Воспоминания участников варшавского восстания 1944 года. Цинизм высшей пробы. Поражение восстания. Капитуляция восставших

Более 70 лет прошло с момента кровавых событий Варшавского восстания, а споры, взаимные обвинения, разногласия до сих пор продолжаются. Западные страны обвиняют Советский Союз и лично Сталина в том, что помощь погибающей в огне Варшаве не была оказана умышленно.

Российские историки аргументированно доказывают: Красная армия попросту не имела возможности пробиться к восставшим. Поляки обвиняют в своем поражении всех, кроме себя, - и Советский Союз, и гитлеровскую Германию, и заодно западных союзников: Британию и США.

Никаких обязательств!

Летом 1944 года Красная армия в ходе операции «Багратион» разгромила основные силы группы армий «Центр», освободила Белоруссию и часть Прибалтики и продвинулась к границам Польши. Уже когда части советских войск переправились через Западный Буг, в Люблине был создан Польский комитет национального освобождения. Он принял на себя функции временного правительства Польши.

Между правительством СССР и комитетом было заключено соглашение, по которому в районе военных действий верховная власть находилась в юрисдикции главнокомандующего советскими войсками. А на освобожденной территории Польши власть передавалась люблинскому комитету, которому вменялось формировать и руководить органами гражданской администрации, комплектовать подразделения Войска польского и милиции.

После пяти лет жестокого геноцида и оккупации Польша заново возрождалась. Пусть и под эгидой Советского Союза, под руководством просоветски настроенных лидеров. Многим это не нравилось. И в первую очередь эмигрантскому польскому правительству, которое всю войну просидело в Лондоне. Тамошние политики тоже мечтали о свободе своей страны и народа, но только под собственным руководством.

Как будто не было жуткого поражения в 1939 году и оккупации. По-прежнему тот же гонор: границы как до войны плюс спорные территории Германии. И никаких соглашений и контактов с освободившим Польшу Советским Союзом. Со страной, которая отдала за свободу Польши 600 тысяч жизней своих солдат.

Польская полиция - против Красной армии

Еще в июне 1944-го отряды Армии крайовой, подчиненные лондонскому правительству, пытались захватить Вильнюс до советских войск. Не удалось. Лишь подход русских спас поляков от полного разгрома - в ожесточенных боях за город участвовали 100 тысяч солдат Красной армии и 5,5 тысячи бойцов Армии крайовой. Но дальше поляки стали требовать признания их партизан как самостоятельного корпуса.

Наличия во время боевых действий в своем тылу непонятных вооруженных формирований, причем зачастую не подчинявшихся единому военному командованию, не допустит ни одна армия. Красная армия не была исключением - офицеров Армии крайовой арестовали, часть бойцов отправили в Войско польское, часть выслали в Калугу.

После этого Армия крайова вступила в конфронтацию с Советским Союзом -начала воевать не только против немцев, но и против Красной армии. Из Лондона пришли новые директивы: «...вести беспощадную борьбу с советским партизанским движением на Западной Украине и в Западной Белоруссии и готовить всеобщее восстание в этих районах при вступлении туда Красной Армии. Для борьбы с партизанским движением и Красной Армией предусмотреть использование польской полиции, ныне официально находящейся на службе у немцев».

(О том КАК помогала Армия Крайова Красной армии в борьбе с Вермахтом писал у себя на журнале:

Это может показаться весьма странным, но одно из самых знаменательных событий Польши, а именно – Варшавское восстание 1 августа 1944 года, по сегодняшний день не обрело объективной оценки. Некоторые аспекты, сопутствующие этому трагическому случаю (?) категорически обходят стороной даже серьезные исторические издания. При недостаточности документально подтвержденных фактов, как правило, за правду воспринимаются любые воспоминания людей, переживших тот или иной исторический процесс, что, несомненно, дает достаточно широкую тему для рассуждений. Так что, первым «звоночком», с которого началось восстание, был сигнал к мобилизации, поданный по распоряжению будущего командира повстанцев, Антония Хрустеля «Монтера» .

Генерал Антоний Хрустель.

И так. Июль 1944 года. Антоний Хрустель занимает пост коменданта побпольного округа «Варшава-Място ZWZ» (союз вооруженной борьбы). 28 июля Монтер (подпольная кличка Хрустеля) узнает о приказе, изданном оккупационным правительством. Согласно приказу, варшавское работоспособное население мужского пола в количестве 100 тысяч человек должно в обязательном порядке зарегистрироваться в соответствующей службе для выполнения работ по укреплению фортификационных сооружений вокруг столицы. Решение (как гласит история) было принято молниеносно – на тот самый день Хрустель назначает немедленную мобилизацию всех участников варшавского подполья. Было заявлено, что такое решение – следствие боязни перед разоблачением подполья и нежеланием Варшавы сотрудничать с нацистами.

Со временем, историки обвинили Монтера в том, что он самолично сдал все варшавское подполье немцам. Каким образом? Да очень просто. Согласно их уверениям, оккупационные власти сразу просекли, что количество мужчин, не явившихся на принудительные работы, достаточно большое для создания ополчения. Однако, подпольщикам удалось избежать немедленных карательных действий со стороны Германии, поскольку рейхскомиссариат был больше обеспокоен наступлением советских войск. В свою очередь, главнокомандующий АК (Армия Крайова) генерал Тадеуш Коморовский в своих мемуарах упоминал о том, что подобного приказа Хрустелю командование не отдавало. Значит, получается, что мобилизация подполья была личной инициативой Монтера.

Символом варшавского подполья был выбран якорь в виде вензеля из двух букв.

Решение о начале Варшавского восстания было принято 31 июля, около 18 часов. На тайном собрании подпольщиков, кроме прочего, обсуждались самые новые вести с фронта – захват советскими войсками городов Радоща и Окунева, первый, скромный обстрел пригородных районов Варшавы и т.д. Монтер побаивался, что длительная задержка вооруженного противостояния в Варшаве приведет к быстрому подходу советов. Звучит, конечно, странновато, поскольку командование АК все-таки старалось воспринимать советскую армию как своего потенциального союзника. Но в планы варшавских подпольщиков не входило – они не видели принципиальной разницы между одной оккупацией и другой. Хотя исследователи тех событий уверены, что опасения Хрустеля были напрасными – красная армия никак не могла приблизиться к Варшаве в течении ближайших дней. Кроме того, подполье очень рисковало, очутившись между двух огней – частично (теоретически) выбитых из столицы германских войск и неумолимо (рано или поздно) приближающихся советских солдат. В любом случае – восстание было априори обречено на провал. Реальные причины Варшавского восстания не выяснены до наших дней.

Восстание априори было обречено на провал.

1 августа в 17.00 Варшавское восстание вспыхнуло и … к вечеру уже было провалено. На улицы столицы вышли около 5 (по другим источникам – 7) тысяч так-сяк вооруженных членов подполья. В результате уличных боев, более 2 тысяч были убиты или тяжело ранены. Командование АК было возмущено такими нелепыми потерями. Известно, что в те дни в Варшаве находилось всего полтора десятка танков, большинство которых стояло на ремонте. Но 350 единиц мототехники – число весьма внушительное. Приблизительно столько же выступило в свое время против знаменитой 2 танковой советской дивизии.

Сложно понять, чем именно руководствовался Антоний Хрустель, отдавая приказ о начале восстания. Впереди подпольщиков ждали долгие 63 дня вооруженных противостояний, которые изначально были обречены на полное фиаско.

Долгие 63 дня вооруженных противостояний.

63 дня. 63 дня жесточайших боев. Два месяца жизни в постоянном страхе. Это по началу Варшава взорвалась немыслимым энтузиазмом, главным девизом которого было – «Не отступим». А после? Прекрасно вооруженные германские войска против полуголодных, слабых и болезненных подпольщиков. Повстанцы, конечно, сумели захватить несколько государственных зданий, освободить военнопленных, находящихся в пригородных лагерях и даже наладить производство оружия. Но тот мизерный урон, который они «нанесли» Германии, отнюдь не слабил мощь последней. Скорее – наоборот, разъярил. Немцы собрали свои силы «в кулачек» и, по прошествии нескольких недель, повстанцам пришлось не то, что прекратить наступление, но стать в оборону. А оборона, как известно, несомненно приводит к проигрышу.

Повстанцы пересмотрели свои «политические взгляды» и решили держать оборону до прихода советской армии. Однако, главнокомандующий СА внезапно решил прекратить все военные действия под Варшавой. История сыграла с поляками злую шутку – их ненависть к стране советов оказалась обоюдной. Сталины было выгодно уничтожение Армии Крайовой силами германцев, поскольку он видел в ней потенциального соперника. Западные союзники тоже скромно отмалчивались «в тряпочку»… Как бы там ни было, а 2 октября Варшавское подполье, понеся огромные потери, объявило о своей капитуляции. По самым приблизительным подсчетам, во время Варшавского восстания погибло около 200 000 граждан Польши. Уцелевшие – были арестованы и отосланы в лагеря для военнопленных.

Во время восстания погибло более 200 000 человек, а Варшава – практически исчезла с лица земли.

Варшава, как город, была практически стерта с лица земли. Более 35% архитектуры, которая уцелела с 1939 года, было полностью разрушено. В совокупности, почти 85% столицы от начала до конца войны превратилось в руины. Но самое страшное – это человеческие жертвы. Напрасные, идущие за идею, за свою свободу. 10-летние мальчишки, стоящие в одном ряду со своими дедами, отцами, братьями, сжимающие маленькими ручонками приклады полуразвалившихся винтовок и бездыханно падающие на залитую кровью брусчатку. Сейчас говорят многое. Говорят, что Антоний Хрустель (кстати – получивший в последствии целых 6 высших военных наград) повелся на уговоры западных спецслужб, гарантировавших ему поддержку с воздуха. Говорят, что сам Монтер был глубоко законспирированным германским агентом. Говорят, что он не хотел сдавать Советам. Много говорят. Вот только жизней человеческих - не вернешь.

Варшавское восстание - антифашистское вооруженное выступление, проходившее с 1 августа по 2 октября 1944 года во время второй мировой войны.

Восстание началось 1 августа 1944 года в оккупированной немецко-фашистскими войсками польской столице под руководством Армии Крайовой (АК) в рамках разработанного находящимся в Лондоне польским эмигрантским правительством плана "Бужа" ("Буря").

