не может служить основанием для смягчения меры наказания. Во-вторых, Статут не допускает исключений для руководящего состава в отношении актов серьезных нарушений международного гуманитарного права, совершенных лицами подчиненного состава, когда руководитель знал или должен был знать о предпринятых актах своего подчиненного и не осуществил никаких действий для их предотвращения. В-третьих, Статут не допускает каких-либо исключений из сферы уголовной ответственности для лиц подчиненного состава по причине совершения ими преступных актов по приказу правительства или высокого должностного лица.

В соответствии с общим принципом уголовного права "поп bis in idem" установлено, что оправданный Трибуналом не может быть судим за то же деяние национальным судом. Трибунал также не может повторно рассматривать дело лица, в отношении которого судом государства уже был вынесен приговор. Исключение составляют два случая: а) совершенное деяние было квалифицировано судом государства как обычное уголовное преступление; б) судебный процесс был предназначен для того, чтобы уберечь преступника от международной уголовной ответственности.

Указанные положения Статута Международного трибунала, касающиеся конкретного применения международной правовой нормы об уголовной ответственности индивидов за совершенные серьезные нарушения международного гуманитарного права, можно правомерно расценивать как вклад в совершенствование современного международного права в целом и международного уголовного права в частности .

Трибунал для Югославии состоит из следующих частей: судебного органа, состоящего из трех Судебных палат и одной Апелляционной палаты, Канцелярии обвинителя и Секретариата. В состав Трибунала входят 27 судей: 15 постоянных и 12 судей ad litem. Судьи Трибунала должны обладать высокими моральными и профессиональными качествами, необходимыми опытом и знаниями в области уголовного и международного права, включая международное гуманитарное право и международное право прав человека. Кандидаты в судьи предлагаются государствами и по представлению Совета Безопасности избираются Генеральной Ассамблеей сроком на пять лет, могут быть переизбраны.

Обвинитель действует независимо как автономный орган Трибунала. Он назначается по представлению Генерального секретаря ООН Советом Безопасности сроком на четыре года. При этом обвинитель Трибунала для Югославии является одновременно обвинителем и Трибунала для Руанды.

Обвинитель вправе начинать расследование по собственной инициативе или информации, полученной от правительств, органов ООН, межправительственных и даже неправительственных, т.е. общественных, организаций. Объясняется это тем, что Трибуналы не обладают таким механизмом, как органы национальной юстиции, и потому используют самые широкие каналы информации.

Подготовленное обвинителем обвинительное заключение передается судье, который, рассмотрев его, решает вопрос о его утверждении. В случае утверждения судья по запросу обвинителя издает ордер на арест, заключение под стражу и т.п.

Процесс идет в присутствии обвиняемого и является открытым. Уставы предусматривают обязательность обеспечения обвиняемому всех общепризнанных прав, как они изложены в ст. 14 Пакта о гражданских и политических правах, включая, разумеется, презумпцию невиновности. Трибуналы должны принимать необходимые меры для защиты пострадавших и свидетелей. Приговор выносится большинством судей палаты и оглашается публично. Допускается особое мнение судей.

Форма наказания – тюремное заключение. При определении меры наказания принимается во внимание судебная практика соответственно Югославии и Руанды. Наказание соответствует и правосознанию соответствующей страны. Может быть принято также решение о конфискации и возвращении законным владельцам собственности, добытой преступным путем. Тюремное заключение отбывается в государстве, определяемом Трибуналом на основе списка государств, давших на то согласие.

Осуществляя свое право на обжалование приговора, осужденный может подать жалобу в Апелляционную палату. Основанием для этого служит ошибка в праве или в факте, что привело к неправильному приговору. На этих же основаниях приговор может быть обжалован и обвинителем. Решение Апелляционной палаты окончательно и обжалованию не подлежит.

Всего за время существования Трибунала по бывшей Югославии было проведено 142 судебных процесса, в том числе 92 против сербов, 33 против хорватов, восемь против косовских албанцев, семь против боснийских мусульман и два против македонцев. Обвинения Гаагского трибунала выдвинуты против лидеров боснийских сербов Р. Младича и Р. Караджича. Также обвиняемым на судебном процессе в Гааге являлся бывший президент Югославии С. Милошевич, скончавшийся в тюрьме Трибунала.

Результаты работы Трибунала для Руанды также очевидны. Вынесен пожизненный приговор бывшему премьер-министру Ж. Камбанде за преступления против человечества. Среди доказанных эпизодов было поощрение человеконенавистнической пропаганды госрадиостанции RTLM, призывавшей уничтожать граждан народности тутси. В декабре 1999 г. приговорен к пожизненному заключению Дж. Рутаганде, в 1994 г. возглавлявший отряды "Интерахамве" ("молодежного крыла" правящей тогда Партии "Республиканское национальное движение за развитие демократии").

1 сентября 2003 г. рассматривалось дело Э. Ндиндабахизи, бывшего в 1994 г. министром финансов Руанды. По данным полиции, он причастен к массовому уничтожению людей в префектуре Кибуйе. Ндиндабахизи лично отдавал приказы убивать, раздавал оружие добровольцам из народности хуту и присутствовал во время нападений и избиений.

Единственным европейцем, которого осудил Трибунал, стал бельгиец Ж. Руджу. 18 декабря 2008 г. Международный трибунал по Руанде приговорил к пожизненному заключению бывшего полковника руандийской армии Т. Багосору за развязывание геноцида, а также за организацию ополчения "Интерахамве".

