Три екатерины петра багратиона. Как багратион победил на любовном фронте наполеона

Екатерина Павловна Багратион (1783-1857) была настоящей femme fatale – роковой женщиной, разбивавшей десятки мужских сердец. Но самой главной любовью этой красавицы стала ее Родина, которой она бескорыстно служила верой и правдой…

Брак по воле императора

18-летнюю красавицу фрейлину Екатерину Павловну Скавронскую генерал Петр Багратион увидел на одном из балов и мгновенно влюбился. Бравый Петр Иванович совершенно растерялся, не зная, как привлечь внимание девушки. Но на помощь ему пришел лично император Павел I, любивший устраивать браки своих придворных.

Молва о том, что Екатерина Павловна – «верная дочь своей матери» (о Екатерине Скавронской-старшей и ее образе жизни ходили многочисленные легенды) и уже имела любовную связь с графом Паленом, 35-летнего некрасивого и уже совершенно седого генерала не беспокоила.

Портрет графини Екатерины Скавронской-Литте, 1790, худ. Элизабет Виже-Лебрен, музей Жакмар-Андре, Париж

Император же все решил в рабочем порядке. Он задержал Багратиона после дежурства. Маменьке послал депешу, в которой повелел нарядить дочь в белое платье и прибыть в Гатчину. Согласия невесты никто спрашивать не собирался, и венчание состоялось 2 сентября 1800 года в церкви Гатчинского дворца.

Генерал Ланжерон писал:

«Багратион женился на маленькой племяннице кн. Потемкина… Эта богатая и блестящая пара не подходила к нему. Багратион был только солдатом, имел такой же тон, манеры и был ужасно уродлив. Его жена была настолько бела, насколько он был черен; она была красива, как ангел, блистала умом, самая живая из красавиц Петербурга, она недолго удовлетворялась таким мужем…»

Разные судьбы

Обвенчавшись, Екатерина и Петр Иванович нисколько не стали ближе друг другу: уж слишком разные у них были натуры и образ жизни. Багратион сражался на всех войнах той эпохи, а его жена порхала с одного курорта на другой, получив прозвище «блуждающей княгини» и, как острили современники, «создав себе второе отечество в собственной карете».

Екатерина Павловна Багратион, урождённая Скавронская (1783 — 1857) — княгиня, жена полководца Багратиона

Европа с восхищением следила за русской красавицей, легко тратившей целые состояния на модные туалеты и менявшей любовников едва ли не чаще, чем наряды. Одним из возлюбленных Екатерины стал король Людвиг Баварский, с которым они познакомились в Дрездене. Но – увы: всего через несколько месяцев он погиб на войне.

«При всей красоте и привлекательности она не могла не собрать вокруг себя замечательного общества, – писал знавший ее Гете. – Чудный цвет лица, алебастровая кожа, золотистые волосы, таинственное выражение глаз… »

Природа создала Екатерину Павловну как миниатюрную фарфоровую статуэтку: сказочно белая кожа, тонкая талия, голубые глаза, из-за близорукости казавшиеся по-детски наив-ными. Княгиня выглядела невероятно молодо, и в 30 лет напоминала 15-летнюю девушку.

Княгиня Екатерина Павловна Багратион, урождённая графиня Скавронская.Портрет работы Жана-Батиста Изабе 1817

«Милая женщина, – отмечал дипломат Александр Булгаков, – ее дом приятен, все к ней ездят. На это одних денег не довольно, надобно уменье, любезность, ловкость».

«Екатерина скандально прославилась на всю Европу, – писал Мозес Монтефьоре, доверенное лицо королевы Виктории, – прозванная Le bel ange nu (“Обнаженным Ангелом”) за свое пристрастие к полупрозрачным платьям из индийского муслина, откровенно облегавшим ее формы, и Chatte blanche (“Белой кошкой”) – за безграничную чувственность ».

Багратион умолял жену вернуться в Россию и жить обычным семейным домом. Но в планы красавицы это никак не входило. Она отделывалась краткими письмами о необходимости продолжения лечения и, появляясь в свете в очередном откровенном наряде, разбивала очередное мужское сердце.

Портрет П. И. Багратиона работы Джорджа Доу.

Петр Иванович оплачивал несметные счета супруги, продавая недвижимость и раздавая закладные. «Однако она жена моя, и я люблю ее, конечно», – отвечал он на упреки родных, когда те узнали о закладе в казну орловского имения в 1808 году.

На службе Отечеству

В дорогой ее сердцу Вене Екатерина Павловна устроила в своем доме салон, в который стремились попасть самые интересные люди Европы. Эта смелая русская выбирала любовников, руководствуясь только своими чувствами, что немедленно стало копироваться прочими светскими дамами.

Но княгиня Багратион была и страстной патриоткой. Это признавали даже ее недоброжелатели. В ее салоне собирались важные персоны, люто ненавидевшие Наполеона. И когда хозяйка говорила, что знает политических секретов больше, чем все посланники вместе взятые, то не грешила против истины.

