Сколько правил федор годунов. Федор II Годунов - биография. Росийский Царь

Мать Супруга нет Дети нет Фёдор II Годунов на Викискладе

Фёдор II Борисович Годунов ( — 10 () июня ) — с по . Его царствование — кратчайшее пребывание лица мужского пола на российском престоле (и второе по краткости после правления его тётки ). С ним может поспорить лишь правивший в Киеве с 1 по 13 августа 1146 года.

Биография

«Просвещённый царевич»

«Царевич Федор, сын царя Бориса, отроча зело чудно. Благолепием цветущи, яко цвет дивный на селе от Бога преукрашен, и яко крин на поле цветущ; очи имея велики и черны; лице же бело, млечного белостию блистаяся, возрастом среду имея, телом изобилен. Научен же без отца своего книжному сочетанию, в ответах дивен и сладкоречив велми; пустотное и гнилое слово никогда из его уст не исхождало; о вере же и о поучении книжном со усердием прилежаше» [ ] . ()

После вступления отца на престол () Фёдор стал царевичем и наследником, принимал участие в торжественном вступлении отца в столицу . В 10-летний царевич собственноручным письмом известил монахов о болезни отца, который не смог к ним приехать. Привлекался к государственным обязанностям (уже в 9-летнем возрасте имел собственную государственную печать), регулярно заседал в , принимал послов, в том числе женихов сестры Ксении — и , участвовал в судебной и благотворительной деятельности отца (в частности, во время голода —) [ ] .

Воспитанием царевича руководил «дядька» Иван Чемоданов. Получил прекрасное образование, готовился отцом в «просвещённые государи»; сам Борис был грамотен, но никакого книжного образования не получил. называет его «первым плодом Европейского воспитания в России». Несмотря на это, оппозиция распускала в России и за рубежом слухи о болезненности и слабоумии наследника.

Невесты Фёдора

Елену видел я в шатре у Царицы: она сидела между матерью и бабкою на золотом ковре и жемчужном изголовье, в бархатной одежде с кружевами, в шапке, украшенной каменьями драгоценными. Отец велел ей встать, снять с себя верхнюю одежду и шапку: вымерил её рост деревцом и подал мне сию мерку, чтобы сличить с данною от Государя. Елена прелестна, но не чрезвычайно: бела и ещё несколько белится; глаза у неё чёрные, нос небольшой, волосы крашеные , станом пряма, но слишком тонка от молодости: ибо ей только 10 лет; и в лице не довольно полна. .

Георгий X дал присягу, однако царевну оставил у себя до следующего российского посольства; к этому времени Фёдора уже не было в живых.

Дальнейшая судьба самой царевны неизвестна .

«Годуновская» карта России

Царевич Фёдор вошёл в историю русской : им или под его руководством была составлена одна из первых собственно русских карт России (карты, подготовленные иностранными специалистами, появились ещё в ). Она была издана в по рукописям в видным картографом того времени . Издание 1613 года — библиографическая редкость; в было выпущено второе издание, с поправками и дополнениями. Лист, отпечатанный Герритсом, включает также врезку с планом ; относительно того, приписывать ли царевичу также и план столицы, мнения историков картографии расходятся [ ] .

Карта Фёдора Годунова составлена не по данным и содержит искажения расстояний (например, участок течения от до растянут вдвое, а участок — дан в полуторном масштабе; это, по-видимому, было связано с различной трактовкой в разных регионах единиц измерения, таких как , или, в случае с Волгой, просто малой известностью этого региона в то время). Тем не менее карта явилась большим вкладом в картографию России того времени [ ] .

«Карта Годунова» получила популярность в Европе; с гравёрная доска карты Герритса перешла к , и в дальнейшем карта неоднократно переиздавалась с его подписью без каких-либо изменений вплоть до , а также включалась в несколько изданий «Путешествия» .

Царствование

Обстоятельства, при которых Фёдор Борисович вступил на московский престол, оказались слишком неблагоприятны для того, чтоб его царствование было долгим и счастливым. Его отец внезапно скончался в разгар войны с двинувшимся на Москву . , принесённая царю, включала также имена его матери Марии и сестры , а также клятву «не хотеть на царство» и «злодея, именующего себя Дмитрием» . Такая формулировка (где не упоминалось имени ) дало основания народу считать, что Годуновы отказались от версии, согласно которой самозванец — это Отрепьев, и подозревать, что он — настоящий царевич Дмитрий .

16-летний Фёдор не имел никакого опыта командования войсками и был вынужден положиться на семейство , которые уже нанесли Лжедмитрию первые серьёзные поражения. В войсках под крепостью , где засели союзные Лжедмитрию казаки во главе с атаманом , остались также и Голицыны, и . В правительство вошли князья , и Ивановичи , которых новый царь вызвал обратно из действующей армии в Москву ; сыскными делами, как и при Борисе, ведал . С целью обеспечить лояльность населения правительство Фёдора раздавало огромные подарки «на помин души» царя Бориса, а также объявило амнистию сосланным при Борисе; среди вернувшихся в Москву был двоюродный дядя Фёдора , впоследствии сыгравший решающую роль при его аресте.

Предпринятые меры не дали желанных результатов, в частности, опытный старейшина Боярской думы Ф. И. Мстиславский с самого начала вёл двойную игру, в результате чего Семён Годунов распорядился даже тайно умертвить его , но это не было осуществлено из-за быстрого краха династии.

Монета, предположительно отчеканенная при Фёдоре Борисовиче, с именем «Фёдор» и аверсом образца монет Бориса Годунова

Во время семи недель царствования Фёдора была предпринята одна важная внутригосударственная мера: учреждён (аналог министерства строительства), ведавший каменным строительством Московского государства. Ему подчинялись все мастера каменных дел, известковые и кирпичные заводы в Москве. Учреждение контролировало бюджет городов, где «белый камень добывался» [ ] .

Нет точных данных о том, успел ли начать Фёдор Годунов, несмотря на краткость правления, чеканку собственной монеты. По одной из версий, для его монет использовалось сочетание чекана царствования , где было указано только имя («Царь и великий князь Фёдор всея Руси») и чекана времени царствования Бориса Годунова. Если это так, то он стал единственным царём, для монет которого не было изготовлено специального штемпеля. Интересно, что на ряде монет с аверсом времени Бориса Годунова на реверсе указано «Фёдор Иванович». Такие монеты с именем «Фёдор» и отчеством «Иванович» чеканились в кратковременное междуцарствие Фёдора Годунова и Лжедмитрия политическими силами, не признававшими Годуновых, а выступавших от имени последнего законного царя Рюриковича — Фёдора Ивановича .

Фёдор Борисович был единственным московским царём (не считая фактически не правившего ), над которым не был совершён обряд [ ] .

Измена и битва при Кромах

Получивший фактически верховное командование воевода прибыл в ставку под осаждёнными вместе с с целью привести войска к присяге новому царю. Поскольку Басманов не был родовым боярином, формальным главным воеводой по правилам был назначен князь . Фёдор Годунов обещал войскам щедрое вознаграждение по истечении, как записал иностранец, «шестинедельного траура» (то есть ) по отцу.