Важное значение для деятельности трибуналов имеет сотрудничество с государствами и оказание последними правовой помощи. Согласно уставам трибуналов государства сотрудничают с Трибуналами в вопросах расследования и судебного преследования. Без каких-либо задержек государства должны выполнять просьбы об оказании помощи или приказы судебной палаты, включая, в частности, такие действия как: опознание и установление местонахождения лиц; снятие свидетельских показаний и сбор доказательств; вручение документов; арест или задержание; передачу обвиняемых трибуналам. Обязанность сотрудничать с Трибуналом по Югославии была подтверждена Дейтонскими соглашениями о мирном урегулировании в Югославии 1995 г., власти образовавшихся на территории Югославии государств в большинстве случаев игнорировали запросы Трибунала.

Важно и другое обстоятельство: трибуналы и национальные суды обладают параллельной юрисдикцией в отношении судебного преследования лиц за серьезные нарушения международного гуманитарного права. Это означает, что суды любого государства, а не только того, на территории которого преступления совершены, вправе рассматривать дела таких лиц. Иными словами, установлена универсальная юрисдикция. Такое положение очень важно, поскольку трибуналу трудно справиться с рассмотрением многочисленных дел, а участие национальных судов в преследовании военных преступников на основе универсальной юрисдикции повышает уровень борьбы с такого рода преступностью.

Юрисдикция международных трибуналов имеет приоритет в отношении юрисдикции национальных судов. На любом этапе судебного разбирательства трибуналы могут просить о передаче им производства по делу.

Случаи передачи подсудимого трибуналу для Югославии имели место. В суде Мюнхена в 1994 г. рассматривалось дело Д. Тадича, обвинявшегося в соучастии в геноциде. По запросу Трибунала оно было передано ему. Как сформулировал обоснование Трибунал "дело Тадича важно для судебного преследования лиц, ответственных за совершение серьезных нарушений международного гуманитарного права. Преступления, в которых он обвиняется, могут послужить свидетельством наличия соответствующего плана массового и систематического преследования гражданского населения региона (обычно именуемого этнической чисткой)" .

Трибунал по Югославии стал первым после Нюрнбергского трибунала и Международного военного трибунала для Дальнего Востока международным органом для рассмотрения дел о военных преступлениях, преступлениях против человечности и геноциде. Однако важное отличие состоит в том, что в Нюрнберге и Токио победители судили побежденных, а Трибунал по Югославии является органом международного сообщества, который рассматривает дела о преступлениях независимо от того, на чьей стороне были те, кто их совершили.

Тем не менее Трибунал по бывшей Югославии зачастую подвергается критике, особенно со стороны сербских и российских властей, за имеющуюся, с их точки зрения, в его работе необъективность, выливающуюся в более строгие приговоры в отношении сербов, чем в отношении хорватов, боснийских мусульман и косовских албанцев.

Постоянный представитель России при ООН В. И. Чуркин 4 июня 2008 г. заявил: "Положение дел в трибунале по Югославии считаем неудовлетворительным. Ожидаем от Трибунала подробного отчета о мерах, принятых по... разоблачениям бывшего Прокурора Трибунала Карлы дель Понте в отношении фактов, которые до последнего времени замалчивались Трибуналом. Возникает ощущение, что серьезные обвинения, такие как массовое насильственное изъятие человеческих органов, попросту игнорируются".

Международное уголовное право. С. 95.

3 мая 1946 г. в Токио приступил к работе Международный военный: трибунал для Дальнего Востока {1110} . Это был второй судебный процесс над главными военными преступниками, виновными в развязывании второй мировой войны. Первый международный суд - над немецкими военными преступниками - начался 20 ноября 1945 г. в Нюрнберге {1111} .

Теперь пробил час возмездия и для японских агрессоров. Милитаристы, мечтавшие ценой захвата чужих территорий, гибели и порабощения других народов установить с партнерами по оси мировое господство и возомнившие себя носителями высших духовных ценностей, предстали: перед судом народов.

Требование суда над японскими военными преступниками было сформулировано в Потсдамской декларации о безоговорочной капитуляции Японии. Пункт 10-й этой декларации гласил: «Мы не стремимся к порабощению японцев как расы или уничтожению их как нации, однако должно быть осуществлено суровое правосудие в отношении всех военных преступников, включая тех, кто совершал зверства против наших военнопленных» {1112} .

Державы, подписавшие Потсдамскую декларацию и присоединившиеся к ней, рассматривали справедливое наказание японских военных преступников как важное условие прочного мира, демократизации государственного и политического строя Японии. Они заявляли: «На вечные времена должны быть устранены власть и влияние тех. кто обманывал японский народ и вовлек его на путь завоевания мирового господства, ибо мы считаем, что мир, безопасность и справедливость невозможны, пока не будет изгнан из мира безответственный милитаризм» {1113} .

Таким образом, Потсдамской декларацией была заложена основа создания Международного военного трибунала для Дальнего Востока. Подписав 2 сентября 1945 г. акт о безоговорочной капитуляции, Япония полностью приняла условия декларации и дала обязательство, что «японское правительство и его преемники будут честно выполнять условия Потсдамской декларации» {1114} .

Важной вехой на пути к осуществлению правосудия над японскими военными преступниками явилось Московское совещание министров иностранных дел СССР, США и Великобритании, состоявшееся 16 - 26 декабря 1945 г., на котором било принято решение возложить проведение всех мероприятий, необходимых для реализации условий капитуляции, оккупации и контроля над Японией, а следовательно, и касающихся наказания японских военных преступников, на верховного командующего союзных держав в Японии. К этому решению присоединился и Китай.

