Стихотворение «Зимнее утро. Сборник идеальных эссе по обществознанию

Стихотворение Пушкина “Зимнее утро”, созданное им в 1829 году, является, пожалуй, одним из самых известных произведений поэта. Радостные, солнечные интонации, прекрасный язык, яркие образы – стихотворение моментально поднимает настроение, настраивает на “светлый” лад.
В “Зимнем утре” встречаются и сливаются воедино две темы – тема красоты природы и тема любви. Лирический герой будит свою возлюбленную ранним зимним утром, чтобы та полюбовалась на это чудо природы, не пропустила ту красоту, которую оно являет собой:
Мороз и солнце; день чудесный!
Еще ты дремлешь, друг прелестный –
Пора, красавица, проснись…
Уже в первой строфе отчетливо звучит тема любви. Благодаря обращениям, общей интонации мы чувствуем отношение героя к его возлюбленной – нежное, вдохновенное, трепетное.
Герой рад, что новый день несет свет, радость, надежду. Ведь еще совсем недавно – вечером – все было по-другому: “Вечор, ты помнишь, вьюга злилась, На мутном небе мгла носилась…” И это описание относится не только к состоянию природы. Возможно, буря пронеслась и между героями, внесла разлад в их отношения, испортила настроение: “И ты печальная сидела…”
Однако сегодня все это осталось лишь в воспоминаниях. Сегодня – резкий контраст с тем, что было вчера. В стихотворении Пушкин дает точную и красочную картину русской зимней природы, зимнего пейзажа:
Под голубыми небесами
Великолепными коврами,
Блестя на солнце, снег лежит;
Прозрачный лес один чернеет,
И ель сквозь иней зеленеет,
И речка подо льдом блестит.
Как можно не любить все это, не восхищаться этим, не питаться силами от таких картин!
Однако все изменилось не только за окном. Свет прекрасного зимнего утра озарил и комнату героев, сделал ее теплой и уютной:
Вся комната янтарным блеском
Озарена. Веселым треском
Трещит затопленная печь.
В такое утро “приятно думать у лежанки”, однако хочется и насладиться природой, ведь сколько удовольствий и красоты таит в себе русская зима! Герой мечтает:
И навестим поля пустые,
Леса, недавно столь густые,
И берег, милый для меня.
А затем – опять вернуться в теплую комнату и насладиться обществом и любовью “прелестной красавицы”.
Таким образом, “Зимнее утро” Пушкина пронизано оптимизмом, любовью к жизни и ко всем ее проявлениям. Можно сказать, что это, в некоторой степени, философское стихотворение. Оно говорит о единстве всего живого – человека и природы, о существовании их по единым, вселенским, законам. Кроме того, это очень оптимистичное стихотворение – поэт утверждает, что после всякой бури наступает просветление, успокоение, светлая полоса.
“Зимнее утро” – это и глубоко патриотическое стихотворение, ибо оно наполнено любовью и восхищением перед родной природой, красотой родины. Поэт подчеркивает, что родная природа поддерживает его героя, придает ему душевные силы и желание жить.
Возлюбленная лирического героя предстает в этом стихотворении как дитя родной природы, одно из ее чудес, такое же, как дивный воздух, свет, лес, река. Лирический герой не перестает восхищаться всеми ими, любуется своей “красавицей”, радуется великолепному “зимнему утру”. Оно стало не только первым хорошим днем после ненастья. Оно принесло лад и в отношения между героями, стало началом “светлой полосы” в их жизни, в их отношениях.
Таким образом, название стихотворения – “зимнее утро” – превращается в символ: светлого начала, радостного периода, счастья.
Данное произведение, на мой взгляд, типично для А. С. Пушкина. Оно наполнено характерными “пушкинскими” настроениями: оптимизма, любви к жизни и всему живому, патриотизма, философского единения с природой и подчинения ее законам.

(Пока оценок нет)

Сочинения по темам:

1. Внутреннее состояние лирического героя, ожидающего Прекрасную даму, описать не сложно. Он видит себя в роли рыцаря, давшего обет вечного служения...
2. “Есть время в жизни, когда невозможно избежать своего счастья. Это счастье происходит не от добра и не от других людей,...
3. Роман “Герой нашего времени” – первый в истории русской литературы реалистический роман с глубоким философским содержанием. В предисловии к роману...
4. Действие происходит в 1890–1918 гг. Произведение написано в форме воспоминаний автора о своем сверстнике, молодом английском офицере, погибшем во Франции...

Стихотворение «Ласточки пропали» – синтез пейзажной лирики и глубокого, драматического переживания. Переживание это наиболее ярко выражено в последней, пятой, строфе стихотворения. Именно поэтому читатель понимает, что в душе лирического героя зреет конфликт с жизнью. Переживание героя обрамлено соответствующим пейзажем, который усиливает ощущение подавленности духа лирического героя. Причина подобной подавленности – осень, а осень в свою очередь символ приближения старости.

Итак, ведущая тема – приближение старости и связанный с ней страх смерти.

В первой строфе сравнение стаи грачей с сетью вызывает ассоциации с несвободой.

Во втором пятистишье размеренное, сонное состояние местности и героя, тёмный двор, листопад, вызванный и сильным ветром и общим увяданием природы – всё это создаёт безрадостную картину апатичного осеннего вечера.

Герой говорит о том, что устал от спокойного увядания природы:

Лучше б снег да вьюгу

Встретить грудью рад!

Но вот как реагирует на это заявление природа:

Словно как с испугу

Раскричавшись, к югу

Журавли летят.

В конце произведения уже открыто показано состояние безысходности, тягостного томления, которое лишь намёками угадывалось по ходу всего стихотворения

Выйдешь – поневоле

Тяжело – хоть плачь!

Смотришь – через поле

Перекати-поле

Прыгает, как мяч.

Какие художественные средства помогают поэту создать картину поздней осени?

