Захир ад дин мухаммад бабур. Бабур Захиреддин Мухаммед — биография, факты из жизни, фотографии, справочная информация. Биография захириддин мухаммад бабур

Просмотров: 19

Бабур - тимуридский правитель Индии и Афганистана, полководец, основатель империи Великих Моголов (1526 г.). Известен также как поэт и писатель. «Бабур » означает «лев, полководец, барс» и происходит от персидского слова ْبَبْر (bābr) - «тигр».

Бабур родился в семье эмира Ферганы Умар-Шейха-мирзы II , правнука тимуридского султана Миран-шаха , третьего сына Тамерлана . Его мать, Кутлуг-Нигар-ханым , происходила из Чингизидов , была дочерью могулистанского правителя Йунус-хана .

Бабур был по линии отца Тимуридом , а его мать была из рода Чингизидов , родным для себя языком он считал чагатайский тюрки, при этом также хорошо владея персидским. Британская исследовательница наследия Бабура Аннетт Беверидж в начале ХХ века называет его барласом . Уже ко времени Тамерлана , за сто лет до рождения Бабура , его родное племя барлас , изначально монгольское по происхождению, было практически полностью тюркизировано и говорило на тюркском чагатайском языке.

Бабур

(Захир ад-Дин Мухаммад Бабур), (ас-Султан аль-Азам ва-л-Хакан аль-Мукаррам Захир ад-дин Мухаммад Джалал ад-дин Бабур, Падшах-и-Гази)

14 февраля 1483 г. – 26 декабря 1530 г.

перс. بَابُرْ‎, араб. ﻇَﻬﻴﺮْ ﺍَﻟَﺪّﻳﻦ مُحَمَّدْ بَابُرْ‎

Эмир Ферганы
июнь 1494 г. – 1497 г.
Предшественник	Умар-Шейх-мирза II
Преемник	Джахангир Мирза II

Эмир Ферганы
1498 г. — 1500 г.
Предшественник	Джахангир Мирза II
Преемник	Джахангир Мирза II

Эмир Кандагара
1511 г.
Предшественник	—
Преемник	—

Эмир Кабула
октябрь 1504 г. - 26 декабря 1530 г.
Предшественник	Муким
Преемник	Хумаюн
Место рождения	Андижан, Империя Тимуридов
Место смерти	Агра, Индия, Империя Великих Моголов
Вероисповедание	ислам суннитского толка
Место погребения	Баги-Бабур, Кабул, Афганистан
Отец	Умар-Шейх-мирза II
Мать	Кутлуг-Нигар-ханым
Род	Тимуриды
Жена	1. Айша Султан-бегум
Дочь	Фахр ан-Ниса-бегум
Жена	2. Зайнаб Султан-бегум
Жена	3. Махам-бегум
Дети
	Михр Джахан-бегум
	Ишан ад-Даулат-бегум
	Барбул-мирза
	Фарук-мирза
Жена	4. Салиха Султан-бегум Сахиба
Дочь	Гюль Барг-бегум
Жена	5. Масума Султан-бегум
Дочь	Масума Султан-бегум
Жена	6. Гюльрух-бегум
Дети	Камран-мирза
	Гюль Изар-бегум
	Мухаммад Аскари-мирза
	Султан Ахмад-мирза
	Шахрух-мирза
Жена	7. Дильдар Ага-бегум
Дети	Гюль Ранг-бегум
	Гюль Шара-бегум
	Хаджах Гюльбадан-бегум
	Алур-мирза
Жена	8. Биби Мубарика

Бабур и его сын Хумаюн

Мавзолей Бабура в Кабуле

Начало жизни Бабура было безоблачным среди изнеживающей роскоши Андижана, он с детства был влюблен в литературу, искусство, красоту природы; подобно всем принцам — тимуридам, он получал основы знаний от выдающихся преподавателей во дворце его отца. Безмятежное детство длилось недолго: в 1494 году по нелепой случайности погиб его отец и 12-летний Захир ад-Дин Мухаммад сам сел на трон правителя Ферганы и был вынужден бороться за него против своего брата Джахонгира-мирзы , с дядями Султаном Ахмадом-мирзой и Султаном Махмудом-мирзой . Чтобы примириться с братом Джахонгиром-мирзой , Захир ад-Дин , прозванный по-монгольски «Бабур» («Тигр»), отдал тому половину Ферганского удела. Тогда же Бабур вступил в борьбу против феодальных групп Самарканда. У него появилась идея воссоздать былую империю Тимуридов со столицей в Самарканде.

В течение 1494—1496 гг., будучи еще подростком, он участвует в сражениях за Самарканд и впервые встречается на поле боя со своим самым сильным врагом – опытным 50-летним предводителем кочевых узбекских племен Мухаммедом Шейбани-ханом , который оказал огромное влияние на дальнейшую судьбу Бабура . В 1497 году ему удалось захватить Самарканд, однако правил он им менее четырёх месяцев.

В 1500-1505 годах он был вытеснен ханом Шейбани в Афганистан. В 1504 году Шейбани захватил Самарканд и Андижан, а затем и Ташкент, а Бабур отступил и взял Кабул, ставший столицей нового государства.

Весть о захвате Самарканда Шейбани-ханом переполнила сердце Бабура горечью, в своих мемуарах он писал «Почти сто сорок лет столичный город Самарканд принадлежал нашему дому, неизвестно откуда взявшийся узбек, чужак и враг пришел и захватил его!»

Укрепившись в Кабуле, Бабур несколько раз в 1505—1515 гг. пытался вернуться в Среднюю Азию. Но эти попытки оказались бесполезными. Ради этого, Бабур в 1511 году вступил в военно-политический союз с персидским шахом и шиитом Исмаилом I против ярых суннитов узбеков. При поддержке персов Бабуру удалось взять Самарканд, но после недовольства местного населения шиитским правлением, Бабур оставил город. С 1514 года он оставил все претензии на Центральную Азию, его целью стала Индия.

В 1508 году он выступил в Кандагар, чтобы придти на помощь его правителю, но вскоре рассорился с ним, захватил этот город и передал управление им своему брату Насиру-мирзе . В том же году Бабур совершил первый поход в Индию.

Позднее, с намерением укрепить свою власть, на протяжении периода 1519—1525 гг. Бабур вел агрессивную борьбу против Индии.