Однако ни Потсдамская декларация, ни акт о безоговорочной капитуляции Японии, ни решения Московского совещания министров иностранных дел не выработали конкретных форм осуществления правосудия. Эти формы были определены в ходе дипломатических переговоров девяти заинтересованных государств - СССР, США, Великобритании, Китая, Франции, Австралии, Канады, Новой Зеландии, Нидерландов, которые достигли соглашения об учреждении Международного военного трибунала. Представители этих государств и вошли в его состав. Впоследствии к соглашению присоединились Индия и Филиппины.

19 января 1946 г. верховный командующий союзных войск в Японии Макартур издал приказ об организации Международного военного трибунала для Дальнего Востока и утвердил его устав. Задача трибунала заключалась в организации «справедливого и быстрого суда и наказания главных военных преступников на Дальнем Востоке» {1115} .

Устав Токийского трибунала вобрал в себя важнейшие положения устава Нюрнбергского трибунала. Однако в отличие от последнего в нем не был соблюден принцип паритета, то есть равноправного участия стран в организации и проведении процесса. Если в Нюрнберге члены трибунала выбирали председательствующего по взаимному соглашению, главные обвинители распределяли обязанности по поддержанию обвинения также по договоренности, а процесс велся на четырех языках (по количеству стран, участвовавших в суде), то в Токио все обстояло иначе.

Устав был разработан американскими юристами в соответствии с нормами англосаксонской процедуры, и некоторые весьма существенные вопросы судебного процесса оказались не предусмотренными ни уставом, ни правилами процедуры. Вопросы, возникавшие в ходе судебной процедуры, решались так, как будто дело рассматривалось в английском или американском суде.

Верховному командующему Макартуру были предоставлены чрезвычайно широкие полномочия. Он назначал председателя, главного обвинителя, членов трибунала из представителей, которых предлагали государства, подписавшие акт о капитуляции, а также Индия и Филиппины. Он имел право смягчить или как-то изменить приговор, но не увеличить меру наказания. Официальными языками процесса были только японский и английский. Американцы стремились подчеркнуть, что приоритет в разгроме Японии принадлежит им, и на Токийском процессе заняли ключевые позиции.

Прогрессивная мировая общественность и народ Японии, ставший первой жертвой милитаристов, с одобрением встретили известие о суде. Идея наказания военных преступников была популярна среди японцев. На митингах, организованных коммунистической партией и левыми организациями Японии, составлялись обширные списки виновных в развязывании войны.

3 мая 1940 г. в здании бывшего военного министерства состоялось первое заседание Международного трибунала. Членами трибунала являлись: от СССР - член военной коллегии Верховного Суда СССР генерал И. М. Зарянов, от Соединенных Штатов Америки - бывший главный военный прокурор армии США генерал М. Крамер, от Китая - председатель комитета по иностранным делам законодательного юаня Мэй Жоу-ао, от Великобритании - член верховного суда У. Патрик, от Франции - прокурор 1-го класса А. Бернар, от Австралии - председатель верховного суда штата Квинслэнд У. Уэбб, от Голландии - член суда города Утрехта, профессор Утрехтского университета Б. Роллинг, от Индии - профессор университета Р. Пэл, от Канады - член верховного суда С. Макдугалл, от Новой Зеландии - член верховного суда Э. Норткрофт, от Филиппин - член верховного суда Д. Джаранилла. Австралийский судья Уэбб был назначен председателем Международного трибунала, американский судья Дж. Кинап - главным обвинителем (он же обвинитель от США).

Каждая страна - участница трибунала выделила еще юристов в качестве дополнительных обвинителей. От СССР обвинение представляли: член-корреспондент Академии наук СССР С. А. Голупский, государственные советники юстиции А. Н. Васильев и Л. Н. Смирнов. От Китая дополнительным обвинителем был главный прокурор Шанхайского верховного суда Сян Чжэ-чжунь, от Великобритании - бывший член парламента адвокат А. Коминс-Карр (заместитель главного обвинителя), от Франции - главный прокурор в суде присяжных департамента Сены и Марны Р. Онето, от Австралии - член верховного суда штата Квинслэпд, А. Мэнсфильд, от Голландии - член специального суда в Гааге В. Бергергоф-Мульдер, от Канады - заместитель главы военно-судебного ведомства канадской армии бригадный генерал Г. Нолан, от Новой Зеландии - прокурор верховного суда генерал Р. Квильям, от Филиппин - член Филиппинского конгресса майор П. Лопец, от Индии - Г. Менон.

Защита была представлена 79 японскими и 25 американскими адвокатами. Участие американских защитников в судебном процессе мотивировалось некомпетентностью японских адвокатов в англосаксонской судебной процедуре. Если на Нюрнбергском процессе каждый обвиняемый имел одного защитника, то в Токио - трех-четырех.

К судебной ответственности были привлечены 28 человек, разрабатывавших и проводивших политику агрессии. В большинстве своем обвиняемые являлись профессиональными военными, тесно связанными с «дзай-бацу» и придворными кругами. Каждый подсудимый в 1928 - 1945 гг. (период, охватываемый обвинением) занимал различные руководящие посты, активно участвуя в вовлечении Японии в войну.

Но не все виновные оказались на скамье подсудимых. Представители крупнейших японских монополий, финансировавших и направлявших агрессоров, не были привлечены к ответу, хотя советское обвинение настаивало на этом. Объяснялось это прежде всего тем, что суды над монополиями слишком компрометировали капиталистическую систему и могли вылиться в суд над империализмом, порождающим захватнические войны. Подобного буржуазные политики допустить не могли. Тем не менее факты, касающиеся роли монополий в развязывании войны, были столь красноречивы, что умолчать о них буржуазные юристы не решались. В приговоре суда представители монополистического капитала фигурируют неоднократно, но безлико: «промышленники», «дзайбацу», «банкиры».

