Имя Генриха Ягоды у всех бывших советских граждан ассоциируется с именами главных преступников сталинской эпохи, настолько глубоко в сознание людей впиталась ржавчина клеветы вокруг этого имени. О наркоме внутренних дел Г. Ягоде написаны сотни статей, в которых повторяется одно и то же утверждение, что Ягода был одним из главных создателей машины террора, при этом ему сознательно приписываются жертвы самого страшного из тех лет - 1937 года.

Преодолеть многолетние наговоры нелегко, почти невозможно, однако когда-то следует разорвать паутину, сотканную сотнями людей вокруг имени этого человека. Автор солидного труда о первых 13-ти наркомах внутренних дел В. Некрасов в очерке о Ягоде приводит выдержки из некоторых источников, справедливо называя их тон «разнузданно-развязным», а попытки «представить Г.Г. Ягоду как политического проходимца и авантюриста» - «несостоятельными». «Ленин лично знал Ягоду, подписывал ему удостоверения об утверждении членом коллегии ВЧК и Наркома внешней торговли».

Г.Г. Ягодой было сделано немало полезного для упрочения Советской власти, укрепления органов ВЧК-ГПУ-ОГПУ». В характеристике заместителя председателя Реввоенсовета СССР в Президиум ЦИК в декабре 1927 года говорится: «Одним из активных работников и ближайших помощников т. Дзержинского по созданию ВЧК-ОГПУ был т. Ягода Генрих Григорьевич, проявивший в самое трудное время редкую энергию, распорядительность и самоотверженность в деле борьбы с контрреволюцией. Одновременно в качестве начальника Особого отдела т. Ягода имеет большие заслуги в деле организации и поднятии боеспособности Красной армии». За эту деятельность Ягода был награждён орденом Красного знамени.

В 1931-1932 годах Ягода принимал активное участие в строительстве Беломорско-Балтийского канала, за что был награждён орденом Ленина. После его завершения работает на строительстве канала Москва-Волга. В приказе от 27 апреля 1936 года Ягода призывал к «большевистской сплочённости, железной дисциплине среди чекистов и инженеров и организованности среди каналоармейцев».

28 октября 1935 года ЦИК и СНК СССР принимают решение передать в НКВД Управление шоссейных дорог и автомобильного транспорта (Гушоссдор) вместе с пятью автодорожными институтами, 30 техникумами и семью рабфаками. Уже в 1936 году начинаются изыскательские работы по составлению проектов и смет на строительство главных автомагистралей страны. Безусловно, это была созидательная, нужная государству деятельность. Некрасов вынужден признать, что «в условиях военной угрозы эта работа приобретала особое значение».

Существует много приказов Наркома внутренних дел, направленных «на укрепление законности», например, приказ «О нарушении местными органами НКВД постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 17 июня 1935 года о порядке производства арестов». 31 мая 1936 года за подписью Ягоды издаётся приказ «Об осуждении работников тюрьмы г. Орла за нарушение революционной законности». Некрасов приводит цифры привлечённых к уголовной ответственности работников милиции: в 1935 году - 13 715 человек, в 1936 году - 4568 человек., речь идёт о привлечении к уголовной ответственности работников милиции, нарушивших известные постановления, а не о расстрелах невинных людей.

Далее Некрасов выступает в обычной роли обвинителей Ягоды, которых сам только что критиковал: «Именно при Ягоде и под его непосредственным руководством начались беспрецедентные процессы, - пишет многолетний работник органов безопасности эту заведомую ложь, - в результате которых были осуждены и расстреляны много неповинных людей»

Некрасов явно вводит читателей в заблуждение, утверждая, что Ягода и Сталин обещали Каменеву и Зиновьеву сохранит жизнь. Эта - явная ложь, Ягода к обещаниям Сталина не имел никакого отношения.

Имеется множество свидетельских материалов о том, что Ягода не соглашался со многими политическими решениями Сталина, возражал против преследования троцкистов и вообще был против проведения процесса по делу Каменева и Зиновьева.

При подготовке этого процесса Сталин отстранил Ягоду от ведения следствия - тем более, что Ягода был не согласен с вынесением смертного приговора старым большевикам. Ягоду даже обвиняли в том, что он «прикрывал» И.Н. Смирнова», одного из обвиняемых на первом московском процессе. Об этом пишет Р. Конквест. Следствием этих настроений и симпатий явилось фактическая замена его Ежовым ещё до смещения Ягоды с поста председателя НКВД, которое произошло почти сразу по окончании первого московского процесса, и перевод в наркомат связи.

Более решительно Сталин начал подминать под себя карательные органы только после смерти Ф. Дзержинского в июле 1926 года.

В клевете на Ягоду преуспел и Аркадий Ваксберг, который бездумно приписывает евреям преступления, которые они не совершали. Несмотря факт наличия огромного аппарата подавления инакомыслия, созданного Сталиным, Ваксберг особо выделяет имена нескольких евреев, которых обвиняет без достаточных на то оснований. Вот пример одного из подобных заявлений Ваксберга: «Из первых руководителей созданного почти сразу после переворота репрессивного аппарата, наводившего ужас на всю страну ещё в образе ВЧК, а потом ГПУ, а потом НКВД, и так далее, - из всех из них наиболее близким к Сталину и полностью работавшим «на него» оказался Генрих Ягода» . В приведённой фразе Ваксберга содержатся не только исторические неточности и ляпсусы, но пропущен ленинский период существования ВЧК в составе органов советской власти

Назначая Ягоду на должность председателя НКВД, Сталин присваивает ему звание генерал-комиссара госбезопасности, разрешает поселиться в Кремле. Очевидно, этими почестями дальновидный Сталин хотел усыпить бдительность тщеславного Ягоды, чтобы использовать его имя в качестве ширмы для своих преступлений. На самом деле, фактически сразу после назначения Ягоды на эту должность, Сталин отстраняет председателя НКВД от самых важных дел, поручая их ведение Ежову. Однако само назначение Ягоды на важный государственный пост послужило поводом для создания многослойной лжи против евреев, которым воспользовались антисемиты, чтобы уменьшить впечатление от преступлений русских энкаведэшников во главе с Ежовым.

Неслучайно, Сталин и Жданов присылают из Сочи телеграмму Молотову 25 сентября 1936 года: «Мы считаем абсолютно необходимым и спешным, чтобы тов. Ежов был бы назначен на пост Народного комиссара внутренних дел. Ягода определённо показал себя явно неспособным в деле разоблачения троцкистско-зиновьевского блока. ОГПУ опоздало в этом деле на четыре года. Это замечено всеми партийными работниками и большинством представителей НКВД». Комментируя текст телеграммы, Хрущёв сказал на 20-м съезде, что «с партийными работниками Сталин не встречался и поэтому мнение их знать не мог».

Эту телеграмму Сталин посылает ровно через месяц после приведения смертного приговора 16-ти участникам процесса, в том числе Зиновьеву и Каменеву. Ясно, что, по мнению душегуба, Ягода не справлялся со своими обязанностями и уже давно подлежал замене. Нет сомнений, что Ягода находился в опале уже достаточно долгое время и не имел отношения к подготовке процесса над троцкистско-зиновьевском блоком. Мнения большинства партийных работников, на которые ссылается хитрец, выражают желание самого Сталина. Уже на следующий день, 26 сентября 1936 года, Ягода был снят с должности начальника ОГПУ, 30 сентября 1936 года сдаёт дела Ежову и назначается на должность наркома связи. Ягода пробыл на посту наркома НКВД меньше двух лет. В этот период Сталин с помощью Ежова старается внедрить в обязанность НКВД внесудебное преследование людей, превращённых во врагов государства и партии. Уничтожению подвергаются отдельные личности, но массовый террор ещё не был организован. Ягода явно противодействовал его началу, об этом же пишет в телеграмме Сталин: «оказался неспособным».

