Как Петр Первый подавлял Стрелецкий бунт. Страшная правда из "пыточной" России - Шабалинский край родной. Садист и кровавый психопат Пётр I: стрелецкий бунт

Вернувшись из путешествия , Петр сразу обнаружил свое новое настроение. Приехав в Москву; он даже не заехал в московский дворец, а прямо проехал в свое Преображенское. Своей жены Евдокии Федоровны он не видел, а заглазно послал ей приказ идти в монастырь. Против воли отвезли ее в Суздаль и там постригли (в Покровском монастыре, где была пострижена жена великого князя Василия III Ивановича Соломония). Сына своего Алексея (родившегося в 1690 г.) Петр отдал на попечение сестры своей царевны Натальи.

При первом же приеме придворных в Преображенском Петр отдал им приказ впредь носить короткое европейское платье вместо длинного русского и брить бороды. Он сам резал бороды и окорачивал кафтаны у тех, кто упрямился. Право носить бороду сохранило только духовенство и крестьянство. Горожане могли покупать это право, уплачивая известную пошлину и получая ежегодно «бородовой знак». С принудительной переменой внешности узаконялось и вообще господство западноевропейских обычаев в русской жизни. Одним из внешних знаков этого господства стало установление нового летосчисления. До тех пор в Москве считали годы от сотворения мира и праздновали новый год «на Семен день» 1 сентября. Отпраздновав 1 сентября 1699 г. наступление нового 7208 г. по старому счету, Петр велел 1 января вновь праздновать новый 1700 г. и впредь считать годы от Рождества Христова, как и в прочих православных странах.

Одновременно с первыми шагами своих культурных преобразований Петр начал свой страшный стрелецкий розыск.

Стрелецкое возмущение 1698 г. произошло оттого, что стрелецкие полки, выведенные из Москвы в Азов и на польскую границу, были очень недовольны своим положением. Стрельцы видели нелюбовь и недоверие к ним царя, понимали, что их удалили из столицы надолго, и ожидали, что стрелецкое войско будет вовсе уничтожено. Стоя на границах в тесноте и грязи, получая скудное довольствие, стрельцы роптали и посылали в Москву за вестями, чего им ждать далее. Когда из Москвы пришли смутные и вздорные вести, что царя в царстве нет и что впереди надо ожидать только дурного, стрельцы не выдержали. Несколько стрелецких полков вышло из повиновения и двинулось к Москве – к своим семьям и хозяйствам. Навстречу ослушникам из Москвы вышли регулярные войска с пушками. При первой же встрече с ними (у Нового Иерусалима, или Воскресенского монастыря) стрельцы положили оружие и побежали. Их переловили и наказали: многих казнили, а прочих посадили под стражу.

Утро стрелецкой казни. Картина В. Сурикова, 1881

Возвратясь в Москву, Петр нашел, что дело о стрельцах недостаточно исследовано и преступники недостаточно наказаны. Начался новый «сыск» (следствие) и пытки. Под пытками некоторые стрельцы показали, что их поднимала на бунт царевна Софья из Новодевичьего монастыря, где она жила. Хотя этот оговор и не был достаточно доказан, однако Петр поверил ему. Он объявил вину сестры выборным от народа, приглашенным во дворец, и велел постричь Софью в монахини в том же Новодевичьем монастыре. Стрелецкое же войско Петр решил вовсе уничтожить. До 2 тыс. стрельцов было казнено смертью в разных концах Москвы. Остальные стрельцы были распущены из полков, и их было даже запрещено принимать в солдаты. Так разделался Петр со стрелецким войском, в котором видел оплот своих недругов и семя всякого зла.

Стрелецкий бунт 1682 года (хованщина) — восстание московских стрельцов, в результате которого кроме Петра I был коронован его брат Иван V, большая часть родственников Петра I (Нарышкины) была убита или сослана, а фактическим правителем стала царевна-регентша Софья — к власти пришёл клан Милославских.

Кратко о сути стрелецкого бунта 1682 года

Причины и цели

После создания полков нового строя при Федоре Алексеевиче, положение стрельцов ухудшилось — из элитных военных частей они стали превращаться в городскую милицию
Жалование стрельцам выплачивалось нерегулярно, командиры злоупотребляли властью — присваивали себе жалование рядовых, заставляли их выполнять хоз.работы
Клан Милославских, поддерживающий Ивана V, решил воспользоваться ситуацией и с помощью стрельцов возвести на престол своих кандидатов — среди стрельцов начали распространять слухи, что Нарышкины собираются ещё больше притеснять стрелецкие части и снижать их значение в русской армии.
Непосредственным поводом к восстанию 15 мая стал наговор Милославских о том, что Нарышкины задушили царевича Иоанна Алексеевича, а также их призывы к стрельцам прибыть в кремль.

Итоги и результаты

Несмотря на то, что Иван оказался жив, стрельцы были слишком распалены и бросились убивать как собственных нерадивых командиров, так и представителей клана Нарышкиных.
На несколько месяцев (май-сентябрь) фактическая власть в Москве принадлежала стрельцам под предводительством И. А. Хованского
Старообрядцы, решившие воспользоваться слабостью царской власти и поддержанные Хованским, попытались восстановить собственные права в теологическом споре с официальными представителями новообрядной церкви — в итоге глава старообрядческой делегации Никита Пустосвят был обезглавлен.
В результате восстания на престол вместе с Петром I был коронован Иван V, но ввиду их детского возраста фактической правительницей стала царевна-регентша Софья — клан Милославских пришёл к власти, а Петр I и его Мать покинули Москву.

История стрелецкого бунта 1682 года и хронология событий

После смерти отца Петра I, Алексея Михайловича, на короткое время трон занял старший из его сыновей — Фёдор. Когда умер и он — за власть начали бороться два клана, поддерживающие детей от двух браков Алексея Михайловича: со стороны Петра I это были Нарышкины, со стороны Ивана V — Милославские.

Боярская дума, лично заинтересованная в том, чтобы выбранный ею царь оказался лояльным, долго пыталась принять окончательное решение о том, кто будет править государством. Несмотря на старшинство, Иван был очень болезненным ребенком, что в конечном итоге склонило выбор в пользу Петра, и 27 апреля 1682 года - когда его брат Фёдор Алексеевич умер - Пётр был провозглашён царём.

Естественно, Милославские не были готовы упустить власть, поэтому царевна Софья и её сподвижники решили воспользоваться недовольством среди стрельцов, чтобы качнуть чашу весов в борьбе за трон в свою пользу. Князья Голицын и Хованский, не желавшие возвышения клана Нарышкиных — примкнули к Софье в её борьбе.

