Крымская война военные действия на кавказе. Уничтожение Черноморской береговой линии. Они были переведены в Геленджик и Новороссийск

Вопрос о начале Кавказской войны по-прежнему остается предметом научных споров. Некоторые ученые относят развязывание военных действий между правительственными войсками и непокоренными горцами к началу XIX в. Другие настаивают на том, что они начались с 1816 г., когда командующим Отдельным Кавказским корпусом был назначен А.П. Ермолов, проводивший покорение Кавказа чрезвычайно жесткими мерами. Исследователи сходятся в одном - причины присоединения к России Северного Кавказа носили исключительно стратегический характер, а само присоединение было явной военной акцией. Дело в том, что после добровольного присоединения к империи значительной части Закавказья Северный Кавказ становился важным транспортным и стратегическим пунктом российской внешней политики.

Для успешной борьбы с горцами Ермолов решил выстроить новую линию укреплений по реке Сунже. Финансовая тяжесть возведения крепостей и дорог ложилась на местное население, облагавшееся денежными или натуральными повинностями. Горцы отвечали на это или отказом, или прямым сопротивлением. В 1819 г. 90-тысячные российские войска начали массированное наступление на горные районы Чечни и Дагестана, вынуждая их правителей к насильственной присяге российскому императору, которая на деле маю что изменила в их отношении к Петербургу. Движение горцев Кавказа, начавшееся в 1820-е гг., носило сложный, неоднозначный характер. В нем переплелись мотивы национaльно-освободительной борьбы, попытки крестьянства облегчить свое положение, желание феодализирующейся местной знати укрепить свой престиж и сильное чувство религиозного протеста против "неверных" (немусульман), разрушающих традиционные устои жизни горцев.

Знаменем борьбы жителей Кавказа сделался мюридизм - особая разновидность ислама. Его последователи посвящали себя духовному совершенствованию, а потому не только выполняли заповеди Корана, но и вели аскетический образ жизни. Они считали, что мусульманин не может быть подданным иноверца. Крестьяне же видели в равенстве мюридов перед Аллахом социальное равенство всех людей независимо от их происхождения. К началу 1830-х гг. мулле Гази-Магомеду удалось объединить Чечню и горный Дагестан в военно-теократическое государство - имамат. Гази-Маго-мед призвал горцев к газавату - священной войне против "неверных". В 1832 г. первый имам погиб в бою с русскими войсками, и его пост занял Гамзат-бек. Однако в том же году он пал жертвой кровной мести, и третьим имамом стал Шамиль.

При нем возникли органы центрального управления имамата: Диван-хан, совет из 32 человек и Тайный совет для решения особо важных дел. Имамат делился на 52 округа, которыми управляли наибы (наместники имама). Все споры решались на основе шариата - свода законов, основанного на правилах ислама. Имамат получил государственные регалии: герб, знамя; была создана армия и народное ополчение, куда зачислялись все мужчины в возрасте от 18 до 50 лет. Вооруженные силы имамата насчитывали от 20 до 30 тыс. человек. Все это вскоре позволило Шамилю вести крупные военные операции против русских войск.

В 1843-45 гг. ему удалось нанести противнику несколько чувствительных поражений. Власть Шамиля была объявлена наследственной, однако период его удач оказался недолгим. Имамат превращался в феодальное государство, а мюриды - в обычных правителей, затевающих постоянные распри друг с другом. Население имамата, недовольное растущими поборами и тяготами войны, стало отходить от движения. Попытки Шамиля вести военные действия совместно с Османской империей потерпели неудачу. По окончании Крымской войны российское правительство сосредоточило на Кавказе около 200 тыс. солдат и офицеров. В 1859 г. им удалось взять последние убежища Шамиля - Ведено и Гу ни б. Имам был перевезен с семьей в Калугу, затем в Киев. В 1871 г. ему разрешили совершить паломничество (хадж) в Мекку, во время которого он умер.

Война на Кавказе, унесшая жизни 77 тыс. русских солдат и офицеров, продолжалась и после сдачи Шамиля. В ходе нее в Турцию эмигрировали более 150 тыс. горцев, не пожелавших оставаться под властью Петербурга. Лишь в 1864 г. на Кавказе был подавлен последний очаг сопротивления и появилась возможность строить мирную жизнь.

Третий кризис восточного вопроса, тесно связанный с решающими событиями на Кавказе, разразился в начале 1850-х гг. Непосредственным поводом к началу Крымской войны 1853-56 гг. явился спор о святых местах в Иерусалиме и его окрестностях. Здесь столкнулись интересы православной и католической церквей, разрешить спор которых должен был турецкий султан, так как святыни находились на территории, принадлежавшей Османской империи. В этих условиях Николай I, надеявшийся окончательно уладить все спорные вопросы с Турцией, допустил грубые дипломатические просчеты.

Он считал, что Австрия поддержит его в столкновении с султаном, будучи благодарной России за помощь в борьбе с венгерской революцией. Во Франции Наполеон III, по мнению российского императора, занимавшийся укреплением своих позиций в стране, не сможет серьезно помешать планам Зимнего дворца. Англии же за соблюдение нейтралитета во время русско-турецкого конфликта Николай I пообещал Египет и Крит, которые, как и Бажаны, должны были выйти из-под турецкого контроля. На самом же деле Россия начинала войну с Османской империей в обстановке полной дипломатической изоляции, поскольку истинной причиной восточного кризиса являлось желание ведущих европейских государств укрепить свои позиции на Бажанах и в Малой Азии и не допустить распространения здесь российского влияния. Уже в 1853 г. Франция и Англия заключили антироссийский альянс, да и Австрия явно их поддерживала.

В мае 1853 г. Россия предъявила Турции ультиматум и вскоре в нарушение международных договоров ввела войска в Дунайские княжества. В ответ Константинополь объявил России войну и начал наступление на Дунае и в Закавказье. В ноябре 1853 г. адмирал П.С. Нахимов сжег турецкую эскадру в Синопской бухте, что послужило сигналом для вступления в войну Англии и Франции. Сосредоточив в болгарской Варне 70-тысячный экспедиционный корпус, они объявили о начале войны с Россией. В сентябре 1854 г. союзники начали высадку в Крыму под Евпаторией. Вскоре на р. Альме состоялось первое сражение с русскими войсками, проигранное не столько их солдатами и офицерами, сколько их командованием во главе с А.С. Меншиковым. Таков же был результат еще двух сражений, данных Меншиковым противнику, рвавшемуся к единственной российской военно-морской базе в Крыму - Севастополю.

В конце октября 1854 г. началась 349-дневная героическая оборона Севастополя. Чтобы противостоять морской артиллерии союзников, командование Черноморского флота затопило свои суда на рейде Севастопольской бухты, а матросы, солдаты и горожане под руководством инженер-полковника Э.И. Тотлебена возвели укрепления на слабых участках обороны города из подручных средств. Защиту Севастополя возглавил вице-адмирал В.А. Корнилов, а после его гибели - П.С. Нахимов. Против осажденных действовала 120-тысячная армия союзников, гораздо лучше вооруженная, обеспеченная обмундированием, продовольствием и фуражом. Однако ей понадобилось 9 штурмов, чтобы занять господствовавшую над южной стороной города высоту - Maлахов курган. Большие потери нес противник от "поисков" (ночных вылазок русских отрядов в расположение осаждавших). Всего под Севастополем союзники потеряли 73 тыс. человек.

В начале августа 1855 г. М.Д. Горчаков, сменивший на посту командующего Крымской армией Меншикова, предпринял неудачную попытку облегчить положение города, дав противнику сражение у Черной речки. 27 августа начался последний штурм Севастополя, во время которого англо-французским войскам удалось овладеть Малаховым курганом. Оставшиеся защитники города по наплавному мосту ушли на левую сторону Севастопольской бухты. Падение Севастополя предопределило исход Крымской войны, на который уже не могли повлиять ни успешные действия Отдельного корпуса на Кавказе, ни результаты нескольких столкновений российских и союзнических войск на Балтике, Кольском полуострове или на Камчатке.

18 марта 1856 г. был подписан Парижский мирный договор, по которому Россия лишалась южной части Бессарабии с устьем Дуная и освобождала занятую ее войсками Карскую область на Кавказе. Самым унизительным для России пунктом договора стаю провозглашение "нейтрализации" Черного моря, т. е. России, как и Османской империи, запрещалось иметь на Черном море военный флот, а на его побережье - военные крепости и арсенаты. Черноморские проливы объявлялись закрытыми для военных судов всех стран, однако в случае начала военных действий юг России оказывался открытым для вторжения неприятеля. Свобода плавания торговых судов всех государств по Черному морю и Дунаю давал простор для широкого проникновения английских, французских и австрийских товаров на Балканы и в Матую Азию. Наконец, Парижский мир лишал Россию шансов на защиту интересов православного населения на территории Османской империи, на особое покровительство жителям Сербии и Дунайских княжеств.

Поражение в Крымской войне привело к изоляции России на международной арене, поставило под угрозу ее престиж великой державы. Оно означаю крах николаевского режима, который не выдержал испытания первым же серьезным кризисом. Правительство России не смогло обеспечить армию и флот современным вооружением и кораблями. Промышленность не успевала за требованиями военного времени, оставив армию без достаточного количества пороха и боеприпасов. Система снабжения войск, разъедаемая взяточничеством и казнокрадством, страдавшая от нехватки удобных транспортных путей, не смогла выполнить свою основную задачу - обеспечить армию продовольствием, фуражом, зимним обмундированием, обувью и т.п. Поражение в Крыму показало "верхам" и прогрессивной части российского общества, что дело не только в том или ином способе политического управления империей. Широкой критике подверглась основа существования страны - ее феодально-крепостническая система. На повестку дня был поставлен вопрос о необходимости структурных социально-экономических преобразований.

приходит к выводу о том, что Россия представляет собой "молодую страну", только выходящую на мировую арену, и ей суждено сказать миру свое слово. Именно России, по мнению мыслителя, суждено выполнить особую миссию Провидения, соединив европейский и азиатский миры с их рационализмом и созерцательностью.

"Философическое письмо" всколыхнуло дворянскую интеллигенцию, заставив ее задуматься об историческом прошлом России и ее месте в современном мире. Националистически настроенное ее крыло (получившее название славянофилов) отстаивало тезис о тупиковом направлении развития Европы и мессианской роли России. Для славянофилов исторический прогресс совпадал с нравственным прогрессом человечества, осуществлявшимся под эгидой христианской религии. Западноевропейская ее разновидность, расколовшись на католицизм и протестантизм, не смогла противостоять идеям материализма и утилитаризма, а потому только православие в силу своего единства сумело сохранить ценности, свойственные истинному христианству.

Оно, по мнению славянофилов, пронизывало жизнь россиян, установив в ней редкое равновесие материальных и духовных интересов. Поэтому главной задачей верховной власти стало сохранение этого равновесия. К сожалению, Петр I, безоговорочно и насильственно проводя нужные, в сущности, реформы, нарушил своими действиями ход естественного развития страны. Бюрократия получила слишком большую власть над населением, церковь превращалась в некий государственный орган, мнение "земли" перестало учитываться в реальной политике правительств. Политический идеал славянофилов, звучавший не слишком внятно: "Сила власти - царю, сила мнения - народу", - казался Зимнему дворцу чересчур радикальным. При желании в нем можно усмотреть намек на создание российского парламента (Земского собора), хотя сами славянофилы говорили лишь о необходимости для властей прислушиваться к чаяниям и оценкам подданных.

Они стояли за отмену крепостного права, реформы в области суда, местного самоуправления, просвещения, ратовали за развитие торговли и промышленности, отстаивали свободу слова и печати. Последнее имело для славянофилов принципиальное значение, поскольку только гласность могла стать реальным оружием в борьбе общества с бюрократией. Принимая в общем виде уваровскую триаду православия, самодержавия и народности, они делали упор на соответствие самодержавия принципам православия и чаяниям народа. Другими словами, оставаясь монархистами, считая самодержавие лучшей для России формой правления, славянофилы -

С другой стороны, Герцен не идеализировал общину и уровень политического развития русского крестьянства. Он сознавал, что общинные порядки подавляют личность, самостоятельность, инициативу крестьянина, а сам крестьянин является скорее стихийным, чем сознательным социалистом. Из всего сказанного вытекали две задачи, стоявшие перед революционерами. Во-первых, требовалось соединить общинные порядки с "западноевропейской наукой", под которой Герцен понимал теорию социализма. Иными словами, посредством широкой пропаганды необходимости радикальных перемен предстояло превратить крестьянина в идейного, сознательного их сторонника. Во-вторых, необходимо было бороться за освобождение общины от власти помещика и чиновника, за приобретение ею подлинной самостоятельности.

В случае успешного освобождения общины от двух этих зол царившие в ней порядки непременно распространились бы на все государственное устройство империи, и она плавно, безболезненно превратилась бы в социалистическое государство (ведь в общинах или рабочих артелях состояло 90 % населения страны). Будучи радикалом, Герцен признавал справедливость революционного переустройства общества, но называл революцию "последним доводом" народных масс. Революционный переворот, по его убеждениям, грозил огромными человеческими, экономическими, культурными потерями, а потому, если можно было обойтись реформами, то лучше использовать именно этот путь.

Теория "русского социализма", конечно, являлась красивой утопией, поскольку русский крестьянин не был стихийным социалистом, а освобождение общины от крепостнических и бюрократических пут стало бы сигналом к широкому развитию капитализма, но никак не "общества социальной справедливости". Однако, в отличие от утопий Сен-Симона и Фурье, герценовская теория не была обращена к власть имущим. Она давала четкую перспективу радикально настроенной части общества, ставила перед ней конкретные цели, а потому сделалась знаменем народничества, определив на 30-35 лет развитие революционного движения в России.

В своих социалистических исканиях Герцен был неодинок. Начиная с зимы 1845 г. на квартире чиновника Министерства иностранных дел М.В. Буташевича-Петрашевского по пятницам собирались представители молодой интеллигенции, из которых в конце концов составился кружок поклонников идей Сен-Симона и Фурье. Петрашевский предпринял попытку издания "Карманного словаря иностранных слов, вошедших в состав русского языка", с помощью которого хотел пропагандировать идеи социализма в русском обществе. Однако уже второй том словаря был запрещен цензурой, а встревоженные власти принялись изымать из продажи и первый том издания.

Постепенно в кружке Петрашевского формировалось радикаль-ное течение во главе с Н.А. Спешневым, надеявшееся вызвать народный бунте целью свержения самодержавия, освобождения крестьян с землей и введения в России парламентской республики. К 1848 г. "пятницы" Петрашевского приобрели отчетливо выраженный политический характер. На них обсуждались проблемы революции, конституционного устройства страны, наделения ее жителей гражданскими и политическими правами. В то же время Спешнев со своими единомышленниками перешел к планированию восстания рабочих уральских заводов, которое должны были поддержать крепостные крестьяне европейской части России. Никто из петрашевцев не предполагал, что в кружке уже несколько месяцев действовал агент полиции.

В ночь на 23 апреля 1849 г. 34 участника кружка были арестованы и заключены в Петропавловскую крепость. Всего к следствию были привлечены 122 человека, и 21 из них был приговорен к расстрелу, хотя суд не смог доказать никакой их вины, кроме "заговора идей". В декабре 1849 г. по приказу Николая I была разыграна страшная инсценировка казни петрашевцев. Им зачитали приговор, одели в белые балахоны и привязали к столбам напротив готовых к стрельбе солдат. В этот момент флигель-адъютант императора огласил помилование петрашевцам и замену им смертной казни ссылкой в Сибирь или отдачей в солдаты. Среди наказанных оказался и Ф.М. Достоевский.

Попытки Петрашевского пропагандировать устройство фаланстеров (коммун), как и надежды Спешнева на народное восстание, оказались тщетными. Фаланстерное устройство общества являлось абсолютной утопией, а для восстания народных масс в России 1840-х гг. не было никаких предпосылок. Однако эти попытки и надежды свидетельствовали о том, что общественное движение в стране становилось в жесткую оппозицию по отношению к правительству и начинало предлагать свои (пусть и утопические) пути развития России. Проблема взаимоотношения власти и общества делалась все более острой, поскольку речь шла не только об улучшении существующей системы, о выправлении правительственной политической линии, но и о замене самодержавного, монархического режима иным, более справедливым, более "народным".

Крымская война 1853-1856 годов была весьма неудачной для России. Военные действия на Кавказе во время этой войны малоизвестны широкой общественности, а ведь именно там они были наиболее успешны. О них и пойдёт речь в отрывке из исследованияе генерал-лейтенанта царской армии А.М. Зайончовского "Восточная война 1853-1856".