Через четыре месяца после снятия Ягоды с должности председателя НКВД, постановлением ЦИК СССР от 29 января 1937 года бывший генеральный комиссар госбезопасности был переведён в запас. Уже к 31 марта 1937 года Ежов собрал досье на Ягоду, а Политбюро направляет всем членам ЦК ВКП следующее заявление: «Ввиду обнаружения антигосударственных и уголовных преступлений наркома связи Ягоды, совершённых в бытность им наркомом внутренних дел, а также после перехода его в наркомат связи, Политбюро ЦК ВКП(б) считает необходимым исключение его из партии и немедленный его арест. Политбюро ЦК ВКП доводит до сведения членов ЦК ВКП, что ввиду опасности оставления Ягоды на воле хотя бы на один день, оно оказалось вынужденным дать распоряжение о немедленном аресте Ягоды. Политбюро ЦК ВКП просит членов ЦК ВКП санкционировать исключение Ягоды из партии и его арест. По поручению Политбюро ЦК ВКП Сталин».

Ягода был арестован 4 апреля 1937 года, а в начале марта 1938 года предстал перед судом по сфабрикованному Сталиным «делу Антисоветского Право-троцкистского блока» на третьем московском процессе в январе 1938 года. Сталин использовал созданные им же слухи, чтобы таким способом оправдать предъявленные Ягоде обвинения на третьем московском процессе в 1938 году в отравлении своего начальника В. Менжинского М. Горького, сына писателя Максима, который в конце апреля всю ночь проспал на скамейке в пьяном виде, простудился и умер, В. Куйбышева и даже пытался отравить Н. Ежова.

Рассказывая свою биографию на суде в «последнем слове», Ягода сказал: «Вот в двух словах моя жизнь: я с 14-ти лет работал в подпольной типографии наборщиком. Это была первая подпольная типография в г. Нижнем Новгороде. 15-ти лет я был в боевой дружине во время Сормовского восстания. 16-17-ти лет я вступил в партию, об этом знает нижегородская организация. В 1911 году я был арестован и послан в ссылку. В 1913-1914 году вернулся в Ленинград, работал на Путиловском заводе, в больничной кассе по вопросам страхования, вместе с Крестинским. Потом фронт, где я был ранен. Революция 1917 года застает меня в Ленинграде, где я формирую отряды Красной гвардии. 1918 год - Южный и Восточный фронты»..

Ягода был расстрелян 15 марта 1938 года вместе с 16-ю другими обвиняемыми., были убиты 15 родственников из его семейства, в том числе жену Иду Альтшуллер, сестёр, их мужей, братьев, почти всех детей и даже престарелых родителей. Отцу Ягоды было 77 лет, матери - Марии Гавриловне - 73 года. Из пятерых детей случайно выжил младший сын Генрих, которому во время расстрела отца исполнилось 7 лет. Из всех расстрелянных и репрессированных родственников Ягоды была реабилитирована только сестра Розалия, которая умерла по дороге в Колыму в 1948 году после второго ареста. Другая сестра - Эсфирь была расстреляна 16 июня 1938 года.

Енох Гершевич Иегуда, родившийся 7 ноября 1891 года в Рыбинске Ярославской губ. с детства участвовал в заговоре сионистов, желавших разорить Россию. Его отец Гершон Фишелевич разместил у себя на квартире подпольную типографию нижегородских подпольщиков. В Нижнем тогда проживал двоюродный брат Гершона Иегуды-- переехавший туда в 1882 году из-за черты оседлости вместе с семейством Мовша Израилевич Свердлин(настоящая жидовская фамилия не известна), отец одного из главных жидобольшевистских палачей,Якова Свердлова. [ В Нижегородской книге записей рождения евреев за 1885 год он записан 23 (а не 22) мая под именем Яковъ-Ааронъ].

Позже Ягода-Иегуда женился на его племяннице -- Иде Авербах.

У Еноха Иегуды было два брата и пять сестер.

Старший брат Миша(Мойша) убит в 1905 году во время организованных революционными евреями волнений в Сормово.

Другого--Льва(Лейбу), расстреляли солдаты Российской армии за призывы дезертировать с фронта, что равносильно предательству. Хотя существует и другая версия -- прикончили за неоднократные отказы идти в атаку, что не удивительно. О "смелости" призванных в русскую армию жидов ходили "легенды" ещё со времён русско-японской войны, когда на Дальнем Востоке в плен японцам в 1904 году они сдавались тысячами(. https://cont.ws/@artads/342966 "Евреи-предатели в 1904-1905гг").

Сёстры Иегуды жили неподалёку от Еноха, в центре Москвы в собственных просторных квартирах и имели дачи в ближнем Подмосковье. Сам же он проживал в шикарном особняке, расположенным в Милютинском переулке д.9, в шаговой доступности от места работы-- Лубянки. А дача у него была на 24-м километре Калужского шоссе. До революции 1917 года там располагалось имение «Хорошавка», вернее -- лесная усадьба с господским домом, к которому вела широкая липовая аллея, несколькими небольшими хозяйственными постройками и проточным прудом в глубине лесопарковой территории. Эту усадьбу и передали в 1927 году под дачу для Генриха Ягоды, который в то время служил зампредом ОГПУ при Совнаркоме СССР. В 1937 году,после приведения в исполнение приговора Ягоде, дача некоторое время пустовала, после чего в записной книжке Ежова, где он записывал указания Сталина, появилась запись: «Дачу Ягоды — чекистам».

Историк Л.А. Головкова в своих исследованиях пришла к выводу, что при наркоме Ежове территория «Коммунарки» предназначалась конкретно для тайных захоронений чекистов. Это подтверждается записью в рабочем блокноте Н.Ежова и «расстрельными» списками от 2, 8 и 20 октября 1937 года.

Сменив Ягоду на посту наркома НКВД, Николай Ежов приступил к чистке наркомата от людей своего предшественника. Всего было арестовано и расстреляно около трех тысяч сотрудников НКВД.

Люди других социальных категорий начали попадать на спецобъект "Коммунарка" только после 21 октября 1937 года.

Летом 1912 года 20-летнего Генриха Ягоду задержали в Москве: будучи евреем, он не имел права жить в Москве и поселился там по подложному паспорту, оформленному на имя некоего Галушкина, у своей сестры Розы — члена партии анархистов. Год провёл в ссылке.

Учётная карточка 1912 год.

С лета 1913 г. селится в Санкт-Петербурге. В те годы в Российской Империи действовали законы, запрещающие жидам проживать в городах и Еноху Иегуде пришлось принять православие и формально отказаться от иудаизма, что позволялось и даже поощрялось, будучи зафиксированным во второй части еврейской "Шулхан Арух", которая является неким кодексом законов: "Если еврей может обмануть акумов(отступников от иудаизма) , заставляя их верить, будто и он (сам) акум, то это дозволено".Таким образом иудаизм учит, что пред иноплеменниками иудей вправе притворно, для виду принимать христианство.

В 1915 году Иегуда-Ягода был призван в армию, где в силу присущей жидам смекалки и изворотливости получил звание ефрейтора, но как и все жиды воевать не имел желания и после "самострела" с помощью денег своего папаши и коррумпированных соплеменников, в огромном количестве окопавшихся в тыловых и медицинских частях, был демобилизован.

В 1916 году Енох уже в Петербурге, на Путиловском заводе --помощником у Н.И.Подвойского.

В 1917 г. его троюродный брат Яков Мойшевич Свердлов, приехавший из ссылки, был что называется, "в авторитете" среди самых гнусных (по Черчиллю)евреев, стекавшихся туда со всего мира делать революцию. Он то и поспособствовал быстрому росту своего родственника.

С 22 ноября (5 декабря) 1917 года по апрель 1918 г. занимается знакомым делом -- он редактор газеты «Деревенская Беднота».

С 1918г. Иегуда в Петроградской ЧК. Параллельно в 1918—1919гг. — сотрудник Высшей военной инспекции РККА.

В 1919 году Яков Мойшевич Свердлов попросил Ф. Э. Дзержинского забрать Еноха Иегуду на работу в ЧК в Москву.

В 1919—1920гг — член коллегии Народного комиссариата внешней торговли.

