Жанровое своеобразие литературы приднестровья. Духовная лирика

Литературная гостиная

«Услышь, Христос, мое моленье!» (Духовная лирика русских поэтов)

Цель мероприятия: вызвать интерес к познанию духовной поэзии как нравственных истоков духовной культуры, обогащение внутреннего мира через приобщение к духовной лирике русских поэтов, развитие умения выразительного чтения лирических произведений.

Растление душ и пустота,

что гложет ум и сердце ноет, -

Кто их излечит, кто прикроет?

Ты, риза чистая Христа…

Ф.И.Тютчев

Оборудование: портреты русских поэтов: А.С.Пушкина, П.А. Вяземского, М.Ю.Лермонтова, И.И. Козлова, Ф.И.Тютчева, И.Ф.Анненского, стенд с репродукциями православных икон.

Музыкальное оформление: фрагменты из «Всенощного бдения» С.Рахманинова, концерт №1 для фортепиано с оркестром С.Рахманинова, фортепианный концерт №2. In F minor ор.21 Шопена; органная музыка И. - С.Баха.

Ход мероприятия.

Вступительное слово учителя, сообщение темы и цели внеклассного мероприятия:

Мы много говорили о поэзии, но такая область, как духовная поэзия, оставалась вне нашего поля зрения. Готовясь к сегодняшнему вечеру, мы почувствовали, что каждый из дорогих нашему сердцу поэтов предстал перед нами в новом качестве, как христианин, как человек, ищущий свой путь к Богу через тернии и сомнения. Так давайте же откроем для себя мир духовной поэзии русских классиков, ибо в нем истоки нашей культуры, дающей возможность противостоять духовной пустоте и нравственному оскудению.

Звучит фрагмент из «Всенощной» «Славословие великое» С.Рахманинова.

Ученик читает стихотворение С.Я. Надсона:

Христос !.. Где ты , Христос , сияющий лучами

Бессмертной истины, свободы и любви?..

Взгляни - твой храм опять поруган торгашами,

И меч, что ты принес, запятнан весь руками,

Повинными в страдальческой крови!..

Взгляни, кто учит мир тому, чему когда-то

И ты учил его под тяжестью креста!

Как ярко их клеймо порока и разврата,

Какие лживые за страждущего брата,

Какие гнойные открылися уста!..

О, если б только зло!.. Но рваться всей душою

Рассеять это зло, трудиться для людей,-

И горько сознавать, что об руку с тобою

Кричит об истине, ломаясь пред толпою,

Прикрытый маскою, продажный фарисей!..

Ведущий : Мятущаяся русская душа всегда искала и продолжает искать ответы на самые трудные вопросы в родной литературе. Во все времена лучшие русские писатели и поэты обращались к христианству. Именно христианство внесло в словесность высшее начало, дало особый строй мысли и чувство речи: «Слово стало плотию и обитало с нами, полное благодати и истины, вот откуда происходит поэзия. Христос-логос, слово воплощенное заключало в себя всю полноту истины, красоты, добра».

Ученик читает отрывок из стихотворения «Благословляю вас» Святого Иоанна Дамаскина:

Благословляю вас, леса,
Долины, нивы, горы, воды,
Благословляю я свободу

И голубые небеса!
И посох мой благословляю,
И эту бедную суму,
И степь от краю и до краю,
И солнца свет, и ночи тьму,
И одинокую тропинку,
По коей, нищий, я иду,
И в поле каждую былинку,
И в небе каждую звезду!
О, если б мог всю жизнь смешать я,
Всю душу вместе с вами слить,
О, если б мог в мои объятья
Я вас, враги, друзья и братья,
И всю природу заключить! (...)
Блажен, кто рядом славных дел
Свой век украсил быстротечный,
Блажен, кто жизнию умел
Хоть раз коснуться правды вечной,
Блажен, кто истину искал,
И тот, кто, побежденный, пал
В толпе ничтожной и холодной,
Как жертва мысли благородной! (…)
Зачем не в то рожден я время,
Когда меж нами, во плоти,
Неся мучительное бремя,
Он шел на жизненном пути!
Зачем я не могу нести,
О, мой господь, твои оковы,
Твоим страданием страдать,
И крест на плечи твой приять,
И на главу венец терновый!
О, если б мог я лобызать
Лишь край святой твоей одежды,
Лишь пыльный след твоих шагов!
О, мой господь, моя надежда,
Моя и сила, и покров!
Тебе хочу я все мышленья,
Тебе всех песней благодать,
И думы дня, и ночи бденья,
И сердца каждое биенье,
И душу всю мою отдать!
Не отверзайтесь для другого
Отныне, вещие уста!
Греми лишь именем Христа,
Мое восторженное слово!