В конце 1854 года наместником Кавказа и главнокомандующим отдельным Кавказским корпусом был назначен генерал-адъютант Муравьев 1-й414. Престарелый, но со славным боевым прошлым и чрезвычайно энергичный, генерал Муравьев объехал за зиму и весну расположенные на линии и в действующем корпусе войска и, приняв ряд мер по усилению последних, расположил их следующим образом.
а) Главные силы (21,5 бат., 28 эск., 49 с. и 10 батар.- всего 24,5 тыс. и 76 орудий) под начальством генерал- лейтенанта Бриммера - у Александрополя (здесь же был и наместник);
б) Отряд правого крыла (12 бат., 1 дружина, 15 сот. милиции и 2 батар,- всего 10,2 тыс. чел. и 16 орудий) - генерал-лейтенанта Ковалевского, занимал Ахалцых и Ахалкалаки;
в) Отряд левого крыла (4 бат., 16 сот., 1 батар.- всего 5 тыс. чел. и 8 орудий) генерал-майора Суслова, располагался у подошвы Арарата.
Турецкая Анатолийская армия, предназначенная для обороны Карса и прикрытия путей к Эрзеруму, в начале 1855 г. имела 20 тыс. войск в Карее, 6 тыс. чел. у Сурб-Оганеса, 1,5 тыс. чел. в Эрзеруме и небольшие отряды в Ардагане, Ольте и Кагызман; кроме того, отдельный Батумский корпус был разбросан по Черноморскому побережью вплоть до Сухума.
Главными объектами наших действий в Анатолии должны были явиться крепости Каре и Эрзерум.
Сравнительная малочисленность нашего действующего корпуса и недостаток материальной части привел к тому, что из числа способов к овладению Карсом была избрана блокада и при этом не полная.
Предположено было, став на пути Каре - Эрзерум, окружить крепость посредством сильных подвижных конных отрядов с артиллерией; занять крепость Ардаган, через которую проходило сообщение Карса с Батумом, и город Кагызман, узел путей; лишить неприятеля собранных на пути к Эрзеруму запасов и затем, вместе с Баязедским отрядом, неожиданно напасть на Вели-пашу.
24 мая выступил из-под Александрополя авангард, а 26-го и главные силы, сосредоточившиеся 3 июня в окрестностях Агджы-Кала и Займа.
27-го двинулся к Ардагану отряд генерала Ковалевского, а отряд генерала Суслова в то же время должен был следовать по долине верхнего Евфрата.
4 июня следовавший при главных силах генерал Муравьев произвел усиленную рекогносцировку Карса, причем наши казаки имели удачное столкновение с конницею турок. Главнокомандующий, присоединив к главным силам большую часть Ахалцыхского отряда, предпринял 6 июня фланговый марш от Агджы-Кала к селению Махараджих с целью выйти на сообщение Карса с Эрзерумом, что и было выполнено без помехи.
Начавшиеся дожди ограничили деятельность наших войск отдельными поисками и только когда погода несколько прояснилась, то 16 июня генерал Муравьев, для ближайшей угрозы неприятельским сообщениям, перевел свой отряд в село Каны-Кев.

11 июня Вели-паша отступил к Эрзеруму.
Ожидая подкреплений с Кавказа с целью двинуться к Эрзеруму, генерал Муравьев предпринял удачную экспедицию на Саганлуг для уничтожения турецких запасов.
Постепенно стесняя круг действий гарнизона Карса, генерал Муравьев перевел 30 июня свой корпус на левый берег Карса, в с. Тикме. 3, 7 и 10 июня легкими отрядами был произведен ряд нападений на турецких фуражиров и организованы поиски позади Карса.
16 июля подошли подкрепления: 3 батальона, взвод легкой № 8 батареи и несколько сотен. Желая уничтожить отряд Вели-паши, укреплявшийся у с. Керпи-Кев, генерал Муравьев решил снова перейти Саганлуг и атаковать турок, направив против них с другой стороны отряд генерала Суслова, но медленные и сложные маневры этой операции позволили Вели-паше благополучно уйти по Эрзерумской дороге за хребет Деве-Бойну.
От дальнейшего наступления к Эрзеруму, овладеть которым мы, вероятно, могли, но не были бы в состоянии удержать, генерал Муравьев решил отказаться, и 25-го началось обратно движение наших войск.
Возвратясь, ген. Муравьев, ввиду того, что сообщения Карса с окрестного страною все же окончательно прекращены не были, расположил войска на весьма выгодной для лагеря местности у с. Чифликая по обе стороны Карс-чая и приступил к совершенному обложению крепости.
Состояние верков Карса к этому времени было следующее: на командующих Шорахских высотах были устроены два редута, Тахмас-Табия и Тепе-Табия, вооруженные артиллерией и соединенные ретраншаментом, имевшимся и влево от Тахмас-Табия по склону горы; вправо же от Тепе-Табия до Башибузукской горы тянулись вооруженные артиллериею окопы так называемых Ренисоновских линий; для обороны Чахмахского оврага на горе Ширшане имелась батарея Тетек-Табия.
В общем простиравшаяся по кругу на 17 верст, обширная линия укреплений, хотя и не соответствовала силам гарнизона, но, будучи хорошо устроенной, доставляла укреплениям взаимную оборону и возможность упорной защиты.
Гарнизон крепости составляли 20 тыс. турок и б тыс. башибузуков.
С началом тесной блокады, совпавшей с 1 августа, наши войска были расположены главным образом на позиции у Чифликая и вокруг крепости на протяжении 50 верст. Связанные разъездами отдельные отряды скоро почти совершенно прекратили сообщение крепости с окрестного страною.
Получив сведения о движении из Батума высадившейся там 30-тысячной армии Омера-паши на выручку Карса, генерал Муравьев решился предупредить турок штурмом крепости, направив главную атаку на Шо- рахские и Чахмахские высоты и вспомогательную - против нижнего лагеря.

Для производства штурма войска распределялись следующим образом.
Левая колонна под начальством генерала Ковалевского, силою ок. 3 тыс. пехоты, 1 "/4 тыс. конницы, 16 ор. и 8 ракетн. станков, должна была сосредоточиться у Обсервационной горы и оттуда двинуться против правого крыла Ренисоновских линий, выждав наступление правой колонны; промежуточная колонна генерал-лейтенанта князя Гагарина, силою 2,2 тыс. чел., собравшись впереди села Шорах, должна была двинуться в промежуток между Яриман и Тахмас-Табиями, действуя в связи с прочими колоннами; правая колонна генерал-майора Майделя, силою 6 тыс. чел. пехоты, 400 чел. конницы и 20 орудий, должна была собраться у горы Стол и оттуда начать атаку в 4 часа утра.
Общий резерв: 5 тыс. чел. пехоты, 500 чел. конницы и 22 орудия, имел сборным пунктом сел. Кюмбет, а с началом штурма должен был перейти к подошве горы Муха.
Кроме того, для атаки Чахмахских высот был назначен отряд генерала Базина силою 2,5 тыс. пехоты, 2,3 тыс. чел. конницы, 16 ор. и 8 ракетн. станков и для демонстрации против нижнего лагеря отряд графа Нирода силою 1,5 тыс. человек пехоты, ок. 2 тыс. конницы и 18 орудий.
16 сентября были закончены все содержавшиеся в тайне приготовления и ночью войска выступили к сборным пунктам для того, чтобы на рассвете двинуться на штурм. Однако незадолго до назначенного времени случайный выстрел в колонне генерала Ковалевского возбудил внимание неприятеля, открывшего скоро артиллерийский огонь и занявшего стрелками ложементы.
Построенные в ротные колонны войска генерала Ковалевского почти бегом направились против неприятельских окопов. Но крутость горы оказалась длиннее, нежели рассчитывали, и скоро утомленная первая линия перешла в шаг, в то время когда штуцерный огонь турок стал вырывать страшные жертвы из ее рядов.
Вторая линия, нагнав первую, смешалась с нею и, потеряв почти всех начальников, расстроенная перекрестным огнем турок, остановилась в нескольких шагах от неприятельских укреплений. Генерал Ковалевский бросился вперед, размахивая саблей, за ним устремились смельчаки, но скоро все пали под ударами турок во главе со своим начальником, смертельно раненым. В довершение бедствия задние ряды открыли по туркам огонь и поставили передних между двух огней. Скоро весь скат покрылся трупами.
Колонна князя Гагарина также перешла в наступление вслед за открытием турками огня.
Едва пехота наша стала подниматься по отлогости, ведущей к позиции турок, как огонь их, благодаря заранее отмеченным расстояниям, сделался невыносимым. Однако охотники, под командой подпоручиков Яцына 1 и Симонова, кинулись на люнет Ярым-Ай и овладели им при поддержке следовавшего за ними батальона Ряжского полка; но и этот успех, основанный на отчаянной смелости охотников, оказался непрочным.
Столь же печальна была участь и колонны генерала Майделя.
Полковник Серебряков с одним батальоном мингрельцев атаковал промежуток между Юскес-Табия и Тахмас-Табия; майор Баум с другим Минг рельским батальоном направился правее Тахмас-Табия.
Отряды полковника Моллера и майора Баума под сильнейшим огнем неприятеля ворвались в ретраншамент, выбили турок и захватили 4 орудия.
Генерал Майдель, в свою очередь, повел в атаку грузинских гренадер. Овладев лагерем турок, гренадеры бросились на соседнюю с Тахмас-Табия батарею и взяли с бою 4 орудия; затем ген. Майдель направил карабинер на Тахмас-Табию, а мингрельцев на Юскес-Табию.
Между тем наступление батальона полковника Серебрякова встретило большое препятствие в виде крутизны подъема, приводившего мингрельцев к необходимости не раз останавливаться, чтобы перевести дух. Когда рассвело, головные части увидели перед собой в 80 саженях турецкие укрепления Тахмас-Табия и Юскес-Табия и, не имея времени поджидать, пока вся колонна, частью примкнувшая к эриванцам колонны полковника Моллера, подтянется, пошли на штурм последнего, слабейшего редута, но, к сожалению, были отбиты, потеряв тяжело раненым полк. Серебрякова.
Расстреливаемые ружейным и картечным огнем войска наши несли страшные потери, а турки, отразив нападение колонн ген. Ковалевского и кн. Гагарина, начали стягивать значительные силы против генерала Майделя, вскоре раненого.
Ряд начальников, его сменивших, выбыл из строя за смертью или ранами. Несколько раз повторялись настойчивые атаки колонны генерала Майделя на редут, но перекрестный огонь турок и отсутствие лестниц сводили на нет отчаянную храбрость войск.
Узнав о неудаче наших атак на Шорахские высоты, главнокомандующий двинул туда из резерва 2 Белевских и 2 Грузинских батальона; вместе с тем, общее командование назначенными для штурма войсками поручалось генерал-майору Броневскому.
Двинутые в атаку белевцы потерпели неудачу; новая атака вступившего в командование, вместо раненого Броневского, полковника Ганецкого 2-го, бросившегося вперед со знаменем в руках, докатилась до валов редутов для того, чтобы снова без успешного ре- f зультата поглотить массу жертв и громадный процент начальников убитыми и ранеными.
Желая использовать ослабление неприятеля на его правом крыле, генерал Муравьев приказал кн. Дондукову-Корсакову, вступившему в командование колонной генерала Ковалевского, возобновить атаку неприятельских укреплений. Новое наступление, расстрел потери и отход назад.
Печальный результат штурма был очевиден, но прекращение атак могло подвергнуть опасности отряд генерала Базина, с успехом штурмовавшего Чахмахские высоты, и потому генерал Муравьев колебался отдать приказ об общем отступлении.
Проводником в колонне генерала Базина служил прекрасно изучивший местность знаменитый генерал Бакланов. Благодаря ему пехота скрытно приблизилась к турецким укреплениям на картечный выстрел ® и, ответив на огонь турок грозным «ура», сразу овладела передовым редантом.
Затем, направив артиллерийский огонь на следующее укрепление и тем подготовив себе атаку, генерал Базин успешно его штурмует, за вторым - тем же порядком берется третий редант, после чего решено било выждать результат атаки прочих колонн.

Около этого времени генерал Муравьев вновь решил овладеть Тахмас-Табией и тем вступить в связь с колонной генерала Базина.
В половине 9-го подполковвик Кауфман 2-й двинулся с 1 батальоном Рязанского полка на Шорахские высоты для штурма Тахмас-Табии; присоединив к себе охотников из расстроенных рядов колонны генерала Майделя, подполковник Кауфман взял по дороге с боя два небольших каменных редута, но при дальнейшем наступлении попал со своим сборным отрядом под перекрестный огонь турок.
Насчитывая, по отправлении раненых, в своем распоряжении лишь до 500 человек, подполковник Кауфман все же отважился на штурм Тахмас-Табии. Двинувшийся вперед батальон рязанцев скоро оказался отрезанным от пути отступления и после неудачной попытки овладеть намеченным укреплением решился идти на соединение с генералом Базиным.
Между тем генерал Базин, осведомившись в 10 час. утра о неудаче штурма крепости прочими нашими войсками, начал постепенно выводить свои части из занятых укреплений и, отразив несколько раз попытки турок его преследовать, благополучно избег опасности, захватив 3 орудия, 2 знамени и 11 значков.
Едва он узнал об опасном положении Рязанского батальона, как дальнейшее отступление приостановил и для содействия подполковнику Кауфману выслал генерала Бакланова.
В 7 час. вечера к лагерю у Чифликая вернулся подполковник Кауфман с многострадальным Рязанским батальоном, уцелевшим только благодаря энергии и находчивости своего начальника.
Что касается отряда Графа Нирода, то им был предпринят ряд демонстраций, существенно однако на ходе боя не отразившихся.

Выдвинув в 11 час. утра 2 батальона из резерва, ген. Муравьев приказал ген. Бриммеру выступить к Шорахским высотам и в случае, если он по обстоятельствам дела на месте найдет возможным штурмовать Тахмас-Табию, то возобновить ее атаку или прикрыть отступление прочих войск. Генерал Бриммер остановился на втором решении и, приняв меры по уборке раненых, благополучно вывел войска из боя.
Потери наши были громадны и доставляли 4 ген., 248 оф. и 7226 нижних чинов выведенными из строя. Урон неприятеля не достигал и 1,5 тыс. чел.
Главнейшими причинами неудачи надо считать:

1) неправильный выбор пункта главной атаки на Тахмас-Табию, являющуюся одним из наиболее сильных укреплений и не имевшую укрытых подступов;
2) ведение повторных атак небольшими силами;
3) нарушение необходимой тишины, лишившее нас элемента внезапности, важнейшего в подобной обстановке, и
4) потерю в самом начале боя многих начальников.

На Черноморском побережье, на Гурийском театре, по левому берегу Ингура, расположились русские войска под начальством кн. Мухранского в составе 8 3/4 бат., 12 ор., 11 сот. и 3,5 тыс. милиции, всего 9,2 тыс. чел. при 12 ор."; кроме того, для обороны Гурии близ Озургет, занимал позицию на Аскетских высотах генерал-майор Бруннер с 5 батальонами и 6 орудиями, всего силою до 2,5 тыс. чел., и при нем Рачинская дружина и Гурийское ополчение; для обороны устья Риона, на правом берегу были расположены Азовские казаки и 3 сотни Мингрельской милиции, а на левом 3 сотни Имеретинской милиции.
Против него действовал Омер-паша с отрядом силою в 20 тыс. чел. при 37 ор., высадившийся в Сухум-Кале. Несмотря на громадное превосходство своих сил (силы Омер-паши увеличились скоро до 40 тыс. чел., высадившихся у Редут-Кале; кроме того, на р. Чолок стояло 20 тыс. чел., составлявшие Батумский корпус Муста- фа-паши), он действовал нерешительно.
Однако Омер-паша, несмотря на тройное превосходство в силах, медлил энергичными действиями, а тем временем начались ливни, реки выступили из берегов, мосты оказались сорванными, дороги непроходимыми и вторжение турок в Закавказье стало затруднительным.
С присоединением 8 ноября генерал-майора Бруннера и подходом подкреплений из Грузии силы Гурийского отряда возросли до 22 батальонов.

