Дмитрий сергеевич лихачев жил работал в полную. Дмитрий Лихачев. «Мелочи поведения». Патриарх русской культуры

«Каждый из живущих на Земле вольно или невольно преподносит уроки окружающим: кто-то учит, как надо жить, кто-то — как не надо жить, кто-то учит, как надо поступать, кто-то — как не надо или не стоило бы поступать. Круг обучаемых может быть разный — это родные или близкие, соседи. И только у единиц этот круг становится всем обществом, всей нацией, всем народом, поэтому они получают право называться Учителями с большой буквы. Вот таким Учителем был Дмитрий Сергеевич Лихачев».

Владимир Александрович Гусев, директор Государственного Русского музея

28 ноября исполняется 110 лет со дня рождения академика Дмитрия Сергеевича Лихачева — русского мыслителя, ученого и писателя, жизнь которого стала великим подвигом за духовность русского народа и родную культуру. В его жизни, которая охватила почти целиком весь XX век, было многое: арест, лагерь, блокада и большая научная работа. Современники называли Лихачева «последней совестью нации» .

Дмитрий Сергеевич Лихачев родился 15 ноября (28 ноября — по новому стилю) 1906 года в Санкт-Петербурге, в зажиточной семье старообрядцев-безпоповцев федосеевского согласия .

В своих «Воспоминаниях» Дмитрий Сергеевич писал: «Моя мать была из купеческой среды. По отцу она была Коняева (говорили, что первоначально фамилия семьи была Канаевы и неправильно записана в паспорт кому-то из предков в середине XIX века). По матери она была из Поспеевых, имевших старообрядческую молельню на Расстанной улице у Раскольничьего моста близ Волкова кладбища: там жили старообрядцы федосеевского согласия. Поспеевские традиции и были самыми сильными в нашей семье. У нас по старообрядческой традиции никогда не было собак в квартире, но зато мы все любили птиц» .

Начало учебы в школе осенью 1914 года практически совпало с началом Первой мировой войны. Сначала Дмитрий Лихачев поступил учиться в старший приготовительный класс Гимназии Императорского Человеколюбивого Общества, а в 1915 году перешел учиться в знаменитую гимназию Карла Ивановича Мая на Васильевском острове.

Со школьных лет Дмитрий Сергеевич полюбил книгу — он не только читал, он активно интересовался книгопечатанием. Семья Лихачевых проживала в казенной квартире при типографии нынешнего Печатного Двора, и запах только отпечатанной книги, как вспоминал потом ученый, был для него лучшим ароматом, способным поднять настроение.

С 1923 по 1928 годы , после окончания гимназии, Дмитрий Лихачев учится на факультете общественных наук Ленинградского государственного университета , где получает первые навыки исследовательской работы с рукописями. Но в 1928 году , только успев окончить университет, молодой ученый попадает в Соловецкий лагерь особого назначения .

Поводом для его ареста и заключения в лагерь стало участие в работе полушутливой студенческой «Космической Академии Наук» , для которой Дмитрий Лихачев написал доклад о старой русской орфографии, замененной на новую в 1918 году . Он искренне считал старую орфографию более совершенной, и до самой своей смерти принципиально печатал на своей старинной машинке с «ятем» . Этого доклада оказалось достаточно, чтобы обвинить Лихачева, как и большинство его товарищей по Академии, в контрреволюционной деятельности. Дмитрия Лихачева осудили на 5 лет : полгода он провел в тюрьме, а затем был отправлен в лагерь на Соловецкий остров.

Соловецкий монастырь, основанный преподобными Зосимой и Саватием в XIII веке , в 1922 году был закрыт и превращен в Соловецкий лагерь особого назначения. Он стал местом, где отбывали срок тысячи заключенных. На начало 1930-х годов их численность доходила до 650 тысяч , из них 80% составляли «политические» заключенные и «контрреволюционеры».

День, когда этап Дмитрия Лихачева выгрузили из вагонов на пересыльном пункте в Кеми , запомнился ему навсегда. При высадке из вагона конвоир разбил ему сапогом в кровь лицо, над заключенными измывались, как только могли. Вопли конвоиров, крики принимавшего этап Белоозерова : «Здесь власть не советская, а соловецкая» . Именно это угрожающее высказывание позже послужило названием документального фильма 1988 года режиссера Марины Голдовской «Власть соловецкая. Свидетельства и документы» .

Всей уставшей и продрогшей на ветру колонне заключенных было приказано бегать вокруг столба, высоко поднимая ноги, — все это казалось настолько фантастическим, настолько нелепым в своей реальности, что Лихачев не выдержал и рассмеялся: «Когда я рассмеялся (впрочем, вовсе не от того, что мне было весело) , — писал Лихачев в «Воспоминаниях», — Белоозеров закричал на меня: «Смеяться потом будем», но не избил» .

В соловецкой жизни действительно было мало смешного — холод, голод, болезни, тяжелая работа, боль и страдания были повсюду:

На верхних нарах лежали больные, а из-под нар к нам потянулись ручки, прося хлеба. И в этих ручках тоже был указующий перст судьбы. Под нарами жили «вшивки» — подростки, проигравшие с себя всю одежду. Они переходили на «нелегальное положение» — не выходили на поверки, не получали еды, жили под нарами, чтобы их голыми не выгоняли на мороз, на физическую работу. Об их существовании знали. Просто вымаривали, не давая им ни пайков хлеба, ни супа, ни каши. Жили они на подачки. Жили, пока жили! А потом мертвыми их выносили, складывали в ящик и везли на кладбище.

Мне было так жалко этих «вшивок», что я ходил, как пьяный — пьяный от сострадания. Это было уже во мне не чувство, а что-то вроде болезни. И я так благодарен судьбе, что через полгода смог некоторым из них помочь .

Российский писатель, ветеран Великой Отечественной войны Даниил Александрович Гранин , близко знавший Дмитрия Лихачева, писал о его соловецких впечатлениях: «В рассказах о Соловках, где он сидел в лагере, нет описания личных невзгод. Что он описывает? Людей, с которыми он сидел, рассказывает, чем занимался. Грубость и грязь жизни не ожесточили его и, похоже, делали его мягче и отзывчивее» .

