Марин, сергей никифорович. Марин, сергей никифорович - биография

Сергей Никифорович Марин (29 января 1776, Воронеж - 21 февраля 1813, Санкт-Петербург) - русский офицер во время наполеоновских войн, оставивший по себе память главным образом как поэт-сатирик.

Жизнь и воинская служба

Родился в Воронеже в старинной дворянской семье Мариных. Отец - Никифор Михайлович Марин - воронежский вице-губернатор, с 1798 года - назначен губернатором в Новгородскую губернию. Мать - Мария Ивановна урождённая Невежина. Помимо Сергея, в семье воспитывались три младших брата - Евгений, Аполлон и Николай, а также две сестры - Татьяна и Варвара.

В 1790 году, в возрасте 14 лет, Сергей Марин зачислен в лейб-гвардии Преображенский полк, где сразу получил чин подпрапорщика, в 1797 году произведён в портупей-прапорщики, но через месяц личным указанием Павла I был разжалован в рядовые за то, что во время парада в присутствии императора сбился с ноги. Однако вскоре им же в звании прапорщика восстановлен. В ночь с 11 на 12 марта 1801 года, когда Марин возглавлял отряд преображенцев в карауле дворца, был в результате заговора убит император.

В 1805 году С. Н. Марин - поручик, участник Аустерлицкого сражения, был тяжело ранен и награждён золотой шпагой с надписью «За храбрость». Через два года в звании штабс-капитана и в чине флигель-адъютанта был контужен в бою под Фридландом, отмечен за храбрость орденом Св. Владимира 4-й степени и золотой медалью «Земскому войску» 1807 года на георгиевской ленте.

При заключении Тильзитского мира Марин посылается в Париж с депешей от Александра I к Наполеону. В июне 1809 года Марин произведён в полковники и прикомандирован к особе принца Георга Ольденбургского, женатого на сестре Александра I.

Во время Отечественной войны 1812 года в чине полковника исполнял должность дежурного генерала во 2-й западной армии, состоявшей под командованием князя П. И. Багратиона. Вскоре после Бородинского сражения скончался от ран на даче под Нарвой на руках своей возлюбленной Веры Завадовской (1768-1845). Похоронен на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры.

Князь Багратион 19 августа 1812 года представил Марина к награждению орденом Святого Владимира 3-й степени. Из-за волокиты военных чиновников С. Н. Марин так и не дождался этой награды. На рапорте Багратиона имеется пометка наградного отделения: «По случаю кончины Марина остаётся без движения» (посмертно тогда не награждали). На портрете Сергей Никифорович изображён с орденом Святого Владимира 4-й степени и золотой медалью «Земскому войску» 1807 года на георгиевской ленте.

Творчество

Творческое наследие С. Н. Марина включает в себя около 200 стихотворений, пародийную трагедию «Превращённая Дидона» (по мотивам «Энеиды» Вергилия) и две переводные трагедии с французского - «Медея» Лонжпьера и «Меропа» Вольтера. Марин по праву считается выдающимся поэтом-сатириком; его произведения практически не печатались, однако, его сатирические стихотворения, пародии и эпиграммы пользовались успехом и широко расходились в списках. Кроме того, творчество Марина включает в себя песни и романсы, дружеские послания и посвящения, мадригалы и экспромты.

Служба Марина в гвардии, его незаурядный ум, блестящие способности стихотворца открыли ему двери лучших домов и салонов Санкт-Петербурга. Он становится своим человеком в доме известного мецената, директора петербургских театров А. Л. Нарышкина, в литературном салоне А. Н. Оленина. В числе его друзей такие известные поэты, как Н. И. Гнедич, А. А. Шаховской, К. Н. Батюшков, И. А. Крылов, П. А. Катенин, Д. В. Давыдов, П. А. Вяземский. Среди военных наиболее близкими людьми ему были граф М. С. Воронцов, сын знаменитого полководца А. А. Суворов, полковник Преображенского полка Д. В. Арсеньев. В 1805 году С. Н. Марин пишет «Преображенский марш» - тот самый, с которым русские войска в 1814 году вступали в Париж.

По материалам рукописи "Краткое жизнеописание Сергея Никифоровича Марина,

Служа по воинской части, Никифор Михайлович Марин дослужился до звания полковника, а выйдя в отставку, по гражданской части дослужился до чина действительного статского советника. Сергей Никифорович был первенцем в семье Никифора Михайловича и Марии Ивановны.

Первоначальное образование Сергей Никифорович Марин получил в доме своего отца под руководством гувернеров. Затем он поступил в Воронежское Главное народное училище (так назывались средние учебные заведения, впоследствии преобразованные в губернские гимназии), которое блестяще закончил в 1789 году.