20 ноября Омер-паша продвинулся до р. Чехур и на следующий день, совершив при очень трудных условиях переправу, 22-го достиг с. Абаши в нескольких верстах от реки Цхени-Цхале.
Новые ливни не дали возможности Омеру-паше вступить в бой с нашими войсками до 25 ноября, когда, получив сведения о падении Карса, он, быстро снявшись с бивака, начал отступление.
Что касается до Батумского корпуса, то Мустафа-паша неоднократно высылал отряды для перехода через нашу границу, но все они терпели неудачу. А с отступлением Омера-паши все части Батумского корпуса собрались к Батуму.
Также не имела успеха диверсия турок со стороны Эрзерума. Высадившийся в Трапезунде Селим-паша привел с собой лишь 1,2 тыс. чел. турок, а двинувшийся на соединение с ним из Эрзерума Вели-паша вынужден был отступить ввиду движения ему навстречу отряда генерала Суслова.
Неудача штурма 17 сентября только укрепила генерала Муравьева в намерении добиться овладения крепостью Каре.
Немедленно же были приняты меры по усилению блокады крепости, по замещению убыли в начальствующих лицах, по отправке раненых, заготовке продовольствия и устройству войск на зимнее время.
Русский лагерь обратился в целый город с хорошо оборудованными постройками, домиками, землянками, люди не терпели недостатка в довольствии и были тепло одеты.
Между тем положение гарнизона Карса становилось невыносимым, холера вырывала огромное количество жертв, развился голод, появилось масса перебежчиков.
Генерал Вильяме предложил туркам пробиться через блокадную линию. Но на собранном Муширом военном совете единогласно было постановлено сдать крепость, и 15 ноября Мушир прислал на имя генерала Муравьева письмо, в котором говорилось, что для ведения переговоров об оставлении крепости назначен Ферик Вильямс-паша.
Им были подписаны условия сдачи, заключавшиеся в своих главных пунктах в следующем:
1) крепость сдается с полным своим вооружением;
2) гарнизон, сдавшись военнопленным, выходит из крепости, сложив предварительно оружие в укреплениях, офицеры сохраняют шпаги;
3) милиция, редифы и нестроевые отпускаются по домам и обязуются честным словом не сражаться против русского императора.
На другой день, 16 ноября, произошла сама сдача, причем пленные были накормлены, а редифы под конвоем отправлены в Саганлуг.
Вслед за принятием крепости в ней и окружающей области было введено русское управление, облегчено бедственное положение жителей, участь больных и раненых вверена попечению врачей, приняты меры для отправления пленных в Россию, а также по выступлению войск на зимние квартиры, причем в качестве гарнизона в Карее оставлялась 2-я бригада 18-й пех. дивизии с двумя батареями и несколькими казачьими сотнями под начальством ген.-майора Фетисова.
Прочие войска постепенно выступили на Кавказ и частью расположились по своим старым квартирам, частью на границе, а 13-я дивизия составила в Ахалцыхе отряд на случай наступления Омера-паши.
Начальником Карсской области был назначен полковник Лорис-Меликов, заботы коего о занятой нами стране были оценены как жителями, так и Султаном.
30 ноября генерал Муравьев выехал в Тифлис, куда прибыл 7 декабря, и спустя несколько дней удостоился получить Высочайший рескрипт с благодарностью кавказским войскам и с награждением его орденом Св. Георгия 2-й степени.

----
После окончания Крымской войны Карс отошёл обратно Турции.
В ноябре 1877 года Карс был взят русскими войсками в результате стремительного штурма и по Сан-Стефанскому мирному договору 1878 года отошёл к России. В 1878-1917 гг. Карс - центр Карсской области Российской империи. Окрестности города активно заселяли русские переселенцы - в частности, молокане. С 1918 по 1920 года являлась столицей Юго-Западной Кавказской демократической республики. По Брестскому договору 1918 года отошёл Турции вместе с округами Батум и Ардаган. По Карсскому договору 1921 года вошёл в состав Турции.

Внешняя политика самодержавия

Присоединение Грузии в 1801 г. к России вызвало обострение русско-иранских противоречий, которое закончилось войной. Русско-персидская война 1826-1828 гг. закончилась подписанием мира в деревне Туркманчай (близ Тегерана). Текст договора составил А. С. Грибоедов, проявивший себя блистательным дипломатом. Согласно Туркманчайскому мирному договору, Персия уступила России Эриванское и Нахичеванское ханства. Воинственные кавказские племена оказывали упорное сопротивление продвижению русских войск, нападали на пограничные поселения казаков на Тереке и на Кубани. Кавказские войны, начавшиеся после принятия в русское подданство Грузии (1801 г.), продолжались около 50 лет и закончились при Александре II. Русские войска с большим трудом, медленно продвигались в глубь Кавказских гор, строили линии небольших крепостей и опорных пунктов.

В отношениях с Османской империей Николай I проводил политику защиты православного населения Балкан. Поэтому русско-турецкая война 1828- 1829 гг. проходила под девизом освобождения балканских славян от турецкого владычества. Война велась на двух фронтах: дунайском и кавказском. В июне

1828 г. русские войска захватили укрепленную турецкую крепость Карс (город в современной Турции). В начале 1829 г. на Кавказе был взят Эрзерум. На Дунае русские войска перешли через Балканы и вступили в древнюю столицу турецкой империи Адрианополь. Русские авангарды находились в 60 км от Константинополя. Чтобы не допустить падения Константинополя, европейские дипломаты побудили турецкого султана заключить мир с Россией. В сентябре 1829 г. в Адрианополе был подписан мирный договор, согласно которому Россия присоединила к себе основную территорию Закавказья. Кроме того, Адриано-польский договор предоставил автономию Молдавии, Валахии и Сербии, ранее бесправным провинциям Турции. Успехи России вызвали недовольство европейских правительств. Так, Англия официально опротестовала Адрианопольский договор.

Крымская война

В 1853 г. Турция, побуждаемая западными державами, объявила России войну. В ответ на это русская черноморская эскадра под командованием адмирала П. С. Нахимова уничтожила турецкий флот в бухте города Синопа в Малой Азии. Англия, Франция и Сардиния открыто выступили против России.

В сентябре 1854 г. англо-франко-турецкие войска высадились в Крыму и осадили Севастополь. Ввиду явного превосходства противника русский флот не мог оказать достойного сопротивления. Тогда русское морское командование отдало приказ морякам затопить корабли при входе в севастопольскую бухту, чтобы затруднить вторжение в нее с моря. На суше офицеры, солдаты и матросы севастопольского гарнизона и гражданское население выдерживали 11-месячную осаду крепости, отражая штурмы неприятеля и исправляя повреждения, причиняемые непрерывными бомбардировками. При защите крепости погибли русские адмиралы П. С. Нахимов, В. А. Корнилов и В. И. Истомин. Неприятелю удалось овладеть южной частью Севастополя и принудить русские войска отступить на север.

Причины неудачи в Крымской войне

— Отсталость вооружения и недостатки снабжения.

— Отсутствие удобных путей сообщения.

— Неудовлетворительная организация санитарно-медицинской части.

— Воровство интендантов и злоупотребления во всех звеньях военной и гражданской администрации.

Николай I умер в феврале 1855 г. в разгар севастопольской кампании. На престол вступил его сын, Александр II, который ясно видел необходимость коренных реформ в России. Война закончилась заключением мирного договора в Париже (март 1856 г.), по которому Россия уступала Молдавии устье Дуная и часть Бессарабии; утратила право иметь военный флот на Черном море; Черное море было объявлено нейтральным, проливы были открыты для торговли, но закрыты для военных судов всех государств; Россия утратила право покровительства христианскому населению Турции, которое было поставлено под протекторат великих европейских держав.

Крымская война 1853-1856 годов, известная в Европе больше как Восточная, начиналась как очередная Русско-турецкая война. Как и в предыдущих военных конфликтах с Россией, у Стамбула были немалые территориальные претензии к своему северному соседу - Крым и Закавказье. Наиболее горячие головы в султанском окружении вспоминали о «всем» некогда турецком черноморском побережье России: Северной Таврии, Абхазии, Черкесии, других областях Северного Кавказа.

Оттоманская Порта начинала войну как бы в одиночестве, но за ее спиной зримо стояли Франция и Англия. Пройдет совсем немного времени, и Крымская война со стороны недругов Российской империи примет коалиционный характер: после антинаполеоновских войн 1813-1814 годов и до Первой мировой войны 1914-1918 годов, то есть за целое столетие, в Европе пройдет одна- единственная большая континентальная коалиционная война (если не считать двух локальных, Балканских). В ней Российская империя Николая I окажется в полном одиночестве.

Новая Русско-турецкая война вспыхнула одновременно на Кавказе и в придунайских степях. Сначала военный гром грянул в операционной зоне русского Нуринекого отряда, где первый вражеский удар принял на себя гарнизон поста Святого Николая.

Пограничный пост, расположенный поберегу моря севернее Батума, сперва назывался Шевкетели. Потом его переименовали в Пристань Святого Николая. Или просто - пост Святого Николая.

Он мало чем отличался от других приморских пограничных постов, состоя из нескольких десятков небольших деревянных домиков на берегу Черного моря. В них, помимо местных жителей, проживали начальник поста (или иначе - пограничной заставы), чиновники карантинно-таможенной службы, хранился провиант и располагалось несколько купеческих лавок. И все. Укреплений - никаких, поскольку пост - не крепость. Да еще со складом муки в три тысячи четвертей весом.

Начальник поста Святой Николай пехотный капитан Щербаков одним из первых на границе осенью 1853 года почувствовал «запах» войны с Турцией. Тревожащие вести из близкого Батума приходили с аджарцами, дружественно настроенными к русским. Тогда турки еще крепко держали в своих руках Аджарию с ее прекрасной Батумской бухтой. Все понимающий Щербаков отправил в Ахал цых своему начал ьни ку генерал-лейтенанту князю И. М. Андроникову, тифлисскому губернатору, не одно срочное донесение с морской границы.

С поста виделось, что османы явно готовили на границе большую пакость. Морем подвезли в Батум несколько таборов - батальонов регулярной пехоты. На той стороне пограничного рубежа по ночам установили, тщательно замаскировав, несколько артиллерийских батарей, которых у русских здесь не было. В Батумской бухте заметно прибавилось фелук - мореходных парусников, небольших, но вместительных. Многие из них пришли к берегам Кавказа из Средиземноморья. Такое в портовом городе от местных жителей не скроешь.

Довольно скоро капитан Щербаков сообщил командованию Военно-Гурийского округа о проверенных достоверных фактах собирания в Батуме крупного десантного отряда. Тот переслал донесение царскому наместнику на Кавказе князю М.С. Воронцову. По настоянию генерал-лейтенанта Андроникова при дефиците воинских сил все же пограничный пост на морском побережье решили хорошо (исходя из возможностей) укрепить. В случае войны Пристани Святого Николая приходилось принимать на себя первый вражеский удар.

По приказанию тифлисского военного губернатора пограничная застава получила усиление: 255 стрелков (две неполные роты) из Черноморского линейного батальона и несколько конных казаков-кубанцев для ведения разведки и доставки донесений. Из укрепления Редут-Капе подвезли два легких полевых орудия.

Вскоре прибыли две сотни пешей гурийской милиции (местных ополченцев) под командованием князя Георгия Гуриели. Это о них кавказский наместник Воронцов доносил накануне войны императору Николаю I Павловичу:

«Для временной экспедиции они (гурийцы. - А.Ш.) очень хороши, ибо храбры по природе своей и любят тревоги военной жизни...»

Когда подошло такое солидное подкрепление, капитан Щербаков стал готовить пост к обороне с суши и с моря. Дозорами перекрыл горные тропы у границы. Каждая сотня гурийцев-милиционеров, каждый взвод стрелков-черноморцев и орудийный расчет получили участки (сектора) для обороны. Но на все эти приготовления оставались считанные дни, о чем русские могли только догадываться...

Султанский главнокомандующий Анатолийской армии Абди-паша получил из Стамбула (Константинополя) секретный приказ начать боевые действия заблаговременно, не ожидая официального объявления «священной войны». Начал спешно составляться десантный отряд. Передним ставилась следующая задача: не считаясь с потерями, захватить слабо укрепленный русский пост на морской границе и уничтожить его гарнизон. Только тогда турецким войскам открывалась прямая дорога по суше в Гурию. А дальше шел прямой путь на города Кутаис и Тифлис.

Абди-паша потребовал от начальников отряда морского десанта исполнения еще одного своего приказа: ни зверь, ни птица не должны вырваться из осажденного гарнизона с тревожной вестью в штаб русских кавказских войск. Тогда во многом обеспечивался дальнейший успех внезапных начальных действий турецких войск вдоль Черноморского побережья Грузии.

В ночь на 16 октября 1853 года османский десант на 80 фелуках, вооруженных Фальконетами, незаметно подошел к берегу у устья реки Натамбы, в трех километрах севернее поста Святого Николая. Огромная флотилия шла под покровом ночной темени под парусами и на веслах. Каждая фелука, помимо экипажа, несла на своем борту по 60-70 солдат с их снаряжением и припасами.

Впоследствии станут известны силы морского десанта - свыше пяти тысяч человек. Превосходство в людях над гарнизоном Пристани Святого Креста турки имели более чем десятикратное!

Высадка на берег в ночи прошла без шума - ослушниками грозили смертной карой. Султанские пехотные солдаты-аскеры, набранные из трапезундцев, лазов и кобулетцев. стали обходить пограничный пост, хоронясь в лесу, со всех сторон и готовиться к внезапной атаке.

Штурм поста начался с яростного обстрела. Шквал огня из Фальконетов и небольших пушек обрушился на спящий пограничный гарнизон. Русские солдаты и офицеры, пограничные стражники, гурийские милиционеры, казаки-кубанцы, разобрав оружие, под грохот снарядных разрывов занимали свои места. По приказу капитана Щербакова двухорудийная батарея открыла ответный огонь. Вторжение же вражеских колонн ожидалось со стороны недалекого Батума.

Яростный обстрел прекратился так же внезапно, как и начался. Свалившаяся в ночи на пограничный пост тишина и стала сигналом к неприятельскому приступу. Пятитысячный турецкий десантный отряд с криками пошел в атаку на защитников поста Святого Николая. Главный удар наносился с тыла.

Мужественно и твердо встретили защитники поста внезапную первую атаку врага. Загремели ружейные залпы, а затем начался беглый прицельный огонь. Пули разили атакующих османов, стремившихся побыстрее взять верх числом в рукопашном ночном бою. Огонь стрелков картечью поддержали пушкари. Случилось совершенно неожиданное для турок: русские отбили их первый приступ. Но за ним последовали другие, не менее настойчивые, массированные атаки.

Капитан Щербаков, воспользовавшись минутным затишьем, отправил в штаб Гурийского отряда и в Ахалцых к генерал-лейтенанту Андроникову вестников. Они сумели под покровом темени южной ночи незаметно миновать дозорную линию османского десанта и скрыться в близлежащем лесу. Внезапного прорыва русско-турецкой границы у анатолийского сераскира Абди-паши не получилось.

Гарнизон пограничного поста продолжал вести неравный бой, находясь в полном окружении. На каждого его защитника приходилось до десяти нападавших, не уступавших в вооружении. Под самое утро на пограничной заставе кончились боеприпасы. Атакующих теперь отбивали уже только в рукопашных схватках. Получив две раны, отважно бился в первых рядах гурийских милиционеров князь Георгий Гуриели. Когда турецкая пуля смертельно ранила его в грудь, он передал командование своими ополченцами 16-летнему сыну Иосифу, тоже вскоре погибшему в том неравном бою.

Видя, что военный пост отстоять уже просто нельзя, последние его защитники на рассвете бросились в отчаянную контратаку, которая должна была решить их судьбу. Русские пехотинцы из Черноморского линейного батальона дружно ударили в штыки, воины-гурийцы - в шашки. Они пошли на прорыв сквозь вражеские ряды. И случилось в той ситуации настоящее чудо - бойцы капитана Щербакова прорвались в лесную чащу.

Вышли из окружения живыми, хотя и сильно израненными, только три офицера, 24 рядовых стрелка-черноморца и часть гурийских милиционеров. Они проложили себе дорогу штыками и шашками. Наседавшие на них османы побоялись преследовать остатки гарнизона в лесу, хотя день уже наступил.

Большая часть гарнизона пограничного поста Святого Николая, его доблестный начальник пехотный капитан Щербаков, почти две сотни гурийских ополченцев с князьями Гуриели - отцом и сыном - погибли со славой и честью в неравном бою.

Анатолийская армия султана лишилась фактора внезапности в войне на Кавказе, которую начат Стамбул. О том, как вело себя османское воинство на захваченных приграничных закавказских землях, лучше всего говорит следующее свидетельство:

«При взятии крепости св. Николая турки неистовствовали страшным образом. Они распяли таможенного чиновника и потом стреляли в него в цель; священнику (иеромонаху Серафиму) отпилили голову; лекаря пытали, допрашивая, куда он спрятал деньги, перерезали женщин и детей и, наконец, у одной беременной женщины вырезали ребенка и тут же на глазах еще живой матери резали его по кускам».

Новая Восточная война на Кавказе открывалась кровавой страницей, в которой зверствам османов не было никакого оправдания. По-разному можно назвать эту страницу той далекой войны. Но суть ее одна. Бесстрашие погибшего пограничного гарнизона дало новую славу российскому воинству, еще раз показавшему крепость братства воинов разных национальностей...

Сераскир Абди-паша, строя самые решительные намерения, считал, что прежде всего следует взять крепость Ахадцых (в переводе - Новая крепость). От нее открывались удобнейшие пути с гор на равнину, в Мингрелиюи Гурию. Потеря этого стратегически важного пункта грозила русским войскам разрывом коммуникаций между действующими отрядами Отдельного Кавказского корпуса.

