Сапожник без сапог: почему для учителей чужие дети важнее своих

Настоящий сапожник без сапог, о котором возникло это устойчивое выражение - удивительнейший человек.

Не всякий сапожник без сапог является настоящим.
Настоящий действительно делает потрясающие сапоги другим, а сам ходит босой.
Других, поддельных, можно отличить по бракованной или заурядной продукции и модной обуви на ногах, которую они сделали не сами.
Вот про этих вторых, обычно, и говорят с презрением - и они того заслуживают. Потому что прикидываются и бессеребрениками, и мастерами своего дела.
О настоящем сапожнике можно говорить только с состраданием.

Почему же он бос?
Вопрос из двух составляющих. Во-первых, это связано плотно с тем, что он делает действительно хорошие сапоги.
В детстве и юности он понял одну простую сермяжную вещь: ты заслуживаешь ровно такого отношения, как смог завоевать своей деятельностью. Вроде, выглядит все чисто, где ж подвох?
Подвох в том, что сапожник хотел уважения и любви самому себе, человеку, существу, тушке, а смог научиться только получать похвалы своей работе. И это то, почему он делает сапоги для других все лучше и лучше - пытается дать другим то, что хочет получить себе самому: заботу, любовь, уважение, внимание. В гештальте и некоторых других психотерапевтических школах это явление называется "профлексия". И чем больше он этого хочет - тем круче сапоги. Для других.

Во-вторых, поскольку у него нет опыта никакого, чтобы его самого (а не его деятельность) любили, уважали, нежили, холили, лелеяли, то нет и умения это принять, усвоить, напитаться этим. Бывало, чуть получит любви - и все, бежит от нее делать сапоги, ибо не знает, что с ней делать, куда девать, как усваивать. Ему кажется - много или не то, ибо не развито вместилище для любви. Желудок у котенка меньше наперстка. И не растет.

А если вернуться к метафоре с сапогами, как бы ни пытался он сам себе сшить сапоги - все какая-то кривая поделка выходит, стыдно людям показывать. Не понятно, куда вдруг все мастерство и гениальность профессиональные деваются - как подменили человека. Буквально, поставь перед ним две заготовки рядом: для себя и для другого. Из чужой сразу произведение искусства начинает получаться, а про свою - обнять и плакать. Прямо колдовство какое-то.

Если вы узнали в сапожнике себя, во-первых, респект вам и уважуха за ваши сапоги. Правда.
Во-вторых, как решить проблему с собственными сапогами?

1. Не сдаваться и не торопиться. Снова и снова пробовать делать себе сапоги. Пусть пока плохонькие, пусть ерунда, но не пытаться носить чужие - вы же знаете, вкусно все равно не будет. Сапоги, сделанные другим мастером, удовольствия не принесут, а только чувство вины, что чужого взял, а сам не смог. Потихонечку кропаем свои. Снова и снова. Если родители вам в детстве не додали - уж никто не заменит. Так что все сами.

2. Как только приходит порыв вдохновения другому сапоги сбацать - попытаться сразу же направить это вдохновение на свои неказистые. Это самое трудное, потому что другим всегда красивее получается, и сердце радуется смотреть на свою работу, а себе - всегда кривоватые, пичалька. Но эту пичальку нужно переживать, а не бежать от нее. Это - горькое лекарство.
Но без фанатизма. На одном горьком лекарстве не выживешь. Поэтому красоту ваять все равно надо (как устали свои делать), но цену ставьте хорошую, чтоб купить на свои собственные сапожульки материальчик получше, оборудование, да и чтоб отдохнуть было на что и сил восстановить. Чтоб на пироженку с вишенкой было. Одним ведь эстетическим удовольствием от собственного труда сыт не будешь.

Ну, вот, сбацала вам сапоги, пойду съем пироженку и на свои неказистые погляжу, как их улучшить.

Помимо прочих очевидных качеств, хороший учитель — это учитель любящий. Но часто случается так, что даже профессиональный педагог за пределами школы испытывает большие трудности в воспитании и построении гармоничных взаимоотношений со своими собственными детьми. Мы уже привыкли называть учителей “сапожниками без сапог”, но кроется ли причина этого явления в том, что на своих детей у них попросту не хватает любви?

Нехватка времени, энергии и эмоциональных ресурсов

Свою роль определенно играет банальная нехватка времени и физическая усталость. В школе нам кажется, что у учителей не такая уж сложная работа: прийти утром, провести несколько уроков и отправиться домой проверять домашнее задание — что может быть проще для человека, знающего свой предмет наизусть? Понимание того, какие чудовищные нагрузки ложатся на плечи и нервную систему рядовых учителей, нередко приходит уже после окончания школы. Помимо очевидных профессиональных обязанностей, работа с детьми разных возрастов подразумевает постоянные психоэмоциональные перегрузки, и дома педагогу просто необходимо расслабиться и побыть в покое, чтобы восполнить силы и прийти в себя. Ресурсов на то, чтобы уделять время и внимание своим детям, в таких условиях может просто не оставаться.

