Типология. Морфологические типы языков

Наиболее разработанной является морфологическая типология, учитывающая ряд признаков. Из них самыми важными являются: 1) общая степень сложности морфологической структуры слова и 2) типы грамматических морфем, используемых в данном языке, в частности в качестве аффиксов. Оба признака фактически фигурируют уже в типологических построениях XIX в., а в современном языковедении их принято выражать количественными показателями, так называемыми типологическими индексами. Метод индексов был предложен американским лингвистом Дж. Гринбергом, а затем усовершенствован в трудах ученых разных стран.

Общая степень сложности морфологической структуры слова может быть выражена количеством морфов, приходящимся в среднем на одну словоформу. Это так называемый индекс синтетичности, вычисляемый по формуле M/W, где М - количество морфов в отрезке текста на данном языке, a W (от англ. word) — количество речевых слов (словоупотреблений) в этом же отрезке.

Разумеется, для подсчета нужно брать естественные и более или менее типичные тексты на соответствующем языке (обычно берутся тексты длиной не менее 100 словоупотреблений). Теоретически мыслимым нижним пределом для индекса синтетичности является 1: при такой величине индекса количество морфов равно количеству словоупотреблений, т. е. каждая словоформа является одноморфемной.

В действительности нет ни одного языка, в котором каждое слово всегда совпадало бы с морфемой, поэтому при достаточной длине текста величина индекса синтетичности всегда будет выше единицы. Наиболее низкую величину Гринберг получил для вьетнамского: 1,06 (т. е. на 100 слов 106 морфов). Для английского он получил цифру 1,68, для санскрита — 2,59, для одного из эскимосских языков — 3,72. Для русского языка, по подсчетам разных авторов, получены цифры от 2,33 до 2,45.

Языки с величиной индекса ниже 2 (помимо вьетнамского и английского, китайский, персидский, итальянский, немецкий, датский и др.) называют аналитическими, с величиной индекса от 2 до 3 (помимо русского и санскрита, древнегреческий, латынь, литовский, старославянский, чешский, польский, якутский, суахили и др.) — синтетическими и с величиной индекса выше 3 (помимо эскимосских, некоторые другие палеоазиатские, америндейские, некоторые кавказские языки) — полисинтетическими.

С качественной стороны аналитические языки характеризуются тенденцией к раздельному (аналитическому) выражению лексических и грамматических значений: лексические значения выражаются знаменательными словами, чаще всего не содержащими в себе никаких грамматических морфем, а грамматические значения — главным образом служебными словами и порядком слов. В ряде аналитических языков сильно развиты тоновые противопоставления. Аффиксы используются в малой степени, а в некоторых аналитических языках, так называемых изолирующих (вьетнамском, кхмерском, древнекитайском), их почти вовсе нет.

Встречающиеся в этих языках неодноморфемные слова, как правило, являются сложными (обычно двухкорневыми). Поскольку знаменательное слово почти никогда не несет здесь в самом себе никаких показателей синтаксической связи с другими словами в предложении, оно оказывается как бы изолированным (откуда название «изолирующие»). Некоторые лингвисты, подчеркивая роль порядка слов в изолирующих языках, называют их «позиционными».

Синтетические языки с качественной стороны характеризуются тенденцией к синтезированию, объединению в рамках одной словоформы лексической (иногда ряда лексических) и одной или нескольких грамматических морфем. Эти языки, следовательно, довольно широко пользуются аффиксами.

В еще большей мере нанизывание в одном слове ряда аффиксов типично для полисинтетических языков. Общее обозначение для обеих групп — аффиксальные языки. Для всех этих языков характерно высокое развитие формообразования, наличие богато разветвленных, сложных формообразовательных парадигм, построенных как ряды синтетических (иногда отчасти и аналитических) форм. В некоторых полисинтетических языках, кроме того, в более или менее широких масштабах используется инкорпорация. По этому признаку, характеризующему уже не столько структуру слова, сколько структуру синтаксических единиц, подобные языки называют «инкорпорирующими».

Ю.С. Маслов. Введение в языкознание — Москва, 1987 г.

Понятие языкознания. Разделы языкознания.

Языкознание – это наука о естественном человеческом языке, изучающая его строение, функционирование и историческое развитие, его свойства и функции.

Языкознание – это наука обо всех языках мира как индивидуальных представителях естественного человеческого языка. В настоящее время на земле существует около трех-семи тысяч языков. Точную цифру установить невозможно, что обуславливается, с одной стороны, обилием диалектов в тех или иных языках.

Языкознание делится на разделы: общее и частные.

Общее языкознание делится на следующие основные уровни языка: фонетический, морфологический, лексический, синтаксический.

Фонетика – наука о звуковой стороне языка, предметом ее изучения являются звуки речи.

Лексикология занимается изучением словаря (лексики) языка.

Морфология – это та часть грамматического строя языка, которая объединяет грамматические классы слов (части речи), принадлежащие этим классам грамматические (морфологические) категории и формы слов.

