Мстислав Мстиславич Удатный - блестящий полководец периода раздробленности на Руси. Выступал защитником старины, традиций и справедливых отношений между представителями княжеских домов.

Н.И. Костомаров о Мстиславе Удатном:
" Эта личность может по справедливости назваться образцом характера, какой только мог выработаться условиями жизни дотатарского удельно-вечевого периода. Этот князь приобрел знаменитость не тем, чем другие передовые личности того времени. Он не преследовал новых целей, не дал нового поворота ходу событий, не создал нового первообраза общественного строя. Это был, напротив, защитник старины, охранитель существующего, борец за правду, которой образ сложился уже прежде. Его побуждения и стремления были так же неопределенны, как стремления, управлявшие его веком. Его доблести и недостатки носят на себе отпечаток всего, что в совокупности выработала удельная жизнь. Это был лучший человек своего времени, но не переходивший той черты, которую назначил себе дух предшествовавших веков".

Мстислав Удатный (из смоленской ветви потомков Владимира Мономаха) был младшим сыном Мстислава Ростиславича Храброго, который приходился внуком Мстиславу Великому и правнуком Владимиру Мономаху. В летописных источниках Мстислав Храбрый предстает как благородный правитель, поборник справедливости. Он успешно воевал против могущественного Владимиро-Суздальского князя Андрея Боголюбского. По словам летописцев, "он всегда порывался на великие дела. И не было земли на Руси, которая бы не хотела иметь его у себя и не любила его". Качества отца передались и сыну. Мстислава Удатного летописи также рисуют поборником сложившихся традиций и устоев, выступавшим в защиту существовавших вольностей и порядков. Так, он боролся против князей Владимиро-Суздальской Руси, пытавшихся подчинить себе Новгород в 1210, 1216 гг., освободил Галицкую землю от венгерских захватчиков (1219), победил черниговского князя Всеволода Чермного, который отнял Киевскую землю у потомков Мономаха в 1212 или 1214 г.

Будучи младшим представителем смоленского княжеского дома, Мстислав не мог рассчитывать на большой и значимый удел и стал князем в Торопце, на границе Смоленской и Новгородской земель. В 1210 г., воспользовавшись конфликтом между новгородцами и Великим князем Владимирским Всеволодом Большое Гнездо, он поддержал первых, проявив себя защитником новгородских вольностей и противником княжеского самовластия. Новгородские бояре в том же году призвали Мстислава к себе княжить.

В 1212 (1214) г. Мстислав вмешался в южнорусские дела: после смерти его дяди киевского князя Рюрика Ростиславича черниговские князья во главе с Всеволодом Чермным завладели Киевом и изгнали родичей Мстислава (из смоленских Мономаховичей). С новгородскими и смоленскими войсками Мстислав вторгся в южнорусские земли, овладел Вышгородом, заставил Всеволода Чермного бежать из Киева, а в Киеве посадил своего двоюродного брата Мстислава Романовича (Старого).

21 апреля 1216 г. на реке Липице близ города Юрьева-Польского произошло самое знаменитое сражение в полководческой карьере Мстислава. Снова он выступил против владимиро-суздальских князей, пытавшихся самовластно управлять Новгородом. На этот раз протвником Мстислава Мстиславича стал его зять Ярослав Всеволодич Переяславский, приглашенный новгородцами на княжение в 1215 г., когда Мстислав, оставив новгородский стол, отбыл в Южную Русь. Суровое правление Ярослава, резиденцией которого стал г. Торжок, обернулось голодом и недовольством в Новгородской земле. Мстислав вернулся в Новгород и выступил против зятя. Ярослава поддержал его старший брат Великий князь Владимирский Юрий Всеволодич. Союзниками Мстислава были псковский и смоленский князья - его родня, а также старший брат Юрия и Ярослава Константин Ростовский, претендовавший на великокняжеский стол. Несмотря на превосходство владимиро-суздальской рати, Мстислав атаковал: решительным ударом новгородцы, смоляне и ростовчане опрокинули суздальские полки и разгромили их. Благодаря победе Мстислава в Липицкой битве на великокняжеский престол во Владимире взошел Константин Всеволодич Ростовский.

В 1219 г., навсегда покинув Новгород, Мстислав отправился на юго-запад Руси. Изгнав венгров и поляков из Галицкой земли, он сам сел на галицком столе, выдав свою дочь за Даниила Романовича, сына и наследника Романа Мстиславича Галицкого.

В 1223 г. Мстислав Удатный ратовал за поход южнорусских князей против монголов, вторгшихся в половецкие степи. Оказать помощь половцам он решил потому, что самым знаменитым из половецких ханов, обратившихся к русским князьям, был Котян - тесть Мстислава.
31 мая 1223 г. на реке Калке союзное войско, состоявшее из дружин большинства князей Киевской, Чернигово-Северской и Галицко-Волынской земель, а также половцев, было разгромлено. Мстислав Удатный и его зять Даниил двигались в авангарде и первыми приняли удар монгольских полков. Тем не менее оба князя остались живы и смогли вернуться в свои владения.

