Наступательная операция 1943 год. Невельская операция (1943). Освободить Смоленск, открыть дорогу в Белоруссию

В конце мая 1943 года Говоров и Мерецков были вызваны в Кремль и получили приказ на проведение Мгинской операции. Замысел ее сводился к нанесению встречных ударов войсками Ленинградского и Волховского фронтов по флангам мгинско-синявинской группировки противника с целью ее окружения и уничтожения. Генерал Мерецков главный удар наметил силами 8-й армии Старикова, с востока на запад, в направлении на Вороново, поселок Михайловский, Мга. Для обеспечения левого фланга ударной группировки готовился вспомогательный удар на Карбусель, Турышкино. План генерала Говорова предусматривал усилиями 67-й армии Духанова овладеть Синявинскими и Келколовскими высотами, полностью очистить восточный берег Невы на участке Арбузово, Ивановское и установить общий фронт с 55-й армией и войсками Волховского фронта на линии Кировской железной дороги.

Чтобы встретиться в Мге, солдатам Ленинградского фронта нужно было преодолеть около 9 км, Волховского - 14 км, преодолевая вражеские укрепления, о которых возгордившийся своими успехами в строительстве «волховской засеки» генерал Хренов написал: «Гитлеровская оборона, скажем прямо, ничуть не уступала нашей и имела достаточно большую глубину».

В общем, снова готовился лобовой штурм тех же немецких позиций и опорных пунктов, когда-то бывших русскими деревнями, с тех же направлений, по-прежнему - на Мгу. Всей разницы - новые «солдатики», новые «тридцатьчетверочки» и выросшее на порядок, в качественном и особенно в количественном плане, артиллерийское, авиационное и инженерное обеспечение. Можно стопроцентно согласиться с оценкой Польмана: «Никаких новых идей и целей, никакой широты замысла и внезапности, а всего лишь продолжение второго Ладожского сражения, чего немецкое командование никакими контрмерами не могло предотвратить, ибо не располагало необходимыми для этого средствами».

А и не требовалось от наших полководцев никакой «широты». Как утверждает Мерецков, Верховный Главнокомандующий в конце беседы подчеркнул: «Главное для вас - не захват территории, а уничтожение немецких дивизий». Главные события летней кампании ожидались в районе Курской дуги, и ленинградские дела Сталин отодвинул на второй план. Не слишком рассчитывая на то, что без пяти-десятикратного превосходства в силах над войсками Кюхлера удастся отбить у немцев Мгу, Верховный имел в виду стандартные задачи вспомогательных направлений: сковать, «обескровить», не позволить противнику перебрасывать силы на центральный участок советско-германского фронта. Элементарная военная арифметика давно подсчитала, что подобное «уничтожение» одной немецкой дивизии обойдется как минимум в три своих, но наше командование подобное соотношение потерь устраивало. Экстенсивный метод ведения войны вполне сложился, машина смерти была отлажена и работала бесперебойно.

«В пехотных дивизиях, - пишет H.H. Никулин, - уже в 1941–1942 годах сложился костяк снабженцев, медиков, контрразведчиков, штабистов и т. п. Людей, образовавших механизм для приемки пополнения и отправки его в бой, на смерть. Своеобразная мельница смерти. Этот костяк в своей основе сохранялся, привыкал к своим страшным функциям, да и люди подбирались соответствующие, те, кто мог справиться с таким делом. Начальство тоже подобралось нерассуждающее, либо тупицы, либо подонки, способные лишь на жестокость. «Вперед!» - и все. Мой командир пехотного полка в «родной» 311-й дивизии выдвинулся на свою должность из командира банно-прачечного отряда. Он оказался очень способным гнать вперед без рассуждений свой полк. Гробил его множество раз, а в промежутках пил водку и плясал цыганочку. Командир же немецкого полка, противостоявшего нам под Вороновом, командовал еще в 1914–1918 годах батальоном, был профессионал, знал все тонкости военного дела и, конечно, умел беречь своих людей и перебить наши наступающие орды… Великий Сталин, не обремененный ни совестью, ни моралью, ни религиозными мотивами, создал столь же великую партию, развратившую всю страну и подавившую инакомыслие. Отсюда и наше отношение к людям. Однажды я случайно подслушал разговор комиссара и командира стрелкового батальона, находившегося в бою. В этом разговоре выражалась суть происходящего: «Еще денька два повоюем, добьем оставшихся и поедем в тыл на переформировку. Вот и погуляем!» Солдаты всегда были навозом. Особенно в нашей великой державе и особенно при социализме.

Вспоминаю, как генералу Симоняку сказали: «Генерал, нельзя атаковать эту высоту, мы лишь потеряем множество людей и не добьемся успеха». Вечно пьяный Симоняк (ему на Ленинградском фронте доверили гвардейский стрелковый корпус) отвечал: «Подумаешь, люди. Люди - это пыль, вперед!..»

Хозяин из Москвы, ткнув пальцем в карту, велит наступать. Генералы гонят полки и дивизии, а начальники на месте не имеют права проявить инициативу. Приказ «Вперед!», и пошли умирать безответные солдаты. Пошли на пулеметы. Обход с фланга? Не приказано, выполняйте, что велят. Да и думать и рассуждать не разучились. Озабочены больше тем, чтобы удержаться на своем месте да угодить начальству. Потери значения не имеют. Угробили одних, пригонят других. Людей много. А людей этих хватают в тылу, на полях, на заводах, одевают в шинели, дают винтовку и - «Вперед!». И растерянные, испуганные, деморализованные, они гибнут как мухи…

Удивительно различна психология человека, идущего на штурм и наблюдающего за атакой, когда самому не надо умирать, кажется все просто: вперед и вперед!»

Теоретически предполагалось, что наступление советских войск вынудит германское командование стянуть в район мгинского выступа крупные силы, подставив их под сосредоточенные огневые удары мощных артиллерийских и авиационных группировок, станция Мга должна была стать «магнитом, притягивающим к себе вражеские войска». В целом оперативная задумка напоминает известный анекдот, когда петух бежит за курицей и сам себя успокаивает: «Не догоню, так согреюсь».

Кроме того, командующий Волховским фронтом, подозревавший вероломных германцев в подготовке наступления с целью выхода к Ладожскому озеру и восстановления блокады Ленинграда, как обычно, собирался этот штурм сорвать. Мерецков неизвестно откуда насчитал в составе группы армий «Север» 68 дивизий и 6 бригад, «а в целом Кюхлер, с учетом его резервов и войск, расквартированных на временно оккупированной советской территории в тыловой зоне его группы армий, мог рассчитывать на десятки дивизий».

Уточним: «в целом» Кюхлер мог рассчитывать на 46 имевшихся в его распоряжении на начало июля дивизий и одну бригаду. В составе 18-й армии Линдемана, в основном за счет ослабления соседней 16-й армии, насчитывалось 28 пехотных, авиаполевых, горнострелковых дивизий и латышская бригада СС. В резерве командующего группой армий «Север» имелись 18-я моторизованная, 388-я учебная и 223-я пехотная дивизии. Три охранные дивизии обеспечивали «новый порядок» в тыловой зоне. В составе Волховского фронта, которому противостояли 15 пехотных дивизий противника, на 1 июля имелось 28 стрелковых 1 артиллерийская дивизия, 6 стрелковых, 6 танковых бригад, 2 укрепрайона, 5 отдельных танковых полков и 6 танковых батальонов.

В районе задуманного советской Ставкой избиения немецких войск - в «бутылочном горле» - зарылись в землю семь дивизий 26-го армейского корпуса: на востоке, у Карбусели, Вороново и Гайтолово - силами 212-й и 69-й пехотных дивизий, вдоль Кировской железной дороги 1-й пехотной и 5-й горнострелковой. На севере, по обе стороны от «Носа Венглера», стояла 290-я, на Синявинских высотах - 11-я дивизия и на реке Мойка - 23-я пехотная дивизия. В резерве Линдеман держал 121-ю пехотную и 28-ю егерскую дивизии. Силы противника наша разведка оценивала примерно в 100 тысяч человек, 140–160 танков и штурмовых орудий.

Советское командование сосредоточило в 67-й и 8-й армиях более 250 000 солдат и офицеров, 550 танков и самоходных установок.

8-я армия, получив дополнительные соединения из резерва Волховского фронта, имела в своем составе 11 стрелковых дивизий и 2 стрелковые бригады. Войска ударной группировки были построены в два эшелона: в первом - четыре стрелковые дивизии (184, 378, 256, 364-я), каждая из них усиливалась танковым полком; во втором - также четыре стрелковые дивизии (379, 239, 165 и 374-я) и две танковые бригады (16-я и 122-я). Резерв составляли 286-я стрелковая дивизия и 58-я стрелковая бригады. В распоряжении начальника инженерных войск армии полковника Германовича имелось 11 дивизионных саперных батальонов, три инженерных бригады и два отдельных саперных батальона фронтового подчинения. Прорыв намечался на участке 13,5 км.

В 67-й армии, прорывавшейся на участке Арбузово, Синявино, насчитывалось 8 стрелковых и 2 кавалерийских дивизии, гвардейская танковая бригада, три отдельных танковых полка.

Поддержку и прикрытие наземных войск должны были обеспечить авиаторы 13-й и 14-й воздушных армий, а также соединения авиация дальнего действия - около 1000 самолетов (у немцев имелось 140 машин). Только Мерецкову было разрешено израсходовать на операцию 850 тысяч снарядов и мин - более тысячи вагонов. Наступление Ленинградского фронта предварялось десятидневной, Волховского - пятидневной обработкой немецких позиций, к которой только на участке 67-й армии привлекалось около 2900 орудий.

Летом 1943 года в советском Генштабе возникла мода присваивать крупным наступательным операциям фамилии русских полководцев. Так, войсками Брянского и Центрального фронтов проводилась операция «Кутузов», завершившаяся освобождением Орла, заключительный этап Курской битвы - «Румянцев», Смоленская операция Калининского и Западного фронтов - «Суворов». Наступление Ленинградского и Волховского фронтов получило название в честь автора известного прорыва - «Брусилов».

С 12 июля артиллерия Ленинградского фронта, согласно плану «подготовительного периода», приступила к планомерному разрушению сооружений вражеских опорных пунктов и узлов сопротивления, уничтожению огневых точек, подавлению «наиболее вредящих» его батарей, «изнурению» живой силы противника. С 17 июля в действие вступила артиллерия Волховского фронта.

Наконец, 22 июля в 6.35 после мощнейшей полуторачасовой артиллерийской и авиационной подготовки две советские армии двинулись на штурм. Огонь был настолько силен, что собственную пехоту напугал не меньше немецкой.

«Через час после начала артподготовки густая пелена дыма и пыли заволокла местность, - вспоминает бывший начальник оперативного отдела штаба артиллерии Волховского фронта полковник Д. Морозов. - Когда огонь артиллерии был снят с первой траншеи противника и перенесен на триста-четыреста метров в глубину, то даже опытным офицерам казалось, что огневой вал остался на прежнем месте. Что же касается молодых пехотинцев, то они совсем растерялись и боялись голову поднять от окопа. Мы, артиллеристы, на этот раз, как говорится, перестарались. Прошло двадцать минут, а пехота не поднималась… Нервничали командир дивизии генерал-майор Фетисов и командующий артиллерией Кеременецкий. Да и как сохранишь спокойствие в такой обстановке. А пехота, оглушенная громом канонады, никак не могла понять, что огонь артиллерии давно уже снят с объектов атаки. Пришлось нам перенести огонь артиллерии еще глубже и резко ослабить его плотность (а все-таки неспроста наша пехота опасалась своей артиллерии?). Подошли танки. Вместе с ними пехота двинулась наконец вперед. Первая вражеская позиция была прорвана во многих местах… Вторую позицию, удаленную от первой на два - два с половиной километра, захватить с ходу не удалось. Слишком долго задержалась пехота с началом атаки, момент был упущен».

Снова, как и во всех предыдущих операциях, началось медленное кровопролитное «прогрызание» немецких укреплений.

