Перчатки из человеческой кожи фашисты. Ильза Кох — Бухенвальдская ведьма. Продолжение кровожадных пыток от супругов Кох

20.08.2013 7 51346

Эту женщину считают одной из самых жестоких преступниц времен нацизма. Журналисты, освещавшие послевоенные суды над военными преступниками, прозвали ее Бухенвальдской сукой и Фрау Абажур. Однако не все так просто...

Эльзе Кёлер, жительнице Дрездена, было восемь лет, когда началась Первая мировая война. Она родилась в 1906 году в обычной семье, которая жила в стесненных жизненных обстоятельствах. Эти тяготы воспитали в девочке понимание, что жизнь -вещь сложная. Обеспеченного будущего родители Эльзе дать не могли, и ей всю жизнь приходилось рассчитывать только на себя.

Стопроцентная немка

На сохранившихся юношеских фотографиях Эльза смотрится далеко не красавицей. Однако она была о себе высокого мнения. Чтобы вырваться из рабочей среды, Эльза в возрасте пятнадцати" лет поступила в школу бухгалтеров и потом пристроилась клерком в бухгалтерию. Время было тяжелое, голодное и печальное. Неудивительно, что появившаяся новая партия и ее новый лидер Адольф Гитлер сразу понравились Эльзе. Но прошло десять лет, прежде чем Эльза вступила в ряды НСДАП. Шел 1932 год. Через год ее кумир Гитлер пришел к власти. И началась новая жизнь.

Эльзе было уже 26 лет. Членство в партии давало ей надежду наконец-то вступить в благопристойный брак. Товарищи по партии познакомили ее с разведенным неудачником Карлом Отто Кохом. Карл тоже вышел из низов общества, в прошлом был вором и мошенником, одно время его использовали как стукача в полиции, но благодаря партии он возвысился и стал подниматься по карьерной лестнице.

Карл понравился Эльзе, она понравилась Карлу. В 1936 году они поженились. Началась обычная жизнь, если не считать, что она происходила на фоне особенных немецких реалий. Соотечественников стали сажать и даже истреблять. Эльза во всем разделяла линию партии. И когда Карла назначили комендантом немецкого концлагеря Бухенвальд, рассчитанного пока что на нелояльных немцев и евреев, она последовала за мужем.

Пикничок на обочине истории

Жизнь с Карлом, однако, не складывалась. «Перспективный» партиец оказался на самом деле мало того что садистом, так еще и гомосексуалистом. Особые склонности мужа вроде бы должны были Эльзу раздражать, однако она просто не обращала на это внимания, и каждый жил так, как ему нравилось - Карл насиловал заключенных мужского пола, а она открыла в себе удивительное стремление к власти. Узники боялись свою фрау Эльзу, госпожу комендантшу, гораздо больше, чем господина коменданта.

Она была изобретательной женщиной. Для заключенных она придумывала самые разные трудности: могла заставить драить двор лагеря зубными щетками, могла самолично отхлестать хлыстом, без которого она на лагерный плац и не выходила, могла приказать привести молодого и красивого узника для сексуальных развлечений - ей нравилось унижать, нравилось, что ее боятся, нравилось внушать чувство ужаса и влечение одновременно.

Выжившие в Бухенвальде рассказывали с содроганием, что их ведьма завела себе белого коня, на котором объезжала лагерные угодья и хлыстом поправляла поведение несчастных. Нередко она появлялась не на коне, а пешком и с огромной овчаркой, которую с милой улыбкой отпускала рвать тела узников, нередко не только до увечий, но и до полной смерти.

Специально, чтобы заключенным их положение стало еще тягостнее, она появлялась перед своими «расово нечистыми мужчинами» в плотно обтягивающих свитерах и невероятно коротких юбках и со мстительностью улыбалась, когда видела, как это на них действует. Жалости узники у госпожи Кох не вызывали никакой. При любом нарушении, которое она считала значительным, их просто отправляли умирать. Недаром на воротах Бухенвальда было написано: «Каждому свое». Свое получали узники, свое брала и Эльза. Именно тут, в Бухенвальде, у нее завязались несколько романов с эсэсовцами. Муж Карл тоже получал свое.

С 1938 года, когда пошла плановая ликвидация евреев и они стали прибывать и прибывать в лагерь, Карл начал вымогать у евреев денежные средства. И, очевидно, так в этом деле преуспел, что слух о его обогащении в 1942 году достиг ставки фюрера. Все бы, может, обошлось, если бы Карл не приказал убить врача и лагерного санитара, которые знали страшную тайну Коха - что он гомосексуалист и что он болен венерическими болезнями.

Расследование дела поручили эсэсовскому офицеру Георгу Конраду Моргену. В 1943 году комендант Кох был арестован и оказался в тюрьме. Арестована была и госпожа Кох. Но если Карла признали виновным как в убийствах, так и в сговоре с еврейским врагом, что моментально делало его врагом рейха, то Эльзу отпустили за отсутствием улик. И жила она спокойно на свободе вплоть до июня 1945 года, когда ее арестовали американцы. Карлу повезло меньше: за месяц до падения Берлина его расстреляли в Мюнхене.