Сам Дмитрий Сергеевич позже скажет о заключении: «Пребывание на Соловках было для меня всю жизнь самым значительным периодом жизни» . Удивительно, что, вспоминая такое тяжелое время своей жизни, он называет его не страшной бедой, невыносимой каторгой, тяжелейшим испытанием, а просто «самым значительным периодом жизни» .

В Соловецком лагере Лихачев работал пильщиком, грузчиком, электромонтером, коровником, исполнял роль лошади — заключенных впрягали в телеги и сани вместо лошадей, жил в бараке, где по ночам тела скрывались под ровным слоем копошащихся вшей, умирал от тифа. Перенести все это помогала молитва, поддержка родных и друзей.

Жизнь в таких суровых условиях научила его дорожить каждым днем, ценить жертвенную взаимную помощь, оставаться самим собой и помогать другим переносить испытания.

В ноябре 1928 года на Соловках массово истребляли заключенных. В это время к Дмитрию Лихачеву приехали родители, и когда свидание закончилось, ему стало известно, что за ним приходили, чтобы расстрелять.

Узнав об этом, он не стал возвращаться в барак, а просидел до утра за поленницей. Выстрелы звучали один за одним. Счет расстрелянных шел на сотни. Что он ощущал в ту ночь? Этого никто не знает.

Когда над Соловками затеплился рассвет, он осознал, как он напишет позже, «нечто особое»: «Я понял: каждый день — подарок Бога. Было расстреляно ровное число: не то триста, не то четыреста человек. Ясно, что вместо меня был «взят» кто-то другой. И жить мне надо за двоих. Чтобы перед тем, которого взяли за меня, не было стыдно» .

В связи с его досрочным освобождением из лагеря начались обвинения, которые звучали и порой продолжают звучать в адрес ученого, самое нелепое из которых — в сотрудничестве Лихачева с «органами». Однако он не только не сотрудничал с властью в Соловецком лагере, но и отказывался от чтения атеистических лекций для заключенных. Подобные лекции были так необходимы лагерному начальству, прекрасно понимавшему, что Соловки — это святая обитель. Но атеистическую пропаганду из уст Лихачева никто так и не услышал.

В 1932 году , за полгода до истечения срока заключения, 25-летний Дмитрий Лихачев был освобожден: Беломорско-Балтийский канал, который строили узники, был успешно сдан, и «Сталин, в восторге , — пишет академик, — всех строителей освободил» .

После освобождения из лагеря и до 1935 года Дмитрий Сергеевич работает в Ленинграде литературным редактором.

Спутницей жизни Дмитрия Лихачева стала Зинаида Макарова , они поженились в 1935 году . В 1936 году по ходатайству президента Академии Наук СССР А. П. Карпинского с Дмитрия Лихачева была снята судимость, а в 1937 году у Лихачевых родились две дочки — близнецы Вера и Людмила .

В 1938 году Дмитрий Сергеевич становится научным сотрудником Института Русской литературы, знаменитого Пушкинского дома Академии Наук СССР, специалистом по древнерусской литературе, и за полтора года пишет диссертацию на тему: «Новгородские летописные своды XVII века» . 11 июня 1941 года он защитил диссертацию, став кандидатом филологических наук. Через 11 дней началась война. Лихачев был болен и слаб, на фронт его не взяли, и он остался в Ленинграде. С осени 1941 года по июнь 1942-го Лихачев находится в блокадном Ленинграде, а затем его и его семью эвакуируют в Казань . Его воспоминания о блокаде, написанные 15 лет спустя, запечатлели правдивую и страшную картину мученичества жителей Ленинграда, картину голода, невзгод, смертей — и удивительной силы духа.

В 1942 году ученый выпускает книгу «Оборона древнерусских городов» , которая была написана им в блокадном Ленинграде. В послевоенное время Лихачев становится доктором наук, защитив докторскую диссертацию по теме: «Очерки по истории литературных форм летописания XI-XVI веков» , затем профессором, лауреатом Сталинской премии, членом Союза писателей, членом-корреспондентом Академии наук.

Литература не существовала для него отдельно, он изучал ее вместе с наукой, живописью, фольклором и эпосом. Именно поэтому подготовленные им к изданию важнейшие произведения древнерусской литературы — «Повесть временных лет» , «Слово о полку Игореве» , «Поучения Владимира Мономаха» , «Слова о Законе и Благодати» , «Моления Даниила Заточника» — стали настоящим открытием истории и культуры Древней Руси, а главное, что читать эти произведения могут не только специалисты.

Дмитрий Лихачев писал: «Русь приняла христианство из Византии, а восточнохристианская Церковь разрешала христианскую проповедь и богослужение на своем национальном языке. Поэтому в истории литературы Руси не было ни латинского, ни греческого периодов. С самого начала, в отличие от многих западных стран, Русь обладала литературой на литературном языке, понятном народу» .

За эти труды, посвященные древнерусскому летописанию и в целом — литературе и культуре Древней Руси, Дмитрий Сергеевич получает и народное, и международное признание.

В 1955 году Лихачев начинает борьбу за сохранение исторических памятников и старины, часто выезжает на Запад с лекциями о древнерусской литературе. В 1967 году становится почетным доктором Оксфордского университета . В 1969 году его книга «Поэтика древнерусской литературы» была удостоена Государственной премии СССР.

Одновременно с работой во Всероссийском обществе охраны памятников истории и культуры он начинает вести борьбу с так называемым «русским национализмом», которую он продолжал до конца своей жизни.

«Национализм… самое тяжелое из несчастий человеческого рода. Как и всякое зло, оно скрывается, живет во тьме и только делает вид, что порождено любовью к своей стране. А порождено оно на самом деле злобой, ненавистью к другим народам и к той части своего собственного народа, которая не разделяет националистических взглядов» , — писал Дмитрий Лихачев.

