11.07.2011 01:36

Сергей Васильев, «Русские фонды»: «Я влюбился в восстановление усадеб»

Председатель совета директоров «Русских фондов» рассказывает о бизнесе, семье и об увлечениях – восстановлении усадьбы Куракиных в Тверской области, владельцем которой недавно он стал, и коллекционировании прижизненных сборников поэтов Серебряного века.

«Когда слышу, что кто-то купил себе дом за границей, высчитываю, сколько бы усадеб он возродил»

Как я стал владельцем усадьбы? У меня приятельские отношения с Дмитрием Зелениным, теперь уже бывшим губернатором Тверской области и Андреем Епишиным, председателем местного заксобрания. Они тоже с Физтеха, мы знакомы еще со студенческих лет, со стройотрядов. В какой-то момент, когда я заинтересовался землей, они показали мне некоторые усадьбы. На одной из них – усадьбе Куракиных «Степановское-Волосово», памятнике федерального значения, я остановился. Она была в полной разрухе - последние 20 лет там находилась психбольница, которая три года назад сгорела. К счастью не полностью, осталось много элементов, по которым можно было все восстановить. После пожара там все совсем разваливалось, крестьяне растаскивали последний паркет. Взял ее в аренду три года назад, начал восстанавливать, а в конце прошлого года уже выкупил, сейчас это частная собственность. Территориально усадьба находится где-то в полутора часах езды от Рублевки по Новой Риге.

Это ответственный проект, историческое место. Петр I отдал эти земли князьям Куракиным, которые входили в ближний круг императорского двора. В Тверской губернии это было одно из самых больших дворянских поместий – площадь построек 3 000 кв.м., а территории – 30 га. С того времени оно ни разу не продавалось, а все время переходило по наследству. В 1917 году поместье, по известным причинам, было национализировано.

Дом в конце XVIII века начал строить Степан Куракин, который был тогда управляющим делами при императорском дворе. После его смерти поместье отошло одному из его трех братьев, Александру Борисовичу Куракину, который был, наверное, самым известным царедворцем времен Павла и потом Александра I. Он был, например, послом России во Франции при Наполеоне. Война 1812 года отчасти началась из-за словесных перепалок между Куракиным и Наполеоном. После смерти Александра Борисовича дом перешел третьему брату Алексею, он был тогда министром внутренних дел империи, потом его сыну Борису. Вот Борис уже и достраивал имение, вернее построил целый городок. Сейчас от этого города остался один дом и несколько стел.

Сейчас занимаюсь восстановлением Куракинского герба, который исторически висел на фронтоне, собираюсь его повесить на то же место. Герб сорвали в 17-том году, а кусок железа, к которому он крепился, висел вплоть до наших дней, сейчас лежит у нас на складе. Постоянно, когда туда приезжаю, нахожу какие-то исторические детали. В прошлый раз начали копать дорожки – нашли какой-то кусок ограды XIX века. История тут на каждом шагу: в доме за печкой нашли кусок росписи, который оказался копией старинной картины, которая висит сейчас в Государственном историческом музее.

У нас с женой в следующем году серебряная свадьба, хотелось бы ее там устроить, но не успеваем. Думаю, что на восстановление потребуется еще пару лет. Как любая стройка, уж лучше бы с нуля все строить, какую-то стену легче может было бы снести, но она носит исторический характер. Когда камню уже 200 лет, то ты любой ценой хочешь его сохранить. И поэтому это все надо скреплять, сцеплять и тратить гораздо больше времени и сил.

Потом мы с семьей будем там жить. Больше всего это интересно дочке, потому что она видит, как папа что-то там все время рисует. Задает вопросы «а где будет моя комната?». Комнат там, к слову, хватит на всех. В центральном доме есть два флигеля, которые соединены с основным зданием галереями с ротондами. Во флигелях будут спальни, а в центре и в галереях с ротондами будут общие залы. Я не сторонник устраивать из дома чистого рода музей, он тогда будет носить уже такой спящий, скучный вид. Все-таки усадьбы должны жить. Но, безусловно, так как это место носит исторический характер, я периодически буду устраивать там мероприятия, открывать усадьбу для общего доступа. Куракины в свое время накопили одну из самых крупных усадебных портретных галерей в России, которая легла в основу двух тверских музеев. Сейчас вместе с ними делаем художественный альбом из этих картин, которые я оцифровал. И договорились периодически устраивать показы картин в усадьбе.

В Тверской области еще много таких заброшенных поместий – около 200. Конкуренции за них нет, потому что за каждым охранное обязательство, их нужно восстанавливать, тратить на это большие деньги. Таких энтузиастов как я знаю всего несколько человек. С одной стороны - дорого, это я уже понимаю. Но с другой - у нас масса богатых людей, которые строят себе дома, в которых нет ни идеи, ни смысла, на аналогичные суммы, а то и на большие, на маленьком клочке на Рублевке. Я не говорю уже о домах, которые покупают во Франции или Лондоне. Это вообще несравнимые деньги. Обидно. Всякий раз, когда я слышу, что кто-то купил себе дом за границей, в уме высчитываю, сколько бы усадеб он возродил. Если посчитать, сколько российские бизнесмены вложили в зарубежную недвижимость, то мы бы, наверное, всю Россию уже восстановили. Все мои знакомые уже посмеиваются, что я тронулся на этой теме – пропагандирую. Я в восстановление усадеб влюбился, поэтому, наверное, так с жаром рассказываю. И это точно не бизнес – прогоришь, потому что каждую усадьбу нужно прочувствовать.

«Сыновья моют золото в Якутии»

С женой мы познакомились в институте – она училась курсом младше, тогда же поженились. К тому моменту, как я окончил институт и аспирантуру, у нас уже было двое детей. Сейчас их четверо: трое сыновей и младшая дочь, идет во второй класс. Старший сын закончил второй курс университета St. Andrews в Шотландии, где, кстати, познакомились Уильям и Кейт, изучает мировую экономику и политику. До этого еще успел окончить театральное училище. Средний учится в Высшей школе экономики, первый курс заканчивает. А младший поступил туда же в этом году. В прошлом году я отправлял сыновей в Якутию, они там целый месяц мыли золото. Считаю, это полезный опыт с точки зрения понимания как деньги зарабатываются. Честно отработали месяц, получили по 40 000 рублей как все.

Пока, к сожалению, не очень видна в них бизнес-жилка, ну может еще молодые, в 16-18 лет это сложно понять. Мне кажется, в мужчине она проявляется, начиная где-то с 25. Но они все спортивные, активные, постоянно в своих друзьях, тусовках. Учатся хорошо, поэтому жаловаться не на что.