В последние годы жизни Мстислав, по всей видимости устав от интриг могущественного галицкого боярства и уступая его давлению, передал управление Галичем своему третьему зятю - венгерскому принцу Андрею (Андрашу) и удалился на границу с половецкой степью в г. Торческ. По свидетельствам летописей, бояре поссорили Мстислава с Даниилом, поэтому он не сделал его своим наследником, однако позднее Мстислав раскаивался в этом и хотел отдать Галич Даниилу. Но не успел: в 1228 г. по дороге в Киев Мстислав внезапно заболел и умер. Он был похоронен в одной из киевских церквей, не уцелевших до наших дней.

Древнерусский князь и полководец, князь трипольский, торопецкий, новгородский, галицкий и др. Победитель в Липицкой битве. Первый из русских князей, оказавший сопротивление монголам, - в битве на Калке…

Мстислав был сыном Мстислава Храброго и праправнуком Владимира Мономаха. Он стал дедом одного из самых знаменитых героев древнерусской истории - Александра Невского. Однако это все генеалогия, и то, что кто-то был чьим-то отцом или сыном, еще не свидетельствует о значимости его самого. Но само лестное прозвище Мстислава говорит о многом. Да и историки позднейших времен высоко оценивали князя - достаточно сказать, что его смертью завершает второй том своей «Истории России с древнейших времен» С. М. Соловьев.

Нашлось ему место и на памятнике «Тысячелетие России». Удивляться не приходится - он правил в Новгороде и Галиче, с его именем связаны битвы на Липице и на Калке.

Хронология жизни и деятельности Мстислава Удатного весьма запутанна, и в исторической литературе можно встретить изложение событий с разными датировками и в несовпадающей по следовательности.

Начать с того, что неизвестен год его рождения.

Наиболее вероятно, что Мстислав появился на свет около 1175 г. Правил он поначалу в Треполе, под Киевом, - его дед, великий князь киевский Ростислав Мстиславич, позаботился, чтобы его детям достались города киевской земли, которые не раз служили для них плацдармом в борьбе за Киев. Впервые как полководец Мстислав заявил о себе в 1196 г., приняв участие в борьбе своего дяди Рюрика Ростиславича Киевского и его союзников против Романа Мстиславича Волынского и Ольговичей.

Выбыв позднее из борьбы за Киев, Мстислав оказался надолго втянут в политические дела Северо-Западной Руси, прежде всего Новгорода. Здесь с 1205 г. сидел сын владимирского князя Всеволода Большое Гнездо Константин, опиравшийся на группировку Мирошкиничей. В 1209 г. в условиях обострившейся политической борьбы в городе на Волхове Всеволод посадил Константина князем в Ростове, а вместо него отправил младшего сына Святослава. Противники Мирошкиничей Михалковичи задумали изгнать его и, видимо, тайно обратились с предложением о союзе к Мстиславу. Тот напал на Торжок, схватил там дворян Святослава Всеволодовича и его наместника и отправил послов в Новгород, официально предложив им свою помощь: «Пришъл есмъ к вам, слыша насилье от князъ, и жаль ми своея отцины».

Ведь здесь княжил и умер в 1180 г. его отец. После этого противники Святослава восстали и арестовали Святослава вместе с боярами. Мстислав, принятый в качестве князя новгородцами, собрал ополчение и вновь двинутся к Торжку, готовясь встретить суздальские полки. Всеволод, очевидно, не готовый к схватке с Новгородом и Мстиславом, за которым стояли Ростиславичи, предпочел мирное соглашение и обменял схваченных им было новгородских купцов с их товарами на Святослава и его людей.

Став князем новгородским, Мстислав обратился к делам прибалтийским. В это время Орден меченосцев, завершивший покорение Ливонии, готовился к захвату Эстонии, после чего на очереди оказывались новгородско-псковские земли. Наилучшим способом избежать такого варианта событий было создать сферу своего влияния в землях эстов. В 1209 г. Мстислав направил посадника Дмитра Якунина с отрядом новгородцев в Великие Луки, велев ему «ставить города» (т. е. укрепленные пункты) на границе с Орденом. Затем он сам проинспектировал границу, побывал в Торжке, Торопце, а потом прибыл к Дмитру в Великие Луки. Здесь Мстислав договорился со своим братом Владимиром, князем псковским, о совместном походе в земли чуди. В 1212 г. их рати вторглись в Унганию близ Дерпта (Юрьева), нанесли поражение местным князькам, захватили множество пленников и скота, а затем после восьмидневной осады взяли Медвежью Голову (Оденпе). Побежденных обложили данью и начали обращать в христианство по православному обряду…
В боях, походах и осадах на северо-западе, юго-западе и юге прошло еще несколько лет. Хитросплетения древнерусской политики вокруг Новгорода, Галича, Киева разрубались мечом. Мстислав Удатный приближался к своей главной победе и одной из крупнейших битв в истории междоусобных войн Древней Руси.
Провладимирская группировка в Новгороде добилась приглашения князя Ярослава - сына

Всеволода Большое Гнездо, отца Александра Невского и, кстати, зятя Мстислава Удатного. Однако самовластие Ярослава, который среди прочего преследовал сторонников своего тестя, вызвало сильнейшее недовольство новгородцев. Когда жители Прусской улицы восстали против сторонников князя и убили двоих из них, он перенес свою резиденцию в Торжок и перекрыл подвоз хлеба, чем вызвал голод в Новгороде. Дважды прибывавших оттуда с просьбой о снятии блокады и возвращении послов князь арестовал, как и многих новгородских купцов. Тогда новгородцы обратились к Мстиславу с призывом спасти их, и он, вновь заняв новгородский стол, предложил зятю отпустить арестованных и покинуть Торжок. Получив отказ, князь созвал вече, на котором призвал изгнать Ярослава из Торжка: «Да не будеть Новый търг Новгородом, ни Новгород Тържьком. (…) А и в мнозе бог, и в мале бог и правда!»