Княгиню якобы никто официально не уполномочивал собирать и передавать информацию в нужные руки, и делала она все это исключительно из любви к Родине, официально не числясь ни по какому ведомству и не получая никаких денег.

В лице столь прекрасной дамы Наполеон неожиданно для себя получил очень серьезного противника: многочисленные светские друзья Екатерины Павловны под ее влиянием стали бойкотировать французское посольство.

Еще больше беспокойства императору принесла весть о любовной связи княгини и австрийского канцлера Клеменса Меттерниха. К тому же у пары родилась дочь, названная в честь отца Клементиной.

Князь Меттерних

Когда через много лет княгиня с удовольствием вспоминала, что именно она уговорила Меттерниха согласиться на вступление Австрии в антинаполеоновскую коалицию, в этом не было ни грамма хвастовства.

На фоне открытого романа Екатерины Павловны с Меттернихом ходили слухи о ее связях с саксонским дипломатом Фридрихом фон Шуленбергом, принцем Вюртембергским, лордом Чарльзом Стюартом и прочими персонами, влияние на которых княгиня использовала в интересах внешней политики России.

Меж тем Петр Багратион заказал художнику Волкову два портрета: свой и жены. И по повелению Александра I удочерил Клементину, хотя отлично знал, что ее биологическим отцом является Меттерних.

Графиня Екатерина Васильевна Скавронская (1761-1829) с одной из дочерей.

В ходе Бородинского сражения, 26 августа 1812 года, Петр Иванович был ранен в ногу. Это привело к гангрене, от которой он и скончался через 16 дней.

Тайный агент

Победу в войне 1812 года вдова Багратиона праздновала в Австрии. В 1814 году на специально устроенном балу в честь Венского конгресса Александр I благодарил очаровательную хозяйку княгиню, которую называли Русской Андромедой, бывшую его интимным другом, за бесценные сведения, поставляемые ею.

«Тайным агентом России называли, например, красавицу княгиню Екатерину Багратион, – писал современник, – умную и ловкую интриганку, женщину в высшей степени легкомысленную. Во время Венского конгресса император Александр бывал у нее по вечерам и во время этих посещений, затягивавшихся до позднего часа, выслушивал интересовавшие его сообщения».

Но эти празднования развлекали современников еще и другим: явным соперничеством за сердце Александра I Екатерины Павловны и герцогини Саган, прозванной Клеопатрой Курляндии. Все знали, что герцогиня была очередной любовницей Меттерниха, и над этой ситуацией смеялись во всех дворах Европы…

О, Париж!

Переезд в 1815 году княгини Багратион в столицу Франции стоил большой головной боли местной полиции, не сомневавшейся в шпионской деятельности Екатерины Павловны и вынужденной установить за ее домом на Елисейских Полях круглосуточное наблюдение. Вся прислуга в доме была подкуплена и регулярно давала сведения о гостях хозяйки.

Миниатюра предположительно изображает княгиню Багратион. Сомнения вызывает цвет волос — золотые локоны Екатерины описаны во множестве мемуаров .

«Эта дама очень известна в высшем обществе благодаря политическому влиянию и кокетству , – писал осведомитель. – В понедельник вечером, довольно поздно, ушли от нее два поляка, и один из них, граф Станислав Потоцкий, вернулся обратно. Подобные проделки случаются часто. Героями их становятся то один, то другой кавалер. Княгиня очень переменчива ».

Стендаль, Бенжамен Констан, маркиз де Кюстин, греческая королева почитали за честь быть принятыми в салоне княгини. Оноре де Бальзак не скрывал, что княгиня Багратион служила ему прообразом одной из героинь «Шагреневой кожи», которую он описал так:

«У нее около восьмидесяти тысяч ливров дохода, она никого не любит, а может быть, ее никто не любит! Своего рода женщина-загадка, полурусская парижанка, полупарижская россиянка! Женщина, у которой выходят в свет все романтические произведения, не появляющиеся в печати, самая красивая женщина в Париже, самая обольстительная!»

Дипломат Александр Тургенев, кипя злобой, писал в дневнике в 1825 году: «Княгиня Багратион, забыв мать и Россию, проживает последние прелести».

Неожиданно для всех, 11 января 1830 г., Екатерина Павловна вышла замуж за английского генерала и дипломата Карадока, лорда Хоудена (1799-1873), но фамилию Багратион менять не стала. Второй супруг был младше ее на 16 лет. Но брак этот продлился недолго. Ходили слухи, что лорд сам инициировал развод, так как им увлеклась юная английская королева Виктория.

Хуммель де Бурдон Карл Людвиг (1769-1840). Портрет княгини Е.П. Багратион. 1812.

Последний приют

Здоровье престарелой дамы постепенно ухудшалось: отнялись ноги, и слуги возили ее в кресле. Екатерины Павловны не стало в 1857 году, когда ей было 75 лет. Согласно завещанию, ее похоронили в Венеции.