Бывшая турецкая крепость, ставшая потом приграничной крепостью России, располагалась на левом берегу реки Посхов-чай (или Ахалиых-чай), всеми километрах от ее впадения в Куру. Город разместился в тесном ущелье посреди гористой и чрезвычайно пересеченной местности. Казалось, сама природа побеспокоилась о безопасности крепостного города, прикрыв его собой буквально с четырех сторон.

Ахалцыхская крепость состояла из цитадели в виде каменной ограды на крутой голой скале и собственно крепости, расположенной на утесе ниже. Город был окружен двумя рядами каменных стен с удачно расположенными фланкирующими башнями. Крепость представляла собой сильно укрепленный форпост на русско-турецкой границе.

Благодаря волеизъявлению сараскира Абди-паши Ахалцых с самого начала военных действий оказался в эпицентре быстро развивающихся событий в приграничье. Еще в начале октября 1853 года главнокомандующий Анатолийской армией по указанию султана Абдул-Меджида заблаговременно сформировал и двинул против крепости 18-тысячный Ардаганский корпус. Во главе его был поставлен опытный ферик (дивизионный генерал) Али-паша, знавший горный край и противника.

Боевой состав Ардаганского корпуса состоял из 8 тысяч низа- ма (регулярной пехоты) и 3 тысяч сувари (регулярной кавалерии), 13 полевых орудий. Традиционно немалую часть султанского воинства на Востоке составляла иррегулярная конница. В корпусе насчитывалось около семи тысяч башибузуков и ополчение местных воинственных курдских племен (куртинцев).

Русский Ахалиыхский отряд, прикрывавший Западную Грузию, заметно уступал корпусу ферика Али-паши численно, особенно в коннице. И даже в числе орудийных стволов турки имели преимущество, но только в пушках, а не в выучке орудийных расчетов.

Основу собранного у Ахалцыха сводного отряда составляли егеря Виленского полка. В отряд входили два батальона Белостокского и шесть рот Брестского пехотных полков, две легкие батареи 13-й дивизионной артиллерийской бригады, два горных орудия, девять сотен донских казаков 2-го и 21-го полков, две дружины грузинской пешей милиции по 600 человек в каждой и Горийская конная дворянская дружина. Всего набиралось около семи тысяч бойцов.

Генерал-лейтенант князь Андроников, командир сводного Ахалцыхского отряда, через хорошо отлаженную армейскую разведку хорошо знал о намерениях Али-паши. Целый корпус и маршруты его движения трудно скрыть от посторонних глаз даже в горах. И хотя Андроников имел под своим началом опытных кавказцев, он все же отправил несколько тревожных донесений в Тифлис. Хотя на сколько-нибудь серьезную помощь рассчитывать в той ситуации ему не приходилось.

Все же Ахалцыхский отряд усиление, пусть и небольшое, получил. В близкую крепость Ахал кал аки прибыл еще один пехотный батальон Белостокского полка и пешая грузинская дружина в полтысячи ополченцев. Эти силы могли в трудный час стать ближним резервом гарнизона Ахалцыха. На большую помощь рассчитывать не приходилось. Увеличилось число орудий.

29 декабря турецкий Ардаганский корпус подступил к Ахалцыху, где его уже поджидали. Для начала Али-паша приказал блокировать крепость. Османы установили на окружающих высотах все свои 13 пушек и начали бомбардировку города. Но в контрбатарейной борьбе они проиграли русским пушкарям: огонь тех оказался гораздо более метким.

Ферику пришлось отложить генеральный штурм крепости, укрепления которой остались почти неповрежденными. Да и к тому же на приступ не хватало ни сил, ни решительности. Однако Али- паша, продолжая блокаду Ахалцыха, предпринял тактически грамотный ход. Он отважился на прорыв к городу Гори и далее к Тифлису через Ахал кал акский округ и Боржомское ущелье. Османы достоверно знали, что сколько-нибудь значительные силы русских преградить здесь им путь не смогут.

На острие наступательного удара ардаганцев оказалась совсем небольшая крепость Ахцур. Ее гарнизон состоял из четырех пехотных рот - по две от Белостокского и Брестского полков. Узнав о приближении турок, русские перекрыли Боржомское ущелье. Османы атаковали при поддержке пушечного огня и регулярной кавалерии. Вскоре на помощь ахцурскому гарнизону подоспели три роты брестцев и грузинские ополченцы из числа местной пешей милиции.

Всю ночь с 6 на 7 ноября защитники Ахцура отбивали яростные вражеские атаки. Турки настойчиво рвались на равнину через Боржомское ущелье. В ночи среди камней и деревьев не раз завязывались рукопашные схватки. Ахцурский ночной бой закончился тем, что на восходе солнца кавказцы решительно ударили в штыки и обратили неприятеля в бегство, очистив от него все ущелье. Трофеями победителей стали пушка, четыре знамени и много брошенных ружей.

Ахцурское поражение заставило османов снять блокаду с Ахалцыха. Ардаганский корпус стал поспешно закрепляться на выбранной Али-пашой позиции: она виделась неприступной с фронта, да и к тому же находилась среди гор. Ферик разместил свои войска на участке от села Абаша до селения Нижний Суплис на правом берегу реки Посхов-чай, всего в двух-трех километрах от Ахалцыха. Султанского военачальника больше всего заботило то, что после поражения в Боржомском ущелье наступательный пыл ардаганцев заметно упал.

Паша и его штаб поняли, что «кавалерийским наскоком» русских не одолеть. Поэтому тактика войны в горах получила изменение. Закрепляясь на выбранных позициях, турки стали ожидать атаки противника. Али-паша рассчитывал отразить ее, чтобы потом и самому пойти вперед. Он даже предполагал на плечах отступающих ворваться в Ахал цыхскую крепость.

Тифлисский военный губернатор И.М. Андроников прибыл «на передовую» 12 ноября. Ознакомившись с положением дел, он не стал откладывать битвы. Рекогносцировка неприятельской позиции показала, что действовать надо быстро и решительно, поскольку к Ардага не кому корпусу подходили подкрепления. К тому же рекогносцировка, проведенная с участием офицеров службы Генерального штаба, показала, что турки продолжают возведение среди горных теснин полевых укреплений.

Решение военного совета отличалось полным единодушием. Его участников не смутило ни тройное превосходство турок, ни неприступность их позиции в горах, усиленной лесными завалами. Не смутили и донесения конной разведки о движении к Ахалцыху новых неприятельских войск из недалеких крепостей Ардага н и Каре.

Военный совет определит дату битвы и направления атакующих ударов. Хорошо укрепившихся турок решили атаковать на рассвете 14 ноября одновременно с двух сторон, направив удары с фронта - со стороны селения Нижний Суплис и налевый неприятельский фланг - по реке Посхов-чай.

Все наличные войска разделили на две атакующие колонны. Генерал-лейтенант Андроников распорядился: всем быть в совершенной готовности к наступлению, поскольку от слаженности действий колонн зависело многое: и начато приступа вражеской позиции, и уменьшение потерь от артиллерийского огня.

Сразу же было усилено боевое охранение, дабы избежать просачивания вражеских лазутчиков. Конные и пешие хгозоры перекрыли окрестные горные тропы, задерживая на них любых путников. Приготовления к наступлению в русском лагере надлежало сохранить втайне или хотя бы не дать султанскому командованию всей полноты картины происходящего.

Атаку ардаганцев с фронта, то есть в лоб, предстояло вести силами четырех батальонов пехоты. Их атакующие усилия поддерживались огнем 14 артиллерийских орудий. Эта колонна по числу пехотинцев была примерно равна другой, которой предстояло брать приступом левофланговую позицию неприятеля.

Второй колонной начальствовал командир 2-й бри над ы 13-й пехотной дивизии генерал-майор Е.П. Ковалевский. Основу его сил составил Виленский егерский полк. Его подкрепляли 9 соген донских казаков, 14 легких горных орудий, 12 сотен пеших Тифлисской и Горийской грузинских дружин, три сотни осетинских ополченцев и две сотни дворян-добровольцев. Андроников постарался придать этой колонне как можно больше артиллерии любого калибра.

Замысел Андроникова на битву состоял в следующем. Турки, связанные оборонительным боем по фронту, не смогут перебросить паевой левый фланг у реки Посхов-чай сколько-нибудь значительного усиления, прежде всего регулярной пехоты. В колонне же Ковалевского имелось вполне достаточно кавалерии, чтобы прикрыть атакующих виленских егерей и ополченцев, а в случае успеха пойти в преследование неприятеля.

В своем замысле на предстоящее сражение генерал-лейтенант И.М. Андроников оказался прав. Именно удар этой атакующей колонны решил судьбу Ардаганского корпуса и дал русским в начавшейся войне отстоять Ахалцыхскую крепость.

На рассвете 14 ноября войска генерал-майора Ковалевского выступили из лагеря без задержек и излишнего шума. В плотных походных порядках они прошли лошину за брошенным жителями селением Ивлит и вышли на высоты левого берега несущего среди камней быстрые воды Посхов-чай. 14 орудийных расчетов встали на указанные им позиции. Теперь Нижний Суплис находился на расстоянии прямого пушечного выстрела. Начало атаки оказалось удачным: вражеские дозоры только сейчас увидели русских, изготовившихся перейти через реку.

Сражение началось с артиллерийской дуэли. Расчеты горных орудий, которые на руках втащили на прибрежные скалы, открыли беглый огонь по турецким батареям, стараясь подавить их. Селение Нижний Суплис и противоположный речной берег покрылись шапками порохового дыма. Интенсивная перестрелка продолжалась довольно долго - вплоть до той минуты, пока штурмующие не ворвались на позиции ардаганцев.

Барабанщики пробили сигнал атаки. Два передовых батальона виленских егерей начали форсирование Посхов-чая. Одновременно с ними двинулись донские казаки и кавказские ополченцы. Они перебрались через глубокую и бурную горную реку с немалым для себя трудом, да еще под пушечным и ружейным огнем врага. Правда, за дальностью пальба турок не отличалась меткостью и наступающим кавказцам потерь почти не принесла.

Вскарабкавшись на противоположный берег Посхов-чая с помощью ремней, штыков, подаваемых рук товарищей, пехотинцы оказались на береговом обрыве. Конники шли правее, там, где вверх выходила неширокая лощина, удобная для прохода лошадей.

Тем временем артиллерийская канонада усиливалась: с обеих сторон на площади всего в одну квадратную версту стреляло более 30 орудий. Ни та, ни другая сторона снарядов не жалели, и их осколки находили все больше жертв.

На лобовой штурм фланговой позиции турок пошло шесть рот егерей, а две другие стали карабкаться вверх по крутой узкой дороге, пролегавшей у подошвы скал. Турки теперь вели сверху прицельный ружейный огонь с дистанции всего 70-90 саженей. Виленцы, сами стреляя не часто, с полным бесстрашием рвались вперед. Пример личной храбрости им подавали штабс-капитан Посальский и прапорщик Шестериков, бывшие впереди своих солдат.

Егерские роты, взобравшись на противоположный речной берег, выстраивались для штурма всего в 40 саженях от вершины прибрежной горы. Перед ними выше находились завалы с укрытыми за ними семью орудиями, которые вели теперь огонь только картечью. Вражеские пехотинцы, укрывшись за поваленными деревьями и камнями, тоже вели частую стрельбу. По тому, как она велась, чувствовалось, что аскеры никак не ожидали появления штурмующих русских на скате обороняемой ими высоты.

Выстроившись у склона, цепь из егерских рот бросилась наверх. Не обращая внимания на частую пальбу, свист пуль и картечи, виленцы в считанные минуты с криками «ура!» и руганью взошли на высоту и оказались по ту сторону вражеских укреплений. Среди их защитников начался переполох, стрельба на горе почти прекратилась, и начался рукопашный бой, который втягивал в себя все больше и больше людей.

В том бою были свои герои. Первым ворвался на позиции турецкой батареи подпоручик Данилов, сразивший шашкой двух османов и погибший тут же у замолкших пушек от трех пулевых ранений. Отличился рядовой 2-й егерской роты Иван Рогозин. Он успел выхватить у бомбардира банник, которым тот хотел забить заряд, чтобы картечным выстрелом в упор расстрелять штурмующих.

В атаке батальоны виленских егерей, не задерживаясь на захваченных артиллерийских позициях, штыками погнали от них прочь неприятельскую пехоту. Тем временем на помощь от Посхов-чая спешили новые цепи пехоты отряда генерал-майора Ковалевского.

Неудержимость егерей ошеломила ардаганцев. Хотя они и вели стрельбу из-за всевозможных укрытий, но от торопливости пальбы страдала прежде всего меткость. Колонна атакующих виленцев и ополченцев бросалась в атаку с «примерным» воодушевлением, не оставляя отступающему неприятелю никаких шансов закрепиться где-либо.

Несколько позднее успех пришел и к тем пехотным батальонам, которые атаковали укрепленную позицию корпуса ферика Али-паши с фронта. Им пришлось в атаке труднее своих соседей, но поставленная перед ними боевая задача была все же выполнена.

На следующий день после победной Ахалцыхской битвы генерал -лейтенант И. М. Андроников в своей реляции в Тифлис особо отметил мужественные действия русской пехоты. Он писал 72-летнему царскому наместнику генерал-фельдмаршалу князю Воронцову следующее:

«Пехота наша под ближайшими картечными выстрелами всей неприятельской артиллерии и под батальным непрерывным ружейным огнем переправилась через реку по грудь в воде. Приступ был так стремителен и единодушен, что неприятель при всей упорной защите должен был уступить, и первый шаг к отступлению был началом окончательного его поражения и совершенного расстройства...»

В том сражении начальник Ахалцыхского отряда показал себя новатором. Победа была достигнута новым для того времени построением атакующих в цепь. Чему, вопреки требованиям устаревших к тому времени воинских уставов, Андроников не препятствовал. Он поощрял подобную инициативу командиров пехотных рот и батальонов. Сообразуясь с обстановкой, егеря и ополченцы стихийно рассыпались в цепи и, выбив турок из селения Нижний Суплис, начали энергичное преследование разбитых ардаганцев.

Ради исторической правды следует пояснить сущность отмеченного выше новаторства - действия пехоты при наступлении цепью. При атаке в плотных колоннах, как требовали военные каноны того времени, картечь и скорострельные ружья в ближнем бою наносили наступающим огромные, ничем не оправданные на войне потери в людях. Когда же атаковали цепью, потери резко снижались.

В ноябре 1853 года в сражении под Ахалцыхом утвердилось то, чего не заметил перед битвой на реке Альме у селения Бурлюк главнокомандующий сухопутными и морскими силами России в Крыму светлейший князь А.С. Меншиков. Людские потери русских оказались тогда просто огромны...

Ахалцыхское сражение продолжилось в походном лагере Ардаганского корпуса: схватка за него носила самый ожесточенный характер. Аскеры ферика Али-паши защищались отчаянно, «цепляясь за каждый каменный дом большого селения Нижний Суплис, стреляя из окон и дверей, в садах - из-за деревьев, укрывшись за завалами на дорогах и тропах. Многие сакли атакующим пришлось брать штурмом. В дело шло все, что сражавшиеся имели под рукой.

Дивизионный генерал Али-паша оказался военачальником, хорошо знающим свое дело. Строя систему обороны своего лагеря, он успел создать за Посхов-чаем несколько запасных позиций на высотах и среди скал. О большинстве из них, как показала баталия, русское командование не знало.

В конце концов большое горное селение и сады, окружающие его, были заняты. У минарета мечети суплисские жители-мусульмане (они сражались в рядах османов), побросав на землю оружие, бросились навстречу штурмующим, прося о пощаде. Ни один из них не был тронут, ибо даже в пылу боя русские солдаты не нападали на безоружных.

После того как Нижний Суплис был полностью очищен от ардаганиев, наступление приостановилось. Требовалось привести в должный порядок роты, сотни и батальоны, вновь организовать колонны и идти дальше, выше в горы. Тем временем передовая цепь атакующих, увлеченная достигнутым успехом, шла все вперед и вперед. За ними из Нижнего Суплиса спешили колонны.

С каждой верстой местность повышалась и становилась все более труднопроходимой. Лучшие стрелки-«застрельщики» из всех трех полков Ахадцыхского отряда, участвовавших в сражении, не давали туркам закрепиться на запасных позициях. Те все же попытались «усидеть» на последней из них, у селения Малый Памач.

Здесь три табора регулярной пехоты по приказу Али-паши с двумя пушками, имея за спиной два кавалерийских эскадрона, встретили преследователей шквалом ружейного огня. Орудия стреляли «ближней» картечью. Однако цепь стрелков-«застрельщиков» не оплошала и ринулась в штыковой бой. Ардаганцы оказались выбитыми со своей последней запасной позиции, которая к тому же была защищенной лучше других. Ее защитники бросили пушки, даже не пытаясь увезти их в горы.

