Тихон Чурилин. Поэзия. Литература о жизни и творчестве

Чурилин Тихон Васильевич (1885-1946) сын купчихи и еврея-провизора; после окончания лебедянской прогимназии учился в Москве в Коммерческом институте на экономическом факультете, затем в университете.

С 19 лет начал писать стихи. Был актером Камерного театра; жил в Москве, Харькове, в Крыму (где находился в большевистском подполье, считал себя коммунистом-анархистом).

Дебютировал как поэт в 1908, в 1910 впервые попал в психиатрическую лечебницу и находился там до весны 1912, жил при больнице и летом 1913. Т. Чурилин много лет страдал шизофренией, еще дважды лежал в сумасшедшем доме (где и скончался); периоды буйного помешательства сменялись полосами депрессии, когда поэт надолго «выпадал» в болезнь.

«Тема его - это человек, вплотную подошедший к сумасшествию, иногда даже сумасшедший», - писал Н. Гумилев, отметивший в стихах Чурилина «строгую логику безумия и подлинно бредовые образы».

Вышедшая в 1915 книга называлась «Весна после смерти». («Очнувшийся - воскресший! - весной после смерти, возвратившийся вновь нежданно, негаданно, (нежеланно)», - писал автор в предисловии). Книга была иллюстрирована рисунками Н. Гончаровой, и М. Цветаева в статье о художнице, назвала Т. Чурилина «гениальным».

Вторая книга стихов «Льву - барс» (М., 1918) вышла в футуристическом издательстве «Лирень». В 1920-1932 отказался от «стихотворчества», работал, по его словам, «как литкритик, теоретик художественного материализма (слово) и главное по коммунистической культуре».

Вернулся к поэзии под влиянием Маяковского, написал третью книгу - «Стихи Тихона Чурилина» (1940), но она была конфискована до реального выхода в свет.

(1885-1946) - русский поэт.

Родился в семье купца второй гильдии и содержателя трактира Василия Ивановича Чурилина и Александры Васильевны Ломакиной (1857-1894), также из купеческой семьи из Ефремова Тульской губернии. Его настоящим отцом был еврей-провизор Александр Яковлевич Тицнер, впоследствии провизор вольной аптеки в Орске.

В 1894 году поступил в Лебедянскую мужскую гимназию. Принимал активное участие в литературных вечерах, вступил в Лебедянское Музыкальное Драматическое общество, играл в любительских спектаклях. Переписывался с В. Э. Мейерхольдом. В 1897 году впервые выступил в печати (две заметки в «Тамбовских губернских ведомостях»).

В 1904 году порвал с отчимом и уехал в Саратов, где связался с революционными объединениями. В 1905 году переехал в Москву, где начал писать стихи (первая публикация - в 1908 году в литературных приложениях к журналу «Нива») и женился (о первом его браке достоверных сведений нет).

В 1907 году был вольнослушателем экономического отделения Московского коммерческого института. В 1908 году выехал за границу, вернулся в 1909 году. Был вызван в охранку; после оскорбления жандармского офицера помещён в психиатрическую лечебницу с диагнозом «мания преследования». В 1910 году объявил голодовку, до конца своего пребывания в лечебнице (1912) подвергался насильственному питанию через зонд.

После выхода из лечебницы сблизился с М. Ларионовым, Н. Гончаровой, В. Хлебниковым, А. Кручёных. В 1915 году выпустил первую книгу стихов «Весна после смерти» с литографиями Н. Гончаровой. В стихах книги отразились впечатления от пребывания в лечебнице и близких отношений с М. Цветаевой, считавшей Чурилина гением.

В феврале 1916 года заключил договор с Московским Камерным театром о принятии его в труппу. В мае уехал в Крым, где познакомился с будущей женой - художницей Брониславой Иосифовной Корвин-Каменской, ученицей К. Коровина. Осенью 1917 года приехал в Евпаторию, где принял участие в «Вечере новой поэзии и прозы».

В 1918 году приехал в Харьков, где познакомился с Г. Петниковым и присоединился к группе «Лирень», под маркой которой выпустил «Вторую книгу стихов» и повесть «Конец Кикапу». В 1920 году вместе с женой и Л. Аренсом организовал в Крыму содружество будетлян МОМ (Молодые Окраинные Мозгопашцы). В том же году, испытав разочарование в поэтике, существовавшей «до В. Маяковского», в том числе и в собственной, прекратил писать стихи и беллетристику.

В 1922 году вернулся в Москву, где сблизился с Н. Асеевым, Б. Пастернаком, О. Бриком, В. Маяковским. В 1927 году в связи с обострением психической болезни был помещён в московскую Донскую больницу, где провёл четыре года.

В 1931 году вернулся к поэзии. Подготовленный в 1932 году сборник «Жар-жизнь» был запрещён Главлитом. В середине 1930-х гг. работал над романом «Тяпкатань», устраивал домашние поэтические чтения. Жил в бедности.

Напечатанная в 1940 году книга «Стихи Тихона Чурилина» не успела поступить в продажу, тираж был уничтожен. В 1941 году получил заказ на книгу о К. Э. Циолковском, не увидевшую света.

После смерти жены Чурилина (10 октября 1944 года) у него вновь обострилась болезнь. 27 октября 1945 года в тяжелой депрессии был помещён в психиатрическую больницу № 4 им. Ганнушкина. Умер от общего истощения. 2 марта 1946 года кремирован в Донском крематории. Урна с прахом находится на Новодевичьем кладбище (Старая территория, колумбарий, секция 71).

Сергей БИРЮКОВ

Тихон Чурилин. Стихи. Рисунки Натальи Гончаровой. Издание подготовил Арсен Мирзаев. Madrid: Ediciones del hebreo Errante, 2010

В Тамбовской областной библиотеке имени Пушкина мне вручили замечательную книжку «Тамбовские даты, 2010 год». Открываю на майских страницах, всегда ведь интересно, кто тут рядом. А рядом-то оказывается Тихон Васильевич Чурилин! Днем раньше, 17 мая. И лет 125. А автору этих строк - днем позже - но несколько меньше.

Но это все ради затравки.

К тому, что в большом долгу мы и перед Тихоном Чурилиным, и перед его потенциальным читателем, и перед культурой в целом. Поэт, прозаик и драматург, которого Марина Цветаева называла гениальным, а Велимир Хлебников включил в число избранных Председателей Земного Шара, остается фактически неизданным. Его первая книжка стихов 1915 года «Весна после смерти» с гравюрами гениальной художницы Натальи Гончаровой была встречена очень сочувственно. В 1918 году выходит «Вторая книга стихов» и роман «Конец Кикапу», также вызвавшие интерес в литературном мире. Но в дальнейшем фортуна оставляет его навсегда. Даже уже вышедшая в 1940-м году книга стихов, составленная из произведений 30-х годов, не доходит до читателя. В 1946 году поэт умер в психиатрической больнице.

И… долгое забвение. Помнили только сугубые знатоки. Лишь в 80-90-е годы начинают появляться отдельные перепечатки и публикации из неизданного.

Петербургский поэт и исследователь Арсен Мирзаев давно и основательно занимается творчеством Чурилина. В том числе он сделал одну из самых интересных публикаций в журнале «Футурум АРТ». И вот наконец в Мадриде вышла ПЕРВАЯ после долгого забвения книга Тихона Чурилина. Книга небольшая по объему, но из тех, что томов премногих тяжелей.

Арсен Мирзаев составил книгу из неопубликованных стихов 1914–1920 гг., извлеченных из архива Рукописного отдела Российской национальной библиотеки (только одно стихотворение было опубликовано в далеком 1916 году). Книга проиллюстрирована графикой любимой художницы Чурилина Натальи Гончаровой. В компрессивном предисловии

А. Мирзаева представлен жизненный и творческий путь поэта. Издание выполнено мастером рукотворной книги Михаилом Евзлиным.

В 1915 году Николай Гумилёв, откликаясь на первую книгу Чурилина, писал, что «в его стихах есть строгая логика безумия и подлинно бредовые образы». Эффектное определение, основанное очевидно на известном факте, что Чурилин до выхода книги побывал в психиатрической лечебнице. Однако, если не знать этого факта (при том, что поэты, конечно, безумцы), а просто читать стихи, то можно обнаружить совсем другую логику - логику словоизвития, породнения слов по фонетическому совпадению, тому, что позднее назовут паронимической атракцией. Гумилёв правильно замечал сближение с поэтикой Андрея Белого, кубо-футуристов. Чурилин находился в центре этой стихии взметенного слова, и он по-своему стихию превращал в стихи. А когда такое происходит, то есть не просто пишутся так называемые «качественные стихи», а сама стихия обнаруживает себя через посредство избранного поэта, то получается так, как в данном случае. При этом сам автор - Тихон Чурилин - со всей очевидностью осознавал свое, говоря, высоким слогом, предназначение. Об этом свидетельствует, в частности, уникальная графика многих стихотворений.

В качестве примера приведем один из текстов, вошедший в книгу:

ОБРУЧЕНИЯ КРУГ МУЧЕНИКОВ

I И обручъ об руку указъ на казнь. А зной - на зиму и мэку мука. У каждого жажда простая, - Икар, знай: Растоп воску! и броско на камни. На камение! о меня Разбрызгаешься частями. И стянутся новые сугробы, обменять Век на час с костями. А двое Овеют веером зурю. Ад воет Из недр деревянного горя.

Безусловно, Чурилин владел даром укрощения стихий. Но он прислушивался к ним и прокладывал для них новые пути, часто отличные от кирпичиков строф.

Книга открывает нам возможности более пристального и интимного общения с текстами Чурилина.

Появляется надежда, что Чурилин войдет в тот минимаксимум, который необходим современному поэтическому сообществу.