С детьми я успеваю общаться. Только со старшим не часто получается, в основном по «скайпу». Я так свой рабочий распорядок устроил, что за город уезжаю только в выходные, а на неделе живу в московской квартире, где мы с сыновьями все и обитаем, поэтому они у меня под наблюдением и вечером успеваю провести с ними нравоучительные беседы.

Жена у меня последнее время активно увлеклась лыжами и велосипедом, и я с ней за компанию. У нас большая, сплоченная команда «World Class Outdoor» И мы все ездим зимой на лыжах, летом на велосипедах. Весной катались на велосипедах по Каталонии, только что вернулись из Прованса. Накатали 600 километров за неделю. В прошлом году летом всю Европу исколесили на велосипеде.

«За 10 лет цены на русскую поэзию выросли в разы»

Есть у меня еще одно увлечение – собираю прижизненные издания поэтов Серебряного века. Поэтому в поэзии разбираюсь не плохо. Собственные поэтические пристрастия постоянно меняются, сейчас из любимых – Иосиф Бродский. Уже собралась довольно большая библиотека, занимающая несколько больших шкафов в кабинете дома. Это просто для души. Начал собирать книги десять лет назад, с тех пор, к слову, цены на русскую поэзию выросли в пять-десять раз. Тогда я мог купить прижизненную книжку Маяковского за $100, а сейчас дешевле, чем за $1000, не найти. А если книга ценная, с хорошим качеством и графикой, то и все $5000. Но заоблачных цен тут нет. Понятно, что первая книга Цветаевой, Ахматовой, Маяковского, Есенина будут стоить дорого, но все равно это не изобразительное искусство, где одна картина может оцениваться в сотни тысяч долларов (картины, кстати, Васильев тоже собирает – в офисе, например, висит несколько произведений Дубосарского и Виноградова – ред.). У меня есть и ценные экземпляры, например книга Ахматовой «Белая стая», написанная лично ее рукой. Она в голодные 20-е годы переписала от руки несколько своих книг.

«На работе я все время разговариваю то с продавцами, то с покупателями»

В «Русских фондах» я сейчас, в основном, занимаюсь прямыми инвестициями. У нас разные проекты - от золота в Якутии до интернета на Украине. Есть проекты в области брокерского бизнеса, управления активами, страхования, добыча золота и олова на Дальнем Востоке, телекоммуникации, интернет, туризм, есть ряд девелоперских проектов. В целом, это прибыльные бизнесы. За последние годы у нас быстро рос пенсионный блок, у нас сейчас два крупных пенсионных фонда. Хорошо развивается IT Invest, это, я считаю, один из самых высокотехнологичных интернет-брокеров на российском рынке. Растет золотодобывающий актив. Если говорить о моей непосредственной работе, то я только и делаю, что разговариваю либо с продавцами, либо с покупателями. В последнее время, наверное, больше продаю. Из последних удачных наших инвестиционных сделок – продажа проекта «Телефон Ру» в пользу МТС. Если говорить о размере бизнеса, то объем клиентских активов у нас порядка $800 млн, а стоимость наших проектов я бы оценил в $300 млн.

«Пока биржи объединяются, о новых проектах можно забыть»

Российское биржевое сообщество – оно же международный финансовый центр - сейчас представляет собой довольно печальную картину. Особенно на фоне последних «русских» IPO. Я еще понимаю, когда «Русал» какой-нибудь в Гонконге размещается, в принципе это более менее глобальная компания. Но «Яндекс»-то – чисто русская компания. Она делается русскими, это русский поисковик для русских людей. И почему она размещается в Нью-Йорке? ММВБ и РТС нужно увлекаться не объединением, а решать эту проблему. Сбербанк вот тоже разместил свои депозитарные расписки за границей. Герман Греф, который скупил акции и РТС и ММВБ, и вроде занимается консолидацией российского биржевого сообщества, сам размещается в Лондоне. А чем тогда нам, брокерам, торговать в России, семечками?

Никогда здесь не будет МФЦ, если тут не будет своих знаковых эмитентов. Когда они будут размещаться у нас, в России, здесь появятся и деньги, и ликвидность. Нам нужно было «Яндекс» и Mail Group всем сообществом убеждать размещаться именно здесь, любыми мерами – вплоть до административных. Александр Волошин, возглавляющий группу по МФЦ, входит в совет директоров «Яндекса». Почему он не убедил их тут размещаться? Это же бред, когда российский частный инвестор не может купить акции поисковика, которым он пользуется ежедневно. И если уж мы создаем глобальную объединенную биржу, то впредь все российские эмитенты должны размещаться именно на ней. И пусть Рубен Аганбегян и Роман Горюнов вместо споров ходят вместе и обхаживают эмитентов, помогают найти им инвесторов. А то получается, что нужно приучать наших же инвесторов через западные площадки покупать наших же эмитентов. И, значит, кормить чужие биржи, инвестбанки и юристов, выводя ликвидность из собственной страны. Так никогда этот порочный круг не разорвать. Это кстати из той же оперы – восстанавливать российские усадьбы или покупать дома в Лондоне.

Почему я так активно участвую в судьбе Некоммерческого партнерства РТС? Так сложилось, что в последнее время у нас в It Invest и «Проспекте» было несколько важных около биржевых проектов. И мы накручивали круги между двумя биржами, обсуждая их с руководством то ММВБ, то РТС. И, накручивая их, я для себя достаточно четко понял, что без развития инфраструктурных проектов и инициатив что-то сдвинуть не возможно. Но сегодня любой инфраструктурный проект очень сильно зависит от бирж, и брокеры сами ничего не могут сделать. А теперь биржи еще несколько лет будут объединяться, ни о какой конкуренции речь уже не идет, то есть о новых проектах в принципе можно забыть. И это, кстати, уже начало сказываться. Поэтому мы и хотим, чтобы НП стало площадкой для обсуждений и запуска инициатив брокерского сообщества. В совете директоров собрались люди, которым это интересно – там руководство всех ведущих брокеров. И все люди относятся к теме НП инициативно и с интересом, готовы ее развивать. Само объединение РТС с ММВБ нужно, если честно, сейчас только с одной целью, чтобы в России наконец-то появился центральный депозитарий. И это будет огромный шаг вперед для российской биржевой инфраструктуры. Этого, в частности, и не хватает для таких целей, как то же размещение «Яндекса» в России.

Зачем 48-летнему столичному бизнесмену развалины вдали от Москвы, как воссоздать старинный быт и не отказаться от долгоиграющей затеи? Вот его рассказ.

«Покупая разрушенную усадьбу, я думал, что ее реконструкция станет развлечением. Но сейчас понимаю, что вместе с руинами в Тверской области приобрел новые жизненные ценности.