По воле отца с 1790 года он был определен в лейб-гвардии Преображенский полк, где сразу получил чин подпрапорщика. С самого начала службы в Преображенском полку , бывши еще фельдфебелем во 2-й егерской роте, С. Н. Марин стал заниматься изучением словесности и чтением французских книг. И в 1798 году он написал первые стихи, потом переложил другие и так удачно приноровил их к тогдашнему образу мыслей, что стихи его с необыкновенной быстротой разнеслись по столице, каждый желал иметь их. Перевод "Меропы" Вольтера и удачное представление ее в первый раз в эрмитаже Зимнего дворца, обратили уже на него, как на литератора, милостивое внимание монарха и приобрели расположение просвещенной публики. Меропу в том спектакле играла знаменитая актриса Семенова, Катерина Семеновна , "большая".

Сергей Никифорович был одним из первых основателей библиотеки лейб- гвардии Преображенского полка, горячо содействовал приобретению и пожертвованию книг для библиотеки.

В 1805 году при выступлении Преображенского полка в поход солдаты пели Преображенский марш, для которого Сергей Никифорович написал знаменитые слова: Пойдем, братцы, за границу Бить отечества врагов...

Во все время службы своей Сергей Никифорович числился в Преображенском полку. Вот шаги продвижения его по служебной лестнице:

В 1809 году Сергей Никифорович находился в Твери при его высочестве принце Ольденбургском и супруге его великой княгине Екатерине Павловне .

В 1812 году, бывши в чине полковника, исполнял он должность дежурного генерала во 2-й западной армии, состоявшей под командованием князя Петра Ивановича Багратиона, где и находился до соединения обеих армий у Смоленска.

"За сугубые труды, беспрерывную деятельность и неусыпное попечительство по должности дежурного генерала" 19 августа 1812 года князь П. И. Багратион представил Марина к награждению орденом Святого Владимира 3-й степени. Из-за волокиты военных чиновников С. Н. Марин так и не дождался этой награды. На рапорте Багратиона имеется пометка наградного отделения: "По случаю кончины Марина остаётся без движения".

В 1813 году тяжкая болезнь оторвала Сергея Никифоровича от победоносных знамён наших и принудила остаться в С.-Петербурге. Родные и близкие его почти беспрестанно находились при больном и принимали самое живейшее участие в его страданиях. Все возможные пособия лучших медиков не могли, однако ж, сохранить обречённого уже другой жизни.

С.Н. Марин, любимый и оплакиваемый всеми лично его знавшими, скончался 9-го февраля 1813 года в возрасте 37 лет. По смерти ощущали у него под ложечкой пулю, прострелившую грудь покойного в сражении под Аустерлицем, которая, по-видимому, и была причиной его преждевременной смерти.

Сергей Никифорович Марин похоронен в Алексанро-Невском монастыре (на территории нынешнего некрополя Александро-Невской лавры); на могильном его камне высечены стихи, которые написаны были им самим ещё за несколько лет до кончины.

Сергей Никифорович Марин скончался в самом расцвете сил и таланта, не дожив до того дня, когда 19 марта 1814 года русские войска под звуки Преображенского марша торжественно вступили в Париж, распевая его пророческие слова, написанные им ещё в 1805 году:

За французом мы дорогу

И к Парижу будем знать...

Литературное наследие С. Н. Марина (возможно ещё не всё) собрано в хранилищах Государственного литературного музея в городе Москве .

Вот какими словами выразил Александр Сергеевич Пушкин в "послании В.Л. Пушкину"(своему дяде) своё отношение к жизни и творчеству Сергея Никифоровича Марина:

Счастлив, кто мил и страшен миру;

О ком за песни, за дела Гремит правдивая хвала;

Кто славил Марса и Темиру

И бранную повесил лиру

Меж верной сабли и седла.

Вл-р Вс. Арнольд 2003 г.

Сергей Никифорович МАРИН (1776-1813)