Перед судом предстали премьер-министры Японии разных лет К. Койсо, X. Тодзио, К. Хиранума, К. Хирота, вице-премьер-министр Н. Хосино, военные министры С. Араки, С. Итагаки, Д. Минами, С. Хата, военный вице-министр X. Кимура, морские министры О. Нагано, С. Симада, морской вице-министр Т. Ока, командующий японскими войсками в Центральном Китае И. Мацуи, начальники бюро военных дел военного министерства А. Муто, К. Сато, член Высшего военного совета К. Доихара, начальник генерального штаба армии И. Умодзу, министры иностранных дел И. Мацуока, М. Сигэмицу, С. Того, дипломаты Х.Осима, Т. Сиратори. министр финансов О. Кайя, организатор фашистского движения молодежи К. Хасимото, идеолог японского фашизма С. Окава, лорд - хранитель печати К. Кидо, председатель планового комитета при кабинете министров Т. Судзуки.

Подсудимым было предъявлено обвинение в заговоре совместно с Германией и Италией с целью «обеспечить господство агрессивных стран над остальным миром и эксплуатацию его этими странами» {1116} . Используя все средства, обвиняемые «намеревались и действительно планировали, подготавливали, развязывали и вели агрессивные войны, - говорилось в обвинительном акте, - против Соединенных Штатов Америки, Китайской республики, Британского содружества наций и Северной Ирландии, Союза Советских Социалистических Республик, Австралии, Канады, Французской республики, Королевства Нидерландов, Новой Зеландии, Индии, Филиппин и других миролюбивых народов с нарушением международного права, договоров, обязательств и заверений... с нарушением законов и обычаев войны...» {1117} .

Было выдвинуто 55 обвинительных пунктов, разделенных на три группы: а) «Преступления против мира», включавшие подготовку и развязывание агрессивных войн, нарушавших международное право; б) «Убийства», где подсудимым инкриминировалось убийство военнослужащих и гражданских лиц при развязывании незаконных военных действий и прочие убийства с нарушением общепринятых законов и обычаев войны (расстрел военнопленных, массовые убийства гражданского населения); в) «Военные преступления и преступления против человечности», подразумевавшие негуманное обращение с военнопленными и гражданскими интернированными лицами {1118} .

На вопрос, признают ли подсудимые себя виновными, все они ответили отрицательно. 3 июня обвинение приступило к предъявлению доказательств виновности подсудимых, включавших устные и письменные показания свидетелей и подсудимых, документальные и вещественные улики. Значительные затруднения возникли с документальными доказательствами. Если немецкие преступники не успели уничтожить подлинники важнейших документов и они попали в руки союзников, то в Японии была уничтожена почти вся документация, которая могла бы изобличить милитаристов в совершении преступлений.

В приговоре трибунала неоднократно упоминается об этих действиях, направленных на сокрытие злодеяний. Ниже приводится извлечение из приговора, относящееся к документации по разделу «Зверства».

«Когда стало очевидным, что Япония вынуждена будет капитулировать, были приняты организованные меры для того, чтобы сжечь или уничтожить каким-либо другим образом все документы и другие доказательства относительно плохого обращения с военнопленными и гражданскими интернированными лицами. 14 августа 1945 г. японский военный министр приказал всем штабам армий немедленно уничтожить путем сожжения все секретные документы. В тот же день начальник жандармерии разослал различным жандармским управлениям инструкции, в которых подробно излагались методы эффективного уничтожения путем сожжения большого количества документов. Начальник отделения лагерей для военнопленных (Административный отдел по делам военнопленных при Бюро военных дел) отправил 20 августа 1945 г. начальнику штаба японской армии на острове Тайвань циркулярную телеграмму, в которой он заявлял: «С документами, которые могут оказаться неблагоприятными для нас, если они попадут в руки противника, следует обращаться так же, как и с секретными документами, и по использовании их необходимо уничтожить». Эта телеграмма была отправлена в японскую армию в Корее, Квантунскую армию, армию в Северном Китае, в Гонконг, на остров Борнео, в Таи, Малайю и на остров Ява. Именно в этой телеграмме начальник отделения лагерей по делам военнопленных сделал следующее заявление: «Личному составу, который плохо обращался с военнопленными и гражданскими интернированными лицами или к которому относятся с большим недовольством, разрешается ввиду этого немедленно переехать в другое место или скрыться без следа» {1119} .

Однако тщательные розыски документов, а также привлечение совершенно секретной японо-германской переписки, имевшейся в распоряжении разведывательных органов союзных государств, помогли подготовить убедительные доказательства, изобличавшие и в достаточно полном объеме раскрывавшие преступную деятельность подсудимых. Обвинение представило обширные доказательства подготовки японского общественного мнения к войне: воспитание молодежи в духе так называемых «самурайских традиций», распространение идей о превосходстве «расы Ямато» над другими народами, ее миссии, состоявшей в осуществлении принципа «хакко итиу» (создание колониальной империи под владычеством Японии). Доказывалось, что в стране насаждались политические организации профашистского толка, совершались террористические акты над политическими деятелями, неугодными милитаристам.

Обвинение представило на рассмотрение трибунала многочисленные документы, доказывавшие интенсивность военных приготовлений Японии: постоянное увеличение численности армии, создание института тотальной войны, введение закона о всеобщей мобилизации, перестройка промышленности в соответствии с нуждами войны.

Первым агрессивным актом Японии был захват Маньчжурии. До 1928 г., отметило обвинение, Япония добилась существенного влияния в этой стране, а после прихода к власти кабинета Г. Танаки Маньчжурия была оккупирована и в ней создано марионеточное правительство {1120} . В последующие годы агрессия в Китае продолжалась. На оккупированных территориях японские власти проводили политику террора и репрессий.