Си́нтаксис – раздел лингвистики, изучающий строение словосочетаний и предложений и функциональное взаимодействие в них различных частей речи. Является составной частью грамматики.

Частные науки о языке изучают отдельные языки и их группы. По объекту исследования различают следующие частные науки о языке: 1) по отдельному языку – русистику, японистику и т.д.; 2) по группе родственных языков – славяноведение, тюркологию и т.д.; 3) по географической принадлежности языков – балканистику, кавказоведение и т.д.

Морфологическая классификация языков.

Языки могут быть объединены в одну типологическую группу на основе особенностей своей морфологической структуры. Морфологическая структура слова есть совокупность его морфем.

Классификация, основанная на морфологической структуре слова, называется морфологической.

Согласно морфологической классификации языки делятся на четыре группы: 1) корнеизолирующие, или аморфные, 2) агглютинативные, 3) флективные, 4) инкорпорирующие, или полисинтетические.

Для корнеизолирующих языков характерно отсутствие словоизменения, основа слова совпадает с корнем. Большую грамматическую значимость имеет порядок слов. К таким языкам относятся китайский, вьетнамский, дунганский, мыонг и др. По направлению к корнеизоляции эволюционирует современный английский язык.

Языки второго типа называются агглютинативными, или агглютинирующими. Языкам этого типа присуща развитая система словоизменения, в которой каждое грамматическое значение имеет свой собственный показатель. Для агглютинативных языков характерно наличие единого для всех существительных типа склонения и единого для всех глаголов типа спряжения. К агглютинативному типу языков относятся тюркские, тунгусо-манчжурские, угро-финские и некоторые другие языки, а также язык эсперанто (международный язык, интернациональные слова, часто понятные без перевода, и 16 основных грамматических правил).

Третий тип представляют флективные языки. Для языков данного типа характерна развитая система словоизменения и способность передать несколько грамматических значений одним показателем. К флективному типу языков относятся славянские, балтийские, италийские, некоторые из индийских и иранских языков.

К четвертому типу относятся инкорпорирующие языки. Языкам этого типа присуще объединение целого предложения в одно большое сложное слово. При этом грамматические показатели оформляют не отдельные слова, а все слово-предложение в целом.

Языки могут быть классифицированы не только в соответствии со своим происхождением от одного общего языка-предка, но и исходя из особенностей своей морфологической структуры. Такая классификация называется морфологической.

Согласно морфологической классификации, все языки мира распределяются между четырьмя типами. К первому типу относятся так называемые корнеизолирующие или аморфные языки. Для этих языков характерно полное или почти полное отсутствие словоизменения и, как следствие этого, очень большая грамматическая значимость порядка слов. К корнеизолирующим языкам относятся китайский, вьетнамский, дунганский, мыонг и мн. др. По направлению к корнеизоляции эволюционирует современный английский язык.

Второй тип составляет флективные или фузионные языки. Сюда относятся славянские, балтийские, италийские, некоторые из индийских и иранских языков. Для языков этого типа характерна развитая система словоизменения и способность передавать всю гамму грамматических значений одним показателем. Так, например, в русском слове «дома» окончание слова «-а» является одновременно знаком и мужского рода, и множественного числа и именительного падежа.

Языки третьего типа называются агглютинативными или агглютинирующими. Сюда относятся тюркские, тунгусо-манчжурские, угро-финские, картвельские, андаманские и некоторые другие языки. Принцип агглютинации положен также в основу грамматики искусственного языка эсператно. Для языков этого типа характерна, как и для флективных языков, развитая система словоизменения, но, в отличие от флективных языков, в агглютинативных языках каждое грамматическое значение имеет свой собственный показатель.

Для примера возьмем творительный падеж множественного числа коми-пермяцкого слова «син» (глаз) - «синнэзoн». Здесь морфема «нэз» является показателем множественного числа, а морфема «oн» - показателем творительного падежа. Агглютинация, при которой морфемы, образующие грамматическую форму слова находятся после корня, называется постфигирующей. Наряду с ней существует агглютинация, использующая для образования грамматической формы слова морфемы, стоящие перед корнем - приставки. Такая агглютинация называется префигирующей.

Префигирующая агглютинация широко распространена в языках банту (Африка). В языке суахили, например, в глагольной форме anawasifu - «хвалит» приставка а- обозначает третье лицо, - na - настоящее время, а - wa - указывает на то, что действие, обозначаемое этим глаголом производится живым существом. В грузинском и других картвельских языках мы встречаемся с двусторонней агглютинацией: морфемы, образующие граматическую форму слова, располагаются по обе стороны от корня. Так, в грузинской глагольной форме «вмушаобт» - «работаем» приставка в- обозначает первое лицо, а суффикс т - множественное число.

Для агглютинативных языков характерно наличие единого для всех существительных типа склонения и единого для всех глаголов типа спряжения. Во флективных языках, наоборот, мы сталкиваемся с большим разнообразием типов склонения и спряжения. Так, в русском языке - три склонения и два спряжения, в латинском - пять склонений и четыре спряжения.