План "Буря" предусматривал, что во время отступления разбитых Красной Армией немецких войск и продвижения фронта по польской земле на запад, законспирированные АК отряды будут использованы для атак на арьергарды противника и освобождения отдельных населенных пунктов до вступления в них советских частей. Власть на местах в этом случае перешла бы к органам делегатуры эмигрантского правительства. План "Буря" предусматривал также участие АК в боях совместно с частями Красной Армии на основе временного сотрудничества.

Решение о восстании было принято командованием АК, а приказ о его начале отдан командующим АК генералом Тадеушем Коморовским 31 июля без согласования с командованием Красной Армии и 1-й армии Войска Польского.

1 августа в 17 часов повстанцы (около 40 тысяч человек АК, имевших лишь 3,5 тысячи единиц стрелкового оружия) развернули бои в Варшаве. Хорошо вооруженный немецкий гарнизон насчитывал около 15 тысяч человек. Вскоре он был усилен частями СС и полиции и доведен до 50 тысяч человек Руководство Польской рабочей партии (ППР) пыталось предотвратить преждевременное и неподготовленное восстание. Когда же оно началось, ЦК ППР призвал всех членов партии и отряды Армии Людовой (подпольная военная организация, действовавшая в период второй мировой войны в целях ведения вооруженной борьбы с немецко-фашистскими оккупантами на территории Польши) принять участие в восстании. Восставшие захватили ряд немецких объектов, овладели значительной частью города, лишив оккупантов возможности использовать городские транзитные артерии восток-запад. Однако силы были неравными. Нехватка оружия и боеприпасов ограничивала возможность наступательных действий повстанцев и позволила немецким войскам локализовать очаги боев в отдельных районах города (Старо Място, Сьрудмесьце, Жолибож, Мокотув).

19 августа гитлеровцы предприняли штурм Старо Място и в конце месяца после ожесточенных боев захватили его. В последующем они овладели Сьрудмесьце и рядом других районов. После 5 сентября единственным повстанческим районом оказался Чернякув.

Советское руководство, несмотря на весьма сложную обстановку для советских войск в районе Варшавы (2 августа 1944 года немецко фашистские войска нанесли контрудар по 2-й танковой армии 1-го Белорусского фронта), с целью оказать помощь восставшим поставило войскам 1-го Белорусского фронта задачу отразить контрудар гитлеровцев и перейти к широкому наступлению, а 1-й армии Войска Польского - нанести удар с магнушевского плацдарма на Варшаву вдоль левого берега Вислы. Однако введенные немецким командованием в бой танковая дивизия "Герман Геринг" и еще две пехотные дивизии не позволили расширить плацдарм и развить наступление.

29 августа по решению Ставки наступление 1 го Белорусского фронта, за исключением войск правого крыла, было прекращено. Вскоре войскам фронта, в том числе и 1-й армии Войска Польского, была поставлена задача выйти к Праге - предместью Варшавы, форсировать Вислу и соединиться с повстанцами. Выполнить эту задачу не удалось. Шесть польских батальонов, переправившихся на плацдарм в районе Чернякува, понесли в боях тяжелые потери (3764 убитых и раненых), 21 сентября по приказу командующего 1-м Белорусским фронтом они были отведены за Вислу.

С 14 сентября для оказания помощи повстанцам привлекались 16-ая воздушная армия 1-го Белорусского фронта и полк ночных бомбардировщиков "Краков" Войска Польского.

Несмотря на помощь, положение повстанцев усложнялось. Потери плацдармов на Висле, падение Мокотува, нехватка боеприпасов и продуктов питания вынудили командование АК начать 28 сентября переговоры с немецко-фашистским командованием о капитуляции. 2 октября командование АК капитулировало. Восстание, длившееся 63 дня, потерпело поражение. В ходе боев погибло 18 тысяч повстанцев, 25 тысяч было ранено, потери гражданского населения составили свыше 200 тысяч убитыми. Немецкие войска потеряли около 17 тысяч убитыми и пропавшими без вести и около 9 тысяч ранеными. Левобережная Варшава почти на 90% была разрушена.

Варшава была освобождена советскими войсками совместно с 1-й армией Войска Польского 17 января 1945 года.

29 июля 2009 года президент Польши Лех Качиньский предложил учредить в стране новый государственный праздник, посвященный Варшавскому восстанию 1944 года. Польский лидер предложил 1 августа считать

Подготовил Дмитрий ЖВАНИЯ

1 августа 1944 года — одна из самых трагических дат в истории Польши и Второй мировой войны. 1 августа 1944 года началось Варшавское восстание против немецкой оккупации. По совпадению в этот же день Главное оперативное управление СС выпустило приказ о создании на базе коллаборационистской Русской освободительной народной армии (РОНА) 29-й ваффен-гренадёрской дивизии СС / русской № 1 / (29. Waffen-Grenadier-Division der SS / Russische Nr. 1). Русские эсэсовцы были сразу брошены немцами на подавление польского восстания.

«Грубая ошибка» или «героический порыв»

«Ровно в 5 часов началась стрельба из тысяч широко распахнутых окон. Со всех сторон обрушился град пуль на проходивших немцев, на занятые ими здания и марширующие соединения. В мгновение ока оставшиеся в городе гражданские лица исчезли с улиц. Наши люди ринулись из домов и бросились в атаку. Через 15 минут весь город с миллионом жителей был охвачен борьбой. Приостановился весь транспорт. Варшава перестала быть крупным центром коммуникаций в ближайшем тылу германского фронта, где скрещивались пути с севера, юга, востока и запада. Битва за город началась», — вспоминал руководитель восстания, командир Армии крайовой Тадеуш Комаровский.

О Варшавском восстании написано много. Поляки подняли восстание в надежде на то, что их поддержит Красная армия, которая успешно развивала наступление. Но войска 1-го Белорусского фронта замерли у стен польской столицы. Почему? Одни историки полагают, что Сталин не хотел победы представителей польского правительства в изгнании. Другие указывают на то, что войска 1-го Белорусского фронта, пройдя перед перед этим свыше 300 километров по белорусским и польским землям, просто-напросто выдохлись. Сил для штурма такого большого города, как Варшава, у них не было.

9 августа 1944 года Сталин в беседе с членами польской правительственной делегации во главе с премьером Польского правительства в изгнании Станиславом Миколайчиком заявил, что начинание с восстанием польской подпольной армии в Варшаве он считает «нереальным делом», но не отказался установить связь с повстанцами и сбрасывать им оружие. Тем не менее, до 13 сентября 1944 года советская авиация оружие и амуницию восставшим полякам не сбрасывала. Позже, 15 ноября 1944 года, в беседе с одним из создателей Армии Людовой Марианом Спыхальским Сталин перечислил причины, по которым 1-й Белорусский фронт не мог поддержать Варшавское восстание наступлением: высокий левый берег Вислы и необходимость для успешного штурма подтягивания минимум 40 дивизий, оружия и продовольствия. «Если бы нас спросили, мы бы не дали совета восставать», — заявил вождь СССР.

А советский маршал Константин Рокоссовский , по национальности поляк, чья родная сестра в дни восстания находилась в Варшаве, выступая 26 августа 1944 года в Люблине, назвал «грубой ошибкой», восстание, начатое без согласования с руководством Красной армии. «Бур-Коморовский вместе со своими приспешниками ввалился сюда, как рыжий в цирке — как тот клоун, что появляется на арене в самый неподходящий момент и оказывается завёрнутым в ковёр… Если бы здесь речь шла всего-навсего о клоунаде, это не имело бы никакого значения, но речь идёт о политической авантюре, и авантюра эта будет стоить Польше сотни тысяч жизней. Это ужасающая трагедия, и сейчас всю вину за неё пытаются переложить на нас. Мне больно думать о тысячах и тысячах людей, погибших в нашей борьбе за освобождение Польши. Неужели же вы считаете, что мы не взяли бы Варшаву, если бы были в состоянии это сделать? Сама мысль о том, будто мы в некотором смысле боимся Армии Крайовой, нелепа до идиотизма», — утверждал он, когда в Варшаве ещё шли активные бои между Армией Крайовой и частями СС.

Но всё это время в Варшаве находились русские. Только не для того чтобы помочь полякам, а наоборот — для того, чтобы помочь немцам подавить их восстание. Речь о бойцах РОНА. С лёгкой подачи пропагандистов Кремля и их подпевал из «патриотического» лагеря ныне любое отступление от «генеральной линии» Путина именуется «власовщиной». «Власовщина» в общественном сознании — этакий собирательный образ предательства.

Не разбирая в этом тексте причины и смыслы русского коллаборационизма в годы Второй мировой войны, отметим лишь, что до конца 1944 года бывший генерал-майор Красной армии Андрей Власов не играл роль первой скрипки в русском коллаборационистском ансамбле. Как отмечают исследователи, он, пойдя на сотрудничество с гитлеровцами, первое время занимался в большей степени пропагандистской работой, нежели боевой.

«Русская республика» в немецком тылу

Константин Воскобойник — первый бургомистр Локотского самоуправления

Боевой работой, прежде всего антипартизанскими операциями, начиная с 1941 года, занимался Бронислав Каминский — командир РОНА. За справкой обратимся к книге Дмитрия Жукова и Ивана Ковтуна «Русские эсэсовцы»:

«Бронислав Владиславович Каминский родился 16 июня 1899 года в селе Добржинь Полоцкого уезда Витебской губернии. Его отец был поляком, а мать — обрусевшей немкой. В 1917 году он поступил в Петроградский политехнический институт. Осенью 1918 года Каминский добровольцем вступил в Красную армию, в которой проходил службу рядовым красноармейцем в составе 27-й Омской Краснознамённой дивизии имени Итальянского пролетариата.

В 1921 году он был демобилизован и продолжил учёбу в Петроградском химико-технологическом институте, закончил который только после 1930 года, т. к. параллельно работал на химическом заводе “Республика”.