Главным изобразительным средством в произведении можно назвать метафорическое использование образа зари, как символа ушедшего времени (психологический план) и стаи грачей на фоне зари (зрительное воплощение образа). Лирический герой сравнивается с осенним листом. Для выделения этого тропа есть два основания: одиночество и слабость. «Слабость» листа обусловлена приходом осени, а слабость человека, объясняется апатией, которую эта осень на него нагоняет. Кроме того, автор олицетворяет Ветер в предпоследнее строчке второго пятистишья. Здесь всего лишь один эпитет – «сухой» (лист). Это прилагательное является эпитетом, так как означает «безжизненный». А.А. Фет использует звуковые образы: злой шум и стук ветра, жалобный крик журавлей.

Помимо грамматической антитезы «заря» – «осень» нужно обратить внимание на синтаксический параллелизм: «Выйдешь…»; «Смотришь…», а также на прием повтора, который к тому же усилен рифмой («поле» - «Перекати-поле»).

Сопоставьте стихотворение А.А. Фета «Ласточки пропали…» с первой

частью стихотворения Н.А. Некрасова «Железная дорога». Чем различаются эти пейзажные зарисовки?

Картина природы, открывающая стихотворение «Железная дорога», написана ярко, сочно и зримо. Уже первое по-народному звучащее слово «ядреный» («воздух ядреный»), столь необычное для лирики природы, дает особое ощущение свежести и вкуса здорового воздуха. Некрасов в полной мере использует разнообразные языковые изобразительно-выразительные средства.

В первой же строфе и яркие эпитеты («здоровый, ядрёный» воздух), и сравнение («лёд», как «тающий сахар») создают образ свежий и радостный. Дальше поэт использует ещё сравнения («как в мягкой постели», «как ковёр»), цветовое пятно – «жёлты». Особую роль играет аллитерация ЗДоРовый, яДРёный воЗДух … боДРит; окоЛо Леса … в постеЛи; Листья побЛёкнуть … не успеЛи; Жёлты и свеЖи леЖат. С помощью аллитерации достигается особый фон осени: крепость, бодрость, звонкость в начале, потом мягкость и гладкость, шуршание опавших листьев. В последней строфе можно отметить ассонанс (под сиянием лУнным, всЮду родимУЮ рУсь УзнаЮ… быстро лечУ я по рельсам чУгУнным, дУмаЮ дУмУ своЮ), который как бы предваряет гудок паровоза. Итак, картины осени в стихах Фета и Некрасова абсолютно разные, можно сказать, противоположные. И они выполняют совершенно разные функции. У А. Фета картина природы нужна, чтобы передать состояние лирического героя. У Н. Некрасова природа служит для контрастного перехода к последующему рассказу о строительстве железной дороги.

Часть 2

Почему А.А. Фета называют поэтом мгновения? (На примере не менее двух стихотворений поэта по Вашему выбору.)

А.А. Фета часто называли «певцом мгновенья», поэтом-импрессионистом, потому что он умел запечатлевать мимолетные, но чудесные, уникальные состояния природного мира, малейшие изменения в природе – ее «чудные мгновения». Поэт умел передавать непосредственную радость от переживания этих «мгновений» в стихах – в слове, то есть делать преходящее бессмертным, вечным.

В стихотворении «Вечер» отражено не одно мгновение, а череда, как можно понять, неповторимых и прекрасных для поэта состояний природы, соответствующих движению времени – удивительному преображению мира в тот момент, когда вечер переходит в ночь. Приметы вечера – его звуки и краски – конкретны и загадочны одновременно: что «прозвучало», читатель не знает, но видит чуткость лирического героя к каждому мигу жизни природы. Фет, как бы переводя взгляд с одного предмета на другой, замечает и «ясную реку», и «померкший луг», и «рощу немую», и «золотую кайму» разлетевшихся, как дым, облаков, и «голубой и зеленый огонь» ночного неба.

Смена пейзажных планов и их связь с движением времени – главный фетовский прием изображения природы. И каждый новый образ окружающего мира – это новое «мгновение», из которых в лирике Фета, «певца мгновенья», складывается образ «красоты» – главной составляющей художественного мира поэта.

Фета можно назвать певцом русской природы. Приближение весны и осеннее увядание, душистая летняя ночь и морозный день, раскинувшееся без конца и без к рая ржаное поле и густой тенистый лес - обо всем этом пишет он в своих стихах. Природа у Фета всегда спокойная, притихшая, словно замерзшая. И в то же время она удивительно богата звуками и красками, живет своей жизнью, скрытой от невнимательного глаза:

Я пришел к тебе с приветом,
Рассказать, что солнце встало,
Что оно горячим светом
По листам затрепетало;
Рассказать, что лес проснулся,
Весь проснулся, веткой каждой,
Каждой птицей встрепенулся
И весенней полон жаждой...

Превосходно передает Фет и «благоухающую свежесть чувств», навеянных природой, ее красотой, прелестью. Его стихи проникнуты светлым, радостным настроением, счастьем любви. Поэт необычайно тонко раскрывает разнообразные оттенки человеческих переживаний. Он умеет уловить и облечь в яркие, живые образы даже мимолетные душевные движения, которые трудно обозначить и передать словами:

Шепот, робкое дыханье,
Трели соловья,
Серебро и колыханье
Сонного ручья,
Свет ночной, ночные тени,
Тени без конца,
Ряд волшебных изменений
Милого лица,
В дымных тучках пурпур розы,
Отблеск янтаря,
И лобзания, и слезы,
И заря, заря!..

В его поэзии почти нет действия, каждый его стих - это целый род впечатлений, мыслей, радостей и печалей. Взять хотя бы такие из них, как «Луч твой, летящий далеко...», «Недвижные очи, безумные очи...», «Солнце луч промеж лип...», «Тебе в молчании я простираю руку...» и др. Поэт воспевал красоту там, где видел ее, а находил он ее повсюду. Он был художником с исключительно развитым чувством красоты, наверное, потому так прекрасны в его стихах картины природы, которую он брал такой, какая она есть, не допуская никаких украшений действительности. В его стихах зримо проглядывает пейзаж средней полосы России. Во всех описаниях природы А. Фет безукоризненно верен ее мельчайшим черточкам, оттенкам, настроениям. Именно благодаря этому поэт и создал изумительные произведения, вот уже столько лет поражающие нас психологической точностью, филигранной точностью. К числу их принадлежат такие поэтические шедевры, как «Шепот, робкое дыхание...», «Я пришел к тебе с приветом...», «На заре ты ее не буди...», «Заря прощается с землей...».

