«Хьюстонский проект», представляет детальную проработку этапа «Завершение». Он связан только с Россией и в нём уже нет речи о расчленении СССР (как в Гарвардском проекте, по которому оно уже состоялось). Здесь уже речь идет о расчленении России на мелкие государства.

По этим же планам:
– Сибирь должна отойти к США;
– Северо-Запад – к Германии;
– Юг и Поволжье – к Турции;
– Дальний Восток – к Японии, чтобы установить прямой контроль за сырьем Сибири и Дальнего Востока.

Карта разделённой России

За последние 10-12 лет за рубеж из России ежегодно вывозится:
– 57% добываемой нефти;
– 40% – газа;
– 90% – меди;
– 97% – никеля;
– 99% производимого в стране алюминия и др., как из самой отсталой колонии!

Хьюстонский проект предусматривает отказ от отношения к России как к единому государству, требуя отношения к ней как к ряду мелких государств и предусматривается
разработка отдельной политики к её отдельным, расчленённым частям. Оба названных проекта близки друг к другу и хорошо просматриваются в том, что происходит последние 15-20 лет в России под руководством её нынешних правителей, являющихся агентурой иностранного влияния Запада, её «пятой колонной» в России.

Проект «Перестройка» поручено было завершить Михаилу Горбачёву;
– проект «Реформы» – Борису Ельцину,
– проект «Завершение» успешно выполняется Владимиром Путиным.

Происходит сдача национальных интересов России, разрушение Армии и обороны страны, санкционирование её расчленение и распродажу. Не случайно же в своё время президент США Б. Клинтон, говоря о Ельцине, заявил: «Нынешнее руководство страны нас устраивает во всех отношениях, и поэтому нельзя скупиться на расходы (выборы президента в 1996 г.). Они принесут нам положительный результат». Как подтверждают все последние события в России, Гарвардский и Хьюстонский проекты в России выполняются в интересах США и Запада их «пятой колонной» неукоснительно, приближая момент расчленения России и её ликвидации как самостоятельного, независимого государства.

Один из разработчиков «Хьюстонского проекта», господин З. Бжезинский (почётный гражданин Львова), на закрытом заседании американо-украинского совещания заявил, что «…новый мировой порядок при гегемонии США создаётся против России, за счёт России и на обломках России. Нет сомнений в том, что Россия будет раздробленной и под опекой». (Частично «Хьюстонский проект» опубликован в газете «Советская Россия» от 20 июня 2002 г.). При воплощении плана использовать любые методы, от дипломатических, до экономических и «тихого» заселения и захвата земель, вынуждая жителей анклава выехать в Россию!». (Выписка из «Хьюстонского проекта» с приложением карты, «какой они видят Россию»).

В докладе ЦРУ «Global Trends 2015» (Глобальные тенденции), недавно рассекреченном, говорится, что самая крупная страна мира – Россия распадается на мелкие государства. Вероятные очертания России к 2015 году – согласно прилагаемой карте. Как говорится в докладе ЦРУ, падение рождаемости приведёт к депопуляции страны и снижению численности населения до 130 миллионов уже в 2015 году (в настоящее время в России проживает 146 миллионов человек).

В целом такой вариант развития событий для России неизбежен! «Консервативное крыло республиканской партии США заинтересовано в максимальном ослаблении позиции России и, возможно, даже её расчленении, как государства», – заявил в интервью газете «Известия» Дмитрий Орлов, генеральный директор Агентства политических и экономически коммуникаций.

Тордесильясский договор или первый раздел мира - соглашение 1494 года между Испанией и Португалией о разделе сфер влияния во вновь открытых к тому времени землях.

Договор уточнял положения буллы папы Александра Шестого Inter caetera от 4 мая 1493 года, в которой было утверждено, что все земли западнее условной линии на карте, проведенной от полюса к полюсу и проходящей в ста лигах западнее и южнее любого из островов Азорского архипелага и архипелага Зелёного мыса, принадлежат королевству Кастильи и Арагона (Испании), восточнее - Португалии.

Сразу по возвращении Колумба из первого плавания (1492-1493 годы) к берегам Нового Света Португалия начала переговоры с папой и Испанией о переносе демаркационной линии ещё на 270 лиг к западу от островов Зеленого мыса. Переговоры, завершившиеся подписанием соглашения в кастильском городке Тордесильяс, устанавливали новую линию раздела по меридиану, лежащему на 49 градусе, 32 минутах, 56 секундах Западной долготы. Впоследствии эта воображаемая линия получила название «папский меридиан».