Вскоре после демобилизации из Красной армии он женился и впоследствии стал в этом браке отцом четверых детей. До 1937 года он трудился на Ленинградском химзаводе по специальности инженер-технолог химического производства. В эти годы Каминский вступил в ряды ВКП(б), впрочем, скоро примкнул к “правой оппозиции” и стал открыто критиковать принятый Сталиным курс на коллективизацию сельского хозяйства и авторитарные тенденции в политике партийного руководства. В 1935 году его исключили из партии, а в 1937 году арестовали по обвинению в причастности к “делу о чаяновской контрреволюционной группе — Трудовой крестьянской партии”. Каминский был приговорён к 10 годам лагерей. Срок отбывал в Шадринске Курганской области. В начале 1941 года он переехал в поселок Локоть Брасовского района Орловской области, где устроился работать инженером на местный спиртозавод. После оккупации района германскими войсками стал заместителем К. П. (Константина Павловича — прим. SN) Воскобойника — главы местной коллаборационистской администрации».

В Локотском районе Воскобойник и Каминский создали нечто вроде коллаборационистской республики — «Русское государственное образование — Локотское окружное самоуправление» (РГО-ЛОС). Локотское самоуправление было официально признано немецкими властями 15 ноября 1941 года. Эта «республика» включала в себя районы Брянской, Курской и Орловской областей и просуществовала до 1943 года. В царские времена эти земли входили в состав Комарицкой волости и принадлежали императорской фамилии, а в неприметном посёлке Локоть находилось имение великого князя Михаила Александровича Романова.

По мнению историка Сергея Дробязко, при минимальном контроле со стороны немецкой администрации Локотское самоуправление добилось крупных успехов в социально-экономической жизни округа. На территории Локотского самоуправления были отменены колхозы, возвращена частная собственность, разрешена значительная свобода предпринимательства. За время существования самоуправления на его территории были восстановлены и запущены промышленные предприятия по переработке сельскохозяйственной продукции, открыты церкви, работали девять больниц и 37 медицинских пунктов амбулаторного типа, действовало 345 общеобразовательных школ и три детских дома, а в городке Локоть был даже открыт художественно-драматический театр имени К. П. Воскобойника, а в программе Дмитровского городского театра ставили балетные номера.

Немецкие власти предпочитали не вмешиваться во внутренние дела Локотского самоуправления, которое отвечало за сбор налогов, безопасность немецких грузов на своей территории и обеспечение немецких войск продовольствием. При этом как платёжное средство в «Локотской республике» использовался только советский рубль.

Однако главной задачей Локотского самоуправления была не организация мирной жизни, а борьба с партизанским движением, которое, как известно, в тех районах проявляло себя весьма активно (все мы со школы знаем о партизанах Брянского леса). Вначале этим занимался отряд местной самообороны, а после гибели Константина Воскобойника 7 января 1942 года Бронислав Каминский приступил к созданию Русской освободительной народной армии. Её ряды формировались из бывших красноармейцев, перебежчиков из партизанских отрядов, а также мобилизованного местного населения (Каминский провёл три мобилизации парней в возрасте с 17 до 20 лет).

В конце декабря 1942 года в РОНА входило 14 стрелковых батальонов, бронедивизион и моторизованная истребительная рота общей численностью 10 тысяч человек, она была экипирована орудиями, миномётами и пулемётами, в основном советскими. В начале 1943 года РОНА состояла из 15 батальонов, общая её численности составляла 12-15 тысяч бойцов, а к середине 1943 года — 20 тысяч, к тому времени в РОНА включала танковый батальон, артдивизион, пять пехотных полков, сапёрный батальон и батальон охраны.

«Подразделения Русской освободительной народной армии, увы, вполне эффективно боролись с народными мстителями», — отмечают исследователи Жуков и Ковтун. «Каминцы» не только боролись с партизанами, но и терроризировали местное население, заподозренное в связи с народными мстителями. «Применяемые ими (партизанами — SN) в неограниченном масштабе такие методы вынуждают нас отвечать на их экзекуции и террор беспощадным террором всего нашего народа, жаждущего спокойствия, мира и занятия свободным трудом», — заявил Каминский в тексте своего приказа от 8 мая 1942 года.

Волна террора вылилась, согласно архивным данным, в большое число жертв. «В целях борьбы с теми же партизанами были полностью сожжены деревни Красная Слобода, Теребушка, Чернь, Гаврилова Гута, Кокоревка, Кокушкино, Чухраи, Смилиж, Игрицкое, Добровольский, Алтухово, Шушуево, а их жители насильственно выселены в другие районы. По оценке Государственной чрезвычайной комиссии, проводившей расследования деятельности РОНА, её карателями за период существования республики было казнено 10 000 человек, а больше двухсот — сожжены заживо», — утверждает Павел Сутулин , отвечая на апологию «Локотской республики» в исполнении журналиста Сергея Верёвкина. Из одного лишь Брасовского района Брянской области в Германию на принудительные работы было угнано 7 тысяч человек.

За дезертирство из РОНА наказывали тюремным заключением сроком на три года, с обязательной полной конфискацией имущества. А за грубые нарушения дисциплины, например, убийства на почве пьянства, в «Локотской республике» расстреливали. Исполняла смертные приговоры палач Локотского округа Антонина Макарова («Тонька-пулемётчица). Она расстреляла около 1500 человек, включая партизан, членов их семей, женщин и подростков (изобличена КГБ была только в конце 70-х и приговорена к смертной казни, расстреляна в 1978-м).

«Пришлось солдатам РОНА участвовать и непосредственно в боях с Красной армией. Первые боевые столкновения “каминцев” с последней произошли в ходе так называемого “Севского рейда”, или Дмитриев-Севской наступательной операции, имевшей место в конце февраля — марте 1943 года. По приказу немецкого командования некоторые части РОНА были повзводно и поротно влиты в германские и венгерские части, а в каждый батальон “каминцев” были направлены германские офицеры», — рассказывают Жуков и Ковтун.

После провала немецкой операции «Цитадель» РОНА покинула пределы Локотского уезда. «5 августа 1943 года Каминский издал приказ № 233 об эвакуации военных и гражданских структур Локотского округа, а также местного населения, которое “не желает жить в большевистском аду”, в Белоруссию. Ценой огромных усилий эта задача была выполнена, и 26 августа 1943 года части РОНА (до 7000 человек) с техникой, гражданская администрация, члены их семей, а также антисоветски настроенное мирное население (около 30 тысяч человек) были погружены и по железной дороге эвакуированы в район белорусского города Лепель», — читаем мы в исследовании Жукова и Ковтуна. В Белоруссии «каминцы» занимались тем же, чем и на Брянщине, Орловщине и на Курской земле, а ряды РОНА пополнялись в том числе белорусскими полицаями. В Лепеле соединение Каминского изменило своё название и стало именоваться народно-армейской бригадой «Каминский» (Volksheer-Brigade Kaminski).

За успешные действия в борьбе с «лесными бандитами» Каминский к январю 1944 года получил несколько медалей для «восточных народов», а 27 января немцы его наградили Железным крестом 2-го класса, а затем, после разгрома партизанской «1-й Антифашистской бригады» (которая состояла из «двойных перебежчиков» — из бывших бойцов 1-й русской национальная бригады СС «Дружина»), и Железным крестом 1-го класса.

30 июля 1944 года Каминский прибыл в Растенбург для встречи с Генрихом Гиммлером. Руководитель «Чёрного ордена» поблагодарил Каминского за успешные действия бригады и лично наградил его Железным крестом 1-й степени, а также присвоил ему звание ваффен-бригадефюрера. 1 августа Главное оперативное управление СС выпустило приказ о создании на базе РОНА 29-й ваффен-гренадёрской дивизии СС / русской № 1 / (29. Waffen-Grenadier-Division der SS / Russische Nr. 1). Вскоре немцы привлекли «каминцев» к подавлению Варшавского восстания.

Русские в Варшаве

обергруппенфюрер СС Эрих фон дем Бах — палач Варшавы

В публицистической литературе встречается утверждение, что русские коллаборационисты стали едва ли не главной силой этой гитлеровской операции. Однако это не так. Об участии РОНА в подавлении Варшавского восстания подробно рассказывают Жуков и Ковтун:

«О том, что военнослужащие РОНА привлечены к подавлению Варшавского восстания, Каминский узнал, находясь в Берлине. Он, как пишет историк К [онстантин] Семенов, получил телеграмму Гиммлера следующего содержания: “Жду Вашей помощи в этом деле”.

По прибытии в соединение Каминский собрал совещание, в котором приняли участие начальник штаба дивизии И. Н. Шавыкин, начальник разведки Б. А. Костенко, адъютант комдива Р. К. Белай, начальник военно-следственного отдела Г. С. Процюк, командиры 1-го, 2-го и 5-го полков И. Ф. Фролов, Голяков и Романов, командир отдельного гвардейского батальона Бурыгин. Каминский сообщил, что соединение переименовано в дивизию немецких войск СС и ей присвоен № 29; ему присвоили звание генерала-майора и приказали направить часть дивизии в Варшаву. Каждый командир полка должен выделить по 400 человек (“по батальону надёжных людей”). Предстояло сформировать сводный полк под командованием ваффен-оберштурмбаннфюрера СС И. Д. Фролова (начальник штаба ваффен-гауптштурмфюрер СС Ночёвкин) и приготовиться к переброске в бывшую польскую столицу.

Сводный полк формировался как из семейных, так и неженатых военнослужащих, и состоял из четырёх стрелковых батальонов, четырёх танков Т-34, Су-76 и двух 122-мм гаубиц. Численность полка, по немецким документам, составляла 1700 человек, по показаниям офицеров дивизии И. Д. Фролова и П. Р. Майорова — от 1500 до 1600 человек.

Ранним утром 3 августа личный состав погрузился на автомашины и выдвинулся в назначенный район. 8 августа полк прибыл в населённый пункт Раков, находившийся в четырёх километрах юго-западнее Варшавы. На следующий день в часть прибыл Каминский с приказом от германского командования о наступлении.

Полк Фролова включили в состав боевой группы группенфюрера СС и генерал-лейтенанта войск СС и полиции Хайнца Рейнефарта — именно ему фон дем Бах поручил подавить восстание. Боевая группа “Рейнефарт” делилась на несколько оперативных формирований, проводивших зачистку Варшавы, — это были боевые группы “Рек”, “Рор”, “Дирлевангер”, “Шмидт”, группа прикрытия “Сарнов” и др. Каждой группе был определён участок, делившийся на сектора.

