Поэты военных лет 1941 1945 список. Произведения

Война застала их семнадцатилетними

Почти 70 лет отделяют нас от начала Великой Отечественной войны (1941-1945). Но время не снижает интереса к этой теме, обращая внимание сегодняшнего поколения к далёким фронтовым годам, к истокам подвига и мужества советского солдата - героя, освободителя, гуманиста. Да, слово писателя на войне и о войне трудно переоценить. Меткое, разящее, возвышающее слово, стихотворение, песня, частушка, яркий героический образ бойца или командира - они вдохновляли воинов на подвиги, вели к победе. Эти слова и сегодня полны патриотического звучания, они поэтизируют служение Родине, утверждают красоту и величие наших моральных ценностей. Вот почему мы вновь и вновь возвращаемся к произведениям, составившим золотой фонд литературы о Великой Отечественной войне.

Большой вклад в развитие советской военной прозы внесли писатели-фронтовики, вступившие в большую литературу в конце 1950-х - начале 1960-х годов. Так, Юрий Бондарев под Сталинградом жёг танки Манштейна. Артиллеристами были также Е. Носов, Г. Бакланов; поэт Александр Яшин сражался в морской пехоте под Ленинградом; поэт Сергей Орлов и писатель А. Ананьев - танкистами, горели в танке. Писатель Николай Грибачёв был командиром взвода, а затем командиром сапёрного батальона. Олесь Гончар воевал в миномётном расчёте; пехотинцами были В. Быков, И. Акулов, В. Кондратьев; миномётчиком - М. Алексеев; курсантом, а затем партизаном - К. Воробьёв; связистами - В. Астафьев и Ю. Гончаров; самоходчиком - В. Курочкин; десантником и разведчиком - В. Богомолов; партизанами - Д. Гусаров и А. Адамович...

1924 год стал годом рождения известных всей стране фронтовиков - прозаиков, поэтов. Это Виктор Астафьев, Юрий Бондарев, Борис Васильев, Василь Быков, Булат Окуджава и Юлия Друнина. «Поколение 24-го» - это те, кому к началу Великой Отечественной войны едва исполнилось семнадцать.

Ставшая в истории человечества самой кровопролитной и продолжавшаяся почти 4 года, отразилась в сердце каждого жестокой трагедией, унесшей жизни миллионов людей.

Люди пера: правда о войне

Несмотря на растущее временное расстояние между теми далекими событиями, интерес к теме войны постоянно возрастает; нынешнее поколение не остается равнодушным к мужеству и подвигам советских солдат. Большую роль в правдивости описания событий военных лет сыграло слово писателей и поэтов, меткое, возвышающее, направляюще-вдохновляющее. Именно они - писатели и поэты-фронтовики, проведя свою молодость на полях сражений, донесли до современного поколения историю человеческих судеб и поступков людей, от которых иногда зависела жизнь. Литераторы кровавого военного времени правдиво описали в своих произведениях атмосферу фронта, партизанское движение, тяжесть походов и жизнь в тылу, крепкую солдатскую дружбу, отчаянный героизм, предательство и трусливое дезертирство.

Творческое поколение, рожденное войной

Писатели-фронтовики - это отдельное поколение героических личностей, испытавших на себе тяготы военного и послевоенного периода. Некоторые из них погибли на фронте, другие прожили дольше и умерли, как говорится, не от старости, а от старых ран.

1924 год был ознаменован рождением целого поколения фронтовиков, известных всей стране: Борис Васильев, Виктор Астафьев, Юлия Друнина, Булат Окуджава, Василь Быков. Эти писатели-фронтовики, список которых далеко не полон, с войной столкнулись в момент, когда им только лишь исполнилось по 17 лет.

Борис Васильев - чрезвычайный человек

Почти всем мальчишкам и девчонкам 20-х годов не удалось спастись в страшное военное время. Выжило всего лишь 3%, среди которых чудом оказался Борис Васильев.

Он мог погибнуть в 34-м году от тифа, в 41-м в окружении, в 43-м - от минной растяжки. На фронт мальчишка ушел добровольцем, прошел кавалерийскую и пулеметную полковые школы, воевал в воздушно-десантном полку, учился в Военной академии. В послевоенный период работал на Урале испытателем гусеничных и колесных машин. Был демобилизован в звании инженер-капитана в 1954 году; причина демобилизации - желание заниматься литературной деятельностью.

Военной теме автор посвятил такие произведения, как «В списках не значился», «Завтра была война», «Ветеран», «Не стреляйте в белых лебедей». Известным Борис Васильев стал после публикации в 1969 году повести «А зори здесь тихие…», поставленной в 1971 году на сцене театра на Таганке Юрием Любимовым и экранизированной в 1972 году. По сценариям писателя было снято приблизительно 20 фильмов, среди которых «Офицеры», «Завтра была война», «Аты-баты, шли солдаты…».

Писатели-фронтовики: биография Виктора Астафьева

Виктор Астафьев, как и многие писатели-фронтовики Великой Отечественной войны, в своем творчестве показал войну как великую трагедию, увиденную глазами простого солдата - человека, являющегося основой всей армии; именно ему наказания достаются в изобилии, а награды обходят его стороной. Этот собирательный, наполовину автобиографичный образ фронтовика, живущего одной жизнью с товарищами и приучившегося бесстрашно смотреть смерти в глаза, Астафьев во многом списал с себя и своих фронтовых друзей, противопоставив его приживалам-тыловикам, в большинстве своем обитавших в относительно неопасной прифронтовой зоне на протяжении всей войны. Именно к ним он, как и остальные поэты и писатели-фронтовики ВОВ, испытывал глубочайшее презрение.

Автор таких известных произведений, как «Царь Рыба», «Прокляты и убиты», «Последний поклон» за свою якобы приверженность к Западу и склонность к шовинизму, которую критики усмотрели в его произведениях, на склоне лет был брошен на произвол судьбы государством, за которое воевал, и отправлен умирать в свою родную деревню. Именно такую горькую цену пришлось заплатить Виктору Астафьеву - человеку, который никогда не отказывался от написанного, за желание говорить правду, горькую и печальную. Правду, о которой не молчали в своих произведениях писатели-фронтовики Великой Отечественной войны; они говорили о том, что русский народ, который не только победил, но и потерял многое в себе самом, одновременно с воздействием фашизма испытывал гнетущее влияние советской системы и собственных внутренних сил.

