Подводный флот рейха карл дениц. Подводный флот Третьего рейха. Заблуждения морских глубин. Гросс-адмирал и его «волчьи стаи»

Лишь к 1944 году союзникам удалось уменьшить потери, наносимые их флоту немецкими подводниками

Подлодка U-47 возвращается в порт 14 октября 1939 года после успешно проведенной атаки на британский линкор «Ройял Оук». Фото: U.S. Naval Historical Center

Германские субмарины Второй мировой были настоящим кошмаром для английских и американских моряков. Они превратили Атлантику в настоящий ад, где среди обломков и пылающего топлива отчаянно взывали о спасении жертвы торпедных атак…

Цель - Британия

К осени 1939 года Германия обладала весьма скромным по размеру, хотя и технически совершенным военным флотом. Против 22 английских и французских линейных кораблей и крейсеров она смогла выставить лишь два полноценных линкора «Шарнхорст» («Scharnhorst») и «Гнейзенау» («Gneisenau») и три так называемых «карманных» - «Дойчланд» («Deutschland»), «Граф Шпее» («Graf Spee») и «Адмирал Шеер» («Admiral Scheer»). Последние несли всего шесть орудий калибра 280 мм - при том, что в то время новые линкоры вооружались 8–12 орудиями калибра 305–406 мм. Еще два германских линкора, будущие легенды Второй мировой «Бисмарк» («Bismarck») и «Тирпиц» («Tirpitz») - полное водоизмещение 50 300 тонн, скорость 30 узлов, восемь 380-миллиметровых орудий - достраивались и вступили в строй уже после разгрома союзной армии у Дюнкерка. Для прямого сражения на море с могучим британским флотом этого было, конечно, мало. Что и подтвердилось спустя два года во время знаменитой охоты на «Бисмарка», когда германский линкор с мощным вооружением и отлично подготовленной командой был попросту затравлен численно превосходящим противником. Поэтому Германия изначально делала ставку на морскую блокаду Британских островов и отвела своим линкорам роль рейдеров - охотников на транспортные караваны и отдельные военные корабли противника.

Англия прямо зависела от поставок продовольствия и сырья из Нового Света, особенно США, которые были ее основным «снабженцем» в обе мировые войны. Кроме того, блокада позволила бы отрезать Британию от подкреплений, которые мобилизовали в колониях, а также не допустить высадки британских десантов на континенте. Однако успехи надводных рейдеров Германии были кратковременными. Их врагом были не только превосходящие силы флота Соединенного Королевства, но и британская авиация, против которой могучие корабли были почти бессильны. Регулярные авиаудары по французским базам вынудили Германию в 1941–42 годах эвакуировать свои линкоры в северные порты, где они практически бесславно погибли во время налетов или простояли в ремонте до самого окончания войны.

Основным силой, на которую полагался Третий Рейх в битве на море, стали подводные лодки, менее уязвимые для авиации и способные подкрасться даже к очень сильному противнику. А главное, постройка подводной лодки обходилась в несколько раз дешевле, субмарина требовала меньше топлива, ее обслуживал небольшой экипаж - при том, что она могла быть не менее эффективней самого мощного рейдера.

«Волчьи стаи» адмирала Дёница

Во Вторую мировую Германия вступила, имея только 57 подводных лодок, из которых для действий в Атлантике были пригодны всего 26. Однако уже в сентябре 1939 года германский подводный флот (U-Bootwaffe) потопил 41 судно общим тоннажем 153 879 тонн. Среди них - британские лайнер «Атения» (ставший первой жертвой германских подлодок в этой войне) и авианосец «Корейджес». Еще один британский авианосец «Арк-Ройяль» уцелел лишь благодаря тому, что выпущенные в него лодкой U-39 торпеды с магнитными взрывателями детонировали раньше времени. А в ночь с 13 на 14 октября 1939 года лодка U-47 под командованием капитан-лейтенанта Гюнтера Прина (G?nther Prien) проникла на рейд британской военной базы Скапа-Флоу (Оркнейские острова) и пустила на дно линейный корабль «Ройял Оук».

Это заставило Британию срочно убрать из Атлантики свои авианосцы и ограничить передвижение линкоров и других крупных боевых кораблей, которых теперь тщательно охраняли эсминцы и другие корабли сопровождения. Успехи подействовали на Гитлера: он изменил свое изначально негативное мнение о подводных лодках, и по его приказу развернулось их массовое строительство. В течение следующих 5 лет в состав германского флота вошли 1108 субмарин.

Правда, учитывая потери и необходимость ремонта поврежденных в походе субмарин, Германия единовременно могла выдвинуть ограниченное количество готовых к походу подводных лодок - только к середине войны их количество превысило сотню.

Карл Дёниц начал карьеру подводника во время Первой мировой войны старшим помощником на лодке U-39

Главным лоббистом подводных лодок как вида вооружений в Третьем Рейхе был командующий подводным флотом (Befehlshaber der Unterseeboote) адмирал Карл Дёниц (Karl D?nitz, 1891–1981), служивший на подлодках уже в Первую мировую. Версальский мир запретил Германии иметь подводный флот, и Дёницу пришлось переквалифицироваться в командира торпедного катера, затем в эксперта по разработке нового вооружения, штурмана, командира флотилии миноносцев, капитана легкого крейсера…

В 1935 году, когда Германия решила воссоздать подводный флот, Дёниц был назначен одновременно командиром 1-й подводной флотилии и получил странное звание «фюрера подводных лодок». Это было очень удачное назначение: подводный флот по сути был его детищем, он создал его с нуля и превратил в мощнейший кулак Третьего Рейха. Дёниц лично встречал каждую лодку, возвращавшуюся на базу, присутствовал на выпусках школы подводников, создал для них специальные санатории. За все это он пользовался огромным уважением своих подчиненных, которые прозвали его «папой Карлом» (Vater Karl).

В 1935-38 годах «подводный фюрер» разработал новую тактику охоты на корабли противника. До этого момента подводные лодки всех стран мира действовали поодиночке. Дёниц, послужив командиром флотилии миноносцев, которая атакует противника группой, решил применить групповую тактику в подводной войне. Вначале он предлагает метод «завесы». Группа лодок шла, развернувшись в море в цепь. Обнаружившая противника лодка посылала донесение и атаковала его, а остальные лодки спешили ей на помощь.

Следующей идеей была тактика «круга», при которой лодки располагались вокруг определенного участка океана. Как только в него входил вражеский конвой или боевой корабль, лодка, заметившая вошедшего внутрь круга противника, начинала вести цель, поддерживая контакт с остальными, а те начинали со всех сторон сближаться к обреченным мишеням.

Но самым известным стал метод «волчьей стаи», непосредственно разработанный для атак на большие транспортные караваны. Название полностью соответствовало его сути - именно так охотятся на свою добычу волки. После обнаружения конвоя параллельно его курсу сосредоточивалась группа подводных лодок. Проведя первую атаку, она затем обгоняла конвой и разворачивалась на позиции для нового удара.

Лучшие из лучших

За время Второй мировой (вплоть до мая 1945-го) немецкими подводниками было потоплено 2603 боевых кораблей и транспортных судов союзников общим водоизмещением 13,5 миллионов тонн. В их числе 2 линкора, 6 авианосцев, 5 крейсеров, 52 эсминца и более 70 военных кораблей других классов. При этом погибло около 100 тысяч моряков военного и торгового флота.

Немецкая субмарина подверглась атаке со стороны авиации союзников. Фото: U.S. Army Center of Military History

Для противодействия союзники сосредоточили свыше 3 000 боевых и вспомогательных кораблей, около 1400 самолетов, и к моменту высадки в Нормандии нанесли подводному флоту Германии сокрушительный удар, от которого она уже не могла оправиться. Несмотря на то, германская промышленность наращивала выпуск подводных лодок, все меньше экипажей возвращались из похода с удачей. А кто-то не возвращался вовсе. Если в 1940 году были потеряны двадцать три, а в 1941 году - тридцать шесть субмарин, то в 1943 и 1944 потери выросли, соответственно, до двухсот пятидесяти и двухсот шестидесяти трех подлодок. Всего за время войны потери немецких подводников составили 789 субмарин и 32 000 моряков. Но это все равно было в три раза меньше, чем число потопленных ими судов противника, что доказывало высокую эффективность подводного флота.