9 августа подчинённые Фролова и Ночёвкина вошли в состав боевой группы генерал-майора Гюнтера Рора. Части последнего действовали на участке “Юг”, сектор “D”. Кроме “каминцев” в составе группы “Рор” (общая численность 6161 человек, согласно данным Р. Михаэлиса — 12 700 человек) находились 627-й инженерный батальон, сапёрная рота № 500, 80-й зенитный полк, III дивизион артиллерийского полка 5-й танковой дивизии СС “Викинг”, подразделения охранной полиции полковника В. Родевальда и команда СД “Биркнет”. Соединению была поставлена задача зачищать от повстанцев кварталы в районах Воля, Охота, Окецие и Мокотов.

“Каминцы” вели бои против повстанцев, закрепившихся в районе Охота. Огневые точки поляков подавлялись с помощью артиллерии. Участники тех боёв вспоминали, как Фролов лично вёл огонь из 122-мм гаубицы по домам, откуда бойцы АК оказывали сопротивление.

Бои за жилые кварталы отличались большой жестокостью, обе стороны не брали пленных. Уже в первый день, когда велось наступление из Ракова на Охоту, “каминцам” пришлось перейти к обороне, поскольку потери от огня повстанцев были чувствительными (50 человек убитыми и ранеными). Но, освоившись, солдаты РОНА начали теснить поляков, зачищая улицу за улицей.

11 августа “каминцы” пытались овладеть фабрикой в пригороде Варшавы. Через какое-то время в штаб полка прибыл один из командиров батальонов и доложил Фролову, что взять фабрику силой пехоты невозможно. Фролов доложил об этом Каминскому. Тогда Каминский лично взял управление боем на себя. 12 августа, после двухчасового боя, фабрика была взята. Полк потерял около 70 человек. За этот бой Каминский и Шавыкин были представлены германским командованием к наградам, которые получили 18 августа.

16 августа солдаты РОНА продолжали вести бои на улицах. Зачистив несколько кварталов, штурмовые группы остановились. Три немецких танка, поддерживавшие огнём эсэсовцев, были сожжены. В этом бою “каминцы” потеряли ещё 40 человек убитыми и ранеными. В последующем полк терял ежедневно от 5 до 20 человек.

К 19 августа район Охота был более чем наполовину очищен от повстанцев, но “каминцы” за 10 дней не смогли выполнить поставленную задачу до конца — выйти на своём участке к реке Висла. Приняв предложение Каминского, немецкое командование решило сменить полк. Фролов получил приказ выдвинуться в район, находящийся в 25–30 км северо-западнее Варшавы, и прочесать леса, где активизировались польские партизаны.

Вывод полка из Варшавы историки иногда объясняют тем, что среди “каминцев” серьёзно упала дисциплина, они убили нескольких немцев и грабили население. Некоторые факты такого рода действительно имели место. Но следует помнить, что карт-бланш на мародёрские действия дали сами немцы. Бойцы РОНА захватывали вещи гражданского населения, но не в таком количестве, как другие части СС и вермахта. Только за первые десять дней восстания немцы вывезли около 7000 железнодорожных вагонов с различным имуществом. Абсолютными лидерами в этом деле были эсэсовцы Дирлевангера.

Говорить о решающей роли каминцев в подавлении Варшавского восстания нельзя, даже просто исходя из цифр. На подавление Варшавского восстания Гитлер бросил 16 тысяч 696 бойцов СС, из них только 1700 были «каминцами». Это, конечно, вовсе не обеляет «каминцев». Они вели себя в Варшаве, как настоящие оккупанты. Однако утверждения о решающей роли русских коллаборационистов в подавлении Варшавского восстания не упрощают и без того непростые отношения между польским и русским народами.

Варшавское восстание польского народа против гитлеровских оккупантов вспыхнуло в польской столице 1 августа 1944 г. и завершилось 2 октября того же года поражением повстанцев и подписанием ими акта о капитуляции. Эта трагическая дата ежегодно отмечается в Польше уже на протяжении 70 лет. И по сей день именно вокруг истории этого события ведутся ожесточенные политические и научные дискуссии. К спорным вопросам, например, относятся утверждения о том, что советское руководство, когда началось восстание, не захотело оказывать ему помощи, сознательно приостановило наступление советских войск, ожидая, когда гитлеровцы расправятся с варшавянами и ликвидируют нежеланное для СССР руководство восстанием, представлявшее интересы правительства Польши в эмиграции.

Ключевыми факторами, которые следует учитывать при рассмотрении позиции СССР в отношении событий в Варшаве, являются следующие два обстоятельства. Во-первых, ни с одной из стран, которые предстояло освободить Красной армии в ходе военных действий в 1944-1945 гг. и являвшихся союзниками в рамках антигитлеровской коалиции, у СССР не было столь сложных взаимоотношений как с Польшей. Главной «болевой точкой» в отношениях двух государств была проблема советско-польской границы. Вопрос о границах был тесно увязан с проблемой сохранения у власти в Польше тех политических сил, которые бескомпромиссно отстаивали незыблемость довоенных границ 1939 г., вхождение Западной Белоруссии и Западной Украины в состав Польши, и соответственно сохранение прежнего довоенного политического режима с его внешнеполитическими концепциями. После разгрома Германией Польши в сентябре 1939 г. на территории Франции (позднее в Лондоне) было образовано польское эмигрантское правительство во главе с генералом В. Сикорским. Вплоть до начала Великой Отечественной войны оно занимало по отношению к СССР враждебную позицию, исходя из концепции «двух исторических врагов Польши»: Германии и России. 30 июля 1941 г. между правительством СССР и эмигрантским правительством Польши было подписано соглашении о восстановлении дипломатических отношений и создании польской армии на территории СССР. Вопрос о советско-польской границе между обеими странами оставался открытым.

Во-вторых, внутриполитическая ситуация в Польше характеризовалась отсутствием единства в рядах польского движения Сопротивления, представленного, в основном, двумя политическими течениями: одно - во главе с правительством в эмиграции в Лондоне и его представителями в стране, другое - на базе антифашистских и подпольных организаций левого толка во главе с образованной в январе 1942 г. Польской рабочей партией (ППР). Лондонскому правительству были подчинены созданные на оккупированной немцами территории Польши в феврале 1942 г. на базе «Союза вооруженной борьбы» вооруженные силы - Армия Крайова (АК), объединявшая в своих рядах значительное количество групп и организаций. В условиях оккупации на польской территории была создана разветвленная административно-политическая структура, подчинявшаяся польскому эмигрантскому правительству и получившая название «подпольное государство». Целью польского эмигрантского правительства и командования АК на польской территории было воссоздание польского государства в границах до 1939 г.

В конце 1943 г., когда стало очевидным скорое вступление советских войск на территорию Польши, командование АК в соответствии с директивами эмигрантского правительства разработало план под конспиративным названием «Бужа» («Буря»). Им предусматривалось занятие Армией Крайовой оставленных гитлеровцами городов и установление в них власти эмигрантского правительства до подхода к ним советских войск. В осуществлении плана предполагалось участие 70-80 тыс. солдат и офицеров АК, дислоцированных, главным образом, в восточных и юго-восточных районах Польши, а также на территориях Литвы, Западной Украины и Западной Белоруссии. При определенных условиях (например, во время быстрого отступления врага из Польши) не исключалось и вооруженное восстание.

25 апреля 1943 г. СССР разорвал дипломатические отношения с правительством Сикорского (после его гибели в июле 1943 г. кабинет возглавил С. Миколайчик). Поводом для разрыва отношений послужила поддержка эмигрантским правительством антисоветской пропагандисткой кампании, начатой гитлеровцами по поводу «катынского дела». И.В. Сталин возложил вину за разрыв отношений на польское правительство, обвинив его в пособничестве гитлеровским фашистам.

С приближением советских войск к границам Польши военной целью АК стала реализации упомянутого плана «Буря», чтобы наступающие советские и союзные им польские войска, созданные на территории СССР, уже заставали бы на освобожденной территории сформированный аппарат власти, подчиненный эмигрантскому правительству. Кроме того, АК должна была быть готова к действиям против тех польских политических сил, которые находились в оппозиции правительству в эмиграции и были в военно-политическом отношении ориентированы на СССР. Основной расчет делался на то, что, независимо от успеха операции «Буря», польский вопрос станет предметом обсуждения Англии, США и СССР, что заставит Москву пойти на уступки.

Историкам до сих пор не удалось точно определить численность Армии Крайовой. Как бы то ни было, весной 1944 г., по различным подсчетам, в ее рядах насчитывалось от 300 тыс. до 380 тыс. членов армии Только часть личного состава АК сражалась в партизанских отрядах, основная же масса аковцев занималась организацией и проведением диверсий против гитлеровцев, накоплением оружия, разведкой и пр.Провозгласив тактику выжидания, лондонское эмигрантское правительство через свой печатный орган «Информационный бюллетень» постоянно выступало против партизанской борьбы в Польше, объявляя призывы к борьбе с оккупантами «вредной агитацией Коминтерна», «советской диверсией». Тем не менее, многие рядовые командиры и бойцы АК стремились внести вклад в освобождение Польши от фашизма. Вместе с диверсионными группами они совершали нападения на транспорт, коммуникации и ж.-д. объекты. В 1944 г. было уничтожено свыше 60 мостов, 5 тыс. автомобилей, сожжено 130 крупных складов и военных объектов, осуществлено большое количество актов саботажа.

Для консолидации левых сил и сплочения польского народа на основе политической платформы Польской Рабочей партии и по ее инициативе 1 января 1944 г. была образована Крайова Рада Народова (КРН) - верховный орган национально-демократического фронта. Тогда же было принято решение об объединении всех партизанских групп, вооруженных отрядов и военных формирований левых сил в Армию Людову (АЛ). Однако АЛ к лету 1944 г. насчитывала в своих рядах лишь до 60 тыс. человек и не представляла собой реальной военной силы. Поддержка Советским Союзом КРН усиливала создаваемую польскими коммунистами новую систему власти. В мае 1944 г. КРН была фактически признана СССР.

После приостановления советско-польских дипломатических отношений СССР демонстрировал готовность к компромиссу и возобновлению диалога с лидерами эмигрантского правительства Польши. Политическими условиями начала переговоров, выдвинутыми советской стороной, были отказ эмигрантского правительства от антисоветской политики, урегулирование его отношений с польским демократическим лагерем, а также признание польско-советской границы по так называемой линии Керзона. Эти условия были изложены в Заявлении советского правительства от 11 января 1944 г. Лондонское правительство отвергло эти предложения, в свою очередь выдвинув требование установления демаркационной линии на восток от Вильнюса и Львова и передаче управления на востоке от нее советской администрации под контролем западных союзников.