С 1519 года Бабур совершал походы из Кабула в Северо-Западную Индию. В 1524 г. был предпринят новый завоевательный поход, и его результатом стало взятие Лахора. Поначалу Бабуру содействовал Даулат-хан , наместник Пенджаба, который был заинтересован в том, чтобы Ибрахим Лоди , возглавлявший Делийский султанат, был повержен и освободил престол. Однако когда Даулат-хану стало понятно, что Бабур не собирается уходить с завоеванных земель, он пытался оказать сопротивление, но потерпел поражение. В апреле 1526 г. состоялась переломная битва, в которой участвовали войска Бабура и армия султана Ибрахима Лоди , насчитывавшая 40 тысяч человек. Победа осталась за Бабуром . Путь к Дели ему был прегражден раджой Санграмом Сингхом , властителем Мевара, но в марте 1527 г. Бабур снова за счет превосходства в артиллерии в бою при Кхануа (близ Сикри) одержал победу, которая знаменовала взятие им под контроль Северной Индии.

Заняв Дели, Агру и почти всю долину Ганга вплоть до Бенгалии, Бабур объявил себя императором (падишахом). Владения его империи со столицей в Агре распространялись на северную Индию и часть современного Афганистана.

После захвата северной Индии Бабуру достался знаменитый алмаз «Кохинур», позже он передавался от одного Бабурида к другому, пока не оказался в сокровищнице в Лондоне.

В 1520-х годах Бабур установил мирные и добрые отношения с Шейбанидами . В 1528 году они отправили ему послов с поздравлениями по случаю его победы в Индии. К 1529 году владения Бабура включали Восточный Афганистан, Пенджаб и долину Ганга, до границ Бенгалии.

Завладев Индией, Бабур способствовал развитию городов и торговли, поощрял посадку деревьев и садов, строительство библиотек и караван-сараев.

Бабур переписывался с Алишером Навои . Снискал славу не только на государственном, но и на литературном поприще. Считается, что именно он из среднеазиатских поэтов стал первым писать на узбекском; сочинял он на таджикском и джагатайском языках.

Стихи Бабура , написанные на тюркском отличаются чеканностью образов и афористичностью. Главный труд Бабура - автобиография «Бабур-наме» (Записки Бабура), первый образец жанра мемуаров в исторической литературе, излагает события с 1493 по 1529 годы, живо воссоздаёт детали быта знати, нравы и обычаи эпохи.

Заслуга Бабура как историка, географа, этнографа, прозаика и поэта в настоящее время признана мировой востоковедческой наукой. Его наследие изучается почти во всех крупных востоковедческих центрах мира. Также, Бабур известен как автор трудов: «Деван», «Мубаййин», «Аруз Рисоласи», «Рисолаи Валидиййа», «Харб иши».

Дочь Бабура Гульбадан-бегум , продолжая литературную традицию отца, написала историческое произведение «Хумаюн-наме».

Умер Бабур 26 декабря 1530 года в Агре, возможно от дизентерии. Также существует версия, что основатель династии страдал иерсиниозом. Согласно его завещанию, его останки были перенесены в Кабул в загородный сад Баг-и Бабур (Сад Бабура), им основанный. Позже здесь был построен мавзолей.

Перед смертью Бабур разделил свои владения между четырьмя своими сыновьями. Старшему сыну, достались индийские владения (Хиндустан), остальные сыновья получили Панджаб, Кабул и Кандагар и должны были подчиняться как верховному правителю империи.

Потомки Бабура , Великие Моголы, правили в Индии до середины XIX в.

Семья Бабура

Отец : Умар-Шейх-мирза II (1456 г. - 8 июня 1494 г.), эмир Ферганы (1469 г. – 8 июня 1494 г.)

Мать : Кутлуг-Нигар-ханым (1459 г. – 1505 г.), дочь Йунус-хана (1415 г. – 1487 г.), хана Моголистана (1467 г. – 1487 г.).

Род : Тимуриды

Жена : 1) с 1503 г. Айша Султан-бегум , главная жена падишаха, третья дочь тимурида Султана Ахмад-мирзы

Дети : дочь Фахр ан-Ниса-бегум (1502 г. - 1502 г.)

Жена : 2) с 1504 г. Зайнаб Султан-бегум (? — 1508 г.), дочь тимурида Султана Махмуд-мирзы

Жена : 3) с 1507 г. Махам-бегум (Хазрат-Валида) (? — 1535 г.), дочь шиитского шейха Ахмада из Торбете-Джам, родственница тимурида Хусейна Байкары (1438 г. – 4 мая 1506 г.), султана Хорасана (1469 г. — 4 мая 1506 г.).

Дети :

(6 марта 1508 г. - 27 января 1556 г.), 2-й падишах империи Великих Моголов (26 декабря 1530 г. - 17 мая 1540 г., 22 февраля 1555 г. - 27 января 1556 г.),

Михр Джахан-бегум (до 1515, ум. во младенчестве),

Ишан ад-Даулат-бегум (ум. во младенчестве),

шахзаде Барбул-мирза (1518 г. - 1521 г.),

шахзаде Фарук-мирза (1526 г. - 1527 г.)

Жена : 4) с ок. 1507 г. Салиха Султан-бегум Сахиба (Ак-бегум), дочь тимурида Султана Махмуд-мирзы (1453 г. – 1495 г.), 8-го султана Мавераннахра (1494 г. – 1495 г.).

Дети : Гюль Барг-бегум (Гюльрух-бегум) (до 1519 г. — ?), жена Ходжи Нур ад-дина Мухаммада-мирзы (Сайида Амира), сына Ходжи Ала ад-дина Мухаммада-мирзы ,

Жена : 5) с 1508 г. Масума Султан-бегум (? — 1509 г.), пятая дочь тимурида Султана Ахмад-мирзы (1451 г. – 1494 г.), 7-го султана Мавераннахра (1469 г. – 1494 г.).

Дети : Масума Султан-бегум (Чача Нур) (до 1509 г. — ?), с 1518 г. жена Мухаммада Замана-мирзы , сына тимурида Султана Бади аз-Заман-мирзы .

Жена : 6) с 1509 г. Гюльрух-бегум (? — до 1545 г.), вероятно сестра Амира Султана Али-мирзы Бегчика .

Дети :

шахзаде Камран-мирза (1509 г. — 1557 г.), наваб Кабула, Кандагара (до 1528 г.), Мултана (с 1528 г.), Газни и Пенджаба (в 1530 г. – 1553 г.),

Гюль Изар-бегум (до 1515 г., ум. во младенчестве),

шахзаде Мухаммад Аскари-мирза (1517 г. – 1554 г.), наваб Мултана (до 1528 г.), Чандери (в 1528 — 1530 гг.), Самбхала (в 1530 – 1534 г.),

шахзаде Султан Ахмад-мирза (1517 г. – 1525 г.),

шахзаде Шахрух-мирза (1522 г. – 1527 г.).

Жена : 7) с до 1510 г. Дильдар Ага-бегум (Дильдар Агача), дочь тимурида Султана Махмуд-мирзы (1453 г. – 1495 г.), 8-го султана Мавераннахра (1494 г. – 1495 г.).

