Иван антонович годы правления. Государь-младенец. Как император Иван VI стал полоумным пленником

Император Иоанн VI Антонович

Будущий Император Иоанн VI родился 12 августа 1740 года (нов.стиль). Он был сыном Анны Леопольдовны, племянницы царствовавшей Императрицы Анны Иоанновны и Герцога Антона Брауншвейгского.
17 октября того же 1740 года, когда младенцу Иоанну было всего два с небольшим месяца его двоюродная бабушка, Императрица Анна Иоанновна провозгласила его наследником Престола. Регентом же при малолетнем Государе Анна Иоанновна назначила своего фаворита Герцога Курляндского Эрнста Иоганна Бирона.
18 октября 1740 года Анна Иоанновна скончалась.
И с этого дня начался период "правления" двухмесячного Императора. В первом периоде его недолгого "правления" регентом был фаворит покойной Анны Иоанновны Герцог Бирон. Но Бирон, подобно А.Д.Меншикову не расчитал и не понял своего истинного положения. Он не осознал, что после смерти своей покровительницы Анны Иоанновны он идет не к всевластию,а к падению. Многие вельможи ненавидели Бирона, но боялись Анны Иоанновны. Ненавидела его и гвардия за то, что он навязал гвардейцам на шею офицеров немецкого происхождения. После смерти же Анны Иоанновны эта ненависть стала для Бирона просто опасной. Ее больше никто не мог сдержать.
И этой всеобщей ненавистью воспользовался фельдмаршал Иван Христофорович Миних. Миних начал свою карьеру еще при Петре Великом и не смотря на то, что также был немцем по происхождению, был все же более любим гвардией и народом чем Бирон. Миних заручился поддержкой барона Андрея Ивановича Остермана. Остерман был известным дипломатом времен Петра Великого,а после смерти Преобразователя стал известнейшим интриганом и архитектором всех дворцовых переворотов первой половины XVIII века. Именно при поддержке Остермана Меншиков смог поставить на престол Екатерину Первую и затем Петра Второго. Тот же Остерман был архитектором свержения Меншикова. Затем именно Остерман "свалил" род Долгоруких и привел к власти Анну Иоанновну. И теперь вновь Остерман стоял за кулисами очередного переворота. При поддержке Остермана Миних 8 ноября 1740 года (нов.стиль) окружил с помощью гвардейских частей дворец Бирона и арестовал регента. На другой день был объявлен манифест, по которому Император Иоанн VI, которому шел всего третий месяц от роду, "даровал" регенство своей матери Анне Леопольдовне. Бирон же указом младенца Императора отправлялся в ссылку.
Анна Леопольдовна была не способна к управлению и передала фактическую власть Миниху, оставаясь регентшей лишь формально.
Но Миних, будучи военным человеком, был не искушен в политике. И поэтому он "проморгал" новую интригу опытного интригана Остермана. В начале 1741 года Остерман смог отправить Миниха в отставку и сам захватить власть.
Но и Остерман со своей искушенностью в интригах не увидел того, что переворот готовила та сила, о которой с момента смерти Петра Великого,а особенно ее супруги Екатерины I уже успели подзабыть. Этой силой были сторонники дочери Петра Великого Елизаветы Петровны. И в частности сама Елизавета Петровна.
6 декабря 1741 года (нов.стиль) Елизавета Петровна надела мундир своего великого отца Петра Великого и во главе гвардейских полков взяла власть в стране в свои руки.
Эпоха правления Елизаветы Петровны была очень светлой эпохой в истории России. Но не для Иоанна Антоновича и его родственников..
Поначалу Елизавета Петровна хотела просто выдворить Брауншвейгскую фвмилию из России. В 1742 году они выехали из Петербурга и доехали до Риги. Но внезапно Елизавета Петровна по совету своего канцлера А.П.Бестужева решила арестовать Брауншвейгскую фамилию, посчитав, что за пределами России они могут быть опасны.
Малолетний Иоанн Антонович и его родители были арестованы и помещены в крепостью Динамюнде (Усть-Двинск) в устье Западной Двины.
В 1744 году открылся заговор Лопухиных, родственников первой супруги Петра Великого Евдокии Федоровны Лопухиной. Лопухины хотели вернуть на Престол Иоанна Антоновича как законного русского Государя и окружить его русскими,а не немецкими советниками. Заговор провалился. Елизавета Петровна, верная взятому при восшествии на Престол обязательству не предавать никого смертной казни, подвергла Лопухиных,а также родственницу канцлера А.П.Бестужева (жену его брата Михаила) Анну гражданской казни и сослала в Сибирь. Иоанна же с семьей перевезли из Риги в город Ранебург Рязанской губернии. Крепость Ранебург была построена А.Д.Меншиковым в Петровские времена и позднее использовалась больше даже как тюрьма для ссыльных чем как крепость. В частности в этой крепости был заключен и сам А.Д.Меншиков.
При этом, сопровеождающий ссыльных представитель власти, неправильно поняв предписание, едва не завез их... в Оренбург!!
В 1746 году Брауншвейгскую семью перевели еще дальше в Холмогоры на берег Белого моря. По пути в Холмогоры скончалась Анна Леопольдовна. Она не смогла перенести длительных насильственных переездов.
В Холмогорах малолетнего Иоанна Антоновича отделили от отца,а также родившихся уже в годы ссылки братьев и сестер.
В 1756 году последовало новое путешествие. Причиной его стал новый заговор с целью освободить Императора. Некий купец по фамилии Зубатов был схвачен сотрудниками Тайной Канцелярии А.И.Шувалова и признался, что Прусский Король Фридрих II Великий, с которым Россия тогда начинала войну, задумал через старообрядцев, враждебно относящихся к власти, выкрасть из Холмогор Иоанна VI и учинить в России междоусобицу выставив Иоанна как законного Государя.
В результате Иоанн Антонович был переведен из Холмогор в Шлиссельбургскую крепость, где помещен в особую камеру и лишен даже имени. Его было велено называть арестантом "Безыменным".
В это же время один из ближайших сподвижников Елизаветы Петровны,а позднее Екатерины Великой Граф Никита Иванович Панин (Граф Н.И.Панин был в том числе и воспитателем будущего Императора Павла I) издал инструкцию по поводу Иоанна Антоновича. Согласно этой инструкции Иоанна следовало содержать в строжайшей изоляции, полностью запретив общение с внешним миром и даже с другими заключенными. А буде появится какая-то сила, желающая освободить его и не будет возможности победить эту силу, "узника Безымянного" (т.е. Императора Иоанна Антоновича) уничтожить.."