Как и на любой войне, в этой также были свои асы. Гюнтер Прин стал первым знаменитым на всю Германию подводным корсаром. На его счету тридцать кораблей общим водоизмещением 164 953 тонны, включая вышеупомянутый линкор). За это он стал первым офицером Германии, получившим дубовые листья к Рыцарскому кресту. Министерство пропаганды Рейха оперативно создало его культ - и Прин начал получать целые мешки писем от восторженных поклонников. Возможно, он бы смог стать самым удачливым германским подводников, но 8 марта 1941 года его лодка погибла при атаке конвоя.

После этого список немецких глубоководных асов возглавлял Отто Кречмер (Otto Kretschmer), который потопил сорок четыре корабля общим водоизмещением 266 629 тонн. За ним следовали Вольфганг Лют (Wolfgang L?th) - 43 корабля общим водоизмещением 225 712 тонн, Эрих Топп (Erich Topp) - 34 судна общим водоизмещением 193 684 тонны и небезызвестный Генрих Леманн-Вилленброк (Heinrich Lehmann-Willenbrock) - 25 кораблей общим водоизмещением 183 253 тонны, который вместе со своей U-96 стал персонажем художественного фильма «U-Boot» («Подлодка»). Кстати, он не погиб во время авианалета. После войны Леманн-Вилленброк служил капитаном торгового флота и отличился при спасении гибнувшего бразильского сухогруза «Комманданте Лира» в 1959 году, а также стал командиром первого немецкого корабля с атомным реактором. Его же лодка, после злополучного потопления прямо на базе, была поднята, ходила в походы (но с другим экипажем) а после войны была превращена в технический музей.

Таким образом, германский подводный флот оказался наиболее удачливым, хотя и не имел столь внушительной поддержки надводный сил и морской авиации, как британский. На счету подводников ее величества только 70 боевых и 368 торговых германских судов общим тоннажем 826 300 тонн. Их союзники американцы потопили на тихоокеанском театре войны 1178 судов общим тоннажем 4,9 миллиона тонн. Не была благосклонна фортуна и к двумстам шестидесяти семи советским подводным лодкам, которые за время войны торпедировали только 157 боевых кораблей и транспортов противника общим водоизмещением 462 300 тонн.

«Летучие голландцы»

В 1983 году немецкий режиссер Вольфганг Петерсен снял фильм «Das U-Boot» по одноименному роману Лотара-Гюнтера Бухгейма. Значительная часть бюджета покрывала расходы на воссоздание исторически достоверных подробностей. Фото: Bavaria Film

Прославившаяся в фильме «U-Boot» подводная лодка U-96 относилась к прославленной VII серии, составлявшей основу U-Bootwaffe. Всего было построено семьсот восемь единиц разных модификаций. Свою родословную «семерка» вела от лодки UB-III времен Первой мировой, наследуя ее плюсы и минусы. С одной стороны, в подлодках этой серии максимально экономился полезный объем, что влекло страшную тесноту. С другой - их отличала предельная простота и надежность конструкции, не раз выручавшей моряков.

16 января 1935 года фирма «Дойче Верфт» получила заказ на строительство первых шести субмарин этой серии. В последствие ее основные параметры - 500 тонн водоизмещения, дальность плавания 6250 миль, глубина погружения 100 метров - несколько раз улучшались. Основой лодки был разделенный на шесть отсеков прочный корпус, сваренный из стальных листов, толщина которых на первой модели составляла 18-22 мм, а на модификации VII-C (самая массовая в истории субмарина, выпущено 674 единицы) достигала уже 28 мм в центральной части и до 22 мм в оконечностях. Таким образом, корпус VII-C рассчитывался на глубины до 125-150 метров, но мог погружаться и до 250, что было недосягаемо для субмарин союзников, нырявших лишь на 100-150 метров. Кроме того, такой прочный корпус выдерживал попадания 20 и 37 мм снарядов. Дальность плавания у этой модели выросла до 8250 миль.

Для погружения наполнялись водой пять балластных цистерн: носовая, кормовая и две боковые легкого (наружного) корпуса и одна, расположенная внутри прочного. Хорошо подготовленный экипаж мог «нырнуть» под воду всего за 25 секунд! При этом боковые цистерны могли брать и дополнительный запас топлива, и тогда дальность плавания возрастала до 9700 миль, а на последних модификациях - до 12 400. Но помимо этого, лодки могли дозаправляться топливом в походе от специальных субмарин-танкеров (серии IXD).

Сердце лодок - два шестицилиндровых дизеля - вместе выдавали 2800 л.с. и разгоняли судно в надводном положении до 17–18 узлов. Под водою субмарина шла на электромоторах фирмы «Сименс» (2х375 л.с.) с максимальной скоростью 7,6 узлов. Конечно, этого было недостаточно для того, чтобы уйти от эсминцев, однако вполне хватало для охоты на тихоходные и неповоротливые транспорты. Основным оружием «семерок» были пять 533-мм торпедных аппаратов (четыре носовых и один кормовой), которые «стреляли» с глубины до 22 метров. В качестве «снарядов» наиболее часто применялись торпеды G7a (парогазовая) и G7e (электрическая). Последняя значительно уступала в дальности хода (5 километров против 12,5), зато не оставляли после себя характерного следа на воде, максимальная скорость же у них была примерно одинаковая - до 30 узлов.

Для атак целей внутри конвоев немцы изобрели специальный прибор маневрирования FAT, с помощью которого торпеда выписывала «змейку» или атаковала с разворотом до 130 градусов. Такими же торпедами отбивались от наседавших на хвост эсминцев - выпущенная из кормового аппарата, она шла им навстречу «лоб в лоб», а затем резко разворачивалась и била в борт.

Помимо традиционных контактных, торпеды могли оснащаться и магнитными взрывателями - для их подрыва в момент прохождения под днищем корабля. А с конца 1943 года на вооружение поступает акустическая самонаводящаяся торпеда Т4, которую можно было выпускать, не целясь. Правда, при этом сама подлодка должна была остановить винты или быстро уйти на глубину, чтобы торпеда не вернулась.

Лодки вооружались и носовым 88-миллиметровым и кормовым 45-миллиметровым орудиями, в последствии весьма полезной 20-миллиметровой зениткой, защищавшей ее от самого страшного врага - патрульных самолетов Британских ВВС. Несколько «семерок» получили в свое распоряжение радары FuMO30, которые обнаруживали воздушные цели на расстоянии до 15 км и надводные цели - до 8 км.

Они потонули в пучине морской…

Кинофильм Вольфганга Петерсена «Das U-Boot» показывает, как был устроен быт подводников, плававших на подлодках VII серии. Фото: Bavaria Film

Романтический ореол героев с одной стороны - и мрачная репутация пьяниц и бесчеловечных убийц с другой. Такими представляли германских подводников на берегу. Однако напивались вдрызг они только один раз в два-три месяца, когда возвращались из похода. Именно тогда они были на глазах у «общественности», делающей поспешные выводы, после чего уходили отсыпаться в казармы или санатории, а затем в совершенно трезвом виде готовились к новому походу. Но эти редкие возлияния были не столько празднованием побед, сколько способом снять чудовищный стресс, которые подводники получали в каждом походе. И даже несмотря на то, что кандидаты в члены экипажей проходили в том числе и психологический отбор, на подлодках бывали случаи нервных срывов у отдельных моряков, которых приходилось успокаивать всей командой, а то и просто привязывать к койке.

Первое, с чем сталкивались подводники, только-только вышедшие в море, - страшная теснота. Особенно этим страдали экипажи субмарин VII серии, которые, будучи и без того тесными по конструкции, вдобавок набивались под завязку всем необходимым для дальних походов. Спальные места экипажа и все свободные уголки использовались для хранения ящиков с провизией, поэтому отдыхать и принимать пищу экипажу приходилось где придется. Чтобы взять дополнительные тонны топлива, его закачивали в цистерны, предназначенные для пресной воды (питьевой и гигиенической), таким образом, резко сокращая ее рацион.