ТИХОНА ВАСИЛЬЕВИЧА ЧУРИЛИНА

Имя поэта серебряного века Тихона Чурилина встречается, хоть и редко, в энциклопедиях, некоторых словарях и книгах - в частности, в книге Николая Гумилёва «Письма о русской поэзии», где дана достаточно высокая оценка его творчеству:

«Стихи Тихона Чурилина стоят на границе поэзии и чего-то очень значительного и увлекающего. Издавна повелось, что пророки вкладывают в стихи свои откровения, моралисты - свои законы, философы - свои умозаключения. Всякое ценное или просто своеобразное мироощущение стремится быть выраженным в стихах. Причины этого было бы слишком долго выяснять в этой короткой заметке. Но, конечно, это стремление в большинстве случаев не имеет никакого отношения к поэзии.

Тихон Чурилин является счастливым исключением. Литературно он связан с Андреем Белым и - отдалённее - с кубо-футуристами. Ему часто удаётся повернуть стихи так, что обыкновенные, даже истёртые слова приобретают характер какой-то первоначальной дикости и новизны. Тема его - это человек, вплотную подошедший к сумасшествию, иногда даже сумасшедший. Но в то время, как настоящие сумасшедшие бессвязно описывают птичек и цветочки, в его стихах есть строгая логика безумия и подлинно бредовые образы».

Как лучшее стихотворение в книге - а речь идёт о сборнике «Весна после смерти», изданном в 1915 году, - Гумилёв отмечает «Конец клерка»:

Перо моё, пиши, пиши, Скрипи, скрипи в глухой тиши. Ты, ветер осени, суши Соль слёз моих - дыши, дыши. Перо моё, скрипи, скрипи, Ты, сердце, силы все скрепи. Скрепись, скрепись. Скрипи, скрипи, Перо моё, мне вещь купи. Весёлый час и мой придёт - Уйду наверх, кромешный крот, И золотой, о, злой я мот, Отдам - и продавец возьмём. Возьму и я ту вещь, возьму, Прижму я к сердцу своему. Тихонько, тихо спуск сожму И обрету покой и тьму.

«Хочется верить, - заканчивает свой отзыв Н. Гумилев, - что Тихон Чурилин останется в литературе и применит своё живое ощущение слова, как материала, к менее узким и специальным темам».

Кто же такой Тихон Чурилин? Из скупых сведений Краткой литературной энциклопедии узнаём, что Тихон Васильевич Чурилин родился в 1885 году в городе Лебедяни Тамбовской губернии (ныне Липецкой области). Учился в Московском Коммерческом институте и Московском университете. Был актёром Камерного театра, участвовал в гражданской войне в Крыму. В 1916–1918 годах сблизился с футуристами, автор нескольких прозаических произведений. Умер в Москве в 1946 году.

Несколько эпизодов из жизни поэта встречаются в книге А. Саакянц, посвящённой творчеству Марины Цветаевой, назвавшей Чурилина «гениальным поэтом». Они познакомились в 1916 году, через год после выхода чурилинского сборника «Весна после смерти». Иллюстрировала книгу художница Наталья Гончарова, о которой Цветаева впервые услышала от Чурилина. Много лет спустя, уже за границей, она встретится с Гончаровой и посвятит ей один из лучших своих очерков, вспомнит в нём о Тихоне Чурилине.

«В первый раз я о Наталье Гончаровой - живой - услышала от Тихона Чурилина, поэта. Гениального поэта… Ему даны были лучшие стихи о войне, тогда мало распространённые и не оценённые. Не знают и сейчас…».

Скорее всего, Цветаева имела в виду стихи Чурилина 1914 года. Вот одно из них:

Смерть часового У гауптвахты, Гау, гау, гау, - увв… - ах ты… - Собака воет глухо, как из шахты. - Враг ты! Часовой молодой слушает вой. Молодой - Скоро ему домой. К жене. А по стене… а по стене… а по стене… Ползёт, ползёт, как тень ползёт во сне, - Враг. Б-бабах. - Выстрел - весёлый вылетел пламень. Бах - Ответ. Глухой. Ой - Светы… Гаснет, гаснет светлый мой пламень, Сердце твёрдо, как камень. Пламень мой… пламень… Потух, темно. Снег скрипит… коня провели - к мёртвым. Ноо! но…

«Был Чурилин, - вспоминает Марина Цветаева, - родом из Лебедяни, и помещала я его в своём восприятии между лебедой и лебедями, в полной степи.

Гончарова иллюстрировала его книгу «Весна после смерти»…

Стихи Чурилина - очами Гончаровой.

Вижу эту книгу, изданную, кажется, в количестве всего двухсот экз. Книгу, написанную непосредственно после выхода из сумасшедшего дома, где Чурилин был два года. Весна после смерти. Был там стих, больше говорящий о бессмертии, чем тома и тома:

Быть может - умру, Н а в е р н о воскресну!»

Когда Марина Цветаева встретилась с Тихоном Чурилиным, ему было чуть за тридцать, ей - двадцать четыре. Ссылаясь на сестру Марины - Анастасию Цветаеву, на текст, не вошедший в известное издание её «Воспоминаний», литературовед А. Саакянц воспроизводит в своей книге словесный портрет Тихона Чурилина, каким его увидели сёстры: «…черноволосый и не смуглый, нет - сожжённый. Его зеленоватые, в кольце тёмных воспалённых век, глаза казались черны, как ночь (а были зелёно-серые). Его рот улыбался и, прерывая улыбку, говорил из сердца лившиеся слова, будто он знал и Марину, и меня… целую уж жизнь, и голос его был глух… рассказывал колдовскими рассказами о своём детстве, отце-трактирщике, городе Лебедяни… и я писала в дневник: “Был Тихон Чурилин, и мы не знали, что есть Тихон Чурилин, - до марта 1916 года”».

Поэзия Чурилина оказала несомненное влияние на творчество Цветаевой, что видно по её стихам, написанным в том же, 1916 году, особенно по тем, которые прямо обращены к Чурилину: «Не сегодня - завтра растает снег…», «Ещё и ещё - песни…», «Не ветром ветреным…». Не только ломкой ритма, то есть формой, но и содержанием напоминают они чурилинские строки, в которых царствует ночь, воспевается смерть.

Окна распахнула - суета, суета… И яркие, огнистые Предпраздников цвета!.. А у меня в комнате чёрная зима! - Копоть, копоть, копоть… То-то будут бесы хлопать, Да в ладоши - Стуком ночью донимать. Ах, неровно буду ночью я дышать - Словно тёмный тать… Оперлась на локоть. Как черна моя кровать, Душно, душно спать…

Это Тихон Чурилин. А вот какими стихами ответила ему Цветаева на его подарок: первый экземпляр своего первого сборника, определённый поэтом для покойной матери, он подписал Цветаевой: «Повторением чудесным, наследием нежнейшим передаётся живой, живущей Матери, Любови, Другу Марине Цветаевой невозможностью больше (дать). Аминь…».

Голуби реют серебряные, Растерянные, вечерние… Материнское моё благословение Над тобой, мой жалобный Воронёнок. Иссиня-чёрное, исчерна - Синее твоё оперение. Жёсткая, жадная, жаркая Масть. Было ещё двое Той же масти - Синей молнией сгасли! - Лермонтов, Бонапарт. Выпустила тебя в небо: Лети себе, лети, болезный! Смиренные, благословенные Голуби реют серебряные, Серебряные над тобой.

Тихон Чурилин посвятил Марине Цветаевой автобиографическую прозу «Из детства далечайшего», отрывки из которой были напечатаны в 1916 году в московском альманахе «Гюлистан». Мартовской встречей с Цветаевой навеяна и фантастическая повесть «Конец Кикапу», написанная в жанре ритмической прозы.

Более подробные сведения о жизни и творчестве Тихона Чурилина удалось узнать только из материалов ЦГАЛИ. Вот что пишет о себе сам поэт:

«Чурилин Тихон Васильевич, родился 30 (17) мая 1885 года в г. Лебедяни, Тамбовской губерн. Мать - Александра Васильевна Ломакина, купеческая дочь г. Ефремова, Тульской губ. - дала особое чувство (чувствительность) к музыке и ритму, слову… Отец - еврей, провизор, наделил большой физической сопротивляемостью. Был усыновлён, как родившийся под его кровом, Лебедянским купцом Василием Ив. Чурилиным, мужем матери…».

Значит, Чурилин - фамилия отчима. В «биографо-производственной» анкете опять же рукой самого Тихона Васильевича после фамилии Чурилин в скобках написано: «Тихон Цитнер». И дальше - не менее интересные сведения: после окончания местной гимназии будущий поэт порывает с отчимом и уходит из дому. В 1904 году он уже в Саратове, где занимается революционной работой.

Первые публикации Чурилина были ещё в 1897 году - две корреспонденции в «Тамбовских губернских ведомостях»: о погоде и о спектакле «Вторая молодость». А стихи впервые были напечатаны в 1908 году в литературном приложении к «Ниве».

О личной жизни в анкете - две строки: «Женился: в 19 лет» и «В 1916 году встреча с худ. Коменской Пр. О. и брак с ней до сих пор». Слова «2-я жена», написанные в скобках, зачёркнуты. Но, Коменская, действительно, вторая жена, поскольку, как указывает сам Чурилин, женился он в 19 лет, то есть в 1904 году, а с Коменской встретился в 1916-м.