Дети :

Гюль Ранг-бегум (Чача Гюль) (1511/15 г. — после 1534 г.), с 1530 г. жена Чин-Тимур-султана (ум. после 1543 г.), 9-го сына Султан-Ахмад-хана I (1465 – 1504 гг.), хана Могулистана (1485 – 1504 гг.),

Гюль Шара-бегум (1515/17 г. – 1557 г.), с 1530 г. жена Тухта-Буга-султана (ум. до 1535 г.), 10-го сына Султан-Ахмад-хана I (1465 – 1504 гг.), хана Могулистана (1485 – 1504 гг.), затем жена Аббас-султана Узбека ,

шахзаде Абу Насир Мухаммад Хиндал-мирза (1519 – 1551 гг.),

Хаджах Гюльбадан-бегум (1524 – 1603 гг.), автор «Хумаюн-наме», с 1539 г. жена амира аль-умары Хизр-Ходжи-хана (ок. 1520 – 1559 гг.), наваба Лахора (1556 г.) и Бихара, второго сына туглуктимурида Айман-Ходжи-хана ,

шахзаде Алур-мирза (1524 – 1529 гг.),

Жена : 8) с 1519 г. Биби Мубарика (Бега-бегум) (? — 1556 г.), дочь Малик-шаха Мансура Юсуфзая .

(1483-02-14 )
Андижан Смерть: 26 декабря (1530-12-26 ) (47 лет)
Агра Индия Место погребения: Баги-Бабур , Кабул Род: 1) Тимуриды
2) Бабуриды Отец: Умар-Шейх-мирза Мать: Кутлуг-Нигар-ханым Супруга: 1) Айша Султан-бегум
2) Биби Мубарика
3) Дильдар-бегум
4) Гюльрух-бегум
5) Махам-бегум Дети: сыновья: Хумаюн ,
Камран-мирза ,
Мухаммад Аскари-мирза ,
Абу Насир Мухаммад Хиндал-мирза
дочери: Гульбадан-Бегим , Фахр ан-Ниса и Алтун Бишик

Захир-ад-дин Мухаммад Бабу́р (араб. ﻇَﻬﻴﺮْ ﺍَﻟَﺪّﻳﻦ مُحَمَّدْ بَابُرْ ‎,«Бабур» означает «лев, полководец, барс» и происходит от персидского слова ْبَبْر (bābr ) - «тигр» , 14 февраля - 26 декабря ) - тимуридский правитель Индии и Афганистана , полководец , основатель империи Великих Моголов (1526). Известен также как чагатайский поэт и писатель .

Политическая биография

С 1519 года Бабур совершал походы из Кабула в Северо-Западную Индию . В 1525 году Бабура призвал на помощь Аллам-хан , соперник делийского султана Ибрахим-шаха Лоди , и в 1526 году Бабур, снарядив войско, предпринял поход на Дели . В битвах с Ибрахим-шахом Лоди при Панипате в апреле 1526 года и с раджпутским князем Санграм Сингхом при Кхануа (близ Сикри) в 1527 году Бабур одержал победы. Бабур в своих битвах успешно использовал огнестрельное оружие - пушки и ружья. У Шейбани-хана он заимствовал некоторые приемы военной тактики, как например, приём тулгама . Добившись успеха, он перенёс центр вновь образованной державы в Агру .

В 1520-х годах Бабур установил мирные и добрые отношения с Шейбанидами . В 1528 году они отправили ему послов с поздравлениями по случаю его победы в Индии.

К 1529 году владения Бабура включали Восточный Афганистан, Пенджаб и долину Ганга , до границ Бенгалии .

В 1530 году незадолго до своей смерти Бабур отправил посла к московскому великому князю Василию Ивановичу . Посол добрался до Москвы только в 1533 году .

Творчество

Бабур переписывался с Алишером Навои . Стихи Бабура, написанные на тюркском отличаются чеканностью образов и афористичностью. Главный труд Бабура - автобиография «Бабур-наме », первый образец этого жанра в исторической литературе , излагает события с 1493 по 1529 годы, живо воссоздаёт детали быта знати, нравы и обычаи эпохи. Французский востоковед Луи Базан в своём введении к французскому переводу (1980 г.) писал, что «автобиография (Бабура) представляет собой чрезвычайно редкий жанр в исламской литературе » .

В последние годы жизни тема потери Родины стала одной из центральных тем лирики Бабура.

Ты на чужбине - и забыт, конечно, человек!

Жалеет только сам себя сердечно человек.

В своих скитаньях ни на час я радости не знал!

По милой родине скорбит извечно человек .

• (с 1503) Айша Султан-бегум , главная жена падишаха, третья дочь тимурида Султана Ахмад-мирзы ;
  • Фахр ан-Ниса-бегум (1502-1502)
• (с 1504) Зайнаб Султан-бегум (ум. 1508), дочь тимурида Султана Махмуд-мирзы ;
• (с 1507) Махам-бегум (Хазрат-Валида) (ум. 1535), дочь шиитского шейха Ахмада из Торбете-Джам , родственница тимурида Хусейна Байкары ;
  • падишах Насир ад-дин Мухаммад Хумаюн (1508-1556),
  • Михр Джахан-бегум (р. до 1515, ум. во младенчестве),
  • Ишан ад-Даулат-бегум (ум. во младенчестве),
  • шахзаде Барбул-мирза (1518-1521),
  • шахзаде Фарук-мирза (1526-1527)
• (с ок. 1507) Салиха Султан-бегум Сахиба (Ак-бегум) , дочь тимурида Султана Махмуд-мирзы ;
  • Гюль Барг-бегум (Гюльрух-бегум) (р. до 1519), жена Ходжи Нур ад-дина Мухаммада-мирзы (Сайида Амира), сына Ходжи Ала ад-дина Мухаммада-мирзы,
• (с 1508) Масума Султан-бегум (ум. 1509), пятая дочь тимурида Султана Ахмад-мирзы ;
  • Масума Султан-бегум (Чача Нур) (р. до 1509), с 1518 жена Мухаммада Замана-мирзы, сына тимурида Султана Бади аз-Заман-мирзы
• (с 1509) Гюльрух-бегум (ум. до 1545), вероятно сестра Амира Султана Али-мирзы Бегчика;
  • шахзаде Камран-мирза (1509-1557), наваб Кабула, Кандагара (до 1528), Мултана (с 1528), Газни и Пенджаба (в 1530-1553),
  • Гюль Изар-бегум (р. до 1515, ум. во младенчестве),
  • шахзаде Мухаммад Аскари-мирза (1517-1554), наваб Мултана (до 1528), Чандери (в 1528-1530), Самбхала (в 1530-1534),
  • шахзаде Султан Ахмад-мирза (1517-1525),
  • шахзаде Шахрух-мирза (1522-1527)
• (с до 1510) Дильдар Ага-бегум (Дильдар Агача) , дочь тимурида Султана Махмуд-мирзы ;
  • Гюль Ранг-бегум (Чача Гюль) (1511/15 - после 1534), с 1530 жена Чин-Тимур-султана (ум. после 1543), 9-го сына хана Могулистана Султан-Ахмад-хана I ,
  • Гюль Шара-бегум (1515/17-1557), с 1530 жена Тухта-Буга-султана (ум. до 1535), 10-го сына хана Могулистана Султан-Ахмад-хана I , затем жена Аббас-султана Узбека,
  • шахзаде Абу Насир Мухаммад Хиндал-мирза (1519-1551),
  • Хаджах Гюльбадан-бегум (1524-1603), автор «Хумаюн-наме », с 1539 жена амира аль-умары Хизр-Ходжи-хана (ок. 1520-1559), наваба Лахора (1556) и Бихара, второго сына туглуктимурида Айман-Ходжи-хана,
  • шахзаде Алур-мирза (1524-1529),
• (с 1519) Биби Мубарика (Бега-бегум) (ум. 1556), дочь Малик-шаха Мансура Юсуфзая;