Именно благодаря условиям Тордесильясского договóра вся Южная Америка говорит по-испански, а Бразилия - по-португальски

Я. Свет «Алая линия»

«…Эти сражения велись не в чистом поле и не у стен осажденных городов. Они завязывались в угрюмых замках королей Португалии и Испании, они выигрывались и проигрывались в ватиканских покоях папы АлександраVI, мастера темных интриг и хитрых козней.
В Лиссабоне и в Риме, в Севилье и в Барселоне скрещивались острые перья, кипели чернильные битвы, ставкой которых был весь земной шар.
История линии, которая в век Колумба рассекла мир, темна и запутана. Эту линию сдвигали и перемещали, стирали и снова восстанавливали. Сложная и коварная игра шла в королевских чертогах и в придорожных тавернах, в монастырских кельях и у борта Колумбовых кораблей.
И вот на карте мира, словно кровавый рубец, появилась она: прямая как стрела, от полюса до полюса пересекла всю Атлантику и разрезала нашу планету на две равные части. Восточная половина земного шара досталась Португалии, западная – Испании. Двум державам, в границы которых входила лишь одна двухсотпятидесятая часть земной суши, присвоено было «право» на все моря, заливы, бухты, проливы, материки, острова, мысы и перешейки Африки, Азии и Нового Света..
В шумных городах Индии, в дремучих лесах Суматры и Венесуэлы, в заоблачных долинах Анд ни одна душа не подозревала об этом разделе. Прошло, однако, тридцать-сорок лет, и в эти города, леса и долины явились непрошеные португальские и испанские гости.
Португалия захватила побережье Черного материка, утвердилась в гаванях Индии, протянула свои цепкие щупальца к Яве и Молуккским островам, Бирме и Цейлону.
Испания покорила новооткрытые земли Нового Света и через Тихий океан добралась до Филиппинских островов…» (Я. М. Свет «Алая линия» )

Тордесильясский договор (1494) между Португалией и Испанией о разделе сфер влияния

Тордесильясский договор - договор между Португалией и Испанией (Кастилией и Арагоном) о разделе сфер влияния в дальнейших колониальных захватах. Заключен 1494 году в г. Тордесильяс, в Кастилии. (Одобрен буллой папы римского Юлия II в 1506 году.)

После в 1493 г. из первой экспедиции к берегам Нового Света Португалия сочла себя несколько обделенной. оговаривал сферу влияния Португалии южнее Канарских островов и во всей доступной ей Африке. Но он ничего не говорил о западных землях.

Необходимость договориться на берегу, перед захватом новых территорий стала очевидной. Особенно это стало актуально для Испании. Алькасовасский договор худо-бедно работал. Он сберег много сил обеим сторонам, предотвращая возможные конфликты. При этом гарантом соблюдения договоренностей выступал святой Римский престол.

Удачный опыт решили распространить и на вновь открываемые земли на западе Атлантики. В мае 1493 года Папа Александр IV объявил (по своей инициативе?), что все земли, отстоящие на 100 лиг западнее островов Зеленого мыса являются сферой интересов Кастилии и Арагона, а восточнее – Португалии.

Жуан II , португальский король, посчитал, что это мало и попросил передвинуть линию дальше на запад. После переговоров с католическими королями Фердинандом и Изабеллой, стороны сошлись на том, чтобы перенести границу раздела на 370 лиг западне островов Зеленого мыса. Линия раздела должна была проходить строго с севера на юг и «напротив» этих самых островов расстояние до нее должно быть именно таким.

Требование португальского короля о переносе линии именно на 370 лиг косвенно подтверждает тот факт, что португальцам еще до Колумба была известна Америка (по меньшей мере самая ближняя ее часть – Бразилия) и они претендовали не на «воду», а конкретные известные им территории. Требовать еще большего Жуан II , видимо, не решился – Португалии и так была отдана вся Африка и по сути, Индия.

Забавно, что во время подписания Тордесильясского соглашения Колумб совершал вторую экспедицию и до его возвращения испанская сторона выторговала себе поправку на 120 лиг, если в этих пределах отыщется земля – то будет принадлежать Испании.