Таким образом, лондонское правительство и политики, руководившие «подпольным государством» и Армией Крайовой на польской территории продолжали упорно придерживаться ориентации на помощь западных союзников в сохранении Польши в довоенных границах. Такая идеологическая установка неизбежно вела к конфликту с советской стороной. Таким образом, Армия Крайова и та часть населения, которая ее поддерживала, становились заложниками данной концепции, далекой от политического реализма и учета конкретно-исторических обстоятельств, связанных с неизбежностью освобождения Польши Красной Армией.

У. Черчилль и Ф. Рузвельт были реалистами в оценке военно-политической ситуации и не видели реальной силы, которая бы могла помешать СССР воспользоваться результатами наступательных действий Красной армии в Польше. Главное, западные союзники отчетливо понимали, что СССР неизбежно добьется решения вопроса о восточных границах Польши военными средствами. Хорошо известны попытки Черчилля убедить премьер-министра С. Миколайчика признать «линию Керзона». При обсуждении польской проблемы в Квебеке (сентябрь 1944 г.) Черчилль в беседе с Рузвельтом старался отмежеваться от необдуманной, ограниченной и корыстной политики польского эмигрантского правительства, показать свою непричастность к ней. 22 февраля 1944 г. Черчилль, выступая в Палате общин, заявил, что «освободить Польшу в настоящее время могут только русские армии, которые потеряли миллионы людей, уничтожая немецкую военную машину».

По мере продвижения войск Красной армии по территории Западной Украины, Западной Белоруссии и Литвы командование АК запретило бойцам вступать в польские части Войска Польского, сформированные в СССР. Все это закладывало фундамент недоверия между АК и советскими войсками, как и между различными польскими политическими силами и военными формированиями. Уже в ходе боев за Ковель в марте 1944 г. стало ясно, что политические директивы командования АК идут в разрез не только с ситуацией на фронте, но и с интересами освобождения Польши. Советское руководство приняло решение о прекращении любого боевого взаимодействия с силами Армии Крайовой. 7 июля 1944 г. отряды АК предприняли попытку овладеть Вильнюсом до вступления в него войск Красной армии, потеряв при этом около 500 солдат. В конце концов, Вильнюс был освобожден 13 июля восками 3-го Белорусского фронта. Пытаясь установить свою административную власть на этой территории и отказываясь подчиниться командованию 1-й польской армии, командование АК поставило свои отряды в конфликтную ситуацию с войсками Красной армии, что привело к отдельным случаям вооруженных столкновений и в итоге к разоружению польских отрядов. 23 июля бойцы АК предприняли безуспешную попытку наступления на Львов собственными силами. Львов был освобожден 27 июля войсками 1-го Украинского фронта. Попытки местного командования АК установить собственную администрацию только обострили ситуацию. 14 июля 1944 г. Ставка ВГК СССР отдала директиву командующим войсками трех Белорусских фронтов и 1-м Украинским фронтом о разоружении польских вооруженных отрядов, починявшихся эмигрантскому правительству Польши.

Совершенно очевидно, что не могло быть и речи об освобождении Польши без ликвидации мощных группировок вермахта, имевших к лету 1944 г. на центральном направлении в своем составе свыше 170 дивизий. Именно на польской территории пролегало в 1944-1945 гг. главное стратегическое направление, на котором решался во многом исход войны. Более половины советской действующей армии - пять фронтов, участвовали в сражениях на польской земле, хотя протяженность линии фронта в Польше составляла не более 25% всего советско-германского фронта.

Варшавскому восстанию предшествовал ряд взаимосвязанных событий военного, политического и дипломатического характера.

6 июля 1944 г. в Москву из Варшавы через линию фронта прибыла делегация Крайовой Рады Народовой. Делегация взяла на себя полномочия урегулирования межгосударственных отношений двух стран. По воспоминаниям маршала , именно в это время, 8 июля 1944 г. на даче под Москвой обсуждались вопросы о возможности выхода советских войск к Висле. Эти цели предусматривались планом Ковельской наступательной операции. После прорыва обороны противника главный удар должен был наноситься в общем направлении на Демблин и далее по восточному берегу р. Вислы на Прагу (предместье Варшавы), а 47-я армия с одним танковым и одним кавалерийским корпусом - через Парчев, Луков - на Седлец. План операции был утвержден тогда же. Тогда же совместно с представителями Крайовой Рады Народовой Б. Берутом, Э. Осубка-Моравским, М. Роля-Жимерским было решено, что первым городом, где развернут свою деятельность КРН, будет Люблин.

В директиве Ставки ВГК от 21 июля 1944 г. приказывалось овладеть г. Люблин не позднее 26-27 июля. При этом подчеркивалось, что «этого настоятельно требует политическая обстановка и интересы независимой демократической Польши». 22 июня 1944 г. на встрече с польской делегацией КРН в Кремле И.В. Сталин подчеркнул, что переход Красной Армии линии Буга - вопрос ближайшего времени и в интересах Польши приготовиться к взятию управления на освобожденной территории в свои руки. Делегация представителей КРН, неоднократно встречавшаяся с советским руководством, готовилась к созданию Польского комитета национального освобождения (ПКНО), о чем было провозглашено в освобожденном польском городе Хелм 21 июля 1944 г.

В период с 17 по 20 июля советские войска совместно с частями 1-й польской армии, созданной в СССР, вступили на территорию Польши. 24 июля 1944 г. был освобожден Люблин.

После вступления советских войск на польскую территорию, а также заключения 26 и 27 июля 1944 г. соглашения с ПКНО о советско-польской границе по «линии Керзона» и об отношении между советским главнокомандующим и польской администрацией, ПКНО де-факто был признан в качестве единственного органа власти на освобожденной территории, а Войско Польское единственной военной силой в Польше, признанной СССР. «Никаких других органов власти, и в том числе органов польского эмигрантского «правительства» в Лондоне, кроме Польского комитета национального освобождения, не признавать», - указывалось в Постановлении ГКО СССР от 31 июля 1944 г. .

Командование 1-м Белорусским фронтом непосредственно перед восстанием в соответствии с директивой Ставки Верховного Главнокомандования от 27 июля 1944 г. планировало выйти к Висле и захватить плацдармы, и не позднее 5-8 августа овладеть предместьем Варшавы - Прагой. В директиве Ставки ВГК от 29.7.44 г. указывалось, что «бойцы и командиры, отличившиеся при форсировании Вислы, получат специальные награды орденами вплоть до присвоения звания Героя Советского Союза».

В то же время, как свидетельствуют архивные документы, эта задача была нереальной. Войска прошли сотни километров с боями, понесли большие потери, имели растянутые коммуникации, что затрудняло тыловое снабжение фронтов. В ночь с 31.7 на 1.8 частями 1-й армии Войска Польского была предпринята неудачная попытка сходу, без соответствующей подготовки форсировать Вислу.

Практически в момент вступления советский войск на польскую территорию командующий Армией Крайовой генерал Т. Бур-Коморовский 21 июля 1944 г. издал приказ о состоянии готовности ожидания сигнала к восстанию с часа ночи 25 июля. Это решение было утверждено 23-24 июля Главной комиссией Рады Едности Народовой (подпольный орган польского государства, созданный представителями сторонников польского эмигрантского правительства). Вопрос о восстании в Варшаве обсуждался на заседании эмигрантского правительства в Лондоне 25 июля 1944 г., тогда было принято решение предоставить высшему политическому представителю польского правительства в оккупированной Польше право начать восстание в любой выбранный им момент. Целью восстания был захват Варшавы до занятия ее частями Красной армии и размещение там эмигрантского правительства во главе с С. Миколайчиком.

Разработанный штабом АК план восстания исходил из того, что в ближайшее время германская армия сама оставит польскую столицу. Концепция восстания строилась на возможности краткой (максимум 2-3 дня) и относительно бескровной борьбы против отступавших германских войск. Более того, чтобы не задерживать их отход на запад, не планировался захват важнейших транспортных коммуникаций, в том числе стратегически важных мостов через Вислу.

Приказ о начале восстания был отдан Бур-Коморовским 31 июля. Основанием такого решения были непроверенные данные о приближении к правобережной части Варшавы - Праге советских танков.

Польское эмигрантское правительство и командование Армии Крайовой готовили планы восстания в тайне от советского руководства, без согласования с ним, явно не рассчитывая на его помощь и не планируя совместные действия с советскими войсками по освобождению Варшавы. Напротив, в этих планах предусматривалась лишь помощь западных союзников. 27 июля, накануне восстания, представители лондонского правительства обратились к британской стороне с просьбами об оказании активной помощи в связи с планом восстания и получили ответ, что правительство Великобритании не может удовлетворить ни одну из этих просьб. Спустя несколько дней начальник штаба британского министерства обороны генерал Г. Исмей сообщил, что помощь невозможна, будь то бомбардировки или переброска в Польшу польской авиации и парашютной бригады. При этом было прямо заявлено, что территория Польши входит в зону действий советских войск: «Союзники не могут предпринимать такого рода действия, если они не скоординированы с наступлением русских, поскольку их следует считать действиями, проводимыми в зоне тактических интересов русских». Несмотря на это, руководство Армии Крайовой приняло решение о восстании.

Примечательно, что когда был отдан приказ о начале восстания в Варшаве, в Москве находился глава польского эмигрантского правительства С. Миколайчик.

Опубликованные ныне в России записи бесед И.В. Сталина и С. Миколайчика от 3 и 9 августа 1944 г. свидетельствуют, что польский премьер-министр эмигрантского правительства не обращался к Сталину с просьбой об оказании Красной армией помощи повстанцам путем нанесения ударов извне или о координации военных действий между восставшими и советскими войсками. Миколайчик ставил вопрос лишь об оказании помощи путем сбрасывания оружия и продовольствия с самолетов. Сталин же обещал оказать помощь оружием и направить советского офицера связи. В то же время 3 августа он в жесткой форме заявил о советской политической позиции, в частности о том, что «Советское правительство не признает лондонского польского правительства, что оно порвало с ним отношения. Одновременно советское правительство имеет фактические отношения и договоры с ПКНО». Сталин высказался за то, что прежде чем вести переговоры с Миколайчиком, как главой польского правительства, необходимо достигнуть договоренности с ПКНО об объединении сил и создании временного правительства.