Эмиссары Милославских начали преумножать недовольство стрельцов, пуская среди них слухи о будущих лишениях и притеснениях в случае восхождения к власти Нарышкиных. Зерна сомнений упали на благодатную почву — среди давно не получавших нормального жалования стрельцов участились случаи нарушения дисциплины, а нескольких пытающихся восстановить порядок командиров втащили на высокую колокольню и сбросили наземь.

Царица Наталья Кирилловна показывает Ивана V стрельцам, чтобы доказать, что он жив-здоров. Картина Н. Д. Дмитриева-Оренбургского

15 мая один из ближних бояр Милославский со своим племянником проскакали по стрелецким гарнизонам близ Москвы и звали стрельцов скорее прибыть в Кремль, так как Нарышкины задушили царевича Иоанна Алексеевича. Под удары набатного колокола многие стрельцы ворвались в Кремль с оружием и смяли царскую охрану, заполнив Соборную площадь перед дворцом.

Царица Наталья Кирилловна с царевичами Иваном и Петром вышли на Красное крыльцо в сопровождении нескольких бояр и патриарха. Стрельцы оказались в замешательстве — так как сам царевич Иван на их расспросы отвечал:

«Меня никто не изводит, и жаловаться мне не на кого»
Иван V

Таким образом, претендовавшие на роль защитников законности и стражей государства, стрельцы представали зачинщиками бунта. Возможно, этим бы всё и кончилось, но князь Михаил Долгоруков в гневе начал обвинять стрельцов в измене, угрожать им пытками и казнью за самовольное оставление гарнизонов.

И без того напряженная толпа взорвалась — стрельцы бросились на крыльцо и скинули Долгорукого на подставленные снизу копья, а далее — разыгралась кровавая драма. Артамон Матвеев, один из лидеров Нарышкиных, брат царицы Афанасий Нарышкин и еще несколько бояр были зарезаны в течении нескольких минут. По всему городу убивали сторонников Нарышкиных и стрелецких командиров, по всей территории Кремля стрельцы расставили своих часовых — фактически были взяты в заложники все, кто находился на тот момент в сердце столицы.

Мятеж стрельцов в 1682. Стрельцы выволакивают из дворца Ивана Нарышкина. Пока Пётр I утешает мать, царевна Софья наблюдает с удовлетворением. Картина А. И. Корзухина, 1882

На следующий день, угрожая истребить всех бояр, стрельцы пришли к Кремлю и потребовали выдачи Ивана Нарышкина, получив которого (Софья и бояре вынудили Наталью Кирриловну выдать его) сначала зверски пытали его, а затем — казнили. Отца царицы, Кирилла Поэлуэктовича Нарышкина постригли в монахи и сослали в Кирилло-Белозерский монастырь.

Хаос, казни бояр и стрелецких начальников продолжались до 18 мая . Государственная власть фактически отсутствовала: царём номинально являлся малолетний Пётр, его мать Наталья Кирилловна - регентшей, но все их родственники и сторонники были либо изгнаны из Москвы, либо убиты.

19 мая стрельцы послали выборных к царю с челобитной (фактически - ультимативное требование, а не просьба) оплатить все долги по жалованию, на общую сумму 240 000 рублей. Казна была пуста, но отказать стрельцам не было никакой возможности, поэтому Софья приказала собирать для выплаты по всей стране деньги, а также переплавлять столовое серебро и золото.

23 мая стрельцы вновь подали челобитную, в которой требовали чтобы царевич Иван был также коронован, и притом старшим царем кроме Петра.

29 мая еще одна челобитная сообщала о необходимости назначения регентшей при малолетних царях Софьи Алексеевны. Очевидно, данные требования были подсказаны Милославскими, а сами стрельцы пытались оградить себя от мести Нарышкиных. Боярская дума и Патриарх выполнили их требования и 25 июня Иван V вместе с Петром I были венчаны на царство.

Софья при царях Петре I и Иване V

Хотя стрельцы получили возможность диктовать свою волю правительству, они прекрасно понимали шаткость собственного положения — им стоило покинуть Кремль и всласть их закончится. Пытаясь обезопасить себя от будущих преследований они выдвигают новый ультиматум — признать все их действия отвечающими интересам царей и государства и на Лобном месте вкопать памятный столб с вырезанными на нём именами убитых бояр, с перечислением их злодеяний (часть из которых была выдуманными). Не имея альтернативы правители вынуждены были выполнить эти требования.

Хованщина

Начальником над стрельцами на время бунта Софья назначила князя И. А. Хованского, который выступал за Милославских. Расчёт Софьи оказался не верным — вместо того, чтобы утихомирить стрельцов, Хованский потакал им и пытался за их счёт оказывать давление на саму Софью:

« Когда меня не станет, то в Москве будут ходить по колена в крови
И. А. Хованский»

Под предлогом охраны стрельцы не покидали Кремль, удерживая за собой инициативу. По фамилии их предводителя стрелецкий бунт 1682 года и последующий период стрелецкого контроля в кремле получил историческое название «Хованщина».

Почувствовав слабость текущих правителей, подвергающиеся гонениям старообрядцы решили попытаться вернуть утраченные позиции. Из дальних скитов собрались в Москве их проповедники, и начали призывать стрельцов вернуться к старым церковным обрядам. Хованский решил воспользоваться еще одним рычагом влияния на царевну-регентшу и с энтузиазмом поддержал старообрядцев. Конечное слово должна была сказать церковь, но старообрядцы уже были признаны еретиками на Вселенском Соборе, а для самой Софьи признать правоту сторонников старых обрядов было равносильно поставить под сомнение политическое решение её отца Алексея Михайловича о поддержке новых церковных обрядов.

Предложенный старообрядцами теологический диспут для разрешения церковно-обрядного спора был поддержан Хованским. Понимая, что проведение диспута на Красной площади будет опасным ввиду антипатии толпы к власти, патриарх, при помощи Софьи, перенёс место обсуждений в Грановитую палату Кремля, способную вместить лишь патриаршую свиту, бояр и стражу.