Смешивание ролей

“Педагогика — наука об искусстве воспитания детей, но не всех, а только чужих.”

— С.Соловейчик, “Педагогика для всех”

Часто учителя сталкиваются с ситуацией, когда оказываются не в состоянии разделять роль “учителя” и “родителя” во взаимодействии со своими собственными детьми. Эти две позиции постоянно борются между собой, и проявляться эта борьба может по-разному — и в манере поведения родителя, который забывает скидывать профессиональную маску и оказывается излишне требовательным и отстраненным, когда уже его ребенку требуются близость и понимание, и в попытках использовать в домашнем воспитании приемы из своей “рабочей” копилки. Однако те знания, которые получают в педагогических институтах, направлены все-таки на обучение и воспитание детей именно в образовательных учреждениях, в конкретных условиях и взаимоотношениях с самим воспитателем, и в большей степени связаны с наукой управления, а в отношении семьи попросту неприменимы.

Еще одним проявлением профессиональной деформации педагога могут стать выработанные перфекционизм и щепетильность в вопросах образовательного процесса, плавно перетекающие практически в домашнюю педагогическую тиранию. Нередко учителя предъявляют завышенные требования к своему чаду и слишком предвзято относятся к процессу его обучения, страстно желая видеть в нем все больше отличника, нежели ребенка. Причины такого отношения могут быть самые разные — даже банальный страх перед испорченным двойкой имиджем профессионала.

“Своих детей воспитать не может, а чужих все пытается!”

Несмотря на все издержки профессии, в ероятно, процент невоспитанных или недолюбленных детей у родителей-педагогов едва ли выше, чем у других родителей. Однако на руку подобной теории про сапожников играет контраст между уважаемой профессией учителя и обыкновенным родителем, совершающим ошибки, стоящим у него за спиной. Стоит помнить, что, вопреки ожиданиям, каким бы заслуженным ни был педагог, родителем-профессионалом стать попросту невозможно. Навыки педагога не являются ключиком к доверительным и по-настоящему близким отношениям со своими детьми, и ни одна методика не научит любить своего ребенка. Но и никакая занятость не станет препятствием на этом пути.

А началось все с того, что меня в моем паблике в социальной сети некто назвал «сапожником без сапог», зацепившись за мой статус «не замужем» и упрекнул: «Как так! Семейный психолог и не замужем! Какой такой психологии он может научить?! Какой пример подает?! Почему не видно счастливых семейных фотографии вместе с папой ваших детей в подтверждение вашей успешной работы семейного психолога? Это, какие книжки нужно читать, чтобы прийти к такой психологии?» И порекомендовал удалить из описания моей профессиональной деятельности словосочетание «семейный психолог». Гениально! А давайте еще всех бездетных детских психологов обяжем сдать дипломы обратно на кафедру. Получат свой документ об образовании только когда детей заведут… Любопытно, как много людей мыслит такими же стереотипами?

Психологи — они как все люди — бывают разные: связанные узами брака и свободные, с детьми и без. Совсем не это делает человека профессионалом. И наоборот, наличие у человека жены(мужа) и детей еще не делает его семейным психологом.

Я в психологию пришла из педагогики. Деятельность педагога в государственной системе образования жутко детерминирована: «Так правильно, а по-другому уже не правильно». Многие и на жизнь смотрят так же. Еще и оценивают жизнь других людей по своим меркам-правилам. Ограниченность мышления. На начальном этапе обучения психологии самым главным открытием для меня стало то, что может быть и по-другому. Что у других людей иная картина мира, отличная от моей. И ее нельзя назвать неправильной. Она не хуже и не лучше моей. Она просто другая. Я избавилась от многих стереотипных установок. Появилась гибкость в подходах. Можно так, а можно по-другому. Счастье – это не перечень обязательных достижений и не умение втиснуться в чей-то шаблон. Шаблонное мышление общества часто становится причиной напряжения и конфликтов (как внешних, так и внутренних). «Тебе пора замуж» — наседают родители. «Почему вы ребенка не заводите?» — бестактно лезут с расспросами родственники. «Вам надо обязательно зарегистрировать брак! Иначе не по-людски!» И молодые начинают переживать, что у них в жизни что-то «неправильно», ориентируясь не на внутренние ощущения, а на замечания сторонних людей. А счастье – оно у каждого своё. И не все сапожники нуждаются в сапогах.

