Особенности жанра былины краткое содержание. Особенности былин: композиция и средства художественной выразительности. Собирание и публикация русских былин

Навлек на себя гнев Владимира Мономаха, и его утопили за то, что он обокрал двух граждан Новгорода; в другом варианте той же летописи говорится, что его сослали. Дунай Иванович часто упоминается в летописях XIII века в качестве одного из слуг князя Владимира Васильковича , а Сухмана Долмантьевича (Одихмантьевича) отождествляли с псковским князем Домантом (Довмонтом).

Происхождение былин

Для объяснения происхождения и состава былин существует несколько теорий:

1. Теория мифологическая видит в былинах рассказы о стихийных явлениях, в богатырях - олицетворение этих явлений и отождествление их с богами древних славян (Орест Миллер , Афанасьев).
2. Теория историческая объясняет былины как след исторических событий, спутанных порой в народной памяти (Леонид Майков , Квашнин-Самарин).
3. Теория заимствований указывает на литературное происхождение былин (Теодор Бенфей , Владимир Стасов , Веселовский , Игнатий Ягич), причём одни склонны видеть заимствования через влияние Востока (Стасов, Всеволод Миллер), другие - Запада (Веселовский , Созонович).

В итоге - односторонние теории уступили место смешанной, допускающей в былинах присутствие элементов народного быта, истории , литературы , заимствований восточных и западных. Первоначально предполагали, что былины, которые группируются по месту действия на циклы киевские и новгородские, главным образом, южнорусского происхождения и только позже перенесены на север; по другим былины явление местное (Халанский). В течение веков былины претерпевали различные изменения, причём постоянно подвергались влиянию книжному и заимствовали многое из средневековой русской литературы и устных сказаний Запада и Востока. Приверженцы мифологической теории делили богатырей русского эпоса на старших и младших; позже было предложено (Халанским) деление на дотатарскую , времён татарщины и послетатарскую эпохи.

Чтение былин

Былины написаны тоническим стихом, в котором может быть разное количество слогов , но приблизительно одинаковое количество ударений . Некоторые ударные слоги произносятся со снятым ударением. При этом не обязательно, чтобы во всех стихах одной былины сохранялось равное количество ударений: в одной группе их может быть по четыре, в другой - по три, в третьей - по два. В былинном стихе первое ударение, как правило, попадает на третий слог от начала, а последнее - на третий слог от конца.

Как скака́л-то Илья́ да со добра́ коня,
Припада́л-то он ко ма́тушке сыро́й земле:
Как стучи́т ведь ма́тушка сыра́ земля
Да под то́й же как сторо́нушкой восто́чной.

Былины составляют одно из самых замечательных явлений русской народной словесности; по эпическому спокойствию, богатству подробностей, живости колорита, отчётливости характеров изображаемых лиц, разнообразию мифических, исторических и бытовых элементов они не уступают немецкому богатырскому эпосу и эпическим народным произведениям всех других народов.

Былины являются эпическими песнями о русских богатырях; именно здесь мы находим воспроизведение общих, типических их свойств и историю их жизни, их подвиги и стремления, чувства и мысли. Каждая из этих песен говорит, главным образом, об одном эпизоде жизни одного богатыря и таким образом получается ряд песен отрывочного характера, группирующихся около главных представителей русского богатырства. Число песен увеличивается ещё вследствие того, что имеется по несколько вариантов, более или менее различных, одной и той же былины. Все былины, кроме единства описываемого предмета, характеризуются ещё единством изложения: они проникнуты элементом чудесного, чувством свободы и (по мнению Ореста Миллера) духом общины. Миллер не сомневается в том, что независимый дух былевого русского эпоса является отражением старой вечевой свободы, сохранённой вольными казаками и свободными олонецкими крестьянами, не захваченными крепостным правом. По взгляду этого же учёного, дух общины, воплощённый в былинах, является внутренней связью, соединяющей русский эпос и историю русского народа.

Стилистика

Кроме внутреннего, замечается ещё и внешнее единство былин, в стихе, слоге и языке : стих былины состоит или из хореев с дактилическим окончанием, или из смешанных хореев с дактилями, или, наконец, из анапестов ; созвучий нет совсем и всё основано на музыкальности стиха; тем, что былины писаны стихами, они отличаются от «побывальщин», в которых уже давно стих разложился в прозаический рассказ. Слог в былинах отличается богатством поэтических оборотов; он изобилует эпитетами , параллелизмами , сравнениями , примерами и другими поэтическими фигурами, не теряя вместе с тем своей ясности и естественности изложения. Былины сохраняют довольно большое количество архаизмов , особенно в типических частях. Гильфердинг каждую былину делил на две части: одну - изменяющуюся сообразно воле «сказателя»; другую - типическую, которую рассказчик должен передавать всегда с возможной точностью, не изменяя ни одного слова. Типическая часть заключает все существенное, что говорится про богатыря; остальное представляется только фоном для главного рисунка.

Формулы

Былины сложены на основе формул , построенных либо с применением устойчивого эпитета, либо как нарративные клише из нескольких строк. Последние используются почти в любой ситуации. Некоторые формулы:

Он скорешенько скочил как на резвы ножки,
Кунью шубоньку накинул на одно плечо,
Шапочку соболью на одно ушко.

Стрелял-то он гусей, лебедей,
Стрелял малых перелетных серых утушек.

Стал он силушку конем топтать,
Стал конем топтать, копьем колоть,
Стал он бить ту силушку великую.
А он силу бьет - будто траву косит.

Ай же ты, волчья сыть, травяной мешок!
Ты идти не хошь аль нести не мошь?

Приезжает он на широкий двор,
Ставит коня да серед двора
Да идет в палаты белокаменны.

Еще день за день ведь, как и дождь дождит,
А неделя за неделей, как трава растет,
А год за годом, как река бежит.

Все за столом призамолкнули:
Меньший хоронится за большего.
Больший хоронится за меньшаго,
А от меньшаго мал ответ живет.

Количество былин

Чтобы дать понятие о количестве былин, отметим статистику их, приведённую в «Истории Русской Словесности» Галахова. Одних былин киевского цикла собрано: в Московской губернии - 3, в Нижегородской - 6, в Саратовской - 10, в Симбирской - 22, в Сибири - 29, в Архангельской - 34, в Олонецкой - до 300. Всех вместе около 400, не считая былин новгородского цикла и позднейших (московских и других). Все известные нам былины по месту своего происхождении делятся на: киевские, новгородские и общерусские (более поздние).

Хронологически на первом месте, по Оресту Миллеру, следуют былины, рассказывающие о богатырях сватах (см. статью Богатыри). Потом идут те, которые называют киевскими и новгородскими: по-видимому, они возникли до XIV века . Затем идут былины вполне исторические, относящиеся к московскому периоду Русского государства. И, наконец, былины, относящиеся к событиям последних времён.

Последние два разряда былин не представляют особенного интереса и не требуют обширных объяснений. Поэтому ими, до сих пор, вообще мало занимались. Но огромное значение имеют былины так называемого новгородского и, в особенности, киевского цикла. Хотя нельзя смотреть на эти былины как на рассказы о событиях, действительно имевших когда-то место в таком виде, в каком они представляются в песнях: элемент чудесного вполне противоречит этому. Если же былины не представляются достоверной историей лиц, действительно живших когда-то на Русской земле, то их содержание надо непременно объяснять иначе.

Изучение былин

Учёные исследователи народного эпоса прибегали в этих объяснениях к двум методам: историческому и сравнительному. Собственно говоря, оба эти метода в большинстве исследований сводятся к одному сравнительному, и едва ли правильно ссылаться здесь на метод исторический. В самом деле, исторический метод состоит в том, что мы для известного, например языкового, явления путём архивных поисков или теоретического выделения позднейших элементов отыскиваем все более и более древнюю форму и таким образом приходим к первоначальной - простейшей форме. Совсем не так применялся «исторический» метод к изучению былин. Здесь нельзя было сопоставлять новых редакций с более древними, так как мы этих последних вовсе не имеем; с другой стороны, литературная критика отметила в самых общих чертах только характер изменений, каким подверглись с течением времени Б., не касаясь совсем отдельных частностей. Так называемый исторический метод в изучении былин, собственно говоря, состоял в сравнении сюжетов былинных с летописными; а так как сравнительным методом назывался тот, при котором сравнивались сюжеты былин с сюжетами других народных (в основном мифических) или же чужестранных произведений, то и выходит, что здесь разница ничуть не в самом методе, а просто в материале сравнений. Итак, в сущности, только на сравнительном методе и обоснованы четыре главные теории происхождения былин: исторически-бытовая, мифологическая, теория заимствований и, наконец, смешанная теория, пользующаяся теперь самым большим кредитом.

Былинные сюжеты

Прежде чем перейти к изложению в общих чертах самих теорий, следует сказать несколько слов о значении былинных сюжетов. Всякое литературное произведение можно разложить на несколько главнейших моментов описываемого действия; совокупность этих моментов составляет сюжет данного произведения. Таким образом, сюжеты бывают более или менее сложны. На одном и том же сюжете может основываться несколько литературных произведений, которые даже, благодаря разнообразию второстепенных изменяющихся черт, например мотивов действия, фона, сопутствующих обстоятельств и т. п., могут показаться на первый взгляд совсем несходными. Можно даже пойти дальше и сказать, что всякий сюжет без исключения всегда составляет основу большего или меньшего количества литературных произведений, и что очень часто бывают модные сюжеты, которые почти в одно время обрабатываются на всех концах земного шара. Если теперь в двух или нескольких литературных произведениях мы найдем общий сюжет, то допускаются тут три объяснения: либо в этих нескольких местностях сюжеты выработались самостоятельно, независимо друг от друга и составляют таким образом отражение действительной жизни или явлений природы; либо сюжеты эти обоими народами унаследованы от общих предков; либо, наконец, один народ заимствовал сюжет у другого. Уже а priori можно сказать, что случаи самостоятельного совпадения сюжетов должны быть очень редки, и чем сюжет сложнее, тем он должен быть самостоятельнее. На этом главным образом основывается исторически-бытовая теория, упускающая совершенно из виду сходство сюжетов русских былин с произведениями других народов или считающая его явлением случайным. По этой теории богатыри являются представителями разных сословий русского народа, былины же - поэтически-символическими рассказами исторических происшествий или картинами явлений народного быта. На первом же и втором предположениях основана теория мифологическая, по которой сходные сюжеты в произведениях индоевропейских народов унаследованы от общих праарийских предков; сходство же между сюжетами несродных народов объясняется тем, что в различных странах на одно и то же явление природы, послужившее материалом для сходных сюжетов, смотрели люди одинаково и одинаково его толковали. Наконец, на 3-м объяснении основана теория заимствования, по которой сюжеты русских былин перенесены в Россию с Востока и Запада.

Все вышеизложенные теории отличались своей крайностью; так, например, с одной стороны Орест Миллер в своем «Опыте» утверждал, что сравнительный метод служит для того, чтобы в сопоставляемых произведениях, принадлежащих различным народам, тем резче, тем определённее выказались различия; с другой же стороны, Стасов прямо высказал мнение, что былины заимствованы с Востока. В конце концов, однако, учёные исследователи пришли к тому убеждению, что былины составляют весьма сложное явление, в котором перемешаны разнородные элементы: исторически-бытовые, мифические и заимствованные. А. Н. Веселовский дал некоторые указания, которые могут руководить исследователем и обезопасить его от произвола теории заимствований; а именно в CCXXIII номере «Журнала Министерства Народного Просвещения» учёный профессор пишет: «Для того, чтобы поднять вопрос о перенесении повествовательных сюжетов, необходимо запастись достаточными критериями. Необходимо принять в расчет фактическую возможность влияния и его внешние следы в собственных именах и в остатках чуждого быта и в совокупности подобных признаков, потому что каждый в отдельности может быть обманчив». К этому мнению примкнул Халанский, и теперь исследование былин поставлено на правильную точку зрения. В настоящее время главное стремление учёных исследователей былин направлено к тому, чтобы подвергнуть эти произведения самому тщательному, по возможности, анализу, который окончательно должен указать на то, что именно в былинах составляет неоспоримую собственность русского народа, как символическая картина явления естественного, исторического или бытового, и что занято у других народов.

Время складывания былин

Относительно времени происхождения былин определённее всех выразился Леонид Майков, пишущий: «Хотя между сюжетами былин есть и такие, которые можно возвести к эпохе доисторического сродства индоевропейских преданий, тем не менее всё содержание былин, а в том числе и эти древнейшие предания представляется в такой редакции, которая может быть приурочена только к положительно историческому периоду. Содержание былин вырабатывалось в течение , и XII веков , а установилось во вторую половину удельно-вечевого периода в XIII и XIV веках ». К этому можно прибавить слова Халанского: «В XIV веке устраиваются пограничные крепости, острожки, устанавливается пограничная стража и в это время сложился образ богатырей, стоящих на заставе, оберегающих границы Святорусской земли». Наконец, по замечанию Ореста Миллера, большая древность былин доказывается тем обстоятельством, что изображается в них политика ещё оборонительная, а не наступательная.

Место возникновения былин

Что касается места, где возникли былины, то мнения разделяются: самая распространённая теория предполагает, что былины - южнорусского происхождения, что их первоначальная основа южнорусская. Только со временем, вследствие массового переселения народа из Южной Руси на Русский Север , перенесены туда былины, а затем на первоначальной своей родине они были забыты, вследствие влияния других обстоятельств, вызвавших казацкие думы. Против этой теории выступил Халанский, осуждая вместе с тем и теорию первоначального общерусского эпоса. Он говорит: «Общерусский древний эпос - такая же фикция, как и древний общерусский язык. У каждого племени был свой эпос - новгородский, словенский, киевский, полянский, ростовский (ср. указания Тверской летописи), черниговский (сказания в Никоновской летописи)». Все знали о Владимире , как о реформаторе всей древнерусской жизни, и все пели о нём, причём происходил обмен поэтическим материалом между отдельными племенами. В XIV и XV веках Москва стала собирательницей русского эпоса, который в это же время всё более и более сосредоточивался в киевский цикл, так как киевские былины произвели на остальные ассимилирующее влияние, вследствие песенной традиции, религиозных отношений и т. п.; таким образом в конце XVI века закончено было объединение былин в киевский круг (хотя, впрочем, не все былины к нему примкнули: к таким принадлежит весь новгородский цикл и некоторые отдельные былины, например о Суровце Суздальце и о Сауле Леванидовиче). Потом из Московского царства распространились былины во все стороны России путём обыкновенной передачи, а не эмиграции на север, которой не было. Таковы в общих чертах взгляды Халанского на этот предмет. Майков говорит, что деятельность дружины, выраженная в подвигах её представителей-богатырей, и есть предмет былин. Как дружина примыкала к князю, так и действия богатырей всегда стоят в связи с одним главным лицом. По мнению этого же автора, былины пели скоморохи и гудошники, приигрывая на звончатых яровчатых гуслях или гудке, слушали же их в основном бояре, дружина.

Насколько изучение былин ещё до сих пор несовершенно и к каким противоречивым результатам оно привело некоторых учёных - можно судить хотя бы только по одному следующему факту: Орест Миллер, враг теории заимствований, старавшийся везде в былинах найти чисто народный русский характер, говорит: «Если отразилось какое-нибудь восточное влияние на русских былинах, так только на тех, которые и всем своим бытовым складом отличаются от склада старославянского; к таким относятся былины о Соловье Будимировиче и Чуриле Пленковиче ». А другой русский учёный, Халанский, доказывает, что былина о Соловье Будимировиче стоит в самой тесной связи с великорусскими свадебными пенями. То, что Орест Миллер считал совсем чуждым русскому народу - то есть самосватание девушки, - по Халанскому существует ещё теперь в некоторых местах Южной России.