C конца 1919 года по конец 1920 года управляющий делами Особого отдела ВЧК. С 1920 года член Президиума ВЧК, затем член коллегии ГПУ.

С сентября 1923 года — второй заместитель председателя ОГПУ.

В июле 1926 года, когда ОГПУ возглавил еврей-кокаинист Менжинский, Ягода-Иегуда стал его замом, а в июле 1927 Енох-Генрих стал начальником Секретно-оперативного управления.

Помогал Менжинскому в октябре-ноябре 1927 года организовывать контрмеры в отношении готовящих переворот троцкистов.

Иегуда организовывал уничтожение бывших царских офицеров и генералов, перешедших после революции на сторону жидобольшевиков.

При нём состоялся процесс по делу «Союзного бюро меньшевиков».

В ноябре 1930 г. Ягода устроил показательный процесс над учеными-экономистами из ВСНХ, Госплана, Академии наук (процесс по делу «Промпартии»).

Енох Иегуда-- организатор ГУЛАГа, при нем началось строительство Беломоро-Балтийского канала силами заключённых. К освещению этой стройки было привлечено 36 видных писателей во главе с Максимом Горьким

4 августа 1933 года за Беломорканал Ягода был награждён орденом Ленина, а на последнем шлюзе канала была установлена 30-метровая звезда-памятник, внутри которой находился бронзовый бюст этого еврея-палача.

В центральном аппарате у Ягоды занимали руководящие должности, близкие к нему,чекисты-евреи: Л.Г. Миронов, М.И. Гай, А.А. Слуцкий, К.В. Паукер, А.Я. Лурье, М.С. Горб, М.П.Фриновский и др.

Первым заместителем был еврей Яков Саулович Агранов(Сорензон) [У автора книги о евреях в КГБ Абрамова он, Агранов, как и многие другие-- не еврей!].

начальник Главного управления рабоче-крестьянской милиции --Л.Н. Вельский. Я.М. Генкин.

Г. И. Бокий.

Т. Дерибас (начальник УНКВД на ДВ).

Р.А.Пилляр (УНКВД Средней Азии, с декабря 1934 г. — Саратов).

Иосиф Давидович Фельдман (ЭКУ)

Руководитель сыска — Лев Беленький.

Тюрьмами страны заведует Хаим Апетер.

Евреи-чекисты при Ягоде руководили управлениями центрального подчинения в областях, краях и автономных республиках и наркоматами в союзных республиках.

Комиссарами госбезопасности 1-го ранга стали 6 виднейших чекистов:

Агранов --зам Ягоды

Прокофьев-- зам Ягоды

руководители крупнейших региональных управлений НКВД —

С.Ф. Реденс (Москва и Московская область),

Л.М. Заковский (Ленинградская область),

Т.Д. Дерибас (Дальневосточный край) и нарком внутренних дел Украины

В.А. Балицкий (нарком внутренних дел Украины).

Звания комиссаров ГБ 2-го ранга получили 8 евреев — 4 начальника отделов ГУГБ (Особого — М.И. Гай, Экономического — Л.Г. Миронов,

Оперативного — К.В. Паукер,

Иностранного — А.А. Слуцкий),

начальник Главного управления рабоче-крестьянской милиции Л.Н. Вельский

и 3 крупных провинциальных руководителя —

заместитель наркома НКВД Украины З.Б. Кацнельсон,

нарком внутренних дел Белоруссии И.М. Леплевский,

начальник УНКВД по Казакской АССР (тогдашнее название Казахстана)

Л.Б. Залин -- он же Зельман Маркович Левин (работал в ВЧК-НКВД под именем Льва Борисовича Залина).

Комиссарами ГБ 3-го ранга стали 11 евреев:

М.Д.Берман (начальник ГУИТЛ).

Г.С. Люшков (заместитель начальника СПО ГУГБ).

руководители региональных управлений —

Б.А. Бак (первый зам. начальника Московского управления),

Я.А. Дейч (начальник УНКВД по Калининской области),

М.С. Погребинский (Горьковский край),

Г.Я. Раппопорт (Сталинградский край),

П.Г. Рудь (Азово-Черноморский край, центр — Ростов-на-Дону),

И.Я. Дагин (Северо-Кавказский край, в то время краевой центр — Пятигорск), В.А. Каруцкий (Западно-Сибирский край, Новосибирск),

С.И.Западный (первый зам. начальника УНКВД по ДВК),

С.С. Мазо (начальник ЭКО УГБ НКВД УССР).

Около 50 чекистов получили звание старшего майора ГБ, среди них евреи: заместители начальника Оперотдела ГУГБ Б.Я. Гулько и З.И. Волович, заместитель начальника Особого отдела ГУГБ М.С. Горб,

замначальника ЭКО ГУГБ Д.М. Дмитриев,

заместители начальника ИНО ГУГБ Б.Д. Берман и В.М. Горожанин,

начальник Спецгруппы особого назначения при наркоме Я.И. Серебрянский. начальник УСО ГУГБ Я.М. Генкин,

начальник Отдела кадров ГУГБ и сектора кадров НКВД Я.М. Вейншток, начальник Административно-хозяйственного управления НКВД И.М. Островский,

заместители начальника ГУИТЛ Л.И. Коган, С.Г. Фирин,

начальник Особого отдела Московского военного округа А.А. Арнольдов-Кессельман,

2-й заместитель начальника Московского управления А.П. Радзивилловский, большая группа провинциальных чекистов — И.М. Блат (Западная область, Смоленск),

С.С. Дукельский и его заместитель М.Л. Андреев (Воронеж),

A.M. Минаев-Цикановский (Челябинск),

О.И. Абугов (Кировский край),

Н.М. Райский (Оренбург),

украинские чекисты — начальник Особого отдела УГБ НКВД УССР М.К. Александровский и начальники областных УНКВД (Н.Д. Шаров — Киев, А.Б. Розанов — Одесса, С.Н. Миронов — Днепропетровск).

Еще некоторые:

И.Ф.Решетов-- начальник управления НКВД Свердловской области комиссар государственной безопасности 3-го ранга (друг и выдвиженец 1-го заместителя Ягоды Якова Агранова)

С.Б.Жуковский

И.И. Шапиро

М.И. Литвин

В.Е. Цесарский

М.А. Волков

З.И. Пассов

Александр Соломонович Иосилевич

Н.П. Зеликман (Башкирия)

Я.К. Ольский

М.С. Погребинский (Горьковская область

П. Гутцайт

А.М. Минаев

Ильицкий

Кропотов

Листенгурт

Богуславский

В.Д.Фельдман

Б.Д.Берман

Запорожец

Сосновский

Кропотов

И.И.Черток

Коган, Финкельштейн, Мезнер,Пиляр, Сабо, Волин, Фридберг, Погребинский, Абрампольский,Заковский,Круковский, Серпуховский, Белицкий,Файвилович

В июле 1934 года Генрих Ягода стал народным комиссаром внутренних дел СССР.

В 1935 году Ягоде-Иегуде первому из чекистов было присвоено звание «Генеральный комиссар госбезопасности», соответствующее званию маршала в РККА.

Под руководством Иегуды много лет проводились тайные исследования и опыты над людьми с применением ядов. Образованная в 20-х годах спецлаборатория постепенно превратилась в мини-фабрику по производству ядов. Позже, в 1938 году она получит название «Лаборатория Х» или, как ее окрестили сами же сотрудники госбезопасности, «Камера».

С 1935 года эту секретную токсикологическую спецлабораторию, приписанную к Всесоюзному институту экспериментальной медицины (ВИЭМ), располагавшуюся в угловом доме по Варсонофьевскому переулку,возглавил Майрановский --злой гений криминальной медицины. Под его руководством был найден яд с требуемыми свойствами — «К-2» (карбиламинхолинхлорид), который убивал жертву быстро и не оставлял следов. Для проверки надежности яда К-2 была проведена «независимая экспертиза»: труп одного из отравленных этим ядом был доставлен в морг института им. Склифосовского, и там патологоанатомы произвели обычное вскрытие. Диагноз ничего не подозревающих врачей был однозначный: человек умер от острой сердечной недостаточности. Образованная в 20-х годах спецлаборатория постепенно превратилась в мини фабрику по производству ядов. Позже, в 1938 году она получит название «Лаборатория Х» или, как ее сами же сотрудники госбезопасности, «Камера».