В 1975-1976 годах на него совершается несколько покушений. В одном из таких покушений нападавший ломает ему ребра, но, несмотря на это, в свои 70 лет , Лихачев дает достойный отпор нападавшему и преследует того дворами. В эти же годы в квартире Лихачева проводят обыск, а затем несколько раз пытаются поджечь.

Вокруг имени Дмитрия Сергеевича сложилось немало легенд . Одним внушало подозрение его досрочное освобождение из лагеря, другие не понимали его отношения к Церкви, третьих настораживала неожиданная популярность академика у власти в 1980-1990-е годы. Однако Лихачев никогда не состоял в КПСС, отказывался подписывать письма против видных деятелей культуры СССР, не был диссидентом и стремился найти компромисс с советской властью. В 1980-е годы он отказался подписывать осуждающее Солженицына письмо «ученых и деятелей культуры» и выступил против исключения Сахарова из Академии наук СССР.

Лихачев любил свою работу. Избранной в студенческие годы сфере научных интересов, литературе и культуре Древней Руси, Дмитрий Лихачев был верен всю жизнь. В своих сочинениях он писал, почему он выбрал изучение именно Древней Руси:

Недаром в Древней Руси так была развита публицистика. Вот эта сторона древнерусской жизни: борьба за лучшую жизнь, борьба за исправление, борьба даже просто за военную организацию, более совершенную и лучшую, которая могла бы оборонять народ от постоянных вторжений, — она меня и притягивает. Я очень люблю старообрядчество не за самые идеи старообрядчества, а за ту тяжелую, убежденную борьбу, которую старообрядцы вели, особенно на первых этапах, когда старообрядчество было крестьянским движением, когда оно смыкалось с движением Степана Разина. Соловецкое восстание ведь было поднято после разгрома разинского движения беглыми разинцами, рядовыми монахами, у которых были на Севере очень сильные крестьянские корни. Это была борьба не только религиозная, но и социальная .

2 июля 1987 года Дмитрий Лихачев в качестве председателя правления Советского фонда культуры приехал в старообрядческий центр Москвы, на Рогожское. Здесь ему вручили подписанный церковный календарь для заместителя председателя правления Советского фонда культуры Раисы Максимовны Горбачевой . Дмитрий Лихачев стал ходатайствовать за старообрядчество перед М. С. Горбачевым , и меньше, чем через две недели после визита Лихачева, архиепископу Алимпию позвонили и спросили о нуждах старообрядцев. Вскоре на Рогожское поступили необходимые строительные материалы, золото для отделки крестов, стали постепенно возвращать здания.

Благочинный старообрядческих общин РПсЦ Московской области, настоятель Орехово-Зуевского старообрядческого храма Рожества Пресвятыя Богородицы, член Общественной палаты Московской области протоиерей Леонтий Пименов в газете «Старообрядец» №19 за 2001 год писал:

«Сегодняшним старообрядцам-ортодоксам, допытывающимся, а какого он был согласия, членом какой общины, что исполнял-не исполнял, хотелось бы ответить так: «От дел их познайте их», — это общеизвестно. Он был, судя по его трудам и лишениям, одной веры с Нестором Летописцем и Сергием Радонежским, протопопом Аввакумом и боярыней Морозовой, он чудом попал в наше время из дониконовской Святой Руси» .

Практически во всех своих интервью Дмитрий Сергеевич постоянно подчеркивал, что настоящая русская культура сохраняется только в старообрядчестве:

«Старообрядчество — это удивительное явление русской жизни и русской культуры. В 1906 году, при Николае II, старообрядцев наконец перестали преследовать законодательными актами. Но до этого их всячески притесняли, и эти преследования заставили их замкнуться в старых верованиях, в старых обрядах, в старых книгах - во всём старом. И получилась удивительная вещь! Своим упорством, своей приверженностью к старой Вере старообрядцы сохранили древнюю русскую культуру: древнюю письменность, древние книги, древнее чтение, обряды древние. В эту старую культуру входил даже фольклор — былины, которые на Севере главным образом сохранились, в старообрядческой среде» .

Дмитрий Сергеевич много писал о нравственной стойкости в вере старообрядцев, которая привела к тому, что и в труде, и в жизненных испытаниях старообрядцы были нравственно стойкими:

Это удивительный слой населения России — и очень богатый, и очень щедрый Всё то, что старообрядцы делали: рыбу ли ловили, плотничали или кузнечным делом занимались, или торговлей — они делали на совесть. С ними удобно и просто было заключать разные сделки. Они могли совершаться без всяких письменных договоров. Достаточно было слова старообрядцев, купеческого слова, и всё делалось без всякого обмана. Благодаря своей честности они и составили довольно зажиточный слой населения России. Уральская промышленность, к примеру, держалась на старообрядцах. Во всяком случае, до того, как при Николае I их особенно стали преследовать. Чугунолитейная промышленность, рыболовство на Севере — все это старообрядцы. Из старообрядцев вышли купцы Рябушинские и Морозовы. Высокие моральные качества выгодны для человека! Это ясно видно по старообрядцам. Они богатели и создавали благотворительные, церковные, больничные организации. У них не существовало капиталистической жадности .

Сложную Петровскую эпоху с ее грандиозными преобразованиями, ставшими трудным испытанием для народа, Дмитрий Сергеевич назвал возрождением древнерусского язычества: «Он (Петр I — прим. ред.) устроил из страны маскарад, эти ассамблеи были тоже своего рода скоморошьими действиями. Всешутейший собор — это тоже скоморошья бесовщина» .

Дар Дмитрия Сергеевича Лихачева своему народу — его книги, статьи, письма и воспоминания. Дмитрий Лихачев — автор фундаментальных трудов, посвященных истории русской и древнерусской литературы и русской культуры, автор сотен работ, в том числе более сорока книг по теории и истории древнерусской литературы, многие из которых переведены на английский, болгарский, итальянский, польский, сербский, хорватский, чешский, французский, испанский, японский, китайский, немецкий и другие языки.

Его литературные труды были обращены не только к ученым, но и к самому широкому кругу читателей, в том числе — к детям. Написаны они удивительно простым и в тоже время красивым языком. Дмитрий Сергеевич очень любил книгу, в книгах ему были дороги не только слова, но и мысли, чувства людей, которые писали эти книги или о которых они были написаны.