Эта история началась в 2007 году, когда мои товарищи по МФТИ Дмитрий Зеленин, на тот момент губернатор Тверской области, и Андрей Епишин, председатель Законодательного Собрания Тверской области, устроили мне экскурсию.

Мы пролетели над пятью усадьбами в Тверской области на вертолете. Эта область находится между двумя столицами, Москвой и Санкт-Петербургом, поэтому через нее постоянно «курсировала», а следовательно, и строила свои резиденции русская знать. Показали мне и Степановское-Волосово, усадьбу князей Куракиных, входивших в ближайшее окружение императорского двора. После революции здесь устроили пионерлагерь и совхоз, сразу после войны разместили медицинское учреждение для ветеранов, которое потом преобразовали в психиатрическую клинику. В1990-х наступила жуткая разруха. Больные жили в ужасных условиях — практически без окон, дверей и крыши. В результате там случился пожар, больных переселили, а дом еще лет пять стоял совсем заброшенным и разрушался. Устоял остов, сохранилась часть окон и дверей.

Я выбрал эту усадьбу по нескольким причинам. Во-первых, сегодня не просто найти уединенную усадьбу. В советское время все как-то встраивалось в общественную жизнь. А здесь до ближайшего большого села около 2 км. Но Степановское-Волосово ценно не только этим. Это один из немногих загородных домов архитектора Джакомо Кваренги, который чаще строил царские дворцы, в том числе, Александровский дворец в Царском Селе.

Во-вторых, до этой усадьбы сравнительно легко добраться. Когда мы первый раз летели на вертолете, я не понимал, насколько это далеко от Москвы. Позже попробовал доехать до усадьбы на машине от своего дома на Рублевке, что заняло где-то полтора часа без всяких пробок. Сейчас я успеваю за полтора часа туда съездить, что-то сделать и к вечеру вернуться.

Сложная собственность

Первоначально тверской комитет по имуществу оценил стоимость развалин в 15-16 млн рублей, предложив либо выставить объект на продажу, либо сдать мне в аренду. Усадьба принадлежала области, а не федеральному центру. Из федеральной собственности выкупить исторический объект практически невозможно (по крайней мере сейчас), в то время как областная предполагает режим приватизации по решению местного Законодательного собрания.

Я решил сначала арендовать. Это было, конечно, немного странно: тебе дают развалины, и ты платишь за право их восстанавливать. Хотя деньги были не такие большие - около $100 000 в год, но все равно не копейки. Со мной заключили охранные обязательства. Например, я не имел права строить на этой территории что-либо другое, а проект восстановления могла подготовить только специализированная организация, но это как раз полностью соответствовало и моим планам.

Мне дали лет пять на восстановление дома, еще три года — на парк. Можно было в любой момент закончить договор аренды и забыть все как страшный сон, считая потраченные деньги благотворительностью. Тем, кто, следуя моему примеру, решит отреставрировать какое-нибудь имение, я бы советовал выбрать такой же путь. Нужно сначала почувствовать твое ли это: все-таки это игрушка, в которую надо влюбиться, и игрушка не дешевая. Если ты относишься к усадьбе как к бизнесу, ничего не получится.

Преодоление глупостей

Я арендовал усадьбу два-три года, вкладывая значительные средства в противоаварийные работы, укрепление фундаментов, проектирование. Счет шел на миллионы. Через три года я сказал местному комитету по имуществу, что либо я выкупаю усадьбу, либо ухожу. Далее тратить большие деньги, оставаясь в статусе арендатора, было бессмысленно. Правительство области вынесло вопрос на обсуждение в законодательное собрание. Депутаты проголосовали за приватизацию имения и продажу с торгов.

Объявили тендер. И тут начинается история преодоления глупостей. Официальный оценщик, который определял стартовую цену аукциона, оценил усадьбу уже в 32 млн, так как я сам же за предыдущие три года вложил в здание уйму денег. Я не платил взяток, даже не разговаривал с этим оценщиком. Получилось, что я сам себе увеличил цену - если бы не я, усадьба стоила бы даже дешевле, чем первоначальные 16 млн рублей, ибо все развалилось бы еще больше. Но я уже был настолько влюблен в это место и в проект, что был готов заплатить больше.

Дальше — аукцион. Как обычно бывает на подобных тендерах, откуда-то возник подставной покупатель. Неожиданно появился какой-то «питерский строитель», чей представитель приехал встретиться с моим управляющим. Потом я сам позвонил новому «заинтересованному» лицу. Из разговора понял, что ему нужно заплатить откупное, чтобы он не участвовал. Я догадался, кто слил информацию. Это была девушка, которая уволилась из комитета по имуществу за три дня до объявления аукциона. Она оставила мне однажды свой электронный адрес, на который я ей и написал, что свяжусь с ФСБ и МВД и выведу «шантажистов» на чистую воду. Больше они не появлялись. А я за 32 млн рублей стал счастливым владельцем усадьбы и 36 гектаров парка вокруг.

Ротонды и львы

Усадьба состоит из центрального дома и двух флигелей. Между ними — галереи с ротондами. Один из владельцев, князь Алексей Борисович Куракин, член Академии художеств, в середине XIX века написал пять картин с изображением усадьбы. Именно по ним мы восстанавливаем внешний вид комплекса. На территории парка был готический замок, который, по описанию, служил летним крепостным театром. К концу XIX века его уже не было, но мы нашли фундамент, на котором он стоял, и сейчас работаем над проектом восстановления. Сохранился обелиск в честь императора Александра I, его реставрацию закончим в этом году.

В нашей усадьбе был еще большой пруд с китайской беседкой и венецианским мостом. Они тоже будут восстановлены.

Позже я нашел архивные документы. В частности, письма последних владельцев усадьбы, сестер Нарышкиной и Козен (урожденных Куракиных). Был там и план имения. На его основе, например, мы делаем дорожки в парке. Родственники княгини Елизаветы Алексеевны Нарышкиной сейчас живут в Москве. Я с ними подружился, мы часто общаемся. Они всегда будут желанными гостями усадьбы.

Совсем недавно нашел изображение каменных львов, которые должны лежать у парадных въездных стел. Когда я купил усадьбу, их уже не было, но местные жители рассказывали, что в советское время они здесь еще стояли. Пациенты психбольницы перетаскивали их с места на место, но сохранили. А в 1990-х львы куда-то пропали. Недавно под Звенигородом мы нашли человека, который увез их и еще кое-что из усадьбы, чтобы сохранить от мародеров после пожара. И в результате наши львы нашлись в парке другой усадьбы, куда их разместили на «сохранение». Усадьба эта принадлежит семье покойного бизнесмена Бориса Федорова, который первым из российских предпринимателей приобрел для восстановления заброшенную усадьбу. Списался с семьей Федорова, переговорил с ними, и теперь львы, потрепанные жизнью, вернулись в родную усадьбу.