Приведём здесь, однако, хоть в общих чертах, более или менее достоверные результаты исследований, полученные русскими учёными. Что былины претерпели многие и притом сильные перемены, сомневаться нельзя; но точно указать, каковы именно были эти перемены, в настоящее время крайне трудно. На основании того, что богатырская или героическая природа сама по себе везде отличается одними и те ми же качествами - избытком физических сил и неразлучной с подобным избытком грубостью, Орест Миллер доказывал, что русский эпос на первых порах своего существования должен был отличаться такой же грубостью; но так как, вместе со смягчением народных нравов, такое же смягчение сказывается и в народном эпосе, поэтому, по его мнению, этот смягчительный процесс надо непременно допустить в истории русских былин. По мнению того же учёного, былины и сказки выработались из одной и той же основы. Если существенное свойство былин - историческое приурочение, то чем оно меньше заметно в былине, тем она ближе подходит к сказке. Таким образом выясняется второй процесс в развитии былин: приурочение. Но, по Миллеру, есть и такие былины, в которых ещё вовсе нет исторического приурочения, причём, однако, он не объясняет нам, почему он такие произведения не считает сказками («Опыт»). Затем, по Миллеру, разница между сказкой и былиной заключается в том, что в первой мифический смысл забыт раньше и она приурочена к земле вообще; во второй же мифический смысл подвергся изменениям, но не забвению.

С другой стороны, Майков замечает в былинах стремление сглаживать чудесное. Чудесный элемент в сказках играет другую роль, чем в былинах: там чудесные представления составляют главную завязку сюжета, а в былинах они только дополняют содержание, взятое из действительного быта; их назначение - придать более идеальный характер богатырям. По Вольнеру, содержание былин теперь мифическое, а форма - историческая, в особенности же все типические места: имена, названия местностей и т. д.; эпитеты соответствуют историческому, а не былинному характеру лиц, к которым они относятся. Но первоначально содержание былин было совсем другое, а именно действительно историческое. Это произошло путём перенесения былин с Юга на Север русскими колонистами: постепенно колонисты эти стали забывать древнее содержание; они увлекались новыми рассказами, которые более приходились им по вкусу. Остались неприкосновенными типические места, а все остальное со временем изменилось.

По Ягичу, весь русский народный эпос насквозь проникнут христианско-мифологическими сказаниями, апокрифического и неапокрифического характера; из этого источника заимствовано многое в содержании и мотивах. Новые заимствования отодвинули на второй план древний материал, и былины можно разделить поэтому на три разряда:

1. на песни с очевидно заимствованным библейским содержанием;
2. на песни с заимствованным первоначально содержанием, которое, однако, обработано более самостоятельно
3. на песни вполне народные, но заключающие в себе эпизоды, обращения, фразы, имена, заимствованные из христианского мира.

Орест Миллер не совсем с этим согласен, доказывая, что христианский элемент в былине касается только внешности. Вообще, однако, можно согласиться с Майковым, что былины подвергались постоянной переработке, соответственно новым обстоятельствам, а также влиянию личных взглядов певца.

То же самое говорит Веселовский, утверждающий, что былины представляются материалом, подвергавшимся не только историческому и бытовому применению, но и всем случайностям устного пересказа («Южнорусские былины»).

Вольнер в былине о Сухмане усматривает даже влияние новейшей сантиментальной литературы XVIII в., а Веселовский о былине «Как перевелись богатыри» говорит вот что: «Две половины былины связаны общим местом весьма подозрительного характера, показывающим, как будто, что внешней стороны былины коснулась эстетически исправляющая рука». Наконец, в содержании отдельных былин нетрудно заметить разновременные наслоения (тип Алёши Поповича), смешение нескольких первоначально самостоятельных былин в одну (Вольга Святославич или Волх Всеславич), то есть объединение двух сюжетов, заимствования одной былины у другой (по Вольнеру, начало былин о Добрыне взято из былин о Вольге, а конец из былин о Иване Годиновиче), наращения (былина о Соловье Будимировиче у Кирши), большая или меньшая порча былины (рыбниковская распространённая былина о Берином сыне, по Веселовскому) и т. п.

Остаётся ещё сказать об одной стороне былин, а именно об их теперешней эпизодичности, отрывочности. Об этом обстоятельнее других говорит Орест Миллер, который считал, что первоначально былины составляли целый ряд самостоятельных песен, но со временем народные певцы стали сцеплять эти песни в большие циклы: происходил, словом, тот же процесс, который в Греции , Индии , Иране и Германии привёл к созданию цельных эпопей, для которых отдельные народные песни служили только материалом. Миллер признает существование объединённого, цельного Владимирова круга, державшегося в памяти певцов, в своё время образовавших, по всей вероятности, тесно сплочённые братчины. Теперь таких братчин нет, певцы разъединены, а при отсутствии взаимности никто между ними не оказывается способным хранить в своей памяти все без исключения звенья эпической цепи. Все это очень сомнительно и не основано на исторических данных; благодаря тщательному анализу, можно только допустить, вместе с Веселовским, что «некоторые былины, например Гильфердинга 27 и 127, являются, во-первых, продуктом выделения былин из киевской связи и вторичной попытки привести их в эту связь после развития на стороне» («Южнорусские былины»).

Примечания

Сборники

Главные сборники былин:

• Кирши Данилова , «Древние русские стихотворения» (изданы в 1804, 1818 и 1878);
• Киреевского, Х выпусков, изданы в Москве 1860 г. и сл.; Рыбникова , четыре части (1861-1867);
• А. Ф. Гильфердинга , изд. Гильтебрантом под заглавием: «Онежские былины, записанные Александром Федоровичем Гильфердингом летом 1871 года ». - СПб. : Тип. Императорской Академии Наук, 1873. - 732 с. ;
• Авенариуса , «Книга о киевских богатырях» (СПб., 1875);
• Халанского (1885).
• Полный свод киевских былин. Литературная обработка А. Лельчука. http://byliny.narod.ru Былины выстроены хронологически и по смыслу в цельную героическую повесть. Язык современный, но максимально сохранен ритм и стиль оригинала. Персонажи и сюжеты отсортированы, убраны дубли и повторения. Составлена условная карта Былинной Руси.

Кроме того, варианты былин встречаются:

• у Шейна в сборниках великорусских песен («Чтения Московского Общества Истории и Древностей» 1876 и 1877 и отд.);
• Костомарова и Мордовцевой (в IV части «Летописи древней русской литературы Н. С. Тихонравова»);
• былины, печатанные Е. В. Барсовым в «Олонецких Губернских Ведомостях» после Рыбникова,
• и наконец у Ефименко в 5 кн. «Трудов Этнографического отдела Московского Общества любителей естествознания», 1878.

Издания

• Былины: Сборник / Вступ. ст., сост., подгот. текстов и примеч. Б. Н. Путилова. - Изд. 3-е. - Л. : Советский писатель , 1986. - 552 с. - (Библиотека поэта. Большая серия).

Исследования

Ряд сочинений, посвящённых изучению былин:

• Статья Константина Аксакова : «О богатырях Владимировых» («Сочинения», т. I).
• Фёдора Буслаева , «Русский богатырский эпос» («Русский Вестник», 1862);
• Леонид Майкова , «О Былинах Владимирова цикла» (СПб., 1863);
• Владимира Стасова , «Происхождение русских былин» («Вестник Европы», 1868; причём ср. критику Гильфердинга, Буслаева, В. Миллера в «Беседах Общества любителей российской словесности», кн. 3; Веселовского, Котляревского и Розова в «Трудах Киевской духовной академии», 1871 г.; наконец, ответ Стасова: «Критика моих критиков»);
• Ореста Миллера , «Опыт исторического обозрения русской народной словесности» (СПб., 1865) и «Илья Муромец и богатырство киевское» (СПб., 1869 г., критика Буслаева в «XIV присуждении Уваровских наград» и «Журнале Министерства Народного Просвещения», 1871);
• К. Д. Квашнина-Самарина, «О русских былинах в историко-географическом отношении» («Беседа», 1872);
• Его же, «Новые источники для изучения русского эпоса» («Русский Вестник», 1874);
• Ягича, статья в «Archiv für Slav. Phil.»;
• М. Каррьера, «Die Kunst im Zusammenhange der Culturentwickelung und die Ideale der Menschheit» (вторая часть, перев. Е. Коршем);
• Рамбо, «La Russie épique» (1876);
• Вольнера, «Untersuchungen über die Volksepik der Grossrussen» (Лейпциг, 1879);
• Веселовского в «Archiv für Slav. Phil.» т. III, VI, IX и в «Журнале Мин. Народного Просвещения» (1885 декабрь, 1886 декабрь, 1888 май, 1889 май), и отдельно «Южнорусские былины» (часть I и II, 1884 г.);
• Жданова, «К литературной истории русской былевой поэзии» (Киев, 1881);
• Халанского, «Великорусские былины киевского цикла» (Варшава, 1885).

Былины созданы тоническим (его еще называют былинным, народным) стихом. В произведениях, созданных тоническим стихом, в стихотворных строках может быть разное количество слогов, но должно быть относительно равное количество ударений. В былинном стихе первое ударение, как правило, падает на третий слог от начала, а последнее – на третий слог от конца.

Для былин характерно сочетание реальных образов, имеющих четкий исторический смысл и обусловленных действительностью (образ Киева, стольного князя Владимира), с фантастическими образами (Змей Горыныч, Соловей-разбойник). Но ведущими в былинах являются образы, порожденные исторической действительностью.

Нередко былина начинается с запева . Он не связан с содержанием былины, а представляет самостоятельную картину, предшествующую основному эпическому рассказу. Исход – это концовка былины, краткое заключение, подводящее итог, или прибаутка («то старина, то и деяние», «на том старина и покончилась»).

Былина обычно начинается с зачина , определяющего место и время действия. Вслед за ним дается экспозиция , в которой выделяется герой произведения, чаще всего с использованием приема контраста.

Образ героя стоит в центре всего повествования. Эпическое величие образа былинного героя создается путем раскрытия его благородных чувств и переживаний, качества героя выявляются в его поступках.

Троекратность или троичность в былинах является одним из главных приемов изображения (на богатырской заставе стоят три богатыря, богатырь совершает три поездки – «Три поездки Ильи», Садко три раза купцы новгородские не зовут на пир, он же три раза бросает жребий и т.д.). Все эти элементы (троичность лиц, троекратность действия, словесные повторы) имеются во всех былинах. Большую роль в них играют и гиперболы, используемые для описания героя и его подвига. Гиперболично описание врагов (Тугарин, Соловей-разбойник), а также описание силы воина-богатыря. В этом проявляются фантастические элементы.

В основной повествовательной части былины широко применяются приемы параллелизма, ступенчатого сужения образов, антитезы.

Текст былины подразделяется на постоянные и переходные места. Переходные места – это части текста, созданные или импровизируемые сказителями при исполнении; постоянные места – устойчивые, незначительно изменяемые, повторяемые в различных былинах (богатырский бой, поездки богатыря, седлание коня и т. п.). Сказители обычно с большей или меньшей точностью усваивают и повторяют их по ходу действия. Переходные же места сказитель говорит свободно, меняя текст, частично импровизируя его. Сочетание постоянных и переходных мест в пении былин является одним из жанровых признаков древнерусского эпоса.

Уяснению художественного своеобразия русских былин, их поэтики посвящена работа саратовского ученого А. П. Скафтымова «Поэтика и генезис былин». Исследователь считал, что «былина умеет создать интерес, умеет взволновать слушателя тревогой ожидания, заразить восторгом удивления и захватить честолюбивым торжеством победителя». 1

Д. С. Лихачев в книге «Поэтика древнерусской литературы» пишет о том, что время действия в былинах относится к условной эпохе русского прошлого. Для одних былин – это идеализированная эпоха князя Владимира Киевского, для других – это эпоха новгородской вольности. Действие былин происходит в эпоху русской независимости, славы и могущества Руси. В эту эпоху «вечно» княжит князь Владимир, «вечно» живут богатыри. В былинах все время действия отнесено к условной эпохе русской старины. 2

3. Былина "Илья Муромец и Соловей-разбойник"

Илья Муромец – главный герой киевского цикла былин. Важнейшие из них: "Исцеление Ильи Муромца", "Илья и Соловей-разбойник", "Илья и Сокольник", "Илья в ссоре с князем Владимиром", "Илья и Калин-царь", "Илья и Идолище поганое". Наиболее древними считаются былины о бое Ильи Муромца с Соловьем-разбойником и о бое с Сокольником (его сыном).

Еще в XIX веке ученые задумывались над тем, кто стоит за былинным образом противника русского богатыря – Соловья-разбойника. Одни в нем видели мифическое существо – олицетворение сил природы, бортника-древолаза, другие высказывали мнение о заимствовании этого образа из фольклора других народов. Третьи придерживались взгляда, согласно которому Соловей – обычный человек, занимающийся разбоем. За свое умение громко свистеть он был прозван Соловьем. В былинном повествовании Соловей-разбойник изображен как существо, живущее в лесах со всем своим выводком.

В былине рассказывается о воинских подвигах Ильи. Он отправляется из дома, из села Карачарово, что под Муромом, в стольный град Киев на службу к князю Владимиру. По пути Илья совершает свой первый подвиг. У Чернигова он разбивает вражеское войско, осадившее город.

У того ли города Чернигова

Нагнано-то силушки черным-черно,

А ий черным-черно, как черно ворона.

Так пехотою никто тут не прохаживат,

На добром коне никто тут не проезживат,

Птица черный ворон не пролетыват,

Серый зверь да не прорыскиват.

А Илья, "дородный добрый молодец", стал эту силу великую конем топтать и копьем колоть. И побил он эту силу великую. За это черниговские мужики приглашали его в Чернигов воеводою, но богатырь не согласился, поскольку ехал он служить всей Русской земле.

Его предупреждают, что дорога в Киев неспокойна и опасна:

Заколодила дорожка, замуравела,

Как у той ли-то у Грязи-то у Черноей,

Да у той ли у березы у покляпыя…

Сидит Соловей-разбойник со сыром дубу,

Сидит Соловей-разбойник Одихмантьев 1 сын. 2

Противник Ильи изображен в былине гиперболизированно, его грозная сила преувеличена. Это злодей-разбойник. Он "свищет по-соловьему", "кричит позвериному". От этого "травушки-муравы уплетаются, все лазоревы цветочки осыпаются, темны лесушки к земле все приклоняются, а что есть людей – то все мертвы лежат".

Однако Илью не испугало предупреждение мужиков черниговских. Он выбирает "дорогу прямоезжую". Добрый богатырский конь Ильи, услышав посвист Соловья, "упирается, на корзни спотыкается". Но богатырь бесстрашен. Он готов совершить свой второй подвиг. Поединок описан лаконично, в былинной традиции. Илья берет тугой лук "разрывчатый", натягивает "тетивочку шелковую", накладывает "стрелочку каленую" и стреляет. Поверженного Соловья он пристегивает к "стремечку булатному" и везет в Киев. Это первый приезд богатыря в Киев, его никто здесь еще не знает. К Илье с вопросами обращается сам князь:

"Ты скажи-ко, ты откулешний,

Дородный добрый молодец,

Тебя как-то, молодца, да именем зовут,

Величают, удалого, по отечеству?"