Видимо, и этот брак был недолгим, так как в книге Т. И. Лещенко-Сухомлиной «Долгое будущее» (Москва, «Советский писатель», 1991) на многих страницах, посвящённых Чурилину, постоянно упоминается его жена - Бронислава Иосифовна Корвин-Круковская:

«Звонила поэту Николаю Тихонову, в среду передам ему полученное мною письмо Тихона Чурилина об издании чурилинских стихов. Надо было сделать это раньше. Тихонов очень любезно откликнулся…

Тихон Чурилин оказался тем самым поэтом, который когда-то написал «Кикапу», а мы… в 1922–1923 годах твердили эти стихи беспрестанно:

С кровавою водою таз - И волосы его куда-с? Ведь вы - сестра, Побудьте с ним хоть до утра, Побудьте с ним вы обе, Пока он не во гробе. Но их уж нет, И стёрли след Прохожие у двери. Да, да, да, да, их нет, поэт, - Елены*, Ра** и Мэри***… Помыли Ки-ка-пу в последний раз, Побрили Ки-ка-пу в последний раз, Возьмите же кровавый таз - Ведь настежь обе двери!

Сноски Татьяна Ивановна Лещенко-Сухомлина расшифровывает так: «Елена - это Бронислава Иосифовна Корвин-Круковская - жена Тихона Чурилина. Ра - бог Ра - это сам Тихон. Мэри - это Марина Ивановна Цветаева, которая в ту пору совместной их ранней молодости очень была влюблена в Тихона. “Вёрсты” посвящены ему - он в стихах о разбойнике».

С последним утверждением трудно согласиться: во-первых, что значит «в ту пору совместной их ранней молодости»? Уже упоминалась здесь дата встречи Цветаевой и Чурилина: март 1916 года, из чего легко узнать, что ему было за тридцать, а ей - двадцать четыре. Так что совместной ранней молодости не было. Во-вторых, из многих публикаций (А. Саакянц, А. И. Цветаева, дневники самой Марины Цветаевой) известно, что Тихон Чурилин был безумно влюблён в Марину, которая любви не приняла. Она к этому времени была уже замужем за горячо любимым и обожаемым Сергеем Эфроном и имела дочь Ариадну. В-третьих, о том, что «Вёрсты» посвящены Тихону Чурилину, нигде и ни у кого - ни намёка. Но суть в данном случае не в этом.

Трудная жизнь поэта видна со страниц книги Лещенко-Сухомлиной отчётливо:

«Надо бы написать ещё много… про знакомство с Тихоном Чурилиным - поэтом, и его женою - женщиной удивительного благородства, горбатой Брониславой Иосифовной…».

«Чтобы уйти от самой себя, пошла вечером к Тихоновым. Кстати, он очень откликнулся на Чурилина и подписался под письмом. Надо печатать Чурилина. Он поэт…».

При жизни Тихона Чурилина были выпущены книги: «Весна после смерти» в 1915 году; «Льву - Барс» (стихи), «Конец Кикапу» (проза), обе - в 1918-м; «Жар-жизнь» - в 1932 году.

В 1922 году он сознательно отказывается от поэзии. Этот год указан в его анкете, а в автобиографической справке поэт пишет:

«В 1920 году принципиально отказался от поэзии, как ремесла и производства, считая, что надо провариться как следует в котле революции, не писал стихов 12 лет. За это время работал в газете и журнале критиком-библиографом и теоретиком… В 1932 году вернулся к поэзии и прозе, чему дал стимул и обоснование Маяковский, поэтическая работа которого окончательно убедила и двинула».

Точно не известно, вышла или нет (по крайней мере - сохранилась ли?) последняя прижизненная книга Чурилина, которая планировалась в «Советском писателе» в 1940 году. Вот что мы узнаём об этом из воспоминаний Лещенко-Сухомлиной:

«8 апреля (1945 года). Сегодня я наконец (о, как я упрекаю себя за то, что не год тому назад!) поехала к Тихону Чурилину, взяв с собой Женю-соседку. Бронислава Иосифовна умерла два месяца тому назад. Бедная святая, любовью своей защищавшая его всю жизнь - от жизни. А Тихона Васильевича увезли в психиатрическую клинику имени Ганнушкина. У него глубокая депрессия. Так мне сказали в Литфонде. Он сначала не верил, что жена умерла, и не давал никому притрагиваться к ней, говорил: “Она спит!”, а когда понял, то перерезал себе вену на левой руке. Хотел умереть…

Я опасалась, что появление моё вызовет у него шок… Я сразу узнала его, хотя он так страшно не похож на прежнего Тихона… И он сразу узнал меня. Я не могу описать этого взгляда его! Глаза - были его прежними глазами - умные, пронзительные. Во взгляде была печаль, мелькнул в них на мгновение упрёк: “Где ты была раньше?”. А потом лёгкая нежность. Он, конечно, сознаёт своё несчастное состояние.

Мой бедный друг Тихон! Талантливый поэт!

Книга его стихов должна была выйти ещё в 1940 году. Мы - я и его друзья - написали письмо о том, что стихи поэта Чурилина необходимо издать. Я возила это письмо в Ленинград, чтобы подписал Николай Семёнович Тихонов, что он охотно и немедленно сделал. Откликнулся всей душой и Пастернак… Этого хотела Лиля (Лилия Брик - В. Д.) - и Василий Абгарыч Катанян помогал изданию, вышел сигнальный экземпляр, мы все так радовались. Но Жданов зарезал книгу за “формализм”!.. Бедный Тихон… Люди, люди, берегите поэтов!».

К сожалению, имя поэта и прозаика Тихона Чурилина, часто встречающееся в воспоминаниях знавших его людей, почти не упоминается ни в литературоведческих работах, ни в статьях по истории футуризма. Его стихи не включаются в сборники конца XIX - начала XX века, которых немало выходило в разных издательствах. Правда, в книге М. Л. Гаспарова «Русские стихи 1890-х - 1925-го годов в комментариях» (Москва, «Высшая школа», 1993) Тихон Чурилин упоминается: в разделе «Вольные размеры нетрадиционного типа» приводится стихотворение поэта «Слёзная жалоба»:

Он пришёл до нас, червонный Наш последний час. Беспокоят очень нас Немцы! Пятеро убитых Сытых! Ночью встанут, станут в ряд. Рыскать станут - сущий ад! Рыщут, песенки свистят, Бранью бранною костят Всех. Вас, нас! Всю-то ночь в саду гостят, Испоганили наш сад, Садик. Не поможет ваш солдатик, Ваш весёлый часовой. Ой! Ваша милость, повели Немцев вырыть из земли. А покамест пусть солдатик Нас дозором веселит.

Творчество Тихона Чурилина, судя по воспоминаниям современников, по документам, хранящимся в ЦГАЛИ (теперь - РГАЛИ), не оставляло читателей равнодушными. Его стихи были положены на музыку композиторами М. Гнесиным, Ю. Вейсбергом, Л. Шварцем, Дм. Морозовым, Е. Кушнером и другими. О нём писали, помимо Н. Гумилёва: академик, профессор Ф. Шмит в работе «Искусство 1919 г.»; профессор А. Белецкий - «О прозе Тихона Чурилина»; О. Брик - «Поэт, каких немного». Известны статья Н. Асеева «Песни Т. Чурилина», опубликованная в 1932 году в «Литературной газете»; работа Т. Хмельницкой «Проза Чурилина» (Ленинград, 1935).

«Музыка и слово» - так называлось выступление профессора М. Гнесина на вечере Т. Чурилина и Б. Пастернака в 1934 году, а ещё раньше, в 1933 году, на вечере в Доме правительства А. Аврамов произнёс речь «Поэзия и музыка», где Тихону Чурилину уделялось много внимания. Долгие годы он был связан с Московским камерным театром. В ЦГАЛИ наряду с рукописями поэта хранятся поздравительные письма ему от режиссёра А. Таирова и театрального критика П. Новицкого - в связи с 25-летием творческой деятельности. В личных фондах Таирова и Новицкого, артистки Алисы Коонен, композитора Гнесина, писателей Тренёва и Кручёных хранятся письма Чурилина к ним. Самое большое количество сохранившихся писем Тихона Чурилина - к Гнесину: их 24.

И ещё одна интересная деталь из жизни и творчества Тихона Чурилина: сохранились собранные им сказки, былины, песни Подсосенского района Северной области и стенограмма заседания фольклорной секции Союза писателей об итогах его поездки (1937–1938 гг.).

Несколько лет назад через С. В. Волкова, племянника ещё одного нашего знаменитого земляка Е. И. Замятина, в Тамбов с родины Тихона Чурилина, из Лебедяни, пришло письмо и газетная вырезка с коротким материалом о нём. Автор - А. С. Курков. Его публикация была помещена в газете «Ленинское знамя» (№ 142, от 22 июня 1985 года). Кроме биографических данных о Чурилине опубликованы два его стихотворения, датированные 1908-м и 1912 годами.

Здесь кто-то уходил от солнца, от тепла, К ветвям берёз, поближе к тени близкой. По травяной тропе, примятой низко-низко, Здесь кто-то шёл. А может быть, и шла. Шла медленно, не думая, устало, К ветвям берёз - хотела видеть тень, Хотела позабыть про раскалённый день И слабою рукой цветы в пути теряла.

Нет масла в лампе - тушить огонь. Сейчас подхватит нас чёрный конь… Мрачнее пламя - и чадный дух Дыханьем душным тушу я вдруг. Ах, конь нас чёрный куда-то мчит… Копытом в сердце стучит, стучит!

Литературное наследие Тихона Чурилина богато: в «Путеводителе по ЦГАЛИ», изданном в Москве в 1968 году, дано описание фонда поэта. В нём - свыше 600 рукописей! Помимо стихов и прозы - многочисленные воспоминания, доклады, очерки, что свидетельствует о многогранности творческого потенциала автора.

Сочинения:

Чурилин Т. В. Стихи // Русская поэзия серебряного века. - М., 1993. - С. 594–596.

Литература:

Дорожкина В. Тихон Чурилин - поэт из Лебедяни // Кредо. - 1993. - № 7–8. - С. 85–89.

Дорожкина В. «Сплав вдохновений и сухожилий…» (Марина Цветаева и Тихон Чурилин) // Культура русской провинции. - Тамбов, 1993. - С. 79–87.