На фронте Арбузово, станция Синявино в первом эшелоне атаковали три дивизии 30-го гвардейского корпуса генерала Симоняка. Частично взломав передний край, наши части вклинились в немецкую оборону, но были встречены сильным огнем и яростными контратаками, а затем и вовсе отброшены на исходные позиции. Результаты пытавшейся содействовать 55-й армии были еще мизернее.

В полосе 8-й армии события развивались аналогично, соединениям первого эшелона не удалось продвинуться дальше первой траншеи. В конце месяца в сражение были введены 379-я и 165-я стрелковые дивизии, сменившие 18-ю и 256-ю. Но и после этого положение не изменилось, советские войска топтались на месте, конечно, «перемалывая» по ходу дела силы противника.

В схватку вступали все новые соединения. Бои разгорелись жесточайшие, пленных не брали.

Генерал Линдеман почти сразу использовал свой резерв - 121-ю пехотную дивизию на восточном участке и 28-ю егерскую - западнее Синявинских высот. Пользуясь несогласованностью действий двух советских группировок, командующий 18-й армией успевал маневрировать силами, заменять потрепанные полки и удерживать позиции на обоих направлениях прорывов. 24 июля он снял из-под Ленинграда 58-ю пехотную дивизию генерала фон Граффе-на и бросил ее в контратаку между Невой и Поселком № 6. При поддержке «тигров» немцы потеснили обратно части 67-й армии, но были остановлены сильнейшим фланговым огнем с западного берега. От Красного Бора была переброшена 254-я пехотная дивизия. Из состава 16-й армии фон Кюхлер передавал 126-ю пехотную дивизию, которая сменила 28-ю егерскую.

29 июля к операции присоединилась АДЦ. В ее первом налете участвовало 333 самолета, в последующих - от 100 до 150. Мерецков сетует, что генерал-полковник А.Е. Голованов пожадничал и выделил фронту «не так уж много боевых машин». А вот в докладе штаба 18-й немецкой армии от 10 августа о ходе боевых действий на северовосточном участке фронта сообщалось: «В наиболее сильном налете вражеской авиации в один из дней участвовали 1110 самолетов. Наша авиация смогла задействовать не более 20 боеспособных истребителей». Кроме того, бензин и бомбы расходовались неограниченно.

В течение пятнадцати дней дальние бомбардировщики обрушивали удары с воздуха на коммуникации противника, начиная от Мги и Ульяновки и кончая Лугой, Нарвой и Псковом.

В ночь на 11 августа советская сторона задействовала еще семь дивизий. Так, генерал Стариков ввел в бой 256, 165 и 378-ю стрелковые. К исходу следующего дня они заняли опорный пункт Поречье. 12 августа дальние бомбардировщики Голованова были перенацелены на центральный участок советско-германского фронта.

Внезапно «сопротивление гитлеровцев возросло». Мерецков, по его собственному утверждению, был доволен: «Оказалось, что гитлеровское командование целиком сняло из-под Ленинграда две пехотные дивизии, предназначенные для штурма города (в сентябре 1941 года фон Леебу не хватило для штурма 11 дивизий, в том числе трех танковых), и заткнуло ими дыру, чтобы локализовать прорыв, не дав ему превратиться в широкую брешь. Волховчане радовались этому и гордились: шутка ли, ведь срывался план фашистов вновь пробиться с юга к Ладожскому озеру и выполнялось указание Ставки о максимальном уничтожении гитлеровских войск!» Сколько было уничтожено собственных войск, маршал Мерецков так никогда и не вспомнил.

Война, в зависимости от того, где находился очевидец, выглядит по-разному. Можно радоваться выполнению указаний Ставки, сидя в Малой Вишере в ста километрах от передовой, можно с НП дивизии ругать пехоту, которая не поднималась в атаку, а можно взглянуть с точки зрения «активного штыка», жизнь которого измерялась одной неделей, солдата, «ползущего на брюхе по фронтовой грязи».

Примерно в это время из района Погостье к станции Апраксин пост ночным маршем вышла и с ходу вступила в бой 311-я Кировская дивизия. Так вот ее бойцы не заметили ни радостных лиц волховчан, ни своей артиллерии, которая настолько «перестаралась», что к 17 августа исчерпала весь запас снарядов, отпущенных на операцию. Дивизия растаяла в три дня. Дневник сержанта 1067-го стрелкового полка разительно отличается от мемуара гордого успехами маршала:

Подходим к передовой. Дивизия растянулась по траншеям. Как всегда путаница. То бежим, то ждем чего-то. Сравнительно тихо… укрылись в воронке… На дне воронки - каска. Пнул ее ногой - тяжело: в ней полчерепа, вероятно, с прошлого года. Идем дальше. Траншеи сходятся под железнодорожным мостиком, откуда один путь - в пекло. Навстречу ползут раненые, окровавленные и грязные, с изжелта серыми лицами, запекшимися губами и лихорадочно блестящими глазами. Кряхтение, стоны, матерная брань… Долго ли еше осталось нам жить? Говорят, в бой пойдем с хода, предыдущей дивизии хватило на два часа. «Бьет!.. Бьет, стерва!» - отвечают раненые на расспросы… Земля ухабистая - воронка к воронке. Тяжело… Слух напряжен и болезненно ловит каждый шорох. Вот… Летит! Кубарем катимся в траншею, глубже, ниже, в яму, руками во что-то липкое… Грохот разрыва, падает земля. Пронесло. Встаем. Яма - сортир.

Ночью закопались в землю недалеко от немцев. Сидим в ямах. Вылезти и встать нельзя - убьет. Кажется, ветер состоит из осколков. Чтобы чем-нибудь занять время, забыться, играем в тут же выдуманную игру: двое выставляют из ямы автоматы прикладом кверху, чей скорее разобьет, тот выиграл… Пушку разбило. Ствол загнут крючком.

В полдень идем с пакетом в тыл. Трое. Сперва ползком, как змеи, до траншеи, а потом бегом, дальше. Ноги едва двигаются, дыхание с хрипом и свистом. Останавливаться нельзя. Те, кто пытался отдыхать, лежат теперь по обеим сторонам траншеи, и кровь тонкими черными струйками стекает по глинистым стенкам, скапливается на дне липкими лужицами… Начинается обстрел. Немцы, очевидно, нас заметили и бьют удивительно точно…

С 14-го числа не спал. Сидим в тех же ямах. Новую пушку закопали глубже прежней, и пока она цела. День назад прилетел из тыла наш снаряд и взорвался в пяти шагах от нас. Хорошо, что были в яме… Снаряд выворотил из земли покойника, еще свежего. Сегодня он греется на солнышке и попахивает. Здесь в земле целые наслоения. На глубине полутора-двух метров можно найти патроны, оружие, одежду, старые валенки. Все взмешано… Впереди, на нейтральной полосе, штук сорок танков. Одни рыжие, сгоревшие. Другие еще целые, но неподвижные - их расстреливают немцы из тяжелых мортир. Перелет - недолет, опять перелет. Трах! Многотонный танк разлетается в куски. Каково танкисту! Ведь он не имеет права покинуть подбитой машины… Один танк стоит близко от нас, передом к нашим траншеям. Он возвращался из атаки, когда был подбит. Вокруг башни его намотаны человеческие внутренности - остатки десанта, ехавшего на нем в атаку. Снаряды, предназначенные немцами для этого танка, летят в нас. Глубже вжимаемся в землю…

От дивизии нашей давно остался один номер, повара, старшины, да мы, около пушки. Скоро и наш черед. Каша опять с осколками: когда подносчик пищи ползет, термос на его спине пробивает… Гимнастерка и штаны стали как из толстого картона: заскорузли от крови и грязи. На коленях и локтях - дыры до голого тела, проползал. Каску бросил, их тут мало кто носит, но зато много валяется повсюду. Этот предмет солдатского туалета используется совсем не по назначению. В каску обычно гадим, затем выбрасываем ее за бруствер траншеи, а взрывная волна швыряет все обратно, нам на головы… Покойник нестерпимо воняет. Их много здесь кругом, старых и новых. Одни высохли до черноты, головы, как у мумий, со сверкающими зубами. Другие распухли, словно готовы лопнуть. Некоторые неопытные солдаты рыли себе укрытия в песчаных стенках траншеи, и земля, обвалившись от близкого взрыва, придавила их. Так они и лежат, свернувшись калачиком, будто спят под толстым слоем песка. Картина, напоминающая могилу в разрезе. В траншее тут и там торчат части втоптанных в глину тел; где спина, где сплющенное лицо, где кисть руки, коричневые, под цвет земли. Ходим прямо по ним.

Около недели не смыкал глаз, да и не хочется. Последние дни - стрельба из пушки по площадям и по вспышкам, то есть в белый свет, ползание из конца в конец по передовой под обстрелом и кровь, кровь, кровь. Народа осталось совсем мало. Вечером приказ: выдвинуть пушку на острие прорыва для поддержки пехоты. Настало наше время! Приказ надо выполнять! Ха! Там, где даже ночью опасно идти согнувшись, столпились мы кучей и во весь рост. Нас двадцать один - так много, потому что пушку надо нести на руках, настолько избита и вздыблена земля. До немцев меньше ста метров, я думаю, что они различают звездочки на наших пилотках. Но почему они молчат?.. Ни одного выстрела, словно немцы удивлены нашей до дикости глупой безрассудностью и с интересом ждут, что будет дальше… Неожиданно сзади хлопок, толчок в спину поднимает меня в воздух! Лечу и сотую долю секунды думаю: «Конец!»…

Очнулся в яме около другой пушки нашей батареи. Сюда меня притащили вчера. Оказывается, мы наехали на противотанковый фугас и взорвались. Из двадцати одного человека остались двое: я и один легко раненный. Семнадцать человек не нашли. Лишь случайно, метров за сорок от взрыва, обнаружилась нога с куском живота. Она упала на землянку командира пехотного батальона…»

Вопрос: кто кого в данной ситуации «перемалывал»? Противнику, как видим, снарядов хватало, он их израсходовал в восемь раз меньше, чем советские артиллеристы. Потому как немцы стреляли не в площадь, а в цель, не подавляли, а уничтожали, и никогда не занимались такой глупостью, как подсчет плотности артиллерийских стволов на километр фронта.

На заключительном этапе Линдеман из района Киришей перебросил на грузовиках 61-ю пехотную дивизию, которая приняла полосу обороны 126-й дивизии у Поселка № 6. По всему периметру «бутылочного горла» немцы прочно удерживали все позиции.

В боях за Синявинские высоты особую славу заслужил 561-й батальон особого назначения - штрафной. Командир батальона Рихард Метцгер стал кавалером Рыцарского креста. В вермахте за уголовные и военные преступления тоже практиковалось «искупление вины кровью», с той лишь разницей, что не отделяли офицеров от солдат. Как сообщают немецкие авторы, через «пятисотые» батальоны прошло более 80 тысяч человек.

В результате ожесточенных боев ударные группировки 67-й и 8-й армий в течение месяца лишь незначительно вклинились в оборону противника. Напряженность в ведении боевых действий стала ослабевать.

«Русское командование, - утверждает Польман, - не сумело согласовать друг с другом свои наступательные операции на севере и на востоке таким образом, чтобы поставить немецкое командование в очень затруднительное положение. Впрочем, ожидать, что в третьем сражении на одном и том же поле боя появятся новые неожиданные идеи по части руководства боевыми действиями, не приходилось».

Анализ бывшего полковника вермахта совпадает с выводами командующего Ленинградским фронтом. Правда, генерал Говоров вину за неудачу сваливал на генерала Мерецкова:

«Основной и главной причиной, определившей особый характер операции, явилась способность противника к непрерывному восстановлению обороны путем последовательной смены по мере уничтожения дивизий одного обороняющегося эшелона дивизиями второго, затем третьего эшелона и т. д… Способность противника к непрерывному восстановлению обороны на синявинском направлении обусловлена неоправдавшимся расчетом на взаимодействие с соседним Волховским фронтом. Действия Волховского фронта не привлекли на себя оперативных резервов противника, что и позволило противнику часть сил снять с Волховского фронта и направить на Ленинградский фронт… По плану операции предполагалось, что резервы противника будут рассредоточены между обоими фронтами. На самом деле все семь пд оказались перед Ленинградским фронтом». Ну, что тут скажешь. Кюхлер и Линдеман сражались без всякого плана, используя любую возможность для достижения победы, а нашим кто мешал?

