Отличие восстания от революция. Логическая цепь: бунт (мятеж) – восстание – революция

Если революция и реформа нацелены на целостное преобразование политической системы, к тому же охватывающей не отдельную область, регион, но всю страну, нацию, то такой часто встречающийся политический процесс, как восстание, имеет по сравнению с ними существенные отличия.

В зависимости от исторической эпохи, социального состава участников восстания характеризуются большим разнообразием, различаются по степени интенсивности, длительности, по возможности успеха, уровню организованности, духовным и психологическим импульсам, которые вдохновляют участников. Любому восстанию присущ некоторый уровень организованности,

большую роль здесь играют руководители, выдвигаются определенные цели, хотя, как правило, весьма декларативные и нечеткие. Эти цели находят обоснование в несложной программе, лозунгах.

Наличием определенной степени организованности, целенаправленности восстание отличается от бунта - массового действия, имеющего очень высокую степень интенсивности; активности его участников, но еще больше ограниченного временем протекания, а также проблемой, причиной его вызвавшей. Бунт - это почти всегда ответная реакция на какие-либо экстраординарные действия представителей господствующих политических групп, государственных органов, не перерастающая ограниченных задач сопротивления отдельным действиям правительства.

Мятеж по степени интенсивности, эмоциональной напряженности близок к бунту, но в отличие от него имеет еще более ограниченное число участников. Мятеж возникает как результат продуманной, целенаправленной подготовки определенной группы лиц.

Он носит вооруженный характер, ставка здесь делается на военную силу, и основное ядро мятежников обычно составляет армия. С присоединением к его инициаторам более широкого состава участников мятеж быстро теряет качество организованного, целенаправленного действия, приобретает такие черты, как предельная широта предъявленных обществу обвинений, нетерпимость к цивилизации, какому бы то ни было руководству, встает на путь тотального оспаривания. Человек здесь всецело подчинен эмоциям, а его действия все более теряют связь с условиями, реальными возможностями и потребностями сложившейся политической ситуации. Мятеж при такой логике своего развития быстро приобретает качества бунта, исчерпывает свой преобразовательный потенциал и затухает.

Если же массы не присоединяются к мятежникам, то он становится путчем, т.е. выражается в вооруженных действиях, не опирающихся ни на широкую поддержку, ни на учет ситуации, ни на продуманную программу.

ЛИТЕРАТУРА

Демидов А.И., Федосеев А.А. Основы политологии. М., 1995. Гл. 13. § 2.

Камю А. Бунтующий человек. М., 1990.

Ильин В.В., Панарин А.С., Ахиезер А.С. Реформы и контрреформы в России. М., 1996.

Ленин В.И. Революционные дни // Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 9.

Мальцев В.А. Основы политологии. М., 1997. Гл. 19.

Политология: Курс лекций / Под ред. Н.П. Денисюк и др. Минск, 1997. Гл. 14. §1,2.

Энгельс Ф. Крестьянская война в Германии // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 7.

Еще по теме 63. Восстание, бунт, мятеж, путч как виды политического процесса:

1. 61. Революция и реформа как виды политических преобразований
2. Китай после подавления Тайпинкого восстания. Изменение политической жизни.
3. Лекция 10. Демократия как форма власти и средство политического процесса
4. Очерк 2. На пути к новой политической системе: от восстания в Киеве 1068 г. доЛюбечского съезда

Политическая модернизация

В политической науке переход от одного типа политической системы к другому обозначается термином «политическая модернизация». Смысл модернизации в приближении различных фрагментов и целых политических и социальных систем к уровню их наиболее развитых состояний.

Теория политической модернизации зародилась в США в 1950‑1960‑х гг. Она прошла три этапа становления и эволюции.

1. Зарождение концепции. В 1950‑1960‑е гг. политическая модернизация понималась как заимствование освободившимися от колониальной зависимости странами политического устройства и политической культуры западных стран. В качестве основных направлений рассматривались: демократизация политической системы по западному образцу (централизованное государство, парламент, многопартийность, всеобщие выборы), активное сотрудничество развивающихся стран с государствами Западной Европы и Северной Америки.

2. С середины 1960‑х гг. были выявлены основные недостатки первых исследований. Более пристальное изучение конкретных политических процессов в развивающихся странах показало, что недооценивались внутриполитические факторы борьбы за власть и абсолютизировалось внешнеполитическое влияние. Попытки преодоления недостатков и детальное изучение политического развития европейских стран привели к иному пониманию сущности процесса политической модернизации.