Все же в битве под Ахалцыхом не все так победно складывалось для воинов-кавказцев. Случились и такие минуты, которые могли повернуть ход событий. В самый разгар событий на главной позиции Ардаганского корпуса, когда натиск атакующих еще как-то сдерживался, сильный отряд турок, посланный сераскиром Абди-паши на помощь ферику Али-паше, пошел на охват сражавшегося противника. Несколько батальонов низама и кавалерия спешили через Абас-Туманские горы ударить русским в тыл их правого фланга.

Все же генерал-лейтенант Андроников своевременно узнал о появлении у него в тылу вражеской конницы и идущей за ней пехоты. Перед тифлисским военным губернатором встала задача не из простых: почти все его силы уже втянулись в дело. Тогда он пошел на известный риск, вызвав из боя шесть казачьих сотен и коиную Горийскую дворянскую сотню, присовокупив к ним свой личный конвой.

Донцы и горийцы лихо вынеслись на подходивший турецкий отряд, который так и не успел развернуться для атаки. Произошел встречный бой несущихся друг на друга конных лав. Рубки османские конники не выдержали и повернули вспять, торопясь уйти от Нижнего Супл иса. В бегстве они смяли свои пехотные таборы, которые следовали в колоннах по горной дороге. Начавшие разбегаться в разные стороны аскеры попали под пики донских казаков и шашки грузинских азнауров.

В ходе этого столкновения на поле боя осталось более двух сотен турок, преимущественно пехотинцев. Горная дорога оказалась в руках кавказцев. Крутые склоны окрестных высот не позволили победителям пойти в преследование. Беглецы же в ближайшие несколько дней так и не смогли собраться в свои эскадроны и таборы.

Взятие главной позиции ардаганцев по времени совпало с окончанием боя на горной дороге. Когда вся кавалерия Ахалцыхского отряда пошла в преследование отступающих, ферик Али-паша оказался бессилен остановить повальное бегство султанских войск.

Впрочем, настойчивое преследование, длившееся четыре часа, большого успеха не имело. Немногие узкие горные дороги и тропы не позволили конникам перехватить хотя бы часть перемешавшихся между собой вражеских войск. К вечеру все было кончено. Утомленным за день бойцам и лошадям следовало дать заслуженный отдых. На поле битвы начался сбор тяжелораненых и оказание им медицинской помощи. Специальные команды подбирали брошенное неприятелем оружие и прочие трофеи.

Победа над Ардаганским корпусом Анатолийской армии оказалась полной. Князь И.М. Андроников в победной реляции писал: «С закатом солнца прекратился бой по неимению противников».

Командир Ахалцыхского отряда объехал вечером все свои войска, поздравляя их с одержанной победой. Посетил он и походный лазарет, чтобы добрым и похвальным словом укрепить силы раненых.

Ардаганский корпус ферика Али-паши потерял в тот день полторы тысячи убитыми и до двух тысяч ранеными. Дезертиров и разбежавшихся оказалось гораздо больше. В плен попало только 120 человек, что свидетельствовало о жестокости рукопашных схваток и стойкости обороняющихся. Перестали существовать как боевые единицы два с половиной батальона низама, лучшей части султанской армии.

Победителям досталась почти вся вражеская артиллерия - 10 полевых пушек и одно горное орудие, два артиллерийских парка (90 вьючных ящиков с орудийными зарядами, 42 бочонка с порохом, 160 тысяч ружейных патронов), а также весь походный ла- герьсзапасами провианта и фуража, большое количество лошадей и обозных верблюдов, брошенного оружия.

Среди почетных трофеев оказались пять боевых знамен и штандартов ардагание в, 18 отрядных значков. Была захвачена походная канцелярия корпусного начальника, документы которой в штаб-квартире Отдельного Кавказского корпуса раскрыли много интересной информации об Анатолийской армии сераскира Абди-паши. Все это было отправлено из Ахалцыха в Тифлис, к царскому наместнику.

Разбитые турки бежали от Ахалцыха, не имея нигде ночлега, до самого Ардагана. Что касается иррегулярной конницы племенных ополчений, то в своем большинстве она попросту разбежалась, вернувшись восвояси до получения своими вождями нового гневного султанского фирмана.

Потери Ахалцыхского отряда оказались несравненно малы для того дела, длившегося от восхода до захода солнца, когда прекратилось преследование. Погибли один офицер и 51 рядовой, раненых и контуженных набралось 311 человек. Среди грузинских милиционеров убитых было два человека, раненой контужено - 54. Такие малые потери объяснялись стремительностью бросков в атаки и крайне низкой эффективностью стрельбы турецких батарей.

На берегах крутонравной горной реки Посхов-чай еще раз кровью скрепилось братство российского воинства. Один из участников Ахалцыхского сражения писал в популярнейшей в России газете «Русский инвалид» (№ 80, за 1854 год):

«Представители всех классов, всех сословий России сказали свое слово... в отдаленном Закавказье, не одни наши регулярные войска удивляют нас примерами несокрушимой твердости, всем известно участие, принятое в общем деле здешними местными ополчениями...

Когда Ахалцых... был обложен турецкими войсками, зашита его лежала на 5-ти батальонах пехоты, 3-х сотнях донских казаков и конной... дружине Горийского уезда. В течение 16 дней эти защитники осажденного города оставались под открытым небом по всем фасам... Ахалцыха, и ежедневные попытки неприятеля отражали не числом своим, а предусмотрительностью, стойкостью и уверенностью в доказанную несокрушимость своего оружия».

Ахалцыхская победа привела к полному изгнанию турецких захватчиков с древних грузинских земель. Они вошли в состав Российской империи как Посховский санджак. Депутация его жителей явилась к генерал-лейтенанту князю И.М. Андроникову с письменным изъявлением покорности России.

Сражение 14 ноября 1853 года на Кавказе имело еще одну, не менее важную сторону. Отряд кавказских войск, разгромив немалый Ардаганский корпус султанской армии, одержал в Крымской войне первую со стороны России большую победу.

Император Николай I, получив донесение кавказского наместника князя М.С. Воронцова, не поскупился на награды за одержанную победу. Победа на берегах реки Посхов-чай дала Ивану Малхазовичу Андроникову орден Святого Георгия 3-й степени. Он получил признание большого военачальника.

Участники славного дела под Новой крепостью - Ахалцыхом в традиционный для старой России «наградной день» - 1 января нового, 1854 года получили много орденов, солдатских Георгиев, досрочных офицерских званий и прочих воинских почестей. Особенно много наград выпало на долю Виленского егерского полка. Государь «всемилостивейше соизволил пожаловать» 1-му, 2-му и 4-му батальонам почетнейшие в русской армии Георгиевские знамена с надписью «За поражение турок 14 ноября 1853 года при Ахалцыхе». Командир полка генерал-майор Фрейтаг фон Лерингоф получил орден Святого Станислава 1-й степени. Награждены были все офицеры виленских егерей. Штабс-капитан Посальский и прапорщик Шестериков удостоились орденов Святого Георгия 4-й степени.

Каждой егерской роте выделялось по десять Знаков отличия Военного ордена - солдатских Георгиевских крестов. Вопрос о награждении нижних чинов решался коллективно, на общих ротных собраниях. Каждый солдат и унтер-офицер получил еще «за усердие» по два рубля денег.

В память об Ахалцыхской победе в Виленском егерском полку сложили песню. Впоследствии она по установленной традиции досталась в наследство 52-му пехотному виленскому полку Его Императорского Высочества Великого Князя Кирилла Владимировича. В бесхитростной солдатской песне славился подвиг, совершенный русскими воинами под крепостью Ахалцых:

За высокими горами,

Между быстрыми реками

Ахалцых стоит (2 раза).

Вдруг несметными толпами.

Регулярными войсками

Турок к нам валит (2раза).

Ахалцых атаковали.

Штурмом взять его мечтали,

Заняли Суплис.

И султану доносили,

Будто русских всех разбили

И берут Тифлис.

Тут Андроников с егерями

Да с геройскими князьями

Вовремя поспел.

Приготовился он к бою.

Взял и виленцев с собою.

Да идти велел.

Тут отважно молодцами

Русские бросились штыками.

Гаркнули «ура!»

Турки дрогнули, бежали,

Ружья, пики побросали,

Eлe уплелись.

Все пожитки растеряли

И, бежавши, повторяли:

"Вот тебе Тифлис!"

В первый год Крымской войны Ахалцыхская победа оказалась не единственной на Кавказе. Связано это было, как ни странно, с «размахом» планов Оттоманской Порты в отношении российского Кавказа, через который зачинатели «священной войны» намеревались «пробить брешь» на берега Кубани и Терека, к чему Стамбул подталкивали его союзники в лице Франции и Британии.

Начало войны на кавказском театре давало султанскому командованию. говоря языком арифметики, хорошие перспективы. На Кавказе в середине 1853 года имелось всего около 140 тысяч русских войск. Но почти все они были заняты борьбой с имамом Шамилем или стояли в городах гарнизонами. На государственной границе с Турцией находилось всего около 10 тысяч войск с 32 полевыми орудиями.

Санкт-Петербург еще до начала войны озаботился положением дел за Большим Кавказским хребтом. В сентябре 1853 года севастопольская корабельная эскадра под флагом вице-адмирала Нахимова блестяще выполнила сложную задачу по переброске войск из Крыма в Абхазию. Морем была перевезена 13-я пехотная дивизия, насчитывавшая 16 тысяч бойцов, с артиллерией и двумя ракетными батареями. Казалось, что теперь безопасность русско-турецкой границы хорошо обеспечивалась.

Однако царский наместник на Кавказе князь М.С. Воронцов распорядился по-своему. Большую часть прибывшей дивизии он оставил в Сухум-Кале (современном Сухуми) и только меньшую часть отправил на усиление приграничного гарнизона Ахалцыхской крепости. Правда, наместник снял для защиты границы часть сил в Лезгинской кордонной линии, прикрывавшей Тифлис от набегов горцев Шамиля.

Такое решение смотрелось рискованным делом. Турецкий султан возвел имама Шамиля в звание генералиссимуса и очень надеялся на то, что его «немирные» горцы нанесут сильный удар в спину русским войскам в Закавказье. Впоследствии, в мае 1855 года, глава имамата получит из Стамбула «груз» знамен и отрядных значков. В сопроводительном письме говорилось, что Шамилю обещается пост вал и я (губернатора) города Тифлиса после его захвата.

К началу боевых действий в составе действующих сил Отдельного Кавказского корпуса насчитывалось не так уж много войск. Они состояли из 32 с половиной батальонов пехоты, 10 драгунских эскадронов, 26 казачьих сотен и 54 сотни грузинской милиции при 75 ролевых орудиях.

На берегах Невы, учитывая преклонный возраст кавказского наместника, носившего эполеты генерал-фельдмаршала, назначили командующим Отдельным корпусом генерал-лейтенанта В.О. Бебутова. Корпусные войска на границе были разбросаны от Ахалкалаки до Эривани. Эти силы были разбиты на три отдельных отряда, каждый из которых прикрывал вверенное ему оперативное направление.

Гурийским отрядом командовал генерал-лейтенант князь Гагарин. Ахалцыхским - Андроников, одержавший блестящую победу в самом начале войны, разгромив у Новой крепости Ардаганский корпус турок. Главные же силы кавказских войск были сведены в Александропольский отряд, которым командовал лично Бебутов.

Султанское командование к началу войны имело на Кавказе значительные силы - до 70 тысяч войск и ему не приходилось заботиться о собственных тылах. Полководец Абди-паша главные свои силы сосредоточил у Карской крепости, одновременно собрав значительные отряды у Батума, Ардагана и Баязета. Главной целью первого наступательного броска являлись Ахалцых (здесь турки сразу же понесли тяжелое поражение) и Александрополь. Оттуда к столице кавказского наместничества Тифлиса вел прямой путь.

Император Николай I после переброски из Севастополя в Абхазию 13-й пехотной дивизии посчитал, что теперь в случае войны Отдельный Кавказский корпус сможет перейти в решительное наступление. Он так и написал своему наместнику князю Воронцову:

«...Желаю я, чтобы ты непременно перешел в наступление, направляясь на Каре, и, овладев оным, равно как и Ардаганом...»

Однако приказывать свыше и издалека всегда легче, чем исполнять желаемое на месте. И наместник, и корпусной командир Бебутов опасались реального вражеского десанта в Абхазию. Поэтому и осталась для прикрытия ее берегов почти вся прибывшая пехотная дивизия. До этого по берегу Черного моря стояли лишь немногочисленные сторожевые посты. Так, в Сухум-Кале стояла воинская команда в 40 человек, а важный Редут-Кале защищался всего одной пехотной ротой.

Еще перед началом войны российскую государственную границу стали усиленно тревожить разбойные шайки башибузуков и куртинцев (курдов). Особенно тревожное положение сложилось в областях Восточной Армении - Шираке, Сурмалу и Эчмиадзине. Грабилось имущество селян, угонялся за кордон скот, сжигались дома и христианские церкви. Местное население создавало отряды самообороны, но с разбоями удалось почти покончить только с помощью Александропольского отряда.

Крымская война началась по обычаям восточного вероломства. Ноуспехи противника свелись только к уничтожению пограничного поста Пристань Святого Николая. Однако Ахалцыхская виктория отряда генерал-лейтенанта Андроникова «уравновесила» победное соотношение в войне на Кавказе. Главная же победа русского оружия в кампании 1853 года ожидалась впереди.

Сераскир Абди-паша во главе главных сил Анатолийской армии (40 тысяч человек) двинулся на Александрополь. От лазутчиков он имел достоверные сведения о малой численности русских войск, бывших там. В ночь на 2 ноября неприятель подошел к городу всего на 15 километров и остановился походным лагерем у Баш-Шурагели. Походный стан укрепили, разослав для разведки во все стороны конные разъезды.

Бебутов своевременно узнал о подходе к Александрополю больших неприятельских сил: отом сообщили дозорные партии. Навстречу войску Абди-паши без промедлений высылается 7-тысячный отряд генерал-майора князя Орбелиани. Перед ним ставится задача остановить дальнейшее продвижение турок и провести разведку боем.

Русский отряд двинулся к деревне Баяндур через селение Ка- раклис. Абди-паше стало известно и о численности противника, и о его маршруте движения. Сераскир решил уничтожить выдвигавшихся ему навстречу русских, имея для устройства засады в лесистых горах достаточно времени. На флангах узкого дефиле в горах укрылась турецкая пехота, а40-орудийная батарея изготовилась к стрельбе, по сути дела, в упор.

Генерал-майор Орбелиани не вел разведки неприятеля и даже не выслал вперед боевое охранение. Отряд спокойно прошел селение Караклис, перебрался через глубокий овраг и речку. На ее противоположном берегу он стал перестраиваться в походную колонну для дальнейшего следования по пересеченной местности.

Турецкая артиллерия в эти минуты и открыла губительный огонь залпами. Одновременно турецкая пехота стала выстраиваться для атаки. Возникни в русских рядах замешательство, и Абди-паша могбы праздновать победу. К чести князя Орбелиани, он не растерялся, когда на его отряд обрушились из засады мощные пушечные залпы. Он приказал как можно быстрее выдвинуть из походной колонны полевые пушки, которые сразу же начали контрбатарейную стрельбу. Когда на позициях вражеских артиллеристов стали рваться бомбы, то среди них началось «волнение».

Сераскир Абди-паша сразу почувствовал, как стал угасатьогонь его 40-орудийной батареи, и понял, что ожидаемая победа уплывает из рук. Поразмыслив, он не стал бросать в атаку пехотные таборы, а поступил более искусно. По приказу паши конный отряд в несколько тысяч всадников устремился в обход по узкой долине реки Арпа-чай. Здесь коннице путь преградил заслон из небольшого числа драгун, усиленный азербайджанской конной милицией. В ходе яростной сшибки туркам не удалось опрокинуть заслон, и они отступили, но недалеко.

По доносившейся издалека пушечной канонаде Бебутов догадался, что отряд князя Орбелиани столкнулся с главными неприятельскими силами. Еше не зная направления их действий и не рискуя оставить город Александрополь без прикрытия, командир Отдельного Кавказского корпуса послал не сильную помощь генерал-майору Орбелиани. Но этих сил в итоге хватило, чтобы Абди-паша отступил от государственной границы.

Не надеясь на успех, султанский полководец не стал ввязываться в большое сражение. Он решил отступить к Карской крепости. Получив сведения об этом от конной разведки, Бебутов понял, что опытный Абди-паша не хочет сразиться с ним на границе и всячески избегает прямого столкновения у Баяндура. Отсюда напрашивался вывод: туркам следовало навязать битву.

14 ноября Александропольский отряд пошел вдогон главным силам Анатолийской армии, отходившим к крепости Каре. Однако догнать неприятеля не удалось. После трех дней изнурительных марш-бросков Бебутов был вынужден дать своим войскам отдых. Вперед высылается конная разведка с задачей узнать, где находятся турки и что они предпринимают.

Разведка поставленную задачу выполнила и донесла, что вражеский корпус не пошел в близкий Каре. Сераскир Абди-паша во избежание обвинений в трусости решил дать сражение на своей территории, вблизи крепости. Отдав все необходимые распоряжения, полководец отбыл в Каре, передав командование войсками бывшему янычару Рейс-Ахмет-паше.