Впрочем, кто говорит о неудаче.

Мерецков, к примеру, с гордостью сообщает, что «сковал» неизвестно откуда взявшиеся 68 дивизий и 6 бригад противника и «перемолол» части 21 дивизии.

При этом советские потери составили около 80 тысяч человек убитыми и ранеными, противника - около 20 тысяч. Наши командующие теряли по 2660 солдат в сутки, Линдеман - 670. Уложив четверых своих бойцов, убивали-таки одного немца. Значит, главная задача, поставленная Сталиным, выполнена: «Соединения 18-й армии вследствие больших потерь уже не могли угрожать Ленинграду. Гитлеровское командование больше не помышляло ни о восстановлении блокады, ни тем более о штурме города». А иванов бабы еще нарожают. Тревогу в Москве вызвал лишь фантастический расход боеприпасов. Начальник артиллерии Красной Армии генерал H.H. Воронов даже направил на Волховский фронт своего представителя разобраться, в чем дело. Но в ходе расследования стало известно, что товарищ Сталин положительно оценил результаты операции, и расследование было прекращено. В директиве № 30175 Верховный отметил, что «войска этих двух фронтов привлекли на себя значительные оперативные резервы противника, нанесли его войскам тяжелые поражения и тем самым выполнили часть возложенной на эти фронты задачи».

Про «часть» - станцию Мга - как-то забылось. Ее советские войска освободили лишь 21 января 1944 года. Несмотря на «достижения», Мгинскую операцию 1943 года наши генералы вспоминают неохотно, а иногда и вовсе делают вид, что ее не было. К примеру, генерал Борщев, командовавший дивизией, написал: «Летом 1943 года мы вели тяжелые оборонительные бои (?) у Синявинских высот».

Впрочем, у Сталина были все резоны для хорошего настроения. Лето 1943 года стало переломным в ходе Второй мировой и Великой Отечественной войн: советские армии начали движение на Запад. Первыми победными салютами ознаменовалась победа в Курском сражении. В ходе грандиозной битвы были уничтожены бронетанковые войска вермахта, освобождены Орел, Белгород, Харьков. Стратегическая инициатива окончательно перешла в руки Красной Армии. Финляндия фактически прекратила боевые действия, ее правительство, все более убеждаясь в неизбежном крахе Тысячелетнего рейха, все настойчивее предпринимало попытки установить контакты с руководителями антигитлеровской коалиции, зондировало позиции Лондона, Москвы и Вашингтона на предмет условий заключения мира. Англо-американские войска высадились на Сицилии и Апеннинском полуострове, выведя из войны Италию и открыв тем самым второй фронт в Европе.

Постепенно изменялась в нашу польза обстановка под Ленинградом, германский «нож», обильно орошаемый кровью, все более ржавел и стачивался. Положение войск фельдмаршала Кюхлера, измотанных непрерывными русскими атаками, значительно ухудшилось. Германское командование не могло усилить ее ни за счет стратегических резервов, ни за счет переброски сил из других групп армий. На протяжении всего 1943 года для Гитлера группы армий «Север» словно не существовало. Если фюрер и вспоминал о ней, то только для того, чтобы забрать наиболее боеспособные дивизии: за второе полугодие Кюхлеру пришлось расстаться с единственной моторизованной и семью пехотными дивизиями, взамен он получил пять дивизий, имевших большой некомплект в личном составе и боевой технике. Верховное командование по-прежнему ставило задачу прочно оборонять позиции и продолжать блокаду Ленинграда, но в тылу группы армий, приблизительно по линии старой границы СССР с Прибалтикой, началось строительство нового оборонительного рубежа - линии «Пантера».

В середине сентября войска Ленинградского фронта, преодолев несколько сот метров, отбили у противника проклятые Синявинские высоты. Частной операции предшествовала уникальная артиллерийская подготовка. Генерал К.П. Казаков, прибывший на должность командующего артиллерией 2-й ударной армии с другого театра, отмечает в воспоминаниях необычную расточительность ленинградцев в отношении расходования боеприпасов, по сравнению с местом предыдущей службы.

Это удивление было вызвано изобретенным в штабе генерала Одинцова новым методом огневой поддержки пехоты - «сползание огня»: «В самом общем виде этот метод «сползания огня» был одним из методов артиллерийской поддержки атаки стрелковых подразделений. Если при огневом вале артиллеристы, стреляя по рубежам впереди своей пехоты, переносили огонь скачками в 100–200 метров, то есть на два-четыре деления прицела, то «сползание огня» вполне отвечало своему названию - артиллерийский огонь «сползал» с переднего края противника в глубину его обороны минимально возможными переносами - по 50 метров (одно деление), а зачастую и это маленькое расстояние делилось надвое с помощью уровня. Подобные переносы огня перекрывались рассеиванием снарядов, поэтому с наблюдательного пункта вы не видите никаких скачков. Артиллерийский огонь действительно ползет в глубину обороны противника, пропалывая ее дочиста, как хороший огород. Разумеется, по такой «прочищенной» местности наступать пехоте и танкам много легче. Естественный вопрос: почему этот метод не применять повсюду? Почему Штаб артиллерии Красной Армии не рекомендовал «сползающий огонь» артиллеристам других фронтов? Во-первых, что он требовал значительных расходов боеприпасов. А возможности для их пополнения были у нас не беспредельны - заводы давали столько снарядов, сколько могли дать. И если бы Главное артиллерийское управление удовлетворило полностью потребности одного фронта, широко применявшего «сползание огня», оно бы оставило без боеприпасов другие фронты. Вот почему Штаб артиллерии Красной Армии не мог рекомендовать метод «сползания огня» для всеобщего использования… Кроме того, противник уже широко использовал в обороне разные хитрости - ложный передний край или преднамеренный отвод своих войск в глубину. Представьте на минуту, что наша артиллерия обрушивает всю силу «сползающего огня» на опустевшую оборону. А чем пробивать оборону противника на следующей позиции, когда мы, пусть и легко, но с громадными затратами боеприпасов, пройдем эти три-четыре километра?»

В общем, ясно, что такая «поддержка» требовала огромного количества артиллерийских и минометных стволов, а сколько при этом расходовалось снарядов, все главные пушкари - от Говорова до Казакова - стесняются сообщить. К тому же для прорыва следующей оборонительной позиции всю эту технику необходимо было передвигать на три-четыре километра вперед, оборудовать огневые позиции и ждать, когда подойдут новые эшелоны с боеприпасами. А до Берлина - почти две тысячи километров. Но генералу Говорову метод понравился, его-то и применили в ограниченной по масштабам операции по захвату Синявинских высот.

Утром 15 сентября советская артиллерия и реактивные минометы перепахали немецкие позиции. Авиаторы 13-й воздушной армии, ВВС Балтийского флота и 2-го корпуса ПВО совершили 721 боевой вылет. После подготовки, следуя вплотную за огневым валом, двинулся 30-й гвардейский стрелковый корпус - 45, 63 и 64-я дивизии. Атака продолжалась 30 минут. За это время гвардейцы заняли все три линии вражеских траншей на Синявинском рубеже, перемахнули гребень… и уперлись в четвертую, на обратном скате. Бои продолжались еще три дня, затем наступило затишье.

Армия Линдемана занималась подготовкой тыловых позиций и сокращением линии фронта с целью высвободить войска. Так, 2 октября 290-я пехотная дивизия оставила рощу «Круглая» - «Нос Венглера». Этот выступ фронта, названный по имени выдающегося командира 366-го полка полковника Венглера, был одной из самых скверных позиций, «дьявольской дырой» среди болот и искромсанных пней. Все как один, начиная от командиров рот до главнокомандующего группы армий, считали, что его давно надо было оставить, но Гитлер до тех пор отвергал подобные предложения как «пораженческие, пока противник в конце концов не заставил очистить эту позицию».

В ночь на 3 октября немцы начали отвод войск с западного фаса погостьинского выступа и эвакуацию киришского плацдарма, который удерживали около двух лет. Этот маневр командующий 4-й армией обнаружил только двое суток спустя, проспал. Мерецков позже заявил, что помешали сложные метеоусловия: «Киришские болота под октябрьскими дождями вздулись от воды. Пока мы наводили переправу, чтобы нанести удар по отходящему врагу, он уползал на левый берег Волхова. Фронтовая авиация успела все же разбомбить его». Одним словом, Линдеман сумел отвести части за реку Тигода беспрепятственно и почти без потерь.

«Русские не сразу обнаружили отвод немецких войск, - пишет Польман. - Лишь после сильной артиллерийской подготовки они заняли уже оставленные немцами позиции и в сводках Верховного командования изобразили это как успешную наступательную операцию широкого масштаба с фантастическим количеством трофеев и потерь».

После случившегося конфуза командование Волховского фронта решило, что противник ударился в генеральное отступление, и бросило в решительное преследование 54-ю армию. Однако вскоре она уперлась в тыловую позицию, удерживаемую 96-й пехотной дивизией, и к 15 октября, после ожесточенных атак и контратак, наступление захлебнулось. Однако все эти небольшие тактические успехи Линдеману особой пользы не принесли: почти все высвобождавшиеся дивизии отправлялись на другие участки фронта. В октябре и ноябре из 18-й армии убыли 58, 69, 290, 81, 132 и 23-я пехотные дивизии. В Италию отправилась 5-я горнострелковая. Из политических соображений пришлось вернуть генералу Франко «Голубую дивизию». В результате многомесячных боев армия потеряла убитыми, ранеными и пленными 166 тысяч человек.

К концу 1943 года у Георга Линдемана, оборонявшего пространство от озера Ильмень до Финского залива, оставалось 19 дивизий, в их числе 5 авиаполевых, и 3 бригады. Кюхлер снова и снова пытался уговорить Гитлера отвести войска на линию «Пантера», но фюрер принципиально ничего не желал отдавать добровольно. Немецкие дивизии отметили последнее Рождество под Ленинградом. В советской Ставке в это время уже завершилась разработка и подготовка грандиозной стратегической операции с участием четырех фронтов, которая должна была закончиться полным разгромом группы армий «Север» и выходом Красной Армии в Прибалтику Первым этапом операции должно было стать полное снятие блокады Ленинграда. На флангах 18-й армии были созданы группировки, превосходившие противника в людях втрое, в технике - впятеро. 14 января 1944 года грянул Первый Сталинский удар.

Отчаянные попытки немцев удержать спас-деменский выступ оказались безуспешными. Наше наступление продолжалось. Темп его несколько увеличился после того, как 13 августа была введена в бой 21-я армия (командующий - генерал-лейтенант Н. И. Крылов) и двинулись вперед войска 49-й армии (командующий - генерал-лейтенант И. Т. Гришин). К вечеру 42-я стрелковая дивизия (командир - генерал-майор Н. Н. Мультан) и 146-я стрелковая дивизия (командир - полковник Н. П. Балоян) освободили город и железнодорожную станцию Спас-Деменск.

20 августа наступательные действия на Западном фронте приостановились. Необходимо было произвести частичную перегруппировку, пополнить войска людьми, доставить боеприпасы, продовольствие, фураж, подтянуть тылы.

В начале второй половины августа 1943 года на юго-западном стратегическом направлении произошли крупные изменения в обстановке, обусловленные поражением противника в битве под Курском. Войска Брянского и Центрального фронтов, преследуя отходившего врага, вышли к 20 августа 1943 года на подступы к Людинову и Брянску, а войска Воронежского и Степного фронтов вели бои за Харьков. На юге началась наступательная операция войск Юго-Западного и Южного фронтов по освобождению Донбасса. Таким образом, контрнаступление, начатое под Курском, переросло в общее стратегическое наступление.

Германское командование принимало все меры к тому, чтобы остановить наступление Красной Армии.

Большое внимание противник по-прежнему уделял организации обороны на смоленском и рославльском направлениях, на которые, как отмечалось уже выше, перебрасывались значительные силы немецких войск с орловского и брянского направлений.