1 марта 1216 г. Мстислав вместе с братом Владимиром выступил в поход, вызволил из осады Ржев, овладел Зубцовом, куда подоспел с войском и смоленский князь Владимир Рюрикович. Дойдя до Холохни, что близ Старицы, князья предложили Ярославу мириться, но тот гордо отказался: «Миру не хощу».

Двинувшись вдоль Волги, союзники вступили в Тверскую волость, грозя отрезать Ярослава от суздальской земли. Он спешно покинул Торжок (чего так хотели новгородцы) и выслал авангард к Твери. Поняв, что Ярослав уже в Твери или вот-вот будет там, Мстислав обошел ее с востока, продолжив движение на Переяславль. Ярославу пришлось оставить Тверь, а потом бежать к Юрьев-Польскому. Здесь, на Липицком поле, встретились армии противников. С одной стороны - отряды из ростовской, новгородской, псковской, смоленской земли, с другой - из Владимира, Суздаля, Переяславля-Залесского, Юрьев-Польского и других городов.

Новгородский летописец уверяет, будто на пиру перед Липицкой битвой бояре «с суздальской стороны» кричали, что закидают врагов седлами («навержем их седлы»). Юрий и Ярослав заранее-де поделили русскую землю: Юрию - Владимир и Ростов, Ярославу - Новгород, им обоим - Галицкая земля, Святославу - Смоленск, а Ольговичам - Киев. На этом они будто бы целовали крест и подписали грамоты, которые после боя захватили смоляне. Все это часто повторяется в научной литературе безо всяких сомнений. Сомнения, однако, вполне уместны, учитывая пристрастность новгородских летописцев, которым вряд ли кто-то рассказывал, что творилось в княжеском шатре перед битвой. И уж тем более сомнительно, чтобы подвыпившие князья и бояре стали заниматься таким скучным делом, как составление грамот - в те времена, как верно указывает А. А. Кузнецов, вполне обошлись бы устными декларациями, а фиксация с помощью актов, да еще в столь конкретной форме, больше напоминает практику XV-XVI вв., когда соответствующие летописи и составлялись.

«Когда венгерский ставленник Судислав стал молить князя о пощаде, «обуимая нозе его, обещася работе быти ему», т. е. обещая быть рабом, победитель на Липице, «веровавшю слове семь его и честью великою почтив его», назначил наместником Звенигорода.»

Однако факт остается фактом: к битве Юрий и Ярослав оказались не готовы. Мстислав, впрочем, не торопился лезть в драку, а вновь прибег к маневру, двинувшись на Владимир в обход Авдовой горы, где стояли воины Юрия. Как только они стали сходить с нее, чтобы атаковать наступающего на стольный город врага, ратники Мстислава обратились против них и сильным контрударом заставили отступить.

Главная битва произошла 21 апреля. Владимир Смоленский стоял на фланге против Ярослава, Мстислав и Всеволод (сын Мстислава Романовича) стояли в центре против Юрия с его суздальскими полками, а Константин на другом крыле - против Святослава и Владимира, младших братьев Юрия и Ярослава.

Перед боем Мстислав среди прочего заявил воинам: «А кто хощеть пешь, а кто хощеть - на конех». Многие новгородцы, заявив, что хотят сражаться, «яко отци наши билися», не только «съседыие с конь», но и «порты и сапози сметавше» (стало быть, и доспехи). Кое-кто из смолян также спешился и разулся, но не до конца, а «перевив» себе ноги, доспехи же снимать не стали. Часть смолян, полк воеводы Ивора Михайловича, пошел на конях через густой лес («дебри»). Пехота вступила в схватку с людьми Ярослава, не дожидаясь кавалерии, и опрокинула один из стягов Ярослава, а затем, когда подоспели конники, - и второй.

Теперь атаковал и Мстислав с Всеволодом и Владимиром. Летописец уверяет, будто удалой князь проскакал «сквозе полкы» Юрия и Ярослава, обращая на себя внимание, ибо был у него «топор с паворозою» (ремнем или петлей, привязывавшим оружие к руке), которым он рубил врагов. В конце концов его воины «досекошася и до товаров», т. е. прорвались к обозу, после чего Юрий, Ярослав и их младшие братья бежали с поля боя, где осталось лежать будто бы 9233 побежденных, 60 попало в плен, тогда как новгородцев пало лишь 4 или 5, а смолян и вовсе один.

Вся эта картина требует множества поправок и разъяснений. Поведение снявших доспехи, обувь и спешившихся новгородцев объясняется, видимо, не только сугубо практическими соображениями (для новгородцев кавалерийский бой вообще не характерен), но, как полагает А. С. Щавелев, и неким воинским обычаем, напоминающим обычаи викингов, демонстрировавшим готовность биться насмерть… Очевидным результатом риторического осмысления текста стал эпизод с троекратным прохождением Мстислава через вражеский строй и неправдоподобно огромные цифры потерь - 9233. Многие ученые уверенно повторяют их как вполне достоверные, но нет уверенности, что столько людей с одной из сторон вообще участвовало в сражении. Истинный же масштаб потерь отражает скромное число пленных суздальцев.