Ведущий: Звуки библейской речи всегда рождали в душе живой отклик, потому что библейское слово – кладезь богопознания тысячелетней мудрости, нравственного опыта и непревзойдённый образец художественной речи. Мы находим в литературе много лирических поэм о Ветхом и Новом завете.

Ученик читает стихотворение Бориса Пастернака «Гефсиманский сад»:

Мерцаньем звезд далеких безразлично

Был поворот дороги озарен.

Дорога шла вокруг горы Масличной,

Внизу под нею протекал Кедрон.

Лужайка обрывалась с половины.

За нею начинался Млечный путь.

Седые серебристые маслины

Пытались вдаль по воздуху шагнуть.

В конце был чей-то сад, надел земельный.

Учеников оставив за стеной,

Он им сказал: "Душа скорбит смертельно,

Побудьте здесь и бодрствуйте со Мной".

Он отказался без противоборства,

Как от вещей, полученных взаймы,

От всемогущества и чудотворства,

И был теперь, как смертные, как мы.

Ночная даль теперь казалась краем

Уничтоженья и небытия.

Простор вселенной был необитаем,

И только сад был местом для житья.

И, глядя в эти черные провалы,

Пустые, без начала и конца,

Чтоб эта чаша смерти миновала,

В поту кровавом он молил Отца.

Смягчив молитвой смертную истому,

Он вышел за ограду. На земле

Ученики, осиленные дремой,

Валялись в придорожном ковыле.

Он разбудил их: "Вас Господь сподобил

Жить в дни Мои, вы ж разлеглись, как пласт.

Час Сына Человеческого пробил.

Он в руки грешников Себя предаст".

И лишь сказал, неведомо откуда

Толпа рабов и скопище бродяг,

Огни, мечи и впереди - Иуда

С предательским лобзаньем на устах.

Петр дал мечом отпор головорезам

И ухо одному из них отсек.

Но слышит: "Спор нельзя решать железом,

Вложи свой меч на место, человек.

Неужто тьму крылатых легионов

Отец не снарядил бы Мне сюда?

И, волоска тогда на мне не тронув,

Враги рассеялись бы без следа.

Но книга жизни подошла к странице,

Которая дороже всех святынь.

Сейчас должно написанное сбыться,

Пускай же сбудется оно. Аминь.

Ты видишь, ход веков подобен притче

И может загореться на ходу.

Во имя страшного ее величья

Я в добровольных муках в гроб сойду.

Я в гроб сойду и в третий день восстану,

И, как сплавляют по реке плоты,

Ко Мне на суд, как баржи каравана,

Столетья поплывут из темноты".

Звучит музыкальный фрагмент из Пасхального богослужения «Не рыдай мене мати».

Ведущий: Переложения псалмов – торжественных песнопений – составили целую отрасль поэзии. В псалмах все стороны и состояния души предстают в их живых отношениях к Богу. Читая псалом, христианин переживает эти отношения непосредственно и остро. И тут исключительное значение имеют сила и выразительность самого псалмического слова.

Ведущий : Вильгельм Кюхельбекер слышал в псалмах прежде всего гимн всеблагому и милосердному Творцу и сливает с этим гимном свой голос; музыкальное ухо, пожалуй, уловило бы в нем звучание верхних регистров органа.

Создатель Он и Царь всего:

Хвалите Бога своего,

Того, Кому вы предстоите,

Могущий сонм Его рабов!

Полки Его святых послов Творца благословите.

Вы гласу внемлете Его:

Да славословите Того,

Чьи совершаете веленья!

Вы тьмы и тьмы духов и сил,

Вы рати солнцев и светил,

Вы рук Его творенья!

Миры и звезды песнь Ему,

Псалмом Владыке твоему

Да будешь ты, Его держава!

Благослови, благослови,

Душа моя, Отца любви,

Ему хвала и слава!

Звучит фрагмент органной композиции И. - С.Баха.

Ведущий: Христианские мотивы входят в поэзию разными путями, получают разную художественную разработку. Но они всегда дают творчеству духовно восходящее направление, ориентируют его на абсолютно ценное.

Ведущий: Певец, когда перед тобой

Во мне сокрылся шар земной,

Мгновенно твой проснулся гений,

На все минувшее воззрел

И в хоре светлых привидений

Он песни дивные запел.

Эти строки посвятил И.И.Козлову, известнейшему поэту 19 века, его гениальный современник А.С.Пушкин.

Ведущий: Фамилия Козлова принадлежала к высшему московскому обществу, и будущий поэт блестящим образом начал свою служебную карьеру. В 1818 г. удар паралича отнял у него сначала ноги и расстроил нервную систему, затем он стал постепенно терять зрение и в 1821 г. совершенно ослеп.

