Отечественная культурно историческая психология. Социальная и культурно-историческая психология. Смотреть что такое "культурно-историческая психология" в других словарях

Ключевые слова

КУЛЬТУРА / КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ / Л.С. ВЫГОТСКИЙ / СВОБОДА / РАЗВИТИЕ / СОБЫТИЕ / ЗОНА ВАРИАТИВНОГО РАЗВИТИЯ / CULTURE / CULTURAL AND HISTORICAL PSYCHOLOGY / L.S. VYGOTSKY / FREEDOM / DEVELOPMENT / EVENT / ZONE OF VARIATIONAL DEVELOPMENT

Аннотация научной статьи по философии, этике, религиоведению, автор научной работы - Асмолов Александр Григорьевич, Кудрявцев Владимир Товиевич

С именем Л.С. Выготского , именами его учеников и многочисленных последователей связаны не только выдающиеся психологические открытия, но и главные прорывы в современном образовании, включая дошкольное. А сами эти прорывы обязаны этим открытиям. Идеи развивающего образования, задавшие четверть века назад ключевой вектор инновационному движению в образовательной практике, детище школы Выготского, хотя и уходят своими корнями в историю психолого-педагогической мысли. Из уст практиков образования сегодня не столь уж редко звучат обороты и термины из «словаря» Выготского и его школы «обучение, ведущее за собой развитие », «зона ближайшего развития », «социальная ситуация развития », «ведущий тип деятельности»… Положения Выготского, ученых, продолживших его дело А.Н. Леонтьева, А.В. Запорожца, Д.Б. Эльконина, В.В. Давыдова и др. определили идеологию и конструкцию новых федеральных образовательных стандартов. Культурно-историческая психология это «наука о свободе », а не ее подавлении под диктатом социума, о становлении развивающегося человека свободным, и именно потому «культурным». Так ее и мыслил Л.С. Выготский . В статье анализируются подчас парадоксальные феномены становящейся свободы . В них проступают фундаментальные закономерности «культурного развития ребенка» (Л.С. Выготский ), раскрытие которых предполагает обращения к феномену зоны вариативного развития .

Cultural and historical psychology is the “science of freedom”

The name L.S. Vygotsky and names of his students and numerous followers are associated not only with outstanding psychological discoveries, but also with major breakthroughs in modern education, including preschool education. And those breakthroughs themselves are due to these discoveries. The ideas of developing education, which gave a quarter of a century ago the push and the key vector of an innovative movement in educational practice, are the brainchild of Vygotsky’s school, although they have their roots in the history of psychological and pedagogical thought. Practitioners of education nowadays use terms and phrases from Vygotsky’s “dictionary” and his school-“education leading to development ”, “the zone of proximal development ”, the “social development situation”, the “leading type of activity” not so seldom. Vygotsky,scientists who continued his work A.N. Leontief, A.V. Zaporozhets,D.B. Elkonina, V.V. Davydov, and others, defined the ideology and construction of new federal educational standards. Cultural and historical psychology is a “science of freedom ” not of its suppression under the dictates of society, but of emerging a developing person as free one, and precisely because of this as “cultural”. So it was thought by LS. Vygotsky. The article analyzes sometimes paradoxical phenomena of freedom in becoming. They reveal fundamental laws of “cultural development of the child” (Vygotsky), the disclosure of which implies resorting to the phenomenon of a zone of variational development .

Текст научной работы на тему «Культурно-историческая психология - «Наука о свободе»»

Культурно-историческая психология

А.Г. Асмолов, В.Т. Кудрявцев

Культурно-историческая психология -«наука о свободе»

С именем Л.С. Выготского, именами его учеников и многочисленных последователей связаны не только выдающиеся психологические открытия, но и главные прорывы в современном образовании, включая дошкольное. А сами эти прорывы обязаны этим открытиям. Идеи развивающего образования, задавшие четверть века назад ключевой вектор инновационному движению в образовательной практике, - детище школы Выготского, хотя и уходят своими корнями в историю психолого-педагогической мысли. Из уст практиков образования сегодня не столь уж редко звучат обороты и термины из «словаря» Выготского и его школы - «обучение, ведущее за собой развитие», «зона ближайшего развития», «социальная ситуация развития», «ведущий тип деятельности»... Положения Выготского, ученых, продолживших его дело - А.Н. Леонтьева, А.В. Запорожца, Д.Б. Эльконина, В.В. Давыдова и др. - определили идеологию и конструкцию новых федеральных образовательных стандартов. Культурно-историческая психология - это «наука о свободе», а не ее подавлении под диктатом социума, о становлении развивающегося человека свободным, и именно потому - «культурным». Так ее и мыслил Л.С. Выготский. В статье анализируются подчас парадоксальные феномены становящейся свободы. В них проступают фундаментальные закономерности «культурного развития ребенка» (Л.С. Выготский), раскрытие которых предполагает обращения к феномену зоны вариативного развития.

Ключевые слова: культура, культурно-историческая психология, Л.С. Выготский, свобода, развитие, событие, зона вариативного развития.

Культурно-исторический подход Л.С. Выготского к решению фундаментальных проблем психологии человека задал направление преобразования социальных практик - в практики человеческого развития. Прежде всего, это относится к практике

образования на всех его уровнях. Именно поэтому понятие «школа Выготского» можно употреблять в двух смыслах. Эта школа давно является интернациональной. Нынешний «Год Выготского» отмечается не только в России, но и во всем мире: от Бразилии до Японии, от США до Австралии. «По Выготскому» работают не только ученые-психологи, но и учителя, воспитатели, а главное, не подозревая об этом... дети в десятках стан мира, ежедневно посещающие детские сады и школы. К ним следует добавить психологов-практиков (в том числе семейных консультантов), социальных работников, волонтеров и др. Об этом двуединстве понятия «школа Выготского» еще раз напомнил Международный сетевой конгресс «Разум в обществе: культурно-деятельностный поворот», который был проведен в Москве в ноябре 2016 г. и приурочен к 120-летию ученого.

Вне всякого сомнения, Выготский - действующий персонаж психологии и образования XXI столетия, один из главный героев их новейшей истории. Чем это можно объяснить?

«Два» Выготских

Есть Выготский и Выготский. Выготский, который по-прежнему живет в своих текстах и в сознании их вдумчивых читателей, и Выготский «из учебников». Схематично Выготский «в учебниках» предстает примерно так. Согласно его концепции, ребенок развивается не сам по себе, «силы» для развития он черпает из социокультурной среды, которую создает для него взрослый. Точнее -создается его руками, умом, а если повезет, то и сердцем. Потому что, занимаясь этим, взрослый действует не «от своего имени», а от «имени и по поручению» самой культуры, которая сложилась исторически, тогда как он выступает лишь посредником между ней и ребенком. В сотрудничестве со взрослым ребенок осваивает культурные образцы - способы действия с человеческими вещами, модели человеческого поведения, эталоны человеческого мировосприятия и критерии оценки творящегося в мире, расшифровывает «языки» - символику культуры. А уж затем сам прилагает эти образцы и шифры к тем или иным жизненным ситуациям.

Выглядит правдоподобно. Только ведь о социальных факторах развития ребенка (куда включали и общение со взрослым) писали и до Выготского. Но именно о факторах, части внешней обстановки. Обычно - как о чем-то извне навязанном, директивном. С этой стороны, развитие представало как постепенное «социальное

закабаление», а источники свободы искали в необузданной игре сил матушки-природы, что вполне естественно в этой логике. Хотя эта «матушка» - в некотором смысле куда более жесткий «диктатор», чем общество.

Штампы в понимании Выготского обнаруживают себя и в толковании специфических позиций культурно-исторической теории. Например - идеи знаково-символической детерминации сознания и его развития. Знак (символ) перестает быть культурным инструментом произвольного действия и наделяется какой-то собственной силой, в которую начинают, подобно персонажу Гёте, «благоговейно верить» сторонники Выготского. В то время как оппоненты затрачивают колоссальные усилия для того, чтобы опровергнуть эту «веру» - Выготскому никак не присущую.

Кстати, своего рода набросок вышеуказанной идеи мы находим в первом крупном сочинении Э.Б. де Кондильяка «Опыт о происхождении человеческих знаний» (1746 г.). Автор, еще молодой аббат, рассуждал примерно так (пересказываем почти дословно): поскольку создание знака возможно лишь в общении людей, то и механизм первоначального развития их ума следует искать здесь же. И далее он подчеркивал: я говорю о первоначальном развитии ума (философ специально выделяет это место), ибо когда он достигает определенной зрелости, то научается умению самостоятельно создавать себе знаки, а потому может приобретать идеи без всякой посторонней помощи1.

Историки науки говорят о косвенном влиянии французского сенсуализма (который известен не только признанием примата чувств над разумом) - через неокантианство - на психологию первой трети прошлого столетия. Но налицо и более впечатляющие совпадения, только без использования терминов «интериориза-ция», «зона ближайшего развития».

Между тем эта идея не вызрела в голове Кондильяка, а уже пришла к нему, будучи частью «всплывающей» основы европейской мысли, которая не раз приоткрывалась у разных мыслителей в ходе ее истории. Еще Платон рассматривал работу индивидуальной мысли как перенесенную вовнутрь беседу, дискуссию, спор, диалог нескольких мыслящих лиц.

И переработать «материал» этой дискуссии индивидуальная мысль (ее носитель, конечно) может только одним способом -«заговорив» сама с собой о том главном, что вызвало необходимость в дискуссии. Так и не понятом дискутантами. Собственно, здесь и начинается индивидуальное мышление. Мышление как творчество - добавил бы В.С. Библер. Но, думается, против этого

добавления не стал бы возражать и сенсуалист Кондильяк. И уж тем более - Л.С. Выготский, у которого все намного глубже и интереснее в сравнении с «Выготским из учебников».

Медиатор свободы

В начале XXI столетия благодаря Л.С. Выготскому культурно-историческая психология делает серьезную заявку на раскрытие не только условий («обстановки») психической жизни человека, но и ее интимных механизмов, сочетая в себе достоинства глубинной и вершинной психологии2. В этом убеждении нас подкрепляют и результаты поисков создателей других вариантов культурно-исторического подхода в психологии К.Г. Юнга, Э. Эриксона, И. Меерсона, Ж.-П. Вернана, К. Судзуки. Все они рассматривали культуру не как «среду», не как внешний фактор психической жизни, а как ее внутренний источник. Этот источник мы никогда не сможем обнаружить в мертвых «психологических окаменелостях» (П. Жане), сколь бы их ни пытаться «реанимировать» в процессе интериоризации. Врастание в живую почву культуры, которую творчески осваивают и заново творят живые люди, - единственный путь становления человеком. Именно в культуре (по Выготскому - в орудиях и знаках, по Юнгу - в архетипах и символах, по Меерсону и Вернану - в «творениях» и т. д.) индивид обретает средства и силы для духовного роста (прежде всего над самим собой, а потом - и над наличной культурой), в итоге - свой человеческий образ, а вовсе не только и не столько социальный образец. И лишь постольку - сам этот образец.

Отсюда возникает необходимость осмысления специфического содержания конструкта «культура» в культурно-исторической психологии. Учитываю то, что само это понятие исторически сложилось и развивалось. Более того, предметом философской и теоретической рефлексии в специальной гуманитаристике оно становится уже после Л.С. Выготского, во второй половине XX столетия, до этого фигурируя как категория, используемая «по умолчанию».

Тем, чем до сих пор насыщается эта категория «по умолчанию», мы обязаны французскому социологу Эмилю Дюркгейму, хотя в значительной мере он лишь выразил умонастроение своего времени. Дюркгейм видел в культуре набор жестко фиксированных социальных эталонов (ценностей, норм и т. д.), которые с рождения усваивает каждый человек и которые не менее жестко

и директивно определяют содержание его индивидуального опыта. И тогда получается, что живая речь ребенка - лишь продукт усвоения родного словаря и таблицы грамматических значений, поиск нравственного решения взрослым человеком в хитросплетении неповторимых жизненных обстоятельств - простая актуализация свода заученных моральных норм, а цветовая гамма художественного полотна, где проступает самобытное ми-ровидение творца, - комбинация знакомых с детства сенсорных эталонов.

Однако если культура - гигантский штамп (как иронизировал Э.В. Ильенков3), на которой нанесен весь коллективный опыт человечества, а индивидуальное сознание - лишь его оттиск, то откуда берутся такие явления, как человеческая свобода и творчество, откуда возникает неповторимая - но при этом «всеобщая», а не «дурная» (в терминах Гегеля) - индивидуальность личности, да и сама личность? Тем более если учесть, что многие мыслители и ученые небезосновательно считали и, вслед за П.А. Флоренским, считают именно культуру «средой, растящей и питающей личность»4.