***
В мае 1934 г., за полгода до убийства Сергея Мироновича Кирова, скончался от сердечного припадка долго хворавший председатель ОГПУ В.Р.Менжинский, На его место был назначен заместитель председателя ОГПУ Г.Г.Ягода, сорокатрехлетний человек среднего роста, на вид уравновешенный, деловитый, с убегающим подбородком и подстриженными усиками.

Генрих Ягода был тайным членом право-троцкистского блока. Как участник правой оппозиции, он примкнул к заговору в 1929 г. не потому, что был солидарен с программой Бухарина и Троцкого, а просто в расчете на то, что оппозиционеры придут к власти в России. Ягода хотел быть на стороне победителей. Он сам говорил:

Я очень внимательно приглядывался к ходу борьбы, заранее определив для себя, что пристану к той стороне, которая победит в этой борьбе... Когда начались репрессии против троцкистов, вопрос о том, кто победит — троцкисты или ЦК ВКП(б), — окончательно еще не был решен. Во всяком случае, так думал я. Поэтому я как заместитель председателя ОГПУ в карательной политике исходил из того, чтобы не озлоблять против себя троцкистов, Направляя троцкистов в ссылку, я создавал им там такие условия, при которых они могли продолжать свою деятельность.

Об участии Ягоды в заговоре сначала было известно только трем главарям правых: Бухарину, Рыкову и Томскому. В 1932 г., когда образовался право-троцкистский блок, об участии Ягоды узнали Пятаков и Крестинский.

Как заместитель председателя ОГПУ Ягода имел возможность ограждать заговорщиков от провала и ареста: «Я на протяжении ряда лет принимал все меры к тому, чтобы оградить организацию, в особенности ее центр, от провала», — показывал он. Ягода принимал участников право-троцкистского блока в аппарат ОГПУ. Таким образом многие агенты иностранных разведок могли проникать в советские органы безопасности и при поддержке Ягоды заниматься шпионажем в пользу соответствующих государств. Германские шпионы Паукер и Волович, которым Ягода поручил арестовать Зиновьева и Каменева, были приняты на службу в ОГПУ самим Ягодой. «Я считал их, — говорил впоследствии Ягода об иностранных шпионах, — ценной силой при реализации заговорщических планов, в особенности по линии связи с иностранными разведками».

В 1933 г. Иван Смирнов, главный организатор троцкистско-зиновьевского террористического центра, был неожиданно арестован агентами советского правительства. Ягода не мог воспрепятствовать аресту. Под предлогом допроса заключенного Ягода посетил Смирнова в его камере и «проинструктировал его», дав указание, как держаться на допросе.

В 1934 г., перед убийством Кирова, охрана ОГПУ задержала в Ленинграде террориста Леонида Николаева. У него в портфеле были найдены револьвер и записная книжка с маршрутом, по которому Киров проезжал ежедневно. Когда Ягода был уведомлен об аресте Николаева, он дал инструкцию Запорожцу, заместителю начальника ОГПУ по Ленинградской области, освободить террориста без допроса. Запорожец был одним из подручных Ягоды. Он делал, что ему приказывали.

Через несколько недель Николаев убил Кирова. Но убийство Кирова было только одним из целого ряда убийств, осуществленных право-троцкистским блоком при прямом участии Генриха Ягоды...

За уравновешенной, деловитой внешностью Ягоды скрывались чудовищное честолюбие, жестокость и коварство. Ввиду того, что секретная деятельность право-троцкистского блока все более и более зависела от него, как заместителя председателя ОГПУ, он стал считать себя центральной фигурой и главой всего заговора. Ягода мечтал стать русским Гитлером. Он читал «Майн Кампф». «Это действительно стоящая книга», — признавался он своему сообщнику и секретарю Павлу Буланову.

Особенно воодушевляло его, как он сам говорил Буланову, то обстоятельство, что Гитлер «из унтер-офицеров выбрался в такие лица». Ягода сам начал свою карьеру унтер-офицером русской армии.

У Ягоды была собственная концепция государственного строя, который должен быть установлен после свержения Сталина. Новое государство будет создано по образцу нацистской Германии, говорил он Буланову. Сам Ягода станет во главе его; Рыков займет место Сталина в качестве секретаря реорганизованной партии; Томский будет секретарем профсоюзов, которые должны находиться под строгим военным контролем, наподобие нацистских рабочих батальонов; «философ» Бухарин, как называл его Ягода, «будет у него не хуже доктора Геббельса».

Что касается Троцкого, Ягода не был уверен, что разрешит ему вернуться в Россию; это будет зависеть от обстоятельств. А пока что Ягода готов был воспользоваться переговорами Троцкого с Германией и Японией. Вооруженный переворот, по словам Ягоды, должен был быть приурочен к началу войны против Советского Союза.

«Для осуществления этого переворота нужны будут все средства: и вооруженное выступление, и провокация, и даже яды... — говорил Ягода Буланову. — Иногда бывают моменты, когда нужно действовать медленно и чрезвычайно осторожно, а бывают моменты, когда нужно действовать и быстро и внезапно».

Решение право-троцкистского блока сделать террор средством политической борьбы против советского правительства встретило одобрение Ягоды. Об этом решении его уведомил А.С.Енукидзе, в прошлом солдат царской армии, а в тот момент секретарь ЦИКа СССР и один из руководителей заговорщической работы правых. Ягода выставил только одно возражение. Террористические методы, применяемые заговорщиками, казались ему слишком примитивными и опасными. Ягода предложил придумать более тонкие способы политических убийств, нежели традиционные бомбы, ножи и пули.

Сначала Ягода заинтересовался ядами. Он устроил тайную лабораторию и привлек к работе несколько химиков. Целью его было найти такой способ убийства, при котором разоблачение было бы исключено. «Убийство с гарантией» — вот путь, по которому Ягода хотел идти.

Но даже яды — это грубо и опасно; Ягода вскоре выработал собственную технику убийств и рекомендовал руководителям право-троцкистского блока свой метод как превосходное средство борьбы.

«Это очень просто, — говорил Ягода, — человек естественно заболевает, некоторое время болеет, окружающие привыкают к тому, что больной, что тоже естественно, или умирает, или выздоравливает. Врач, лечащий больного, может способствовать или выздоровлению больного, или смерти больного... Ну, а все остальное — дело техники».

Надо было только найти подходящих врачей.

УБИЙСТВО МЕНЖИНСКОГО

Первый врач, которого Ягода вовлек в свой адский план убийства, был доктор Л.Г.Левин, плотный, пожилой человек, который любил хвастать своей полной аполитичностью. Доктор Левин был личным врачом Ягоды. Но для Ягоды особенно важно было то, что доктор Левин занимал большой пост в лечебных организациях Кремля. Среди его постоянных пациентов были многие видные советские деятели, в том числе начальник Ягоды В.Р.Менжинский, председатель ОГПУ.

Ягода стал оказывать особое внимание доктору Левину, он посылал ему заграничные вина, цветы для его жены и даже подарки. Он предоставил Левину в собственность дачу. Когда доктор ездил за границу, Ягода давал ему разрешение беспошлинно и бестаможенно ввозить приобретенные им за границей вещи. Врач был польщен, однако несколько озадачен таким необычайным вниманием своего влиятельного пациента.

Скоро, стараниями Ягоды, ничего не подозревавший доктор Левин уже был повинен во взяточничестве и в мелких нарушениях советских законов. Тогда Ягода поставил вопрос ребром. Он сказал доктору Левину, что тайное оппозиционное движение, одним из руководителей которого был он сам, скоро придет к власти в Советском Союзе. Доктор Левин, сказал Ягода, может оказать большие услуги заговорщикам. Некоторые из ведущих советских деятелей, среди которых имеются и пациенты доктора Левина, должны быть устранены с пути.