Не менее значимой, чем научную, Дмитрий Сергеевич считал просветительскую деятельность. На протяжении многих лет он отдавал все свои силы и время, чтобы донести свои мысли и взгляды до широких народных масс — вел передачи по Центральному телевидению, которые были построены в формате свободного общения академика с широкой зрительской аудиторией.

До последнего дня Дмитрий Лихачев занимался издательской и редакторской деятельностью, лично читая и корректируя рукописи молодых ученых. Он считал для себя обязательным отвечать на всю многочисленную корреспонденцию, которая приходила к нему из самых отдаленных уголков страны.

22 сентября 1999 года , всего за восемь дней до кончины своей земной жизни, Дмитрий Сергеевич Лихачев передал в книжное издательство рукопись книги «Раздумья о России» — исправленный и дополненный вариант книги, на первой странице которой было написано: «Современникам и потомкам посвящаю» , — это значит, что и перед самой кончиной Дмитрий Сергеевич больше всего думал о России, о родной земле и родном народе.

Свое старообрядческое видение он пронес через всю свою долгую жизнь. Так, на вопрос, по какому обряду он хотел бы быть похоронен, Дмитрий Сергеевич ответил: «По-старому» .

Скончался он 30 сентября 1999 года , всего лишь около двух месяцев не дожив до 93-х лет .

В 2001 году был учрежден Международный благотворительный фонд имени Д. С. Лихачева , его именем также названа площадь в Петроградском районе города Санкт-Петербурга .

Указом президента России Владимира Путина 2006 год , год столетия со дня рождения ученого, был объявлен Годом академика Дмитрия Лихачева .

В своих «Письмах о добром» , обращаясь ко всем нам, Лихачев пишет: «Есть свет и тьма, есть благородство и низость, есть чистота и грязь: до первых надо дорасти, а до вторых стоит ли опускаться? Выбирай достойное, а не легкое» .

Использованы фото с сайта ttolk.ru.

Дмитрий Сергеевич Лихачёв жил, работал в полную силу, работал ежедневно, много, несмотря на плохое здоровье. От Соловецкого лагеря особого назначения он получил язву желудка, кровотечения.

Почему он сохранил себя полноценным до 90 лет? Сам он объяснял свою физическую стойкость «резистентностью». Из его школьных друзей никто не сохранился. «Подавленность - этого состояния у меня не было. В нашей школе были революционные традиции, поощрялось составлять собственное мировоззрение. Перечить существующим теориям. Например, я сделал доклад против дарвинизма. Учителю понравилось, хотя он не был со мною согласен.

Я был карикатурист, рисовал на школьных учителей. Они смеялись вместе со всеми. Они поощряли смелость мысли, воспитывали духовную непослушность. Это всё помогло мне противостоять дурным влияниям в лагере. Когда меня проваливали в Академии наук, я не придавал этому значения, не обижался и духом не падал. Три раза проваливали!»

Он рассказывал мне: «В тридцать седьмом году меня уволили из издательства с должности корректора. Всякое несчастье шло мне на пользу. Годы корректорской работы были хороши, приходилось много читать. В войну не взяли, имел белый билет из-за язвы желудка.

Гонения персональные начались в семьдесят втором году, когда я выступил в защиту Екатерининского парка в Пушкине. И до этого дня злились, что я был против порубок в Петергофе, строительства там. Это шестьдесят пятый год. А тут, в семьдесят втором году, остервенели. Запретили упоминать меня в печати и на телевидении».

Скандал разразился, когда он выступил на телевидении против переименования Петергофа в Петродворец, Твери в Калинин. Тверь сыграла колоссальную роль в русской истории, как же можно отказываться! Сказал, что скандинавы, греки, французы, татары, евреи много значили для России.

В 1977 году его не пустили на съезд славистов.

Членкора Академии наук Лихачеву дали в 1953 году. В 1958-м провалили в Академии, в 1969-м - отклонили.

Ему удалось спасти в Новгороде застройку Кремля высотными зданиями, он спас в Питере - Невский проспект, портик Руска. «Разрушение памятников всегда начинается с произвола, которому не нужна гласность».

Он извлек древнерусскую литературу из изоляции, включив её в структуру европейской культуры.

У него ко всему был свой подход: ученые-естественники критикуют астрологические предсказания за антинаучность. Лихачёв - за то, что они лишают человека свободы воли.

Он не создал учения, но он создал образ защитника культуры, настоящего гражданина

Даже в случаях тупиковых, -говорит Дмитрий Сергеевич,- когда все глухо, когда вас не слышат, будьте добры высказывать своё мнение. Не отмалчивайтесь, выступайте. Я заставляю себя выступать, чтобы прозвучал хоть один голос.

Показать текст целиком

Даниил Александрович Гранин-русский советский писатель, общественный деятель, поднимает проблему умения достойно переживать жизненные трудности.

Поднятая Даниилом Граниным проблема является актуальной и на сегодняшний день. Автор проиллюстрировал то, как Дмитрий Лихачев с достоинством переживает жизненные трудности. Еще со школьных времен его поощряли за смелость мысли, наверное, поэтому в нем воспитались такие способности, как противостоять обстоятельствам, высказывать свое мнение, отстаивать свою точку зрения и извлекать уроки из всякого несчастья.

Автор убежден, что человек имеющий качества присуще Дмитрию Сергеевичу Лихачеву, сможет с достоинством пережить жизненные преграды. Даниил Гранин призывает извлекать уроки из всякого несчастья, не обижаться и не падать духом.

Я полностью согласна с мнение автора, который призывает иметь свой подход к жизненным трудностям. Действительно, для того чтобы с достоинством пережить трудности жизни, нужен сильный характер,смелость мысли, своя точка зрения.