Так началась тюремная жизнь этого Государя страдальца... Он стал нашим отечественным вариантом знаменитой "железной маски".. ("Железной маской" называли секретного узника во Франции времен Людовика XIV. Этот человек имел дерзость оказаться слишком сильно похожим на самого Короля-Солнце (а по некоторым преданиям и быть его братом-близнецом) и поэтому, дабы не случилось междоусобицы Кардинал Мазарини повелел заключить его в отдельную секретную тюрьму и надеть ему на лицо железную маску, запретив до конца дней снимать ее)..
25 декабря 1761 года преставилась Императрица Елизавета Петровна.
Ей наследовал ее племянник сын ее старшей сестры Анны Петровны Петр III.
Петр III, сам испытавший в юности много унижений, узнав о несчастном Иоанне Антоновиче, решил облегчить его судьбу.
Он перевел узника из Шлиссельбурга на дачу одного из своих молодых приближенных Ивана Васильевича Гудовича. При этом у Государя был грандиозный проект. Он хотел развестись со своей супругой Екатериной Алексеевной (будущей Екатериной Великой), которую ненавидел. Сына же ее Павла Петровича (будущего Императора Павла I) Государь также хотел отстранить от наследования под предлогом того, что это не его сын (это возможно и похоже на правду, ибо фаворитов у Екатерины Алексеевны было много,а отношения ее с супругом были очень сложными..). Новой Императрицей Петр III хотел сделать свою фаворитку Елизавету Воронцову, дочь канцлера Михаила Воронцова. А наследником Престола он хотел сделать именно Иоанна VI !!
Но судьба распорядилась иначе. 11 июля 1762 года (нов.стиль) Екатерина Алексеевна произвела переворот и свергла своего супруга. Екатерина публично провозгласила, что продолжит курс правления Елизаветы Петровны и была поддержана всем народом и стала Императрицей Екатериной II Великой.
Почти сразу после воцарения Екатерина Великая среди прочего столкнулась с двумя важными проблемами. Этими проблемами было два Императора, существовавших помимо Екатерины. Это были ее свергнутый супруг Петр III и Иоанн VI.
Петр III проживал в ссылке в Ропше и вскоре оттуда пришло печальное известие. Бывший Государь якобы "скончался от апоплексического удара".. На самом деле "удар" был несколько другой. Фавориты Екатерины Великой гвардейские офицеры братья Орловы, охранявшие Государя заспорили с ним и один из братьев Федор Алексеевич нанес Императору удар кулаком в висок. Удар был столь сильным, что Император умер на месте.. Государя похоронили в Александро-Невской Лавре. Екатерина на похоронах не была.. Позднее сын Екатерины Павел Петрович, ставший Императором Павлом I перенес останки своего отца в Петропавловский собор.
Так решилась одна из проблем Екатерины Великой.
Осталась другая проблема. Ею был Государь Иоанн VI. Екатерина перевела Иоанна с дачи Гудовича в одно из поместий в районе Кексгольма. Там по повелению Императрицы Иоанна осмотрели врачи. По их заключению Иоанн Антонович потерял рассудок или проще говоря, страдал, говоря современным языком шизофренией, живя в каком-то своем, выдуманном мире.
Екатерина инкогнито встретилась с Иоанном VI и вынесла свое заключение. По ее заключению Иоанн был здоров и сумасшествие симулировал. А это представляло по мнению Императрицы опасность как для нее, так и возможно для ее наследников. Ибо Иоанн был на 11 лет младше Екатерины и теоретически мог ее пережить, ибо физическое здоровье у него было весьма крепкое.
Поначалу Екатерина решила предложить Иоанну постричься в монахи. И вроде бы Иоанн VI дал согласие. Но вдруг Екатерина решила изменить мнение и вновь отправить Иоанна в Шлиссельбург. К тому же она подтвердила инструкцию Панина, данную еще во времена Елизаветы Петровны. Т.е. Иоанн VI вновь стал "безымянным узником", а новые охранники Иоанна офицеры Власьев и Чекин получили приказ в случае возможной попытки освободить Иоанна, живым его в руки освободителей не давать.
В конце 1763 года в гарнизон Шлиссельбурга поступил поручик Василий Яковлевич Мирович. Он стал одержим идеей освободить Иоанна и вернуть его на Престол. Мотив Мировича был очень прозаический. Он просто хотел поправить свои финансовые дела.. Он считал, что если поручик Григорий Орлов, проигравшись в карты смог устроить переворот и привести к власти Екатерину Великую и естественно мощно поправить свои финансовые дела, то почему же то же самое не может удаться поручику Василию Мировичу с Иоанном Антоновичем?
Он вовлек в заговор несколько офицеров и часть солдат Шлиссельбургского гарнизона и 6 июля 1764 года напал на крепость, с целью освободить Иоанна VI. Власьев и Чекин с оставшейся верной Екатерине частью гарнизона держались против бунтовщиков весьма длительное время. Когда же бунтовщики выкатили пушку и стало ясно, что их не сдержать Власьев и Чекин вошли в камеру ИоаннаVI, дабы выполнить панинскую "инструкцию".. Власьев и Чекин и их солдаты несколько раз выстрелили в Государя,а затем добили его, еще живого штыками.. Так погиб этот Государь-мученик, которому шел всего 24-й год от роду..
После убийства Иоанна Власьев и Чекин сдались Мировичу, но Мирович, увидев крах своей затеи сам сдался властям.
Иоанна VI похоронили на арестантском кладбище Шлиссельбурга и позднее его могила затерялась.. Он сейчас единственный из всех Монархов, чье место захоронения не известно.
Мирович 15 сентября 1764 года был казнен как государственный преступник. По одной из версий Екатерина Великая сама спровоцировала Мировича на бунт,чтобы избавиться от Иоанна Антоновича.
Отец Государя-мученика Антон Брауншвейгский скончался в ссылке в Холмогорах в 1774 году.
Братья и сестры несчастного Иоанна VI по разрешению Екатерины Великой и ходатайству их тетки сестры Антона Брауншвейгского датской Королевы Марии-Юлианы выехали в Данию. Там до 1807 года, т.е. до смерти последнего представителя этого несчастного семейства им выплачивалась специальная пенсия от Российского Императорского Двора.
Император Иоанн VI Антонович, нареченный Государем в младенчестве, прожил жизнь мученика и жвртвы политических интриг своего времени.. И в конце своей недолгой 23-х летней жизни, прошедшей по тюрьмам и ссылкам, он принял мученический венец..