Князь не верит рассказу Ильи, сомневается, что можно проехать по той дороге, где нагнано силы множество и владычествует Соловей-разбойник. Тогда Илья ведет князя к Соловью. Но разбойник признает над собой только власть Ильи, видя в нем достойного противника и победителя, почитает его выше князя. На приказ Влади- мира продемонстрировать свое искусство, Соловей отвечает:

"Не у вас-то я сегодня, князь, обедаю,

А не вас-то я хочу да и послушати.

Я обедал-то у старого казака Ильи Муромца,

Да его хочу-то я послушати". 3

Тогда Илья Муромец приказывает ему засвистеть "в полсвиста соловьиного" и "в полкрика звериного". Но Соловей ослушался и засвистел во всю силу. "Маковки на теремах покривились, а околенки во теремах рассыпались от него, посвиста Соловьиного, что есть людишек, то все мертвы лежат". А Владимир-князь "куньей шубонькой укрывается". Только Илья устоял на ногах. Со словами: "тебе полно-тко свистать да по-соловьему, тебе полно-тко слезить да отцов-матерей, тебе полно-тко вдовить да жен молодых, тебе полно-тко спущать сиротать малых детушек!" он рубит Соловью голову.

Подвиг Ильи был наполнен особым смыслом для современников, выступавших за объединение русских земель, за целостность древнерусского государства. В былине утверждается мысль о служении Руси, о совершении народного подвига во имя ее.

Былина "Илья Муромец и Соловей-разбойник" обладает признаками, характерными для художественного своеобразия былин. Это сюжетный жанр. События изображаются в развитии, персонажи – в действии. Былине присущи своеобразные выразительно-изобразительные средства: троекратные повторы (в описании силушки под Черниговым, посвиста богатырского), гиперболы (изображение Соловья-разбойника, богатырского коня Ильи), сравнения, метафоры, эпитеты (темный лес, травушки-муравы, лазоревы цветочки), уменьшительно-ласкательные суффиксы и т. п. В былине переплетаются фантастические и реальные образы (Соловей – Илья).

4. Былина "Добрыня и Змей"

Добрыня Никитич – второй по значению богатырь былин киевского цикла . Он пришел на смену древнему Дунаю, однако он не только богатырь-змееборец, но и богатырь-дипломат. В ряде былин Добрыня выполняет различные дипломатические поручения князя Владимира.

В былине "Добрыня и Змей" он совершает ратный подвиг – одерживает победу над Змеем, который много горя принес на Русскую землю. Сюжет былины вышел из древнейшего сказочного фольклора. Былина начинается рассказом о том, как мать не велит Добрыне ездить на Пучай-реку купаться:

Добрынюшке-то матушка говорила,

Да Никитичу-то матушка наказывала:

"Ты не езди-ка далече во чисто поле,

На ту на гору да Сорочинскую,

Не топчи-ка ты младых змеенышей,

Ты не выручай-ка полонов да русских,

Не куплись, Добрыня, во Пучай-реке –

Пучай-река очень свирепая,

Середняя-то струйка как огонь сечет". 2

С этого сказочного запрета обычно начинаются сказки. Так же как в сказке, Добрыня не слушается совета матери и далеко заплывает. В этот момент налетает на него Змей:

Ветра нет, да тучу наднесло,

Тучи нет, да будто дождь дождит,

А дождя-то нет, да только гром гремит,

Гром гремит да свищет молния.

Как летит Змеище Горынище

А тыех двенадцати о хоботах. 3

Битва богатыря со Змеем изображается коротко: ударил Добрыня Змея, отшиб все его "хоботы" и взял с него слово не летать больше на Русь. Вернувшись в Киев, Добрыня узнает, что Змей опять летал через Киев и унес племянницу князя Владимира – Забаву Путятичну.

Добрыня отправляется в дальний путь к пещерам Змея. Но, в отличие от сказочного героя, который борется с чудовищем ради своих личных интересов (освобождение невесты), он представляет нового героя, выступающего за общественные интересы в борьбе за целостность Руси и ее границ. Сказочный мотив борьбы за женщину становится мотивом борьбы за русскую полонянку. В былине Добрыня представляется как освободитель Русской земли. Былина поет славу богатырю, который освободил не только племянницу Владимира, но и множество других пленных, томившихся в подземелье Змея:

Тогда Добрыня во нору пошел,

Во те во норы да во глубокие.

Там сидит сорок царей, сорок царевичей,

Сорок королей да королевичей,

А простой-то силы – той и смету нет.

Тогда Добрынюшка Никитинич

Говорил то он царям да он царевичам

И тем королям да королевичам:

"Вы идите нынь туда, откель принесены.

А ты, молода Забава дочь Путятична,

Для тебя я эдак теперь странствовал,

Ты поедем-ка ко граду ко Киеву,

А ий ко ласковому князю ко Владимиру". 4

Добрыня во всех былинах выражает свои богатырские качества, ревностно оберегает достоинство русского воина, он разумен в речах, сдержан, тактичен, заботливый сын и верный супруг. Во всех былинах раскрываются эти черты его облика.

5. Былина "Вольга и Микула"

Былина "Вольга и Микула" относится к новгородскому циклу былин. Уже первые исследователи обратили внимание на острое социальное звучание былины, где образ крестьянина-пахаря Микулы Селяниновича явно противопоставлен образу князя Вольги Святославича, племянника киевского князя Владимира. Вместе с тем были высказаны и другие предположения, по которым в былине воссозданы образы не просто крестьянина и князя, а двух языческих богов: бога земледелия – Микулы и бога охоты – Вольги. Такова трактовка известного ученого-мифолога XIX века Ореста Миллера, видевшего в Микуле Селяниновиче "покровителя земледелия на Руси". Тогда же Всеволод Миллер обратил внимание на бытовые черты в былине, отражающие особенности земледельческого труда на севере:

Орет в поле ратай, понукивает,

Сошка у ратая поскрипывает,

Омешики по камешкам почеркивают,

То коренья, каменья вывертывает,

Да великие он каменья все в борозду валит.

"Это точная картина северной пахоты", – писал В.Ф. Миллер. 2

В основе сюжета былины лежит повествование о встрече князя Вольги и его дружины с пахарем-крестьянином Микулой. Открывается былина рассказом о рождении Вольги, о его возмужании:

Как стал тут Вольга растеть-матереть,

Похотелося Вольге много мудрости:

Щукой-рыбою ему ходить в глубоких морях,

Птицей-соколом ему летать под оболока,

Серым волком рыскать да по чистым полям.

Собрал себе Вольга дружинушку храбрую. Племянник киевского князя получил от Владимира в подарок три города: Гурчевец, Ореховец, Крестьяновец. Он едет за данью и в чистом поле видит пахаря Микулу, который, работая на поле, проявляет недюженную силу: "пенья-коренья вывертывает, большие камни в борозду валит". Спрашивает пахарь у князя, далеко ли он держит путь, и узнав, куда он с дружиной направляется, рассказывает ему, какие разбойные люди живут в этих городах. Вольга, видя его силу, предлагает пахарю ехать с ним "в товарищах". Пахарь соглашается, его участие в поездке необходимо – одной княжеской дружине борьба с разбоем не под силу.

Микула просит дружинников князя выдернуть из земли его соху и бросить ее под ракитовый куст. Однако оказывается, что эту работу не могут выполнить ни дружина, ни Вольга. И только богатырская сила Микулы позволяет ему играючи, одной рукой выдернуть сошку из земли.

На этом заканчиваются одни варианты былины. По другим – Вольга и Микула приезжают в города, в которых князь назначает Микулу наместником, горожане устраивают засаду Вольге, и Микула спасает ему жизнь.

Микула является народным героем. Он, как герой-богатырь, выражает лучшие качества простого человека. Былина утверждает уважение к тяжкому труду землепашца, в котором надо также проявить силу и геройство. Сила Микулы – в связи с землей, простым народом.

Для этой былины характерны свои художественные особенности. Стихия народного языка поражает. Для нее характерны повторы, эпитеты. При помощи эпитетов создается особый поэтический мир. Например, необыкновенная соха, которой пашет Микула:

Сошка у оратая кленовая,

Омешики на сошке булатные,

Присошечек у сошки серебряный,

А рогачик-то у сошки красно золото. 3

С помощью эпитетов создается портрет героя:

А у оратая кудри качаются,

Что не скатен ли жемчуг рассыпается;

У оратая глаза да ясна сокола,

А брови у него да черна соболя. 4

Сказители описывают одежду богатыря: сапожки из зеленого сафьяна, шляпа пуховая, кафтанчик из черного бархата.

Иносказательно раскрывает Микула свои народные корни. На вопрос Вольги: "Как тебя по имени зовут, нарекают по отечеству?" проговорил оратай-оратаюшко:

Ай же ты Вольга Святославович!

Я как ржи-то напашу да во скирды сложу,

Я во скирды сложу да домой выволочу,

Домой выволочу да дома вымолочу,

А я пива наварю да мужичков напою,

А тут станут мужички меня похваливати:

Молодой Микула Селянинович!" 5

Художественные средства в былине направлены на то, чтобы наиболее ярко запечатлеть персонажи и их действия, обстановку, выразить к ним отношение.

6. Былина "Садко"

События в былине разворачиваются в городе Новгороде. Она распадается на две части (Садко получает богатство и Садко у Морского царя). Главный герой – гусляр Садко. В начале былины им пренебрегли новгородские бояре, перестали звать его на пиры. Обидевшись, Садко идет к Ильмень-озеру, садится на "бел-горюч камень" и начинает играть в "гуселки яровчаты". Его игра понравилась Морскому царю:

Как тут-то в озере вода всколюбалася,

Показался царь морской,

Вышел со Ильменя со озера,

Сам говорил таковы слова:

"Ай же ты, Садке Новгородский!

Не знаю, чем буде тебя пожаловать

За твои за утехи за великия,

За твою-то игру нежную". 1

Решил Морской царь помочь Садко, одарить его несметным богатством. Велел ему побиться об заклад с купцами новгородскими, что поймает в озере рыбу – золотое перо. Эту рыбу царь пошлет Садко в сети.

Гусляр так и сделал и выиграл в споре с купцами три лавки красного товару, разбогател, воздвиг пышные палаты, украсив их дивной росписью:

Устроил Садке все по-небесному:

На небе солнце и в палатах солнце,

На небе месяц – и в палатах месяц,

На небе звезды – и в палатах звезды. 2

Садко "зазывал к себе на почестен пир знатных гостей", которые на пиру наедалися, напивалися и похвальбами все похвалялися". Похвалился Садко скупить все товары в в Новгороде, поспорил в богатстве с ним. Но спор проиграл: сколько он ни скупал товаров в новгородских лавках, на утро в них появлялись привезенные со всей Руси все новые и новые. И понял Садко, что не он купец богатый новгородский – побогаче его славный Новгород. И если в начале былины народное сознание на стороне бедного гусляра, то Садко-купец, возомнивший, что он богаче и сильнее целого торгового города, лишен сочувствия народа. Былина заставляет его признать победу Новгорода. В ней со всей определенностью выражена мысль о торговой мощи великого города северной Руси.

Во второй части былины Садко, богатый купец, снаряжает корабли и отправляется с товарищами торговать за море:

На синем море сходилась погода сильная,

Застоялись черлены корабли на синем море:

А волной-то бьет, паруса рвет,

Ломает кораблики черленые;

А корабли не идут с места на синем море. 3

Так в былину вводится пейзаж. Корабли встали на море – Морской царь не пускает Садко, требует от него выкуп. Сначала корабельщики пытаются откупиться бочкой чистого серебра, красна золота, а волной все бьет, паруса рвет, а "корабли все не идут с места на синем море". Садко догадывается, что царь Морской требует "живой головы во сине море". Трижды кидают жребий, кому идти к Морскому царю. И как Садко не ловчил, жребий пал на него. Взяв только гусли, Садко бросается в морскую пучину.

Изображение подводного царства в былине реально, пейзаж реалистичен:

Во синем море на самом дне.

Сквозь воду увидел пекучись красное солнышко,

Вечернюю зорю, зорю утреннюю.

Увидел Садко: во синем море

Стоит палата белокаменная…

Перед нами скорее не фантастика, а определенная доля условности. Так же изображен и сам царь Морской. В былине дается лишь одна деталь его портрета: "голова у царя, как куча сенная". Певцы пользуются приемом гиперболизации: голова царя сравнивается с кучей сена, что указывает на значительные ее размеры и вносит элемент комизма.

Как начал играть Садко в гуселки яровчаты,

Как начал плясать царь морской во синем море,

Как расплясался царь морской.

Играл Садке сутки, играл и другие,

Да играл еще Садке и третьи,

И все пляшет царь во синем море. 5

Благодарный за потеху, Морской царь стал уговаривать Садко жениться на одной из тридцати своих дочерей. А в это время в синем море вода колеблется, разбиваются корабли, тонут люди праведные.

Православный человек в реальной действительности в поисках избавления от несчастий всегда обращается к христианским святым, что находит отражение и в былине: "стал народ молиться Миколе Можайскому". Неслучайно в былину вводится образ христианского заступника Миколы – покровителя всех мореплавателей и мореходов. В этом проявляется общая христианская идея русского фольклора:

Святой предстал перед Садко на морском дне:

Обернулся – глядит Садке Новгородский:

Ажно стоит старик седатыий.

Говорил Садке Новгородский:

"У меня воля не своя во синем море,

Приказано играть в гуселки яровчаты".

Говорит старик таковы слова:

"А ты струночки повырывай,

А ты шпенечки повыломай.

Скажи: "У меня струночек не случилося,

А шпенечков не пригодилося,

Не во что больше играть:

Приломалося гуселки яровчатые". 6

Святой Микола учит незадачливого гусляра, как ему вернуться в Новгород. В невесты себе он должен выбрать последнюю дочь Морского царя – девушку Чернавушку. Послушавшись мудрого совета, наутро Садко оказался на суше, а девушка, которую он выбрал, оказалась новгородской рекой. В благодарность Садко построил соборную церковь Миколы Можайского.

В Новгородской летописи под 1167 годом упоминается имя некоего Садко Сытинца, который заложил церковь. Былинный Садко совпадает с реальным историческим лицом.

В. Г. Белинский писал о новгородских былинах, что перед ними видна вся остальная сказочная поэзия русская. Виден мир новый и особый, служивший источником форм и самого духа русской жизни, а следовательно и русской поэзии. О "Садко" он пишет: "Вся поэма проникнута необыкновенным одушевлением и полна поэзии. Это один из перлов русской народной поэзии".

Контрольные вопросы для самоподготовки студентов

1. История русских былин (практический обзор мнений и времени сложения эпоса).
2. Научные школы в русской фольклористике об истоках былин (мифологическая школа, теория заимствования, историческая школа).
3. Проблема историзма русских былин (использовать сюжеты былин «Волх всеславьевич», «Илья и Святогор», «Добрыня и Маринка», «Илья Муромец и Соловей разбойник», «Ссора Ильи с Владимиром»).
4. Социально-политическое устройство, экономика, культура и быт Руси в изображении былин (работа по текстам).

а) основная:

1. Аникин, В. П. Русское устное народное творчество [Текст] : Учеб. / В. П. Аникин. – М. : Высш. шк., 2009. – 735 с. (30 экз.).

2. Карпухин, И. Е. Русское устное народное творчество [Текст]: Учебно- методическое пособие. / И. Е. Карпухин. – М., Высш. шк., 2005. – 280 с. (75 экз.).

3. Шафранская, Э.Ф. Устное народное творчество [Текст]: учебное пособие для стую высш. Пед. учеб заведений/ Э.Ф. Шафранская. – М.: Издательский центр «Ака- денмия», 2008. – 352 с. (1 экз.)