Пример того, насколько человек был сильный духом, как его не сломила жизнь при всех несчастьях, обрушившихся на него, мы видим в рассказе Михаила Шолохова «Судьба человека». Г

Критерии

• 1 из 1 К1 Формулировка проблем исходного текста
• 1 из 3 К2

Академик Дмитрий Сергеевич Лихачев прожил долгую жизнь. Родился он 15 ноября (28 ноября - по новому стилю) 1906 года, а скончался 30 сентября 1999 года, всего лишь пару месяцев не дожив до 93 лет. Его жизнь почти целиком охватила XX век - век, наполненный и великими, и страшными событиями в российской и мировой истории.

Говоря о своих делах и обязанностях, мы обычно делим их на важные и мелочные, на великие и малые. Академик Лихачев имел более высокий взгляд на жизнь человека: он считал, что нет маловажных дел или обязанностей, нет пустяков, нет «мелочей жизни». Всё, что происходит в жизни человека, - важно для него.

«В жизни надо иметь служение - служение какому-то делу. Пусть это дело будет маленьким, оно станет большим, если будешь ему верен ».

Лихачев Дмитрий Сергеевич

Об академике Лихачеве слышали все, и не раз. Его называют и «символом русской интеллигенции XX века», и «патриархом русской культуры», и «выдающимся ученым», и «совестью нации»…

У него было много званий: исследователь литературы Древней Руси, автор множества научных и публицистических трудов, историк, публицист, общественный деятель, почетный член многих европейских академий, основатель журнала «Наше наследие», посвященного русской культуре.

За сухими строчками лихачевского «послужного списка» теряется то главное, чему он отдавал свои силы, свою душевную энергию, - защите, пропаганде и популяризации русской культуры.

Это Лихачев спасал от разрушения уникальные памятники архитектуры, это благодаря выступлениям Дмитрия Сергеевича, благодаря его статьям и письмам удалось предотвратить развал многих музеев и библиотек. Эхо его выступлений на телевидении можно было уловить в метро, в троллейбах, просто на улице.

Это о нём было сказано: «Наконец-то телевидение показало настоящего русского интеллигента». Популярность, мировая известность, признание в научных кругах. Получается идиллическая картина. Между тем, за плечами академика Лихачева отнюдь не гладкая дорога жизни…

Жизненный путь

Дмитрий Сереевич родился в Санкт-Петербурге. По отцу - православный, по матери - старообрядец (раньше в документах писали не национальность, а вероисповедание). На примере биографии Лихачева видно, что потомственная интеллигентность значит не меньше, чем дворянство.

Жили Лихачевы скромно, но находили возможность не отказываться от своего увлечения - регулярных посещений Мариинского театра. А летом снимали дачу в Куоккале, где Дмитрий приобщился к среде артистической молодежи.

В 1923 году Дмитрий поступил на этнолого-лингвистическое отделение факультета общественных наук Петроградского университета. В какой-то момент вошел в студенческий кружок под шуточным названием «Космическая академия наук».

Участники этого кружка регулярно собирались, читали и обсуждали доклады друг друга. В феврале 1928 года Дмитрий Лихачев был арестован за участие в кружке и осужден на 5 лет «за контрреволюционную деятельность». Следствие длилось полгода, после чего Лихачев был отправлен в Соловецкий лагерь.

Опыт жизни в лагере Лихачев назвал потом своим «вторым и главным университетом». Он сменил на Соловках несколько видов деятельности. Например, работал сотрудником Криминологического кабинета и организовывал трудовую колонию для подростков.

«Из всей этой передряги я вышел с новым знанием жизни и с новым душевным состоянием, - рассказывал Дмитрий Сергеевич. - То добро, которое мне удалось сделать сотням подростков, сохранив им жизнь, да и многим другим людям, добро, полученное от самих солагерников, опыт всего виденного создали во мне какое-то очень глубоко залегшее спокойствие и душевное здоровье ».

Лихачев был освобожден досрочно, в 1932 году. Он вернулся в Ленинград, работал корректором в издательстве Академии наук (получить более серьезную работу мешало наличие судимости).

В 1938-м стараниями руководителей Академии наук СССР с Лихачева была снята судимость. Тогда Дмитрий Сергеевич поступил на работу в Институт русской литературы АН СССР (Пушкинский Дом).

Войну Лихачевы (к тому времени Дмитрий Сергеевич был женат, у него было две дочери) частично пережили в блокадном Ленинграде. После страшной зимы 1941–1942 годов их эвакуировали в Казань. После пребывания в лагере здоровье Дмитрия Сергеевича было подорвано, и он не подлежал призыву на фронт.

Главной темой Лихачева-ученого стала древнерусская литература. В 1950 году под его научным руководством были подготовлены к изданию в серии «Литературные памятники» две книги - «Повесть временных лет» и «Слово о полку Игореве».

Дмитрий Сергеевич умел находить в русском Средневековье то, что соединяет нас с прошлым, ибо человек - часть общества и часть его истории. Сквозь призму истории русского языка и литературы он постигал культуру своего народа и старался приобщить к ней современников.

Пятьдесят с лишним лет он проработал в Пушкинском доме, возглавлял в нём отдел древнерусской литературы. А скольким талантливым людям помог в жизни Дмитрий Сергеевич… Андрей Вознесенский писал, что своими предисловиями Лихачев помог выйти не одной «трудной» книге.

И не только предисловиями, но и письмами, отзывами, ходатайствами, рекомендациями, советами. Можно с уверенностью сказать, что десятки, сотни талантливых ученых и писателей обязаны поддержке Лихачева, который сыграл важную роль в их личной и творческой судьбе.

Академик Лихачев стал неформальным лидером нашей культуры. Когда же появился в нашей стране Фонд культуры, Дмитрий Сергеевич с 1986 по 1993 год стал неизменным председателем его правления. В это время Фонд культуры становится фондом культурных идей.

Лихачев прекрасно понимал, что сберечь, сохранить, а главное, извлечь всё духовное богатство культуры минувших времен способен только человек нравственно полноценный, эстетически восприимчивый. И он нашел, пожалуй, самый эффективный способ достучаться до сердца и разума своих современников - стал выступать на радио и телевидении.

Лихачев - патриот по своей природе, патриот скромный и ненавязчивый. Он не был аскетом. Любил поездки, комфорт, но жил в скромной городской квартире, тесной по современным понятиям для ученого мирового класса. Она была завалена книгами. И это сегодня, когда тяга к роскоши охватила все слои общества.