По этой же причине немецкие подводники никогда не спасали своих жертв, отчаянно барахтающихся посреди океана. Ведь разместить их было просто некуда - разве что засунуть в освободившийся торпедный аппарат. Отсюда закрепившаяся за подводниками репутация бесчеловечных извергов.

Чувство милосердия притуплялось и постоянным страхом за свою собственную жизнь. Во время похода приходилось постоянно опасаться минных полей или вражеской авиации. Но самым страшными были вражеские эсминцы и противолодочные суда, а точнее, их глубинные бомбы, близкий разрыв которой мог разрушить корпус лодки. При этом можно было только надеяться на быструю смерть. Гораздо страшнее было получить тяжелые повреждения и безвозвратно падать в пучину, с ужасом слушая, как трещит сжимаемый корпус лодки, готовый проломиться внутрь потоками воды под давлением в несколько десятков атмосфер. Или хуже того - навсегда лечь на мели и медленно задыхаться, понимая при этом, что никакой помощи не будет…

Значение морских коммуникаций во Второй мировой войне трудно переоценить. С 1939 года вопросы снабжения войск, доставки военной помощи, продовольствия, топлива, медикаментов и других стратегических грузов напрямую влияли на способность Великобритании противостоять натиску нацистской Германии.

С 1941 года поставки по ленд-лизу в воюющий Советский Союз досаждали Гитлеру, и он делал все, для того чтобы воспрепятствовать северным конвоям на их пути к Архангельску и Мурманску. Важнейшую роль в этой битве играли самолеты люфтваффе и подводные лодки Третьего рейха.

Роль субмарин в морском театре военных действий была оценена еще в годы Первой мировой. Несмотря на несовершенство технической базы, основные технические решения, ставшие основой современных образцов, были выработаны именно тогда. После поражения Германия на обладание полноценным военным флотом, а в последовавшие затем годы экономической стагнации было не до него.

Однако нашлись люди, мечтавшие о реванше. Эрих Редер, герой морских битв, и адмирал, ставший министром после скандальной отставки своего предшественника Адольфа Ценкера, в обстановке секретности разработал программу возрождения кригсмарине.

Еще одно событие 1935 года, которое вовремя не оценили военные эксперты: подводные лодки Третьего рейха поступили в управление адмирала Деница. Этот талантливый флотоводец, уважаемый и любимый немецкими моряками, еще создаст немало проблем.

К началу Второй мировой войны все подводные лодки рейха делились на три класса: большие (водоизмещение 600-1000 т), средние (740 т) и челночные (250 т). Они были немногочисленны, в составе кригсмарине насчитывалось всего 46 единиц. Это не смущало Деница, он знал о возможностях германских верфей и понимал, что действовать предпочтительнее умением, а не числом.

Уже тогда 22 субмарины были переоборудованы для проведения дальних рейдов. Германское руководство понимало неизбежность конфликта с США, и готовилось перерезать морские пути через Атлантику. В дальнейшем подводные лодки 3 рейха проводили смелые операции вблизи Восточного побережья.

Эффективность действия субмарин в начальный период войны объясняется применением новой тактики, ранее неизвестной и изобретенной Карлом Деницем. Он сам назвал свои подводные соединения «волчьими стаями», и действия их вполне вписывались в этот образ.

Морская блокада Британских островов создавала прямую угрозу самому существованию метрополии, не говоря уже о ее связи с колониями. Летом 1940 года каждый день уходили на дно 2-3 судна, за семь месяцев субмарины Деница потопили 343 единицы торгового флота. в послевоенные годы оценивал эту ситуацию даже как более критическую, чем итог воздушной «битвы за Англию».

Бороться с угрозой, исходящей из океанских пучин, помогло новое акустическое и гидролокационное оборудование американского производства, поставлявшееся и СССР. Подводные лодки Третьего рейха начали нести серьезные потери, а бородатые «волки Деница» стали кем-то вроде японских камикадзе.

С 1939-го по 1945-й год немецкие верфи произвели 1162 субмарины с примерным общим числом членов экипажей в 40 тыс. человек. Более 30 тыс. германских подводников приняли ужасную смерть в своих «железных гробах». На остались 790 подлодок адмирала Деница, потерявшего в этой страшной войне двух сыновей и племянника.

Лишь к 1944 году союзникам удалось уменьшить потери, наносимые их флоту немецкими подводниками

Цель - Британия

«Волчьи стаи» адмирала Дёница

Лучшие из лучших

«Летучие голландцы»

Подводные лодки. Враг над нами

В фильме рассказывается о беспощадной и жестокой войне подводных лодок в Атлантике и на Тихом океане. Использование противниками последних достижений науки и техники, быстрый прогресс в радиоэлектронике (применение сонаров и противолодочных локаторов) сделали борьбу за превосходство под водой бескопромиссной и захватывающей.

Военная машина Гитлера - Подводные лодки

Документальный фильм из серии "Военная машина Гитлера" расскажет о подлодках - бесшумном оружии Третьего Рейха в битве за Атлантику. Разрабатывавшиеся и строившиеся в секрете, они были ближе к победе, чем любое другое Германии. За время Второй Мировой (вплоть до мая 1945-го) немецкими подводниками было потоплено 2603 боевых корабля и транспортных судна союзников. При этом погибло около 100 тысяч моряков военного и торгового флота. Германские субмарины были настоящим кошмаром для английских и американских моряков. Они превратили Атлантику в настоящий ад, где среди обломков и пылающего топлива отчаянно взывали о спасении жертвы торпедных атак. Это время будет справедливо назвать периодом расцвета тактики "волчьих стай", которая была непосредственно разработана для атак на большие транспортные караваны. Название полностью соответствовало ее сути- именно так охотятся на свою добычу волки. После обнаружения конвоя, параллельно его курсу сосредотачивалась группа подводных лодок. Проведя первую атаку, она затем обгоняла конвой и разворачивавлась на позиции для нового удара.

"Независимое военное обозрение" № 24 за 2007 год опубликовало статью В. Т. Кулинченко "Увозите золото субмаринами" (Секретные транспортные операции подводников Третьего рейха). Привожу краткое изложение этой статьи.

О боевых действиях подводного флота Третьего рейха написаны десятки книг и сотни статей. Но куда скромнее выглядит перечень печатных трудов, посвященных транспортным перевозкам, которые осуществлялись с помощью германских субмарин. Между тем они, например, доставляли в Японию цейсовскую оптику, приборы, вооружение и немецких специалистов. Однако перевозкой подобных грузов дело не ограничивалось...

Урановые поставки

В Японии еще до начала войны на Тихом океане в декабре 1941 года велись работы с ураном-235, но для полноценных опытов не хватало его запасов. В 1943 году из Токио в Берлин была послана просьба о выделении двух тонн урановой руды. В конце того же года одну тонну этого сырья приняла на борт некая немецкая подлодка. Однако до места назначения она не дошла.

Номер и судьба этой субмарины неизвестны до сих пор. По всей вероятности, она лежит где-то на океанском дне. До недавнего времени считалось, что нацистская Германия в Страну восходящего солнца больше уран не посылала. Но оказалось, что это не так…

Когда Гитлер понял, что война против СССР и западных союзников Сталина проиграна, он стал надеяться на любой вид "секретного оружия". Немцы явно не успевали с созданием атомной бомбы. Возможно, полагали в Берлине, это удастся сделать японцам, если им помочь.

И вот 25 марта 1945 года под покровом ночи подлодка U-234, загруженная полутонной обогащенного урана-235, незаметно покидает Киль. Кроме урана субмарина везла реактивный самолет Ме-262 в разобранном виде и детали ракет Фау-2. 0 цели похода знали только два человека на корабле - командир капитан-лейтенант Йоханн-Хейнрих Фехлер и второй офицер Карл-Эрнст Пфафф.