Состоявшийся 5 июля диспут о вере свелся в итоге к взаимным обвинениям в ереси, ругани и чудом не дошел до драки. Выступавший со стороны старообрядцев Никита Пустосвят был вынужден покинуть Кремль, а патриарх Иоаким объявил о своей полной победе. Софья, тем временем, заявила стрельцам в Грановитой палате:

« Чего вы смотрите?
Хорошо ли таким мужикам-невеждам к нам бунтом приходить, творить нам всем досады и кричать?
Неужели вы, верные слуги нашего деда, отца и брата, в единомыслии с раскольниками?
Вы и нашими верными слугами зовётесь: зачем же таким невеждам попускаете?
Если мы должны быть в таком порабощении, то царям и нам здесь больше жить нельзя:
пойдём в другие города и возвестим всему народу о таком непослушании и разорении.»
Софья Алексеевна

Для стрельцов это был недвусмысленный намек: покинув Москву правительство имело возможность собрать дворянское ополчение и уничтожить их. Испугавшись такой перспективы, стрельцы обвинили старообрядцев в смете и попытке восстановить народ против царей, а затем обезглавили Пустосвята. Гарантировавший старообрядцам безопасность Хованский успел спасти остальных. Этот случай стал переломным в отношениях Хованского и царевны Софьи — теперь она рассматривала его исключительно как противника.

До середины августа правительство оставалось в зависимом положении от стрелецких полков, а затем Софья придумала способ избавиться от стрелецкой «опеки».

19 августа планировался крестный ход в Донском монастыре, обычай которого предполагал участие царей. Под этим предлогом вся царская семья под конвоем собственной охраны покинула столицу, направилась якобы в монастырь, но на самом деле — в объезд Москвы через Коломенское и проселки до села Воздвиженского. Расположенный рядом Троице-Сергиевый монастырь был выбран в качестве опорного пункта на время противостояния со стрельцами. Сюда же вскоре собрались остатки бояр, царского двора и всех кто остался верен правительству.

Встревоженные таким манёвром, князь Хованский со своим сыном Андреем решили поехать в Воздвиженское для переговоров, но во время ночевки в селе Пушкино были схвачены царскими стольниками и 17 сентября (день рождения Софьи) привезены в Воздвиженское. Им зачитали обвинения в предательстве, попытке захвата власти и вынесли смертный приговор, казнив на месте. Переселившись в монастырь окончательно, Софья начала собирать дворянское ополчение для дальнейшей борьбы со стрельцами.

Конец стрелецкого бунта 1682

Оставшись без лидера, стрельцы не смогли планировать свои действия. Они пытались задобрить Софью, посылая уверения в желании «верно служить на щадя живота», просили не лишать милости и даже выдали младшего сына Хованского — Ивана, направленного впоследствии в ссылку.

В октябре стрельцы даже прислали челобитную, признавая собственные действия во время бунта 15-18 мая незаконными, и умоляя царей помиловать их, соглашаясь на снос памятного столба на Лобном месте. Софья заявила стрельцам, что готова простить их в случае выдачи ближайшего соратника Хованского — Алексея Юдина. Назначенный начальником над стрелецким приказом, думный дьяк Фёдор Леонтьевич Шакловитый достаточно быстро восстановил порядок и дисциплину. Репрессий, все же, избежать не удалось — когда в полку Бохина стрельцы опять затеяли смуту, четверо зачинщиков были немедленно казнены.

В начале ноября царь Иван V, регентша Софья и весь двор вернулся в Москву, но мать Петра I сочла небезопасным для себя и сына оставаться в Кремле, и решила перебраться в загородную резиденцию царя Алексея Михайловича - село Преображенское. Пётр I жил там с матерью, выезжая в Москву исключительно для участия в обязательных церемониях.

Власть Софьи Алексеевны в качестве регента при Петре I и Иване V, просуществовала 7 лет, до сентября 1689 года — повзрослевший Петр I при помощи собственной матери и верных им людей смог отстранить сестру от власти и сослать её в монастырь. Их дальнейшее противостояние ненадолго вспыхнуло в 1698, во время еще одного стрелецкого бунта, после подавления которого Петр I принял окончательное решение в полном реформировании армии и расформировании стрелецких полков, а саму Софью насильно постригли в монахини

В 1682 году московские стрельцы устроили бунт, приведя к власти Софью Алексеевну - старшую сестру малолетних царевичей Ивана и Петра. Это восстание ознаменовалось многочисленными убийствами бояр и чиновников.

Предпосылки

Знаменитый стрелецкий бунт 1682 года произошел по нескольким причинам. Незадолго до того были созданы полки нового строя, которые заметно меняли порядки в армии. Прежде стрельцы были основой войска, его элитными частями. С появлением полков нового строя они фактически превратились в городскую стражу.

Кроме того, накануне восстания зарплаты стрельцам стали выдавать нерегулярно из-за пустующей казны. Существовала в этой прослойке и дедовщина, при которой командиры удерживали жалованье подчиненных и всячески злоупотребляли собственным положением. Все это создавало напряженность. Рано или поздно она должна была вылиться в открытый протест. Все, что для этого было нужно, - какой-нибудь внешний повод. И он нашелся.

Проблема наследника

27 апреля 1682 года скончался молодой царь Его смерть привела к династической неразберихе. У усопшего не было детей. Трон должен был перейти к одному из его младших братьев - сыновьям Алексея Михайловича. Иван и Петр были еще совсем детьми. По традиции трон должен был достаться первому из них. Однако Иван был болезненным ребенком, и в Кремле считали, что он рано умрет. Кроме того, у братьев по отцу были разные матери, за которыми стояли враждовавшие боярские группировки. Вот на таком запутанном политическом фоне и произошел стрелецкий бунт 1682 года.

Матерью шестнадцатилетнего Ивана была Мария Милославская - представительница родовитой и могущественной семьи. Она умерла еще до своего мужа, поэтому за спиной малыша были дядья и другие родственники. Десятилетний Петр приходился сыном Наталье Нарышкиной. Стрелецкий бунт 1682 год произошел из-за противоборства двух семей при выборе нового царя.

Царевич Петр

Согласно закону, наследника должна была определить боярская дума. Она собралась, когда уже смертельно больной Федор Алексеевич готовился попрощаться с жизнью. Бояре выбрали Петра. Этот мальчик был здоровее своего брата, а значит, его сторонники могли не бояться за свое будущее в случае очередной скоротечной смены власти.

Еще одним ключевым персонажем в этой истории была старшая сестра Ивана и Петра Софья Алексеевна. Именно она инициировала мятеж стрельцов. Царевне шел 25-й год, она была взрослым человеком с большими амбициями. Софья хотела перетянуть одеяло власти на себе. Сделать это она собиралась, во-первых, с помощью недовольных своим положением стрельцов, а во-вторых, благодаря поддержке ущемленных думой Милославских. Также царевна опиралась на влиятельных князей Ивана Хованского и Василия Голицына. Эти вельможи были совсем не рады возвышению худородных Нарышкиных.