Жуковский, друживший с поэтом, писал о нем так: "Слепой, неподвижный и беспрестанно страждущий, но глубоко проникнутый смирением христианским, он переносил бедственную свою участь с терпением удивительным, и Божий промысел, пославший ему тяжкое испытание, даровал ему в то же время и великую отраду: поразив его болезнью, разлучившей его навсегда с внешним миром и со всеми его радостями, столь нам изменяющими, открыл он помраченному взору его весь внутренний разнообразный и неизменный мир поэзии, озаренный верой, очищенный страданием".

Звучит песня на стихи И.И.Козлова «Вечерний звон».

Прости мне, боже, прегрешенья
И дух мой томный обнови,
Дай мне терпеть мои мученья
В надежде, вере и любви.

Не страшны мне мои страданья:
Они залог любви святой;
Но дай, чтоб пламенной душой
Я мог лить слезы покаянья.

Взгляни на сердца нищету,
Дай Магдалины жар священный,
Дай Иоанна чистоту;

Дай мне донесть венец мой тленный
Под игом тяжкого креста
К ногам Спасителя Христа.

Ведущий: Древний, как мир, вопрос тоскующей человеческой души: в чем обрести опору в тяжкие мгновения жизни? Для верующего, тем более для православного человека, сомнения быть не может: незримой поддержкой всегда останется истина Христова. Ф.И.Тютчев – поэт, постигший тончайшие оттенки того, что называют теперь «пограничными состояниями» - и во внешнем мире, и в мире природы, и мире духовном. Он познал душу человеческую – «на пороге», на зыбкой грани между двумя непримиримыми проявлениями бытия и с верою утвердил готовность души « к ногам Христа навек прильнуть». В противлении этому стремлению души он видел главную беду человека. Тютчев поведал нам о вечном, и поразительно злободневным предстает нашему сознанию стихотворение «Наш век», созданное полтора столетия назад.

Стихотворение Ф.И.Тютчева «О, вещая душа моя».

О, вещая душа моя !

О, сердце, полное тревоги,

О, как ты бьешься на пороге

Как бы двойного бытия!..

Так ты - жилица двух миров,

Твой день - болезненный и страстный,

Твой сон - пророчески-неясный,

Как откровение духов...

Пускай страдальческую грудь

Волнуют страсти роковые -

Душа готова, как Мария,

К ногам Христа навек прильнуть

Звучит фрагмент из концерта №1 для фортепиано с оркестром С.Рахманинова в исполнении Д.Мацуева.

Ведущий: Вера в Бога помогает противостоять жизненным испытаниям.

Ведущий: Пяти лет И.Ф.Анненский перенес опасную и длительную болезнь, оставившую след на всю жизнь, - тяжелый сердечный недуг. Сердечной болью полна и его поэзия. Как писал А.Блок, «в его стихах чувствуется «человеческая душа, убитая непосильной тоской, дикая, одинокая и скрытная». Это тоска по Богу, часто неосознанная. Это сердечная боль без Спасителя:

В небе ли меркнет звезда,

Пытка ль земная все длится;

Я не молюсь никогда,

Я не умею молиться .

Время погасит звезду,

Пытку ж и так одолеем...

Если я в церковь иду,

Там становлюсь с фарисеем.

С ним упадаю я нем,

С ним и воспряну, ликуя...

Только во мне-то зачем

Мытарь мятется, тоскуя?..

Ведущий: Христианская молитва есть словесное выражение живого богообщения. «Молитву почитай ключом к истинному смыслу сказанного в Божественном писании»,- писал святитель Иоанн Златоуст. Она вмещает бесконечно много: веру в отеческую любовь Всеблагого, убежденность в действенности молитвенного слова, познание себя, стремление к покаянию, очищению, спасению.

«Молитва, - сказано в библейском словаре, - вообще есть возношение ума и сердца к Богу, является благоговейным словом человека к Богу».

Ведущий: Преподобный Ефрем Сирин писал, что «молитва при смиренном помысле возвышает ум над недозволенными страстями и душу делает более мужественной к вожделению небесных благ».

Другой святой отец, блаженный Августин, живший в 4 веке, утверждал: «Молитва души есть язык, на котором ведется беседа человека с Богом, и с помощью ее душа познает Творца».

Благодатную силу молитвенного состояния глубоко чувствовали наши русские религиозные поэты.

Великий Пушкин в 1828 г. написал строки, ставшие крылатыми:

Не для житейского волнения,

Не для корысти, не для битв,

Мы рождены для вдохновения,

Для звуков сладких и молитв.

Каждый христианин вносит в молитвенное творчество свою, пусть никем не заметную лепту, покаянную ноту, добрый помысел, оттенок чувства. Различные состояния души, различные грани богопознания отражались в молитве.

Стихотворение П.А.Вяземского «Любить, молиться, петь»:

Любить. Молиться. Петь. Святое назначенье

Души, тоскующей в изгнании своем,

Святого таинства земное выраженье,

Предчувствие и скорбь о чем-то неземном,

Преданье темное о том, что было ясным,

И упование того, что будет вновь;

Души, настроенной к созвучию с прекрасным,

Три вечные струны: молитва, песнь, любовь!