В ставке произошёл раскол: не всё войско приняло присягу, и часть в первые же дни перешла к самозванцу; начались внутренние стычки в лагере, стороны использовали боевые кличи «Дмитрий» и «Фёдор» соответственно. Сторону самозванца взяли рязанские, тульские, каширские, алексинские и севские дворяне, прежде всего рязанцы и , впоследствии известные деятели Смуты. Басманов изменил царю Фёдору. Среди его поводов была тяжба с родичем царя Семёном Годуновым из-за : Годунов поставил его в подчинение своему зятю , хотя дед Телятевского был в подчинении у , знаменитого фаворита Ивана Грозного, и Пётр Басманов заявил, что предпочитает смерть такому позору. На сторону Лжедмитрия вместе с ним перешли также Голицыны и Михаил Салтыков; по другим данным, Салтыков был пленником; Василий Голицын приказал связать себя, делая вид, что его берут в плен. Остаток войск, оставшихся верными Годуновым, был разбит изменниками в союзе с казаками Корелы (битва при ), Иван Иванович Годунов был взят в плен и отправлен в ставку самозванца в , а Михаил Катырев-Ростовский, Андрей Телятевский и Семён Чемоданов, оставив войско, бежали к Москве. в «Московской хронике» представляет ситуацию так, что верными Фёдору остались только наёмники- , которых он по возвращении в Москву якобы щедро одарил за верность и публично объявил «самыми верными и постоянными».

В направленном в Москву после этого события «прелестном письме» Лжедмитрий, титулуя себя уже не царевичем, а царём, называл Фёдора своим «изменником». Годуновы распорядились предавать распространителей послания самозванца пыткам и казни. По свидетельству голландца Исаака Массы, семейство Годуновых после поражения при Кромах затворилось в Кремле, опасаясь москвичей больше, «нежели неприятеля или сторонников Дмитрия».

Низложение и убийство

Убийство Фёдора Годунова. Картина К. Е. Маковского (1862)

Незадолго до вступления Лжедмитрия в Москву низложенный царь и его мать были задушены в своём кремлёвском доме. Согласно «Московской хронике» Конрада Буссова, находившийся в Самозванец ставил ликвидацию Годуновых условием, при котором он соглашался прибыть в столицу; причём это распоряжение было не секретным, а передано москвичам в открытом послании. После ареста на подворье Годуновых явился со стрельцами Василий Голицын и приказал убить Фёдора; при этом с ним были князь Мосальский, дьяки Молчанов и Шерефединов. Однако, по словам бывшего в то время в Москве шведа (Петра Петрея), непосредственным исполнителем убийства был подьячий Иван Богданов, якобы тайно присланный для этого в Москву. Крепкий и сильный юноша, Фёдор оказал сопротивление убийцам, которые вчетвером едва справились с ним. Официально было объявлено, что Фёдор и его мать отравились; однако их тела, выставленные на всеобщее обозрение, имели следы борьбы и насильственной смерти, как свидетельствует Петрей: «и следы от верёвки, которой они были задушены, я видел собственными глазами вместе со многими тысячами людей».

Тела Фёдора и Марии Годуновых, вместе с извлечённым из гробницы в телом умершего Бориса Годунова, были захоронены по приказу Лжедмитрия безо всяких почестей во второстепенном московском женском . В по распоряжению останки семьи Годуновых торжественно перенесли в (гроб Фёдора Борисовича несли 20 бояр ), где в особой усыпальнице (возведённой в ) они покоятся и сейчас.

Оценка

Современники (русские и иностранные), а также многие историки расценивали Фёдора, его мать и сестру как невинных жертв преступного властолюбия Бориса Годунова, покаранного Богом за убийство царевича Дмитрия (такая точка зрения выражена уже в анонимном «Ином сказании» времён Василия Шуйского: «О, ослепление, о его неистовства, о многие окаянства… Где его супруга и любимые чада? Кто может его жену и чад отнять у палача?» ). Афористичная формулировка такого подхода принадлежит :

Сын естественно наследовал права его, утвержденные двукратною присягою, и как бы давал им новую силу прелестию своей невинной юности, красоты мужественной, души равно твердой и кроткой; он соединял в себе ум отца с добродетелию матери и шестнадцати лет удивлял вельмож даром слова и сведениями необыкновенными в тогдашнее время: первым счастливым плодом Европейского воспитания в России; рано узнал и науку правления, отроком заседая в Думе; узнал и сладость благодеяния, всегда употребляемый родителем в посредники между законом и милостию. Чего нельзя было ожидать Государству от такого Венценосца? Но тень Борисова с ужасными воспоминаниями омрачала престол Феодоров: ненависть к отцу препятствовала любви к сыну... «Святая кровь Димитриева, — говорят Летописцы, — требовала крови чистой, и невинные пали за виновного, да страшатся преступники и за своих ближних!» Многие смотрели только с любопытством, но многие и с умилением: жалели о Марии, которая, быв дочерью гнуснейшего из палачей Иоанновых и женою святоубийцы, жила единственно благодеяниями, и коей Борис не смел никогда открывать своих злых намерений; еще более жалели о Феодоре, который цвел добродетелию и надеждою: столько имел и столько обещал прекрасного для счастия России, если бы оно угодно было Провидению!

В наше время, когда царь Борис в значительной степени исторически «реабилитирован», такой взгляд кажется упрощённым, однако то, что Фёдор, всесторонне подготовленный к престолу талантливый и образованный юноша, заслуживал лучшей участи и мог стать одним из выдающихся русских государей, едва ли ставится под сомнение. Политический хаос Смутного времени поглотил многие прогрессивные начинания Бориса Годунова вместе с его наследником, который, возможно, был бы достойным продолжателем отцовской политики [ ] .

В искусстве

Борис Годунов наблюдает за учением сына-географа. Н. Некрасов, XIX в.

Фёдор является одним из центральных персонажей в пьесе « », где изображён за созданием географической карты:

Царь. А ты, мой сын, чем занят? Это что? Феодор. Чертеж земли московской; наше царство Из края в край. Вот видишь: тут Москва, Тут Новгород, тут Астрахань. Вот море, Вот пермские дремучие леса, А вот Сибирь…

В финале пьесы изображено убийство Фёдора и его матери — именно в ответ на известие о том, что они «отравили себя ядом», следует восходящая к Карамзину знаменитая ремарка, завершающая пьесу — «Народ безмолвствует». В первоначальной редакции народ отвечал: «Да здравствует царь Дмитрий Иванович». В изображении фактической стороны дела Пушкин следует за Карамзиным [ ] .

Фёдор Годунов является одним из персонажей цикла фантастических произведений «Эффект стрекозы».

Также Фёдор Годунов является главным героем трилогии в жанре альтернативной истории «Царь Фёдор», которую написал .

В тяжелую пору пришлось вступить на престол юному сыну Бориса Годунова. Жители Москвы по призыву патриарха спокойно присягнули Федору Борисовичу Годунову и его матери, причем клялись: «к вору, который называется князем Дмитрием Углицким, не приставать, с ним и с его советниками не ссылаться ни на какое лихо» и т. д.

Новому царю было всего шестнадцать лет. Здоровый, белолицый, румяный, красивый, с черными глазами, юноша царь Федор Годунов мог нравиться всем своей наружностью. Способный от природы, умный, начитанный, он мог бы стать замечательным государем; но был он сыном того, кто, по взгляду народа, пытался сгубить царскую отрасль, кто незаконно захватил престол, кто еще почти накануне своей смерти подсылал снова убийц и кого так нежданно поразил Божий суд. А в то же время в Путивле находился тот, кого считали законным наследником престола, тот, кого чудесно хранил Божественный Промысел от злодейских покушений и всех военных сил Бориса. Так верили очень многие в народе, и вера эта все росла и росла. В войске уже зрела измена... Несчастному Федору Борисовичу несдобровать было среди таких обстоятельств. Новое правительство послало начальствовать над войском вместо прежних вождей – Петра Басманова; на него, казалось, Годуновы могли вполне положиться: он был возвышен Борисом и осыпан его милостями, а знание ратного дела, мужество и способности настоящего вождя он выказал при обороне Новгород-Северска. Басманов прибыл в стан. Немного времени нужно было ему, чтобы заметить в войске общую шаткость умов и склонность к Дмитрию. Когда стали приводить ратных людей к присяге Федору Годунову, то нашлось много воинов, не хотевших целовать ему крест. Недолго думал Басманов, как ему быть. Честолюбие и личные выгоды заговорили в нем сильнее совести; понял он, что дни Годуновых сочтены, что служить им значит подвергать себя напрасной опасности, что свои же воины могут его связанного выдать Лжедмитрию, – сообразил все это Басманов и решился изменить сыну своего благодетеля – отправил к Дмитрию письмо с извинением, что так долго служил Борису.