б) дополнительная:

1. Аникин, В. П. Теория фольклора. Курс лекций [Текст] / В. П. Аникин. – М. : КДУ, 2004. – 432 с. (1 экз.).

2. Буслаев, Ф. И. Народный эпос и мифология [Текст] / Ф. И. Буслаев. – М. : Высш. шк., 2003 – 400 с. (6 экз.).

3. Жирмунский, В. М. Фольклор Запада и Востока [Текст] / И. М. Жирмунский. – М. : ОГИ, 2004. – 464 с. (1 экз.).

4. Мелетинский, Е. М. Герой волшебной сказки [Текст] / Е. М. Мелетинский. – М. – СПб. : Академия Исследований Культуры¸Традиции, 2005. – 240 с. (1 экз.).

5. Морохин, В. Н. Методика собирания фольклора [Текст] / В. Н. Морохин. – М. : Высшая школа, 1990. – 86 с. (5 экз.).

6. Померанцева, Э. В. Русская устная проза [Текст] / Э.В. Померанцева. - М. : Просвещение, 1975.- 271 с. (10 экз.).

7. Пропп, В. Я. Русская сказка [Текст] / В. Я. Пропп. – М. : Лабиринт, 2005. – 384 с. (3 экз.).

8. Пропп, В. Я. Поэтика фольклора [Текст] / В. Я. Пропп. – М. : Лабиринт, 1998. – 352 с. (8 экз.).

9. Пропп, В. Я. Морфология сказки [Текст] / В. Я. Пропп. – Ленинград: Academia, 1928. – 152 с. Или любое другое издание (2 экз), или: [Электронный ресурс] – 1 электрон. опт диск (CD-POM).

10. Пропп, В. Я. Исторические корни волшебной сказки [Текст] / В. Я. Пропп. – М. : Лабиринт, 2002. – 336 с. (5 экз.).

11. Пропп, В. Я. Русский героический эпос [Текст] / В. Я. Пропп. – М. : Лаби- ринт, 1999. – 640 с. Или любое другое издание (3 экз.).

12. Путилов, Б. И. Экскурсы в теорию и историю славянского эпоса [Текст] / Б. И. Путилов. – СПб. : Наука, 1999. – 288 с. (1 экз.).

13. Савушкина, Н.И. Русская народная драма / Н. И. Савушкина.- М. : Изд-во Моск. гос. ун-та, 1988. - 232 с. (2 экз.)

в) Информационное обеспечение дисциплины ФЭБ: Фундаментальная электронная библиотека «Русская литература и фольк- лор: http:///feb-web.ru/ Открытая Русская Электронная Библиотека (Open Russian Electronic Library): http://orel/rsl/ru/ Студенческая Электронная библиотека: yttp://studlib/ru/ Фольклор и постфольклор: структура, типология, семиотика: www/ruthenia/ru/folrlore/avantext/html/ Русский фольклор в современных записях: http://www.folk.ru/

Тема 3. ИСТОРИЧЕСКИЕ ПЕСНИ

Цель лекции – ознакомление будущих культурологов с устным народным творчеством как одной из основ русской национальной культуры.

Задачи курса:

1. Помочь студенту понять основные закономерности функционирования фольклора как части национальной духовной культуры в процессе его возникновения и развития.

2. Развить навыки работы с научной литературой, научить студентов активному использованию научного аппарата в процессе теоретического осмысления закономерностей развития фольклора.

3. Раскрыть значение народной поэзии как одной из основ русской национальной культуры, ее художественную и этическую ценность.

4. Содействовать осознанию возможностей использования нравственного потенциала народной поэзии в последующей культурно- просветительской деятельности будущих специалистов.

План

1. Песня "Авдотья Рязаночка".

2. Исторические песни о Ермаке и Иване Грозном. "Правеж".

3. Песни о Стеньке Разине. "Есаул сообщает о казни Разина".

1. Песня "Авдотья Рязаночка".

Исторические песни изображают события, связанные с русской историей. В XIII–XV веках они тематически связаны с татаро-монгольским нашествием, борьбой народа против иноземного ига. К ним относятся песни об Авдотье Рязаночке, Щелкане, татарском плене. Они носят патриотический характер.

Песня "Авдотья Рязаночка" отражает эпизод татаро-монгольского нашествия, взятие Рязани. Рязань была уничтожена, ее жители были убиты и угнаны в рабство:

Да й разорил Казань 1 -город подлесную,

Разорил Казань-де-город на-пусто

Он в Казани князей бояр всех вырубил,

Да и княгинь бояроней –

Тех живых в полон побрал.

Полонил он народу многи тысячи,

Он повел-де в свою землю турецкую… 2

Песня рассказывает о том, как король Бахмет турецкий увел из города всех уцелевших жителей. Осталась в Рязани одна Авдотья, и пошла она к Бахмету выручать из беды своих близких. Путь ее был труден и тяжел. Завоеватели оставили на дорогах три заставы великие:

Первую заставу великую –

Пускал реки, озера глубокие;

Другую заставу великую –

Чистое поле широкое,

Становил воров-разбойников;

А третью заставу – темные лесы,

Напустил зверьев лютыих.

И Авдотья прошла в землю турецкую.

Шла-де она не путем, не дорогою,

Да глубоки-то реки, озера широкие

Те она пловом плыла,

А мелкие-то реки, озера широкие

Те она пловом плыла,

А мелкие-то реки, озера широкие,

Да те ли она бродом брела. 4

Наконец Авдотья пришла к королю. Он был поражен неслыханной смелостью женщины, ее любовью к близким, ее патриотическим чувством любви к родному краю. В разговоре Авдотьи с королем проявляются элементы иносказания, своего рода загадки. Бахмет говорит:

"Да умела с королем речь говорить,

Да умей попросить у короля полону-де головушки,

Да которой головушки боле век не нажить буде(-т)".

Это звучит как загадка, и Авдотья Рязаночка ему отвечает, что будет у нее и муж, и свекор, и сын, и сноха, и свекровь, да не будет брата любимого. Король, пораженный ее мудростью, не только одарил ее золотой казной, но и вернул всех пленных рязанцев. И вернулись все домой, и построили город Рязань на новом месте. И это действительный факт.

Сюжет песни, а, возможно и образ Авдотьи, вымышленные. Художественный вымысел опирается на былинные и сказочные традиции. С ними связаны изобразительные средства, гиперболическое изображение врага (описание пути Авдотьи), разгадывание загадки. В песне история жизни Авдотьи и ее семьи проявляется как выражение народной национальной трагедии.

2. Исторические песни о Ермаке и Иване Грозном. "Правеж"

В других песнях рассказывается о событиях в личной жизни Ивана Грозного, его борьбе с изменой. Одной из таких песен является песня об убийстве Грозным его сына.

По-разному в этих песнях представлен противоречивый образ царя, раскрывающийся и в бытовых условиях. Так, в песне "Правеж" (в Древней Руси так назывался суд, сопровождающийся физическими наказаниями) царь оказывается свидетелем расправы на площади над добрым молодцем, которого бьют на правежи, поставив на "бел горюч камень нагого, босого и разутого". Описание бедного молодца повторяется трижды, что усиливает трагический момент расправы:

Стоит молодец – сам не тряхнется,

Русы его кудри не ворохнутся,

Лишь из глаз горючи слезы.

Эту картину видит царь, проезжающий мимо. Он останавливается и задает вопрос: "За что вы пытаете добра молодца?". И, получив ответ, не соглашается с решением суда наказать юношу за кражу золотой казны и "цветного" платья, которые он не сам украл, а отбил у воров-разбойников. Царь поверил юноше. Удовлетворил его и ответ, что он разнес все эти богатства по домам питейным и поил всю голь кабацкую: "А поил я всю голь кабацкую, а цветное платье одевал все наших босыих". Царь принял справедливое решение:

"Ох вы гой еси, бурмистры-целовальнички!

Заплатите ему за каждый удар по пятидесяти рублей,

А за бесчестье заплатите ему пятьсот рублей!". 1

И решение это было действительно справедливым, так как юноша потратил эти богатства не на себя, а оделил народ. Царь был не только грозный, но и православный (он рассудил по правде). Эти эпитеты повторяются в песне неоднократно.

3. Песни о Стеньке Разине. "Есаул сообщает о казни Разина"

В XVII веке песни рассказывали о событиях Смутного времени (иностранная интервенция) и о крестьянском восстании под руководством Степана Разина. В песнях, прежде всего, отражается образ самого Разина с реальными чертами исторического прототипа. По традициям устного поэтического творчества он изображен как добрый молодец: русые кудри, прекрасное лицо с соколиными очами и соболиными бровями, кафтан, подпоясанный широким поясом, плисовые штаны, сафьяновые сапоги. В песнях народ называет его добрым молодцем, удалым казаком, удалым атаманушкой. Эпитеты подчеркивают любовь народа к Разину. Для песен этого цикла характерно использование постоянных эпитетов: чистое поле, темные леса, ясные очи, белы руки. Образ Разина оказал влияние на современный ему фольклор. Эти песни наполнены конкретным содержанием. В описании отдельных эпизодов восстания они близки к жизненной правде. В песнях рассказывается о походах, о взятии городов, о поражениях и неудачах. Народ скорбит о смерти Разина.

В песне "Есаул сообщает о казни Разина" ощущается сочувствие и душевная боль:

На заре то было, братцы, на утренней,

На восходе красного солнышка,

На закате светлого месяца.

Не сокол летал по поднебесью

Ясаул гулял по садику…

Атамана больше нет у нас,

Нет Степана Тимофеевича,

По прозванью Стеньки Разина.

Поймали добра молодца,

Завязали руки белые,

Повезли во каменну Москву

И на славной Красной площади

Отрубили буйну голову. 1

Особое место в разинском фольклоре занимают песни о "сынке" Разина, т.е. о его разведчике, посланнике атамана. Они были распространены повсеместно, в том числе и в Поволжье, и отличались художественной выразительностью, емкостью и динамичностью. Считается, что историческую основу песен о "сынке" составляют реальные факты. Так, в песне “Сынок” Разина в Астрахани" поется:

Как во городе во Астрахани

Проявился тут детинушка незнамый человек.

Чисто, щепетко по Астрахани похаживает,

Смур кафтанчик, черной запанчик нараспашку, гуляет,

Плат персидский кушачок во правой руке несет…

Никому этот детинушка не кланется,

Ни штабам, ни офицерам челом не бьет,

К астраханскому губернатору под суд нейдет. 2

И даже когда ловят "сынка" и приводят его к губернатору, он также держится независимо:

"Я не питерский, не казанский и не астраханский,

Заутро мой батюшко к тебе в гости будет".

Исторические песни о Петре I и Пугачеве. "Петра I узнают в шведском городе", "Суд над Пугачевым. Панин"

Исторические песни посвящались и реформатору русской жизни Петру I. В песнях Петр показан выдающимся полководцем. В них выражается сочувствие народа к его деятельности. В песнях он идеальный царь, заботящийся о благе подданных, блестящий полководец, организатор военных побед. Так, в песне"Петра I узнают в шведском городе" говорится об одном эпизоде царствования Петра I. Царь тайно отправляется в шведское королевство под видом купца. В песне поется, что никто про это не знает и не ведает. Для того, чтобы предстать богатым купцом, он свои корабли наполняет чистым серебром, украшает чистым золотом и берет с собой "силушки очень мало". Петр велит называть себя не государем, а заморским купчиной.

Однако его узнают в "стекольном государстве" (Стокгольме). Шведская королева кричит своим подданным:

"Ой вы гой еси, мои шведские генералы!

Запирайте вы воротички покрепче,

Вы ловите царя белого скорее!"

Рассказывая об этом событии, песня подчеркивает смелость и находчивость Петра:

Обо всех он шведских замыслах догадался,

Ко крестьянину он на двор скоро бросался:

"Ты бери-ко, бери, крестьянин денег вдоволь,

Ты вези меня на край сине моря".

На кораблях царь уходит от погони. Враги пытаются захватить его в плен, но безуспешно. Стремясь поймать русского царя, королева посылает дважды погоню. А преследователи обращаются с просьбой к Петру, чтобы он взял их с собой, поскольку назад им дороги нет:

"Ты возьми-ко, возьми, царь белый, нас с собою,

А не возьмешь ты нас, батюшка, с собою,

Уж не быть-то нам, горьким, живыми на свете".

После отказа царя "вся погоня в сине море побросалась". 1

Народ называет Петра "наш батюшка". В этом обращении видна народная любовь к самодержцу.

Исторических песен о Пугачеве значительно меньше, потому что в представлении народа он был законным царем, а не вольным казаком-разбойником. О нем нельзя было складывать разбойничьи песни. В пугачевских песнях народ идеализировал образ Пугачева, видел в нем защитника, героя, изображал его непокорным, гордым даже в тяжелых жизненных ситуациях. Это показано в песне "Суд над Пугачевым. Панин", в которой атаман ведет себя гордо, независимо, отвечая на вопрос царского вельможи Панина:

Судил тут граф Панин вора Пугачева:

Скажи, скажи, Пугаченько, Емельян Иванович,

Много ли перевешал князей и боярей?

Перевешал вашей братьи семьсот семи тысяч.

Спасибо тебе, Панин, что ты не попался:

Я бы чину-то прибавил,

Мельникова Кристина, Артамонова Ольга (7 класс)

Народная культура, называемая также традиционной до сих пор живет в русской глубинке.

Почему русская традиционная культура смогла перешагнуть порог третьего тысячелетия? Не доказывает ли это огромную важность хранимых народной культурой знаний о мире, следствием чего является высокая степень устойчивости народных традиций. Именно в традиционной культуре специалисты разных областей знания до сих пор ищут пути воссоздания целостного представления о вселенной и человеке, восстановления гармоничных отношений между людьми и природой, а также достижения душевного равновесия в современном обществе.

Скачать:

Предварительный просмотр:

Тема: «Сюжеты русских былин в различных видах искусства»

Артамонова Ольга

Актуальность темы

В этом учебном году на уроках истории мы разговаривали о былинах. Мы познакомились с основными сюжетами былин, с героями русского эпоса. Нам стало интересно больше узнать о былинах, о главных героях былин – богатырях и посмотреть как проявились былинные сюжеты в различных видах искусства.

Цель работы:

1. выявить, каким образом, русские былины нашли свое отражение в различных видах искусства

Задачи:

1. проанализировать имеющиеся теоретические источники о былинах,
2. обобщить результаты работы;
3. собрать, полученные данные, в единое целое.

Методы исследования:

1. анализ теоретических источников;
2. метод систематизации;
3. социальные интервью;
4. метод обобщение полученных данных.

Введение

Народная культура, называемая также традиционной до сих пор живет в русской глубинке.

Почему русская традиционная культура смогла перешагнуть порог третьего тысячелетия? Не доказывает ли это огромную важность хранимых народной культурой знаний о мире, следствием чего является высокая степень устойчивости народных традиций. Именно в традиционной культуре специалисты разных областей знания до сих пор ищут пути воссоздания целостного представления о вселенной и человеке, восстановления гармоничных отношений между людьми и природой, а также достижения душевного равновесия в современном обществе.

1. Из истории возникновения эпоса

Все формы и тексты устного предания называются эпосом. Однако в разных культурах, у разных народов значение этого понятия различно. Считается, что мифологический эпос соответствует эпохе племенных отношений; героический эпос складывается на стадии развития ранних государств. В русской традиционной культуре и фольклоре это классический героический эпос - былины.