Суды без улик?

Эльза Кох трижды была под судом. И трижды - за одно и то же преступление. Преступление, которое доказать так и не смогли, но за которое она была в конце концов приговорена к пожизненному заключению. Особенности поведения госпожи Кох в Бухенвальде на фоне тех многочисленных преступлений, которые захлестнули всю Германию времен фашизма, не казались особо тяжкими: да - унижала достоинство узников, да - заставляла работать сверх меры, да - избивала или приказывала избивать, да - отправляла на смерть, да - провоцировала сексуальным поведением. Это были мелкие преступления.

После того, что вскрылось на Нюрнбергском процессе, даже травля собаками и изнасилования женщиной мужчин не казались чем-то особо тяжким. Во всяком случае, эти фокусы госпожи Кох на смертную казнь не тянули. Однако был особый пункт, в котором ее обвиняли,- сдирание с тел узников кожи и изготовление из нее сувениров, в частности абажуров для ламп. Ознакомившись с этими «произведениями искусства», журналисты сразу же и прозвали Эльзу Фрау Абажур.

Однако, хотя свидетели охотно рассуждали про кожу и абажуры, улик не было. Как не было их в том достопамятном 1943 году, когда Морген прожил целый месяц в Бухенвальде, разыскивая проклятые абажуры. Ему тоже десять свидетелей упорно твердили, что собственными глазами видели, как комендантша заставляла узников раздеваться догола и внимательно рассматривала кожу. Если видела татуировки, сразу обращала на них внимание. И тыкала стеком в узника - мол, этого использовать.

Другие, вроде бы, даже были свидетелями, как госпожа лично сдирала кожу с полюбившимся тавром с живого человека. И делала это в госпитале с помощью тамошнего врача. А потом из этой кожи... Ну да - абажуры. Три штуки, говорили свидетели, видели в ее доме. Морген расследовал слухи. Однако абажуры из человечинки оказались абажурами из козлиной кожи, а вопросом татуировок в лагере занимался доктор Кремер - тот самый, которого убили по приказу Карла Коха.

Научная работа, которую Кремер проводил, была связана с сочетанием уголовного прошлого и татуировок на теле. Очевидно, доктор приобщал к исследованиям иллюстративный материал. Правда, тут свидетели клялись, что делал он это лишь после смерти, то есть сдирал кожу с трупов. В 1943 году Морген это обвинение оставил как бесперспективное.

В 1947 году, когда состоялся первый послевоенный суд над Эльзой, он выступал в качестве ее защитника. Он-то знал, в чем ее сразу же станут обвинять. И благодаря его стараниям это обвинение было отметено. Хотя американские судьи очень старались убедить Моргена признать, что улики были. Но Морген твердил, что не было. А сувениры из кожи делали в Бухенвальде не в лагере, а на местном заводике, и не из человеческой кожи, а из козлиной, как и те абажуры. Беда лишь, что заводик еще тогда разбомбили. И улик не было.

Моргена били. Но, как эсэсовский офицер, побои он выдержал. Госпожу Кох посадили в результате всего на несколько лет. И это решение суда вызвало бурю ярости, после чего ее дело передали в германский суд. Теперь ее осудили по полной программе на пожизненное заключение, не принимая во внимание отсутствие улик.

В тюрьме Эльзе удалось забеременеть и родить сына. Через год мальчика забрали, и только в возрасте 19 лет он узнал, кто его настоящая мать. Вместо того чтобы забыть ее и не вспоминать, молодой человек стал Эльзу навещать. Последний раз он навестил мать незадолго до ее дня рождения в 1967 году. Но до дня рождения Эльза не дожила - повесилась. Ей должен был исполниться 61 год. После ее смерти сын пропал, и больше никто его не видел.

Николай КОТОМКИН

Любую можно кашу моровую
Затеять с молодежью горлопанской
Которая вторую мировую
Уже немного путает с троянской
И. Губерман.