Для Выготского культура в любом своем явлении - прежде всего условие (возможность) и инструмент свободы, ее медиатор, как сказал бы В.П. Зинченко вслед за А.Ф. Лосевым. Варвары не только разоряли Рим, но и поражались тому, что разоряли. Среди прочего их особо поразил водопровод. Они ведь привыкли искать воду. Либо она находила их, порой в самый неподходящий момент - обрушиваясь ливнем или накрывая наводнением. А по каналу (трубе) вода сама приходит к человеку по его воле -в том количестве, которое ему необходимо. Канал, как и любой культурный артефакт, - обуздание стихии, «отсечение лишнего» (Микеланджело), избыточного в свете полагаемой цели. Овеществленная человеческая воля. А варвары знали только «волю» стихии. Свою собственную волю они, скорее всего, «не признавали» даже в продуктах той - достаточно развитой - «материальной культуры», которую успели создать, по-язычески не разделяя ее со стихийной. Водопровод - результат и средство произвольного усилия - сделал человеческую волю зримой. Не исключено, что столкнувшись с ним (и другими подобными изобретениями) воочию, варвары испытали первый собственно «культурный шок». А в нем - кто знает? - мелькнули проблески будущего европейского самосознания.

Скульптурный подход к развитию

Аналогии с этим прослеживаются в онтогенезе. А.В. Запорожец и его ученик Л.А. Венгер создали концепцию сенсорных эталонов. Скульптурный подход к развитию ребенка-дошкольника, когда «отсекается все лишнее». Не в развитии, а в его среде, чтобы удержать в ней специфически культурное, специфически человеческое и в этой форме - специфически детское. Чтобы ребенок сам смог упорядочить естественный хаос мира, в котором ему предстоит жить, в котором он уже живет. Эта необходимость диктуется самой культурой.

К примеру, зачем ребенку еще как-то учиться схватывать вещи, если он рождается с готовым цеплятельным («обезьяньим», по Павлову) рефлексом, зачем ему развивать произвольное внимание, если есть поначалу безотказно срабатывающий «рефлекс сосредоточения» и т. п.? Однако цепляние у ребенка никогда не становится хватанием - оно просто вскоре отмирает. А хватание возникает заново, в рамках того же младенческого комплекса оживления, - когда ребенок при виде взрослого без всякой практической нужды сжимает и разжимает кулачки. Почему? Потому что цепляние «нечувствительно» к форме предмета, который оказывается в руках. Особенно - если эта форма придана ему другими людьми, человечеством, человеческой культурой. Новорожденному безразлично, за что цепляться - за руку или за палку. А вот погремушку или ложку нужно именно схватить, воссоздав в акте хватания их особую форму. Чтобы потом действовать с этими предметами целенаправленно, по их предназначению (повторим: человеческому предназначению). Цепляние же новорожденного - бесцельно. Непроизвольное действие - та же «глыба» Микеланджело, которую скульптору (в двуедином лице взрослого и ребенка) предстоит освободить от избытков страдательной материи, а тем самым - от диктата не столько внешнего, сколько внутреннего импульса.

Для этого в культуре возникли моторные эталоны, как и сенсорные (та же погремушка - синтез одного и другого). Сенсорные эталоны не придумали А.В. Запорожец и его ученик Л.А. Венгер5, но они - «от имени культуры» - донесли их до детей в виде ее образцов. В культуре по-особому структурирован мир. Но ведь и она поначалу предстает маленькому человеку как хаос, в котором все может стать образцом. Да и «большой» в XXI в. - разве не беззащитен по-своему перед культурным хаосом «постмодерна»? Нужна система ориентации, путеводитель - для глаз, ушей, ума. Нужен

инструментарий познания. Чтоб не «цеплялось» за все, что попало. И сенсорные эталоны - только инструменты.

Смысл не в том, чтобы мысленно приложить к небу синий кружочек, который меня в садике учили реально прикладывать к другим синим предметам. А в том, что я «знаю меру», умею пользоваться культурным эквивалентом синевы, даже если примешались какие-то полутона. Поэтому очень важно быть способным создавать, творить руками то, что предстоит увидеть, варьируя форму, условия, эталон в целом. Совсем неслучайно в лаборатории Л.А. Венгера был развернут уникальный цикл исследований в области детского конструирования. И сенсорное воспитание выступило органичной частью умственного, как и позднее художественного, развитие сенсорики и перцепции - становления творческих способностей.

И движение от сенсорных эталонов к образным моделям, все более и более схематизированным, а от них - к сфере символов, всему тому, чем овладевал ребенок «по Венгеру», было не простым усложнением «системы опосредствования». За сенсорным эталоном «ловится взгляд» другого человека, взрослого «рядом», который этот эталон задал и, если требуется, скорректирует. В образной модели этот «взгляд» еще присутствует в остаточном виде, но тут, с опорой на нее, ребенок должен выстроить собственный взгляд на «вещи». Обобщенная помощь, из которой уже не извлечешь «конкретной рекомендации». Только сам найдешь способ действия. А символ - вовсе освобождает от конкретики «чужих взглядов», и сквозь него ребенок может лишь увидеть мир и себя в нем «глазами человечества» как своими.

Так «по Запорожцу и Венгеру» и, в общем, «по Выготскому». Отсечение лишнего, скульптура развития, когда «не лишним» в итоге остаешься только ты сам. В качестве субъекта по Л.С. Выготскому «хозяин своего поведения», создателем «новых форм» которого субъект является6.

В связи с этим - пример интересной идейной переклички:

«Каждый новый период жизни приносит с собой новую волю» (Л. Фейербах)7.

«Перед психологом-генетистом встает... в высшей степени важная задача: отыскать в развитии ребенка линии, по которым происходит вызревание свободы воли. Перед нами стоит задача представить постепенное нарастание этой свободы, вскрыть ее механизм и показать ее как продукт развития» (Л.С. Выготский)8.

«Воля - то же одиночество» - это уже афористическая формула Альбера Камю. Одиночество в том смысле, что твоя индивидуальная воля - продукт подавления чужих воль в тебе. Именно как изолированных воль, которыми ты сам и «волил» за неимением собственной. Они тебя разрывали, а она - собирает. Собирает в «Я» (второе лицо всегда есть, а первое только предстоит обрести). В том числе - из «кусочков» этих воль, на которые ты был растаскан. Собирает свободно, а они остаются и материалом, и инструментом в хозяйских руках. И синтез (не всякий, а трансцендентальный - сказал бы Кант) результируется в этом новом уникальном, уже ни на что не растаскиваемом качестве - «Я». Собранным индивидуальной волей «с фантазией» (не без помощи продуктивного воображения, полноценного соавтора «Я»). Одиночество - это собранность. И тут за Камю уже просматриваются Выготский и Ильенков... Ницше (конечно, с витающим Шопенгауэром, куда без него, здесь, во всяком случае) - из-за другого плеча. Но за ним - перерастание «дурного» индивидуализма в абсолютное безличие (его неизбежность осмыслена Э.В. Ильенковым9), а за этим - растущая исторически и «биографически» Личность. В кругу таких же Личностей, совсем других индивидуальностей - всеобщих, по Гегелю, и свободных, по Марксу. Они «видят все» (и себя во всем) вне привязки к индивидуальной точке зрения, но в любой момент способны ее занять.

Личность в культуре, при всей ее самоценности, выступает как интегратор «человеческого» в людях. Это - такая вынесенная вовне воля. Только воля собирает человека, а личность - людей. Личность - этот тот, кто способен объединять человеческие индивидуальности не по случаю, а по существу. Не по признаку, а по нутру. Не по поводу, а по делу. Не по импульсу, а по осмысленному решению. Не по команде, а по доброй воле. Не по призыву, а по призванию. Не по легковерию, а по доверию. Не по «интересу», а по совести. Не по взглядам, а по уму. Не по достижениям, а по возможностям расти.

А «свобода - центральная проблема психологии личности», как писал в своих заметках Выготский10.

Тайное указание

Представьте себе лекцию, слушатели чуть более оживлены, чем нужно лектору. И чтобы заново овладеть их вниманием, он поднимает палец вверх. Направляет руку не в сторону аудитории, а в некую абстрактную «высь». Указательный жест. Типичное

символическое действие, возникшее в культуре в «управленческих целях». У каждого из нас он - «родом из детства». Но как ребенок овладевает указанием? Логично предположить - подражая взрослым. Они ведь бесконечно ему на что-то указывают, чтобы показать или приказать... Логику опрокидывает объяснение Выготского.

Вот младенец пытается схватить приглянувшуюся вещь, к примеру, погремушку. Но та слишком далеко. Его ручонки, тянущиеся к погремушке, беспомощно повисают в воздухе, пальцы проделывают хватательные движения, а один из них - указательный - противопоставляет себя другим. Но малыш-то не осознает это как указание. Осознает мама. Осознает, приходит на помощь и достает игрушку. А через какое-то время ребенок и сам начинает относиться к противопоставленному остальным указательному пальцу как к жесту, который позволяет решить целый класс недоступных для него задач руками мамы (не оттуда ли корни волшебной палочки?). По словам Выготского, движение, направленное на предмет, превращается в действие, которое адресовано другому человеку, в орудие социальной связи между людьми. В «инструмент управления». Что важно - «слабый» здесь управляет сильным. Беспомощный младенец - всесильным взрослым, носителем общечеловеческого, культурного опыта, который накапливался исторически, тысячелетиями! Конечно, это - своего рода «аванс всесилия», который получает ребенок. Но этот аванс и создает то, что Эрик Эриксон назвал «базовым доверием к миру», умещающемуся пока в детской.

Неудавшееся хватание становится вполне эффективным указанием. Из «движения руки» вырастает «движение души», как называл указательный жест Ф.И. Шаляпин. Как тут не вспомнить один из афоризмов Роберта Кийосаки: «Когда кто-то говорит Вам: "Вы не сможете это сделать!", то одним концом они показывают на Вас. но три пальца направлены на них самих». Эти три пальца не менее выразительны, чем один указательный. Да, первоначально управление - эффект неудачи исполнения.

А позднее указанию подчиняется не только мама. И благодаря ему в руках оказывается не только недоступная игрушка. Сотни, тысячи людей и вещей способен «собрать в кулак» указующий перст. Но для этого уже надо знать «направление». И уметь «собрать» не только других, а в первую очередь - себя самого: указав, приказав себе, что и как делать. Овладеть ситуацией и собой в ней. Классический пример - девиз кризиса самостоятельности трехлетки «Я сам!», что бы из этого ни вышло. Выготский рассматривает

это как освоение позиции субъекта с присущей ему произвольностью. А произвольность, наряду с воображением - ключевое обретение дошкольного детства, психологическая основа свободы, инструментом которой является культура.

Событие развития, или Дети хотят быть... всем!

В любой детсадовской физкультурной программе (или физкультурном разделе общеобразовательной программы) есть такой раздел - «Основные виды движений», к которым относят ходьбу, бег, прыжки, ползание, лазание. Вроде бы, все это ребенок уже умеет делать и до прихода в детский сад. Нужно ли как-то еще развивать то, что развилось «само», без нас? С бегом или прыжками еще более или менее понятно: тут можно придумать массу увлекательных игр. И тогда двигательная активность станет событием. Но вот, к примеру, ходьба? С этим, казалось бы, частным вопросом один из авторов столкнулся, приступая в 90-х к работе над проектом «Развивающая педагогика оздоровления»11. И пришел к выводу о том, что дети, а потом и взрослые ходить. не умеют (присмотритесь к походкам, в частности, к эстетике ходьбы). Именно потому, что «само» возникает. А на физкультурных занятиях по образцам закрепляется то, что возникло. Движение не выделяется из общего потока. А выделить его на правах особого «объекта», в котором к тому же нет «ничего особенного», необычного, для ребенка, тем более маленького, и вправду сложно.

А.В. Запорожец12 описывал, как дети 2-3-летнего возраста выполняют физические упражнения. Педагог демонстрирует, как правильно строить движение, а малыш эталона не видит. Можно, конечно, «собезьянничать», «срисовать» внешний рисунок движений, что детям в этом возрасте вполне удается. Но осмысленно вытащить из него эталон - не по силам. Только вот что интересно. Малыши сразу замечают, как ошибаются их сверстники, и могут их поправить. Почему? Потому что сознание в эту пору устроено так, что ребенок не только не выделяет эталона в разнообразии сложных движений, но по-настоящему - и самого себя из мира людей. Он видит чужую двигательную ошибку как свою (свою-то пока не разглядишь), и лишь через нее соотносит собственное действие с эталоном. Твоя шишка набивается, но на лбу ближнего. Что важно - на живом лбу. Со своей проблемой он сталкивается вовне. Не погрязая в хаосе собственного опыта, из которого только предстоит создать «порядок». Причем - самому, хотя при посредстве

культурного образца, который первоначально осмыслен через то, что и как делает сверстник. Тогда и «хаос» постепенно становится «управляемым». Своя «шишка» на чужом лбу, свое «бревно» в чужом глазу - событие! Но не мое. А как сделать своим?