Недавно мы докупили новый участок земли, чтобы заниматься со временем сельским хозяйством. Правда, в сегодняшней экономической ситуации это вряд ли принесет прибыль, но кое-что можно сделать. В прошлом году для этого даже зарегистрировал фирму «Степановское подворье». Первым делом завели коров — Зорьку и Ночку.

Долгосрочные планы

Сегодня мы уже вышли на финишную прямую по восстановлению усадьбы. Чем-то остаюсь недоволен. Например, нужно было все печи восстанавливать — без печей интерьеры комнат кажутся не завершенными.

Мы пока решили, что жить постоянно в усадьбу не переедем, но часто будем отдыхать здесь на выходных. Я не собираюсь закрывать приусадебную территорию. Два боковых флигеля будут жилые, а вот центральное здание можно открыть для посещений. Открытый доступ к замкам и предместьям — распространенная практика в Англии и Франции. У нас такой модели еще нет. Пока я точно не знаю, как совместить частную жизнь в усадьбе и открытый доступ, но, думаю, со временем определимся.

До революции в доме хранилось более тысячи картин, много портретов, много ценных работ. Сейчас часть из них в запасниках Тверской картинной галереи. В помещениях усадьбы можно будет сделать выставку. Дом это позволяет. Со временем буду обсуждать такую возможность с Тверской картинной галереей и другими российскими музеями, где хранятся картины из «Степановского-Волосово».

Нынешний год стал переломным в судьбе уникального культурно-исторического феномена - дворянских подмосковных усадеб. Принятое в 2013 году правительством Московской области постановление о льготной аренде рубль за квадратный метр способствовало привлечению инвесторов в дело спасения объектов культурного наследия региона. В настоящее время уже семь «дворянских гнёзд» находятся в процессе реставрации. По мнению российского бизнесмена, председателя совета директоров Инвестиционной группы компаний ASG Алексея СЁМИНА, который взялся за это непростое дело, «усадебный комплекс – это очень мощное капиталовложение». Об этом наш сегодняшний разговор.

– Алексей Владимирович, вы – один из немногих бизнесменов, которые решились взяться за восстановление подмосковных усадеб. С чем связан такой интерес именно к Московской области?

– С 2013 года наша компания начала формировать долгосрочный инвестиционный проект сети усадеб в различных регионах России. Он стартовал с Московской области, где в рамках программы «Усадьбы Подмосковья» были созданы оптимальные условия для инвестиций, но до этого мы наработали значительный опыт в Татарстане, восстановив 27 исторических особняков в центре Казани. Инвестиции в культурные ценности – одно из основных направлений деятельности нашей компании. ASG реализует масштабную программу по сохранению объектов культурного наследия, которая характеризуется проявлением социальной ответственности компании и надёжностью вложений.

Власти Московской области не раз доказали, что настроены на плодотворную работу и регулярно подтверждают это не словом, а делом. Во-первых, все аукционы проходят на высоком уровне, обеспечивается прозрачность всех действий, поэтому и результат получается объективным. Во-вторых, мы видим поддержку со стороны Министерства культуры и Министерства имущественных отношений во время прохождения бюрократических процедур. Возникающие вопросы обсуждаются на месте, проводятся выездные совещания и рабочие обходы.

– У вас есть опыт реставрации памятников старины, но каждая усадьба индивидуальна и неповторима, а потому требует такого же индивидуального подхода. Каких специалистов вы привлекаете для восстановления исторического облика объектов культурного наследия и как согласовываете свои действия с Министерством культуры Московской области?

– Очень важно, что в нашу инвестиционную группу входят все необходимые подразделения, которые с момента проектирования и до воплощения замысла в жизнь включают практически все реставрационные направления, объединённые общей собственностью. И, соответственно, выстроить систему взаимоотношений между ними намного проще, чем между не связанными между собой структурами. И в материальном, и в организационном плане.

Каждый реставрируемый нами объект отличается не только индивидуальностью, но и уникальными, присущими только ему проблемами и сложностями. Безусловно, для решения таких вопросов нами привлекаются сторонние узкопрофильные специалисты и эксперты, знания и опыт работы которых помогают нам в реализации сложных архитектурных решений.

Что касается прохождения согласований и получения разрешений в Министерстве культуры Московской области, то эти процедуры вполне стандартные и регулируются административными регламентами. Все необходимые этапы мы проходим наравне с другими заявителями. При этом необходимо отметить высокий уровень профессионализма сотрудников министерства и их энтузиазм.

– Как будут использоваться отреставрированные усадьбы?

– В существующих экономических условиях есть единственная модель, которая вернёт усадьбе первоначальные функции, – это туризм. И здесь не нужно изобретать велосипед, надо лишь заимствовать то, что практикуется в Европе. А мы можем сделать это намного разнообразнее и качественнее. Туристический потенциал – это мощный стимул для экономического развития русской усадьбы. После реставрации комплексы, переданные ASG, станут совмещать в себе несколько функций – гостиничную, агротуристическую, музейную, досуговую. Каждый объект будет отличаться инфраструктурой и своей спецификой. При этом у каждой усадьбы появится своя программа развития при общей тенденции самообеспечения всем необходимым, то есть активной роли аграрного направления.

К примеру, в усадьбе Пущино-на-Наре разместится бутик-отель, который, по предварительным расчётам, сможет принимать до 60 гостей одновременно. Здесь будут и стандартные двуместные номера, и люксы. На первом этаже главного дома разместится ресторан, второй этаж станет многофункциональным пространством, где будут проходить встречи, конференции и иные мероприятия. На третьем – планируется оборудовать номера. Все интерьеры будут выполнены в аутентичном историческом стиле с использованием настоящих предметов искусства из собственной коллекции инвестора. Особенностью возрождённого усадебного комплекса станет производство собственных экологически чистых продуктов, животноводческий комплекс.

– Когда будет восстановлен первый объект и станет ли он доступен для туристов?

– В основу концепции дальнейшего использования всех объектов ляжет принцип «открытых дверей», чтобы обеспечить доступ всем желающим. Особенностью данной концепции является наличие у объектов музейной функции, которая дополняет коммерческое использование научно-исследовательской деятельностью. В парадных залах главного здания каждой усадьбы будут восстановлены исторические интерьеры с использованием предметов искусства из собственной коллекции компании. Номера концептуальных бутик-отелей будут выдержаны в аутентичном стиле и рассчитаны на различную целевую аудиторию от эконом до премиум-класса.

Первым объектом, переданным нашей компании, стала усадьба Аиги­ных в Талицах Пушкинского района. Документы все согласованы, проект реставрации получил одобрение в областном Министерстве культуры, и нам дано разрешение на проведение всех видов реставрационных работ, которые планируем завершить уже в следующем году. Восстановлен усадебный комплекс будет максимально полно в его исторических границах – не только здание, но и парк, места для прогулок и отдыха.

