Олег СмысловЗабытый полководец. Генерал армии Попов

Вокруг службы этих людей всегда был ореол таинственности. Само слово «спецназ» десятилетиями произносилось почти шёпотом. В самых сложных и нестандартных ситуациях разведчики демонстрируют высочайший уровень профессиональной подготовки, силу духа и личное мужество. Они достойно выдерживают проверку на прочность и при решении специальных задач. Спецназ по праву заслужил уважение и почёт среди воинского братства! И сегодня, когда армия открыта для общества, эта структура только-только приоткрывает завесу.

24 октября военнослужащие специальной разведки Вооруженных Сил отметили свой профессиональный праздник. Наш корреспондент встретилась с командиром в/ч 89417 и выяснила, чем же наполнены будни этой отважной когорты белорусского воинства.

Алексей Михайлович, прежде всего давайте уточним: что же такое современный спецназ? Что мы, обыватели должны о вас знать?

По большому счету, обывателю о нас как раз знать ничего не надо. Работа спецназа не должна быть видна. Пока мы невидимы - мы живы. Как только засветились - нас уничтожат.

Неужели нет ни малейшего шанса уйти?..

Давайте вернемся к опыту Великой Отечественной войны. Во время проведения Восточно-Прусской операции на территорию Пруссии забросили 242 разведывательно-диверсионные группы. В живых осталось только шесть. Шесть!.. Цифры эти говорят сами за себя. А в наши дни они будут еще жестче. Потому что количество технических средств контрразведки значительно увеличилось…

Если определять нашу суть, спецназ - это скальпель в руках опытного хирурга, приносящий огромную пользу. Почему? Потому что специальная разведка наносит точечный удар, способный заставить противника отказаться от своих намерений.

Чем запомнится вам уходящий учебный год?

Этот год для нашей части выдался богатым на события. Военнослужащие бригады участвовали практически во всех проводимых в белорусских Вооруженных Силах учениях самого разного уровня. В ходе этих учений и тренировок спецназовцы проводят разведку в интересах подразделений других видов Вооруженных Сил и родов войск, оказывают условное противодействие, выступая в роли диверсионно-разведывательных групп или незаконных вооруженных формирований.

Такие мероприятия позволяют в будущем грамотно организовать систему обороны и охраны военных объектов. Мы же, в свою очередь, отрабатываем наши действия - и это не менее полезно и интересно, особенно когда встречаешь реальное противодействие. Обнаружить определенный командованием объект из множества подобных не так просто. Здесь необходимо уметь считывать информацию из мелких, незначительных, на первый взгляд, деталей. Однако подготовленному специалисту эти детали могут рассказать очень о многом, помочь составить масштабное цельное полотно по интересующему вопросу. Это как пазл. Каждый в отдельности элемент ничего не значит - но соединенные вместе, они составляют единую картину.

Надо отметить, что в последнее время мы встречаем в ходе таких учений серьезное противодействие. Сегодня командиры не только соединений и воинских частей, но и подразделений понимают важность и значимость этого вопроса. Ныне мало выполнить задачу по предназначению - не менее важно сохранить личный состав, обеспечить живучесть подразделения. Поэтому нам оказывают грамотное противодействие не только непосредственно на самом объекте, но и на ближних и дальних подступах к нему.

Чтобы группе выполнить поставленную задачу, ее командиру приходится серьезно думать: как обойти систему охраны, какие технически средства использовать, через какую щель просочиться, в какой промежуток времени сделать это… Здесь идет взаимозачет: мы тренируемся - и они тренируются.

Исторический опыт красноречиво свидетельствует в пользу этого. В первые дни Великой Отечественной войны диверсионный полк гитлеровцев «Бранденбург 900» успешно провел большое количество диверсий как на военных объектах, так и на объектах инфраструктуры именно потому, что командиры и личный состав не были к готовы к противодействию диверсантам. Мы извлекли те уроки, всегда стараемся предотвратить подобную ситуацию.

Международные учения - отличная площадка для обмена опытом. Насколько подобные мероприятия полезны?

В этом году, согласно плану международного сотрудничества, для проведения совместного учения к нам приезжали российские военнослужащие.

Российские военнослужащие охотно делятся своими наработками. И столь плотное общение способствует внесению коррективов в наши учебные программы. Это дорогого стоит.

Россияне, добавлю, отмечают высокий уровень подготовки наших подразделений.

Не раз приходилось слышать от организаторов международных соревнований разведывательных групп специального назначения, которые проходят на базе вашей бригады, что их этапы максимально приближены к реальным боевым условиям. Насколько это утверждение справедливо?

В этом году, проанализировав опыт ведения боевых действий во всем мире и порядок проведения аналогичных состязаний за рубежом, мы внесли существенные коррективы в программу состязаний. Если раньше приоритет отдавался временным показателям, сейчас пришло время ставить во главу угла тактику действий. Гонка за временем изжила себя.

Один из таких коррективов - введение в программу соревнований нового этапа: поиск лагеря незаконного вооруженного формирования. Мы отказались от отработки налета на базу, потому что количество технических средств охраны и человек, находящихся там, не позволяют группе уничтожить ее. Более актуально, исходя из реального опыта, уметь организовать поиск, обнаружить, а затем навести на объект и скорректировать огонь артиллерии или авиации. Это оказалось непросто, не у каждого с первого раза получилось.

В нынешнем году у нас было очень много стрелковых упражнений, в ходе которых проверялась индивидуальная подготовка каждого разведчика и его навыки стрельбы из различных видов вооружения, групповых упражнений.

Больше 50 % упражнений выполнялось в ночных условиях - в обстановке, в которой разведчик обычно и проводит специальные мероприятия. При этом создавалась определенная тактическая обстановка.

Так, после проведения засады группа в полной боевой экипировке совершила десятикилометровый марш-бросок. Преодолев около семи с половиной километров, разведчики сами попали в засаду. Произошла внезапная встреча с противником… Причем командир группы знал только тактическое задание - но не знал ни количество мишеней, ни мишенную обстановку.

Здесь важно умение командира группы сориентироваться и построить боевой порядок так, чтобы в ходе совершения марш-броска группа оставалась управляемой и могла подавить огнем любого противника. Так проверяется способность командира вести наблюдение и управлять боем, умение каждого разведчика контролировать свой сектор, взаимодействие в группе, возможность переноса огня и прикрытия друг друга. Все это способствует также максимальному использованию ночных средств наблюдения и прицеливания.

Опыт ведения боевых действий показывает, что группам часто приходится сталкиваться с этими моментами. Для разведчика важно уметь грамотно действовать в такой ситуации.

Анализ боевых действий последних лет показывает, что основной способ вывода разведывательных групп при борьбе как с незаконными вооруженными формированиями, так и с диверсионно-разведывательными группами - это беспарашютное десантирование либо посадочный способ. Поэтому мы не раз отрабатывали беспарашютное десантирование с использованием альпинистского снаряжения и каната. Опять же в ночных условиях.

Вероятно данные изменения в программе соревнования свидетельствуют и о смещении акцентов в программе боевой подготовке в целом?

Именно так. В ходе проведения состязаний групп равно как и в процессе боевой учебы мы акцентируем внимание не только на действие группы, но и на индивидуальную подготовку. Современные тенденции ведут к тому, что профессионально подготовленный одиночка либо пара, двойка или тройка решают очень многое.