«Я, – писал Петр Басманов, – никогда не был изменником и не хочу разорения своей земле... Теперь всемогущий Промысел открыл многое: притом сам ближний Бориса, Семен Никитич Годунов, сознался мне, что ты – истинный царевич. Теперь вижу я, что Бог покарал нас и мучительством Борисовым, и боярским нестроением, и бедствиями Борисова царствования за то, что Борис не по праву держал престол, когда был истинный наследник. Отныне я готов служить тебе, как подобает!»

7 мая было объявлено всему войску, что Лжедмитрий - истинный царь. Полки, уже раньше подготовленные к переходу на сторону Лжедмитрия, без сопротивления провозгласили его государем; немного нашлось таких, которые не согласились нарушить крестное целование Федору Борисовичу; они бежали в Москву с двумя воеводами, кн. Ростовским и кн. Телятевским.

14 мая явился в Путивль князь Иван Голицын с выборными лицами от всех полков молить государя о прощении за то, что они «по неведению стояли против него, своего прироженного государя».

Лжедмитрий принял выборных очень приветливо, ласково ободрял их и вполне прощал за их невольную вину, службу Борису по неведению. Лаской и приветом Лжедмитрий обворожил своих новых слуг. Особенно радушно отнесся он к Басманову, когда тот явился к нему с повинной. Басманов, увидев, что Дмитрий высоко ценит его преданность и ум, всем сердцем привязался к новому своему государю и стал ближайшим его советником. Часть войска, перешедшего на сторону Лжедмитрия, была распущена по домам, а другая часть должна была оставаться под оружием, пока не покорится Москва. Теперь движение Дмитрия на Москву походило на торжественный въезд победителя: когда он подъезжал к городу Орлу, воеводы, духовенство, народ и часть войска встретили его с хлебом и солью, с образами; со всех колоколен радостно трезвонили.

– Буди здрав, царь Дмитрий Иванович! – отовсюду слышались неумолкаемые радостные клики.

Из Орла Лжедмитрий отправился в Тулу. На пути всюду в деревнях и селах встречали его радостно, с хлебом и солью. На Оке явились к нему выборные от всей рязанской земли, били ему челом и выражали полную готовность жертвовать ему, своему государю, жизнью и имуществом.

Послы Лжедмитрия в Москве

В Москве между тем скоро по смерти царя начались в народе волнения – народ требовал возвращения сосланных Борисом людей, а более всего матери Дмитрия. Объяви всенародно инокиня Марфа (Мария Нагая), что ее сына нет в живых – Годуновы были бы спасены, но они, конечно, были вполне уверены, что Марфа, пострадав от Бориса и питая непримиримую вражду ко всем им, не скажет этого. В угоду москвичам, воротили из ссылки князя Ивана Михайловича Воротынского. Василий Иванович Шуйский снова громогласно уверял народ, что Дмитрия-царевича нет на свете, а называющий себя этим именем – беглый монах, расстрига. Слова Шуйского, которого в Москве уважали, на время, казалось, уняли волнение народа, но все-таки многие требовали, чтобы привезли в Москву мать Дмитрия, чтобы она порешила это дело...

Около половины мая появились в Москве ратные люди из-под Кром, не пожелавшие изменить Федору Борисовичу; прибыли, наконец, и князья Ростовский и Телятевский. Весть о переходе всего войска на сторону Дмитрия была смертным приговором несчастному Федору Годунову.

Годуновы были ошеломлены этой вестью, растерялись, не знали, что и делать; приказывали только ловить, пытать и казнить опасных для себя вестовщиков и распространителей грамот Лжедмитрия. Народ, пред тем волновавшийся и шумевший, казалось, притих; но это было зловещее затишье пред бурей.. 31 мая по распоряжению правительства стали втаскивать на стены пушки – готовились, как видно, к обороне столицы; но ратные люди работали вяло, неохотно, а в толпе, глазевшей на них, многие посмеивались... Более дальновидные люди чуяли беду от московской черни и торопились припрятать свои драгоценности и деньги по монастырям.

1 июня явились под Москвою, в Красном Селе, послы Лжедмитрия – Пушкин и Плещеев – с грамотой к москвичам. Красносельцы, по большей части богатые купцы и ремесленники, не любили Годуновых и радушно приняли послов. Ударили в колокол; сбежалась толпа. Прочтена была грамота Дмитрия. Толпа громкими криками приветствовала посланцев.

– В город, в город! – раздавались голоса, и громадная толпа, окружив послов, двинулась с ними в Москву, остановилась на Красной площади. Звоном колоколов и тут созвали народ. Он бежал со всех сторон на площадь, и скоро она так наполнилась людьми, что протиснуться сквозь толпу не было никакой возможности.

Вышедшие из Кремля доверенные бояре Федора Годунова, дьяки и стрельцы ничего поделать не могли.

– Что за сборище и мятеж? – громко говорили они народу. – Хватайте воровских посланцев и ведите их в Кремль, пусть там они покажут, с чем приехали!

В ответ на это поднялись неистовые крики народа; он требовал, чтобы посланцы прочли с Лобного места грамоту. Один из них стал читать ее. На площади водворилась тишина.

Грамота была обращена к боярам, дьякам, торговым людям и ко всему народу.

«Вы думали, – говорилось между прочим в ней, – что мы убиты изменниками, и когда разнесся слух по всему государству русскому, что по милости Бога мы идем на православный престол родителей наших, вы, бояре, воеводы и всякие служебные люди, по неведению стояли против нас, великого государя. Я, государь христианский, по своему милосердному обычаю гнева на вас за то не держу, ибо вы так учинили по неведению и от страха...»

Далее в грамоте говорилось, что Дмитрий идет с большим войском, что русские города бьют ему челом. Затем напоминалось о жестокости и несправедливости Бориса Годунова и давались обещания всяких благ и льгот. В конце грамоты была и угроза: «А недобьете челом нашему царскому величеству и не пошлете просить милости, то дадите ответ в день праведного суда, и не избыть вам от Божия суда и от нашей царской руки».

Когда грамота была прочтена, поднялись в толпе шумный говор, крики и споры. Одни кричали: «Будь здрав, Дмитрий Иванович!»; другие стояли за Годуновых, недоумевая, настоящий ли царевич тот, кто прислал к ним грамоту, или самозванец.

Из толпы раздались крики:

– Шуйского, Шуйского! Он разыскивал, когда царевича не стало. Пусть скажет теперь по правде, точно ли царевича похоронили в Угличе!..

Василий Шуйский взошел на Лобное место. Воцарилась мертвая тишина. Народ, казалось, замер в ожидании, что скажет боярин. В его руках была теперь судьба Годуновых.

– Борис послал убить Дмитрия-царевича, – раздался голос Шуйского, – но царевича спасли, а вместо него погребен попов сын!

Понял ли лукавый Василий Шуйский, что спасти Годуновых уже нельзя, думал ли, отдавая их в жертву народной ярости, спасти себя и свои выгоды, услужить Лжедмитрию, – во всяком случае, слова его были приговором для несчастной семьи Годунова.

– Долой Годуновых! – заревела толпа. – Всех их и доброхотов их искоренить! Бейте, рубите их!.. Здрав буди, Дмитрий Иванович!

Убийство Годуновых

Толпа хлынула в Кремль, ворвалась во дворец. Защищать Годуновых было некому. Стрельцы, стоявшие на страже у дворца, отступились при виде громадной бушующей толпы. Федор Годунов кинулся в тронную палату и сел на, престол. Понадеялся, видно, он, что народ не осмелится наложить рук на своего царя, когда увидит его во всем величии на троне. Трепещущая царица и царевна Ксения стояли с иконами в руках, словно со щитами, против ярости народной.