Обвинитель Сян Чжэ-чжунь, представлявший доказательства по японским зверствам в Китае, отмечал, что убийства и массовые истребления, пытки, насилия, грабежи имели место в оккупированных районах Китая на протяжении всего времени, с 1937 по 1945 г. После падения Нанкина, когда китайские войска прекратили сопротивление и город оказался полностью под контролем японской армии генерала Мацуи, началась дикая оргия насилий и преступлений. Она длилась, не утихая, более сорока дней. «Высшее командование и японское правительство были поставлены в известность об этих зверствах, постоянно совершаемых японскими солдатами. Невзирая на частые извещения и протесты, зверства продолжались. Это была японская система ведения войны» {1121} .

Преследуя цель подавить волю китайского народа к сопротивлению, японцы способствовали производству наркотиков. Средства же, полученные от их реализации, шли на финансирование военной экспансии. При изложении вопроса об экономической агрессии в Китае обвинение констатировало, что Япония овладела «почти всеми ценными ископаемыми и сырьем Маньчжурии и Китая» {1122} .

Оккупировав после капитуляции Франции важный в стратегическом отношении и богатый сырьем Индокитай, японские агрессоры развернули подготовку к захвату стран Южных морей.

7 декабря 1941 г. Япония падала на американскую военно-морскую базу Пёрл-Харбор на Гавайских островах, а затем - на американские и британские владения в бассейне Тихого океана. Последовало также нападение на Голландскую Индию. На фактическом материале было показано, что, хотя Голландия первая объявила войну Японии, агрессия была совершена со стороны последней.

8 документе, озаглавленном «Предварительный план политики по отношению к южным районам» с пометкой «чрезвычайно секретно», говорилось, что на первой стадии агрессии Японии в южные районы ставится задача захватить Французский Индокитай, Голландскую Индию. Восточную Индию, Британскую Бирму и британские колонии в районе Малаккского пролива, включая Сингапур {1123} . Уже в январе 1941 г. было дано распоряжение о специальной оккупационной валюте для Голландской Индии, первый выпуск которой был сделан в марте.

Советское обвинение представляло доказательства по разделу «Агрессия Японии против СССл. Обвинитель С. А. Голунский отметил, что агрессию против Советского Союза невозможно понять и оценить в отрыве от исторического фона, на котором она развивалась. Поэтому он остановился на событиях, связанных с японской интервенцией на Дальнем Востоке в 1918 - 1922 гг. Обвинитель подчеркнул, что, хотя тогда японцам не удалось захватить советскую территорию, «мечта об этом продолжала жить среди японской военщины и японских империалистических политиков до самого последнего времени и мотивировала собой целый ряд их агрессивных действий...» {1124} . Напомнил Голунский и о вероломном нападении на Порт-Артур, сравнив его с нападением на Пёрл-Харбор: «Та же внезапная атака без объявления войны под прикрытием происходящих в то время переговоров. Это не случайное совпадение, а это метод японской агрессивной политики, это японская военная доктрина, на которой обучались целые поколения японских офицеров» {1125} .

Характеризуя внутреннюю политику Германии, Италии и Японии, Голунский отметил основные черты, присущие режимам этих стран: террор и проповедь национализма.

Период, охватываемый обвинением, советский представитель разбил на четыре логические части (этапы), указав, что цели агрессии всегда оставались неизменными, но для каждого отрезка времени характерны специфические черты. Так, на первом этапе (с 1928 по осень 1931 г.) выявилось стремление Японии завоевать плацдарм для нападения на СССР. Основной задачей на втором этапе (с осени 1931 по 1936 г.) стало превращение Маньчжурии в военный плацдарм и заключение военно-политического союза с Германией против СССР, а позднее к нему присоединилась и Италия. В течение третьего этапа (с 1937 г. до начала войны в Европе) происходило дальнейшее сближение трех держав, выразившееся в заключении трехстороннего пакта, который окончательно оформил их агрессивный заговор против других государств. На последнем этапе (с осени 1939 г. до капитуляции Японии) милитаристы, уверенные в победе Германии, выжидали удобного момента для нападения на СССР, а после ее разгрома пытались избежать безоговорочной капитуляции.

На основании большого количества документов советскими юристами была выявлена антисоветская направленность захватнической политики Японии, дан глубокий анализ ее агрессивной сути. Обвинение представило веские доказательства виновности подсудимых, проследило роль каждого в формировании и проведении захватнического курса, которым следовала Япония. Из числа обвиняемых едва ли не главной фигурой на процессе был лидер японских милитаристов, бывший премьер-министр Тодзио, фашистские взгляды которого не оставляли сомнения. Занимая посты начальника штаба Квантунской армии в 1937 г., военного министра в 1940 г., премьер-министра с декабря 1941 г. по июль 1944 г., он сыграл не последнюю роль в превращении Японии в очаг напряженности на Дальнем Востоке, а затем в развязывании войны против других государств. Тодзио и на суде продолжал отстаивать свои взгляды, ни в чем не раскаиваясь.

Среди подсудимых находился один из старейших государственных деятелей бывший премьер-министр Хиранума, пользовавшийся огромным влиянием в правящих кругах Японии. Проводник фашистских взглядов, руководивший одной из наиболее влиятельных фашистских организаций («Кокухонся»), он нес непосредственную ответственность за развязывание войны против Китая, США, Британского содружества наций, за агрессивные акции против МНР и СССР в 1939 г. Подсудимые принадлежали к правящим кругам Японии, и их имена, как доказало обвинение, были теснейшим образом связаны с различными этапами японской агрессии. Обвинение представляло свои доказательства 160 дней.