Переговоры, проходившие 8 августа между Миколайчиком и руководителями ПКНО, закончились безрезультатно. И тогда польский премьер-министр эмигрантского правительства не использовал шанс, чтобы попытаться реально помочь восставшим в Варшаве. 8 августа Сталин написал Черчиллю: «Беседа с Миколайчиком убедила меня в том, что он имеет неудовлетворительную информацию о делах в Польше» .

Британская сторона, зная о подготовке восстания, только 2 августа 1944 г. через военную миссию в Москве информировала советское командование о получении польским эмигрантским правительством в Лондоне телеграмм о начале вооруженного восстания в Варшаве и с просьбой, «чтобы русские помогли немедленной атакой извне». 5 августа Сталин направил довольно резкое послание У. Черчиллю, в котором он указал, «что нельзя себе представить, как могут взять Варшаву несколько польских отрядов так называемой Крайовой Армии, у которой нет ни артиллерии, ни авиации, ни танков, в то время как немцы выставили на оборону Варшавы четыре танковых дивизии». Эта же позиция советского правительства была изложена 13 августа 1944 г. в Заявлении ТАСС, в котором говорилось, что польское эмигрантское правительство не предпринимало никаких попыток заранее уведомить советское военное командование и согласовать с ним какое-либо наступление в Варшаве.

С самого начала Сталин негативно отнесся к не согласованному с советским руководством и военным командованием восстанию в Варшаве, которое расценивал как политическую демонстрацию, адресованную Москве. Это подтверждает переписка советского лидера с У.Черчиллем и Ф. Рузвельтом в августе 1944 г., и особенно письмо Сталина Черчиллю от 16 августа. В частности он писал: «После беседы с г. Миколайчиком я распорядился, чтобы Командование Красной Армии интенсивно сбрасывало вооружение в район Варшавы. Был также сброшен парашютист-связной, который, как докладывает командование, не добился цели, так как был убит немцами. В дальнейшем, ознакомившись ближе с варшавским делом, я убедился, что варшавская акция представляет безрассудную, ужасную авантюру, которая будет стоить варшавянам больших и ненужных жертв. Этого не было бы, если бы советское командование было информировано до начала восстания и если бы поляки поддерживали с последним контакт. При создавшемся положении советское командование пришло к выводу, что оно должно отмежеваться от варшавской авантюры, так как оно не может нести ни прямой, ни косвенной ответственности за варшавскую акцию» .

Для германского командования планы руководства АК относительно восстания и времени его начала не были секретом. Немецкая полиция получала достоверную информацию через своих агентов, имевшихся в рядах различных отрядов польского Сопротивлении, включая АК. Об этом еще раз свидетельствуют показания коменданта Варшавы генерал-лейтенанта люфтваффе Р. Штагеля, который располагал информацией, что восстание начнется 1 августа, примерно в 15:30. Таким образом, был утрачен важный момент внезапности начала восстания.

К тому времени Гитлер бросил на оборону Варшавы дополнительные силы. Уже с 26 июля в район города начали прибывать немецкие дивизии из Румынии, Голландии и Италии. Паника в Варшаве среди персонала гитлеровской администрация была ошибочно принята за готовность немцев к эвакуации из польской столицы. Восставшие варшавяне, вооруженные только легким стрелковым оружием, не представляли собой серьезной военной силы и оказались под угрозой неминуемого уничтожения. В начале восстания повстанцы по численности до 35 тыс. человек превосходили немецкий гарнизон - около 20 тыс., но у них было всего до 3,500 единиц стрелкового оружия и боеприпасов на два-три дня боев. Лишь немногие из повстанцев имели какой-то боевой опыт.

Г. Гиммлер в приказе от 1 августа 1944 г., следуя указанию Гитлера, запретил брать пленных и распорядился сравнять Варшаву с землей. Начиная с 4 августа немцы приступили к планомерному подавлению восстания силами СС, полиции, украинских националистов и так называемой РОНА, или «бригады Каминского», состоявшей из власовцев и иных предателей. При этом гитлеровское командование, используя разобщённость восставших, методично, по очереди уничтожало очаги сопротивления, применяя тяжёлые орудия, бронепоезда, танки и огнемёты.

Главным пунктом, вокруг которого идут споры, касающиеся действий войск Красной армии на варшавском направлении, является вопрос, преднамеренно или нет советские войска остановили свое наступление. Более верным, на наш взгляд, была бы постановка вопроса о том, планировало ли советское командование в июле 1944 г. вообще освобождение Варшавы и преднамеренный ли характер носило замедление темпов наступления советских войск в августе 1944 г.? Подчеркнем, что директива Ставки ВГК командующему 1-м Белорусским фронтом № 220162 от 27 июля 1944 г. не предусматривала освобождение Варшавы, а ставила задачу после овладения населенными пунктами Брест и Седлец к 5-8 августа овладеть Прагой и захватить плацдармы на западном берегу реки Нарев в районе Пултуск и Сероцк. Левым крылом фронта предусматривалось захватить плацдарм на Висле в районе Демблина, Зволень, Солец.

Германское командование всеми силами старалось остановить наступление Красной армии, сохранить фронт на подступах к восточным границам Германии и, прежде всего, удержать линии рек Нарева и Вислы. Еще 23 июля новый начальник генерального штаба сухопутных войск вермахта генерал-полковник Г. Гудериан приказал непременно удержать рубеж рек Вислы и Сана. Важная роль отводилась удержанию Варшавы - центра коммуникаций и возможного места форсирования Вислы крупными массами войск в случае захвата Красной армией мостов в городе. Поэтому основная танковая группировка группы армий «Центр» создавалась на подступах к городу.

Следует указать, что темп наступление советских войск, в результате которого они продвинулись вперед на 500-600 км, в середине июля 1944 г. замедлился. Если с 5 по 17 июля советские войска продвинулись на 120 - 200 км со средним темпом 10 - 16,6 км в сутки, то во второй половине июля продвижение войск составило 60 - 120 км со средним темпом 4 - 12,6 км в сутки. Сказывались усталость войск и отрыв их от баз снабжения. Так, 6-я воздушная армия, взаимодействовавшая с войсками левого крыла 1-го Белорусского фронта, еще не успела перебазировать самолеты на новые аэродромы ближе к линии фронта и испытывала трудности с подвозом горючего. 29 июля при наличии почти 1400 самолетов было совершено всего 95, а 30 июля - 232 самолето-вылета для действий на разных участках фронта.

К 1 августа, т.е. к началу Варшавского восстания, противнику удалось сосредоточить на направлении наступления советской 2-й танковой армии значительные силы, в составе которых было пять танковых дивизий. Эти силы, опираясь на Варшавский укрепленный район, оказывали советским войскам упорное сопротивление, а 3 августа перешли в наступление из района Радзымин в направлении Воломина. Таким образом, положение 2-й советской танковой армии, лишенной поддержки стрелковых частей и воздушного прикрытия, стало очень серьезным.

О том что ситуация изменилась, командование 2-й танковой армии узнало лишь утром 31 июля, когда на соединения армии с трех сторон обрушился контрудар противника. Танковая дивизия «Герман Геринг» и 19-я танковая дивизия со стороны Праги, 4-я танковая дивизия с севера, а 5-я танковая дивизия СС «Викинг» и 3-я танковая дивизия СС «Мертвая голова» — с востока, атаковали советские войска, которые оказались под угрозой окружения.

В этой обстановке уже в 4:10 утра 1 августа войска 2-й танковой армии получили приказ перейти к обороне. Советские войска 2-й танковой армии понесли значительные потери в живой силе и технике. После проигранного сражения в районе Воломина 2-я танковая армия была выведена из боя. К этому моменту в ней оставалось 27 танков и САУ; недоставало 689 танков и 146 САУ разных систем. Так что ни о каком преднамеренном характере замедления темпов наступления в этом случае говорить не приходится.

В течение августа 1944 г. 47-я армия 1-го Белорусского фронта вела затяжные и упорные бои с целью овладеть районом Праги. Однако из-за сопротивления немецких танковых дивизий, нехватки боеприпасов и горючего задача по овладению Прагой, поставленная директивой Ставки от 27 июля, не была выполнена. Крайне медленно по тем же причинам развивалась борьба за расширение плацдармов на Висле. Командующий 8-й гвардейской армией докладывал о трудностях по форсированию этой реки, указывая, что наступление затормозила авиация противника, которая «действовала безнаказанно» (440 самолетов). Отмечалась также нехватка переправочных средств. К 7 августа 8-я гвардейская армия, овладев плацдармами на западном берегу Вислы, перешла к обороне.

Следует обратить внимание на то, что советское командование не осталось безучастным к судьбе восставших. Важно, что еще 8 августа 1944 г., когда Миколайчик вел активные переговоры в Москве, маршалами Г.К. Жуковым и были представлены «соображения о дальнейших действиях войск 1-го Белорусского фронта и наметки плана проведения Варшавской операции». Этим проектом предусматривалась возможность начала Варшавской операции после выхода армий правого крыла 1-го Белорусского фронта на рубеж р. Нарев и захвата плацдарма на его западном берегу на участке Пултуск, Сероцк. Для оказания помощи 69-й, 8-й гвардейской армиям и другим соединениям левого крыла 1-го Белорусского фронта необходимо было передать 1-ю танковую армию Катукова из состава 1-го Украинского фронта 1-му Белорусскому фронту. При самых благоприятных условиях, операцию можно было начать лишь 25 августа 1944 г.

Немецкая оборона на подступах к р. Нарев оказалась неожиданно сильной, поэтому лишь в начале сентября советским войскам удалось захватить плацдармы на реке Нарев. Общая стратегическая обстановка на направлении действий 2-го и 3-го Белорусских фронтов также складывалась неблагоприятно. Именно между р. Неман и Варшавой гитлеровскому командованию удалось организовать упорное сопротивление на подступах к Восточной Пруссии. Войска 2-го Белорусского фронта лишь в конце августа вышли на рубеж Августув, Острув-Мазовецки, а в сентябре отбросили противника к р. Нарев. К этим фактам можно добавить и то, что предложенная проектом плана Варшавской операции передача 1-й танковой армии из 1-го Украинского фронта 1-му Белорусскому фронту также не была произведена, так как в период с 5 по 22 августа войска 1-го Украинского фронта вели ожесточенные бои по отражению контрнаступления крупных сил противника (8 танковых, 14 пехотных дивизий), стремившихся отбросить советские войска на восточный берег Вислы.