В самый последний момент Рейс-Ахмет-паша получил приказ главнокомандующего Анатолийской армией отступить за стены Карской крепости, но было уже поздно: русские стояли перед ним. Теперь генерального сражения сторонам было не миновать. Случилось это так. Как только Бебутов узнал, что турки становятся походным лагерем на Карской дороге у селения Баш-Кадыклар и укрепляют его, он поспешил туда.

На месте отдыха под небольшой охраной оставляются все походные тяжести. С собой приказывается взять провианта на пять дней, спирта по четыре порции на человека, зернового фуража для лошадей на пять дней и порожние повозки для больных и раненых.

Русские войска торопились. Но к их подходу неприятель все же успел устроить полевые укрепления, поставить на выгодных высотах артиллерийские батареи. Местность позволяла османам маневрировать как пехотными, так и конными резервами. В тылу лагеря находилась неплохая для гор дорога, по которой из крепости Каре могла быстро подойти конница.

Думается, что Рейс-Ахмет-паша чувствовал себя на занимаемой позиции достаточно уверенно. Однако сераскир Абди-паша, его начальник, такой уверенности не разделял, по-видимому, лучше зная боевые достоинства кавказских войск. Потому он и отправил запоздалый приказ об отходе к Карской крепости: в его сердце «заглянула» тревога за судьбу Анатолийской армии.

Ачександропольский отряд насчитывал в своих рядах всего 10 тысяч бойцов при 32 полевых орудиях. Неприятель, укрепившийся перед ним в походном лагере на высотах, исчислялся в 36 тысяч человек, из них 14- конные ополчения курдских племен. Подступы к лагерю простреливались из 46 орудий.

Ранним утром 19 ноября русский отряд вышел к Баш-Кадык- лару. Генерал-лейтенант Бебутов с высоты беспрепятственно осмотрел вражеские позиции. Турецкие войска уже вышли из лагеря и теперь выстраивались перед ним для атаки. Такое поведение их оказалось неожиданным: по пути в Александропольский отряд приходили слухи, что Абди-паша с анатолийцами продолжает отступление к Карсу.

Рейс-Ахмет-пашатоже обозревал с высоты ряды вышедшего к его лагерю противника. И он отдат приказ (занесенный в историю войн на Кавказе) по султанским войскам примерно такого содержания: паша повелел отыскать и заготовить как можно больше веревок; для чего (!) - чтобы связывать русских солдат и офицеров, которые в этот памятный день 19 ноября начнут толпам и сдаваться в плен!

Связанных этими веревками пленников турецкой конной страже предстояло (это тоже приказывал паша Рейс-Ахмет) погонять плетками по дорогам Анатолии до самого Стамбула. Там «неверные» должны были предстать перед глазами божественного султана. И только затем обратиться в османских рабов, закованных в цепи и продаваемых на невольничьих рынках Оттоманской Порты.

Сейчас трудно сказать, верил ли в такое чудо сам Рейс-Ахмет-паша. Но его приказание подняло воинственный дух подчиненных. Уверенность же в себе навоййе всегда значила очень многое.

Штабные работники сераскира Абди-паши, с тактической точки зрения, грамотно выбрали позицию для сражения с русскими. И так же грамотно построили главные силы Анатолийской армии на поле битвы. Дело при Баш-Кадыкларе подтвердило и первое, и второе.

Турецкие позиции располагались за рекой Мавряк-чай - притоке Арпа-чая, которая несла свои воды в обрывистом овраге. На своем левом фланге у селения Огузлы паша поставил шесть таборов пехоты и полк регулярной каватерий. В центре - восемь таборов. На правом фланге стояло под прикрытием пехоты 20 орудий.

Рейс-Ахмет-паша позволил себе еще то, чего не мог сделать генерал-лейтенант Бебутов. Он создал из племенной курдской конницы и восьми таборов пехоты мощные крылья, которыми задумал охватить русский отряд в ходе сражения. В итоге получалось, что еще до начала баталии неприятель получал солидное преимущество в маневренности.

Бебутов провел рекогносцировку, которая не выявила слабых мест у анатолийцев. Тогда был отдан следующий приказ: атаку вести на селение Огузлы, что давало в случае удачи отрезать неприятелю прямой путь отступления к Карсу. Эту опасность должно было узреть и султанское воинство, особой стойкостью не отличавшееся.

Сражение началось в полдень артиллерийской дуэлью. Однако в огневой бой оба командующих, словно договорившись, ввели только половину артиллерии. Часть батарей держат и в секрете друг от друга, иначе их могли обстрелять.

Русские войска стали выстраиваться на виду у неприятеля, в двух верстах от их построения. В первой атакующей линии шли четыре стрелковых батальона, которых поддерживали 16 полевых орудий. Начальствовал надлинией командир Грузинского гренадерского полка генерал-майор князь Орбелиани.

Фланги первой линии обеспечивались кавалерией. Справа наступали три дивизиона нижегородских драгун и сотня грузинской конной милиции под командованием генерал-майора князя Чав- чавадзе. Слева генерал Багговут вел два дивизиона нижегородцев и 9 сотен линейных казаков-кубанце в. При кавалерии на флангах имелось по четыре конных орудия.

Генерал-майор князь Багратион-Мухранский командовал второй атакующей линией из трех батальонов эриванских карабинер и трех батальонов грузинских гренадер. Он приходился родственником знаменитому суворовцу генералу от инфантерии князю П.И. Багратиону, останки праха которого сегодня покоятся на Бородинском поле.

Третью (резервную) линию составили всего три роты эриванских карабинер. 4-й Донской казачий полк при двух полевых орудиях поставили прикрывать отрядный обоз.

Башкадыкларское сражение началось с атаки русских. Анатолийцы отбили попытку первой линии наступающих ударить в штыки сильным ружейным и пушечным огнем из-за оврага и массированной контратакой. В ходе этого столкновения выбыли все батальонные и почти все ротные командиры стрелков. Думается, что при таком соотношении сил трудно было рассчитывать на быстрый, сиюминутный успех. .

Начало битвы заметно ободрило пашу Рейс-Ахмета. Он приказал коннице, стоявшей на крыльях, охватить противника. Положение русского отряда, только что вышедшего из боя, стало критическим. Справа на кавказцев неслась регулярная кавалерия, слева башибузуки и курды. Отступившая первая линия быстро привела себя в прежний порядок, но при этом смертельное ранение получает генерал-майор Орбелиани.

Чтобы восстановить положение, Бебутов берет из резерва две роты Эриванского карабинерного полка и, обнажив шпагу, лично ведет их в штыковую атаку для поддержки левофланговых сил.

Произошло неожиданное: две-три сотни стрелков бесстрашным натиском установили равновесие на поле битвы, где сразилось почти 50 тысяч человек. Контратакующие турки штыкового боя не приняли и откатились назад. Первая линия русских пошла в новую атаку, идя на приступ уступами. Теперь удар наносился по 20-орудийной вражеской батарее, которая являлась центром позиции анатолийцев.

Тем временем нижегородские драгуны и казаки-линейцы генерала Багговута опрокинули неприятельскую конницу и пошли вперед. Они лихо перескочили через речку и вынеслись на горное плато. Но там их уже поджидало огромное каре турецкой пехоты. Скорее всего каре отбило бы кавалерийский наскок русских, как это почти всегда бывало в подобных случаях.

Вслед законниками на плато вынеслись конные орудия казачьего дивизиона есаула Кульгачева. Ему и было суждено стать одним из главных героев Башкадыкларского сражения. Подскочив к каре на дистанцию всего в полсотню шагов (!), казачьи орудийные расчеты развернулись и стали расстреливать вражескую пехоту «ближней» картечью.

Л вокруг каре, которое с первым залпом потеряло свою грозную стройность, и орудий есаула Кульгачева шла неистовая кавалерийская рубка. Казакам-линейцам с берегов Кубани под водительством подполковника Евсеева удалось опрокинуть атакующих султанских улан. Этот успех позволил нижегородским драгунам врубиться в уже полностью расстроенное пехотное каре. Турки, конные и пешие, не выдержавшие столь дружного натиска русских всадников, обратились в бегство.

Теперь важно было не выпустить удачу из рук, и генерал Багговут сразу же повел драгун и кубанцев в преследование. От этого теперь зависел ход дальнейших событий. Русская конница стала заходить в тылы тех турецких таборов, которые стали немыми свидетелями разгрома своего фланга. Только теперь победная чаша весов стала клониться в сторону русских. Анатолийцы разрозненными группами стали отходить в походный лагерь, а та пехота, что не участвовала в битве, словно по команде, бросилась тысячными толпами на свой левый фланг к селению Огузлы, откуда тянулась дорога на Каре. Османы поняли, что путь к отступлению для них может быть перехвачен.

Видя такую картину, Рейс-Ахмет-паша попытался выправить положение. Огромная масса конных курдов и башибузуков нахлынула на правый фланг первой линии русских, который прикрывала кавалерия князя Чавчавадзе. Его драгунам, сотне грузин-милиционеров и вовремя подоспевшим из резерва четырем сотням донских казаков пришлось целых три часа (!) отбивать беспрерывные наскоки легкоконных вражеских всадников, которые превосходили их числом в 8-10 раз!

Все же конникам князя Чавчавадзе удалось отбросить куртинцев к горе Караялу. Драгуны-нижегородцы удачно отбивались и сами сильно контратаковали. За три часа беспрерывных схваток кавалеристы флангового прикрытия и их кони так измотались, что на исходе сражения не могли пойти вдогон бежавшим.

В ходе Башкадыкларского сражения наступил переломный момент. Уловив это, Бебутов ввел вдело всю отрядную артиллерию, которой командовал генерал Э.В. Бриммер. Орудийные расчеты встали в первую линию и бегло повели прицельный огонь. Турки теперь ничего не могли противопоставить русским пушкарям, стремясь только поскорее уйти от разяших залпов и покинуть поле брани.

Кавказская пехота под бой барабанов пошла в тот день в свою последнюю атаку. Штыковыми ударами она гнала перед собой перемешавшиеся таборы. Занятие русскими селения Огузлы и стало сигналом к общему бегству главных сил Анатолийской армии. Единственное, что удалось в той ситуации сделать Рейс-Ахмет-паше, так это прикрыть отступавшую в беспорядке султанскую пехоту регулярной кавалерией и курдской конницей.

Наступала ночь, а анатолийцы сохраняли свое заметное численное превосходство. Войска были измотаны, и генерал-лейтенант В.О. Бебутов приказал прекратить преследование и вернуться всем назад. Турки, курды и арабы-сирийцы (они составляли часть султанской пехоты) продолжали отступать по Карской дороге. Султанская армия в тот день потеряла до шести тысяч человек убитыми и ранеными, бросив весь походный лагерь, обоз и 24 орудия.

Среди трофейных пушек оказалось так называемое «башкадыкларское кровавое орудие», в силу обстоятельств оказавшееся в самом эпицентре жестокого рукопашного боя. Окрашенное в красный цвет, подарок султана Анатолийской армии, оно являлось ее талисманом. По свидетельству очевидцев, вокруг него пало до полутора тысяч турецких аскеров. Знаменитое орудие Крымской войны вместе с зарядным ящиком нашло последнее пристанище в Санкт-Петербургском артиллерийском музее.

Потери победителей в сражении при Баш-Кадыкларе составили погибшими всего 317 человек (9 офицеров и 308 нижних чинов). Раненых набиралось до тысячи человек.

В брошенном неприятельском лагере оказались огромные запасы самого разного военного имущества и артиллерийских снарядов. Все это пришлось предать огню и уничтожить, поскольку обозных повозок едва хватило на раненых и контуженных.

Башкадыкларское сражение прозвучало победной строкой в истории Восточной войны. Еше бы, русский отряд из 7 тысяч пехотинцев и 2800 кавалеристов нанес совершенное поражение главной турецкой Анатолийской армии в 36 тысяч человек и обратил неприятеля в поспешное бегство. Затем последовала не менее блестящая победа русского Черноморского флота в Синопском морском сражении.

За победу при Баш-Кадыкларе Василий Осипович Бебутов удостоился полководческой награды - ордена Святого Георгия 2-й степени. В высочайшем указе говорилось, что награждение производится «...за поражение турецкого корпуса Рейс-Ахмета-паши 19 ноября при Баш-Кадык-Ларе». Вместе с тем Бебутов подвергся широкой критике со стороны современников за то, что после победы не пошел на Карскую крепость...

Кампания 1853 года, благодаря Баш-Кадыклару и Сннопу, поставила Османскую империю на грань военного поражения в столкновении с Россией. Европа не могла не отреагировать на это. В Париже и Лондоне поняли, что султане кую Турцию следует спасать. Восточная война превратилась из Русско-турецкой в коалиционную Крымскую, в которой держава императора Николая I оказалась в одиночестве против союза Франции, Великобритании, Турции и Сардинского королевства. Но это было еше не все: австрийская армия встала на российской границе...

В кампанию 1954 года Турция вступила с реорганизованной армией, над чем потрудились английские и французские специалисты. Для союзников Крым становился главным театром действий, но на Кавказе численность Анатолийской армии была доведена до 120 тысяч человек. Ее новым главнокомандующим стал Зариф-Мустафа-паша, опытный в военном деле, прослывший человеком суровым и жестоким. Начальником армейского штаба - французский генерал Гюйон.

Стамбул не отказался or плана прорваться от границы к Тифлису и дальше на Северный Кавказ. Дня захвата столицы кавказского наместничества выделялся Батумский корпус силой в 50 тысяч человек под командованием Магомеда Селим-паши. Его войска, как главная ударная сила Анатолийской армии, усилившись до самого дня наступательной операции. Поход намечался через Гурию, а обеспечение намечалось вести через черноморское побережье: паровой англо-французский флот господствовал на Черном море. Русский парусный флот был блокирован в Севастопольской бухте.

Батумскому корпусу противостояли два отряда (под общим командованием генерал-майора Андроникова) Отдельного Кавказского корпуса. Гурийским отрядом командовал генерал-майор князь Гагарин, который к весне имел 10 с половиной батальонов пехоты, 2 казачьи сотни, 12 орудий и 34 с половиной (до четырех тысяч человек) сотни кавказских иррегулярных войск.

Во главе Ахалцыхского отряда стоял генерал-майор Ковалевский. Он имел в подчинении 8 пехотных батальонов, 9 казачьих сотен, 29 сотен (до 3500 человек) национальных кавказских дружин при 12 орудиях.

Анатолийская армия нанесла первый удар по правому флангу государственной границы России. В начале июня авангард Батумского корпуса под командованием Гасан-бея попытался на берегах реки Риони нанести поражение части русского Гурийского отряда. В ответ на это Андроников приказывает занять Нигоетские высоты. В бою у селения Нигоеты отряд полковника Эристова наголову разбивает вышедших на него турок.

Русским при Нигоети пришлось биться в окружении, но исход дела решили несколько ударов в штыки. Османы потеряли только убитыми до тысячи человек, два орудия и множество новейших французских ружей - подарок Стамбулу от императора Франции Людовика III.

После победы генерал-лейтенант Андроникове главными силами Гурийского отряда двинулся в направлении к Озургети. Он словно предчувствовал, что Батумский корпус перешел в наступательное движение. Теперь важно было не дать ему выйти с гор на оперативный простор, на равнину. В поход двинулось 11 с половиной батальонов пехоты, 4 сотни донских казаков при 18 полевых и горных орудиях, почти две тысячи грузинских ополченцев, составлявших 6 пеших и 5 конных сотен имеретинцев, 6 пеших гурийских дружин и личную дружину князя Джандиери. Всего набиралось 10 тысяч человек.

Выступление Гурийского отряда стаю известно Магомеду Селим-паше. Он поспешил во главе большей части Батумского корпуса (почти 34 тысячи человек) за реку Чолок, чтобы, укрепившись там, ожидать подхода русских. Турки устроили свой лагерь на высоком речном берегу, возведя с фронта перед ним полевые укрепления. Правый фланг прикрывался крутым, недоступным оврагом, левый - густым горным лесом, изрезанным оврагами. Батарейные позиции имели хороший обзор. Единственной слабиной батумцев в сражении на Чолоке была малочисленность их артиллерии: 13 орудий против 18 у противника.

Гурийский отряд вышел на берега Чолока 3 июня. Рекогносцировка показала всю силу вражеской позиции, поэтому ожидалась отчаянная оборона ее защитников. Военный совет кавказских войск высказался за штурм турецкого лагеря на противоположном речном берегу. Сражение началось в четыре часа утра 4 июня 1854 года.

Дело на Чолоке завязалось со стычек в предрассветных сумерках боевого дозора гурийцев князя Микеладзе с турецкими сторожевыми пикетами. Турки бежали к лагерю. Генерал-лейтенант Андроников старапся не растрачивать сумеречное время. Начинается выдвижение вперед артиллерийских батарей. Часть гурийской и имеретинской милиции завязывает с османами жаркую ружейную перестрелку на правом фланге турок, создавая впечатление подготовки атаки через овраг. Это насторожило Селим-пашу и его европейских советников.

