ИЗ СЕРИИ «РУССКИЕ В СКАНДИНАВИИ»/ОЛЬГА КОЛЕСНИКОВА. Несмотря на то, что Норвегия – относительно молодое государство, история отношений российского и норвежского народов насчитывает многие века. Письменные упоминания о первых российско–норвежских связях относятся к IX веку, когда скандинавские дружины и купцы появляются на Руси как с военными, так и с торговыми целями. Норвежские викинги служили в качестве воинов–наемников в дружинах русских князей в Новгороде, Киеве, Смоленске, Чернигове. Креститель Руси князь Владимир I Святославич (Владимир Великий) до занятия киевского престола три года (977–980 годах) провел в Норвегии. В середине XI века в дружине великого князя киевского Ярослава I Мудрого служил норвежский викинг из королевского рода Инглингов – Харальд Сигурдарсон, по возвращении в Норвегию ставший норвежским королем (Харальд III Суровый). Сохранились также сведения и о том, что еще до него викинги находили пристанище при дворе киевских князей и оттуда возвращались в Норвегию для занятия трона. В XI–XII веках установились прочные династические связи Рюриковичей и Инглингов: дочь Ярослава I Мудрого Елизавета стала женой норвежского короля Харальда III Сурового, а Мальмфрид, дочь великого князя киевского Мстислава I Великого, внучка Владимира II Мономаха, была замужем за норвежским королем Сигурдом Иерусалимским Паломником (Йорсальфаром). Первые упоминания о договорном оформлении двусторонних отношений относятся к XIII веку. В 1251 году в Трондхейме между Русью (Новгородским государством) и Норвегией заключается первый договор об урегулировании отношений в приграничных областях, оригинал которого не сохранился. В 1326 году в Новгороде подписан договор, закрепивший уже реально сложившуюся сухопутную границу двух государств. Его оригинал также утерян, но сохранились копии эпохи средневековья. Им утверждались условия взимания налогов в общих районах на Севере и принципы проведения границы. Никогда не нарушавшаяся войнами, она стала первой договорно закрепленной границей в Европе и является старейшей из современных государственных границ нашей страны. Договор 1326 года создал предпосылки для упорядоченной и регулярной торговли между северными частями Новгородского княжества и Норвегией на долгие времена.

С 1380 по 1814 годы Норвегия находилась под властью Дании и не имела самостоятельной внешней политики. К периоду вхождения Норвегии в унию со Швецией (1814–1905) относится самый ранний действующий российско–норвежский договор – подписанная в Санкт–Петербурге «Конвенция о статусе границ между Россией и Норвегией» от 1826 года. В соответствии с конвенцией, а также дополнительным протоколом к ней от 1834 года между двумя государствами была установлена граница. Вместе с более поздними договоренностями 1940–х годов данные соглашения заложили основу добрососедского сосуществования в районе общей сухопутной границы между Россией и Норвегией протяженностью 196 км. Для российско–норвежских связей на протяжении всей их истории были характерны добрососедство, взаимопомощь и взаимовыручка. Не случайно российское правительство первым официально признало в 1905 году независимость Норвегии, а Норвегия в числе первых признала государственный суверенитет России 16 декабря 1991 года. В Норвегии по сей день с благодарностью вспоминают события октября 1944 года, когда Советская Армия, осуществив Петсамо–Киркенесскую операцию, освободила от немецких войск восточную часть норвежской губернии Финнмарк и тем самым положила начало освобождения Норвегии от немецкой оккупации. Не стали исключением и времена «Холодной войны», когда, несмотря на ограничение контактов между двумя принадлежавшими к разным идеологическим и военно–политическим блокам странам, связи как на официальном уровне, так и между простыми людьми по–прежнему определялись, в основном, атмосферой добрососедства. Тот факт, что Норвегия являлась единственным членом НАТО, имевшим общую сухопутную границу с СССР, накладывал особый отпечаток на отношения между двумя странами. В период «оттепели» в 1955 году состоялся первый в истории визит главы правительства Норвегии (тогда им был Э.Герхардсен) в СССР, а в 1964 году – ответный визит Н. Хрущева в Норвегию. В 1972 году была создана Межправительственная Советско– (ныне Российско–) Норвежская комиссия по экономическому, промышленному и научно–техническому сотрудничеству, которая и по сей день остается важным инструментом регулирования торгово–экономических отношений двух стран. В 1976 году учреждена смешанная Российско–Норвежская комиссия по рыболовству, в рамках которой и сегодня регулярно обсуждаются вопросы сотруднчества в этой области. Несомненно, новый этап в российско–норвежских отношениях наступил с падением «железного занавеса». Резко возрос объем контактов между людьми – как деловых связей, так и туристических поездок. Статистика перемещений через российско–норвежскую границу свидетельствует о том, что число взаимных посещений только через КПП «Борисоглебск–Сторскуг» с 1991 года выросло в 10 раз и составило в 2007 году 150 тысяч человек.

С начала 90–х годов прослеживается существенное увеличение количества российских иммигрантов в Норвегию. В настоящее время наших соотечественников, имеющих в Норвегии разрешение на проживание, работу, вид на жительство или норвежское гражданство, насчитывается более 11 тысяч человек. Большинство российской диаспоры в Норвегии составляют женщины, вышедшие замуж за норвежцев. Вместе с тем, согласно официальной норвежской статистике, постоянно возрастает число специалистов, приезжающих в Норвегию на работу. Российско–норвежские отношения в последние годы развиваются более, чем активно. Общность интересов на Севере, близость позиций по многим вопросам международной повестки обуславливают плодотворность двустороннего диалога, сотрудничества в рамках международных регаинальных и глобальных организаций. Важнейшей областью, представляющей интерес для обеих сторон, является охрана окружающей среды. С целью регулирования совместных мер в этой сфере в 1992 году создана соответствующая смешанная комиссия. В 1998 году также учреждена двусторонняя комиссия по ядерной и радиационной безопасности. В 90–е годы на Севере создается ряд региональных организаций с участием России и Норвегии – Совет Баренцева/Евроарктического региона, Арктический совет, Совет государств Балтийского моря. В рамках этих структур рассматривается целый комплекс вопросов: социально–экономические, природоохранные, образовательные, культурные, связанные с интересами коренных народов Севера. Связи в приграничных районах на Севере сегодня настолько тесные, что в обиход входят новые лексические понятия, объединяющие проживающие в этом регионе народы разных стран, – «баренцева культура», «баренцева идентичность» и т.д. Показательно, что доля россиян и выходцев из России в приграничном норвежском городе Киркенес составляет около 10 процентов. Уже несколько лет названия улиц Киркенеса обозначены на норвежском и русском языках. Традиционно активные контакты между Россией и Норвегией характерны для культурной области. Наиболее яркие примеры взаимопроникновения культур связаны с именами драматургов А.Чехова и Г.Ибсена, композиторов П.Чайковского и Э.Грига, писателей Ф.Достоевского и К.Гамсуна. Так, произведения Достоевского оказывали и продолжают оказывать в Норвегии огромное влияние на становление последующих поколений не только писателей и поэтов, но и художников (например, самый известный норвежский художник Э.Мунк считал «Преступление и наказание» своей настольной книгой), специалистов по России. Важнейшим проектом в области культуры, своего рода подведением итогов многовековых связей, стала состоявшаяся в 2004–2005 годах в Санкт–Петербурге и Осло под патронажем президента России и короля Норвегии широкомасштабная выставка «Россия – Норвегия. Сквозь века и границы», которая приурочена к 100–летию установления дипломатических отношений между двумя странами. И сегодня россияне в Норвегии, а норвежцы в России продолжают открывать для себя много нового и интересного. Для российского бизнеса интерес представляет накопленный норвежцами богатый опыт управления производством, в частности, в нефтегазодобывающей, рыбной отраслях. Как никогда, активно развивается сотрудничество в области высшего образования – ежегодно в норвежских ВУЗах обучаются несколько сотен российских студентов. «Страна фьордов» привлекает все больше российских туристов, одновременно, норвежцы все чаще отправляются работать или проводить отпуск в России. Показательно, что в 2007 году Норвегию в туристических целях посетили 41 тысяча россиян, что на 18 процентов больше, чем в 2006 году, в деловых – 9 тысяч (рост на 38 процентов). Большие надежды как в России, так и в Норвегии связываются с тем, что норвежская компания «СтатойлГидро» будет участвовать в освоении Штокмановского газоконденсатного месторождения (расположено на шельфе российской части Баренцева моря). Значение Штокмана выходит далеко за чисто коммерческие рамки. Он способен дать импульс экономическому развитию Севера, укреплению разноплановых связей между соседними регионами, вывести их в целом на качественно новый уровень, создать условия для формирования более благоприятной атмосферы в двусторонних отношениях, способствовать успешному решению существующих проблем на Севере. Сотрудничество России и Норвегии не только расширяется, но и во все большей степени приобретает характер равноправного и взаимовыгодного партнерства. И хотя основным фактором, привлекающим россиян в Норвегию, по–прежнему остается высокий уровень жизни, постоянно возрастает доля тех, кто стремится получить в Норвегии высшее образование, установить деловые контакты и работать в дальнейшем на благо России – своей исторической Родины. Об авторе – Ольга Колесникова, Второй секретарь, посольство РФ в Норвегии. Статья напечатана в книге ”Русские в Скандинавии” и перепечатывается по договоренности с посольством РФ в Швеции, издавшим упомянутую книгу.