Простояв на поле битвы, на следующий день победители неспешно двинулись к Владимиру, где заперся Юрий. Жители отнюдь не рвались защищать князя перед лицом сильного врага (не первый случай в истории Руси). Пока союзники стояли под стенами, «думаху отъкуду взятии», ночью во Владимире начались пожары. Мстислав и Владимир не дали новгородцам и смолянам, рвавшимся пограбить беззащитный город, войти в него, а на следующее утро Юрий капитулировал и ушел в Радилов Городец, оставленный ему в удел победителями.

Что касается Ярослава, то ему пришлось вернуть оставшихся в живых новгородских и новоторжских пленников, а кроме того, Мстислав забрал у него свою дочь, хотя Ярослав и уговаривал оставить ее ему (впоследствии брак возобновится, и Феодосия станет матерью Александра Невского). Спорные земли на Волоке, надо думать, также были возвращены новгородцам. Зато Ярослав, в отличие от Юрия, остался княжить там, где и прежде, хотя его вина в конфликте была, пожалуй, больше.

Для Новгорода победа на Липице означала крах попыток суздальских князей самовластно распоряжаться на берегах Волхова. Потом Ярослав еще не раз будет княжить там, но таких самодурских выходок, как прежде, себе уже не позволит. А победитель на Липице, несмотря на просьбы новгородцев, в конце концов навсегда покинет берега Волхова - Галич представлялся куда более заманчивой целью.

В 1219 или 1220 г. Мстислав Удатный и Владимир Рюрикович с русскими и половецкими отрядами вторглись в Галицкую землю. Венгерско-польско-моравское войско выступило им навстречу, но потерпело полное поражение и попало в плен. Победители овладел и городскими воротами и вступили в Галич. Венгры укрылись в церкви Богородицы, превращенную ими в крепость, и отстреливались оттуда. Осаждающим помогли горожане, охотно выступившие против завоевателей. Венграм, у которых кончилась вода, пришлось сдаться. Те из интервентов, кто спасся из города, «смерды избьени быша» - сельские жители также не жаловали захватчиков. Однако Мстислав понимал, что прежде всего надо наладить отношения с местными боярами, чье влияние решало здесь куда больше, чем в других княжествах.

«Нача же Мстислав с Володимеромъ укрепляти новогородци и смолняны, ркуще: «Братье, се вошли есми в землю силну, а позряче на Богъ, станем крепко, не озираимся назадъ: побегше, не уйти. А забудем, братье, домы, жены и дети, а коли любо умирати, хто хочеть петь, или кто на коне».

В 1223 г. к Мстиславу обратился за помощью его тесть, половецкий хан Котян, которого теснили новые завоеватели - монголы. Победитель на Липице предложил князьям обсудить просьбу Котяна о помощи. Они собрались в Киеве, где приняли решение помочь половцам. В походе приняли участие, помимо самого Мстислава, его тезки - князья киевский, черниговский и луцкий, а также Владимир Рюрикович Смоленский, Даниил Романович Волынский и другие правители Руси, не говоря уже о половецких ханах Котяне, Бастые и прочих.

В апреле войско выступило в поход, и у г. Заруба, у переправы на левый берег Днепра, их встретили монгольские послы. Они заявили, что монголы воюют с половцами, врагами русских, а против самих русских ничего не имеют - так они обманули в свое время самих половцев, когда те хотели помочь аланам и черкесам. Князья не поверили лживым словам послов и велели убить их.

Причина столь сильной реакции неясна, но такие случаи происходили подозрительно часто - монгольских послов убивали в Хорезме, Венгрии… А. А. Немировский, обративший внимание на это обстоятельство, объясняет его тем, что монголы считали себя вправе вырезать народы, чьи правители убивали их послов, и ханы поручали своим представителям делать такие заявления, которые вызывали законное возмущение принимающей стороны, - так, хорезмшаха они сразу назвали от имени Чингисхана одним из его любимых сыновей, т. е. вассалом, а потом потребовали выдачи его ближайшего родственника, по чьей вине погиб монгольский караван в Отраре. Неудивительно, что одного из послов в итоге казнили, зато его соплеменники считали себя вправе не соблюдать в отношениях с Хорезмом никаких правил. Возможно, что-то подобное произошло и в Зарубе - представители монголов повели себя столь заносчиво, что разгневанные князья просто не могли не убить их.

Вскоре Мстислав столкнулся с передовым отрядом неприятеля во главе с Гемябеком и разгромил его, сам Гемябек пытался спрятаться, но его нашли и убили (по другой версии, это случилось с Семеябеком, а Гемябек бежал). Продолжив поход, у Хортицкого брода союзники встретились с подошедшим из Галича подкреплением под командованием Юрия Домамерича и Держикрая Володиславича. Сюда же подошли половецкие отряды. После недолгой задержки союзные рати двинулись дальше и вскоре столкнулись с передовым отрядом неприятеля.
«Стрелци же Рускыи победита и (их. - А К.) и гнали в поле, далеце секуще и взята скоты их».