Счастлив, кому дано познать отраду вашу,

Кто чашу радости и горькой скорби чашу

Благословлял всегда с любовью и мольбой

И песни внутренней был арфою живой!

Ведущий: Потребность «говорить к Богу», открываться Всевышнему в том или ином жизненном положении, душевном состоянии, присуща едва ли не всем русским поэтам. У нас существует давняя и устойчивая традиция молитвенной лирики.

В ней есть переложение известных молитв: «Отче наш» мы находим у Сумарокова, потом у Кюхельбекера, Фета.

Стихотворение «Отче наш» А.Фета:

Чем доле я живу, чем больше пережил,

Тем повелительней стесняю сердца пыл,

Тем для меня ясней, что не было от века

Слов, озаряющих светлее человека:

Всеобщий наш Отец, Который в небесах,

Да свято имя мы Твое блюдем в сердцах,

Да приидет Царствие Твое, да будет воля

Твоя как в небесах, так и в земной юдоли.

Пошли и ныне хлеб обычный от трудов,

Прости нам долг, – и мы прощаем должников,

И не введи Ты нас, бессильных, в искушенье,

И от лукавого избави самомненья.

Великопостная молитва Ефрема Сирина превосходно переложена Пушкиным в стихотворении «Отцы пустынники и жены непорочны»:

Отцы пустынники и жены непорочны,
Чтоб сердцем возлетать во области заочны,
Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв,
Сложили множество божественных молитв;

Но ни одна из них меня не умиляет,
Как та, которую священник повторяет
Во дни печальные Великого поста;
Все чаще мне она приходит на уста

И падшего крепит неведомою силой:
Владыко дней моих! дух праздности унылой,
Любоначалия, змеи сокрытой сей,
И празднословия не дай душе моей.

Но дай мне зреть мои, о Боже, прегрешенья,
Да брат мой от меня не примет осужденья,
И дух смирения, терпения, любви,
И целомудрия мне в сердце оживи.

Звучит фрагмент из фортепианного концерта №2. In F minor ор .21 Шопена .

Ведущий: Странная раздвоенность – как бы резкое разделение души между Светом и мраком – отмечалась в М.Ю.Лермонтове еще его современниками. Он был противоречив во всем. Даже внешний облик поэта в разные моменты жизни представлялся знавшим его то пленительно-привлекательным, то отталкивающим и неприятным. Какое-то мрачное, демоническое начало чудится многим в поэзии Лермонтова, недаром же к «демону» настойчиво постоянно возвращалась поэтическая мысль его. Но не мрачные бездны, в кои пыталась заглянуть душа поэта, а небесная высь, к которой устремлялся он, должна занимать наше воображение. Многие современники свидетельствовали о совершавшейся в нем сильной внутренней борьбе, из которой он, казалось, еще немного, вышел бы окрепший духом, готовый дать миру стихи неведомой красоты и гармонии. А что он предчувствовал эту гармонию – тому подтверждение хотя бы знаменитой его «Молитвы»:

В минуту жизни трудную
Теснится ль в сердце грусть,
Одну молитву чудную
Твержу я наизусть.

Есть сила благодатная

В созвучьи слов живых,
И дышит непонятная,
Святая прелесть в них.

С души как бремя скатится,
Сомненье далеко -
И верится, и плачется,
И так легко, легко...

Ведущий: В трудную минуту жизни мы обращаемся с мольбой не только к Господу, но и к Заступнице нашей перед Господом – Богородице.

У русских поэтов мы также встречаем стихотворные молитвы, обращенные к Пресвятой Деве. Два поэта прошлого века М.Лермонтов и А.Фет создали две молитвы, обращенные к Божьей матери, но с мольбой не о себе, не о своей душе и ее спасении, но о спасении души дорогой им женщины.

Стихотворение М.Ю.Лермонтова «Молитва странника»:

Я, Матерь Божия, ныне с молитвою
Пред Твоим образом, ярким сиянием,
Не о спасении, не перед битвою,
Не с благодарностью иль покаянием,

Не за свою молю душу пустынную,
За душу странника в мире безродного;
Но я вручить хочу деву невинную
Теплой Заступнице мира холодного.

Окружи счастием душу достойную;
Дай ей сопутников, полных внимания,
Молодость светлую, старость покойную,
Сердцу незлобному мир упования.

Срок ли приблизится часу прощальному
В утро ли шумное, в ночь ли безгласную -
Ты восприять пошли к ложу печальному
Лучшего ангела душу прекрасную.

Ведущий: Одну из ежедневных молитв, которые входят в православный молитвослов, есть молитва, обращенная к ангелу-хранителю «Святой ангел». Подобные этим просьбы-молитвы мы читаем в строках в стихотворении Д.Веневитинова.