Обычно из Москвы стремятся переехать в теплые края. Но ради любви можно потерпеть и холода. Продолжая серию материалов о россиянах, живущих за границей, «Лента.ру» публикует историю Елены, которая вышла замуж и переехала в Норвегию.

Все просто

Я переехала в Норвегию в 2010 году. Причиной стал мужчина. Мы с подругами были в отпуске, а он отдыхал там же с друзьями. Мы познакомились, потом ежедневно созванивались в скайпе, часто друг к другу ездили. А через год решили пожениться.

В Москве я закончила Финансовый университет при правительстве РФ. После учебы работала аудитором в Австрии и в России.

Так как я выходила замуж, никаких проблем с документами при переезде в Норвегию не возникло. Уже через месяц после сдачи необходимых бумаг нам ответили из посольства. Сначала выдается разрешение на временное проживание - на три года. После чего нужно сдать экзамен на знание языка (разговорный уровень) и заново собрать документы, чтобы получить разрешение на постоянное проживание.

На курсы языка я начала ходить еще в Москве, а здесь продолжила. За счет знания немецкого и английского изучение норвежского оказалось посильной задачей.

Маленькие города

Я перебралась в Тронхейм - третий по величине город в Норвегии, но, несмотря на это, очень маленький: его весь можно обойти за несколько часов. Живем здесь сейчас из-за моей работы, но в следующем году я планирую перевестись, чтобы переехать в Осло. Столица тоже совсем небольшая, ее никак нельзя сравнить с Москвой.

Мы живем в районе, который находится в 15 минутах от Тронхейма. В Осло ни у кого машин в принципе нет - все пользуются общественным транспортом. В городах поменьше намного удобнее на автомобиле.

В садик здесь отправляют с года или даже раньше. Это связано с тем, что декретный отпуск рассчитан на восемь или девять месяцев. Можно выбрать 10 или 11, но с потерей в зарплате. Обычно по окончании этого срока два месяца с ребенком сидит муж.

Малышам в местных яслях очень нравится, здесь у ребенка больше свободы. Он может выбрать, чем хочет заниматься, или отказаться от каких-то уроков. Налажена система поощрений. Несмотря на эту независимость, воспитатели мягко доносят до своих подопечных, что хорошо, а что плохо.

Поэтому местные жители вырастают с сильным чувством гражданской ответственности. Если находят кошелек или сумку, то с большой вероятностью эта вещь окажется в полиции.

О чем они вообще?

Приезжим очень трудно найти общий язык с местными жителями и друзей среди них. Самым сложным в работе для меня стало именно общение с коллегами. Со стороны кажется, что мы прекрасно ладим, но при этом даже спустя шесть лет мне очень тяжело поддерживать с ними разговор.

С русскими беседа идет как по маслу. Норвежцам друг с другом тоже, конечно, комфортно. Они поднимают такие темы во время разговора, которые не местному сложно понять. Например, могут на протяжении долгого времени обсуждать какую-то мелочь. Сидишь и не понимаешь, что к этому можно еще добавить.

Местные стараются не создавать у приезжих впечатление, что они недружелюбно к вам относятся, что вы чужак для них. Это даже запрещено законом. Несмотря на это с «понаехавшим» будут разговаривать менее открыто.

Например, если разговор заходит о путешествиях, они скорее будут обсуждать глубину бассейна в отеле, а не достопримечательности, вряд ли станут обмениваться впечатлениями. Влиться в коллектив тяжело всем иностранцам. Повезло, что у меня есть знакомые мужа, которые стали и моими друзьями.

Но, кстати, все мои коллеги - большие профессионалы. В российском вузе у студентов множество предметов - около 60, а здесь их около 15 за три года занятий. Плюс этого в том, что у местных более глубокие знания по профильным наукам. На занятиях никто не списывает и не занимается плагиатом, скачивая рефераты из интернета.

Дорого обходишься

У каждой небольшой деревушки здесь собственный диалект. На курсах вас будут обучать тому, как говорят в Осло, а на практике вы с трудом сможете понять, что вам говорят, - иногда они сами друг друга не понимают.

В свободное время норвежцы обычно сидят дома. Дело в высоких ценах. Если пару раз сходить в хороший ресторан, можно лишиться значительной части зарплаты. Даже частые походы в кино могут обернуться большими тратами.

Поэтому люди занимаются спортом на свежем воздухе, самостоятельно готовят еду, гуляют на природе - за это не нужно платить. С самого раннего возраста детей учат ходить в горы и кататься на лыжах - своего рода национальный спорт. Очень популярна здоровая органическая пища. Из мяса в ходу лосятина, оленина, баранина.

Большинство мужчин очень высокие и красивые. Глаз на них отдыхает. Женщины тоже приятные, но только в молодости. После 30 лет норвежки почему-то перестают следить за собой. Они и так не красятся и особо не наряжаются, а потом еще и рано начинают увядать.