24 февраля 1947 г. начала представлять доказательства защита. Большое влияние на ее поведение, как и на весь ход работы трибунала, оказало изменение международной обстановки. Наступали времена «холодной войны», когда США в своей политике отходили от сотрудничества с СССР, что привело к ухудшению американо-советских отношений. Для капиталистических стран Германия и Япония уже не представляли опасности, тогда как усиление позиций Советского Союза, повышение его авторитета, демократические преобразования в странах Центральной и Юго-Восточной Европы, многие из которых вставали на путь социалистического развития, нарастание национально-освободительного движения в колониях вызывали большую тревогу и озабоченность руководящих кругов США.

Многие государственные и военные деятели Соединенных Штатов уже видели в Японии союзника в будущей борьбе против СССР и стремились превратить ее в орудие антисоветской, антикоммунистической политики. Однако в то время они вынуждены были считаться с объективными условиями: еще мало времени прошло со дня окончания войны, и крутой поворот от идеалов, за которые боролись и осуществления которых ожидали прогрессивные люди всего мира, к политике международной реакции был непрост.

Характерно в этом отношении мнение Макартура, имевшего большие возможности влиять на ход процесса. «Потсдамская декларация, - писал он в воспоминаниях, - также содержала положение о чистке, требовавшее, чтобы все японцы, которые активно участвовали в милитаристской и ультранационалистической деятельности до войны, были удалены с государственной службы и лишены всякого политического влияния. Я сильно сомневался в мудрости этой меры, так как она вела к устранению от службы многих способных администраторов, которых трудно будет заменить при строительстве повой Японии. Я начал чистку с минимальной жестокостью, но это был единственный вопрос, который имел поддержку со стороны японского народа» {1126} .

В ходе Токийского процесса защита, воспользовавшись обострением международной обстановки и усилением реакционных настроений в правящих кругах капиталистических стран, пыталась всеми способами оправдать подсудимых. Большую активность проявляли американские адвокаты, считавшиеся помощниками японских, но фактически руководившие ими. Сразу после предъявления обвинительного акта защита ходатайствовала о его аннулировании, а когда трибунал отклонил это ходатайство, защита обратилась с просьбой об аннулировании пунктов обвинительного акта либо исключении из обвинительного акта некоторых подсудимых.

Стремясь дискредитировать стоявшие перед трибуналом задачи, защита на протяжении всего процесса ставила под сомнение юрисдикцию трибунала. Во вступительной речи защиты японский адвокат И. Киосэ заявил, что «ни в 1928 г., ни после этого не существовало таких принципов международного права, которые накладывали персональную ответственность за политические действия на лиц, действующих от лица государства, осуществляющего свои права на суверенитет» {1127} . В речи японского адвоката К. Такаянаги была сделана попытка оспорить компетенцию трибунала судить японских военных преступников на том основании, что трибунал состоит из представителей держав-победительниц. Трибунал отклонил эту часть речи.

В последующем, желая спасти своих подсудимых от наказания за совершенные преступления, во многом аналогичные гитлеровским, тот же Такаянаги, объясняя мотивы преступлений, совершенных немецкими и японскими военнослужащими, цинично заявил: «Такой вид действий может являться лишь отражением национальных или расовых особенностей. Преступления не меньше, чем величайшие произведения искусства, могут выражать характерные черты, отражающие нравы расы...» {1128} По мнению адвоката, подсудимые воплотили в себе характерные черты «расы Ямато» и «нордической расы», что не могло их компрометировать. Скорее наоборот, защита исходила из особых высоких свойств этих рас, ставивших их «по ту сторону добра и зла».

Защита не останавливалась перед самыми грубыми извращениями действительности. В частности, уже упоминавшийся Киосэ заявил, что обвинение неправильно поняло термин «новый порядок в Восточной Азии», который, оказывается, подразумевал «уважение независимости каждой страны, он никогда не включал в себя идеи завоевания мира и ничего не имеет общего с ограничением свободы личности» {1129} . Защитник отрицал и агрессивность внешнего курса Японии, и ответственность ее за начало военных действий в июле 1937 г., беззастенчиво утверждая, что Китай виновен в развязывании военных действий, а Япония, напротив, придерживалась мирной политики {1130} .

Пытаясь сыграть на антикоммунистических настроениях, многие адвокаты утверждали, будто Япония вела войну не в агрессивных целях, а ради защиты от коммунизма и «японцы совершенно справедливо опасались распространения коммунизма, проникновение которого в Азию привело к нарушению мира и порядка» {1131} . Преступные деяния японских милитаристов в Китае также объяснялись «разумным и оправданным страхом перед распространением мирового коммунизма» {1132} . Даже пакт, заключенный Германией, Японией и Италией, назывался не агрессивным, а оборонительным и направленным против распространения коммунизма в Европе и Азии. Выступления некоторых адвокатов носили откровенно вызывающий характер. Защитник О. Каннингхэм, у которого не были приняты документы ввиду их недостоверности, обвинил трибунал в том, что тот «не желает придерживаться... современной политической линии США» {1133} .

Защитники А. Лазарус, Б. Блэкни и другие отрицали антисоветскую направленность внешней политики Японии. Агрессию Японии у озера Хасан и на реке Халхин-Гол они называли обычными пограничными инцидентами, а детально разработанные планы нападения на СССР, как и захватнические действия в Маньчжурии, Корее и на Тихом океане, - оборонительными. Представляя черное белым, защита пыталась изобразить агрессивный курс Японии «миролюбивым» и «справедливым», а Тодзио, Кидо и Сигэмицу стараниями адвокатов возводились в ранг «борцов за мир».