Булат Окуджава: сто раз закат краснел…

Стихи и песни Булата Окуджавы («Молитва», «Полночный троллейбус», «Веселый барабанщик», «Песенка о солдатских сапогах») знает вся страна; его повести «Будь здоров, школяр», «Свидание с Бонапартом», «Путешествие дилетантов» находятся в ряде лучших произведений русских прозаиков. Известные кинофильмы - «Женя, Женечка и Катюша», «Верность», сценаристом которых он был, посмотрело не одно поколение, равно как и знаменитый «Белорусский вокзал», где он выступал автором песен. В репертуаре и певца значится около 200 песен, каждая из которых наполнена собственной историей.

Булат Окуджава, как и остальные писатели-фронтовики (фото можно увидеть выше) являлся ярким символом своего времени; его концерты всегда проходили с аншлагами, несмотря на отсутствие афиш о его выступлениях. Зрители делились впечатлениями и приводили своих друзей и знакомых. Песню «Нам нужна одна победа» из кинофильма «Белорусский вокзал» пела вся страна.

С войной Булат познакомился в семнадцатилетнем возрасте, уйдя после девятого класса на фронт добровольцем. Рядовой, солдат, минометчик, воевавший в основном на Северо-Кавказском фронте, был ранен из самолета противника, а после излечения попал в тяжелую артиллерию Главного командования. Как говорил Булат Окуджава (и с ним соглашались его коллеги - писатели-фронтовики), на войне боялись все, даже те, кто считал себя храбрее остальных.

Война глазами Василя Быкова

Выходец из белорусской крестьянской семьи, Василь Быков ушел на фронт в 18-летнем возрасте и воевал до Победы, пройдя такие страны, как Румыния, Венгрия, Австрия. Был ранен дважды; после демобилизации жил в Белоруссии, в городе Гродно. Главной темой его произведений являлась не сама война (о ней должны писать историки, а не писатели-фронтовики), а возможности человеческого духа, проявляющегося в таких тяжелых условиях. Человек всегда должен оставаться человеком и жить по совести, только в таком случае способен выжить человеческий род.

Особенности прозы Быкова стали поводом для обвинений советских критиков в осквернении советского лада. В прессе была устроена широкая травля, цензура на выход его произведений, их запрещение. По причине такой травли и резкого ухудшения здоровья автор был вынужден покинуть Родину и некоторое время жить в Чехии (стране его симпатий), потом в Финляндии и ФРГ.

Самые известные произведения писателя: «Смерть человека», «Журавлиный крик», «Альпийская баллада», «Круглянский мост», «Мертвым не больно». Как говорил Чингиз Айтматов, Быков был сбережен судьбой для честного и правдивого творчества от имени целого поколения. Некоторые произведения были экранизированы: «Дожить до рассвета», «Третья ракета».

Писатели-фронтовики: о войне стихотворной строкой

На фронт талантливая девушка Юлия Друнина, как и многие писатели-фронтовики, пошла добровольцем. В 1943 году получила тяжелое ранение, по причине которого была признана инвалидом и комиссована. Затем последовало возвращение на фронт, Юлия воевала в Прибалтике и Псковской области. В 1944 году она вновь была контужена и признана непригодной для дальнейшей службы. С присвоенным званием старшины, и медалью «За отвагу» Юлия после войны выпустила стихотворный сборник «В солдатской шинели», посвященный фронтовому времени. Ее приняли в Союз писателей и навсегда зачислили в ряды поэтов-фронтовиков, отнеся к военному поколению.

Наряду с творчеством и выпуском таких сборников, как «Тревога», «Ты рядом», «Мой друг», «Страна - юность», «Окопная звезда», Юлия Друнина активно занималась литературно-общественной работой, была награждена престижными премиями, не раз избиралась членом редколлегий центральных газет и журналов, секретарем правления различных союзов писателей. Несмотря на всеобщее уважение и признание, себя полностью Юлия отдавала поэзии, описывая в стихах роль женщины в войне, ее мужество и терпимость, а также несовместимость животворящего женского начала с убийством и разрушениями.

судьба человека

Писатели-фронтовики и их произведения внесли весомый вклад в литературу, донеся до потомков правдивость событий военных лет. Возможно, кто-либо из наших близких и родственников воевал с ними плечом к плечу и стал прототипом рассказов или повестей.

В 1941 году Юрий Бондарев - будущий писатель - наряду со своими сверстниками участвовал в возведении оборонительных укреплений; после окончания пехотного училища воевал под Сталинградом в качестве командира минометного расчета. Затем контузия, легкое обморожение и ранение в спину, не ставшее помехой для возвращения на фронт, участие в прошел долгий путь до Польши и Чехословакии. После демобилизации Юрий Бондарев поступил в им. Горького, где ему довелось попасть на творческий семинар под руководством Константина Паустовского, привившего будущему писателю любовь к великому искусству пера и умению сказать свое слово.

Всю жизнь Юрий помнил запах мерзлого, твердого как камень хлеба и аромат ожоги стужи в степях Сталинграда, ледяной холод прокаленных морозом орудий, металл которых чувствовался через рукавицы, пороховой смрад стреляных гильз и пустынное безмолвие ночного звездного неба. Творчество писателей-фронтовиков пронизано остротой единения человека с Вселенной, его беспомощностью и одновременно невероятной силой и упорством, в стократ увеличивающимися перед страшной опасностью.

Широкую известность Юрию Бондареву принесли повести «Последние залпы» и «Батальоны просят огня», ярко отобразившие действительность военного времени. К теме сталинских репрессий было обращено произведение «Тишина», высоко оцененное критиками. В самом знаменитом романе «Горячий снег» остро поднята тема героизма советского народа в период самых тяжелых для него испытаний; автор описал последние дни Сталинградской битвы и людей, ставших на защиту своей Родины и собственных семей от фашистских захватчиков. Красной линией проходит Сталинград во всех произведениях фронтовика-писателя как символ солдатской стойкости и мужества. Бондарев никогда не приукрашивал войну и показывал «маленьких великих людей», которые делали свое дело: защищали Родину.

На войне Юрий Бондарев окончательно понял, что человек рождается не для ненависти, а для любви. Именно во фронтовых условиях в сознание писателя вошли кристально чистые заповеди любви к Родине, верности и порядочности. Ведь в бою все обнажено, добро и зло различимо, и каждый делал свой осознанный выбор. Как считает Юрий Бондарев, человеку жизнь дана не просто так, а для выполнения определенной миссии, и важно не растрачивать себя по пустякам, а воспитывать собственную душу, борясь за свободное существование и во имя справедливости.

Повести и романы писателя переведены более чем на 70 языков, причем за период с 1958 по 1980 годы за рубежом более 130 произведений Юрия Бондарева было опубликовано, а снятые по ним картины («Горячий снег», «Берег», «Батальоны просят огня») посмотрела огромная зрительская аудитория.