Доктор Левин позднее описал впечатление, какое произвели на него слова Ягоды. Он показал:

Мне не нужно здесь передавать психологического ощущения, насколько мне было страшно это слушать, — думаю, что это достаточно понятно, но потом... такое непрекращающееся смущение... Он дальше сказал: «Вы знаете, кто с вами говорит, руководитель какого учреждения с вами говорит?»... Он еще раз повторил, что невыполнение этого грозит гибелью и мне и моей семье. Я считал, что у меня нет другого выхода, я должен ему покориться.

Доктор Левин помог Ягоде завербовать еще одного врача, также постоянно лечившего Менжинского. Этот врач был И.Н.Казаков, чьи лечебные методы, резко отличавшиеся от общепринятых, вызвали в начале тридцатых годов горячие споры в советских медицинских кругах.

Доктор Казаков утверждал, что ему удалось найти почти безотказный метод лечения целого ряда болезней. Метод свой он назвал «лизатотерапией». Председатель ОГПУ Менжинский, страдавший грудной жабой и бронхиальной астмой, уверовал в лечение Казакова и регулярно пользовался им.

По приказанию Ягоды доктор Левин явился к Казакову. Левин сказал ему:

— Зря вы возитесь с Менжинским — Менжинский живой труп.

6 ноября 1933 г. доктор Казаков был спешно вызван на дом к Менжинскому. Когда доктор Казаков прибыл на квартиру председателя ОГПУ, его поразил тяжелый, удушливый запах скипидара и краски. Через несколько минут он сам почувствовал, что ему нечем дышать. Один из секретарей Менжинского пояснил ему, что в доме только что был произведен ремонт, что какое-то «специальное вещество» было добавлено к краске, «чтобы краска скорее сохла». Это «специальное вещество» и давало такой едкий, невыносимый запах.

Доктор Казаков поднялся наверх. Он застал Менжинского в очень тяжелом положении. Состояние его бронхов значительно осложнилось от удушливого запаха. Он находился в вынужденно-сидячем положении, совершенно отек, с трудом мог говорить. Доктор Казаков прослушал его легкие. Дыхание было затруднено, всюду типично-астматические сухие хрипы, удлиненный выдох. Доктор Казаков немедленно сделал Менжинскому инъекцию, чтобы ослабить припадок. Затем он открыл настежь все окна в его комнате и приказал секретарю Менжинского открыть все двери и все окна в доме. Запах стал постепенно исчезать. Доктор Казаков оставался у Менжинского, пока пациент не почувствовал себя лучше. Когда припадок окончился, доктор Казаков уехал домой.

Едва он вошел к себе, как раздался звонок по телефону. Звонили из ОГПУ. Доктору Казакову сказали, что его немедленно желает видеть Ягода. За ним уже выслана машина, которая доставит его к Ягоде...

— Как вы находите здоровье Менжинского? — был первый вопрос Ягоды, когда они остались одни в его кабинете. Невысокий, вылощенный, темноволосый заместитель председателя ОГПУ сидел за своим столом и холодным взглядом следил за выражением лица Казакова. Доктор Казаков ответил, что Менжинский сейчас, после перенесенных припадков бронхиальной астмы, находится в тяжелом состоянии. Ягода минуту молчал:

— Говорили вы с Левиным?

— Да, говорил, — ответил доктор Казаков. Ягода внезапно вскочил с места и зашагал взад и вперед у своего стола. Вдруг он круто повернулся к Казакову и злобно закричал:

— Так что же вы умничаете, почему вы не действуете? Кто вас просил вмешиваться в чужие дела?

— Что вы хотите от меня? — спросил Казаков.

— Имейте в виду, что если вы попытаетесь не подчиниться мне, то я сумею вас быстро уничтожить. Вы от меня никуда не спрячетесь...

Для доктора Казакова наступили дни, полные ужаса, страха и кошмарных переживаний. Он работал, как в бреду. Должен он или не должен довести до сведения советских властей то, что ему известно? К кому обратиться? Где уверенность, что он не нарвется на одного из шпионов Ягоды?

Доктор Левин, с которым он часто встречался в это время, сообщил Казакову о существовании тайного заговора против советского правительства. Такие видные и влиятельные государственные деятели, как Ягода, Рыков и Пятаков, были участниками заговора; видные журналисты, такие, как Карл Радек и Бухарин, примкнули к нему; его втайне поддерживали некоторые лица из военного командования. Если доктор Казаков окажет теперь значительную услугу Ягоде, то Ягода вспомнит об этом, когда придет к власти. В Советском Союзе идет тайная борьба, и врачи наравне с другими должны сделать свой выбор... Доктор Казаков сдался. Он сказал Левину, что готов выполнять приказы Ягоды.

Ниже мы приводим собственные слова доктора Казакова о методе, которым он и доктор Левин пользовались для убийства В.Р.Менжинского.

Я видел Левина, и вместе с ним был выработан метод, который заключался в следующем: прежде всего были использованы два основных свойства белка и белковых продуктов. Первое: продукты белкового распада — гидролизы — обладают свойством усиливать действие лекарственного вещества. Второе: лизаты подымают чувствительность организма. Вот эти два свойства и были использованы. В-третьих, были использованы особенности организма Менжинского — комбинация бронхиальной астмы с грудной жабой. Всем известно, что при бронхиальной астме находится в возбуждении так называемый парасимпатический отдел вегетативной нервной системы. Поэтому при бронхиальной астме даются вещества, возбуждающие противоположный отдел, т.е. симпатической щитовидной железы. Таким препаратом является препарат надпочечника, препарат продукта мозга. При грудной жабе находится в возбуждении как раз симпатический отдел, идущий от подшейного сплетения симпатического узла. Вот та тонкость, которая была использована...

Постепенно включались одни препараты и выключались другие... Надо было еще включить ряд сердечных лекарственных веществ — дигиталис, адонис, строфант, которые заставлял сердце энергично работать, Введение этих лекарств проводилось в таком порядке: давались лизаты, потом был перерыв в лечении лизатами, затем давались сердечные лекарства. В результате такого «лечения» наступила огромная слабость.

В ночь с 9 на 10 мая 1934 г. Менжинский скончался. На место его председателем ОГПУ был назначен Генрих Ягода.

— Я отрицаю, что в деле умерщвления Менжиннского мною руководили личные соображения, — показал впоследствии Ягода. — На пост руководителя ОГПУ я претендовал не по личным соображениям, а в интересах нашей заговорщической организации.

УБИЙСТВО С ГАРАНТИЕЙ.

Список лиц, намеченных право-троцкистским блоком к уничтожению, включал имена советских вождей: Сталина, Ворошилова, Кирова, Менжинского, Молотова, Куйбышева, Кагановича, Горького и Жданова. Их надежно охраняли. Советское правительство имело горький опыт борьбы с террористами, и шансов на успех у заговорщиков было мало. Ягода прекрасно это знал. Когда Енукидзе, один из руководителей заговорщиков, сообщил ему о решении троцкистско-зиновьевского центра об открытом убийстве Сергея Мироновича Кирова, Ягода сначала возражал. На суде он показал.

1936 1936 10 июля 1934 - 26 сентября 1936 Премьер-министр: Вячеслав Михайлович Молотов Предшественник: должность учреждена Преемник: Николай Иванович Ежов

2-й Народный комиссар связи СССР

26 сентября 1936 - 3 апреля 1937 Предшественник: Алексей Иванович Рыков Преемник: Иннокентий Андреевич Халепский Партия: ВКП(б) Рождение: 20.11.1891 (7)
Рыбинск, Ярославская губерния, Российская империя Смерть: 15 марта 1938 года
Лубянка, Москва , СССР Похоронен: неизвестно Имя при рождении: Енох Гершонович (Генах Гиршевич) Ягода (Иегода) Отец: Гершон (Гирш) Фишелевич (Григорий Филиппович) Ягода Мать: Мария (Хася) Гавриловна Ягода Супруга: Ида Леонидовна Авербах Дети: сын Гарик Военная служба Годы службы: 1915-1917 Принадлежность: Шаблон:Флаг Российской империи Российская империя Род войск: пехота Звание: ефрейтор Сражения: Первая мировая война Награды:

Ге́нрих Григо́рьевич Яго́да (наст. имя - Енон Гершонович (или Енох Гершенович ) Иегуда ; 7 (20) ноября 1891 года, Рыбинск - 15 марта 1938 года, Москва) - советский государственный и политический деятель, один из главных руководителей советских органов госбезопасности (ВЧК, ГПУ, ОГПУ, НКВД), нарком внутренних дел СССР (1934-1936).