Утро 22 июня 1941года превратилось в «ночь». Именно тогда решилась судьба третьего райха, но сегодня историю мировой войны не делает народ-победитель. Летопись пишется учеными, подвластна «мягкой силе» кинематографа, интернета и телевидения. Реалии нашего времени – шестьдесят пять вариантов пособий предмета «История» для старшеклассников, глумление на тему Великой войны в кино, угрозы превратить людей в «абажуры» с экрана телевизора и страниц Интернета… Нет генетической памяти: мимикрируем к фашизму, замазывая «онкологию» национализма косметикой. Про «Фрау Абажур» (Ильзу Кох) в школьных учебниках начала 90-х годов мои ровесники не читали (этот «пробел» образования я сейчас исправлю), хотя старшему поколению удивительно было это не знать. Как стыдно было не знать про героическую смерть генерала Карбышева; про существование детских донорских лагерей, где нацисты забирали всю кровь у малышей за один раз;о садисте докторе Менгеле, коллекционирующем глаза близнецов, как гербарий; о казнях детей и взрослых, которых гитлеровцы сталкивали в яму с костром, так как «не хотели» тратить пулю или две немецкие марки на отравление и кремирование…После прочтения одного этого предложения про зверства фашистов, у Вас возникло чувство ненависти? Если это произошло, то первая прививка от «исторической амнезии» получена. Ненависть к «коричневой чуме» является единственным демпфером от колебаний общества в сторону национализма и неонацизма, грань между которыми, на мой взгляд, весьма призрачна. Национальное «чванство» неизменно заканчивается кровью, особенно, если оно инспирируется политиками — это «побег» в прошлое
Ильза Кох (урожденная Ильза Кёлер) родилась 22 сентября 1906 года в Дрездене. Была из рабочей семьи, прилежно училась, не обращала внимания на деревенских парней: всегда считала себя выше. Работала в библиотеке, в 1932 году вступила в НСДАП (национал-социалистическая немецкая рабочая пария).
Немецкая рабочая партия (впоследствии — НСДАП), основанная слесарем железнодорожного депо Мюнхена Антоном Дрекслером, на момент вступления Ильзы существовала тринадцать лет. Адольф Гитлер, автор программы «25 пунктов», состоял на партийном учете с билетом номер «7».
В 1934 году «Фрау Абажур» познакомилась с Карлом Кохом, через два года стала его секретарем и охранницей в концлагере Заксенхаузен. Карл служил в СС, был комендантом лагеря. Применял в «работе» с заключенными тиски для пальцев, клеймение каленым железом, длинный кнут, со вставленными по всей длине кусочками бритвы. В 1936 году командир подразделения СС «Мертвая голова» Теодор Эйке высоко оценил Коха, написав: “Его способности выше средних. Он делает все для торжества национал-социалистических идеалов». В конце 1937 года состоялась брачная церемония.
Объединение эгоизма Ильзы с садизмом эсесовца вскрыли сущность этой женщины в концентрационном лагере «Бухенвальд», который и организовал Карл: первый заключенный был повешен 14 августа 1937 года. В 1940 году начата постройка крематория (летом он заработал), в августе издан приказ об извлечении золотых зубов перед сжиганием трупов. летом После начала войны предназначение лагеря изменилось.В сорок первом («Фрау Абажур» – старшая надзирательница среди охранниц-женщин) вблизи лагеря расстреляны первые советские военнопленные. Затем появилось расстрельное устройство – под руководством СС было расстреляно около 8000 солдат СССР. Больных, слабых, подростков и детей, не осиливших работу на находящейся по соседству военной фабрике, отправляли сразу на смерть. К селекции садисты относились технически: в разных лагерях свои методики. Так, детей ростом меньше сто двадцать сантиметров – налево, а направо те, кто постарше. Направо те, кто сильнее, налево старики и больные. Часть детей догадывалась, что они могут не пройти такой «ростомер» – вставали на цыпочки, подходя к мерной палочке. Их стегали за обман, а затем тех, кто был слаб и мал «пожирали» газовые камеры и печи. Была различной и производительность «фабрик смерти». В лагере «Аушвиц 2» (более известен как «Освенцим») заключенных делили на четыре группы. Первая группа — в газовые камеры (три четверти прибывших). Из-за большого количества отобранных, несчастные ждали своей очереди в газовые камеры по шесть-двенадцать часов. Мамы брали бутылочки с водой и хлеб для детей – в очереди, на солнцепеке, было жарко. Вторая группа несчастных – рабами на промышленные предприятия. Гениальный фильм Стивена Спилберга «Список Шиндлера» рассказывает о спасении немецким капиталистом одной тысячи евреев из этой группы заключенных. Третья группа, состоящая из близнецов и карликов предназначалась для экспериментов доктора Менгеле («ангел смерти»). Четвертая группа – для личного использования немцами в качестве прислуги и личных рабов.