Вариант № 1306

Часть 1

Вариант 2

Одним из ближайших друзей Пушкина был князь Петр Андреевич Вяземский. Еще ребенком Пушкин видел его в доме своих родителей, их личное знакомство произошло в марте 1816 года, когда Петр Андреевич вместе с Карамзиным и Жуковским посетил Царскосельский лицей. Пушкину было 16 лет, Вяземскому 23. С этого времени началась дружба, которой Пушкин очень дорожил.

Все они были членами литературного общества "Арзамас", в которое приняли и "надежду нашей словесности", так написал о Пушкине Жуковский Вяземскому. Все "Арзамасцы" имели литературные прозвища. "Сверчок", как окрестили Александра Сергеевича, был самым юным в этой компании и самым талантливым. "Асмодей" - Вяземский был на семь лет старше Пушкина. Молодой А. Пушкин назвал «Арзамас» «школой гармонической точности».

Местом собрания петербургских литераторов был тогда салон А. О. Смирновой - Россет, оставившей замечательные записки о них. Из них узнаём мы прозвища знаменитых поэтов: Пушкин – Сверчок, Искра; Жуковский – Бычок; Вяземский – Асмодей, аббат Тетю. Последние было дано ему в честь известного персонажа, одержимого чёрными мыслями («драконы аббата Тетю»), ибо Пётр Андреевич был ипохондриком, редко пребывавшим в добром расположении духа.

В арзамасские годы началась и интенсивная переписка Вяземского с Пушкиным, длившаяся до смерти последнего.

Вяземский был воспитан в духе патриотизма и привык к мысли о том, что каждый человек должен заботиться о благе и процветании общества. Карамзин-историк научил его спорить и вникать в глубины исторических событий, Карамзин-писатель вырастил Вяземского - поэта. Вяземский не признавал никаких авторитетов, только раз в жизни сделает исключение - признает духовное первенство Пушкина. Существенным было влияние Карамзина и на Пушкина: великий историк и литератор был образцом мудрости и таланта для начинающего гения.

Князь Вяземский получил отменное образование. В его жизни были не только паркеты бальных зал, было и Бородинское сражение 1812. Он записался в Московское ополчение, пулям не кланялся - под ним было убито две лошади. За участие в боях и личную храбрость князь награжден орденом Станислава 4 -ой степени. После пожара Москвы уволен из армии и в чине коллежского асессора направлен служить в Варшаву.

Его свободолюбивые идеи тогда окончательно оформились. Он сблизился в Варшаве со многими, кто потом принимал участие в декабристском мятеже, польском народно-освободительном движении 1830-х. Князь составлял записку об освобождении крестьян, проект которой должен был быть подан на рассмотрение императору Александру I. Но декабрьская вьюга сменила императоров на престоле, либеральным мыслям пришел конец, и "декабриста без декабря" хоть и не засадили в Шлиссельбург или Петропавловскую крепость, но имя взяли на заметку и уволили от службы "без прошения". Вяземский с горечью писал Жуковскому: «Благородное негодование - вот современное вдохновенье!" Этим же благородным негодованием были полны и поэтические строки Вяземского, которые не могли пройти сквозь цензуру, но расходились в рукописях и становились известны деятелям декабристского мятежа. За князем была установлена негласная слежка.

Разгром движения декабристов был для него огромной личной драмой. Он терял друзей, единомышленников, просто знакомых. Опальное положение Вяземского длилось долгих девять лет! В 1828 г. оно осложнилось клеветническим доносом на якобы непристойное поведение. Однако от мысли эмигрировать пришлось отказаться. Дети часто болели, средства уходили на их лечение. Кроме того, убежденный враг реакции, он, как дворянин, принадлежал "к оппозиции Его Величества". Князь выбрал свою дорогу, решив, что ради чести древнего имени и будущего детей он должен примириться с правительством. В декабре 1828 - январе 1829 года Вяземский пишет свою "Исповедь" - документ, в котором с достоинством излагает взгляды и идеи, принося извинения императору за резкость, с которой он высказывал их. Исповедь князя была в феврале 1829 года отослана Жуковскому в Петербург, а через него передана графу Бенкендорфу, затем императору Николаю I. Тот потребовал от Петра Андреевича извинений перед собою и братом своим, наместником Варшавы. Раскаявшийся получает уже в феврале 1830 года первое государственное назначение - чиновник по особым поручениям при министре финансов. Через год Вяземский становится камергером Двора Его Величества, а затем назначен вице - директором департамента внешней торговли. Позднее Вяземский служил в министерстве народного просвещения на должности заместителя министра просвещения, и в плодах тогдашних реформ и расцвета Российской Академии Наук есть и его заслуга. Но не забывал князь и о музах, живых и поэтических.

Александр Пушкин, друживший с Петром Вяземским, бывал в имении Вяземских в Остафьеве не раз. Особо запомнился обитателям усадьбы его приезд в декабре 1830 года. Осенью Пушкин уехал для литературной работы в поместье Болдино. В то время в Москве и окрестностях вспыхнула эпидемия холеры, был объявлен карантин, и поэт оказался отрезанным от Москвы, от дома невесты Натальи Гончаровой. Как только эпидемия пошла на убыль, Пушкин отправился в столицу, по пути заехав в Остафьево. И вот в Остафьеве Пушкин читал свои новые произведения князю Петру.

Двух поэтов связывала многолетняя дружба. После женитьбы Вяземского молодой Пушкин подружился и с его женой Верой, а позднее дружил и с их сыном Павлом. С княгиней поэт был откровеннее, чем с князем. Только ей он доверил свою последнюю тайну, рассказав о предстоящей дуэли. Венчался Пушкин с Натальей Гончаровой в Москве, и посаженой матерью на их свадьбе предстояло быть княгине Вяземской, но болезнь помешала ей приехать в Москву. Перед свадьбой поэт последний раз посетил подмосковное имение Вяземских. Это было на святки.