Драма на острове

Этот остров у самого истока холодной и темной Невы из Ладожского озера был тем первым кусочком неприятельской шведской земли, на который ступила нога Петра I в самом начале Северной войны. Недаром он переименовал крепость Нотебург, отвоеванную в 1702 году у шведов, в Шлиссельбург - «Ключ-город». Этим ключом он потом открыл всю Прибалтику. И почти сразу же крепость стала политической тюрьмой. Уж очень удобен был для узилища этот уединенный остров. Попасть сюда можно было только через одни ворота, при этом нужно было огибать по воде на глазах охраны почти весь остров. Да и бежать отсюда было невозможно. За всю историю не случалось побегов из Шлиссельбургской тюрьмы. И только раз была предпринята дерзкая попытка освобождения одного из шлиссельбургских узников.

Событие произошло в белую ночь с 5 на 6 июля 1764 года. Попытку эту предпринял один из офицеров охраны крепости, подпоручик Смоленского пехотного полка Василий Яковлевич Мирович. С отрядом солдат, которых он подбил на бунт, Мирович пытался захватить особую тюрьму, в которой содержали секретнейшего узника. Ворвавшись в казарму, где жил заключенный, Мирович увидел его недвижимым, лежащим в луже крови. Вокруг были следы ожесточенной борьбы. Во время боя, развернувшегося между отрядом мятежников и охраной секретного узника, погибло несколько солдат, офицеры охраны Власьев и Чекин убили заключенного. Мирович, узнав о смерти узника, сдался на милость властей и был тотчас арестован. Все подбитые им на бунт солдаты также были схвачены. Началось расследование страшного преступления…

Династические комбинации

Но кто же был этот узник? Это была страшная государственная тайна, но все в России знали, что секретным узником был русский император Иван Антонович, проведший в заточении почти четверть века. В начале 1730-х годов династия Романовых испытывала серьезный кризис - некому было наследовать трон. На престоле сидела императрица Анна Иоанновна, бездетная вдова. При ней жила сестра Екатерина Ивановна с малолетней дочерью Анной Леопольдовной. Вот и все родственники императрицы. Правда, жива была цесаревна Елизавета Петровна, которой не было и тридцати лет. В Киле также жил племянник Елизаветы, сын ее покойной старшей сестры Анны Петровны Карл-Петер-Ульрих (будущий император Петр III). Однако Анна Иоанновна не хотела, чтобы отродье Петра I и «лифляндской портомои» - Екатерины I - вступило на трон Российской империи.

Вот почему, когда в 1731 году был оглашен императорский указ, подданные не поверили своим ушам: согласно ему, они должны были присягнуть в верности причудливому завещанию Анны Иоанновны. Она объявляла своим наследником того мальчика, который родится от будущего брака императрицыной племянницы Анны Леопольдовны с неизвестным еще иностранным принцем. Удивительно, но как задумала императрица, так и получилось: Анна Леопольдовна была выдана замуж за немецкого принца Антона-Ульриха и в августе 1740 года родила мальчика, названного Иваном. Когда в октябре того же года Анна Иоанновна умирала, она завещала трон своему двухмесячному внучатому племяннику. Так на русском троне появился император Иван Антонович.

Золотые и железные цепи младенца-императора

Ну что рассказать о мальчике, ставшем самодержцем в возрасте двух месяцев и пяти дней и свергнутом с престола, когда ему исполнился один год, три месяца и тринадцать дней? Ни многословные указы, им «подписанные», ни военные победы, одержанные его армией, сказать о нем ничего не могут. Младенец - он и есть младенец, лежит в колыбельке, спит или плачет, сосет молоко и пачкает пеленки.

Сохранилась гравюра, на которой мы видим колыбель императора Ивана VI Антоновича, окруженную аллегорическими фигурами Правосудия, Процветания и Науки. Прикрытый пышным одеялом, на нас сурово смотрит пухлощекий малыш. Вокруг его шейки обвита тяжеленная, как вериги, золотая цепь ордена Андрея Первозванного - едва родившись, император стал кавалером высшего ордена России. Такова была судьба Ивана Антоновича: всю свою жизнь, от первого дыхания до последнего, он провел в цепях. Но в золотых цепях он «проходил» недолго. 25 ноября 1741 года цесаревна Елизавета Петровна совершила государственный переворот. Она ворвалась с мятежниками в Зимний дворец глубокой ночью и арестовала мать и отца императора. Солдатам был дан строгий приказ не поднимать шума в императорской опочивальне и взять ребенка-императора только тогда, когда он проснется. Так около часа они и простояли молча у колыбели, пока мальчик не открыл глаза и не закричал от страха при виде свирепых гренадерских физиономий. Императора Ивана вытащили из колыбели и отнесли к Елизавете. «Ах, дитя! Ты ни в чем не виноват!» - вскричала узурпаторша и крепко ухватила ребенка, чтобы - не дай Бог - он не попал к другим.