Вместе с княгиней Екатериной Багратион ушла эпоха роскошных женщин и элегантного шпионажа, оставив глубокий и яркий след в мировой истории.

Элла ФУРМАНСКАЯ

Какой герой не мечтал, чтобы его подвиг был вознаграж-ден любовью прекрасной женщины! В мудрых сказках так и водилось: богатырю в жены доставалась прекраснейшая из прекрасных. В жизни же все устроено менее справед-ливо...

Генерал Багратион, легендарный герой двенадцатого года... Его называли «львом русской армии». Солдаты его боготворили.

Между тем в этом стоике билось сердце, не менее других готовое обожать странное загадочное создание — женщину...

Едва эта восемнадцатилетняя красавица появилась в све-те, как за ней утвердилась слава отчаянной кокетки. В го-лубых, из-за близорукости по-детски беспомощных глазах отражалось совсем не то, что было в сердце. Однако да-леко не все могли вовремя заметить расставленные силки, и попадались, и страдали.

Встретившись с Екатериной Скавронской на балу в 1800 году, Багратион поначалу сторонился слишком рос-кошной дочери знаменитой потемкинской племянницы Ека-терины Васильевны Скавронской-Литта.

Графиня Екатерина Васильевна Скавронская (1761-1829) с одной из дочерей

Петр Иванович был уже далеко не мальчик. Он отлич-но понимал, что для него, солдата, нужна совсем иная по-друга жизни. Наверное, тихая и терпеливая, которая спо-собна отрешиться от всего: дворцовой круговерти, разговор-чивых флигель-адъютантов, легкомысленных подружек, ра-ди него, которого надо ждать с полей сражений, проводя одинокие вечера у колыбели.

Багратион подозревал, что молоденькую Скавронскую это не может устроить. Танцуя с ней, он старался унять предательски громко стучавшее сердце, был на глазах у нее очень любезен с другими дамами. Его хитрость от-страниться от кокетливой красавицы, должно быть, при-несла бы свои плоды. Но на горе Багратиона Екатерина Павловна решила затеять свою игру.

Княгиня Екатерина Павловна Багратион, урождённая графиня Скавронская.Портрет работы Жана-Батиста Изабе 1817

Ее увлекла мысль, от которой, кажется, кровь в жилах бежала быстрее: завладеть сердцем человека прославлен-ного и известного, вскружить голову, заставить страдать того, кто презирал все опасности на свете.

...«Уже один швейцарский поход мог бы составить сла-ву Багратиона — без него померкла бы слава Суворова и его чудо-богатырей», — писали о князе Петре Ивановиче. Но все слова меркли перед теми превосходными характе-ристиками, которые ему давал сам великий генералисси-мус. Чуть ли не в каждой реляции с театра военных дей-ствий он подчеркивал личное мужество своего молодого сподвижника. Все понимали, на ратном небосклоне России появилась яркая полководческая звезда. Имя тридцатипя-тилетнего генерал-майора, овеянного романтической сла-вой, было у всех на устах.

Петр Иванович Багратион

Уязвленная упорным нежеланием Багратиона идти на сближение, Скавронская перешла в решительное наступление. На одном из балов она сама подошла к Петру Ивано-вичу и сказала, что храброму воину не к лицу избегать сла-бой женщины.

Перчатка была брошена. Багратион принял вызов. В этом поединке он оказался безоружен и влюбился в моло-дую красавицу, не подозревая подвоха, со всем пылом и безоглядностью темпераментного южанина.

Как только Екатерина Павловна поняла, что цель до-стигнута и герой у ее ног, азартное чувство охотника оста-вило ее. Она дала понять Петру Ивановичу, что рассчи-тывать на взаимность тот не может.

Удар был неожиданным, коварным, а доверчивый Ба-гратион выглядел слишком ошеломленным, чтобы этого не заметили другие.

Слухи о сердечной ране, нанесенной генералу, дошли до Павла I, и он решил дело без долгих церемоний. Петру Ивановичу было приказано задержаться после дежурства, а Екатерине Васильевне Скавронской прибыть во дворец вместе с дочерью, одетой непременно в венчальное платье. Птицелов, таким образом, сам попался в сети.

Портрет графини Екатерины Скавронской-Литте, 1790,худ. Элизабет Виже-Лебрен, музей Жакмар-Андре, Париж

Драматизм ситуации усугубился еще и тем, что при-нявшая такой неожиданный поворот интрижка с Багратио-ном совпала для Екатерины Павловны с семейным скан-далом. Обе сестры Скавронские были влюблены в одного и того же человека — графа Павла Палена. Тот же пред-почел младшую, Марию. Екатерина не смогла примирить-ся с потерей, во всем обвиняла коварную сестру и на всю жизнь с ней рассорилась.

Графиня Мария Павловна Ожаровская, ур. Скавронская (1782—1857), в первом браке Пален.