Деятельность писателя отмечен многими общественными и государственными наградами, в том числе самой главной - всеобщим признанием и читательской любовью.

«Пядь земли» Григория Бакланова

Григорий Бакланов - автор таких произведений, как «Июль 41-го года», «Был месяц май…», «Пядь земли», «Друзья», «Я не был убит на войне». В войну служил в гаубичном артиллерийском полку, затем в звании офицера командовал батареей и сражался на Юго-Западном фронте до конца войны, которую описывает глазами воевавших на передовой, с ее грозными фронтовыми буднями. Причины тяжелых поражений на начальном этапе войны Бакланов объясняет массовыми репрессиями, атмосферой всеобщей подозрительности и страха, властвовавшего в довоенное время. Реквиемом по сгубленному войной молодому поколению, непомерной высокой цене за победу, стала повесть «Навеки - девятнадцатилетние».

В произведениях, посвященных мирному периоду, Бакланов возвращается к судьбам бывших фронтовиков, которые оказались исковерканными беспощадной тоталитарной системой. Особенно ярко это показано в повести «Карпухин», где жизнь героя произведения сломало казенное бездушие. По сценариям писателя было снято 8 фильмов; лучшая экранизация - «Был месяц май…».

Военная литература - детям

Детские писатели-фронтовики внесли весомый вклад в литературу, написав для подростков произведения об их сверстниках - таких же, как они, мальчишках и девчонках, которым довелось жить в военное время.

А. Митяев «Шестой неполный».
А. Очкин «Иван - я, Федоровы - мы».
С. Алексеев «От Москвы до Берлина».
Л. Кассиль «Твои защитники».
А. Гайдар «Клятва Тимура».
В. Катаев «Сын полка».
Л. Никольская «Должна остаться живой».

Писатели-фронтовики, список которых, приведенный выше, далеко не полный, доступным и понятным для детей языком донесли страшную реальность войны, трагические судьбы людей и проявленные ними мужество и героизм. Данные произведения воспитывают дух патриотизма и любви к Родине, учат ценить близких и родных, беречь мир на нашей планете.

XX – начала XXI веков глубоко и всесторонне, во всех своих проявлениях: армия и тыл, партизанское движение и подполье, трагическое начало войны, отдельные битвы, героизм и предательство, величие и драматизм Победы. Авторы военной прозы, как правило, фронтовики, в своих произведениях опираются на реальные события, на свой собственный фронтовой опыт. В книгах о войне писателей-фронтовиков главной линией проходит солдатская дружба, фронтовое товарищество, тяжесть походной жизни, дезертирство и геройство. На войне разворачиваются драматические человеческие судьбы, от поступка человека зависит порой его жизнь или смерть. Писатели-фронтовики – это целое поколение мужественных, совестливых, многое испытавших, одаренных личностей, перенесших военные и послевоенные невзгоды. Писатели-фронтовики являются теми авторами, которые в своих произведениях выражают точку зрения, что исход войны решает герой, сознающий себя частицей воюющего народа, несущий свой крест и общую ношу.

Самые достоверные произведениями о войне создали писатели-фронтовики: , Г. Бакланов, Б. Васильев, .

Одной из первых книг о войне была повесть Виктора Платоновича Некрасова (1911-1987) «В окопах Сталинграда», о которой с большим уважением отзывался другой писатель-фронтовик Вячеслав Кондратьев. Он называл её своей настольной книгой, где была вся война с ее бесчеловечностью и жестокостью, была «наша война, которую мы прошли». Эта книга была опубликована сразу же после войны в журнале «Знамя» (1946, № 8–9) под названием «Сталинград» и лишь позже ей дали название «В окопах Сталинграда».

А в 1947 году была написана повесть «Звезда» Эммануилом Генриховичем Казакевичем (1913-1962), писателем-фронтовиком, правдивая и поэтичная. Но в то время она была лишена правдивого финала, и только теперь она экранизирована и восстановлена в её первоначальном финале, а именно – гибели всех шестерых разведчиков под командованием лейтенанта Травкина.

Вспомним также другие выдающиеся произведения о войне советского периода. Это «лейтенантская проза» таких писателей как, Г. Бакланова, К. Воробьева.

Юрий Васильевич Бондарев (1924), бывший офицер-артиллерист, воевавший в 1942-1944 годах под Сталинградом, на Днепре, в Карпатах, автор лучших книг о войне – «Батальоны просят огня» (1957), «Тишина» (1962), «Горячий снег» (1969). Одно из достоверных произведений, написанных Бондаревым о войне – роман «Горячий снег» о Сталинградской битве, о защитниках Сталинграда, для которых он олицетворял защиту Родины. Сталинград как символ солдатского мужества и стойкости проходит по всем произведениям писателя-фронтовика. Его военные произведения пронизаны романтическими сценами. Герои его повестей и романов – мальчики вместе с совершаемым героизмом ещё успевают подумать о красоте природы. Например, горько плачет по-мальчишечьи лейтенант Давлатян, считая себя неудачником не потому, что его ранили и ему больно, а от того, что он мечтал попасть на передовую, хотел подбить танк. О сложной жизни после войны бывших участников войны его новый роман «Непротивление», какими стали бывшие мальчики. Они не сдаются под тяжестью послевоенной и особенно современной жизни. «Мы научились ненавидеть фальшь, трусость, ложь, ускользающий взгляд подлеца, разговаривающего с вами с приятной улыбкой, равнодушие, от которого один шаг до предательства» – так пишет Юрий Васильевич Бондарев спустя много лет о своем поколении в книге «Мгновения».

Вспомним Константина Дмитриевича Воробьева (1919-1975), автора суровых и трагических произведений, который первым рассказал о горькой правде попавшего в плен и прошедшего сквозь ад земной. Повести Константина Дмитриевича Воробьева «Это мы, Господи», «Убиты под Москвой» написаны по собственному опыту. Сражаясь в роте кремлевских курсантов под Москвой, попал в плен, прошел через лагеря на территории Литвы. Бежал из плена, организовал партизанскую группу, влившуюся в литовский партизанский отряд, а после войны жил в Вильнюсе. Повесть «Это мы, Господи», написанная в 1943 году, опубликована была лишь через десять лет после его смерти, в 1986 году. Эта повесть о муках молодого лейтенанта в плену несет в себе автобиографичность и сейчас высоко оценивается по сопротивляемости духа как явление. Пытки, расстрелы, каторжный труд в плену, побеги… Автор документирует кошмарную явь, обнажает зло. Повесть «Убиты под Москвой», написанная им в 1961 году, остается одним из самых достоверных произведений о начальном периоде войны в 1941 году под Москвой, куда попадает рота молодых курсантов, почти без оружия. Гибнут бойцы, мир рушится под бомбами, раненые попадают в плен. Но их жизнь отдана Родине, которой они верно служили.