Ранние годы

Во внутрипартийной борьбе поддержал И. В. Сталина. Руководил разгромом антисталинских демонстраций в октябре 1927 года. Один из организаторов раскулачивания. Руководил подавлением восстаний недовольных раскулачиванием крестьян в Поволжье, Украине, Средней Азии, Казахстане, Кавказе и др. При подавлении использовал самые жестокие методы (массовые расстрелы, депортации в концлагеря целых селений).

С начала 1930-х зам. председателя ОГПУ. Ягода фактически возглавлял это учреждение из-за болезни В. Р. Менжинского.

Глава НКВД

В июле 1934 г. был образован НКВД СССР. И новый наркомат, и Главное управление государственной безопасности (ГУГБ) возглавил Ягода.

Под руководством Ягоды был учреждён ГУЛАГ и увеличилась сеть советских исправительно-трудовых лагерей, началось строительство Беломоро-Балтийского канала силами заключённых. К освещению этой стройки Ягода и руководство ГУЛАГа привлекли видных писателей во главе с Максимом Горьким.

Он официально носил титул «первого инициатора, организатора и идейного руководителя социалистической индустрии тайги и Севера». В честь заслуг Ягоды по организации лагерных строек был даже воздвигнут специальный памятник на последнем шлюзе Беломорско-Балтийского канала в виде тридцатиметровой пятиконечной звезды, внутри которой находился гигантский бронзовый бюст Ягоды.

Активно участвовал в организации судебных процессов над «убийцами» С. М. Кирова, "«Кремлёвского дела» и др.

В 1935 году Ягоде первому было присвоено звание «Генеральный комиссар госбезопасности». В августе 1936 состоялся показательный Первый Московский процесс против Каменева и Зиновьева . Лично участвовал в их расстреле. В сентябре 1936 года снят с поста наркома внутренних дел и назначен наркомом связи. В апреле 1937 снят и с этого поста, исключён из ВКП(б).

Арест

5 апреля 1937 г. арестован НКВД «ввиду обнаружения антигосударственных и уголовных преступлений».

Опросом членов ЦК ВКП(б) от 31.03 - 01.04.37 года

О Ягоде. Утвердить следующее предложение Политбюро ЦК ВКП(б):

Ввиду обнаружения антигосударственных и уголовных преступлений Наркома связи Г. Г. Ягоды, совершённых в бытность его Наркомом внутренних дел, считать необходимым исключение его из партии и ЦК и санкционировать на его арест.

При обыске у Ягоды, согласно протоколу, были найдены фильмы, открытки, фотографии порнографического характера , резиновый искусственный половой член (страпон) , троцкистская литература и др. Также две расплющенные пули, которыми были убиты Зиновьев и Каменев, с надписями. Всё это забрал к себе новый нарком НКВД Н. И. Ежов, оно было изъято при его аресте. Первоначально Ягоду обвинили в совершении «антигосударственных и уголовных преступлений», затем ещё обвинили в «связях с Троцким , Бухариным и Рыковым, организации троцкистско-фашистского заговора в НКВД, подготовке покушения на Сталина и Ежова, подготовке государственного переворота и интервенции». Против Ягоды выступили его главные сподвижники Я. С. Агранов , Л. М. Заковский, С. Г. Фирин, С. Ф. Реденс, Ф. И. Эйхманс, З. Б. Кацнельсон, И. М. Леплевский и др.

В письме А. Х. Артузова к Н. И. Ежову в 1937 году дается оценка Ягоде, как человека ограниченного, не достойного по всем параметрам тех постов, которые он занимал в ОГПУ. По характеру, по интеллектуальной силе, по культуре, по образованию, по знанию марксизма Ягода - антипод В. Р. Менжинского.

Б. И. Гудзь

Судебный процесс

В феврале 1938 Ягода предстал на Третьем Московском процессе как один из главных обвиняемых. На обвинение в шпионаже ответил: «Нет, в этом я не признаю себя виновным. Если бы я был шпионом, то уверяю вас, что десятки государств вынуждены были бы распустить свои разведки».

На рассвете 13 марта суд огласил приговор: подсудимый был признан виновным и приговаривался к расстрелу. Последней попыткой сохранить жизнь было прошение о помиловании, в котором Ягода писал: «Вина моя перед Родиной велика. Не искупить её в какой-либо мере. Тяжело умирать. Перед всем народом и партией стою на коленях и прошу помиловать меня, сохранив мне жизнь». Центральный Исполнительный Комитет СССР прошение отклонил. Расстрелян 15 марта в Лубянской тюрьме НКВД.

Среди прочих подсудимых он выделялся как минимум по трём признакам:

• Ягода расстрелян отдельно от прочих обвиняемых, нет документов о месте его захоронения.
• Ягода, единственный из осуждённых на этом процессе, не был реабилитирован ни при Хрущеве, ни позже. Причиной стало его участие в репрессиях.
• Некоторые обвинения, предъявленные Ягоде, например участие в убийстве Кирова, отравлении Максима Горького, возможно, соответствовали действительности.

Награды

Примечания

Литература

• Рейфилд Д. Сталин и его подручные / авторск. пер. с англ., расширенн. и доп. - М.: Новое литературное обозрение, 2008. - 576 с. - ISBN 978-5-86793-651-8 . - Гл. 5. Восхождение Ягоды (с. 221−267); гл. 6. Расправа со старой гвардией (с. 268−314).

Шаблон:Руководители органов ГБ СССР

Российская Федерация (с 1991)

Министры (наркомы) внутренних дел России и СССР
Герб Российской империи Российская империя (1802-1917)	Кочубей Куракин Козодавлев Голицын Кочубей Кампенгаузен Ланской Закревский Блудов Строганов Перовский Бибиков Ланской Валуев Тимашев Маков Лорис-Меликов Игнатьев Толстой Иван Дурново Горемыкин Сипягин Плеве Святополк-Мирский Булыгин Пётр Дурново Столыпин Макаров Маклаков Щербатов Алексей Хвостов Штюрмер Александр Хвостов Протопопов	Дунаев Ерин Куликов Степашин Рушайло Грызлов Нургалиев

cs:Genrich Jagodaet:Genrihh Jagoda fa:گنریخ یاگودا fi:Genrih Jagodahu:Genrih Grigorjevics Jagodaja:ゲンリフ・ヤゴーダ ko:겐리흐 야고다 lt:Genrichas Jagoda nl:Genrich Jagoda pl:Gienrich Jagoda pt:Guenrikh Yagoda sv:Genrich Jagoda

Начало карьеры

ОГПУ-НКВД

Суд над Ягодой

Личная жизнь

Личная жизнь Ягоды носила скандальный характер. Ему приписывали связи со многими женщинами, включая жену Максима Пешкова - Надежду. На суде Ягода заявил, что его участие в убийстве Максима Пешкова было связано с личными причинами, и он не дал на сей счёт подробных показаний даже в закрытом заседании . Жена Ягоды, Ида Авербах, была заместителем прокурора города Москвы и также была репрессирована.