Король кредитов

Все живут в кредит. Мы тоже сначала купили дом, а после квартиру в Осло. Процентная ставка в банках очень низкая: на жилье - 2,3 процента. Поэтому снимают апартаменты только студенты, остальные недвижимость покупают.

Есть понятие «люксовая ловушка» - когда ты покупаешь все, что хочешь, в кредит, а по счетам не платишь. Очень многие здесь этим занимаются. Если так сделать в России или США, у вас заберут имущество. Здесь же можно жить с долгами в миллионы крон, и это чревато лишь проблемами с покупкой недвижимости - на нее очередной кредит ты уже не получишь.

Не вышел по депрессии

В Норвегии очень высокий уровень жизни. Нет никаких рисков потери жилья или работы. Достаточно долгое время можно жить на пособие, близкое по сумме к вашей последней зарплате. В этом плане население обеспечено. И при болезни кормильца семьи или психических проблемах - например, депрессии - вам обязательно поможет государство.

Правда, многие злоупотребляют этим и ни за что получают больничный на несколько лет. Даже проблемы, вызванные разводом или неприятной атмосферой на работе, могут стать причиной для назначения такого пособия.

Мое - не твое

У многих до свадьбы дело не доходит. Здесь очень распространено гражданское сожительство. В таком союзе люди заводят детей, живут годами, а после могут с легкостью разойтись, найти другого партнера и создать семью заново.

Церемония бракосочетания является для местных простым праздником, на который надо просто потратить больше денег и заполнить дополнительные бумаги.

Большинство пар не заключают брак. Заранее подписывают контракты о разделении всего имущества по долям - в таком случае при расставании все происходит очень быстро и не нужно лишний раз ничего делить, спорить или обращаться к юристам. Если же люди поженились, то все делится пополам.

Голубоглазая уборщица

В Норвегии очень много иммигрантов. Столица делится на две части: Западное и Восточное Осло. В первом чаще можно встретить норвежцев и зажиточных приезжих, во втором в основном - приезжие из Китая, Индии, Пакистана и так далее. Там цены на жилье и продукты ниже, поэтому и местные, желающие сэкономить, перебираются в восточную часть города. Но таких немного.

В Норвегии, особенно в небольших деревнях, ценят любую профессию. Нет никаких предрассудков по поводу мытья полов или работы мусорщиком. А приезжие чаще всего вообще не трудятся, а живут на пособие. Они не могут выдержать конкуренции с местными жителями (нужно подтвердить знание языка, опыт, образование и так далее). Работодатель лучше возьмет норвежца, но с четким пониманием его квалификации.

Правда, много приезжих из близлежащих государств, которые ищут работу. У нас зарплаты выше за счет сильной норвежской кроны. Поэтому здесь очень много уборщиц-блондинок из Швеции, к примеру.

Снова за парту

В следующем году я планирую поступить в магистратуру частного университета в Осло, если работодатель согласится оплатить обучение. А так - все образование в Норвегии бесплатное при высоких баллах на вступительных экзаменах.

Я скучаю по русским фильмам, музыке, людям, развлечениям. Тоскую по семье, но никогда не вернулась бы назад. Моей семье здесь обеспечено стабильное будущее.

"Если родители попросят тебя сделать уроки — позвони. Мы поможем освободить тебя от таких родителей".

фото: Артём Трофимов / сайт

В 2005 году в Москве я вышла замуж за гражданина Норвегии. Моему сыну было тогда 7 лет. Мы поехали жить в Норвегию, в коммуну Аурског-Хёкланд в деревню Аурског.

Тогда я еще не знала, что полвека назад Норвегия была страной, по уровню цивилизованности сравнимой со странами Центральной Африки.

Напоминаю, что в журнале ASARATOV открыта авторская рубрика "мнение ", в которой может принять участие любой желающий, которому есть что высказать на абсолютно любую тему, будь это политика, экономика, частный случай или социальная сфера.

В 1905 году Норвегия впервые перестала быть зависимой не только от Дании, но и от Швеции. Эта страна как была, так и осталась государством крепостных, причём, барина ее жители никогда не видели. Только платили оброк. Развития культуры не было. Жители говорили то на датском, то на шведском языках — то есть на языках поработителей. Позже эти языки смешали и сделали один искусственный язык, называемый букмолом. Хотя и сейчас каждая семья в Норвегии говорит на своем собственном диалекте. До сих пор языкового государственного стандарта в Норвегии не существует.

Можно было бы сказать, что это страна только сейчас формируется, если бы не шел встречный процесс. Норвежское общество стремительно морально деградирует, копируя американские законы и порядки.

Нефть нашли в море 50 лет назад. Ясно, что страна, у которой отсутствовали наука и культура, не могла обладать технологиями добычи нефти из моря — Норвегия воспользовалась иностранной научно-технологической помощью.

Всё это я узнала потом. Когда я покидала Россию, я знала только то, что в Норвегии — самый высокий в мире уровень жизни.

Несмотря на то, что я закончила факультет журналистики МГУ и являюсь кандидатом филологических наук, Норвегия не признала моё образование.

Мне предложили работать учительницей в соседней с нашей Фет-коммуне в сельской школе нового типа — по прогрессивному датскому образцу под названием "Риддерсанд", что в переводе означает "школа рыцарей". В сравнении с нашей российской системой все норвежские школьные госпрограммы выглядят как, по сути, для умственно отсталых. С 1-го по 7-й классы — там начальная школа. Задача государственной программы — выучить алфавит до 13 лет и научить детей считать — читать ценники в магазинах. Вслух в классе читать нельзя, потому что "стыдно". Специальный учитель выводит ребенка в коридор, и только там, чтобы не позорить "малыша", слушает, как он читает. Учитель имеет право разобрать с детьми два примера по математике в день, если дети не усвоят материал, то через три дня еще раз пытается им объяснить пройденное. Домашнее задание на неделю — пять слов по-английски или восемь, на усмотрение ребенка.

Норвежская школа — это пример полной деградации образования. Литературы нет, истории нет, физики нет, химии нет, естествознания нет. Есть природоведение, называется "обзор". Дети окружающий мир изучают в общих чертах. Они знают, что Вторая мировая война была. Все остальные подробности — это насилие над ребенком и его психикой.

Самая богатая страна мира не кормит детей в школе и в детском саду. Вернее, кормят некой бурдой под названием "томатный суп" из пакета один раз в неделю. Это именно так, в детских садах как государственных, так и частных, — еда только раз в неделю!

Мой старший сын учился в России в обычной школе. Поэтому в Норвегии он стал вундеркиндом. До 7-го класса он не учил ничего — там не надо учить. В школах висят объявления: "Если родители попросят тебя сделать уроки — позвони. Мы поможем освободить тебя от таких родителей".

Единственным способом тренировки памяти сына стало пианино. Я говорила: "Только пикни где-нибудь, что у тебя такая требовательная мама…"

Несчастье случилось через шесть лет моего пребывания в Норвегии. Я ничего не знала об их системе "Барневарн".

Я жила своими заботами: работа, дом, семья… Жила, мало вникая в государственное устройство страны, в которую переселилась. У кого-то, я слышала, отбирали детей, но я же была нормальной матерью.

Я развелась с мужем через три года совместной жизни, после рождения второго сына. Это был конфликт культур. Мне сейчас говорят: "Зато там в каждом деревенском доме есть унитаз и душевая кабина". Да, — отвечаю я на это, — но при этом норвежцы по привычке ходят мочиться за дом.