Беспорядки в Москве

Очень скоро после решения Боярской думы о выборе наследника по Москве стали распространяться слухи о предстоящих ущемлениях стрельцов. Эти разговоры поддерживались широкой сетью сторонников Милославских. Стрелецкий бунт 1682 года произошел из-за массированной пропаганды в вооруженных силах. Участились случаи неповиновения собственному начальству.

Две недели обстановка в столице была крайне напряженной и неясной. Наконец 15 мая приближенные Софьи стали действовать еще решительнее. Иван Милославский и Петр Толстой отправились в стрелецкие слободы и там во всеуслышание стали звать стрельцов в Кремль, якобы из-за того, что Нарышкины убили малолетнего царевича Ивана. Толпа вооруженных людей действительно отправилась к государевым палатам. Там она потребовала выдать бояр, выступавших против Софьи и Милославских и виновных в гибели ребенка.

Недовольных встретила царица Узнав причину смуты, она привела на крыльцо дворца Ивана и Петра, наглядно показав, что с детьми все в порядке. Причины стрелецкого бунта заключались в слухах, которые не подтвердились. Таким образом, несанкционированная акция уже могла трактоваться как

Начало кровопролития

Ситуация в Кремле достигла точки кипения. Толпа еще не разошлась, когда на том же самом крыльце объявился сторонник Нарышкиных боярин Михаил Долгоруков. Этот вельможа стал кричать на стрельцов, обвиняя их в измене и угрожая скорой расправой. В эту секунду взбудораженные вооруженные люди наконец нашли на ком вымести свою злость. Долгорукова выбросили с крыльца прямо на копья стоявших внизу воинов. Так пролилась первая кровь.

Отступать теперь было некуда. Поэтому события стрелецкого бунта развивались стремительно, и даже мнимые организаторы беспорядков, до этого распространявшие ложные слухи, перестали контролировать ситуацию. Мятежники расправились с другими приближенными Нарышкиных, в том числе лидером их партии Артамоном Матвеевым. Во дворце солдаты зарезали брата царицы Афанасия. Убийства продолжались весь день. Стрельцы взяли Кремль под свой контроль. Входы и выходы из дворцов и палат охранялись мятежниками. Фактически члены царской семьи стали заложниками.

Репрессии против Нарышкиных

Первый стрелецкий бунт привел к совершенной анархии в городе. Власть была парализована. Бунтовщики с особенным рвением искали еще одного брата царицы - Ивана Нарышкина. В день начала кровопролития он спрятался в царских покоях, благодаря чему выжил. Однако уже через сутки стрельцы вновь пришли в Кремль и потребовали выдачи Ивана Кирилловича. В противном случае они обещали устроить еще больший хаос.

Натальная Нарышкина колебалась. Софья Алексеевна лично надавила на нее и стала объяснять, что только так можно избежать дальнейшей анархии. Иван был выдан. Его пытали, а затем казнили. Отец Ивана и Натальи - старый и больной Кирилл Нарышкин - был отправлен в монастырь.

Выплата стрелецкого жалованья

Расправы в Москве продолжались еще три дня. Одной из последних значительных жертв террора стал фон Ганден - иностранный лекарь, выписанный для Федора Алексеевича. Стрельцы обвинили его в отравлении царя и убили. Казнь состоялась даже несмотря на уговоры вдовы покойного не трогать врача. Царица Марфа свидетельствовала, что иностранец лично пробовал все лекарства, которые выписывались Федору. Этот пример показывает, насколько беспощаден и слеп был стрелецкий бунт. Софья в это же время делала все, чтобы утвердиться у власти.

Однако прежде чем восставшие и правительство начали обсуждать политическое будущее страны, мятежники 19 мая пришли к малолетнему царю с ультиматумом. Стрельцы требовали выплаты всего задержанного жалования. Согласно их подсчетам, казна должна была выплатить 240 тысяч рублей. По тем временам это была колоссальная сумма. У власти таких денег просто не было. Тогда инициативу в свои руки взяла Софья, которая, формально еще не имея никаких полномочий, распорядилась увеличить налоги и поборы в провинции и начать переплавку кремлевских ценностей.

Два царевича

Скоро обнаружились новые обстоятельства, к которым привел стрелецкий бунт. Кратко оценив сложившуюся ситуацию, Софья решила через стрельцов потребовать для себя фактическую власть. Выглядело это следующим образом. 23 мая бунтовщики подали на имя Петра челобитную, в которой настаивали на том, чтобы вторым царем стал его брат Иван. Через неделю эта комбинация была продолжена. Стрельцы также предложили сделать Софью Алексеевну регентшей по причине малолетства соправителей.

Боярская дума и митрополит согласились на эти перемены. Выбора у них не было, так как жители Кремля продолжали оставаться заложниками солдат. Церемония венчания и Петра I состоялась 25 июня в Успенском соборе. Она подытожила итоги стрелецкого бунта - власть в стране была сменена. Вместо единоличного царевича Петра Россия получила двух соправителей-детей. Фактическая же власть оказалась в руках их старшей сестры Софьи Алексеевны.

Хованщина

События после стрелецкого бунта 1682 года еще некоторое время будоражили Москву. Когда Софья пришла к власти, она назначила главой этого воинского формирования Ивана Хованского. Царица рассчитывала на его помощь в успокоении стрельцов. Царица опасалась за свою судьбу. Она вовсе не хотела стать жертвой очередного бунта.

Однако фигура Хованского оказалась не самым удачным выбором на эту ответственную должность. Князь не только уступал стрельцам в их требованиях, но и сам стал давить на Софью. Кроме того, военные так и не покинули Кремль, мотивируя свой поступок необходимостью защиты царской резиденции. Этот короткий период в народе запомнился как «хованщина».

Старообрядческие волнения

Тем временем в противостоянии стрельцов и центральной власти появился новый фактор. Им стали религиозное течение откололось от русской православной церкви во время правления Алексея Михайловича. Конфликт был вызван реформами затронувшими сущность важных христианских обрядов. Церковь признала раскольников еретиками и изгнала их на окраины страны в Сибирь.

Теперь, когда в Москве произошел бунт, старообрядцы вновь потянулись в столицу. Они заручились поддержкой Хованского. В Кремле он стал защищать идею о необходимости теологического диспута между сторонниками старообрядчества и официальной церкви. Такой публичный спор действительно состоялся. Однако это мероприятие закончилось очередными массовыми беспорядками. Теперь источником волнений стали простолюдины.