Стихотворение Д.Веневитинова «Моя молитва»:

Души невидимый хранитель,

Услышь моление мое!

Благослови мою обитель

И стражем стань у врат ее,

Да через мой порог смиренный

Не прешагнет, как тать ночной,

Ни обольститель ухищренный,

Ни лень с убитою душой,

Ни зависть с глазом ядовитым,

Ни ложный друг с коварством скрытым.

Всегда надежною броней

Пусть будет грудь моя одета,

Да не сразит меня стрелой

Измена мстительного света.

Не отдавай души моей

На жертву суетным желаньям;

Но воспитай спокойно в ней

Огонь возвышенных страстей.

Уста мои сомкни молчаньем,

Все чувства тайной осени,

Да взор холодный их не встрети,

Да луч тщеславья не просветит

На незамеченные дни.

Но в душу влей покоя сладость,

Посей надежды семена

И отжени от сердца радость:

Она - неверная жена

Ведущий: В человеческой жизни всегда наступает час, когда даже неверующая душа обращается к Богу. Это час предстояния перед смертью, или перед бездной небытия, или перед жизнью вечной.

Это тот час, о котором пламенно восклицает Ф.И.Тютчев:

Не видите ль ? Собравшися в дорогу ,

В последний раз вам вера предстоит:

Еще она не перешла порогу,

Но дом ее уж пуст и гол стоит, -

Еще она не перешла порогу,

Еще за ней не затворилась дверь...

Но час настал, пробил... Молитесь богу,

В последний раз вы молитесь теперь.

Ведущий: Мы живем во времена утраты веры. Может быть, поэтому так горько, так правдиво, но и с надеждой звучат для нас слова Ф.И.Тютчева, призывающие еще к одной молитве, молитве о возвращении веры:

Не плоть , а дух растлился в наши дни ,

И человек отчаянно тоскует...

Он к свету рвется из ночной тени

И, свет обретши, ропщет и бунтует.

Безверием палим и иссушен,

Невыносимое он днесь выносит...

И сознает свою погибель он,

И жаждет веры - но о ней не просит...

Не скажет ввек, с молитвой и слезой,

Как ни скорбит перед замкнутой дверью:

«Впусти меня! - Я верю, боже мой!

Приди на помощь моему неверью!..»

Звучит духовная музыка.

Заключительное слово учителя: Христос сидел на пороге, мимо проходил книжник и спросил: «Почему ты сидишь на прохожем месте?» Отвечал Христос: « Ибо я порог знаний. Если хочешь пройти, пройди через меня».

Вы пожелания теперь примите,
Пусть с вами мир и груз добра,
Пусть в вашу дверь мечта стучится,
Не пуха вам и не пера.

Пусть будет много весёлых дней,
Тепло и радость в душе храните,
Заботу близких, любовь друзей,
В удачу верьте и жизнь любите!

Желаю крепкого здоровья,
И чтоб с улыбкой друзей встречать,
Не знать обид, болезни, горя
И никогда не унывать.

Возможность жить всем вам в достатке,
Не волновать, переживать,
Когда успех стоит в раскладке
И лучший мир всегда встречать...

Она прошла далеко,
Она прошла укромной
Походочкой высокой
Для неги сладкой, дремной.

При рельсах осиянных
Полуночной луной
В сапожках долгожданных
Она пошла со мной.

И в доме среднерусском
Скрипучем и пустом
Нездешней павой в узком
Жакете входит в дом.

Березовым монисто
Сверкало в сентябре
Как лик луны сребристый
На бархатном бедре.

И кружевные дали
Вдруг ослепляли близь -
И зайчики мелькали
В глазах как кошке «Брысь!»

И длился, длился, длился...

Куст черёмухи терпкой склонился ко мне,
Словно хочет поведать мне что то.
Хищник коршун парит над селом в вышине
И зовёт перепёлка кого то.

За рекой слышен детский заливистый смех,
А в лугах пахнет мёдом и сеном.
И в такие минуты подумать не грех
О природе,о мире нетленном.

Тишина и покой.И так хочется жить
В безмятежной прострации лета!
Слышно пчёлка,нектар собирая,жужжит
И гармонь заливается где то...

Хорошо деревенский пейзаж созерцать,
Коль душа твоя не...

Потихоньку… Помаленьку… Послезавтра… Поутру…
_______
Отварю яйцо – вкрутую без скорлупок – не солю
Донельзя – кусну впустую пищу просто – неземную
В искушеньях – пощадя газ и тленья – от угля
У меня ваще – озноба портит нервы – не спрося
Разрешенья – в ходе дня возбуждённый слог – икота
Столь лирическим апломбом разрешит в строках молву:
_______
Чаепитье с бергамотом изобилует красу!