Вяземский - активный корреспондент Пушкина в годы южной ссылки. По-видимому, в этот период он отвечал на пушкинские письма не менее интенсивно, чем в последующие годы, хотя писем Вяземского этих лет сохранилось очень мало. Пушкин и Вяземский напропалую острят, не стесняются в выражениях, бесцеремонно изливают друг другу литературную желчь. Игровое соседствует в этой переписке с серьезными проблемами, историческими, политическими, профессиональными, книгоиздательскими. Вяземский был университетом Пушкина. Пушкин же представлял для поэта-собеседника тот тип ученика, о котором мечтает настоящий учитель, - живой, требовательный, с непрестанными вопросами, неуступчивый и неугомонный. Пушкин, бесспорно, во многом продлил литературную молодость и зрелость Вяземского, невольно побуждая его оставаться на переднем крае. Пушкину было дано увидеть в Вяземском проницательность и глубину.

Сохранилось огромное количество писем Пушкина к князю - семьдесят четыре. Чуть больше было только к жене. Вспоминая о Пушкине, Вяземский говорил: "Он судил о труде моем с живым сочувствием приятеля и авторитетом писателя и опытного критика, меткого, строгого и светлого. Вообще, хвалил он более, нежели критиковал. День, проведенный с Пушкиным, был для меня праздничным днем».

Вяземский сознательно и бессознательно пытается загладить невольную свою вину перед поэтом: был самым близким другом, а не сумел спасти, помочь, уберечь! Вяземский не защищался от этих обвинений - косвенных и прямых. Он так и пронес тяжесть их до самого конца. Его письмо о последних днях и минутах жизни Пушкина, написанное по просьбе В. А. Жуковского, исполнено горячей любовью к Пушкину. Там есть строки: "Разумеется, с большим благоразумием и меньшим жаром в крови и без страстей Пушкин повел бы это дело иначе. Но тогда могли бы мы видеть в нем, может быть, великого проповедника, великого администратора, великого математика, но на беду, провидение дало нам в нем великого Поэта".

Пушкин прожил 37 лет. Вяземский жил долго, видел много, всех знал и во всем участвовал. Все почти девяносто лет Петр Андреевич жил не то чтобы в оппозиции, но ни к кому не присоединяясь.

Много сходного, даже общего было в жизни Вяземского и Пушкина, во многом их судьбы повторялись. В творчестве двух лицейских друзей мне показались очень интересными два стихотворения: стихотворение «Воспоминание» А. С. Пушкина и «Жизнь наша в старости – изношенный халат» П. А. Вяземского. Привлекла общность тем стихотворений, но вместе с тем и разность философского отношения к жизни, разность настроений лирических героев. Мне захотелось сопоставить стихотворения, найти в них общие и отличительные черты.

Перед собой я поставила цель сравнить стихотворения двух лицейских друзей, написанных на одну тему, найти общие и отличительные черты.

Стихотворение «Воспоминание» и «Жизнь наша в старости – изношенный халат» принадлежат перу двух лицейских друзей – Александра Сергеевича Пушкина и Петра Андреевича Вяземского. «Язвительный поэт, остряк замысловатый, и блеском тонких слов, и шутками богатый» - так Пушкин охарактеризовал друга-поэта в одном из стихотворных посланий. Позднее Вяземский, как и большинство поэтов пушкинской поры, был отнесён к разряду второстепенных.

Пётр Андреевич был первым, кто оценил талант Пушкина. Вот что пишет он в 1815-м году Батюшкову: «Что скажешь о сыне Сергея Львовича? Чудо и всё тут. Его «Воспоминания в Царском Селе» вскружили нам голову с Жуковским. Какая сила, точность в выражении, какая твёрдая и мастерская кисть в картине. Дай Бог ему здоровия и учения, и в нём будет прок, и горе нам. Задавит, каналья!»

Перечитаем стихотворение А. С. Пушкина «Воспоминание».

Когда для смертного умолкнет шумный день

И на немые стогны града

Полупрозрачная наляжет ночи тень,

И сон, дневных трудов награда,

В то время для меня влачатся в тишине

Часы томительного бденья:

В бездействии ночном живей горят во мне

Змеи сердечной угрызенья;

Мечты кипят; в уме, подавленном тоской,

Теснится тяжких дум избыток;

Воспоминание безмолвно предо мной

Свой длинный развивает свиток:

И, с отвращением читая жизнь мою,

Я трепещу, и проклинаю,

И горько жалуюсь, и горько слезы лью,-

Но строк печальных не смываю.

А вот стихотворение Петра Андреевича Вяземского «Жизнь наша в старости – изношенный халат».

Жизнь наша в старости - изношенный халат:

И совестно носить его, и жаль оставить;

Мы с ним давно сжились, давно, как с братом брат;

Нельзя нас починить и заново исправить.

Как мы состарились, состарился и он;

В лохмотьях наша жизнь, и он в лохмотьях тоже,

Чернилами он весь расписан, окроплен,

Но эти пятна нам узоров всех дороже;

В них отпрыски пера, которому во дни

Мы светлой радости иль облачной печали

Свои все помыслы, все таинства свои,

Всю исповедь, всю быль свою передавали.

На жизни также есть минувшего следы:

Записаны на ней и жалобы, и пени,

И на нее легла тень скорби и беды,

Сердечной памятью еще живет в утрате,

Еще люблю подчас жизнь старую свою

С её ущербами и грустным поворотом,

Я холю свой халат с любовью и почетом.

Эти два стихотворения разделяет почти полвека. Стихотворение Пушкина написано в 1828 году, когда автору было 29 лет. Вяземский написал своё стихотворение в промежутке между 1875 – 1877 годами, то есть в зрелом (82 – 84г.) возрасте. Известно, что стихи являются прямым отражением настроения автора, передают душевные оттенки его жизни.

Каким же был для Пушкина 1828 год? Это был сложный период в личной жизни поэта, сложный период взаимоотношений его и власти. Продолжается давнее следствие по поводу свободолюбивого стихотворения «Андрей Шенье», где Пушкина обвиняли в крайних революционных взглядах, появляется смелая, преступная с точки зрения официальной церкви поэма «Гавриилиада». Департамент гражданских и духовных дел обвиняет Пушкина в издании «прежде дозволения цензуры» своих стихотворений. 18 августа 1828 года столичный генерал - губернатор Голенищев - Кутузов предписал обер-полицмейстеру: “известного стихотворца Пушкина обязать подписке, дабы он впредь никаких сочинений, без рассмотрения и пропуска оных цензурою, не осмеливался выпускать в публику под опасностью строгого по закону взыскания, и между тем учинить за ним безгласный надзор”. Пушкин вынужден был дать унизительную подписку, явно определившую его “новый статус”. Всё это не могло не сказаться на поэте, ощущавшем себя совершенно одиноким.