Обратили мы внимание на практические навыки по военно-медицинской подготовке. Есть понятие золотых десяти минут. Если в первые десять минут после ранения будет оказана квалифицированная первая медицинская помощь - остановлено кровотечение, вовремя введены обезболивающие препараты, наложен жгут, шансы выжить значительно возрастают.

Второе - это огневая подготовка. Здесь эффективно отрабатывалась взаимозаменяемость в группе. Умение каждого вести огонь из различных видов оружия, состоящего на вооружении группы, очень важно.

Следующий момент - организация связи, умение пользоваться специальными средствами связи. Если нет возможности передать в центр необходимую информацию, КПД группы равен нулю.

Про маршевую втянутость я уже не говорю… Это наш конек. Это всегда отрабатывалось, отрабатывается и будет отрабатываться всерьез.

Действия ваших подразделений подразумевают с учетом реальной боевой обстановки, что они будут действовать в отрыве от основных сил. Что предполагает максимальные психологические и физические нагрузки… Насколько вы смогли смоделировать эти моменты в ходе профессиональных состязаний?

Созданные в течение этих трех дней условия нагнетали обстановку таким образом, чтобы разведчики находились на максимуме физических возможностей психологического воздействия - и чтобы посмотреть как поведут себя люди в экстремальных условиях. Когда группа находится на грани, на пределе возможностей, происходит либо сбой в этом едином организме, либо его сплочение.

Очень хорошо показал себя факультет военной разведки Военной академии Республики Беларусь. Курсанты 4–5-х курсов продемонстрировали прочные практические навыки. А это значит, что система подготовки специалистов для частей спецназа организована правильно. Нам есть кому передавать эстафету.

Обнаружить и вывести из строя наиболее важные стратегические объекты, парализовать управление войсками… Это лишь малая толика задач, которые вам надлежит решать. Что вы можете сказать об оснащении современных белорусских спецназовцев? Изменились ли подходы к проведению специальных мероприятий?

В нашем арсенале ныне самая современная техника, вооружение и средства защиты. Вы видите, что претерпела изменения Военная доктрина. Соответственно, виды и формы, способы ведения боевых действий изменились и у специальной разведки. Во главу угла ставится использование технических средств. Все идет к симбиозу человек - машина. И мы к этому придем с учетом скорости развития технической мысли.

Именно в этом направлении идет мировое развитие спецназа. И в специфике действий наблюдается прогресс. Меняется структура, формы, способы… Мы внимательно отслеживаем эти изменения, перенимая и внедряя лучшее, наиболее приемлемое для наших условий.

Беседовала

Лариса Кучерова, «Ваяр»,

Действительно, мемуары бывшие сотрудники ГРУ практически не пишут, в то время как их коллеги из СВР и ФСБ поставили это дело на поток. Между тем западные спецслужбы, и прежде всего ЦРУ, ФБР и МИ-6 достаточно хорошо осведомлены не только о структуре ГРУ, но и о его кадровом составе, а также о характере ряда проводившихся операций.

Отметим, что первая оперативно значимая информация о деятельности советской военной разведки и структуре центрального аппарата Главного разведывательного управления Генерального штаба Вооруженных Сил СССР была получена спецслужбами США в сентябре 1945 г. На путь предательства встал шифровальщик резидентуры ГРУ в Оттаве старший лейтенант Игорь Гузенко. Ознакомившись с поступившей из Москвы телеграммой о своем досрочном откомандировании из Канады в СССР, он вместе с семьей решил не возвращаться на Родину и обратился к канадским властям с просьбой о предоставлении политического убежища.

Первоначально допросы перебежчика проводили представители Канадской королевской конной полиции (такое экзотическое название имела тогда контрразведка Страны кленового листа) и британской разведки МИ-6. Вскрывшиеся факты широкомасштабного атомного шпионажа ГРУ на территории США и Канады, подтвержденные секретными документами из сейфа советского военного атташе в Оттаве полковника Николая Заботина, которые Гузенко предусмотрительно захватил с собой, потрясли английских и канадских экспертов. К расследованию подключились оперативники ФБР, которые под руководством Эдгара Гувера приступили к ликвидации выявленной агентурной сети ГРУ на территории Соединенных Штатов. О сложившейся ситуации также проинформировали Группу центральной разведки (ГЦР), на базе которой в 1947 г. собственно и было создано Центральное разведывательное управление США. Полученные от Игоря Гузенко документы и материалы, данные его многочасовых опросов, легли первым кирпичиком в фундамент американской базы данных о ГРУ.

К сожалению, после этого на путь измены встали и некоторые другие офицеры военной разведки. Большинство из них в конечном итоге были разоблачены контрразведкой и понесли заслуженное наказание. Наш сегодняшний рассказ – о первом «инициативнике» из ГРУ – подполковнике Петре Попове, добровольно согласившемся стать американским «кротом» в «Аквариуме». На страницах журнала «Национальная оборона» в 2009-2010 гг. мы планируем продолжить цикл публикаций «Предатели из ГРУ», а также рассказать о ряде других эпизодов противоборства Лубянки с иностранными разведками.

ПЕРВЫЙ КОНТАКТ

«Холодная война» набирала обороты, одновременно усиливалось противостояние СССР и Запада. Основной ареной схватки спецслужб стала послевоенная Европа, разделенная «железным занавесом» на два противоположных лагеря. С 1951 г. тайными операциями и агентурной разведкой против Советского Союза в качестве заместителя директора ЦРУ по планированию руководил видный американский разведчик Аллен Даллес, бывший резидент Управления стратегических служб США в Берне (Швейцария). Именно с его именем связан переход разведки США к активной наступательной тактике против советского блока. В 1953 г. вместе с должностью директора ЦРУ он получает и всю полноту власти в качестве главы разведывательного сообщества Соединенных Штатов Америки.

Аллен Даллес пригласил в ЦРУ специалистов, знакомых с советской действительностью, имевших определенный опыт работы непосредственно на территории СССР, хорошо владевших русским языком. Одним из них стал Джордж Кайзвальтер, выходец из России, семилетним ребенком вместе с родителями эмигрировавший в США после Октябрьской революции. В 1953 г. он стал куратором подполковника Петра Попова, первого «инициативника» из ГРУ, предложившего себя ЦРУ в качестве агента американской разведки.

Петр Семенович Попов, русский, родился в 1923 г. в деревне Селище Кадыйского района Костромской области. Выходец из крестьянской семьи. Женат, двое детей. С августа 1942 г. – в рядах Красной Армии. Прошел путь по дорогам Великой Отечественной войны, офицер снабжения. Конец войны застал его в должности порученца генерал-полковника Ивана Серова. Тот после победы становится заместителем Главноначальствующего советской военной администрации в Германии по делам гражданской администрации. Одновременно Серов сохранил за собой пост заместителя наркома НКВД СССР.

По указанию своего шефа Петр Попов участвовал в деликатных мероприятиях по отбору и переправке в Москву трофейных ценностей, включая золотые изделия, картины, фарфор, мебель и антиквариат, которые Иван Серов использовал для целей личного обогащения. Впрочем, в то время так поступали практически все советские военачальники и высокопоставленные чины госбезопасности.