Через восемь дней русские полки достигли реки Калки. Передовой русско-половецкий отряд завязал с вражеской «сторожей» бой, в котором погиб воевода Иван Дмитриевич и еще двое безымянных ратников (или тоже воевод?).

31 мая Мстислав Удатный приказал Даниилу переправиться через Калку, а затем сделал это сам. Обнаружив перед собой главные силы неприятелей под командованием Джебе и Субедея, князья решили атаковать. Дальнейшее не вполне ясно. Непонятно прежде всего, осознали ли князья, что это именно главные силы, а не очередной передовой отряд, хотя и более многочисленный. Ибн ал-Насир пишет, что монголы заманили русских и половцев и атаковали, когда те этого не ожидали. Ипатьевская летопись сообщает, будто бы Мстислав, призвавший других князей к оружию, ничего не сообщил киевскому и черниговскому князьям, «бе бо котора (ссора. - А К.) велика межю има», но почему-то прежде о ней ничего не говорилось. В битве приняли участие, помимо галицкого и волынского князей, Олег Курский и Мстислав Немой, правитель Луцка. Похоже, сражался и Мстислав Черниговский - его за уклонение от битвы, как киевского князя, летописцы не упрекают. Даниил проявлял чудеса храбрости, «не чюяше ран, бывших на теле си его». Новгородский летописец уверяет, будто во всем виноваты половцы - «побегоша не успевъше ничтоже Половци назад, и потъпташа бежаще станы русскых князь». Так или иначе, союзники потерпели полное поражение, Мстислав Киевский, не принявший участия в битве, был окружен в лагере и через три дня (цифра, впрочем, сугубо условная) сдался под честное слово, которое ему дал союзник монголов, предводитель бродников Плоскиня. Но после убийства своих послов Джебе и Субедей считали себя вправе нарушать любые обещания и расправились с князем и его приближенными.

Очевидно, Мстислав стал жертвой собственной удали - он начал бой, не дождавшись сосредоточения главных сил. Видимо, прежние успехи вскружили ему голову. Вина половцев за поражение представляется сильно преувеличенной - вряд ли они были столь многочисленны, что своим бегством решили исход битвы. Кроме того, следует учесть, что союзники столкнулись с сильнейшими воинами своего времени, прекрасно обученными, храбрыми, опытными, которыми руководили способные полководцы, применившие здесь, судя по Ибн ал-Насиру, отработанную тактику заманивания. Битва на Калке стала грозным предвестием того, что ждет Русь в недалеком будущем.

Трудно сказать, чем руководствовался Мстислав, когда в конце концов передал Галич и уехал в Торческ. Там в 1228 г. «Мьстислав великыи удатный князь умре».

Мстислав Удатный не прославился победами над половцами, как Владимир Мономах, над крестоносцами, как Александр Невский, или над татарами, как Дмитрий Донской. После сражения под Звенигородом Мстислав почти сразу потерял Галич, за который так долго боролся. Остается Липицкая победа, которая укрепила положение Новгорода и заставила впоследствии Ярослава вести себя на берегах Волхова как подобает государственному мужу, а не разбойнику с большой дороги. Если смотреть на дело шире, Мстислав боролся в той войне за соблюдение правил. Нельзя сказать, что все действия этого князя вызывают одобрение, но мы не слышим, чтобы его упрекали в предательстве, клятвопреступлении или подлости.

Теперь обратимся к особенностям полководческого почерка.
Мстислав был, выражаясь высоким стилем, рыцарем без страха и упрека, не раз лично участвовал в боях и проявлял себя как храбрый воин. Конечно, можно обвинить князя в опасном молодечестве, но даже о его ранениях мы не слышим, к тому же это работало на его репутацию как в глазах общества, так и собственных воинов.

«Мстислав победи я и гнаша по них до станов Королевых, секуще и, тогда же Мартиниша убиила, воеводу королева. Король же смятесяумом и поиде и земли борзо».

Конечно, стремительная атака явно была по душе Мстиславу, но во время похода к Липице он показал себя умелым стратегом, мастером маневра, постоянно вынуждая Ярослава отступать. Единственное крупное поражение Мстислава - Калка, но здесь многое объясняется неизученностью противника, к тому же не имевшего себе в те времена равных. И даже если бы на Калке князьям удалось победить, это, к несчастью, не спасло бы Русь от Батыева погрома.

Следует также отметить умение Мстислава удачно выбирать время для нанесения удара (политический расчет - неотъемлемая часть стратегии). Однако в случае с Галичем налицо и важный недостаток Мстислава - он выбрал себе цель не по силам. Здесь оказалось слишком много врагов (венгры, поляки, часть местных князей и бояр), а силы его были весьма скромны. Между тем руководствовался Мстислав явно не самыми благородными соображениями, просто желая себе более престижного стола. Но такова была психология практически всех князей, и трудно упрекать его за это.