Четвертый тип составляют инкорпорирующие или полисинтетические языки. К ним относятся языки чукото-камчатской семьи, некоторые языки индейцев Северной Америки. Для языков этого типа характерно объединение целого предложения в одно большое сложное слово. При этом грамматические показатели оформляют не отдельные слова, но все слово-предложение в целом.

Некоторым аналогом инкорпорации в русском языке может служить замена предложения «Я ловлю рыбу» одним словом - «рыболовствую». Конечно, для русского языка такие построения не свойственны. Они носят ярко выраженный искусственный характер. К тому же в русском языке в виде сложного слова можно представить только простое нераспространенное предложение с личным местоимением в роли подлежащего. Невозможно «свернуть» в одно слово предложение «Мальчик ловит рыбу» или «Я ловлю хорошую рыбу».

В инкорпорирующих же языках любое предложение может быть представлено только в виде одного сложного слова. Так, например, в чукотском языке предложение «Мы охраняем новые сети» будет выглядеть как «Мыттуркупрэгынритыркын». Можно сказать, что в инкорпорирующих языках до определённой степени стирается граница между словообразованием и синтаксисом.

Говоря о четырех морфологических типах языков, мы должны помнить, что как не бывает в природе химически чистого, беспримесного вещества, так не существует ни одного полностью флективного, агглютинативного, корнеизолирующего или инкорпорирующего языка. Так, китайский и дунганский языки, по преимуществу корнеизолирующие, содержат некоторые, хотя и незначительные элементы агглютинации. Есть элементы агглютинации и во флективном латинском языке (например, образование форм имперфекта или будущего первого времени). И наоборот, в агглютинативном эстонском языке мы сталкиваемся с элементами флексии. Так, например, в слове töötavad (работают) окончание «- vad » обозначает и третье лицо, и множественное число.

А.Ю. Мусорин. Основы науки о языке — Новосибирск, 2004 г.

Генеалогическая классификация не является единствен­ной возможной классификацией языков. Хорошо извест­но, что многие родственные языки в результате своего ис­торического развития стали существенным образом отли­чаться друг от друга по своему устройству и, наоборот, языки, не состоящие в отношениях родства, могут быть устроены похожим образом.

Именно поэтому в начале XIX в. почти одновременно с генеалогической классификацией линг­висты начали разрабатывать и типологическую классификацию языков (от греч. typos ‘отпе­чаток, образец’ + logos ‘учение’), т. е. классификацию язы­ков на основании их устройства.

Понятно, что для того, чтобы построить типологическую классификацию, необходимо принять за основу устройство языка на каком-нибудь одном из его ярусов. Если такой основой будет, например, фонетический ярус, то языки дол­жны быть подвергнуты классификации в зависимости от особенностей состава гласных и согласных звуков, структу­ры слога или характера ударения. Если взять за основу лексический ярус, то потребуется учитывать характер от­ношений между словами и их значениями и, в частности, количество имеющихся в каждом из языков многознач­ных слов, синонимов или омонимов. Если это будет уровень синтаксический, то типологическая классификация долж­на учитывать особенности каждого из языков в построении предложения.

Наиболее показательным при описании устройства язы­ка является, однако, морфологический уровень. По этой причине, хотя современное языкознание и располагает фо­нетическими, лексическими и синтаксическими классифи­кациями языков, наиболее важной и известной является типологическая классификация языков, построенная на морфологической основе. Именно поэтому типологическую классификацию, о которой сейчас пойдет речь, можно име­новать еще и классификаций морфологической.

Принципы типологической классификации языков, за­ложенные немецкими учеными братьями фон Шлегелями: Фридрихом (1772-1829) и Августом (1767-1845), были усовершенствованы их соотечественником Вильгельмом фон Гумбольдтом (1767-1835). В дальнейшем эта класси­фикация неоднократно подвергалась всевозможным уточ-

нениям и детализации, однако те основы, которые были за­ложены В. фон Гумбольдтом, сохранили свою актуальность до наших дней.

В основу типологической (морфологической) классифи­кации языков положены характерные для каждого из язы­ков особенности морфемного состава слова: учитывается, во-первых, то, каким образом слово строится из морфем, а во-вторых, как образуются разные его формы. На этом ос­новании принято разграничивать четыре основных типа языков. Однако каждый из этих типов редко бывает пред­ставлен в чистом виде: многие языки сочетают в себе свой­ства одновременно нескольких типов. Потому четыре мор­фологических типа языков представляют как бы четыре полюса, к каждому из которых в определенной степени тя­готеют разные языки мира. Охарактеризуем эти типы.