Но Федор Борисович Годунов был уже в глазах народа не царь, а «изменник Федька», не по праву севший на престол. Несчастного Годунова стащили с престола. Царица в отчаянии, забыв о своем царском сане, рыдала и униженно молила всех не губить ее детей. Народ и не хотел их смерти. Федора Годунова и его родственников отвезли из царского дворца в дом, где жил Борис, когда он был еще боярином. К дому приставили стражу. Расходившаяся чернь уже не знала удержу и предалась грабежу и разгулу. Царский дворец был опустошен: все в нем ломали, портили, грабили, говоря, что Борис осквернил его. Пострадали в эту пору и все люди, близкие к семье Годуновых: дома их разбивали, имущество грабили, челядь разгоняли... Бросились толпы черни и на жилища немецких лекарей, которых особенно жаловал Борис Годунов. Вмиг были расхищены пожитки и богатства, которые копили эти иноземцы в течение многих лет, пользуясь щедротами царя. Толпы кидались на дома, выламывали двери, замки, расхищали деньги, утварь, платье, уводили лошадей и скот. Особенно радовалась чернь, когда добиралась до погребов, где хранились многолетние меды и заморские вина. Выбивали в бочках дно и черпали вино или мед, кто чем мог, горстями, шапками, даже сапогами. До глубокой ночи шел страшный грабеж и неистовый разгул. Хотя народ «душ не губил», т. е. не убивал никого, но многих людей, считавшихся раньше богатыми, пустил по миру...

3 июня поехали в Тулу к Лжедмитрию выборные от Москвы – князья Воротынский и Телятевский, с повинной грамотой от всей столицы. Москвичи просили прощения у царя, приглашали его на престол, заявляли о своем верноподданстве и извещали, что Годуновых уже нет на престоле.

В Москву явились от имени царя для предварительных распоряжений князья Голицын и Мосальский. Патриарх Иов был лишен сана и сослан в Старицкий монастырь. Родичи царя Бориса и близкие люди были разосланы по разным отдаленным местам в заточение. Затем, желая угодить новому царю, совершили зверскую расправу над несчастными Годуновыми. Царицу Марию удавили веревкой. Федор Годунов, обладая большой силой, долго боролся с убийцами, но и с ним покончили так же, как с матерью его. Народу было объявлено, что Годуновы, мать и сын, со страху сами отравились. Царевна Ксения осталась в живых, чтобы испытать безотрадную участь. Ее потом постригли в монахини. Не оставили в покое даже и тела царя Бориса Годунова – вырыли из могилы в Архангельском соборе, положили в простой гроб и похоронили вместе с женою и сыном в бедном Варсонофьевском монастыре.

На фото: «Царь Борис Годунов и его дети Федор и Ксения», литография А. Кившенко (1851—1895).

обещал быть одним из самых успешных русских царей, но судьба его оказалась трагической — процарствовав всего полтора месяца, шестнадцатилетний самодержец был убит боярами-изменниками, переметнувшимися на сторону Лжедмитрия I.

Федор Годунов перед восхождением на трон

(равно как и его сестра Ксения, и его мать) стал заложником сомнительного в глазах народа восшествия на российский престол его отца, . У последнего было вроде бы все для того, чтобы обеспечить настоящий прорыв России: государственный ум, дипломатические способности,политическая воля, готовность учиться у Западной Европы... Однако странная , обстоятельства которой до сих пор остаются неясными, и некоторое почти случайное стечение исторических событий привели к тому, что Борисово царствование кончилось крахом.

Предчувствие катастрофы, погребшей под собой и его наследника, юного царя Федора Годунова , стало совершенно явственным уже в 1601 году, когда в России начался страшный голод, продлившийся два года. Последовали народные выступления, поползли слухи о том, что царевич Дмитрий жив, — и тут же явился самозванец , вступивший с польскими отрядами в 1604 году в российские пределы.

13 апреля (по старому стилю) 1605 года царь Борис умер, не увидев того ужаса, который предстояло пережить России. В полной мере испытал на себе этот ужас шестнадцатилетний Федор Годунов, занявший трон по смерти отца.

Федор Борисович Годунов характеристика

Это был юноша талантливый, всесторонне образованный, прекрасных качеств души — кажется, Борис Годунов сознательно готовил его в «просвещенные государи».

Он родился в 1589 году, матерью его была Мария Григорьевна, дочь недоброй памяти «главного опричника» Малюты Скуратова, но лютости никакой в царственном отроке никогда не было, а были — жажда знаний, скромность, нищелюбие и благочестие. Уже в десятилетнем возрасте он «подменял» отца, когда царь Борис прихварывал; отправлял при необходимости собственноручно написанные послания, с полной серьезностью заседал в Боярской думе, тщательно вникая в государственные дела.

О мере его разнообразных талантов говорит тот факт, что он является первым русским картографом. Составленную Федором Борисовичем карту России, вероятнее всего, вывез за границу голландец Исаак Масса, в числе других иностранцев высланный в 1609 году, при , из Московии. В 1613 году она была напечатана в Амстердаме, годом позже вышло новое ее издание, получившее большую популярность в Европе. Несмотря на некоторые погрешности и неточности, вполне естественные для времени, когда отечественная картография пребывала в зачаточном состоянии, карта эта является документом важнейшим и необыкновенно ценным с «познавательной» точки зрения.

Государь Борис Годунов, всегда остро чувствовавший свою «не вполне законность» и задумывавшийся о будущем годуновской царской династии, с самого начала своего царствования энергично принялся работать над образом правильного и любимого в народе наследника в лице его сына Федора. Именно поэтому от его имени нередко делались богатые вклады в храмы; тем самым окружающие должны были видеть в отроке боголюбивого, кроткого и щедрого человека — а эти качества всегда воспринимались в государях как исключительно положительные (особенно после тогда еще хорошо памятного опыта правления Ивана Грозного).

Жениться Федор не успел. Борис Годунов в конце своей жизни подыскивал ему невесту — в 1604 году окончательно определили быть таковой десятилетнем дочери грузинского царя Георгия X Елене, но Георгий не спешил отправлять ее в Москву, а тем временем явился Лжедмитрий, Годуновы пали, и во второй половине 1605 года ехать Елене было уже, собственно, не к кому.

Федор Годунов полтора месяца на троне

Лишь полтора месяца занимал Федор Годунов русский трон, однако и за эти семь недель успел свершить дела, достойные великого государя, — в частности, он, понимая, что пришло время русские города отстраивать в камне, учредил специальный Каменный приказ, которому надлежало отныне ведать всем каменным строительством.

Но ситуация ухудшалась день ото дня. Самозванец, к которому перебегало всё больше русских людей, уверовавших в то, что перед ними настоящий чудом спасшийся царевич Дмитрий (чему, к слову, поспособствовал и не слишком удачно сформулированный текст присяги юному царю Федору), с немалым войском стоял в Малороссии. Русская армия осадила крепость Кромы, где засели казаки, союзники Лжедмитрия, — победа над ними могла бы качнуть чашу весов в пользу Федора Годунова, и он отправил начальствовать над войском и приводить его к присяге Петра Басманова, которому безгранично доверял, — тот был верным соратником Бориса Годунова и совсем недавно нанес поражение самозванцу, обороняя Новгород-Северский. Но Басманов, хорошенько взвесив шансы Годуновых и Лжедмитрия, изменил Федору Борисовичу, после чего почти все русское войско перешло на сторону недавнего монаха Гришки Отрепьева.

Воодушевленный самозванец двинулся на Москву — путь был открыт. По дороге он посылал в столицу «прелестные письма», призывая московских людей избавиться от семейства Годуновых. Народ забурлил, заволновался — Годуновы затворились в Кремле.