Среди наиболее заметных писателей-фронтовиков второй половины XX века можно назвать писателя Вячеслава Леонидовича Кондратьева (1920-1993). Его простая и прекрасная повесть «Сашка», напечатанная еще в 1979 году в журнале «Дружба народов» и посвященная «Всем воевавшим подо Ржевом – живым и мертвым» – потрясла читателей. Повесть «Сашка» выдвинула Вячеслава Кондратьева в ряд ведущих писателей фронтового поколения, для каждого из них война была своя. В ней писатель-фронтовик рассказывает о жизни обычного человека на войне, нескольких днях фронтовой жизни. Сами бои составляли не главную часть жизни человека на войне, а главным был быт, неимоверно трудный, с огромными физическими нагрузками, тяжелый быт. Например, утренний минный обстрел, раздобыть махорки, похлебать жидкой каши, греться у костра – и герой повести Сашка понимал – надо жить, надо подбивать танки, сбивать самолеты. Захватив немца в коротком бою, он не испытывает особого торжества, он вроде негероический вовсе, обычный боец. Повесть о Сашке стала повестью о всех фронтовиках, мучимых войною, но сохранивших свое человеческое лицо даже в невозможной ситуации. А затем следуют повести и рассказы, объединенные сквозной темой и героями: «Дорога в Бородухино», «Житье-бытье», «Отпуск по ранению», «Встречи на Сретенке», «Знаменательная дата». Произведения Кондратьева – это не просто правдивая проза о войне, это правдивые свидетельства о времени, о долге, о чести и верности, это мучительные раздумья героев после. Для его произведений характерна точность датировки событий, их географическая и топографическая привязка. Автор был там, где и когда были его герои. Его проза – свидетельства очевидца, её можно рассматривать как важный, хотя и своеобразный исторический источник, вместе с тем она написана по всем канонам художественного произведения. Слом эпохи, происшедший в 90-е годы, который не дает покоя участникам войны и они испытывают нравственные страдания, катастрофически повлиял на писателей-фронтовиков, привел их к трагическим ощущениям обесцененного подвига. Не из-за нравственных ли страданий трагически ушли из жизни писатели-фронтовики в 1993 году Вячеслав Кондратьев, а в 1991 году Юлия Друнина.

Вот еще один из писателей-фронтовиков, Владимир Осипович Богомолов (1926-2003), написавший в 1973 году остросюжетное произведение «Момент истины» («В августе сорок четвертого») о военной контрразведке – СМЕРШе, герои которой обезвреживают врага в тылу наших войск. В 1993 году опубликовал яркую повесть «В кригере» (кригер – вагон для перевозки тяжелораненых), которая является продолжением повести «Момент истины» и «Зося». В этом вагоне–кригере собрались уцелевшие герои. Недолеченных их, страшная комиссия распределяла на прохождение дальнейшей службы в отдаленных районах Крайнего Севера, Камчатки, Дальнего Востока. Их, отдавших жизнь за Родину, искалеченных, не пощадили, отправили в самые отдаленные места. Последний роман о Великой Отечественной войне Владимира Осиповича Богомолова «Жизнь моя, иль ты приснилась мне...» (Наш современник. – 2005. – №№ 11,12; 2006. – №№1, 10, 11, 12; 2008. – №10) остался незавершенным и публиковался после смерти писателя. Этот роман он написал не только как участник войны, но и основываясь на архивные документы. События в романе начинаются в феврале 1944 года с форсирования Одера и длятся до начала 90-х годов. Рассказ ведется от имени 19-летнего лейтенанта. Роман документирован приказами Сталина и Жукова, политдонесениями, выдержками из фронтовой печати, которые дают беспристрастную картину боевых действий. Роман без всяких прикрас передает настроение в армии, вступившей на территорию врага. Изображена изнанка войны, о который раньше не писали.

Владимир Осипович Богомолов так писал о своей главной, как он считал, книге: «Это будет отнюдь не мемуарное сочинение, не воспоминания, а, выражаясь языком литературоведов, «автобиография вымышленного лица». Причём не совсем вымышленного: волею судеб я почти всегда оказывался не только в одних местах с главным героем, а и в тех же самых положениях: в шкуре большинства героев я провёл целое десятилетие, коренными прототипами основных персонажей были близко знакомые мне во время войны и после неё офицеры. Этот роман не только об истории человека моего поколения, это реквием по России, по её природе и нравственности, реквием по трудным, деформированным судьбам нескольких поколений – десятков миллионов моих соотечественников».

Писатель-фронтовик Борис Львович Васильев (р. в. 1924), лауреат Государственной премии СССР, премии Президента России, Независимой премии имени «Апрель». Он автор любимых всеми книг «А зори здесь тихие», «Завтра была война», «В списках не значился», «Аты-баты шли солдаты», которые были экранизированы в советское время. В интервью «Российской газете» от 01.01.01 г. писатель-фронтовик отметил востребованность военной прозы. К сожалению, его произведения не переиздавались десять лет и только в 2004 году, накануне 80-летия писателя, вновь переизданы издательством «Вече». На военных повестях Бориса Львовича Васильева воспиталось целое поколение молодежи. Всем запомнились светлые образы девушек, соединивших в себе правдолюбие и стойкость (Женя из повести «А зори здесь тихие...», Искра из повести «Завтра была война» и др.) и жертвенную преданность высокому делу и любимым (героиня повести «В списках не значился» и др.)