Среди разнообразных эпических песен и сказов в творчестве многих народов особое место занимают легендарные героические повествования о далеком историческом прошлом, действующими лицами которых являются герои - богатыри, носители лучших черт народа. В сокровищницу мировой литературы вошли древнегреческие поэмы Гомера “Илиада” и “Одиссея”, русские былины, скандинавские саги. По глубине идейного содержания, красоте и художественной силе образов русские былины занимают среди народных эпических созданий мировой литературы одно из выдающихся мест.

БЫЛИНА – фольклорная эпическая песня, жанр, характерный для русской традиции. Основой сюжета былины является какое-либо героическое событие, либо примечательный эпизод русской истории. Термин «былина» в научный обиход был введен в 40-х годах 19 в. фольклористом И.П.Сахаровым (1807–1863). В н ароде былины называли «старинками» или “старинами”, то есть песнями о старине.

Былины - эпический жанр русского музыкально - поэтического фольклора. Согласно общепринятой типологии, былины относятся к героическому эпосу, они отражают в художественных обобщениях историческую действительность и исторические идеалы народа.

Количество былинных сюжетов, несмотря на множество записанных вариантов одной и той же былины, весьма ограничено: их около 100. Выделяют былины, в основе которых сватовство или борьба героя за жену (Садко, Михайло Потык, Иван Годинович, Дунай, Козарин, Соловей Будимирович и более поздние – Алеша Попович и Елена Петровична, Хотен Блудович); борьба с чудовищами (Добрыня и змей, Алеша и Тугарин, Илья и Идолище, Илья и Соловей-разбойник); борьба с иноземными захватчиками, в том числе: отражение татарских набегов (Ссора Ильи с Владимиром, Илья и Калин, Добрыня и Василий Каземирович), войны с литовцами (Былина о наезде литовцев).
Множество былин посвящены патриотическим подвигам героев, национально - освободительной борьбе. Не случайно эти былины называют героическими или богатырскими. Примером таких былин являются: “Добрыня и Змей”, “Алеша Попович и Тугарин Змей”. “Илья Муромец и Калин - царь”.

Многочисленные былины посвящены общественной жизни страны, наполненной различными событиями. Обычно их называют социально - бытовыми. Это такие былины, как: “Женитьба князя Владимира”, “Садко”.

2.Основные былинные герои

Представители русской «мифологической школы» делили героев былин на «старших» и «младших» богатырей. По их мнению, «старшие» (Святогор, Дунай, Волх, Потыка) являлись олицетворением стихийных сил, былины о них своеобразно отражали мифологические воззрения, бытовавшие в Древней Руси. «Младшие» богатыри (Илья Муромец, Алеша Попович, Добрыня Никитич) – обыкновенные смертные, герои новой исторической эпохи, а потому в минимальной степени наделены мифологическими чертами. Несмотря на то, что против подобной классификации впоследствии были выдвинуты серьезные возражения, подобное деление до сих пор встречается в научной литературе.
Образы богатырей – народный эталон мужества, справедливости, патриотизма и силы (недаром один из первых русских самолетов, обладавший исключительной по тем временам грузоподъемностью, был назван создателями «Илья Муромец»).
Святогор относится к древнейшим и популярнейшим былинным героям. Само его имя указывает на связь с природой. Он велик ростом и могуч, с трудом носит его земля. Этот образ родился еще в докиевскую эпоху, но впоследствии претерпел изменения. Перед смертью Святогор передает Илье Муромцу свою силу, таким образом герой древности передает эстафету выступающему на первый план новому герою эпоса.
Илья Муромец , несомненно, самый популярный герой былин, могучий богатырь. Эпос не знает его молодым, он – старик с седой бородой. Как ни странно, Илья Муромец появился позже своих былинных младших товарищей Добрыни Никитича и Алеши Поповича. Родина его – город Муром, село Карачарово.
Крестьянский сын, больной Илья «сидел сиднем на печи 30 лет и три года». Однажды в дом пришли странники, «калики перехожие». Они исцелили Илью, наделив его богатырской силой. Отныне он – герой, которому предначертано служить городу Киеву и князю Владимиру. На пути в Киев Илья побеждает Соловья-разбойника, кладет его в «тороки» и везет к княжескому двору. Из других подвигов Ильи стоит упомянуть его победу над Идолищем, осадившим Киев и запретившим нищенствовать и поминать божье имя. Здесь Илья выступает как защитник веры.
Негладко складываются его отношения с князем Владимиром. Мужицкий герой не встречает должного уважения при дворе князя, его обходят дарами, не сажают на почетное место в пиру. Взбунтовавшийся богатырь заключен в погреб на семь лет и обречен на голодную смерть. Лишь наступление на город татар во главе с царем Калином вынуждает князя просить помощи у Ильи. Тот собирает богатырей и вступает в бой. Разгромленный враг бежит, поклявшись никогда не возвращаться на Русь.
Добрыня Никитич – популярный герой былин киевского цикла. Этот герой-змееборец родился в Рязани. Он самый вежливый и воспитанный из русских богатырей, недаром именно Добрыня всегда выступает послом и переговорщиком в сложных ситуациях. Основные былины, связанные с именем Добрыни: Добрыня и змей, Добрыня и Василий Каземирович, Бой Добрыни с Дунаем, Добрыня и Маринка, Добрыня и Алеша.
Алеша Попович – родом из Ростова, он сын соборного попа, самый молодой из знаменитой троицы богатырей. Он смел, хитер, легкомыслен, склонен к веселью и шутке. Ученые, принадлежавшие к исторической школе, полагали, что этот былинный герой ведет свое происхождение от Александра Поповича, погибшего в битве при Калке, однако, Д.С.Лихачев показал, что в действительности имел место обратный процесс, имя вымышленного героя проникло в летопись. Наиболее известный подвиг Алеши Поповича – победа его над Тугарином Змеевичем. Богатырь Алеша не всегда ведет себя достойным образом, частенько он заносчив, хвастлив. Среди былин о нем – Алеша Попович и Тугарин, Алеша Попович и сестра Петровичей.
Садко также является одним из древнейших героев, кроме того, он, пожалуй, самый знаменитый герой былин новгородского цикла. Древний сюжет о Садко, где рассказывается, как герой сватается к дочери морского царя, впоследствии усложнился, появились удивительно реалистические детали, касающиеся жизни древнего Новгорода.
Былина о Садко членится на три относительно самостоятельные части. В первой гусляр Садко, поразивший мастерством своей игры морского царя, получает от него совет, как разбогатеть. С этого момента Садко уже не бедный музыкант, но купец, богатый гость. В следующей песне Садко бьется об заклад с новгородскими купцами, что сможет купить все товары Новгорода. В некоторых вариантах былины Садко выигрывает, в некоторых, напротив, терпит поражение, но в любом случае покидает город из-за нетерпимого отношения к нему купцов. В последней песне рассказывается о путешествии Садко по морю, во время которого морской царь призывает его к себе, чтобы женить на своей дочери и оставить в подводном царстве. Но Садко, отказавшись от красавиц-царевен, женится на Чернавушке-русалке, которая олицетворяет новгородскую реку, она и выносит его на родные берега. Садко возвращается к своей «земной жене», оставив дочь морского царя. В.Я.Пропп указывает, что былина о Садко – единственная в русском эпосе, где герой отправляется в потусторонний мир (подводное царство) и женится на потустороннем существе. Эти два мотива свидетельствуют о древности как сюжета, так и героя.

3. Исторические этапы развития былины

Исследователи расходятся во мнении, когда на Руси появились эпические песни. Одни относят их возникновение к 9–11 вв., другие – к 11–13 вв. Несомненно одно – просуществовав столь долго, передававшиеся из уст в уста, былины не дошли до нас в своем первоначальном виде, они претерпели множество изменений, поскольку менялся и государственный строй, и внутри- и внешнеполитическая обстановка, мировоззрение слушателей и исполнителей. Практически невозможно сказать, в каком веке создана та или иная былина, некоторые отражают более ранний, некоторые – более поздний этап развития русского эпоса, а в иных былинах исследователи различают под позднейшими наслоениями весьма древние сюжеты.
Наибольшее количество дошедших до нас былин относится к периоду с 11 по 13–14 вв. Они создавались в южнорусских областях – Киевской, Черниговской, Галицко-Волынской, Ростово-Суздальской. Наиболее актуальной в этот период становится тема борьбы русского народа с кочевниками, совершавшими набеги на Киевскую Русь, а позднее с ордынскими захватчиками. Былины начинают группироваться вокруг сюжета защиты и освобождения Родины, ярко окрашены патриотическими чувствами. Народная память сохранила только одно наименование для врага-кочевника – татарин, но исследователи находят среди имен героев былин имена не только татарских, но и половецких военачальников. В былинах заметно стремление поднять народный дух, выразить любовь к родной стране и яростную ненависть к иноземным захватчикам, восхваляются подвиги могучих и непобедимых народных героев-богатырей. В это время становятся популярными образы Ильи Муромца, Дунай-свата, Алеши Поповича, Добрыни Никитича, Василия Каземировича, Михайло Даниловича и многих других героев.
С образованием Московского государства, начиная с 16 в., героические былины постепенно отходят на второй план, более актуальными становятся скоморошины (Вавила и скоморохи, Птицы) и сатирические былины с их острыми социальными конфликтами. В них описываются подвиги богатырей в мирной жизни, главные герои противостоят князьям и боярам, а задача их сводится к защите собственной семьи и чести (Сухман, Данило Ловчанин), при этом в скоморошьих былинах высмеиваются господствующие слои общества. Одновременно возникает и новый жанр – исторические песни, где повествуется о конкретных исторических событиях, происходивших с 13 по 19 вв., здесь отсутствуют вымысел и преувеличение, характерные для былин, а в сражениях героями могут выступать сразу несколько человек или целое войско.
В 17 в. былины постепенно начинает вытеснять переводной рыцарский роман, адаптированный для русской аудитории, между тем они остаются популярным народным развлечением. Тогда же появляются первые письменные пересказы былинных текстов.
К концу 19 века былины почти исчезли и сохранились лишь на севере нашей страны, в селениях, расположенных вокруг Онежского озера, на побережья Белого моря, по рекам Пинеге, Мезени и Печоре. В этих местах были записаны лучшие, наиболее художественные тексты былин. Многие былины были сложены в землях Новгородской Руси, многие зародились в средневековых княжествах Южной Руси (Киевском, Галицко - Валынском), некоторые же созданы в центральных землях - в Ростово - Суздальском, Тверском, Рязанском и других княжествах.

4.Музыкальная сторона былин. Певцы - сказители

Былина - песенное произведение, она обладает стихотворным размером, музыкальной интонацией, ритмом. В момент исполнения сказитель часто пользуется такими словами и частицами, которые для раскрытия содержания не нужны (различного рода частицы ай, де, ко и т. д.). Однако, для того чтобы понять художественную ценность былин, необходимо воспринимать их так, как они исполняются по музыкально - поэтическому напеву.

Всякое повторение, каждое восклицание наполняется в речи сказителя музыкальным содержанием и приобретает особый смысл. Повторяющиеся предлоги, союзы и даже целые стиховые строчки, эпически длительно растягивают содержание сюжета “до бесконечности”.

Напев былины, как и действие сюжета, имеет медленный, монотонный характер, с заметным различием декламационной эпико - драматической речи. Медлительность рассказа вызвана приподнятостью тона сказителя, а также импровизационностью повествования. В процессе исполнения текст варьируется.

Для северных былин характерны: преимущественно сольное, одиночное пение; речитативно - декламационный распев; импровизационно - варьированный повтор мотивов; детализированность сюжета; ограниченность напевов - формул, исполняющих на разные сюжеты.

Слушая былину в исполнении талантливого сказителя, можно пережить всю полноту производимого ею эмоционального впечатления.

Певцов - исполнителей былин, обычно называют сказителями. Сказители, перенимая былину от своих предшественников, старались в процессе пения лишь “понять” былину, то есть перенять ее, запомнить основные эпизоды, их последовательность, а главное - вникнуть в характер образов.

Русские былины сказитель поет, точнее - сказывает, торжественным, мерным речитативом. Когда сказитель, умело выделяя интонациями главное в повествовании, начинает сказывать былину, живыми перед слушателями встают образы богатырей.

Народный героический эпос глубоко патриотичен по своему характеру. Именно поэтому былины сохранились и дожили до наших дней.

Былины представляют собой результат сложного процесса, когда к исторической основе добавлялись фантастические сюжеты. Певцы - сказители не просто поэтически создавали повествовательный сюжет, а переосмысливали текст к определенным историческим событиям. Эти рассказы переходили из поколения в поколение, подвергаясь разнообразным влияниям.

Традиция эпического профессионального исполнительства идет от образа легендарного певца - сказителя Баяна - музыканта, который являлся хранителем исторических и родовых традиций. Его образ ярко запечатлен в древнем сказании “Слово о полку Игореве”:

У Баяна вещего бывало

Если петь он начинал и коле,

Мысль как серый волк в степи, бежала,

Поднималась к облакам орлом…

Но не десять соколов взлетали,

А Баян персты на струны клал,

И живые струны рокотали

Славу тем, кто не искал похвал.

(пер. Н. Рыленкова)

Былины талантливых сказителей отличаются высоким идейным содержанием и совершенством художественной формы.

Выдающиеся мастера - сказители пользовались у народа всеобщим почетом и признанием. Исполнительское творчество певцов - сказителей способствовало живому бытованию героического эпоса, что имело общекультурное значение для развития последующего русского искусства.

5. Былины в классическом искусстве, в творчестве русских композиторов

Былины, созданные в далеком прошлом, сохраняли и продолжают сохранять огромное значение в духовной жизни нашего народа.

Воплотив в себе величие национального характера народа, они являются одним из средств передачи лучших патриотических традиций прошлого от одного поколения к другому.

По своей художественной силе былины могут быть поставлены в один ряд с величайшими шедеврами словесного искусства.

Увлечение национальными русскими традициями было характерно для русской интеллигенции 19 века.

Многие увлекались собиранием и изучением русских народных песен, в том числе былин, пословиц, поговорок, музыкального фольклора. В науке, литературе, изобразительном искусстве раскрывались “удивительнейшие сокровища древнерусского художественного мира, красота и величие духовных сил народа…”. Любовь к родной старине, к жизни, чувствам и воззрениям народа захватывала широкие общественные круги.

Большое воздействие оказали былины на нашу художественную литературу. Писатели 18 века обращались к жанру былин: пьеса Г.Р.Державина “Добрыня”, волшебная опера И.А.Крылова “Илья - богатырь”, поэма Н.М.Карамзина “Илья Муромец” и другие произведения, созданы на основе использования русского былинного эпоса.

С 19 века начинается более широкое обращение русских писателей к эпическому творчеству своего народа. Трудно назвать хоть одного крупного поэта, который бы в той или иной мере не испытал на себе воздействие былинного эпоса. В.А.Жуковский пишет комическую оперу “Алеша Попович”. Образ Руслана в поэме А.С.Пушкина “Руслан и Людмила” навеян персонажами русских богатырей. “Песня про купца Калашникова” М.Ю.Лермонтова - поэтическая обработка народного эпоса, передается в исторической песне о шурине Ивана Грозного. Интересовался былинами и обрабатывал их Л.Н.Толстой. Число примеров воздействия былин на русскую художественную литературу можно многократно продолжить.

Особое место былины заняли в киноискусстве. Образ Василия Буслаева в картине “Александр Невский” создан на основе былинного богатыря. Кинокартины “Садко”, “Илья Муромец”, “Князь Владимир” и другие посвящены ратным подвигам русских богатырей в защите своей родины.