Три года я с детьми прожила одна. Взяла кредит в банке, купила квартиру, наладила нормальную жизнь, никогда не была социальным клиентом: работала, уделяла достаточное время детям. Дети были только со мной. Поскольку папа обижал сына от первого брака, я поставила вопрос, что не будет никаких свиданий.

С маленьким по закону он был обязан встречаться. Я держалась, как могла, чтобы ребёнок у отца не ночевал — была угроза избиения. Но детский сад, иные госструктуры давили на меня, чтобы я отдавала ребёнка. Поэтому маленький сын оставался у отца сначала по два часа в субботу или воскресенье. Но последний раз провёл у него почти неделю — ребёнок был с температурой, когда он его увез в тридцатиградусный мороз к родственникам в Тронхейм.

В 2011 году, седьмого марта я пошла в полицию поселка Бьоркеланген (Bjorlelangen), потому что мой маленький мальчик рассказал, что тети и дяди, родственники его папы, делали ему больно в ротик и в попочку. Рассказал о вещах, в которые я не могла поначалу поверить.

Есть в Норвегии некая народная традиция, увязанная на интиме с детками: с мальчиками и девочками, — учиняемая кровными родственниками, с последующей передачей их соседям. Поверить в этот бред или ад — я поначалу не могла. Я написала заявление в полицию. Восьмого марта нас пригласили в службу опеки детей Барневарн. Допрос длился шесть часов. Была только я и мои двое детей.

У них есть образцово-показательная система защиты детей, созданная для вида, что они борются с инцестом. Потом я поняла, что центры Барневарн, имеющиеся в каждой деревне, нужны только для того, чтобы выявить проговорившегося ребенка и недовольную мать или отца и изолировать их, наказать.

Из газет я узнала про случай, когда девочку, семи или восьми лет, суд приговорил оплатить судебные издержки и выплатить компенсацию насильнику на содержание его в тюрьме. В Норвегии все повернуто с ног на голову. Педофилия, по сути, не является преступлением.

Восьмого марта 2011 года у меня изъяли первый раз двоих детей. Изъятие происходит так: ребёнок не возвращается из детского сада или из школы, то есть практически крадется у вас, исчезает. Это потому, что его прячут от вас на секретном адресе.

В тот день мне сказали: "Вы понимаете, такая ситуация, вы рассказываете о насилии над ребенком. Нам нужно, чтобы вас освидетельствовал врач и сказал, что вы здоровы". Я не отказывалась. Поликлиника была в десяти минутах езды на машине. Меня в неё посадила сотрудница Барневарн, сказав: "Мы вам поможем, поиграем с вашими детьми". Дети остались не где-нибудь, а в службе защиты детей. Сейчас я понимаю, это было неправомерно. Когда я доехала до поликлиники, старший сын Саша, ему было тогда 13 лет, позвонил и сказал: "Мама, нас увозят в приемную семью".

Я была на расстоянии десяти километров от детей, которых увозили на секретный адрес. По местному закону, детей изымают без предъявления каких бы то ни было бумаг. Единственное, что я могла, — взять себя в руки. Плакать в Норвегии запрещено, это расценивается как болезнь, и Барневарн к тебе может применить принудительную психиатрию.

Оказывается, в Норвегии есть государственный план, квота на изъятие детей у родителей. Органы опеки даже соревнуются по его выполнению — это своего рода госсоревнование. Графики, диаграммы публикуются каждый квартал — сколько детей в каком районе отобрали.

Недавно ко мне попал документ — отчёт шведов. Это доклад о случаях изъятия детей из семей в Швеции и соседних Скандинавских странах (http://www.familypolicy.ru/read/1403). Речь идет о странном феномене. В этом докладе говорится, что в Швеции у родителей изъято 300000 детей. То есть речь идет о целом украденном у кровных родителей поколении. Ученые, криминологи, юристы, адвокаты — люди с традиционными ценностями, которые еще помнят, что семья в Швеции была, — недоумевают. Они говорят, что происходит что-то странное. Идёт государственный погром семей.

Специалисты называют цифру — 10 000 крон (это примерно 1000 евро) в день. Такую сумму получает новая семья за одного приёмного ребенка, причем, любого. Отдельный агент организации Барневарн получает из госбюджета огромную премию за разорение родового гнезда, за кражу потомства. Так происходит во всех скандинавских странах.

Причем, приёмный родитель может выбрать детей, как на рынке. Например, вам понравилась вот та русская, голубоглазая девочка, и вы именно ее хотите взять в приёмыши. Тогда вам достаточно только позвонить в Барневарн и сказать: "Я готов, у меня есть небольшая комната для приемыша…" И называете имя. Вам именно его тут же доставят. То есть сначала находится "наёмная" семья, а уже потом у кровных родителей изымается "под заказ" ребёнок.

Правозащитники Норвегии пытаются бороться со всесильной карательной системой Барневарн. Они всерьез считают, что это коррупционная система по торговле детьми. 3 мая пострадавшие от Барневарн в Норвегии организовали митинг протеста против насильственного разлучения государством родителей и детей в Норвегии. В плане краж детей у родителей Норвегия впереди планеты всей, здесь разлучение детей с родителями — это государственный проект. Заголовок в норвежской газете: "Одна пятая детей в Норвегии уже спасена от родителей". Одна пятая — это, к слову, от одного миллиона всех детей в этом государстве — почти двести тысяч "спасённых" и живущих теперь не дома с мамой, а в приютах.

Пособие приюту на ребёнка в Норвегии составляет примерно двенадцать миллионов рублей в год. А если вы ребёнка делаете инвалидом, вы получаете еще больше пособий и дотаций. Чем больше травм, тем выгоднее приюту, который является ничем иным, как тюрьмой семейного типа.

Согласно статистике, опубликованной в газетах Норвегии, из каждых десяти новорожденных детей, только два ребенка рожают норвежцы, а восемь из этих десяти рождается у мигрантов. Мигранты дают здоровое население Норвегии, потому что у них близкородственные браки не практикуются.

Больше всего в Барневарн попало детей, рожденных на территории Норвегии от русских. То есть русских детей отбирают в первую очередь. Практически все дети, рожденные от одного или двух русских родителей, ставятся на учет в Барневарн и состоят в группе риска. Они претенденты "номер один" на отбирание.

Что могут сделать родители, если их ребенка отнимают?

Чуть ли не каждый месяц в Норвегии кончает жизнь самоубийством одна российская женщина. Потому что когда к вам приходят и отбирают у вас детей, вы безоружны, вы — один на один с Системой. Вам говорят: "Ты делаешь омлет не по норвежскому рецепту. Ты заставляешь ребенка мыть руки. Ты хромаешь, не можешь сидеть с ребенком в песочнице. Значит, ты — плохая мать, ребенка мы отбираем!".

Система защиты детей в Норвегии построена на презумпции виновности родителей. Родитель виновен заведомо. На родителей вываливается море лжи. Начинается все с простого утверждения: "Вы хотите уехать в Россию". И вы не можете этого опровергнуть, ведь у вас есть родственники в России. Или: "Вы хотите убить своих детей". Это потому, что русские в сердцах говорят: "Я тебя убью!"