Mарин Сергей Никифорович(18.01.1776-9.02.1813)-известный русский поэт, политический и военный деятель. Родился в Воронеже, в старинной дворянской семье. Отец-Никифор Михайлович Марин- воронежский вице-губернатор, с 1798г.-назначен губернатором в Новгородскую губернию. Творческое наследие С.Н.Марина включает в себя ок.200 стихотворений, пародийную трагедию,Превращённая Дидона" (по мотивам,Энеиды"Вергилия),и две переводные трагедии с французского- Лонжпьера,Медея"и,Меропа" Вольтера. Марин по праву считается поэтом- сатириком. Однако, кроме сатир, пародий и эпиграмм мы находим у него песни и романсы, дружеские послания и посвящения, мадригалы и экспромты. Служба М.в гвардии, его незаурядный ум, блестящие способности стихотворца открыли ему двери лучших домов и салонов Петербурга. Он становится своим человеком в доме известного мецената, директора петербургских театров А.Л. Нарышкина, в литературном салоне А.Н. Оленина. В числе его друзей такие известные поэты, как Н.И.Гнедич,А.А.Шаховской,К.Н.Батюшков,И.А.Крылов,П.А.Катенин,Д.В.Давыдов,П.А.Вяземский. Среди военных наиболее близкими людьми ему были граф М.С. Воронцов, сын знаменитого полководца А.А.Суворов, полковник Преображенского полка Д.В. Арсеньев. В 1805 г. С.Н.Марин пишет,Преображенский марш",тот самый, с которым русские войска в 1814 г. вступили в Париж. В 1808г. Вместе Г.Р.Державиным,И.А.Крыловым,К.Н.Батюшковым,А.Н.Олениным,А.А.Шаховским С.Н.Марин издаёт в Петербурге журнал,Драматический вестник",где печатает ряд своих стихотворений, а несколько позже переводит трагедию Вольтера,Меропа",которая с успехом ставилась на петербургской сцене со знаменитой Е.С.Семёновой в заглавной роли. В марте 1811 г.в Петербурге открыто литературное общество,Беседа любителей русского слова", куда С.Н.Марин был принят одним из первых. В возрасте14 лет, в 1790 г. Марин зачислен в лейб-гвардии Преображенский полк, в 1797г. произведён в портупей- прапорщики, но через месяц личным указанием Павла I разжалован в рядовые- однако вскоре им же в звании прапорщика восстановлен.В ночь с 11 на 12 марта 1801 г. при активном участии С.Н.Марина(он возглавлял в ту ночь отряд преображенцев в карауле дворца) был в результате заговора убит император Павел I. В1805 г. Марин-поручик, участник Аустерлицкого сражения, был тяжело ранен и награждён золотой шпагой,За храбрость".В 1807 г. в чине штабс-капитана и звании флигель-адъютанта был контужен в бою под Фридляндом, отмечен за храбрость орденом св.Владимира 4-й степени и золотой медалью. При заключении Тильзитского мира Марин посылается в Париж с депешей от Александра I к Наполеону. В июле 1809 г. Марин произведён в полковники и прикомандирован к особе принца Георга Ольденбургского, женатого на сестре Александра I. Во время Отечественной войны 1812 г.Марин состоял дежурным генералом при армии П.И. Багратиона. Вскоре после Бородинского сражения С.Н.Марин скончался от ран и похоронен на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры. А.С.Пушкин, С.Т.Аксаков, Л.Н.Толстой, Ф.М.Достоевский и другие писатели нередко упоминали Марина- так, в,Войне и мире"Л.Толстого(том III, гл. XXII); популярную песню поэта,Лилу обожаю" Достоевский в несколько изменённом варианте использовал в,Братьях Карамазовых" (,Смердяков с гитарой")и пр. С.Н.Марин имел младших братьев Аполлона Никифоровича и Евгения Никифоровича. Сын Аполлона Никифоровича, Александр Аполлонович Марин, оставил интересные воспоминания о своих встречах с императором Николаем I и государыней императрицей, имевших место летом 1837г. в Петергофе, когда А.А.Марин находился там на манёврах как кадет лейб-гвардии Павловского полка (см./Кадет об Императоре Николае I. Письмо Александра Аполлоновича Марина к отцу А.Н.Марину//Русская Старина,1897,№4,стр.49-51). Наиболее полные издания сочинений С.Н.Марина:
Использованы материалы книги: Сухарева О.В. Кто был кто в России от Петра I до Павла I, Москва, 2005