Но были и такие, кого не «гнула линия” концлагерей, они «гнули свою линию». Чтобы не сойти с ума, стойкие духом изучали иностранные языки, рисовали, писали стихи. Мертвых выносили на перекличку, тем самым получая дополнительную пайку хлеба. В гетто у детей не было красок, они рвали фигуры из бумаги. Заключенные антифашисты объединялись в группы, состоящие из 3-5 человек, оказывали помощь больным и пожилым, влияли на статистику принудительных работ. В августе сорок второго, педагог, врач, писатель Януш Корчак отказался от предложенной в последнюю минуту свободы. Он и двести детей, в товарных вагонах, отправились в Треблинку. По дороге, он рассказывал малышам из Варшавского «Дома сирот» сказку об отважном и справедливом короле-мальчике. Когда все было кончено и за их телами в газовую камеру пришли палачи, мертвые дети по-прежнему обнимали Януша.
Фрау Кох превзошла в садизме многих, в лагере ее боялись больше, чем коменданта. Прогуливаясь, она натравливала свирепую овчарку на беременных женщин и мужчиной с тяжелой ношей. Это «существо» приводило в психический шок обреченных, жестокостью подавляло волю. Для «психологической разгрузки» эсесовцы после работы ходили в зоопарк, построенный рядом с лагерем. Эльза Кох собственоручно отправляла узников к двум гималайским медведицам.
Садистка быле «неистощима» в изобретении зверств: она приказывала пленникам раздеться.
Для «поделок» Кох считала подходящей кожу с наколками на груди и спине и если она находила таких, люди обрекались на смерть от инъекции (некоторые узники, спасая жизнь, успевали до осмотра обезобразить нательные рисунки). В лаборатории тело обрабатывали спиртом, сдирали кожу, смазывали маслом, упаковывали в пакеты. Из этого материала Ильза шила скатерти, абажуры, переплеты для книг, перчатки и даже нижнее белье. Подругам она давала подробные инструкции по превращению человеческой кожи.
Руководство СС поразились таким превышением власти. Пытки и убийства для них были «рутиной», но такое поведение даже они посчитали безнравственным. В 1941 году за моральное разложение супруги Кох предстали перед судом в Касселе, но садисты ушли от ответственности. Решение суда – подсудимые стали жертвой оговора. Изверги вернулись в Бухенвальд.
Нацистская Фемида настигла Карла Коха в 44-ом. Военный трибунал признал его виновным в убийстве эсесовца и свидетеля (пастора), который должен был дать показания против садиста. Выяснилось, что у Карла был секретный счет в Швейцарии, куда он отправлял отнятые у заключенных ценности. Бывший комендант просил дать ему возможность искупить вину на фронте, но просьба была отклонена. В апреле 1945 года во дворе Бухенвальда его расстреляли. Ильза Кох была отпущена, она решила скрыться на родительской ферме, рядом с Людвигсбергом. Спустя два года «бухенвальдская ведьма», беременная от немецкого солдата, предстала перед судом. Она отрицала свои зверства, изготовления вещей из кожи, уверяла, что была слугой режима. Приговор американского трибунала в Мюнхене – пожизненное заключение.
Американский генерал Лусиус Клей (не принимал участие в военных действиях), комиссар американской окупационной зоны в Германии, амнистировал «ведьму» в 1951 году. Генерал
сделал заявление – нет достаточных доказательств против Ильзы, чем привел в негодование весь мир. Фрау Кох после освобождения из американской тюрьмы, была сразу же арестована немецкими властями. Германское министерство юстиции пригласило 240 свидетелей злодеяний в лагере смерти, они дали показания. Западногерманский суд приговорил ее к пожизненному заключению, без права на снисхождение.
В 1967 году пятидесятилетняя эсэсовка написала письмо сыну Уве. Юноше было двадцать лет, родился он в Лавдебергской тюрьме, откуда был направлен в один из баварских приютов. В восемь лет Уве впервые прочитал в свидетельство о рождении имя матери, а в девятнадцать лет пришел к ней на свидание.
В своем последнем письме Ильза Кох не раскаивается, а только сетует, что от наказания ушли более важные особы, а ее сделали козлом отпущения. Написав послание сыну, она связала простыни и повесилась.
Ночью 16 октября 1946 года, в спортзале Нюрнбергской тюрьмы приводили приговор в исполнение двое американских солдат – профессиональный палач Джон Вудз и доброволец Джозеф Малта. Нацистов вешали на двух черных виселицах. Двадцати лет понадобилось Ильзе Кох, чтобы преодолеть тринадцать деревянных ступенек и встать на восьмифутовую платформу виселицы Нюрнбергского спортзала, рядом с другими осужденными. И пусть ее не казнил трибунал, она добровольно встретила смерть в камере баварской тюрьмы Айбах. «Jedem das Seine» (нем. «Каждому свое»)- надпись на лагерных воротах «Бухенвальда» была пророческой не только для тысяч пленников, но и «бумерангом» для их мучителей.