Дорожкина В. Неисчерпаемый серебряный век: Поэты серебряного века, связанные с Тамбовским краем. - Тамбов, 1997. - С. 32–51.

Примечания

1 Вступительная статья, публикация и комментарии были подготовлены Наталией Яковлевой и напечатаны в десятом номере биографического альманаха «Лица» (СПБ. , 2004). Интернетную версию см.: http://blogs.helsinki.fi/venajaavoiymmartaa/files/2012/11/Tihon-Churilin_NataliaJakovleva_Lica_Biograficheskij_almanah_Vyp_10-.pdf
Здесь мемуары Т. Чурилина и примечания Н. Яковлевой воспроизводятся в полном объёме (исключая вступительную статью), в мемуарный текст Чурилина (трудночитаемые черновики) внесены небольшие поправки по архивным источникам (РГАЛИ). Разночтения не оговариваются.
2 РГАЛИ. Ф. 1222 (далее — Фонд Чурилина). Оп. 1. Ед. хр.38. Л.29.
3 Ср. варианты названия ещё одного черновика: «Мои бытовые и рабочие встречи с Маяковским (сообщение)», а также «Маяковский. О встрече в порядке сообщения». — Там же. Л. 1-9; 30-34.
4 Там же. Оп.2. Ед.хр.19. Л.5-6.
5 Там же. Оп 1. Ед.хр.38; Оп.2. Ед.хр.19; Оп.3. Ед.хр.7.
6 Ларионов Михаил Федорович (1881-1964) — художник; Гончарова Наталья Сергеевна (1881-1962) — художница, жена Ларионова.
7 Якулов Георгий Богданович (1884-1928) — театральный художник, живописец.
8 Чурилин употребляет всюду неправильное написание имени — ‘Велемир’. Исправление не производилось.
9 Эльснер Владимир Юрьевич (1886-1964) — поэт и переводчик.
10 Кожебаткин Александр Мелетьевич (1884-1942) — секретарь издательства «Мусагет» (1910-1912), в 1910-1923 — владелец издательства «Альциона». Два первых сборника стихов Эльснера «Выбор Париса» и «Пурпур Киферы» (1913) были изданы в «Альционе».
11 В архиве Чурилина сохранился записанный на отдельном листе адрес: „Угол Большого Палашовск‹ого› и Трехпрудного д‹ом› Гончарова кв. 10. М.Ф. Л‹арионов›”. — РНБ. Ф. 1294. Ед. хр. 2. Л. 8.
12 Кузнецов Павел Варфоломеевич (1878-1968) — живописец, график, театральный художник.
13 Шевченко Александр Васильевич (1883-1948) — живописец, участник организованных Ларионовым выставок групп «Бубновый валет» и «Ослиный хвост», теоретик искусства (автор брошюр по неопримитивизму и кубизму, 1913), в дальнейшем — видный советский художник. Начало собраний художников группы «Ослиный хвост» на квартире Ларионова и Гончаровой в воспоминаниях Шевченко отнесено к 1911 году (см.: Шалабаева В.Н. Александр Шевченко. Путь художника, Художник и время. М., 1994. С. 178).
14 Ср. характеристику С.П. Боброва (1889-1971) — поэта, прозаика, критика, литературоведа — в черновом варианте воспоминаний: „С.П. Бобров, символяцкий критик с уклоном в какую угодно левую сторону, очень умная и злая собака и плохой поэт”. — Фонд Чурилина. Оп. 2.
15 В 1908 Хлебников перевёлся из Казанского университета на физико-математическое отделение Петербургского университета, в 1909 перешёл на историко-филологический факультет, а в 1911, не закончив, оставил учебу.
16 Поэма В. Хлебникова и А. Кручёных «Игра в аду», иллюстрированная литографированными рисунками М. Ларионова и Н. Гончаровой, вышла в октябре 1912. В варианте, хранящемся в музее Маяковского, название «Взял!» вычеркнуто (Там же. Оп. 1. Ед. хр. 38. Л. 3: Оп. 2, Ед. хр. 19. Л. 5. Имеется в виду изд.: Взял. Барабаны футуристов. Декабрь. Пг., ‹1915›). Ср. в черновом наброске воспоминаний Чурилина о Хлебникове:

Затем мы стали встречаться с ним у Ларионова и Гончаровой. Там его настиг и полонил Алексей Кручёных, тоже молодой, с очень подвижным составом всех частей: рук, ног, головы, языка, очень боевой и предприимчивый. Тогда же начало книжечек: Хлебников - Кручёных - Ларионов - Гончарова. Началось с «Игры в аду» и т.д. Работа кипела, весело, бодро ‹...› Хлебников, сразу нашедший свою среду, оживился, завеселился; завхозом всего был, конечно, Кручёных, при консультанте и соратнике, замечательном тогда боевике, художнике и товарище Ларионове. (Там же. Л. 5).

17 Московский Литературно-художественный кружок (1898-1919) первоначально объединял писателей-реалистов и таковым запомнился ряду мемуаристов более старшего, нежели Чурилин, поколения (Андрею Белому, Ходасевичу, Телешову и др.). Однако уже с 1906 в помещении Кружка по средам заседало Общество свободной эстетики (просуществовало до 1917), объединявшее московских поклонников “нового искусства”. Брюсов длительное время был одним из его руководителей, а с 1908 стал председателем дирекции и самого Литературно-художественного кружка. О посещениях Общества Чурилиным в 1909 свидетельствует его позднейшее письмо В. Брюсову от 16 мая 1912 (см.: РГБ. Ф. 386. Карт. 107. Ед. хр. 49).
18 Ср. в черновом наброске:

Третье свидание было у него. ещё у меня он сказал за чаем, что хотел пойти на собрания Свободной Эстетики, его интересовал волк-Брюсов (Т. Ч.). Я перед собранием, узнав от О.Ф. Г‹несиной›, которая была членом С‹вободной› Э‹стетики›, о дне, пошёл за ним.

Я сказал: сегодня в 9.30 Эстетика — пойдемте, вы хотели, — Да, я пойду, очень хорошо, вместе — только надо по полтиннику входных, иначе неловко, там люди тонкие. — А — да — у меня только полтинник — возьмите вы. — А вы? — Я не пойду. — Ну и я не пойду один. И мы остались.
(Фонд Чурилина. Оп. 2. Ед. хр. 19. Л. 6)
Возможно, результатом этого посещения стало стихотворение Хлебникова, в котором пародийно обыгрываются имя любимого героя Чурилина Кикапу и название Литературно-художественного кружка (см.: Виктор Хлебников. Отчет о заседании Кикапу-р-но-художественного кружка // Трое: Сборник. СПб., 1913, ‹С. 46›). К 1913, когда предположительно и произошёл упоминаемый в мемуарах случай, у Чурилина уже был написан ряд текстов, где присутствовал этот образ.
19 Ср. в черновом варианте воспоминаний: „хозяин мой был виноторговец, союзник русского народа, ничего не подозревавший о том, что я был — революционер, подпольщик” (Фонд Чурилина, Оп. 2. Ед. хр. 19. Л. 5).
20 Аллюзия на слова Репетилова, обращенные к Чацкому из комедии «Горе от ума» А. Грибоедова (действие IV, явление 4):
А у меня к тебе влеченье, род недуга,
Любовь какая-то и страсть,
Готов я душу прозакласть,
Что в мире не найдешь себе такого друга.
(Грибоедов А.С. Сочинения в стихах. Л, 1987, С. 136).
21 Ср. его характеристику в черновом варианте воспоминаний: „И.Н. Кротова, молодого инженера, очень любившего поэзию и музыку” (Фонд Чурилина. Оп. 2. Ед. хр. 19. Л. 5).
22 Ольга Фабиановна Александрова-Гнесина (1885-1963) — пианистка и музыкальный педагог, сестра М.Ф. Гнесина, с которым Чурилин тесно сотрудничал в 1930-е. См. его письма к М.Ф. Гнесину (РНБ. Ф. 1294. Ед. хр. 17), а также письмо М.Ф. Гнесина от 6 июля 1940 в Совнарком СССР с просьбой о помощи Чурилину. — РГБ. Ф. 2954. Оп. 1. Ед. хр. 288.
23 Катя Л. — Екатерина Ивановна Ламакина, двоюродная сестра писателя, которая, в частности, упоминается в автобиографической “поэме” «Из детства далечайшего» и романе «Тяпкатань» (см. с. 446 наст. изд.). Сохранилось письмо Чурилина к ней от 11 августа 1906 (РНБ. Ф. 1294. Ед. хр. 30), а также его завещание, где упоминается её имя:

Две тысячи рублей предоставить в распоряжение двоюродной сестре моей по матери Екатерине Ивановне Ламакиной как способ для достижений её цели к усовершенствованию и расширению кругозора её знаний, вместе с пожеланием успешного исполнения её желаний. (Там же. Ед. хр. 1).

24 Неустановленное лицо.
25 Возможно, аллюзия на фразу из футуристического манифеста «Пощёчина общественному вкусу»: „стоять на глыбе слова ‘мы’”.
26 «Доски судьбы» — сочинение Хлебникова, попытка создать философию истории, в основе которой лежало представление о цикличном развитии человечества и Вселенной, регулируемом определенным числом лет. Выходило тремя выпусками в 1922-1923.
27 Ср. в черновом варианте:

Здесь надо сопоставить ‹?› настоящего Х‹лебникова› с Дмитрия Петровского рукоделия Велемиром — помните, в его воспоминаниях в №1 Лефа о В‹елемире›, там Х‹лебникове› выходит к нему в переднюю филипповскую, с жирными губами и чавкая.
Должно быть, Петровский был действительно голоден и в мыслях чавкал и мазал губы себе жиром, а также и Х‹лебников›у. Поганое дело делать из такого лица собственную морду.