Вас постоянно ставят в ситуацию, когда вы должны оправдываться. И вы понимаете, что оправдаться невозможно. Одному вам не остановить норвежскую государственную машину, построенную на баснословных премиях адвокатам, сотрудникам опеки, судьям, психологам, психиатрам, приемным родителям, экспертам и прочим… Премии выдаются за каждого изъятого голубоглазого малыша. У вас нет шансов спасти своего сына или дочь от норвежского приюта, увы. Я прошла все инстанции норвежских судов. Всё схвачено, везде коррупция. Дети — это товар. Их не возвращают.

Все материалы русской прессы о моих детях переводились адвокатом Барневарн и использовались в качестве обвинения на суде. "Она сумасшедшая, она защищает своего ребенка в прессе!" На Западе нет свободы прессы в отношении детей. Апеллировать к обществу невозможно. Там действует закон о конфиденциальности, который активно проталкивается сейчас и в России.

Как работает этот механизм?

Министерство по делам детей в Норвегии называется "буквально" чуть ли ни Министерством по делам детей и равноправию всех форм сексуального разнообразия. Сексуальные меньшинства в Норвегии — это уже совсем не меньшинства. Натуралы — это меньшинство… Имеющиеся в свободном доступе материалы социологов свидетельствуют: к 2050 году Норвегия будет на девяносто процентов гомо-страной. Что понимается под "гомо", нам трудно себе представить. Говорят, что наше российское представление о "геях" и "лесбиянках" — это прошлый век.

На Западе легализовано как минимум тридцать видов нетрадиционного брака. Самая "передовая" в этом плане страна — Норвегия, там "мужчина" и "женщина" — это отживающие понятия. И не случайно в Норвегии нет возможности защитить ребёнка, рожденного в натуральной семье.

Казалось бы, вас это не касается. Вы говорите себе: "Пусть они делают, что хотят! При чем тут я и мои дети?"

Я тоже когда-то так рассуждала, ибо пребывала в полном неведении относительно того, что во всей Европе введены сексуальные стандарты, которые регламентируют воспитание детей в определенном ключе (http://yadi.sk/d/oa3PNRtG3MysZ). Этот регламент обязателен для всех стран, подписавших соответствующую конвенцию, принятие которой активно лоббируется сейчас в России. Там прямым текстом говорится, что родители совместно с медиками и детсадовскими работниками обязаны учить крохотных детей "разным видам любви". А специальный раздел этого общеевропейского сексстандарта сообщает, почему учить европейских детей мастурбации родители и сотрудники детсадов обязаны строго до четырех лет и никак не позже. Для нас, пещерных россиян, это очень полезная информация. На стр. 46 упомянутого документа указывается, что новорожденный должен осознать свою "гендерную идентичность". Приказным секспросветом уже в час рождения ваш ребенок обязан определиться, кто он: гей, лесбиянка, бисексуал, трансвестит или трассексуал. А так как из равноправия гендеров понятия "мужчина" и "женщина" исключены, то вывод делайте сами. Если ваш ребенок все же не выберет "гендер", то ему в этом помогут всемогущая норвежская Барневарн или финская Ластенсуоелу, немецкий Югендамт и т.д.

Норвегия чуть ли не одна из первых в мире стран создала научно-исследовательский институт при Осло-Университете, который изучает суициды детей от 0 до 7 лет. На взгляд обывателя, очень странно. Как же новорожденный ребёнок может покончить с собой? А на взгляд местной Барневарн это естественно. Если дети после садистских оргий действительно погибают, то тогда официально это можно списать на "суицид".

У меня отобрали детей второй раз 30 мая 2011 года. В дверь позвонили два полицейских и два сотрудника Барневарн. Я открыла дверь на цепочку, выглянула. У всех полицейских чуть ли не револьверы, приехал даже сам начальник полиции Бьорклангена и говорит: "Мы пришли забрать ваших детей". Я звоню адвокату, она говорит: "Да, по законам Норвегии вы обязаны их отдать. Если вы окажете сопротивление, детей всё равно заберут, но вы их не увидите больше никогда. Вы должны отдать детей, а завтра они вам объяснят, в чём дело…" Детей забрали сразу, даже не дали переодеться, и при этом не показали мне никакой бумаги, никакого постановления. После процедуры изъятия я пребывала в состоянии шока: теперь я должна была доказывать, что я — хорошая мать.

В норвежских газетах описали случай: одного мальчика, которого забрали у матери в детском возрасте, насиловали во всех приютах. Он дожил до 18 лет, купил ружье, пришёл "домой" и расстрелял приемных родителей.

Другого норвежского мальчика забрали — он плакал, хотел к маме. Врачи сказали — это паранойя. Его закормили лекарствами и сделали из него овощ. После криков прессы его отдали обратно маме в инвалидном кресле. Он уже не мог говорить, похудел на 13-15 кг. Это была дистрофия, произошли необратимые процессы.

После единственного свидания со мной мой старший мальчик сказал, что он написал письмо в русское консульство: "Я умру, но я все равно убегу из Норвегии. Я не буду жить в концлагере". И он сам сумел организовать свой побег. По интернету он связался с поляком Кшиштофом Рутковским, которому уже удалось спасти польскую девочку из норвежского приюта.

Поляк позвонил мне в самый последний момент, когда всё было подготовлено, и сказал: "Если я вывезу вашего сына без вас, — это будет киднепинг, кража чужого ребенка, а если с вами, то я просто помогаю семье". Мне было тяжело решиться, но выбор был страшный: погибнуть всем троим в Норвегии или спасти хотя бы себя и старшего сына… Не дай Бог, никому испытать такое!

В Польше мы пробыли три месяца. Кровная мать только в России имеет принадлежность к своим детям, является субъектом семейного права. В Европе — нигде. Мой ребенок сначала получил норвежскую приемную мать. Потом нас остановили по запросу якобы "другой" официальной норвежской мамы. В запросе значилось: "Некая тетя — то есть я — выкрала ребенка с территории Норвегии". Тогда Польша, по законам Европы, предоставила моему ребенку польскую приёмную мать.

А чтобы взять ребенка из Польши в Россию, моя мама — то есть бабушка моего сына, стала российской приемной матерью. Таким образом, состоялся обмен между польской и российской приемными матерями. Вот вам норвежский родитель номер один, польский родитель номер два и российский родитель номер три. Родная мать в Европе не в счет.

Вот ситуация: Ирина С. восемнадцать лет прожила в Англии. У неё там был друг. Родилась дочка. Однажды Ирина случайно узнала, что ее сожитель — член садомазохистского клуба. Девочка ее смотрит телевизор — показывают местного гонщика. Дочка говорит: "Мама, а этот дядя приходил ко мне играть в доктора. О! А эта тетя со мной играла в ванной…"

Представляете, когда тебе твой ребенок говорит такое?..

Ирина пошла к английскому детскому психологу, а тот ей сказал: "Дорогая, вы — отстой, вы — вчерашний день. Это не извращения, это креативный секс для элиты". Она заткнулась и потихонечку стала собирать вещи, готовить свое отступление в Россию. Мудрая женщина…

Сначала в Норвегии были легализованы однополые браки. Потом легализовано усыновление детей однополыми родителями. Там священники — женщины и мужчины — открыто заявляют о своей нетрадиционной ориентации. А сейчас там появились смельчаки среди однополых, которые ставят вопрос о праве венчаться с детьми, жениться на детях.