Возвращаемся к ходьбе. Среди прочих, 4-5-летним детям (средняя группа) было предложено игровое упражнение «Марионетки». Представьте себе, что от ваших рук к вашим ногам спускаются невидимые веревочки, связывающие их. У рук, по понятным причинам, свободы больше. И вот вы по-разному - с разной силой, в разных направлениях - начинаете «дергать» за ниточки. Ноги движутся в зависимости от ручных движений. Вы можете быть не только «кукловодом», но и «режиссером», «сценаристом» собственной ходьбы. И, быть может, впервые по-настоящему «знакомитесь» с повседневным движением. И это знакомство может стать не только для ребенка, но и для взрослого событием.

Событие ходьбы, событие познания, даже событие дыхания (не зря ведь существуют игровые дыхательные гимнастики). Из них соткано то, что является повседневным, - развитие «человеческого в человеке», но часто протекает незаметно и не переживается как внутренние изменения.

В книге В. В. Давыдова «Теория развивающего обучения»13 описан типичный случай:

Дети, что нового вы узнали сегодня на уроке?

Мы научились решать задачи в два действия.

Поднимите руки, кто сегодня научился решать задачи в два действия?... Вижу, почти все научились. А ты, Ваня?

А я это и так знал!

А ведь еще каких-то 45 минут назад Ваня демонстрировал полную беспомощность в решении задач данного типа, но урок (учитель) сделал свое дело, и Ваня научился. Точнее - его научили, ибо новое умение «овладело» ребенком незаметно для него самого. Ваня даже не увидел разницы, не разглядел границы между двумя состояниями - «бывшим» и «нынешним». Ему действительно привили нечто «новое», но для самого себя он остался прежним. Подлинного события встречи с новым знанием (умением), увы, не состоялось. Ведь ареной такой встречи является вовсе не классная доска или страница учебника.

Решая задачу, ребенок не смог осмыслить те преобразования, которые происходят внутри него самого. Задача решилась -и прекрасно! А те внутренние, психологические проблемы, кото-

рые преодолевались ребенком в скачке от незнания к знанию, от неумения к умению, так и остались незамеченными им. Ребенок даже не успел понять, что в его сознании свершилась маленькая «революция», он так ничего и не узнал нового... о себе, учащемся, будучи лишь обучаемым кем-то извне. Но ведь в этом - главный смысл учения, в отличие от школярства. В этом - условие возникновения желания и умения учиться, если не путать его с простой «обученностью» или «обучаемостью».

Пример с Ваней характерен для традиционной массовой школы. Традиционная школа - школа обучаемых. Под эту категорию здесь подходят и «сильные» дети. Тот же Ваня, упражняясь в решении задач нового типа, мог проявлять какую-то активность, преодолевая неизбежные при «усвоении нового» познавательные затруднения. Более того, не исключено, что затем учитель в целях конкретизации и закрепления усвоенного способа решения предложит Ване применить его не только в типовых, но и в нестандартных условиях. Возможно, теперь уже «обученный», Ваня с этим справится. И все же. Ваня, как и большинство его соучеников, «проспал» самое главное - момент собственного интеллектуального роста.

Развитие совершается, но порой «проходит мимо» того, кто развивается. Если не превращается в событие. Куда уходит? Сказать трудно - исследований нет, во всяком случае, они нам неизвестны. Можно допустить, что в сферу «скрытого человеческого потенциала» (в лучшем случае!), который бывает потом так трудно заново «раскрыть».

А у взрослых свои взгляды на «потенциал» и на «события», с ним связанные.

Несколько лет назад в передаче «Минута славы» показали очаровательную и очень способную, невероятно артистичную четырехлетнюю девчушку. С двух лет она занимается гимнастикой, а теперь стоит на руках и одновременно поет в микрофон.

Тебе нравится то, что ты делаешь? - спросил ведущий, когда

номер завершился.

Нет, - ответила малышка.

А еще до передачи ей задавали такой вопрос:

Кем бы ты хотела быть?

Ответ был кратким и по-своему точным.

Что же такое ее «всё»? Это и полет под куполом цирка, и съемка в кино (то, что она сама включила), и, допустим, сочинение стихов, рисование. Но такое «всё», с точки зрения взрослых, - журавль в небе. Так не бывает. Лучше синица в руке, то бишь микрофон, в который поешь, одновременно делая акробатическую стойку. Это всех восхищает, на это можно натренировать, это глубоко удовлетворяет родительские амбиции.

Наша героиня, например, признается: акробатика ей не нравится. А выступать здесь - это да, ей перед аудиторией и кинокамерами очень радостно. Будем считать, что это и есть плата за по-настоящему не прожитое и не пережитое детство. Заметим: она несоразмерно велика.

Конечно, здесь нет ничего необычного: взрослые стараются создать в информационном поле совместные с детьми пространства для жизни, в том числе пространства игровой деятельности, а благодаря средствам массовой коммуникации эти возможности ощутимо расширились. Когда за этими начинаниями стоит знание психологии ребенка, получаются интересные и мудрые проекты, способствующие развитию. Например, мультфильм «Смешари-ки» передает детям установку на уважение других, прививает терпимость, нормы, которые помогут строить отношения с непохожими людьми. Другое направление - попытки воспроизвести на ТВ реальные игры, скажем, те же викторины, вместе с детьми. Так появилась молодежная игра «Что, где, когда?» - один из нас (А.Г. Асмолов) в качестве психолога работал над ее созданием еще в 1977-м, и она жива по сей день. Очень удачными оказывались и обучающие игры на телевидении - методы, которые отрабатывала Татьяна Кирилловна Черняева в передаче «АБВГДейка» в те же 1970-е, сегодня используются в стандартах образования.

В последнее время в центре внимания нашей культуры - демонстрация феномена лидерства. Характерно это не только для российской культуры - речь, скорее, об общеевропейском явлении. В странах, где давно существуют одобренные модели конкуренции, лидерство в разных формах издавна практиковалось именно как культурная практика, как важный аспект мировоззрения. Вопрос в том, насколько такие модели лидерства, а именно они культивируются в таких передачах, как «Голос. Дети», «Лучше всех!», «Мастер шеф. Дети» и в других конкурсах, позитивны для развития ребенка, «врастающего в культуру». Так вот: ни один адекватный исследователь в области психологии, если он в здравом уме, не ответит вам, что они позитивны. Вместе с тем и жестко негативного ответа никто не даст...

В каких-то конкретных ситуациях авторы подобных телепроектов могут привлекать психологов, но, как правило, современные передачи представляют собой взрыв творческого сознания. Зачастую в детских программах задействованы действительно талантливые актеры и режиссеры, которые блистательно делают свою работу. Но сути это не отменяет: в ситуации с быстрым выдвижением талантливого человека из окружающей его среды мы сталкивались с «оптимистической трагедией для одаренности». И от этого никуда не уйти.

Ребенок, получая лидерские преференции в той или иной телепередаче, в жизни оказывается в других мирах, где подтверждений своего лидерства не получает. Иначе говоря, в одной сфере у него складывается завышенная самооценка, которая далеко не всегда адекватно воспринимается в других сферах. Происходит то, что психологи называют «аффектом неадекватности»: резко растет тревожность, невротизация. Особенно часты такие случаи, когда ребенок получает лидерскую позицию, то есть побеждает на телевидении, вследствие интеллектуальной акселерации. Например, благодаря своим темпам развития он уже в 14 или даже в 12 лет (а такие случаи бывали) может поступить на первый курс МГУ. Интеллектуально такой ребенок будет продвинутым, но личностно он будет все тем же ребенком, которому 12-13 лет. В результате в коллективе личностно более продвинутых студентов у него все время будет возникать «личностный диссонанс». Подобные ситуации могут вызывать у человека «кессонную болезнь» или «болезнь взлета» - по крайней мере, в лидеры во взрослой жизни он вряд ли будет стремиться.

Налицо эффект «факира на час», после чего ребенок оказывается в мире обманутых надежд - имеет место своего рода революция обманутых ожиданий. В самых сложных случаях это ведет к серьезным депрессиям и невероятным трудностям в поиске своего «Я». Потеря смысла существования, своей идентичности, своего «Я» - слишком дорогая расплата за «минуту славы».

Проблема в том, что во всех этих передачах взрослые стараются мотивировать ребенка к подтверждению установки «я самый, я самый, я самый». Иными словами, ему сразу же предлагают модель конкуренции как ключевую модель движения по лестнице жизни. Но всегда ли именно конкуренция движет нами в жизни? В ряде культур есть другое великое правило: действовать не по формуле «победит сильнейший», которая, прямо скажем, больше относится к животному миру, а по формуле «завтра ты должен быть лучше, чем вчера». Например, в японских детских садах есть целые програм-

мы, которые стремятся развить у ребенка умение «сорадоваться» успеху другого. Оказывается, «сорадоваться» психологически куда сложнее, чем сострадать, это могут себе позволить более зрелые личности. Тут работает замечательная формула одного немецкого поэта: «Сострадать могут и люди, а сорадоваться только ангелы». Сорадование, сострадание (т. е. сопереживание) - такой же источник движения ребенка в зоне ближайшего - и любого, сколь угодно отдаленного, - развития, как содействие, сотрудничество. Точнее -то и другое с разных сторон характеризует единый источник этого движения.

Что же лучше для ребенка - выиграть или проиграть в телешоу? Нет весов, которые позволили оценить, что лучше. Но более хрупкими, более сенситивными, как правило, оказываются именно те, кто оказался на вершине успеха. Те же, кто проиграл, на годы заражаются социальной стратегией жизнеполагания, которая присуща всему нашему обществу, стратегией конкуренции - ими движет ощущение того, что, расталкивая других, ты сможешь подняться. Мы сами даем им такую модель: постарайся быть сильнее, постарайся обыграть других. Но тут очень тонкая грань, которую детям иногда сложно уловить: если ты должен обыграть другого, то можно ведь и опускать другого, «кидать» другого и т. д. Выходит, мы активно насаждаем архетип, который все более распространяется в российской жизни. Виктор Ерофеев назвал его «архетип коллективной бессовестности». Наиболее беззащитен, с этой точки зрения, подростковый возраст. В это время хрупкость личности особенно велика, а модели ток-шоу часто строятся по формуле «личность напоказ». Такой личностный «стриптиз» ранит душу подростка. Но отвечает стремлению родителей реализовать свои «нереализованные тенденции». Они осознанно, а чаще неосознанно, переживают свою биографию как «несостоявшуюся», хотят доиграть партию собственной жизни за счет ребенка. Они убеждены, что модель конкурентного успеха в виде телешоу может быть реальным путем развития личности их ребенка.

Можно допустить, что круги взрослых поклонников детских телешоу и «энтузиастов» раннего обучения пересекаются, если не совпадают (интересно было бы провести исследование). Значительная доля проблем, с которыми приходится работать детским практическим психологам, укоренена во взрослых амбициях. Результатом «амбициозности» взрослых являются на корню убитые учебные интересы, «школьные неврозы» еще до школы, эмоциональное неблагополучие, в целом, неконтролируемое внимание, неадекватная самооценка - лишь скромный перечень этих

проблем. Многие эксперты - десятилетиями - говорят о вреде ранней муштры детишек в садиках с «особыми» образовательными программами, в специализированных студиях и спортивных секциях, занятий с репетиторами дома, начиная с полутора лет, но большинство тех же родителей не подозревают об их масштабе. И вот на потоке (и нарасхват) - очередная «Математика, не отрываясь от груди». Дорожки к развалам с такой литературой вымощены благими намерениями и мифами о том, что «после трех лет поздно».

Дело даже не в когнитивных и прочих «передозировках», которые не соответствуют «возрастным возможностям». До определенного возраста дети вовсе не ориентируются на содержательную сторону усваиваемого (может быть, это и во спасение). Более того, поначалу взрослое педагогическое предложение воспринимается ими как шанс попробовать что-то интересное из желанного «всего». Но детское воображение тянется к другому «интересному», которое лишь в составе этого «всего» и «интересно», и вдруг упирается в ограничение. О нем - музыкант Джон Леннон:

Мы хотим сказать миру только одно: «Все вы будете замечательными, прекрасными и счастливыми». Это как в истории, которую я рассказывал миллион раз. Кто сказал нам, что мы артисты? Все дети рисуют и пишут стихи, но чаще всего бросают примерно лет в 12. Ведь именно тогда появляется какой-нибудь господин, который говорит: «Ты бездарь». Именно это нам говорят постоянно: «Ты не умеешь, ты не талантлив, у тебя не получается». Людям навязали это, они думают, что не могут поступать по-своему. Мы хотим сказать, что никто не ограничен никакими рамками, все вы гении, все были художниками и музыкантами, пока какой-то го...юк не сказал: «Ты должен заниматься резьбой по дереву, а ты занимаешься резьбой по металлу, а у нас тут нет места для литографии».

Леннону практически вторит его соратник по группе The Beatles Пол Маккартни: «Мы не учимся быть художниками или артистами. Мы учимся быть.». «Быть всем» - сказала бы талантливая девочка из передачи «Минута славы».