3. В 1970‑1980‑е гг. концепция политической модернизации превратилась в обоснование общей модели процесса развития цивилизации, суть которой состоит в описании перехода от традиционного общества к рациональному (современному) (исследователи Алмонд, Верба, Пай, Хантингтон ).

В современной концепции политической модернизации выделяется два исторических типа модернизации:

1. Оригинальная модернизация – тип характерен для США и стран Западной Европы, осуществивших переход к рациональному общественному устройству в результате длительного внутреннего развития.

2. Вторичная модернизация – тип характерен для стран, отставших в развитии и пытавшихся догнать передовые за счет использования их опыта. К этой группе относили развивающиеся страны, освободившиеся от колониальной зависимости. Сегодня изучаются процессы в странах Восточной Европы, Китае, СНГ. Внимание сосредоточивается на трудностях политического развития, кризисных явлениях.

В середине XIX в. был сформулирован закон политического развития. Философы полагали, что для страны со слабой и зарождающейся демократией нет ничего опаснее, чем слишком быстрые реформы и изменения. В этих условиях участие масс в политике обгоняет развитие политических институтов в обществе (партий и т. п.), и, как следствие, не удается остановить начавшиеся процессы. Интенсивная поляризация не способствует введению начавшегося процесса в демократические рамки, наступает «тирания черни» – охлократия.

В современной политологии принято выделять три пути перехода к демократии: эволюционный; революционный; военный.

Этапы перехода: 1) кризис авторитарного режима (может быть вызван обстоятельствами как внутреннего, так и внешнего характера, снижением легитимности, возникновением разнополярных течений и т. п.); 2) установление демократии; 3) консолидация демократии.

Модели перехода к демократии:

Линейная (классическая) подразумевает постепенное ограничение прав власти и расширение прав и свобод личности, утрату избирательных цензов и т. п.

Циклическая характеризуется чередованием авторитарных и демократических форм правления по определенным циклам.

Диалектическая характерна нестабильностью переходов политических режимов, но переход к демократии всегда осуществляется только под давлением созревших предпосылок.

Кооперативная обладает сущностным потенциалом демократии, переход к ней осуществляется в ходе постепенной либерализации политического режима.

Конкурентная характеризуется резкой либерализацией, распадом прежней системы и попытками внедрения новых политических институтов любой ценой, может сопровождаться насилием и гражданской войной.

Исходя из предложенных моделей, политолог Пшеворский выделил пять возможных исходов перехода к демократии: а) структура конфликтов такова, что ни один демократический институт не может утвердиться, а политические системы начинают бороться за новую диктатуру; б) временный консенсус сил; в) соперничество противоположных политических сил мешает становлению отдельных демократических институтов; г) политические силы соглашаются на нежизнеспособность политической структуры и противятся введению демократических институтов; д) введенные демократические институты оказываются прочными.

Революции и реформы нацелены на целостное преобразование политической системы, охватывающей всю страну, нацию. В отличие от них, существуют политические процессы более локального характера – бунт, мятеж, восстание, путч.

Восстания, в зависимости от исторической эпохи и социального состава участников, отличаются разнообразием целей, степенью интенсивности, длительности, возможностью успеха, уровнем организованности, духовным и психологическим импульсами, которые вдохновляют участников. Восстания имеют своих лидеров, уровень организации, цели (часто – декларативные и нечеткие), программы и лозунги.

Бунт – явление массовое, в нем нет организованности и целенаправленности, но есть очень высокая степень интенсивности, активности его участников, накала страстей; бунт ограничен рамками протекания и проблемой, его вызвавшей. Бунт – это почти всегда ответная реакция на какие‑либо экстраординарные действия представителей господствующих политических групп, государственных органов, не перерастающая ограниченных задач сопротивления отдельным действиям правительства.

Если восстания чаще характерны для военной среды, то бунты – для широких народных масс.

По степени интенсивности, эмоциональной напряженности к бунту близок мятеж, но для мятежа характерно очень ограниченное число участников. Он возникает как результат продуманной, целенаправленной подготовки определенной группы лиц, носит вооруженный характер, ставка делается на военную силу, и основное ядро мятежников – армия. Как только к его инициаторам присоединяются более широкие слои населения, мятеж теряет качество организованного, целенаправленного действия, становится предельно жестоким, потерявшим цель и нетерпимым ко всему, что считает чуждым. Мятежник подчинен эмоциям, его действия теряют связь с реальными возможностями и потребностями сложившейся политической ситуации. При такой логике развития мятеж превращается в бунт, исчерпывает себя и затухает.