Свидетели защиты неоднократно уличались во лжи, что даже было зафиксировано в приговоре трибунала. Они «давали многословные двусмысленные и уклончивые ответы, которые только вызывали недоверие» {1134} . Многие из речей защиты «не достигали своей цели, потому что аргументация была основана на показаниях свидетелей, которых трибунал не считал достойными доверия, так как они не были искренни» {1135} .

Адвокаты японских военных преступников умышленно затягивали Токийский процесс обсуждением не относящихся к делу вопросов, оглашением длиннейших документов и неоднократными ходатайствами о перерывах. Едва ли не каждое доказательство обвинения вызывало необоснованные возражения. О недобросовестности защиты свидетельствуют следующие цифры. Из 2316 документов, представленных ею, трибунал не принял 714, или 30 процентов, тогда как из 2810 документов, представленных обвинением, были отклонены 76, то есть менее 3 процентов {1136} . Фаза защиты продолжалась свыше десяти с половиной месяцев.

В заключительной речи обвинение подвело итоги двухгодичного разбирательства и подвергло критике позиции защиты. Главный обвинитель Кинан, опровергая один из основных доводов подсудимых, будто их агрессивные действия были продиктованы самообороной, сказал: «Мы согласны с тем, что право на самооборону согласно международному праву сохраняется за каждым государством в равной степени, как этим правом пользуется каждый гражданин согласно внутригосударственному праву. Однако в данном случае мы считаем, что было ясно доказано, что японское вторжение в Китай... политическое господство, экономическая эксплуатация и массовые случаи зверств - все это представляет собой агрессию самого зловещего характера... Эти подсудимые не могут больше успешно оправдывать свои действия в военных операциях, начатых 8 декабря 1941 г. на Тихом океане против западных держав. Точно так же доказательства показывают, что правящая клика Японии проводила агрессивную политику против СССР, совершала акты агрессии и в течение ряда лет подготовляла агрессивную войну больших масштабов против Советского Союза» {1137} .

В ответной речи защита вновь дискутировала по общеправовым вопросам, стремясь доказать ненаказуемость ведения агрессивной войны, недопустимость ответственности ex post facto {1138} , неправомочность трибунала. Адвокаты подсудимых вновь прибегали к недостойным методам, зачитывая ранее отвергнутые документы, позволяя себе оскорбительные выпады против государств, представленных в трибунале, и пропагандируя преступные взгляды подсудимых.

4 ноября 1948 г. трибунал приступил к оглашению приговора, чтение которого продолжалось до 12 ноября. В приговоре еще раз была подтверждена правомочность трибунала судить главных японских преступников. Был отвергнут один из доводов защиты о том, что, согласившись принять акт о капитуляции, японское правительство якобы не понимало неизбежности предания суду лиц, ответственных за развязывание войны, и поэтому они не могут быть судимы.

Трибунал считал установленным, что «японское правительство, прежде чем подписать акт о капитуляции, рассмотрело данный вопрос и что члены правительства, советовавшие принять условия капитуляции, предвидели, что те, на кого возлагается ответственность за войну, будут преданы суду. Еще 10 августа 1945 года, за три недели до подписания акта о капитуляции, император сказал подсудимому Кидо: «Я не могу выносить мысли о том... что те, кто ответствен за войну, будут наказаны... но я полагаю, что сейчас настало время, когда надо будет выносить невыносимое» {1139} .

Приговор признал, что на протяжении всего рассмотренного периода внешняя и внутренняя политика Японии была направлена на подготовку и развязывание агрессивных войн. Из года в год во всех сферах жизни общества усиливалась роль военщины, насаждался культ жестокости. Страна интенсивно готовилась к войне. Заключив военно-политический союз с фашистскими странами, Япония вынашивала планы захвата Восточной и Юго-Восточной Азии, стран Тихоокеанского бассейна, а также территорий Советского Союза - Сибири и Приморья.

Действия Японии в Китае, лживо называемые «инцидентами», являются агрессивной войной, начавшейся 18 сентября 1931 г. и окончившейся вместе с капитуляцией Японии. Первый этап войны, которому предшествовала мощная пропагандистская кампания, проходившая под лозунгом «Маньчжурия - жизненная линия Японии», начался вторжением в Маньчжурию и провинцию Жэхэ. Приговор отметил, что это было запланированное нападение, подготовленное офицерами генерального штаба и Квантунской армии.

Мапьчжоу-Го было создано Квантунской армией, и его экономика находилась под контролем Японии. Маньчжурии была отведена роль мастерской по производству военных материалов. «Япония, - по словам подсудимого Хосино, - брала у Маньчжурии все, что можно было взять» {1140} .

Приговор признал доказанным факт ведения Японией агрессивной войны против США, Британского содружества наций, Нидерландов и Франции. Еще раз подчеркивалась несостоятельность тезиса самообороны и утверждения о безвыходном положении Японии в связи с ограничением торговли. Меры, которые были приняты некоторыми западными державами для ограничения японской торговли, представляли собой полностью оправданную политику побудить Японию отказаться от агрессивного курса, которым она издавна следовала и которым была полна решимости следовать {1141} .

Особое место в военных планах Японии занимала агрессия против Советского Союза с целью захвата его территории на Дальнем Востоке. Она являлась одним из основных элементов японской национальной политики. В этом свете захват Маньчжурии расценивался не просто как этап в завоевании Китая, а как средство обеспечения плацдарма для наступательных военных операций против СССР. Планы японского генерального штаба на 1939 и 1941 гг. предусматривали сосредоточение крупных сил в Восточной Маньчжурии для захвата городов Ворошилов, Владивосток, Хабаровск, Благовещенск, Куйбышевка, Петропавловск-Камчатский, Николаевск-на-Амуре, Комсомольск-на-Амуре, Советская Гавань и северной части острова Сахалин.