Предки

Бабур - предки
Миран-шах (сын Тамерлана) Султан Мухаммед Абу-Сеид Умар-Шейх-мирза Бабур Шир Али-оглан (Чагатаид) Султан-Увайс-хан Йунус-хан Шайх Нур-ад-дин Даулат-Султан-сакандж Кутлуг-Нигар-ханым Мир-Хаджи-кончи Исан-Даулат-бегим

Память

Сочинения

• Бабур-наме . Записки Бабура. Пер. М. Салье . - Ташкент, 1958; Лирика. - М., 1957. Бабурнома. Записки Бабура. Одно из первых изданий «Бабур-наме» издано в 1857 году великим русским тюркологом Н. И. Ильминским в Казанской типографии.
• Бабур. Рубаи. Перевод Наума Гребнева и Льва Пеньковского. Сувенирное издание. Изд-во Г. Гуляма, Ташкент, 1981. (1-19 перевод - Л. Пеньковского, 20-120 - перевод Н. Гребнева.) Тираж 1 000 экз.
• Бабур. Избранная лирика. Перевод на русский язык. Издательство ЦК Компартии Узбекистана. Ташкент, 1982. 126 с. Переводы газелей: Л. М. Пеньковский, Р. Д. Моран, А. Наумов. Рубаи: Л. Пеньковский (1-18). Наум Гребнев (20-57, 59-106, 108-124). А. Наумов (19, 58, 107, 125-150). Кытъа: Н. Гребнев. Фарды: Н. Гребнев. Масневи: Л. Пеньковский, Н. Гребнев, Д. Лукашевич.

Напишите отзыв о статье "Бабур"

Литература и театр

• Кор-Оглы Х. Г. Узбекская литература. - М., 1968.
• Г. Лэмб. Бабур-тигр. М., Центрполиграф, 2002.
• Muzaffar Alam & Sanjay Subrahmanyan (Eds.) The Mughal State 1526-1750. Delhi, 1998.
• Хуршид Даврон (Xurshid Davron), Самарқанд хаёли (Samarqand xayoli), 1991
• Хуршид Даврон (Xurshid Davron), Бобур соғинчи (Bobur sog’inchi), 1995
• Хуршид Даврон (Xurshid Davron), Бобур соғинчи (Bobur sog’inchi),Спектакль театра им. Мукими (2005)

Примечания

1. / Л. Б. Алаев, В. Х. Ганиев // Анкилоз - Банка. - М . : Большая Российская энциклопедия, 2005. - С. 625. - (Большая российская энциклопедия : [в 35 т.] / гл. ред. Ю. С. Осипов ; 2004-, т. 2). - ISBN 5-85270-330-3 .
3. // Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.]. - СПб. ; [М .] : Тип. т-ва И. В. Сытина , 1911-1915.
5. [Захир ад-Дин Бабур. Бабур-наме. 1957 г. -С.101.]
6. Бабур Мухаммад Захир ад-дин // Монархи. Мусульманский Восток XV-XX
8. (рус.) // Википедия.
9. Бабур-наме. Перевод М. А. Салье. Ташкент. Главная редакция энциклопедий. 1992, с.222-223
10. Mansura Haider, Relations of Abdullah Khan Uzbeg with Akbar // Cahiers du Monde russe et soviétique, Vol. 23, No. 3/4 (Jul. - Dec., 1982), pp. 313
11. Уляницкий В. А., Сношения России с Среднею Азиею и Индией в XVI-XVII вв. М.,1889, с.3
14. Раздел написан по материалам

Источники

• Азимджанова С. А. Государство Бабура в Кабуле и в Индии. - М .: Наука (ГРВЛ), 1977. - 176 с. - 4000 экз. (обл.)
• // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
• . Восточная литература . Проверено 19 февраля 2011. .
• Бабур-наме. Ташкент. Главная редакция энциклопедий. 1992 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Восточная литература . Проверено 18 февраля 2011. . На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
  – Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
  – Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
  Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
  – Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
  Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
  – Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
  Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
  – И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
  Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
  – Ах, Наташа! – сказала она.
  – Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
  Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
  – Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
  – Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
  «Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
  – Да, я его видела, – сказала она.
  – Как же? Как же? Стоит или лежит?
  – Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
  – Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
  – Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
  – Ну а потом, Соня?…
  – Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
  – Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.

  Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
  Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
  Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
  Взорванный словом интригантка, Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
  – Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.
  – Мама, голубчик, это совсем не оттого… душечка моя, бедная, – обращалась она к матери, которая, чувствуя себя на краю разрыва, с ужасом смотрела на сына, но, вследствие упрямства и увлечения борьбы, не хотела и не могла сдаться.
  – Николинька, я тебе растолкую, ты уйди – вы послушайте, мама голубушка, – говорила она матери.
  Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
  Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
  Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
  С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
  После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
  Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
  Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
  Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
  Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.

  Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
  В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
  Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
  Бенефисы, дурные картины, статуи, благотворительные общества, цыгане, школы, подписные обеды, кутежи, масоны, церкви, книги – никто и ничто не получало отказа, и ежели бы не два его друга, занявшие у него много денег и взявшие его под свою опеку, он бы всё роздал. В клубе не было ни обеда, ни вечера без него. Как только он приваливался на свое место на диване после двух бутылок Марго, его окружали, и завязывались толки, споры, шутки. Где ссорились, он – одной своей доброй улыбкой и кстати сказанной шуткой, мирил. Масонские столовые ложи были скучны и вялы, ежели его не было.
  Когда после холостого ужина он, с доброй и сладкой улыбкой, сдаваясь на просьбы веселой компании, поднимался, чтобы ехать с ними, между молодежью раздавались радостные, торжественные крики. На балах он танцовал, если не доставало кавалера. Молодые дамы и барышни любили его за то, что он, не ухаживая ни за кем, был со всеми одинаково любезен, особенно после ужина. «Il est charmant, il n"a pas de seхе», [Он очень мил, но не имеет пола,] говорили про него.
  Пьер был тем отставным добродушно доживающим свой век в Москве камергером, каких были сотни.
  Как бы он ужаснулся, ежели бы семь лет тому назад, когда он только приехал из за границы, кто нибудь сказал бы ему, что ему ничего не нужно искать и выдумывать, что его колея давно пробита, определена предвечно, и что, как он ни вертись, он будет тем, чем были все в его положении. Он не мог бы поверить этому! Разве не он всей душой желал, то произвести республику в России, то самому быть Наполеоном, то философом, то тактиком, победителем Наполеона? Разве не он видел возможность и страстно желал переродить порочный род человеческий и самого себя довести до высшей степени совершенства? Разве не он учреждал и школы и больницы и отпускал своих крестьян на волю?
  А вместо всего этого, вот он, богатый муж неверной жены, камергер в отставке, любящий покушать, выпить и расстегнувшись побранить легко правительство, член Московского Английского клуба и всеми любимый член московского общества. Он долго не мог помириться с той мыслью, что он есть тот самый отставной московский камергер, тип которого он так глубоко презирал семь лет тому назад.
  Иногда он утешал себя мыслями, что это только так, покамест, он ведет эту жизнь; но потом его ужасала другая мысль, что так, покамест, уже сколько людей входили, как он, со всеми зубами и волосами в эту жизнь и в этот клуб и выходили оттуда без одного зуба и волоса.
  В минуты гордости, когда он думал о своем положении, ему казалось, что он совсем другой, особенный от тех отставных камергеров, которых он презирал прежде, что те были пошлые и глупые, довольные и успокоенные своим положением, «а я и теперь всё недоволен, всё мне хочется сделать что то для человечества», – говорил он себе в минуты гордости. «А может быть и все те мои товарищи, точно так же, как и я, бились, искали какой то новой, своей дороги в жизни, и так же как и я силой обстановки, общества, породы, той стихийной силой, против которой не властен человек, были приведены туда же, куда и я», говорил он себе в минуты скромности, и поживши в Москве несколько времени, он не презирал уже, а начинал любить, уважать и жалеть, так же как и себя, своих по судьбе товарищей.
  На Пьера не находили, как прежде, минуты отчаяния, хандры и отвращения к жизни; но та же болезнь, выражавшаяся прежде резкими припадками, была вогнана внутрь и ни на мгновенье не покидала его. «К чему? Зачем? Что такое творится на свете?» спрашивал он себя с недоумением по нескольку раз в день, невольно начиная вдумываться в смысл явлений жизни; но опытом зная, что на вопросы эти не было ответов, он поспешно старался отвернуться от них, брался за книгу, или спешил в клуб, или к Аполлону Николаевичу болтать о городских сплетнях.
  «Елена Васильевна, никогда ничего не любившая кроме своего тела и одна из самых глупых женщин в мире, – думал Пьер – представляется людям верхом ума и утонченности, и перед ней преклоняются. Наполеон Бонапарт был презираем всеми до тех пор, пока он был велик, и с тех пор как он стал жалким комедиантом – император Франц добивается предложить ему свою дочь в незаконные супруги. Испанцы воссылают мольбы Богу через католическое духовенство в благодарность за то, что они победили 14 го июня французов, а французы воссылают мольбы через то же католическое духовенство о том, что они 14 го июня победили испанцев. Братья мои масоны клянутся кровью в том, что они всем готовы жертвовать для ближнего, а не платят по одному рублю на сборы бедных и интригуют Астрея против Ищущих манны, и хлопочут о настоящем Шотландском ковре и об акте, смысла которого не знает и тот, кто писал его, и которого никому не нужно. Все мы исповедуем христианский закон прощения обид и любви к ближнему – закон, вследствие которого мы воздвигли в Москве сорок сороков церквей, а вчера засекли кнутом бежавшего человека, и служитель того же самого закона любви и прощения, священник, давал целовать солдату крест перед казнью». Так думал Пьер, и эта вся, общая, всеми признаваемая ложь, как он ни привык к ней, как будто что то новое, всякий раз изумляла его. – «Я понимаю эту ложь и путаницу, думал он, – но как мне рассказать им всё, что я понимаю? Я пробовал и всегда находил, что и они в глубине души понимают то же, что и я, но стараются только не видеть ее. Стало быть так надо! Но мне то, мне куда деваться?» думал Пьер. Он испытывал несчастную способность многих, особенно русских людей, – способность видеть и верить в возможность добра и правды, и слишком ясно видеть зло и ложь жизни, для того чтобы быть в силах принимать в ней серьезное участие. Всякая область труда в глазах его соединялась со злом и обманом. Чем он ни пробовал быть, за что он ни брался – зло и ложь отталкивали его и загораживали ему все пути деятельности. А между тем надо было жить, надо было быть заняту. Слишком страшно было быть под гнетом этих неразрешимых вопросов жизни, и он отдавался первым увлечениям, чтобы только забыть их. Он ездил во всевозможные общества, много пил, покупал картины и строил, а главное читал.
  Он читал и читал всё, что попадалось под руку, и читал так что, приехав домой, когда лакеи еще раздевали его, он, уже взяв книгу, читал – и от чтения переходил ко сну, и от сна к болтовне в гостиных и клубе, от болтовни к кутежу и женщинам, от кутежа опять к болтовне, чтению и вину. Пить вино для него становилось всё больше и больше физической и вместе нравственной потребностью. Несмотря на то, что доктора говорили ему, что с его корпуленцией, вино для него опасно, он очень много пил. Ему становилось вполне хорошо только тогда, когда он, сам не замечая как, опрокинув в свой большой рот несколько стаканов вина, испытывал приятную теплоту в теле, нежность ко всем своим ближним и готовность ума поверхностно отзываться на всякую мысль, не углубляясь в сущность ее. Только выпив бутылку и две вина, он смутно сознавал, что тот запутанный, страшный узел жизни, который ужасал его прежде, не так страшен, как ему казалось. С шумом в голове, болтая, слушая разговоры или читая после обеда и ужина, он беспрестанно видел этот узел, какой нибудь стороной его. Но только под влиянием вина он говорил себе: «Это ничего. Это я распутаю – вот у меня и готово объяснение. Но теперь некогда, – я после обдумаю всё это!» Но это после никогда не приходило.
  