Если мы, традиционные родители, как овощи, будем сидеть и ждать, то мы проиграем эту битву с однополыми или с иными гендерами за наших с вами родных детей. Сегодня зоной эксперимента являются Северная Европа, Германия плюс США и бывшие британские колонии: Канада, Австралия, Новая Зеландия — это "горячие точки", откуда я получаю сигналы "SOS" от русских матерей. Это первые всполохи войны за священный образ традиционной русской семьи.

Мысль о необходимости открытого сопротивления давала мне возможность не сломаться, не сойти с ума, там, в Норвегии.

Каждый из родителей в России должен понимать. За последние 30 лет структуры, заинтересованные в торговле детьми, занятые перераспределением демографических масс, узаконили положение, что родитель и ребенок — это вовсе не одно целое. Теперь дети принадлежат некоему абстрактному обществу или государству. Мало того, по Гаагской конвенции о краже детей 1980 года, которую Россия подписала в 2011 году, дети принадлежат территории, на которой проживали последние три месяца.

Философию этих нелюдей отчасти раскрывает проект правящей в Норвегии Рабочей партии, о котором я только недавно прочла в норвежских СМИ. Лисбаккен, министр по делам детей, не стесняясь, говорит: "Я — гомосексуалист. Я хочу, чтобы все дети страны были такими, как я". Он инициировал государственную программу провести эксперимент: в детских садах была изъята вся литература типа "Золушки", все сказки Братьев Гримм. Вместо них была написана другая литература, половая — "щён литератюр" по типу "Король и король" или "Дети-геи". Там, например, принц влюбляется в короля или принца, девушка-принцесса мечтает жениться на королеве. По закону детям уже в детском саду на горшках воспитатели обязаны читать такие сказки и показывать картинки.

Был такой случай. Русские туристы поехали в Новую Зеландию с краткосрочной визой, например, 7-дневной, — мама, папа и ребенок. Родители то ли крикнули на ребенка, то ли ребенок громко плакал — из кафе или отеля позвонили в службу защиты детей. Приехал наряд "спасателей", и ребенка изъяли, "спасли" от "родителей-садистов". Российские дипломаты боролись больше года за то, чтобы ребенок мог иметь свидания со своими биологическими родителями.

Я сама уже два года сражаюсь за право получить свидание с младшим сыном. Брейвик, расстрелявший 80 человек, имеет право звонить каждый день своим родственникам. Приговоренные к смертной казни во всем мире имеют право на переписку и на звонок, а мать не имеет возможности даже поговорить со своим ребенком!

Кстати, Брейвик "спасал" Норвегию от этой правящей парии "Арбайт парти", а объявили, что он ненавидит мусульман. Брейвик в четыре года был изнасилован норвежской матерью. Его "Барневарн" отобрала и пустила "по этапу". Каждая семья попробовала его "на вкус". Потом девять лет юноша готовил свою акцию. Думаю, его сейчас изолировали и сказали: "Мы тебе дворец построим, всё, что угодно, только молчи на эту тему!". Этот аспект постепенно всплывает в СМИ. Шведские журналисты уже раскопали эту историю.

Каждые пять лет Барневарн делает отчет по мигрантам, чьих детей больше всего в Барневарн. Топ-лист возглавляет Афганистан, потом Эритрея, потом Ирак. Из белых детей Россия на первом месте, в общем списке стран — на четвертом.

Кровные родители получают от государства разрешение на свидания с украденными детьми — по 2 часа один раз в полгода. Это максимум. Сейчас мой старший сын, который сбежал в Россию, виртуально обязан находиться в их детском доме, как собственность норвежского бифолкнинга (населения), до 23-х лет.

Речь надо вести не о педофилии как таковой. Это другой феномен. В одной только Норвегии 19 000 негосударственных обществ по перепрофилированию детей из "древних" (мужчина, женщина) в иные нетрадиционные гендеры.

Ребенок принудительно развивается в определенной нетрадиционной гендерной категории. То, что рассказывал мой кроха-сын, это уже не примитивная педофилия, а некий "организованный" тренинг, нацеленный на иную ориентацию.

И пока все рассуждают, верить или не верить, уже появилось целое поколение родителей, которым приходится с этим ужасом жить.

Всё это в современной Европе преподносится как вид толерантности. Мол, дети якобы имеют право на сексуальные предпочтения с нуля лет, имеют право на секс-разнообразие. Против нас с вами, против родителей и детей, орудует хорошо организованная преступная мировая сеть. И, похоже, наступило время, чтобы признать это честно и открыто и начать в каждом райотделе российской полиции и по всей ее вертикали вводить спецподразделения по противодействию этим международным группировкам демографического бандитизма.

Я призывала людей на марше "Защиты детей" разглядеть за красивой маской западной "ювенальной юстиции", которая преподносится нам под видом якобы "спасения детей от родителей-алкоголиков", — глобальный эксперимент по смене гендера у наших детей. Чудовищный эксперимент, который почти тридцать лет уже идет по всей Европе.

Там, в Европе, да и в Канаде, и в США, в Австралии и Новой Зеландии, повсюду за пределами России — родительство раздавлено и разобщено. Родительство, как связь родителей с ребенком, планомерно уничтожается. Цифры изъятых детей — 200 тысяч в Норвегии, 300 тысяч в Швеции, 250 тысяч в Финляндии, в Германии, в Израиле — такое же огромное количество — это украденное поколение.

Более ста российских семей сегодня стоят на коленях вокруг России и кричат:

"Мы — гости из вашего будущего. У нас украли на Западе наших детей. Смотрите на наше горе и учитесь. Проснитесь, остановите чуму третьего тысячелетия. Поставьте железный занавес толерантности к извращениям. Выдавите эту нечисть за пределы России!"

Кольские норвежцы – кто они? Прийти на Русь – не значит стать ее частью… А им удалось. Влиться в иной для них мир, оставить после себя память, создать свою собственную русско-норвежскую историю.

Кто такие Kolanordmenn

Понятие "кольские норвежцы" (или по-норвежски Kolanordmenn) появилось примерно в 1990-х годах, когда норвежские семьи возобновили поиски родственников, иммигрировавших в Россию в XIX веке. Это были выходцы из норвежского Финнмарка, создавшие поселения на Мурманском берегу и ставшие впоследствии целым субэтносом.

К XVIII веке Мурманский берег стал центром торговли между норвежцами и поморами. Они общались на арго - «руссенорске», состоящем из норвежских и русских слов. Торговля была исключительно меновая: поморы привозили в Финнмарк хлеб, муку и зерно, а взамен забирали рыбу.

В Мурмане (так назывался тогда Мурманский берег) никто не жил до конца XIX века. Российская власть не контролировала эту территорию, поэтому первые норвежские поселения обосновались там самовольно. А через 10 лет, только уже с разрешения Александра II, было населено практически всё побережье: на западной части преимущественно финнами и норвежцами, на востоке – русскими. Колонизация Мурмана была частью общего процесса освоения Русского Севера.