Успешное наступление войск Брянского и Центрального фронтов и выход их на подступы к Людинову и Брянску создали условия, при которых продолжение наступления главных сил на Рославль, а также их поворот на южное направление были уже нецелесообразны.

В связи с этим командующий фронтом решил изменить направление главного удара с Рославля на Ельню, Смоленск, перегруппировать силы, создать новые ударные группировки и после короткой паузы перейти в наступление.

По решению командующего фронтом ударная группировка фронта создавалась в составе 10-й гвардейской, 21-й и 33-й армий. Этой группировке была поставлена задача разгромить противника в районе Ельни и развить наступление в направлении Ельня, Смоленск.

Войска правого крыла фронта (31, 5 и 68-я армии) должны были использовать успех войск, наступавших на направлении главного удара, и во взаимодействии с войсками левого крыла Калининского фронта овладеть городами Дорогобуж и Ярцево. Войскам левого крыла приказывалось развивать наступление на рославльском направлении.

Для усиления армий, действовавших на направлении главного удара, передавались: 33-й армии - 5-й механизированный и 6-й гвардейский кавалерийский корпуса, 21-й армии (которой командовал генерал-лейтенант Н. И. Крылов) - 2-й гвардейский танковый корпус, прибывший в состав фронта 20 августа из резерва Ставки Верховного Главнокомандования. Кроме того, эти армии были усилены артиллерией. Так, например, 33-я армия (командующий генерал-лейтенант В. Н. Гордов) дополнительно получила пять, а 21-я армия - семь артиллерийских бригад за счет перегруппировки артиллерии усиления, имевшейся во фронте.

Одновременно была произведена перегруппировка зенитной артиллерии, частями и соединениями которой усиливались армии ударной группировки фронта.

Ударная группировка фронта должна была наступать на фронте 36 км, из них 10-я гвардейская армия - на фронте 20 км, 21-я и 33-я армии - на фронте 16 км (по 8 км каждой). Прорыв обороны противника намечалось осуществить на участке шириной 20 км.

На направлении главного удара было создано превосходство над противником: по пехоте - в 1,5 раза, по танкам - в 2 раза и по артиллерии - в 4–5 раз. Наступление на ельнинском направлении намечалось на 28 августа.

Ставка Верховного Главнокомандования директивой № 30172 от 22 августа 1943 года утвердила представленный план операции Западного фронта.

В период с 20 по 27 августа войска Западного фронта производили частичную перегруппировку и готовились к возобновлению наступления.

Наиболее сложной задачей продолжало оставаться обеспечение наступавших войск боеприпасами. Количество боеприпасов в армиях по состоянию на 25 августа в зависимости от калибров колебалось от 0,25 до 1,3 боекомплекта.

Ограниченное количество боеприпасов, имевшихся в распоряжении фронта, продолжало оказывать существенное влияние на выполнение войсками боевой задачи.

В то время, когда войска Западного фронта вели подготовку к Ельнинско-Дорогобужской операции, войска левого крыла Калининского фронта 23 августа после пятидневной паузы возобновили наступление на духовщинском направлении.

39-я армия под командованием генерал-лейтенанта А. И. Зыгина, усиленная из резерва фронта 5-м гвардейским стрелковым корпусом, перешла в наступление на прежнем направлении. Однако в силу слабой подготовки наступления прорвать оборону противника армии не удалось. Противник, подтянув резервы, оказывал ожесточенное сопротивление.

Таким образом, двухнедельное наступление ударной группировки войск левого крыла Калининского фронта успеха не имело. Поставленные задачи не были выполнены, хотя наступление войск левого крыла фронта не позволило немецкому командованию использовать находившиеся здесь дивизии для переброски их против наступавших соединений Западного фронта.

В связи с неуспешными действиями войск командующий Калининским фронтом 30 августа 1943 года обратился в Ставку Верховного Главнокомандования с просьбой разрешить временно приостановить боевые действия для подготовки дальнейшего наступления. Так как 28 августа возобновилось наступление войск Западного фронта на ельнинском направлении, Ставка Верховного Главнокомандования приказала продолжать наступательные действия до 7 сентября, чтобы не дать возможности противнику маневрировать своими силами и средствами.

Верховный по-своему «простимулировал» командующих фронтами. 27 августа 1943 года оба комфронта получили звания генералов армии. Фактически это было сделано авансом, так как Смоленск освобожден не был. В условиях плохой дождливой погоды, не имея в достаточном количестве боеприпасов, командующие фронтами должны были проявить не столько чудеса изобретательности, сколько упорства, чтобы достичь поставленной цели.

Западный фронт, произведя необходимые перегруппировки, с утра 28 августа после артиллерийской подготовки и ударов авиации возобновил наступление, нанося главный удар в направлении Ельни.

На участке, намеченном для прорыва, была создана артиллерийская плотность 150–160 орудий и минометов калибра 76,2-мм и выше на 1 км фронта. Артиллерийская подготовка продолжалась 85 минут. В период артиллерийской подготовки проводилась также авиационная подготовка, во время которой авиация подавляла и задымляла выявленные наиболее активно действующие батареи противника. Артиллерийская поддержка атаки пехоты и танков осуществлялась последовательным сосредоточением огня. В этот же период артиллерийского наступления группа дальнего действия (ДД) продолжала подавлять артиллерийские батареи противника, а группа реактивной артиллерии (ГМЧ) - наиболее сильные узлы сопротивления противника в ближайшей глубине его обороны (до 1,5 км).

28 августа три армии центра Западного фронта (10-я гвардейская, 21-я и 33-я) возобновили наступление. Уже в первый день они прорвали вражескую оборону на глубину в 6–8 км (при ширине прорыва в 25 км). Умело и решительно действовал 5-й механизированный корпус (командир - генерал-майор М. В. Волков). Особенно отличился в боях за опорный пункт Кошелево один из мотострелковых батальонов. Имитируя небольшими силами атаку с фронта, комбат бросил две мотострелковые роты в обход Кошелево. Среди немцев началась паника. Бросая оружие, они бежали на запад. Важный опорный пункт был взят почти без потерь.

В эти дни в состав фронта влилось испытанное боевое соединение - 2-й гвардейский Тацинский танковый корпус (командир - генерал-майор А. С. Бурдейный). Перед боем командир корпуса от имени Президиума Верховного Совета СССР вручил 4-й мотострелковой, 25-й и 26-й танковым бригадам гвардейские знамена. Личный состав этих бригад, принимая славные боевые стяги, дал клятву Родине и советскому народу до последней капли крови, до последнего биения сердца сражаться за свободу и независимость родной страны, беспощадно уничтожать нацистских оккупантов . Эту клятву гвардейцы с честью выполнили. Действуя в составе Западного, а затем 3-го Белорусского фронта, они еще выше подняли боевую славу своего героического соединения.

Тацинцы вступили в бой 30 августа и во второй половине дня, продвинувшись до 20 км, вместе с войсками 10-й гвардейской армии подошли к Ельне. Штурм города начался в 18 часов. В результате стремительной атаки частей 29-й гвардейской стрелковой дивизии (командир - генерал-майор А. Т. Стученко) с востока и удара гвардейцев-тацинцев с юга наши войска к исходу дня овладели Ельней, крупным опорным пунктом обороны врага на смоленском направлении. Успешно действовали в этих боях 76-я стрелковая дивизия (командир - полковник А. Г. Бабаян), 23-я отдельная гвардейская танковая бригада (командир - полковник И. П. Калинин), 119-й отдельный танковый полк (командир - полковник О. А. Лосик).

В составе 23-й гвардейской отдельной танковой бригады храбро дрался с врагом экипаж танка «Беспощадный». Эта грозная боевая машина была построена на средства видных советских писателей и художников. Обращаясь к ним, члены экипажа писали:

«Дорогие наши товарищи Маршак, Гусев, Михалков, Тихонов, Куприянов, Крылов, Соколов! Экипаж „Беспощадного“ в составе Макарова, Соколова и Стародубцева клянется вам, что будет беспощадно истреблять гитлеровскую свору до полной погибели. „Беспощадный“ будет впереди всех на поле боя…

(Командир „Беспощадного“ В. Макаров» .)

Гвардейцы-танкисты выполнили свою клятву: при прорыве укрепленных позиций врага под Ельней их танк раздавил несколько огневых точек и истребил до взвода немецких солдат.

Тесно взаимодействовали с наземными войсками наши летчики из 233-й штурмовой авиационной дивизии. За несколько дней до начала боев Указом Президиума Верховного Совета СССР штурман соединения майор М. З. Бондаренко был удостоен второй медали «Золотая Звезда».

31 августа шесть соединений и частей, участвовавших в освобождении Ельни, получили наименование «Ельнинские». Столица нашей Родины - Москва салютовала освободителям города двенадцатью артиллерийскими залпами из 124 орудий.

Серьезные бои шли в это время и на правом крыле фронта. Здесь наступали 31, 5 и 68-я армии. 1 сентября 312-я стрелковая дивизия (командир - полковник А. Г. Моисеевский) выбила немцев из Дорогобужа. Наши войска на ряде участков успешно форсировали Днепр, Десну и Снопоть и за пять дней прошли с боями почти 40 км.

Западнее Дорогобужа и Ельни сопротивление германских войск заметно возросло. Немецкое командование подтянуло свежие силы. 6 сентября наши наступающие дивизии остановились перед заблаговременно подготовленной полосой обороны противника. Ее занимали отошедшие нацистские соединения, а также части переброшенных на ельнинское направление 330-й пехотной дивизии и 1-й моторизованной бригады СС .

В течение недели войска фронта вели разведку вражеской обороны, уточняли систему огня, производили перегруппировку сил. Активно действовала только авиация, продолжавшая разрушать оборонительные сооружения, уничтожать живую силу и технику противника.

Планируя дальнейшие действия, которые должны были привести к разгрому противника на смоленском и рославльском направлениях и в последующем - к овладению Смоленском, командование фронта приняло решение основные усилия сосредоточить в центре. В состав ударной группировки вошли 10-я гвардейская, 21-я и 33-я армии, 2-й гвардейский танковый, 5-й механизированный, 6-й и 3-й гвардейские кавалерийские корпуса. Перед 31, 5 и 68-й армиями была поставлена задача уничтожить противника в районе Ярцево, выйти на реки Вопь и Днепр и во взаимодействии с войсками главной группировки овладеть Смоленском. Войска 49-й и 10-й армий должны были освободить Рославль.

Для прорыва обороны противника на направлении главного удара фронта намечалось привлечь 14 стрелковых дивизий, из которых 7 предполагалось иметь во вторых эшелонах армий и корпусов. Плотность артиллерии и танков на 1 км фронта прорыва достигала: орудий и минометов (калибра 76,2-мм и выше) - 150, танков и самоходных орудий - 48.

Войскам левого крыла Калининского фронта предстояло разгромить группировку противника в районе Духовщина - Демидов и развивать наступление в общем направлении Рудня - Витебск.

Командующий Калининским фронтом решил силами 39-й и 43-й армий 14 сентября возобновить наступление. Основные усилия сосредоточивались в полосе наступления 39-й армии в общем направлении Береснево - Духовщина. По решению командующего 39-й армией главный удар наносился на Духовщину силами 84-го и 2-го гвардейского стрелковых корпусов и подвижной группой армии в составе четырех танковых бригад. Ширина участка прорыва армии равнялась 9 км.

К 10 сентября перед фронтом 39-й армии, играющей главную роль в предстоящей операции, оборонялись 5 германских соединений: 52, 197 и 246-я пехотные дивизии, 18-я танковая дивизия и 25-я моторизованная (панцергренадерская) дивизия.

Необходимо отметить, что в начале сентября наши войска уже пытались овладеть Духовщиной силами 83 ск и механизированной группы полковника Дремова, но из-за слабой артиллерийской подготовки и несоблюдения секретности операция провалилась. Противник подтянул к месту предполагаемого прорыва 1-ю мотобригаду СС, и бои стали позиционными.