Вяземский в старости лет остался почти один – не осталось почти никого из друзей юности. Он всегда смиренно довольствовался ролью поэта второстепенного, не смея претендовать на лавры Жуковского, Пушкина. «Как писал я, потому что писалось: так и жил я, потому что жилось», - говорил о себе Пётр Андреевич, восхищаясь «подвижничеством» своих друзей. Последние годы его жизни протекали монотонно и однообразно: «Теперь поздно и рано. Поздно – потому, что железо остыло, а должно ковать его, пока оно горячо, пока не развлеклось оно новыми именами, новыми предметами. Рано – потому, что не настала ещё пора, когда старое так состарится, что может показаться новым и молодым» - так писал он о предложении написать мемуары. Пётр Андреевич, действительно, с каждым годом становился всё более одиноким. Один за другим уходили его друзья, а он оставался старожилом, пережившим свою эпоху.

Вяземский страдал длительной бессонницей, хандра стала одной из главных тем его поздних стихов. Нервное заболевание Вяземского усугублялось смертями родных (умерли восемь из девятерых его детей), одиночеством, забвением его как поэта. Несмотря на это, темы его позднего творчества были разнообразны: от пейзажной и философской лирики до политических и сатирических стихов. Вяземский называл себя «мыслящим поэтом». Он скончался 10 ноября 1878 года в Баден-Бадене, не дожив всего несколько недель до выхода первого тома своего собрания сочинений – «выставки жизни своей». Когда-то он написал: «моя речь ещё впереди: стоит только дождаться удобного часа, а он пробьёт уже без меня, но пробьёт». Час этот пробил, и всем нам пора вспомнить забытые имена из далёкого нашего прошлого, среди которых и имя князя Вяземского

Перейдём к сравнению этих стихотворений. Оба стихотворения можно отнести к философской лирике, так как в них напрямую поднимаются вопросы смысла жизни, её значимости для человека.

Стихотворение Пушкина – лирическая пьеса – признание, откровение. В своем окончательном печатном варианте «Воспоминание» содержит 16 стихов. В черновом варианте стихотворения было еще 20 строк, которые при публикации Пушкин отбросил. В них раскрывалось точное до деталей содержание воспоминаний, давались намеками указания реальных прототипов. Отбросив эти подробности, Пушкин сделал свое стихотворение более обобщенным и философски общезначимым.

Стихотворение Вяземского, как и Пушкина, тоже обладает лиризмом, так как больше всего внимания в нём уделяется именно описанию чувств лирического героя.

Временным и смысловым фоном пушкинского произведения является атмосфера ночи, создающая колорит лирического повествования. Ночь для поэтов-философов – это главное условие углубленного познания мира и самого себя. Такой она часто бывала в философских пьесах немецких романтиков и русских любомудров. Ведь не случайно требование философской поэзии с особой силой прозвучало именно после 1825 года. В годы трагической переоценки ценностей, в переломные для русской культуры годы для всякого независимого ума, мучительно искавшего выход из неразрешенных и неразрешимых противоречий жизни, оставался едва ли не единственный достойный путь: уйти с поверхности в глубину, начать работу исследования, углубленную работу познания и самопознания. Это становится общим сознанием для большинства русской интеллигенции. То, что Пушкин прямо не выступал с требованием «поэзии мысли», дела не меняет. Это в нем жило, это было его внутренним убеждением и стремлением и именно потому нашло отражение в его творческих исканиях.

Стихотворение «Воспоминание» обращено к внутренней жизни человека, насыщено углубленным психологизмом. «Воспоминание» - это поэзия мысли, и вместе с тем это стихотворение углубленно-психологическое. Обратиться к воспоминаниям лирическому герою легче ночью, когда «умолкнет шумный день», когда «наляжет ночи тень». У Пушкина ночь существует во времени и со своими приметами: она не просто есть, она наступает, она в движении, читатель едва ли не видит её - «полупрозрачная наляжет ночи тень». У Пушкина ночь не только условие для познания самого себя, но и нечто самоценное. Она существует и сама по себе, становясь чем-то материальным. Все эти особенности придают живую теплоту и конкретность признанию лирического героя, которое составляет содержание стихотворения.

В стихотворении Вяземского нет указания на конкретное время, воспоминания проходят чередой, они нахлынули, увлекли, погрузили в прошлую жизнь.

Пушкин и Вяземский поднимают проблему прошедшего, проблему воспоминаний. Но отношение к этим воспоминаниям у них совершенно противоположное. Остановимся на этом подробнее.

«Длинный свиток» воспоминаний у Пушкина не доставляет радости и наслаждения, потому что он исполнен всего того, что герой хотел бы забыть, вычеркнуть из своей жизни:

И с отвращением читая жизнь мою,

Я трепещу и проклинаю,

И горько жалуюсь, и горько слёзы лью

Может, именно поэтому они приходят к нему ночью, когда дневные заботы перестают отвлекать и не дают забыться. Лирический герой Пушкина испытывает отвращение к своему прошлому: он совершил много ошибок, он стыдится своих поступков, но он и не может отречься от былого, не может ничего изменить:

Но строк печальных не смываю.

Всё прошлое – это его прошлое, хотя и не особо приятное. «Строки» -метафора, обозначающая его прошлую жизнь. В «часы томительного бденья» в нём горят «змеи сердечной угрызенья». Это совесть – строгий судия, лучший ориентир в его жизни. Она не даёт ему покоя, она движет целую череду «тяжких дум», подавляет тоской его ум. И хотя это воспоминание «безмолвно», оно настолько сильно, что заставляет героя трепетать и проклинать прошлую жизнь.