«Сапожник без сапог» — ироничный фразеологизм, суть которого, простая констатация факта, а не обвинение в непрофессионализме и не повод для предвзятого отношения. Ну и что, что у ветеринара нет своего кота. Если он имеет соответствующее образование и квалификацию, я все равно понесу к нему кота на лечение при необходимости. Когда моя сестра — мастер-универсал с кучей дипломов и наград — стрижет у себя дома моих мальчишек, а из соседней комнаты выглядывает мой заросший племянник – ее сын, я тоже шучу «сапожник без сапог» и мы вместе смеемся.

Я знакома с талантливыми педагогами, у которых нет своих детей. Так сложилось. Одна так много думала о школе и о чужих детях, что не оставалось энергии на свою личную жизнь. У другой бесплодие. Сапожник без сапог. Но профессионал высокого уровня и уважаемый человек. Благодарные родители, даже спустя 10 лет после окончания их детьми школы, поздравляли ее с праздниками. Однако, однажды мама ученика в ответ на рекомендацию по воспитанию сына бросила ей фразу: «Вы сначала своего родите и воспитайте, а потом советуйте» Как будто все остальные, уже кого-то как-то воспитавшие, более достойны внимания.

Я видела окулистов в очках и без. Я видела педиатров в очках и без. Думаю, процентное соотношение людей в очках и без них примерно одинаково среди врачей разных специальностей. Но именно на окулистов в очках чаще обращают свое внимание («Сапожник без сапог!») И предвзятое отношение вырастает до мифа «почти все окулисты сами в очках» и скептическое «Как они могут вылечить меня, если себя не вылечили» А ведь могут. Потому что причины ухудшения зрения бывают разные…

Я была куратором групп в колледже. Приходилось контактировать с детской комнатой милиции, присутствовать на оперативках, куда приглашались «трудные» подростки с родителями. Среди многочисленных «трудных» только один на моей памяти являлся сыном педагога.(И, кстати, милиционера… опять «сапожник без сапог» 😉) И ведь нашелся человек в комиссии, который упрекнул маму: «Педагог, а сына не воспитали!» Предвзятое отношение к педагогам рождает миф «У многих педагогов проблемы со своими детьми» Я сама, заполняя анкету в садике, школе, секции, предпочитаю в качестве места работы и должности указывать абстрактное ИП Быкова. Почему не «психолог»? Чтобы избежать предвзятости. Ведь у педагогов и у психологов дети не идеальные, а самые обычные. Они могут укусить, толкнуть, опоздать, получить двойку, взорвать петарду возле школы. Но спрос с ребенка будет особый: «А еще сын психолога!» и с родителя: « Вы ж психолог!!!»

«Тыжпсихолог» фраза, всплывающая каждый раз, когда, забывшись, начинаешь с кем-то из близких делиться проблемами. Понять могут только другие «тыжпсихологи»…

Психологи, как это не удивительно, тоже люди, и профессия не гарантирует отсутствие проблем. Жизнь – есть жизнь, и время от времени сложности могут возникать. Профессионализм психолога проявляется не в отсутствии проблем, а в умении с ними справляться. Ирвин Ялом, известный психотерапевт, как-то сказал, что хорошо, когда у психолога много проблем. Преодолевая собственные проблемы, он может лучше понять проблемы других. А также научиться помогать людям преодолевать их собственные проблемы.

«Почему многие семейные терапевты сами несемейные?» — ехидно спрашивает меня знакомый, который уже не раз обращался за помощью к разным психологам и потому сделал для себя вывод про «многие». Его вывод опирался на факт: у трех психологов из четырех не было кольца на безымянном пальце. Опять стереотипное мышление: нет кольца, значит не в браке, а не в браке, значит одинока, а одинока, значит несчастлива. Я не знаю реальной статистики соотношения замужних и незамужних психологов. Почему у трех нет кольца? Возможно, потому что при изучении психологии повышается уровень осознанности и ответственности, возрастает требовательность к качеству отношений, становится сложнее выбрать партнера. Еще, как вариант, это свобода от стереотипа, что надо обязательно быть в браке. Возможно, кто-то хочет посвятить себя науке. А может быть, кто-то просто не носит обручальное кольцо. Носить кольцо и иметь гармоничную личную жизнь — это ведь не одно и то же.