Мятеж должен найти поддержку в массах, иначе он становится путчем – актом, выражающимся в вооруженных действиях, не опирающихся ни на широкую поддержку, ни на учет ситуации, ни на продуманную программу. Если путч достигает цели, обычно говорят о военном перевороте.

Толпы народа осаждают дворец правителя, врываются туда, поднимают на копья угнетателей и на руках вносят своего вождя, который с балкона провозглашает начало новой эры. Такая картина революции похожа и на восстание. Однако, названия существуют разные. Кроме того, есть понятия революция сверху (так порой именуют реформы Александра II), промышленная революция, научно-техническая революция и т. д. Их уж никак нельзя сблизить с вышеописанной картиной. Значит, понятие революции не исчерпывается картинками, вроде штурма Зимнего дворца в фильме «Октябрь» Сергея Эйзенштейна.

Легче всего отличить революцию от заговора. Заговор планируется и осуществляется небольшой группой, без участия широких слоёв населения. Достаточно вспомнить заговорщическое направление русского народничество – оно верило, что изменить Россию удастся усилиями малых по численности подпольных организаций.

Восстание и бунт предполагает участие широких народных масс. Кстати, их сложно отличить друг от друга. Над вторым больше тяготеет пушкинская фраза про русский бунт бессмысленный и беспощадный. То есть в этом случае главная цель – пограбить, борьба идёт против чего-то, но сами бунтовщики плохо себе представляют, что они хотят построить в после своей победы.

В случае восстания борцы представляют, что получиться в случае успеха. Например, восстание Уильяма Уоллеса, которое было продолжено восстанием Роберта Брюса: речь идёт о Шотландии рубежа XIII-XIV веков. Оба лидера отлично понимали свою цель – они добивались возобновления независимости Шотландии от Англии. Но в результате победы, Шотландия стала королевством, таким же, каким была Англия, и каким была Шотландия до потери независимости.

Революция отличается от восстания и бунта тем, что в результате в стране происходят радикальные изменения. Обычно это касается социального строя. В России в правление Александра II сменилась структура общества, промышленная революция преобразовала способ производства. То есть революция – это обязательно кардинальные преобразования, возникновение чего-то принципиально нового.

Также революция сильно увязана с понятием прогресса. Обычно так именуют те перевороты, в ходе которых были установлены (или провалились) попытки установить формы правления, прогрессивные с точки зрения дающих название исследователей. Обычно прогрессивными считается государственные устройства с определёнными формами народного представительства. Так события в Нидерландах в 1566-1609 года считаются революцией, потому что в результате установилась республика. В то же время в ходе Фронды во Франции в 1648-1653 годах фактически также чуть не сменился государственный строй. Нарождавшийся абсолютизм выдержал нелёгкую борьбы с аристократической олигархией – властью принцев крови и других высших аристократов. Однако Фронду не считают революцию, потому что противники кардинала Мазарини хотели вернуть в стране феодальные пережитки, а не установить прогрессивную форму правления.

Также многое зависит от идеологии иного рода. Так в русской историографии события во Франции 1848-1849 годов считаются революцией. Это и не удивительно: вместо монархии, пусть и конституционной, в стране была провозглашена республика. События в Северной Америке в 1775-1783 годах называют Американской революцией, или Войной за независимость, но никак не восстанием. Это и понятно – там была построена первая в мире президентская республика. Но и на землях бывшей Речи Посполитой в 1830-1831 и 1863-1864 годах хотели не просто освободиться от российского владычества, но и построить республику вместо монархии Царства Польского; однако те события мы зовём восстаниями. Всё зависит от позиции исследователей, дававших устоявшиеся названия.

Таким образом, революция – это не просто свержение действующей власти (или вообще отсутствие такого свержения, в случае революции сверху, промышленной революции и т. д.), но и построение чего-то принципиально нового, прогрессивного и идеологически правильно с точки зрения исследователей, впервые давших явлению ныне устоявшееся название.

Если революция и реформа нацелены на целостное в конечном счете преобразование политической системы, к тому же охватывающей не отдельную область, регион, но всю страну, нацию, то такой часто встречающийся политический процесс, как восстание, имеет по сравнению с ними некоторые сущностные отличия (правда, их установление, выявление общих черт чрезвычайно затруднено прежде всего из-за многообразия их исторических форм). В зависимости от исторической эпохи, социального состава участников восстания характеризуются большим разнообразием, различаются по степени интенсивности, длительности, по возможностям успеха, уровням организованности, тем духовным и психологическим импульсам, которые вдохновляют участников.