Влади́мир Луки́ч Боровико́вский

Сестра Екатерины

Портрет Павла Петровича Палена мастерской,Джорджа Доу.

И вот, повинуясь приказу, в пять часов вечера 2 сен-тября 1800 года невеста в сопровождении родственников прибыла в придворную церковь Гатчинского дворца, где ее ожидали дежурный пресвитер Николай Стефанов и тридцатипятилетний жених — Багратион. При их венча-нии присутствовали Павел I и императрица Мария Фе-доровна.

В историко-биографическом фильме «Багратион» (СССР, 1985) роль Екатерины Павловны Багратион (Скавронской) исполнила Ирина Алфёрова.

Дворцовая церковь в Гатчине

Императрица Мария Федоровна и Император Паве I

«Блиц-венчание», как отмечал камер-фурьерский журнал, завершилось «вечерним столом». Вероятно, не-веста в парадном «русском» платье и с бриллиантовыми украшениями, подаренными в день свадьбы императри-цей, как и жених, лишь вчера не помышлявший о супру-жеском союзе со Скавронской, были во власти сложных чувств.

Вот суждения генерала Ланжерона об этой истории: «Когда Багратион приобрел известную славу в армии, он женился на маленькой племяннице кн. Потемкина... Эта богатая и блестящая партия не подходила к нему. Багра-тион был только солдатом, имел такой же тон, манеры и был ужасно уродлив. Его жена была настолько бела, на-сколько он черен; она была красива, как ангел, блистала умом, самая живая из красавиц Петербурга, она недолго удовлетворялась таким мужем... »

Кое в чем Ланжерон сгущал краски. Судя по портре-там, а их осталось не так уж мало, Багратион не был ни «черен», ни «уродлив». Другое дело, что его внешность отличалась своеобразным кавказским колоритом, который некоторым резал глаз в сравнении с классической красо-той юной супруги. Выражением «только солдат» Ланже-рон, видимо, хотел сказать о неловкости и неуклюжести Багратиона. Между тем остались сведения, что Петр Иванович был человек вполне светский, отнюдь не чуж-дался общества и порой даже открывал балы в паре с дамой.

Петр Иванович Багратион,Рис. и грав. Д.Дайтона.

Ланжерон уловил внутреннюю чужеродность новобрач-ных. К мысли об этом, право, было нетрудно прийти.

Несомненно одно — эта насильственная свадьба стала началом семейной драмы, глубоко затаенного несчастья Петра Ивановича. Он и его жена остались для биографов полководца «лжесупругами». Разумеется, на Екатерину Багратион потрачено много черной краски. Главное обви-нение — нелюбовь к мужу. Никогда не принимался во внимание факт навязанного замужества, сам по себе не предвещавший ни любви, ни согласия.

Однако поначалу ничто не предвещало близость се-мейной драмы. После медового месяца, проведенного в Гатчине, и скорого переезда в Петербург жизнь каждого из молодоженов пошла по своему, уже заведенному кругу.

Петр Иванович служил, Екатерина Павловна прилежно исполняла обязанности светской дамы.

Хуммель де Бурдон Карл Людвиг (1769-1840). Портрет княгини Е.П. Багратион. 1812. Коллекция Подстаницких. Копия с акварели Изабе

После официального придворного траура по поводу смерти Павла I, убитого заговорщиками 11 марта 1801 года, жизнь двора была даже оживленнее, чем прежде. Багратион посещал со своей женой балы, танцевальные и музыкальные вечера, но завсегдатаем дворцов ему не удавалось стать. Да он к этому и не стремился. По сути дела, все его время поглощала служба — егерский бата-льон Багратиона считался лучшим в петербургском гар-низоне.

Положение известного генерала и круг светских зна-комств, значительно расширившийся с женитьбой, требо-вали больших средств. А их у Петра Ивановича не было. Жил он всегда исключительно на свое жалованье. Для того чтобы как-то свести концы с концами, на продажу шли деревни, пожалованные за боевые отличия. Когда по-являлись деньги, в квартире Багратиона, которую он на-нимал, так как своего дома у супругов не было, пир шел горой. Денис Давыдов в своих воспоминаниях писал: «Он любил жить роскошно, всего у него было вдоволь, но для других, а не для него. Сам он довольствовался весьма ма-лым...» Вот этого нельзя было сказать о Екатерине Пав-ловне, чье приданое, терзаемое безумными тратами, таяло, как сугроб на мартовском солнце.

Большая Морская,Литография Иванова по рисунку Садовникова.

Неумение жить по средствам было, наверное, един-ственной чертой, роднившей супругов. Во всяком случае, новая родня Багратиона была очень озабочена крепнув-шими связями с кредиторами и растущими долгами зятя и дочери. Принято считать, что Петр Иванович был холод-но принят родственниками жены, что их грызла мысль о более завидной партии для красавицы Екатерины. Конеч-но, в отношении богатства Багратион не мог равняться со Скавронскими-Литта. Но что касается знатности... Тут Петр Иванович, происходивший из древнего рода грузин-ских царей, мог дать десять очков вперед фамилии жены, выплывшей из небытия в начале XVIII столетия благодаря бойкой служанке в доме пастора Глюка.