Эта женщина вошла в мировую историю как одна из наиболее изощренных нацистских преступниц. Репортеры, присутствовавшие на судебном заседании по делу кровожадной садистки, в материалах называли ее исключительно «Бухенвальдской сукой» и «Фрау Абажур». Итак, знакомьтесь: печально известная Ильза Кох, жена коменданта одного из самых крупных немецких концлагерей. Нацистка, которая изготавливала сувениры из человеческой кожи.

Поначалу ничто не предвещало беды. Маленькая Ильза Кёлер (такова была ее девичья фамилия) родилась в Дрездене. Она хорошо училась в школе, в юности устроилась на работу в библиотеку. Тогда еще никто не мог подумать, что из тихой, скромной девчушки, проводившей большую часть времени среди книжных стеллажей, получится настоящий монстр. Точкой невозврата для Ильзы стало вступление в ряды НСДАП — партии, во главе которой стоял тогда еще не пришедший к абсолютной власти Адольф Гитлер. Лидер движения приглянулся девушке, да и его политическая программа показалась Кёлер грамотной и обоснованной.

С тех пор жизнь Ильзы кардинально изменилась: она погрузилась в партийную работу. В 1936 году профессиональная деятельность фрау Кох также претерпела существенные корректировки: теперь она работала секретарем концентрационного лагеря Заксенхаузен. Вскоре после вступления в НСДАП и успешного трудоустройства Ильза познакомилась с Карлом Кохом, членом партии, и вышла за него замуж. Ранее супруг женщины промышлял воровством и мошенничеством, а теперь, благодаря партийным знакомствам, продвинулся по карьерной и социальной лестнице и стал комендантом Заксенхаузена. Именно там у пары и завязались отношения. Вскоре Карла перевели в новый, совсем недавно организованный лагерь Бухенвальд, и верная жена Ильза последовала за ним.

На новом месте работы чета Кохов получила практически неограниченную власть над заключенными. Тогда-то в полной мере и начали проявляться их садистские наклонности. Особенно отличилась Ильза, назначенная мужем-комендантом на должность старшего надзирателя среди охранников женского пола. Отметим, что в интимном плане Ильзе не очень-то повезло с супругом: оказалось, что у Карла были гомосексуальные наклонности, и жена его не привлекала. Комендант увлекся заключенными мужского пола, которые не имели возможности уклониться от грязных приставаний Коха. У Ильзы же появились еще более жестокие развлечения.

Узники Бухенвальда боялись старшую надзирательницу как огня. Даже сам комендант не внушал им такого животного страха. Фрау Кох придумывала леденящие душу способы издевательств над узниками лагеря: она отправляла их мыть дорожки с помощью зубной щетки, а затем нещадно била хлыстом тех, кто не укладывался в отведенный срок. Как нетрудно догадаться, справиться с мерзкими приказами Ильзы не мог никто, поэтому удары плетью доставались каждому. Также Кох выбирала самых привлекательных заключенных для любовных утех: она буквально насиловала мужчин, заставляла их подчиняться любым ее приказам. Ильза была в восторге от возможности унижать, причинять боль, оскорблять и при этом чувствовать себя безнаказанной.

Чудом спасшиеся узники страшного концлагеря вспоминали, что «Бухенвальдская сука» любила инспектировать лагерь верхом на белом коне, прямо из седла «угощая» заключенных любимым хлыстом. Иногда Ильза оставляла лошадь в стойле и прогуливалась пешком. В данных случаях фрау Кох сопровождала огромная овчарка, настолько же свирепая, как и ее хозяйка. Ильза натравливала собаку на несчастных узников, и та нередко загрызала их до смерти.

Также извращенная садистка любила досаждать мужчинам-заключенным тем, что выходила к ним в весьма откровенных нарядах: например, в облегающих блузках или коротких юбках. По отношению к мужчинам, которые уже много месяцев не были близки с женщинами, это было довольно жестоко. Впрочем, именно этого Ильза и добивалась. Также в стенах Бухенвальда фрау успела закрутить интрижки с несколькими эсэсовцами.

Однако чета Кохов поплатилась за свои зверства еще задолго до разгрома армии Гитлера. В 1942 году комендант Бухенвальда был обвинен во взяточничестве, присвоении казенного имущества и убийстве доктора Вальтера Кремера, который лечил Коха от сифилиса и мог кому-нибудь об этом проболтаться. В связи с данными обвинениями Карл был арестован и вскоре расстрелян. Его супругу также заключили под стражу, однако вскоре сняли с нее все обвинения и отпустили восвояси.

Заслуженное наказание настигло Ильзу лишь после окончания войны. Ее обвиняли не только во всех упомянутых жестокостях, но и в чем-то еще более выходящим за рамки дозволенного. Особым зверством, в котором подозревали фрау Кох, было изготовление различных предметов быта (например, абажуров для осветительных приборов) из человеческой кожи и костей. Именно поэтому за Ильзой закрепилось еще одно печальное прозвище — «Фрау Абажур». Обнаружилась масса свидетелей, которые утверждали, будто жена коменданта и ее сообщник доктор Кремер (да-да, тот самый, убитый Карлом Кохом) и в самом деле занимались чем-то подобным. Однако обвинителям так и не удалось отыскать вещественные улики, поэтому «Бухенвальдская ведьма» не была приговорена к смертной казни: его всего лишь посадили в тюрьму. Ильза провела в заключении около двадцати лет, после чего повесилась в своей камере.

Ильза Кох
Переезд Ильзы Кох в Бухенвальд из Саксонии, где она родилась в 1906 году и до войны работала библиотекарем, еще не дает ответа на то, что превратило обыкновенную женщину в зверя. Дочь чернорабочего, она была прилежной школьницей, любила и была любима, пользовалась успехом у деревенских парней, но всегда считала себя выше других, явно преувеличивая свои достоинства. И когда ее эгоизм объединился с амбициями эсэсовца Карла Коха, скрытая извращенность Ильзы стала явной.

Они познакомились в 1936 году, когда система концентрационных лагерей уже охватила всю Германию. Штандартенфюрер Карл Кох служил в Заксенхаузене. У Ильзы была любовная связь с шефом, и она согласилась стать его секретарем.