Мурчалось.
Пряное тепло
От свежевылизанной кошки
Потоком нежности текло.
Я под лучами на окошке
Глядела, как соседский Барс
Охоту вел за голубями.
Мур-мяу,
Мне бы вместе с Вами,
Мой Барс, победы громкой час
Сей разделить. Но я с усами
Опять осталась.
Уж смеркалось,
Как, хвост задравши пистолетом,
Я поняла: мне быть поэтом!

Написать о любви не --- возможно. Как бред,
Благоухающий Кристиан Диором,
Как выпрыгнуть из-под колес несуществующих карет
Или запеть одному - хором.

Есть чуть давящий спазм посредине груди.
Эта опухоль - жизнь изнутри, как лисенок наружу,
Проедает меня, оставляя меня позади.
Я стою опустевший,
Выпустив душу, -
А она, словно тень у романтиков,
Выбирает свои пути.

Уходишь. Провожаю.
Раздерну шторы. Пять утра.
Мне тебя жалко.
А ты одежду, как ноты с пюпитра.

Любовь, как синий небосклон,
А звёзды то мои признанья.
Мечты, надежды, ожиданья
И поцелуев нежный стон.
Пусть ты глупа, слепа и плохо слышишь
Плохая память у тебя - ты мне нужна
Кому? Зачем? – Ты спросишь и услышишь
Ответ негромкий, словно капли летнего дождя…

Мой милый забыл,
что в любви мне поклялся.
Как видно, остыл –
он с Другой повстречался.
В её любовь умчался.

***
Танец саламандр
так разгорячил твой ум,
опьянил глаза,
что ты забыл про сердце.
Забыл про мою любовь.

***
Огонь в личности
затмевает искры звёзд.
Несёт обычность,
стремление к созданию гнёзд.
И нет любви – привычка.

***
Сердце тоскует.
Твой образ в нём навсегда.
Душу волнует
мерцаньем – твоя звезда.
Люблю только тебя. Да.

***
Листья желтеют.
Природа...

В XII-XIII веках новые, очень значительные процессы про­исходят в области духовной музыки крупнейших стран Западной Европы. Несмотря на то что новое проявляется здесь многообраз­но, в различных формах, - это движение в принципе направле­но против канонизированных рамок церковного искусства и во многом зависит от примера и образцов светской художествен­ной культуры своего времени. Признаки нового подъема духовной лирики во Франции, Италии, Испании, превращение церковной литургической драмы в мистерию, первые этапы в развитии мно­гоголосия свидетельствуют, что наступившая полоса историчес­ких перемен захватывает в конечном счете и сферу церковности.

Под прямым или косвенным воздействием светского музыкаль­но-поэтического искусства развиваются новые формы духовной музыки и как бы перерабатываются старые. Чаще всего они так или иначе тяготеют к новому роду лирической поэзии - к духовной лирике. Новый расцвет переживают прозы во Франции, секвенции в Италии. В XIII веке появляются короткие рифмованные прозы Адама де сен Виктора, близкие формам светской музыкально-поэ­тической лирики. Из латинской любовной песни «О прекрасная Венера», известной в Вероне, возникает песня пилигримов со сло­вами «О благородный Рим»; музыка остается без изменений. Светское начало решительно вторгается в образность испанской духовной лирики. Все это не случайно совпадает с расцветом ли­рического искусства провансальских трубадуров, затем труверов и немецких миннезингеров их искусство распространяется по

всей Европе, и пример его становится поистине могущественным.

Большую роль для стимулирования новых видов духовной ли­рики выполнили в тех условиях еретические движения, столь ха­рактерные, например, для средневековой Италии. Они естественно порождали сильнейшую антигригорианскую оппозицию, хотя от­нюдь не отказывались от духовных форм искусства. Это неизбеж­но вытекало из самого положения вещей: мощные антицерковные течения развивались тогда именно как духовные ереси. Тем не менее под ними скрывался более глубокий общественный смысл. Мы уже ссылались на слова Энгельса, утверждавшего, что в ус­ловиях средневековья все нападки на феодализм, на церковь, «все революционные, социальные и политические учения должны были представлять из себя одновременно и богословские ереси». Создание новых видов духовной лирики, близкой светскому, воз­можно даже народному искусству, на местных языках (а не на латыни) было выражением своего рода протеста против католи­ческой церковности вообще. В Италии его питали именно ереси, в Испании оно было в значительной мере связано с воздействием примера трубадуров. Новые стремления к созданию духовной ли­рики воплотились у итальянцев в так называемой лауде (гимн, «восхваление») и новых образцах секвенций. В Испании же поя­вился новый вид духовной лирики - кантига.