Убийство Федора Годунова

1 июня царствование Федора II завершилось — он, вместе с матерью и сестрой Ксенией, был арестован. Главным условием своего вступления в Москву Лжедмитрий назвал физическое устранение всех Годуновых (кроме Ксении, для которой он заготовил иную роль).

10 июня, уже после низложения Патриарха Иова, бояре-изменники выполнили это условие — царь Федор и его мать были задушены в своих покоях, где они находились в заточении. Свидетельства современников об этом зверстве открывают еще одно качество Федора Годунова — его немалую физическую силу: он оказал сопротивление своим мучителям, которые лишь вчетвером, с немалым трудом, сумели с ним справиться.

Пытаясь сохранить хорошую мину при плохой игре, бояре объявили москвичам, что Федор и вдова Бориса Годунова отравились, но это сообщение никого не могло обмануть, тем более что тела со следами удушения при этом народу показали.

Тогда же осквернили останки царя Бориса, разорив его гробницу в Архангельском соборе Кремля и перенеся их, вместе с телами убитых Федора Борисовича и Марии Григорьевны, в Варсонофьевский монастырь, где обычно хоронили нищих и безродных людей.

Спустя год, после гибели Лжедмитрия I и воцарения Василия Шуйского, они были торжественно перезахоронены в .

Саша Митрахович 25.04.2018 07:46 Мать: Мария Григорьевна Богданова-Бельская

Фёдор Бори́сович Годуно́в (II) ( -10/20 июня ) - царь Руси с 13/23 апреля по 1/11 июня 1605 года , картограф . Его царствование - кратчайшее пребывание лица мужского пола на российском престоле (и второе по краткости после правления его тётки Ирины Годуновой).

«Просвещённый царевич»

После вступления отца на престол () Фёдор стал царевичем и наследником, принимал участие в торжественном вступлении отца в столицу 30 апреля . В 1599 году 10-летний царевич собственноручным письмом известил монахов Троице-Сергиева монастыря о болезни отца, который не смог к ним приехать. Привлекался к государственным обязанностям (уже в 9-летнем возрасте имел собственную государственную печать), регулярно заседал в Боярской думе , принимал послов, в том числе женихов сестры Ксении - Густава Шведского и Иоанна Датского , участвовал в судебной и благотворительной деятельности отца (в частности, во время голода в -03 годов).

Воспитанием царевича руководил «дядька» Иван Чемоданов. Получил прекрасное образование, готовился отцом в «просвещённые государи»; сам Борис был грамотен, но никакого книжного образования не получил. Н. М. Карамзин называет его «первым плодом Европейского воспитания в России». Несмотря на это, оппозиция распускала в России и за рубежом слухи о болезненности и слабоумии наследника.

Невесты Фёдора

Дальнейшая судьба самой царевны неизвестна .

Карта России

Царевич Фёдор вошёл в историю русской картографии : им или под его руководством была составлена одна из первых собственно русских карт России (карты, подготовленные иностранными специалистами, появились ещё в XVI веке). Она была издана в Амстердаме по рукописям в 1613 году видным картографом того времени Гесселем Герритсом . Издание 1613 года - библиографическая редкость; в 1614 году было выпущено второе издание, с поправками и дополнениями. Лист, отпечатанный Герритсом, включает также врезку с планом Москвы ; относительно того, приписывать ли царевичу также и план столицы, мнения историков картографии расходятся.

Карта Фёдора Годунова составлена не по геодезическим данным и содержит искажения расстояний (например, участок течения Волги от Нижнего Новгорода до Казани растянут вдвое, а участок Киев -Путивль дан в полуторном масштабе; это, по-видимому, было связано с различной трактовкой в разных регионах единиц измерения, таких как верста , или, в случае с Волгой, просто малой известностью этого региона в то время). Тем не менее карта явилась большим вкладом в картографию России того времени.

«Карта Годунова» получила популярность в Европе; с 1632 года гравёрная доска карты Герритса перешла к Виллему Блау , и в дальнейшем карта неоднократно переиздавалась с его подписью без каких-либо изменений вплоть до 1665 года , а также включалась в несколько изданий «Путешествия» Адама Олеария .

Царствование

Обстоятельства, при которых Фёдор Борисович вступил на московский престол, оказались слишком неблагоприятны для того, чтоб его царствование было долгим и счастливым. Его отец внезапно скончался в разгар войны с двинувшимся на Москву Лжедмитрием I . Присяга , принесённая царю, включала также имена его матери Марии и сестры Ксении Борисовны , а также клятву «не хотеть на царство» Симеона Бекбулатовича и «злодея, именующего себя Дмитрием». Такая формулировка (где не упоминалось имени Григория Отрепьева) дало основания народу считать, что Годуновы отказались от версии, согласно которой самозванец - это Отрепьев, и подозревать, что он - настоящий царевич Дмитрий.

16-летний Фёдор не имел, разумеется, никакого опыта командования войсками и был вынужден положиться на семейство Басмановых , которые уже нанесли Лжедмитрию первые серьёзные поражения. В войсках под крепостью Кромы , где засели союзные Лжедмитрию казаки во главе с атаманом Корелой, остались также Василий и Иван Голицыны, Михаил Глебович Салтыков и Иван Иванович Годунов. В правительство вошли князья Фёдор Иванович Мстиславский , Василий и Дмитрий Ивановичи Шуйские , которых новый царь вызвал обратно из действующей армии в Москву; сыскными делами, как и при Борисе, ведал Семён Годунов . С целью обеспечить лояльность населения правительство Фёдора раздавало огромные подарки «на помин души» царя Бориса, а также объявило амнистию сосланным при Борисе; среди вернувшихся в Москву был двоюродный дядя Фёдора Богдан Бельский , впоследствии сыгравший решающую роль при его аресте.

Предпринятые меры не дали желанных результатов, в частности, опытный старейшина Боярской думы Ф. И. Мстиславский с самого начала вёл двойную игру, в результате чего Семён Годунов распорядился даже тайно умертвить его, но это не было осуществлено из-за быстрого краха династии.

Во время семи недель царствования Фёдора была предпринята одна важная внутригосударственная мера: учреждён Каменный приказ (аналог министерства строительства), ведавший каменным строительством Московского государства. Ему подчинялись все мастера каменных дел, известковые и кирпичные заводы в Москве. Учреждение контролировало бюджет городов, где «белый камень добывался».

Нет точных данных о том, успел ли начать Фёдор Годунов, несмотря на краткость правления, чеканку собственной монеты. По одной из версий, для его монет использовалось сочетание реверса чекана царствования Фёдора Ивановича, где было указано только имя («Царь и великий князь Фёдор всея Руси») и аверса чекана времени царствования Бориса Годунова. Если это так, то он стал единственным царём, для монет которого не было изготовлено специального штемпеля. Интересно, что на ряде монет с аверсом времени Бориса Годунова на реверсе указано «Фёдор Иванович». Такие монеты с именем «Федор» и отчеством «Иванович» чеканились в кратковременное междуцарствие Федора Годунова и Лжедмитрия политическими силами, не признававшими Годуновых, а выступавших от имени последнего законного царя Рюриковича - Федора Ивановича.

Фёдор Борисович был единственным московским царём (не считая фактически не правившего Владислава Сигизмундовича), над которым не был совершён обряд венчания на царство .

Измена и битва при Кромах

Получивший фактически верховное командование воевода Пётр Фёдорович Басманов прибыл в ставку под осаждёнными Кромами 17 апреля вместе с митрополитом Новгородским Исидором с целью привести войска к присяге новому царю. Поскольку Басманов не был родовым боярином, формальным главным воеводой по правилам местничества был назначен князь Михаил Катырев-Ростовский. Фёдор Годунов обещал войскам щедрое вознаграждение по истечении, как записал иностранец, «шестинедельного траура» (то есть сороковин) по отцу.