U-234 была еще в пути, когда нацистскую Германию постиг окончательный крах. Гросс-адмирал Карл Дениц отдает приказ всем находящимся в море немецким подводным лодкам сдаться. Тем не менее U-234 продолжала следовать своим маршрутом через Атлантику. Командир успешно уклонялся от американских и английских противолодочных сил, но вскоре понял, что до Японии ПЛ уже не добраться. Фехлер собрал своих офицеров и задал единственный вопрос: что делать? Единогласно принимается решение - прекратить поход и капитулировать.

14 мая 1945 года U-234 появилась на экране радаров американских эсминцев. Со скоростью 14 узлов субмарина приблизилась к кораблям ВМС США...

Операция "Огненная земля"

Еще до 1944 года началась операция "Огненная земля". Под покровом темноты на пирсах северогерманских баз, оцепленных эсэсовцами, специальные уполномоченные Главного управления имперской службы безопасности (РСХА) контролировали погрузку на подводные лодки опломбированных ящиков. Они размещались в торпедных отсеках и минировались. Если бы в океане возникла опасность захвата субмарин, этот секретный груз был бы взорван вместе с торпедами. На сей чрезвычайный случай имелся самый строгий приказ, а в состав экипажей ПЛ включили нацистов-фанатиков из спецотрядов СС, на которых можно было положиться: эти предпочтут пойти на дно, чем оказаться в плену.

Ящики на подлодках были заполнены валютой, золотом, драгоценностями. В Южную Америку в ходе операции "Огненная земля" гитлеровцам удалось переправить поистине гигантские богатства, какие никогда не снились испанским конкистадорам. В одну лишь Аргентину было доставлено помимо денег 2511 кг золота, 87 кг платины, 4638 каратов бриллиантов. На что все это пошло? Ответа на данный вопрос пока нет.

Тайна субмарины U-534

Только относительно недавно стало известно, что в годы Второй мировой войны существовало сверхсекретное соединение немецких подводных лодок, получившее наименование "Конвой фюрера". В него входило 35 субмарин.

В конце 1944 года в Киле с подлодок, включенных в "Конвой фюрера", сняли торпеды и прочее вооружение, поскольку им строжайше запрещалось вступать в бой во время плавания. В экипажи субмарин подбирались исключительно неженатые моряки, у которых вдобавок не осталось в живых ни одного близкого родственника. Согласно предписаниям Гитлера и Дёница командиры ПЛ должны потребовать от каждого подчиненного дать "обет вечного молчания".

На подлодки из "Конвоя фюрера" грузили контейнеры с ценностями и документами, огромные запасы провизии. Кроме того, субмарины принимали на борт таинственных пассажиров.

Командир одной из этих подлодок U-977 Хайнц Шеффер попал в плен. На многочисленных допросах, проводимых представителями американских и британских спецслужб, он так и не выдал существенной информации о субмаринах "Конвоя фюрера". Написанная им в 1952 году книга мемуаров также не содержала ничего сенсационного. Но то, что Шеффер знал некую тайну, подтверждает его письмо, адресованное "старому товарищу" капитану цур зее (капитан 1 ранга) Вильгельму Бернхарту, датированное 1 июня 1983 года: "...Чего ты добьешься, когда скажешь правду о том, в чем заключалась наша миссия? И кто пострадает из-за твоих откровений? Подумай об этом!

Конечно, ты не намереваешься сделать это просто из-за денег. Я повторяю еще раз: пусть правда спит с нашими подлодками на дне океана. Таково мое мнение...".

Шла ли в письме речь о "сокровищах рейха" или о чем-либо ином? Казалось, ответ на этот вопрос будет получен после обнаружения на дне Датских проливов подлодки U-534. Еще в 1986-1987 годах все газеты мира публиковали материалы об этой сенсационной находке Оге Енсена, датчанина, профессионально занимающегося поисками затонувших судов. Именно он разыскал германскую субмарину.

U-534, вышедшая из Киля 5 мая 1945 года, перевозила, как утверждали СМИ, солидную часть золотого запаса Третьего рейха, секретные германские архивы и около сорока видных нацистов. Командиру U-534 Герберту Ноллау было приказано взять курс на Латинскую Америку. Однако тысячи морских мин, поставленных союзниками вдоль побережья Германии и североевропейских стран, не позволяли субмарине идти ночью или в подводном положении. ПЛ атаковали английские самолеты близ острова Анхольт, где она и затонула на глубине 60 метров. Но 47 членам экипажа удалось спастись. Они-то впоследствии и рассказали о грузе U-534.

Но подъем субмарины затягивался. В 1993 году о ней заговорили вновь в связи с проектом "U-534", разработанным специалистами голландской компании "Смит так". Один из его руководителей Вардло, давая интервью журналистам в июле 1993 года, заявил, что в ближайшее время начнутся работы по подъему субмарины. "Мы беседовали с каждым из девятнадцати ныне здравствующих членов экипажа, - говорил Вардло. - К сожалению, все, кто был посвящен в "тайну груза" и знал о точном маршруте подлодки, давно умерли. Да и вообще не исключено, что на ее борту ничего особенного не было".

Минуло еще 14 лет, а U-534 так и не поднята. Почему? Вполне вероятно, что есть еще люди, при чем влиятельные, которым появление U-534 на поверхности не очень желательно.

Фридрих Руге – вице-адмирал, командующий ВМС ФРГ – приводит малоизвестные факты о боевых операциях германских ВМС в период Второй мировой войны, анализирует военную обстановку в Европе, сравнивает стратегии Германии, Великобритании, США, Японии, Франции, Италии. Автор проводит исследование структуры высшего командования Германии, Великобритании и других европейских стран, взаимоотношений германских ВМС и Адольфа Гитлера, дает яркие портреты главкомов ВМС Германии вице-адмирала Редера и гросс-адмирала Деница.

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Военно-морской флот Третьего рейха. 1939-1945 (Фридрих Руге) предоставлен нашим книжным партнёром - компанией ЛитРес .

СИТУАЦИЯ В НАЧАЛЕ ВОЙНЫ

Все эти планы и мысли утратили смысл, когда Гитлер, вопреки своим первоначальным намерениям, включился в войну с Великобританией и Францией уже в сентябре 1939 г. В книге «Майн кампф» он критиковал кайзеровскую империю за то, что, начав расширять флот, она поставила под угрозу господство Англии на морях. Но теперь он сам увенчал политическую победу в Судетском кризисе разрывом англо-германского морского соглашения всего через три с половиной года после того, как оно вступило в силу. Невозможно было яснее и грубее показать англичанам, что он снова создает военно-морской флот, который в конечном счете может стать для них столь же опасным, как в годы Первой мировой войны. Таким образом, единственное реальное достижение политики умиротворения было ликвидировано созданием явной угрозы жизненно важным интересам Англии. Неудивительно поэтому, что люди, уступившие Гитлеру в Мюнхене, проявили твердость теперь после того, как их последнее предупреждение – соглашение с Польшей – проигнорировалось.

Гитлер теперь столкнулся с той самой ситуацией, которой хотел избежать. Правда, положение оказалось лучше, чем в 1914 г., поскольку Россия, Италия и Япония сохраняли дружественный нейтралитет, а положение в экономике и ситуация с продовольственными запасами в самой Германии были лучше. Однако степень ее военной подготовленности все еще была далека от желаемого уровня, особенно на военно-морском флоте – наиболее важном средстве борьбы против британского морского могущества. Ни один из основных кораблей, заложенных в соответствии с планом Z, не был готов настолько, чтобы имело смысл тратить силы на достройку хотя бы одного из них. Они пошли на слом, чтобы можно было использовать металл для других целей.

МОРСКИЕ ИНТЕРЕСЫ ВОЮЮЩИХ СТОРОН

К началу войны общий тоннаж торгового флота в мире составлял 68 млн брутто-регистровых тонн (брт) и его основная часть распределялась следующим образом:

Общий импорт Германии составлял 56,5 млн т, из которых 29 млн т приходилось на морские перевозки. Наиболее важным в военном отношении был импорт железной руды из Северной Швеции, составлявший в год 11 млн т. Летом эта руда доставлялась из Лулео по Балтийскому морю; а зимой – из Нарвика вдоль норвежского побережья и по Северному морю. Имелись все основания полагать, что эти маршруты и дальше пойдут из территориальных вод нейтральных стран в контролируемую Германией зону. Еще одной важной статьей импорта была нефть как топливо и промышленное сырье.