А В. Короленков,
Академиздатцентр «Наука»

• Здравствуйте Господа! Пожалуйста, поддержите проект! На содержание сайта каждый месяц уходит деньги ($) и горы энтузиазма. 🙁 Если наш сайт помог Вам и Вы хотите поддержать проект 🙂 , то можно сделать это, перечислив денежные средства любым из следующих способов. Путём перечисления электронных денег:

1. R819906736816 (wmr) рубли.
2. Z177913641953 (wmz) доллары.
3. E810620923590 (wme)евро.
4. Payeer-кошелёк: P34018761
5. Киви-кошелёк (qiwi): +998935323888
6. DonationAlerts: http://www.donationalerts.ru/r/veknoviy

• Полученная помощь будет использована и направлена на продолжение развития ресурса, Оплата хостинга и Домена.

Мстислав Удатный (Удалой) Обновлено: Январь 27, 2017 Автором: admin

Участие в войнах: Войны с половцами. Война с венграми. Война с поляками. Междоусобные войны. Походы на чудь.
Участие в сражениях: Битва на Калке

(Mstislav Mstislavich the Bold) князь Новгородский (с 1210), Галицкий (с 1215)

Князь Мстислав был довольно удачливым и успешным полководцем. Помимо этого, он прилагал максимальные усилия, чтобы добиться существенной власти и влияния на Руси. При существующей в то время раздробленности, это было возможно.

Мстислав довольно удачно совершал набеги на половцев в 1193 и 1203 годах. От внутренних врагов Мстиславу пришлось укрываться некоторое время в Смоленском княжестве, у своего дяди Рюрика . В 1207 году Рюрик даровал своему племяннику киевский Торопец.

Спустя некоторое время, Мстислав стал правителем Новгорода. В те времена Новгород был не просто княжеством, а настоящей республикой с основными присущими ей чертами. Именно поэтому Новгород для Мстислава был прекрасным шансом добиться, такого желанного для него, всеобщего авторитета. Однако сделать это было не так уж и просто. Князь активно боролся против Великого князя Всеволода Большое гнездо , чья политика, была слишком консервативной и мягкой. Сам Мстислав думал о более реакционных мерах. Однако борьба с Всеволодом была изначально обречена, поскольку тот обладал необычайным могуществом и влиянием на народ. Его одинаково любили как бедняки, так и представители обеспеченных родов.

В 1212 и 1214 г.г. Мстислав участвовал в весьма удачных и успешных походах на Чудь . В 1214 году престол Киева занял Мстислав Романович - один из самых близких союзников Удатного.Политика нового Великого князя была основана на хитроумном плане, согласно которому Мстислав смог бы стать новым правителем Руси и изменить устройство всего государства.

В 1215 году Мстислав отбил у венгров Галич. Вскоре, в отсутствии Мстислава, на Галич вновь напали объединенные войска венгров и поляков. Им долго не удавалось взять город, пока Мстислав не настоял на самовольном уходе из города. Территория Галича снова стала принадлежать иностранным интервентам. Однако подобное положение сохранилось ненадолго. Уже в 1220 году Мстислав сумел объединить под своим началом не только внушительные войска русских князей, но и половцев. Такому сильному войску удалось разбить венгерское войско и взять в плен Галицкого короля Коломана . Галич вновь стал территорией Руси.

Во время битвы на Калке Мстислав проявил себя довольно смело и храбро. Однако основные неудачи русичей заключалась в несогласованности действий князя с остальными военачальниками. В результате подобной ситуации сражение, очень важное для всей Руси, была проиграно.

В дальнейшем Мстислав продолжал активную политическую деятельность до самой смерти.