Евгений Иванович Носов(1925-2002), отмеченный Сахаровской литературной премией вместе с Константином Воробьевым (посмертно) за творчество в целом (преданность теме), отличается принадлежностью к деревенской теме. Но он же создал не забываемые образы крестьян, которые готовятся к отправке на войну (повесть «Усвятские шлемоносцы») как к концу света, прощаются с размеренной крестьянской жизнью и готовятся на непримиримый бой с врагом. Первым произведением о войне был рассказ «Красное вино победы», написанный им в 1969 году, в котором герой встретил День Победы на казенной койке в госпитале и получил, вместе со всеми страдающими ранеными, стакан красного вина в честь этого долгожданного праздника. Читая рассказ, будут плакать взрослые, пережившие войну. «Доподлинный окопник, рядовой боец, он не любит говорить о войне… Раны бойца больше и сильнее скажут о войне. Нельзя всуе трепать святые слова. Как впрочем, нельзя и врать о войне. А плохо писать о страданиях народа – стыдно. Мастер и труженик прозы, он знает, что память погибших друзей можно оскорбить неловким словом, корявыми мыслями…» – так написал о Носове его друг писатель-фронтовик Виктор Астафьев. В повести «Хутор Белоглин» Алексей, герой повести, все потерял на войне – ни семьи у него, ни дома, ни здоровья, но, тем не менее, остался добрым и щедрым. Евгений Носов написал на рубеже веков ряд произведений, о которых Александр Исаевич Солженицын сказал, вручая ему премию своего имени: «И, донося через 40 лет всю ту же военную тему, с горькой горечью вcколыхивает Носов то, что больно и сегодня… Этой неразделенной скорбью замыкает Носов полувековую рану Великой войны и всего, что о ней не рассказано и сегодня». Произведения: «Яблочный спас» «Памятная медаль», «Фанфары и колокола» – из этого ряда.

Среди писателей-фронтовиков незаслуженно обделенным в советское время был Андрей Платонович Платонов (1899-1951), которого литературная критика сделала таковым лишь потому, что его произведения были другими, слишком достоверными. Например, критик В. Ермилов в статье «Клеветнический рассказ А. Платонова» (о рассказе «Возвращение») обвинил автора в «гнуснейшей клевете на советскую семью» и рассказ был объявлен чуждым и даже враждебным. На самом же деле, Андрей Платонов офицером прошел всю войну, с 1942 по 1946 годы. Он был военным корреспондентом «Красной звезды» на фронтах от Воронежа, Курска до Берлина и Эльбы и своим человеком среди солдат в окопах, его называли «окопный капитан». Одним из первых Андрей Платонов написал драматическую историю возвращения фронтовика домой в рассказе «Возвращение», который был опубликован в «Новом мире» уже в 1946 году. Герой рассказа Иванов Алексей не торопится домой, он обрел среди однополчан вторую семью, он отвык от домашних, от семьи. Герои произведений Платонова «… шли теперь жить точно впервые, в болезнях и счастье победы. Они шли теперь жить точно впервые, смутно помня себя, какими они были три-четыре года назад, потому что они превратились совсем в других людей…». А в семье, возле его жены и детей появился уже другой мужчина, которого осиротила война. Трудно происходит возвращение фронтовика к другой жизни, к детям.

(р. 1921 г.) – участник Великой Отечественной войны, полковник, ученый-историк, автор серии книг: "В строю", "Огненными верстами", "Бои продолжаются", "Полковник Горин", "Хроника предвоенных лет", "В заснеженных полях Подмосковья". Что стало причиной трагедии 22 июня : преступная беспечность командования или вероломство врага? Как преодолеть растерянность и неразбериху первых часов войны? О стойкости и мужестве советского солдата в первые дни Великой Отечественной войны рассказывается в историческом романе «Лето надежд и крушений» (Роман-газета. – 2008. – №№ 9–10). Там же представлены образы военачальников : главнокомандующего Сталина, маршалов – Жукова, Тимошенко, Конева и многих других. Захватывающе и динамично написан другой исторический роман «Сталинград. Сражения и судьбы» (Роман-газета. – 2009. – №№ 15–16.) Сражением века названа битва на Волге. Завершающие части романа посвящены суровой зиме годов, когда в смертельной схватке сошлись более двух миллионов солдат.

https://pandia.ru/text/78/575/images/image003_37.jpg" width="155" height="233 src=">

(наст. фам. – Фридман) родился 11 сентября 1923 г. в Воронеже. Воевать ушел добровольцем. С фронта был направлен в артиллерийское училище. Завершив учебу, попал на Юго-Западный фронт, затем на 3-й Украинский. Участвовал в Ясско-Кишиневской операции, в боях в Венгрии, во взятии Будапешта, Вены. Войну закончил в Австрии, в звании лейтенанта. В гг. учился в Литературном институте. Книга «Навеки – девятнадцатилетние» (1979) была отмечена Государственной премией. В 1986-96 гг. был главным редактором журнала «Знамя». Умер в 2009 г.

https://pandia.ru/text/78/575/images/image005_22.jpg" width="130" height="199 src=">

https://pandia.ru/text/78/575/images/image015_4.jpg" width="150" height="194">

(наст. имя – Кирилл) родился 28 ноября 1915 г. в Петрограде. Учился в МИФЛИ, затем в Литературном институте им. М. Горького. В 1939 г. в качестве военного корреспондента направлен на Халхин-Гол в Монголию. С первых дней Великой Отечественной войны Константин Симонов находился в армии: был собственным корреспондентом газет «Красная Звезда», «Правда», «Комсомольская правда» и др. В 1942 г. ему было присвоено звание старшего батальонного комиссара, в 1943 – звание подполковника, а после войны – полковника. В качестве военного корреспондента побывал на всех фронтах, был в Румынии, Болгарии, Югославии, Польше, Германии, был свидетелем последних боев за Берлин. После войны работал редактором журнала «Новый мир» и «Литературной газеты». Умер 28 августа 1979 г. в Москве.

https://pandia.ru/text/78/575/images/image027_1.jpg" width="170" height="228">

Писатели-фронтовики, вопреки сложившимся в советское время тенденциям к лакированию правды о войне, изображали суровую и трагическую военную и послевоенную действительность. Их произведения – правдивое свидетельство времени, когда Россия воевала и победила.

ПОЭЗИЯ ПЕРИОДА ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
(1941-1945)

Цитируется по: История русской советской поэзии 1941 – 1980. Ленинград, “Наука”, ЛО, 1984.

Стр. 7 – 15

Военная действительность начальной поры потребовала от литературы, в особенности в первые месяцы, по преимуществу агитационно-плакатных слов - ударных, открытых, публицистически-целенаправленных. Поистине стихи, по завету Вл. Маяковского, были приравнены «к штыку». Листовка, говорил Николай Тихонов, была подчас для поэта важнее стихотворения, а стихотворение нередко стремилось к тому, чтобы стать листовкой, не чувствуя себя при этом эстетически ущемлённым. «Никогда не было такого разнообразия в писательском арсенале! - вспоминал он же в статье «В дни испытаний». - Краткие яркие корреспонденции, зарисовки сразу после боя, впечатления, наблюдения, портреты отдельных героев, листовки, боевые листки, обращения к солдатам противника, многочисленные выступления по радио, статьи, и стихи, и призывы, обращённые в края, оккупированные фашистами, материалы для партизанской печати, очерки, рассказы, беседы, фельетоны, обзоры, рецензии…» (1) Поэты, по свидетельству Н. Тихонова, не представляли в этом разнообразном газетном, по преимуществу сугубо публицистическом деле никакого исключения. Наоборот, «стих получил особое преимущество», так как «писался быстро, не занимал в газете много места, сразу поступал на вооружение…» (2)

Стихотворная публицистика - наиболее развитая, наиболее широко распространённая разновидность литературной работы в годы Великой Отечественной войны. Многие поэты целиком посвятили ей свой талант. Евг. Долматовский в воспоминаниях о Джеке Алтаузене пишет, что поэт печатался в каждом номере своей газеты и с гордостью называл себя рядовым газетного полка.