Бабур Захиреддин Мухаммед (1483-1530), основатель государства Великих Моголов, потомок Тимура. Первоначально правитель удела в Ср. Азии, затем в Кабуле. В 1526-27 завоевал большую часть Сев. Индии. Границы государства Бабура простирались от Кабула до Бенгалии. На русском языке издана автобиография «Бабур-наме» (1958), лирические стихи - «Лирика» (1957).

Бабур Захируддин Мухаммад (Захиреддин Мухаммед) (1483-1530), основатель т. н. державы Великих Моголов в Индии, просуществовавшей более двух столетий (1526-1761). По отцовской линии - потомок Тимура, по материнской, возможно, Чингисхана. В одиннадцатилетнем возрасте получил в наследство от своего отца маленькое Ферганское княжество. Изгнан из Средней Азии тюркскими племенами, пришедшими из Сибири (предками узбеков). В 1504 с помощью своего родственника, правителя Герата, занял Кабул, где приступил к созданию сильного войска, набиравшегося из уроженцев Средней Азии афганцев и гакаров. Вслед за этим предпринял неудачную попытку захватить Самарканд, бывшую столицу Тимура.

Решив, что только завоевав Индию он станет во главе могучего государства, в 1518 и 1524 Бабур совершил нападения на Пенджаб. Наместник Пенджаба Даулат-хан, находясь во вражде с царствовавшим в Дели султаном Ибрахимом Лоди, сначала поддерживал действия Бабура, полагая, что он, подобно Тимуру, сокрушит Делийский султанат и уйдет домой, а престол в Дели окажется вакантным. Но, Бабур, заняв в 1524 Лахор, на следующий год во главе 12-тысячного войска предпринял новый поход. Даулат-хан выступил против него, но был разбит. Решающая битва с 40-тысячным войском султана Ибрахима Лоди состоялась в апреле 1526 на равнине Панипата (на пути из Пенджаба в Дели). Войско Бабура имело подавляющее превосходство в артиллерии и умело создавать укрытия для своих пушек из повозок, связанных ремнями. Кроме того, оно переняло у монголов тактику охвата конницей флангов противника. Все это предопределило в конечном счете победу Бабура; дорога на Дели была ему теперь открыта. Однако на его пути стоял правитель Мевара раджа Санграм Сингх, собравший многотысячное войско из конных отрядов нескольких раджпутских князей. Битва раджпутов с Бабуром состоялась в марте 1527 при Кхануа. И вновь перевес Бабура в артиллерии имел решающее значение для исхода сражения. Эти две победы означали фактически установление господства Бабура в Северной Индии. В дальнейшем его государство расширилось до низовий Ганга на востоке в результате разгрома в мае 1529 афганских правителей Бихара и Бенгала.

Часть афганских отрядов армии Бабура возвратилась домой, нагруженная добычей. Воины, оставшиеся в Индии, получили от Бабура наделы земли в служебные пожалования. Эти новые землевладельцы нанимали себе в качестве управляющих индусов, которые хорошо знали обычаи своей страны. Бабур не успел закончить формирование налогово-административного аппарата и централизованной системы управления государством. Эти задачи были решены его преемниками.

Бабур был выдающимся полководцем и политиком. Чувствуя непрочность своего положения в завоеванной стране с самобытной культурой, он старался лучше познакомиться с местными обычаями и спецификой. Источники отмечают его образованность, наблюдательность, умение ценить искусство. Он интересовался историей, культурой народов Средней Азии, Афганистана и Индии, флорой и фауной этих стран. Бабур известен как замечательный поэт, писавший на джагатайском и таджикском языках, как автор мемуаров «Бабур-наме». Хотя он несколько свысока относился к индусам как к «неверным», однако проявлял к ним известную терпимость и преследовал только тех из них, которые относились к нему недоброжелательно.

Перед смертью Бабур разделил свои владения между сыновьями, оставив основную индийскую часть территории государства старшему - Хумаюну - и велев остальным, получившим Пенджаб, Кабул и Кандагар, подчиняться ему.

Деятельность Бабура в Средней Азии. Бабур, основатель империи Моголов в Индии, был чагатайским тюрком1. Он был потомком Тимура по прямой мужской линии, а по линии матери он мог претендовать на происхождение от Чингиз-хана.

Его отец-Умар Шейх Мирза-правил Ферганой. Бабур родился в Фергане в феврале 1483 года. Его отец умер в 1494 году, и он наследовал отцовское княжество в возрасте одиннадцати лет.

Бабур исключительно быстро развился. Старший и младший его дяди по отцу умерли вскоре один после другого; начались распри за овладение Самаркандом, который был завоеван Бабуром в 1497 году, когда победителю едва исполнилось пятнадцать лет. Вскоре после этого он потерял эту столицу Средней Азии, будучи всецело занят сохранением своей власти в Фергане. Затем он снова завоевал Самарканд, но это повлекло за собой столкновение с Шей-бани-ханом, вождем кочевников-узбеков, который нанес Бабуру поражение в битвах при Сар-и-Пуле и Ахси и вытеснил его из Самарканда и Ферганы.

Эти поражения сделали Бабура странником, «передвигающимся,-как он пишет в своей автобиографии,-с одного квадрата на другой, подобно шахматному королю». Ему удалось захватить Кабул в 1504 году, свергнув там узурпатора. Тем самым обстоятельства направили внимание Бабура на юго-восток. Однако Бабур получил еще одну возможность восстановить свое положение в Средней Азии. Шейбани-хан, казалось, подобно Чингиз-хану и Тимуру, стремился к завоеванию мира. Он вызвал вражду шаха Исмаила, сефе-видского правителя возрожденной Персидской империи. Шах Исмаил наголову разбил Шейбани-хана и убил его. Бабур, повидимому, послал шаху Ис-маилу подарки, которые тот счел данью. Шах Исмаил, как поборник шиизма, согласился восстановить Бабура в Самарканде и Бухаре, но он, повидимому, настаивал, чтобы Бабур согласился способствовать распространению шиитских доктрин. Хотя и ослабленные смертью Шейбани-хана, узбеки оказали сопротивление Бабуру, и он не смог занять Самарканда. Персидская армия была разбита в битве при Гадж-Даване; персы приписывали поражение отступничеству Бабура.