История, если не легенда, связывает появление первых лауд как духовных стихов на местном наречии со Средней Италией, с Франциском Ассизским и его деятельностью, начавшейся в XII веке и захватившей и первую четверть XIII (Франциск умер в 1226 году). Основатель «еретической» общины, позднее давшей начало нищенствующему монашенскому ордену францисканцев, Франциск Ассизский сам был поэтом и музыкантом, а его после­дователи в XIII веке.Якопоне да Тоди и Фома Челано известны как создатели наиболее прославленных и доныне не забытых сек­венций «Stabat mater» и «Dies irae». Значение этого искусства неизмеримо шире, чем значение ордена францисканцев, так как итальянская лауда питается народными истоками. Первые тексты лауд сочинялись, видимо, самим Франциском, а музыка скорее всего подбиралась к ним из народных напевов. Их поэтические образы, в отличие от канонизированных церковных текстов, при­близились, так сказать, к земле, к реальной жизни, прониклись теплым, порой едва ли не экстатическим чувством. С XIII века лауды распевались повсюду в Италии как всем доступные, но ни­кому не принадлежащие, известные в народе строфические духов­ные песни, то глубоко лирические, то радостные, даже призываю­щие к пляске, то горестные или сатирические. Музыка лауд пона­чалу была, разумеется, одноголосной, зачастую очень простой, и даже при дальнейшем развитии осталась песенной по характеру мелодики и структуре.

К тому же времени относится и новый подъем духовной секвен­ции в Италии - на этом этапе уже как свободной (независимой от юбиляций) музыкально-поэтической формы. Мягким и глубо-

ким лирико-элегическим чувством отмечена секвенция Якопоне да Тоди «Stabat mater» (на латинский текст), мелодически цельная и пластичная. Еще более известная секвенция «Dies irae», припи­сываемая Фоме Челано, была затем канонизирована католической церковью и вошла в заупокойную мессу - реквием (пример 26 ). Ее прекрасный, звучащий металлом, латинский стихотворный текст, ее выразительная, сильная, грозная с первых интонаций мелодия постоянно, вплоть до наших дней привлекала к себе внимание музыкантов. Ее многократно использовали впоследствии композиторы, как воплощение грозной силы смерти, рокового, неотвратимого, «средневекового» пророчества о «Дне гнева». Современник Франциска Ассизского французский архиепис­коп Пьер Корбейль, автор ряда секвенций, сочинил так называе­мую «ослиную прозу», которая приобрела большую популярность. Она предназначалась к празднику обрезания и была связана с событиями, близкими рождеству. Согласно евангелию, на осле были привезены дары волхвов, прибывших поклониться младенцу Христу, и осел же вскоре должен отвезти святое семейство в Еги­пет. И вот в этой связи в соответствующем богослужении появилась проза в качестве вставки, восхваляющей осла:

Из восточных стран

Прибыл к нам осел,

Сильный и красивый,

Годный для поклажи.

Эй, господин осел, спойте, откройте прекрасные уста,

Получите вволю овса и сена и т. д.

Мелодия «ослиной прозы» отличается чуть ли не плясовой дина­мичностью; ясно расчленена, упруга, весело-задорна (пример 27 ). В ней нет архаичности или абстрактности выражения - она все еще кажется вполне живой, народной.

Сопоставляя такие многоразличные произведения, как «Dies irae» Фомы Челано и «ослиная проза» Пьера Корбейля, возник­шие в один период, нельзя не удивляться подобным образным контрастам в пределах церковного искусства. Они стали воз­можными только в результате сильнейшего антигригорианского течения, они буквально вторглись в церковную музыку, кото­рая была, бессильна против их вторжения.

Испанская духовная лирика XIII века расцвела в чисто свет­ской обстановке - при дворе " короля Кастилии Альфонса X Мудрого (1252-1284), поэта, музыканта, покровителя наук и искусств. К этому времени в Кастилии и Каталонии побыва­ли многие французские трубадуры. Гираут Рикьер, как известно, переписывался с Альфонсом Мудрым (в частности, высказывал свои суждения о жонглерах). Эта старинная прочная связь испан­ских дворов с французским «art de trobar» имела большое значе­ние для последующего развития лирической поэзии в Испании: провансальские трубадуры были образцами для своих испанских современников. Но испанская лирика все же не копирует в XIII веке провансальскую, как то могло быть раньше. Крупнейшим ее

памятником является - в отличие от французской лирики - соб­рание духовных песен, известное под названием «Cantiga de Santa Maria de Don Alfonso el Sabio» и содержащее свыше че­тырехсот песенных образцов на галисийском наречии. Какое имен­но участие принимал в составлении этой рукописи сам король, со­бирал ли он что-либо из материалов или, быть может, сочинял песни, - исследователи с определенностью сказать не могут. По всей вероятности, за ним была по меньшей мере инициатива в процессе сотрудничества с поэтами и музыкантами, которых он объединял при своем дворе.