Командование Калининского фронта приняло решение нарастить силы ударной группировки. К имеющейся механизированной группе полковника Дремова (46-я и 47-я мехбригады, 4-я истребительно-противотанковая бригада, 114-й отдельный моторизованный инженерный батальон, 1820-й самоходно-артиллерийский полк) добавилась танковая группа подполковника Чупрова (60-я и 236-я танковые бригады, 17-я истребительно-противотанковая бригада и 4-й гвардейский инженерный батальон), которая к 13 сентября сосредоточилась в районе н/п Малые Дебри.

По новому плану операции, как уже говорилось, овладеть Духовщиной уже должны были два стрелковых корпуса: 84-й и 2-й гвардейский. Первый при прорыве германской обороны поддерживала группа непосредственной поддержки пехоты (НПП), состоящая из 11-го гвардейского полка прорыва (11 КВ) и 28-й гвардейской танковой бригады (16 Т-34–76, 10 Т-70, 9 Т-60). Всего - 46 танков. Развивать успех 84 ск должна была танковая группа подполковника Чупрова (62 Т-34–76 и 41 Т-70). 2-й гвардейский стрелковый корпус поддерживала мехгруппа полковника Дремова (58 Т-34–76, 14 Т-70 и 16 САУ СУ-122).

Итого 39-я армия располагала 238 танками и САУ. Немалая сила! Обеспеченность групп ГСМ составляла 2,2–2,5 запр., боеприпасов: 2,5–3,0 б/к продовольствия: 5–8 сутодач .

Тактическая плотность на направлении главного удара достигала 4,5 батальона, 128 орудий и минометов (калибра 76,2-мм и выше) и 24 танка. Смена и выход частей в исходное положение для наступления планировались в ночь перед атакой, то есть в ночь на 14 сентября.

В соответствии с принятыми решениями наступательные действия войск Калининского и Западного фронтов были возобновлены 14–15 сентября.

В 10.20 14 сентября после артиллерийской подготовки, продолжавшейся 1 час 20 минут, войска 39-й и левого фланга 43-й армий перешли в наступление. В итоге первого дня боев оборона противника на направлении главного удара была прорвана. Войска фронта продвинулись на глубину от 3 до 13 км, расширив прорыв до 30 км.

В ночь на 19 сентября войска 39-й армии, которой командовал в это время генерал-лейтенант Н. Э. Берзарин, овладели важным опорным пунктом обороны противника на путях к Смоленску - г. Духовщина.

За время этой операции наши танковые группы нанесли противнику следующий урон: уничтожено танков - 14, самоходных орудий - 10, артсистем разного калибра - 55, крупнокалиберных пулеметов - 4, пулеметов - 75, минометов - 42, блиндажей и ДЗОТов - 109, разных складов - 25, автомашин - 31, солдат и офицеров - около 3260.

Захвачено: орудий разных - 4, пулеметов - 17, минометов - 4, винтовок - 46, тягачей - 2, автомашин - 1, мотоциклов - 4, лошадей - 2, телефонных аппаратов - 4.

Потери группы за время операции составили: 63 танка Т-34–76, 18 танков Т-70, 4 САУ СУ-122. Всего 85 единиц. Личного состава было убито и ранено - 2101 человек .

15 сентября наступление Западного фронта также возобновилось. В первый же день оборона противника была прорвана на всех направлениях. Активно и решительно действовали наступавшие на Ярцево части 31-й армии. Умело маневрируя, они обходили очаги сопротивления врага и настойчиво продвигались вперед. 16 сентября последний оборонительный рубеж немцев восточнее Ярцево был прорван, и наши войска ворвались в предместья города. Наступавшие на Ярцево 359-я стрелковая дивизия (командир - полковник П. П. Косолапов), 82-я стрелковая дивизия (командир - генерал-майор И. В. Писарев), 133-я стрелковая дивизия (командир - полковник М. З. Казишвили), неотступно преследуя врага, форсировали реку Вопь и овладели городом.

19 сентября 1943 года девяти соединениям и частям фронта, отличившимся при взятии важного опорного пункта обороны немцев на подступах к Смоленску, было присвоено почетное наименование «Ярцевские».

В это время значительного успеха добились войска ударной группировки. За пять дней наступления они продвинулись на глубину до 40 км. Новыми славными боями прославил себя в эти дни 254-й гвардейский имени Александра Матросова стрелковый полк 56-й гвардейской стрелковой дивизии. Решительной атакой 1-я стрелковая рота этого полка, в рядах которой А. Матросов совершил свой героический подвиг, овладела высотой 147,4. Враг стремился во что бы то ни стало вернуть утраченные позиции. Более 150 немецких автоматчиков двинулись на гвардейцев. «Умрем, а высоту не отдадим!» - пронеслось по цепи. Метко разил врага пулеметный расчет сержанта Смолина, друга Александра Матросова. Бесстрашно сражались и другие бойцы. После ожесточенных атак в живых осталось всего пять человек. Но высота все еще была в наших руках. В этот момент в тыл к немцам зашла другая рота, и с большими потерями они откатились вспять .

Сохранилось немало документов, ярко свидетельствующих о величии духа, мужестве и самоотверженности, проявленных воинами Западного фронта в боях за Смоленск. Вот донесение комсорга 2-й стрелковой роты 87-го стрелкового полка 29-й гвардейской стрелковой дивизии Матюшина:

«Сейчас идем в бой. Пишу во время огневого налета нашей артиллерии. Комсомолец Полден ранен, но на медпункт идти отказался. Убит командир роты. Я выпустил листовку: „Отомстим за него!“ Коротко сообщил об этом всем комсомольцам. Красноармейцы рвутся скорее в атаку мстить за командира. Над трупом был дан трехкратный залп по фашистам всей ротой.

(Комсорг роты Матюшин» .)

Стремительно атаковал противника стрелковый взвод младшего лейтенанта Д. Г. Юркова из 241-го стрелкового полка 95-й стрелковой дивизии. При освобождении деревни Болтутино командир этого взвода лично уничтожил 25 немцев и 3 станковых пулемета. В рукопашной схватке у деревни Егоры Д. Г. Юрков с десятью бойцами уничтожил до взвода пехоты и 4 пулемета противника, а затем выбил германских солдат из траншеи. При отражении сильной контратаки в районе деревни Барсуки взвод истребил до 40 нацистов. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 июня 1944 года младший лейтенант Д. Г. Юрков был удостоен высокого звания Героя Советского Союза.

Успехам наземных войск активно содействовали наши авиаторы. В боях за Смоленск летчики 1-й воздушной армии совершили 6093 самолето-вылета, в 160 воздушных боях сбили 128 вражеских самолетов.

Развивая успех, войска Калининского и Западного фронтов уже 19 сентября вели наступление в полосе около 250 км, причем наибольший успех был достигнут на направлении главного удара Западного фронта, где войска за пять дней наступления продвинулись на глубину до 40 км.

20 сентября Ставка Верховного Главнокомандования директивой № 30193 поставила перед войсками Западного фронта задачу: продолжать наступление, разгромить отходившую группировку противника и 26–27 сентября овладеть г. Смоленск; к тому же времени войскам левого крыла фронта было приказано занять Починок, Рославль и выйти на рубеж: река Сож - Хиславичи - Шумяни; в дальнейшем главной группировке фронта ставилась задача наступать в общем направлении на Оршу и 10–12 октября овладеть районом Орша - Могилев.

Калининскому фронту директивой № 30192 от 20 сентября Ставка Верховного Главнокомандования приказала основные усилия войск левого крыла фронта сосредоточить на овладении г. Витебск. К 26–27 сентября войска должны были выйти на рубеж Понизовье - Пунищи - Каспля - Архиповка и не позднее 9–10 октября овладеть Витебском.

Выполняя указания Ставки Верховного Главнокомандования, войска обоих фронтов продолжали успешно развивать наступление.

Войска Калининского фронта 21 сентября силами 43-й армии под командованием генерал-лейтенанта К. Д. Голубева овладели мощным узлом обороны противника на путях к Витебску - г. Демидов, охватив группировку противника, находившуюся в районе Смоленска, с севера. В связи с этим противник начал отводить свои войска, действовавшие перед левым крылом фронта. Успешно продвигаясь, войска Калининского фронта к 24 сентября вышли на рубеж 15 км юго-западнее Велижа - река Каспля - Демидов, 10 км севернее Смоленска.

Ударная группировка войск Западного фронта 23 сентября перерезала железную дорогу Смоленск - Рославль, а 24 сентября вышла к реке Сож, охватив группировку противника в районе Смоленска с юга. К этому времени войска 10-й армии ворвались в г. Рославль и завязали уличные бои.

К 23 сентября смоленская группировка противника оказалась охваченной с северо-востока 31-й армией, с юго-запада - 5-й и 68-й армиями. К вечеру следующего дня наши передовые дивизии вышли на подступы к Смоленску.

Освобождение этого города - почетная страница в боевой истории Западного фронта. Германское командование, хорошо понимая стратегическое и политическое значение Смоленска, приложило немало усилий к тому, чтобы укрепить оборонявшие город войска. Но натиск наших частей уже нельзя было остановить. Передовые батальоны 215, 331, 312–й и других стрелковых дивизий 31-й и 5-й армий смелой атакой сбили противника, укрепившегося на левом берегу, и ворвались в Смоленск. Бои шли всю ночь. Противник отчаянно сопротивлялся. Но все его попытки удержать город оказались тщетными. В 3 часа 30 минут 26 сентября Смоленск был полностью освобожден от германских захватчиков.

Пустырь угрюмый и безводный,
Где у развалин ветер злой
В глаза швыряется холодной
Кирпичной пылью и золой.

В таких горестных словах запечатлел поэт Александр Твардовский (сам родившийся в этих местах. - Примеч. авт. ) картину, открывшуюся перед освободителями. Древний город был полностью разрушен врагом. Нет возможности перечислить все злодеяния, совершенные нацистами. Имеется следующая статистика: было сожжено и взорвано 82 % зданий, уничтожены вся промышленность, электростанция, водопровод, 26 больниц, 33 школы, 31 административное здание. В развалинах лежали телеграф, телефонная станция и почтамт, железнодорожный вокзал .

В ночь с 25 на 26 сентября столица нашей Родины - Москва салютовала доблестным войскам Западного фронта, овладевшим Смоленском, двадцатью артиллерийскими залпами из 224 орудий.

В приказе Верховного Главнокомандующего отмечались заслуги соединений и частей 5, 31 и 68-й армий, а также артиллеристов генерал-майора артиллерии Л. И. Котухова, полковника И. С. Басова, полковника А. А. Сергеева, полковника С. Б. Бильдина, подполковника В. С. Копнина, майора В. В. Богородского, зенитчиков полковника Н. И. Каминского, подполковника М. П. Хилько, подполковника Г. П. Семенова, саперов полковника П. А. Петрова, летчиков генерал-майора авиации В. В. Степичева, генерал-майора авиации Д. Д. Юханова, генерал-майора авиации Н. И. Буянского, генерал-майора авиации Г. Н. Захарова, генерал-майора авиации В. Д. Дрянина, полковника С. П. Андреева, подполковника В. Н. Вусса. 39 соединений и частей фронта получили почетное наименование «Смоленские». 27 сентября в городе состоялся большой митинг. От имени трудящихся глава вернувшейся советской власти секретарь Смоленского областного и городского комитетов ВКП(б) Д. М. Попов выразил горячую благодарность воинам Западного фронта, освободившим Смоленск.

Военный совет, соединения и части фронта немало сделали для того, чтобы помочь трудящимся города наладить нормальную жизнь. Пять подвижных электростанций общей мощностью 100 киловатт дали ток в госпиталь, во вновь созданные больницы, городские и областные учреждения. Инженерно-дорожные части фронта навели сначала понтонный, а затем построили высоководный мост. Саперы Сводной инженерно-саперной бригады под командованием подполковника Е. Х. Бондарева очистили город от мин, фугасов, бомб замедленного действия. В короткий срок они сняли 5 тыс. взрывоопасных предметов.

В тот день, когда войска главной группировки фронта штурмовали Смоленск, части 10-й армии освободили Рославль. В боях за него отличились 49-я стрелковая дивизия (командир - генерал-майор А. В. Чижов), 139-я стрелковая дивизия (командир - полковник И. К. Кириллов), 247-я стрелковая дивизия (командир - генерал-майор Г. Д. Мухин), 277-я стрелковая дивизия (командир - генерал-майор С. Т. Гладышев), 326-я стрелковая дивизия (командир - полковник В. А. Гусев).