Однако с началом войны англичане очень быстро установили эффективную блокаду торгового судоходства, которая быстро отрезала Германию от источников поставки различных руд и металлов, а также древесины, каучука, шерсти, чая, кофе, какао и цитрусовых (если называть только основные товары).

Германское правительство заранее предприняло некоторые меры, создав запасы наиболее важных для войны материалов, а также торговое соглашение с Россией на поставку продовольствия и нефти в объеме, достаточном для минимального потребления. Но за это пришлось заплатить дорогой ценой, в том числе и передачей России недостроенного тяжелого крейсера «Лютцов».

И наконец, в тот самый момент, когда Англия стала объединять усилия с другими противниками Германии, последняя потеряла свои главные районы рыбного промысла, и ежегодная добыча рыбы упала с 700 до 150 тыс.

Все же в целом в 1939 г. Германия меньше зависела от моря, чем в 1914-м. Единственный способ быстро нанести ей невосполнимый урон заключался в воспрещении импорта руды из Северной Швеции или морскими силами, или с помощью десантных операций.

Проникнуть в Атлантику немецким боевым кораблям стало посложнее, чем в Первую мировую войну. Хотя английский флот в 1939 г. был меньше, чем в предыдущей войне, каждый немецкий корабль, намеревающийся выйти в океан, должен был пересечь зоны патрулирования английской авиации, расположенные вокруг Исландии. Первое время непогода и туман, частые в этих местах, особенно вдоль кромки плавучих льдов, мешали англичанам, но постоянное совершенствование радиолокационного оборудования обеспечило им «глаза» для наблюдения и ночью, и в туман.

С другой стороны, самое Соединенное Королевство – сердце Британской империи – еще больше зависело от моря, чем в годы Первой мировой войны, поскольку к тому времени численность населения выросла, а внутренние ресурсы Британских островов – нет. Правда, на островах добывалось достаточное количество угля и часть необходимой железной руды, но производство угля зависело от соответствующего импорта крепежного леса. Ежегодно требовалось импортировать 11 млн т древесины, 8 млн т железной руды, значительную часть продовольствия и все жидкое топливо (последнего было нужно 12 млн т). Именно от сохранения импорта, составившего в 1938 г. 68 млн т, зависело, устоит ли Англия в войне или нет. Для этого в стране имелся торговый флот, тоннаж которого, включая каботажный, составлял 21 млн брт. Однако в военное время эта величина сократилась до 15,5 млн брт, включая 2 млн брт, приходящихся на малые суда прибрежного плавания, использовавшиеся главным образом для перевозки угля.

Остальные 6 млн брт использовались для перевозки войск, топлива и других грузов для вооруженных сил. Английские верфи были способны ежегодно вводить в строй новые суда, грузоподъемностью приблизительно 1 млн брт. Поскольку можно было предположить, что в распоряжении англичан окажется также и иностранный торговый флот, было логично считать, что минимальный уровень импорта, необходимый для существования Англии во время войны, мог быть обеспечен.

Франция полностью зависела от моря в отношении нефти и связи со своими североафриканскими колониями – особенно для перевозки войск и продовольствия, так как ее собственное сельское хозяйство находилось в плохом состоянии.

ВОЕННАЯ ОБСТАНОВКА И ПЛАНЫ ГЕРМАНИИ

Перед Германией снова замаячил призрак войны на два фронта, но на сей раз главные силы были сконцентрированы против более слабого противника на востоке. Армия Германии на этом направлении имела 54 дивизии, в том числе танковые и моторизованные. Для защиты «Западного вала» были оставлены только 8 кадровых и 25 резервных дивизий – риск, который оказался оправдан последующими событиями или, более точно, отсутствием событий. Против польского флота, состоящего из четырех больших эсминцев, минного заградителя, пяти подлодок и некоторого числа малых кораблей, немецкий флот сосредоточил в Данцигской бухте превосходящие силы, включая старый линкор «Шлезвиг-Гольштейн», несколько крейсеров и эсминцев, семь малых подводных лодок и большое количество тральщиков.

План заключался в том, чтобы сокрушить польский военно-морской флот и не допустить каких-либо активных его действий. Как только война началась, в психологическом отношении было очень важно использовать любые средства, чтобы достичь начального успеха. Под мощным нажимом искусственно созданная морская позиция польского флота у выхода из польского коридора полностью развалилась. Три польских эсминца ушли в Англию еще до начала военных действий, а остальные корабли действовали крайне неэффективно. Они или ставили оборонительные минные заграждения, или вообще бездействовали вместо того, чтобы атаковать многочисленные немецкие корабли. Польские надводные корабли были выведены из строя в порту немецкой морской авиацией после того, как польский минзаг «Гриф» осуществил постановку мин, не поставив их в боевое положение.

Таким образом, когда 3 сентября Англия и Франция объявили Германии войну, германские крейсера и эсминцы можно было без опаски направить в Северное море, оставив «Шлезвиг-Гольштейн» и тральщики для продолжения военных действий на востоке. Балтийская группировка выполнила свои задачи.

Но операция прошла не без потерь с немецкой стороны; польские береговые батареи и армейские части оборонялись стойко и мужественно. Операция по ликвидации сопротивления польского флота затянулась, поскольку взаимодействие между немецкой армией и флотом не было заранее отработано и оказалось неудовлетворительным. Например, слабо укрепленный полуостров Вестерплатте (в устье реки Вислы, был захвачен 7 сентября лишь после того, как линкору «Шлезвиг-Гольштейн» несколько раз пришлось подвергнуть его обстрелу). Только после этого стало возможно использовать Данциг в качестве базы снабжения. Гдыня пала 14 сентября, высоты в Оксхофте капитулировали 18 сентября. Этого результата можно было достичь на несколько дней раньше, если бы в ходе боев удалось достичь взаимодействия разнородных сил немцев. В результате две немецкие дивизии были заняты в этой операции дольше, чем необходимо, что, к счастью, не имело отрицательных последствий, так как французы не сумели использовать слабость Германии на западе и организовать наступление.

Укрепленные позиции на косе Хель были сданы 2 октября после неоднократных обстрелов «Шлезвиг-Гольштейном» и «Шлезиеном». В этих бомбардировках приняли участие и немецкие тральщики, сближаясь с польской артиллерией на весьма малые расстояния. Они также успешно осуществляли траление мин, но не сумели найти польские субмарины. Тральщики блокировали Хель, брали пленных, сопровождали немецкие транспортные суда, шедшие в Восточную Пруссию, и потеряли при этом только один корабль – «М-85». Польский флот потерял эсминец, минный заградитель и несколько канонерских лодок и тральщиков. Все шесть польских субмарин ускользнули в нейтральные или союзнические порты.

Польская война стала генеральной репетицией военно-морского флота Германии, особенно для флотилий тральщиков, показав, что их оснащение, артиллерия, личный состав и тактика были весьма эффективными, за исключением, правда, борьбы с подлодками.

И все же эта война была не более чем незначительным инцидентом для немецкого флота, если иметь в виду серьезность ситуации, в которой он оказался в результате стратегии Гитлера. Он был теперь вовлечен в большую войну, причем в одиночку, без Италии. Катастрофическое неравенство флотов воюющих стран показано в следующей ниже таблице:

ЧИСЛЕННЫЙ СОСТАВ ФЛОТОВ

(осень 1939 г. )

1 Включая 2 линкора, находившиеся на реконструкции.