Средневековые пытки
Садистские наклонности Коха не замедлили проявиться, как только он приступил к исполнению своих обязанностей. Комендант лагеря получал огромное удовольствие, стегая заключенных бичом, по всей длине которого были вставлены кусочки бритвы. Он ввел в обиход тиски для пальцев и клеймение каленым железом. Эти средневековые пытки применялись за малейшие нарушения лагерных правил.

Начальство главного управления безопасности рейха, поощряя систему концентрационных лагерей, выдвинуло кандидатуру Коха на повышение. В 1939 году ему было поручено организовать концентрационный лагерь в Бухенвальде. На новое место службы комендант отправился вместе с женой.

Бухенвальд
В то время как муж Кох упивался властью, наблюдая за ежедневным уничтожением людей, его жена испытывала еще большее удовольствие от мук заключенных. В лагере ее боялись больше самого коменданта.

Садистка обычно прохаживалась по лагерю, раздавая удары плетью любому встречному в полосатой одежде. Иногда брала с собой свирепую овчарку и приходила в восторг, натравливая собаку на беременных женщин или узников с тяжелой ношей. Неудивительно, что заключенные прозвали Ильзу "сукой Бухенвальда" .

Фрау Абажур

Когда измученным вконец узникам казалось, что уже не существует более страшных истязаний, садистка изобретала новые зверства. Она приказывала заключенным мужчинам раздеться. Те, у кого не было татуировки на коже, Ильзу Кох мало интересовали. Но когда она видела на чьем-то теле экзотический узор, в глазах садистки вспыхивала плотоядная усмешка. А это означало, что перед ней - очередная жертва.

Позже Ильзу Кох прозвали "фрау Абажур". Она использовала выделанную кожу убитых мужчин для создания разнообразной домашней утвари, чем чрезвычайно гордилась. Наиболее подходящей для поделок она находила кожу цыган и русских военнопленных с наколками на груди и спине. Это позволяло делать вещи весьма декоративными. Особенно Ильзе нравились абажуры.

Тела, имеющие "художественную ценность", доставляли в патологоанатомическую лабораторию, где их обрабатывали спиртом и аккуратно сдирали кожу. Затем ее высушивали, смазывали растительным маслом и упаковывали в специальные пакеты.

А Ильза тем временем совершенствовала свое мастерство. Из кожи заключенных она стала шить перчатки и ажурное нижнее белье

Коллекция образцов человеческой кожи с татуировками узников Бухенвальда

Усохшие головы

Даже для СС это было слишком
Это "ремесло" не осталось не замеченным властями. В конце 1941 года супруги Кох предстали перед судом СС в Касселе по обвинению в "чрезмерной жестокости и моральном разложении". Разговоры об абажурах и книгах просочились из лагеря и привели Ильзу и Карла на скамью подсудимых, где они должны были держать ответ за "превышение власти".
Однако в тот раз садистам удалось избежать наказания. Суд решил, что они стали жертвой оговора со стороны недоброжелателей. Бывший комендант некоторое время был "советником" в другом концентрационном лагере. Но вскоре супруги-изуверы вновь вернулись в Бухенвальд. И только в 1944 году состоялся суд, на котором садистам не удалось уйти от ответственности.

Шок для всех – триумф для нее
В 1951 году в жизни Ильзы Кох наступил перелом. Генерал Лусиус Клей, верховный комиссар американской оккупационной зоны в Германии, своим решением поверг в шок мир по обе стороны Атлантики - как население своей страны, так и федеративной Республики Германии, возникшей на обломках поверженного Третьего Рейха. Он подарил Ильзе Кох свободу, заявив, что имеются лишь "несущественные свидетельства" того, что она приказывала кого-нибудь казнить, а ее причастности к изготовлению поделок из татуированной кожи нет доказательств.

Когда военная преступница была освобождена, мир отказался поверить в обоснованность этого решения. Однако фрау Кох не суждено было насладиться свободой. Как только она вышла из американской военной тюрьмы в Мюнхене, она была арестована немецкими властями и снова посажена за решетку.

Возмездие
Фемида новой Германии, стремясь как-то загладить вину за массовые преступления нацистов, незамедлительно посадила Ильзу Кох на скамью подсудимых.
240 свидетелей давали показания в суде. Они рассказывали о злодеяниях Ильзы в нацистском лагере. На этот раз Ильзу Кох судили немцы, во имя которых нацистка, по ее убеждению, верно, служила "фатерланду". Военная преступница вновь была приговорена к пожизненному заключению. Ей было твердо заявлено, что на этот раз она не сможет рассчитывать на какое-либо снисхождение.

В тот год 1 сентября в камере баварской тюрьмы она съела свой последний шницель с салатом, написала прощальное письмо сыну, связала простыни и повесилась. "Сука Бухенвальда" собственноручно свела счеты с жизнью.

Во времена Второй мировой войны в Германии правили нацистские преступники. Женщины среди них, как ни странно, тоже встречались. Так, самой яркой жестокой надзирательницей считается Ильза Кох по прозвищу Фрау Абажур. Девушка еще с молодых лет была активной участницей национал-социалистической рабочей партии. В НСДАП она вступила еще в 1932 году.