Вдохновляли былины и многих русских композиторов 19 века, достаточно вспомнить произведения, где использовался подлинный музыкальный эпос былин. К ним относятся оперы: “Садко” Н.А.Римского – Корсакова.

Вот, что написал об опере «Садко» композитор Римский-Корсаков: “Многие речи заимствованы целиком из различных былин, песен, заговоров, причитаний».

Садко - богатырь, который стремится к достижению цели - побывать в далеких странах, прославить по всей земле Великий Новгород:

В славном в Нове - граде

Как был Садко - купец, богатый гость.

А прежде у Садка имущества не было:

Одни были гусельки яровчаты;

По пирам ходил - играл Садко.

Садко с помощью искусства - пения и игры на гуслях - очаровывает Морскую царевну, которая помогает ему выиграть заклад. Ради служения родной земле Садко своим музыкальным дарованием покоряет морское царство и возвращается в торговый город Новгород.

Композитор долго изучал различные варианты былин о новгородском гусляре и мореплавателе Садко.

Очень популярным в былинах является образ богатыря-пахаря. Микула Селянинович - пахарь. Микула обладал недюжинной силой. В эпизоде с сохой напрасны усилия десяти дружинников, чтобы вытащить ее из земли; зато сам Микула легко, одной рукой поднимал свою сошку и бросал за ракитов куст. В сцене состязания боевой конь князя Вольги не в силах угнаться за рабочей кобылой пахаря Микулы. Через облик простого креятьянина, готового для защиты своей страны к подвигу передается твердость духа русского народа, стремление к нравственным идеалам. Знамениты композитор М.П.Мусоргский писал: ”Я разумею народ как великую личность, одушевленную единой идеею”.

6. Образ богатырей в живописи

Русских художников вдохновляло могущество богатырей. В их картинах изумительно точно передана величавая героика древних былин, богатырство, как национальный образ и идея.

Русский художник В.М.Васнецов (1848 - 1926) обратился к сюжету былин в своем творчестве. В 1898 г. он написал картину “Богатыри”, которая, по словам знаменитого певца Ф.И.Шаляпина, “воскресила самую атмосферу Древней Руси”.

Художник, прожив детство в селе Рябово - Вятской губернии, много общался с бродячими музыкантами, странниками, которые посещали их дом, где вели неторопливые рассказы о своих путешествиях. Васнецов писал: “Думаю, не ошибусь, когда скажу, что повествования бродячих людей, много повидавших на своем веку, заставили меня на всю жизнь полюбить прошлое и настоящее моего народа”.

На картине Васнецова богатырь Илья Муромец - народное воплощение русского характера, героизма, самоотверженности. В 12 веке в селе Карачарове под Муромом (пограничной крепостью), по преданию, жил крестьянин, который обладал могучей силой, добротой и справедливостью. Впоследствии его подвиги по защите рубежей Древней Руси получили былинную славу:

Я иду служить за веру христианскую,

И за землю Российскую,

Да за стольный Киев - град,

За вдов, за сирот, за бедных людей…

За самоотверженное служение Родине и русскому народу он был причислен церковью и лику святых, канонизация состоялась в 16 веке.

Имя русского богатыря связывалось с могуществом, независимостью нашей родины, справедливостью в борьбе с иноземными захватчиками. В городе Муроме стоит памятник - постамент - броненосец “Илья Муромец” - получивший название в честь богатыря и защищавший в годы Великой Отечественной Войны нашу страну от фашизма.

На картине художника Васнецова рядом с Ильей Муромцем изображен Добрыня Никитич, верный товарищ и “крестовый брат”. Он также наделен необычайной силой, меткостью стрельбы. В тоже время он прекрасно играет в шахматы и на гуслях - древнейшем народном инструменте.

В Орде, куда богатырь Добрыня Никитич едет платить дань, он выиграл в шахматы золотую казну хана Ботияра и отыграл у него своего “коня доброго”. В стрельбе из лука Добрыня состязается с ханом Ботияром и побеждает его. Он оказался более метким стрелком, хотя задание было не простое: попасть с большого расстояния через кольцо в лезвие ножа так, чтобы стрела раскололась на две части.

Богатырь защищает правду и поэтому ненавидит притворство, хитрость и ложь. Исследователи - историки считают, что согласно летописям 970 - 985 гг., прообразом Добрыни был дядя и сподвижник князя Владимира в его походах, брат его матери Малуши.

Алеша Попович - это третий богатырь на картине художника Васнецова. Он сподвижник Ильи и Добрыни в защите Отечества. Алеша - богатырь - обладает положительными качествами - силой, молодостью, красотой, он честно несет службу родной земли.

Картина “Александр Невский” художника П.Корина (1892 - 1967) написана в годы Великой Отечественной Войны. Художник писал это монументальное полотно в сложное для страны военное время. Он говорил, что хотел воплотить в ней “непокорный дух русского народа”.

В центре картины - Александр Невский - символ русского могущества, символ богатырства. Он совершил ратные подвиги по защите нашего Отечества еще в 13 веке, одержав победу над шведами на Неве реке и разбив (двумя годами позже) рыцарей - тевтонцев в Ледовом побоище на Чудском озере. За победу в первом сражении он получил почетное прозвище Александр Невский, сохранив независимость родной земли.

На картине Корина - собранная, грозная и величественная фигура князя. Он опирается на меч, готовый в любую минуту нанести удар тому, кто нападет на его родную землю. И люди на этой земле стоят “суровые, прекрасные в своей решимости” защищать свою Родину.

Александр Невский - это русский богатырь, и ныне его имя вызывает восхищение, мужественный призыв, патриотическую гордость.

7. Былины и современная мультипликация

В качестве возрождения русского фольклора используются разные способы, в том числе и мультипликация. Нами было проведено анкетирование среди учащихся пятых-шестых классов, по результатам которого выяснилось, что 92% детей впервые познакомились с сюжетеми былин и их героями через мультфильмы.

Былины – память нашего народа, его достояние, его святыня. И не случайно бережное и чуткое отношение к ним. Снимая художественные или мультипликационные фильмы по мотивам былин, советские режиссёры сохраняли сюжет, а то и текст их в неприкосновенности. Недавно студия «Мельница» выпустила новые мультфильмы, посвящённые русским богатырям. Впрочем, богатыри в них скорее напоминают балаганных шутов, а былины – клоунаду. Вообще, былина – это героический эпос с своеобразными языковыми средствами: торжественность и напевность повествования, уменьшительно-ласкательные слова, постоянные эпитеты. В былинах изображаются сильные герои, жестокие поединки, необычные ситуации. Поэтому часто употребляется приём гиперболизации, используются сравнения, анафора (единочатие).

У былинных богатырей есть вполне реальные исторические прототипы. Герой первого по времени выпуска – Алёша Попович считается фольклорным отображением образа суздальского боярина Александра (Олеши) Поповича, служившего верой и правдой князю Всеволоду Большое Гнездо и его сыну Константину. После смерти Константина (1218 г.) в результате междоусобной распри с братом Юрием, Александр отъехал к великому князю киевскому Мстиславу Старому и погиб вместе с ним в битве при Калке (1223 г.), когда русские князья, объединившись с половцами, пытались остановить шествие монгольских орд.

Добрыня Никитич имеет прототипа в лице родного дяди (брата матери) князя Владимира Святого, сыгравшего столь важную роль в его вокняжении и последующем правлении.

Прототипом же главного русского богатыря, Ильи Муромца, считается муромский силач Чоботок, принявший монашество в Киево-Печерской Лавре с именем Илии (XII в.). В 1643 г. он был прославлен Церковью как Преподобный Илия Муромец. В 1988 г. Межведомственная комиссия Минздрава УССР провела экспертизу мощей Преподобного Илии. При росте 177 см (поистине богатырском для тех времен) у Ильи Муромца были обнаружены признаки заболевания позвоночника (согласно былинам богатырь был недвижим от рождения до 33 лет) и следы от многочисленных ранений. Причиной смерти стал удар острого орудия (копья или меча) в грудь, смерть наступила в возрасте около 40-55 лет. Предположительно Илья Муромец погиб при взятии Киева князем Рюриком Ростиславовичем в 1204 г., когда Киево-Печерская Лавра была разгромлена половецкими союзниками Рюрика.

Сказать, что современные мультфильмы сняты по мотивам былин, – значило бы погрешить против правды. Сюжеты мультфильмов очень напоминают американские, по ним же выкроены и типажи главных и второстепенных героев. Из уст Добрыни Никитича можно услышать фразу «я работаю один, и никакой напарник мне даром не нужен», а у Алёши Поповича может быть говорящий конь, почти неотличимый от осла из американского мультфильма «Шрек». Но если американский ослик – типичный голливудский клоунский типаж трусливого и болтливого негра, которых постоянно играет и озвучивает комик Эдди Мёрфи, то откуда подобное существо взялось на Руси – непонятно.

Итак, главное различие между древнерусской былиной и современным мультфильмом заключается в том, что на героев былины и мультфильма наложен отпечаток того времени, в которое они были созданы, что делает их отличными друг от друга. Также различна и цель создания текстов.

Заключение

Былины сконцентрировали в художественных образах лучшие черты характера русского народа, их нравственные идеалы. Совершенство художественной формы и интонационного строя былин, которые сложились на протяжении многих столетий, прочно вошли в музыкальный язык русской классики.

Яркость образов богатырей, величие их подвигов во всем многообразии художественно - образного содержания заложили фундамент для дальнейшего развития патриотических традиций русского искусства, сохранив устойчивость этой тенденции до наших дней.

Собственное исследование

Мы провели анкетирование среди учащихся 5-11 классов с целью выяснить, что ребята знают о былинах и получили следующие результаты:

Общее кол-во респондентов	Знаете ли вы, что такое былины	Где и как вы познакомились с былинами	Каких былинных героев вы знаете	Вы смотрели современные мультфильмы по сюжетам былин?	Хотите ли вы побольше узнать о былинах?
				Какие комментарии к ним вы можете дать
320	а)да- 75%, б) нет- 20%, в)затрудняюсь ответить-5%	а)в школе на уроках -70%, б)в дет.садике -15%, в)дома-читали родители – 5%, г) я не помню-10%	а)Илья Муромец – 79%, б)Алеша Попович – 11%, в)Соловей разбойник -4%, г) затрудняюсь ответить – 6%	а) да-97% б) нет -3%	а) да-72%, б) нет-18%, в) не знаю -8%, г) мне все равно – 2%
				а)хорошее развлечение -99%, б) поучительные истори – 1%

Список литературы

1. Бялик В. Русские художники 19 века. М., 2007.
2. Жирмунский В. Народный героический эпос. Н.- Л. 2004.
3. Музыкальный энциклопедический словарь. М.,2008.
4. Пропп В. Русский героический эпос. М. 1999.
5. Азбелев С.Н. «Историзм былин и специфика фольклора.» Л., 1982

Былины имеют особый художественный мир. Все, о чем в них поется, отличается от обычной жизни. Поэтический язык былин подчинен задаче изображения грандиозного и значительного. Певец-сказитель сливается душою с высотой небес, глубиной моря, раздольными просторами земли, соприкасается с таинственным миром "глубоких омутов днепровских":

Высота ли, высота поднебесная,

Глубота, глубота акиян-море.

Глубоки омоты днепровския.

Поэтизация степной воли, молодецкой удали, всего облика богатыря и его коня переносила слушателей в воображаемый мир Древней Руси, величаво вознесенный над заурядной действительностью.

Композиционную основу сюжетов многих былин составляет антитеза: герой резко противопоставлен своему противнику ("Илья Муромец и Калин-царь", "Добрыня Никитич и змей", "Алеша Попович и Тугарин"). Другим главным приемом изображения подвига героя и вообще эпических положений является, как и в сказках, утроение. В отличие от сказок, сюжеты былин могут разворачиваться не только вслед за действиями главного героя: сюжетная линия может последовательно переходить от одного персонажа к другому ("Илья Муромец в ссоре с князем Владимиром", "Василий Буслаев и новгородцы").

Былинные сюжеты строятся по обычному, универсальному принципу построения эпических произведений: они имеют зачин, завязку действия, его развитие, кульминацию и развязку.

В зачинах указывается, откуда выезжает богатырь, место действия; или рассказывается о рождении богатыря, об обретении им силы. Некоторые сказители начинали все былины своего репертуара не с запева, а прямо с зачина — например Т. Г. Рябинин.

Былину об Илье Муромце и Соловье-разбойнике он начал с описания выезда богатыря:

Из того ли-то из города из Муромля,

Из того села да с Карачирова,

Выезжал удаленькой дородный добрый молодец,

Он стоял заутрену во Муромли,

А и к обеденке поспеть хотел он в стольнёй Киев-град,

Да и подъехал он ко славному ко городу к Чернигову.

Зачин былины "Волх Всеславьевич", записанной в XVIII в., представляет собой соединение древних мифологических мотивов: необычное рождение героя от женщины и змея; приветствие его появления на свет живой и неживой природой; быстрый рост богатыря; его обучение грамоте и другой премудрости — оборотничеству; набор дружины.

В новгородских былинах зачины начинаются с упоминания Новгорода как места действия:

В славном великом Нове-граде

А и жил Буслай до девяноста лет...

В былине "Садко", записанной от А. Сорокина, зачин сообщает, что Садко — бедный гусельщик, который спотешал купцов и бояр на честных пирах. Далее — завязка: Садка не позвали на почестей пир, a также на второй и на третий...

Завязка былинного сюжета часто происходит на княжеском пиру, где главный герой ведет себя не так, как все остальные гости, и этим обращает на себя внимание. Былины киевского цикла иногда начинались сразу с завязки — с описания пира:

Во стольном во городе во Киеве,

У ласкова князя у Владимира,

Заводился пир, право, почестей стол...

У князя было у Владимира,

У киевскаго солнышка Сеславича

Было пированьиио почесное,

Чесно и хвально, больно радышно

На многи князья и бояря.

На сильных могучих богатырей.

В развязке былинного сюжета поверженный враг или вражеское войско заклинаются:

"Не дай Бог нам бывать ко Киеву,

Не дай Бог нам видать русских людей!

Неужто в Киеве все таковы:

Один человек всех татар прибил?"

("Калин-царь").

Ах тут Салтан покаялся:

"Не подай, Боже, водиться с Ильей Муромцем,

Ни детям нашим., ни внучатам.

Ни внучатам, ни правнучатам.

Ни правнучатам, ни пращурятам!"

("Илья Муромец на Соколе-корабле").

А и тот ли Батыга на уход пошол,

А и бежит-то Батыга запинается.

Запинается Батыга заклинается:

— Не дай Боже, не дай Бог, да не дай дитям моим.

Не дай дитям моим да моим внучатам

А во Киеви бывать да ведь Киева видать!

("Василий Игнатьевич").

Подобно сказкам, сюжеты былин имели свое художественное обрамление: запевы (в начале) и исходы (в конце). Это самостоятельные мелкие произведения, не связанные с основным содержанием былины.

Запевы имеются не во всех былинах. Иногда запевы получали развернутый вид. Например:

Высока ли высота поднебесная.

Глубока глубота акиян-море,

Широко раздолье по всей земли,

Глубоки омоты Непровския,

Чуден крест Леванидовской,

Долги плеса Чевылецкия

Высокия горы Сорочинския,

Темны леса Брынския,

Черны грязи Смоленския,

А и быстрыя реки понизовския.