Пётр I и Екатерина,Дементий Шмаринов

И все-таки остались свидетельства того, что отношения Багратиона с родней жены были доброжелательные и со-хранились таковыми даже после окончательного отъезда Екатерины Павловны за границу.

Это произошло в 1805 году и подвело итог первому и последнему «супружескому пятилетию» Багратиона. Да и оно не было отмечено особой привязанностью Екатерины Павловны к дому. Судя по всему, «охота к перемене мест» овладела ею вскоре после свадьбы. Петр Иванович не препятствовал путешествиям жены. Он и сам не раз собирался поехать в теплые края вместе с нею.

В феврале 1802 года он обращался к чиновнику госу-дарственного казначейства Д.И.Трощинскому с настоя-тельной просьбой выдать из причитающихся за продажу деревни денег «хотя 30 тысяч рублей. Мне прекрайняя в них нужда...» Деньги были ему нужны для поездки за границу с Екатериной Павловной. Однако то долги и без-денежье, то дела службы прочно удерживали Багратиона дома.

Осенью 1805 года Петр Иванович все же покинул пределы Отечества. Он отправился на войну, Екатерина Павловна же — на поиски острых ощущений в европей-ских столицах. Их петербургское жилище, так и не обжи-тое, не согретое семейным теплом, опустело, и теперь уже навсегда...

В постоянных метаниях из государства в государство «блуждающая княгиня» словно искала и не находила себе пристанища, сделав, по словам современников, из своей кареты как бы второе отечество. Эффект, который она производила, должно быть, изрядно тешил ее тщеславие. Все в этой женщине удивляло, вызывало смятение чувств: восхитительная внешность, обилие роскошных нарядов, не-привычная даже для Европы смелость поведения, огром-ное состояние, расточаемое в безумных тратах. Она своди-ла с ума поэтов и членов королевских семейств.

Принц Людвиг порвал из-за Екатерины Багратион старинную любовную привязанность, шокировав этим об-щество.

Гёте был сражен ее красотой. Кстати он, видевший Екатерину Павловну в 1807 году в Карлсбаде, оставил выразительный портрет княгини. «Чудный цвет лица, але-бастровая белизна кожи, золотистые волосы, таинственное выражение...» Он добавлял: «При своей красоте и при-влекательности, она собрала вокруг себя замечательное общество». Наблюдая успехи княгини Багратион, один из свидетелей ее европейского триумфа справедливо замечал, что «на это одних денег недовольно, надобно уменье, лю-безность, ловкость...».

Людвиг Фридрих Христиан (принц прусский) Жан-Лоран Mosnier

Безусловно, всем этим Екатерина Павловна обладала в полной мере. Однако что в этом самому Багратиону? При живой жене он чувствовал себя то ли вдовцом, то ли раз-веденным. Трудно в одиночку переживать горе. Быть мо-жет, еще труднее, чем блистательный час славы...

В сражении при Шенграбене Багратион не только со-хранил от верной гибели свой шеститысячный отряд, но этими малыми силами сумел сдержать тридцатитысячный корпус Мюрата.

Битва при Шёнграбене, 1805 год, К Буйницкий

«Я сегодня воспользовался воскресеньем и объездил почти всех знакомых, важных и не важных, и у всех толь-ко и слышно, что о Багратионе. Сказывали, что генерал Кутузов доносит о нем в необыкновенно сильных выраже-ниях». Эта дневниковая запись красноречиво свидетель-ствует о степени популярности героя Шенграбена. Москва собиралась устроить ему достойную встречу. Каждый хо-тел попасть на чествование Багратиона, чтобы «поближе увидеть этого витязя, который сделался так дорог сердцу каждого русского».Каждого русского — но не Екатерины Павловны, продолжавшей оставаться в прекрасном далеке и не разделившей с мужем час его торжества.

Встреча М.И. Кутузова с П.И. Багратионом

Герасимов С.В. Встреча М.И. Кутузова с П.И. Багратионом после Шенграбенского боя

Прием в Английском клубе был не единственным. По Москве и Петербургу прокатилась волна балов и праздни-ков в честь героя Шенграбенского сражения. И не слу-чайно — в ту пору не было в русской армии генерала, способного соперничать с Петром Ивановичем в благого-вейном отношении соотечественников. Однако, как это всегда бывает, его популярность вызывала повышенный интерес к его личной жизни. А именно ее-то генерал хотел бы оградить от постороннего взгляда.