Это жизненное наблюдение особо не расходится с констатацией великого психолога Жана Пиаже (в этом году также отмечалось его 120-летие), который указывал, что подростковый возраст совпадает с финальной точкой в развитии мышления, которое к этой поре достигает своей наивысшей стадии (гипотетико-дедук-тивный интеллект). Пиаже связывал этот, в общем-то, печальный

финал с причинами естественно-биологическими, заложенными в устройстве мозга и потому фатальными. В.В. Давыдов14 усомнился в финализме и фатализме Пиаже, убедительно показав, что консервирует эти и другие ограничения (вполне преодолимые) существующая система образования, которая порой и является ребенку в образе ленноновского господина. Является и «планирует события».

В зоне вариативного развития

Понятие зоны ближайшего развития (ЗБР) - вероятно, одно из самых упоминаемых понятий Выготского. Часто ЗБР толкуют следующим образом: это расстояние между тем, что раньше ребенок мог сделать только с помощью взрослого, а теперь способен сделать самостоятельно. Внешне это выглядит примерно так. Но только внешне. И. не совсем так. Получается, что «содержание дела» не меняется, лишь воспроизводится, только в самостоятельной форме. Отсюда - у взрослого, педагога - возникает уверенность, что он может «зонировать» детское развитие, имея под рукой некий готовый проект прохождения зон ближайшего развития, где все расписано в духе «дорожной карты». Не учитывая даже того, что прекрасно понимал Выготский: ЗБР - всегда вариативна15, предельно индивидуализирована, а ее границы весьма подвижны. Что в расширении (и сужении) этих границ участвуют не только взрослые, но и дети, взаимодействующие друг с другом. Не только сверстники, но и разногодки, представляющие различные возрастные формации и «субкультуры» детства (на этом, например, построена образовательная программа «Золотой ключик» Е.Е. и Г.Г. Кравцовых). А главное - сам герой «путешествия через зону ближайшего развития» (выражение финского последователя Выготского Юрьё Энгештрема16). Ребенок - со своими встречными инициативами в отклик на инициативу взрослого.

Обратимся к примеру. Ближе к концу младенчества и на протяжении всего раннего возраста (1-3 года) ребенок интенсивно овладевает человеческими способами действия с человеческими вещами. Взрослый расширяет круг предметов, с которыми ребенок сможет производить все новые и новые действия. Вот, к примеру, только что приобретенная машинка превосходно подходит для этого. Поиграем с ней: повращаем ее колесики, разгоним, понаблюдаем, как весело мигает ее огонек. И взрослый в подобающей случаю серьезной, дидактической манере пытается организовать

деятельность ребенка с игрушкой. Какое-то время внимание младенца приковано к привлекательной и полезной, с точки зрения взрослого, вещи, однако вскоре оно затухает. И тут-то выясняется, что у новинки имеется «конкурент». Из всего многообразия игрушек малыш выбирает старенькое и невзрачное резиновое колечко и делает все, чтобы «заинтересовать» им своего наставника. Малыш протягивает к нему ручонку с колечком, размахивает колечком, как волшебным жезлом, перед лицом взрослого. Действия ребенка в чем-то напоминают ритуал, смысл которого скрыт для непосвященного.

Чтобы его приоткрыть, взрослому надо стать «немного» жизненным психологом. Тогда, возможно, он припомнит, как некоторое время назад «занимал» малыша тем самым колечком и под какой яркий эмоциональный аккомпанемент (ласковый разговор, нежные поглаживания по головке и ручкам и т. п.) это происходило. А припомнив, может быть, поймет, что при помощи колечка ребенок стремится вернуть событие того замечательного общения. Для него колечко воплощает его собственную живую эмоциональную память о событии общения со взрослым.

Колечко для младенца - одновременно и «тотем», символ родства со взрослым, и «магический кристалл», сквозь призму которого способна по-новому преломиться человеческая сущность взрослого, и (в чем-то) «амулет-талисман», залог постоянства переживаемого эмоционального благополучия.. Отказ от машинки в пользу колечка ведет к разрыву заранее намеченной и претворяемой взрослым «линии поведения» в отношении ребенка.

Ребенок стихийно превращает колечко в некий знак - «знак» проблемы, которую он фактически ставит перед взрослым. Ведь для взрослого мотив вовлечения этого предмета в ход взаимодействия вовсе не очевиден, а инициативное обращение ребенка к нему через предмет выглядит явно избыточным с позиции норм обыденного нормосообразного поведения. Взрослый-то руководствовался вполне ясной дидактической целью - вызвать познавательный интерес к новой игрушке и научить младенца каким-то приемам ее использования. И не сумел увидеть главного: неосознанного стремления «обучаемого» сохранить смысл деятельности, найти или придать его ей заново. Между тем это и есть то необходимое условие, при котором ребенок сможет успешно научиться еще очень и очень многому. Малыш по-своему решал «задачу на смысл» (А.Н. Леонтьев) и справился с ее решением вполне успешно. Это и требовалось осознать взрослому, привыкшему фиксировать в любой задаче прежде всего познавательные или утилитарно-исполнительские цели.

Кстати, вот она, как на ладони, - вся драма образования! Мы приходим к детям со «значениями» (общественными значениями вещей), а они от нас ждут «смысла», с которым, кстати, готовы принять все эти значения. Мы задаемся целью их учить («транслировать значения»), а им нужно. воспитание, наполняющее жизнь смыслами! В том числе и для того, чтобы научиться учиться, ибо это - «смысловая задача».

Однажды Д.Б. Эльконин, один из самых ярких и любимых учеников Выготского, в шутку (?) задался вопросом: «Так кто же кого "социализирует" - взрослый ребенка или ребенок взрослого?».

Спросим и мы: чью же зону ближайшего развития проходят вместе ребенок и взрослый?

Похоже, и сегодня психологи, педагоги, родители все еще лишь в начале той грандиозной «зоны развития», которую приоткрыл им в 20-30-х годах прошлого столетия Лев Семенович Выготский.

Примечания

1 Кондильяк Э.Б. Опыт о происхождении человеческих знаний // Кондильяк Э.Б. Сочинения: В 2 т. М., 1980. Т. 1. С. 234.

2 Кудрявцев В.Т. На путях к глубинно-вершинной психологии // Вопросы психологии. 2006. № 5. С. 113-125.

3 Ильенков Э.В. Что же такое личность? // С чего начинается личность. М., 1979. С. 183-237.

4 Флоренский П.А. У водоразделов мысли: В 2 т. Т. 2. М.: Правда, 1990.

5 Запорожец А.В., Венгер Л.А., Зинченко В.П., Рузская А.Г. Восприятие и действие / Под ред. А.В. Запорожца. М., 1967.

6 Кстати, так Л.С. Выготский и определял творчество - «создание новых форм поведения» (См.: Выготский Л.С. Воображение и творчество в детском возрасте. М., 1991. С. 46). «Создание новых форм поведения» - не в противоречие Л.С. Выготскому и в логике Э.В. Ильенкова, можно добавить: новых форм отношения человека к человеку (в истории и онтогенезе), которые и задают (от слова «задача») необходимость в конструировании «новых форм поведения», незримо проступающих в предметных творениях - новых идеях и вещах. А новые идеи и вещи по-новому объединяют людей. «Джоконда» и «Гамлет», «Высокая месса» и «Броненосец Потемкин», паровая турбина Герона Александрийского и персональный компьютер - все это «новая воля», новый образ мысли, действия, жизни, с появление которых «волить», мыслить, действовать, жить по-прежнему уже нельзя.

7 Фейербах Л. О спиритуализме и материализме, в особенности в их отношении к свободе воли // Фейербах Л. Избранные философские произведения. М., 1955. С. 435.

8 Выготский Л.С. История развития высших психических функций // Выготский Л.С. Собр. соч.: В 6 т. Т. 3: Проблемы развития психики / Под ред. А.М. Матюшкина. М., 1983. С. 190.

9 Ильенков Э.В. Философия и культура. М., 1991.

10 Из записок Л.С. Выготского // Вестник РГГУ. Сер. «Психология». 2006. № 2. С. 30-36.

11 Кудрявцев В.Т., Егоров Б.Б. Развивающая педагогика оздоровления. М., 2000.

12 Запорожец А.В. Избр. психол. труды: В 2 т. Т. 2: Развитие произвольных движений / Под ред. В.В. Давыдова, В.П. Зинченко. М.: Педагогика, 1986.

13 Давыдов В.В. Теория развивающего обучения. М., 1996.

14 Давыдов В.В. Виды обобщения в обучении. М., 1972. Асмолов А.Г. Оптика просвещения: социокультурные перспективы. М., 2013. Engestrom Y. Learning by expanding: An activity-theoretical approach to development research. Helsinki: Orienta-Konsultit Oy, 1987.

Культурно-исторический опыт формируется только у человека, а не у животных.

Сознание – особая форма отражения и бытия. В нем высшие психические функции. Они опосредованы, произвольны, социальны по происхождению, сознательны, системны, взаимосвязаны. ВПФ формируются постепенно к подростковому возрасту. В обучении. Образование забегает вперед в зону ближайшего развития. Все ВПФ возникают дважды: как интерпсихические (между людьми) и как интропсихические. Опосредованные извне, и, интериоризуясь, опосредованные внутренне.

Выготский предположил существование двух линий развития психики : натуральной и культурно опосредствованной. В соответствии с этими двумя линиями развития выделяются «низшие» и «высшие» психические функции.Примеры низших естественных психических функций: непроизвольная память или непроизвольное внимание ребенка. Низшие психические функции – это своего рода зачатки, из которых в процессе воспитания вырастают высшие психические функции (в данном примере – произвольное внимание и произвольная память). Превращение низших психических функций в высшие происходит через овладение особыми орудиями психики – знаками и носит культурный характер. «Культурное развитие заключается в усвоении таких приемов поведения, которые основываются на использовании знаков в качестве средств для осуществления той или иной психологической операции, в овладении такими вспомогательными средствами поведения, которые человечество создало в процессе его исторического развития и какими являются язык, письмо, система счисления и т.п.» - пишет Выготский.

Как ребенок осваивает знаковые системы? Роль взрослого. Взрослый показывает ему что-то и ребенок по воле взрослого обращает внимание на тот или иной предмет. Потом ребенок начинает сам регулировать свои психические функции с помощью тех средств, которые раньше применял к нему взрослый. Затем происходит интериоризация – превращение внешнего средства во внутреннее. В результате из непосредственных, натуральных, непроизвольных психические функции становятся опосредствованными знаковыми системами, социальными и произвольными.

Культурно-историческая концепция психики человека. Исторической она явл., т.к. имеющиеся в сознании псих. процессы необходимо рассматривать в истории их становления и качественного развития (появление новообразований). Культурная, сознание ребенка спец. особенностей его ВПФ формируется в общении со взрослым, в к-ом происходит усвоение ребенком систем культурных знаков.

Схема ВПФ

Имеется некий стимул А (содержание, которое надо запомнить) и на него требуется дать ответ Б (воспроизведение данного содержания через некоторое время). Мы кодируем содержание А с помощью каких-то средств, например узелка на память (Х). Х – это дополнительный стимул, который связан с содержанием стимула А, является его знаком. Таким образом, мы опосредуем свой ответ с помощью знака Х. Х выступает как средство запоминания и воспроизведения, или как психол. орудие, с помощью к-ого я овладеваю процессами собственной памяти.

Откуда берутся эти средства-знаки?

Труд создал человека, общение в процессе труда – произвело речь. Первые слова обеспечивали организованную совместную деятельность – это были слова-приказы. Потом слова-приказы начали обращаться на самого человека. Таким образом, возможность приказывать себе рождалась в процессе культурного развития человека из внешних отношений приказа-подчинения. Сначала функции приказывающего и исполнителя были разделены, и весь процесс был – интерпсихологическим. Затем эти же отношения превратились в отношения с самим собой – интрапсихологические отношения. Превращение интерпсихологических отношений в интрапсихологические – интериоризация. В ходе этого процесса происходит превращение внешних средств-знаков (зарубки, узелки) во внутренние (образ, элемент внутренней речи). Знак изначально средство соц. связи, средство воздействия на других, далее становится средством воздействия на себя. В онтогенезе происходит тоже самое. 3 этапа. Интерпсихологический (взрослый действует словом, побуждая ребенка что-то сделать), экстрапсихологический (ребенок перенимает от взрослого способ обращения и начинает воздействовать словом на взрослого), интрапсихологический (ребенок начинает воздействовать словом на самого себя).

Свойства ВПФ:

1) Высшая психическая функции социальны по существу (по природе) - это не ново.

2) Высшие психические функции опосредствованные по характеру.

3) Высшие психические функции произвольны по формированию.

4) Высшие психические функция системны по строению.

Все высшие психические функции суть интериоризованные отношения социального порядка, основа социальной структуры личности.

Интериоризацией называют переход, в результате которого внешние по своей форме процессы с внешними же, вещественными предметами преобразуются в процессы, протекающие в умственном плане, в плане сознания; при этом они подвергаются специфической трансформации - обобщаются, вербализуются, сокращаются и, главное, становятся способными к дальнейшему развитию, которое переходит границы возможностей внешней деятельности (пример с обучением счету с помощью грибков).