Марин Сергей Никифорович

Портрет О. Кипренского. масло

САТИРЫ

Какая бы тому, Капнист, была причина,
Что умным мыслит быть последний дурачина?
Что глупый, всех людей судя своим умом,
За глупость их готов отправить в Желтый Дом?
Педант пред прочими ученостью гордится,
Надут латынею, лишь греками божится;
Аристотеля он с доски знав до доски,
Умы все вешает на собственны вески,
И, книги древние своей считая славой,
Уверен, что без них дурак рассудок здравый!
Но щеголь, напротив, не хочет век читать;
Все знание его - о модах рассуждать;
Блаженство ставит в том, живя на белом свете,
Чтоб лихо пронестись четверкою в карете,
Иль, в санках развалясь, резвиться с пристяжной.
Доволен быв своей курчавой головой,
Свое невежество за разум принимает
И всех ученых он с Кутейкиным равняет!
Ханжа, что, ослепив духовного отца,
Мнит, лицемерствуя, обманет и творца;
Пороки кроет он одеждою смиренья
И, грабя ближнего, льет слезы сокрушенья!
Развратный, не имев ни веры, ни стыда,
Помыслить о душе не хочет никогда;
Законом ставит он одни свои забавы
И утверждать готов, что нам не нужны нравы.
Что ад и сатана лишь вздорные слова
И что у набожных пустая голова.
Кто б, словом, ни хотел взять на себя работу,
Чтоб следовать умов различных обороту,
Тот легче б счел людей, что в весну лекаря
На тот отправят свет, леченьем уморя,
Иль тех, которые бездушными судьями
Ощипаны кругом и пущены с сумами.
Чтоб время не терять напрасно в пустяках,
То мысль мою сказать хочу я в двух словах:
Хоть древних мудрецов сей мыслию обижу,
Но мудрости прямой на свете я не вижу.
Все люди с придурью,- и, чтоб решить скорей,
Тем рознятся они, что кто кого глупей.
В дремучем как лесу постигнет тьма ночная,
Блуждают путники, излучин в нем не зная,
И без водителя дороги не найдут,
Одной ошибкою все в разный путь идут;
Так в свете смертные кривой тропинкой ходят
И, заблуждался, толкаются и бродят.
Тот умничает здесь, глупцами ставит нас,
Кто, слыв разумником, глупее всех сто раз,
Хоть странности сии в нем каждый замечает,
Но глупость всяк свою за разум выставляет,
И, разуму сему дав волю над собой,
Он добродетелью порок считает свой.
К числу людей таких льзя множество причислить.
По мне же, тот умен, кто умным быть не мыслит;
Других прощает он, к себе же быв жесток,
Ошибки видит все и судит свой порок.
Но где найтить людей к себе без снисхожденья?
Скупяга, занятый хранением именья,
Всю жизнь у сундуков проводит на часах
И нужды терпит все, зарывшися в мешках;
Но денег собранных не видя он ничтожность,
Дурачество свое берет за осторожность.
Скупого дураком честит с усмешкой мот,
Сам деньгам позабыв и цену он и счет,
Не мыслит, что семью тащит с собою в бедство;
Для прихотей своих отцовское наследство
Спеша скорей прожить, скупает всякий вздор,
Сбирает бронзы он, картины и фарфор;
Иль, вкус свой обратя на новые предметы,
Меняет лошадей, коляски и кареты,
И деньги за окно как сор метать готов.
Скажите ж, кто глупей из этих дураков?
«Они рехнулися»,- игрок мне отвечает,
А сам за картами век целый провождает;
От двойки загнутой ждет участи своей
Иль мыслит получить богатство от костей.
В надежде сей других он судит хладнокровно.
Тут двойку соника,- там падает крепс ровно,
И хладнокровие оставило его.
В отчаяньи не знав святого ничего,
Клянет рождение, несчастную минуту,
Ругает мать, отца, бранит судьбину люту
И в бешенстве себя за волосы дерет!
Связать его скорей, а то он всех прибьет.
Но бросим игрока, уж он наказан роком,
Пусть мучит сам себя за глупость сим пороком,
И на другой предмет мы обратим наш взгляд.
Есть заблуждения, которых тонкий яд
В забвение собой рассудок повергает
И делать глупости неволей заставляет.
В поэты лезет тот, и вот его червяк:
На языке чужом писавши кое-как,
Свет ищет удивить надутыми стихами.
Хотя стихи сии освистаны меж нами,
Но, защищая их противу всех один,
Он мнит, что на Руси в нем воскрешен Расин!
Другой, собрав свои пустые сочиненья,
Над ними надписал: такого-то творенья!
Несет в Гостиный двор, свой напечатав клад,
И с Ломоносовым себя он ставит в ряд.
Но если б сих творцов кто видя заблужденье,
Открыл им жалкое рассудка ослепленье
И ясно б доказал, что весь нелепый вздор,
Что рифмы без ума, что громких слов набор,
Которыми они стихи свои надули,
Не на Парнас их взвел, а вздернул на ходули,-
Они б кляли того, кто ум их просветил
И с заблуждением их счастия лишил.
Какой-то в старину ханжа был болен странно:
Рехнулся он на том, что слышит беспрестанно
Небесна пения приятный, сладкий глас;
Позвали лекаря, как водится у нас,
И ну его лечить.- Случайно иль наукой
Врач, исцеля болезнь, ханжу оставил с скукой,
И требует за труд награды он себе.
«Противно то уму, чтоб заплатить тебе,-
Ханжа, сердясь, сказал,- я все тобой теряю!
Мечту мою прогнав, лишил меня ты раю!»
За дело сердится,- и я согласен в том,
Что часто мы должны считать рассудок злом.
Не он ли средь утех нас ищет опечалить
И, быв всегда жесток, исподтишка ужалить?
Не он ли, всем идя желаньям поперек,
Нам шепчет на ухо, что слабость есть порок?
Но, с смертных думая дурачеств свергнуть бремя.
Как проповедники, рассудок тратит время.
Напрасно ж многие уверить нас хотят,
Что может он страстьми людскими управлять.
Что может довести он нас до совершенства
И льзя достигнуть с ним в сей жизни до блаженства
Я, мысль сию хваля, в печать готов отдать;
Но прежде мнение мое хочу сказать,
Когда позволено судить о сем предмете:
Нередко кто глупей, тот счастливей на свете!