Деятельность Бабура за пределами Индии значительно повлияла на его деятельность в Индии. В битвах при Панипате и Кхануа мы видим в Бабуре сложившегося воина, который умел переносить тяжелые испытания, изучил использование огнестрельного оружия благодаря связям с персами и применение тулугмы (фланговой атаки) в войнах с узбеками. Тактика узбеков состояла в обходе флангов противника и в одновременной атаке на бешеном карьере в лоб и в тыл неприятеля. Эффективное соединение хорошо обученной конницы и нового огнестрельного оружия, а также блестящая тактика, обеспечив-* шая Бабуру победы при Панипате и Кхануа, были плодами его опыта в Средней Азии. Другой фактор, который часто остается незамеченным, заключается

1 Чагатай был вторым сыном Чингиз-хана.

ИСТОРИЯ ИНДИИ

в том влиянии, какое бурная юность и романтичные приключения Бабура оказали на политику Моголов в Средней Азии во времена его преемников.

Деятельность в Афганистане. В апреле 1512 года попытки Бабура осуществить свои притязания в Средней Азии потерпели полный провал. После этого он перебрался в Кабул. Кандагар был захвачен в 1512 году. Богатства Индии уже занимали его предприимчивый ум и дразнили его воображение. В 1516 году он был поглощен реорганизацией армии, отливанием пушек и совершенствованием тактики, что было необходимо в связи с применением огнестрельного оружия.

В первый раз Бабур вторгся в Индию в 1519 году. Он воевал против юсуф-заев. Был также предпринят поход против Биджаура в 1520 году. Ьудучи потомком Тимура, Бабур рассматривал Пенджаб как свое наследственное владение. В 1524 году он преодолел Хайберский проход, перешел Джелум и Че-наб и подошел к Дибалпуру, который он пытался взять приступом. Однако ему пришлось отступить к Лахору и вернуться в Кабул. Он рассчитывал на помощь двух недовольных вельмож из государства Лоди-Даулат-хана Лоди и Алам-хана Лоди,-которые обратили оружие против него, когда поняли, что целью его является скорее завоевание, нежели грабеж. Теперь положение изменилось. Бабур стал готовиться к нанесению сокрушительного удара ослабевшему афганскому Делийскому государству.

Лервая битва при Панипате (1526 г.). В ноябре 1525 года Бабур выступил из Кабула и вошел в Пенджаб с армией в 12 тысяч человек. Даулат-хан Лоди, оказавший ему сопротивление, был побежден и признал себя вассалом Бабура. Из Пенджаба Бабур двинулся по направлению к Дели. Ибрахим Лоди выступил из Дели ему навстречу. Ибрахима Лоди Бабур описывал как «неопытного молодого человека, который двигался в походе без предосторожности, останавливался или отступал без всякого плана и вступал в битву не подумав». Такой человек не мог рассчитывать на победу над столь опытным воином, как Бабур.

Решительная битва произошла 21 апреля 1526 года при Панипате, где так часто решалась судьба Индии. И действительно, если врага, идущего с северо-запада, не удавалось остановить у Хайберского прохода, полем битвы неизбежно становился район между Сатледжем и Джамной. Так как пенджабские реки можно было зимой во многих местах перейти вброд, трудно было держать линию обороны на реке. Враг мог легко ее перейти во многих местах. Естественно, что ближайшим выгодным местом для решительной битвы являлись обширные равнины между Сатледжем и Джамной, где могло быть лучше использовано преимущество в численности войск и где оборонявшаяся армия имела в тылу Дели и Агру.

В Панипат Ибрахим привел сорокатысячную армию. Однако эта плотная масса войск представляла превосходную мишень для пушек Бабура, которыми управляли два специалиста-устад (мастер) Али и Мустафа. Ровная местность была хорошо приспособлена для действий конницы и для применения фланговой тактики Бабура.

Бабур укрепил свою слабую передовую линию, поставив в ряд повозки, с тем чтобы держать афганцев вдоль растянутого фронта и тем самым обеспечить себе возможность атаковать фланги. Ибрахим потерпел полное поражение, и число убитых афганцев было огромным. Военное искусство Бабура, прекрасное взаимодействие его конницы и артиллерии принесли ему полный успех. Немедленно после этого он занял Дели и Агру. Щедрость по отношению к своим последователям и богатые подарки друзьям в Самарканде, Кашгаре, Хорасане, Персии и Кабуле сделали имя Бабура известным в отдаленных землях, породили стремление подражать ему и помогали ему пополнять свою армию. Ему удалось также убедить своих приверженцев остаться в Индии.

БОРЬБА АФГАНЦЕВ И МОГОЛОВ ЗА ВЛАСТЬ

Сопротивление раджпутов и афганцев-битвы при Кхануа и Гогре. Два

врага, с которыми пришлось бороться Бабуру, чтобы обеспечить себе господство в Индостане, были афганцы на востоке и раджпуты под предводительством раны Санграма Сингха, правителя Мевара. Афганцы на востоке с Иасир-ха-ном Лохани и Мааруфом Фармули во главе рассеялись при появлении посланных против них войск старшего сына Бабура, Хумаюна. В течение восьми месяцев, истекших после поражения Ибрахима при Панипате, власть Бабура распространилась от Аттока до Бихара. Мультан был также присоединен к его владениям.

На юге владения Бабура простирались до Калпи и Гвалиора. Но нужно было смотреть в глаза опасности, угрожавшей из Раджпутаны. Бабур прекрасно понимал, что ему придется встретиться с испытанным воином. Рана Санга имел уже раньше дело с Бабуром. Последний жаловался, что между ним и раной была договоренность, что рана нападет на Агру, когда Бабур пойдет походом на Дели. Рана, в свою очередь, жаловался, что в нарушение прежнего соглашения Бабур захватил Калпи, Дхолпур и Биану. Санга признал султана Махмуда Лоди, которого поддерживали афганцы на западе, законным претендентом на престол в Дели.

Спор между Бабуром и раной разрешился в битве при Кхануа (27 марта 1527 г.). Раджпутская конница не смогла устоять против сокрушительного огня Мустафы, сражение было упорным, поскольку раджпуты имели численное превосходство. Но решающую роль сыграла артиллерия. Раджпуты и их афганские союзники потерпели полное поражение. Битва при Кхануа сделала невозможным установление власти раджпутов в Северной Индии на развалинах Делийского султаната. Вслед за этим потерпел поражение Медини Рай-один из наиболее выдающихся военачальников раны Санги, который командовал важной крепостью Чандери в Мальве. Рана умер, убитый горем, в 1528 году.