Не убивать, пусть умрет сам!

А потом начался крестный путь семьи Ивана Антоновича по тюрьмам. Сначала узников держали под Ригой, потом в Воронежской губернии, в Ораниенбурге. Здесь родителей разлучили с четырехлетним сыном. Его, под именем Григория, повезли на Соловки, но из-за осенней непогоды добрались только до Холмогор, где Ивана Антоновича поместили в бывшем доме местного архиерея. Надо сказать, что имя Григорий не самое удачное в русской истории - невольно вспоминаешь Григория Отрепьева и Григория Распутина. Здесь, в Холмогорах, ребенка посадили в одиночную камеру, и отныне он видел только слуг и охранников. Живого и веселого мальчика непрерывно держали в наглухо закрытой комнате без окон - все его детство, всю его юность. У него не было игрушек, он никогда не видел цветов, птиц, животных, деревьев. Он не знал, что такое дневной свет. Раз в неделю под покровом ночной темноты его выводили в баню во дворе архиерейского дома, и он, вероятно, думал, что на дворе всегда стоит ночь. А за стенами камеры Ивана, в другой части дома, поселили его родителей, братьев и сестер, которые родились уже после него и которых он тоже никогда не увидел.

Елизавета никогда не отдавала приказа убить Ивана, но делала все, чтобы он умер. Императрица запретила учить его грамоте, запретила ему прогулки. Когда он, восьми лет, заболел оспой и корью, охрана запросила Петербург: можно ли пригласить к тяжко больному доктора? Последовал указ: доктора к узнику не допускать! Но Иван поправился на свою беду… В 1756 году шестнадцатилетнего заключенного внезапно перевезли из Холмогор в Шлиссельбург и поселили в отдельной, строго охраняемой казарме. Охране были даны строжайшие предписания не допускать посторонних к узнику Григорию. Окна помещения, чтобы не пропускали дневной свет, густо замазали краской, в камере постоянно горели свечи, за узником непрерывно наблюдал дежурный офицер. Когда приходили слуги убирать в помещении, Григория заводили за ширму. Это была полная изоляция от мира…

Тайна тайн русского двора, о которой знали все

Сам факт существования Ивана Антоновича был государственной тайной. В борьбе со своим юным предшественником на троне императрица Елизавета Петровна прибегла к удивительному, но, впрочем, знакомому нам способу борьбы с памятью о нем. Его имя было запрещено упоминать в официальных бумагах и в частных разговорах. Того, кто произнес имя Иванушки (так его называли в народе), ждали арест, пытки в Тайной канцелярии, ссылка в Сибирь. Высочайшим указом было предписано уничтожить все портреты Ивана VI, изъять из обращения все монеты с его изображением. Каждый раз начиналось следствие, если среди тысяч монет, привезенных в казначейство в бочках, обнаруживался рублевик с изображением опального императора. Было велено из книг, посвященных императору-младенцу, вырвать титульные страницы, собрать все до последнего опубликованные при нем указы, протоколы и докладные записки с упоминанием имени Ивана VI Антоновича. Эти бумаги были тщательно запечатаны и спрятаны в Тайной канцелярии. Так в русской истории образовалась огромная «дыра» с 19 октября 1740 года, когда он вступил на трон, и до 25 ноября 1741 года. По всем бумагам получалось, что после окончания царствования императрицы Анны Иоанновны сразу же наступило славное царствование Елизаветы Петровны. Ну уж если никак было нельзя обойтись без упоминания о времени правления Ивана VI, то прибегали к эвфемизму: «В правление известной особы». Лишь столетие с лишним спустя, в 1888 году, были опубликованы два огромных тома бумаг царствования Ивана Антоновича. Так, наконец, тайное стало явным…

Но, как часто бывало в России, самая большая государственная тайна была известна всем. А тому, кто не знал, стоило только побывать на холмогорском или шлиссельбургском базаре. Там или в ближайшем кабаке за полуштофом водки любопытствующему сразу же рассказали бы, кого так тщательно стерегут в тюрьме и за что. Все ведь давно знали, что сидит Иванушка за верность «старой вере» и страдает он, естественно, за народ. Известное дело, иначе за что же так мучить человека?

Династический грех Романовых

Надо сказать, что этот династический грех не давал покоя ни Елизавете Петровне, ни восшедшему на трон в декабре 1761 года Петру III, ни Екатерине II, захватившей власть в июне 1762 года. И все эти самодержцы непременно хотели увидеть таинственного узника. Так случилось, что в своей жизни Иван Антонович видел только трех женщин: свою мать - правительницу Анну Леопольдовну и двух императриц! Да и то Елизавета при встрече с ним в 1757 году (Ивана привезли в закрытой кибитке в Петербург) была одета в мужское платье. В марте 1762 года император Петр III сам отправился в Шлиссельбург, под видом инспектора вошел в камеру узника и даже разговаривал с ним. Из этого разговора стало ясно, что заключенный помнит, что он вовсе не Григорий, а принц или император. Это неприятно поразило Петра III - он-то думал, что узник сумасшедший, беспамятный, больной человек.