Любимец нежных муз, питомец Аполлона,
Блюститель истинный парнасского закона.
Что ясно видим мы в творениях твоих,
В которых мыслию отличен каждый стих.
Хотя за ними ты не мучишься, не ходишь,
Скажи, о Дмитриев! где рифмы ты находишь?
Как можешь без труда приятно так писать
И мысли с легкостью столь ясно выражать?
Читав твои стихи, всяк должен согласиться,
Что рифма под перо сама собой ложится.
Не так, как у меня,- который за грехи
Судьбою осужден марать весь век стихи!
В сем трудном ремесле мой разум убивая,
За рифмами гонясь, от смысла убегая,
Терзаюсь, мучуся, бумагу я деру,
Но нужного стиха никак не приберу.
Коль ненавистника хочу назвать пороков,
Мне ум твердит Княжнин, а в стих идет Сумброков.
Когда ж с Омиром я сравнить кого готов,
Херасков на уме, а под пером Графов.
И сколько наконец ни мучусь, ни терзаюсь,
А с рифмою моей никак не повстречаюсь.
Досадуя решусь, себя чтоб не томить,
Стихи и рифмы все навеки позабыть;
Несчастну страсть мою к писанью проклинаю.
Ах! тщетно удержать себя предпринимаю!
И, муз всех разругав и Феба разбраня,
Приходит бешенство маранья на меня;
Мой ум забытый стих нечаянно встречает,
И огнь опять в душе писателя пылает;
Все клятвы позабыв, перо опять найду
И за стихом стиха с терпением я жду.
О! если б я умел мою принудить музу,
Чтоб, тяжких правил всех свалив с себя обузу,
Решилася в стихах искать лишь слов набор
И кстати вклеивать холодный, важный вздор;
Мне легче б было то; и, многим подражая,
Имел бы я слова для всякого случая.
Хваля красавицу - «небесной красоты»,
Тотчас бы я нашел - «прелестней солнца ты!»
Начав другой в стихах - «единственна в вселенной!»
А рифма тут и есть - «ты ангел воплощенный!»
И, словом, говоря не к месту в сих стихах
О солнце и луне, о вздохах и слезах,
В творении моем без знанья, без искусства
Я мог бы выказать все Ахалкина чувства
И всех любителей надутых пустяков.
Но разум мой всегда вникает в силу слов,
И без разбору он писать их не решится;
Противно слово мне, некстати коль ложится.
Стих двадцать раз готов с терпеньем начинать,
И, написав шесть слов, из них мараю пять.
Да будет проклят тот, кто впервые решился,
Чтоб ум его в стихе размерном заключился!
Кто выдумал словам границы положить
И с рифмой захотел рассудок согласить!
Без ремесла сего - я жизнью б наслаждался,
Ни зависти людей, ни злобы не боялся,
Смеялся, пил, и ел, и веселился б я,
Как, взяток нахватав, безграмотный судья.
Ночь спал бы хорошо, день встретил без работы,
И сердце бы мое без страсти, без заботы
Умело б положить для гордости конец.
Я знатных бегал бы, не знал бы, где дворец,
И, словом, был бы всех счастливее меж вами!
Но, заразясь, к бедам, проклятыми стихами,
В писатели попал. С того печальна дня
Спокойствие мое оставило меня,
Враждующий мне дух прельстил меня желаньем,
Чтобы прославиться мне правильным писаньем!
С тех пор с пером моим минуты провожу
И за бумагою прикованный сижу;
Сам у себя весь век я находясь в неволе,
Завидую твоей, о Патрикеич! доле.
А ты! что на потоп поэму сочинил
И целый книжный ряд стихами затопил,
Ты дару твоему препоны не встречаешь
И месяц каждый нам по тому выставляешь.
Счастливым чту тебя! - Хоть в томах чепуха,
Но рифма на конце есть каждого стиха!
Что ж нужды, что твои творенья осуждают!
Их Глазунов продаст - а глупые читают;
Ты пишешь весело - не мыслишь никогда,
И очищать стихи не дашь себе труда;
Быв новой поражен в писаньи красотою,
Дивишься в нем себе, доволен ты собою.
Но как несчастлив тот, кто хочет сочинять
И строгим правилам свой разум подчинять!
Ум пылкий не терпя ни в чем себе равенства,
Стремится достигать до цели совершенства;
Но несмотря на то, что нравится он всем,
Ошибки видит все в творении своем,
И часто тот, кого свет целый прославляет,
Что был писатель он, забыть навек желает.
Спеши ж, о Дмитриев! от бед меня спасать,
И научи стихи по-твоему писать;
Когда ж надежды нет, скажи мне без притворства,
Как мне избавиться от страсти стихотворства?