Приговор отметил неискренность, проявленную Японией при заключении пакта о нейтралитете с СССР, маскируясь которым, она рассчитывала облегчить осуществление нападения.

Пакт служил также прикрытием для оказания помощи Германии. Разместив в Маньчжурии крупную группировку войск, Япония сковала значительные силы Советской Армии на востоке, в то время как на западе велись тяжелые бои. Она снабжала Германию информацией о военном потенциале Советского Союза, чинила препятствия советскому судоходству, задерживала без всякой причины суда, а в ряде случаев топила их.

Все обвиняемые, за исключением Мацуи, были признаны виновными в преступлениях против мира, то есть в разработке заговора, направленного на установление военного, морского, политического и экономического господства «над Восточной Азией, Тихим и Индийским океанами и всеми странами и островами, находящимися на них или граничащими с ними...», путем развязывания агрессивных войн {1142} . Каждый подсудимый в зависимости от участия признавался виновным в развязывании войны против того или иного государства.

В приговоре упомянуты многочисленные случаи преступлений, совершенных японской военщиной против человечества, попрания элементарных законов и обычаев войны. Массовые убийства, «марши смерти», когда военнопленных, включая больных, вынуждали проходить большие расстояния в условиях, которые не могли бы вынести даже хорошо натренированные войска, принудительный труд в тропической жаре без защиты от солнца, полное отсутствие жилищ и медикаментов, приводившие к тысячам смертных случаев от болезней, избиения и пытки всех видов для получения сведений или признаний и даже людоедство - все это только часть зверств, доказательства которых были представлены трибуналу {1143} .

Эти акции самого жестокого и бесчеловечного характера практиковались в японской армии и наглядно свидетельствовали о се моральном облике. Особенно жестоко японцы обращались с пленными китайцами. В течение долгого времени трибунал получал доказательства зверств, творимых но одному образцу на всех фронтах. Не оставалось сомнения в том, что они носили организованный характер и совершались по приказам свыше. Захваченные дневники японских солдат также подтверждали наличие подобных приказов.

Почти половина обвиняемых: Доихара, Итагаки, Кимура, Койсо, Мацуи, Муто, Сигэмицу, Тодзио, Хата, Хирота были обвинены по пунктам, связанным с негуманным обращением с военнопленными и гражданскими интернированными лицами.

Однако приговор не был свободен от некоторых противоречий и погрешностей. Приводя факты, свидетельствовавшие о наличии тесных военно-политических связей между Германией и Японией, приговор счел не доказанным наличие общего заговора Японии и Германии против мира. Признавая основными виновниками войны военных, приговор явно преуменьшал значение правительственных деятелей и совсем не показывал зловещую роль монополий. Иными словами, глубокий анализ причин, приведших к войне, отсутствовал. Но и это не умаляет громадного исторического значения приговора.

Вина подсудимых была настолько очевидна и тяжела, что все попытки оправдать их были безуспешны. Опасаясь справедливого гнева народов, реакционные круги США не решились открыто выступить с реабилитацией главных японских военных преступников. Приговор был вынесен 25 обвиняемым. Мацуока и Нагано умерли до его вынесения. Окава был признан невменяемым.

Трибунал приговорил к смертной казни через повешение Доихару, Итагаки, Кимуру, Мацуи, Тодзио, Муто и Хироту, остальные подсудимые были осуждены к различным срокам тюремного заключения. Подводя итоги судебного процесса, газета «Известия» 28 ноября 1948 г. писала: «Заслуга трибунала состоит в том, что, невзирая на многочисленные попытки адвокатов и других защитников главных японских преступников, несмотря на ухищрения даже некоторых членов трибунала, он вынес справедливый и суровый приговор... На протяжении всего процесса у главных японских военных преступников было немало защитников, занимавших видные посты в США. Не исключено, что эти защитники сделают последнюю попытку, чтобы облегчить участь осужденных».

Так и случилось. 22 ноября 1948 г. Макартур утвердил приговор. Однако вместо приведения его в исполнение он принял от осужденных Хироты и Доихары апелляции для направления их в верховный суд США, а в отношении всех осужденных отложил исполнение приговора. Впоследствии апелляции подали также Кидо, Ока, Сато, Симада и Того. Верховный суд США принял их на рассмотрение.

Поведение Макартура, злоупотребившего своими полномочиями, и незаконное вмешательство верховного суда США вызвали негодование всей прогрессивной общественности. Под давлением мирового общественного мнения правительство США выступило против решения верховного суда рассматривать апелляции японских главных военных преступников. 23 декабря 1948 г. приговор был приведен в исполнение.

Важнейшим итогом Токийского процесса было признание того, что агрессия является самым тяжким международным преступлением, а лица, виновные в ее развязывании, подлежат суровому наказанию. Особое значение этого тезиса трудно переоценить, так как он был зафиксирован вопреки изменившейся внешнеполитической обстановке и усилению «холодной войны», несмотря на то что выводы Нюрнбергского трибунала вызвали бурный протест всего реакционного лагеря и к моменту оглашения приговора в Токио уже породили многочисленную литературу, пытавшуюся опорочить Нюрнбергский суд и подорвать к нему доверие общественности. Поток ее увеличился после опубликования приговора в Токио. Наиболее злобные и резкие возражения у апологетов империализма вызывают именно решения судов о признании преступности подготовки и ведения агрессивной войны.

Токийский процесс декларировал и применил на практике те правовые принципы, которые вошли в современное международное право и были впоследствии одобрены ООН как установления международного уголовного права, предусматривающие ответственность за преступления против мира, военные преступления и преступления против человечности.