В ставке произошёл раскол: не всё войско приняло присягу, и часть в первые же дни перешла к самозванцу; начались внутренние стычки в лагере, стороны использовали боевые кличи «Дмитрий» и «Фёдор» соответственно. Сторону самозванца взяли рязанские, тульские, каширские, алексинские и севские дворяне, прежде всего рязанцы Прокопий и Захарий Ляпуновы , впоследствии известные деятели Смуты. 7 мая Басманов изменил царю Фёдору. Среди его поводов была тяжба с родичем царя Семёном Годуновым из-за местничества : Годунов поставил его в подчинение своему зятю князю А. А. Телятевскому , хотя дед Телятевского был в подчинении у отца Басманова Фёдора , знаменитого фаворита Ивана Грозного, и Пётр Басманов заявил, что предпочитает смерть такому позору. На сторону Лжедмитрия вместе с ним перешли также Голицыны и Михаил Салтыков; по другим данным, Салтыков был пленником; Василий Голицын приказал связать себя, делая вид, что его берут в плен. Остаток войск, оставшийся верный Годуновым, был разбит изменниками в союзе с казаками Корелы (битва при Кромах), Иван Иванович Годунов был взят в плен и отправлен в ставку самозванца в Путивль , а Михаил Катырев-Ростовский, Андрей Телятевский и Семён Чемоданов, оставив войско, бежали к Москве. Конрад Буссов в «Московской хронике» представляет ситуацию так, что верными Фёдору остались только наёмники-немцы , которых он по возвращении в Москву якобы щедро одарил за верность и публично объявил «самыми верными и постоянными».

Низложение и гибель

Убийство Фёдора Годунова. Картина К. Е. Маковского (1862)

Незадолго до вступления Лжедмитрия в Москву низложенный царь и его мать были задушены в своём кремлёвском доме. Согласно «Московской хронике» Конрада Буссова, находившийся в Серпухове Самозванец ставил ликвидацию Годуновых условием, при котором он соглашался прибыть в столицу; причём это распоряжение было не секретным, а передано москвичам в открытом послании. После ареста патриарха Иова на подворье Годуновых явился со стрельцами Василий Голицын и приказал убить Фёдора; при этом с ним были князь Мосальский, дьяки Молчанов и Шерефединов. Однако, по словам бывшего в то время в Москве шведа Пера Эрлесунда (Петра Петрея), непосредственным исполнителем убийства был подьячий Иван Богданов, якобы тайно присланный для этого в Москву. Крепкий и сильный юноша, Фёдор оказал сопротивление убийцам, которые вчетвером едва справились с ним. Официально было объявлено, что Фёдор и его мать отравились; однако их тела, выставленные на всеобщее обозрение, имели следы борьбы и насильственной смерти, как свидетельствует Петрей: «и следы от верёвки, которой они были задушены, я видел собственными глазами вместе со многими тысячами людей». Царевну Ксению, ставшую помимо воли наложницей Лжедмитрия, отправили в монастырь.

Тела Фёдора и Марии Годуновых, вместе с извлечённым из гробницы в Архангельском соборе телом умершего 13 апреля Бориса Годунова, были захоронены по приказу Лжедмитрия безо всяких почестей во второстепенном московском женском Варсонофьевском монастыре . В 1606 году по распоряжению царя Василия Шуйского останки семьи Годуновых торжественно перенесли в Троице-Сергиев монастырь (гроб Фёдора Борисовича несли 20 бояр ), где в особой усыпальнице (возведённой в 1783 году) они покоятся и сейчас.

Оценка

Сын естественно наследовал права его, утвержденные двукратною присягою, и как бы давал им новую силу прелестию своей невинной юности, красоты мужественной, души равно твердой и кроткой; он соединял в себе ум отца с добродетелию матери и шестнадцати лет удивлял вельмож даром слова и сведениями необыкновенными в тогдашнее время: первым счастливым плодом Европейского воспитания в России; рано узнал и науку правления, отроком заседая в Думе; узнал и сладость благодеяния, всегда употребляемый родителем в посредники между законом и милостию. Чего нельзя было ожидать Государству от такого Венценосца? Но тень Борисова с ужасными воспоминаниями омрачала престол Феодоров: ненависть к отцу препятствовала любви к сыну... «Святая кровь Димитриева, - говорят Летописцы, - требовала крови чистой, и невинные пали за виновного, да страшатся преступники и за своих ближних!» Многие смотрели только с любопытством, но многие и с умилением: жалели о Марии, которая, быв дочерью гнуснейшего из палачей Иоанновых и женою святоубийцы, жила единственно благодеяниями, и коей Борис не смел никогда открывать своих злых намерений; еще более жалели о Феодоре, который цвел добродетелию и надеждою: столько имел и столько обещал прекрасного для счастия России, если бы оно угодно было Провидению!

В культуре

Борис Годунов наблюдает за учением сына-географа. Н. Некрасов, XIX в.

Фёдор является одним из центральных персонажей в пьесе А. С. Пушкина «Борис Годунов», где изображён за созданием географической карты:

Царь. А ты, мой сын, чем занят? Это что? Феодор. Чертеж земли московской; наше царство Из края в край. Вот видишь: тут Москва, Тут Новгород, тут Астрахань. Вот море, Вот пермские дремучие леса, А вот Сибирь…

В финале пьесы изображено убийство Фёдора и его матери - именно в ответ на известие о том, что они «отравили себя ядом», следует восходящая к Карамзину знаменитая ремарка, завершающая пьесу - «Народ безмолвствует». В первоначальной редакции народ отвечал: «Да здравствует царь Дмитрий Иванович». В изображении фактической стороны дела Пушкин следует за Карамзиным.

Литература

Смута в Московском государстве. Россия начала XVII столетия в записках современников. М., Современник, 1989.

С. Ф. Платонов . Борис Годунов (1921) // С. Ф. Платонов. Москва и Запад. Борис Годунов. М., Богородский печатник, 1999.

Р. Г. Скрынников . Борис Годунов. Москва: Наука, 1978.

другое издание: Москва: Наука, 1983. другое издание: Москва: АСТ, 2002. ISBN 5-17-010892-3188.

Л. Багров . История русской картографии. Москва: Центрполиграф, 2005. ISBN 5-9524-1676-4 .

Примечания

И. А. Тихонюк. Герои и свидетели описываемых событий // Смута в Московском государстве, с. 440

Фёдор II Борисович Годунов

Фёдор II Борисович Годунов (1589—10 (20) июня 1605) — царь Руси с 13 (23) апреля по 1 (11) июня 1605 года, один из первых русских картографов. Его царствование — кратчайшее пребывание лица мужского пола на российском престоле (и второе по краткости после правления его тётки Ирины Годуновой). С ним может поспорить лишь Игорь Ольгович правивший в Киеве с 1 по 13 августа 1146 года.

«Просвещённый царевич»

Фёдор родился в Москве, сын Бориса Фёдоровича Годунова и его жены Марии Григорьевны, дочери Малюты Скуратова. Незадолго до рождения Фёдора его отец стал фактическим единовластным правителем государства

Борис Фёдорович Годунов

Николай Ге. «Царь Борис и царица Марфа». Эскиз неосуществленной картины. 1874

Очень рано, начиная с 1594—1595 годов, почести, равные царским, стали оказываться и малолетнему Фёдору Борисовичу (он «писался» в грамотах рядом с отцом, его имя указывалось в церемониалах приёма послов, от его имени отправлялись дипломатические подарки). С. Ф. Платонов считает, что это возвышение было связано с кончиной малолетней царевны Феодосии Фёдоровны в 1594 году, после чего пресечение московских Рюриковичей стало делом решённым, и Борис стал готовить свою династию в преемники Фёдору Иоанновичу.