Я бы при выборе специалиста опасалась не «сапожников без сапог», а «сапожников с единственной парой сапог» «Я вот сшил себе сапоги и теперь всех вас научу!» А потом оказывается, что лекало не подходит… Объем голени другой, длина стопы другая, каблучок высоковат – не всем нравится. А шить по-другому не умеет…

психолог Анна Быкова

Еще другие считают высшей платой идею. Им вынь и положь, чтобы был высокий смысл. Причем, этот смысл совершенно необязательно высок и в глазах других. Но они сами должны задирать голову, чтобы в него вглядеться. А непохожи такие «мишени» бывают очень сильно. Например, кутюрье вдохновляется видением необычного фасона, садовод - новой привередливой рассадой, зоолог каким-нибудь многообещающим имбридингом… И те, и другие, и третьи могут забыть обо всем на свете перед лицом своей музы. И их, поднимающихся на цыпочки в попытках заглянуть ей в глаза, множество. Одни ученые чего стоят. Вся эта братия не видит и не слышит вокруг ничего, если она увлечена своей идеей. Порой представители Увлеченных могут и семьи свои по миру пустить. Так бывают далеко от них мирские проблемы.

И вот еще что интересно. Для ученых, для модельеров, для садоводов, кинологов, программистов и прочей, «смотрящей в точку» братии как будто само собой разумеется, что деньги все-таки нужны. Потому что музой музой, а за больной зуб платить надо, и как бы ты ни питался травой, но если заболеешь авитаминозом, то плохая страховка твою слабую кровь не покроет. То есть, окружающие готовы стимулировать таких людей к заработкам, и уж тем более не склонны удивляться, если способность к заработку у них сумела удачно со служением музам совместиться.

Конечно, не все ученые, не все кинологи, и не все огородники. Естественно, далеко не каждый из них фанат своего дела. Тех, кто фанатеет и ничего другого не видит- не слышит, их во все века было немного в сравнении с остальными, рассудительными людьми. И в любой профессии можно было найти людей, преданных делу, скажем, немного сверх «разумной меры». Хотя, кто его знает, что в этих вопросах разумно, а что нет. В любом случае, ко всем профессиям, включая нынешних сапожников, поговорка, с которой мы начали, уже больше не очень-то и относится, хотя все еще считается справедливой, если кто-то вдруг констатирует ее, наблюдая за кем-то другим. В прошлом веке она почти не имела отношения к большинству профессий... За вычетом двух из них.

Старая песня, это учителя и врачи. Только самое последнее время мнение нашего общества стало слегка поворачивать с проезжей дороги «сапожник без сапог», на которой считалось, что хороший врач обеспеченным быть не может, а хороший учитель - тем более. Это правда, врачи немного учителей опередили, с их обеспечением общество смиряется быстрее и проще, чем с сытой и благополучной судьбой учителей. Благополучный учитель довольно многим все еще словно кость в горле. Все еще витает в воздухе, все еще бередит умы что-то, вроде этого: «Хороший учитель богатым быть не может» . Или вот еще: «Хорошо живет? Значит, берет».

Самое грустное, что второе все еще почти оправдано, потому что часто учителям без "левых" услуг не прожить. Это касается учителей значительно больше, чем врачей, хотя врачей все еще касается тоже. Но там жизнь на кону, свой родная шкура, поэтому народ склонен помалкивать, ибо вдруг самому пригодится. А вот с учителями, с ними что церемониться. Выбрал служение детям, вот и служи. И нечего тебе на блага мира рот разевать.

Грубовато получается. Да, соглашусь. Зато правдиво. Кстати, тут, рядом с учителями, в тесноте да не в обиде обосновались и работающие в сфере сиротства энтузиасты. Ну, нет, вы только не подумайте, что я о торгашах, которых и в педагогике, и в медицине, увы-увы-увы. Я именно о служителях идеи. О тех, кому надлежит сидеть тихо, ибо место свято.

Помню, когда у нас появились наши дети, муж мой незадолго до этого окончил армейскую службу. Он получил 2 тысячи долларов за свои двадцать пять лет выслуги, я где-то рассказывала об этом. Вместо десяти или двадцати, потому что как раз накануне случилась реформа. И вот, на одну тысячу мы купили ту самую слезную домушку, с которой сейчас слетела крыша. А вторую я заначила. Потому что детей пятеро, и вдруг что. Мы продолжали жить и считать копейки. Друзья помогали, людей добрых много вокруг, так что, голодными и больными мы не оставались.

Помню, в ту пору вызвалась к нам ходить одна добрая христианка - заниматься с моим детенышем английским. Мы, конечно, подружились, и однажды я ей про заначенную тысячу рассказала, полагая, что ей не придет в голову, что у меня ну вообще, ну совсем ни копейки за душой нет. Тем более, что тысяча баксов, в общем, и тогда серьезную проблему бы не решила.

Помню, как, услышав мой рассказ, женщина расширила глаза и тихо, словно не веря себе самой, произнесла:
- Так ты не бессребреница?