Из сказанного следует, что о начале операции по освобождению Варшавы 25 августа в соответствии с планом от 8 августа не могло быть речи. Тем более что за этот период отмечалось постоянное усиление группировки противника и накопление резервов. Количество дивизий в резерве варшавской группировки противника выросло с 5 до 12 дивизий. Одновременно на центральном участке фронта немецко-фашистские войска вели бои с целью ликвидации выступа советских войск в районе северо-восточнее Варшавы и плацдарма на западном берегу Вислы в районе юго-восточнее города. Отмечалось поступление большого количества пополнения в танковые дивизии противника, действовавшие на варшавском и радомском направлениях.

Конечно, можно допустить, что Ставка ВГК могла изыскать стратегические резервы, чтобы поддержать действия 1-го Белорусского фронта. Но тогда бы пришлось изменить общие стратегические замыслы. Ведь как раз в конце августа 1944 г. войска 2-го и 3-го Украинских фронтов развернули наступление на балканском направлении. К концу месяца маршал Жуков выехал в штаб 3-го Украинского фронта для подготовки операции в Болгарии. 29 августа началось Словацкое национальное восстание, оказание помощи которому так же входило в планы советского руководства.

15 августа советское руководство отказалось предоставить советские аэродромы для посадки самолетов западных союзников, совершавших полеты на Варшаву, объясняя это тем, что восстание в Варшаве «является чисто авантюрным делом» и «Советское Правительство не хочет связывать себя ни прямо, ни косвенно с авантюрой в Варшаве».

Неблагоприятное развитие военной обстановки на варшавском направлении не изменило сталинской оценки восстания как «авантюры», и он в этот период лишь использовал ситуацию, чтобы подтвердить это перед лицом общественного мнения на Западе.

Черчилль приказал в течение трех ночей 13-16 августа послать на Варшаву свыше 100 бомбардировщиков для того, чтобы сбросить на парашютах оружие, боеприпасы и продовольствие для польских повстанцев. При этом был отдан категорический приказ сбрасывать груз с высоты 150-200 м. Никаких сигналов и частот для связи с русскими и координат расположения советских частей не давалось. Английские пилоты мужественно выполнили этот приказ, одновременно назвав его «самоубийственным и бессмысленным», поскольку, по свидетельству самих летчиков, авиация несла значительные потери, а серьезной помощи восставшим оказать не могла.

По свидетельству очевидцев, к повстанцам попадала лишь ничтожная часть сброшенных грузов. Например, в донесении члена Военного совета 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенанта К.Ф. Телегина от 22 сентября 1944 г. отмечалось: «Английская и американская авиация, сбрасывая груз, фактически не помогает повстанцам, а снабжает немцев... . Сбрасывание производилось с высоты 4000 метров… С этой высоты практически невозможно рассчитывать на сбрасывание в районы, занимаемые повстанцами» . После 18 сентября никаких сбрасываний грузов западными союзниками не производилось.

Достаточно красноречивую оценку «помощи» западных союзников дал губернатор Варшавского округа группенфюрер Л. Фишер. В своем отчете после подавления восстания осенью 1944 г. он писал: «В надежде на эту помощь Великобритании поляки начали борьбу. И их снова постигло тяжёлое разочарование, потому что в течение 63 дней для оказания помощи варшавским полякам Великобритания и Америка использовали только незначительную часть самолётов, которые они в то время бросили для почти ежедневных бомбёжек немецких городов. Такое поведение полностью соответствует стилю Великобритании. Заявление Великобритании о предоставлении гарантий Польской Республике было попрано ещё в 1939 году. Во время восстания Польша тем более была предана…» .

Не осталось в стороне от помощи восставшим, как ударами артиллерии и авиации, так и в материально-техническом отношении командование 1-го Белорусского фронта и 1-й армии Войска Польского. Только в период с 13 сентября по 1 октября 1944 г. был произведен 4821 самолето-вылет, в том числе 1361 - на бомбардировку и штурмовку противника в Варшаве и 2435 - на сбрасывание различных грузов военного назначения.

В течение августа, отражая атаки повстанцев на мосты, немцы обеспечили отсечение Варшавы от ее предместья Праги и подавление восстания на правом, восточном берегу Вислы, разделение районов восстания вдоль главных транспортных артерий, а позднее после подрыва мостов 13 сентября - отсечение повстанцев от советских и польских войск. Кроме центрального участка, включавшего Волю, Средместье, Повисле и Старое Място, отдельно сражались повстанцы на Жолибоже, Мокотуве, Чернякуве и Сельцах.

В конце августа - начале сентября сражавшаяся Варшава оказалась в критической ситуации. Овладев городскими районами Воля и Охота, гитлеровцы 2 сентября окончательно заняли Старо Място. Защитники Старого Място насчитывали около 7200 бойцов, благодаря мужеству и стойкости которых были отбиты атаки почти двукратно превосходящего по численности корпуса фон дем Баха. Подземными канализационными ходами удалось вывести в район Средместья 1500 вооруженных и около 3 тыс. невооруженных солдат АК и АЛ. В неравном бою погибло около 3 тыс. повстанцев. Всего же в результате боевых действий и варварских бомбардировок, а также массовых расстрелов погибло около 40 тыс. жителей Старого Мяста.

К 6 сентября гитлеровцы овладели районом Повисле до линии улицы Новый Свят, и таким образом почти выполнили план по отсечению восставших от Вислы. Военные операции немецких сил сопровождались попытками германского командования склонить повстанцев к капитуляции с помощью обещаний «хорошего обращения». Однако, несмотря на эти обещания, гитлеровские формирования обращались с гражданским населением и попавшими в плен повстанцами зверски. После взятия Старого Мяста они расправились с ранеными повстанцами, оставленными в подвалах-госпиталях, а также с больными стариками и другими гражданскими лицами. Гражданское население, героически помогавшее повстанцам в первые недели восстания, не видя конца мучениям, теряло веру в целесообразность акции, участились случаи дезертирства. 7 сентября Рада Едности Народовой постановила начать переговоры с немцами. В тот же день делегация Польского Красного Креста направилась на переговоры по вопросам выхода из районов боев части гражданского населения. На одном из своих заседаний Крайова Рада министров постановила ответственность за поражение Варшавского восстания возложить главным образом на СССР и использовать это в пропагандистской работе.. С 9 по 11 сентября 1944 г командующий немецкой боевой группой «Pop» генерал-майор Г. Рор вел переговоры о капитуляции с делегацией Польского Красного Креста. Тогда же немецкая сторона выразила готовность прийти к соглашению с командованием АК.

В свою очередь со стороны варшавского руководства ППР и АЛ в это время предпринимались попытки склонить командование АК к установлению контактов с советским командованием, однако командующий Варшавским округом АК полковник А. Хрусьцель («Монтер») заявил, что он лично против капитуляции, но не имеет полномочий для установления взаимодействия с Красной армией.

7 сентября руководство ППР приняло решение о направлении через линию фронта своих представителей в Люблин. Делегация ППР во главе с Х. Яворской переправилась через Вислу в ночь с 12 на 13 сентября, а затем с помощью воинов 47-й армии добралась до Люблина. Параллельно командование АЛ на Жолибоже также предприняло усилия к установлению связи с командованием 1-й армии Войска Польского, направив свою делегацию из трех человек через Вислу. Прибыв в штаб командующего 1-м Белорусским фронтом маршала К.К. Рокоссовского, польские представители проинформировали советское командование и штаб 1-й армии Войска Польского об обстановке в Варшаве. От них советское военное командование впервые узнало подробности о восстании, расположении и состоянии повстанческих сил.

На дальнейшую позицию командования АК в вопросе капитуляции повлияли успешные действия советских войск на восточном берегу Вислы, а также радиограмма от С. Миколайчика с сообщением о решении советского правительства дать согласие Англии на совместные действия по оказанию помощи Варшаве, на челночные полеты американских самолетов на аэродромы в СССР. В новой обстановке генерал Бур-Коморовский 11 сентября на заседании Крайовой Рады министров выступил против капитуляции. Немцы в свою очередь назначили последний срок капитуляции - 11 сентября в 1.00. Когда срок миновал, они разбросали листовки за подписью генерала фон дем Баха, где объявили, что поскольку «беспрецедентные в мировой истории немецкие заверения» отвергнуты, то они будут стремиться закончить эту борьбу. Заявлению сопутствовали жестокие бомбардировки и усиление атак немецких войск, направленных прежде всего на районы вдоль Вислы.

Лишь 14 сентября 1944 г. войскам 1-го Белорусского фронта удалось освободить предместье Варшавы - Прагу. С 13 сентября, была организована регулярная массированная переброска грузов восставшим. До 1 октября 1944 г. в целях оказания помощи повстанцам Варшавы советская авиация произвела 4821 самолетовылет, в том числе, на сбрасывание грузов - 2435 , на подавление средств ПВО противника в городе Варшава в районе сбрасывания грузов - 100, на бомбардировку и штурмовку войск противника в городе Варшава по заявке повстанцев - 1361, на прикрытие районов, занимаемых повстанцами, и на разведку- 925.

Из воспоминаний С. М. Штеменко известно, что 13 сентября Сталин приказал маршалу Жукову выехать в штаб 1-го Белорусского фронта и «разобраться с Варшавой» на месте. «Нельзя ли, - спрашивал Сталин, - там провести частную операцию по форсированию Вислы именно войсками Берлинга [З. Берлинг - командующий 1-й армии Войска Польского]».

После освобождения предместья Варшавы Праги улучшились возможности для оказания помощи повстанцам и населению Варшавы. Советское правительство передало через Лондон командованию АК в Варшаве шифры и способ связи, необходимые для установления контактов с радиостанцией маршала Рокоссовского, а 15 сентября штаб польского главнокомандующего в Лондоне передал советской миссии позывные и шифры связи с радиостанцией АК. Тогда же генерал Коморовский принял решение о направлении в предместье Праги офицеров-связистов, которые прибыли туда в ночь с 19 на 20 сентября. В ночь на 21 сентября в районе Средместья в Варшаве высадился для установления контактов с АК и АЛ офицер связи 1-го Белорусского фронта капитан Иван Колос. Однако координация оперативных действий между руководством восстанием и советским командованием не была осуществлена, хотя непосредственная радиосвязь была налажена 24 сентября.