Борис Годунов и Федор Иоанович

«Царевич Федор, сын царя Бориса, отроча зело чудно. Благолепием цветущи, яко цвет дивный на селе от Бога преукрашен, и яко крин на поле цветущ; очи имея велики и черны; лице же бело, млечного белостию блистаяся, возрастом среду имея, телом изобилен. Научен же без отца своего книжному сочетанию, в ответах дивен и сладкоречив велми; пустотное и гнилое слово никогда из его уст не исхождало; о вере же и о поучении книжном со усердием прилежаше». (И. М. Катырев-Ростовский)

Борис Годунов с семьей

После вступления отца на престол (1598) Фёдор стал царевичем и наследником, принимал участие в торжественном вступлении отца в столицу 30 апреля.В 1599 году 10-летний царевич собственноручным письмом известил монахов Троице-Сергиева монастыря о болезни отца, который не смог к ним приехать.Привлекался к государственным обязанностям (уже в 9-летнем возрасте имел собственную государственную печать), регулярно заседал в Боярской думе, принимал послов, в том числе женихов сестры Ксении — Густава Шведского и Иоанна Датского, участвовал в судебной и благотворительной деятельности отца (в частности, во время голода 1601—1603 годов).

Принц Густав Шведский

Царевна Ксения Годунова у портрета умершего жениха королевича. Эскиз неосуществлённой картины. 1881 г. Холст, масло. Государственная Третьяковская галерея

Василий Иванович Суриков

Воспитанием царевича руководил «дядька» Иван Чемоданов. Получил прекрасное образование, готовился отцом в «просвещённые государи»; сам Борис был грамотен, но никакого книжного образования не получил. Н. М. Карамзин называет его «первым плодом Европейского воспитания в России». Несмотря на это, оппозиция распускала в России и за рубежом слухи о болезненности и слабоумии наследника

Невесты Фёдора

Известно, что в 1603 году английская королева Елизавета I предлагала Фёдору руку 11-летней знатной англичанки, но дело расстроилось из-за скорой смерти Елизаветы.

Елизавета I

После этого и по мере приближения совершеннолетия Фёдора Борис начал искать для сына невесту (и заодно очередного жениха для дочери) в православной Грузии, в царстве Картли. Дворянин Ближней Думы Михайло Татищев, отбывший из Москвы в мае 1604 года и прибывший в Грузию в августе того же года, имел поручение привезти в Москву дочь карталинского царя Георгия X и его жены Мариам (урожд. Дадиани) царевну Елену или Гульчар, а также убедить Георгия X перейти в подданство России. Сохранилось оставленное Татищевым описание царевны. Вот его пересказ в XI томе «Истории Государства Российского» Н. М. Карамзина:

«Елену видел я в шатре у Царицы: она сидела между матерью и бабкою на золотом ковре и жемчужном изголовье, в бархатной одежде с кружевами, в шапке, украшенной каменьями драгоценными. Отец велел ей встать, снять с себя верхнюю одежду и шапку: вымерил её рост деревцом и подал мне сию мерку, чтобы сличить с данною от Государя. Елена прелестна, но не чрезвычайно: бела и ещё несколько белится; глаза у неё чёрные, нос небольшой, волосы крашеные, станом пряма, но слишком тонка от молодости: ибо ей только 10 лет; и в лице не довольно полна..»

Дальнейшая судьба самой царевны неизвестна

«Годуновская» карта России

Царевич Фёдор вошёл в историю русской картографии: им или под его руководством была составлена одна из первых собственно русских карт России (карты, подготовленные иностранными специалистами, появились ещё в XVI веке). Она была издана в Амстердаме по рукописям в 1613 году видным картографом того времени Гесселем Герритсом. Издание 1613 года — библиографическая редкость; в 1614 году было выпущено второе издание, с поправками и дополнениями. Лист, отпечатанный Герритсом, включает также врезку с планом Москвы; относительно того, приписывать ли царевичу также и план столицы, мнения историков картографии расходятся.

Царь Борис Федорович Годунов и его дети. Художник А. Д. Кившенко

Карта Фёдора Годунова составлена не по геодезическим данным и содержит искажения расстояний (например, участок течения Волги от Нижнего Новгорода до Казани растянут вдвое, а участок Киев—Путивль дан в полуторном масштабе; это, по-видимому, было связано с различной трактовкой в разных регионах единиц измерения, таких как верста, или, в случае с Волгой, просто малой известностью этого региона в то время). Тем не менее карта явилась большим вкладом в картографию России того времени.

Борис Годунов наблюдает за учением сына-географа. Н. Некрасов, XIX в.

Б. А. Рыбаков в своей книге «Русские карты Московии» предполагает, что при составлении своей карты Фёдор Борисович переработал и дополнил ранний русский чертёж, датированный ориентировочно 1523 годом. Историк картографии Лео Багров считает, что карта была выполнена царевичем в качестве учебного задания и могла попасть на Запад после разгрома дома Годуновых в 1605 году, по-видимому, её привёз в Голландию Исаак Масса. По Багрову, в этой карте мало использовались, «кроме нескольких названий» , русские источники (например, конфигурация Дона, Днепра и Десны указывает на то, что царевичу был недоступен составлявшийся в то же время Большой чертёж), а в основе её лежит карта России Герхарда Меркатора. Кроме того, карта, изданная Герритсом, не воспроизводит в точности чертёж Годунова, а дополнительно привлекает ряд западных источников начала 1610-х годов. По мнению Багрова, первоначальная карта Фёдора была ограничена на севере Волгой от Мологи до Нижнего, на западе — меридианом Новгорода и Смоленска, на юге — Диким Полем к югу от Засечной черты до слияния Оскола и Донца, на востоке — меридианом Пронска, а остальные регионы были добавлены на карту Массой и Герритсом по другим источникам.

Карта Фёдора Годунова, изданная Герритсом в Амстердаме

«Карта Годунова» получила популярность в Европе; с 1632 года гравёрная доска карты Герритса перешла к Виллему Блау, и в дальнейшем карта неоднократно переиздавалась с его подписьюбез каких-либо изменений вплоть до 1665 года, а также включалась в несколько изданий «Путешествия» Адама Олеария

Адам Олеарий (1669 г.)

Портрет работы Юргена Овенса.

Царствование

Обстоятельства, при которых Фёдор Борисович вступил на московский престол, оказались слишком неблагоприятны для того, чтоб его царствование было долгим и счастливым. Его отец внезапно скончался в разгар войны с двинувшимся на Москву Лжедмитрием I. Присяга, принесённая царю, включала также имена его матери Марии и сестры Ксении Борисовны, а также клятву «не хотеть на царство» Симеона Бекбулатовича и «злодея, именующего себя Дмитрием» . Такая формулировка (где не упоминалось имени Григория Отрепьева) дало основания народу считать, что Годуновы отказались от версии, согласно которой самозванец — это Отрепьев, и подозревать, что он — настоящий царевич Дмитрий.

16-летний Фёдор не имел, разумеется, никакого опыта командования войсками и был вынужден положиться на семейство Басмановых, которые уже нанесли Лжедмитрию первые серьёзные поражения. В войсках под крепостью Кромы, где засели союзные Лжедмитрию казаки во главе с атаманом Корелой, остались также Василий и Иван Голицыны, Михаил Глебович Салтыков и Иван Иванович Годунов. В правительство вошли князья Фёдор Иванович Мстиславский, Василий и Дмитрий Ивановичи Шуйские, которых новый царь вызвал обратно из действующей армии в Москву; сыскными делами, как и при Борисе, ведал Семён Годунов. С целью обеспечить лояльность населения правительство Фёдора раздавало огромные подарки «на помин души» царя Бориса, а также объявило амнистию сосланным при Борисе; среди вернувшихся в Москву был двоюродный дядя Фёдора Богдан Бельский, впоследствии сыгравший решающую роль при его аресте.