ИЗОЛЙРУЮЩИЕ (ИЛИ АМОРФНЫЕ) ЯЗЫКИ

Слова в языках этого типа неизменяемы, т. е. не имеют окончаний и состоят из одних основ (а иногда даже из од­них корней). В результате этого связи между словами в предложении получают выражение только благодаря по­рядку слов, а такие значения, как значения числа, времени или падежа, выражаются путем присоединения к данному слову других, вспомогательных, слов. Именно о таких язы­ках выдающийся российский языковед Александр Афа­насьевич Потебня (1835-1891) писал: «В них, например, ка­тегория множественного числа выражается словами много, все; категория времени - словами, как когда-то, давно; отношения, обозначаемые у нас предлогами, - словами, как зад, спина, например а спина б - а за б*.

Поскольку связи между словами в этих языках не получа­ют формального выражения и в результате слова оказывают­ся как бы изолированными друг от друга, языки этого типа и получили название «изолирующие». Слова в этих языках не изменяют своей формы. Отсюда и другое название этого типа - «аморфные» (от греч. amorphos ‘бесформенный’).

К изолирующему, или аморфному, типу принадлежат китайский, вьетнамский, малайский, бирманский и некото­рые другие языки Юго-Восточной Азии.

Приведем в качестве иллюстрации предложение на ки-

Как видим, это предложение состоит из неизменяемых слов, потому и конкретные значения этих слов, и связи между ними определяются только благодаря контексту. От кон­текста зависит и то, обозначает некоторое слово предмет или действие. Так, китайское слово мо в зависимости от того, в какой позиции оно будет употреблено в предложении, мо­жет обозначать и действие ‘молоть’, и предмет, которым мелют зерно, ‘жернов’.

Отдаленное сходство с высказываниями на языках изо­лирующего типа имеют те предложения русского языка, которые состоят из неизменяемых слов, связанных между собой примыканием, например: А потом кенгуру прыг на­зад. По законам изолирующих языков строятся иногда и фразы иностранцев, которые не овладели русской грамма­тикой, типа Завтра я идти музей или Моя твоя не пони­май.

АГГЛЮТИНАТИВНЫЕ ЯЗЫКИ

Агглютинативные языки в отличие от только что рас­смотренных языков изолирующих располагают достаточ­но большим количеством служебных морфем: приставок и суффиксов (служебные морфемы в отличие от морфем корневых принято называть аффиксами). Однако аффиксы агглютинативных языков обладают гораздо боль­шей самостоятельностью и независимостью, чем это зна­комо нам, например, по русскому языку, который к агглю­тинативному типу не принадлежит. Для агглютинативных языков характерен такой способ образования слов и форм слов, который носит название агглютинация (от лат. agglutino ‘приклеивать’). Он состоит в следующем.

Во-первых, каждый аффикс в агглютина­тивных языках способен выражать только одно грамматическое значение. Так, если в русском языке окончание -ам, например, в сло­воформе рукам одновременно является показателем и мно­жественного числа, и дательного падежа, то в агглютина­тивных языках, например в татарском, один аффикс будет указывать на множественное число и совсем другой - на дательный падеж , ср. некоторые падежные формы татар­ского слова кул ‘рука’:

Ед. число Ми. число

И. кул ‘рука’ И. кул-лар ‘руки’

Р. кул-нын* ‘рукй’ Р. кул-лар-нын, ‘рук’

Д. кул-га ‘руке’ Д. кул-лар-га ‘рукам’

В. кул-ны ‘руку’ В. кул-лар-ны ‘руки’

Как видим, все формы татарских существительных во множественном числе строятся по стандартному правилу: к корню сначала добавляется аффикс множественного чис­ла -лар-., а затем - тот же падежный аффикс, что и в един­ственном числе; никаких аффиксов, которые одновременно указывали бы и на множественное число, и на падеж, нет.

Во-вторых, одно и то же грамматическое значение в агглютинативных языках всегда выражается одним и тем же аффиксом. Если, например, в русском языке в зависи­мости от типа склонения показателями дательного падежа единственного числа существительных могут служить окон­чания -е (стене), -у (столу) или -и (лошади), то в агглютина­тивных языках не существует ни разных типов склонения существительных, ни разных спряжений глаголов, посколь­ку любое грамматическое значение всегда бывает выраже­но только одним способом. Так, в татарском языке, как уже было показано, значение множественного числа суще­ствительных неизменно выражает аффикс -лар, а значение дательного падежа - аффикс -га.

К сказанному необходимо добавить, что, присоединяясь к разным основам, один и тот же аффикс может для удобства произношения изменять свое звучание подобно тому, как в русском языке приставка под- по-разному произносится в словах [пбт]пись, [пат]писывать и [пад]бытпь. Так, напри­мер, после основы ут ‘огонь’ татарский аффикс дательного падежа -га произносится и записывается как -ка: утка ‘огню’, а после основы жир ‘земля’ - как -гэ (произносит­ся приблизительно как русское -гя): жиргэ ‘земле’. Однако во всех этих случаях перед нами не разные аффиксы, а фо­нетические варианты одного и того же аффикса -га.

В-третьих, в агглютинативных языках не встречаются исторически обусловлен­ные чередования типа русских чередований к/ч (рук-а - руч ка); г/ж (бег у - беж ишь); с/ш (прос ить - прошу).