Петр Попов.

Высокое положение своего покровителя и близость к нему Попов сумел использовать с чрезвычайной выгодой для себя. В то время, когда офицеров-фронтовиков, невзирая на боевые заслуги, десятками тысяч демобилизовывали из армии, Попов мог рассчитывать на успешное продолжение военной карьеры. В 1947-м, когда он заканчивает Академию тыла и снабжения, Иван Серов становится первым заместителем министра внутренних дел СССР. В 1951-м Петр Попов в возрасте 28 лет заканчивает Военно-дипломатическую академию Советской Армии, куда поступил по протекции Серова, и сразу же получает назначение за границу – в Вену. Прикрытием Попова стала должность в советской части Союзнической комиссии по Австрии.

Послевоенная Австрия, как и капитулировавшая Германия, находилась под контролем союзных оккупационных войск четырех великих держав. Вена также была разделена на четыре сектора, которые контролировались советской, британской, американской и французской администрацией. Какой-либо официальной границы между оккупационными зонами со всеми ее атрибутами не существовало. Внутри страны люди и транспорт перемещались практически свободно и без какого-либо контроля. Излишне говорить, что каждая из сторон стремилась использовать имеющиеся возможности для активного ведения разведработы.

В силу специфики своего положения Попов был в курсе ряда операций ГРУ. Его основной линией работы стала вербовка агентуры из числа австрийских граждан для ведения разведки против титовской Югославии.

Майор Петр Дерябин, офицер КГБ, отвечавший за безопасность советского посольства в Австрии и бежавший на Запад в 1954 г., вспоминая Петра Попова, отмечал, что тот был низкого роста, худой и нервозный, без всякого чутья и воображения. Попов держался особняком, отличался повышенной скрытностью и плохо сходился с другими офицерами. Тем не менее, он успешно справлялся с поручавшимися ему заданиями и был на хорошем счету у руководства.

Вена, одна из столиц мирового шпионажа того времени, произвела сильнейшее впечатление на Попова. После провинциального одно- и двухэтажного Калинина, где мать жены Попова имела небольшой деревянный дом, и мрачной сырой Москвы, австрийская столица поражала сверкающими огнями магазинных витрин, знаменитых кондитерских и многочисленных ночных увеселительных заведений. По улицам гуляли нарядные дамы, запах изысканных духов одурманивал изголодавшегося по женщинам офицера ГРУ, который в соответствии со строгими правилами советской зоны оккупации был вынужден приехать в Австрию без жены. Вена уже вполне оправилась от невзгод военного времени: в магазинах предлагались деликатесные мясные, молочные и шоколадные изделия, а в булочных – свыше десяти сортов белого хлеба. Попов смотрел на все это изобилие широко раскрытыми глазами. Австрия благоденствовала, а Советский Союз испытывал продовольственные трудности и лишь недавно отказался от карточной системы. Невольно в голову лезли всякие крамольные мысли о преимуществах капитализма.

В 1952 г. Попов знакомится с молодой австрийкой Эмилией Коханек, работавшей переводчицей в комендатуре советских оккупационных войск в Австрии. Первоначальный роман быстро перерастает в близкие отношения. Любовники несколько раз в неделю посещают рестораны, интимные встречи проходят на служебных квартирах и в номерах гостиниц. Попов не на шутку увлекается изысканной, утонченной Эмилией, совсем не похожей на замученных тяжелым бытом и плохо одетых советских женщин. В постели с Коханек он забывает обо всем, жадно наслаждаясь ее телом и разнообразием удовольствий, так непохожих на пуританский советский секс. Вспыхнувшая страсть не только кружит голову, но и требует все новых и новых расходов, одновременно ослабляя моральные устои сотрудника военной разведки, советского гражданина и члена КПСС. Постепенно Петр Попов начинает задумываться об установлении конспиративного контакта с представителями американской разведки, что позволило бы ему решить все материальные проблемы и трудности, а в перспективе – чем черт не шутит – перебраться на Запад, чтобы не расставаться с Эмилией. Окончательно на путь предательства его подтолкнула неожиданная беременность Коханек, которой срочно требовался аборт и, соответственно, деньги для оплаты услуг врача.

Иван Серов.

Существуют две версии того, каким именно образом Петр Попов был завербован ЦРУ. Американцы утверждают, что в январе 1953 г. он подбросил записку с предложением об агентурном сотрудничестве в автомобиль вице-консула США в Вене. Бумага быстро попала по назначению. С личной санкции Аллена Даллеса для установления контакта с «инициативником» и его закрепления, в Вену под именем Гарри Гроссман прибыл Джордж Кайзвальтер. Американцы быстро оценили, какой уникальный шанс послала им в руки судьба, и удовлетворили все запросы новоиспеченного агента.

Версия КГБ основана на показаниях, которые Попов дал следствию после своего ареста в Москве. Согласно материалам хранящегося в архивах Лубянки шеститомного дела №22, он был задержан в центре Вены в момент встречи с агентом ГРУ Бэшем двумя мужчинами, представившимися сотрудниками австрийской полиции. Они силой усадили Попова в автомобиль и вывезли из советского сектора, доставив его в здание американской военной полиции. Там подполковника обыскали, допросили и завербовали, угрожая в случае отказа тайно вывезти в США и судить за кражу американских военных секретов, либо оглаской в прессе о «добровольном бегстве на Запад».

СЕКРЕТЫ НА ПРОДАЖУ

Так или иначе, подполковник Попов, которому в Лэнгли присвоили оперативный псевдоним «Грэлспайс», начал сотрудничать с американцами. Для обеспечения поддержки операции с Петром Поповым в советском отделе ЦРУ (сокращенно SR – Soviet Russia) было создано специальное подразделение, получившее индекс SR-9. В дальнейшем группа SR-9 руководила работой московской резидентуры ЦРУ и имевшимися в Советском Союзе американскими агентами. Продуктивной работе с Поповым в немалой степени способствовали доверительные отношения, которые сложились у него с Джорджем Кайзвальтером. В оперативной практике спецслужб данное обстоятельство порой имеет ключевое значение для достижения успеха. Кайзвальтер был огромным мужчиной мощного телосложения ростом более 6 футов с располагающим лицом дружелюбно настроенного бармена. Коллеги в Лэнгли звали его «медвежонком». Наружность и поведение Джорджа Кайзвальтера скрывали быстрый ум, сочетавшийся с энциклопедической памятью. Среди оперативных работников советского отдела ЦРУ он был первым среди равных. Подполковник ГРУ быстро проникся искренним уважением к Кайзвальтеру. Тот вел себя с Поповым непринужденно, и агент считал своего куратора другом. Они неоднократно устраивали совместные выпивки после удачно проведенных операций. По Лэнгли даже ходила шутка, что ЦРУ имеет свою корову в советском колхозе: на полученные от Кайзвальтера деньги Попов купил телку брату-колхознику.

На первых встречах Петр Попов детально изложил все подробности биографии, рассказал о своих функциональных обязанностях, контактах и круге общения, состоящей у него на связи агентуре, аппарате советской военной разведки в Австрии, установочных данных на сотрудников КГБ и ГРУ в Вене, используемых ими оперативных прикрытиях, организационно-штатной структуре Главного разведывательного управления Генерального штаба, системе отбора и подготовки кадров.