Любому восстанию присущ некоторый уровень организованности и структуры, которые его обеспечивают, большую роль здесь играют руководители, выдвигаются определенные цели, хотя, как правило, весьма декларативные и нечеткие. Эти цели находят обоснование в несложной программе, лозунгах. Восставшие

руководствуются устойчивыми категориями мышления и речи (право, справедливость, народ, правда, воля), предпринимаются идейные усилия к оправданию восстания как законного дела. Все это придает восстанию определенное созидательное начало. В то же время необходимо иметь в виду, что многие восстания не носят политического характера, не направлены на преобразование политических институтов и даже не затрагивают центров власти, а под успехом такого социального действия, как правило, его участниками подразумевается замещение функции господствующей группы в старом обществе. Цели восстания в основном носят негативный характер, как писал Макс Штирнер: «Строить учреждения - дело революции, подниматься над ними, стать над учреждениями - цель восстания» , что в значительной степени предопределяет сосредоточенность восставших на какой-то конкретной, причем ограниченной цели, проблеме или территории.

Степень организованности, управляемости восстания в зависимости от исторических и социальных условий весьма различна, но элемент целенаправленности в восстании всегда присутствует, чем оно и отличается от бунта - массового действия, имеющего очень высокую степень интенсивности, активности его участников, но еще больше ограниченного временем протекания, проблемой, причиной его вызвавшей. Бунт - это почти всегда ответная реакция на какие-либо экстраординарные действия представителей господствующих политических групп, государственных органов. Не перерастая локальных рамок, ограниченных задач сопротивления отдельным действиям правительства, бунт себя и исчерпывает. По мнению А. Турэна; бунт отличается от восстания узким, ограниченным составом участников, отсутствием атаки на центры власти, неопределенностью политических целей, в основном оборонительным характером предпринимаемых действий. Лозунги, выдвигаемые в бунте, или слишком глобальны, неконкретны, или чрезвычайно заземлены.

Мятеж по степени интенсивности эмоциональной напряженности близок к бунту, но в отличие от него имеет еще более ограниченное число участников. Мятеж возникает как результат продуманной, целенаправленной подготовки определенной группы лиц. Он носит вооруженный характер, ставка здесь делается на военную силу, и костяк мятежников обычно составляет армия, но с присоединением к его инициаторам более широкого состав;] участников он быстро теряет качество организованного, более или менее целенаправленного действия, приобретает такие черты, κ;ικ предельная широта предъявляемых обществу обвинений, нетерпимость к цивилизации, какому бы то ни было руководстр\ встает на путь тотального оспаривания; человек здесь подчиняем, я

==226

глубинным · психологическим импульсам, а само действие вес более теряет связь с наличными условиями, реальными возможностями и потребностями сложившейся политической ситуации. Мятеж при такой логике своего развития быстро приобретает качества бунта, исчерпывает свой преобразовательный потенциал и затухает.

Если же массы не присоединяются к мятежникам, то он становится путчем, доказывающим, что «попытка восстания ничего, кроме кружка заговорщиков или нелепых маньяков, не обнаружила, никаких симпатий в массах не вызвала» , т.е. выражается в вооруженных действиях, не опирающихся ни на широкую поддержку, ни на учет ситуации, ни на продуманную программу.

з. политический кризис

Все рассмотренные выше политические процессы возникают в условиях специфического состояния политической системы - ее кризиса, служащего моментом наивысшего обострения противоречий в ней, когда необходимость ее преобразования приобретает основания необратимости, а требование перехода политической системы в новое состояние становится все более ощутимым. Так возникает ситуация, «в которой неприемлемы известные и применявшиеся до сих пор образцы деятельности, которая не может быть разрешена при помощи этих способов деятельности и существенные потребности индивидов или всей группы остаются неудовлетворенными» .

Зримыми проявлениями кризиса служат состояния, когда установленные в обществе нормы регуляции политических отношений не принимаются его частями в качестве авторитетных; деятельность государственного аппарата, замкнутая рамками его специфического интереса, не способствует улучшению состояния социального организма; а структура государственных институтов формируется вопреки традициям и историческому опыту народа.

Существует множество лежащих вне сферы политики проблем, отсутствие решения которых стимулирует кризисное развитие: среди них и длительные экономические неурядицы, и экологические катастрофы, и военные поражения. Но нас в данном случае интересует комплекс политических причин, его вызывающих. Их тоже, конечно, может быть множество, но все они в той или иной степени выражаются в неспособности институтов политической системы отразить требования складывающейся политической ситуации, в нарастающем разрыве между различного рода декларациями, намерениями и реальными делами, которые

за ними следуют. Основные проблемы, существующие в обществе, пробуждающие активность людей, обходятся, не решаются несмотря на многочисленные действия и резолюции властных структур.