МОРСКАЯ АВИАЦИЯ

Чтобы до некоторой степени компенсировать нехватку крупных кораблей, строительство которых требует много времени, можно было бы создать морскую авиацию, но против этого возражал рейхсмаршал Герман Геринг. Начиная с 1935 г. флот передавал отличных специалистов в люфтваффе, взамен Геринг взял на себя обязательство к 1942 г. поставить флоту 62 эскадрильи (приблизительно 700 самолетов), которые требовались ему для решения своих задач. Хотя фактически эти части входили в состав VI авиационного командования (морского), их наземные и обеспечивающие службы оставались под руководством главнокомандующего военно-воздушных сил. Предполагалось, что они будут оперативно подчиняться главнокомандующему военно-морских сил флота и при проведении учений в мирное время, и в ходе военных действий. Однако в 1938 г. в люфтваффе, очевидно, «открыли» для себя море, и в ноябре флот был извещен о том, что ВВС считают себя полностью ответственными за все действия над морем. Адмирал Редер считал, что вся эта сфера должна быть полностью подчинена флоту, но Гитлер не поддержал его. Кроме того, после отставки по дисциплинарным основаниям генерала Вернера фон Бломберга не стало больше компетентного военного министра, который мог бы выступить в роли арбитра. Верх одержала идея Геринга: «Все, что летает, – мое».

Документ, подписанный двумя главнокомандующими 27 января 1939 г., означал конец единого руководства войной на море. Единственной уступкой военно-морскому флоту было руководство авиаразведкой над морем, а также тактическими действиями авиации при столкновении кораблей с морскими силами противника. Все остальное военно-воздушные силы оставили под своим контролем: минные постановки с воздуха, авиаудары по торговому флоту в море и в портах, удары с воздуха по базам и верфям. Предполагалось, что для решения боевых задач флот получит следующие подразделения морской авиации:

9 эскадрилий гидросамолетов для дальней разведки;

18 эскадрилий многоцелевого назначения для разведывательных, противолодочных действий и др.;

12 эскадрилий авианосных самолетов;

2 эскадрильи корабельных катапультных самолетов.

Когда началась война, в строю оказалось всего только 14 эскадрилий дальней разведки и многоцелевых и одна эскадрилья катапультных самолетов. А люфтваффе к тому времени подготовили для войны на море только 6 авиагрупп бомбардировщиков «Не-111» вместо 13, считавшихся достаточными для удовлетворения нужд флота. Более того, в люфтваффе использовались собственные правила, касающиеся кодировки навигационных карт, шифровальных кодов и длин радиоволн, что еще больше усложняло взаимодействие с флотом.

Проектирование специальных самолетов для войны на море было сведено к минимуму, а в начале войны от строительства авианосных самолетов полностью отказались. Авианосец «Граф Цеппелин» так и не был достроен, поскольку Германия не располагала соответствующими самолетами для него. В начале 1942 г. кто-то в штабе Гитлера выдвинул план преобразования лайнеров «Европа», «Потсдам» и «Гнейзенау» во вспомогательные авианосцы, а остальные – по 8 бомбардировщиков и 12 истребителей. Технически этот план был выполним, но и от него пришлось отказаться из-за отсутствия авианосных самолетов.

Сотрудничество в области морского вооружения также было неудовлетворительным. Флот уже в 1931 г. разработал способ установки магнитных донных мин с самолета на парашюте, но в 1936 г. под давлением Геринга после того, как мина прошла эксплуатационные испытания, все разработки были переданы люфтваффе. Но ВВС так и не проявили к ним интереса до тех пор, пока контр-адмирал Витольд Ротер, который уже не занимался разработкой этого вида оружия, не убедил генерала Эрнста Удета продолжить эту работу. В 1938–1939 гг. было принято решение изготовить большое число авиационных мин (до 50 тыс. штук) к весне 1940 г. Однако во время войны люфтваффе разработали собственную магнитную мину, для которой не требовался парашют. Конечно, это было важное достоинство, но к тому времени, когда ее начали применять, взрыватель мины уже устарел, поэтому она не представляла для противника большой опасности.

ВВС считали, что бомбы являются наиболее эффективным противокорабельным оружием. Со своей стороны флот отдавал предпочтение авиационной торпеде и разработал довольно перспективную модель норвежской торпеды. Но конечно, эта разработка не получила никакой поддержки у Геринга. Только позже, во время войны, когда ясно выявились преимущества торпеды по сравнению с бомбой, Геринг проявил интерес к этим разработкам. Вслед за этим флот по инициативе адмирала Бакенкелера передал люфтваффе все мастерские, полигоны и 350 человек их персонала.

Море для главнокомандующего люфтваффе было недружественной средой, и он никогда не стремился понять или познать его. Поэтому неудивительно, что ВВС в этом вопросе следовали своим курсом, приведшим к печальным последствиям во время войны. Нередко оба вида вооруженных сил добивались успешного сотрудничества на более низких ступенях управления, но это не могло компенсировать разницу во взглядах высшего руководства. За свою непродолжительную историю люфтваффе не смогли проникнуться каким-либо пониманием того, как вести войну на море, или тех возможностей, которыми обладает противник, имеющий превосходство на море.

ОПЕРАТИВНЫЕ ПЛАНЫ

Не следует считать, что флот был всегда безошибочен в своих суждениях и действиях. Но необходимо отметить, что только он должным образом оценил, какие угрозы исходят от Англии, и предпринял соответствующие меры, чтобы вести беспощадную борьбу на английских морских коммуникациях. Причиной стремления вести прежде всего подводную войну было безнадежное отставание немецкого флота по надводным кораблям. В директиве номер 1 ОКБ (O.K.W.), датированной 31 августа 1939 г., Гитлер дал следующие инструкции на случай вступления Англии и Франции в войну против Германии:

«Военно-морской флот нацеливается на уничтожение торгового флота, главным образом английского».

После некоторых положений, касающихся вопроса о запретных зонах, директива предписывает:

«Балтика должна быть защищена от вторжения противника. Главнокомандующий военно-морского флота решает, следует ли для этого минировать проливы, ведущие в Балтийское море».

Затем следуют указания для военно-воздушных сил: «Главная задача люфтваффе состоит в том, чтобы предотвратить действия военно-воздушных сил противника против германской армии или против территории Германии. Необходимо быть готовым к нанесению ударов с воздуха по английским судам, выполняющим импортные перевозки; а также по военным предприятиям и транспортным судам, переправляющим войска во Францию. Должны быть использованы все возможности для атаки скоплений английских боевых кораблей, особенно линкоров и авианосцев. Удары по Лондону не наносить без моего приказа. Удары по Англии должны планироваться так, чтобы избежать недостаточных результатов вследствие частичного использования ударных сил».

Формулировка директивы для люфтваффе кажется довольно неудачной. Приказ военно-морскому флоту «нацелиться на уничтожение торгового флота» также не получил какого-либо развития в последующих директивах. Он был дан в качестве общего указания к действию, и на флоте сразу осознали, что при существующих обстоятельствах наилучшим способом достижения результата является использование подводных лодок. Поэтому его усилия были сконцентрированы на том, чтобы построить как можно больше подводных лодок.

СТРОИТЕЛЬСТВО ПОДВОДНЫХ ЛОДОК

Перед началом войны план предусматривал строительство девяти подводных лодок в месяц, в том числе трех малых, четырех средних и двух больших. Как только началась война, главному конструктору флота предоставили все возможности в минимально возможные сроки увеличить этот не отвечающий военным требованиям темп производства до 29 лодок в месяц. Для этого вся работа по строительству линкоров, за исключением «Бисмарка» и «Тирпица», была прекращена. Это решение сразу дало результаты, однако не получило поддержки Гитлера. Осенью и зимой 1939/40 г. адмирал Редер неоднократно обращался к Гитлеру, чтобы тот предоставил высший приоритет программе строительства подводных лодок, но все было напрасно. Адмирал был вынужден неоднократно протестовать против передачи армии и ВВС материалов и рабочей силы, предназначенных для утвержденной программы строительства подводных лодок.

Гитлер постоянно избегал этих вопросов и откладывал свое решение до завершения кампании во Франции. Больше всего он был обеспокоен сохранностью промышленности Рура. Прежде чем связывать себя решающей схваткой с Англией, он хотел утвердиться на Европейском континенте. Со своей стороны Редер считал Англию главным противником, которому с самого начала нужно нанести максимальный урон, если Германия хочет выжить в этой смертельной борьбе.