В дальнейшем Попов информировал ЦРУ по аспектам текущей деятельности советской военной разведки в Австрии, о поступающих из Москвы директивных указаниях штаб-квартиры ГРУ, проходящих через него секретных документах. Петр Попов также передал своему оператору ценные сведения о советской военной доктрине и вооружениях, включая советский полевой устав 1951 г., схемы организации мотострелковых и бронетанковых дивизий Советской Армии, общевойсковой армии, а также отчет о проведении в 1954 г. в районе Тоцка первого советского военного учения с реальным применением ядерного оружия.

Всего за время пребывания в Австрии Попов, согласно его показаниям на Лубянке, имел девять конспиративных встреч с Кайзвальтером: пять в 1954 г. и четыре в 1955-м. В действительности, как можно предположить, их было гораздо больше. Просто разоблаченный американский шпион хотел преуменьшить свою вину и нанесенный ущерб, рассчитывая на смягчение приговора суда.

Успех ЦРУ с Поповым, о вербовке которого было доложено лично президенту США Дуайту Эйзенхауэру, и ценность нового агента в немалой степени поспособствовали назначению Аллена Даллеса на пост директора Центрального разведывательного управления, которое состоялось 26 февраля 1953 г.

Роль и значение «Грэлспайса» особенно возросли после того, как первым председателем Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР 13 марта 1954 г. был назначен покровитель Попова Иван Серов, вскоре получивший воинское звание «генерал армии». Учитывая хорошие отношения Серова с советским лидером Никитой Хрущевым (они вместе работали на Украине накануне войны, где сблизились), в перспективе это открывало блестящие возможности для дальнейшего служебного роста Попова. Отметим, что все послевоенные годы тот поддерживал доверительный контакт с Серовым и напоминал о себе заграничными сувенирами и дорогими подарками, которые привозил ему в Москву во время отпусков. Выходит, что председатель КГБ снабжался дефицитными импортными товарами на деньги американской разведки.

Практически сразу же после вербовки подполковника Петра Попова ЦРУ стало прорабатывать возможность поддержания связи с агентом на территории СССР. Данный вариант мог понадобиться в случае, если бы Попова отозвали на родину, где тот, как надеялись в Лэнгли, продолжит свою карьеру офицера разведки уже в центральном аппарате ГРУ. Миссия была поручена Эдварду Эллису Смиту, который с 1948 по 1950 гг. работал в Москве в качестве помощника американского военного атташе, знал русский язык и местные условия. Однако он не оправдал надежд, возлагавшихся на него советским отделом ЦРУ. Побывав в отпуске, Попов раскритиковал выбранные Смитом московские тайники для обмена сообщениями. Их использование стало бы самоубийством, жаловался агент.

Вдобавок ко всему горничная, с которой Смит неосмотрительно вступил в интимные отношения, оказалась «ласточкой» КГБ, и Лубянка начала шантажировать представителя ЦРУ сексуальным компроматом, склоняя его к измене. Эдвард Эллис Смит не поддался на «медовую ловушку». Однако после того как в 1956 г. он рассказал о сложившейся ситуации своим шефам в Вашингтоне, его подвергли интенсивному допросу, после чего уволили как неблагонадежного. К счастью для Попова, Смит не знал, для кого именно ему велели готовить тайники.

Позднее, уже в 1958 г., подготовку тайниковых операций в Москве поручают кадровому сотруднику ЦРУ Расселу Аугусту Лэнжелли. Тот в отличие от Смита успешно справляется с заданием. Весной 1958 г. Лэнжелли специально приезжает в Западный Берлин, где его под псевдонимом «Даниил» представляют Попову с целью визуальной идентификации. На этой встрече обговариваются способы и условия поддержания конспиративной связи с «Грэлспайсом» в Советском Союзе. При этом американцы исходили из того, контрразведывательный режим на территории СССР, по их мнению, стал менее жестким и позволял осуществлять «моментальные» встречи с агентурой без риска ее разоблачения (дальнейшие события показали, что это стало стратегическим просчетом ЦРУ). В качестве безопасных мест для будущих контактов с Поповым в Москве были названы детская площадка в Сокольниках, общественный туалет на Пушкинской площади, музыкальный магазин на Петровке, несколько ресторанов. Что касается сигнала вызова «Грэлспайса» на встречи, то предполагалось использовать ряд мелодий, передаваемых в определенное время на частотах западных радиостанций, которые должен быть слушать Попов по коротковолновому приемнику.

В конечном итоге договорились, что личные встречи Попова с Лэнжелли будут происходить в ресторанах «Астория» и «Арагви», в Центральном детском театре, у входа на станцию метро «Проспект Мира», а запасной вариант – нотный магазин на Неглинке. Для вызова Лэнжелли на встречу Попов мог звонить ему по домашнему номеру в квартиру из любого телефона-автомата после семи часов вечера. Условная фраза и условный ответ означали место, дату и время встречи. Когда по телефону отвечал женский голос, Попов обязан был, не вступая в разговор, повесить трубку.

В 1955 г. советские оккупационные войска покинули Австрию. Вместе с ними в Советский Союз возвратился и Петр Попов. Надобность его использования в Вене отпала – после нормализации отношений Москвы и Белграда была законсервирована венская группа югославской агентуры, которой руководил Попов. На последней встрече со своим оператором в Вене он высказал намерение продолжить в будущем свое сотрудничество с ЦРУ. В архивах Лэнгли зафиксированы прощальные слова агента. «Вот это мне нравится в вашей организации: вы находите время выпить и расслабиться, и вы уважаете личность. У нас же личность – ничто, зато правительство – все», – заявил Попов, расставаясь с Джорджем Кайзвальтером.

В ГРУ Попов получил новое назначение – в город Шверин (ГДР), в один из опорных пунктов Разведывательного управления ГСВГ, куда он приезжает в сентябре 1955 г. Учитывая краткосрочное пребывание в Москве (менее двух недель), предупредить американцев о своем новом месте службы Попов не сумел. Поэтому три месяца он оставался без связи. 10 января 1956 г. Попов обратился к одному из членов военной миссии Великобритании и попросил передать письмо для американцев. Тот выполняет просьбу русского подполковника, передав документ представителям МИ-6, а они, в свою очередь, проинформировали об этом коллег из Лэнгли. Таким образом, контакт с ЦРУ был восстановлен.

В дальнейшем указанный эпизод дал повод некоторым западным исследователям для утверждений о том, что письмо Попова прошло через руки сотрудника берлинской резидентуры МИ-6 и одновременно советского агента Джорджа Блейка, который сообщил об этом на Лубянку. Сам Блейк, ныне здравствующий и проживающий в России, категорически опровергает такую версию: «Не я предупредил советскую разведку, что он – агент ЦРУ», добавив, что письмо Петра Попова он не видел.