Первые колонии кольских норвежцев

В 1859 году норвежцы первыми обратились за «разрешением» поселиться на Кольском полуострове. На их родине были огромные налоги, голод и отсутствие каких-либо возможностей. А здесь свободная земля и богатая природа. Норвежцы были предприимчивы и самостоятельны в благоустройстве и организации промыслов и торговли, поэтому местные власти понимали, что норвежское поселение позволит сэкономить средства государственной казны.

По указу царя норвежцам предоставлялось официальное право обосноваться на Мурманском берегу. Было лишь одно условие – все иностранные поселенцы должны стать российскими подданными. Колонисты освобождались от налогов и воинской обязанности на 3 призыва. Поселенцы всех национальностей могли свободно заниматься любыми промыслами и торговлей; ввоз товаров из-за границы был беспошлинным, а на строительство домов и разведение хозяйства выдавалась безвозмездная ссуда в размере до 150 рублей на каждую семью.

Зачем все это было нужно Российской империи? Постоянные поселения в Мурмане должны были повысить доход от рыбных промыслов и укрепить суверенитет России в Заполярье. Территорию нужно было защитить от экономической и политической экспансии Норвегии.

За первые 5 лет колонизации на Мурманский берег приехали 245 норвежцев. На полуострове Рыбачий в селении Цыпнаволок, которое было ближе всего к их родине, норвежцы организовали интернациональную колонию. Русские долгое время не хотели становиться колонистами на Мурмане – в ожидании ссуды, их поселения жили там в страшной бедности. В то время, как иностранные мигранты за свой счет выстроили дома, завели хозяйство и несколько раз меняли место поселения в поисках лучшего. Когда ссуды начали выдавать, поморы передумали, но губернатор области запретил беднякам селиться на побережье. Населять Мурман охотнее позволяли тем, кто не просил никакой помощи – норвежцам и финнам.

Чем жили кольские норвежцы

Дома норвежцев были просторными и уютными: вместо печей камины, собственные ванны, в комнатах комоды и даже мягкая мебель. Они разводили домашний скот и северных оленей.

Норвежцы могли свободно ездить на родину: посещать церковь, продавать сено, мясо, дрова, рыбий жир и ворвань, а также привозить оттуда мыло, спички, керосин, шерстяную одежду. Доход в основном приносили ловля рыбы и охота на тюленя и гренландскую акулу.

Уже после революции, в 1930 году, группа норвежцев организовала рыбколхоз «Полярная звезда». И несмотря на то, что половину выручки от улова рыбаки отдавали туда, их уровень жизни был намного выше, чем у русских и финнов.

Колонии норвежцев, вопреки желаниям местных властей, жили в некой обособленности. Больше всего этому способствовал языковой барьер и конфессиональные различия, а также настороженное отношение к русским. На полуострове Рыбачий из 7 поселений колонистов не было ни одного русского человека.

Обучение в школе проходило на русском языке, учебников практически не было, из культурных мероприятий только танцы, и то редко.

Появившаяся в 1876 году возможность беспошлинно привозить из-за границы спиртные напитки сделала многих кольских норвежцев весьма состоятельными. Они везли из Финнмарка дешевый некачественный ром, который стал главным алкогольным напитком на побережье. В Норвегии этот ром был запрещен к продаже и закупался исключительно для ввоза в Россию.

Так в Мурмане появилось пьянство и снизился заработок, поморы стали постоянными должниками норвежцев, поэтому в 1886 году российским властям пришлось отменить беспошлинный ввоз алкоголя на территорию Кольского полуострова.

К 1899 году число постоянных жителей на Мурманском берегу достигло 2153 человек. Норвежские колонисты вели более активную торговую и промышленную деятельность, чем русские, поэтому их влияние на Мурмане было высоко. Это, конечно, не нравилось властям. К 1940 году советские власти депортировали большинство норвежцев с территории побережья.

Зачистка Кольского полуострова

После окончания Гражданской войны советская власть вдруг обнаружила, что западная часть Кольского залива населена в основном норвежцами. С точки зрения стратегической важности этого района для контроля над Севером, это было опасно. Начались политические преследования норвежцев. НКВД обвиняло их в шпионаже и участии в подготовке свержения советской власти. Более половины населения Цыпнаволока выслали с полуострова в Карелию и Заонежье.

С 1930 по 1938 год около 25 человек попали в лагеря, 15 человек расстреляли. Политическим репрессиям тогда подвергался каждый четвертый норвежец.

По приказу Сталина все приграничные территории должны были быть «очищены от чужеродных элементов». Таким образом история существования кольских норвежцев на Мурмане завершилась в 1940 году.

В годы Второй мировой войны некоторые норвежцы стали радистами Красной Армии, агентами НКВД, разведчиками и лоцманами. После войны оставшимся в живых разрешили вернуться на Мурманский берег, однако полуостров Рыбачий и Цыпнаволок стали закрытой военной зоной. Некоторые норвежцы поселились в селе Порт-Владимир. Большинство из них ассимилировались с русскими.

Сегодня бывшие колонии являются нежилыми, а кольских норвежцев разбросало по разным регионам бывшего Советского Союза. В 2007 году поселок Порт-Владимир официально упразднили как необитаемый и заброшенный населенный пункт. В Цыпнаволоке установлен камень в память о норвежцах, отважившихся когда-то поселиться в великой России.

Вчера в уютном доме на Поварской норвежский журналист и писатель Мортен Йентофт рассказывал о своих двух книгах, переведенных на русский язык и изданных в Мурманске. В большом зале норвежского посольства гостей встречал посол Нордслеттен и стол с красным вином, соком и фруктами. Писатель заметно волновался, но рассказал о книгах подробно, тем более, что тема для любого, кто интересуется норвежско-русской историей, была архиинтересна: в двух книгах Мортен Йентофт собрал уникальные материалы о норвежцах на российской стороне со времен освоения ими побережья Баренцева моря в середине XIX века до Второй мировой войны, когда на севере Норвегии действовали норвежские диверсанты и разведчики, обученные в СССР.

Работа над написанием этих книг была проведена титаническая – Мортен несколько лет работал в архивах ФСБ и норвежских спецслужб, он объехал все места, где жили и воевали герои его книг и где живут сейчас их родные и близкие.

Во второй половине XIX века Александр II по совету чиновников Архангельской губернии открыл путь колонизации русского Севера и население из северо-восточных областей Норвегии двинулось в области Мурмана и побережья Баренцева моря. В районе Цып-Наволок образовалось целое сообщество колонистов из норвежцев, финнов, карелов и русских. До них не было никакого дела ни русскому правительству тех лет, ни норвежскому. Однако, жизнь в этих неприветливых местах налаживалась, люди занимались рыболовством, охотой, сельским хозяйством и торговлей. Так продолжалось до начала Первой мировой войны и русской революции 1917 года.

В двадцатых годах прошлого века маленькая община Цып-Наволока и полуострова Рыбачий оказалась под угрозой исчезновения – большевики стали проводить политику выдавливания норвежцев из этого района под любыми предлогами. Начались поиски "врагов народа", вредителей, саботажников и "нелояльных к власти". Сначала это были единичные случаи, а во второй половине тридцатых годово репрессии против норвежцев в Мурмане стали носить массовый характер. Со временем у СССР стали ухудшаться отношения с Финляндией и это тоже сказалось на норвежско-финской колонии – в Цып-Новолоке действовала широкая сеть агентов НКВД, которые искали "стукачей" среди русских и норвежцев.