Высшие специфические человеческие психологические процессы могут родиться только во взаимодействии человека с человеком, т. е. как интрапсихологические, и лишь затем начинают выполняться индивидом самостоятельно; при этом некоторые из них утрачивают далее свою исходную внешнюю форму, превращаясь в процессы интерпсихологические.

Процесс интериоризации состоит не в том, что внешняя деятельность перемещается в предсуществующий внутренний «план сознания»; это - процесс, в котором этот внутренний план формируется.

Общие положения Л. С. Выготского

1. В поведении человека встречается целый ряд искусственных приспособлений, направленных на овладение собственными психическими процессами, которые могут быть условно названы психологическими орудиями или инструментами.

2. Психологические орудия - искусственные образования; по своей природе они суть социальные, а не органические или индивидуальные приспособления.

3. Примерами психологических орудий и их сложных систем могут служить язык, различные формы нумерации и счисления, мнемотехнические приспособления.

4. Искусственные акты суть те же естественные, они могут быть без остатка, до самого конца разложены и сведены к этим последним. Искусственной является комбинация и направленность, замещение и использование этих естественных процессов.

5. Включение орудия в процесс поведения, во-первых, вызывает к деятельности целый ряд новых функций, связанных с использованием данного орудия и с управлением им; во-вторых, отменяет и делает ненужным целый ряд естественных процессов, работу которых выполняет орудие; в-третьих, видоизменяет протекание и отдельные моменты (интенсивность, длительность, последовательность и т. п.) всех входящих в состав инструментального акта психических процессов.

6. Естественные акты и процессы поведения общие у человека и высших животных; искусственные составляют позднее приобретение человечества, продукт исторического развития и специфически человеческую форму поведения.

7. Воспитание есть искусственное овладение естественными процессами развития, оно не только влияет на те или иные процессы развития, но перестраивает самым существенным образом все функции поведения.

8. Различие в детских типах развития (одаренность, дефективность) в большой степени оказывается связанным с типом и характером инструментального развития. Неумение использовать свои естественные функции и овладение психологическими орудиями существенно определяют весь тип детского развития.

Закон развития высших психических функций. Высшие психические функции возникают первоначально как форма коллективного поведения, как форма сотрудничества с другими людьми, и лишь впоследствии они становятся внутренними индивидуальными функциями самого ребенка. Отличительные признаки высших психических функций: опосредованность, осознанность, произвольность, системность. Они формируются прижизненно и образуются в результате овладения специальными орудиями, средствами, выработанными в ходе исторического развития.

Л.С.Выготским обосновывается основной закон развития высших психических функций человека: «Мы можем сформулировать общий генетический закон культурного развития в следующем виде: всякая функция в культурном развитии ребенка появляется на сцену дважды, в двух планах, сперва – социальном, потом – психологическом, сперва – между людьми, как категория интерпсихическая, затем внутри ребенка, как категория интрапсихическая. Это относится одинаково к произвольному вниманию, к логической памяти, к образованию понятий, к развитию воли».

А.Н.Леонтьев: Параллелограмм развития. Исследование развития высших форм запоминания проводилось с использованием методики двойной стимуляции. Два ряда стимулов. Запоминание одного ряда является прямой задачей (стимулы-объекты), второй ряд – стимулы-средства, с помощью которых должно осуществиться запоминание. Детям предлагался список из 15 слов и набор карточек с картинками для запоминания. В контрольных сериях эксперимента карточки не предоставлялись.

Зависимость эффективности воспроизведения от способа запоминания.

Начиная с дошкольного возраста темп развития запоминания с помощью внешних средств (карточек) значительно превышает темп непосредственного запоминания (график имеет крутую форму). Начиная со школьного возраста, повышение показателей внешне непосредственного запоминания идет быстрее, чем возрастание внешне опосредствованного. По мысли Леонтьева, за внешним пренебрежением к карточкам на фоне возрастающей эффективности запоминания стоит скрытый процесс «вращивания» внешнего средства, превращение его во внутреннее, психологическое средство. Развитие высших знаковых форм памяти идет по линии превращения внешне опосредствованного запоминания в запоминание внутренне опосредствованное.

Основные положение общепсихологической теории деятельности. Уровни строения деятельности как уровни её анализа. Определение действия. Операции и их виды. Общая характеристика операционально-технического слоя деятельности.

Потребности и мотивы в деятельности человека. Специфика потребностей человека. Виды и функции мотивов в деятельности.

Теория деятельности - система методологических и теоретических принципов изучения психических феноменов. Основным предметом исследования признается деятельность, опосредствующая все психические процессы. Данный подход начал формироваться в отечественной психологии в 20-е гг. ХХ в. В 1930-е гг. было предложено две трактовки деятельностного подхода в психологии - С.Л. Рубинштейна (1889-1960), который сформулировал принцип единства сознания и деятельности, и А.Н. Леонтьева (1903-1979), который совместно с другими представителями Харьковской психологической школы, разработал проблему общности строения внешней и внутренней деятельности.

В теории деятельности С.Л. Рубинштейна, ведущей начало с его статьи «Принцип творческой самодеятельности», написанной в 1922 г. и в окончательном виде оформившейся в 1930-е гг., в качестве предмета анализа здесь рассматривается психика через раскрытие ее существенных объективных связей и опосредствований, в частности через деятельность. При решении вопроса о соотношении внешнепрактической деятельности и сознания, принимается положение, что нельзя считать «внутреннюю» психическую деятельность как формирующуюся в результате свертывания «внешней» практической. В его формулировке принципа детерминированности психического внешние причины действуют посредством внутренних условий. При такой трактовке деятельность и сознание рассматриваются не как две формы проявления чего-то единого, различающиеся по средствам эмпирического анализа, а как две инстанции, образующие нерасторжимое единство.

В теории деятельности А.Н. Леонтьева в качестве предмета анализа здесь рассматривается деятельность. Поскольку сама психика не может быть отделена от порождающих и опосредствующих ее моментов деятельности, и сама психика является формой предметной деятельности. При решении вопроса о соотношении внешнепрактической деятельности и сознания, принимается положение, что внутренний план сознания формируется в процессе свертывания изначально практических действий. При такой трактовке сознание и деятельность различаются как образ и процесс его формирования, образ при этом является „накопленным движением“, свернутыми действиями. Этот постулат был реализован во многих исследованиях.

А.Н.Леонтьев расширил принцип единства сознания и деятельности, выдвинувпринцип единства психики и деятельности .

Деятельность состоит из трех структурных единиц: деятельности – действия – операции. Деятельность определяетсямотивом , действие –целью , а операции – конкретнымиусловиями её протекания. Например, учебная деятельность студента может направляться мотивом подготовки к профессиональному труду или мотивом общения со сверстниками, или мотивом самосовершенствования и т.д.Цель представляет собой образ потребного будущего, для достижения которого требуется осуществить действие, которое заключает в себе ряд операций. Операцией в рамках действия подготовки к экзамену может быть чтение учебника, употребление кофе, чтобы не заснуть и т.п. Способ, которым выполняютсяоперации, определяется условиями – есть ли нужная книга, какое время суток и т.п.

Структурные единицы деятельности подвижны. То, что вчера было действием, сегодня может перерасти в самостоятельную деятельность. Пример, читаете учебник, чтобы ответить преподавателю, впоследствии увлеклись, прочитали всю доступную психологическую литературу (она интересна сама по себе вне связи с учебной деятельностью). Происходитсдвиг мотива на цель .

Деятельность различают по направленности: на объект внешнего мира, на другого человека и самого себя. Деятельность различают по предмету, например: игровая деятельность, учебная деятельность, трудовая деятельность и т.д. Эльконин ввел понятие «ведущей деятельности», т.е. деятельности, которая соответствует наиболее значимому мотиву в тот или иной возрастной период или в той или иной личностно значимой ситуации.

Трехаспектная структура сознания: чувственная ткань, значение, личностный смысл.Чувственная ткань сознания заключает в себе чувственные впечатления, чувственные образы. Основная функция чувственной ткани сознания заключается в создании «чувства реальности» внешнего мира: благодаря ей мир выступает для субъекта как существующий не в сознании, а вне его.Значение – в универсальных значениях, с которыми оперирует сознание, в свернутой форме представлен весь опыт культуры, важные для всех людей («общественные») свойства предметов. Различия коренятся в несовпадении культурного опыта.Личностный смысл – фиксирует, что то или иное событие значит для человека лично, как относится к его системе мотивов. Личностный смысл задает пристрастность сознанию и делает его «моим», поскольку личностные смыслы отражают опыт индивидуальной деятельности.

Основные положения теории деятельности

1. Сознание не может рассматриваться как замкнутое в самом себе: оно должно быть выведено в деятельность субъекта («размыкание» круга сознания)

2. Поведение нельзя рассматривать в отрыве от сознания человека. При рассмотрении поведения сознание должно быть не только сохранено, но и определено в своей фундаментальной функции (принцип единства со¬знания и поведения)

3. Деятельность – это активный, целенаправленный, процесс (принцип активности)

4. Действия человека предметны; они реализуют социальные – производственные и культурные – цели (принцип предметности человеческой деятельности и принцип ее социальной обусловленности)

Психология – наука о законах порождения и функционирования психического отражения индивидом объективной реальности в процессе деятельности человека и поведения животных

Предметом психологии является психически управляемая деятельность. Более узкая точка зрения состоит в выделении в качестве предмета психологии ориентировочной деятельности, т. е. системы психического управления деятельностью

Деятельностный подход (по Леонтьеву). Деятельность есть малярная, неаддитивная единица жизни телесного материального субъекта, опосредствованная психическим отражением, реальная функция которого состоит в том, что оно ориентирует субъекта в предметном виде. Жизнь – это деятельность.

Предмет психологии (по Леонтьеву) – деятельность, опосредствованная психическим отражением.

Деятельность – внутренняя (психическая) и внешняя (физическая) активность, порожденная потребностями и направленная на преобразование себя и окружающей действительности. От импульсивной активности отличается целенаправленностью и осознанностью.

Деятельность можно определить как специфический вид активности человека, направленный на познание и творческое преобразование окружающего мира, включая самого себя и условия своего существования. В деятельности человек создает предметы материальной и духовной культуры, преобразует свои способности, сохраняет и совершенствует природу, строит общество, создает то, что без его активности не существовало в природе. Вследствие продуктивного, творческого характера своей деятельности человек создал знаковые системы, орудия воздействия на себя и природу. Пользуясь этими орудиями, он построил современное общество, города, машины, с их помощью произвел на свет новые предметы потребления, материальную и духовную культуру и в конечном счете преобразовал самого себя. Исторический прогресс, имевший место за последние несколько десятков тысяч лет, обязан своим происхождением именно деятельности. Для удовлетворения своих потребностей животные пользуются только тем, что им предоставила природа. Иными словами, деятельность человека проявляется и продолжается в творениях, она носит продуктивный, а не только потребительский характер.

Побудители человеческой деятельности – потребности, мотивы.

Потребность – всегда субъективное состояние нужды. Само состояние нужды не является потребностью. Потребность возникает, когда состояние нужды начинает связываться с каким-либо предметом.

Потребность – субъективно переживамое состояние нужды в конкретном предмете, которое может удовлетворить потребность.

Цель – изменить, преобразовать. В качестве цели деятельности выступает ее продукт. Он может представлять собой реальный физический предмет, создаваемый человеком, определенные знания, умения и навыки, приобретаемые в ходе деятельности, творческий результат (мысль, идея, теория, произведение искусства).

Задача – применить действие.

Мотив – предмет потребности, зависит от целей и задач, удовлетворяет различные потребности, побуждает и направляет деятельность субъекта. Виды мотива: мотивы по степени адекватности их осознания. Это мотивы цели. Если осознаются неадекватно, то называются мотиверонтными. Функции мотивов: 1) побудительная. Присутствует в любой деятельности. 2)смыслообразующая. Есть мотивы, которые одновременно побуждают и придают смысл человеческой деятельности.

Оценка – влияет на последующую деятельность.

Виды деятельности: Игра (направлена на процесс, в опосредованной форме представляющий особенности жизнедеятельности человека), учение (направлена на приобретения знаний о действительности и взаимодействии с ней), труд (направлен на создание материальных и духовных ценностей)

Структура: ориентирование, планирование, исполнение, контроль (цели, мотивы, действия).

Предметом деятельности называется то, с чем она непосредственно имеет дело. Так, например, предметом познавательной деятельности является всякого рода информация, предметом учебной деятельности - знания, умения и навыки, предметом трудовой деятельности - создаваемый материальный продукт.

Всякая деятельность имеет определенную структуру. В ней обычно выделяют действия и операции как основные составляющие деятельности.

Действие – процессы, подчиненные сознательно-поставленной цели, где цель – сознательное представление о результате, который надо достичь.

Операции – способы осуществления действий, которые соотносятся с условиями.

В качестве средств осуществления деятельности для человека выступают те инструменты, которыми он пользуется, выполняя те или иные действия и операции.