Предпринятые меры не дали желанных результатов, в частности, опытный старейшина Боярской думы Ф. И. Мстиславский с самого начала вёл двойную игру, в результате чего Семён Годунов распорядился даже тайно умертвить его, но это не было осуществлено из-за быстрого краха династии.

Во время семи недель царствования Фёдора была предпринята одна важная внутригосударственная мера: учреждён Каменный приказ(аналог министерства строительства), ведавший каменным строительством Московского государства. Ему подчинялись все мастера каменных дел, известковые и кирпичные заводы в Москве. Учреждение контролировало бюджет городов, где «белый камень добывался».

Нет точных данных о том, успел ли начать Фёдор Годунов, несмотря на краткость правления, чеканку собственной монеты. По одной из версий, для его монет использовалось сочетание реверса чекана царствования Фёдора Ивановича, где было указано только имя («Царь и великий князь Фёдор всея Руси») и аверса чекана времени царствования Бориса Годунова. Если это так, то он стал единственным царём, для монет которого не было изготовлено специального штемпеля. Интересно, что на ряде монет с аверсом времени Бориса Годунова на реверсе указано «Фёдор Иванович». Такие монеты с именем «Фёдор» и отчеством «Иванович» чеканились в кратковременное междуцарствие Фёдора Годунова и Лжедмитрия политическими силами, не признававшими Годуновых, а выступавших от имени последнего законного царя Рюриковича — Фёдора Ивановича.

Монета, предположительно отчеканенная при Фёдоре Борисовиче, с именем «Фёдор» и аверсом образца монет Бориса Годунов

Измена и битва при Кромах

Получивший фактически верховное командование воевода Пётр Фёдорович Басманов прибыл в ставку под осаждёнными Кромами 17 апреля вместе с митрополитом Новгородским Исидором с целью привести войска к присяге новому царю.Поскольку Басманов не был родовым боярином, формальным главным воеводой по правилам местничества был назначен князь Михаил Катырев-Ростовский. Фёдор Годунов обещал войскам щедрое вознаграждение по истечении, как записал иностранец, «шестинедельного траура» (то есть сороковин) по отцу.

В ставке произошёл раскол: не всё войско приняло присягу, и часть в первые же дни перешла к самозванцу; начались внутренние стычки в лагере, стороны использовали боевые кличи «Дмитрий» и «Фёдор» соответственно.Сторону самозванца взяли рязанские, тульские, каширские, алексинские и севские дворяне, прежде всего рязанцы Прокопий и Захарий Ляпуновы, впоследствии известные деятели Смуты.

Н.Неврев. Захар Ляпунов во главе бояр

Фрагмент

7 мая Басманов изменил царю Фёдору. Среди его поводов была тяжба с родичем царя Семёном Годуновым из-за местничества: Годунов поставил его в подчинение своему зятю князю А. А. Телятевскому, хотя дед Телятевского был в подчинении у отца Басманова Фёдора, знаменитого фаворита Ивана Грозного, и Пётр Басманов заявил, что предпочитает смерть такому позору. На сторону Лжедмитрия вместе с ним перешли также Голицыны и Михаил Салтыков; по другим данным, Салтыков был пленником; Василий Голицын приказал связать себя, делая вид, что его берут в плен. Остаток войск, оставшихся верными Годуновым, был разбит изменниками в союзе с казаками Корелы (битва при Кромах), Иван Иванович Годунов был взят в плен и отправлен в ставку самозванца в Путивль, а Михаил Катырев-Ростовский, Андрей Телятевский и Семён Чемоданов, оставив войско, бежали к Москве. Конрад Буссов в «Московской хронике» представляет ситуацию так, что верными Фёдору остались только наёмники-немцы, которых он по возвращении в Москву якобы щедро одарил за верность и публично объявил «самыми верными и постоянными» .

«Последние минуты жизни Лжедмитрия I», картина Карла Венига, 1879 год. Рядом с Лжедмитрием изображён Басманов

В направленном в Москву после этого события «прелестном письме» Лжедмитрий, титулуя себя уже не царевичем, а царём, называл Фёдора своим «изменником» . Годуновы распорядились предавать распространителей послания самозванца пыткам и казни. По свидетельству голландца Исаака Массы, семейство Годуновых после поражения при Кромах затворилось в Кремле, опасаясь москвичей больше, «нежели неприятеля или сторонников Дмитрия».

Лжедмитрий I

Низложение и гибель

В подмосковное Красное Село из Тулы прибыли Никита Плещеев и Гаврила Пушкин, сторонники приближавшегося Лжедмитрия; при поддержке красносельцев, восстание которых перекинулось на Москву, они приехали в столицу и огласили послание самозванца с Лобного места 1 июня. В тот же день москвичи, при попустительстве боярского правительства, арестовали Фёдора II, его мать и сестру Ксению в Кремле, причём они содержались не в царских палатах, а «на собственном дворе Бориса» ; новым царём был провозглашён Лжедмитрий под именем Дмитрия Ивановича. Вместе с царской семьёй были арестованы и другие Годуновы, а также их родственники Сабуровы и Вельяминовы.

Москву в это время, воспользовавшись ситуацией, фактически контролировал от имени «Дмитрия Ивановича» Богдан Бельский, двоюродный брат Марии Годуновой. Бельский всенародно поклялся москвичам, что именно он спас царевича Дмитрия в Угличе. Самозванец не мог ему доверять, как родственнику Годуновых, и вскоре заменил на присланного из Тулы Василия Васильевича Голицына.

Незадолго до вступления Лжедмитрия в Москву низложенный царь и его мать были задушены в своём кремлёвском доме. Согласно «Московской хронике» Конрада Буссова, находившийся в Серпухове Самозванец ставил ликвидацию Годуновых условием, при котором он соглашался прибыть в столицу; причём это распоряжение было не секретным, а передано москвичам в открытом послании.

Пётр Геллер. Патриарх Иов отказывается признать в Лжедмитрии I сына Ивана IV

После ареста патриарха Иова на подворье Годуновых явился со стрельцами Василий Голицын и приказал убить Фёдора;при этом с ним были князь Мосальский, дьяки Молчанов и Шерефединов.Однако, по словам бывшего в то время в Москве шведа Пера Эрлесунда (Петра Петрея), непосредственным исполнителем убийства был подьячий Иван Богданов, якобы тайно присланный для этого в Москву.

Крепкий и сильный юноша, Фёдор оказал сопротивление убийцам, которые вчетвером едва справились с ним. Официально было объявлено, что Фёдор и его мать отравились; однако их тела, выставленные на всеобщее обозрение, имели следы борьбы и насильственной смерти, как свидетельствует Петрей: «и следы от верёвки, которой они были задушены, я видел собственными глазами вместе со многими тысячами людей».

Убийство Фёдора Годунова. Картина К. Е. Маковского (1862)

Тела Фёдора и Марии Годуновых, вместе с извлечённым из гробницы в Архангельском соборе телом умершего 13 апреля Бориса Годунова, были захоронены по приказу Лжедмитрия безо всяких почестей во второстепенном московском женском Варсонофьевском монастыре. В 1606 году по распоряжению царя Василия Шуйского останки семьи Годуновых торжественно перенесли в Троице-Сергиев монастырь (гроб Фёдора Борисовича несли 20 бояр), где в особой усыпальнице (возведённой в 1783 году) они покоятся и сейчас.

В 1945 году гробница Годуновых была вскрыта антропологом М. М. Герасимовым, но захоронение оказалось ранее потревоженным грабителями — кости и содержимое гробов было перемешено, черепа не сохранились и лица представителей династии Годуновых методом антропологической реконструкции оказалось невозможным восстановить.

https://ru.wikipedia.org/wiki/Фёдор_II_Годунов