Двенадцать поэтов 1812 года Шеваров Дмитрий Геннадьевич

ЧАСТЬ ДВЕНАДЦАТАЯ ПОЛКОВНИК МАРИН (Сергей Никифорович Марин. 1776–1813)

ЧАСТЬ ДВЕНАДЦАТАЯ

ПОЛКОВНИК МАРИН

(Сергей Никифорович Марин. 1776–1813)

Глава первая

Как мы ни радуйся, а все похожи мы на дворню, которая в лакейской поет и поздравляет барина с имянинами… Одни песни 12-го года могли быть несколько на иной лад…

П. А. Вяземский. Старая записная книжка

Пророческий марш. - «Высоцкий Двенадцатого года». - Марины из Сан-Марино. - Комета. - Злополучный шарф

19 марта 1814 года Париж впервые услышал «Преображенский марш» - русская армия входила в столицу Франции. Наши солдаты лихо распевали пророческие слова, написанные еще в 1805 году:

Пойдем, братцы, за границу

Бить Отечества врагов;

Вспомним матушку царицу,

Вспомним, век ее каков!

Славный век Екатерины

Нам напомнит каждый шаг,

Те поля, ручьи, долины,

Где бежал от русских враг!

Там, Румянцев где сражался,

Там, Суворов где разил,

Каждый воин отличался,

Путь ко славе находил;

Каждый воин дух геройский

Среди мест сих доказал,

И как славны наши войска,

Целый свет об этом знал.

Между славными местами

Устремимся дружно в бой!

С лошадиными хвостами

Побежит француз домой.

За французом мы дорогу

И к Парижу будем знать,

Зададим ему тревогу,

Как столицу будем брать…

Поэту было тридцать семь лет.

С кем сравнить Сергея Марина в близком нам времени? Наверное, с Владимиром Высоцким. Веселые и хлесткие сатирические стихи Марина, как и песни Высоцкого, жили вне официальной литературы и при этом были невероятно популярны. Марин нигде не публиковался, но его стихи знало буквально всё офицерство, весь генералитет, его остроты повторяли министры, его человеческие достоинства ценил Александр I.

Как и в песнях Высоцкого, в стихах Марина было яркое мужское начало. Это была поэзия бесстрашная, а порой и бесшабашная.

В армии служили несколько поколений Мариных - с тех самых пор, как в начале XVI века из княжества Сан-Марино перешел на русскую службу некий Паоло Гедруант. Выговорить сложную фамилию выходца из Сан-Марино никто толком не мог, так и появился в России род Мариных.

Ударение в фамилии Мари?н - на последнем слоге. Говорят, что Сергей Никифорович при перекличках на вахтпарадах даже не откликался, если его фамилию выкрикивали неправильно.

Родился Марин в Воронеже. В 1790 году отец отвез четырнадцатилетнего Сергея в Петербург и определил его в лейб-гвардии Преображенский полк, под начало капитана Федора Николаевича Петрово-Соловово - одного из самых образованных офицеров этого славного полка.

Сергей Никифорович Марин стал легендой задолго до 1812 года. Для многих современников он был в некотором роде исторической фигурой: молва приписывала ему участие в заговоре против Павла I. Некоторые утверждали, что Павел был задушен серебряным шарфом, который убийцы взяли у подпоручика Марина.

Еще рассказывали, что в ряды заговорщиков его привела обида на императора. В 1797 году на параде у Зимнего дворца Марин нес знамя своего Преображенского полка и сбился с ноги. По личному указанию самодержца знаменосец был разжалован в рядовые и посажен на гауптвахту.

Так это было или нет, но тень трагедии, случившейся в Михайловском замке в ночь с 11 на 12 марта 1801 года, тянулась за Мариным до конца жизни. Он стал частью мифологии и, судя по тому, что не опровергал слухи о своем участии в заговоре, эта сомнительная слава его до определенных пор устраивала. Возможно, доживи Сергей Никифорович до того возраста, когда люди пишут воспоминания, мы бы узнали из них правду. Но он ушел рано, и мы вынуждены лишь догадываться о том, как все было на самом деле…

Когда летом 1811 года он наезжал в Москву, встречи с ним искали не только молодые офицеры, знавшие наизусть его стихи, но и завсегдатаи литературных гостиных. Константин Батюшков сообщал Гнедичу о встрече с Мариным как о важном событии. «В Москве был Марин, стихотворец-офицер, который читал нам: 1-е) сатиру, 2-е) сатиру, 3-е) „Меропу“ , 4-е) послания. Я с ним ужинал часто у Вяземского. Он не пьет шампанского, а пишет стихи…»

А познакомились Марин и Батюшков, очевидно, еще весной в Петербурге. Вместе они участвовали в издании «Драматического вестника». 14 марта 1811 года на торжественном открытии «Беседы любителей русского слова» Марин был торжественно принят в члены нового общества.

Кажется странным, почему в своем письме Гнедичу Батюшков отмечает такую малозначительную деталь: Марин не пьет шампанского. Просто Батюшков, как, очевидно, и Гнедич, помнил ранние стихи Марина:

Шампанское - и дай мне руку!