Всякая человеческая деятельность имеет внешние и внутренние компоненты. К внутренним относятся анатомо-физиологические структуры и процессы, участвующие в управлении деятельностью со стороны центральной нервной системы, а также психологические процессы и состояния, включенные в регуляцию деятельности. К внешним компонентам можно отнести разнообразные движения, свя¬занные с практическим выполнением деятельности.

В процессе развития деятельности происходит ее внутренние преобразования. Во-первых, деятельность обогащается новым предметным содержанием. Во-вторых, у деятельности появляются новые средства реализации, которые ускоряют ее течение и совершенствуют результаты. В-третьих, в процессе развития деятельности происходит автоматизация отдельных операций и других компонентов деятельности, они превращаются в умения и навыки. Наконец, в-четвертых, в результате развития деятельности из нее могут выделяться, обособляться и дальше самостоятельно развиваться новые виды деятельности.

Учение – следует за игрой и предваряет труд. В учении, как и в труде, нужно выполнять задания – готовить уроки, соблюдать дисциплину; учебная работа строится на обязанностях. Общая установка личности в учении уже не игровая, а трудовая. Включает в себя: восприятие материала, овладение, осмысление, закрепление.

Основная цель учения, заключается в подготовке к будущей самостоятельной трудовой деятельности; основное средство – освоение обобщенных результатов того, что создано предшествующим трудом человечества.

Уровни строение деятельности: социальный, физиологический.

Мотивационно-потребностный слой

Мотив – предмет потребности. Мотив – то, ради чего осуществляется деятельность. Мотив деятельности имеет несколько функций:

 Направляющая

 Побуждающая, или стимулирующая.

Любая деятельность полимотивирована. Здесь можно выделить несколько мотивов, участвующих в нормальном протекании деятельности. Мотивы находятся в самоподчинении.

Иерархия мотивов.

1) Смыслообразующие мотивы, главные мотивы

2) Мотивы нижележащие, мотивы-стимулы

Мотивы-стимулы не осуществляют направляющую функцию, выполняя только побуждающую функцию. Они участвуют в регуляции деятельности, подпитывая и стимулируя ее. Если мотив переходит на другой уровень, то меняется деятельность. Иерархия мотивов есть ключ к пониманию личности. Первый параметр определения личности по Леонтьеву: широта мотивационной сферы. В процессе социализации ребенок знакомится с различными видами деятельности. Второй параметр: степень иерархизации мотивов в сфере личности. Третий параметр: мотивационная сфера человека находится в постоянном движении. Она динамична, что связано с развитием личности. Мотивы могут осознаваться, а могут и не осознаваться, но в любом случае они отправляют, реализуют свои функции, направляя и побуждая деятельность.

Деятельность представляет собой последовательность действий, каждое из которых может дробиться на действия более низкого порядка. Опыт относительно состава последовательности действий обычно передается в ходе обучения в форме правил, советов, инструкций, программ.

Операционально-технический слой

Операции характеризуют техническую сторону выполнения действий. Характер используемых операций зависит от условий, в которых совершается действие. Условия – это и внешние обстоятельства, и внутренние средства. Цель, данная в определенных условиях – задача.

Операции мало осознаются или не осознаются вообще. Это автоматические действия и навыки. Иногда операции превращаются в действие (когда нарушаются обычные условия осуществления операции). Например, ручка стала плохо писать – контроль сознания.

Любая операция есть автоматизированное действие. Одновременное совершение действий должно базироваться на том, что одно из этих действий должно быть основано на автоматизме. То есть существует некая кажущаяся одновременность, в то время как одно из действий на другом уровне. Автоматизироваться могут любые действия, кроме действия планирования будущего действия. Действие планирования всегда требует сознательного контроля. Действие планирования состоит в понимании конкретных условий постановки цели. Учитываются технологические и социальные условия.

Различают два вида операций: первичные и вторичные по происхождению. Вторичные операции – автоматизированные действия. Первичные операции – психофизиологические функции, смысл которых состоит в средствах и способах осуществления действий. Это натуральные психические функции. Они могут формироваться на самых первых этапах онтогенеза. Обычно они не осознаются. Но, в принципе, можно осознать психофизиологические функции. Один из приемов состоит в биологической обратной связи. С помощью приборов можно вывести вовне показатели процессов. То есть можно сосредоточиться на работе любого внутреннего органа.

Психофизиологические функции составляют органический фундамент процесс деятельности.

По мнению Л. С. Выготского – автора культурно-исторической теории, усвоение общественного опыта не только изменяет сущность психического развития, но и способствует возникновению новых форм психических процессов, которые становятся высшими психическими функциями, отличающими человека от животных. Конкретные формы общественно-исторической деятельности являются доминирующим в научном понимании формирования психических функций, естественные законы функционирования головного мозга приобретают новые свойства при вхождении в систему общественно-исторических отношений. По Л. С. Выготскому, среда является источником развития высших психических функций. Отношение к среде изменяется по мере взросления, а следовательно, изменяется и роль окружающей среды в развитии психики. Влияние окружающей среды следует рассматривать не абсолютно, а относительно, так как оно обусловлено переживаниями ребенка. У человека отсутствуют только врожденные формы поведения в среде. Психическое развитие происходит в процессе присвоения исторически выработанных форм и способов деятельности. Важнейшими условиями психического развития являются морфофизиологические особенности мозга и общение, а движущей силой развития психики является обучение.

Основные положения культурно-исторической теории Л. С. Выготского можно представить следующим образом.

1. В процессе культурно-исторического развития человек создал большое количество различных орудий и знаковых систем, наиболее важными из которых являются орудия труда, язык и системы счисления, и научился пользоваться ими. Люди на протяжении исторического периода существования создали два типа орудий. С помощью одних они смогли воздействовать на природу (орудия труда), с помощью других – на себя (знаковые системы).
2. Благодаря использованию орудий труда и знаковых систем, особенно письменности, у человека перестроились все психические функции (восприятие, внимание, память, мышление и др.). Начался переход от непосредственных к опосредствованным психическим функциям, где средством управления ими становятся орудия и знаки. В результате этого перестраивается вся психическая деятельность человека, поднимаясь на более высокий уровень по сравнению с животными.
3. Обучение представляет собой передачу ребенку опыта использования орудий и знаков для управления своим поведением (деятельностью) и психическими процессами (письмо как средство повышения продуктивности памяти, указательный жест и слово как способы управления восприятием и вниманием).
4. Психологический склад современного культурного и образованного человека является результатом взаимодействия двух взаимосвязанных процессов – биологического созревания и научения. Оба процесса начинаются сразу после рождения ребенка и практически соединены в одной линии развития.
5. Каждая психическая функция в своем развитии имеет две формы – врожденную и приобретенную. Первая обусловлена биологическими факторами, а вторая характеризуется культурно-исторической обусловленностью и является опосредствованной, связанной с использованием орудий и знаков как средствами управления ею.
6. Первоначально способ использования знаков и орудий показывает ребенку взрослый в процессе общения и совместной деятельности. Сначала орудия и знаки являются средством управления поведением других людей, в дальнейшем они преобразуются в средства управления самим собой. Это осуществляется в процессе интериоризации, т.е. преобразования межличностной функции управления во внутриличиостную.

С позиции культурно-исторической концепции Л. С. Выготского главная закономерность психического развития заключается в интериоризации ребенком структуры его внешней деятельности со взрослыми, которая опосредуется знаками. В результате первоначальная структура психических функций как "натуральных" преобразуется – опосредуется интериоризированными знаками и символами, психические функции постепенно становятся культурно обусловленными. Внешне это выражается в приобретении ими осознанности и произвольности. В процессе интериоризации внешняя деятельность трансформируется и "сворачивается", в последующем она преобразуется и разворачивается в процессе экстериоризации, когда на основе внутриличностной функции выстраивается внешний план деятельности. Л. С. Выготский сформулировал закон развития высших психических функций, согласно которому каждая психическая функция в культурном развитии ребенка проявляется в двух планах: сперва – в социальном, между людьми (интерпсихически), затем – в психологическом, внутри ребенка (интрапсихически).

Практический пример

Максим (4 года) находится в ситуации практического затруднения: он хочет достать мячик, закатившийся под диван. Ребенок тянется, вздыхает, говорит себе чуть слышно: "Не могу, не могу. Ты достань, ты можешь... у меня рука маленькая..., а у мамы большая, она большая, она все может..., а я могу самолет сделать..., а я могу самолет сделать и трактор". Речь Максима в данном случае – эгоцентрическая речь, т.е. адресованная самому себе. На предыдущих этапах развития ребенок использовал только внешнюю форму речи – как средство общения со взрослыми и сверстниками. Вскоре эгоцентрическая речь Максима перейдет во внутренний план (в интрапсихическую форму), с помощью речи он будет способен думать про себя. Этот процесс – интериоризации.

Л. С. Выготский указывал, что процесс психического развития заключается в перестройке системной структуры сознания, которая детерминирована преобразованием его смысловой структуры, т.е. уровнем развития обобщений. Вход в сознание возможен благодаря речевой деятельности, и переход от одной структуры сознания к другой происходит посредством развития значения слова, обобщения. Обучение не оказывает прямого воздействия на системное развитие сознания, но оказывает существенное непосредственное влияние на развитие обобщения, смысловой структуры сознания. Обучение изменяет всю систему сознания путем формирования обобщений, способствуя его переходу на более высокий уровень. Создавая свою концепцию, Л. С. Выготский прежде всего имел в виду процесс развития познавательных процессов человека – восприятия, внимания, памяти, мышления и воображения. Но основные положения данной теории можно применить и к личностному развитию ребенка.

В центре внимания деятельностного подхода находится принцип единства деятельности и сознания, разрабатывается категория деятельности, которая рассматривается как предмет исследования, объяснительный принцип, условие возникновения, детерминанта развития и объект приложения психики, форма активности сознания и как средство регуляции поведения человека. Предметность есть неотъемлемая характеристика деятельности. Предмет деятельности и есть ее действительный мотив. Без мотива деятельности не бывает. Структура деятельности включает в себя следующие уровни: деятельность – действие – операция, которые соотносятся с психологическим рядом мотив – цель – задача. Данные уровни структуры деятельности не являются жестко фиксированными и неизменными. В процессе самой деятельности появляются новые мотивы и цели, под влиянием которых действие может преобразоваться в деятельность или операцию, и таким образом осуществляется развитие деятельности. К представителям деятельностного подхода в отечественной психологии относят А. Н. Леонтьева, С. Л. Рубинштейна, Б. Г. Ананьева, Д. Б. Эльконина и др.

Алексей Николаевич Леонтьев (1903-1979) называет деятельностью только такие процессы, которые выражают какое-либо отношение человека к окружающему миру, отвечают определенной потребности. А. Н. Леонтьев отмечает зависимость развития функций от конкретного процесса, в который они включены. В то же время развитие психических функций способствует более совершенному осуществлению определенной деятельности; любое сознательное действие формируется в образовавшемся круге отношений, в рамках той или иной деятельности, которая и обусловливает психологические особенности.

Практический пример

Изучение учеником биологии не является деятельностью, если мотивом такого изучения является только желание сдать экзамен. Изучение биологии будет деятельностью только при условии, если ученик хочет познать саму биологическую науку как таковую.

Ведущей деятельностью А. Н. Леонтьев называет деятельность, характеризующуюся следующими тремя признаками:

во-первых, это деятельность, в рамках которой возникают и дифференцируются другие, новые виды деятельности;
во-вторых, это деятельность, в рамках которой происходит формирование и преобразование психических процессов (мышление, восприятие, память и т.д.);
в-третьих, это деятельность, которая в наибольшей степени обеспечивает формирование основных психологических новообразований в структуре психики ребенка.

Механизмом смены ведущей деятельности у ребенка при переходе с одного возрастного этапа на другой является сдвиг мотива на цель. В основе этого механизма лежат реально действующие и осознаваемые мотивы, которые при определенных условиях становятся действенными мотивами. Именно таким образом появляются новые мотивы, а следовательно, и новые виды деятельности. При некоторых условиях результат действия оказывается более значимым и важным, чем мотив, который побудил это действие. При смене ведущей деятельности осознаваемые мотивы находятся не в сфере фактических отношений, в которые включен ребенок, а в сфере потенциальных отношений, в которые ребенок сможет включиться на следующем, более высоком уровне развития. Подготовка к таким переходам осуществляется постепенно и длительно, поскольку они являются более сложными, чем смена видов деятельности.

В рамках деятельностного подхода сознание и деятельность рассматривают в единстве. Сергей Леонидович Рубинштейн (1889-1960) впервые выдвинул положение о единстве сознания и деятельности. Он отмечал, что деятельность и сознание образуют органическое целое, но не тождество. Это положение имеет важное методологическое значение, поскольку им утверждалась возможность через деятельность ребенка изучать его психологические особенности и открывались пути для объективного исследования психики и сознания детей: от деятельности, ее продуктов – к выявляющимся в ней психическим процессам. Кроме этого важного принципа С. Л. Рубинштейн сформулировал важное для детской психологии положение о том, что ребенок не сначала развивается и затем воспитывается и обучается; он развивается, обучаясь, и обучается, развиваясь.