Особенность Тордесильясского договора в том, что стороны, по сути, делили шкуру неубитого медведя. И кстати, в договоре был пункт о подготовке и отправке совместной экспедиции, чтобы «застолбить» линию раздела на месте, ибо обе стороны смутно представляли себе реальное положение дел. Если широту на тот момент измеряли достаточно уверенно, то методы определения долготы были самыми приблизительными. Да и до конца еще не все были уверены, что земля – шар. Точку в этом споре поставила только экспедиция Ф.Магеллана в 1522 г.

Так или иначе, но по Тордесильясскому договору Португалия получила свою долю на новом континенте и назвала ее сначала Вера Крус (Земля Истинного Креста), а потом - Бразилией.

Интересно, что раздел мира оговаривали две наиболее продвинутые на тот момент морские державы. Но им в спину уже дышали Голландия, Англия, Франция, которые положили плевать хотели на договоры и на папские буллы. Окрепнув, они вступили в борьбу за свою долю колониального пирога.

Путешественники эпохи Великих Географических Открытий

Русские путешественники и первопроходцы

31 августа 1907 г. в Санкт-Петербурге при посредничестве Франции было подписано русско-английское соглашение, сыгравшее весьма существенную роль в исторической судьбе Российской империи и Европы. Этот документ, именуемый иногда Петербургским договором или конвенцией, по сути, закреплял смещение акцентов российской внешней политики с дальневосточного и центрально-азиатского направлений в сторону Европы. Подписи под ним поставили министр иностранных дел А.П.Извольский и британский посол в России А.Николсон. Инициатором подписания соглашения выступил Лондон. [АВПРИ.Ф. Трактаты. Оп.3. 1907. Д. 363/340]

В практическом плане оно привело к окончательному оформлению военно-политического союза Англии, России и Франции (т.н. Тройственного согласия - «Антанта») в противовес Германии и Австро-Венгрии. За три года до этого, в 1904 г., свои, главном образом, колониальные противоречия урегулировали Великобритания и Франция. Что касается российско-французского сближения, то оно произошло значительно раньше: еще в 90-е годы XIX-го столетия. В 1891-1893гг. Петербург и Париж, подписав серию соглашений, вступили в тесный военно-политический союз, подкрепленный к тому же французскими займами царскому правительству. [Манфред А.З. Образование русско-французского союза. М, 1975]

В конце XIX века Англия на мировой внешнеполитической арене в основном предпочитала действовать в одиночку, не вступая в длительные союзы с другими державами. По отношению к России ее политика была чаще всего открыто враждебной. Это проявлялось в стремлении Лондона ущемить интересы России там, где это только возможно. Напряженность нередко грозила перерасти в военные столкновения, в частности, в Центральной Азии (в районе «треугольника» т.н. русской Средней Азии, Афганистана и китайского Синьцзяна). Россия и Великобритания жестко конкурировали за влияние в Персии, между ними существовали также противоречия в Китае в связи с приобретением Россией особых прав в Маньчжурии и в других вопросах. Следует отметить, что антианглийские настроения были довольно широко распространены среди части российской политической элиты, включая самого Николая II, несмотря на династические связи между двумя дворами.

Вместе с тем, ряд факторов подталкивал Россию и Великобританию к сближению. Наша страна потерпела поражение в войне с Японией, подтачивали внешнеполитические позиции Петербурга и принявшие широкий размах внутренние беспорядки. По условиям Портсмутского договора (1905 г.) Россия лишалась половины Сахалина, контроля над Ляодунским полуостровом и позиций в Корее. За ней оставалась лишь Северная Маньчжурия. Лондон открыто поддерживал Токио во время русско-японской войны (между ними действовал договор о союзе 1902 г.). Кроме того, несмотря на подписанный Портсмутский договор, российско-японские отношения и в 1907 г. продолжали оставаться довольно напряженными. Царское правительство опасалось, что Япония может воспользоваться временной слабостью России и посягнуть на ее земли на Дальнем Востоке.