Таков он был как товарищ, это — всегда. Как же мог он выйти к Петровскому с жирными губами, чавкая, и не накормить его?
Т.е. он не хотел кормить его филипповской едой, чужой. Эта инсинуация “последователя”, “выросшего” ученика (Шкловский) не должна бы забыться никем из действительно близких своих Хлебникову — а теперь Петровский котируется четвертым в нео-гамбургском счете т.т. Мирского, Маслина ‹?›, Шкловского etc. (Фонд Чурилина, Оп. 2. Ед. хр. 19, Л. 6).

28 От causerie (франц.) — непринужденный разговор, беседа, светская болтовня.
29 Ср. в черновом варианте:

Перешли в гостиную из столовой. О.Ф. (Ольга Фабиановна Гнесина. — Н.Я. ) стала играть Шопена, Шумана, Грига, Листа. Кручёных скучал, брызгал на О.Ф. ядом и всяким злом, а Велемир слушал, как никто, — он вбирал в себя музыку, а что она там делала, мы не знаем. О.Ф. играла оч‹ень› хорошо, но всё классиков, и Кручёных сбежал, забрызгав О.Ф. злом и ядом, — а Велемир остался и долго ешё слушал с нами классиков, ни его, ни нас они не раздражали. (Там же).

30 Имеется в виду стихотворение Чурилина «Конец Кикапу» (1914), особенно запомнившееся современникам. Ср. свидетельство Т. Лещенко-Сухомлиной, относящееся к более позднему времени: „Тихон Чурилин оказался тем самым поэтом, который когда-то написал «Кикапу», а мы с Милкой Волынской в 1922-1923 годах твердили эти стихи беспрестанно” (запись от 17 февраля 1941, см.: Лещенко-Сухомлина Т. Долгое будущее: Дневник-воспоминания. М., 1991. С. 69.
31 Шманкевичи Всеволод и Борис — поэты, участники двух сборников «Полистан» (М., 1914 и 1916), где были также помещены и стихи Чурилина.
32 Глоба Андрей Павлович (1888-1964) — поэт и драматург.
33 Сохранилось стихотворное письмо С.Я. Парнок к Чурилину от 12 мая 1932:

Тихону Чурилину
Как тесен нынче стол наш круглый, —
Почти как в космосе земля!
Столкнём стаканы, гость мой смуглый.
Люблю я дребезг хрусталя.
Довольно выть мне хмурой выпью...
За новый лад, за новый ритм!
Воскресший друг, дружнее выпьем
За все, что нам судьба дарит!
За то, что ты не обескрылен,
За сей крылатый твой возврат,
За то, что снова ты Чурилин, —
За жизнь, мой нареченный брат!
(Фонд Чурилина. Оп. 3. Ед. хр. 18. Л. 2)
В последней строке стихотворения каламбурно обыгрывается название сборника «Жар-жизнь», готовившегося в это время.
34 Ляндау Константин Юлианович (1890-1969) — поэт, театральный режиссер. Вместе с К. Лисенковым был одним из соучредителей издательства «Фелана», в котором в 1916 вышел «Альманах муз». Чурилин поместил в нем цикл стихотворений «Кроткий катарсис. Полная поэма».
35 Куфтин Борис Алексеевич (1892-1953) — писатель, археолог, этнограф.
36 Вермель Самуил Матвеевич (1892-1972) — режиссер, театральный деятель, писатель (сборник «Танки», 1915) и издатель (вместе с Д. Бурлюком выпустил сборник «Весеннее контрагентство муз», 1915).
С осени 1915 руководил Студией Искусства театра «Башня», где, помимо практических занятий по импровизации, танцу, пантомиме, живописи, музыке и даже жонглированию предполагалась теоретическая работа “о сущности гротеска эротики в искусстве”. В Студии «Башня» (Покровка, Малый Успенский пер.) помещалась и редакция основанного Вермелем журнала «Московские мастера» (вышел один номер, весна 1916). Из перечисленных Чурилиным авторов там были опубликованы: стихотворения Н. Асеева «Выход эскадры» и «Донская ночь», два стихотворения В. Хлебникова («Эта осень такая заячья...», «Ни хрупкие тени Японии») и его рассказ «Ка». Чурилин был представлен вступлением к поэме «Яркий ягненок» и стихотворениями «Укромный ужин. Из книги «Март-младенец»» и «Первый грех». Здесь же была помещена рецензия Вермеля на сборник «Весна после смерти». Далее в тексте мемуаров он именуется “Самвермель” — возможно, это обусловлено тем, что “Сам. Вермель” было формой литературного имени автора (фигурирует на обложке сборника «Танки», подпись под рядом публикаций и т.д.).
37 Петровский Дмитрий Васильевич (1892-1955) — поэт, прозаик и мемуарист.
38 Вероятно, обыгрывается название краски «Зелень Веронезе».
39 От fac totum (лат.). Здесь: человек, готовый выполнить любые поручения, проныра, всюду сующий нос.
40 Имеется в виду персонаж романа Г. Уэллса «Пища богов» (глава «Гигантский мальчик»). См.: Уэллс Г.Д. Собр. соч.: В 9 т. Т. 6. СПб.: Шиповник, ‹б/г›.
41 „Эй, вы, небо, — снимите шляпу!” — цитата из поэмы В. Маяковского «Облако в штанах».
42 Горбов Дмитрий Александрович (1894-1967) — литературный критик, прозаик, литературовед, позднее ведущий теоретик «Перевала».
43 Драма «Последний визит» (1915), в основу центральной коллизии которой лег сюжет воскрешения “Тихона, Тимона, Тиши”, осталась неопубликованной (Фонд Чурилина. Оп. 1. Ед. хр. 33). Сохранился пригласительный билет (1916) на имя А.А. Шемшурина — на чтения драмы в помещении «Выставки О‹бщества›ва Художников «Бубновый Валет»» (РГБ. Ф. 339. Ед. хр. 10). Драма была одобрена и принята для экспериментальной постановки репертуарной комиссией Камерного театра (объявления см.: Рампа и жизнь, 1915, №18; Голос Москвы, 1915, №101, 5 мая; Московские мастера, 1916). Однако по неизвестным причинам постановка не состоялась.
44 Грифцов Борис Александрович (1885-1950) — критик, переводчик, искусствовед и прозаик.
45 Ярцев Петр Михайлович (1871-1930) — театральный критик, драматург, режиссер.
46 Мозалевский Виктор Иванович (1889-1970) — прозаик.
47 В архиве Чурилина сохранился датированный 25 февраля 1916 договор на бланке Московского Камерного театра за подписью А. Таирова, в котором значится, что Чурилин поступает актёром в театр на срок с 20 июля 1916 до Великого поста 1917; подпись Чурилина отсутствует (см.: Фонд Чурилина, Оп. 1. Ед. хр. 6, Л. 1-1об. См. также письма Чурилина к Таирову — РГАЛИ. Ф. 2030. Оп. 1. Ед. хр. 38).
48 Коонен Алиса Георгиевна (1889-1974) — известная актриса Камерного театра. Сохранилось письмо Чурилина к ней, см.: Там же. Ф. 2768. Карт. 391. Ед. хр. 1.
49 Соколов Владимир Александрович (1889-?) — актер, автор инсценировок.
50 В 1926 г. Камерным театром была поставлена пьеса А. Глобы «Розита» (режиссер Таиров, декорации Якулова).
51 Гельцер Екатерина Васильевна (1876-1962) — известная балерина, солистка Большого театра, близкая подруга Л.Ю. Брик.
52 Имеется в виду «Вторая книга стихов» Чурилина (М., 1918).
53 Имеется в виду Санталово — деревня в Новгородской губернии, в которой умер В. Хлебников.
54 Имеется в виду Наталья Константиновна Звенигородская (1891-1982) — первая жена художника П. Митурича.
55 См. примеч. 122.
56 О Петникове см. примеч. 108.
57 О Божидаре см. примеч. 122.
58 Фрагмент, заключённый в угловые скобки, отсутствует в черновом тексте и внесен автором в вариант Музея Маяковского.
59 Перцов Виктор Осипович (1898-1980) — советский литературовед, критик, автор книг о В. Маяковском. В 1940 вышло три книги, к которым имел отношение Перцов: Наш современник: О В.В. Маяковском; Маяковский: Материалы и исследования / Под ред. В.О. Перцова и М.И. Серебрянского; Маяковский В.В. Сочинения: В 1 т. / Под общей ред. Н.Н. Асеева, Л.В. Маяковской, В.О. Перцова и М.И. Серебрянского; Критико-биографич. очерк В.О. Перцова.
60 Имеется в виду работа в должности главного литературного руководителя в Политуправлении 4-й армии, на Кавалерийских и Пехотных курсах имени Крымского центрального исполнительного комитета ВКП(б), в Окружной комиссии Ленинского коммунистического союза молодежи и желдорузле Комсомола.
61 Известная квартира Н.Н. и К.М. Асеевых, в которой они поселились сразу после переезда в Москву из Читы в 1922 г. Описание квартиры на Мясницкой (позже — ул. Кирова) сохранилось во многих мемуарных и художественных текстах. См., в частности, рассказы Н. Асеева «Война с крысами» и «С девятого этажа» (Асеев Н. Проза поэта. М., 1930. С. 64-76, 77-81). К.М. Асеева-Синякова позднее вспоминала:

В Москве на вокзале нас с Колей встретил Брик и отвез к Маяковскому, который на другой же день достал нам комнату во Вхутемасе на девятом этаже. Многие писатели описывали эту комнату и в стихах, и в прозе. Дверь в нашу комнату была из фанеры, окрашена мелом. Когда кто-нибудь из друзей и знакомых приходил к нам и не заставал дома, то оставлял свою подпись на белой странице двери. Так постепенно с течением времени почти вся дверь заполнилась автографами.
(Асеева К.М. Из воспоминаний // Воспоминания о Николае Асееве. М., 1910. С. 25-28.
Ср. также: Петровская О. Николай Асеев // Там же. С. 57-58;
Шкловский В. Крутая лестница // Там же. С. 87-88).