Сейчас в помещениях главного дома уже ведётся внутренняя отделка: штукатурят стены, проводят коммуникации. Согласно проекту реставрации началось возведение камина, проложен дымоход. Наши лучшие мастера реставрируют декор оконных наличников, штукатурный венчающий карниз.

– Насколько, на ваш взгляд, выгодно вложение средств в памятники старины?

– Сегодня доходность в несколько процентов, которую может обеспечить усадебный комплекс, будет меньше, чем доходность от инвестиций в современные торговые и гостиничные комплексы. Но в ближайшем будущем они могут если не сравняться, то по крайней мере не так разительно отличаться. Причём это произойдёт достаточно быстро. Уникальный восстановленный усадебный комплекс – это очень мощное капиталовложение, тогда как быстро возведённую гостиницу или торговый центр через десять лет, возможно, придётся разбирать и строить снова.

Основная проблема, почему эта ниша не интересует девелоперов, – в низкой доходности инвестиций, в отсутствии проработанных регламентов. Сегодня средства инвесторов направляются в проекты, где есть согласованный бизнес-план, написанный по экономическим законам. Банки финансируют только те проекты, которые соответствуют принятым направлениям инвестиций, где легко просчитать экономическую отдачу и риски. А поскольку в настоящее время такой системы в России нет, то просчитать стоимость восстановления усадьбы, учитывая, что там может быть множество сюрпризов, влекущих удорожание, и получить под это кредит практически невозможно. В нашей стране очень ограниченно предоставление подобных услуг, хотя во всём мире в этом сегменте уже переизбыток предложений. У нас же недвижимость требует огромных вложений, поэтому конкуренция очень небольшая.

Позволить себе инвестиции в объекты культурного наследия могут только финансово состоятельные структуры, располагающие достаточными собственными средствами. Если это социально значимый проект и основная прибыль идёт с других проектов, то можно удовлетвориться и низким процентом доходности. Но представители малого бизнеса в погоне за быстрыми деньгами могут поступиться архитектурными изысками и пойти на нарушение требований охранных обязательств. Поэтому для спасения архитектурного наследия России крупные институциональные инвесторы должны возрождать объекты культурного наследия, а малый бизнес развивать в них комфортную, ориентированную на динамичные потребности людей среду.

– Все ли условия программы правительства Московской области по восстановлению исторических усадеб с последующей льготной арендой вас удовлетворяют?

– Основное условие программы «Реставрация объекта культурного наследия с последующим переходом на льготную арендную плату 1 руб. за 1 кв.м площади» вполне чёткое и понятное для инвестора. Более того, на наш взгляд, это наиболее оптимальное решение существующей проблемы сохранения объектов культурного наследия, учитывающее интересы не только властей Подмосковья и его жителей, но и инвестора.

Разумеется, на стадии своего становления проект «Усадьбы Подмосковья», как и любой другой, будет со временем корректироваться, а его условия изменяться и дополняться – это нормальный процесс. Необходимо понимать, что рассматриваемая программа затрагивает огромные пласты нормативной базы, а круг вопросов, который должен быть решён, включает в себя экономические, правовые, социальные, земельные, инфраструктурные и многие другие.

Уже сейчас можно говорить о том, что проблем не миновать (незаконная варварская застройка исторической территории и приусадебных парков, отсутствие коммуникаций и инфраструктуры, высокая арендная плата за земли, занятые памятниками архитектуры, заброшенность усадеб в муниципальных районах, игнорирование частными собственниками требований о сохранении объектов). Все эти вопросы обозначены и переданы на рассмотрение в курирующие министерства.

К настоящему времени часть из них рассмотрена, и правительством Московской области были приняты принципиальные решения, благодаря которым программа «Усадьбы Подмосковья» получила новый виток развития. В частности, разработан проект законопроекта о льготной аренде земель, занятых объектами культурного наследия, с областным Министерством энергетики достигнуто соглашение о взаимном сотрудничестве и помощи в обеспечении реставрируемых объектов коммуникациями. Также проведено расширенное совещание с представителями муниципальных образований Московской области о ходе реализации губернаторской программы «Усадьбы Подмосковья», итогом которого стала выработка чёткой программы действий в отношении разрушающихся усадеб, находящихся на территории муниципальных образований.

И это только первые шаги, которые не только формируют интерес инвесторов, но и раскрывают весь потенциал реализуемой программы.

– Алексей Владимирович, планируете ли вы и дальше в ней участвовать?

– Да, наша компания будет принимать участие в аукционах по передаче подмосковных памятников в аренду на льготных условиях, чтобы выстроить системный проект. В результате победы на нескольких аукционах по льготной аренде усадеб ASG уже переданы пять старинных усадеб – Аигина, Черкизово, Пущино-на-Наре, Зенино и Тарасково. Причём последняя усадьба находится в ведении муниципальных органов власти. Каширский район Московской области (в частности, муниципальное образование «Сельское поселение Колтовское») первым из регионов присоединился к программе губернатора Московской области «Усадьбы Подмосковья».

Беседу вела Марина АЛЕКСАНДРИНА

|

Реставрация усадьбы Лопухиных

Первые реставрационные исследования на территории усадьбы начались в 1965 году. В это время из главного дома и флигеля выселяются жильцы и усадьба передается в пользование Министерству тяжелого машиностроения СССР. Реставрационными работами руководили специалисты Центральных научно-реставрационных проектных мастерских (ЦНРПМ) Министерства культуры РФ. На основании научных исследований и архивных изысканий архитектором-реставратором И.В. Ильенко была разработана концепция проекта реставрации, направленная на выявление сочетающихся в синтезе, как на фасадах, так и в интерьерах, наиболее ценных и значительных элементов XVII, XVIII и XIX веков. Проектом предусматривалось сохранение главного фасада в классических формах, сложившихся во 2-й половине XVIII – 1-й половине XIX вв. Одновременно на дворовом фасаде максимально выявлялась архитектура палат XVII века, включая «Красное» парадное крыльцо входа на второй этаж.

В течение 1960 – 1980 годов фрагментарная реставрация коснулась лишь отдельных элементов фасадов и интерьеров первого этажа с подвалом, но не затронула основных конструкций разрушающегося здания.

В 1992 году на территории усадьбы работала Московская археологическая экспедиция под руководством А.Г. Векслера. Раскопки дали чрезвычайно богатый материал, охватывающий длительный исторический период, начиная с домонгольской эпохи.