Конечно, небрежение жены, ее вызывающее поведение и, как следствие, пересуды в обществе больно задевали. Но заставить умолкнуть и сочувствующих, и злорад-ствующих было не в его силах. Гнев и досада Петра Ива-новича выливались в строчках немногих сохранившихся писем тем, кому он доверял: «Если бы я и был недоволен моею женою, это я. Какая кому нужда входить в домаш-ние мои дела», «...она, кто бы ни была, но жена моя. И кровь моя всегда вступится за нее. И мне крайне больно и оскорбительно, что скажут люди и подумают...»

Екатерина Павловна Багратион, урождённая Скавронская (1783 — 1857) — княгиня, жена полководца Багратиона,

Последняя фраза приоткрывает завесу над малоиз-вестным эпизодом, когда жен отличившихся военачальни-ков решено было наградить орденами, а княгиня Баграти-он оказалась обойденной. С точки зрения здравого смысла это было абсолютно справедливо. Но самолюбие Баграти-она было чрезвычайно уязвлено. Он порывался даже уйти в отставку. Екатерина Павловна носила его фамилию, и, по разумению Петра Ивановича, этого было вполне доста-точно. Никогда сам не искавший ни наград, ни благоволе-ния сильных мира сего, он настойчив в убеждении, что его жена достойна даже более почетной награды, чем все про-чие: «Ее надо наградить отлично, ибо она жена моя...»

Кажется, нет такой легенды, в которую не был готов уверовать оставленный муж, дабы доказать обществу, что Екатерина Павловна добродетельная женщина, в силу особых обстоятельств принужденная разлучиться с ним. И эти особые обстоятельства он отыскивает в запутанной и действительно далеко не безмятежной истории Скавронских.

Павел Мартынович Скавронский (1757-1793)Анге́лика (Анжели́ка) Ка́уфман

Портрет графини Екатерины Скавронской 1790,худ. Элизабет Виже-Лебрен,музей Жакмар-Андре, Париж

После смерти Павла Скавронского мать его жены, Екатерина Васильевна, вышла замуж за тридцатипятилет-него итальянца, осевшего в России, графа Литту. Это бы-ла заметная личность в Петербурге: великан, с голосом, гремевшим, как «труба архангела при втором пришест-вии», жизнелюбец и оригинал. Правда, ходили слухи, что после смерти супруги граф Литта энергично защищал семейное богатство от притязаний родственников, в том чис-ле и падчерицы Екатерины Павловны Скавронской-Литта- Багратион.

Портрет графа Юлия Литта работы неизвестного автора. 1800-е гг.

Во всяком случае, Багратион был уверен и уверял других, что отношения с отчимом грозят его жене смер-тельной опасностью и именно это послужило причиной ее отъезда из России. Он пытался вызвать к ней сочувствие: «Она была в доме матери хуже служанки». Что касается необыкновенных обстоятельств их свадьбы, то Багратион со своей стороны заверял: «...я женился с теми намере-ниями, что честный человек...», то есть по велению серд-ца, любя свою избранницу и желая стать ей опорой. Бла-городная его натура была далека от какого-либо недобро-желательства к супруге, заставлявшей его столько раз ис-пытывать мучительные приступы ревности и ставившей порой в невыносимые обстоятельства.

Екатерина Павловна Багратион, урождённая Скавронская (1783 — 1857) — княгиня, жена полководца Багратиона,

Например, в июле 1809 года в «Санкт-Петербургских ведомостях» появилось уведомление о том, что «генерал-лейтенантша княгиня Екатерина Павловна Багратион, урож-денная графиня Скавронская, по случаю пребывания ее вне государства» по всем имущественным вопросам просит об-ращаться к князю Куракину. Таким образом, Петр Ивано-вич как бы полностью скидывался ею со счета.

Но великодушие ни разу не изменило Багратиону. Он продолжал заботиться о жене и брал на себя нелегкую миссию переговоров с тещей, раздраженной безудержным мотовством дочери, хлопоча, чтобы та погасила ее долги.

Графиня Екатерина Васильевна Скавронской,Мария-Луиза Элизабет Виже-Лебрен, Виже-Лебрен

Денег и только денег постоянно требовала Екатерина. На этой почве возникали беспрестанные недоразумения, тяж-бы, займы, продажи, закладные, что грузом висли на шее Багратиона. Даже десять его генеральских заработков не смогли бы удовлетворить расточительную красавицу. Но что было делать? В его представлении женщина, носящая его фамилию, продолжала оставаться нераздельным с ним существом. «Однако она жена моя, и я ее люблю конеч-но». В этой фразе весь Багратион. Нет ни одной ситуа-ции, в которой он повел бы себя не как настоящий муж-чина и рыцарь.

Долго и отчаянно звал Багратион жену в Россию. Он бомбардировал ее письмами с таким упорством, что даже знакомые уговаривали Екатерину Павловну черкнуть мужу хоть строчку. Иногда Екатерина Павловна удо-стаивала Багратиона ответом. Легко представить, каким напряжением воли удавалось смирять гордому кавказцу самолюбие, чтобы просить посредников склонить княгиню к возвращению домой. В ответ она жаловалась, что больна, а посему принуждена лечиться в Европе. Однако громадные суммы расходов свидетельствовали о том, что княгиня Багратион в высшей степени здорова и полна энергии. Светские знакомцы, впрочем, не отказывали се-бе в удовольствии осведомиться у Петра Ивановича о самочувствии жены...