Быстрое усиление военно-политической и экономической мощи Германии, рост ее колониальных амбиций, строительство Багдадской железной дороги (Берлин-Стамбул-Багдад с продолжением до Басры) все более беспокоили британский истеблишмент. Персидский залив рассматривался англичанами исключительно в качестве зоны своего влияния и ближних подступов к Индии. Ввиду наметившегося германо-турецкого сближения Англия стала отходить от своей традиционной политики поддержки Порты. Видный представитель британских правящих кругов лорд Элленборо в 1903 г. заявил в Палате лордов, что «предпочитает скорее увидеть Россию в Константинополе, чем германский военно-морской арсенал на берегах Персидского залива»/ [Дипломатический словарь, М., 1986. Статья «Англо-русское соглашение 1907 г.»]

Ускоренное перевооружение германской армии, строительство военно-морского флота, бросившего вызов извечному британскому господству на морях, а также захват Германией ряда еще неподеленных колониальных владений (Юго-Западная Африка) не могли не тревожить Лондон. Это подталкивало его к поиску союзников с целью создания противовеса Германии и Австро-Венгрии. В 1904 г. Великобритания подписала военно-политический договор с Францией, который позволил разрешить существовавшие между ними наиболее острые колониальные противоречия. Однако она понимала, что без России как великой континентальной державы сражаться с Германией и Австро-Венгрией будет крайне сложно. По мнению ряда историков, Британия вообще не планировала участия в сухопутной войне, надеясь всю ее тяжесть переложить на Россию и Францию. Поэтому все усилия Лондона после завершения русско-японского конфликта были направлены на вовлечение России в блок «Антанта».

В российской правящей элите в это время шла ожесточенная борьба вокруг определения дальнейших внешнеполитических приоритетов страны после поражения на Дальнем Востоке. Император в этом вопросе часто колебался, не доверяя ни англичанам, ни кайзеру, активно склонявшему Россию к подписанию союзного договора, направленного против Англии. Председатель правительства П.А.Столыпин выступал за крайне осторожные действия, опасаясь вовлечения России в войну, что нарушило бы его планы по реформированию страны. Близких взглядов на этот счет придерживались и министр финансов С.Ю.Витте, будущий премьер В.Н.Коковцов и многие другие. Однако министр иностранных дел А.П.Извольский отстаивал перед императором важность «устранения вековой англо-русской розни, приковывавшей наши силы к дальне- и средневосточным театрам», что «позволит нам, когда наступит время, приложить все силы к разрешению тех великих задач, которые мы имеем на Ближнем Востоке» [Национальная политическая энциклопедия, статья «Англо-русское соглашение 1907 г.]. Речь здесь шла, прежде всего, о свободном проходе российского флота и коммерческих судов через Проливы в Средиземное море и в конечном счете о судьбе Константинополя. Однако, несмотря на все старания А.П.Извольского, англичане оставили данную тему вне рамок Конвенции. Следует учесть, что в российском обществе зрело недовольство политикой Германии. Русские деловые круги, в частности, были раздражены стремительной экспансией германского капитала на наши рынки.

Чисто формально Конвенция 1907 г. сводилась к решению трех спорных вопросов: раздела Персии на сферы влияния (разумеется, без ее ведома), определения статуса Афганистана и Тибета. Россия и Великобритания признавали сюзеренные права Цинской империи на Тибет (который не считал себя частью Китая), брали на себя обязательства не вмешиваться в его дела и не посылать своих дипломатических агентов в Лхассу. Англичане должны были вывести свой вооруженный контингент из одного из его районов.

Что касается Афганистана, то Россия, согласно Конвенции, признавала тот факт, что он находится вне зоны ее политических интересов. Не являясь де-юре колонией Англии, эта страна была лишена права на проведение собственной внешней политики. Эту роль англичане оставляли за собой. Афганистан становился как бы «буфером» между российской Средней Азией и британской Индией. Россия не имела права направлять туда своих дипломатических представителей. Правда, взамен ей предоставлялись «равные торговые права» в Северном Афганистане, что не имело какого-либо практического значения.

Наиболее важным вопросом русско-английского соглашения являлся раздел Персии на три зоны. Согласно договоренности, за англичанами закреплялся юго-восток страны. Тем самым они перекрывали подступы к Белуджистану и Афганистану. К России отходил весь север и частично центр страны вместе c ее столицей. Создавалась и нейтральная зона, в которой обе стороны получали одинаковые торгово-экономические права. Россия и Англия обязались не добиваться для себя каких-либо концессий в чужой сфере влияния. Над финансами персидского правительства устанавливался строгий контроль. Обе державы условились не вмешиваться во внутренние дела Персии.