Историческая ограда с парадными воротами усадьбы Лопухиных. 1996

Новый этап в истории реставрации усадьбы связан с Международным Центром-Музеем имени Н.К. Рериха, разместившимся в усадьбе с 1989 года. К тому времени, несмотря на реставрационные работы середины 1970-х – 80-х годов, главный дом и флигель находились в аварийном состоянии. Осевшие местами фундаменты главного дома проявились трещинами на несущих стенах. Северный ризалит «оторвался» от здания и наклонился. Кирпичная кладка во многих местах расслоилась и грозила обрушением. В белокаменных подвалах из стен сочилась вода. Прогнившие деревянные конструкции кровли и перекрытия второго этажа требовали незамедлительной реставрации. Столярное заполнение окон и дверей, а также многие архитектурные детали отсутствовали в результате небрежного отношения и многочисленных перестроек, исказивших облик дома с уникальной историей. От исторической ограды остались лишь полуразрушенные пилоны и ржавые рассыпающиеся створки ворот.

С 1993 года Международный Центр Рерихов начинает полномасштабную реставрацию памятника по проекту реставрации ЦНРПМ (авторы: И.В. Ильенко и И.Д. Любимова). Контроль за ходом работ осуществляет Главное Управление охраны памятников города Москвы (ныне Москомнаследие). Весь комплекс работ по укреплению и реставрации несущих конструкций здания и фундаментов, стен, сводов, перекрытий, лестниц, кровли, фасадов, а также по воссозданию интерьеров зданий, благоустройству территории МЦР проводит исключительно за счет собственных и привлеченных средств, без всякой государственной поддержки.

В 1997 году вдоль Малого Знаменского переулка была восстановлена историческая ограда «в каменных столбах» с отреставрированными парадными воротами середины XVIII века, украшенными ажурными коваными металлическими створками и белокаменными карнизами пилонов.

В течение ряда лет в главном доме воссоздавалась отделка его интерьеров: палат первого этажа и белокаменных подвалов XVII века, парадной дубовой лестницы 70-х годов XVIII века, ведущей на второй этаж. В парадных анфиладах второго этажа по сохранившимся образцам были восстановлены наборные дубовые паркеты, белые изразцовые печи, камин из белого мрамора с вставками из лазурита, зеркала в резных позолоченных рамах, хрустальные люстры и колонны коринфского ордера с отделкой из искусственного мрамора. В двух залах расчищен от поздних масляных покрасок и отреставрирован подлинный искусственный мрамор отделки откосов оконных и дверных проемов XVIII века. Отреставрированы сохранившиеся во многих проемах дверные полотна. Наряду с этим в интерьеры второго этажа органично включены отреставрированные элементы архитектуры XVII века, уникальные порталы и оконные проемы.

Во флигеле при откапывании подвалов были обнаружены и восстановлены стены древней палаты XVII века.

В 2006 году воссозданием «Красного» крыльца XVII века на сохранившихся в земле белокаменных фундаментах завершена реставрация главного дома, проведены работы по благоустройству территории. Под наблюдением московских археологов был снят и исследован поздний культурный слой на глубину до двух метров. Теперь гости усадьбы могут любоваться нарядными и оригинальными трехэтажными боярскими палатами с парадным «Красным» крыльцом.

Смелое решение архитекторов-реставраторов объединить в гармоничном синтезе элементы архитектур XVII, XVIII и XIX веков наилучшим образом выявляет наиболее ценные грани уникального памятника, подчеркивает глубину и многомерность данного исторического пространства.

Особо следует отметить высокий научный уровень реставрации усадьбы Лопухиных. Все эти годы она велась строго в соответствии с основными методологическими реставрационными принципами и правилами, на основании археологических, архивных и натурных исследований, научного анализа, с соблюдением реставрационных технологий. В процессе производственных работ изучение усадьбы продолжалось, что позволило уточнить первоначальные решения проекта, получить новые неизвестные данные его строительной истории. Поэтому вполне закономерен тот факт, что уже несколько лет в стенах усадьбы Лопухиных по материалам ее реставрации Академией переподготовки работников культуры постоянно проводятся учебные лекции для студентов-архитекторов и специалистов-реставраторов.

Одновременно с реставрацией памятник приспосабливается под нужды Центра-Музея имени Н.К. Рериха. Все реставрационные работы с 1995 года проводятся под авторским руководством И.Д. Любимовой. Наряду с профессионалами-реставраторами и строителями, выполнявшими основной объем работ, в восстановлении усадьбы принимали участие добровольные помощники из разных городов России и ближнего зарубежья.

К настоящему времени завершен один из основных этапов работ по реставрации и приспособлению усадьбы Лопухиных под функции Центра-Музея имени Н.К. Рериха.

Доказательством высокого качества реставрации, проведенной Международным Центром Рерихов, и признанием историко-культурной значимости усадьбы Лопухиных являются высокие государственные и международные награды, которыми отмечен коллектив МЦР.

В 2007 году в Президент-Отеле (г. Москва) состоялось знаменательное событие – творческий коллектив, руководимый Людмилой Васильевной Шапошниковой – первым вице-президентом Международного Центра Рерихов, Генеральным директором Музея имени Н.К. Рериха, стал обладателем Национальной Премии «Культурное наследие» в номинации «Реставратор». Премия вручена Л.В. Шапошниковой за выдающиеся заслуги в организации и осуществлении реставрации памятника архитектуры XVII-XIX вв. «Усадьба Лопухиных», в котором размещен общественный Музей имени Н.К. Рериха. Премию присуждал Национальный Фонд «Возрождение русской усадьбы» при поддержке Министерства культуры и массовых коммуникаций РФ. Л.В. Шапошниковой была также вручена «Благодарность» от министра культуры и массовых коммуникаций.

В июне 2010 года Л.В. Шапошникова стала лауреатом Премии Европейского Союза по Культурному Наследию «Европа Ностра» в номинации «Самоотверженный труд». Эта премия присуждается за выдающиеся достижения в вопросах сохранения богатейшего архитектурного, природного, археологического и художественного наследия Европы. Высокая награда стала знаком высокого уважения международной общественности к деятельности Международного Центра Рерихов по сохранению культурного наследия России.

В ноябре 2010 года Департамент Культурного Наследия г. Москвы в числе одиннадцати лучших реставрационных работ Москвы представлял усадьбу Лопухиных на реставрационной выставке «Denkmal 2010» в Лейпциге.

Так будет выглядеть усадьба Лопухиных к 2020 г.

Интерес к загородным резиденциям стал заметен с 2009 г. По словам эксперта, после кризиса усадьбы стали выкупать либо брать в аренду обеспеченные люди, но вовсе не миллиардеры: «Мотивация у всех разная – у кого-то это интерес к истории собственной семьи, у кого-то есть представление, как это может работать и приносить прибыль». Но пока из 70 вновь открытых в России для посетителей усадеб серьезную прибыль новым владельцам ни одна не принесла, уточняет Ойнас.