Фронтовой быт военных поэтов не многим отличался от жизни солдат и боевых офицеров, они полностью делили с ними все тяготы обстановки. Не только корреспонденции, но и стихи рождались буквально «на местности». Как писал, заключая своего «Василия Тёркина», Александр Твардовский, -

На войне под кровлей шаткой,
По дорогам, где пришлось,
Без отлучки от колёс,
В дождь, укрывшись плащ-палаткой,
Иль зубами сняв перчатку,
На ветру, в лютой мороз,
Заносил в свою тетрадку
Строки, жившие вразброс… (3)

Повседневную поэтическую работу, в том числе и утилитарно-черновую работу в газетах первого периода войны, при всём том, что многое из неё не пережило своего времени, так и оставшись в старых газетных подшивках, нельзя недооценивать. Она была, во-первых, огромна по размаху, её делали ежедневно и ежечасно тысячи литераторов на всех фронтах Великой Отечественной войны, делали самоотверженно и подвижнически в тяжелейших условиях изнурительной борьбы, они пронизали своим пропагандистским, агитационным партийным словом всю накалённую атмосферу военного времени; во-вторых, эти коллективные усилия поэтов, каждый из которых выполнял свою локальную задачу, в совокупности образовали для сегодняшнего читателя своеобразную летопись своей героической эпохи; сама торопливость, незавершённость неотделанность той или иной стихотворной строки приобретает в наши дни дополнительный документальный эффект - грубая, обугленная фактура стиха подчас свидетельствует нам о тяжести войны больше, чем это могли бы сказать отделанные во всех частностях, написанные на досуге произведения.

Не об этом ли говорил в 1945 г., оглядываясь на свои военные стихи, Сергей Орлов:

Руками, огрубевшими от стали,
Писать стихи, сжимая карандаш.
Солдаты спят - они за день устали,
Храпит прокуренный насквозь блиндаж.
Под потолком коптилка замирает,
Трещат в печурке мокрые дрова…
Когда-нибудь потомок прочитает
Корявые, но жаркие слова,
И задохнётся от густого дыма,
От воздуха, которым я дышал,
От ярости ветров неповторимых,
Которые сбивают наповал.
И, не видавший горя и печали,
Огнем не прокалённый, как кузнец,
Он предкам позавидует едва ли,
Услышав, как в стихах поёт свинец,
Как дымом пахнет всё стихотворенье,
Как хочется перед атакой жить…
И он простит мне в рифме прегрешенье…
Он этого не сможет не простить. (4)

Нельзя, кроме того, не учитывать, что эта огромная, повседневная и, конечно же, зачастую далёкая от художественного совершенства поэтическая работа, хотя и была подчас рассчитана лишь на краткий срок газетной полосы или на полузабвенье в записной книжке, приносила большую пользу самим литераторам, так как приучала художника постоянно жить действительными потребностями воюющего народа и произносить слова, столь же необходимые на войне, как пуля, снаряд или винтовка. Всё, что было украшающей фразой, суесловием, высокопарностью и прочими литературными красотами, тотчас обнаруживало свою беспочвенность - война требовала дела, и только дела. Люди, которым адресовались стихи, постоянно встречались со смертью - им было нужно слово сердечное и правдивое. «Война нас научила, - замечал М. Шолохов, - говорить очень прямо». (5) Литература, в том числе и поэзия, очень долго работала почти исключительно, так сказать, на двух красках: белой и чёрной, без полутонов, потому что лишь два чувства владели тогда поэтом - любовь и ненависть. В соответствии с этим душевным (и эстетическим) настроением, впервые с большой силой выразившимся в песне Вас. Лебедева-Кумача и А. В. Александрова «Священная война», быстро сформировался тот отмеченный заметным своеобразием призывно-агитационный колорит стихотворной публицистической речи, что впоследствии был даже назван «стилем 1941 года». Многим стихотворным произведениям первых месяцев войны были действительно присущи и широкое использование газетных фразеологизмов, и тех стилистических клише, что обычно бывают свойственны торопливой и энергичной ораторской речи, лаконизм, импровизационность, плакатная наглядность и т. д. Большинство поэтов, разумеется, и не рассчитывало на долговечность своих стихов. «Умри, мой стих, умри, как рядовой, как безымянные на штурмах мёрли наши», - так с полным правом и не без понятной гордости могли бы они сказать вслед за Вл. Маяковским. (6)

Один из сотрудников «Фронтовой правды», С. А. Савельев, вспоминает: « .. .уже в первые месяцы войны фронтовая поэзия стала „царицей газетных полей”. В нашей газете, как и в других, она показала отличные боевые качества: высокую оперативность, меткость, большую взрывчатую силу, умение „взаимодействовать” со всеми другими родами газетного оружия, „придать” и официальному документу, и корреспонденции с переднего края, и скупому информационному сообщению энергию поэтического слова…» (7)

То действительно были стихи-солдаты, рядовые труженики войны, не чуравшиеся никакой черновой работы, самоотверженно бросавшиеся в самое пекло боев и тысячами погибшие, навсегда оставшись неизвестными для далёких потомков своих военных читателей.

Но, разумеется, в области поэтической публицистики, наряду со стихотворениями, не прожившими долгой жизни, было и немало произведений, которые смело можно отнести к шедеврам советской публицистической лирики, сохраняющим своё эстетическое значение и по сегодняшний день. Надо полагать, что у каждого поэта - а тогда, как сказано, все работали в жанре публицистики, исключений из этого правила не было, - у каждого поэта найдётся произведение, перешагнувшее рамки того непосредственного момента, которым оно когда-то было вызвано к жизни на газетной полосе.