Екатерина II получила проблему Ивана в наследство от своего непутевого мужа. И она, тоже движимая любопытством, отправилась в Шлиссельбург в августе 1762 года, чтобы посмотреть на секретного узника и, возможно, поговорить с ним. Нет сомнения, что Иван Антонович своим диким видом производил на посетителей тяжелое впечатление. Двадцать лет заключения в одиночке искалечили его, жизненный опыт юноши был деформированным и дефектным. Ребенок - не котенок, который и в пустой комнате вырастет котом. Иван четырехлетним малышом оказался в изоляции. Никто не занимался его воспитанием. Он не знал ласки, доброты, жил как зверь в клетке. Офицеры охраны, люди невежественные и грубые, со зла и от скуки дразнили Иванушку, как собаку, били его и сажали «за непослушание» на цепь. Как справедливо писал М. А. Корф, автор книги об Иване Антоновиче, «до самого конца жизнь его представляла одну нескончаемую цепь мучений и страданий всякого рода». И все же в глубине его сознания сохранилась память о раннем детстве и страшной, похожей на сон, истории его похищения и переименования. В 1759 году один из охранников сообщал в своем рапорте: «Арестанта, кто он, спрашивал, на что [тот] прежде сказал, что он человек великий, и один подлый офицер то от него отнял и имя переменил». Ясно, что Иван говорил о капитане Миллере, который отнял четырехлетнего мальчика у родителей в 1744 году. И ребенок запомнил это!

Новая инструкция

Позже Екатерина II писала, что она приехала в Шлиссельбург, чтобы увидеть принца и, «узнав его душевные свойства, и жизнь ему по природным его качествам и воспитанию определить спокойную». Но ее якобы постигла полная неудача, ибо «с чувствительностью нашею увидели в нем, кроме весьма ему тягостного и другим почти невразумительного косноязычества (Иван страшно заикался и, чтобы говорить внятно, поддерживал подбородок рукой. - Е. А.), лишение разума и смысла человеческого». Поэтому, заключила государыня, никакой помощи несчастному оказать невозможно, и для него не будет ничего лучшего, как остаться в каземате. Вывод о безумии Иванушки делался не на основании врачебного обследования, а по донесениям охраны. Какими пси хиатрами бывают охранники, из советской истории мы знаем хорошо. Профессиональные же врачи к Ивану Антоновичу никогда допущены не были.

Словом, гуманная государыня так и оставила узника догнивать в сырой, темной казарме. Вскоре после отъезда императрицы из Шлиссельбурга, 3 августа 1762 года охранники секретного узника, офицеры Власьев и Чекин, получили новую инструкцию. В ней (в явном противоречии с утверждением о безумии заключенного) было сказано, что с Григорием нужно вести разговоры такие, «чтоб в нем возбуждать склонность к духовному чину, то есть к монашеству… толкуя ему, что житие его Богом уже определено к иночеству и что вся его жизнь так происходила, что ему поспешать надобно себе испрашивать пострижение». Вряд ли с сумасшедшим, «лишенным разума и смысла человеческого», можно вести высокие разговоры о Боге и пострижении в монахи.

Крайне важно, что в эту инструкцию, в отличие от предыдущих, был внесен и такой пункт: «4. Ежели, паче чаяния, случится, чтоб кто пришел с командою или один, хотя бы офицер… и захотел арестанта у вас взять, то оного никому не отдавать… Буде же оная сильна будет рука, что спастись не можно, то арестанта умертвить, а живого никому его в руки не отдавать».

…Тут и появился офицер с командой

Попытка освобождения Ивана Антоновича, предпринятая ровно через два года, была как будто угадана авторами инструкции 1762 года. Как по написанному сценарию, появился неизвестный офицер с командой, никаких бумаг охране не предъявил, завязался бой, нападавшие усилили натиск и, видя, что «оная сильна будет рука», Власьев и Чекин кинулись в камеру. Они, как сообщал современник, «напали с обнаженными шпагами на несчастного принца, который к этому времени проснулся от шума и вскочил с постели. Он защищался от их ударов и, хотя был ранен в руку, но сломал одному из них шпагу; тогда, не имея никакого оружия и почти совершенно нагой, он продолжал сильно сопротивляться, пока наконец они его не одолели и не изранили во многих местах. Тут наконец он был окончательно умерщвлен одним из офицеров, который проколол его насквозь сзади».

В общем, свершилось дело темное и нечистое. Есть основания подозревать Екатерину II и ее окружение в стремлении уничтожить Ивана Антоновича, который, при всей его беззащитности, оставался для царствующей императрицы опасным соперником, ибо был законным государем, в 1741 году свергнутым Елизаветой. В обществе ходили благожелательные слухи об Иване Антоновиче. В 1763 году был вскрыт заговор, участники которого предполагали убить Григория Орлова, фаворита императрицы, и поженить Ивана Антоновича и Екатерину II, чтобы тем самым закрыть долгий династический спор. Такие планы заговорщиков явно не нравились ни Орлову, ни самой государыне. В общем, был человек - и была проблема…

Вот тут-то и появился подпоручик Василий Мирович - бедный, нервный, обиженный, честолюбивый молодой человек. Когда-то его предка, сподвижника Мазепы, сослали в Сибирь, и он хотел восстановить справедливость, вернуть прежние богатства семьи. Когда Мирович обратился за помощью к своему влиятельному земляку, гетману Кириллу Разумовскому, то получил от него не деньги, а совет: сам прокладывай себе дорогу, старайся схватить Фортуну за чуб - и станешь таким же паном, как и другие! После этого Мирович и задумал освободить Ивана Антоновича, отвезти его в Петербург и поднять мятеж. Однако дело сорвалось, что некоторым историкам кажется вполне естественным, так как они считают, что Мирович стал жертвой провокации, в результате которой погиб опасный для Екатерины соперник.

Правда Божеская и правда государственная

Во время суда над Мировичем среди судей неожиданно вспыхнул спор: как могли офицеры охраны поднять руку на царственного узника, пролить царскую кровь? Дело в том, что от судей была утаена инструкция от 3 августа 1762 года, данная Власьеву и Чекину и предписывавшая умертвить узника при попытке его освобождения. Однако судьи, не зная об инструкции, были убеждены, что охранники поступили столь жестоко по собственной инициативе, а не выполняя приказ. Спрашивается, зачем властям нужно было утаивать эту инструкцию от суда?