Отдают дешево

В Московском регионе действует программа льготной аренды объектов культурного наследия «Рубль за квадратный метр». В столице программа заработала в 2012 г., в области – в 2013-м. В Москве, по данным департамента культурного наследия, в аренду передано 19 усадеб, еще на четыре хотят найти арендаторов в этом году. В Подмосковье, как сообщили в областном минкульте, новых хозяев обрели чуть более 30 объектов культурного наследия.

Победитель аукциона обязан в течение пяти лет (в Москве) и семи лет (в Подмосковье) полностью отреставрировать объект. Если есть стены, то восстановить их. Если остались руины – заказать архитектурный проект, который будет аутентичен тому, что возвели зодчие прошлых веков. Как только реставрация будет завершена и принята экспертами департамента культурного наследия Москвы / Минкульта МО, начинает действовать льготная ставка аренды – 1 руб. за 1 кв. м (до этого инвестор платит рыночную ставку). Аренда на 49 лет, включая период реставрации. Усадьба и земля под ней остаются в собственности государства. Арендатор может использовать здание по своему усмотрению, может сдать помещения в субаренду, если только это не наносит вред зданию. Например, нельзя размещать в исторических стенах производства, склады или объекты, связанные с химией, вроде салонов красоты или бассейнов. Жить в усадьбах можно – зарегистрироваться нельзя. По документам это нежилой объект недвижимости, и опрошенные «Ведомостями» эксперты не припомнили, чтобы его переводили в статус жилого.

Аналогичные программы работают и в других регионах: в Твери в этом году планируется выставить на торги 17 исторических зданий. По местным условиям объект передается в аренду на 20 лет, льготные условия начинают действовать сразу же. В 2016 г. правительство Республики Чувашии приняло постановление о передаче инвесторам неиспользуемых объектов культурного наследия, находящихся в неудовлетворительном состоянии, уже определены восемь усадеб, которые планируется предложить для аренды в первую очередь. В сентябре 2016 г. первый подобный аукцион, на котором были определены арендаторы для четырех местных исторических объектов деревянного зодчества, прошел в Томске. Подобные планы озвучивали власти Самарской, Кировской, Астраханской и Нижегородской областей. В Башкирии министерство земельных и имущественных отношений предложило передавать объекты исторической недвижимости, находящиеся в неудовлетворительном состоянии, инвесторам для восстановления, а впоследствии в собственность с аукциона с начальной символической ценой в 1 руб. Условие для нового владельца – восстановить дом до аутентичного состояния. Если реконструкция выполнена не будет, сделку расторгнут. Эту схему, но уже в масштабах всей страны хочет в этом году начать реализовывать и Росимущество.

Также продажей старинных усадеб занимается Распорядительная дирекция Минкультуры России, 100% акций которой принадлежит государству. Как рассказывает ее директор Вадим Соловьев, за три года им удалось реализовать через торги 26 объектов культурного наследия. Шестнадцать из них являются памятниками федерального либо регионального значения. Сейчас в продаже уникальная по былой красоте и истории усадьба «Гребнево», расположенная в 21 км от Москвы в Щелковском районе. В ближайшее время дирекция ждет одобрения Росимущества на передачу в собственность еще около 50 объектов культурного наследия, находящихся в различных регионах страны.

На торги усадьбы выходят в разном состоянии. «Гребнево» в Щелковском районе – усадьба князей Голицыных, построенная на рубеже XVIII–XIX вв. (объект культурного наследия федерального значения), – разрушается буквально на глазах, – приводит пример Соловьев. – Мы много времени потратили на переговоры с госкорпорацией «Ростех», которая создает в Щелковском районе внедренческую зону «Исток». Им хотелось, чтобы в шаговой доступности от их предприятий появился объект социально-культурной направленности – концертная площадка, кинотеатр, выставочный комплекс. Усадьба позволяла все это разместить на своей территории». Оценена усадьба была в 180 млн руб. «Поначалу такая цена не смущала потенциальных покупателей, но на сделку они так и не вышли. Ищем новых претендентов», – рассказывает Соловьев.

Зеленый коридор

Распорядительная дирекция уже два года по программе «Зеленый коридор» проводит открытые торги по реализации объектов культурного наследия. С победителем аукциона подписывается договор купли-продажи с отлагательными условиями: инвестор выплачивает только 20% стоимости приобретенной усадьбы и получает беспроцентную рассрочку на оставшуюся сумму на весь период реставрации. Основное требование к инвестору – безотлагательное проведение реставрационных работ (на это отводится не более семи лет), право собственности на имение он получит только после их завершения.

Нового собственника – Российское военно-историческое общество – уже обрела усадьба «Перхушково» в Одинцовском районе. Одноименное село в старые времена было известной почтовой станцией, на которой останавливались Гоголь, Пушкин. В главном доме усадьбы бессонную ночь провел Наполеон, шедший со своей армией к Москве. В реставрацию главного дома нужно вложить не менее 100 млн руб., говорит Соловьев.

В Солнечногорском районе так продана усадьба «Болдино» в одноименной деревне. Это поместье когда-то принадлежало «отцу русской истории» Василию Татищеву, его могила находится неподалеку. Именно здесь он закончил работу над «Историей российской».

«Болдино» сильно пострадало во время Великой Отечественной войны. Остались лишь остовы кирпичных стен, когда-то роскошный фруктовый сад зарос борщевиком. Более чем за 4,5 млн руб. усадьбу купил миллиардер из Татарстана Алексей Семин. Всего компании, входящие в инвестиционную группу ASG, которую возглавляет Семин, получили право аренды 10 усадеб в различных районах области. Среди них «Черкизово», «Пущино на Наре», «Тарасково» и др. В конце 2015 г. была завершена реставрация усадьбы Аигина в деревне Талицы Пушкинского района. Семин привез туда немало вещей из личной коллекции антиквариата – шкафы, столики, секретеры, диваны. В коммерческих целях усадьба пока не используется. Весной прошлого года приступили к восстановлению «Зенина» (XIX в.) в Люберецком районе. Семин рассматривал возможность превратить «Зенино» в зону отдыха. В планах ASG было создание в отреставрированных поместьях островков агрокультуры, с гостиничным комплексом и фермерским хозяйством по соседству. Пока этот план не реализуется. «Мы [с Семиным] обсуждали различные концепции и довольно много спорили, – рассказывает Ойнас. – Я пытался доказать, что сельский туризм и бутик-отель – это разные форматы. Слез с золотого унитаза и пошел корову доить – такое вряд ли возможно в реальной жизни. Не поедут ради этого обеспеченные люди в провинцию. Если и поедут, то единицы. И расходы на восстановление усадьбы и последующее содержание дорогой инфраструктуры никогда не окупятся. Но у Семина своя точка зрения».