62 Синякова-Уречина Мария Михайловна (1890-1984) — художница. Сохранился написанный ею портрет Чурилина (Фонд Чурилина. Оп. 3. Ед. хр. 32), см. также набросок портрета в архиве А. Кручёных (РГАЛИ. Ф. 1334. Оп. 2. Ед. хр. 493). В квартире на Мясницкой у Асеевых жила в это время сестра М.М. Синяковой — Вера. Ср. в воспоминаниях О. Петровской: „Асеевы жили в колоссальной комнате вместе с Верочкой, одной из сестер Синяковых, впоследствии ставшей женой писателя Гехта. Все называли её “Гоген” — за лицо, очень похожее на лица таитянок с полотен художника” (Петровская О. Николай Асеев. С. 58). В.М. Синяковой посвящено стихотворение Чурилина, вошедшее во «Вторую книгу стихов» (М., 1918).
63 Гехт Семён Григорьевич (1903-1963) — советский писатель. Муж В.М. Синяковой.
64 Имеется в виду первая жена писателя Евгения Владимировна Пастернак (урожд. Лурье; 1898-1965) — художница: в начале 1920-х училась во ВХУТЕМАСе.
65 Гонта-Петровская Мария Павловна — актриса, сценаристка, журналист. Печаталась в журнале «Прожектор», газете «Красная звезда». Автор воспоминаний о Пастернаке, (См.: Гонта М. Мартирик // Воспоминания о Борисе Пастернаке. М., 1993. С. 232-237). Ср. упоминание в мемуарах Е.Б. Черняк, относящееся к 1922 году:

Мы с Яшей пришли (в гости к Пастернаку. — Н.Я. ] вместе с поэтом Дмитрием Петровским и его женой Марийкой (Мария Гонта). Они жили недалеко от нас, в Мертвом переулке. Странная это была пара. Петровский — неистовый поэт и человек. В гражданскую войну он примыкал к анархистам. Говорили — убил помещика, кажется, своего же дядю. Был долговяз, и создавалось такое впечатление, будто ноги и руки у него некрепко прикреплены к туловищу, как у деревянного паяца, которого дергают за веревочку. Стихи у него были иногда хорошие, но в некотором отношении он был графоман.
(Черняк Е.Б. Пастернак, Из воспоминаний // Воспоминания о Борисе Пастернаке. М., 1993. С. 128).

66 Вероятно, речь идет не о лете 1925, когда Маяковский находился за границей (май — ноябрь), а о предыдущем лете, которое он вместе с Бриками проводил в Пушкино под Москвой. Там было написано знаменитое стихотворение «Необычайное приключение, бывшее с Владимиром Маяковским летом на даче (Пушкино, Акулова гора, дача Румянцева, 27 верст по Ярославской жел. дор.)». См.: «Маяковский В.» Полн. собр. соч.: В 13 т. М., 1956. Т. 2. С. 35-38.
67 Корвин-Каменская Бронислава Иосифовна (?-1945) — художница, ученица К. Коровина. Письма Чурилина к ней см.: РНБ. Ф. 1294. Ед. хр. 29. Иногда упоминается как Чурилина (см.: Выставки советского изобразительного искусства: Справочник. М., ‹1965›. Т. 1: 1917-1932). См. также рецензию на выставку её картин, представленную на поэтическом вечере Чурилина в Симферополе 7(20) мая 1920: Досифей. Вечер Тихона Чурилина // Таврический голос (Симферополь), 1920, №224, 12(25) мая. С. 2; перепеч.: Крусанов А. Русский авангард: В 2 т. М. 2003. T. 1. C. 274-275.
68 Речь идет о мае 1924.
69 Из заграничного путешествия Л. Брик привезла скоч-терьера Скотика; ср. в письме к В. Маяковскому от 14 апреля 1924: „Кроме того все советуют купить в Англии, потому что там их родина (басаврюков) и есть из чего выбирать. Так что жди нас вдвоём!” (опубл.: В.В. Маяковский и Л.Ю. Брик, Переписка 1915-1930 / Сост., подгот. текста, введение и коммент. Б. Янгфельдт. Stockholm, 1982. С. 121). В неопубликованной драме Чурилина «Здорово, Цезари!» под кличкой Скотт выступает собака англичан Буманнов (см.: Каталог действующих лиц. — Фонд Чурилина, Оп. 1. Ед. хр. 36, Л. 6).
70 От distingué (франц.) — благовоспитанный, с хорошими манерами, элегантный.
71 Синякова-Асеева Ксения (Оксана) Михайловна (1900?-1985) — жена Н.Н. Асеева.
72 Кушнер Борис Анисимович (1888-1937) — поэт, один из основателей ОПОЯЗа, в 1918-1919 сотрудничал с Бриком и Маяковским в ИЗО Наркомпроса. Репрессирован. В отредактированном варианте Музея Маяковского его фамилия убрана автором.
73 В Гендриковом пер., 15 Брики и Маяковский жили с апреля 1926 по 1930.
74 Ср. в письме Л.Ю. Брик к В. Маяковскому от 12(?) июля 1926 из Ялты: „Мы живем роскошно, весело и разнообразно: по понедельникам у нас собираются сливки литературной, художественной, политической и финансовой Москвы — Тихон Чурилин, Перцов, Малкин, Гринкруг!!” (В.В. Маяковский и Л.Ю. Брик, Переписка 1915-1930 ‹...› С. 152).
75 Такого произведения у известного поэта-лефовца Семёна Исааковича Кирсанова (1906-1972) не обнаружено. Скорее всего, имеется в виду стихотворение «Мэри-наездница» (1925); см.: Кирсанов С. Опыты: Стихи М.: Л., 1927. Вероятно, Чурилин ошибочно приводит название позднейшего (1929) сборника стихов Н. Асеева «Цирк» (с рисунками М. Синяковой). Чтение С. Кирсанова, возможно, запомнилось ещё и потому, что стихотворение строилось на фонетической игре и звукоподражаниях. Ср. в воспоминаниях Лавинской: „Помню также появление мальчика Кирсанова на Гендриковом. Приехал он прямо из Одессы, выглядел юношей лет семнадцати-восемнадцати ‹...› Читал блестяще свои стихи и восторженно смотрел на Маяковского” (Лавинская Е.А. Воспоминания о встречах с Маяковским // Маяковский в воспоминаниях родных и друзей. М., 1968. С. 360). Судя по записи, сохранившейся в архиве Чурилина, С. Кирсанов признавал влияние последнего на свою поэзию:

С другим, тоже настоящим, но современным молодым поэтом — Семёном Ис‹ааковичем› Кирсановым у меня был такой разговор (кажется в 1926 г.) по поводу его раннего отличного стиха, помещенного в Юголефе, «Красноармейский разговор»:
„Хорошие, говорю, это у вас стихи, Семён Кирсанов”.
„Да, неплохие, ведь я у вас учился, Т.В.”
„Спасибо, говорю, за честь — а стихи независимо от сего — отличные”.
Тут Семён Кирсанов отличился.
„Ничего, — говорит он страшно гордо, — но это шерстяное изделие. Носки. А надо, — чтоб было — шёлковое отличное”.
Ах, чудак человек Семён Кирсанов! Вы недовольны — шерстяными носками?! Милый человек, у нас до сих пор ценится портянка, самая настоящая есенинско-васильевская. ‹...›
Так что отличные „шерстяные носки” всё-таки большой прогресс. Куда культурнее.
(РНБ. Ф. 1294. Ед. хр. 14. Л. 21).