За время работы в Шверине отношения с агентом поддерживались при помощи связника. Несколько раз Попов сумел выехать в Западный Берлин и провести три личные встречи с Кайзвальтером. Среди наиболее значимых документов этого периода, переданных «Грэлспайсом» американской разведке, – закрытый доклад Никиты Хрущева на ХХ съезде КПСС с критикой культа личности Сталина, состав агентурной сети Разведывательного управления Группы Советских войск в Германии (ГСВГ), а также содержание секретного выступления министра обороны СССР маршала Георгия Жукова перед руководящим составом ГСВГ.

Вопреки всем служебным инструкциям Попов, находясь в ГДР, вступает в интенсивную любовную переписку с Эмилией Коханек, будучи не в силах отказаться от своей пассии.

ПОД КОЛПАКОМ КОНТРРАЗВЕДКИ

В апреле 1957 г. подполковника Попова переводят в Карлсхорст – главную базу советских спецслужб в Германии, где он начинает работать с нелегалами советской военной разведки, использовавшими Восточный Берлин как промежуточную площадку для дальнейшего проникновения на Запад. Само собой разумеется, что все проходящие через него материалы Попов передает ЦРУ. Однако после того, как нелегалы ГРУ супруги Таировы обнаруживают за собой в США слежку и, прервав задание, экстренно возвращаются в Советский Союз, он попадает под подозрение органов контрразведки. Поиску «крота» также способствовали сигналы о возможном наличии в штабных структурах ГСВГ агента американской разведки. Они были получены, в частности, от уже упоминавшегося Джорджа Блейка.

Оперативную разработку Петра Попова вел полковник госбезопасности Валентин Звезденков. В помощь офицерам КГБ в Карлсхорсте из СССР прибыла специальная бригада наружного наблюдения, которая следила за подозреваемым при его перемещениях по Восточному Берлину. Дело оперативной проверки подполковника Петра Попова получило на Лубянке кодовое наименование «Бумеранг». А сам объект разработки – оперативный псевдоним «Иуда».

По мере того как накапливались косвенные улики, становилось ясно, что дальнейшее пребывание Попова в Германии становится опасным с точки зрения интересов государственной безопасности. Второе главное управление КГБ (контрразведка) настаивает на его отзыве в СССР, но так, чтобы тот ничего не заподозрил. Повод нашелся быстро. 8 ноября 1958 г. руководство ГРУ поднимает вопрос о несанкционированной переписке Попова с Эмилией Коханек. Это становится формальной причиной его вызова в Москву для объяснений. 24 ноября агент последний раз встречается в Берлине со своим оператором Джорджем Кайзвальтером. В ГРУ Попову инкриминируют нарушение конспирации и установленных правил во взаимоотношениях с иностранцами, и под этим предлогом откомандировывают его из разведки в распоряжение отдела кадров Тыла Советской Армии. По странному стечению обстоятельств 8 декабря 1958 г. генерал армии Серов освобождается от должности председателя КГБ и… назначается начальником ГРУ. А уже 25 декабря хозяином Лубянки становится Александр Шелепин. Логично предположить, что данная кадровая рокировка предпринята Никитой Хрущевым после того, как он был ознакомлен с информацией о наличии предполагаемого «крота» ЦРУ в ГРУ и его тесных контактах с Серовым, по рекомендации которого Попов, собственно, и попал в систему военной разведки.

В качестве председателя КГБ Шелепин санкционирует мероприятия по завершению оперативной разработки подполковника Петра Попова. Прежде всего, его отправляют в Калинин, где он должен ожидать нового назначения. Тем временем КГБ планирует выявить способы, которые будет использовать американская разведка для связи со своим агентом на территории СССР. Одновременно «засвеченные» Поповым нелегалы ГРУ получили команду с соблюдением всех мер предосторожности вернуться на родину.

Вблизи от дома семьи Поповых в Калинине (ул. Медниковская, д. 53) оборудуется стационарный пост наблюдения, оснащенный приборами ночного видения. Изымается и просматривается входящая корреспонденция. Усилия наружного наблюдения сосредоточены на выявлении связей Попова среди советских военнослужащих, его контактов с иностранцами, а также фиксации возможной отправки им почтовой корреспонденции для связи с зарубежным разведцентром. Кроме того, в доме семьи Поповых скрытно устанавливается техника слухового контроля. С ее помощью 3 января 1959 г. был зафиксирован прием Петром Поповым шифрованного сообщения франкфуртского радиоцентра ЦРУ.

Одновременно были выявлены контакты Попова с офицерами расположенного в Калинине 2-го Центрального НИИ Минобороны – головного института, занимавшегося вопросами противовоздушной и противоракетной обороны, которых в ходе дружеских разговоров и застолий он использовал «втемную» для получения закрытой информации.

Контрразведчики также установили плотное наружное наблюдение за двумя установленными сотрудниками московской резидентуры ЦРУ: Расселом Аугустом Лэнжелли, действовавшим под прикрытием должности атташе административно-хозяйственного отдела посольства США, и Джорджем Уинтерсом, атташе по экономическим вопросам. Предполагалось, что именно они будут поддерживать связь с агентом.

Первая «моментальная» передача между Поповым и Лэнжелли состоялась 4 января. Она не была зафиксирована органами КГБ. Агент сообщил, что он уволен из военной разведки и переведен в Калинин. В донесении также говорилось, что Попов намерен обратиться к новому начальнику ГРУ Ивану Серову с просьбой о помощи.

Помимо личных контактов с агентом, условиями связи предусматривалось использование почтового канала. Здесь и была добыта первая документальная улика – поступившее на имя Попова на первый взгляд безобидное письмо от друга из Москвы. Его опустил в почтовый ящик Джордж Уинтерс. Это стало его личной ошибкой, так как предназначенное для Попова тайнописное сообщение в письме, по сути дела, дублировало уже полученные ранее агентом инструкции от Лэнжелли. Когда перехваченное письмо обработали в лаборатории Оперативно-технического управления КГБ, проявилась тайнопись. ЦРУ инструктировало своего агента относительно целесообразности его обращения к Серову с просьбой вернуться в систему военной разведки. Если это окажется невозможным, Попову советовали попроситься служить в один из гарнизонов ГСВГ. В Комитете госбезопасности текст сфотографировали и, придав письму первоначальный вид, отправили адресату.

А вскоре, вечером 21 января, разведчиками наружного наблюдения КГБ неподалеку от выхода из станции метро «Проспект Мира» был впервые зафиксирован «моментальный» контакт с обменом предметами между Петром Поповым и Расселом Лэнжелли.

16 февраля становится известно, что Попов посетил ГРУ, где с ним по указанию Серова обсуждались варианты нового назначения по линии военной разведки. Медлить больше было нельзя. 18 февраля 1959 г. собиравшегося уехать в Калинин Попова задерживают на Ленинградском вокзале в Москве. При личном обыске у него была изъята записная книжка с телефоном Лэнжелли, пароль для вызова на агентурную встречу, шесть листов специальной копировальной бумаги, блокнот с подготовленным тайнописным сообщением и другие улики. Одновременно проводился обыск по месту жительства Попова в Калинине. Контрразведчики обнаружили в тайниках, оборудованных в спиннинговых катушках, помазке для бритья и рукоятке ножа, инструкции по способам связи с разведцентром, план радиопередач, шифровальные и дешифровальные блокноты, специальные таблетки для проявления тайнописи. Были также найдены 20 тысяч рублей и пистолет «Вальтер» с заряженной обоймой и боевыми патронами к нему, полученные Поповым от американской разведки.