Дмитрий Сергеевич был необычайно легок на подъем. Все журналисты знают, как трудно было застать его дома. Ему и в 90 лет был интересен весь мир, и он был интересен всему свету: все университеты мира звали его в гости, а принц Чарльз помогал ему издавать рукописи Пушкина и давал в его честь обед.

Даже за 2,5 месяца до смерти летом 1999 года Лихачев договаривался о выступлении на Пушкинской конференции в Италии. Он умер 30 сентября 1999 года и был похоронен на Комаровском кладбище в Санкт-Петербурге.

Заметки и мысли о «мелочах» жизни

Последние книги Лихачева похожи на проповеди или на поучения. Что же пытается нам внушить Лихачев? Что объяснить, чему научить?

В предисловии к книге «Письма о добром и прекрасном» Дмитрий Сергеевич пишет: «Попробуйте держать бинокль в дрожащих руках - ничего не увидите ». Для восприятия красоты окружающего мира человек сам должен быть душевно красивым.

Вспоминая Дмитрия Сергеевича, почитаем выдержки из его писем:

«Что же самое главное в жизни? Главное может быть у каждого свое собственное, неповторимое. Но всё же главное должно быть добрым и значительным. Человек должен думать о смысле своей жизни - оглядывать прошлое и заглядывать в будущее.

Люди, ни о ком не заботящиеся, как бы выпадают из памяти, а люди, служившие другим, служившие по-умному, имеющие в жизни добрую и значительную цель, запоминаются надолго».

«В чём самая большая цель жизни? Я думаю: увеличивать добро в окружающем нас. А добро - это прежде всего счастье всех людей. Оно слагается из многого, и каждый раз жизнь ставит перед человеком задачу, которую важно уметь решать. Можно и в мелочи сделать добро человеку, можно и о крупном думать, но мелочь и крупное нельзя разделять… »

«В жизни ценнее всего доброта… доброта умная, целенаправленная. Знать это, помнить об этом всегда и следовать путями доброты - очень и очень важно ».

«Забота - вот то, что объединяет людей, крепит память о прошлом, направлена целиком на будущее. Это не само чувство - это конкретное проявление чувства любви, дружбы, патриотизма. Человек должен быть заботлив. Незаботливый или беззаботный человек - скорее всего, человек недобрый и не любящий никого ».

«У Белинского где-то в письмах, помнится, есть такая мысль: мерзавцы всегда одерживают верх над порядочными людьми потому, что они обращаются с порядочными людьми как с мерзавцами, а порядочные люди обращаются с мерзавцами как с порядочными людьми .

Глупый не любит умного, необразованный образованного, невоспитанный воспитанного и т. д. И всё это прикрываясь какой-нибудь фразой: “Я человек простой…”, “Я не люблю мудрствований”, “Я прожил свою жизнь и без этого”, “Всё это от лукавого” и т. д. А в душе ненависть, зависть, чувство собственной неполноценности ».

«Самое восхитительное свойство человека - любовь. В этом связанность людей выражается наиболее полно. А связанность людей (семьи, деревни, страны, всего земного шара) - это основа, на которой стоит человечество ».

«Добро не может быть глупо. Добрый поступок никогда не глуп, ибо он бескорыстен и не преследует цели выгоды или “умного результата”… Говорят “добренький”, когда хотят оскорбить ».

«Если человек перестанет быть творческим существом и быть устремленным в будущее, он перестанет быть человеком ».

«Жадность - это забвение собственного достоинства, это попытка поставить свои материальные интересы выше себя, это душевная кособокость, жуткая направленность ума, крайне его ограничивающая, жухлость умственная, жалкость, желтушный взгляд на мир, желчность к себе и другим, забвение товарищества ».

«Жизнь - прежде всего это творчество, но это не значит, что каждый человек, чтобы жить, должен родиться художником, балериной или ученым ».

«Жить в нравственном отношении надо так, как если бы ты должен был умереть сегодня, а работать так, как если бы ты был бессмертен ».

«Земля - наш крошечный дом, летящий в безмерно большом пространстве… Это беззащитно летящий в колоссальном пространстве музей, собрание сотен тысяч музеев, тесное скопище произведений сотен тысяч гениев ».

В чем же всё-таки феномен Лихачева? Ведь он, в сущности, был боец-одиночка. В его распоряжении не было ни партии, ни движения, не было ни влиятельной должности, ни правительственной верхушки. Ничего. В его распоряжении были лишь моральная репутация и авторитет.

Те, кто сегодня хранят наследие Лихачева , убеждены - необходимо вспоминать Дмитрия Сергеевича чаще, не только когда проводятся общенародные юбилейные мероприятия.

Всё острее ощущается - настало время честной попытки переосмысления происходящего со страной и всеми нами, оттого обращение к культурным и нравственным ценностям особенно важно.

1989. Академик Дмитрий Лихачев, Фото: Д. Бальтерманц

Причуды времени

Счастье, что в нашей коллективной культурной памяти советская эпоха отразилась не только как время гимнов и репрессий. Мы помним ее героев. Мы знаем их в лицо, знаем их голоса. Кто-то защищал страну с винтовкой в руках, кто-то – с архивными документами.

Очень точно представляют одного из таких героев строки из книги Евгения Водолазкина: «Человеку, с устройством русской жизни не знакомому, трудно было бы объяснить, почему к заведующему Отделом древнерусской литературы приходили за поддержкой провинциальные библиотекари, директора институтов, известные политики, учителя, врачи, художники, сотрудники музеев, военные, бизнесмены и изобретатели. Иногда приходили сумасшедшие».

Тот, о ком пишет Водолазкин, — Дмитрий Сергеевич Лихачев (1906-1999).

К главному специалисту по древнерусской культуре приходили как к главному специалисту по всему хорошему.

Но почему уже совсем немолодого Лихачева избивали в подъезде, поджигали квартиру? Кто-то так агрессивно выражал свое несогласие с его трактовкой «Слова о полку Игореве»?..