За период работы тюремной надзирательницей в концлагерях Ильза совершила огромное количество преступлений против человечности. Самое страшное из них - это то, что они с мужем изготавливали различные изделия из человеческой кожи. Однако и по сей день ведутся споры относительно правдивости всех преступлений, приписываемых этой одиозной паре.

Детство надзирательницы концлагеря Второй мировой

В обыкновенной немецкой семье в городе Дрездене в 1906 году появилась прекрасная дочь. Родители возлагали большие надежды на будущее своего ребенка. Обычная семья будущей "бухенвальдской ведьмы" не подозревала, что их прелестная девочка, которая приносила только радость, в будущем получит страшное прозвище Фрау Абажур. Юная девушка хорошо училась в школе, что давало еще один повод ее родителям быть спокойными за ее будущее. По окончании школы Ильза Кох устроилась работать в библиотеку. Переломный момент в жизни девушки наступил с приходом к власти Адольфа Гитлера в 1932 году. Именно тогда она, пока еще жизнерадостная и скромная, вступила в национал-социалистическую партию, что в ближайшем будущем и привело к знакомству с Карлом Кохом - будущим мужем Ильзы.

Муж "бухенвальдской ведьмы"

Отцом Карла Коха был чиновник из Дармиггадта. Он был на 13 лет старше матери. Его не стало, когда мальчику исполнилось восемь лет. Будущий комендант концлагерей не радовал мать хорошими отметками в школе. А спустя некоторое время и вовсе бросил учебу и устроился посыльным на местную фабрику. Как только ему стукнуло семнадцать, парень сразу же записался в армию в качестве добровольца.

Уже через год за примерную службу и отличную работу пару перевели в Как раз здесь потенциал жестокой женщины раскрылся в полной мере. Выполняя роль надзирательницы Ильза Кох - волчица СС - ежедневно устраивала сеансы пыток для заключенных. Не доверяя никому даже самую страшную работу, Ильза собственноручно избивала кнутом или плеткой людей. Единственной, кому женщина могла доверить свое дело, была ее голодная овчарка, которая загрызала пленных Бухенвальда до смерти.

Немецкие концлагеря еще не знали такой жестокости и беспощадности со стороны хрупкой женщины.

Фрау Абажур

Жена коменданта всерьез заинтересовалась заключенными, тела которых украшали татуировки. К их большому сожалению, именно они были первыми в очереди на неминуемую смерть. Все дело в том, что из кожи заключенных Кох Ильза, биография которой и без того полна ужасающих фактов, делала различные поделки: начиная от перчаток и книжных переплетов, заканчивая абажурами или даже нижним бельем. Фантазии этой женщины не было предела.

В 1941 году Фрау Абажур была назначена на должность старшей надзирательницы, что дало ей еще больше власти, а ее полномочия сделало безграничными. С тех пор Ильза Кох позволяла себе практически все.

«Жертвы оговора»

Своим жестоким обращением с заключенными, а также «проделками» Ильза хвасталась перед другими надзирателями. Поэтому вскоре об этом узнали и вышестоящие власти. Надо отдать им должное - слухи послужило причиной ареста супружеской пары за превышение полномочий. Однако на первый раз садистов отпустили без наказания, посчитав, что они стали жертвами оговора со стороны недоброжелателей.

Некоторое время Карл Кох "замаливал грехи" - служил советником в другом концлагере, но вскоре супруги вернулись в родной Бухенвальд.

Другие преступления

Осенью того же 1941 года Карл был назначен комендантом концентрационного лагеря в Майданеке, где Эльза Кох - "бухенвальдская ведьма" - продолжила свои издевательства над заключенными с еще большим азартом. В 1942 году ее мужа уличили в коррупции. Это послужило причиной его немедленного отстранения от занимаемой должности.

Средневековые пытки

Нацистские преступники получали небывалое удовольствие от того, что мучили и пытали заключенных. Одним из любимых орудием пары стал бич, по всей длине которого были вставлены куски острой бритвы. Таким орудием можно было забить человека до смерти.

Карл ввел в широкое пользование тиски для пальцев, а также клеймение раскаленным железом. Такие меры наказания могли применяться к любым нарушителям порядка концлагеря. Во всей Германии порядки были одинаковы, но жестокость Кохов поражала порой даже их единомышленников. Кровожадность супругов пугала даже самых жестоких нацистов.

Немецкие концлагеря имели одинаковые законы и порядки: слабых и больных заключенных убивали сразу, а трудоспособных заставляли работать на пользу третьего рейха, причем в нечеловеческих условиях. Голод и непосильный труд приводили узников к смерти, но Кох, наблюдая за этим, упивался властью, а Ильза придумывала новые изощренные способы издевательств.

Казнь Карла Коха

Спустя год после первого суда нацистские преступники (правда, таковыми тогда они не считались, ибо судили их на то время сами же фашисты) были обвинены в убийстве доктора Вальтера Кремен. Во время расследования сотрудники СС установили, что тот лечил Карла от сифилиса, а затем был убит во избежание огласки.