История убийства Ивана Антоновича вновь ставит извечную проблему соответствия морали и политики. Две правды - Божеская и государственная - сталкиваются тут в неразрешимом, страшном конфликте. Получается так, что смертный грех убийства невинного человека может быть оправдан, если это предусматривает инструкция, если грех этот совершается во имя государственной безопасности. Но, справедливости ради, мы не можем игнорировать и слова Екатерины, которая писала, что Власьев и Чекин сумели «пресечь пресечением жизни одного, к несчастью рожденного» неизбежные бесчисленные жертвы, которые несомненно воспоследовали бы в случае удачи мятежа Мировича. Действительно, трудно представить, какие реки крови потекли бы по улицам Петербурга, если бы Мирович привез Ивана Антоновича (как он предполагал) в Литейную слободу, захватил там пушки, поднял на мятеж солдат, мастеровых… И это в центре огромного, густонаселенного города.

«Руководство Божие чудное»

Смерть Иванушки не огорчила Екатерину и ее окружение. Никита Панин писал императрице, которая в это время была в Лифляндии: «Дело было произведено отчаянною ухваткою, которое несказанно похвальною резолюциею капитана Власьева и поручика Чекина пресечено». Екатерина отвечала: «Я с великим удивлением читала ваши рапорты и все дивы, происшедшия в Шлиссельбурге: руководство Божие чудное и неиспытанное есть!» Получается, что государыня была довольна и даже обрадовалась. Зная Екатерину как человека гуманного и либерального, даже веря, что она не была причастна к драме на острове, все-таки согласимся, что объективно смерть Ивана была выгодна ей: нет человека - нет проблемы! Ведь совсем недавно, летом 1762 года, в Петербурге передавали друг другу шутку фельдмаршала Миниха, сказавшего, что он никогда раньше не жил при трех императорах одновременно: один сидит в Шлиссельбурге, другой в Ропше, а третья в Зимнем. Теперь, после смерти Петра III «от геморроидальных колик» и гибели Иванушки, шутить так уже никто не будет.

Расследование по делу Мировича было недолгим, а главное - необыкновенно гуманным, что для дел подобного рода кажется странным. Екатерина запретила пытать Мировича, не позволила допросить многих его знакомых и даже брата арестанта, отделавшись шуткой: «Брат мой, а ум свой». Обычно же на следствии в политической полиции родственники становились первыми подозреваемыми в пособничестве преступнику. Мирович дерл<ался невозмутимо и далее весело. Складывалось впечатление, что он получил какие-то заверения относительно своей безопасности. Он был спокоен, когда его вывели на эшафот, возведенный на Обжорке, - грязной площади у нынешнего Сытного рынка. Собравшиеся на казнь несметные толпы народа были убеждены, что преступника помилуют, - ведь уже больше двадцати лет людей в России не казнили. Палач поднял топор, толпа замерла…

Обычно в этот момент секретарь на эшафоте останавливал экзекуцию и оглашал указ о помиловании, жалуя, как говорили в XVII веке, «вместо смерти живот». Но этого не произошло, секретарь молчал, топор обрушился на шею Мировича, и голова его тотчас была поднята палачом за волосы… (Сообщу в дополнение, что казнь должна была непременно состояться. Из документов известно: палачи накануне казни долго тренировались на бойне - вострили навык на баранах и телятах.) Народ же, как писал Г. Р. Державин, бывший очевидцем казни, «ждавший почему-то милосердия государыни, когда увидел голову в руках палача, единогласно ахнул и так содрогся, что от сильного движения мост поколебался и перила обвалились». Люди попадали в Кронверкский крепостной ров. Истинно, концы были схоронены в воду… а также в землю. Ведь еще раньше казни Мировича Екатерина распорядилась закопать тело Иванушки тайно где-нибудь в крепости.

Прошли столетия, туристы гуляют по крепости, вокруг тихо и мирно. Но, идя дорожками среди развалин по густой, цветущей траве обширного и пустого двора Шлиссельбургской крепости, невольно думаешь, что где-то здесь, под нашими ногами, лежат останки настоящего мученика, который весь свой век прожил в клетке и, умирая, так и не понял, не узнал, во имя чего ему была дана Богом эта несчастнейшая из несчастных жизней.

В нашей истории тоже есть легенда о «Человеке в железной маске» - венценосном узнике. Его история упоминается в поэме Вольтера «Кандид». Герой поэмы встречает на маскараде человека в маске, который говорит: «Меня зовут Иван, я был императором российским; еще в колыбели меня лишили престола, а моего отца и мою мать заточили; я был воспитан в тюрьме; иногда меня отпускают путешествовать под присмотром стражи; сейчас я приехал на венецианский карнавал».

«Человека в маске» звали Иоанн Антонович, он был внучатым племянником царицы Анны Иоановны, которому она завещала корону. В исторических анекдотах А.С. Пушкин рассказывает о предсказании новорожденному царевичу: «императрица Анна Иоанновна послала к Эйлеру приказание составить гороскоп новорожденному. Он занялся гороскопом вместе с другим академиком. Они составили его по всем правилам астрологии, хотя и не верили ей. Заключение, выведенное ими, испугало обоих математиков, и они послали императрице другой гороскоп, в котором предсказывали новорожденному всяческие благополучия. Эйлер сохранил, однако ж, первый и показывал его графу К. Г. Разумовскому, когда судьба несчастного Иоанна Антоновича совершилась».

Историк Семевский писал: "12 августа 1740 года был несчастным днем в жизни Иоанна Антоновича - это был день его рождения".

Императрица Анна Иоановна была дочерью царя Иоанна V, брата Петра I. Братья были коронованы вместе, но вместо них государством управляла их властная сестра Софья. Царь Иоанн был слаб здоровьем и умер молодым в 1696 году.