Вот другой пример развернутого запева. Былину "Добрыня и Алеша" сказитель В. Суханов начал так:

А еще. шла подошла у нас повыкатила,

Еще славная матушка быстра Волга-река,

Ена места шла ровно три тысящи вёрст,

А и широко а и далёко под Казань под город,

Ена шире того доле под Вастраканъ.

Ена устье давала ровно семдесят вёрст,

А и во славное морюшко Каспийское.

Е широкой перевоз там под Невым под градом,

А и тёмный лесушки Смоленьскии,

И там высоки были горы Сорочински,

Теперь скажем про Добрынюшку мы сказочку,

А и теперь у нас Добрыни старина пойдет.

И только после этого — описание пира у князя Владимира.

Пример короткого шутливого запева — в былине "Илья Муромец и Добрыня":

Старина, братцы, сказать, да старицька связать,

Старицька связать и да со старухою.

Ещо храбрые удалые Илья Муромец... и т. д.

О распространенности запева, в котором упоминались поднебесная высота, океанская глубина и раздольные земные просторы, можно судить по тому, что в пародийной былине "Агафонушка" на него также была создана пародия:

А и на Дону, Дону, в избе на дому

На крутых берегах, на печи на дровах.

Высока ли высота потолочная.

Глубока глубота подпольная,

А и широко раздолье — перед печью шесток.

Чистое поле — по подлавечью,

А и синее море — в лохани вода.

Исход имеет общий смысл окончания высказывания. Это — заключение, которое подводит итог, вносит элемент тишины и успокоения; или же веселая прибаутка-скоморошина. Типичны краткие исходы:

То старина, то и деянье.

Тем старина и кончилася.

Встречаются исходы в несколько стихотворных строк. Например, сказитель из Пудожского уезда былину "Василий Игнатьевич" закончил так:

Щилья-каменье в Северной стороны;

Самсон богатырь на Святых на горах;

Молодой Алеша в богомольной стороны;

Колокольные звоны в Новеграде,

Сладкие напитки в Петербурге городке.

Сладкие колачики Новоладожские,

Дешевы поцелуи Белозерские.

Дунай, Дунай, Дунай,

Вперед боле не знай!

В исходах можно встретить упоминание, что о богатыре старину поют:

Тут век про Илью старину поют;

И век про Дуная старину поют.

Подобные выражения следует отличать от исходов типа: “Тут Соловью и славу поют. Тут Идолищу славу поют.” Ознакомление с основными публикациями былин убеждает в том, что выражение "славу поют" употреблялось только после гибели героя или его врага, т. е. было метафорическим упоминанием о песнях-"славах" на похоронных тризнах:

Тут Дунаюшку с Настасьюшкой славу поют. Им славу поют да веки по веку. Т.Г. Рябинин былину "Илья Муромец и Идолище" закончил стихом: тут ему Идолищу славу поют, — что соответствует данной традиции (Илья убил Идолище — рассек его на полы <надвое> шляпкой земли греческой).

Некоторые сказители все былины заканчивали одними и теми же словами, меняя только имя богатыря. Так, например, А. Е. Чуков былины "Илья и Идолище", "Добрыня и змей", "Добрыня в отъезде", "Алеша Попович и Тугарин", "Михаиле Потык", "Дюк", "Ставер" и даже историческую песню "Грозный царь Иван Васильевич" закончил словами:

И тут век про <имя богатыря> старину поют.

Синему морю на тишину,

А вам, добрым людям, на послушанье.

Запевы и исходы создавались скоморохами. Например, в сборнике Кирши Данилова, отражающем скомороший репертуар, встречается исход с явными следами профессионального сказительства:

Еще нам, веселым молодцам, на потешенье,

Сидючи в беседе смиренныя,

Испиваючи мед, зелена вина;

Где-ка пива пьем, тут и честь воздаем

Тому боярину великому

И хозяину своему ласкову.

Для былин, записанных от севернорусских крестьян, подобные исходы нехарактерны. В собраниях П. Н. Рыбникова, А. Ф. Гиль-фердинга, А. М. Астаховой они не встречаются ни разу. Условия исполнения былин в крестьянской среде не требовали развития стилистических формул внешней орнаментовки сюжета.

Зуева Т.В., Кирдан Б.П. Русский фольклор - М., 2002 г.

Элементы композиции былины. Надо взять текст былины и поискать, что там есть из этих элементов.

Как правило, былина начинается зачином. В очень редких случаях зачину предшествует запев.

Иногда зачин былины представляет собой экспозицию, которая предшествует завязке.

Экспозиция подготавливает и усиливает драматизм завязки.

Однако зачин в качестве экспозиции выступает в былинах очень редко. Как правило, зачин представляет собою завязку сюжета. Наиболее распространенным типом былинных зачинов-завязок является кар тина пира у князя Владимира.

Вторым типом зачина-завязки является описание выезда богатыря. Например, в Киев выезжает из Мурома Илья Муромец, из Рязани Добрыня Никитич, из Галича Дкж Степанович и т. д.

Третий тип зачина-завязки - изображение наезда врагов на русскую землю.

В. Я. Пропп замечает: «События классической былины происходят всегда на Руси. События сказки могут локализоваться «в некотором царстве», «в некотором государстве»

Зачины былин сразу же стремятся подчеркнуть историческую достоверность их содержания.

После зачина-завязки в былине идет развитие действия. Первостепенное значение имеет образ главного героя-богатыря, что определяет особенности сюжета. «Былина развивается по принципу наибольшего выделения главного героя, - пишет Д. С. Лихачев,-и поэтому действие былины концентрируется вокруг богатыря, его судьбы» . Образы богатырей наряду с общими имеют и определенные индивидуальные черты. Это отражается и на специфике былинных сюжетов. Так, например, социальный конфликт наиболее остро выражен в былинах, героем которых является Илья Муромец (например, былины «Илья в ссорес Владимиром» и «Илья и голи кабацкие»).

Сюжеты былин различны по своему конкретному содержанию, но для них характерны и некоторые общие, типологические черты. Одна из таких жанрово-типологических черт - одноплановость, или однолинейность, развития сюжета. Как правило, развивается одна сюжетная линия, связанная главным образом с раскрытием ее основного образа - героя-богатыря. Так, например, сюжетное построение былины «Илья Муромец и Соловей-разбойник», записанной от Т. Г. Рябинина, имеет такой вид. Утром Илья Муромец выехал «Из того ли из города Муромля, Из того села да с Карачирова», намереваясь к «обеденке» поспеть в Киев. Однако этот путь в Киев оказался очень нелегким. По словам героя, его «дорожка призамешкалась». Под Черниговом Илья Муромец побеждает «силушку великую» и освобождает от врага город. Черниговцы просят его быть их воеводою, но он не соглашается и, будучи верным своему решению, продолжает путь в Киев. По дороге его встречает Соловей-разбойник, от свисту которого, по словам мужиков черниговских,

То все травушки муравы уплетаются,

Все лазуревы цветочки отсыпаются,

Темны лесушки к земли все приклоняются,

А что есть людей, то вси мертвы лежат.

Но Илья Муромец побеждает Соловья-разбойника и привозит его в Киев. О случившемся в пути он рассказывает Владимиру. Князь же не верит, что Илья Муромец мог победить «силушку великую» врага, стоящую у Чернигова, и Соловья-разбойника. Но войдя во двор, он воочию убеждается в том, что Илья Муромец действительно победил и привез в Киев Соловья-разбойника. Былина заканчивается сообщением, что Илья Муромец отвез Соловья-разбойника «во чисто поле» и «срубил ему да буйну голову».

Кульминацией в сюжете былин является описание сражения или иного состязания богатыря с противником. В былине описание сражения (состязания) богатыря с противником всегда очень краткое, победа богатырю всегда дается очень легко, врага всегда побеждает сам богатырь без какой-либо посторонней помощи.

Как и в любом эпическом произведении, сюжет в былине заканчивается развязкой, которой в какой-то мере подчеркивается реальность и историческая достоверность былины.

Важнейшим композиционным принципом былин является принцип противопоставления (контраста или антитезы ), который проявляется прежде всего в построении сюжета былин. Основу былинного сюжета, как правило, составляет столкновение богатырей с их противниками. Это нередко отражается уже в самом названии былин («Добрыня и Змей», «Илья Муромец и соловей разбойник», «Василий Игнатьевич и Батыга» и др.). Однако былинные богатыри и их иноземные враги контрастны прежде всего по своему духовному облику, морально-нравственным качествам. Богатырь, как правило, добр, справедлив, честен, миролюбив, благороден и скромен. И наоборот, его противник - зол, бесчестен, воинствен, самоуверен и коварен.

Прием антитезы, противопоставления используется и при создании внешнего портрета богатыря и его противника. Если, например, Илья Муромец - человек обычного роста, то его противник устрашающих размеров.

В былинах используется композиционный прием выделения главного героя . Это нередко осуществляется уже в самом начале былины.

в былине «Илья в ссоре с Владимиром» зачин повествует о том, что Владимир созвал на пир всех князей, бояр и богатырей.

Да забыл он позвать да что лучшаго,

А что лучшаго да лучшаго богатыря,

А старого казака Илью Муромца.

Именно Илья Муромец и станет потом главным героем былины.

Все за столом сидят, умолкнули,

Все молодцы приутихнули.

В былине все подчинено созданию образа богатыря.

В былине «Соловей-разбойник» черниговцы, несмотря на то, что Илья победил целое войско и освободил их город, все же не верят, что он справится с Соловьем-разбойником, и не советуют ему ехать дорогой, где всех встречает и уничтожает своим свистом всесильное чудовище Соловей-разбойник. Князь Владимир, пока не убедился в этом воочию, не верит сообщению Ильи Муромца, что он одолел Соловья-разбойника.

первоначальная недооценка сил богатыря необходима для его большего торжества впоследствии. Для того, чтобы победить такого страшного врага, каким является противник, богатырь должен обладать невероятной физической силой. В этих целях в былинах очень широко используется прием гиперболизации . О силе главного русского богатыря Ильи Муромца былина говорит таким гиперболическим выражением:

От земли столб (бы) был да до небушка,

В столбе было (бы) золотое кольцо,

За кольцо бы взял Святорусску поворотил!

Гиперболизация является важнейшим принципом создания былин. В них гиперболизируется сила не только богатырей, но и их противников. И чем больше эта сила противников, тем значительней оказывается победа богатырей над ними, тем большего прославления они заслуживают.

Значительную роль в былине играют диалоги, которые драматизируют сюжет, помогают полнее охарактеризовать героев, раскрыть их мысли и переживания.

пример, показывающий значительную роль диалога в былине. Калин-царь предлагает полоненному русскому богатырю Илье Муромцу смириться со своим положением, сесть с ним «за единый стол», есть его «ествушку сахарнюю», пить «питьица медвяные», «держать казну золотую» и стать изменником Родины, князя Владимира:

Не служи-тко ты князю Владимиру,

Да служи-тко ты собаке царю Калину.

На что Илья Муромец с вызовом отвечает:

А и не сяду я с тобой да за единый стол,

Не буду есть твоих ествушек сахарниих,

Не буду служить тебе собаке царю Калину,

А и буду стоять за стольний Киев град,

А буду стоять за церкви за господний,

А буду стоять за князя за Владымира

Этот диалог с необычайной силой передает драматизм положения, глубоко раскрывает перед нами величие образа главного русского богатыря, говорит о его смелости, мужестве, безграничной преданности Родине.

Важную композиционную роль в былинах выполняет прием повторений отдельных эпизодов, речи героев и т. п. Чаще всего это повторение трехкратное, но может быть и двукратным.

Иногда утверждается, что назначение былинных повторений - достичь замедленности действия. Однако замедление действия не самоцель, а только средство для достижения каких-то иных целей. Основное назначение подобных повторений - наиболее отчетливо выразить особенно важную для былины мысль, акцентировать внимание слушателя на каких-нибудь очень значительных в смысловом отношении эпизодах, тех или иных поступках героев и т. д.

Непосредственно с повторениями в былинах связаны так называемые «общие места». «Общие места» - это устойчивые словесные формулы, которые сказителями почти дословно повторяются в одной или разных былинах в сходных эпизодах повествования или картинках описания. Общие места - это хвастовство богатыря на пиру, питье вина, седлание коня, описание страшного вида врага или многочисленности его войска; весьма устойчиво описание того, как богатырь входит в княжеские палаты: Наиболее часто «общие места» в былинах употребляются при изображении пира у князя Владимира, выражении угроз врага, показе вражеской силы, описании седлания богатырем коня, показе его поездки, сражения с врагами и т. д.

«Общие места» облегчают создание былины: сказитель в известных случаях не вновь создает текст, а пользуется готовыми формулами, которые выполняют в былине важные идейно-художественные функции.

Построение былины (композиция),

запев

основная часть былин - повествование о подвиге.

Действие развивается неторопливо вплоть до своего пика, высшего напряжения - КУЛЬМИНАЦИИ.

Развязка действия наступает мгновенно, в ней изображается поражение врага.

Былину, как правило, венчает концовка, например:

Одно из непременных художественных средств былин - ПОВТОРЫ. Повторяются отдельные слова, строки, описания событий - прибытия и приема гостей, поединков, плачей, зловещих предзнаменований и пророческих снов. Так, в былине "Илья Муромец и Соловей Разбойник" четыре раза встречается описание страшного свиста Соловья, и от этих повторений сила разбойника кажется еще более могучей. Дорога Ильи Муромца в Киев представляется еще более трудной, когда мы встречаем повторение слова "заколодела":

Прямоезжая дорожка заколодела, Заколодела дорожка, замуравела...

Повторения создают особую напевность и плавность былинной речи:

ВО свои берет ВО белы он ВО рученьки... Да У славней У речки У Смородины...

ретардации-замедления действия в результате подробного описания, например седлания коня или повторения ситуаций, например, точного повторения послом поручения князя.

Для былин характерны ГИПЕРБОЛЫ, которые как бы укрупняют изображение, помогают ярче, выразительнее показать силу и подвиг богатырей. Сила богатыря невероятно преувеличена: например, Илья Муромец легко, как перышко лебединое, поднимает палицу весом в 90 пудов Богатырский конь Ильи скачет "выше дерева стоячего, чуть пониже облака ходячего". Так же преувеличенно рисуются в былинах и враги. Обычно богатырь сталкивается с несметными полчищами, которые "серому волку в три дня не обскакать", "черному ворону в день не облететь".

При помощи ЭПИТЕТОВ создавался особый - былинный, героический - поэтический мир. Богатырь определяется как святорусский, могучий; князь Владимир - как ласковый, славный, светлое солнце, красно солнышко. Враг называется поганым, злым, проклятым, безбожным. Определяемое слово часто употребляется с одним и тем же эпитетом. Такие эпитеты называются ПОСТОЯННЫМИ. Например: буйна голова, ретиво сердце, булатный меч, ноги резвые, кровь горячая, слезы горючие.

Даже суффиксы играют большую роль в изображении поэтического мира былин, они определяют и отношение исполнителя к своим героям Уменьшительно-ласкательными суффиксами награждались любимые герои - Илюшенька, Добрынюшка, Алешенька; уничижительными и увеличительными их противники - Идолище, Змеище.

Былина «Илья Муромец и Соловей-разбойник»

Былина «Илья Муромец и Соловей-разбойник» - сложное произведение. В ней есть несколько основных эпизодов: освобождение Ильей Чернигова от осадившей его вражеской силы, после чего жители города просят Илью быть у них воеводой, но он отказывается, так как едет служить в Киев; встреча с Соловьем-разбойником, закрывшим дорогу из Чернигова в Киев на 30 лет; приезд в Киев, где князь Владимир не верит Илье, что он привез Соловья-разбойника, тогда богатырь показывает Соловья и велит ему засвистать: от свиста бояре падают замертво, а князь и княгиня «окарач ползут». Чтобы Соловей-разбойник не наносил больше вреда, Илья убивает его.