В стихотворении Петра Вяземского использована развёрнутая метафора: жизнь – халат. Халат у него и есть символ жизни, «халат изношенный» - символ жизни в старости. Как относится к ней лирический герой? В отличие от героя Пушкина, он дорожит этой жизнью, для него, уже состарившегося и вспоминающего свою жизнь, даже грустные события былого имеют прелесть:

Ещё люблю подчас жизнь старую свою

С её ущербами и грустным поворотом

Потери и грустные повороты жизни не расстраивают его, ведь они тоже являются частью его жизни, поэтому он дорожит ими, как боец дорожит своим простреленным в бою плащом. Герой стихотворения тоже немного «совестится» («и совестно носить»), угрызается за какие-то моменты жизни, но сама жизнь для него ценнее («жаль оставить»), ведь она своя. Герой по-философски мудро понимает, что сейчас нельзя её переписать заново, проиграть набело, а нужно принять, как брата. Для него «чернила» жизни куда ценнее дорогих узоров, ведь всё пережито лично, прочувствовано лично и составляет богатейший багаж. Вяземский выражает благодарность за свою жизнь:

В ней есть предания, в ней отзыв наш родной

Сердечной памятью ещё живёт в утрате,

И утро свежее, и полдня блеск и зной

Припоминаем мы и при дневном закате.

Как у Пушкина, так и у Вяземского в стихотворении просматривается мотив Поэзии: герой Пушкина остаётся верен «печальным» строкам, а герой Вяземского бережёт на своём халате «отпрыски пера», которые знают и «светлую радость», и «облачную печаль», и «помыслы», и «таинства», и «быль». Поэзия всегда для поэтов была искренним выражением всех радостей и печалей. Достаточно прочитать всего несколько сочетаний, чтобы убедиться, как творчество много значило в их жизни.

В стихотворении Вяземского, в отличие от пушкинского, нет столь мучительных раздумий лирического героя:

И на неё легла тень скорби и беды,

Но прелесть грустная таится в этой тени.

Герой утверждающе смотрит на прошлое, даже в грустном, трагичном он смог увидеть прелесть, так как в нём «отзыв наш родной», «сердечная память». Эти противоречия памяти души и реальной жизни великолепно подчёркивает оксюморон: «прелесть грустная», «дневной закат». Кажется, что чем больше жизненных перипетий, тем дороже эта жизнь для лирического героя:

И, как боец свой плащ, простреленный в бою,

Я холю свой халат с любовью и почётом.

Лирический герой Вяземского принимает жизнь полностью: для него имеют значение не только радости и победы, но и утраты, «и жалобы и пени». Для его старческого сознания любая страница молодости приятна для перечитывания. Герой же Пушкина испытывает не тихую радость, как у Вяземского, а накал эмоций. Он не может ничего изменить, и напрасны все его проклятья, жалобы и слёзы. Его состояние ярко выражено в стихотворении. У Вяземского тоже присутствует мотив невозвратимости утраченного и невозможности что-либо переделать: «Нельзя нас починить и заново исправить». Но прошлое вполне заменяет лирическому образу автора будущее и настоящее, он говорит о нём, используя тёплые, нежные эпитеты: «отзыв наш родной», «сердечная память», «светлая радость», «облачная печаль». В таких эпитетах выражается лёгкость воспоминаний лирического героя Вяземского.

Герой стихотворения Вяземского как никто близок своему автору. Впрочем, Пётр Андреевич мало обращал внимания на «подарки судьбы»: «На долгом веку моём был я обстрелян и крупными похвалами и крупною бранью. Всего было довольно. Выдержал я испытание и заговора молчания, который устроили против меня. Я был отпет: кругом могилы моей, в которую меня живого зарыли, глубокое молчание. Что же? Всё ничего. Не раздобрел, не раздулся я от первых, не похудел – от других. Натура одарила меня большой живучестью и телесною, и внутреннею. Это может быть досадно противникам моим. Я здоров своим здоровьем и болен своими болезнями. Чужие не могут придать мне здоровья, не могут со стороны привить мне и недуги. Злокачественные поверия и наития бессильны надо мною».

Для пушкинского лирического героя воспоминания – тяжёлый груз, от которого он не в силах избавиться. В прошлом он не находит «светлой радости», и грусть, приходящая к нему из прошедшего, далеко не светла. Прошлое мешает ему в настоящем, возвращаясь бессонными ночами и мучая его. Как близки эти чувства самому Пушкину, получившему от жизни множество горестных ощущений. Именно в отношении к воспоминаниям и заключается главное различие стихотворений Пушкина и Вяземского.

Обратим внимание на художественные особенности обоих стихотворений. Язык стихотворения «Воспоминание» - это в большой мере язык «державинский», язык высокого звучания. Ю. Н. Тынянов называл такой язык «изысканно-архаическим». Книжно-приподнятые слова, слова «традиционно - витийственные» («смертного», «немые стогны града», «умолкнет», «томительного бденья» - вот выразительные приметы этого языка, который должен выразить не просто мысль, а мысль философскую, обобщенную. У Пушкина архаизмы кажутся более «предметными» и почти вовсе не отвлеченными. Они предметны даже не сами по себе - это-то вообще едва ли возможно, - а потому, что они всегда попадают в предметный контекст. В таком контексте они словно оживают, конкретизируются, вбирают нечто в себя от вещественного. Так, «немые стогны града» у Пушкина воспринимаются именно потому, что они немые в своей относительной конкретности. Использование архаизмов в стихотворении подчёркивает серьёзность переживаний героя. «Полупрозрачная ночи тень» - этот эпитет, на мой взгляд, вызывает ассоциации с белыми ночами Петербурга, и мы словно видим место действия.

Метафоры, употреблённые Пушкиным в стихотворении, достаточно эмоциональны и экспрессивны: «горят во мне змеи сердечной угрызенья», «мечты кипят», «тяжких дум избыток». Они передают переполненность героя чувствами; при внешнем бездействии в нём кипит сложная, нередко мучительная духовная жизнь. Метафора «свиток воспоминанья» передаёт, как мысли о прошедшем посещают героя; его внутренний взор уходит во всё более отдалённые дни и не может остановиться на чём-то радостном – все воспоминания вызывают горечь, стыд, отвращение к себе.