Иоанн V - отец Анны Иоановны, брат Петра I

Анна Иоановна не желала, чтобы престол после ее смерти перешел к детям Петра I, она хотела чтобы трон унаследовали потомки ее отца.

Анна Леопольдовна - мать Иоанна Антоновича, племянница Анны Иоановны

Герцог Антон Ульрих Брауншвейгский – отец Иоанна

По легенде, накануне заговора Елизавета, дочь Петра, встретилась с Анной Леопольдовной на балу во дворце. Анна Леопольдовна споткнулась и упала перед Елизаветой Петровной на колени. Придворные зашептались о дурном предзнаменовании.

Анне Леопольдовне докладывали о готовящемся заговоре, но она не решилась предпринять решительных мер и по-родственному побеседовала с Елизаветой во время карточной игры. Елизавета Петровна, уверяла родственницу, что не замышляет заговора.

Елизавета Петровна

Как пишет генерал К.Г. Манштейн, «цесаревна прекрасно выдержала этот разговор, она уверяла великую княгиню, что никогда не имела в мыслях предпринять что-либо против нее или против ее сына, что она была слишком религиозна, чтобы нарушить данную ей присягу, и что все эти известия сообщены ее врагами, желавшими сделать ее несчастливой»

Ночью в декабре 1741 года Елизавета Петровна и ее верные солдаты Преображенского полка вошли в Зимний дворец. Гвардейцы спешили. Елизавета не могла быстро шагать по снегу как ее бравая гвардия, тогда солдаты подхватили ее на плечи и внесли во дворец.

Войдя в комнату к спящей Анне Леопольдовне, Елизавета Петровна произнесла «Сестрица, пора вставать!»

Историк Николай Костомаров описывает свержение малолетнего императора: «Он спал в колыбельке. Гренадеры остановились перед ним, потому что цесаревна не приказала его будить прежде, чем он сам не проснется. Но ребенок скоро проснулся; кормилица понесла его в караульню. Елизавета Петровна взяла младенца на руки, ласкала и говорила: «Бедное дитя, ты ни в чем невиновно, виноваты родители твои!»

И она понесла его к саням. В одни сани села цесаревна с ребенком, в другие сани посадили правительницу и ее супруга... Елизавета возвращалась в свой дворец Невским проспектом. Народ толпами бежал за новой государыней и кричал «ура!». Ребенок, которого Елизавета Петровна держала на руках, услышав веселые крики, развеселился сам, подпрыгивал на руках у Елизаветы и махал ручонками. «Бедняжка! - сказала государыня. - Ты не знаешь, зачем это кричит народ: он радуется, что ты лишился короны!»

Анна Леопольдовна и ее супруг были отправлены в ссылку в Архангельскую область, где у них родилось еще четверо детей. На содержание Брауншвейгского семейства выделялось 10-15 тысяч рублей ежегодно. После смерти родителей дети Брауншвейгской семьи покинули Россию по приказу Екатерины Великой, их приняло Датское королевство.

Судьба узника Иоанна Антоновича сложилась печальнее. В 1744 году его отняли у родителей, мальчику было 4 года.

Опасаясь заговора, Елизавета Петровна приказала содержать Иоанна в полной изоляции, никто не должен был его видеть (похоже на историю «Железной маски»). Узника называли «Безымянным». Ему пытались дать новое имя - Григорий, но он на него не откликался. Как утверждали современники, арестант был обучен грамоте и узнал о своем царском происхождении.

Петр III и Иоанн Антонович

После смерти Елизаветы Петровны началось недолгое правление Петра III, который тайно навещал узника в тюрьме. Предполагают, что император был готов дать свободу Иоанну, но не успел, хитроумная супруга свергла Петра III.

Екатерина II, получившая корону при помощи дворцового переворота, особенно опасалась заговоров. Граф Панин изложил приказ императрицы:
«Ежели, паче чаяния, случится, чтоб кто пришел с командой или один, хотя б то был и комендант или иной какой офицер, без именного за собственноручным Ее И. В. подписанием повеления или без письменного от меня приказа и захотел арестанта у вас взять, то оного никому не отдавать и почитать все то за подлог или неприятельскую руку. Буде же так оная сильна будет рука, что спастись не можно, то арестанта умертвить, а живого никому его в руки не отдавать».

По официальной версии Иоанн Антонович был убит ночью летом 1764 года во время попытки подпоручика Василия Мировича освободить его. Убитому было 23 года. Стражники крепости исполнили приказ - убить узника при любой попытке его освобождения.

Мирович перед телом Ивана VI. Картина Ивана Творожникова (1884)

Сам Мирович был арестован и казнен как заговорщик. Есть предположения, что Екатерина сама инсценировала попытку заговора, чтобы умертвить царственного узника. Мирович был агентом императрицы, который до последней минуты жизни оставался уверен, что получит помилование.

Екатерина отдала распоряжение графу Панину, чтобы Иоанна Антоновича похоронили тайно: «Безыменного колодника велите хоронить по христианской должности в Шлиссельбурге, без огласки».

Граф Панин писал о похоронах узника: «Мертвое тело безумного арестанта, по поводу которого произошло возмущение, имеете вы сего же числа в ночь с городским священником в крепости вашей предать земле, в церкви или в каком другом месте, где б не было солнечного зноя и теплоты. Нести же его в самой тишине несколькими из тех солдат, которые были у него на карауле, дабы как оставляемое пред глазами простых и в движение приведенных людей тело, так и с излишними обрядами пред ним оного не могло их вновь встревожить и подвергнуть каким-либо злоключениям».

Точное место погребения Иоанна Антоновича осталось неизвестно. Появилось множество легенд о дальнейшей судьбе «Железной маски». Говорили, что ему удалось спасти. По одной версии предполагают, что он бежал за границу, по другой – укрылся в монастыре.