Завязалась артиллерийская дуэль. Пехотные батапьоны кавказцев стали готовиться к фронтальной атаке. Вперед выдвигались лучшие стрелки-«застрельщики». События же на Чолоке развивались гораздо быстрее, чем того ожидали стороны.

Гурийцы, увлеченные преследованием сторожевых пикетов врага, в погоне за ними вышли прямо к вражескому лагерю. Оттуда выступил табор низама с одной полевой пушкой. Однако милиционеры отважно бросились «в шашки» и произвели страшную резню. Турки бежали назад, бросив пушку и батальонное знамя.

Первый успех стал сигналом общего штурма позиции Батумского корпуса. Русская пехота под вражеским огнем устремилась вперед. Батапьоны прославленного в Кавказской войне Егерского полка имени князя Воронцова, пробежав через кустарник и болотца, форсировали Чолок и с ходу, работая штыками и прикладами, захватили передовую линию окопов. Оборонявшиеся здесь аскеры бежали на вторую оборонительную линию, находившуюся заметно выше первой.

Однако фронтальная атака второй линии окопов «захлебнулась». Атакующие, которых встретили беглым ружейным огнем и картечью, залегли и стали отстреливаться. Егеря Воронцовского полка, неся потери, стали отходить назад. Ни они, ни наседавшие на них османы не видели, как на выручку своим спешат скрытые речным берегом два батальона стрел ков Литовского полка.

Победная чаша весов заколебалась. Магомед Селим-паша усилил натиск на отходивших вниз по горному скату егерей. Одновременно в центре турецкой позиции стал создаваться ударный кулак из кавалерии и фланговых пехотных батальонов. Андроников видел это и без подзорной трубы. Тогда и отдал он свой знаменитый «чолокский» приказ: 18 орудий «дальней» картечью в первом же залпе накрыли изготовившуюся для атаки вражескую кавалерию. Конная лава на противоположном берегу реки в единый миг расстроилась и обратилась вспять.

Последующие залпы обрушились на полевые укрепления турок. Рушились брустверы и засыпались от разрыва бомб окопы. Турецкая пехота пришла в замешательство, ошеломленная таким жестким огневым налетом. Затем артиллерия кавказцев перешла на беглый огонь, подавляя батареи батумцев. Турки быстро проиграли контрбатарейную дуэль.

Видя успех огневого налета, Андроников посылает всю наличную кавалерию на правый флангчолокской позиции с задачей любой ценой ворваться во вражеский лагерь. Одновременно в образовавшиеся от артиллерийского огня «бреши» пошли в атаку штурмовые батальонные колонны. Однако достаточно сил для общего приступа не набиралось, и тогда Андроников идет на большой осознанный риск: он отправляет в бой весь свой резерв, состоявший из нескольких рот пехоты Брестского и Белостокского полков.

В тот день победа отвернулась от султанского воинства. В едином порыве четыре сотни донских казаков и конные грузинские милиционеры заскакали в тыл сражавшемуся неприятелю. Турки, атакуемые конниками, стали «сворачиваться» в каре. В той схватке смертью храбрых погибли командир 11-го Донского казачьего полка полковник Харитонов и князь Кайхосро Микеладзе.

Когда вслед за конницей в укрепленный лагерь Селим-паши ворвалась русская пехота, сражение на реке Чолок стало быстро завершаться. Батумскип корпус, местами еше сопротивляясь, пришел в «обратное движение». Турки попытались зацепиться за два небольших тыловых лагеря, тоже укрепленных, но безуспешно. Только после этого османы обратились, как писалось в донесении, в «совершенное бегство».

Трофеями победителей стала вся корпусная артиллерия - 13 орудий с зарядными ящиками, имущество трех походных лагерей, вьючный транспорт из 500 мулов и... казна Магомеда-Селим- паши, которую финансовая служба Кавказского наместничества оценила без малого в полмиллиона российских рублей.

Турки в сражении потеряли до четырех тысяч человек убитыми и ранеными. Много башибузуков и курдов разбежалось. Потери Гурийского отряда исчислялись в полторы тысячи человек. Было убито 14 офицеров и 292 нижних чина, ранено и контужено - 42 офицера и 1149 нижних чинов.

Жестокое поражение 4 июня на берегах реки Чолок полностью лишило вражеский Батумский корпус боеспособности. А он замышлялся в Стамбуле как ударная сила Анатолийской армии для действий на Кавказе...

24 июня кавказские войска одержали входе Крымской войны еще одну убедительную победу, не дав туркам ворваться в Закавказье со стороны Александрополя. Сражение произошло у селения Кюрук-Дара (или у горы Караяль), став для русского оружия тяжелым испытанием.

К лету 1854 года Отдельный Кавказский корпус усилился еще одной пехотной дивизией, двумя драгунскими полками и новыми формированиями грузинской милиции. Главные силы султанской Анатолийской армии - 60 тысяч человек стояли в Карее. Оттуда и наносился наступательный удар по русскому Александропольскому отряду, которым продолжал командовать генерал-лейтенант В.О. Бебутов.

Турки выступили двумя сильными походными колоннами, оставив излишние обозы и тяжести в Карской крепости. Правой колонной командовал Керим-паша, левой, более многочисленной, - Измаил-паша, он же венгерский революционный генерал Кмети, перешедший на службу султану.

Когда анатолийцы на марше отправили к Карсу еще часть своих обозов, о чем донесла в штаб Бебутова конная разведка, там решили, что турки по каким-то причинам начали отход назад. Тогда, поразмыслив, командир Отдельного Кавказского корпуса решил догнать и атаковать неприятеля. Александропольский отряд насчитывал 18 тысяч человек при 64 орудиях и 16 ракетных станках. Оставив для охраны тылов саперный батальон, две казачьи сотни при 16 орудиях, александропольцы двинулись вперед. Перед рассветом 24 июня они вышли к селению Мешко.

Случается же на войне такое: обе стороны готовились к нападению друг на друга в один итотжедень. И хотя противники наладили дозорную службу и разведку, ни Бебутов, ни Мустафа-За- риф-паша не имели достоверных сведений о планах друг друга.

Анатолийская армия и русский Александропольский отряд столкнулись на рассвете 24 июня и сразу же стали разворачивать боевые порядки для сражения у горы Караяль. Турки первыми оказались на ее вершине: втащив туда два орудия, они стали обстреливать противника, но за дальностью пальбы не нанося ему урона. Однако гора Караяль господствовала над дорогой в Александрополь и обладание ею значило много.

Понимая ее значение, Бебутов отправил на штурм горы, на которой засели турки, треть своей пехоты с кавалерией под командованием генерала Белявского. Остальные отрядные силы стали разворачиваться в две боевые линии против подходивших анатолийцев. Большая часть артиллерии стала впереди. Пока шло такое перестроение, османы начали наступление двумя колоннами. Пушки из колонны Измаил-паши повели обстрел русских, подступивших к горе Караяль. Тогда генерал Белявский приказал Нижегородскому драгунскому полку атаковать ближайшую вражескую батарею.

Нижегородцы пошли в атаку, опрокинули конный заслон батареи и ворвались на орудийные позиции. Изрубив артиллерийскую прислугу, драгуны увезли к себе четыре орудия.

Тогда бывший венгерский генерал Кмети начал массированную атаку силой в 22 пехотных табора. Впереди атакующих были поставлены стрелки, вооруженные современными ружьями-штуцерами (русские их не имели). Вперед пошла и вся кавалерия левофланговой колонны.

Атака первоначально имела заметный успех. Белявскому пехотному полку пришлось свернуться в каре, турки захватили два орудия донских казаков, лошади упряжек которых были убиты в самом начале дела. Но Нижегородский драгунский полк хорошо помог в те минуты своей пехоте. Драгуны не только отбили назад две казачьи пушки, но захватили еще и вражескую батарею.

Двигавшаяся вперед беглым шагом, без выстрелов, русская пехота штыковым ударом опрокинула авангард колонны Измаил- паши и погнала ее назад. При виде этого батальоны стрелков-штуцерников покинули гору Караяль, чтобы не оказаться отрезанными от своих главных сил. К восьми часам утра случилось то, чего никак не мог ожидать султанский главнокомандующий Мустафа-Зариф-паша: одна издвух колонн Анатолийской армии, не подчиняясь его воле, пришла в обратное движение.

Тем временем правая колонна Керим-паши только начинала вступать в сражение. То, что колонны вражеской армии не были взаимосвязаны между собой, сильно помогло Бебутову. Взяв часть сил у генерала Белявского, праздновавшего победу, он начал атаку подходившей новой колонны анатолийцев. Ее удар пришелся на Кавказскую гренадерскую бриг-аду, нота выстояладо подходасиль- ного подкрепления.

Битва при Кюрук-Дара оказалась примечательным событием в истории российских ракетных войск будущего. Выпущенные со специальных станков ракеты, за которыми в полете тянулся длинный дымный шлейф, приводили в ужас султанских солдат. Потери от осколков при взрывах «хвостатых» снарядов много дополнялись потерями моральными.

Видя бесплодность первого столкновения, Керим-паша решил обойти русских с фланга, благо местность позволяла провести такой маневр. Но тут в атаку пошла Кавказская гренадерская бри гада, поддержанная картечным огнем трех артиллерийских батарей. Гренадеры-кавказцы героически «пробивали» три боевые линии турок, состоявшие из 20 таборов пехоты. Стороны в ходе рукопашных схваток понесли большие потери. Так, 2-й батальон Грузинского гренадерского полка, атаковавший Арабистанский полк, потерял выбывшими из строя 450 человек. Все же гренадерская бригада сломила сопротивление неприятеля и заставила его отступить.

В девять часов утра сражение при Кюрук-Дара уже завершалось: обе походные колонны анатолийцев отступали. Последним всплеском битвы стал выход части войск колонны Керим-паши во фланг русским. Дело здесь завязалось настолько серьезное, что генерал-лейтенанту Бебутову пришлось послать на правый фланг свои последние резервы и личный конвой. В конце концов турки, атакуемые с трех сторон и засыпаемые картечью, смешались и «ударились в бегство».

Затем началось преследование армии Мустафы-Зариф-паши. Но оно прекратилось уже в час дня из-за усталости лошадей и людей. До походного лагеря анатолийцев, до которого было около 10 верст, доскакали только конники сотен кавказских милиционеров. Остальные войска возвратились на поле битвы.

Анатолийская армия в кровопролитной битве в горах (она велась на фронте в пять верст) потерпела полное поражение. Ее потери составили 3 тысячи убитыми. 2 тысячи пленными и 15 орудий. Турки бежали в Карскую крепость, побросав по пути немало дальнобойных штуцеров, которыми Англия и Франция одарила султанскую пехоту.

Апександропольский отряд понес в сражении у селения Кюрук-Дара серьезные потери, хотя они оказались во много раз меньше неприятельского урона. Погибли 21 офицер и 579 нижних чинов, ранения получили 2455 человек.

Разгром Анатолийской армии дался воинам-кавказцам с большим трудом. Не случайно газета «Кавказ» (№ 60 за 1854 год) писала: «Османцы показали такое сопротивление, какого никогда не видали от них старые служаки». Генерал-лейтенант В.О. Бебутов был отмечен беспримерной в истории России наградой для его чина - высшим в империи орденом Святого Андрея Первозванного...

Все тайные планы Стамбула по захвату Закавказья и лежащих севернее земель стали явными, разрушившись в первые два года Крымской войны. Серьезные поражения турок на кавказской границе России настолько ослабили их силы, что после дела у Кюрук-Дара наступательных операций Анатолийской армией больше не предпринималось. Да и к тому же часть османского войска участвовала без славы в затянувшейся осаде русской морской крепости Севастополь. Под ней союзники - французы, англичане, турки и сардинцы - несли ощутимые потери и от огня севасгополь- цев, и от эпидемий.

Пока в Крыму шла ожесточеннейшая борьба за главную базу Черноморского флота, на Кавказе назревали большие события. Новый царский наместник в Тифлисе и главнокомандующий русскими кавказскими войсками генерал от инфантерии Н.Н. Муравьев сразу заявил о себе как о стороннике самых решительных, наступательных действий. Полководец стал готовиться к походу на Карскую крепость, в которой сосредоточились главные неприятельские силы: большая и лучшая часть Анатолийской армии.

Взятие Карса однозначно облегчало участь осажденного Севастополя, защитники которого отразили уже не один генеральный штурм. Уничтожение вражеской армии, затворившейся в крепости, могло заметно повлиять на дальнейший ход всей Крымской войны, которая, за исключением горного Кавказа, складывалась для Российской империи неудачно.

Муравьев, не пользовавшийся личным расположением императора Николая I, так обосновывал необходимость похода на город-крепость Каре:

«Не собственно Каре нам нужен, а защитники его. С приобретением сей крепости не ключ приобретаем мы к Малой Азии, а поражаем все действующие силы неприятеля, который не сможет тогда более собраться и к будущей кампании 1856 года...»

Из военной истории старой России известно, что русская армия в XIX столетии брала крепость Каре четыре раза - в 1807-м. 1828-м, 1855-м и 1878 годах! В Восточную (Крымскую) войну кавказские войска подступали к османской твердыне, к воротам Анатолии в третий раз.

Переход от границы к Карской крепости войска Отдельного Кавказского корпуса проделали беспрепятственно: генерал от инфантерии Муравьев, как опытный шахматист, хорошо продумал все походные перипетии. Но вел он с собой всего 24 с половиной тысячи бойцов при 76 орудиях. Русские обложили вражескую крепость к 18 июня 1855 года.

Горная крепость предстала перед кавказцами Муравьева во всем своем грозном величии. Первоклассные английские фортификаторы усовершенствовали и без того мощную крепость. В систему ее обороны были включены Шарохские, Чакмакские и Ка- радагские высоты. На них возвели современные по исполнению бастионы. Ниже Старой крепости, в двух верстах от нее, на скалистом берегу реки Карс-чай построили впечатляющий своими обводами бастион Араб-Табиа. Его вооружили орудиями большого калибра.

Фланги крепостной позиции (Каре по сути дела был большим крепостным районом) хорошо прикрывались скал истыми горами и обрывистыми речными берегами. Сообщение через «городскую» Карс-чай шло по каменным мостам и двум понтонным. Река поэтому для маневра гарнизонными резервами препятствия не представляла, чего нельзя было сказать о тех, кто осаждал крепость.

К началу осады турецкий гарнизон состоял из 33 тысяч человек. Но это были не как в предыдущих войнах, в своем большинстве фанатики-ополченцы, а регулярные, по-европейски обученные войска. В Карее на стороне османов сражалось много кадровых военнослужащих-иностранцев, участников польской революции 1830 года и венгерской революции 1848 года. После поражения восстаний повстанцы, перед которыми затворилисьдве- ри по всей Европе, смогли найти убежище только в Оттоманской Порте. Султан нуждался в хорошо знающих военное дело наемниках. А то, что они повоевали против русской армии, являлось лучшей рекомендацией...

Большинство поляков и венгров приняло мусульманскую веру и изменило свои христианские имена. Они принесли в Турцию ненависть к Российской империи Николая I. Почему бывшие революционеры в той войне оказались в Карее, а не под, скажем, Севастополем? А потому, что Англия и Франция не пожелали видеть в рядах союзных войск в Крыму «мятежников», поднявших оружие против российской и австрийской монархий.

Муширом - главнокомандующим султанской армии в 1855 году был Вассиф-паша, малосведущий в военном деле человек. В действительности карским гарнизоном распоряжался военный советник мушира анличанин бригадир Виллиам-Фенвик Вильяме, человек деятельный и инициативный. Среди генералитета выделялись два паши - венгры Кмети и Кольман.

Британский комиссар при Анатолийской армии бригадир Вильяме являл собой «душу» обороны Карской крепости. Благодаря его стараниям крепость имела четырехмесячный запас продовольствия, достаточно огневых припасов. И во время блокады осажденные сумели возвести на Шарохских высотах новую сильную оборонительную линию, которая стала для противника во время генерального штурма неприятным сюрпризом.

Муравьев лично провел рекогносцировку крепостного убежища Анатолийской армии. Все говорило о том, что речи о скором генеральном штурме вести не приходилось: гарнизон числом превосходил силы русских, крепостную ограду предстояло еще разрушить. Но турки сразу почувствовали решительность царского наместника. Фланговым маневром он перевел свои войска на виду у защитников Карса на левый берег Каре-чая и стал осадным лагерем у селения Большая Тикма.

Такой тактический ход давал русским многое. Во-первых, перерезалась дорога на Эрзерумскую крепость и дальше, в центральные пашалыки (губернии) Анатолии. Именно оттуда ожидался подход подкреплений, поскольку османы уже потеряли приграничные крепости Ардаган, Баязети Алашкерг. Во-вторых, кавказцы увидели свое превосходство духом над турками: те не вышли за крепостные стены, чтобы помешать противнику, выходящему в «тылы» Карса.