Метафоры у Пушкина носят особенный характер. Они более свободны: они не есть готовый символ философского или иного значения, они не направляют поэтический рассказ, а, как правило, возникают как бы непроизвольно, очень органично, по ходу поэтического раздумья. Так это, в частности, и в интересующем нас стихотворении «Воспоминание».

Ещё более поэтичным кажется стихотворение Вяземского. В нём использовано огромное количество художественных средств. Как очаровывают нас его эпитеты: «светлая радость», «облачная печаль», «грустный поворот», позволяющие по-другому относиться к своей жизни, пусть даже и имеющей ошибки. На некую уступчивость героя перед своей судьбой указывает оксюморон: «прелесть грустная», «дневной закат». Сколько смысла несут точные сравнения: «как с братом брат», «как боец свой плащ», в них верность, преданность своей жизни, осознание её самоценности. Всё стихотворение Вяземского наполнено метафорами, имеющими широкие и значительные обобщения: лохмотья жизни – перипетии жизни, чернила – горести, отпрыски пера – память жизни. Всё это не самоцель автора, а свидетельство высокого таланта, таланта лирика и философа.

Рассмотрим метрику стихотворений. Стихотворение А. С. Пушкина «Воспоминание» не разбито на четверостишия и состоит из 16 стихов, которые легко делятся на катрены. Стихотворение Вяземского состоит из шести четверостиший, чётко отделённых пробелами. Обращает на себя внимание и тот факт, что пушкинское стихотворение – это одно сложное предложение, начинающееся с придаточного времени и условия. И это не случайно: горестные воспоминания не доставляют удовольствия лирическому герою, и он «выплёскивает» их сразу, на одном дыхании, в едином порыве высказаться. Герой Вяземского наслаждается своими воспоминаниями, поэтому произносит множество предложений – признаний. В обоих стихотворениях использованы сложные синтаксические конструкции, включающие и обособленные члены предложения. На это указывает и большое количество различных знаков препинания (запятая, точка с запятой, тире, двоеточие).

В мелодии стиха, особенно в звучании первой строки, у Пушкина и Вяземского можно легко услышать совершенное сходство. Оба стихотворения написаны ямбом. В первой строке у Вяземского есть спондей (удвоенный ударный слог): «Жизнь наша в старости – изношенный халат». Как Пушкин, так и Вяземский используют перекрёстную рифмовку (авав). У Пушкина каждая вторая и четвёртая строки в четверостишии написаны пятистопным ямбом, а у Вяземского – шестистопным. В обоих стихотворениях одинаково чередуются мужские и женские рифмы.

Вяземский и Пушкин – два гениальных поэта, оставивших золотое наследие русской литературе и мировой культуре. Изучив биографии двух поэтов, ознакомившись с их стихотворениями, я пришла к выводу, что между ними было много схожего. Одинаковыми оказались жизненные трудности, вызванные сложными отношениями с властью, одинаковыми были и проблемы, связанные с изданием их произведений. Оба поэта почувствовали опалу со стороны царя.

Пётр Андреевич, восхищаясь талантом Пушкина, не раз пенял ему за незаконченность многих его творений. Между тем князь очень дорожил мнением Александра Сергеевича о своём творчестве. Именно ему первому прочёл он написанную им биографию Фонвизина и был счастлив одобрительным отзывом своего друга: «день, проведённый у меня Пушкиным, был для меня праздничным днём».

Анализируемые стихотворения показывают, что их лирические герои по-разному относятся к своему прошлому, по-разному оценивают свой жизненный багаж. Герой Пушкина преисполнен тяжких дум, испытывает угрызения совести, подавлен тоской. Нет света в его жизни, как и не было его в жизни самого Пушкина. Лирический герой есть отражение душевного состояния поэта в конце двадцатых годов. Пушкин долго не мог оправиться от ощущения боли за гибель своих друзей после участия их в восстании на Сенатской площади, тяжким грузом на его плечах лежали и проблемы с царской цензурой, мучило его и недоброжелательное отношение высшего общества, начавшего травлю поэта. Всё это и нашло отражение в стихотворении.

Лирический герой Вяземского – человек, по-иному смотрящий на трудности жизни. Он умеет мудро отнестись к болям и бедам, он ценит жизнь в самой её сути, он трепетно относится к каждому моменту. И это тоже не случайно. Слишком много потерь пережил Вяземский: потери детей, родных и близких, друзей. Во время панихиды по Александру Сергеевичу Вяземский и Жуковский положили в гроб свои перчатки. Затем Пётр Андреевич покинул церковь и разрыдался. Люди, знавшие его, были поражены этим. Пожалуй, это был единственный случай, когда этот часто надменный и холодный человек, всегда скрывавший свои чувства под маской иронии, дал волю слезам. Позже никто и никогда не видел их Вяземский тяжело переживал гибель Александра Сергеевича: «Пушкин был не понят при жизни не только равнодушными к нему людьми, но и его друзьями. Признаюсь и прошу в том прощения у его памяти, я не считал его до такой степени способным ко всему. Сколько было в этой исстрадавшейся душе великодушия, силы, глубокого, скрытого самоотвержения». После гибели Пушкина в стихах Вяземского появляются мотивы одиночества и тоски о прошлом.

В целом, эти стихотворения двух лицейских друзей – две стороны, два разных взгляда на жизнь. Один – резкий, бескомпромиссный – у молодого Пушкина, другой – логичный, мудрый - у зрелого Вяземского. Оба взгляда верны и оправданны.

Как меняется настроение лирического героя на протяжении стихотворения? (А.С. Пушкин «Зимнее утро»)

Вскоре после маленькой княгини вошел массивный, толстый молодой человек с стриженою головой, в очках, светлых панталонах по тогдашней моде, с высоким жабо и в коричневом фраке. Этот толстый молодой человек был незаконный сын знаменитого екатерининского вельможи, графа Безухова, умиравшего теперь в Москве. Он нигде не служил еще, только что приехал из-за границы, где он воспитывался, и был первый раз в обществе. Анна Павловна приветствовала его поклоном, относящимся к людям самой низшей иерархии в ее салоне. Но, несмотря на это низшее по своему сорту приветствие, при виде вошедшего Пьера в лице Анны Павловны изобразилось беспокойство и страх, подобный тому, который выражается при виде чего-нибудь слишком огромного и несвойственного месту. Хотя действительно Пьер был несколько больше других мужчин в комнате, но этот страх мог относиться только к тому умному и вместе робкому, наблюдательному и естественному взгляду, отличавшему его от всех в этой гостиной.