Просто Лихачев не участвовал в хоровом осуждении Андрея Сахарова. Он имел смелость помогать Александру Солженицыну в создании «Архипелага ГУЛАГа». Он занялся борьбой с неграмотной реставрацией, с бездумными сносами памятников архитектуры. Это потом, спустя десятилетия, за активную гражданскую позицию стали награждать. А тогда Дмитрий Сергеевич сам пытался ограждать себя от нападок и нападений. Не надеясь на здравый смысл окружающих и милицию.

И вот что важно: он не переживал это как личную обиду, унижение достоинства. Ему было обидно, что житейская суета отнимала у него время от занятий наукой. Вообще, судьба довольно парадоксально распорядилась личным временем академика Лихачева. Он — мне кажется, грустно улыбаясь, — писал: «Время меня перепутало. Когда я мог что-то сделать, я сидел корректором, а теперь, когда я быстро устаю, меня оно завалило работой».

И результатами этой невероятной работы мы пользуемся каждый день. Даже если мы не перечитываем регулярно статьи Лихачева, мы смотрим телеканал «Культура». А создавался он по инициативе неравнодушных к культуре людей – в том числе и Дмитрия Сергеевича.

Чтобы не врали…

Далеко не все из написанного Лихачевым мне удалось прочесть. И не только потому, что до некоторых вещей не доросла. Просто бесконечное количество раз перечитываю его воспоминания. Дмитрий Сергеевич, глубоко чувствуя слово и формы его литературного бытования, ощущал все опасности мемуарного жанра. Но той же причине он понимал и его возможности, степень полезности. Поэтому на вопрос: «Стоит ли писать воспоминания?» — он уверенно отвечает:

«Стоит – чтобы не забылись события, атмосфера прежних лет, а главное, чтобы остался след от людей, которых, может быть, никто больше никогда не вспомнит, о которых врут документы».

Фото: hitgid.com

И академик Лихачев пишет — без самодовольства и морального самоистязания. Что самое примечательное в его воспоминаниях? То, что пишутся они от лица Ученика в высоком смысле слова. Есть такой тип людей, для которых ученичество – это образ жизни. Дмитрий Сергеевич с большой любовью пишет о своих учителях – школьных, университетских. О тех, с которыми его сводила жизнь уже за пределами общепринятого «ученического» возраста и за пределами учебных аудиторий. Любую ситуацию, даже крайне неблагоприятную, он готов рассматривать как урок, возможность чему-либо научиться.

Рассказывая о своих школьных годах, он не столько делится своими личными впечатлениями, сколько воссоздает для современного читателя живые образы знаменитой в свое время школы Карла Мая, замечательной школы Лентовской. И все это он погружает в атмосферу родного, любимого им Петербурга-Петрограда-Ленинграда. Семейная память напрямую связана у Лихачева с историей этого города.

Семья Лихачевых была известна в Петербурге еще в XVIII веке. Работа с архивами позволила Дмитрию Сергеевичу проследить петербургскую историю рода, начиная с прапрадеда — Павла Петровича Лихачева, успешного купца. Дед ученого, Михаил Михайлович, занимался уже другим делом: возглавлял артель полотеров. Отец, Сергей Михайлович, проявил самостоятельность. Он довольно рано стал зарабатывать сам, успешно окончил реальное училище и поступил в Электротехнический институт. Молодой инженер женился на Вере Семеновне Коняевой, представительнице купеческой семьи с глубокими старообрядческими традициями.

1929 год. Лихачевы. Дмитрий - в центре

Родители Дмитрия Сергеевича жили скромно, без размаха. Но была в этой семье настоящая страсть – Мариинский театр. Квартира снималась всегда поближе к обожаемому театру. Чтобы абонировать удобную ложу и достойно выглядеть, родители изрядно экономили. Спустя десятилетия, пройдя Соловки, блокаду, жесткие идеологические «проработки», академик Лихачев напишет: «Дон Кихот», «Спящая» и «Лебединое», «Баядерка» и «Корсар» неразрывны в моем сознании с голубым залом Мариинского, входя в который я и до сих пор ощущаю душевный подъем и бодрость».

А пока, окончив школу, юноша, которому нет и 17 лет, поступает в Ленинградский (уже так!) университет. Он становится студентом этнолого-лингвистического отделения факультета общественных наук. И почти сразу всерьез начинает заниматься древнерусской литературой. С особой любовью Лихачев вспоминает семинары Льва Владимировича Щербы. Они велись по методике медленного чтения. За год успевали пройти всего несколько строк художественного произведения. Дмитрий Сергеевич вспоминает: «Мы доискивались грамматически ясного, филологически точного понимания текста».

В университетские годы (1923-1928) приходит и точное понимание того, что происходит в стране. Аресты, казни, высылки начались уже в 1918 году. Лихачев очень жестко пишет о десятилетиях красного террора:

«Пока в 20-х и начале 30-х годов тысячами расстреливали офицеров, «буржуев», профессоров и особенно священников и монахов вместе с русским, украинским и белорусским крестьянством – это казалось «естественным». <…> В годах 1936-м и 1937-м начались аресты видных деятелей всевластной партии, и это, мне кажется, больше всего поразило воображение современников».

Переломным в жизни Лихачева стал февраль 1928 года. Обыск и арест. За что? За участие в шутливом молодежном кружке «Космическая Академия Наук»? За найденную (по наводке приятеля-предателя) книгу «Международное еврейство»? Сам Лихачев не указывает точную, внятную причину ареста. Может быть, ее и не было. Но было, по его убеждению, вот что: «Монологическая культура «пролетарской диктатуры» сменяла собой полифонию интеллигентской демократии».

Соловецко-советская жизнь

Фото: pp.vk.me

В воспоминаниях о тюрьме, о доме предварительного заключения читателя поражают не стены с плесенью, не крысы, а… выступления с докладами, обсуждения теорий. Не в силах объяснить абсурдность происходящего, Лихачев, удивляясь и иронизируя, пишет: «Странные все-таки дела творились нашими тюремщиками. Арестовав нас за то, что мы собирались раз в неделю всего на несколько часов для совместных обсуждений волновавших нас вопросов философии, искусства и религии, они объединили нас сперва в общей камере тюрьмы, а потом надолго в лагерях».