Став осадным лагерем на Эрзерумской дороге, Муравьев еще больше ужесточил блокаду вражеского гарнизона. Крепкими заставами перекрываются все пути сообщения города с окрестными селениями и горами. Там, где это требовалось, возводились полевые укрепления с достаточными гарнизонами. Тем самым турки лишались даже небольших источников получения провианта и фуража.

По всем ближним и дальним дорогам, в горах действовали летучие конные отряды. Они перехватывали неприятельские обозы и лазутчиков, уничтожали запасы продовольствия и корма для лошадей. Такие подвижные заслоны в своем большинстве составлялись из добровольческой кавказской милиции. В состав действующего Отдельного Кавказского корпуса входило более 12 тысяч таких милиционеров - грузин и армян, азербайджанцев и осетин, дагестанцев и курдов, кабардинцев и ингушей... Они составили 74 конных и 66 пеших дружин.

Осада Карса велась «правильная», по всем законам крепостной войны. Султанскому гарнизону предложили сдаться на почетных условиях, но те ответили гордым отказом. Вассиф-паша и его войско решили защищаться до последней крайности, благо Россия в Крымской войне успехами не блистала. Впрочем, Муравьев другого ответа и не ожидал.

Тогда русские предприняли несколько попыток выманить осажденных в поле за линию крепостных укреплений. Однако действия кавалерийских разъездов, «задиравших» неприятеля, оказались малоуспешными. После нескольких конных сшибок турецкая кавалерия перестала выходить из крепостных ворот даже ночью.

Так тянулись день за днем. Блокада длилась уже около четырех месяцев. В крепости таяли запасы продовольствия, и вместе с ними таяли силы гарнизона- Турки гибли в стычках с русскими дозорами; все больше голодных беглецов из Карса по ночам старались уйти в окрестные горы. Однако это удавалось немногим.

Пленные показывали, что две из трех самых больших городских мечетей, в готорых хранились под надежной охраной провиантские запасы гарнизона, уже пусты. Больше всего страдала кавалерия, самая привилегированная часть султане кой армии. Фуража в городе совсем не осталось, и изнуренных голодом лошадей пристреливали на провиант.

Перехваченные карские торговцы дат ценные сведения: Вассиф-паша решил спасти остатки армейской кавалерии и выпустить ночью из крепости последних всадников - 2500 человек. Им предстояло «прокрасться» в Эрзерум. Беглецам в предгорье была устроена крепкая засада из драгун. В ночном бою турки полегли почти все. В плен попало только 13 офицеров и четыре сотни рядовых. Дл я осажденных известие о том, принесенное случайными беглецами, стало сильным ударом.

Стамбул находился в замешательстве. В Эрзеруме большихсил для оказания помощи Карсу никак не набиралось. Выручили союзники Турции: англо-французский флот перевез морем и десантировал в Сухуми войско Омер-паши численностью около 50 тысяч человек. Но осторожный Омер-паша не решился на наступательную операцию, боясь «оторваться» от морского побережья и лишиться поддержки союзного флота.

27 августа пал до того стойко и героически оборонявшийся Севастополь - его судьбу решил захват союзниками укреплений Малахова кургана. Русские войска не оставили сам город, а перешли по наведенному мосту на его Северную сторону, разрушив за собой переправу.

Участники осады Карса вспоминали, что известие о падении Севастопольской морской крепости болью отозвалось в сердцах кавказских воинов. Такого военного поражения Российская империя доселе еще не испытывала с времен сражения род шведской крепостью Нарва в 1700 году, в первый год Северной войны.

Генерал от инфантерии Муравьев решил не откладывать бол feme генеральный штурм крепости. Была назначена его дата - 17 сентября. Атаку Карса военный совет решил начать со взятия укреплений Шарохских и Чакмакских высот, которые господствовали над городом и его цитаделью. Вспомогательный удар наносился по неприятельской позиции на правом берегу Каре-чая. Ожидалось, что в таком случае Вассиф-паша не сможет маневрировать в ходе боя резервами.

Наиболее трудным виделся штурм Шарохских высот. Здесь в укреплениях сидели отборные стрелковые батальоны: гвардейский, шесть арабистанских и два спешенных кавалерийских эскадрона. Всего до четырех тысяч человек при 28 орудиях.

Согласно диспозиции главнокомандующего войска, отряженные на приступ, составили четыре штурмовые колонны - генералов Ковалевского, Мейделя, Нирода и Бриммера (резервная колонна). Кроме того, была сформирована отдельная группа князя Гагарина, предназначавшаяся для ввода в прорыв крепостной обороны, и отдельный отряд генерала Базина. Уходящим на штурм бойцам дали ночь на отдых и выдали на два дня сухарей.

Первый орудийный выстрел утром 17 сентября прозвучал с бастиона Араб-Табиа. Выход в 4 часа штурмовых колонн из осадного лагеря турецкие сторожевые пикеты обнаружили через 45 минут. В первом броске атакующим из колонны генерала Мейделя удалось захватить часть укреплений на Шарохских высотах. Но когда перед ними оказался бастион Тахмас-Табиа, роты Грузинского пехотного полка попали под сильный перекрестный огонь и залегли. Большего успеха добиться они не смогли.

Колонне генерал-лейтенанта Ковалевского, получившего смертельное ранение в самом начале атаки, во вражеские укрепления ворваться не удалось. Более того, в предрассветных сумерках по какому-то недоразумению стрелки из второй линии колонны обстреляли шедшие первыми ротные колонны Виленского пехотного полка.

Резервному отряду князя Гагарина удалось взять люнет Ярым и дважды, под сильным вражеским огнем, подступиться к бастиону Юксек-Табиа. Во время второй атаки бастиона русские лишились почти всех старших офицеров. Турки, заметив замешательство в рядах противника, контратаковали его толпой пехоты в несколько тысяч человек и вернули себе люнет.

Удача из всех штурмующих колонн сопутствовала только отдельному отряду генерала Базина (2400 штыков, 2350 кавалеристов при 16 орудиях). Его бойцы в штыковой атаке взяли бастион Тиздель-Табиа. Установив здесь свои пушки, русские стали поражать меткими залпами соседние бастионы Томпсон и Зораб-Табиа. Затем и они берутся дружной атакой. Так пали все укрепления на Чакмакских высотах. В течение двух последующих часов с них велся артиллерийский обстрел Карской крепости.

Видя, что общий штурм Карса оказался неудачен, главнокомандующий Муравьев отдал войскам распоряжения вернуться в осадный лагерь. Было приказано сойти и с Чакмакских и Шарохских высот: обладание ими не нарушало всей системы Карской крепостной обороны.

Кровопролитный штурм 17 сентября стоил Отдельному Кавказскому корпусу убитыми 74 офицера и 2442 нижних чинов, ранеными - 178 офицеров и 4784 нижних чина. Пехотные батальоны первой линии лишились трети своего списочного состава. Турки, которые защищались на хорошо укрепленных позициях, потеряли около четырех тысяч человек. Русские из захваченных 23 орудий смогли увезти с собой только четыре. Остальные были или заклепаны, или сброшены с круч.

После неудачного штурма обложение Карса возобновилось в прежних строгих правилах. Но цивилизованные законы войны соблюдались: стороны обменялись пленными. Вассиф-паша откровенно избавлялся от лишних едоков. Своих же в Каре принимали с большой неохотой.

Вскоре крепостной гарнизон стал терять дезертирами и умершими от болезней по 150 человек вдень. Запасы провианта подходили к концу, хотя суточную норму солдатам резко сократили. В городских кварталах, где проживали армяне-христиане, зрело «возмущение». Обещанная помощь из недалекого Эрзерума все не подходила. А от затворившейся в Карской крепости Анатолийской армии оставалось едва ли половина людей...

12 ноября турецкое командование начало переговоры о капитуляции. Собственно говоря, их от имени мушира Вассиф-паши вел английский бригадир Вильяме. 16 ноября 1855 года карский гарнизон сдался на милость победителей, выйдя за стены города и сложив там знамена (в том числе 12 полковых) и оружие. Это была самая крупная победа России в Крымской войне на суше.

Первое, что было сделано с пленными - их накормили специально приготовленным обедом. Он состоял из русских шей с говядиной и каши. После этого местных ополченцев распустили по домам, а кадровых военнослужащих Анатолийской армии, в сопровождении конных конвоев, большими партиями направили к государственной границе России, в плен.

Наградой за Каре генералу от инфантерии Николаю Николаевичу Муравьеву стал полководческий императорский Военный орден Святого Георгия 2-й степени. И почетное проименование к фамилии -«Карский»...

После успеха под Карсом полководец начат разработку смелого по замыслу похода через Анатолию на Стамбул (он же христианский Константинополь), к проливам Босфор и Дарданеллы. Кавказский воитель Муравьев-Карский считал, что выход русских войск по суше к османской столице коренным образом изменит ситуацию в Крымской войне.

Русские пушки на берегах черноморских проливов могли полностью лишить союзников, ставших завоевателями клочка крымской земли, регулярных подкреплений, подвоза боевых припасов, провианта, воинского имущества. А паровому англо-французскому флоту вполне реально пришлось бы «омертветь» в водах Черного моря, когда в топки пароходо-фрегатов «улетела» бы последняя лопата угля. Следует заметить, что у автора такого дерзкого, но не беспочвенного в той исторической ситуации плана в русских войсках на Кавказе сразу нашлось много сторонников.

Но... поход из Карской крепости на древний Царьград кавказских войск под водительством генерал от инфантерии Н.Н. Муравьева-Карского в 1856 году не состоялся. Крымская война завершалась. Начались мирные переговоры воюющих сторон.

По поводу состоявшихся парижских переговоров подполковник Генерального штаба Аверьянов в своих «Записках» со всей справедливостью отмечал:

«Против наших неудач на Дунае и в Крыму одни только трехлетние победы и успехи кавказских войск в Азиатской Турции могли быть поставлены навесы на Парижском конгрессе, на котором так страдала вековая военная слава и народная гордость России...

Все завоевания кавказских войск... в несколько десятков раз превосходившие занятое союзниками пространство в окрестностях Севастополя и Кинбурна, были той ценой, которую России пришлось заплатить за возвращение Севастополя».

Если выразиться короче и проще, то за столом мирных переговоров во французской столице сухопутную крепость Каре обменяли на морскую крепость Севастополь. Такой обмен договаривающиеся стороны нашли равноценным. С той лишь существенной разницей, что обладание главной базой русского Черноморского флота обошлось англичанам и французам во много раз дороже, чем кавказским войскам покорение Карской крепости. Такое соотношение в истории и не забудешь, и не утаишь.

Это и есть главная, второе столетие спорная, тайна Восточной (или Крымской) войны 1853-1856 годов.

| |

В 1817 году для Российской Империи началась Кавказская война, который продолжалась без малого 50 лет. Кавказ давно был регионом, на который Россиия хотела расширить свое влияние, и Александра 1, на фоне успехов внешней политики, решился на данную войну. Предполагалось, что достичь успеха можно будет за несколько лет, но Кавказ стал большой проблемой России на протяжении практически 50 лет. Интересное то, что эту войну застали три российских императора: Александр 1, Николай 1 и Александр 2. Победителем в результате вышла Россия, однако, победа далась большими усилиями. В статье предлагается обзор Кавказской войны 1817-1864 годов, ее причины, ход событий и последствия для России и народов Кавказа.

Причины войны

В начале 19 столетия Российская империя активно направляла усилия на захват земель на Кавказе. В 1810 году с ее состав вошло Картли-Кахетинское царство. В 1813 году Российская империя присоединила Закавказские (Азербайджанские) ханства. Несмотря на объявление покорности правящими элитами и согласие на присоединение, регионы Кавказа, заселенные народами, в основном исповедующими ислам, заявляют о начале борьбы за освобождение. Формируются два главных региона, в которых ощущается готовность к неповиновению и вооруженной борьбе за независимость: западный (Черкесия и Абхазия) и Северо-Восточный (Чечня и Дагестан). Именно эти территории стали основной ареной боевых действий 1817-1864 годов.

Историки выделяют такие основные причины Кавказской войны:

1. Желание Российской империи закрепиться на Кавказе. Причем не просто включить территорию в свой состав, а полностью интегрировать ее, в том числе распространив свое законодательство.
2. Нежелание некоторых народов Кавказа, в частности черкесов, кабардинцев, чеченцев и дагестанцев присоединяться к Российской империи, а главное – готовность вести вооруженное сопротивление захватчику.
3. Александр 1 хотел избавить свою страну от бесконечных набегов народов кавказа на свои земли. Дело в том, что еще с начала 19 столетия фиксируются многочисленные нападения отдельных отрядов чеченцев и черкесов на российские территории с целью грабежа, что создавала большие проблемы для пограничных населенных пунктов.

Ход и основные этапы

Кавказская война 1817-1864 годов обширное событие, но ее можно разделить на 6 ключевых этапа. Дальше рассмотрим каждый из этих этапов.

Первый этап (1817-1819)

Это период первых партизанских выступлений в Абхазии и Чечне. Окончательно осложнил отношение между Россией и народами Кавказа генерал Ермолов, который начал строить укрепленные крепости для контроля над местными народами, а также приказал переселить горцев на равнины вокруг гор, для более строгого надзора за ними. Это вызвало волну протеста, которая еще больше усилила партизанскую войну и дальнейшее обострение конфликта.

Карта Кавказской войны 1817 1864

Второй этап (1819-1824)

Этот этап характеризуется договоренностями локальных правящих элит Дагестана в отношении совместных боевых действий против России. Одна из главных причин объединения – Черноморский казачий корпус передислоцировали на Кавказ, что вызвало массовое недовольство кавказцве. Кроме того, в этот период происходят бои в Абхазии между армией генерал-майора Горчакова и местными повстанцами, которые потерпели поражение.

Третий этап (1824-1828)

Этот этап начинается с восстания Таймазова (Бейбулата Таймиева) в Чечне. Его войска пытались захватить крепость Грозная, однако возле станицы Калиновская лидер повстанцев попал в плен. В 1825 году российская армия также одержала ряд побед над кабардинцами, что привело, к так называемому, усмирению Большой Кабарды. Центр сопротивления полностью переместился на северо-восток, на территорию чеченцев и дагестанцев. Именно на этом этапе возникает течение в исламе «мюридизм». Его основой является обязанность газавата – священной войны. Для горцев война с Россией становится обязанностью и частью религиозного верования. Заканчивается этап в 1827-1828 году, когда был назначен новый командующий кавказского корпуса И.Паскевич.

Мюридизм - исламское учение о пути к спасению путем связещенной войны - газават. Основва мюризма в обязательном участии в войне против "неверных".

Историческая справка

Четвертый этап (1828-1833)

В 1828 году происходит серьезное осложнение отношений горцев и российской армии. Местные племена создают первое горское независимое государство в годы войны – имамат. Первый имам – Гази-Мухамед, основатель мюридизма. Он первый, кто объявил России газават, однако в 1832 году погиб в ходе одного из сражений.

Пятый этап (1833-1859)

Самый длинный период войны. Он длился с 1834 по 1859 год. В этот период местный предводитель Шамиль объявляет себя имамом и также объявляет газават России. Его армия устанавливает контроль над Чечней и Дагестаном. На несколько лет Россия полностью теряет эту территорию, особенно во время участия в Крымской войне, когда все военные силы были брошены для участия в ней. Что касается самих боевых действий, то долгое время они велись с переменным успехом.

Перелом наступил только в 1859 году, после того как возле аула Гуниб Шамиль попал в плен. Это был перелом в Кавказской войне. После пленения Шамиля возили по центральным городам российской империи (Москва, Петербург, Киев), устраивая встречи с первыми лицами империи и генералами-ветеранами Кавказской войны. Кстати, в 1869 году его отпустили в паломничество в Мекку и Медину, где он умер в 1871 году.

Шестой этап (1859-1864)

После разгрома имамата Шамиля с 1859 по 1864 год происходит завершающий период войны. Это были небольшие локальные сопротивления, которые очень быстро удавалось устранить. В 1864 года удалось полностью сломить сопротивление горцев. Россия закончила сложную и проблемную для себя войну победой.

Основные результаты

Кавказская война 1817-1864 годов завершилась для России победой, в результате чего было решено несколько задач:

1. Окончательный захват Кавказа и распространение там своего административного устройства и правовой системы.
2. Усиление влияния в регионе. После захвата Кавказа этот регион становится важным геополитическим пунктом для усиления влияния на Востоке.
3. Начало заселения этого региона славянскими народами.

Но несмотря на успешное завершение войны, Россия приобрела сложный и неспокойный регион, который требовал усиленных ресурсов для поддержания порядка, а также дополнительных мер защиты в связи с интересами Турции в этой области. Такой была Кавказская война для Российской империи.