Именно в этот момент произошел очередной конфликт между Софьей и Хованским. Царица настаивала на том, что необходимо приструнить старообрядцев. В конце концов некоторые их лидеры были убиты, хотя Хованский гарантировал им неприкосновенность. Боясь репрессий со стороны власти, стрельцы согласились признать раскольников подстрекателями к очередному бунту.

Переезд двора

После истории со старообрядцами отношения между Софьей Алексеевной и Иваном Хованским окончательно испортились. В то же время власть продолжала пребывать в зависимом положении от стрельцов. Тогда регентша собрала весь двор и буквально бежала с ним из города. Случилось это 19 августа.

В тот день в предместьях Москвы планировался крестный ход. Софья воспользовалась этим предлогом, чтобы удалиться от стрельцов в провинцию. С собой она забрала и царевичей. Правительница могла созвать дворянское ополчение, которое стало бы новой армией, способной защитить власть от непостоянных стрельцов. Двор тайно перебрался в хорошо укрепленный Троице-Сергиев монастырь.

Стрельцы складывают оружие

Мог ли в связи с этим маневром власти произойти новый стрелецкий бунт? Причины и итоги первого кровопролития еще хорошо помнились Софьей, решившей окончательно избавиться от этой угрозы. Она считала, что такая возможность действительно существовала, и хотела пресечь ее заранее.

Хованский, узнав о фактическом бегстве регентши с царевичами, решил отправиться прямо к Софье, чтобы с помощью переговоров уладить конфликт. В дороге он остановился в Пушкине, где был схвачен лояльными власти стольниками. В ту же ночь, 17 сентября, его казнили по обвинению в организации государственного переворота. Хованщина закончилась.

Второго кровопролития не произошло. Стрельцы, узнав о бесславной гибели своего лидера, оказались деморализованы. Они сдались властям и очистили Кремль. На место начальника был назначен думный дьяк Федор Шакловитый. Он занялся воссозданием в этих частях дисциплины и порядка. Спустя 16 лет стрельцы вновь взбунтовались, уже во время правления Петра I, после чего были окончательно репрессированы, а их войско распущено.

Противостояние царя-реформатора с первыми регулярными войсками закончилось их полным и беспощадным истреблением. В 1682 году до бунта стрельцов довели задержки жалованья и самоуправство начальников. А поводом к выступлению послужил слух, что старший брат Петра — наследник царского престола Иван — тайно задушен. Под барабанный бой стрельцы вступили в Кремль. Чтобы их успокоить, на дворцовое крыльцо вывели обоих царевичей — Ивана и Петра.

Стоя на Красном крыльце подле матери, 11-летний Петр проявил удивительное самообладание и не изменился в лице даже тогда, когда стрельцы подхватили на копья царских слуг. Разбушевавшихся стрельцов не остановил вид живого и невредимого царевича Ивана. Унять их было некому, дворяне и бояре попрятались. Стрельцы расхаживали по Кремлю, разыскивая Нарышкиных, а потом три дня буйствовали по всей Москве, грабя боярские и купеческие дома. В честь своего бунта стрельцы воздвигли на Красной площади столб, на котором были перечислены их заслуги и фамилии казненных ими бояр.

Спустя 7 лет, августовской ночью 1689 года, Петр был разбужен в селе Преображенском. Ему сообщили, что стрелецкие полки опять взбунтовались и хотят схватить его. Пока сторонники царя собирали силы, Петр ускакал в Троице-Сергиев монастырь. Пережитые волнения оставили у него память в виде конвульсивных подергиваний лица, проявлявшихся в стрессовых ситуациях. Он почувствовал себя спокойным, только когда к монастырю подошли верные Преображенский и Семеновский полки с развернутыми знаменами. Вскоре стрельцы были усмирены, а их руководитель Федор Шакловитый казнен.

Когда стрельцы взбунтовались в третий раз, то их очередной мятеж окончательно допек Петра I. Поводом для возмущения стало решение передислоцировать стрелецкие части в город Великие Луки для защиты западных границ. Не то чтобы стрельцы сильно противились этому, но у них уже накопилось раздражение от задержек выплаты жалованья, да тут еще из-за нехватки тягловых лошадей им предстояло тянуть в Великие Луки часть пушек на себе.

Сначала они отправили делегацию с петицией в Москву. Но царь Петр в это время постигал премудрости флотостроения за границей, а без него никто не захотел заниматься стрелецкими проблемами. 6 июня 1698 году недовольство стрельцов переросло в бунт, они взяли оружие и отправились строем в Москву. 18 июня их встретили у Новоиерусалимского монастыря верные царю части в составе «потешных» полков и дворянского кавалерийского ополчения под руководством Шеина и Гордона. Стрельцы не стремились воевать, поэтому были быстро рассеяны залпами артиллерии и побежали. Кавалерия согнала их в одно место, где они были арестованы и отданы под суд. Шеин и Ромодановский прямо в поле провели дознание и тут же повесили 57 стрельцов, признанных зачинщиками мятежа.

Известие об очередном стрелецком бунте застало Петра I в Австрии. Он немедленно отправился на родину, но когда приехал, все уже закончилось. Видимо, на этот раз Петр решил раз и навсегда покончить со стрелецким источником смут. Он распорядился провести новое масштабное следствие, а для этого даже приказал выстроить в Преображенском разбойном приказе 14 новых пыточных камер.

Казнь стрельцов

4 тысячи арестованных стрельцов угодили в настоящий конвейер пыток и допросов. Благодаря их признаниям, полученным под пытками, стрелецкий бунт обрел новые политические мотивы. Якобы стрельцы предполагали свергнуть Петра I и возвести на престол царевну Софью, после чего предать огню Немецкую слободу и уничтожить всех иностранцев В Москве.

После этого начались массовые казни. 30 сентября 1698 года первая партия осужденных стрельцов в количестве 200 человек был приведена на Лобное место в Москве. Петр I был так возбужден стрелецким бунтом, что взялся лично рубить головы осужденным и приказал своей свите встать к плахам вместо палачей. Хотя головы рубили всей свитой, процесс занял два часа. Поэтому для ускорения казней впредь было решено использовать не плахи, а бревна, и укладывать на них осужденных не по одному, а «сколь достанет длины бревна».

11 октября 1698 года так и поступили. На двух длинных корабельных соснах одновременно укладывали свои головы до 50 человек, и умерщвление превратилось в некий технологический процесс.

Стрельцы в линию становились на четвереньки, пристраивая свои шеи на длинном бревне. И сразу четыре палача с топорами обезглавливали их одновременно одного за другим. В три приема были казнены сразу 144 стрельца. У штатных палачей «рука махать устала», стали выкликать добровольцев из толпы. Добровольцы быстро сыскались, их бесплатно поили водкой и вручали в руки топоры.