Ягода был любителем искусства и антиквариата. При обыске года у Ягоды были изъяты:

1. Денег советских 22997 руб. 59 коп., в том числе сберегательная книжка на 6180 руб. 59 коп.
2. Вин разных - 1229 бут. Большинство из них заграничные изготовления - 1897, 1900 и 1902 гг.
3. Коллекция порнографических снимков - 3904 шт.
4. Порнографических фильмов 11 шт.
5. Сигарет заграничных разных, египетских, турецких - 11075 шт.
…
29. Чулок шелковых и фильдеперсовых заграничных - 130 пар
…
92. Револьверов разных - 19
…
102. Коллекция трубок курительных и мундштуков (слоновой кости, янтарь и др.), большая часть из них порнографических - 165
…
105. Резиновый искусственный половой член - 1
…
121. Антикварных изделий разных - 270
…
127. Рояль, пианино - 3
128. Пишущая машинка - 1
129. К.-р. троцкистская, фашистская литература - 542
130. Чемоданов заграничных и сундуков - 24

Казнь Генриха Григорьевича Ягоды

Казнь Генриха Григорьевича Ягоды

Великий соблазн был у авторов настоящего труда объединить многих видных деятелей советской власти под рубрикой «Жертвы сталинских репрессий». Тогда в эту рубрику могли бы войти два десятка миллионов человек обоего пола, любого возраста, безвинно брошенных в тюрьмы и концлагеря, казненных без вины и закопанных невесть где.

Однако авторы полагают, что казни «красных командармов» и «участников троцкистско-зиновьевского заговора» сами по себе имеют глубокий нравственный смысл, ибо наказанными советской властью и коммунистической партией оказались собственно те, которые эту власть и партию строили и воспевали, которые убивали, жгли и насиловали во имя торжества этой власти и партии.

И если казни этих «товарищей» в обшем-то понятны, то гибель таких ловких царедворцев, какими были Ежов и Ягода, заставляет нас задуматься. Генрих Григорьевич Ягода (1891–1938) был профессиональным палачом. С 1920 года он стал членом президиума ВЧК, с 1924 года - заместителем председателя ОГПУ. Под его руководством строились величайшие объекты эпохи, на которых использовался рабский труд десятков миллионов заключенных, и создавалась бесчеловечная машина планомерного ареста и уничтожения людей с тем, чтобы к необходимому сроку на место погибших от непосильного труда встали новые тысячи заключенных.

В 1935 году ему первому в стране присвоили специальное звание генерального комиссара государственной безопасности, приравненное к воинскому званию Маршала Советского Союза. В 1936 году его назначили наркомом внутренних дел СССР. Еще более тешило самолюбие определение «железный нарком», которое прочно утвердилось за Ягодой. Выше и важнее этого поста в советской иерархии был только пост генсека. Имя Ягоды было присвоено Высшей пограничной школе, мосту через реку Тунгуска, а также Болшевской трудовой коммуне НКВД.

Тогда же он получил квартиру в Кремле, что в неофициальной иерархии поощрений свидетельствовало о высшей степени отличия. Уже поговаривали о вероятном избрании его в состав Политбюро. В ожидании этого события генеральный комиссар государственной безопасности спешил украсить фасад возглавляемого им ведомства, придать ему еще больше величия и блеска. Это стремление подчас приобретало гротескные формы. «Легкомыслие, проявляемое Ягодой в эти месяцы, доходило до смешного, - вспоминал один из его подчиненных. - Он увлекся переодеванием сотрудников НКВД в новую форму с золотыми и серебряными галунами и одновременно работал над уставом, регламентирующим правила поведения и этикета энкаведистов.

Только что введя в своем ведомстве новую форму, он не успокоился на этом и решил ввести суперформу для высших чинов НКВД: белый габардиновый китель с золотым шитьем, голубые брюки и лакированные ботинки. Поскольку лакированная кожа в СССР не изготовлялась, Ягода приказал выписать ее из-за границы. Главным украшением этой суперформы должен был стать небольшой позолоченный кортик наподобие того, какой носили до революции офицеры военно-морского флота».

Генрих Ягода распорядился, чтобы смена караулов происходила на виду у публики, под музыку, как это было принято в царской лейб-гвардии. Была сформирована особая курсантская рота, куда подбирали парней двухметрового роста и богатырской силы.

Ягода стал изучать царские уставы и, подражая им, издал ряд приказов, относившихся к правилам поведения сотрудников и взаимоотношениям между подчиненными и вышестоящими.

Генрих Ягода наслаждался властью, как гурман изысканными яствами. Положение казалось как никогда прочным, ничто не предвещало опасности. По свидетельству А. Орлова, работавшего в то время в аппарате наркома, «Ягода не только не предвидел, что произойдет с ним в ближайшее время, напротив, он никогда не чувствовал себя так уверенно, как тогда, летом 1936 года… Не знаю, как себя чувствовали в подобных ситуациях старые лисы Фуше или Макиавелли. Предвидели ли они грозу, которая сгущалась над их головами, чтобы смести их через немногие месяцы? Зато мне хорошо известно, что Ягода, встречавшийся со Сталиным каждый день, не мог прочесть в его глазах ничего такого, что давало бы основание для тревоги».

И уж тем более не мог обласканный нарком предположить скорой перемены в своей судьбе, когда Сталин отправился на летний отдых в Сочи. Фактическим заместителем Сталина по партии в Москве на этот раз оставался Лазарь Каганович - давний недоброжелатель слишком уж быстро выдвигающегося наркома. Но и это обстоятельство едва ли могло привести Ягоду в смятение, ведь серьезные кадровые вопросы до возвращения генсека в столицу никогда ранее не решались. Однако на этот раз все было иначе. Вечером 25 сентября 1936 года Кагановичу принесли телеграмму, адресованную ему и другим членам Политбюро. Телеграмма была подписана Сталиным и Ждановым. В ней говорилось:

«Считаем абсолютно необходимым и срочным делом назначение т. Ежова на пост наркомвнудела. Ягода явным образом оказался не на высоте своей задачи в деле разоблачения троцкистско-зиновьевского блока. ОГПУ опоздало в этом деле на 4 года. Об этом говорят все партработники и большинство областных представителей Наркомвнудела. Замом Ежова в Наркомвнуделе можно оставить Агранова». Каганович тут же познакомил с содержанием телеграммы других членов Политбюро. Решение последовало незамедлительно. Ягоду отстранили от руководства НКВД и назначили наркомом связи.

Генрих Ягода был потрясен. И не только потому, что новая его должность по объему властных полномочий и месту в государственной иерархии не шла ни в какое сравнение с предыдущей. И даже не потому, что это означало конец надеждам на политическую карьеру (нарком связи - совсем не та должность, с которой позволительно мечтать о членстве в Политбюро). Более всего Генриха Ягоду озадачил тот факт, что на новом посту ему предстояло сменить Алексея Ивановича Рыкова. Это было скверным предзнаменованием. Ведь опальный Рыков в свое время стал наркомом связи после многих лет работы на высших партийных и государственных постах, в том числе члена Политбюро и председателя Совнаркома СССР. Но и руководящее место в Наркомате связи оказалось для Рыкова лишь кратковременной остановкой на пути дальнейшего падения. Его имя уже прозвучало на процессе шестнадцати обвиняемых во главе с Зиновьевым и Каменевым. 29 января 1937 года ЦИК СССР принял решение о переводе генерального комиссара государственной безопасности Г. Г. Ягоды в запас. Это был второй удар, означавший отрешение от власти.

3 апреля 1937 года за ним пришли люди в форме, которую некогда сам же Ягода и ввел своим приказом, предъявили ордер на арест, вежливо предложили пройти в машину. Узкое, нервное лицо Ягоды дернулось как от удара. Быть может, как никто другой, бывший руководитель НКВД почувствовал: жизнь кончена. Оттуда, куда его сейчас повезут, выхода уже не было. По иронии судьбы, именно он приложил столько стараний, чтобы ни один, оказавшийся там, уже никогда не вырвался на свободу. И вот теперь ему самому предстояло пройти этот путь обреченных. Нет и теперь уже, видимо, никогда не будет бесспорных свидетельств событий, происходивших в камере, куда поместили Генриха Ягоду. Есть лишь воспоминания А. Орлова, бывшего сотрудника НКВД, за абсолютную достоверность которых, впрочем, поручиться нельзя. Однако и игнорировать их тоже не стоит, поскольку в целом они соответствуют сведениям о характере и поведении Ягоды. «Ягода был так потрясен арестом, что напоминал укрощенного зверя, который никак не может привыкнуть к клетке. Он безостановочно мерил шагами пол своей камеры, потерял способность спать и не мог есть. Когда же новому наркому внутренних дел Ежову донесли, что Ягода разговаривает сам с собой, тот встревожился и послал к нему врача».