На деле же, зафиксированный в Договоре принцип «невмешательства» играл на руку лишь англичанам, активно интриговавшим против пророссийски настроенного Мухаммед-Али-Шаха, поддерживая при этом свою креатуру - незаконного претендента на престол принца Зилли-ус-Султана. Причем свои действия англичане искусно камуфлировали стремлением поддержать «демократическое обновление» Персии, желательностью принятия конституции, к которой страна была явно не готова.

Значение соглашения 1907 г. выходило далеко за рамки урегулирования российско-британских разногласий по вопросам Персии, Афганистана и Тибета. По существу, с его подписанием окончательно оформился блок «Антанта» в противовес союзу Германии и Австро-Венгрии, к которым позднее присоединилась Турция. В Европе произошло резкое политическое размежевание, что неизбежно вело к росту военно-политической напряженности на континенте.

Историко-документальный департамент

Проблема «оккупации» стран Балтии, которая сегодня вновь активно муссируется там, оформилась не без активного участия новых российских «печериных». Резолюция 2-го съезда народных депутатов СССР (декабрь 1989 г.), осудившего секретный протокол к договору о ненападении между СССР и Германией от 23 августа 1939 г. (так называемый пакт Риббентропа-Молотова), готовилась комиссией под руководством известного прораба перестройки А.Н. Яковлева при активном участии депутатов от Прибалтики.

Комиссия рассматривала пакт и секретные протоколы к нему по принципу per se, т. е. сам по себе, вне связи с событиями до и после. Поэтому выводы комиссии и соответственно проект подготовленной ею резолюции получились соответствующими, так как в основе работы комиссии лежала в американская концепция оккупации Прибалтики Советским Союзом. На съезде резолюция была принята под давлением прибалтийских депутатов в основном в выгодной для них редакции.

Несмотря на то, что ни сам пакт, ни секретный протокол не предусматривали никаких агрессивных действий СССР в Прибалтике (для этого достаточно внимательно прочитать эти документы, которые сегодня доступны каждому), съезд квалифицировал секретный протокол как средство «предъявления ультиматумов и силового давления на другие государства» (как может быть средством то, что для всех являлось секретным?).

Съезд также констатировал, что секретный протокол от 23 августа 1939 г. и другие секретные документы, подписанные с Германией в 1939-1941 гг., как по методу их составления, так и по содержанию являлись отходом от ленинских принципов советской внешней политики. Предпринятые в них разграничения «сфер интересов» СССР и Германии и другие действия находились с юридической точки зрения в противоречии с суверенитетом и независимостью третьих стран...».

Однако даже при внимательном изучении четырех пунктов секретного протокола, трудно найти нечто, что свидетельствовало бы о намерении СССР напасть на Прибалтику. Все пункты протокола были гипотетичны, то есть их действие предполагалось лишь «в случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав прибалтийских государств....» . При этом надо понимать, что раздел «сфер интересов» это не раздел суверенных государств и не договоренность об их захвате. Это просто взаимное самоустранение договаривающихся сторон от военной и политической активности за пределами совместно определенной ими географической линии. В пункте первом протокола подчеркивается: «....При этом интересы Литвы по отношению Виленской области признаются обеими сторонами».

Следует добавить, что сомнения в споре о содержании секретных договоренностей Германии и СССР разрушает нота (Меморандум) МИД Германии Советскому Правительству от 21 июня 1941 г. («Военно-исторический журнал», № 6, с. 32- 40). В ноте немцы обвинили Советский Союз в нарушении секретных договоренностей от 23 августа 1939 г. и объяснили, что эти договоренности основывались на обязательстве правительства Советской России «...не занимать, не большевизировать или аннексировать входящие в сферу его влияния государства...» . Так что все разговоры о значении пакта Риббентропа-Молотова и секретного протокола к нему на вхождение Прибалтики в СССР не более чем пропагандистская уловка, на которую «купилось» тогдашнее руководство СССР.