На суде, который состоялся в 1944 году, наружу выплыл и факт воровства со стороны Кохов, а это в глазах высших чинов СС было непростительным преступлением.

В ходе следствия стало известно о секретных счетах пары садистов. Так, средства, которые должны были идти в сейф рейхсбанка в Берлине, осели у Кохов. Бывший комендант забирал у своих заключенных все драгоценности и личные вещи, деньги, а у мертвых вырывал даже золотые коронки. Таким образом Карл Кох обеспечивал послевоенное благосостояние своей семьи.

И именно за это преступление, а не за жестокое обращение с заключенными или же за античеловечное поведение в лагерях бывшего коменданта расстреляли в апреле 1945 года. Перед смертью Кох умолял позволить ему отбыть наказание в в штрафном батальоне, но судья был неумолим.

Он был казнен буквально за несколько дней до освобождения лагеря союзными войсками. По иронии судьбы произошло это во дворе того лагеря, где сам изверг на протяжении нескольких лет распоряжался тысячами человеческих судеб. Его вдова Ильза Кох была виновна не меньше своего мужа. Практически все выжившие и освобожденные заключенные уверяли, что Карл совершал преступления под влиянием жестокой и кровожадной жены. Однако в ходе разбирательств ее оправдали. На время женщина переехала жить к своим родителям.

Первое заключение

Но Ильзе Кох все же пришлось отвечать за содеянные преступления. 30 июня 1945 года ее снова взяли под стражу, следствие длилось два года. В 1947-м волчицу СС суд приговорил к пожизненному заключению.

До последнего женщина отрицала свою вину, говоря о том, что она стала лишь «жертвой режима». О причастности к страшным и ужасающим «поделкам» из человечьей кожи говорить отказывалась, не признавая этого вовсе.

Чтобы ответить за свои преступления, Ильза Кох предстала перед американским военным трибуналом в городе Мюнхене. На протяжении нескольких недель бывшие заключенные лагеря Бухенвальд давали показания против этой страшной женщины. Их глаза пылали уже не от страха, а от гнева.

Прокурор заявил, что на руках Фрау Абажур застыла кровь пятидесяти тысяч заключенных Бухенвальда. И тот факт, что женщина беременна, не может освободить ее от наказания.

Американский генерал Эмиль Киль зачитал вынесенный приговор: пожизненное заключение.

Ильза Кох: волчица СС снова на свободе

Но и тут удача не покинула "бухенвальдскую ведьму". В 1951 году генерал Лусиус Клей, прокурор, потряс своим шокирующим заявлением весь мир. Он выпустил на свободу Ильзу Кох, мотивируя этот поступок тем, что не нашлось достаточного количества прямых улик против этой женщины. А показания сотен свидетелей, которые твердили об издевательствах и садизме волчицы, Клей посчитал недостаточно вескими для пожизненного заключения.

Освобождение Фрау Абажур вызвало волну негодования со стороны народа, поэтому в том же 1951 году немецкое правительство издало очередной приказ о ее аресте.

Ильза Кох уже по привычке стала отрицать любые обвинения, объясняя их тем, что она оказалась заложницей обстоятельств, слугой строгого режима. Она не захотела признавать вину и говорила о том, что всю жизнь находилась в окружении тайных врагов рейха, которые оговаривали ее.

Последнее заключение

Новая Германия стремилась искупить вину за массовые и жесткие преступления нацистов, а потому заключение Ильзы Кох было делом принципа. Незамедлительно ее поместили на скамью подсудимых, все силы Баварского министерства юстиции были брошены на поиски новых доказательств по делу Кох.

В итоге 240 свидетелей давали показания по ее делу. Все эти люди поведали снова о злодеяниях садистской семьи, называли Бухенвальд И на этот раз Ильзу Кох судили не американцы, а немцы, которым, по словам самой Фрау Абажур, она в свое время служила верой и правдой.

Суд приговорил военную преступницу к пожизненному заключению. И этот раз оказался последним: было твердо заявлено, что теперь уже Ильза Кох не сможет рассчитывать на какое-либо снисхождение.

Самоубийство "ведьмы Бухенвальда"

В 1967 году Ильза Кох писала письмо своему сыну Уве, который появился на свет вскоре после вынесения первого приговора. В нем она жаловалась на несправедливость судейского решения и писала о том, что теперь ей приходится отвечать за чужие грехи. Во всех ее письмах к сыну не было и намека на раскаяние в содеянных преступлениях.

1 сентября того же года "бухенвальдская ведьма", находясь в камере баварской тюрьмы, в последний раз поужинала, написала прощальное письмо для сына и, связав простыни, повесилась.

В 1971 году сын Ильзы Кох, которого она родила от немецкого солдата, попытался восстановить недоброе имя своей матери. Он взял ее фамилию и предстал перед судом, обратившись перед этим с прочувствованным письмом в редакцию газеты «Нью-Йорк Таймс». Однако его попытки остались безуспешными.