Летом сорокового года, после начала оккупации Норвегии немцами Берия подписал приказ о выселении всех "инонационалов" во внутренние районы СССР. Норвежцев депортировали в Карелию – в район Медвежегорска и северной части Онежского озера. Через год, когда Германия напала на СССР норвежцев снова погнали в другое место – на этот раз в Архангельскую область, где они, в основном женщины, работали на лесозаготовках.

В это время те норвежские мужчины, которые сумели выжить в годы репрессий, понадобились СССР в борьбе с немцами. Заполярная область Финнмарк очень интересовала советское военное командование и ему понадобились люди, знающие эти места, язык, обычаи. Тут-то и пригодились оставшиеся в живых норвежцы, которые, к тому же, сами рвались помогать русским и желали освобождения своей страны от захватчиков. Были задействованы и те норвежцы, которые перешли на советскую территорию после начала оккупации.

Начиная с осени 1941 года и вплоть до освобождения Финнмарка в 1945-м норвежцы в составе диверсионно-разведывательных групп вместе с русскими офицерами и радистами перебрасывались по воздуху и морю на норвежскую территорию и соощали командованию Карельского фронта и Северного флота сведения о передвижениях немецких войск, об аэродромах и портах, о появлении военных кораблей и транспортов.

Норвежское движение Сопротивления было неоднородным – одна часть ориентировалась на англичан, другая – на поддержку СССР. Вот с этими коммунистически настроенными партизанами и работали русские норвежцы. Мортен пишет, что "немало партизан погибло в борьбе с фашистами, были среди них и жители Цып-Наволока". 18 августа 1943 года немцы в районе озера Андреванн у Киркенеса схватили и забили до смерти одиннадцать норвежских партизан, которым потом был поставлен памятник на месте гибели.

Была и другая сторона у истории о норвежцах, которые помогали русским в войне с Гитлером. После окончания войны им досталось с обоих сторон – те, кто вернулся в Норвегию долгие годы подозревались в шпионаже в пользу СССР и точку в этой позорной истории поставили только в 1992 году, когда король Харальд открыл памятники партизанам в Киберге, Берлевоге и сказал о них добрые слова, извинившись за забвенье их подвига. Судьба норвежских разведчиков, оставшихся в России сложилась еще хуже – многие из них по ложным подозрениями были отправлены в ГУЛАГ и погибли там. Единицы смогли вернуться домой только в пятидесятые годы.

Пер Йостад – один из основателей норвежской колонии в Цып-Наволоке в 1870-х годах. Снимок 1930 г.

Русские норвежцы начала века – семья Ялмара Ойена. Слева направо: Рейдар, Хокон, Гунвур, Артур, Коре и Лейф.

Киберг – интернациональный рыбацкий поселок на русской земле.

Приговор тройки – "сын крупного рыбопромышленника" Эрштадт за то, что являлся на работу в нетрезвом виде и вел антисоветскую пропаганду приговорен к расстрелу.

Клас Щёстрём – расстрелян в 1937 году.

Норвежско-русская разведывательно-диверсионная группа Алексея Ершова (справа в нижнем ряду). В верхнем ряду слева и справа: Рикард Йохансен и Оскар Йонсен с со своими боевыми товарищами из России.

Эту фотографию Мортену передали в норвежской госбезопасности. Женщина на снимке – Нина Крымова, переводчик и связующее звено между советскими властями и норвежскими беженцами из Финнмарка. Рядом с ней братья Халвари – Альфред и Оге, который позже был расстрелян немцами за участие в работе норвежских подпольщиков.

Осенью 1944 года советских солдат в освобожденном Сёр-Варангере встречали как героев. Но Модульф Хансен (в черной шапке справа) никогда не рассказывал о том, что он был послан в Норвегию в составе разведгруппы за два месяца до начала наступления.

Норвежский партизан и советский разведчик Эмиль Исаксен отсидел в советских лагерях 10 лет и вернулся домой в 1955 году.

Участник норвежского Сопротивления Освальд Харьо стоит у плаката со своей фотографией. Освальд провел в ГУЛАГе 12 лет и все это время норвежцы вели кампанию по его освобождению. На плакате написано: "Спасите Освальда Харьо".

Дочери Освальда Харьо Осе и Вера встречают отца 2 декабря 1955 года, когда он вернулся домой в Норвегию.

Все, кто вернулся "с той стороны" еще долгие годы будут находиться под пристальным наблюдением норвежской контрразведки. "Холодная война" на годы разделила народы, которые были соседями и воевали вместе.

"Холодная война" закончилась – сын норвежского писателя Мортена Йентофта учится музыке в Москве и сносно говорит по-русски.

После презентации книги Матиас вместе с тремя русскими музыкантами играл нам сложное из Баха и Чайковского.

Слева, вы узнали, это посол Нордслеттен. Человека справа вы тоже знаете, хотя и никогда не видели. Это которого я встретил зимой у "Библио-глобуса" на Мясницкой. Он до сих пор продает там потихоньку свою уникальную книгу по истории Норвегии и я был очень рад увидеть, что книжка дошла до рук Ойвинда.

Я вчера улучил минуту и насел на Ойвинда с вопросами про здание посольства. Это одна из его любимых тем и он рассказал мне много интересного. Городская усадьба Грачевых на Поварской построена в конце XIX века. До войны здесь было одно из помещений немецкого посольства. После окончания войны наши и норвежцы поменялись зданиями посольств. Норвежцам отдали немецкое в Москве, а советское посольство в Осло въехало в здание бывшего немецкого. С тех пор норвежцы отреставрировали старинное здание по высшему разряду, с привлечением лучших русских реставраторов. Здание – предмет гордости посла Нордслеттена, однако есть еще одно обстоятельство. Между норвежским и шведским послами существует давнее соперничество во всем. И вот по месту расположения норвежцы выигрывают стопроцентно. Ойвинд, как мальчишка радовался вчера, рассказывая о том, как он может утереть нос шведам – они-то далеко, на Мосфильмовской, а норвежцам тут "до Кремля – пешком".

Каждый год 24 октября посол устраивает прием в посольстве в честь дня освобождения советскими войсками Киркенеса. В этот день всегда приглашают наших ветеранов и устраивают им праздник с концертом и подарками.

В кабенете у Ойвинда в рамке под стеклом висит последнее письмо Николая II своему племяннику – норвежскому королю Хокону VII. В конце письма подпись – "Твой Николя". Письмо написано за две недели до отречения русского царя от престола.

Посол Норвегии объездил всю Камчатку, сплавлялся по реке в Магаданской области и однажды чуть не погиб, переходя на лыжах через Байкал.

Мы с ними очень похожи, надо просто лучше узнать друг друга.

________________________________________ _______________________

P.S. Где купить эти книги – не знаю. Тираж у них по тысяче каждая, издательство в Мурманске и мне сказали, что в Москву ничего привезено не будет, кроме тех книг, которые получили все, кто пришел вчера в посольство. Чертовски жаль. Книги отлично переведены, написаны живо, интересно и читаются как настоящие детективы.