На следующий день по той же схеме обезглавили еще 205 стрельцов. Потом, 13 октября, еще 141. Чтобы разнообразить конвейер смерти, осенью 1698 года процедуре казни придали больше торжественности. Осужденных стали вывозит к Лобному месту в черных санях, увитых черными лентами, в которых стрельцы сидели по двое с зажженными свечами в руках.

После того как были обезглавлены около тысячи стрельцов, казни на некоторое время прекратились. Но это оказалось лишь антрактом. В январе-феврале 1699 года были казнены еще 215 стрельцов. Только теперь уже ратным людям не рубили головы. Их вешали на стене, окружавшей Новодевичий монастырь в Москве. Эти казни тоже были поставлены на
конвейер. На одной виселице вздергивали по десять человек разом. В записках Ивана Желябужского сказано, что «по обе стороны сквозь зубцов городовых стен просунуты были бревна изнутри Белого города, а другие концы тех бревен выпущены были за город, и на тех концах вешаны стрельцы».

Некоторых стрельцов подвергли колесованию. Сначала им раздроблялись руки и ноги. А потом их тела поднимались на колесо, горизонтально укрепленное на высоком колу. На него клали осужденного, а раздробленные его конечности пропускали между спицами. Если желали прекратить мучения, то осужденному стрельцу отсекали голову и надевали ее на кол.

Пытки стрельцов

Желябужский описывал эту казнь так: «У них за их варварство ломаны руки и ноги колесами. И те колеса воткнуты были на Красной площади на колье, и те стрельцы положены были на те колеса, и живы были на тех колесах не много не сутки, и на тех колесах стонали и охали».

Об одной драматической ситуации в ходе стрелецкой казни писал свидетель тех событий Корб: «Перед Кремлем втащили живых на колеса двух братьев, предварительно переломав им руки и ноги… Привязанные к колесам преступники увидали в груде трупов своего третьего брата. Жалостные вопли и пронзительные крики несчастных тот только может себе представить, кто в состоянии понять всю силу их мучений и невыносимой боли. Я видел переломанные голени этих стрельцов, туго привязанные к колесам. . .»

Существует легенда, до некоторой степени объясняющая суровость Петра I к стрельцам. Якобы после подавления стрелецкого бунта трое братьев-мятежников были осуждены на смерть, но их мать умолила царя простить самого младшего из них — опору ей на старости лет. Окончив душераздирающее прощание с двумя старшими сыновьями, женщина повела из острога своего младшенького. Но, выйдя за ворота тюрьмы, тот споткнулся, упал, ударился головой о камень и умер. Петр считал, что все трое приговорены к казни справедливо как злодеи, и в происшествии он увидел перст Божий.

Всего были казнены 1182 стрельца, более 600 человек были отправлены в Сибирь, сестры царя Софья и Марфа за поддержку стрелецкого бунта были заточены в монастырях, где через несколько лет и скончались.

Тела колесованных, поднятые ввысь на колесах, и отрубленные головы стрельцов, одетые на копья, оставались на площадях более трех лет. Но даже это жестокое назидание не отвратило стрельцов от нового бунта.

10 августа (30 июля по старому стилю) 1705 года поднялся стрелецкий бунт в Астрахани. Бывшие там стрельцы не пожелали брить бороды и надевать солдатские, новой формы, кафтаны. Ночью они убили астраханского воеводу Ржевского с детьми и перебили 300 человек чиновников. Петр I жестоко подавил и этот их мятеж, а потом окончательно расформирован стрелецкие части.

Некоторые историки считают, что стрелецкие казни выработали у российских правителей наплевательское отношение к человеческой жизни. А это нашло отражение в реформированном Петром I российском законодательстве. Если в судебнике царя Алексея Михайловича смертной казнью были чреваты около шестидесяти составов преступлений, то в законах Петра I таких преступлений стало уже 123.

Всем, должно быть, хорошо известна картина "Утро стрелецкой казни". Её репродукции на протяжении многих десятилетий входили в приложения учебников истории, воспроизводились в календарях и художественных альбомах. Образ государя - реформатора, огнём и мечом насаждавшего цивилизацию в дикой необразованной стране, воспевался историками - масонами как до Октябрьского переворота 1917 г., так и после него. Подавление стрелецкого бунта в русле такой трактовки российской истории считалось апофеозом государственнических инстинтктов молодого царя, пролившего кровь отупелых клерикальных фанатиков во имя высших интересов страны.
Насколько оправдан такой взгляд на события той поры?