Большое агитационное значение имели, например, публицистические стихи К. Симонова, плодотворно работавшего все годы войны во всех литературных жанрах. Наибольшей известностью среди них имело появившееся в 1942 г. стихотворение «Убей его!» Оно тесно перекликается со многими произведениями других поэтов, посвящёнными теме возмездия, однако его исключительная популярность объясняется тем, что поэт насытил свой стихотворный плакат эмоциональной гражданской страстью, придав ему поистине плакатную, ударную, афористическую чёткость и графическую ясность. Важно отметить, что и это стихотворение К. Симонова, исключительно целенаправленное по своей теме, и стихотворения других авторов (М. Исаковского, А. Суркова, А. Софронова, И. Сельвинского и многих других) при всей своей пламенеющей ненависти, взывающей к возмездию, были по сути своей далеки от призыва к мести как таковой, к отмщению, продиктованному слепой яростью.

Наиболее яркий пример такого внутреннего гуманизма - стихотворение М. Светлова «Итальянец» (1943). Персонаж М. Светлова, «молодой уроженец Неаполя», по-своему трагическая фигура. Поэт особо акцентирует внимание на его вине, но в то же время он показывает, что его герой - жертва стоящих над ним преступных сил.

…………………………………
Молодой уроженец Неаполя!
Что оставил в России ты на поле?
………………………………..
………………………………..
Нашу землю - Россию, Расею -
Разве ты распахал и засеял?

Нет! Тебя привезли в эшелоне
Для захвата далёких колоний,
Чтобы крест из ларца из фамильного
Вырастал до размеров могильного… (8)

Эта строфа по существу является плакатным гротеском, гротеском к тому же трагическим: великое бедствие народов, подчас помимо своей воли вовлечённых в преступную бойню, развязанную гитлеровскими захватчиками, явственно проступает здесь в конкретно-вопрошающей, сокрушающейся интонации автора. Однако это чувство не мешает М. Светлову вынести Итальянцу смертный приговор:

Я стреляю - и нет справедливости
Справедливее пули моей! (9)

Хорошо сказал по поводу этого стихотворения С. Наровчатов: «…воинствующая человечность пишет рукой Светлова эти строки». (10)

Как видим, стихотворения публицистико-призывного характера, носившие поначалу несколько общий характер чисто агитационно-пропагандистского свойства, начали постепенно по ходу войны и накопления живых наблюдений всё интенсивнее вбирать в себя конкретные факты, дольше и подробнее останавливаться на героических событиях войны, на отдельных характерах и т. д. Такая сосредоточенность внимания на событийно-конкретной и психологической стороне жизни, на поступках, на лицах, на эпизодах потребовала известной повествовательности. Наряду с приказывающей, повелительной интонацией, сопровождающей фразеологию призыва («Ни шагу назад!», «Отстоим Родину!», «Вперёд на врага!» и т. д.), появилась интонация рассказа, повествования, что свидетельствовало о вызревании в сфере публицистики различных свойственных ей жанров и жанровых разновидностей, например стихотворной корреспонденции, очерка, рассказа, сюжетного стихотворения, а затем и баллады.

Среди подобного рода произведений, значительная часть которых также не пережила своего времени, были произведения, рассказавшие о высоких примерах мужества. Важно отметить, что, оставаясь по своей внутренней природе, по авторскому заданию и по стилистике публицистическими, такие стихотворения-репортажи, стихотворения-очерки несли в себе сильное личностное начало - им как бы потенциально была свойственна лирическая стихия, обусловленная позицией поэта-агитатора. Ни стихотворный рассказ, ни стихотворный репортаж не были бесстрастными, т. е. объективно-информативными; их публицистическая природа энергично требовала авторского голоса, открытого авторского взгляда, непосредственного присутствия автора не только в рассказе, но и в самом событии - как его участника.

Впоследствии А. Твардовский хорошо сформулировал эту всеобщую особенность военной поэзии, сказав в «Василии Тёркине»:

Там, где молвить бы герою,
Говорю нередко я…

К числу таких стихотворных очерков-портретов, почти лирических по своей интонации и изобразительным средствам, можно отнести широко известное в своё время и с тех пор неизменно переиздающееся стихотворение-портрет А. Прокофьева «Ольга».

Поэт начинает своё стихотворение, преисполненное восторженным любованием героической девушкой, словами:

Тебя я вижу, золотистую,
В неясной дали полевой,
Не под платочком под батистовым,
А под пилоткой боевой.

Тебя с винтовкою-подружкою
Я вижу - глаз не отведу, -
Всю с развесёлыми веснушками,
Идущей в воинском ряду…

Он затем набрасывает - опять-таки песенно-лирическими строчками - короткую довоенную полудетскую жизнь своей героини:

Давно ль по жёрдочке-колодинке
Ты пробегала до ручья,
Давно ль ходила ты в коротеньком,
Сама от счастья не своя… (11)

Потом, после этого стихотворения, появится множество других произведений, где с большой настойчивостью будет воссоздаваться «биография героя», в том числе и его короткая, оборванная войною предвоенная юность: поэма Маргариты Алигер «Зоя», поэма Павла Антокольского «Сын» и другие, но, как всегда, важно начало, первая разведка, - Прокофьев в стихотворении об Ольге Маккавейской такую поэтическую разведку осуществил.

В соответствии со своими художественными принципами, всегда, как известно, тяготевшими к лирической обобщённости, А. Прокофьев и в этом стихотворении заметно отвлекается от локально-биографических черт хорошо ему известного человека, (12) чтобы набросать, пусть несколько общими чертами, образ поколения, предвоенной юности - той юности, о которой впоследствии, «от первого лица», рассказала Юлия Друнина:

Качается рожь несжатая,
Шагают бойцы по ней.
Шагаем и мы -
девчата,
Похожие на парней.
Нет, это горят не хаты:
То юность моя в огне,
Идут по войне девчата,
Похожие на парней. (13)

Прокофьева привлекают в Ольге Маккавейской её, так сказать, общенациональные черты, приметы общенародного характера:

Давно ль запевки колыбельные
Все до одной распела мать!
Теперь за сосны корабельные
Ты прибежала воевать!

За жизнь простую и отрадную,
За золотой огонь души,
За это озерко прохладное,
За лозняки, за камыши.

Чтобы по жёрдочке-колодинке,
Из всех дорог избрав её,
Бежало в синеньком, коротеньком
Всё детство ясное твоё!

Бежало с милыми косичками
Легко и весело домой,
Тропинкой вешнею, привычною,
Дорожкой белою - зимой.