C"est bien aimable ? vous, monsieur Pierre, d"?tre venu voir une pauvre malade (1), - сказала ему Анна Павловна, испуганно переглядываясь с тетушкой, к которой она подводила его. Пьер пробурлил что-то непонятное и продолжал отыскивать что-то глазами. Он радостно, весело улыбнулся, кланяясь маленький княгине, как близкой знакомой, и подошел к тетушке. Страх Анны Павловны был не напрасен, потому что Пьер, не дослушав речи тетушки о здоровье ее величества, отошел от нее. Анна Павловна испуганно остановила его словами:

Вы не знаете аббата Морио? Он очень интересный человек... - сказала она.

Да, я слышал про его план вечного мира, и это очень интересно, но едва ли возможно...

Вы думаете?.. - сказала Анна Павловна, чтобы сказать что-нибудь и вновь обратиться к своим занятиям хозяйки дома, но Пьер сделал обратную неучтивость. Прежде он, не дослушав слов собеседницы, ушел; теперь он остановил своим разговором собеседницу, которой нужно было от него уйти. Он, нагнув голову и расставив большие ноги, стал доказывать Анне Павловне, почему он полагал, что план аббата был химера.

Мы после поговорим, - сказала Анна Павловна, улыбаясь.

И, отделавшись от молодого человека, не умеющего жить, она возвратилась к своим занятиям хозяйки дома и продолжала прислушиваться и приглядываться, готовая подать помощь на тот пункт, где ослабевал разговор. Как хозяин прядильной мастерской, посадив работников по местам, прохаживается по заведению, замечая неподвижность или непривычный, скрипящий, слишком громкий звук веретена, торопливо идет, сдерживает или пускает его в надлежащий ход, - так и Анна Павловна, прохаживаясь по своей гостиной, подходила к замолкнувшему или слишком много говорившему кружку и одним словом или перемещением опять заводила равномерную, приличную разговорную машину. Но среди этих забот все виден был в ней особенный страх за Пьера. Она заботливо поглядывала на него в то время, как он подошел послушать то, что говорилось около Мортемара, и отошел к другому кружку, где говорил аббат. Для Пьера, воспитанного за границей, этот вечер Анны Павловны был первый, который он видел в России. Он знал, что тут собрана вся интеллигенция ***, и у него, как у ребенка в игрушечной лавке, разбегались глаза. Он все боялся пропустить умные разговоры, которые он может услыхать. Глядя на уверенные и изящные выражения лиц, собранных здесь, он все ждал чего-нибудь особенно умного. Наконец он подошел к Морио. Разговор показался ему интересен, и он остановился, ожидая случая высказать свои мысли, как это любят молодые люди.

1 - Очень мило с вашей стороны, мосье Пьер, что вы приехали навестить бедную больную.

Л.Н. Толстой, «Война и мир».

Показать текст целиком

Михаил Юрьевич Лермонтов, являясь человеком особенным, одаренным острым, думающим умом, ясно видел то огромное расстояние, что отделяло его от всего остального общества 19 века. В свои 26 лет Лермонтов смог очень глубоко познать человеческую душу, он смог понять мир вокруг него, но сам остался не понят никем. Это недопонимание, постоянное духовное одиночество нашло отражение в творчестве поэта, став одним из основных мотивов его лирики. Стоит отметить, что эта тема у Лермонтова, будучи романтической, раскрывается с двух сторон, как в стиле Байрона, так и в его собственном.

Например, стихотворение "И скучно и грустно...":

И скучно и грустно, и некому руку подать

В минуту душевной невзгоды...

Любить.., но кого же? на время- не стоит труда, &񗝘А вечно любить невозможно.

В себя ли заглянешь? - там прошлого нет и следа:

И радость, и муки, и все там ничтожно...

Что страсти - ведь рано иль поздно их сладкий недуг

Исчезнет при слове рассудка;

Лирический герой его стихотворений, не находя удовольствия в общении с другими людьми, тяжко ощущая всё лицемерие и мелочность их характеров, презирает остальное общество и старается от него отделится, при этом понимая всю тщетность одинокого существования.

Это вызывает еще большее негодование и озлобленность героя.

Похожее виденье одиночества представлено в стихотворении "Выхожу один я на дорогу...":

Выхожу один я на дорогу;

Что же мне так больно и так трудно?

Жду ль чего? жалею ли о чем?

Уж не жду от жизни ничего я,

И не жаль мне прошлого ничуть;

Я ищу свободы и пока!

Я б хотел забыться и заснуть!

Герой, презирая мирские радости и наслажденья, самовольно обстрагируется от остального мира, предпочитая не заводить каких-либо крепких отношений, обрекая себя на одиночество. И поэтому, не имея близких людей, лирический герой с логической точки зрения не видит в жизни какого-либо смысла.

Но вот в стихотворении "Стансы" лирический герой отдаляется от мира и остается один не по собственной воле, но волею судьбы. Он полон жизни, он чувствует и любовь, и страдание, но все же он одинок.

Мне любить до могилы творцом суждено!

Но по воле того же творца

Всё, что любит меня, то погибнуть должно

Иль, как я же, страдать до конца.

Так точно и я под ударом судьбы,

Как утес, неподвижен стою,

Но не мысли никто перенесть сей борьбы,

Если руку пожмет он мою;

Я не чувств, но поступков своих властелин,

Я несчастлив пусть буду - несчастлив один.

Вот пример из стихотворения "Пусть я кого-нибудь люблю":

Пусть я кого-нибудь люблю:

Любовь не красит жизнь мою.

Она как чумное пятно

На сердце, жжёт, хотя темно;

Враждебной силою гоним

Я тем живу, что смерть другим:

Живу - как неба властелин -

В прекрасном мире - но один.

В итоге, мотив одиночества был очень близок М.Ю.

Внимание!
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter .
Тем самым окажете неоценимую пользу проекту и другим читателям.

Спасибо за внимание.