Отели в загородных поместьях далеко не везде будут востребованы. Создавались усадьбы для уединенного семейного отдыха или постоянной жизни на природе, вдали от городской суеты. Туристический интерес к поместью, спрятанному в лесах и полях вдали от цивилизации, ограничен. Детский лагерь, работающий на коммерческой основе, более эффективный вариант. В усадьбе «Покровское-Засекино» в Одинцовском районе работает военно-патриотический лагерь. Технически вполне возможно, как считает Соловьев, создавать в отреставрированных усадьбах дома для одиноких пожилых людей. Такая практика распространена на Западе, но в России пока толком не прижилась, хотя и создано уже около 50 таких объектов.

Горизонты окупаемости

По подсчетам гендиректора Hospitality Income Consulting Елены Лысенковой, стоимость восстановления 1 кв. м барской усадьбы стремится к 150 000 руб., минимум – 60 000 руб., все зависит от состояния объекта. Дороже всего обходится воссоздание оригинальных элементов зданий и сооружений, инженерия, коммуникации, благоустройство прилегающей территории. Приносить доход впоследствии будет лишь четверть территории усадьбы – там, где появятся гостиничные номера, заведения общепита. Срок окупаемости вложений, по словам Лысенковой, не менее 12 лет. «На восстановление арсенала Нижегородского кремля было потрачено 140 000 руб. на 1 кв. м, и это не самая низкая цена. Но она в 8 раз превышает коммерческую стоимость 1 кв. м при редевелопменте (15 000–30 000 руб.)», – сравнивает Эвелина Ишметова, директор по консалтингу и развитию инвестиционной компании Key Capital.

Ресторанное будущее

«В городских усадьбах после реставрации, как правило, открываются отели и рестораны, – рассказывает Вадим Соловьев. – Как, например, в купеческом особняке на Школьной улице в Москве, который нашел нового собственника в 2014 г. за 150 млн руб. (при стартовой цене в 120 млн руб.). В Иркутске, где первыми стали продавать памятники истории с отлагательным условием, уже больше десятка зданий стали частной собственностью и почти половина из них уже начала новую жизнь после реставрации».

«У каждого такого объекта есть история, какие-то тайны и легенды, связанные с этим местом. Если человек, который задумал арендовать или выкупить поместье, сможет извлечь эту историю, а затем «упаковать» и представить посетителям уже в современном прочтении, тогда проект заработает и начнет приносить прибыль», – рассуждает Ойнас. Главное и самое сложное, на его взгляд, – заставить туристов доехать до усадьбы: «Экскурсию интересную придумать, пирожками накормить, главное, как говорится, заманить посетителей. А показывать можно и руины». Поэтому первоначальные расходы в проект могут быть совсем небольшими, уверен он. А отреставрировать скромную сельскую усадьбу, считает Ойнас, можно и за миллион рублей. На дворец уже потребуется несколько десятков миллионов долларов.

В качестве примера Ойнас приводит ростовский опыт. Усадьбу дворян Леонтьевых в селе Воронино под Ростовом Великим за $50 000 выкупили у местных властей наследники дворянского рода. На восстановление территории, усадебного дома, хозяйственных построек ушло 10 лет. В главном доме открыли музей, в котором рассказывается об истории крепких хозяйственников Леонтьевых, в оранжереях которых когда-то росли ананасы в промышленных масштабах. Для туристов построено два гостевых дома с номерами вплоть до «люкса», подготовлены специальные программы и развлечения: бал XIX в., катание на лошадях верхом и в санях, бега борзых за механическим зайцем. В среднем загрузка гостевых домов за 1,5 года после открытия составляет 7–8%. «Самоокупаемыми» считаются январь, май и июль. В остальное время для поддержания жизнедеятельности усадьбы хозяевам приходится выкладывать собственные деньги (благо есть еще один бизнес). Содержание, по словам владельца Сергея Леонтьева, обходится в 400 000–500 000 руб. в месяц. А отдача сейчас практически нулевая. Понятно, что так долго продолжаться не может, но новый стратегический план, который сочетал бы поддержание элитарной атмосферы и туристов, хозяева еще не придумали.

Другой ростовский объект – «Усадьба Плешанова» – на отсутствие интереса пожаловаться не может. Находится она в самом Ростове, где всегда много туристов и мало мест для проведения досуга. Отельер Иван Синюшкин планирует расширение гостинично-музейного комплекса из четырех домов до музейного квартала.

Первое здание «Усадьбы Плешанова», без крыши, было приобретено в 2001 г. за 60 000 руб. В его реставрацию и «насыщение историческим смыслом» – небольшой музейной экспозицией с историческими артефактами, произведениями резчиков по дереву, которые были привезены местным краеведом-художником из деревень Ярославской области, было вложено 8 млн руб. В 2003 г. в доме открылась гостиница, которая сразу начала приносить прибыль. В 2005 г. Синюшкин купил еще одно здание, уже в лучшем состоянии, за ним третье и четвертое. Всего за 10 лет, по словам Синюшкина, в проект вложено 40 млн руб. Среднегодовая загрузка гостиницы из 21 номера составляет 56%. «А поначалу загрузка была вообще 82% и номеров просто не хватало. Приходилось делиться с конкурентами», – рассказывает владелец усадьбы.

В будущем музейном квартале планируется новая гостиница, ресторан, сауна, конференц-зал, туристическое бюро, мастерские народных промыслов. Расширится развлекательная и сервисная составляющие: прогулки на катере, конные и велопрогулки, прокат спортивного инвентаря, небольшая парковая зона, кухня, музейные экспозиции, по замыслу Синюшкина будут побуждать туристов остаться в городе на лишнюю ночь. Необходимые вложения он оценивает в 120–130 млн руб.

«Сегодня у государства нет нескольких сотен миллиардов рублей для того, чтобы спасти все памятники. Они разрушаются быстрее, чем мы их реставрируем. Поэтому единственный выход – это полноценная передача памятников в частную собственность», – говорит Соловьев. Если воссоздать в глубинке островок русского дворянства или купечества, проложить к нему туристический маршрут, это же вдохнет жизнь во всю округу, обеспечит рабочие места для местного населения, уверена руководитель Центра усадебного наследия при Институте всемирного наследия им. Лихачева Вера Стерлина. «Но чтобы старинные усадьбы всерьез заинтересовали меценатов, нужна программа поддержки, – считает эксперт. – Прежде всего в развитии усадебного наследия должны быть заинтересованы региональные власти. Почему бы, например, последним не подвести к усадьбам коммуникации, проложить дороги? Вот это будет по-настоящему эффективная помощь со стороны государства»