Не раз Багратион собирался к Екатерине сам, но то окаянное безденежье, то военная кампания рушили его планы.

Тем временем княгиня Багратион без особого труда завоевывает австрийскую столицу. Самая модная, блестя-щая, заставляющая о себе говорить женщина. «Ее туалеты и экипажи отличаются неслыханною оригинальностью», — заносит в свой дневник княгиня Мелания Меттерних. Но не это выдвигает Екатерину Багратион в ряд самых при-мечательных личностей, осевших в Вене. Ее салон сделал-ся оплотом антинаполеоновского влияния. Ненависть к диктатуре, установившейся во Франции, стала толчком к совершенно новой сфере деятельности. Екатерина Павлов-на как бы заступила на негласный дипломатический пост, объединив вокруг себя весьма влиятельных и авторитетных европейцев — противников Наполеона.

Balthasar Wigand - Das Wasserglacis in Wien

Под воздействием энергичной, умевшей вербовать себе сторонников княгини подверглось бойкоту французское по-сольство в Вене. Из ее дома распространялась антифран-цузская пропаганда. «Тут составлялись заговоры против лиц, стоявших у власти, — пишет свидетель тех собы-тий, — здесь зарождались оппозиционные страсти... В ре-зультате горсть русских галлофобов заняла в Австрии по-ложение влиятельной партии».

Знаменитый француз — историк Вандаль, посвящен-ный в тонкости и хитросплетения светско-дипломатической жизни в Европе, указывал совершенно конкретно: «В от-крытой против нас кампании главным помощником Ра-зумовского (русского посла в Вене. — Л.Т.) была жен-щина, княгиня Багратион. Княгиня на деле играла в поли-тике ту роль, о которой в то время мечтали многие рус-ские дамы высшего света»...

Надо сказать, что эта роль ей вполне удалась. Во многом разделяя те чувства, что владели ее соотечествен-никами в эпоху наполеоновского нашествия, княгиня Ба-гратион не упускала случая подчеркнуть свою принадлеж-ность России. В 1815 году, во время Венского конгресса, она устроила грандиозный бал в честь императора Алек-сандра I, который называл очаровательную соотечествен-ницу «интимным другом» .

Видимо, к этому времени относится и следущее свиде-тельство: «Тайным агентом России называли, например, красавицу княгиню Екатерину Багратион, умную и ловкую интриганку, но женщину в высшей степени легкомыслен-ную; император Александр бывал у нее по вечерам и во время этих посещений, затягивавшихся до позднего часа, выслушивал интересовавшие его сообщения».

Император Александр I, художник неизвестен

После 1815 года княгиня Багратион перебралась в Па-риж. Войдя во вкус, свой роскошный особняк на Елисейских полях она сделала средоточием политических секре-тов. Донесения тайной полиции, посчитавшей нужным подкупить слуг княгини, как нельзя лучше свидетельству-ют о том, что верная себе Екатерина Павловна удачно со-четала интересы, так сказать, общественные и личные.

Отель-де-Brunoy, улицы Фобур-Сент-Оноре,

Жан-Батист Лаллеманд

«Сегодня утром, — сообщается в донесении от 27 мая 1819 года, — прибыл из Брюсселя курьер к генералу Поццо ди Борго, русскому послу. Княгиня Багратион ожидала с этим курьером письма, но, по-видимому, ничего не получила. Эта дама очень известна в высшем обществе, благодаря своим политическим связям и кокетству. В по-недельник вечером, довольно поздно, ушли от нее два по-ляка, и один из них, граф Станислав Потоцкий, вернулся обратно. Подобные проделки случаются часто, и героями их бывают то один, то другой, т.е. княгиня очень перемен-чива. У нее бывают личности всякого рода и придвор-ные...»

Вероятно, ее экзотическая фамилия в какой-то степени тоже способствовала этому. Грузия лишь в 1801 году стала частью Российской империи. И княгиня Багратион как бы несла на себе знак таинственной земли, родом из которой был ее знаменитый муж. В память о нем в селе Кожино под Арзамасом она распорядилась поставить церковь.

Портрет П. И. Багратиона

работы Джорджа Доу. Военная галерея Зимнего Дворца, Государственный Эрмитаж (Санкт-Петербург

Можно сказать точно: Петр Иванович тоже, несмотря ни на что, не забывал ту, с которой стоял перед алтарем Гатчинской церкви. Незадолго до гибели он заказал ху-дожнику Волкову два портрета: свой и жены. Воистину у каждого сердца — своя загадка...