Теперь с винтовкою-подружкою
Ты в боевом идёшь ряду,
Вся с развесёлыми веснушками,
Увижу - глаз не отведу! (14)

Это стихотворение, в котором живо просвечивают характерные для А. Прокофьева словообороты, метафоры, лирическая настроенность и образность, тяготеющая к стилистике народной припевки, можно уже назвать не столько чисто публицистическим, сколько лирическим, но с явными элементами документального очерка. Это, одним словом, произведение переходного от публицистики к лирике типа. Вообще публицистика второго года войны всё чаще впускала в себя лирическое начало, насыщалась конкретными деталями и приобретала большую, чем в начале войны, реалистическую объёмность и многомерность.

Стихотворные публицистические рассказы, обычно основывавшиеся на реальных фактах, писали почти все поэты, работавшие в военных газетах. Несколько подобных произведений написал А. Твардовский. Некоторым из них (например, в «Песне о полковом знамени», в стихотворении «Отец и сын») он предпосыл эпиграфы из газетных сообщений. Например, «Песне о полковом знамени» предшествует несколько строк «Из боевого донесения»: «Красноармеец 3-й пулемётной роты Ноского полка Степан Валенко спас полковое знамя, бросившись за ним на машину, подожжённую снарядом противника». В стихотворении «Сержант Василий Мысенков» А. Твардовский обстоятельно, но динамично, отчасти невольно повторяя давний тихоновский сюжет («Баллада о пакете»), рассказывает, как в срок и по назначению, ценою неимоверных усилий был доставлен пакет. Стихотворение интересно не только тем, что оно обстоятельно рассказывает весь страшный путь связного, но массою живых, выразительных, характерных деталей фронтового быта, доскональным знанием психологии бойца, а также теми подчас чисто юмористическими репликами, которые уже отчасти предвосхищают будущую «Книгу про бойца»:

Разрывы рядом. Бьёт - не врёт.
Точь-в-точь как на войне.

Из рассказа А. Твардовского проступает тяжкий, кровавый, трагический труд войны, её неимоверное напряжение - её пот и кровь.

Да, всё иначе на войне,
Чем думать мог любой,
И солью пота на спине
Проступит подвиг твой.

Щетиной жёсткой бороды
Пробьётся на щеке
И кровью ног босых следы
Отметит на песке… (15)

Стихотворение А. Твардовского «Сержант Василий Мысенков» было одним из первых многочисленных, правда, опытов перехода чисто публицистической темы, продиктованной газетным заданием «дать портрет героя», в сферу лирико-психологического динамичного рассказа. Одновременно с А. Твардовским по такому же пути шли многие. Это был переход, так сказать, почти массовый и стихийный, очень органичный.

«Общение писателей с народом в эту войну, - говорил А. Прокофьев, - было, как никогда, тесным и действенным». (16) Именно тесной и действенной связью с народной жизнью и объясняются крупные художественные удачи нашей поэзии в те тяжёлые годы, в том числе и удачи публицистики. Именно она, эта способность жить одною жизнью с народом, ощущать себя равновеликой частицей в океане национальной жизни, черпать оттуда свои силы и возвращать их - сторицей и безвозмездно - обратно, пусть хотя бы лишь на газетную полосу малоформатной дивизионки,- в этой-то окрылённости и самоотвержённости и сказывается, может быть, больше всего тесная преемственность советской поэзии с русской классикой и с поэзией предшествующих советских лет.

Стихотворная публицистика периода войны- явление по своему размаху почти необозримое. Масштабы газетной работы (а в газетах первоначально и публиковались все публицистические стихи) были поистине грандиозны. Достаточно сказать, что, например, в 1944 г. печаталась 821 военная газета, а общий разовый тираж их составлял 3195 000 экземпляров. (17)

В отличие от прежних эпох единичный голос поэта теперь мгновенно озвучивался сотнями тысяч газетных полос (не говорим уже о других средствах массовой информации и пропаганды, например о радио), о чём, конечно, не мог и помышлять первый и русской поэзии «сотрудник» армейской типографии Вас. Жуковский. Это, естественно, сильно повышало агитационное и иное воздействие стиха на читательскую аудиторию, накладывая при том, разумеется, особую ответственность на поэта.

С полос газетных, свёрстанных ночами,
Ещё пропахших дымом фронтовым,
Сатирой, песней, лозунгом, стихами
Я прихожу к читателям моим,-

писал Николай Браун. (18) И так могли бы сказать все поэты-публицисты.

Поэтическая публицистика была непременным и боевым участником каждого дня военной страды. В лучших своих произведениях она сочетала острую отточенность публицистической
формы, глубочайшую ненависть к врагу с горячим гуманизмом, пролетарским интернационализмом, с глубочайшей верой в торжество человечности. Этот великолепный и сложный сплав и придал поэтической публицистике периода Великой Отечественной войны колоссальную агитационную силу воздействия.

_______________________________
(1) Тихонов Н. В дни испытаний.- В кн.: С пером и автоматом: Писатели, журналисты Ленинграда в годы блокады. Л., 1964, с. 14.
(2) Там же, с. 20.
(3) Твардовский А. Василий Тёркин: Книга про бойца. М., 1973, с. 314.
(4) Орлов Сергей. Стихотворения. Л., 1968, с. 51-52.
(5) Шолохов Михаил. Собр. соч.: В 8-и т. М., 1960, т. 8, с. 174.
(6) Маяковский Владимир. Полн. собр. соч.: В 13-ти т. М., 1958, т. 10, с. 283.
(7) Советские писатели на фронтах Великой Отечественной воины. - В кн.: Литературное наследство. М., 1966, т. 78, кн. 1, с. 345.
(8) Светлов М. Стихотворения и поэмы. Л., 1966, с. 279, 280. (Б-ка поэта. Большая сер.).
(9) Там же, с. 280.
(10) Наровчатов С. Поэзия в движении: Статьи. М., 1966, с. 142.
(11) Красная звезда, 1942, 5 дек.
(12) См. кн.: Вспоминают друзья. Л., 1977, с. 117.
(13) Друнина Юлия. Качается рожь несжатая… - В кн.: Поэзия в бою: Стихи о Великой Отечественной войне. М., 1959, с. 196.
(14) Прокофьев А. Ольга. - Красная звезда, 1942, 5 дек.
(15) Твардовский А. Т. Собр. соч.: В 6-ти т. М., 1977, т. 2, с. 41.
(16) Прокофьев Александр. Народ на войне. - Ленинград, 1945, № 13-14, с. 27.
(17) См.: Жуков С. И. Фронтовая печать в годы Великой Отечественной войны. Изд-во Моск. ун-та, 1968, с. 5.
(18) Браун Николай. Военная весна. Л., 1943, с. 3.