Осмысляя годы, проведенные на Соловках, Лихачев говорит о многом: о встречах с людьми всех уровней нравственности, о вшах и «вшивках» — подростках, проигравших все свои вещи и живших под нарами, без пайка, — о храмах и иконах. Но больше всего впечатляет то, как в этом аду сохранялась умственная жизнь, интерес к познанию. И, конечно, чудеса сострадания, взаимопомощи.

Можно было бы сказать, что в 1932 году после выдачи документов об освобождении для Лихачева заканчивались беды. Но это, увы, не так. Впереди – трудности с трудоустройством, искусно возводимые недоброжелателям препятствия для научной работы, испытания блокадным голодом… Из воспоминаний:

«…Нет! голод несовместим ни с какой действительностью, ни с какой сытой жизнью. Они не могут существовать рядом. Одно из двух должно быть миражом: либо голод, либо сытая жизнь. Я думаю, что подлинная жизнь - это голод, все остальное мираж. В голод люди показали себя, обнажились, освободились от всяческой мишуры: одни оказались замечательные, беспримерные герои, другие - злодеи, мерзавцы, убийцы, людоеды. Середины не было. Все было настоящее…»

Мужественно преодолевая все это, Лихачев не позволил своему сердцу превратиться в броню. Удержался он и от другой крайности – от мягкотелости, бесхребетности.

Нашли ошибку? Выделите ее и нажмите левый Ctrl+Enter .

Уже выросло целое поколение, которое не помнит Дмитрия Лихачева. Но некоторые люди заслуживают того, чтобы о них вспоминали. В жизни этого выдающегося учёного и духовного сподвижника было много поучительного. И для любого мыслящего человека не будет лишним выяснить для себя - кто такой был Лихачев Дмитрий Сергеевич, краткая биография его представляет интерес.

Выдающийся русский мыслитель и учёный

Не так уж много встречается в общественно-политической жизни российского социума людей, чьё значение явно возвышается над сиюминутными конъюнктурными страстями. Личностей, за которыми признавалась бы роль морального авторитета если и не всеми, то явным большинством.

Тем не менее, такие люди иногда встречаются. Одним из них является Лихачев Дмитрий Сергеевич, биография которого вместила в себя столь много, что хватило бы на серию увлекательных исторических романов о России двадцатого века. Со всеми его катастрофами, войнами и противоречиями. Начало его жизни пришлось на серебряный век русской культуры. А умер он за год до наступления третьего тысячелетия. На исходе И всё-таки верил в будущее России.

Некоторые факты из жизни академика

Дмитрий Лихачев появился на свет в 1906 году в Санкт-Петербурге, в скромного достатка. Получил классическое среднее образование и продолжил путь к знаниям на филологическом отделении факультета общественных наук Ленинградского университета. На его беду, в студенческой среде функционировал полуподпольный кружок, изучавший старинную славянскую филологию. Членом его был и Дмитрий Лихачев. Биография его в этой точке резко меняет своё направление. В 1928 году он был арестован по стандартному обвинению в антисоветской деятельности и вскоре оказался на в Белом море.

Немного позже Дмитрий Лихачев был переведён на Был освобождён досрочно в 1932 году.

После ГУЛАГа

Ему прошлось пройти через ад сталинских лагерей, но годы заключения не сломали молодого человека. После возвращения в Ленинград Дмитрий Лихачев смог завершить образование и даже добиться снятия судимостей. Всё своё время и силы отдаёт научной работе. Его исследования в филологических сферах нередко основываются на опыте, приобретённом в лагерях. Во время войны Дмитрий Лихачев остаётся в блокадном Ленинграде. Не прекращает исследований древнерусских летописей в блокадную зиму. Один из его трудов посвящён истории обороны русских городов в эпоху монголо-татарского нашествия. Эвакуируется из города по Дороге жизни только летом 1942 года. Продолжает работу в Казани.

Его труды в области истории и филологии постепенно начинают приобретать всё большую значимость и авторитет в российском интеллектуальном пространстве.

Континент русской культуры

Всемирное признание Дмитрий Лихачев приобрёл в результате обширных фундаментальных исследований в различных сферах русской культуры и филологии от ранней славянской письменности до наших дней. Пожалуй, никто до него столь всеобъемлющим образом не описывал и не исследовал тысячелетний контент русской и славянской культуры и духовности. Её неразрывную связь с мировыми культурными и интеллектуальными вершинами. Неоспоримая заслуга академика Лихачева заключается ещё и в том, что на протяжении длительного времени он концентрировал и координировал научные силы в важнейших исследовательских направлениях.

И вновь ставший Петербургским, бывший Ленинградский университет, помимо всего прочего, будет известен ещё и тем, что здесь когда-то учился и потом долгие годы вёл научно-исследовательскую и преподавательскую деятельность академик Лихачев Дмитрий Сергеевич. Биография его неразрывно переплетена с судьбой знаменитого университета.

Общественное служение

Не менее значимой, чем научную, Дмитрий Лихачев считал просветительскую деятельность. На протяжении многих десятилетий он отдавал все свои силы и время доведению своих мыслей и взглядов до широких народных масс. На его передачах по Центральному телевидению во второй половине восьмидесятых выросло целое поколение тех, кто сегодня составляет интеллектуальную элиту российского социума. Эти программы были построены в формате свободного общения академика с широкой зрительской аудиторией.

До последнего дня Дмитрий Лихачев занимался издательской и редакторской деятельностью, лично читая и корректируя рукописи молодых учёных. Он считал для себя обязательным отвечать на всю многочисленную корреспонденцию, которая приходила к нему иной раз из самых отдалённых уголков страны, от людей, небезразличных к судьбе России и русской культуры. Существенно, что Дмитрий Сергеевич был категорическим противником национализма в любой его форме. Он отрицал конспирологические доктрины в понимании исторических процессов и не признавал за Россией мессианской роли в глобальной истории человеческой цивилизации.