И наконец, в-четвертых, морфемы в агглютина­тивных языках никогда не сливаются друг с другом, как это бывает, например, в русском

языке, в котором границы между отдельными морфемами обычно не имеют четкого характера, ср. русское слово дет­ский, в котором последний согласный корня дет- и первый согласный суффикса -ск- произносятся как один звук [ц].

К агглютинативному типу относятся языки тюркской, мон­гольской, угро-финской и некоторых других языковых семей.

Необходимо отметить, что в некоторых из агглютинатив­ных языков аффиксы могут занимать позицию не после корня (что характерно, в частности, для татарского языка, из которого мы до сих пор приводили примеры), а перед корнем. Именно таким образом обстоит дело, например, в языке суахйли, на котором говорят во многих государствах Центральной и Восточной Африки.

Так, слово watasipokuja означает на суахили ‘если они не придут’. Поделим это слово на морфемы (iva-ta-si-po-ku-ja) и прокомментируем, что означает каждая из них:

iva - приставка со значением 3-го лица множественного числа;

ta - приставка со значением будущего времени; si - приставка со значением отрицания; ро - приставка со значением условного наклонения; ku - приставка - показатель глагола; ja - корень со значением ‘приход’.

В русском языке, который, как уже говорилось, не при­надлежит к числу агглютинативных, черты, свойственные агглютинации, проявляются при образовании форм прошед­шего времени, ср.: чита-л-0, чита л а, чита л о, чита л и. Как видим, в этих формах значение времени и значение рода получают выражение отдельно друг от друга, каждое из упомянутых значений выражается при помощи стан­дартных, не имеющих синонимов, аффиксов и при этом со­единение аффиксов не вызывает каких-либо исторических звуковых чередований в корне. Такие же элементы агглю­тинации можно обнаружить в русском языке и при обра­зовании форм единственного и множественного числа по-

Івелительного наклонения (вез-и и вез-и те), а также при образовании возвратных глаголов (читать и читать ся).

ФЛЕКТИВНЫЕ ЯЗЫКИ

Флективные языки (от лат. flexio ‘сгибание, переход’) от­личаются от языков агглютинативных большей спаянностью и взаимозависимостью морфем. Для флективных языков характерен такой способ образования слов и форм слов, ко­торый носит название фузия (от фр. fusion ‘сплавление’,

лат. fusio ‘литье’). Четыре основные особенности фузии про­тивоположны перечисленным выше четырем признакам агглютинации. Эти особенности состоят в следующем.

Во-первых, каждый аффикс во флектив­ных языках может выражать одновре­менно несколько грамматических зна­чений; ср. русское слово рукам, где окончание -ам в одно и то же время указывает и на множественное число, и на дательный падеж.

Во-вторых, одно и то же грамматическое значение в разных словах может вы­ражаться разными аффиксами; ср. три раз­ных окончания русского дательного падежа существитель­ных: -е (стене), -у (столу), -и (лошади) - или разные окончания личных форм глаголов I и II спряжения: несу, несёшь, несёт, несём, несёте, несут и спешу, спешишь, спешит, спешим, спешите, спешат.

В-третьих, для флективных языков ха­рактерны исторически обусловленные чередования звуков; ср.: пеку - печёшь, друг - друзья - дружный, носить - ношу, приготовить - приготавливать.

И наконец, в-четвертых, морфемы во флектив­ных языках могут сливаться друг с другом, как это бывает, например, в русском языке, когда один и тот же звук оказывается одновременно принадле­жащим двум соседним морфемам; ср.: све[ц]кий (= свет­ский), приду (= при-ид-у), расти (= раст-ти).

К флективному типу относятся языки индоевропейской языковой семьи.

Среди флективных языков, в свою очередь, принято выде­лять два подтипа: синтетические и аналитические языки.

В синтетических языках (от греч. synthesis ‘соединение, составление’) хорошо развито словоизменение: в этих языках различные грамматические значения полу­чают выражение преимущественно внутри слова, главным образом при помощи суффиксов и окончаний. В число син­тетических языков входят русский, польский, чешский, не­мецкий, литовский и некоторые другие языки.

В аналитических языках (от греч. analytikos ‘расчлененный’) грамматические значения в большинстве случаев получают выражение за пределами слова: при по­мощи порядка слов, предлогов и других служебных слов, а также интонации. К аналитическим языкам относятся анг­лийский, французский, итальянский, испанский, болгарский и некоторые другие. Иллюстрируя различия между синте­тическими и аналитическими языками, сравним следую­щие русские предложения и их переводы на болгарский язык.

Русск. Радка ждала свою сестру. - Волг. Радка чака- ше сестрй си. Слово сестра в этом предложении являет­ся прямым дополнением. Однако если в русском языке грамматическое значение дополнения выражено синтети­чески - при помощи окончания винительного падежа -у, то в болгарском языке на это же самое значение указыва­ет лишь порядок слов: неизменяемое слово сестра стоит после сказуемого и потому воспринимается не как подле­жащее (которое должно было бы предшествовать сказуе­мому), а как дополнение.