Наступательные действия войск Западного фронта продолжались до начала октября. Наши соединения и части с ходу форсировали реку Сож и вступили в пределы Белоруссии.

Противник, лишившись важных для него узлов обороны - Смоленска, Рославля, Демидова, стремился задержать наступление наших войск на промежуточных рубежах. Однако войска Калининского и Западного фронтов продолжали неотступно преследовать врага.

За период с 20 по 25 сентября на всем фронте наступления советские войска продвинулись на 40–60 км. К 30 сентября соединения и части левого крыла и центра Калининского фронта вышли на рубеж Усвяты - Рудня. Дальнейшие попытки наших войск продолжать наступление на витебском направлении успеха не имели.

Войска Западного фронта с ходу форсировали реку Сож, освободили города Красный, Мстиславль, Кричев и к 2 октября вышли на рубеж Елисеевка - Ляды (зап.) - Ленино - Дрибин и далее на юг по реке Проня до Петуховки.

Наступление войск левого крыла Западного фронта на рославльском направлении осуществлялось в тесном взаимодействии с войсками Брянского фронта, проводившими в это время Брянскую наступательную операцию. В середине сентября войска Брянского фронта форсировали реку Десна, а 17 сентября освободили Брянск и Бежицу. К 30 сентября они вышли на рубеж Кричев - Ветка, а к 2 октября - к реке Проня на участке от Петуховки до Пропойска (ныне Славгород) и далее по левому берегу реки Сож.

Большую помощь войскам Калининского и Западного фронтов оказали партизаны, действовавшие в тылу врага на территории Смоленской и Калининской областей. Они оттянули на себя четыре охранные дивизии (281, 201, 286 и 203-ю) и, кроме того, постоянно доставляли советскому командованию ценные разведданные о противнике.

С выходом войск Калининского и Западного фронтов на рубеж Усвяты - Рудня - Ленино - Дрибин - Пропойск (Славгород) наступавшие войска встретили организованное сопротивление противника. Попытки развить наступление на оршанском и могилевском направлениях успеха не имели.

Германские военные историки, и прежде всего К. Типпельскирх, оценивали ситуацию, сложившуюся вокруг Смоленска в сентябре 1943 года, несколько в ином ключе.

Командующий группы армий «Центр» генерал-фельдмаршал фон Клюге прекрасно понимал, что в существующих условиях долго удерживать город Смоленск и прилегающие территории невозможно. Поэтому немецкое руководство заблаговременно выбрало новый оборонительный рубеж и приступило к его оборудованию. Этот рубеж проходил перед Днепром и прикрывал последнюю крупную железнодорожную и автомобильную магистраль перед Припятскими болотами. Если бы советским войскам удалось взять под свой контроль шоссе и железнодорожную линию Гомель - Могилев - Орша, то оборона восточнее Припятских болот вряд ли была бы осуществимой. Отдавая в середине сентября приказ на отход на новый рубеж, проходивший по реке Сож и далее через Ленино на Рудню, командование группы рассчитывало, что ему удастся растянуть этот отход по крайней мере на пять недель. События, однако, заставили осуществить его гораздо быстрее. Критическая обстановка на правом крыле группы армий, нуждавшейся в постоянной поддержке, равно как и исключительно сильное давление, которое оказывал Западный фронт на войска 4-й армии на смоленском направлении, требовали непрерывного сокращения линии фронта. С величайшим трудом сначала удалось помешать Красной Армии прорваться к Смоленску. Но уже 24 сентября Смоленск и Рославль, с которыми у немцев были связаны самые кровавые воспоминания лета 1941 года, агрессорам пришлось все-таки оставить. Натиск советских войск возрастал. Конечно, нашей войсковой разведке стало известно о подготовке новых оборонительных позиций, а Ставка ВГК и командование фронтов стремились не дать германским войскам остановиться и стабилизировать фронт. Южнее Смоленска, который, по мнению немецких историков, из-за упрямства Гитлера пришлось удерживать слишком долго, замысел советского руководства имел успех. Прорыв нашего кавкорпуса на Ленино врагу предотвратить не удалось. Обстановка для германской обороны стала еще более критической, когда наши войска предприняли прорыв и в полосе обороны 3-й танковой армии вермахта, передавшей (вопреки советским утверждениям. - Примеч. авт. ) за последние месяцы несколько соединений на другие участки фронта и вынужденной растянуть оборонительные полосы каждой из оставшихся дивизий до 40 км по фронту. Путем перегруппировки сил на других участках группы армий «Центр» удалось остановить наступление. Тем временем ударом из глубины, осуществленным силами наскоро созданных частей и войск охраны тыла, наш прорвавшийся кавкорпус был задержан в районе Ленино. К 1 октября группа армий «Центр», согласно германским оценкам, благополучно отошла на новый рубеж, и генерал-фельдмаршал фон Клюге приказал отныне «покончить с отходом». Такова официальная оценка событий немецкими историками. Элементы объективности в их утверждениях есть, но в период проведения операции инициативой владела именно Красная Армия, а немецкие оперативно-тактические действия являлись следствием реализации наших планов.

В сложившейся обстановке вновь возникла необходимость продолжения активных действий войск Калининского и Западного фронтов на витебском, оршанском и могилевском направлениях с целью сковывания основных сил группы армий «Центр». Проведением ряда частных операций на этих направлениях войска Калининского и Западного фронтов выполнили поставленную задачу и не позволили противнику перебросить свои силы на южное направление, где решался главный исход кампании. Однако продвижение вперед прекратилось.

Перед мощным натиском советской пехоты, артиллерии, танков, авиации, перед мужеством наших бойцов и командиров не устояли укрепленные полосы противника, на которых оборонялись десятки германских дивизий. Войска Западного фронта, ведя непрерывные бои, прошли на запад более 200 км. Ни пехотных, ни танковых соединений и даже частей не смогло немецкое командование снять с западного направления. Тем самым были созданы благоприятные условия для успешного завершения нашего контрнаступления под Курском.

За 57 суток боев нашими войсками были проведены Спас-Деменская, Ельнинско-Дорогобужская, Духовщинско-Демидовская и Смоленско-Рославльская фронтовые наступательные операции. Безвозвратные потери войск Западного и Калининского фронтов за время проведения стратегической наступательной операции «Суворов» составили 107 645 человек.

1. Документы архива Министерства обороны РФ (ЦАМО РФ):

а) доклад старшего помощника генерал-инспектора БТ и МВ КА об использовании 1, 5, 11, 25-го танковых корпусов и 5-го механизированного корпуса на Западном фронте от 12 августа 1943 г. (ЦАМО РФ, ф. 38, оп. 80040сс, д. 94, лл. 23–30);

б) доклад УК БТ и МВ Калининского фронта о боевых действиях БТ и МВ фронта за август 1943 г. (ЦАМО РФ, ф. 38, оп. 80040сс, д. 214, лл. 47–37);

в) доклад штаба УК БТ и МВ 1-го Прибалтийского фронта о примерах боевого использования БТ и МВ в условиях лесисто-болотистой местности и выводы по операциям за сентябрь-декабрь 1943 г. (ЦАМО РФ, ф. 235, оп. 2088, д. 49, лл. 1–26);

г) отчет командующего БТ и МВ 5А о боевых действиях армии за август 1943 г. (ЦАМО РФ, ф. 38, оп. 80040сс, д. 206, лл. 90–92).

2. Операции Советских Вооруженных Сил в период коренного перелома в ходе Великой Отечественной войны (19 ноября 1942 г. - декабрь 1943 г.). М.: Воениздат, 1958. 520 с.

3. Освобождение городов: Справочник по освобождению городов в период Великой Отечественной войны 1941–1945. М.: Воениздат. 598 с.

4. Россия и СССР в войнах XX века. М.: Олма-Пресс, 2001.492 с.

5. Советская кавалерия (военно-исторический очерк). М.: Воениздат, 1984. 316 с.

6. Дегтярев П. А., Ионов П. П . «Катюши» на поле боя. М., 1991.238 с.

7. Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии. 1933–1945. Т. 3. Война на два фронта. М.: Воениздат, 1976. 416 с.

8. Типпельскирх К. История Второй мировой войны. Том 2.1943–1945. 304 с.

Боевые действия 61-го стрелкового корпуса 13-й армии на могилевском направлении

Оборонительные бои на брянском направлении и контрудары войск Брянского фронта с 25 августа по 10 сентября 1941 года

Наступательная операция 24-й армии РККА в районе Ельни с 30 августа по 8 сентября 1941 года

Боевые действия противоборствующих сторон во время Смоленского сражения с 10 июля по 10 сентября 1941 года

Боевые действия советских и германских войск в период проведения Смоленской стратегической наступательной операции «Суворов» (7 августа - 20 октября 1943 года)

Примечания:

Ленский А. Г. Сухопутные силы РККА (в предвоенные годы). Санкт-Петербург, 2000, с. 89.

Там же, с. 114, 115.

ЦАМО РФ, ф. 208, оп. 2526, д. 6737, лл. 616–618.

ЦАМО РФ, ф. 661, оп. 81133, д. 2, л. 28.

В состав 1-й бригады СС входило два мотопехотных полка по три батальона (в каждом три мотопехотных и пулеметная роты); также в каждом из полков имелись противотанковая (12 37-мм орудий) и пехотная артсистемы (2150-мм гаубицы, 4105-мм орудия), танкоистребительная батарея (12 37-мм орудий), зенитная батарея (12 20-мм орудий), мотоциклетная рота (18 ручных и 2 станковых пулемета, 3 50-мм миномета, 7 бронеавтомобилей Sd.Kfz.222/223) и саперная рота (9 пулеметов).

ЦАМО РФ, ф., 235, оп. 2088, д. 49, лл. 2–5.

Там же, л, 6.

ЦАМО РФ, ф. 208, оп. 2526, д. 381, л. 231.

Там же, д. 381, л. 83.

«Возрожденный из руин». Смоленское книжное издательство, 1963, с. 24.

Войска Юго-Запалного (генерал армии Р,Я. Малиновский) и Южного (генерал-полковник, с 21 сентября генерал армии Ф.И. Толбухин) фронтов к середине февраля 1943 г. освободили восточную часть Донбасса и вышли на рубеж по реке Северский Донец, северо-западнее Ворошиловграда, далее по реке Миус и восточнее Таганрога. Немецкое командование, стремясь удержать Дон­басс, создало сильную оборону, передний край которой проходил по рекам Северский Донец и Миус. В глубине обороны были созданы оборонительные рубежи по рекам Крынка, Кальмиус и Самара, особенно сильно укреплён рубеж по реке Миус. На переднем крае и в глубине обороны построено много дерево-земляных и железобетонных сооружений.

11 августа 1943 г. Гитлер отдал дополнительный приказ об ускорении строительства стратегического рубежа обороны, так называемого «Восточного вала», от Утл юкского лимана через Молочное озеро и далее по реке Молочная, среднему течению Днепра, реке Сож, через Оршу, Витебск, Псков, по реке Нарва.

Оборону Донбасского района гитлеровское командование возложило на 1-ю танковую и 6-ю полевую армии, часть сил оперативной группы «Кемпф» (с 16 августа преобразована в 8-ю армию) и 4-й воздушный флот, которые входили в состав группы армий «Юг» под командованием гене разфельдмаршала Э. Манштейна. Эти войска имели около 540 тысяч человек, 5,4 тысячи орудий и миномётов, 300 танков и штурмовых орудий, более 1 тысячи самолётов.

К началу Донбасской операции в состав Юго-Западного фронта входили 1, 3-я и 8-я гвардейские, 6, 12, 46-я общевойсковые и 17-я воздушная армии, 23-й танковый, 1 -й гвардейский механизированный и 1 -й гвардейский кавалерийский корпуса; в состав Южного фронта - 2-я гвардейская. 5-я ударная, 28, 44, 51-я общевойсковые и 8-я воздушная армии. 2.4-й гвардейские механизированные и 4-й гвардейский кавалерийский корпуса. Всего оба фронта насчитывали до 1 млн 53 тысяч человек, около 21 тысячи орудий и миномётов. 1.25 тысячи танков и САУ, до 1,4 тысячи самолётов.