Вели стаканы нам налить.

Забудем горести и скуку

И станем мы любить и пить…

Как знакома нам эта гусарская интонация! Где же мы ее слышали? Конечно, у Дениса Давыдова в его знаменитом «Гусарском пире»:

Ради бога, трубку дай!

Ставь бутылки перед нами!

Всех наездников сзывай

С закрученными усами…

От начала до конца это стихотворение Давыдова - подражание Сергею Марину. Именно Марин одним из первых оценил талант корнета Давыдова и всячески способствовал распространению его стихов в списках. 27 октября 1803 года Сергей Марин писал графу Михаилу Воронцову, служившему в Грузии: «Давыдов кавалергардский написал две басни, которые я к тебе отправлю с первым курьером, ибо иначе послать их невозможно…»

Но вот загадка: Давыдова помнят, он - один из символов эпохи 1812 года, а о Марине мало кто слышал.

Возможно, одна из причин в том, что Денис Васильевич Давыдов невольно затмил в сознании потомков своего старшего литературного собрата. К тому же Марин не издал при жизни ни одного сборника, да и вообще не заботился о том, чтобы его произведения стали известны потомкам. Он хорошо знал цену ратной славе, а вот к славе на Парнасе был, судя по всему, равнодушен.

И все-таки слава у него была - короткая, как свечение кометы, явившейся на небе в канун войны 1812 года . Во всяком случае, по времени они почти совпали - комета и зенит славы Сергея Марина (европейские астрономы наблюдали комету с конца августа 1811 года по начало января 1812-го).

Из книги Тайный советник вождя [Л/Ф] автора Успенский Владимир Дмитриевич

ЧАСТЬ ДВЕНАДЦАТАЯ 1Развязка приближалась. Этого, разумеется, не могли не понимать руководители «Третьего рейха» и сам Гитлер. Он продолжал прокрикивать свои взвинченные сверхэмоциональные речи, стремясь вдохновить немцев обещанием предстоящих побед, суля достижение

Из книги Бермудский треугольник и другие загадки морей и океанов автора Конев Виктор

«Марин Салфер Куин» 2 февраля 1963 года из Бомонта (штат Техас) вышло грузовое судно «Марин Салфер Куин» с экипажем из 39 человек. Оно направлялось в порт Норфолк (штат Виргиния), но туда так и не прибыло. Его груз - расплавленная сера при температуре выше 100 °C - размещался в

Из книги КГБ. Председатели органов госбезопасности. Рассекреченные судьбы автора Млечин Леонид Михайлович

Глава 10 СЕРГЕЙ НИКИФОРОВИЧ КРУГЛОВ Академик Андрей Дмитриевич Сахаров вспоминает, что в один из летних дней 1953 года обитатели секретного объекта, на котором создавалось ядерное орудие, увидели, что табличка с надписью «Улица Берии» снята. На ее место повесили картонку с

Из книги Повседневная жизнь русского офицера эпохи 1812 года автора Ивченко Лидия Леонидовна

Из книги Советский порядок автора Кара-Мурза Сергей Георгиевич

Сергей Кара-Мурза. Сергей Аксёненко СОВЕТСКИЙ

Из книги Россия и Япония: стравить! автора Кремлев Сергей

Об авторе. Сергей Кремлёв (Сергей Тарасович Брезкун) Украинец. Родился 7 октября 1951 года в Днепропетровске в семье инженера-железнодорожника.Окончил среднюю школу имени А.С. Пушкина в Керчи и двигателестроительный факультет Харьковского ордена Ленина авиационного

Из книги История города Рима в Средние века автора Грегоровиус Фердинанд

4. Стефан VIII, папа, 939 г. - Альберик подавляет восстание. - Марин II, папа, 942 г. - Новая осада Рима Гуго. - Низвержение Гуго Беренгаром Иврийским. - Лотарь, король Италии. - Мир между Гуго и Альбериком. - Агапит II, папа, 946 г. - Смерть Лотаря. - Беренгар, король Италии, 950 г. -

Из книги Еврейский мир [Важнейшие знания о еврейском народе, его истории и религии (litres)] автора Телушкин Джозеф

Из книги Советские асы. Очерки о советских летчиках автора Бодрихин Николай Георгиевич

Степаненко Иван Никифорович Свое боевое крещение сержант И. Степаненко принял в январе 42-го, вскоре после перевооружения на «Харрикейн». На этой громоздкой английской машине 15 июня он одержал свою первую победу, уничтожив Ю-87. В августе, сбив Ме-109, сам попал под удар, был

Из книги Секреты балтийского подплава автора Стрижак Олег

Часть двенадцатая Один из читателей "Вечернего Петербурга" (я благодарю читателей "Вечёрки", моряков и не моряков, за поддержку этого моего труда), моряк, бывший командир соединения подводных лодок, говорит в письме ко мне: "...восхищен Вашей дерзостью поднять пласт событий,