Славу победителей турок, которую по праву стяжала вся московская армия после второго Азовского похода, пожали лишь "потешные" полки молодого государя, которые возвратились вместе с ним. Для их встречи в Москве даже были сооружены деревянные триумфальные ворота. Стрелецкие же полки, вынесшие на себе все тяготы военных будней, остались в разгромленном Азове в качестве гарнизона крепости; помимо караульной и дозорной службы они ещё выполняли многочисленные строительные работы при восстановлении городских укреплений.
Непосредственным поводом для возмущения стрельцов послужило известие о намерении перевести 4 полка в г. Великие Луки для прикрытия западной границы. Помимо невыплаты положенного денежного довольствия особенно возмутительным стрельцы сочли требование командования тащить на руках пушки, поскольку в полках нехватало тягловых лошадей. В марте 1698 г. группа из 175 человек, солдат тех самых 4 - х полков, покинула расположение гарнизона и направилась в Москву искать правду.
В столице их никто не ждал. Пётр I был в Англии, а в его отсутствие никто не хотел заниматься стрельцами. Стремясь хоть кого-то привлечь на свою сторону, стрельцы обратились за поддержкой к царевне Софье. Последняя им также помочь не смогла, но в дальнейшем сам факт такого обращения служил свидетельством существования некоего обширного заговора, направленного на свержение Петра I.
В конце - концов, под угрозой ссылки, стрельцов заставили вернуться к своим полкам.
Т. о. конфликт не был разрешен, а скорее, лишь загнан до поры вглубь. Прорвался он через некоторое время, когда полки отказались подчиняться своим командирам, избрали вместо них по 4 человека от каждого полка и отправились в столицу подавать прошение о государевой милости. Стрельцы были московскими, в Москве жили их семьи, и мятежники хотели всего лишь добиться соблюдения обычных норм службы: выплаты денежного довольствия, роспуска по домам после окончания войны и т. п. Они не были рекрутами и их требования отнюдь не выходили за пределы здравого смысла или традиций воинского быта.
Возмущение стрельцов произошло 6 июня 1698 г., а 18 июня их встретила у Новоиерусалимского монастыря армия под руководством А. С. Шеина и П. Гордона (2300 чел. в составе "потешных" полков и дворянское кавалерийское ополчение). Стрельцы не имели намерения воевать; того же воеводу Алексея Семеновича Шеина они воспринимали как "своего", поскольку он был участником обоих азовских походов и в последнем из них руководил сухопутной группировкой. При первых же выстрелах артиллерии "потешных" стрельцы рассеялись; кавалерия согнала разбегавшихся людей для суда над ними. Шеин и Ромодановский прямо в поле провели дознание и тут же повесили 57 стрельцов, кои были признаны виновными в возникшей смуте и призывах к неподчинению полковым командирам.
На этом, собственно, история стрелецкого бунта 1698 г. и оканчивается. То, что произошло дальше имеет, скорее, отношение к психиатрии , нежели к истории военного дела или политического сыска в России, поскольку наглядно характеризует ту неадекватность мировосприятия, которую обнаруживал Пётр I на всем протяжении своей жизни.
Царь вернулся из поездки по загранице в конце августа и поначалу, как будто бы, демонстрировал полное удовлетворение работой Шеина и Ромодановского по разгрому стрельцов. Во всяком случае никаких намерений устроить особое разбирательство он вроде бы не демонстрировал. Большой энтузиазм молодой государь показал в деле обревания бород боярам; во всяком случае этому он посвятил подряд два вечера на "ассамблее" (то бишь попойке) у генераллисимуса Шеина. После того, как брить бороды Петру надоело, он к удивлению окружающих увлекся мыслью наказать стрельцов. Именно так описал в дневнике зарождение идеи нового расследования стрелецкого бунта Патрик Гордон, бывший свидетелем и непосредственным участником тех событий.
Свита думала, что пьяный царь проспится и поутру обо всем забудет. Но этого не случилось. Поутру Пётр I отправился обозревать хозяйство Преображенского приказа, занимавшегося сыском по всей Московии, дабы составить представление о том, сможет ли это учреждение продемонстрировать нужную оперативность в предстоящей работе.
Увиденное государя не удовлетворило: он приказал немедленно оборудовать дополнительные пыточные камеры. Всего их было построено 14. Это было больше, чем число сотрудников Приказа, наделенных правом заниматься расследованием самостоятельно (всего в подчинении Фёдора Юрьевича Ромодановского таких сотрудников было 10 человек: два дьяка и восемь подьячих). В Преображенском, по сути, впервые организовали следственный конвеер: пока в одной пыточной камере дьяк вел допрос и составлял протокол, в другой в это время начинали пытку; дьяк переходил из камеры в камеру нигде не задерживаясь.
Пётр I продемонстрировал серьезность своих намерений, начав следствие с допроса ненавистной ему сестры Софьи. Царевна была подвергнута пытке - вздернута на дыбе и порота кнутом. Допрос был неофициален; протокол не составлялся и то, что он вообще имел место оспаривалось российкими либеральными историками, склонными изображать Петра I государем мудрым и справедливым. Лишь дневник Патрика Гордона, опубликованный полтора столетия спустя пролил свет на эти события. Жестокосердность "великого" монарха по отношению к своим родственникам предвосхитила расправу Петра над собственным сыном двумя десятилетиями позже. Покажется удивительным, но царевна Софья стойко перенесла допрос с пристрастием, ни единым словом не показав против стрельцов. Она даже не признала факт встречи с ними, хотя последнее, кстати, вполне достоверно. Царь был крайне раздражен упорством сестры, нисколько ей не поверил и велел заточить Софью в монастырь. Аналогичному заточению подверглась и другая сестра Монарха - Царевна Марфа - вся вина которой сводилась к тому, единственно, что она была глубоко верующей женщиной и во всем разделяла взгляды Софьи. Сестёр разлучили: Софья осталась в Москве, а Марфа была увезена во Владимир.
В сентбре начались повальные аресты московских стрельцов. Охота на них получила громкое название "великий сыск". Величие его можно признать лишь в отношении размаха арестов, но отнюдь не сложности расследования. Расквартированные в столице стрельцы жили открыто и не думали ни от кого прятаться; в результате облав, проведенных в стрелецких слободах в течение недели были арестованы почти 4 тыс. человек. Все они попали "на конвеер" в Преображенский приказ.
Пытки стрельцов начинались зачастую ещё до появления в пыточной следователя и секретаря, которым надлежало вести допрос и протокол. Обвиняемым (если можно применить в настоящем случае это понятие) предлагали дать отчет в "собственных винах"; поскольку никто себя ни в чем виноватым не чувствовал, вздернутого на дыбе секли или прикладывали раскаленные щипцы к телу. Допрос проводился быстро и энергично и обычно не занимал более четверти часа. Изощренные пытки, которыми подвергались некогда участники восстания Степана Разина (проливание на темя ледяной воды и т. п.) в настоящем случае не применялись именно потому, что требовали много времени.
После нескольких энергичных рывков на дыбе и 10 - 15 ударов кнутом допрашиваемый получал довольно серьезные травмы (разрыв сухожилий, болевой шок, для людей старшего возраста - инфаркт или инсульт) и допрос на этом прекращался ввиду физической невозможности его продолжения. Большинство стрельцов к окончанию допроса уже сознавались как в собственных намерениях свергнуть царя Петра Алексеевича, так и в ненависти к иноземцам. Этого было вполне достаточно для осуждения подозреваемого.