Так или иначе, испанские кантиги встают в ряд музыкаль­но-поэтических произведений своего времени, представляя тип искусства, родственный новым его формам, развивающимся в раз­личных странах Западной Европы XII-XIII веков. Тексты этих песен нередко поэтически образны, свободно соединяют возвышен­ность чувств в восхвалении Девы Марии - и непритязатель­ность попутных бытовых зарисовок. При этом духовные темы - трактуются ли они в народно-бытовом или лирическом плане - предстают не как отвлеченные и канонические, а в большей мере как популярные, приближенные к восприятию современни­ков. Музыка кантиг прежде всего песенна, разумеется, с явными следами испанского, точнее, кастильского происхождения. По типу музыкальной композиции кантиги родственны и французским песням, и итальянским лаудам, поскольку и те, и другие, и третьи основаны на народно-песенном структурном принципе: ясно рас­члененные строфы с припевами (в Испании - «эстребильо»), по­вторения и возвращения мелодических построений, завершенность строфы.

Духовная лирика

Русская духовная поэзия - область поэтической словесности, осмысляющая мироздание, бытие человечества и человека, мировую историю и историю своего народа через христианские сюжеты, образы, мотивы. Создателями, носителями, исполнителями, слушателями, читателями русской духовной поэзии в прошлом были и профессиональные авторы, творившие плоть и душу русской литературы, и поэты-дилетанты, простые миряне и священнослужители, монахи, крестьяне и городские жители - все, кто чувствовал душевную потребность воплотить в поэтическом слове нравственные истины христианства. Наше время тоже дает впечатляющую картину духовных исканий, в связи с чем усилился интерес к духовной поэзии, появилась душевная потребность в ней у многих людей и старшего, и младшего поколений.

Сергей Багнюк - автор, работающий в области духовной лирики. Он старается донести до читателя картину возрождения православных истоков славянства, видя свою задачу в том, чтобы открыть сердца для веры. В его творчестве много церковно-православной символики и атрибутики, которые исполняют роль сюжетно-образных ориентиров.

Поверьте, что без веры нет народа,

Есть лишь толпа, бродящая во тьме.

Нет нации без веры - есть порода,

Пригодная для жизни лишь в ярме.

Лейтмотивом творческого поиска Багнюка стали строки:

Теснее круг, мы во Христе едины,

И нас врагу во веки не сломить -

Мы с нашим Богом, мы непобедимы!

Стихи Сергея Багнюка вводят читателя в тихие обители, монастыри Кицкан, Хынку, Валаама. Вся система поэтических средств, темы, образы, мотивы творчества этого автора глубоко укоренены в русской литературной традиции. Отметим такую особенность творчества Багнюка: он создал, на наш взгляд, индивидуализированный образ лирического героя в противовес подчеркнуто типизированному образу в традиционных духовных стихах.

Как зачарованный стою,

И, попеченье отложив,

Неслышно с хором я пою…

Трудом духовным истомясь,

Молитвенных вкусив плодов,

Ступлю во двор, перекрестясь,

И растворюсь среди цветов…

Задумчиво иду домой

Лесной дорогой не спеша,

Становится совсем иной

Моя омытая душа.

Современная авторская духовная поэзия для человека воцерковленного продолжение молитвы, способ выражения чувств и переживаний вне храма, в обыденной и праздничной обстановке. Для нецерковного читателя она - посредник для вхождения в культуру Православия. Для тех и для других вместе она является способом постижения смысла жизни, характерным для традиционной русской словесности и в целом - для отечественной культуры, способ, ныне вновь набирающий силу.

Той же тематике посвящены некоторые стихотворения Татьяны Ильевич, являя собой соединение светских и духовных мотивов. В отличие от «тихой лирики» Сергея Багнюка, у поэтессы заметна цветаевская необузданность:

Мы с тобой, клейменные бессмертьем,

Знаем цену сумрачных дорог,

И паденье в котлованы смерти,

И спасенье, что дарует Бог…

Отчего же мы горды, печальны,

А глаза - светлы и горячи,

И, как раны, изнывают тайны,

Проплывая в пламени свечи? -

Мы еще в попытке сотворенья,

В состоянье обжига Огнем,

Нам присущи мрачные виденья

Лунной ночью и туманным днем.

Но вдвоем, мы это знаем точно,

Будем вечно жить в предзвездной мгле,

Позади останется порочный

Миф о процветающей Земле.

«Вдвоем»

Соединение духовных и светских мотивов, на наш взгляд, у Татьяны Ильевич эклектично, то есть непоследовательно, не создает целостного представления об устремлениях автора, но:

Остроносые ввысь купола,

Башен хрупких четыре крыла,

Храма божьего белая грудь -

Светлый день, нужный час, долгий путь…

Совершая духовный труд, человек ищет свою дорогу к Храму, которая не бывает прямой и единообразной для всех. Для кого-то «долгий путь» завершен, «светлый день, нужный час» настал, кому-то еще предстоит идти по пути поиска смысла жизни - и тут поможет в том числе и духовная лирика.