(Илья и Соловей-разбойник)

Свой первый подвиг он совершает по дороге из дома в Киев. Этот подвиг - уничтожение Соловья-разбойника. Рассказу об этой встрече часто предшествует рассказ о том, как Илья в доме у своих родителей исцелился от тяжелого недуга. Былина об исцелении Ильи может исполняться как самостоятельная песня, но очень часто она соединяется с песней о встрече с Соловьем-разбойником.

Илья всегда мыслится старым, даже в тех случаях, когда эпитета «старый» нет. Его старость есть выражение его мудрости, опытности и спокойной силы. Илью Муромца вообще нельзя представить себе молодым. К нему применяется эпитет «добрый молодец», но слово «молодец» в этих случаях обозначает не возраст, а удальство и силу.

Не белая заря занималася, Не красно солнышко выкаталося: Выезжал тут добрый молодец, Добрый молодец, Илья Муромец, На своем коне богатырскиим.

Побелела его головушка, Поседела его бородушка.

Илья Муромец до совершения своих подвигов «сидит сиднем», «сидел седуном» 30 лет. Он сидит на печи потому, что он болен, парализован. О нем поется, что он «не имел ни рук, ни ног», то есть не мог двигать ими. «Тридцать лет был больной, сидел на гноище» (Марк. 91). Часто он сидит именно на печи, где в деревне сидят или лежат больные. «С печи не вставал тридцать лет» (Кир. IV, 1). В каком возрасте эта болезнь с ним приключилась, об этом ничего не сообщается. Иногда он с первых же строк изображается как старый, иногда (редко) сообщается, что он калека от рождения. Слушатель переносится в обстановку реальной русской крестьянской избы, что в эпосе встречается весьма редко, но очень обычно для сказки. Мы понимаем, почему народ в данном случае предпочитает прозу. Эпический стих былины выработался на высоких героических сюжетах. Здесь же мы имеем бытовую картинку из будничной жизни крестьянской семьи.

Родители уходят на работу. Работа их - характерная для северного хлебопашества очистка леса под посев, при котором лес сжигался или рубился, а пни выкорчевывались. «И как тридцать лет да миновалося, в само время летнее, в дни сенокосные, и тогда ушли отец и мать с семейством пожни чистить, а его одного дома оставили» (Рыбн. 190). Так, с разной степенью обстоятельности и реалистичности, сообщается во многих записях.

Илья остается один. К дому приходят странники. Странники эти описываются очень различно. Это «люди проходящие», «нищий стар человек», «две калики перехожие, переброжие», два старика, сиротинушка, в одном случае - двое юношей и т. д. Это нищие, которые пока ничем не изобличают своей необычайности. Они стучатся в окно и просят подать напиться или милостыню. Странники эти несомненно создались не без воздействия легенды, где чудесные странники стучатся сперва к богатым, которые их гонят, а потом к беднякам, которые их принимают. Но здесь происходит иное. Илья не может встать, не может подать им напиться.

Ай же вы, добрые людишки! Не могу напоить вас: Не имею ни рук, ни ног.

«Встать не могу», «Не владею ни руками, ни ногами», - так отвечает Илья.

Я бы рад-то вам подать я милостынку все спасеную... Не могу сойти со печки со кирписьною.

«А стань-ко ты, стань, дак добрый молодец», «Выставай на резвы ноги», «Спусти-ко ты резвы ноги с печки», - так с особой настойчивостью предлагают странники. Илья превозмогает себя, и происходит чудо: «Резвы ножоцьки растянулися» (Марк. 42). Илья, тридцать лет не встававший с места, начинает ходить. «Выставал Илья на резвы ноги, отворял ворота широкие и пускал калик к себе в дом» (Рыбн. 51). В некоторых случаях он выражает свое ликование. Его походка сразу оказывается богатырской. Он ступает так, что «балки кричат» и калиновый пол под ним опускается.

Теперь Илья идет за водой или за квасом и подносит странникам. Но они ему «отворачивают», то есть сами не пьют, а предлагают испить ему, или же, отпив немного, предлагают ему испить остаток. Происходит второе чудо: Илья не только выздоравливает, но чувствует прилив огромной, нечеловеческой силы. «Что чувствуешь в себе, Илья?» Бил челом Илья, калик поздравствовал: «Слышу в себе силушку великую» (Рыбн. 51). «Я теперь, добрые люди, корпус в себе имею» (Рыбн. 139). Странники дают ему испить во второй раз, и теперь сила его настолько велика, что если бы

От земли столб был да до небушки, Ко столбу было золото кольцо, За кольцо бы взял, святорусску поворотил.

Такой силы странники пугаются. Они дают ему испить в третий раз, и сила его убавляется наполовину. Мы уже знаем, что физическая сила еще не определяет героя в русском эпосе. Герой должен быть силен, но героизм определяется тем, на что сила направлена. В одном из вариантов Илья на вопрос о том, что он чувствует, отвечает:

Ежели бы было теперь кольцо силы поганой, Напустил бы бить.

Момент получения Ильей силы есть момент превращения крестьянина Ильи в богатыря. Сиденье Ильи в этом отношении приобретает особое значение: героем, богатырем становится убогий человек из народа. Здесь эстетика былины и эстетика

сказки совпадают. Самый бедный, самый последний из крестьян, больной, недужный, становится спасителем своего народа.

Чудесные странники исчезают, теряются из виду. В некоторых вариантах они в момент исчезновения произносят предвещание, пророчество. Они говорят:

Смерть тебе на бою не писана.

Во чистом-то поле тебе да смерть не писана, Ты не бойся, езди по чисту полю.

Слова странников - только художественная форма для выражения сознания самого Ильи. Он не может сказать сам о себе: «Смерти в бою для меня не существует», это противоречило бы всей поэтике былин. Они означают, что Илья навсегда исключил для себя вопрос о своей смерти. Этот вопрос для него раз навсегда решен, и решился он тогда, когда Илья осознал себя богатырем. Это полное отсутствие страха смерти, полное ее исключение из своего сознания и делает его бессмертным в глазах народа.

Характерно для Ильи, как для героя крестьянского: первое побуждение, первая мысль его после выздоровления и получения силы принадлежит родителям, которые находятся в поле на тяжелой работе. Крестьянский труд, крестьянская сущность настолько неразрывно связаны со всем существом Ильи, что он сразу же идет в поле помогать родителям. Родители вне себя от радости, но радость их сменяется испугом и ужасом, когда они видят, как он работает. Чтобы очистить поле, он дубы вырывает прямо с корнем и бросает их в воду. «Дубье то рвет из матушки сырой земли со всем со коренем» (Марк. 67). «И стал дубье рвать со коренем» (Онч. 19). Сперва отец думает, что Илья будет хорошим крестьянским работником, что он «большой работник будет». Но скоро родители понимают, что Илья уже не работник на поле, что при такой силе призвание его в другом; мать, видя, как он работает, говорит:

Видно, дите будет нам не кормилицо, Станет ездить, видно, по полю чистому.

То же говорит отец: «Этот, видно, сын у меня будет ездить во чистом поле, во чистом поле будет поляковать, и не будет ему поединщика» (Марк. 67). Иногда отец сам предлагает ему ехать в Киев, чаще же он благословляет Илью на отъезд по его собственной просьбе с чрезвычайно интересными для нас наставлениями. В кратчайшей и чрезвычайно меткой форме наставление отца выражено так:

А пожалей-ка ты на поле христьянина, А не щади-ка ты в поле все татарина.

Илья сам совершенно точно определяет цель своего выезда. Цель его состоит в том, чтобы посвятить себя служению Киеву и Владимиру. Он осознал себя богатырем не только по силе, но и по своему жизненному делу. Он едет «киевскому князю поклонитися», «заложиться за князя за Владимира», «постоять я еду за Киев же» и т. д. Мы уже знаем, что идея служения Киеву и Владимиру представляет собой одну из главных идей раннего русского эпоса. Это идея народного и государственного единства в эпоху феодальной раздробленности.

Так кончается эта былина. Отдельные слагаемые ее идут из сказки и легенды. Сиденье на печи, напиток, придающий силу, прощание с родителями - все это сказочные мотивы. В некоторых вариантах Илья выбирает или находит себе коня, как это повествуется о сказочном Иванушке. Но хотя составные части в большинстве сказочного происхождения, сама былина отнюдь не сказка. Илья прямо из избы или с поля отправляется не ради приключений, а на защиту родины и для служения ей.

Продолжением этой былины служит былина об Илье Муромце и Соловье-разбойнике.

Былина о Соловье-разбойнике по некоторым своим составным частям более ранняя, чем уже рассмотренные нами былины о Добрыне, Алеше и Илье, по другим - она, наоборот, оказывается более поздней. В целом она может считаться более поздней, так как решающее значение имеют не архаические элементы, не наличие в ней мифологического чудовища, а те мотивы, которые свидетельствуют о преодолении древнейшего наследия и придают ей совершенно новое содержание. Мы рассматриваем эту былину как последнюю о схватке героев с чудовищами.

В развитии эпоса настает момент, когда героическая схватка с чудовищем уже не может полностью удовлетворить художественные запросы народа. Схватка с такого рода чудовищами начинает терять свой героический характер. Она начинает приобретать характер авантюрно-занимательный. Именно это наблюдается в былине о Соловье-разбойнике. Фабула ее, повествование, обладает для народа необычайной занимательностью.

Илья в данной былине совершает не один подвиг, а два. Один подвиг состоит в том, что он поражает нечеловеческое чудовище - Соловья-разбойника. Этот подвиг принадлежит убывающей традиции, он своими корнями уходит в прошлое. Другой подвиг состоит в том, что Илья освобождает Чернигов от осаждающих его врагов, и этот подвиг уже указывает на будущее развитие эпоса, он первый из собственно воинских подвигов Ильи. Народ называет эту былину «первой поездочкой», и такое название следует признать более правильным. В былине об Илье и Соловье-разбойнике Илья уже полностью проявляет свои героические качества. Правда, былина о Соловье носит приключенческий характер, и этим можно объяснить, что не во всех вариантах детали песни подчинены основной идее. Есть такие варианты, в которых Илья едет не для того, чтобы служить Киеву; цель его состоит в том, чтобы, простояв заутреню в Муроме, поспеть к ранней обедне в Киев. Иногда упоминается, что он едет в день пасхи. Он хочет ехать прямоезжей дорогой, чтобы успеть вовремя. Так как он едет в день пасхи, он иногда дает обет не кровавить по дороге рук, не вынимать стрел, не кровавить меча и т. д. Насколько эта заповедь действительно будет соблюдаться, станет видно позднее.

Илья едет в Киев со всей возможной быстротой. Конь Ильи не бывает крылатым. Это не волшебный конь, который летит по воздуху. Конь Ильи - конь богатырский, а не сказочный, хотя он иногда снабжается внешними сказочными атрибутами.

События развиваются не так, как этого ожидает Илья и вместе с ним слушатель песни, а совершенно иначе, и в этой неожиданности одна из художественных особенностей былины.

Несясь к Киеву, Илья совершенно неожиданно для себя видит препятствие, и с этого, собственно, начинает развиваться действие. Он подъезжает к Чернигову, чтобы расспросить там прямоезжую дорогу на Киев, но тут он видит, что

Под Черниговом силушки черным-черно, Черным-черно, как черна ворона.

Весьма часто Илья прямо наезжает на Соловья-разбойника. Такую форму песни мы должны признать дефектной, неполной. Внешне черниговское приключение легко выпадает из песни, внутренне же оно составляет необходимую часть повествования и не может выпасть без ущерба для идейно-художественной цельности песни. Название города подвержено некоторым колебаниям (Бежегов, Бекетовец, Тургов, Орехов, Обалков, Кидоша, Чиженец, Смолягин и другие, в письменной традиции - Себеж), но преобладает Чернигов. Враги, обложившие город, носят самый неопределенный характер. Чаще всего они названы «силой». Иногда, впрочем не слишком часто, они названы татарами, еще реже - литовцами, иногда теми и другими вместе:

Приехал он во город во Бекетовец, И наехала проклята погана Литва, Одолели тут поганы татарове Тыих мужиков бекетовских.

Враги эти - не татары. Насколько конкретно и исторически верно в эпосе изображены татары, мы увидим ниже. Сила, обложившая Чернигов, не угрожает государству в целом. Владимир в Киеве часто даже не знает о том, что произошло в Чернигове. Мы не можем также допустить, чтобы этот эпизод отражал какую-либо из междуусобных войн, ибо, как мы знаем и как это подчеркивал Добролюбов, удельные войны эпосом не отражены совершенно. Значение этого эпизода состоит в том, что героем песни является уже не только змееборец, но избавитель от вражеского войска. Именно поэтому героем песни сделан главный национальный герой эпоса - Илья Муромец. Илья не может остаться равнодушным к судьбе Чернигова.

Богатырско сердце разгорчиво и неуемчиво: Пуще огня-огничка сердце разыграется.

Мирное благочестивое намерение отстоять заутреню в Муроме и обедню в Киеве отодвигается на второй план. Илья Муромец весьма легко отказывается от заповеди не кровавить оружия.

Как прости меня, господь, в таковой вины! Я не буду боле-то класть заповеди великие.

Или более иронически:

Всяк человек завет завечает, А не всякой завет справляет.

Это значит, что церковная мораль рассыпается в прах, когда дело идет о том, что представляет собой наивысшую мораль народа, о том, чтобы спасти родную землю.

Бой всегда описывается очень кратко и чисто «эпически».

Как почал он бить поганыих татаровей, Конем-то топтать и копьем колоть, Прибил-то он поганых в единый час, Не оставил поганых и на семена.

Такая краткость в описании боя характерна для данной песни. Более подробное описание боев мы будем иметь в былинах об отражении татар от Киева.

Освободив город, Илья въезжает в Чернигов. Иногда он застает всех горожан в церкви, причем они даже не подозревают, что город уже освобожден.

Заехал он во город Смолягин, Как там мужики да смолягински Все ходят во церковь соборную От первого до единого. Они каются-причащаются, Со белым светом прощаются, Во чисто поле на войну снаряжаются.

В то время как черниговцы в отчаянии молились, Илья спас город благодаря тому, что не задумался пренебречь церковной заповедью. Когда певец поет, что черниговцы, вместо того чтобы думать о защите, «каются да причащаются, на смертную казнь снаряжаются» (Рыбн. 189), то это не только описание охватившего город смятения, но и звучит как выражение сожаления о черниговцах, которые не нашли ничего лучшего, как молиться и каяться. В городе царят отчаяние и уныние, описанные иногда чрезвычайно ярко. Илья сообщает черниговцам радостную весть. Они не верят, выходят на городскую стену, смотрят в кулак или трубочку и действительно видят поле, усеянное трупами.

Черниговский эпизод заканчивается деталью, весьма важной для понимания смысла этого эпизода, а также для понимания психологии Ильи Муромца. Черниговцы предлагают Илье воеводство , но Илья всегда от него отказывается.

Черниговцы оказались беспомощными перед лицом врага не потому, что они не обладали храбростью. Они готовились к обороне, они были готовы как один умереть за родной город, они не думали о сдаче города сильнейшему врагу, предпочитая смерть. Они были бездеятельны потому, что не было той власти, которая могла бы возглавить народное движение. Поэтому черниговские мужики предлагают Илье воеводство, то есть власть. Ему на золотом блюде выносят ключи города.