Борис Герасимович Ананьев (1907-1972) называет лишь два вида деятельности – познание и общение, имеющие наиболее важное значение для психического развития человека на всех возрастных этапах. Познание является основной формой деятельности человека, поскольку оно есть всемирно-исторический процесс целенаправленного и обобщенного отражения человеком объективных законов окружающей действительности и самого сознания. Б. Г. Ананьев утверждал, что общение столь же социально, сколь и индивидуально. На основе развития различных видов познания и общения, которые постоянно взаимодействуют в процессе воспитания, возникает игра как "синтетическая" форма деятельности ребенка. Все формы игры, по Б. Г. Ананьеву, являются теми или иными интеграциями компонентов познания и общения.

Деятельность понималась Д. Б. Элькониным как воссоздание имеющихся форм, построение новых и преодоление ставших форм, и в первую очередь форм собственного поведения. Лишь в деятельности возможно развитие личности и формирование деятельностного типа личности. Детское развитие понимается как изменение форм общности детей и взрослых. По сути, развивается не индивид – ребенок, а детско-взрослая взаимность в процессе совместной деятельности. Наибольшее влияние на психическое развитие детей оказывает ведущая деятельность. Виды ведущих деятельностей отражены в периодизации развития Д. Б. Эльконина (см. параграф 1.4): непосредственно-эмоциональное общение в младенческом возрасте, предметно-манипулятивная деятельность в раннем детстве, сюжетно-ролевая игра детей дошкольного возраста, учебная деятельность детей младшего школьного возраста, интимно-личностное общение в подростковом возрасте, учебно-профессиональная деятельность старшеклассника. Данная последовательность смены ведущих видов деятельности не означает, что при переходе ребенка на следующий возрастной этап прежние виды деятельности полностью исчезают. Это означает то, что к прежним видам деятельности добавляется новая и одновременно происходит перестройка каждого вида деятельности, меняется их иерархия.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Балтийский федеральный университет

Им . И . Канта

Реферат

Культурно Историческая Психология

Выполнил студент 1 курса

Факультета «Общей Психологии»

Овсянников Кирилл

Проверил

Доктор Психологических накук

Гончаров В. С.

Калининград 2013

Введение

1. Культурно-исторический подход к психологии Л. С. Выготского

2. Культурно-историческая концепция А. Р. Лурия

3. Культурно-историческая психология М. Коула

4. Теория деятельности в трудах А. Н. Леонтьева

Заключение

Список литературы

Введение

Говоря о Культурно-историческом подходе в методологии психологии, следует начала сказать несколько слов о его основателе-русском психологе Льве Смёновиче Выгостоком, который внёс значительный вклад в разработку методологических основ психологии. Помимо создания Культурно-исторической концепции общественно исторического развития, получившей дальнейшее развитие в общепсихологической теории деятельности. Выгосткий вывел понятие о высших психических функций (мышление в понятиях, размуная речь, логическая память, произвольное внимание и т. п.), как особенности именно человеческой психики и разработал учении о развитии высших психических функциях.

Также, он дал основу и толчок для своих последователей, которые выработали свои собственные позиции, а именно, знаменитые русские и иностранные психологи: А. Р. Лурия. М. Коул, А. Н. Леонтьев

1. Культурно-исторический подход в психологии Л . С . Выготского

В своей работе «История развития высших психических функций» Л. С. Выгосткий разработал Культурно-историческую теорию развития психики в результате взаимодействия человека с окружающей его цивилизованной средой через культурные медиаторы. Натуральные психические функции, а значит те, что были даны ему при рождении, такие как любопытство или спонтанное внимание, преобразуются в уже культурные психические функции. Например: память вместо простой механической становится логической. Действия из импульсных в произвольные. Ассоциативные представления, становятся творческим воображением и направленным мышлением. Выготский создал так называемый треугольник опосредования, где «стимул» приводит к «Реакции» при помощи «средств». Где средства, это проявления социума, где находится индивид. Речь, поведение окружающих, опыт общения с себе подобными.

Суть Культурно-исторической концепции можно выразить следующим образом: поведение современного культурного человека является не только результатом развития с детства, но и продуктом исторического развития. В процессе исторического развития, человек менялся, накапливая опыт и развиваясь в новых областях. Именно это освоение новых областей и сделало человека культурным. В данном случае, примитивный человек с палкой, более культурен нежели ловкий бильярдист. Потому что бильярдист полагается на инстинкты, то есть на натуральные психические функции, а первобытный человек, выходит за рамки привычного, вырабатывая над инстинктивные функции. Качество изготовление того или иного, может базироваться на природной ловкости и силе, что поможет сделать изделие качественней. Но саму суть орудия труда нужно заранее продумать. Например, подобрать древесину для лука, правильно её вымочить и высушить. Это всё, над инстинктивные операции.

Согласно Выготскому, со временем, человек возвысился до создания новых движущих сил своего поведения. В процессе общественной жизни возникли и сложились его новые потребности, продиктованные теми или иными условиями социума. А природные потребности претерпели изменение. культурный исторический психология выготский

В рамка детской психологии Выгосткий сформулировал закон развитии высших психических функций, которые возникают первоначально как форма коллективного поведения, форма сотрудничества и взаимообщения с окружающими, и лишь впоследствии они становятся внутренними индивидуальными функциями самого ребёнка. Высшие психические функции формируются прижизненного, образуются в результате овладения специальными орудиями, средствами, выработанными в ходе исторического развития общества. Специфика детского развития состоит в том. Что оно подчиняется действию общественно исторических законов, а не биологических.

2. Культурно-историческая концепция А . Р . Лурия

Одним из первых последователей Выготского стал Александр Романович Лурия, в трудах которого описывается, что культура, есть ведущая линия духовного развития человека, как образующаяся личность. Лурия считал, что искусство может помочь в формировании нового самосознании, так как наслаждаясь произведением искусства, человек себя с ним отождествляет и стремится к этой самой культуре. Эти переживания, почву для которых предоставил социум, и подталкивают человека влиться в этот социум, для вхождения в которых необходимо обладать некоторыми психическими функциями, необходимыми для комфортного сосуществования. Разумеется человек в себе эти функции вырабатывает, опять таки, по средствам взаимодействия с артефактами. В более поздней и совершенной стадии, человек переходи от созерцания искусства и приложения его на себя, к обратному, к реализации некоторых собственных внутренних психических проявлений через создание отдельных предметов искусства. Которые в свою очередь наверняка произведут впечатление на последующего «созерцателя» и помогут ему лучше влиться в социум.

Примером тому может послужить его печальный опыт кросскультурного эксперимента в Средней Азии, где местному населению были предложены не сложные тесты и задания основанные на повседневной культурной логике Европейских жителей. Результаты эксперимента были признаны недействительными, потому что местные жители, мыслили своими культурными клеше и отталкивались от своего повседневного опыта, который, разумеется в силу разницы культур не применим к европейскому мышлению.

Уже в то время, Лурье пришёл к мысли о том, том, что окружающая среда является не условием, но источником психического развития людей. Именно среда, а точнее сказать, культура(искусственная среда созданная человеком) формирует содержание сознательных и бессознательных слоёв психики.

Обсуждая вопросы о психологических орудиях и механизмах опосредствования, Выготский и Лурия, говорили о стимулах-средствах, первоначально «повёрнутых вовне», к партнёру, а затем «оборачивающихся на себя». То есть, становящихся средством управления собственными психическими процессами. Далее происходит интериоризация-вращивание стимул-средства внутрь. Т.е. психическая функция начинает опосредствоваться изнутри и таким образом отпадает необходимость во внешнем (по отношению к данному человеку) стимуле-средстве. Идея интериоризации отражает закономерность формировании человеческой психики, не только в отдельных функциях, но и всех личности человека в целом.

3. Культурная-Историческая психология М . Коула

Майкл Коул, развивал идеи Выгосткого и Лурия и основным своим полем действия выбрал культурно историческую и кросс культурную психологии.

Работы М. Коула сосредоточены на разработке одного из вариантов культурно-исторической теории развития и функционирования психики, в которой акцент сделан на:

1) Опосредовании психических процессов артефактами. Артефакты, по мысли М. Коула, являются фундаментальными составляющими культуры, такими её материальными элементами, изменявшимися в ходе истории их включения в целенаправленное человеческое действие, которые существуют в мире вокруг нас и организуют наши психические процессы и наше действие в этом мире, а в совокупности они и составляют культуру. М. Коул предпочитает использовать термин артефакты как более общий, родовой к широко распространённому в отечественной психологии термину -- психическое орудие, или орудие труда.

2) историческом развитии. Культура по мысли М. Коула -- это «история в настоящем». Мы -- люди, от рождения до смерти живём в мире людей и вещей, созданных в процессе человеческой деятельности. Именно поэтому нельзя трактовать опыт как нечто, происходящее внутри тела или души отдельного человека. Способность развиваться в культурной среде и обеспечивать её воспроизводство -- это то, что отличает вид человеческий от других видов.

3) практическая деятельность. Анализ психических функций человека должен основываться на его повседневной деятельности.

Согласно теории М. Коула, психика создаётся и должна изучаться в коммуникации.

М. Коул провёл кросс-культурное исследование, касающееся в частности, роли грамотности и школьного образования в когнитивном развитии ребёнка:

С 1963 года М. Коул с коллегами изучал её, и в частности, -- особенности памяти, у фермеров племени «Кпелле» в центральной Либерии. Одним из результатов данного исследования стало понимание о том, что «люди развивают культурные средства и связанные с ними когнитивные навыки в тех областях жизни, где эти средства и навыки имеют центральное значение». Ещё одним выводом, сделанным уже из второго исследования, проведённого там же и направленного на изучение влияния школьного обучения на широко понимаемое когнитивное развитие, стало понимание, что «культурные различия в когнитивных процессах скорее коренятся в обстоятельствах применения каких-то конкретных когнитивных приёмов, чем в наличии соответствующих психических процессов в одной группе и их отсутствии в другой»

4. Теория деятельности в трудах А . Н . Леонтьева

В конце 1920-х гг. , работая у Л. С. Выготского и используя идеи культурно-исторической концепции, А. Н. Леонтьев провел ряд экспериментов, направленных на изучение высших психических функций (произвольного внимания и процессов памяти). В начале 1930-х гг. встал во главе харьковской деятельностной школы и приступил к теоретической и экспериментальной разработке проблемы деятельности. В результате им была выдвинута концепция деятельности, являющаяся в настоящее время одним из признанных теоретических направлений современной психологии.

В отечественной психологии на основе предложенной Леонтьевым схемы деятельности (деятельность - действие - операция - психофизиологические функции), соотнесенной со структурой мотивационной сферы (мотив-цель-условие), изучались практически все психические явления, что стимулировало возникновение и развитие новых психологических отраслей.

Основными понятиями данной теории являются деятельность, сознание и личность.

Деятельность человека имеет сложное иерархическое строение. Она состоит из нескольких неравновесных уровней. Верхний уровень - это уровень особых видов деятельности, затем следует уровень действий, за ним - уровень операций, и самый низкий - уровень психофизиологических функций.

Центральное место в этом иерархическом построении занимает действие, которое является основной единицей анализа деятельности. Действие - это процесс, направленный на реализацию цели, которая, в свою очередь, может быть определена как образ желаемого результата. Необходимо обратить внимание на то, что цель в данном случае - это сознательный образ. Выполняя определенную деятельность, человек постоянно держит этот образ у себя в сознании. Таким образом, действие - это сознательное проявление активности человека. Исключениями являются случаи, когда у человека в силу определенных причин или обстоятельств нарушена адекватность психической регуляции поведения, например при болезни или в состоянии аффекта.

Основными характеристиками понятия «действие» являются четыре компонента. Во-первых, действие включает в качестве необходимого компонента акт сознания в виде постановки и удержания цели. Во-вторых, действие - это одновременно и акт поведения. При этом следует обратить внимание на то, что действие - это движение, взаимосвязанное с сознанием. В свою очередь, из вышеизложенного можно сделать вывод в утверждении о неразрывности сознания и поведения.

В-третьих, психологическая теория деятельности через понятие действия вводит принцип активности, противопоставляя его принципу реактивности. Понятие «реактивность» подразумевает ответное действие или реакцию на воздействие какого-либо стимула. Формула «стимул-реакции» является одним из основных положений бихевиоризма. С этой точки зрения активен воздействующий на человека стимул. Активность с точки зрения теории деятельности есть свойство самого субъекта, т. е. характеризует человека. Источник активности находится в самом субъекте в форме цели, на достижение которой направлено действие.

В-четвертых, понятие «действие» выводит деятельность человека в предметный и социальный мир. Дело в том, что цель действия может носить не только биологический смысл, такой как добыча пищи, но также может быть направлена на установление социального контакта или создание предмета, не связанного с биологическими потребностями.