Как пишет историк Пыляев «император Александр I, по вступлении на престол, два раза приезжал в Шлиссельбург и приказывал отыскать тело Иоанна Антоновича; поэтому перерыли все под мусором и другим хламом, но ничего не нашли».

Иван VI Антонович (1740-1764) - российский император, правивший в 1740-1741 годах. На престол вступил в 2-месячном возрасте после смерти императрицы Анны Иоанновны. У почившей государыни детей не было, но она очень не хотела, чтобы государственная власть оказалась в руках потомков Петра I .

Из ближайших родственников у матушки-императрицы была лишь племянница Анна Леопольдовна (1718-1746) - дочь Екатерины Иоанновны (1691-1733), старшей сестры Анны Иоанновны. Вот на неё и были возложены все надежды рода Романовых, у которого не осталось ни одного прямого наследника по мужской линии.

В 1731 году государыня повелела, чтобы подданные присягнули на верность будущему ребёнку, который родится у Анны Леопольдовны. А в 1733 году для подросшей девушки нашли жениха. Стал им принц Антон Ульрих Брауншвейгский (1714-1776).

Он прибыл в Санкт-Петербург, но ни императрице, ни её двору, ни невесте не понравился. Несколько лет он проходил службу в русской армии, а в 1739 году его всё-таки обвенчали с заметно повзрослевшей невестой. В первой половине августа 1740 года у молодой пары родился мальчик. Назвали его Иваном. Так было положено начало Брауншвейгскому семейству.

Анна Леопольдовна, мать Ивана VI Антоновича
(неизвестный художник)

Вступление на престол Ивана VI Антоновича

Он находился в полной изоляции и даже не видел лиц своих охранников. В 1764 году подпоручик Василий Яковлевич Мирович, состоящий в штате охраны Шлиссельбургской крепости, собрал вокруг себя единомышленников и попытался освободить законного императора.

Но стражники вначале закололи Ивана саблями, а уж потом сдались восставшим мятежникам. Что же касается Мировича, то его после этого арестовали, судили как государственного преступника и обезглавили. Тело убитого императора тайно похоронили на территории Шлиссельбургской крепости.

Антон Ульрих Брауншвейгский (художник А. Рослин)

Брауншвейгское семейство

Ещё до ссылки Анна Леопольдовна родила в 1741 году девочку Екатерину (1741-1807). Уже живя в Холмогорах, женщина родила Елизавету (1743-1782), Петра (1745-1798) и Алексея (1746-1787). После последних родов умерла от родовой горячки.

Её муж Антон Ульрих Брауншвейгский делил все тяготы ссылки с женой и детьми. Когда в 1762 году на российский престол вступила Екатерина II, то она предложила принцу уехать из России, но без детей. Тот отказался бросить их одних в заточении. Умер этот человек в 1776 году в Холмогорах в возрасте 61 года.

Дети прожили в заточении почти 40 лет. Когда во время правления Екатерины II к ним приехал чиновник и поинтересовался об их желаниях, то пленники сказали: "Мы слышали, что за стенами тюрьмы на полях растут цветы. Нам бы хотелось их увидеть хотя бы один раз".

В 1780 году детей Антона Ульриха и Анны Леопольдовны выслали за границу в Данию. Там они впоследствии и умерли. Брауншвейгское семейство после их смерти перестало существовать.

Что же касается тех, кто совершил злодейства по отношению к абсолютно невинным людям, то божья кара их миновала. Возмездие свершилось лишь по прошествию 100 с лишним лет, когда были зверски убиты император Николай II и его семья . Наказание наступило, но на плаху пошли не сами злодеи, а их потомки. Божий суд всегда запаздывает, так как на Небесах своё представление о времени.

Алексей Стариков

Сын герцога Антона Ульриха Брауншвейг-Бевернского и Анны Леопольдовны , урождённой принцессы Мекленбургской, племянницы российской императрицы Анны Иоанновны .

В результате произведённого гвардией во главе с фельдмаршалом графом Христофором Минихом дворцового переворота 9 ноября регентшей при Иоанне Антоновиче, манифестом от его имени, назначена его мать Анна Леопольдовна .

В борьбе за власть различных придворных группировок Миних в марте был уволен в отставку. Фактически управление государством оставалось в руках Кабинета министров (граф А. И. Остерман , канцлер князь А. М. Черкасский , вице-канцлер граф М. Г. Головкин , до марта также Миних).

Последовал указ о высылке Иоанна Антоновича с семьёй за границу, но в пути они были задержаны в Риге , откуда 13 декабря года перевезены в крепость Динамюнде, в - в город Раненбург .

Литература

Граф М. А. Корф. Брауншвейгское семейство . М.: Прометей, 2003.
Соловьев, "История России" (тт. 21 и 22);
Неrmann, "Geschichte des Russischen Staates";
M. Семевский, "Иван VI Антоновича" ("Отеч. Записки", 1866, т. CLXV);
Брикнер, "Имп. Иоанн Антонович и его родственники. 1741-1807" (М., 1874);
"Внутренний быт русского государства с 17 октября 1740 г. по 20 ноября 1741 года" (изд. моск. арх. м-ва юстиции, т. I, 1880, т. II, 1886);
Бильбасов, "Geschichte Catherine II" (т. II);
"Судьба семейства правительницы Анны Леопольдовны" ("Русск. Старина" 1873 г., т. VII)
"Император Иоанн Антонович" ("Русск. Старина" 1879, тт. 24 и 25).

Использованные материалы

Статья "Иван VI Антонович" в: Сухарева О. В. Кто был кто в России от Петра I до Павла I . М., 2005. Стр. 205-207.
Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона.

Цифровое обозначении в российской исторической литературе разное. Варианты: Иоанн III (по числу царей от Иоанна Васильевича) либо Иоанн VI.