Избавившись от угрозы со стороны раджпутов, Бабур повернул против афганцев на восток. Афганцы враждовали между собой. Столкновения между домами Лохани и Лоди были пагубны для афганских интересов. В 1529 году султан Махмуд Лоди объединил значительную часть афганцев под своим руководством. Бабур направился на восток через Аллахабад, Бенарес и Газипур. Джалал-уд-дин Бахар-хан Лохани покорился ему. Бабур занял Бихар. Армия Нусрат-шаха, султана Бенгалии, которая пришла на помощь афганцам, оказала Бабуру сопротивление на берегах Гогры. Бабур блестяще осуществил переправу под сильным огнем. Бенгальская армия бежала в беспорядке. Нусрат-шах заключил мир с Моголами. Другие афганские вожди также покорились. Таким образом, битва на реке Гогре (6 мая 1529 г.), по крайней мере на время, уничтожила возможность политического возрождения афганцев.

Оценка деятельности Бабура. Бабур умер 26 декабря 1530 года. Имеются указания на то, что в последние дни его жизни во дворце был организован заговор с целью устранить его старшего сына Хумаюна. Если такой заговор действительно имел место, то он окончился полной неудачей, и Хумаюн спокойно наследовал Бабуру. Бабур как правитель не обладал выдающимися способностями. Он был прежде всего воином. Старая, стихийно сложившаяся система управления, существовавшая до него, сохранялась и при нем. Он оставил своему сыну обширную империю (простиравшуюся от Аму-Дарьи до Бихара), которая не была сплочена и которую можно было удержать лишь при помощи военной силы. Английский историк Лен Пул правильно охарактеризовал Бабура как «промежуточное звено между Средней Азией и Индией, между дикими ордами и имперской организацией управления, между Тамерланом и Акбаром».

ИСТОРИЯ индии

Автобиография Бабура. Бабур обладал хорошим литературным вкуп м. Он хорошо писал как на фарси, так и на тюркском языке. Наиболее важным источником наших сведений о его деятельности является превосходная автобиография, которая первоначально была написана на тюркском я.*ы-ке, затем переписана его сыном Хумаюном и переведена на язык фарси при Акбаре. Как указывает английский историк Элфинстон, «его мемуары содержат подробное описание жизни великого тюркского монарха наряду с выражением его личных мнений и чувств, свободное от маскировки и утаивания, а также от показной откровенности и прямоты. Стиль его простой и мужественный, а также живой и образный. Точно в зеркале, отображает автобиография Бабура его соотечественников и современников, их облик, обычаи, стремления и поступки. В этом отношении она почти единственный образец подлинного исторического описания в Азии: Бабур изображает внешность, одежды, вкусы и привычки каждого человека и описывает страны, их климат, пейзаж, хозяйство, произведения искусства и ремесла. Наибольшее очарование работе придает, однако, характер самого автора. Отрадно среди напыщен-ной холодности азиатской истории встретить правителя, который мог плакать и рассказывать нам, как он скорбел о смерти товарища своих детских лет»,

БАБУР, Захир ад-Дин Мухаммед Бабур (1483–1530), основатель династии Великих Моголов, среднеазиатский государственный деятель и полководец, завоеватель Индии и основатель династии Великих Моголов. Родился 14 февраля 1483 в Андижане, старший сын правителя Ферганы Омара Шейха Мирзы. По отцовской линии происходил от Тимура, по материнской – от Чингис-хана . Принца Захир ад-Дина обучали во дворце отца придворные ученые и советники. После смерти отца в 1494 он выдержал упорную борьбу за власть со своими родственниками и представителями групп знати. Попытки молодого правителя создать на территории Мавераннахра (междуречья Аму-Дарьи и Сыр-Дарьи) крупное централизованное государство не увенчались успехом. В итоге Фергана была разделена между Захир ад-Дином, прозванным по-монгольски «Бабур» («Тигр»), и его братом Дхахангиром Мирзой. В ходе ряда походов Бабуру удалось присоединить Кашгар, Кундуз и Кандагар и установить свою столицу в Самарканде.

В 1504, воспользовавшись междоусобицами и войнами между соперничавшими правителями из рода Тимуридов, предводитель кочевых узбекских племен Мухаммед Шейбани-хан захватил Самарканд и Андижан, а затем Ташкент, вынудив Бабура отступить в Кабул. В 1508 Шейбани отвоевал Герат у правителя Хорасана (султана Хуссейна Мирзы).

Укрепившись в Кабуле, Бабур пытался в 1505–1515 вернуть среднеазиатские владения, но каждый раз терпел поражения. В 1508 он выступил в Кандагар, чтобы придти на помощь его правителю, но вскоре рассорился с ним, захватил этот город и передал управление им своему брату Наыру Мирзе. В том же году Бабур совершил первый поход в Индию и, остановившись у перевала Бади-Пич, повелел высечь на камне историю своего перехода.

С 1519 правитель Кабула приступил к систематическому завоеванию Индии. В 1525, откликнувшись на призывы вассалов последнего султана Дели Ибрагима (Ибрахима) Лоди, Бабур пересек р.Инд и в 1526 разбил армию султана в битве при Панипате, к северу от Дели. «Великий Господь, – вспоминал завоеватель, – сделал легким для нас это трудное дело: столь многочисленное войско он в полдня сравнял с землей. Возле Ибрахима, в одном лишь месте, было убито 5 или 6 тысяч человек; число павших в других местах мы приблизительно определили в 15–16 тысяч. Потом... из рассказов жителей Хиндустана стало известно, что в этой битве было убито 40–50 тысяч человек». Заняв Дели, Агру и почти всю долину Ганга вплоть до Бенгалии, Бабур объявил себя императором (падишахом). Владения его империи со столицей в Агре распространялись на северную Индию и часть современного Афганистана.

Бабур известен как просвещенный правитель, покровитель искусств, науки и культуры. Вокруг своего двора в Агре он собрал многих выдающихся писателей, поэтов, художников, музыкантов и ученых. Он и сам был ученым, талантливым писателем и поэтом. Дочь Бабура, Гульбадан-бегим, вспоминала, что отец построил в г.Сикри площадку для игры в конное поло со специальным помещением, где имел обыкновение писать книги. Бабур – автор лирических стихов (рубаи и газелей), трактатов по мусульманскому законоведению (Мубайин ), поэтике (Аруз рисоласи ), музыке, военному делу, создатель специального алфавита Хатт-и Бабури . Но наибольшую славу принесла ему уникальная автобиографическая книга Бабур-наме (Записки Бабура ), отражавшая сведения об истории и жизни народов, экономике, природе и географии Средней Азии, Афганистана и Индии в конце 15 – начале 16 вв.

Завладев Индией, Бабур способствовал развитию городов и торговли, поощрял посадку деревьев и садов, строительство библиотек и караван-сараев. Он умер 26 декабря 1530 в Агре; трон унаследовал его сын Хумаюн. Останки основателя империи были, согласно его завещанию, перенесены в Кабул и захоронены в загородном саду Баг-и Бабур (Сад Бабура). Потомки Бабура, Великие Моголы, правили в Индии до середины 19 в.