Имеется в виду, видимо, стихотворение Кирсанова «Красноармейская разговорная» (1924) (см.: Кирсанов С. Опыты. С. 49-52).
76 Имеются в виду слова из рефрена «Песни червонных казаков» Д. Петровского: „Чекувамбыр — вамбимбир / Вамбумбир...” (ЛЕФ. 1924. №1: вошло в кн.: Петровский Дм. Червонное казачество, М. ; Л., 1928. С. 24, 25).
77 Название неопубликованного романа Чурилина, где под этим вымышленным именем описан родной город поэта Лебедянь.
78 См. примеч. 41.
79 Бескин Осип Мартынович (1892-1969) — художественный критик.
80 Строчки из стихотворения «Конец Кикапу» (1914). Ср.: „Часто трагически, и не в шутку, а всерьёз он (Маяковский. — Н.Я. ) читал Чурилина:
Помыли Кикапу в последний раз.
Побрили Кикапу в последний раз”.
См.: Брик Л. Чужие стихи // Маяковский в воспоминаниях современников. М., 1963. С. 344.
81 Ср. в варианте Музея Маяковского: „Да я совсем никак не пишу — и не буду!”.
82 «Бюллетени Государственного издательства» — информационно-библиографическое издание, выходившее под разными названиями с 1921 по 1940.
83 Здесь и далее в квадратных скобках воспроизводятся фрагменты, отсутствующие в варианте воспоминаний, хранящемся в Музее Маяковского, и вычеркнутые в варианте РГАЛИ.
84 Накоряков Николай Никандрович (1881-?) — заведующий торговым отделом Госиздата, с июня 1932 директор ГИХЛа. Автор воспоминаний, см., например: Накоряков Н. 1) Зачинатель новых путей советского книгоиздательства // Отто Юльевич Шмидт; Жизнь и деятельность. М., 1953; 2) На заре советской книготорговли: Странички из воспоминаний // Издательское дело. 1927. №11.
85 Видимо, имеется в виду поэма «Рассказ о дезертире» (М., ГИЗ, 1921).
86 От casus belli (лат.) — повод к войне.
87 Отто Юльевич Шмидт (1891-1956) — директор Госиздата с 1921 по 1924, позже главный редактор «Большой советской энциклопедии».
88 На Кузнецком мосту располагался ряд учреждений и магазинов Госиздата. Кроме того, там находились кафе, которые посещала московская богема, в том числе кафе «Питтореск», расписанное Г. Якуловым и другими художниками.
89 Кто имеется в виду, установить не удалось.
90 В частности, в газете «Красный Крым» была опубликована статья Чурилина о Всеволоде Иванове, см.: Чурилин Т. Новая Крепь. Всеволод Иванов // Красный Крым. 1922, №139(469), 25 июня. С. З; №153(483), 12 июля. С. 3. Однако судя по остальным характеристикам, сообщаемым автором (например, публикация “вещи” в ЛЕФе и проч.), речь идет не о нем. Не исключено, впрочем, что Чурилин совмещает ряд сведений, касающихся разных лиц.
91 «Воспоминания о Велемире Хлебникове» Д. Петровского первоначально были напечатаны в журнале «ЛЕФ» (1923, №l), вышли отдельным изданием (М., Огонек, 1926) и были перепечатаны в сб.: Дмитрий Петровский. М., 1929.
92 Отсутствие Л. Брик, вероятно, объясняется кризисом их отношений с Маяковским, во время которого (с декабря 1922) они не встречались в течение двух месяцев.
93 Ашмарин (наст. фам. Ахрамович; 1882-1930) Витольд Францевич — литератор, кинематографист.
94 Вероятно, имеется в виду Третьяков Сергей Михайлович (1892-1939) — поэт (с 1921 — член группы «Творчество»), прозаик, драматург, журналист. Репрессирован. По всей видимости, его арест в 1937 году и последовавший затем расстрел как шпиона имел большое значение для ближайшего окружения ЛЕФа, в редакции которого он работал в 1923-1924, а позднее, после ухода Маяковского из «Нового ЛЕФа», стал фактическим редактором журнала. Кроме того, по свидетельству его дочери, при аресте Третьякова погиб или был изъят архив журнала, который собирала его жена, литературный секретарь «Нового ЛЕФа», О.В. Гомолицкая, арестованная вслед за мужем (См.: Гомолицкая-Третьякова Т.С. О моём отце // Третьяков С. Страна — перекресток: Документальная проза. М., 1991. С. 554-563). В архиве Чурилина сохранился пригласительный билет (1924) Московского Пролеткульта на генеральную репетицию “новой постановки” «Противогазы» (Фонд Чурилина. Оп. 1. Ед. хр. 11). Очевидно, речь идет о написанной для Театра Пролеткульта пьесе С. Третьякова с тем же названием, премьера которой состоялась 29 февраля 1924.
95 От alter ego (лат.).
96 Редакционно-издательский отдел.
97 Намёк на эпизод из воспоминаний Петровского о Хлебникове:

И последним приветом его мне, последним жестом и взмахом платка “оттуда”, из времени, куда унёс его корабль, была коротенькая надпись на моём портрете у Кручёных: „Где твой кроваво-радужный жупан. Сего разбойника добре знаю…”
(Дмитрий Петровский. С. 47).

98 Лавинская Елизавета Андреевна (1901-1950) — художница, автор «Воспоминаний о встречах с Маяковским».
99 Семёнова Е.В. — художник, оформитель, примыкавшая к группе ЛЕФ. Работала в архитектурной мастерской Ладовского, Кринского и Докучаева, печаталась в «ЛЕФ’е» под псевдонимом “Вхутемаска” (см. о ней: Лавинская Е.А. Воспоминания о встречах с Маяковским. С. 353).
100 Ср. высказывание Чурилина о Петровском в письме к Г. Петникову от 17 ноября 1942:

В качестве смешного без великого — около табашно-водошного сенса вдруг появился калликатура Хлебникова и Ваша, вновь фениксом пострелом поспел вездесующийся Митька Шансон-Малорусc, он же Вамбер — вамбера — Петровский. Как дермо гусино-петушье он всегда выплывает наверх — иже везде сый и вся наполняйя! ‹...› Впрочем, с г...ном шутить и нельзя: вот, примером, голубиное гуано — ежели да на хороший огород — то гарбуз дюже добрый буде (организаторам огорода!!!) (РНБ. Ф. 1294. Ед. хр. 24, Л. 3).

101 «Современная архитектура» — журнал группы конструктивистов, выходил с 1926 по 1930. Из трех братьев Весниных ведущую роль в журнале играл Александр Веснин (1883-1959) — ведущий советский архитектор-конструктивист. А. Веснин работал также как театральный художник, в том числе в Московском Камерном театре. Теоретиком и пропагандистом конструктивистского функционализма в журнале был архитектор М.Я. Гинзбург (1892-1946).
102 Цитата из «Левого марша» В. Маяковского.
103 Гиляровский Василий Алексеевич (1876-1959) — психиатр, академик АМН СССР (1944), заслуженный деятель науки РСФСР (1936). С 1917 заведующий кафедрой психиатрии медицинского факультета МГУ.
104 Фонд Чурилина. Оп. 3. Ед. хр. 7.
105 От mot (франц.) — словечко, острота.
106 Неточные цитаты из поэмы «Руслан и Людмила» и стихотворения «Эхо» А.С. Пушкина, а также из стихотворения А. Кольцова «Лес».
107 Этот фрагмент воспоминаний отчасти повторяет идеи Чурилина о литературе и искусстве, излагавшиеся в статьях 1922 года, в период его сотрудничества в газете «Красный Крым». Подобные идеи излагались и в коллективном некрологе Хлебникова. Ср.:

Он был борцом и далее в своем творческом пути: первый в русской молодой поэзии нашёл он, развил и показал Единый свободный размер стихов — песни, вывел стих из мертвой, уже стоячей воды классических размеров: ямба, хорея, амфибрахия и т.д., показав на деле, что стих есть прежде всего свободная песня и что, если законы нашей теперешней жизни движение / динамика, то и размер стиха-песни должны не покойно застыть, стоять на одном месте, а быть в движении, меняться, течь — как текут живые воды, реки, моря.
110 Цитата из стихотворения Ф.И. Тютчева «О чём ты воешь, ветр ночной?» (начало 1830-х).
111 Ср.:

Хлебников был настоящим языковедом (учёным лингвистом), но он не обратил своих знаний в археологию, в музей, — нет, в своей творческой лаборатории, мастерской — просто, в своем изобретательном мозгу, упорно искал он и изобретал новые и новые оживления, освежения слов, их укрепления в производстве, — и если он не был признан старой академической учёной знатью, не принимающей ничего живого и революционного, то даже и они в лучших своих единицах ценили его, как знатока языка. Таким был известнейший учёный-филолог и поэт Вячеслав Иванов.
(Чурилин Т., Курзин М., Корвин-Каменская Б. Велемир Хлебников...) В 1930-е творчество “народных сказителей” пользовалось особым вниманием властей и было приспособлено к нуждам момента. Об этом свидетельствует обширная издательская практика. См., например: Песни ашугов о Ленине и Сталине. Баку, 1939; Песни ашугов Азербайджана / В пер. Ю. Баласанова и С. Иванова. Баку, 1936; Избранные песни армянских ашугов, исполняемые ансамблем ССР Армении под руководством артиста Ш. Тальян / Пер. ‹В. Брюсова и Ф. Коган›. Пояснения. Выдержки. М., 1930. Ср. также свидетельство А. Авторханова, приводимое Л. Флейшманом:

Особенной выспренностью в то время отличалось “народное” поэтическое творчество о Сталине, которое преподносилось от имени кавказских и туркестанских поэтов и певцов. Тюркское слово ‘акын’ и кавказское слово ‘ашуг’ (народный певец) впервые вошли в словарь русского языка в те годы именно из-за стихов о Сталине. Ставшие тогда знаменитыми на весь Советский Союз казахский 90-летний акын Джамбул или 15-летний дагестанский ашуг Сулейман Стальский были совершенно неграмотными людьми, а им приписывали не только стихи, но и целые поэмы о Сталине — в полном соответствии с «Кратким курсом истории» ‹...›
(Флейшман Л. Борис Пастернак в тридцатые годы. Jerusalem, 1984. С. 283-284)

124 Константин Романов, великий князь (1858-1915; псевдоним “К.Р.”) — поэт.
125 Якубович Петр Филиппович (1860-1911; псевдонимы “П.Я.”, “Л. Мельшин”) — поэт, прозаик и переводчик. Неоднократно печатался в изданиях журнала «Русское богатство».
126 Здесь в нескольких абзацах Чурилин отчасти воспроизводят свои рассуждения из статьи «Хлебников Велемир», опубликованной в 1922 в газете «Красный Крым». Статья вышла с редакционным примечанием: „Редакция считает эти утверждения слишком смелыми и категоричными” (см.: Чурилин Т. Хлебников Велемир // Красный Крым. 1922. №157 (487), 16 июля. С. 3). Ср.:

Он (Пушкин. — Н.Я .) изобрёл, развил и усовершенствовал русское поэтическое слово ‹...› Но со дня рождения Пушкина прошло сто уже лет. ещё и ещё потом появлялись поэты, крупные и мелкие, ложные и настоящие, но переизобрести Пушкина, сделать что-то впервые новое с поэзией слова, так-таки никому не удалось. Поэзия крепко была заключена в строгие классические рамки, размеры, метры стиха: от ямба начал — ямбом кончил ‹...› поэзия с Пушкина до наших дней была статической, т.е. не движущейся, а стоячей.
Хлебников впервые после Пушкина в России дал нам показательные творческие образцы движения стиха, а не его покойное, стоячее, статическое состояние. У него каждый стих имеет все размеры: и ямб, и хорей, и амфибрахий, и спондей — в одном и том же стихотворении, и это организуется им в постепенном переходе размеров в другие, в живом течении, как в реке проточной всего стиха. Стих жив в движении, он движется вперёд, как сама жизнь! ‹...› Это, товарищи, закон, вновь открытый Хлебниковым: песня-стих движется в перемене размера всё время, как сама жизнь.
Закон распевочного единства, ибо в прежние времена народ, творя свои песни — стихи, — пел их голосом, а Хлебников поёт их работой, жизненно меня в движении мертвые прежде размеры.
(Там же)