Русск. Это книги моего брата. - Волг. Ето кнйгите на брат ми. Слово брата в этом предложении является несогласованным определением при слове книги: книги (чьи?) брата. Но если в русском языке связь между слова­ми книги и брата выражена синтетически - с помощью окончания родительного падежа -а, то в болгарском языке на связь между теми же словами указывает аналитическое средство - предлог на (книгите на брат).

Отнесение русского языка к языкам синтетическим сви­детельствует лишь о том, что синтетические средства вы­ражения грамматических значений используются в нем чаще, чем средства аналитические. Однако это не исключа­ет употребления в русском языке и аналитических средств. Ср. синтетическую форму сравнительной степени прила­гательного красивее и аналитическую, использующую слу­жебное слово, более красивый или, например, синтетиче­скую форму будущего времени совершенного вида напишу и аналитическую форму будущего времени несовершенно­го вида, в которой участвует вспомогательный глагол, буду писать. Справедливо и обратное утверждение: принадлеж­ность того или иного языка к числу аналитических не исключает использования этим языком и синтетических средств.

ИНКОРПОРИРУЮЩИЕ (ИЛИ ПОЛИСИНТЕТИЧЕСКИЕ) ЯЗЫКИ

Особенностью языков этого типа является то, что раз­личные объекты обозначаемых действий, а также обстоя­тельства, в которых эти действия совершаются, могут вы­ражаться не специальными членами предложения - до­

полнениями и обстоятельствами, а аффиксами, входящими в состав глагола. Иногда и субъект действия, который в языках другого типа бывает выражен отдельным чле­ном предложения - подлежащим, может получать выра­жение в составе глагола-сказуемого. Учитывая, что все члены предложения в инкорпорирующих языках могут оказаться включенными в состав одного слова, иногда говорят, что в этих языках функционируют особые едини­цы - слова-предложения. Указанной особенностью рас­сматриваемых языков и объясняются оба их названия: инкорпорирующие, т. е. ‘включающие в свой со­став’ (от лат. incorporo ‘включать, вставлять, вводить’), и полисинтетические, т.е. ‘много соединяющие’ (от греч. poly ‘много’ + synthesis ‘соединение, составление’).

К полисинтетическому типу относятся языки индейцев Северной Америки, а также чукотский, корякский и кам­чадальский языки, на которых говорят коренные жители Чукотского полуострова и Камчатки.

Приведем примеры. Слово inialudam на языке индейцев американского штата Орегон, который называется чинук, означает ‘я специально дал ей это’. Разделим это слово на морфемы (i-n-i d-1-u-d-am) и поясним, что означает каждая из морфем:

і - аффикс со значением прошедшего времени; п - аффикс со значением 1-го лица единственного числа; і - аффикс, обозначающий объект действия ‘это’; а - аффикс, обозначающий второй объект действия ‘она’; I - аффикс, означающий, что второй объект является не

прямым, а косвенным, т.е. что имеется в виду не ‘она’, а ‘ей’;

и - аффикс, означающий, что действие направлено от гово­рящего (т. е. что говорящий не берет, а именно дает что-то);

d - корень со значением ‘давать’;

am - аффикс, указывающий, что действие было произве­дено не просто так, а с определенной целью, специально.

В этом слове нам встретилось несколько морфем, кото­рые выражают непривычные для носителей русского язы­ка грамматические значения, например аффикс и, означаю­щий, что действие направлено от говорящего, или аффикс am, указывающий на целенаправленность произведенного действия. Однако главное, на что следует обратить внима­ние, - это входящие в состав глагольной формы аффиксы, обозначающие объекты действия: і - ‘это’ и а - ‘она’. Именно эти аффиксы являются специфической особенно­стью инкорпорирующих языков.

Приведем еще один пример - слово inikwihl"minih’isita, означающее ‘несколько маленьких огней горели в доме’, из языка нутка (на нем говорят американские индейцы, жи­вущие в Британской Колумбии). Вот что означают отдель­ные морфемы, входящие в состав этого слова:

Как видим, в состав этого слова входит не только корень со значением ‘огонь, гореть’, но и аффикс со значением ‘дом’, который указывает на место действия и в результате игра­ет роль обстоятельства.

Таким образом, основные классы в типологической клас­сификации языков составляют: (1) изолирующие, или аморф­ные, языки; (2) агглютинативные языки; (3) флективные языки, в число которых входят русский и другие индоевро­пейские языки, и, наконец, (4) инкорпорирующие, или по­лисинтетические, языки.

Один из важнейших вопросов языкознания. Данный способ разделения на группы всех существующих средств общения является наиболее новым. Предпосылки к нему появились только в XVI-XVII веке. Первые монументальные работы по данной проблеме были написаны в конце XIX - начале XX столетия.

Морфологическая и генеалогическая классификация языков

Эти два типа разделения на виды являются главными.