Более того, если быть предельно точными, секретный дополнительный протокол, по которому вся территория Литвы была включена в сферу интересов СССР, был подписан 28 сентября 1939 г. И договор от 23 августа и от 28 сентября в соответствии с нормами международного права утратили свою силу в момент нападения Германии на СССР. Если бы итоги войны были иными, о них никто бы и не вспомнил.

Ввод подразделений Красной Армии на территорию Прибалтики регламентировался договорами, не имеющими отношения к пакту. Так, в соответствии с «Договором о передаче Литовской республике города Вильно и Виленской области и о взаимопомощи между Советским Союзом и Литвой» от 10 октября 1939 г. Советскому Союзу было предоставлено «право держать в установленных по взаимному соглашению пунктах Литовской Республики за свой счет строго ограниченное количество советских наземных и воздушных сил» . Кстати, на отмене этого договора почему-то никто не настаивает? Вероятно, потому что тогда встанет вопрос о Вильнюсском крае.

Необходимо заметить, что вступление частей Красной Армии на территорию Литвы в 1939 г. на основе этого договора проходило без каких-либо эксцессов. Более того, 11 октября 1939 г. президент Литвы В. Сметона, выступая перед демонстрантами, благодарил «дружественный великий Советский Союз» за Вильно и Виленскую область. Ссылки на то, что три прибалтийские республики, которые к этому времени заключили военное соглашение о взаимопомощи и могли рассчитывать на помощь западных держав, панически, до паралича боялись «большего соседа», не вполне состоятельны, если иметь в виду, что маленькая Финляндия в том же 1939 г. дала бой большому Советскому Союзу при попытках вступить на ее территорию.

Вхождение прибалтийских республик в СССР состоялось на основании Деклараций Народных сеймов Литвы и Латвии и Государственной Думы Эстонии, которые были избраны в результате всеобщих выборов в июле 1940 г. Американский тезис о «недемократичном» избрании этих органов верховной власти, т.к. они проходили в присутствии на территории Прибалтики частей Красной Армии, сегодня опровергли сами американцы, проведя в 2004-2005 гг. в условиях фактической оккупации в Афганистане и Ираке выборы верховных органов власти этих стран. Правда, существует серьезная разница между тогдашними выборами в Прибалтике и выборами, недавно состоявшимися на Ближнем Востоке.

В Прибалтике, в 1940 г., несмотря на присутствие частей Красной Армии, выборы проходили в атмосфере спокойствия, без каких-либо акций противодействия ни со стороны вооруженных сил прибалтийских республик, ни со стороны местного населения. На выборы пришло более 90% избирателей и абсолютное большинство проголосовало за «советскую власть». Итоги выборов 1940 г., например, в Литовской республике, признали все европейские государства, представители которых в то время были в Каунасе. В Латвии весь дипломатический корпус присутствовал на церемонии открытия Народного Сейма.

А в какой атмосфере военного противостояния состоялись выборы в Афганистане и Ираке, всем известно. Но американцы называют эти выборы лигитимными и демократичными. Налицо двойные стандарты. А точнее, полная уверенность американцев в том, что их любую оценку мир просто обязан принять.

Несколько слов о современном «разделе сфер интересов». Спустя шесть десятилетий Америка наполнила «новым» смыслом это понятие. Оно трансформировалось в «зоны жизненных интересов» американских «борцов за демократию», которые позволяют им под надуманными предлогами осуществлять агрессию против суверенных стран (Югославия, Афганистан, Ирак). Но преступлением это не считается. Сегодня подобные действия преподносятся как новая форма борьбы за демократию. Только в отличие от Сталина и Гитлера, включавших в зону своих интересов лишь приграничные районы и страны, США сегодня, не стесняясь, объявляют зоной своих жизненных интересов регионы, находящиеся в тысячах километров от Америки: Прибалтику, Закавказье, Ближний Восток, Среднюю Азию и т.д. И пока мир считает это нормальным.

Но вернемся к резолюции 2-го съезда народных депутатов СССР. После принятия этой резолюции выход прибалтийских республик из Союза становился делом техники. Не случайно нынешнее руководство прибалтийских стран активно защищает эту резолюцию. Так, в качестве одной из причин отказа президента Литвы В. Адамкуса прибыть в Москву на юбилейные торжества стали «неприемлемые» (для литовской стороны) оценки пакта Риббентропа - Молотова и, соответственно, попытки «пересмотреть решение съезда народных депутатов СССР» , прозвучавшие в интервью российского президента В. Путина словацкому радио 22 февраля 2005 г.