«КОШКИ-МЫШКИ» С ЦРУ

Попов «сломался» на первом же допросе и признался в сотрудничестве с ЦРУ. Однако в своих показаниях он преуменьшил степень нанесенного ущерба и заявил, что работать на американцев стал под давлением. Так как Попов выразил горячее стремление любым доступным способом искупить вину и тем самым избежать расстрела, контрразведчики решили провести оперативную игру с ЦРУ. Лучшей стимуляцией для Попова было стремление сохранить жизнь. План оперативной игры, разработанный под руководством начальника Второго главного управления КГБ СССР генерала Олега Грибанова, предусматривал проведение нескольких встреч с Лэнжелли на протяжении от шести месяцев до одного года. Ставились задачи уточнить объекты разведывательного интереса США на территории Советского Союза, провести необходимые мероприятия по дезинформации противника, изучить формы и методы работы московской резидентуры ЦРУ, выиграть время для завершения вывода из-за границы всех работавших с Поповым нелегалов ГРУ. Незадолго до начала операции «Грэлспайсу» улучшили условия содержания и питания, чтобы его изможденный вид не насторожил американского разведчика.

Известив Рассела Лэнжелли условленным телефонным звонком о проведении 18 марта в 20.00 агентурной встречи в ресторане «Астория» (пароль «Борис дома?», отзыв «Вы ошиблись, это американский дом»), Попов под негласной охраной КГБ прибыл к месту встречи, оборудованному скрытыми фото- и кинокамерами, а также средствами слухового контроля. «Моментальный» контакт в «Астории» прошел нормально. В переданном сообщении агент уведомил ЦРУ, что его переводят в город Алапаевск (Свердловская обл.) на должность командира батальона. Это, по замыслу Лубянки, исключало раскрытие факта работы «Грэлспайса» на советскую контрразведку, так как местом его новой службы стал район, закрытый для посещения иностранцами. Кроме того, теперь инициатива в проведении последующих встреч полностью переходила в руки КГБ, так как, по здравой логике, приезжать в Москву с Урала Петр Попов мог не тогда, когда этого требовали интересы ЦРУ, а лишь в командировку, или же – с оказией – для посещения семьи, оставшейся в Калинине.

В свою очередь Лэнжелли передал Попову денежное вознаграждение в размере 20 тыс. руб. и очередное задание, обязывающее агента приступить к сбору сведений о военных приготовлениях СССР в связи с берлинским кризисом и данных о тактико-технических характеристиках советских МБР, темпах их выпуска, позиционных районах.

Очередные встречи «Грэлспайса» и его оператора прошли 23 июля в «Астории» и 18 сентября в «Арагви». Вместе с новыми заданиями Попов получил сначала 15 тыс., а затем еще 20 тыс. руб., а Лэнжелли – умело подготовленную на Лубянке «дезу». Последний контакт между ними состоялся 16 октября 1959 г. В этот день было решено взять Рассела Аугуста Лэнжелли с поличным в момент проведения операции по связи с Петром Поповым и извлечь из этого дела максимальные политические и пропагандистские дивиденды. Встреча состоялась на Кутузовском проспекте в переполненном автобусе 107-го маршрута. Передав американцу контейнер с донесением, Попов установленным сигналом сообщил об этом контрразведчикам, ехавшим рядом с ним в автобусе. На выходе Лэнжелли и Попова задержали и доставили в приемную КГБ. Там американскому разведчику прокрутили фильм, снятый в момент проведения им конспиративных встреч с агентом.

По оценкам Лубянки, в общей сложности Попов раскрыл свыше 80 офицеров ГРУ, в том числе опознав часть из них по фототеке ЦРУ. Западные источники называют гораздо более внушительную цифру – 650 идентифицированных сотрудников и агентов ГРУ. Кроме того, донесения Попова позволили Пентагону сэкономить, по крайней мере, $500 млн. на научно-исследовательских программах.

7 января 1960 г. Военная коллегия Верховного суда СССР признала подполковника Петра Попова виновным в измене Родине и приговорила его к высшей мере наказания – смертной казни через расстрел.

P.S. В 1961 г. с предложением о сотрудничестве в ЦРУ и МИ-6 обратился полковник ГРУ Олег Пеньковский. Агентурные псевдонимы «Герой» и «Янг». Расстрелян в 1963 г.

В 1961 г. ФБР завербовало офицера нью-йоркской резидентуры ГРУ Дмитрия Полякова. Агентурный псевдоним «Топхет». Был разоблачен через 25 лет эффективной работы на американцев, дослужился до должности резидента ГРУ в Индии и получил воинское звание «генерал-майор», после чего с почетом ушел на пенсию. Расстрелян в 1988 г.

Но это – уже совсем другие истории, о которых мы также расскажем в журнале «Национальная оборона».

Игорь Юрьевич КОРОТЧЕНКО – член Общественного совета при Министерстве обороны РФ

Соединение Южного военного округа офицер принял за две недели до начала стратегического командно-штабного учения «Кавказ-2016». Тогда по итогам манёвров волгоградские гвардейцы четырежды отмечались в лучшую сторону в докладе начальника Генерального штаба ВС РФ. А вскоре были признаны лучшей мотострелковой бригадой.

Сегодня гвардии полковник Иван Попов – командир прославленного соединения, успешный и опытный офицер, кавалер ордена Мужества и ещё ряда госнаград. А теперь и лучший комбриг Сухопутных войск. Но это далеко не первая его профессиональная победа. Познакомиться с ним довелось ещё в начале нулевых, когда молодой офицер победил в проводимом в Северо-Кавказском военном округе конкурсе по полевой выучке среди командиров рот.
Наш герой тогда командовал десантно-штурмовым подразделением 56-го десантно-штурмового полка. Отличная физическая подготовка, отменная теоретическая база, умение ловко управляться с вооружением и техникой, особый склад ума и мотивированность на успех – всё это позволило ему вый­ти в лидеры.
И всё же главное было в другом. Среди родных комбрига Попова было немало защитников Отечества. Сам он ещё в школе мечтал стать пограничником: из головы не шли рассказы отца, который служил на границе. Приглядел для себя даже училище – Алма-Атинское пограничное, лучшее в ту пору в стране. Но развал Советского Союза внёс коррективы в его планы. Пришлось ехать в Москву, чтобы поступить в прославленное ВОКУ. Так в 1992 году он стал кремлёвским курсантом.
По распределению лейтенант Попов попал служить на Юг России – в десантную, можно сказать, уникальную часть. Отдельная бригада ВДВ была преобразована в десантно-штурмовой полк, который вошёл в состав 20-й гвардейской мотострелковой дивизии и стал мобильным резервом командования Северо-Кавказского военного округа. Дислоцированная в Волгоградской области крылатая гвардия занималась по десантным программам боевой подготовки, осваивая одновременно и пехотную тактику.
Нестабильная обстановка в Северо-Кавказском регионе заставляла командование то и дело задействовать десантный мобрезерв в наземных войсковых операциях. Служба именно в 56-м дшп стала хорошей командирской школой для офицеров-десантников, многие из которых сегодня занимают серьёзные командные должности. В их числе и гвардии полковник Иван Попов.
– Бесконечно благодарен 56-му полку: именно там по-настоящему стал офицером, в полной мере почувствовал себя командиром. У меня были отличные наставники, настоящим образом научившиеся военному делу в боевой обстановке Афганистана и Чечни и передавшие свой боевой опыт нам – молодым командирам, – подчёркивает комбриг. – Позже и мне довелось оказаться в зоне боевых действий на Северном Кавказе.