Первый из них появился в период эпохи Возрождения. В науке античности проблемам филологии не уделялось почти никакого внимания, если не считать трудов, которые посвящены латыни и греческому. Данные языки считались среди ученого сообщества единственными достойными исследования. Все другие назывались варварскими. Исследовать их считалось делом недостойным, поскольку даже сам звук иноязычной речи обычно вызывал насмешки. Людей, говорящих на непонятных диалектах, сравнивали с животными, издающими нечленораздельное рычание.

В эпоху Средневековья о начале истории разработки морфологической классификации языков также не могло еще идти и речи. В этот период все исследования в данной области сводились к попыткам объяснить все многообразие наречий с помощью легенды о Вавилонской башне.

Открытие эпохи Возрождения

Положение дел поменялось только с наступлением нового исторического периода. В то время многие западные ученые и деятели искусств занимались исследованиями трудов античных философов. Это послужило увеличению интереса к классическим языкам, древнегреческому и латыни, на которых были созданы эти сочинения.

Также в ту пору было сделано множество географических открытий. Мореплаватели покоряли новые земли. А значит, появлялась необходимость общаться с местным населением этих стран. Соответственно, нужно было как можно быстрее получить специалистов в области экзотических языков. Но как это сделать? Необходимо было провести хоть какую-то параллель с известными европейцам языками. Именно тогда были сделаны первые попытки нахождения общих черт между ними.

Первые из известных классификаций языков появились в XV-XVI веках благодаря трудам итальянских лингвистов.

Родственные языки

Первооткрывателем в этой области оказался французский ученый Скалигер. Он в XVI веке составил перечень языков, которые назвал матерями всех остальных. Среди них были: греческий, латынь, арабский, ирландский и другие. Безусловно, в этой работе содержалось рациональное зерно, и идеи французского лингвиста послужили в дальнейшем основой для многочисленных исследований. Однако же многое из того, о чем писал Скалигер, не имело никаких научных доказательств, а порою было основано лишь на его догадках.

Ошибки первооткрывателя

В качестве примера явного заблуждения, которое содержится в его научном труде, можно назвать следующее утверждение: "Все из названных языков-матерей являются абсолютно независимыми. Их лексика и морфология не имеет ничего общего друг с другом". Свою теорию этот ученый подкрепил примером, приведя слово "бог" на различных языках.

Интересно, что Скалигер не заметил явного сходства между латинским словом "deus" и греческим "theos", что крайне удивительно. А соответственно, и его утверждение о независимости всех названных языков тоже можно подвергнуть сомнению.

Страна чудес

Толчком к новому витку развития языкознания послужили многочисленные экспедиции мореплавателей к берегам Индии, которые были совершены такими путешественниками, как Марко Поло, Афанасий Никитин и другими. В процессе этих плаваний, в Европу привезли многие памятники восточной литературы. Ученые открыли тогда впервые на котором была написана вся античная индийская литература.

Хотя в то далекое время не существовало еще достаточно разработанной морфологической классификации языков, но, тем не менее, лингвистам сразу же стало понятно, что в классических языках (греческом и латыни) и санскрите можно найти множество общих черт. Они содержали сходства как в лексическом материале (корни многих тысяч слов оказались совпадающими), так и на морфологическом уровне (словообразование происходит подобным образом).

Новые открытия

Тем не менее, для того чтобы разглядеть в санскрите родственника латыни и древнегреческого, ученым понадобилось около трех столетий. Только в конце XVIII - начале XIX века они пришли к этому выводу.

Тогда же появилась первая генеалогическая классификация языков, то есть та, которая основана на географическом положении стран, где говорят на том или ином языке, а также на наличии у языков общих предков.

Однако были и ученые, которые высказали абсолютно революционную точку зрения на эту проблему. Они говорили о том, что не вполне уместно причислять к одной группе языки, которые имеют общего предка, или те, что содержат достаточное количество похожего лексического материала. Ведь корни могут быть заимствованы. При этом морфологические и синтаксические структуры будут совершенно разными. Эти исследователи предлагали ввести морфологическую классификацию языков, основанную на похожем составе слов, а также способах формирования новых терминов.

Появление новой системы

В основе морфологической классификации языков лежит особенность словообразования.

Среди основоположников этого метода разделения на типы был и знаменитый американский лингвист Эдвард Сепир. Он также известен своим вкладом в развитие теории о том, что особенности языка, на котором говорит тот или иной человек определяют характеристики его мыслительных процессов, мировоззрения и так далее.

Одним из принципов морфологической классификации языков является следующее положение: ученые делят число морфем (то есть таких составных частей, как корень, суффикс, приставка и так далее), содержащихся в определенном тексте, на количество слов. В настоящее время принято оценивать степень сложности языка цифрой, которая получается в процессе такого действия. Наименьшим коэффициентом может быть единица.

Такой результат был получен при исследовании вьетнамского языка. Можно расшифровать этот показатель морфологической классификации языков кратко следующим образом: на одно слово приходится одна морфема. То есть во вьетнамском языке все части речи состоят только из корня. Соответственно, можно сказать, что люди, разговаривающие на нем, не сталкиваются с такими явлениями, как склонения, спряжения и так далее.