Исходя из характеристик понятия «действие» как основного элемента анализа деятельности, формулируются основополагающие принципы психологической теории деятельности:

1. Сознание не может рассматриваться как замкнутое в самом себе: оно должно проявляться в деятельности (принцип «размывания» круга сознания).

2. Поведение нельзя рассматривать в отрыве от сознания человека (принцип единства сознания и поведения).

3. Деятельность - это активный, целенаправленный процесс (принцип активности).

4. Действия человека предметны; их цели носят социальный характер (принцип предметной человеческой деятельности и принцип ее социальной обусловленности).

Само по себе действие не может рассматриваться как тот элемент начального уровня, из которого формируется деятельность. Действие - это сложный элемент, который часто сам состоит из многих более мелких. Такое положение объясняется тем, что каждое действие обусловлено целью. Цели человека не только разнообразны, но и разномасштабны. Есть крупные цели, которые делятся на более мелкие частные цели, а те, в свою очередь, могут делиться на еще более мелкие частные цели и т. д. Например, вы хотите посадить яблоню. Для этого вам необходимо:

1) правильно выбрать место для посадки; 2) выкопать яму; 3) взять саженец и присыпать его землей. Таким образом, ваша цель разбивается на три подцели. Однако если посмотреть на частные цели, то вы заметите, что и они тоже состоят из еще более мелких целей. Например, для того чтобы выкопать яму, вы должны взять лопату, вдавить ее в землю, вынуть и отбросить землю и т. д. Следовательно, ваше действие, направленное па то, чтобы посадить яблоню, состоит из более мелких элементов - частных действий.

Теперь необходимо обратить внимание на то, что каждое действие может быть выполнено по-разному, т. е. с помощью различных способов. Способ выполнения действия называется операцией. В свою очередь, способ выполнения действия зависит от условий. В различных условиях для достижения одной и той же цели могут быть использованы различные операции. При этом под условиями подразумеваются как внешние обстоятельства, так и возможности самого действующего субъекта. Поэтому цель, данная в определенных условиях, в теории деятельности называется задачей. В зависимости от задачи операция может состоять из разнообразных действий, которые могут подразделяться на еще более мелкие (частные) действия. Таким образом, операции - это более крупные единицы деятельности, чем действия.

Главное свойство операций состоит в том, что они мало осознаются или совсем не осознаются. Этим операции отличаются от действий, которые предполагают и сознаваемую цель и сознательный контроль за протеканием действия. По существу, уровень операций - это уровень автоматических действий и навыков. Под навыками понимаются автоматизированные компоненты сознательной деятельности, вырабатывающиеся в процессе ее выполнения. В отличие от тех движений, которые с самого начала протекают автоматически, как, например, рефлекторные движения, навыки становятся автоматическими в результате более или менее длительного упражнения. Поэтому операции бывают двух видов: к операциям первого вида относятся те, которые возникли путем адаптации и приспособления к условиям обитания и деятельности, а к операциям второго вида - сознательные действия, благодаря автоматизации ставшие навыками и перемещенные в область неосознаваемых процессов. При этом первые практически не осознаются, в то время как вторые находятся на грани сознания.

Исходя из вышеизложенного можно сделать вывод о том, что трудно выделить четкую грань между операциями и действиями. Например, при выпечке блинов вы не задумываясь переворачиваете блин с одной стороны на другую, - это операция. Но если вы при выполнении этой деятельности начинаете себя контролировать и думать, как сделать лучше, то сталкиваетесь с необходимостью выполнения целого ряда действий. В этом случае переворачивание блина превращается в цель целой серии действий, что само по себе не может рассматриваться в качестве операции. Следовательно, одним из наиболее информативных признаков, разграничивающих действия и операции, является соотношение между степенью осознания выполняемой деятельности. В некоторых случаях этот индикатор не действует, поэтому приходится искать другой объективный поведенческий или физиологический признак.

Теперь перейдем к третьему, самому нижнему уровню структуры деятельности - психофизиологическим функциям. Под психофизиологическими функциями в теории деятельности понимаются физиологические механизмы обеспечения психических процессов. Поскольку человек является биосоциальным существом, протекание психических процессов неотделимо от процессов физиологического уровня, обеспечивающих возможность осуществления психических процессов. Существует ряд возможностей организма, без которых большинство психических функций не может осуществляться. К таким возможностям в первую очередь следует отнести способности к ощущению, моторные способности, возможность фиксации следов прошлых воздействий. Сюда же необходимо отнести ряд врожденных механизмов, закрепленных в морфологии нервной системы, а также те, которые созревают в течение первых месяцев жизни. Все эти способности и механизмы достаются человеку при его рождении, Т. е. они имеют генетическую обусловленность.

Психофизиологические функции обеспечивают и необходимые предпосылки для осуществления психических функций, и средства деятельности. Например, когда мы стараемся что-то запомнить, то используем специальные приемы для более быстрого и качественного запоминания. Однако запоминания не произошло бы, если бы мы не обладали мнемическими функциями, заключающимися в способности запоминать. Мнемическая функция является врожденной. С момента рождения ребенок начинает запоминать огромное количество информации. Первоначально это простейшая информация, затем, в процессе развития, возрастает не только объем запоминаемой информации, но изменяются и качественные параметры запоминания. Вместе с тем существует болезнь памяти, при которой запоминание становится совершенно невозможным (корсаковский синдром), поскольку мнемическая функция оказывается разрушенной. При этой болезни совершенно не запоминаются события, даже те, которые случились несколько минут назад. Поэтому даже при попытке такого больного специально выучить какой-либо текст забывается не только текст, но и сам факт того, что такая попытка предпринималась. Следовательно, психофизиологические функции составляют органический фундамент процессов деятельности. Без них невозможны не только конкретные действия, но и постановка задач на их осуществление.

Заключение

Таким образом, использование культурно-исторического подхода в психологии открывает новые горизонты не только в различных отраслях психологии, но в сферах образования, медицины, этносоциологии, Семейной терапии и другие.

В своих записках А. И. Леонтьев Прорисовывает эмбрион психологии ХХI века, Эта психология ценностная этическая драматическая психология, Эта психология, как социально конструирование миров. Неклассическая психология, вырастающая из культурно истерической деятельности программы школы Выготского, Леонтьева и Лурия, имеет неповторимый шанс стать ведущей наукой о человеке в ХХI веке

Список литературы

2. Wikipedia. ru

4. Psychology-online. ru

5. Psyarticles. ru

Размещено на Allbest.ru

...

Подобные документы

Л.С. Выготский и его культурно-исторический подход в психологии. Культурно-историческая концепция А.Р. Лурия и нейропсихология. Новое развитие идеи историзма. Культурная психология М. Коула. Культурно-исторический подход в семейной терапии.

реферат , добавлен 25.11.2003

Анализ основных положений культурно-исторической психологии (научной школы Л. С. Выготского). Особенности социокультурного контекста возникновения этой школы. Характеристика понятия, сущности и развития высших психических функций в теории Л.В. Выготского.

курсовая работа , добавлен 27.03.2010

Био- и социогенетические концепции. Психоаналитическая теория З. Фрейда. Эпигенетическая концепция Э. Эриксона. Концепция развития интеллекта Ж. Пиаже. Культурно-историческая концепция Л.С. Выготского. Концепция Д.Б. Эльконина. Взгляд на развитие психики

реферат , добавлен 27.12.2004

Анализ особенностей становления культурно-исторической концепции, которую разработал советский психолог Выготский. Высшие психические функции в учениях Выготского. Законы и стадии их развития. Влияние идей Выготского на современное становление психологии.

реферат , добавлен 21.10.2014

Жизнь и творческий путь Л.С. Выготского. Культурно-историческая теория Л.С. Выготского, ее специфика. Соотношение развития и обучения. Реализация на практике концепции развития и обучения индивида в культурно-исторической теории Л.С. Выготского.

курсовая работа , добавлен 28.07.2012

Составные части культурно-исторической концепция Л.С. Выготского: человек и природа, человек и его собственная психика, генетические аспекты. Теория развития высших психологических функций, ее значение и применение в психокоррекции и воспитании ребенка.

курсовая работа , добавлен 09.04.2009

Проблема адекватного метода исследования психического развития человека. Взаимосвязь между процессами обучения и развития. Культурно-историческая теория Л.С. Выготского, ее содержание и значение в психологии. Сензитивные периоды развития ребенка.

курсовая работа , добавлен 15.12.2014

Био- и социогенетические концепции. Психоаналитическая теория З. Фрейда. Эпигенетическая концепция Э. Эриксона. Концепция развития интеллекта Ж. Пиаже. Культурно-историческая концепция Л.С. Выготского. Концепции Д.Б. Эльконина, В.С. Мухиной.

реферат , добавлен 18.11.2003

Анализ культурно-исторической теории Л. Выготского, краткая биография. Основные особенности становления Выготского как ученого. Рассмотрение схемы психических процессов в представлении Выготского. Обучение как движущая сила психического развития.

контрольная работа , добавлен 28.08.2012

Задачи, методы возрастной психологии. Генетическая теория Ж. Пиаже. Культурно-историческая теория Л. Выготского. Факторы и принципы психического развития. Периодизация психического развития Д. Эльконина. Неравномерность психического развития, ее причины.

КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ, одна из ведущих школ в российской психологии и влиятельное направление в мировой психологии, ставящее во главу угла учение о социальной, культурной и исторической природе человеческих форм психики - предметного восприятия, произвольного внимания и памяти, сознания, воли, речевого мышления, а также речи, счёта, письма и т.д.

Основания культурно-исторической психологии заложены в конце 1920-х - начале 1930-х годов Л. С. Выготским в его культурно-исторической теории высших психических функций, генезис которых у индивида включает тот или иной искусственный акт организации его психики, сознания, личности с помощью разного рода знаковых средств (от простейшего «узелка на память» до сложнейших знаковых систем). Такие психотехники и способы их использования вырабатываются в истории и закрепляются в культуре и только затем передаются отдельному человеку и присваиваются им (в специально организуемых практиках обучения и воспитания либо стихийно). Согласно Выготскому, всякая высшая психическая функция первоначально складывается в пространстве общения и совместной деятельности (то есть она разделена между людьми - родителем и ребёнком, учителем и учеником, психотерапевтом и пациентом и т.д.) и только затем, в ходе интериоризации («вращивания»), становится достоянием отдельного индивида, то есть осуществляется им самостоятельно. Сначала, как правило, - с опорой на внешние знаковые средства (например, «узелок на память» как средство организации памяти, жест как способ организации внимания или речь и внешние схемы как средство организации мышления) и только впоследствии - с опорой уже на чисто внутренние средства (психические образы и схемы, внутреннюю речь и т.п.).

В культурно-исторической психологии складывается принципиально новый тип генетического исследования (в соответствии с которым изучение явления возможно только через прослеживание его генезиса и развития) - исследование через формирование и внутри специально организуемого развития. Психолог оказывается при этом в особой, неклассической ситуации исследования, когда его присутствие не только не может быть исключено (как того требует методология классического естествознания), но, напротив, оказывается необходимым моментом самой ситуации эксперимента и задаёт новую единицу изучения: распределённое между экспериментатором и испытуемым «психотехническое действие». В рамках такой неклассической методологии выявляется характерный для культурно-исторической психологии особый, «психотехнический» тип описания изучаемого объекта, не столько фиксирующий в знании законы его «естественной жизни», сколько задающий условия его трансформации. Для культурно-исторической психологии характерен также новый тип отношения между исследованием и практикой, когда исследование оказывается встроенным в практику, обеспечивая её осуществление, воспроизводство и развитие.

Идеи Л. С. Выготского привели к образованию одной из наиболее значительных школ в российской психологии (А. Р. Лурия, А. Н. Леонтьев, Д. Б. Эльконин, П. Я. Гальперин, А. В. Запорожец, В. В. Давыдов и др.), а также, по мере публикации основных работ Выготского на других языках, оказывают возрастающее влияние на мировую психологию. Ныне культурно-историческая психология расценивается как одна из наиболее перспективных программ развития психологии.

С 2005 года издаётся международный журнал «Культурно-историческая психология».

Лит.: Sociocultural studies of mind / Ed. J. V. Wertsch. Camb., 1995; Давыдов В. В. Теория развивающего обучения. М., 1996; Верч Дж. В. Голоса разума: Социокультурный подход к опосредованному действию. М., 1996; Коул М. Культурно-историческая психология: наука будущего. М., 1997; Василюк Ф. Е. Методологический анализ в психологии. М., 2003; Пузырей А. А. Психология. Психотехника. Психагогика. М., 2005. Смотри также литературу при статье Выготский Л. С.

Аннотация научной статьи по философии, этике, религиоведению, автор научной работы - Асмолов Александр Григорьевич, Кудрявцев Владимир Товиевич

Похожие темы научных работ по философии, этике, религиоведению, автор научной работы - Асмолов Александр Григорьевич, Кудрявцев Владимир Товиевич

Cultural and historical psychology is the “science of freedom”

Текст научной работы на тему «Культурно-историческая психология - «Наука о свободе»»

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Подобные документы