17 сентября Г. К. Жуков докладывал в Ставку ВГК: «Главные силы 1-й Польской армии на ближайшее время будут иметь задачу захвата южной части Варшавы, ориентировочно от Аллеи 3 мая, Аллеи Иерусалимской до района Генрикув, и, закрепившись, повести в дальнейшем операцию на север, предположительно охватывая город с юго-запада». План также предусматривал установление контакта с повстанческой группой, занимавшей северную часть города, и организацию удара с севера навстречу южному удару. Одновременно 47-я и 70-я армии 1-го Белорусского фронта продолжали операции к северу от Праги.

Начиная с 16 сентября на правый берег Вислы началась переправа частей 1-й польской армии, которые вели боевые действия вместе с повстанцами. Однако операция окончилась неудачно. Потери 1-й армии Войска Польского из 2614 человек, переправившихся на западный берег Вислы, составили 1987 человек убитыми и пропавшими без вести, а общие потери за сентябрь - 4857 человек. К 23 сентября плацдармы на западном берегу Вислы пришлось оставить. Неудачу операции вызвало существенное численное и огневое превосходство противника на участке высадки десантов польских войск.

После решения советского командования 22 сентября отвести все части 1-й польской армии с западного берега Вислы на восточный, им была предпринята попытка подготовить и начать наступление в обход Варшавы и создать для этого плацдарм между Наревом и Бугом. Операцию планировалось начать 4-5 октября. Но к этому времени Варшава уже капитулировала. К тому же 4 октября противник предпринял наступление против войск 65-й армии на сероцком плацдарме. Только 19 октября советским войскам удалось восстановить прежнее положение. В конце октября 1944 г. Сталин оставил надежду на быстрое освобождение столицы Польши. 12 ноября 1944 г. войска 1-го Белорусского фронта перешли к обороне.

В свидетельствах советского разведчика Ивана Колоса и поляков, перешедших линию фронта после разгрома восстания, говорится не только о героическом сопротивлении варшавян, но и о действиях руководства Армии Крайовой, готовившего капитуляцию, когда еще можно было сражаться, и не желавшего прилагать усилия для организации совместных действий с воинами 1-й армии Войска Польского. По заявлению восставших, авторитет лондонского эмигрантского правительства и генерала Коморовского резко упал, участники восстания все больше убеждались в их предательской роли. В Варшаве о генерале Коморовском говорили: «Лучшим наказанием для него было бы отдать его в руки женщин, которым приходится прятаться в подвалах». Поскольку основные силы повстанцев были сконцентрированы в центральной части Варшавы, немцы получили возможность создать фронт обороны на западном берегу Вислы, отрезать повстанцев от 47-й армии, создать на самой реке мощные огневые заслоны, крайне осложнить форсирование Вислы со стороны Праги, что чрезвычайно затруднило оказание советскими и польскими войсками помощи повстанцам. Пассивность командования АК в отношении поддержки высадившихся частей 1-й армии Войска Польского нанесла огромный урон восстанию.

25 сентября фон дем Бах прислал взятых в плен двух офицеров АК с новым предложением о капитуляции, с заверением, что солдат АК будут рассматривать как комбатантов. Одновременно он выразил надежду, что «в дальнейшем немецкая армия вместе с польской будет воевать против большевиков».

27 сентября после ликвидации плацдармов на западном берегу Вислы гитлеровцы направили главный удар на Мокотув. В тот же день оставшиеся защитники этого района прекратили сопротивление.

В ночь на 1 октября 1944 г. главный делегат польского лондонского правительства в Польше Я. Янковский и командующий АК генерал Т. Бур-Коморовский, признав положение участников восстания безвыходным, приняли решение капитулировать на предложенных немцами условиях. По условиям капитуляции сам командующий АК, состав главного штаба, все офицеры и солдаты Армии Крайовой, находившиеся в Варшаве, должны были сдаться немцам, а население Варшавы - эвакуировано. 2 октября 1944 г. генерал Коморовский подписал акт о капитуляции. В тот же день сопротивление в городе, за исключением отдельных его очагов, прекратилось. Следует подчеркнуть, что советское командование предложило руководству АК, чтобы ее войска под прикрытием советской артиллерии и авиации прорвались на правый берег Вислы. Однако командующий АК генерал Бур-Коморовский предпочел сдаться в плен к немцам, отдав приказ об этом подчиненным ему войскам.

Известно, что абсолютное большинство солдат Армии Людовой не сдалось в плен, а покинуло Варшаву вместе с населением. Некоторые добрались до партизанских отрядов на территории Польши. Подготовленной 2-й дивизией 1-й армии Войска Польского операцией по эвакуации предусматривалось переправить за Вислу всю двухтысячную группировку Армии Крайовой на Жолибоже, но ее командир отказался от этого, когда получил приказ генерала Коморовского сдаться в плен немцам. Большинство солдат Армии Крайовой сдалось в плен.

По оценке коменданта Варшавы Р. Штагеля, на ход боев немецких сил «восточнее Вислы восстание едва ли оказало какое-либо влияние. Фронт там окреп. Все, что было необходимо из довольствия, фронт нашел на восточном берегу. Только в первое время иногда надо было делать крюк через Модлин. Связь с западом через город была прервана только на короткое время» .

9 октября командующий 9-й немецкой армии генерал фон Форманн сообщил о получении приказа А.Гитлера о полном уничтожении Варшавы. В ходе восстания погибло около 200 тыс. варшавян, 40 процентов из них составляли повстанцы, остальные - мирное население. Оставшихся в живых гитлеровцы выселили из города, при этом 68 707 человек были отправлены в концентрационные лагеря вопреки условиям соглашения о капитуляции. 87 250 человек отправлены на принудительные работы в Германию. Гитлеровцы на протяжении нескольких месяцев продолжали методично уничтожать город. В результате столица Польши была почти полностью разрушена и сожжена.

По донесению члена Военного совета 1-го Белорусского фронта К.Ф. Телегина, 8 октября в предместье Варшавы - Праге состоялись многолюдные митинги, посвященные памяти погибших в Варшаве повстанцев. Во всех костелах были проведены траурные панихиды. Выступавшие на митингах поляки осуждали лондонское правительство, преждевременно спровоцировавшее население к восстанию. «Народ с ненавистью и презрением говорит о Бур-Коморовском и других изменниках, высказывая желание отомстить за жертвы Варшавы».

Не претендуя на всеобъемлющую оценку восстания, необходимо отметить, что, несмотря на далекие от реальности геополитические и иные цели его руководителей, восстание приобрело антифашистский патриотический характер. На протяжении 63 дней отряды Варшавского округа АК, при поддержке подокруга «Халлерово», Столпецкой группировки АК из округа Новогрудек, а также гражданского населения, сражались с немецкими военно-полицейскими подразделениями. Варшавское восстание длилось в два раза дольше, чем сентябрьская кампания 1939 г., а немцы потеряли в этой битве примерно такое же количество убитых.

Варшава была освобождена войсками 1-го Белорусского фронта в ходе Висло-Одерской наступательной операции 17 января 1945 г. Честь вступить первыми в польскую столицу была предоставлена 1-й армии Войска Польского под командованием генерал-лейтенанта С. Поплавского.

В военном отношении действия советских войск на Варшавском направлении подчинялись военной целесообразности и общим военно-стратегическим планам советского командования летом-осенью 1944 г. Красная Армия не нарушала никаких союзнических обязательств по антигитлеровской коалиции и советские воины выполняли свой воинский долг. Только части и соединения 1-го Белорусского фронта потеряли в августе и первой половине сентября 166 808 человек (из которых 19,2 % - в боях за Прагу), а войска 1-го Украинского фронта только в августе - 122 578 человек. Эти потери еще больше возросли во второй половине сентября и в октябре 1944 г. в ходе упорных боев к северу от Варшавы за создание и удержание исходных позиций для наступления в январе 1945 г..

15 ноября 1944 г. на встрече с польской делегацией во главе с генералом С. Спыхальским И.В. Сталин объяснил, почему к таким трагическим последствиям привело отсутствие предварительных договоренностей и взаимодействия между восставшими и Красной армией. Он, в частности, заявил: «Нас не спросили… не посоветовались с нами. Если бы нас спросили, мы бы не дали совета восставать. Красная армия, которая овладела не одним крупным городом в ходе наступления, никогда не брала больших городов, подобных Варшаве, лобовым ударом… Варшаву в лоб нельзя было взять, т.к. она находится на высоком левом берегу Вислы. Брать Варшаву в лоб - значит разрушить город артиллерией и понести при этом ненужные жертвы. Здесь создалось положение, аналогичное с Киевом…Мы Киев в лоб не брали. Мы взяли его обходом. Мы и Варшаву хотели взять обходным маневром, но к такой операции нам нужна была серьезная подготовка. Нужно было подтянуть минимум 40 дивизий, много боеприпасов и продовольствия… Нужно было время. Вот почему Красная армия временно задержалась у стен Варшавы» .

Боевые действия по освобождению Польши продолжались с середины лета 1944 г. до весны 1945 г. Безвозвратные потери Красной армии на польской территории (в современных границах) составили 600 212 человек; общие потери в ходе стратегических операций превысили 2 млн человек.

На Крымской конференции руководителей СССР, Великобритании и США в феврале 1945 г. было достигнуто соглашение о том, что в основу советско-польской границы должна быть положена линия «Керзона».

После поражения Варшавского восстания советское руководство уже окончательно взяло за основу всех военно-политических отношений с Польшей Польский Комитет Национального Освобождения и с ним осуществляло военно-политическое сотрудничество в период проведения завершающих операций по освобождению страны.

В целом, невзирая на существование различных оценок по поднятым проблемам, нельзя не учитывать, что жизненные интересы польского народа требовали в годы Второй мировой войны сохранения военного союза с СССР, от которого зависели выживание польского народа и судьба освобождения Польши от немецко-фашистской оккупации.