Типологическая морфологическая классификация языков

Представленный выше принцип разделения всех языков мира на виды относится к так называемый типологической классификации. Она опирается на структурные особенности. Кроме морфологической классификации языков к данному виду можно отнести также лексическую, синтаксическую, фонетическую и другие. Однако наиболее популярной является все же первая.

Виды языков

Так на какие же виды делит языки типологическая морфологическая классификация?

Первая группа, которую следует назвать, - корневые (изолирующие). Сюда входят такие языки, в которых каждое слово содержит только одну морфему - корень. Соответственно, в них не существует ни склонения, ни спряжения. Все эти языки имеют определенные общие особенности.

Порядок слов в них всегда влияет на их значение. Местоположение членов предложения строго регламентировано. Например, подлежащие обязательно должно употребляться перед сказуемым.

Некоторые из таких языков являются "вокальными". Это наименование не имеет ничего общего с исполнением песен. Хотя преподаватели данных языков и говорят, что изучающие их люди должны обладать достаточно развитым музыкальным слухом.

Здесь имеется в виду, что слова в них могут менять свой смысл в зависимости от интонации, с которой они произносятся. В основном это восточные языки, такие как китайский, корейский, вьетнамский и так далее. В них действительно слава не изменяются в зависимости от склонения и спряжения. Их название - изолирующие - можно объяснить так: каждое слово в предложении никак не влияет на форму других. Строго регламентированным является только место членов предложения. Следует упомянуть еще об одной характеристике всех данных языков: каждое слово в них заключает в себя единственный слог. Поэтому, даже не зная китайского (вьетнамского) и слыша монолог на нем, можно определить с легкостью, сколько слов было сказано.

Агглютинация

В данной статье языки мира по морфологической классификации представлены в следующей последовательности: они названы по мере усложнения состава слова.

Ко второй группе относятся так называемые

В них слово может состоять уже не только из одной, а из нескольких морфем. Причем каждая имеет устойчивую форму и значение. Так, в узбекском и многих тюркских языках аффикс "лар" обычно означает множественное число. Слово "кыз" означает "девушка". Во множественном числе это существительное будет иметь форму "кызлар".

К таким языкам можно отнести все тюркские, а также некоторые финно-угорские и кавказские.

Флективные языки

Почему же к этой группе не относится русский язык? Ведь в нем слова тоже образуются путем прибавления к корню тех или иных аффиксов, которые придают ему новое значение.

Русский язык можно причислить к флективному типу языков по морфологической классификации. Здесь, так же как и в предыдущей группе, новые формы образуются путем добавления соответствующих частей слова, однако здесь эти приставки и суффиксы не являются статичными. Например, множественное число у существительных может быть образовано с помощью различных окончаний, в зависимости от корня. Если нужно получить множественную форму слова "сапог", к нему следует добавить окончание "и", а если такую же операцию требуется проделать с корнем "машина", то в данном случае употребляется аффикс "ы".

Универсальные аффиксы

Кроме того, в этой подгруппе каждая конкретная морфема отвечает не только за число, падеж или другое свойство. Она может совмещать в себе эти функции, чего нельзя сказать о подобных частях слова в агглютинативных языках.

Пример

Можно рассмотреть это явление на примере окончания в уже упоминавшемся слове "сапоги".

В данном случае эта часть придает ему не только множественное число, но и отвечает за именительный падеж, а также мужской род.

Еще одной группой являются так называемые аналитические языки. В них для образования новой формы слова нужно не изменить состав, а использовать дополнительные лексемы. Таким языком является, например, современный английский. Здесь для образования форм сказуемого широко используются вспомогательные глаголы.

Слово длиною в предложение

Последней группой рассматриваемой классификации являются так называемые инкорпорирующие языки.

В них слово обычно имеет множество морфем. Объясняется это тем, что в этих языках в его состав обычно вмещается целое предложение.

К таким языкам можно отнести чукотские и некоторые наречия индейцев.

Русскоговорящему человеку понять суть этого явления крайне сложно. Однако в любом языке, помимо слов, образованных согласно его принадлежности к той или иной группе морфологической классификации, существует также и исключения, относящиеся к другим видам. Можно даже сказать, что не бывает языков, которые можно охарактеризовать как "чистые" флективные или агглютинативные. Поэтому некоторые элементы инкорпорации можно найти и в русском языке. Например, просторечное слово "рыболовствую" содержит два корня, первый из которых обозначает объект, на который направлено действие, а второй - сам процесс. Нечто подобное происходит и в инкорпорирующих языках.

Язык - явление постоянно развивающееся. Поэтому сама его структура может со временем изменяться. Так, английский язык, ныне аналитический, был когда-то флективным. Процесс его развития можно проследить, рассмотрев морфологическую классификацию глаголов в и изменения в ней. Сегодня английский движется в сторону корнеизоляции.