Мстислав Удалой, сын новгородского князя Мстислава Храброго, жил со своей женой-половчанкой посередь Смоленской земли, в Торопце, и мирно растил дочерей, когда прослышал, что Всеволод Большое Гнездо с сыновьями сильно обижает Великий Новгород. Зимой прилетел Удалой на Волхов, заковал Всеволодовых людей в цепи и послал на вече со словами: «Кланяюсь святой Софии, и гробу отца моего, и всем новгородцам. Пришел к вам, услышавши, что князья делают вам насилие - жаль мне моей отчины!» Новгородцы ударили челом: «Иди, князь, на стол». Войско Мстислава устрашило Всеволода, и мир был восстановлен без боя.
Только Мстислав покорил Новгороду всю чудь до моря, как бросились ему в ноги Мономаховичи, силой изгнанные из Киева черниговскими Ольговичами. Удалой рассказал об этом на вече. «Куда, князь, взглянешь ты очами, туда обратимся мы своими головами!» - вскричали новгородцы. В походе к войску присоединились смоленцы. Черниговцев изгнали, но столицу их Мстислав не тронул - взял дары и заключил мир. Князь посадил в Киеве своего двоюродного брата Мстислава Романовича и вернулся в Новгород.
Здесь и застали его посольство: поляки предлагали выбить венгров из Галича. «Есть у меня дела на Руси, - сказал Мстислав новгородцам, - а вы вольны в князьях». Удалой прогнал венгров и обручил дочь с юным Даниилом Галицким, княжившим тогда на Волыни. Однако поляки объединились с венграми и частью галицких бояр, война разыгралась не на шутку. Тут пришла весть, что князья опять творят насилие над Новгородом. Новгородцы уже помирали от голода, а великое множество их томилось во Владимиро-Суз-дальской земле в цепях, когда прискакал Мстислав, собрал вече, поцеловал крест и воскликнул: «Либо возвращу новгородских мужей и новгородские волости, либо голову свою повалю за Великий Новгород!» Обидно было Удалому, что мучил новгородцев его собственный зять князь Ярослав. «Сын мой!» - писал ему Мстислав, призывая помириться. Однако пришлось выступить в поход, призвав на помощь псковичей, смолян и ростовцев.
«Не хочу мира, - заносчиво отвечал Ярослав, - пошли - так идите, сто наших будет на одного вашего!» «Седлами закидаем!» - кричали тьмочисленные воины Владимиро-Суздальских князей, ожидая Мстислава на битву к Липице. Как ни уговаривал Удалой не проливать кровь, не желали князья мира. С ними была сила, с Мстиславом правда. «Братья! - сказал своим князь, - побежавши, не уйдешь; идите в бой, как кому любо умирать!» Новгородцы и смоленцы сошли с коней, скинули сапоги и платье и повалили с топорами на гору, где сверкала доспехами вся Владимиро-Суздальская земля. Сам Мстислав с топором трижды прорубался сквозь неприятельские полки, пока враг не был повергнут.
Удалой не дал штурмовать ни Владимир, ни Переяславль, но покончил дело миром, рассадив князей по старшинству. Лишь у злого Ярослава забрал он свою дочь. Не только врагов, но и изменников князь, подержав немного в темнице, по широте души неизменно прощал и отпускал. Однако пора было в Галич, где свирепствовали венгры и поляки. Удалой разгромил их, умело разъединив, в единой битве. Венгры окопались в Галиче - князь взял его подкопом, вновь пожалел и пленных, и изменников, а с сыном венгерского короля даже обручил свою дочь.
Когда явились половцы просить помощи против страшного врага татаро-монгольской Орды, Мстислав созвал князей в Киев и уговаривал: «Если мы им не поможем, то половцы пристанут к врагам и сила их станет больше». «Лучше встретить врага на чужой земле, чем в своей», - решили князья. Мстислав с молодыми князьями шел впереди главного войска. Трижды удальцы схватывались с ордынцами и побеждали. На девятый день, перейдя речку Калку, вступил Мстислав со товарищи в бой со всеми неприятельскими полчищами- и был впервые в жизни разбит, не получив помощи от старших князей. Девять князей, несчетно дружинников и половцев пало в мае 1223 г. в походе на Калку. Но и передовые силы Орды повернули назад, не доходя Переяславля.
Удалой спасся, разбил потом венгерского короля и умер в мире, позаботившись о спасении души. Его авторитета и воинского счастья оказалось мало, чтобы заставить русских князей объединиться.
Когда после смерти Мстислава на Русь обрушились полчища Батыя, князья не смогли даже совместно выступить в поход.

XI. АНДРЕЙ БОГОЛЮБСКИЙ. ВСЕВОЛОД БОЛЬШОЕ ГНЕЗДО И ЕГО СЫНОВЬЯ

(продолжение)

Спор Константина и Юрия. – Участие Мстислава Удалого.

Предосторожности, принятые великим князем для упрочения его последних распоряжений, оказались тщетными. Нововведение его слишком противоречило укоренившимся обычаям и потому не замедлило сделаться источником смут и междоусобий, которые в свою очередь на долгое время пошатнули политическое могущество Суздальской Руси. Константин Ростовский, по словам летописи, "воздвиг брови с гневом на братию свою, паче же на Юрия". Северо-Восточная Россия по смерти Всеволода III главным образом была поделена между этими двумя братьями. Старший из них и не думал отказаться от своих прав. В происшедшей отсюда борьбе младшие братья также разделились между соперниками: Ярослав, князь Переяславля-Залесского, и Святослав, владетель Юрьева, соединились с Георгием; а Владимир Московский – с Константином. Но Георгий удалил Владимира, предоставив ему Переяславль-Южный, где он вскоре попал в плен к Половцам.

Распря двух братьев и возобновившееся соперничество городов Ростова и Владимира повели к разделению не только политическому, но и церковному или собственно епархиальному. В предшествующую эпоху епископы хотя носили титул Ростовских, но жили преимущественно подле великого князя, т. е. во Владимире-на-Клязьме, конечно, к немалому огорчению ростовцев. Последние воспользовались обстоятельствами, чтобы получить своего особого владыку. Когда епископ Иоанн оставил епископию и удалился в Боголюбов монастырь (1214 г.), то Константин отправил в Киев к митрополиту своего духовника Пахомия, игумена Петровского монастыря, с просьбой посвятить его на Ростовскую кафедру. Митрополит Матвей исполнил просьбу. А Георгий отправил на поставление в Киев Симона, игумена Рождественского монастыря, бывшего духовником его матери, великой княгини Марии, и он был посвящен во епископы Владимиру и Суздалю. Замечательно, что Пахомий и Симон начали свое духовное поприще черноризцами Киево-Печерской обители, которая служила тогда рассадником пастырей Русской церкви. Симон известен еще своей, книжной деятельностью (один из сочинителей Патерика Печерского). Пахомий через два года скончался; северный летописец хвалит его за то, что он не был стяжателем богатства, а, наоборот, отличался щедростью к убогим и вдовицам, "истинный бе пастырь, а не наемник". Его преемником в Ростове является Кирилл, монах суздальского монастыря св. Димитрия.