План проведения Донбасской операции, разработанный командованием фронтов при участии представителя Ставки ВГК Маршала Советского Союза A.M. Василевского, 10 августа был утверждён Ставкой. 12 августа Ставка ВГК уточнила Юго-Западному фронту его задачу: нанести главный удар из района Изюма на Барвенково. Павлоград, Орехов, разгромить противника и, выйдя в район Запорожье, Пологи, отрезать пути отхода на запад его донбасской группировке. Войска Южного фронта в соответствии с планом операции наносили главный удар из района Куйбышево на Сталино (Донецк) с целью прорвать оборону противника по реке Миус и во взаимодействии с войсками Юго-Западного фронта разгромить немецкую группировку на юге Донбасса, затем наступать в направлении Крыма и низовий Днепра. Координация действий двух фронтов возлагалась на A.M. Василевского.

Командующий Юго-Западным фронтом генерал армии Р.Я. Малиновский ре­шил главный удар нанести силами 6-й и 12-й общевойсковых армий, 23-го танкового, 1-го гвардейского кавалерийского корпусов при поддержке 17-й воздушной армии в направлении Барвенково, Пав­лоград, Орехов и отрезать пути отхода войскам немецкой 1-й танковой армии на запад. На правом крыле фронта наносила удар 1-я гвардейская армия, с задачей свёртывать на юг оборону врага по правому берегу реки Северский Донец. 3-я гвардейская армия, наступая на ле­вом крыле фронта, овладевала Лисичанском и в дальнейшем наступала на Славянск, Краматорск. Армии, составлявшие второй эшелон фронта, должны были развивать успех: 8-я гвардейская - в полосе 6-й и 12-й армий, наступая на Павлоград; 46-я армия - действовать в центре правого крыла фронта. Резерв фронта (23-й танковый и 1-й гвардейский механизированный корпуса) планировалось ввести в прорыв в полосах 6-й и 12-й армий для развития успеха в оперативной глубине.

Командующий Южным фронтом Ф.И. Толбухин решил главный удар на­нести силами 5-й ударной, 2-й гвардейской и 28-й общевойсковой армий в направлении Куйбышево, Новоекатериновка, окружить и уничтожить таганрогскую группировку немецкой 6-й армии, выйти на рубеж Кутейниково, река Кальмиус, берег Азовского моря, в дальнейшем наступать на Мелитополь, в направлении Крыма и низовий Днепра. 51-я армия на правом крыле и 44-я армия на левом крыле фронта должны были активными действиями сковывать инициативу противника. Резерв фронта (2-й гвардейский, 4-й гвардейский механизированный и 4-й гвардейский кавалерийский корпуса) предполагалось использовать для развития успеха.

На направлениях главных ударов фронтов было создано превосходство над противником: в людях - в раза, орудиях и миномётах - почти в 5 раз, танках - в 2-3 раза.

13 августа из района южнее города Змиев нанесла удар 1-я гвардейская армия генерал-полковника К.И. Кузнецова. 16 августа из района Изюма начала наступление главная группа- Юго-Западного фронта — 6-я (генерал-лейтенант И.Т. Шлёмин) и 12-я (генерал-майор А.И. Данилов) армии, которые к исходу дня продвину­лись на 2,5-3,5 км. С первых же дней наступления бои приняли напряжённый, кровопролитный характер. 18 августа 1-я гвардейская армия овладела городом Змиев. Однако в это время нейтральная группировка Юго-Западного фронта не сумела развить успех.

18 августа в наступление перешел и Южный фронт. Прорыв вражеской обороны на реке Миус осуществляли на узком участке 5-я ударная (генерал-лейтенант В.Д. Цветаев) и 2-я гвардейская (генерал-лейтенант Г.Ф. Захаров) армии. После мошной артиллерийской и авиационной подготовки они к концу дня вклинились в оборону противника на 10 км. 4-й гвардейский механизированный корпус, введённый в сражение в полосе 5-й ударной армии, к исходу 19 августа продвинулся на запад до 20 км, форсировал реку Крынка и захватил плац­дарм на правом берегу. Все попытки противника ликвидировать брешь в обороне окончились провалом. Развивая наступление на Амвросиевку и отражая контратаки врага, войска фронта расчленили немецкую 6-ю армию на две части. Эти успешные действия создали реальную угрозу разгрома противника на южном крыле Южного фронта.

Подвижная группа фронта (4-й гвардейский механизированный и 4-й гвардейский кавалерийский корпуса) нанесла улар из района Амвросисвки на юг. чтобы отрезать пути отхода таганрогской группировке врага. 30 августа 130-я и 416-я стрелковые дивизии 44-й армии (генерал-лейтенант В.А. Хоменко) при содействии Азов­ской военной флотилии (контр-адмирал С.Г. Горшков) освободили Таганрог.

Наступление войск Юго-Западного фронта шло очень медленно, несмотря на то, что 22 августа включилась в сражение 8-я гвардейская армия генерал-лейтенанта В.И. Чуйкова с 23-м танковым и 1-м гвардейским механизированным корпусами. 28 августа 8-я гвардейская, 6-я и 12-я армии закрепились на занятых рубежах.

26 августа в полосе 1-й гвардейской армии из второго эшелона фронта вступила в боевые действия 46-я армия генерал-майора В.В. Глаголева, которая нанесла удар на Тарановку и за четверо суток продвинулась на 10 км. Но 30 августа она также получила приказ закрепиться на достигнутом рубеже. Наиболее успешно наступала 3-я гвардейская армия генерал-лейтенанта Д.Д. Лелюшенко: 5 сентября она освободила Артёмовск и к исходу 8 сентября продвинулась на 150-180 км.

Наступавшие соединения и части испытывали огромные трудности. Из-за быстрого продвижения войск коммуникации растянулись, автотранспорта не хватало, а железные дороги оказались почти всюду разрушенными. В этой сложной обстановке большую помощь войскам оказали рабочие Донбасса.

В борьбу за освобождение важнейшего промышленного района страны вместе с Красной Армией активно включились партизаны, многие жители донецких городов и сёл. Сотни тысяч освобождённых от немецкой оккупации граждан помогали восстанавливать дороги и связь, ремонтировать боевую технику, ухаживать за ранеными, доставлять боеприпасы и другие средства материального обеспечения войск. Поэтому, несмотря на трудности, темпы наступления войск в Донбассе возрастали.

В связи с тем. что положение 1-й танковой и 6-й немецких армий с каждым днём ухудшалось, Гитлер разрешил командующему группой армий «Юг» начать их планомерный отвод па тыловые рубежи. Обнаружив отход противника, войска Юго-Западного фронта начали его преследование. К 22 сентября они вышли на линию Новомосковск, восточнее Запорожья, и главные силы ударной группировки достигли Днепра.

3 сентября соединения 51-й армии (генерал-лейтенант Я.Г. Крейзер) Южного фронта освободили Дебальцево, а 4 сентября дивизия 5-й ударной армии взяла Горловку. 8 сентября был освобождён центр Донбасса - город Сталино. Войска фронта, преследуя противника, к 22 сентября вышли в район западнее Орехов, река Молочная. Мелитополь и завершили в своей полосе освобождение Донбасса. Большую роль в этом сыграл и партизаны и подпольщики, а так­же десанты, высаженные Азовской военной флотилией в районах Таганрога, Мариуполя и Осипенко (Бердянск).

В ходе Донбасской операции советские войска продвинулись на глубину до 300 км и разгромили 13 вражеских дивизий. Был освобождён важный экономический район и созданы благоприятные условия для освобождения Северной Таврии, Правобережной Украины и Крыма.

Разгром вражеской группировки в Донбассе был достигнут путём нанесения фронтальных ударов в центре с последующим развитием успеха в сторону флангов, с широким использованием подвижных войск для манёвренных действий в оперативной глубине обороны противника. Однако в ходе операции войскам Южного фронта не удалось окружить и уничтожить таганрогскую группировку врага. Подвижная группа фронта вышла на пути её отхода, но не смогла плотно закрыть участок шириной около 60 км, что позволило противнику вывести из-под удара остатки своих сил. Потери советских войск в операции составили: безвозвратные - свыше 66 тысяч человек, санитарные - свыше 207 тысяч человек. За воин­ское мастерство, массовый героизм, мужество и отвагу; проявленные в ходе операции, свыше 40 соединений и частей удостоены почётных наименований Артёмовских, орловских, Славянских.

СМОЛЕНСКАЯ ОПЕРАЦИЯ 1943 (кодовое наименование «Суворов»), стратегическая наступательная операция войск Калининского и Западного фронтов, проведённая 7 августа – 2 октября с целью разгромить левое крыло группы армий «Центр», освободить Смоленск и не допустить переброски нем. войск на юго-западное стратегическое направление.

Лейтмотивом действий советских войск стал призыв ЦК ВКП(б): «Вперёд на разгром немецких оккупантов и изгнание их из пределов нашей Родины!»

Перед войсками ставилась задача не только отбросить врага еще дальше от Москвы, но и освободить древний русский город Смоленск и открыть дорогу в Белоруссию. На этом направлении враг находился в 200–300 км от Москвы и продолжал угрожать ей и всему Центральному промышленному району страны, а также закрывал сов. войскам кратчайшие пути в Белоруссию и Прибалтику.

Немецкое командование считало, что освобождение Красной армией Смоленска создаст для неё выгодные исходные позиции для последующих операций в районе Минска. Чтобы не допустить этого, войска вермахта за длительный период пребывания здесь создали на смоленском направлении сильный оборонит. рубеж (центральная часть «Восточного вала») из 5–6 полос (общей глуб. 100–130 км), насыщенный проволочными заграждениями, минными полями, дотами, дзотами, противотанковыми рвами, надолбами, завалами и др. Кроме того, природные условия района боевых действий благоприятствовали обороне: лесистая местность, с большими заболоченными участками.

В конце июля войска Калининского (ген.-полк. А.И. Ерёменко) и Западного (ген.-полк. В.Д. Соколовский) фронтов вместе насчитывали ок. 1,3 млн чел., более 20 тыс. ор. и миномётов, ок. 1,5 тыс. танков и САУ, 1,1 тыс. самолётов. На смоленском и рославльском направлениях они занимали оборону по рубежу Велиж восточнее Сафоново, западнее Кирова и далее на юго-восток. Противостоявшая им группа армий «Центр» (ген.-фельдм. Г. Клюге) имела св. 850 тыс. чел., ок. 8,8 тыс. ор. и миномётов, ок. 500 танков и штурмовых орудий, до 700 самолётов и поддерживалась авиацией 6ВФ.

Для ознакомления с обстановкой на смоленском направлении в начале августа сюда выезжал Верховный главнокомандующий И.В. Сталин. С командованием Западного, а затем Калининского фронтов были обсуждены план операции, её подготовка, оперативная маскировка и др.

Сов. командование планировало ударами на нескольких направлениях расчленить нем. группировку и разгромить её по частям. Главный удар наносили армии Западного фронта (31А, 5А, 10 гв. А, 33А, 49А, 10А, 50А, 68А, 21А, 1ВА, 2 гв. тк, 5 мк, 6 гв. кк) с целью разбить врага в районах Ельни и Спас-Деменска. В дальнейшем его войска должны были двигаться к Рославлю, чтобы помочь наступавшему на рославльском направлении Брянскому фронту в борьбе с развёрнутой против него мощной нем. группировкой. Войска правого крыла Западного фронта совместно с силами левого крыла Калининского фронта (4 уд. А, 43А, 39А, 3ВА, 3 гв. кк) имели задачу ударить по врагу в районах Дорогобужа, Ярцево, Духовщины и затем освободить Смоленск. Этот план носил название «Суворов I». При условии успешного развития наступления Брянского фронта без поддержки Западного фронта, планировался поворот сил Брянского фронта на Смоленск (план назывался «Суворов II»).