За плечами комбрига лучшего соединения несколько вооружённых конфликтов. Помимо второй кавказской кампании, операция по принуждению Грузии к миру

За плечами у гвардии полковника несколько вооружённых конфликтов. Помимо второй кавказской кампании, операция по принуждению Грузии к миру в августе 2008-го. К тому времени он снова успел побывать в столице – окончить Общевойсковую академию и принять хлопотную должность в оперативном управлении штаба СКВО. Если в Чечне офицеру приходилось решать тактические задачи, то в Южной Осетии – участвовать в разгадывании стратегических головоломок.

Этот опыт поистине бесценен, уверен гвардии полковник Попов. И прежде всего работой под началом генерал-полковника Сергея Макарова:
– Работая рука об руку с талантливыми военачальниками, невольно учишься тому, чего нет ни в одном самом совершенном учебнике. Для офицеров это лучший практикум, – с высоты полученного опыта подмечает комбриг. – А хочешь большего – постоянно самосовершенствуйся.
Сам он живёт по этому принципу и того же требует от подчинённых. Он сторонник чёткого соблюдения регламента служебного времени, считая, что все переработки связаны с неправильной организацией труда. Комбриг не устаёт повторять, что военнослужащий принадлежит не только армии, но и семье. Но жёстко спрашивает, если командир вовремя не выполнил поставленной задачи. Иван Иванович серьёзно занимается спортом, требуя и от подчинённых ведения здорового образа жизни.
Стало уже традицией, что по вторникам командир бригады выходит на пробежку вместе с личным составом. Участвует в спортивных праздниках и соревнованиях, которые регулярно проводятся в волгоградском соединении. Полковник Попов знает о своих офицерах всё, не забывая поздравлять их с днём рождения и профессиональными праздниками. Стараясь не подводить командира, находящиеся под его началом военнослужащие так же внимательны к своему воинскому коллективу и скрупулёзны при выполнении поставленных командованием задач.
На сегодняшний день в послужном списке комбрига лучшей мотострелковой бригады Сухопутных войск служба в Национальном центре управления обороной Российской Федерации, учёба в Военной академии Генерального штаба ВС РФ, командование горной бригадой. Но особенно гордится он именно нынешней должностью – командира 20-й гвардейской мотострелковой Прикарпатско-Берлинской Краснознамённой ордена Суворова II степени бригады Южного военного округа.
Здесь уместно вспомнить ещё одного российского военачальника – генерал-полковника Александра Галкина, в ту пору командующего войсками округа на Юге страны. Именно генерал-полковник Галкин решил доверить полковнику Попову вначале 33-ю горную бригаду, а затем и легендарное волгоградское мотострелковое соединение.
– В полной мере осознаю оказанное мне доверие. Поэтому приложу все усилия, чтобы не уронить высокий статус прославленного соединения, – подчёркивает гвардии полковник Попов в разговоре с корреспондентом «Красной звезды».
Успешное участие в СКШУ «Кавказ-2016» и ряде внезапных проверок и, как следствие, получение по итогам 2016 года звания лучшей мотострелковой бригады Сухопутных ­войск России под его командованием – последовательные к тому шаги. В этом разговоре выходец из маленького хуторка, затерянного в придонских степях, гвардии полковник Иван Попов неожиданно признался, что, если бы не стал военным, наверняка бы занялся сельским хозяйством – обязательно бы обрабатывал землю: «Очень уж я её люблю!» Впрочем, своим ратным делом комбриг лучшего мотострелкового соединения подтверждает любовь к родной земле.

Волгоград

Фото Александра Фолиева.

П опов Василий Степанович - командующий 70-й армией 2-го Белорусского фронта, генерал-полковник.

Родился 26 декабря 1893 (8 января 1894) года в станице Преображенская ныне посёлок городского типа Киквидзе Волгоградской области в крестьянской семье. Русский. Окончил учительскую семинарию.

На военной службе с 1916 года. В том же году окончил школу прапорщиков. В 1-ю мировую войну командовал взводом в Донском казачьем полку на Юго-Западном фронте.

В Красной Армии с 1919 года. Член РКП(б)/ВКП(б)/КПСС с 1919 года. В Гражданскую войну участвовал в боях против белогвардейцев и белополяков, занимал должности помощника начальника, начальника штаба 39-й стрелковой дивизии, с мая 1920 года - начальника штаба, затем помощника командира бригады и помощника начальника штаба 14-й кавалерийской дивизии в составе 1-й Конной армии под командованием С.М. Будённого .

В 1922 году окончил Военную академию РККА. В 1924-1926 годах - командир 6-й отдельной кавалерийской бригады, сражался против банд басмачей в Таджикистане, в 1928-1931 годах командовал Украинской кавалерийской школой, окончив в 1929 году Курсы усовершенствования высшего начальствующего состава и в 1931 году - курсы единоначальников при Военно-политической академии имени Н.Г. Толмачева.

В 1931-1937 годах В.С. Попов – командир 12-й кавалерийской дивизии.

В 1937-1938 годах комбриг Попов В.С. – командир 4-го Казачьего кавалерийского корпуса. С июля 1939 года - на преподавательской работе в Военной академии РККА имени М.В. Фрунзе.

В должности командира 28-го стрелкового корпуса В.С. Попов участвовал в советско-финляндской войне 1939-40 годов. После финской войны корпус был переброшен в Западный Особый военный округ.

В начале Великой Отечественной войны генерал-майор Попов В.С. – командир 28-го стрелкового корпуса (4-я армия, Западный фронт). Во главе корпуса с первого дня войны участвовал в оборонительном сражении в Западной Белоруссии в районе Бреста - Кобрина - Бобруйска. С большими потерями сумел вывести остатки корпуса из окружения, но уже с 15 июля после пополнения корпус вновь вступил в бой под Пропойском. Вскоре там был тяжело ранен.

После выздоровления с сентября 1941 года – заместитель командующего 50-й армии на Брянском и Западном фронтах. С января 1942 года по апрель 1944 года он командует войсками 10-й армии Западного фронта. Во главе армии участвовал в наступлении в битве под Москвой (части 10-й армии освободили города Михайлов и Епифань), в Ржевско-Вяземской, Спас-Деменской, Смоленской наступательных операциях.

В апреле-мае 1944 года генерал-лейтенант Попов В.С. - заместитель командующего 1-м Белорусским фронтом.

С мая 1944 года и до конца войны генерал-полковник Попов В.С. - командующий 70-й армией на 1-м Белорусском и с 19 ноября 1944 года - на 2-м Белорусском фронтах.

Войска этой армии под командованием В.С. Попова участвовали в Белорусской (Люблин-Брестская фронтовая), Восточно-Прусской, Восточно-Померанской и Берлинской операциях и отличились при освобождении Смоленска, Бреста, Пшасныша, Модлина, ряда других городов, а также при форсировании реки Одер (Одра).