Редера упрекают за неудачу программы строительства подводных лодок в период, когда он стоял во главе флота, тогда как в 1943 г. адмирал Дениц получил от Гитлера все, в чем он нуждался, для ее значительного расширения. Но к тому времени ситуация изменилась коренным образом, и угроза, исходившая от Англии, была повсеместно оценена должным образом. Кроме того, к тому времени подводные лодки радикально новой конструкции, разработанные после ряда горьких неудач, казались единственным оружием, с помощью которого можно было нанести смертельный удар по противнику. Но в 1939–1940 гг. Гитлер полагал, что, разгромив Францию, он может заставить Англию просить мира. Поэтому подводная война не казалась ему настолько важной, и он отдавал приоритет укреплению армии и военно-воздушных сил. Именно из-за этих причин в первые годы войны оказалось невозможно достичь запланированного показателя – строить по 29 лодок в месяц. И действительно, в марте 1940 г. план был временно снижен до 25 лодок в месяц, а летом того же года, после одобрения его Гитлером, окончательно утвержден на этом уровне.

Вышесказанное не означало, однако, что новые подводные лодки быстро пополнят боевой строй. Время, необходимое для того, чтобы получить боеспособную подлодку с момента закладки до завершения подготовки экипажа, составляет целых два года – иногда даже больше. Следовательно, не могло быть и речи о том, чтобы рассчитывать на какой-либо значительный рост подводных сил ранее конца 1941 г. Все же штаб руководства войной на море, не желая оставлять Англию в покое столь длительное время, решительно бросил свой слабый флот – надводные корабли и подводные лодки – против ее торгового судоходства.

Было очевидно, что в этой борьбе малочисленный надводный флот Германии не имел никаких шансов на достижение решающего успеха. Напротив, в случае ведения традиционной морской войны он быстро пал бы жертвой превосходящих сил противника. Поэтому план ВМС заключался в том, чтобы ударить по самым слабым точкам в системе обороны противника, а именно наносить решительные и быстрые удары по морским коммуникациям англичан и уходить от любого прямого столкновения с их превосходящими силами. Директива штаба руководства войной на море от 4 августа 1939 г. обязывала германские корабли нарушать морские коммуникации противника и уничтожать его торговые суда всеми располагаемыми средствами:

«Атаковать боевые корабли противника, даже уступающие по силе, можно только в случае, если это необходимо для достижения главной цели».

«Частые изменения обстановки в операционной зоне вызовут неуверенность и задержки рейсов торгового флота противника, даже если при этом не будет обеспечен материальный успех. Периодическое появление немецких боевых кораблей в отдаленных районах дополнительно дезорганизует противника».

В первом томе своей книги «Вторая мировая война» Уинстон Черчилль комментирует эти положения следующим образом: «Британскому Адмиралтейству пришлось бы с сожалением принять эти идеи».

В соответствии с планом ВМС карманные линкоры, а позже и вооруженные торговые рейдеры должны были действовать на всех океанах, в то время как линейные крейсера и крейсера – связать большую часть британского флота в северной части Северного моря и в водах вокруг Исландии. Штаб руководства войной на море знал, что такие действия связаны со значительным риском потерь. Однако, поддержанные действиями подводных лодок и минными постановками, они были, возможно, наилучшим способом действий флота в ожидании роста подводных сил.

Таким образом, в отношении Германии первую фазу войны на море с сентября 1939 г. до весны 1941 г. можно охарактеризовать как весьма энергичное использование слабых сил.

СОСТОЯНИЕ И НАМЕРЕНИЯ ВЕЛИКОБРИТАНИИ

Стратегические цели Великобритании берут начало от ее победы в Первой мировой войне, которая, подобно всем другим английским войнам с конца XVI в., была обеспечена ее линейным флотом. Сдача германского флота в Скапа-Флоу была хотя и менее зрелищным, но не менее эффективным поражением противника, чем сражение при Трафальгаре. В своих расчетах Англия всегда опиралась на линкоры и не видела каких-либо причин для изменения такого подхода. Правда, появление субмарин означало создание нового и крайне опасного оружия. Но в ходе войны 1914–1918 гг., после первоначального большого успеха подводной войны на морских коммуникациях Британии, ситуацию удалось в конечном итоге исправить возвращением к системе конвоев, которая доказала свою эффективность в предыдущие столетия. Воздействие же подводных лодок на линейный флот носило, по сути, раздражающий характер. Они не нанесли им никакого урона и не мешали осуществлять дальнюю блокаду Германии. В годы Первой мировой войны в результате атак подводных лодок не был потерян ни один современный крупный корабль какой-либо из воюющих стран.

После той войны был создан асдик – гидролокатор для поисковых работ под водой. Он стал эффективным средством обнаружения погрузившихся подлодок. Так как обычная субмарина имела малую скорость подводного хода и могла оставаться в погруженном состоянии только ограниченное время, то теоретически при обнаружении она не могла уйти от глубинных бомб своих преследователей. Осенью 1939 г. две сотни английских кораблей были оборудованы гидролокаторами; пятью годами позже их число выросло до трех тысяч, были существенно улучшены способы атаки и создан новый тип противолодочного корвета с малыми сроками строительства. Поэтому к началу войны англичане считали, что угроза, исходящая от немецких подводных лодок, будет достаточно ограниченной.

Хотя ударная мощь авиации непрерывно увеличивалась, англичане не думали, что она серьезно помешает действиям надводных кораблей. Их военно-морской флот не сумел создать свою собственную самостоятельную комплексную морскую авиацию. В Англии, как и в Германии, королевские военно-воздушные силы составляли третий вид вооруженных сил. Для решения боевых задач на море привлекались силы истребительного, бомбардировочного и берегового командований. Непосредственно флоту подчинялись только самолеты авианосной авиации. Когда началась морская война, этот механизм заработал с большим скрипом, но все же он функционировал лучше, чем соответствующие структуры в Германии.

В Англии полагали, что в Атлантику войдут немецкие подводные лодки и, возможно, один карманный линкор, поскольку, как они считали, Германия будет вынуждена использовать остальные корабли для охраны жизненно важных морских коммуникаций в Балтийском море. В целом задачи английского флота можно сформулировать следующим образом:

1. Защита морских коммуникаций:

а) от надводных кораблей, блокируя их возможный прорыв из Северного моря;

б) от подводных лодок, вначале организовав противолодочную оборону Британских островов и охрану маршрутов транспортных судов в опасных для судоходства зонах и затем перейдя к системе формирования конвоев.

2. Пресечение судоходства Германии на океанских маршрутах.

Из северной военно-морской базы Скапа-Флоу английские корабли могли контролировать выходы из Северного моря и в то же самое время эффективно защищать собственный торговый флот и малые корабли противолодочной обороны. Не имеющую большого значения Гельголандскую бухту должны были патрулировать только английские субмарины и авиация, для крупных кораблей этот район был опасен из-за минной угрозы, ударов подводных лодок и авиации.

В целом этот план не отличался большой активностью, однако в период 1914–1918 гг. он доказал свою успешность в условиях противодействия намного более сильному противнику. Следует отметить, что он был направлен только против Германии, поскольку изначально предполагалось, что при вступлении Италии в войну англичане немедленно начнут наступательные операции в Средиземном море против их флота. Вскоре Черчилля захватила идея посылки в Балтийское море крупных кораблей со специально уменьшенной осадкой, как это планировалось и в предыдущей войне. Но так же, как и тогда, обстоятельства сделали невозможной реализацию этого плана, и поэтому операция «Кэтрин» была отменена.

В общем, англичане были уверены, что их флот будет иметь широкие задачи, но не будет иметь серьезного противника. Однако вскоре эти довольно консервативные военные планы оказались несостоятельными. Гидролокаторы не смогли стать абсолютным противоядием от подводных лодок. Число эскортных кораблей было недостаточным, а немецкие подводные лодки, самолеты и мины оказались более опасными, чем ожидалось. Немецкий флот проявил большую активность, чем ожидалось. Скоро стало очевидно, что английский флот оказался лицом к лицу с очень серьезным противником.