Кстати, В. Путин в своем интервью лишь повторил весьма уважаемого в странах Балтии У. Черчилля, который считал, что Сталин после безуспешных попыток найти союзников против Гитлера на Западе был вынужден пойти на договор с Гитлером для защиты своих западных границ.

Не удовлетворит прибалтийских политиков и ответ Путина эстонской журналистке во время майской пресс-конференции по поводу «оккупации» Прибалтики: вопрос закрыт, и пора прекратить спекуляции на данную тему. Дело в том, что в настоящее время вся концепция оккупации Прибалтики построена на резолюции 2-го Съезда народных депутатов СССР и договоре, подписанного Ельциным в Таллине в 1991 г., в котором Россия признала «осуществленную Советским Союзом аннексию республик Балтии и взяла обязательства ликвидировать последствия этой аннексии».

Тема оккупации будет подниматься и впредь, пока не будет дана всеобъемлющая и полноценная с исторической точки зрения правовая оценка фактов вхождения Прибалтийских республик в СССР. Л может быть, это и не требуется?

За минувшие со дня 2-го съезда народных депутатов СССР шестнадцать лет появились многочисленные публикации и исследования, аргументированно доказавшие правовую несостоятельность увязки так называемой «аннексии» Прибалтики с пактом Риббентропа-Молотова и секретным протоколом к нему (для этого достаточно внимательно прочитать эти документы, сегодня доступные каждому). К сожалению, это пока мало интересует российскую власть. Как мало ее интересуют высказывания некоторых российских дипломатов.

14 мая этого года в телепрограмме «Постскриптум» депутат В. Алкснис рассказал о своей недавней встрече в Молдове с послом России Рябовым, известным по скандалу с подсчетом голосов на выборах президента в 1996 г., когда он возглавлял ЦИК. В беседе Рябов заявил, что для России Молдова и Калининград окончательно потеряны и оттуда надо уходить . До сих пор ни Министерство иностранных дел, ни Администрация президента РФ не отреагировали на эту информацию. Представьте, что было бы, если бы нечто подобное позволил себе посол любой из прибалтийских стран? Поэтому на дипломатическом фронте Россию пока бьют.

Завершая тему «оккупации», необходимо сделать вывод (о нем уже в течение 16 лет говорит ряд российских и зарубежных историков и политиков). Непризнание факта вхождения Прибалтийских Советских Социалистических республик в состав СССР de jure может основываться только на непризнании июльских 1940 г. выборов в верховные органы власти и пересмотре решений Ялтинской и Потсдамской конференций.

Не случайно даже президент Буш в телеинтервью журналисту НТВ В. Соловьеву накануне празднования 60-летия Великой Победы был вынужден признать, что ответственность за послевоенный раздел Европы (соответственно, и за восстановление прибалтийских республик как частей СССР), осуществленный на Ялтинской и Потсдамской конференциях, в равной степени несут три лидера: Рузвельт, Черчилль и Сталин. Правда, через неделю Буш в Риге опять заявил об оккупации стран Балтии. Но его можно понять: нельзя же в одночасье отказаться от 60-летней традиции. Правда, президенту США и его советчикам достаточно было бы поинтересоваться правовыми определениями «военная оккупация» и «послевоенная оккупация», и стало бы ясным, что послевоенные режимы власти в прибалтийских республиках не имеют ничего общего с оккупацией.

Американские политики, впервые озвучившие в свое время тему «оккупации» Прибалтики, вначале пытались разыграть карту «не легитимности» выборов. Однако вскоре поняли, что юридически выборы трудно уязвимы, и были вынуждены сделать основную ставку на весьма сомнительный в правовом, но беспроигрышный в пропагандистском смысле вариант с секретным протоколом к пакту Риббентропа - Молотова. В этом и есть секрет Полишинеля всей пропагандистской интриги восьмидесятых годов с якобы имевшей место «оккупацией» Прибалтики.

Что же касается определенного давления, которое СССР оказывал накануне войны на Прибалтику, пытаясь создать вдоль своих границ некую буферную зону, повышающую безопасность, то это была общепринятая практика как тогда, так и сейчас, и ничего противоречащего международному праву здесь нет.