За успешные действия во время Великой Отечественной войны войска, которыми командовал генерал Попов В.С., 19 раз отмечались в приказах Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина .

Командующий 70-й армией (2-й Белорусский фронт) генерал-полковник Попов В.С. особо отличился в Млавско-Эльбингской операции в январе 1945 года. Соединения, вверенной ему армии, успешно прорвали тактическую зону обороны противника, разгромили его ближайшие резервы и 18 января 1945 года штурмом овладели городом и крепостью Модлин, 25 января 1945 года блокировали город Торн (Торунь, Польша), 26 января 1945 года вышли к реке Висла, в районе северо-восточнее города Бромберг (Быдгощ), и успешно форсировали её. В марте 1945 части армии участвовали в штурме крупного города и военно-морской базы Данциг.

З а умелое управление войсками армии, успешное форсирование реки Висла, захват плацдарма на её западном берегу, окружение и уничтожение группировки противника в городе Торунь и проявленные при этом мужество и героизм Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 апреля 1945 года генерал-полковнику Попову Василию Степановичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

На заключительном этапе войны, принимая активное участие в Берлинской операции 1945 года, 70-я армия генерал-полковника Попова В.С. наступала в составе главной ударной группировки 2-го Белорусского фронта в направлении Нейбранденбург, Висмар. Успешно форсировав реки Ост-Одер и Вест-Одер, войска армии во взаимодействии с 65-й и 49-й армиями разгромили штеттинскую группировку противника, 1 мая овладели городами Росток и Тотеров и к исходу 3 мая 1945 года вышли на побережье Балтийского моря в районе Висмара.

После завершения операции соединения и части 70-й армии выполняли задачу по охране и обороне побережья Балтийского моря в районе города Штеттина (Щецин).

После войны генерал-полковник Попов В.С. командовал 43-й армией в Северной группе войск, с августа 1946 года - 10-й гвардейской армией в Ленинградском военном округе. С ноября 1947 года он - начальник курсов усовершенствования командиров стрелковых дивизий, затем начальник факультета Военной академии имени М.В. Фрунзе. С июня 1955 года - начальник военно-исторического факультета по подготовке офицеров армий стран народной демократии. С января 1958 года - на научно-исследовательской работе в Генеральном штабе. С 1959 года - в отставке.

Жил в городе-герое Москве. Скончался 2 июля 1967 года. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище (участок 6).

Избирался депутатом Верховного Совета СССР 2-го созыва (1946-1950).

Комбриг (26.11.1935),
генерал-майор (4.06.1940),
генерал-лейтенант (5.06.1942),
генерал-полковник (26.07.1944).

Награждён двумя орденами Ленина, пятью орденами Красного Знамени, двумя орденами Суворова 1-й степени, орденами Кутузова 1-й степени, Красной Звезды, медалями, иностранными орденами.

24 декабря 1966 года бывший заместитель командующего 50-й армии, генерал-полковник в отставке Попов В.С. удостоен звания "Почётный гражданин города Калуги".

Сочинение:
Внезапность и неожиданность в истории войн. М., 1955.

Петр Семенович Попов 1923 года рождения известен как первый американский агент и казненный за измену Родине сотрудник ГРУ. Родился он в небольшой деревушке неподалеку от Костромы. На войну ушел в возрасте 18 лет. В части зарекомендовал себя как дисциплинированный боец. Имел награды. Вместе с тем все, кто знал Попова, описывали его как человека достаточно замкнутого и нервозного.

После войны

После победы Петр Попов окончил в Ленинграде Военную академию тыла и снабжения. В это же время он проходил службу при генерале Серове в Германии, в советской военной администрации. По протекции своего непосредственного начальства Попов стал студентом Военно-дипломатической академии, после окончания которой был откомандирован в Вену.

В Австрии Петр Семенович, как спецагент ГРУ , вербовал агентов из числа обычных граждан. Их деятельность была связана с разведкой на территории Югославии, с которой в 50-ые годы Советский Союз конфликтовал. В этот период Попов и был завербован ЦРУ.

Вербовка

Существуют 2 основные версии, как ЦРУ могло завербовать Петра Попова. По первой, он якобы сам подбросил записку в автомобиль американского посла в Вене (на этой версии настаивает американская сторона). Сам Попов во время суда дал другие показания. По словам подсудимого, он был похищен американскими агентами и подвергся с их стороны угрозам.

Вербовщики ЦРУ шантажировали Попова тем, в случае отказа от сотрудничества тайно переправят его в США, где предадут суду за шпионаж. Как бы ни происходила вербовка, она была удачной. В 1954-ом Петр Семенович стал сотрудничать с американской разведкой под позывным «Грейспейс ».

Сотрудничество с ЦРУ

В ЦРУ Попов имел огромные привилегии как агент особой важности. Специально для работы с ним было создано особое подразделение, которое называлось Soviet Russia (или сокращенно SR-9). Именно это легендарное подразделение занималось впоследствии разработкой всех антисоветских разведывательных операций. Руководил SR-9 Джордж Кайзвальтер .

Петр Попов под его руководством организовал в Австрии особую систему подготовки агентов для внедрения в советские спецслужбы. Также за очень щедрое вознаграждение выдавал американской стороне всех известных ему агентов на австрийской территории и «сливал» ЦРУ такие военные тайны, как организация советских бронетанковых дивизий, копии военных уставов, отчет о проведении ядерных испытаний в Тоцке 1954 года и пр.

Попов был настолько важной персоной, что лично встречался с командующим секретным подразделением Кайзвальтером . После вывода советских войск из Австрии он вернулся в Москву, но вскоре был снова назначен в ГДР. Уже в январе 1956-го Попов снова вступил в контакт со своим американским начальством. Как двойной агент, Петр Попов готовил советских сотрудников для заброски в другие страны и одновременно продавал секреты Советского Союза США.

Разработка и казнь шпиона

Попов вел активную переписку с австрийкой Эмилией Коханек . Она уже несколько лет была его любовницей еще со времени службы в Австрии. Но и после переезда в ГДР Попов не прекратил общения с Коханек . Это сильно заинтересовало ГРУ , в результате чего агент попал в оперативную разработку. Операция по выявлению предателя началась в 1958-ом. Она носила условное название «Бумеранг», а сам Попов фигурировал в этом деле как «Иуда».

По мере сбора данных о фигуранте советское руководство сочло его слишком опасным для нахождения в ГДР. «Иуда» был отозван в Москву. Несколько месяцев за ним велось пристальное наблюдение. Были отслежены его связи с американскими агентами и произведен обыск на квартире Попова в Калинине. После обнаружения неоспоримых доказательств его шпионской деятельности в 1959-ом Попова арестовали и предъявили обвинение.

Последней операцией Петра Попова была разработка под руководством ГРУ американского резидента Рассела Лэнжелли , после чего американец был депортирован из Советского Союза. Но это сотрудничество не смягчило приговора: в 1960 году Попов был приговорен к расстрелу. Вскоре на Западе появилась информация, что американский шпион не был расстрелян. Его сожгли живым в топке крематория бывшие коллеги из ГРУ . Такая жестокая расправа должна была послужить уроком другим сотрудникам спецслужб.