Люди оговаривали себя руководствуясь - как это не покажется странным - здравым смыслом: ввиду бессмысленности доказываеть что - либо палачу и дабы не усугублять собственных страданий. Впрочем, история "великого" сыска знает примеры совершенно удивительной стойкости обвиняемых, когда их, уже тяжело изувеченных, приходилось водить на пытку по 5 - 6 и даже 7 раз (!), но примеры эти доказывают лишь исключительную физическую выносливость отдельных людей и их невиновность; для кровожадного монарха стойкость эта служила лишь еще одним раздражающим фактором, который надлежало устранить.
В конечном своем виде официальная версия стрелецкого бунта выглядела так: мятежники предпологали свергнуть Петра I и возвести на престол царевну Софью, после чего предать огню немецкую слободу и уничтожить всех иностранцев в Москве; заговорщики поддерживали связь друг с другом через некую Офимку Кондратьеву, приживалку царевны Софьи, вдову трех стрельцов. По тому, какую роль играли в нем женщины, его впору назвать не стрелецким бунтом, а бабьим. Никаких данных, по-настоящему уличающих царевен Софью и Марфу в сговоре со стрельцами, получено не было (их, видимо, вовсе не существовало), однако, это нисколько не облегчило участь стрельцов.
Первую массовую казнь истерзанных пытками людей Пётр осуществил 30 сентября 1698 г. Колонна из 200 человек была выведена из Преображенского приказа и отконвоирована на Лобное место в Москве. При прохождении осужденных под окнами государева дворца (также расположенного в селе Преображенском) Пётр I выскочил на улицу и приказал рубить головы стрельцам прямо на дороге. Пятерым из них отрубили головы тут же. Дикость и бессмысленность этой расправы над людьми и без того обреченными на смерть через час - другой, вообще не поддается рациональному объяснению ; человек верующий назовет эту одержимость беснованием, психиатр - психозом, но вне зависимости от точки зрения следует согласиться с тем, что в этот день Пётр I показал себя человеком, безусловно, страшным и неадекватным в своих реакциях.
После казни пятерых человек, наобум выхваченных из колонны, Пётр I разрешил продолжить движение и сам помчался вместе со свитой к Лобному месту. Там при огромной стечении народа государь взялся лично рубить головы стрельцам. Свита его была обязана принять в этом участие; отказались лишь иностранцы, которые мотивировали свое нежелание боязнью снискать ненависть московского простонародья.
Казнь 30 сентября растянулась более чем на 2 часа, что вызвало неудовольствие монарха, любившего во всём быстроту и впадавшего в депрессию от любого продолжительно напряжения.
Поэтому для ускорения казней впредь было решено использовать не плахи, а бревна и укладывать на них осужденных не по одному, а сколько достанет длины бревна.
На следующей массовой казни, последовавшей 11 октября 1698 г., именно так и поступили. На двух длинных корабельных соснах одновременно укладывали свои шеи до 50 человек; палачам приходилось вставать на тела казнимых. В три приема были казнены 144 стрельца. Пьяному Петру надоело махать самому топором и он велел выкликать желающих из толпы. Многие соглашались быть добровольными палачами. Казнь превратилась в грандиозное шоу; толпе бесплатно наливалась водка, "пей - не хочу" !
На следующий день - 12 октября 1698 г. - произошла ещё одна, самая массовая казнь: в этот день были отрублены головы 205 стрельцам.
Наконец, 13 октября новый акт дьявольской вакханалии. В этот день произошла казнь еще 141 стрельца. Как и в предыдущие дни из толпы выкликались добровольцы, которые за царский подарок да из собственного азарта соглашались стать палачами. Пётр I хотел разделить с народом свою отвественность за невиданное душегубство . На Красной площади рекой лилась водка, пьяные толпы шумно выражали своему государю преданность и любовь.
Ещё неудовлетворённый казнью почти 800 человек, но уже пресыщенный механическим отрубанием голов, державный самодур решил придать этой процедуре поболее торжественности. Поскольку осенью 1698 г. выпал ранний снег, Пётр I надумал вывозить казнимых к Лобному месту в черных санях, увитых черными лентами, в которых стрельцы д. б. сидеть по двое с зажженными свечами в руках. Каурые лошади и возницы в черных тулупах по мысли высочайшего режиссера нагоняли ещё больший ужас своим видом.
Три дня ушли на подготовку необходимого антуража и 17 октября 1698 г. череда казней продолжилась. В этот день были казнены 109 человек. На следующий день были казнены 65 стрельцов, а 19 октября - 106.
Пётр отправился в Воронеж и преследования стрельцов прекратились; все понимали абсурдность происходящего. Глава Преображенского приказа боярин Федор Юрьевич Ромодановский, почитающийся официальной исторической наукой за редкостного садиста и душегуба, в отсутствие Петра I (ноябрь - декабрь 1698 г.) не казнил ни одного стрельца , хотя и имел такое право. За это время он отправил в каторгу более 600 человек, но вот на плаху - ни одного. Объяснение тут м. б. одно - Ромодановский прекрасно понимал бредовость официальной версии о стрелецком бунте и не хотел пятнать себя кровью людей, в чью виновность не верил.
Вернувшийся в январе 1699 г. из поездки в Воронеж Пётр I был крайне раздражен прекращением казней. Видимо, он полагал, что ещё недостаточно напугал подданных своей свирепостью.
В январе - феврале 1699 г. были казнены еще 215 стрельцов. В отличие от казненных осенью, этих людей повесили. На стене, окружавшей Новодевичий монастырь в Москве, установили виселицы, на которых и были повешены несчастные. В монастыре была заточена царевна Софья; казненные, по замыслу самодержавного палача, своим видом д. б. устрашать её и насельников монастыря и предостерегать их от новых заговоров. Весь остаток зимы и март месяц (до наступления тепла) тела казненных оставались на стенах.
Много заговоров было в России; многих заговорщиков в разное время казнили, но до такого кощунства, как нарочитое оскорбление православных святынь, кроме большевиков да татар никто не доходил. В этом молодой государь - реформатор может быть доволен: он попал в один ряд с самыми злобными врагами исторической России - инородцами и иноверцами.
С сентября 1698 г. по февраль 1699 г. были казнены 1182 стрельца, почти каждый третий из привлеченных к расследованию. Более 600 человек были отправлены в Сибирь, ещё 2000 человек - принудительно отправлены из столицы для службы в провинциальных стрелецких полках (окончательно как род войск таковые были уничтожены в 1705 г.).
Какова дальнейшая судьба нечаянных жертв "стрелецкого бунта"? Сестры царя - Софья и Марфа - так и не вышли из монастырей, в которых они содержались на тюремном положении. Софья (при пострижении приняла имя Сусанна) умерла в заточении в 1707 г. ; Марфа (при постриге - Маргарита) - в 1704 г.
Что стало с героями подавления "стрелецкого бунта"? Генераллисимус Алексей Шеин пережил последнего из казненных стрельцов ровно на год: он скончался 12 февраля 1700 г. в возрасте 37 лет. Его боевой соратник, доблестный шотландец, поменявший на своем веку трёх хозяев, Патрик Гордон, умер и того ранее - 29 ноября 1699 г. Об обстоятельствах мученической смерти Петра I хорошо известно. Много было ужасных преступлений на совести этого монарха, но расправа над стрельцами стоит особняком в этом мрачном списке.
Почему-то никого из этих людей не жалко: ни Шеина, ни Гордона, ни - тем более! - Петра. Жаль страну и народ, что обречены историческим жребием выносить тяжелейшие испытания, рождённые в головах правителей-самодуров.