В ходе подготовки Смоленской операции командованию удалось создать на участках прорыва ударные группировки войск, превосходившие противника. Однако для развития операции в армиях не было сильных вторых эшелонов, а во фронтах – подвижных групп. При подготовке Смоленской операции недостаточно соблюдались меры маскировки – это позволило врагу определить районы сосредоточения ударных группировок и заблаговременно выдвинуть туда дополнительные резервы.

Смоленская операция включала 4 фронтовые операции. Утром 7 августа перешли в наступление войска ударной группировки Западного фронта, начав Спас-Деменскую операцию 1943. Бои сразу же приняли затяжной характер, сопровождались непрерывными контратаками и упорным сопротивлением немцев.

Уже в первый день наступления солдаты и офицеры проявили героизм и мужество. Чтобы овладеть сильным опорным пунктом врага на высоте 233,3 командование сформировало из воинов 1-й штурмовой инженерно-саперной бригады специальный отряд под командованием майора Ф.Н. Белоконя. В ночь на 8 августа роты отряда при поддержке артиллерии одновременно с 3-х сторон пошли на штурм высоты. Отряд выбил врага из траншей, преодолел противотанковые рвы, ворвался в блиндажи и укрепился на высоте. Враг понёс большие потери, а потери отряда составили 2 чел. убитыми и 19 ранеными. За мужество и героизм майор Белоконь был награжден орденом Александра Невского, большинство воинов – орденами и медалями.

Войска фронта за 14 сут продвинулись на глуб. 30–40 км, освободили более 530 населённых пунктов, в т.ч. Спас-Деменск (13 августа). К исходу 20 августа наступление Кр. армии было остановлено противником на позициях, подготовленных им заранее на рубеже юго-западнее Ельни, Зимцы. 13 августа из района сев.-западнее и восточнее Духовщины начали наступление 43А (ген.-лейт. К.Д. Голубев) и 39А (ген.-лейт. А.И. Зыгин) Калининского фронта, которые также встретили упорное сопротивление врага и, неся большие потери, за 5 сут вклинились в его оборону на 6–7 км.

Стремясь остановить Кр. армию любой ценой, нем. командование в первой половине августа перебросило на смоленское направление из-под Орла, Брянска и с др. участков советско-германского фронта до 13 дивизий. В этих условиях Ставка ВГК отдала приказ приостановить наступление Западного и Калининского фронтов, с тем чтобы более тщательно подготовить новый удар.

28 августа – 6 сентября войска Западного фронта провели Ельнинско-Дорогобужскую операцию 1943, в ходе которой освободили гг. Ельня (30 августа), Дорогобуж (1 сентября). Преодолевая нарастающее сопротивление врага, в сложных условиях лесисто-болотистой местности войска фронта форсировали рр. Устром, Десна и Снопоть и к исходу 6 сентября закрепились на рубеже сев.-восточнее Ярцево, западнее Ельни.

Калининский фронт также прекратил активные боевые действия для более тщательной подготовки к дальнейшему наступлению. 14 сентября возобновили наступление войска Калининского, а 15 сентября – Западного фронтов, осуществив соответственно Духовщинско-Демидовскую операцию 1943 и Смоленско-Рославльскую операцию 1943. В их ходе сов. войска прорвали оборону врага, освободили гг. Ярцево (16 сентября), Демидов (22 сентября), Смоленск и Рославль (25 сентября), продвинулись на 130–180 км.

Войска активно поддерживала авиация 3ВА (ген.-лейт. авиации Н.Ф. Папивин) и 1ВА (ген.-лейт. авиации М.М. Громов), большую помощь наступавшей Кр. армии оказали партизаны Калининской, Смоленской областей и Белоруссии. Они, взаимодействуя с войсками Кр. армии, в ходе операции «Рельсовая война» , заставили захватчиков отказаться от перевозок войск по ж.-д. и просёлочным дорогам, проходившим через леса южнее Брянска (см. также Партизанское движение ). «Положение с партизанами обострилось таким образом, что отход войск, особенно на южном фланге… становится возможным обеспечить только лишь в результате упорных боев наших частей, предназначенных для этого»,– говорилось в донесении штаба группы армий «Центр» за 28 сентября. 2 октября войска Калининского и Западного фронтов вышли на рубеж западнее Велижа, Рудня, Дрибин и далее на юг по р. Проня, прекратив наступление по приказу Ставки ВГК.

В результате Смоленской операции войска Калининского и Западного фронтов продвинулись на запад на 200–250 км в полосе шир. 300 км, освободили от оккупантов Смоленскую и часть Калининской обл. и вступили в пределы Белоруссии. Это значительно отодвинуло линию фронта от Москвы, обеспечило крушение «Восточного вала» в верхнем течении р. Днепр и создало угрозу северному флангу группы армий «Центр». Были разгромлены 7 дивизий и потерпели тяжёлое поражение 14 дивизий врага. Нем. командование вынуждено было перебросить в район операции 16 дивизий с др. направлений, в т.ч. с центрального, что способствовало успешному завершению Курской битвы 1943 и проведению операций по освобождению Левобережной Украины.

Потери сов. войск составили: безвозвратные – св. 107,6 тыс. чел., санитарные – 34,3 тыс. чел. Войска действовали мужественно и целеустремленно, проявляли храбрость и воинское мастерство. Особо отличившиеся 73 соединения и части Западного и 16 – Калининского фронтов получили почётные наименования Смоленских, Демидовских, Рославльских и др. Многие соединения и части награждены орденами, десятки тысяч воинов отмечены боевыми наградами.

Научно-исследовательский институт (военной истории) ВАГШ ВС РФ

НОВОРОССИЙСКО-ТАМАНСКАЯ ОПЕРАЦИЯ 1943 ГОДА - стра-те-гическое на-сту-па-тель-ная опе-ра-ция войск Се-ве-ро-Кав-каз-ско-го фрон-та, про-ве-дён-ная 9 сентября - 9 октября во взаи-мо-дей-ст-вии с Чер-но-мор-ским фло-том и Азов-ской во-енной фло-ти-ли-ей с це-лью осво-бо-дить Но-во-рос-сийск и Та-ман-ский полуостров; часть Бит-вы за Кав-каз 1942-1943 годов во вре-мя Великой Отечественной вой-ны .

В ре-зуль-та-те Крас-но-дар-ской опе-ра-ции 1943 года вой-ска Северо-Кавказского фрон-та (ко-мандующий - генерал-полковник И.Е. Пет-ров; 9, 56, 18-я об-ще-вой-ско-вые и 4-я воздушная ар-мии - все-го свыше 317,4 тыс. человек, св. 4,4 тыс. ору-дий и ми-но-мё-тов, 314 тан-ков и САУ, 683 са-мо-лё-та) вы-шли к ук-ре-п-лён-но-му ру-бе-жу обо-ро-ны про-тив-ни-ка «Го-тен-копф» («Го-лу-бая ли-ния»), при-кры-вав-ше-му под-сту-пы к Та-ман-ско-му п-ову. Сов. вой-скам про-ти-во-стоя-ла герм. 17-я по-ле-вая ар-мия (генерал Э. Ене-ке; 15 пех. и 1 кав. ди-ви-зия, отдельные час-ти - все-го св. 400 тыс. человек, ок. 2,9 тыс. ору-дий и ми-но-мё-тов, свыше 100 тан-ков и штур-мо-вых ору-дий, 300 са-мо-лё-тов) груп-пы ар-мий «А» (генерал-фельдмаршел Э. фон Клейст). В Кры-му на-хо-дил-ся румынский гор-но-стрел-ко-вый кор-пус (3 ди-ви-зии и отдельные час-ти), со-став-ляв-ший опе-ра-тив-ный ре-зерв 17-й ар-мии.

За-мы-сел Новороссийско-Таманской операции со-сто-ял в том, что-бы на-нес-ти вне-зап-ный ком-би-ни-рованный удар с мо-ря и су-ши по Но-во-рос-сий-ску, ов-ла-деть им, а за-тем раз-ви-вать на-сту-п-ле-ние на Ана-пу с це-лью ох-ва-та с юга всей груп-пи-ров-ки вра-га, обо-ро-няв-шей «Го-лу-бую ли-нию». Од-но-вре-мен-но се-вер-нее и юж-нее р. Ку-бань главные си-лы фрон-та долж-ны бы-ли на-нес-ти уда-ры с це-лью рас-сечь про-ти-во-сто-яв-шую им груп-пи-ров-ку про-тив-ни-ка, от-ре-зать ей пу-ти от-хо-да в Крым и унич-то-жить по час-тям. К опе-ра-ции при-вле-ка-лось ок. 150 ко-раб-лей и вспо-мо-гательных су-дов Чер-но-мор-ско-го фло-та (ви-це-адмирал Л.А. Вла-ди-мир-ский) и Азов-ской во-енной фло-ти-лии (контр-адмирал С.Г. Горш-ков).

На-сту-п-ле-ние на-ча-лось в ночь на 10 сентября арт. и авиационной под-го-тов-кой и вы-сад-кой морского де-сан-та (6480 человек, 41 ору-дие, 147 ми-но-мё-тов, 53 стан-ко-вых пу-ле-мё-та) в Но-во-рос-сий-ском пор-ту. Од-но-вре-мен-но вой-ска 18-й ар-мии пе-ре-шли в на-сту-п-ле-ние вос-точ-нее и юж-нее Но-во-рос-сий-ска. Вой-ска 9-й ар-мии на-ча-ли на-сту-п-ле-ние 11 сентября, а 56-й - 14 сентября. Уже 16 сентября был ос-во-бо-ж-дён Но-во-рос-сийск. Со-еди-не-ния 18-й ар-мии раз-ви-ва-ли на-сту-п-ле-ние во фланг и в тыл про-тив-ни-ка, а 9-й и 56-й ар-мий - тес-ни-ли его на за-пад, к морским пор-там Та-ма-ни. Чер-но-мор-ский флот и Азов-ская во-енная фло-ти-лия под-дер-жи-ва-ли на-сту-пав-шие вой-ска ог-нём ко-ра-бель-ной ар-тил-ле-рии и уда-ра-ми авиа-ции , на-ру-ша-ли вра-же-ские ком-му-ни-ка-ции; вы-сад-кой де-сан-тов в тыл про-тив-ни-ка не по-зво-ля-ли ему за-кре-пить-ся на про-ме-жу-точ-ных ру-бе-жах. Вой-ска 18-й ар-мии 3 окт. ос-во-бо-ди-ли Та-мань, а к ут-ру 9 октября час-ти 56-й ар-мии ос-во-бо-ди-ли всю северную часть Та-ман-ско-го п-ова и ко-су Чуш-ка. Боль-шую по-мощь советским вой-скам в хо-де опе-ра-ции ока-за-ли пар-ти-за-ны.

В ре-зуль-та-те Новороссийско-Таманской операции советские вой-ска на-нес-ли по-ра-же-ние германской 17-й ар-мии. Был ли-к-ви-ди-ро-ван важ-ный опе-ра-тив-ный плац-дарм про-тив-ни-ка, ко-то-рый обес-пе-чи-вал ему обо-ро-ну Кры-ма и воз-мож-ность на-сту-пательных дей-ст-вий в сто-ро-ну Кав-ка-за; он вы-ну-ж-ден был вы-вес-ти из Азов-ско-го моря свои бое-вые ко-раб-ли и транс-порт-ные сред-ст-ва. По-те-ри германских войск со-ста-ви-ли около 58 тыс. уби-тых и ра-не-ных (не счи-тая унич-то-жен-ных на пе-ре-пра-вах в Крым), свыше 2,5 тыс. плен-ных, свыше 200 различных су-дов, несколько де-сят-ков са-мо-лё-тов, боль-шое ко-ли-че-ст-во бое-вой тех-ни-ки и воо-ру-же-ния; советских войск - свыше 14,5 тыс. уби-тых и ок. 51 тыс. ра-не-ных. Ос-во-бо-ж-де-ние Но-во-рос-сий-ска и Та-ман-ско-го п-ова улуч-ши-ло ус-ло-вия ба-зи-ро-ва-ния Чер-но-мор-ско-го фло-та и соз-да-ло бла-го-при-ят-ные воз-мож-ности для уда-ров по крым-ской груп-пи-ров-ке про-тив-ни-ка.