Время щадило Екатерину Павловну. Остались воспомина-ния современников о том, что и в тридцать лет у нее была фигура пятнадцатилетней девушки. Уже в 30-х годах она вышла замуж за английского генерала Карадока, но скоро с ним рассталась, не пугаясь подступавшего одиночества.

Джон Хобарт Карадок, 2-й барон Howden

Умерла княгиня Багратион в весьма преклонном воз-расте в 1857 году. Маленькая заметка из французской газе-ты, опубликованная в России, сообщала, что княгиню похо-ронили в Венеции.

Надгробье Екатерины Багратион на венецианском кладбище Сан-Микеле

Вероятно, она туда перебралась, как и все русские, покинув по требованию властей Париж во вре-мя Крымской войны. По другой версии, Екатерина Пав-ловна окончила свои дни в Париже. Но могилы не сохрани-лось. Быть может, она уничтожена, как «беспризорная».

Слишком долго сюда никто не приходил...

Княгиня Екатерина Павловна Багратион , урождённая графиня Скавронская (7 декабря 1783 - 21 мая (2 июня) 1857, Венеция) - жена полководца Багратиона, прославившаяся в Европе своей красотой и беспечным поведением.

Биография

Дочь графа Павла Мартыновича Скавронского, посланника в Неаполе, известного своей душевной неуравновешенностью, связанной с чрезмерной любовью к музыке, и Екатерины Васильевны Энгельгардт, племянницы и одновременно фаворитки светлейшего князя Потёмкина.

Свадьба с Багратионом

По протекции императора Павла I была выдана замуж за генерала Багратиона в 1800 году. Венчание состоялось 2 сентября 1800 года в церкви Гатчинского дворца.

Брак свершился исключительно по воле императора, решившего по окончании удачных гатчинских манёвров устроить семейное счастье героя. Павел в дворцовой церкви объявил придворным о своём намерении присутствовать при обряде венчания князя Багратиона с графиней Скавронской, как говорили, тогда влюблённой в графа П. Палена. Жених был поражён. Никто не осмелился спорить с монархом. Потрясённую невесту в покоях императрицы «убрали бриллиантовыми к венцу наколками».

Вот что писал об этом союзе генерал Ланжерон:

«Багратион женился на маленькой племяннице [внучатой] кн. Потёмкина… Эта богатая и блестящая пара не подходила к нему. Багратион был только солдатом, имел такой же тон, манеры и был ужасно уродлив. Его жена была настолько бела, насколько он был чёрен; она была красива как ангел, блистала умом, самая живая из красавиц Петербурга, она недолго удовлетворялась таким мужем….»

«Блуждающая княгиня»

В 1805 году княгиня окончательно порвала с мужем и уехала в Европу. Детей у супругов не было. Багратион звал княгиню вернуться, но та оставалась за границей под предлогом лечения. Уехав за рубеж, она сделала, как говорили о ней, «из своей кареты как бы второе отечество». В Европе княгиня Багратион пользовалась большим успехом, приобрела известность в придворных кругах разных стран.

Екатерина скандально прославилась на всю Европу. Прозванная «Le bel ange nu» («Обнажённым Ангелом») за своё пристрастие к прозрачным платьям и «Chatte blanche» («Белой кошкой») - за безграничную чувственность, она вышла замуж за генерала князя Петра Багратиона. От матери она унаследовала ангельское выражение лица, алебастровую белизну кожи, голубые глаза и каскад золотых волос.
С.С.Монтефьоре. «Потёмкин»

В Дрездене она стала любовницей князя Меттерниха и от него в 1810 году родила дочь Клементину, названную в честь отца. Пальмерстон в своих воспоминаниях отмечал, что княгиня носит исключительно белый полупрозрачный индийский муслин, откровенно облегающий её формы.

Обосновавшись в Вене, княгиня становится хозяйкой прорусского антинаполеоновского салона. (Любопытно, что у Меттерниха был роман и с сестрой Наполеона Каролиной, женой Мюрата).

Не имея никаких официальных полномочий, княгиня заступает на негласный дипломатический пост. Она хвастала, что знает больше политических тайн, чем все посланники вместе взятые. Под её влиянием высшее австрийское общество начинает бойкотировать французское посольство. В её лице Наполеон нашёл серьёзного политического противника.
Л. Третьякова. «Багратион - наши жёны…»

Предположительно, оказывала влияние на своего любовника-министра: «через много лет княгиня с удовольствием вспоминала, что именно она уговорила Меттерниха согласиться на вступление Австрии в антинаполеоновскую коалицию». Также ходили слухи о её связи с саксонским дипломатом Фридрихом фон Шуленбергом (Graf Friedrich von Schulenberg), принцем Вюртембергским, лордом Чарльзом Стюартом и прочими.

Гёте встречался с ней в Карлсбаде и восторгался её красотой, когда она начинала новый роман - с принцем Людвигом Прусским, порвавшим ради неё связь с принцессой Сольмс. Принц вскоре погиб в сражении при Заальфельде в Тюрингии, и княгиня вновь возвратилась в Вену.