127 На этом текст обрывается.
128 „Правда, есть у нас Асеев Колька, Этот может. Хватка у него моя”, — строка из стихотворения В. Маяковского «Юбилейное» (Маяковский В. Полн. собр. соч. Т. 6. М., 1957. С. 53).
129 Из запланированных трех книг Новалиса были выпущены только две, обе в переводе Г. Петникова: «Фрагменты» (Кн. 1 М., 1914) и «Цветень» (Кн. III. М., 1915). В издательстве «Лирень» вышли чурилинские «Вторая книга стихов» и повесть «Конец Кикапу» (М, 1918). Каменский Василий Васильевич (1884-1961) — поэт, прозаик, драматург, авиатор. В издательстве «Лирень» вышли первые два номера «Временника».
134 В частности, один из поэтических сборников Н. Асеева вышел под названием «Оксана» (1916) с посвящением „Ксении Михайловне Синяковой”.
135 От modus vivendi (лат.).

Поэт, драматург, литературный критик и публицист Т.В. Чурилин родился 29 мая 1885 года в г. Лебедяни. Он был усыновлен купцом В.И. Чурилиным, а о своем настоящем отце, аптекаре Александре Тицнере, узнал только в отрочестве и впоследствии иногда использовал его фамилию в качестве псевдонима. В 1894 году он поступил в Лебедянскую мужскую прогимназию, но из-за болезни («развивающаяся нервозность») гимназии не окончил. Стремился к самообразованию, был членом Лебедянского музыкального драматического общества. В 1904 году он уехал в Саратов, затем перебрался в Москву, учился на медицинском и филологическом факультетах университета, потом на экономическом факультете Московского коммерческого института. Принимал участие в революционном движении, разделяя радикально-анархические воззрения. Его первая заметка была напечатана в газете «Тамбовские губернские ведомости» еще в 1897 году. В 1908 году в журнале «Нива» было опубликовано стихотворение «Мотивы», в 1915 году вышла первая книга стихов «Весна после смерти». Книга имела успех, её отнесли к символико-экспрессионистскому направлению. Стихи оценили Н. Гумилев, А. Блок, В. Хлебников, В. Маяковский. М. Цветаева считала его одним из своих учителей, посвятила ему несколько стихотворений, а в очерке «Наталья Гончарова» (1929) назвала его гениальным. В 1920 году Т.В. Чурилин пережил поэтический кризис и отказался от художественного творчества. Писал критические статьи, занимался общественной работой: руководил политкружками, литературными секциями, в 1922 году вступил в Ассоциацию революционных деятелей искусства (АРДИС). В 1926 году по заказу Театра Революции написал политическую пьесу «Здорово, Цезари!». В начале 1930-х годов приступил к работе над этнографическим романом «Тяпкатань», в котором в стиле мемуарного гротеска были изображены события его лебедянской жизни, воспроизводился местный диалект. К лебедянским воспоминаниям Т.В. Чурилин обращался и в других произведениях: стихах, автобиографических очерках, поэме в прозе «Из детства далечайшего», неоконченной повести «Тайна». В 1936 году он вступил в Союз писателей СССР.

Смерть жены, художницы Б.И. Корвин-Каменской, в 1945 году стала для него катастрофой. После попытки самоубийства в состоянии тяжелой депрессии он был госпитализирован в психиатрическую больницу в Москве, где умер 28 февраля 1946 года.

Произведения автора

• Весна после смерти: стихи / автолитогр. Н. Гончаровой. – М.: Альциона, 1915. – 92 с.
• Из детства далечайшего: поэма в прозе // Гюлистан: альманах. – М., 1916. – Вып. 2. – С. 91-96.
• Вторая книга стихов. – М. [Харьков] : Лирень, 1918. – 16 с.
• Конец Кикапу: повесть. – М. : Лирень, 1918.
• Музейная Россия // Рабочий журнал. – М., 1924. – № 3-4. – С. 213-215.
• Жар-жизнь. – М. : Сов. лит., 1932.
• Стихи Тихона Чурилина / обл. Б. Корвин-Каменской. – М. : Сов. писатель, 1940. – 56 с.
• Смерть часового: [стихи] // Огонек. – 1987. – № 28. – С. 24.
• Кикапу; Песнь о Велимире: [повесть, стихи] // Лещенко-Сухомлина Т. И. Долгое будущее: дневник-воспоминания / Т. И. Лещенко-Сухомлина. – М. : Сов. писатель, 1991. – С. 69, 452.
• Стихи // Русская поэзия серебряного века. – М., 1993. – С. 594 – 596.
• Стихи // Строфы века: антол. рус. поэзии / сост. Е. Евтушенко. – Минск: М. : Полифакт, 1995. – С. 128-129.
• Стихи // Поэзия русского футуризма / сост. В. Н. Альфонсов, С. Р. Красицкий. – СПб. : Академ. проект, 1999. – С. 601-613. – (Новая библиотека поэта).
• Встречи на моей дороге: [лит. мемуары] / авт. вступ. ст., публ. и коммент. Н. Яковлева // Лица: биогр. альманах. - СПб., 2004. – Вып. 10. – С. 408-494.
• Стихотворения и поэмы / сост., подгот. текста и коммент. Д. Безносова, А. Мирзаева: в 2 т. – М. : Гилея, 2012. – («REAL HYLAEA»).
• Т. 1. – 248 с.
• Т. 2: Неизданное при жизни. – 370 с.

Литература о жизни и творчестве

• Хмельницкая Т. Проза Чурилина / Т. Хмельницкая. – Л., 1935.
• Курков А. Поэт из нашего города // Путь Октября [Лебедянский район]. – 1989. – 6 июля.
• Курков А. Лебедянец Чурилин: к 100-летию со дня рождения поэта // Русь святая. – 1995. – Май-июнь (№ 10). – С. 11.
• Дорожкина В. «Сплав вдохновений и сухожилий…»: (Марина Цветаева и Тихон Чурилин) // Культура русской провинции. – Тамбов, 1993. – Вып. 2. – С. 79 – 87.
• Дорожкина В. Неисчерпаемый серебряный век: поэты серебряного века, связанные с Тамбовским краем / В. Дорожкина. – Тамбов, 1997. – С. 32 – 51.
• Крамарь О. К. Тихон Чурилин. Портрет и автопортрет // Литературное краеведение в Липецкой области: учеб пособие. – 3-е изд., доработ. и доп. – Елец, 1999. – С. 288-297.
• Иноземцева С. Между лебедой и лебедями, в полной степи // На вырост. – 1999. – Март (№ 3). – С. 15.
• Сорокин И. Еще и еще песни слагайте о моем кресте: [о взаимоотношениях Т. Чурилина и М. И. Цветаевой] // Русь святая. – 2000. – Май (№ 5). – С. 7.
• Иноземцева С. Испепеленный, испепеляющий // Липецкая газета. – 2000. – 21 июля.
• Саакянц А. А. О Чурилине Т. // Жизнь Цветаевой. Бессмертная птица-феникс / А. А. Саакянц. – М. : Центрполиграф, 2000. – С. 89-91. – (Бессмертные имена).
• Федотова Т. В. Штрихи к литературному портрету Тихона Чурилина // Русская классика: проблемы интерпретации. – Липецк: ЛГПУ, 2001. – С. 80-81.
• Назаров К. Пропагандист, подпольщик, литератор // Лебедянские вести [Лебедянский район]. – 2002. – 5 янв.
• Из плена забвенья: [в ЛОУНБ прошел вечер, посвящ. творчеству поэта-футуриста Т. Чурилина] // Липецкая газета. – 2005. – 9 июня.
• Зубарев С. Пропущенный гений // Литературный Кисловодск: лит.-худож. альманах. – Кисловодск, 2006. – № 21 (янв.). – С. 32-33.
• Громова Н. Из дневников Т. Чурилина [о его взаимоотношениях с Д. Петровским] // Узел. Поэты: дружбы и разрывы: из лит. быта конца 20-30-х годов / Н. Громова. – М. : Эллис Лак, 2006. – С. 122-123.
• Поэт полузабытый, странный // Лебедянские вести [Лебедянский район]. – 2006. – 23 мая.
• Чурилин Тихон Васильевич // Добрый вечер. – 2008. – 14-20 мая (№ 20). – С. 10.
• Поэт полузабытый, странный // Лебедянь.com: информационно-краеведческий портал г. Лебедянь. – Режим доступа: http://lebedyan.com/php_personalii/personalii_31.php .

Справочные материалы

• Краткая литературная энциклопедия. – М., 1975. – Т. 8. – С. 563.
• Липецкая энциклопедия. – Липецк, 2001. – Т. 3. – С. 498-499.
• Тамбовская энциклопедия. – Тамбов, 2004. – С. 669.
• Замятинская энциклопедия. Лебедянский контекст: материалы, исслед., док., справки: межвуз. регион. проект. – Тамбов, 2004. – С. 423-430.
• Писатели современной эпохи: биобиблиогр. слов. рус. писателей ХХ века.– 2-е изд. – М. : ДЭМ, 1991. – Т. 1. – С. 266-267.
• Славные имена земли Липецкой: биогр. справ. об извест. писателях, ученых, просветителях, деятелях искусства. – Липецк, 2007. – С. – С. 98-100.