СТРУКТУРА РУКОВОДСТВА ВООРУЖЕННЫМИ СИЛАМИ ГЕРМАНИИ

В бою тактические решения принимаются, как правило, очень быстро, например в ходе танковой атаки, в воздушной схватке со стремительно меняющейся обстановкой или во время торпедной атаки. В этом случае командир подразделения обычно полагается на свой опыт и оценку ситуации. Иначе обстоит дело с оперативными решениями, касающимися крупных войсковых соединений и принимаемыми только после нескольких часов или даже дней размышлений и подготовки. Командир, ответственный за такие решения, имеет поддержку хорошо обученного штаба, с которым он может обсуждать боевые задачи и которому он может передать решение многих конкретных задач. В вооруженных сила Германии боевые командиры тактического и оперативного звена, как правило, имели очень хорошую подготовку, что доказывают и события первых лет войны.

Совершенно другая ситуация возникает при принятии стратегических решений, от которых зависит результат кампании или целой войны. Ввиду их важности такие решения принимаются главнокомандующим театра военных действий на основе политических директив или даже непосредственно политическим лидером. Само собой разумеется, что такие решения могут быть приняты только после основательной подготовительной работы, к которой привлекаются лучшие умы по конкретным вопросам. Обычно имеется достаточно времени для исчерпывающего обсуждения всех проблем, и очень редко приходится разрабатывать стратегию, глядя на часы.

Во время Первой мировой войны Германия так и не разработала большую стратегию. С возрождением нации после 1933 г. главнокомандующим вермахта стал генерал Бломберг. Руководство вооруженными силами (ОКВ) совместно со штабом оперативного руководства, образованным позднее, должно было разрабатывать единую военную стратегию и согласовывать действия трех видов вооруженных сил. Преждевременная отставка скомпрометированного Бломберга явилась очень серьезным ударом по этой, еще не сформированной окончательно системе. Теперь Гитлер в дополнение к его функциям главы государства и политического лидера стал и главнокомандующим. Конечно, над собственно военным руководством должен стоять полномочный политический орган или военный кабинет, но даже перед началом войны диктаторское поведение Гитлера все более и более отодвигало кабинет на задний план, и его последнее заседание состоялось в 1938 г. Было очевидно, что Гитлер хотел взять управление политическими, военными и экономическими делами страны в свои руки. Он не сумел понять, что он не в состоянии единолично решить множество постоянно возникающих новых проблем. И в итоге он так и не превратился в истинного государственного деятеля, а остался революционером и пророком, которого всегда больше заботило абсолютное повиновение его сторонников, а не возможности его партнеров.

Поэтому неудивительно, что его самый близкий военный сподвижник генерал Альфред Г. Йодль, начальник штаба оперативного руководства ОКВ, часто не мог провести в жизнь свои идеи. Во всяком случае, штаб Йодля был слишком слабым и односторонне сформированным для руководства глобальной войной; военно-морской флот там был представлен маленькой группой штабных офицеров, поэтому там преобладал сухопутный образ мышления, который, несомненно, соответствовал континентальным концепциям Гитлера. Несмотря на указанные недостатки, эта организация в части собственного военного планирования поначалу работала удовлетворительно. Но впоследствии, когда высшее командование стало осуществлять непосредственное руководство ведением боевых действий на отдельных театрах военных действий, оно не только превысило свои возможности, но и перестало выполнять свои прямые функции общего управления, контроля и поиска взаимоприемлемых решений. Став главой государства, политическим лидером, главнокомандующим вооруженных сил и, позже, главнокомандующим сухопутных войск, Гитлер не смог исполнять многочисленные обязанности, относящиеся к указанным видам деятельности. Таким образом, не было никакой гарантии в том, что важные стратегические вопросы будут изучены до конца со всех точек зрения, чтобы принять решения, основанные на тщательном анализе ситуации. Этот недостаток стал особенно серьезным, когда решаемые проблемы вышли за пределы континентальной войны, что было неизбежно в войне с великими морскими державами.

ВОЕННО-МОРСКОЙ ФЛОТ ГЕРМАНИИ И ЕГО ОРГАНИЗАЦИЯ

Во главе военно-морских сил стоял гросс-адмирал Редер. Он твердо и четко руководил флотом. В стратегическом и оперативном планировании и решении других вопросов он опирался на штаб руководства войной на море, возглавляемый контр-адмиралом Отто Шнивиндом. Этот штаб непосредственно руководил крейсерскими операциями в отдаленных районах, включая и организацию снабжения кораблей. Для проведения таких операций штаб получал необходимую разведывательную информацию со всех частей света. Операциями в Северном море руководила группа военно-морских сил «Запад» под командованием адмирала Альфреда За-альвехтера, а в Балтийском – группа ВМС «Восток» под руководством сначала адмирала Конрада Альбрехта (во время войны в Польше), а затем – адмирала Рольфа Карльса. Обе группы отвечали также за охрану водного района в пределах своих зон, включая траление мин, противолодочную оборону, эскортирование и авиаразведку. Самостоятельные службы, возглавляемые старшими офицерами, отвечали за береговую оборону и организацию берегового базирования флота.

Адмирал Герман Бём, командующий флотом в мирное время, возглавил военно-морские силы в Северном море – на главном театре военных действий. Подводными силами командовал контр-адмирал Дениц, осуществлявший руководство подводной войной в соответствии с общими директивами морского штаба.

Может показаться, что число командований, учитывая малочисленность наличных сил, было чрезмерным. Но это было неизбежно, если штаб руководства войной на море хотел освободиться от повседневной рутины и был намерен осуществлять общее руководство, включая подготовку директив при изменении общей обстановки. В целом штаб решал эти задачи успешно, хотя иногда возникали проблемы, особенно когда границы разделения ответственности оказывались неясными. По-видимому, это обычное явление. В целом люди, находившиеся в действующих частях, чувствовали, что в центре осуществляется энергичное и компетентное руководство, что о них хорошо заботятся и что их законные требования всегда получат необходимый отклик в высоких штабах. Такая уверенность в большой степени обеспечила эффективность и единство действий военно-морского флота.

СТРУКТУРА БРИТАНСКОГО ВЫСШЕГО КОМАНДОВАНИЯ

После того как в апреле 1940 г. Черчилль стал премьер-министром, власть в Англии оказалась в руках сильного и решительного человека, который был известен также склонностью брать на себя слишком большую ответственность. Незначительными изменениями в системе управления он создал такую структуру, которая в полной мере позволяла ему проявить свои знания и способности, не допуская при этом деспотизма. При вступлении на должность премьер-министра он получил также согласие короля занять специально созданный пост министра обороны, пределы полномочий и обязанностей которого были конституционно не определены – типичная британская ситуация.

Как премьер-министр, Черчилль руководил военным кабинетом, который вначале собирался почти ежедневно, но со временем стал заседать все реже. Именно здесь формировалась большая стратегия войны. В состав военного кабинета входили еще четыре человека: предшественник Черчилля на посту премьер-министра, лидер оппозиции, министр иностранных дел и министр без портфеля. Вооруженные силы представлял генерал Х.Л. Исмей – начальник военного отдела секретариата военного кабинета. В этот отдел входили специально подобранные офицеры от трех видов вооруженных сил, и он во многом напоминал штаб оперативного руководства ОКВ. Подобно Йодлю, Исмей занимал свой пост в течение всей войны. Он представлял Черчилля в комитете начальников штабов, состоящем из руководителей видов вооруженных сил; однако, как министр обороны, Черчилль был еще и председателем комитета, отвечающего за разработку военной стратегии. Другими вопросами обороны – в частности, вооружением – занимался комитет обороны, в состав которого входили премьер-министр, лидер оппозиции, министр авиационной промышленности, морской министр, министр авиации, военный министр – все гражданские лица, а также, по приглашению, три начальника штабов видов вооруженных сил. Поскольку Черчилль председательствовал, а Исмей присутствовал на заседаниях всех трех комитетов, а другие должностные лица присутствовали на двух из них, последовательность стратегии гарантировалась. В опытных руках Черчилля, бывшего морского министра, вопросы войны на море невозможно было недооценить.