Вражда двух братьев за старшинство получила решительный оборот, когда с ней связались отношения новгородские.

После добровольного отъезда Мстислава Удалого из Новгорода Великого (в 1215 г.) там поднялась суздальская партия, одержала верх на вече и убедила призвать на княжение Ярослава Всеволодовича. Последний кроме Переяславля-Залесского владел Тверью, следовательно, был соседом Новгороду. Вероятно, вече согласилось на это призвание тем охотнее, что Переяславский князь был женат на дочери Мстислава Удалого. Но скоро обнаружилось, как далеко он не походил характером на своего тестя. Ярослав-Феодор спешил пользоваться преобладанием Суздальской партии и начал свое княжение с того, что велел схватить и заковать двух бояр, принадлежавших к партии, ему враждебной. Такое насилие произвело волнение. Жители Прусской улицы в свою очередь убили двух знатных приверженцев Ярослава и бросили их тела в городской ров. Ввиду начинавшегося мятежа, Ярослав счел свое пребывание в Новгороде небезопасным и, оставив здесь своим наместником Хота Григоровича, сам со многими приверженцами удалился в преданный себе новгородский пригород Торжок, на границу своих суздальских владений. И тут-то он дал полную волю своему мстительному, властолюбивому нраву. В Новгородской волости в тот год случился неурожай, и князь стал задерживать обозы с хлебом, шедшие из Приволжских, или Низовых земель. Тогда в Новгороде настала страшная дороговизна, а затем голод; бедные люди ели сосновую кору, липовый лист, мох и т.п. Отцы начали продавать своих детей. Голод произвел такой мор, что вырытая на этот случай скудельница (общая яма) скоро наполнилась доверху; а неубранные трупы валялись на площадях, улицах, на полях и служили пищей собакам. Угнетенные бедствием новгородцы тщетно отправляли к Ярославу посольство за посольством с просьбой воротиться в Новгород и пустить обозы с хлебом. Ярослав ничего не отвечал и задерживал у себя послов; перехватывал также гостей новгородских. Лютая печаль и стенания царили в Новгороде. В такой крайности граждане обратились к любимцу своему и заступнику, Мстиславу Удалому, и сей последний тотчас явился на их призыв. Он велел схватить Ярославова наместника и поковать его дворян на Городище. Мстислав и граждане взаимно присягнули в верности. "Или ворочу мужей новгородских и волости, или голову свою положу за Новгород", – сказал он на вече.

Узнав о прибытии Мстислава, Ярослав начал укреплять Торжок и делать засеки на дорогах, ведущих из Новгорода; преградил и реку Тверцу. Надеясь на свою партию, он послал в подкрепление ей еще сто новгородских мужей, чтобы произвести мятеж против Мстислава. Но общее настроение в Новгороде было уже до такой степени ему враждебно, что и эти сто мужей пристали к большинству. Мстислав сначала попытал убеждениями склонить Ярослава к уступчивости и отправил к нему послом Георгия, священника от церкви Иоанна на Торговище. Но Ярослав не только не отпустил задержанных новгородцев, а велел их перековать и разослать по своим городам; товары же их и коней роздал своим людям. Число захваченных, по словам летописи, простиралось до 2000 человек. Тогда Мстислав вновь созвал вече и объявил поход: "Идем отыскивать своих мужей, вашу братию, и свои волости, – сказал он. – Не быть Торжку выше Новгорода, но где св. София, там Новгород. И во мнозе Бог, и в мале Бог и правда".

Готовясь к решительной борьбе, и тесть, и зять искали союзников. Сторону Ярослава приняли старший брат его великий князь Владимирский Георгий и младший брат Святослав Юрьевский. Мстислав призвал к себе на помощь своего родного брата Владимира Мстиславича с псковитянами и двоюродного Владимира Рюриковича с смольнянами. Кроме того он заключил союз с Константином Всеволодовичем Ростовским, обещая, конечно, воротить ему законное старшинство в Суздальской земле. 1 марта, следовательно, в самый новый год (1217), Мстислав выступил в поход из Новгорода. Спустя два дня некоторые новгородские бояре (Владислав Завидич, Таврило Игоревич, Юрий Алексинич, Гаврилец Милятинич и пр.), с женами и детьми, уехали к Ярославу: это были клятвопреступники, потому что вместе с прочими присягнули стоять против него всем за один; но, очевидно, суздальская партия в Новгороде была очень значительна, Мстислав с Владимиром Псковским пошел Селигерским путем. Следуя верхней Волгой по окраине Смоленской земли, он коснулся собственной Торопецкой волости; причем дозволил новгородцам собирать припасы для себя и своих коней; но запретил брать полон. Он освободил свой приволжский город Ржеву, осажденный братом Ярослава, Святославом Юрьевским; затем взял Зубцов и пошел в Суздальскую землю, вместе с смольнянами, которых привел Владимир Рюрикович. Они повоевали Тверскую волость и взяли Коснятин. Тут они покинули берега Волги и направились на самый Переяславль-Залесский. На пути присоединился к ним Константин Всеволодович с своими ростовскими полками. Ярослав поспешил из Торжка для защиты собственного удела. На помощь к нему явился великий князь Юрий со своими полками, а также младшие братья Святослав и Владимир; призваны были еще князья муромские и какие-то бродники, вероятно, наемная вольница.