Далее Орлов сообщает о том, что Ежов подослал в камеру к Ягоде начальника иностранного отдела НКВД Слуцкого. Последний был одним из немногих бывших сотрудников Ягоды, которые к тому времени еще не были арестованы Ежовым. Ягода обрадовался приходу Слуцкого - с ним его связывали многолетние не только служебные, но и дружеские отношения.

Видимо, именно на это обстоятельство и рассчитывал Ежов. И не ошибся.

Слуцкий, по словам Орлова, обладал способностью имитировать любое человеческое чувство, но на этот раз, похоже, действительно сочувствовал Ягоде и даже прослезился, не забывая, впрочем, фиксировать каждое слово арестованного для передачи Ежову. Ягода же, конечно, понимал, чго Слуцкий явился не по своей воле. Вместе с тем для подследственного было очевидным и другое: Слуцкий, сам опасавшийся за свое будущее, чувствовал бы себя значительно увереннее, если бы его начальником по-прежнему оставался дружески расположенный к нему Ягода, а не мрачный мизантроп Ежов.

Этот психологический нюанс во многом определил характер встреч и бесед Слуцкого с Ягодой. Как-то вечером, когда Слуцкий уже собирался уходить, Ягода вдруг произнес:

«Можешь написать в своем докладе Ежову, что я говорю: „Наверное, все-таки Бог существует!"

„Что такое?" - с наигранным удивлением переспросил Слуцкий, несколько растерявшись от проницательности арестованного.

„Очень просто, - пояснил Ягода. - От Сталина я не заслужил ничего, кроме благодарности за верную службу; от Бога я должен был заслужить самое суровое наказание за то, что тысячу раз нарушал его заповеди. Теперь погляди, где я нахожусь, и суди сам: есть Бог или нет…"

По официальной версии, в апреле 1937 года Генрих Ягода был привлечен к ответственности ввиду „обнаруженных должностных преступлений уголовного характера". На предварительном следствии бывшему руководителю НКВД предъявили множество обвинений - от контрреволюционной троцкистской деятельности до шпионажа в пользу иностранного государства. Обвинили его и в организации так называемых „медицинских убийств" Горького, Куйбышева, Менжинского и других. Бывшему наркому инкриминировали и покушение на жизнь секретаря ЦК Николая Ежова. Фабула поражала воображение непосвященных: согласно материалам дела, нарком внутренних дел Ягода опрыскивал стены и портьеры кабинета своего преемника сильнейшим ядом, испаряющимся при комнатной температуре (!)… Скорее всего, последнее преступление появилось в системе предъявленных Ягоде обвинений не без помощи и старания самого Ежова. Тот уже давно метил в наркомовское кресло.

Неожиданно в ходе следствия всплыло имя Максима Горького и его семьи, и это обстоятельство, нам кажется, проливает свет на внезапную опалу царедворца. В частности, появилось обвинение Ягоды в отравлении сына М. Горького - М. Пешкова. Хотя дело было не в нем, а в его жене - Надежде Пешковой.

Из различных источников получено достаточно свидетельств того, что Ягода оказывал недвусмысленные знаки внимания жене Максима Пешкова Надежде. Как сообщил много лет спустя после описываемых событий А. Рыбин, бывший сотрудник личной охраны Сталина, „Ягода в это время по ряду причин стал избегать встреч со Сталиным, в том числе из-за своих близких отношений с Н. Пешковой (женой сына М. Горького). Мне не раз приходилось сопровождать его на дачу к Горькому, в Горки-10, на дни рождения Н. Пешковой. Она нередко и сама приезжала на службу к Ягоде. Если бы об этих отношениях узнал Сталин, то он бы, что называется, стер Ягоду в порошок из-за того, что тот разлагает семью Горького".

В этом контексте становится более понятным следующий фрагмент протокола судебного заседания.

„Подсудимый Буланов, - обращается Вышинский к бывшему секретарю Ягоды, - а умерщвление Максима Пешкова - это тоже дело рук Ягоды?" „Конечно".

„Подсудимый Ягода, что вы скажете на этот счет?" - требует объяснений прокурор. „Признавая свое участие в болезни Пешкова, я ходатайствую перед судом весь этот вопрос перенести на закрытое заседание".

Некоторые исследователи полагают, что в этом проявилось своеобразное благородство Ягоды по отношению к женщине, имя которой неизбежно было бы замарано при публичном обсуждении этого вопроса.

Однако нам кажется, что тут Ягода решил „поторговаться" с судьями: по какому, собственно, обвинению его судят - за политический заговор или за аморалку? Вполне возможно, что и сам Сталин велел судьям не обнародовать „грязное белье" семьи великого пролетарского писателя. Так или иначе, больше это обвинение не поднималось. Хотя, как нам кажется, Генрих Ягода поплатился жизнью именно за то, что влез в интимную жизнь кремлевской верхушки. Сталин, разумеется, узнал о романе Ягоды с одной из первых дам государства и, разумеется, „стер его в порошок".

После перерыва на вечернем заседании 8 марта Ягода выглядел уже полностью сломленным. Запинаясь, он читал свои показания с листа, который дрожал в его руках. По свидетельству очевидцев, „читал так, словно видел текст в первый раз". На этом заседании подсудимый признался и в связях с „право-троцкистским блоком", и в так называемом „кремлевском заговоре" с Енукидзе, и в организации убийства Кирова, Куйбышева, Горького. Вопреки своим показаниям на предыдущем судебном заседании он принял на себя ответственность и за убийство Менжинского.

И лишь в отношении смерти Максима Пешкова по-прежнему стоял на своем. В некоторых случаях Ягода достаточно логично и последовательно опровергал выводы обвинения. Это относится, в частности, к обвинению в шпионаже. „Нет, в этом я не признаю себя виновным. Если бы я был шпионом, то уверяю вас, что десятки государств вынуждены были бы распустить свои разведки". Нельзя не признать, что в этом аргументе бывшего руководителя НКВД есть немалая доля здравого смысла.

В попытках инкриминировать подсудимому как можно больше преступлений Вышинскому подчас изменяла присущая ему логичность мышления. Так, на процессе он обвинил еврея Ягоду в связях с немецкими фашистами в то время, когда Германия уже покрылась сетью концентрационных лагерей по уничтожению еврейского населения. Но Вышинский, видимо, и сам почувствовал абсурдность такого обвинения. Во всяком случае, в дальнейшем он не стал развивать эту тему.

В последнем слове Ягода свою вину признал, однако при этом заявил, что никогда не входил в состав руководства „правотроцкистского блока". По словам подсудимого, его лишь ставили в известность о решениях центра и требовали неукоснительного их исполнения.

Завершая свое последнее в жизни выступление, Ягода произнес знаменательную фразу:

„Граждане судьи! Я был руководителем величайших строек - каналов. Сейчас эти каналы являются украшением нашей эпохи. Я не смею просить пойти работать туда хотя бы в качестве исполняющего самые тяжелые работы…" Но даже там места ему не было. На рассвете 13 марта 1938 года суд огласил приговор. Подсудимый Генрих Ягода признавался виновным, приговаривался к высшей мере наказания и подлежал расстрелу.

Последней попыткой ухватиться за соломинку было прошение о помиловании, в котором Ягода писал: „Вина моя перед родиной велика. Не искупить ее в какой-либо мере. Тяжело умереть. Перед всем народом и партией стою на коленях и прошу помиловать меня, сохранив мне жизнь".

Президиум Верховного Совета СССР прошение отклонил. Приговор был приведен в исполнение в подвале того же большого дома на Лубянке, где осужденный некогда чувствовал себя полновластным хозяином…