автора

ЧАСТЬ ВТОРАЯ МАЙОР КАЙСАРОВ (Андрей Сергеевич Кайсаров. 1782–1813) …Нежное сердце досталось ему. С сердцем веселым, с лирой в руках, В дальних скитался, чуждых странах, Пел он беспечность, дружбу и мир. Видел разврат, пороки видал, Злобу, измену, все испытал!.. Андрей Кайсаров

Из книги Двенадцать поэтов 1812 года автора Шеваров Дмитрий Геннадьевич

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ ГВАРДИИ ПОРУЧИК ЧИЧЕРИН (Александр Васильевич Чичерин. 1793–1813) Эти люди, это время, казалось, были от меня и современников моих так уже далеко… но вместе с тем, я ощущал непостижимую внутреннюю связь сердца с этой эпохой и с этими отошедшими в вечность

Из книги Двенадцать поэтов 1812 года автора Шеваров Дмитрий Геннадьевич

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ ПЕРВЫЙ РАТНИК ГЛИНКА (Сергей Николаевич Глинка.

Из книги Двенадцать поэтов 1812 года автора Шеваров Дмитрий Геннадьевич

ЧАСТЬ ДЕВЯТАЯ ГВАРДИИ ПОЛКОВНИК ПЕТИН (Иван Александрович Петин. 1788–1813) Глава первая Не видишь ли Петина? Вот добрый друг! К. Н. Батюшков - Н. И. Гнедичу, декабрь 1810 г. Первое впечатление. - Родители. - Пансион. - Знакомство с Батюшковым. - Первое ранение. - Поход в

Из книги Двенадцать поэтов 1812 года автора Шеваров Дмитрий Геннадьевич

Сергей Марин К друзьям Нет! полно, не хочу мечтою я прельщаться, Что дружба в свете есть надеждою питаться. Мой дух тем утешать не стану боле я; Уже не веря вам, приятели, друзья; Которых всякий день в собраниях встречаю, Которых я любил - теперь, друзья, вас знаю! И чувство

Из книги Лесной: исчезнувший мир. Очерки петербургского предместья автора Коллектив авторов

ЧАСТЬ II ЛЮДИ ЛЕСНОГО Сергей Евгеньевич Глезеров

Введение

Ма́рин Серге́й Ники́форович (29 января 1776, Воронеж - 21 февраля 1813, Санкт-Петербург) - русский поэт, политический и военный деятель.

1. Жизнь и воинская служба

Родился в Воронеже, в старинной дворянской семье. Отец - Никифор Михайлович Марин - воронежский вице-губернатор, с 1798 года - назначен губернатором в Новгородскую губернию.

В 1790 году, в возрасте 14 лет Сергей Марин зачислен в лейб-гвардии Преображенский полк, в 1797 году произведён в портупей-прапорщики, но через месяц личным указанием Павла I был разжалован в рядовые, за то, что во время парада в присутствии императора сбился с ноги. Однако вскоре им же в звании прапорщика восстановлен. В ночь с 11 на 12 марта 1801 года при активном участии С. Н. Марина (он возглавлял в эту ночь отряд преображенцев в карауле дворца) был в результате заговора убит император Павел I. В 1805 году С. Н. Марин - поручик, участник Аустерлицкого сражения, был тяжело ранен и награждён золотой шпагой с надписью «За храбрость». В 1807 году в звании штабс-капитана и в чине флигель-адъютанта был контужен в бою под Фридландом, отмечен за храбрость орденом Св. Владимира 4-й степени и золотой медалью. При заключении Тильзитского мира Марин посылается в Париж с депешей от Александра I к Наполеону. В июне 1809 года Марин произведён в полковники и прикомандирован к особе принца Георга Ольденбургского, женатого на сестре Александра I. Во время Отечественной войны 1812 года состоял дежурным генералом при армии П. И. Багратиона. Вскоре после Бородинского сражения скончался и похоронен на Лазаревском кладбище Александро-Невской Лавры.

По инициативе Багратиона Марин был 19 августа 1812 года представлен к ордену Владимира 3-й степени. Награда не успела. Марин от ран скончался и был отмечен следующим приказом: «По случаю кончины Марина остается без движения». Но Александр I приказал О. Кипренскому нарисовать портрет Марина с орденом на шее .

У С. Н. Марина было два младших брата - Аполлон и Евгений.

2. Творчество

Марин всю жизнь любил одну женщину графиню Веру Николаевну Завадовскую (1768-1845), она была его музой и другом. Он умер от ран у неё на даче под Нарвой.

В 1808 году вместе с Г. Р. Державиным, И. А. Крыловым, К. Н. Батюшковым, А. Н. Олениным, А. А. Шаховским С. Н. Марин издаёт в Петербурге «Драматический вестник» - первый русский театральный журнал. Переведённая им трагедия Вольтера «Меропа» с успехом ставилась на петербургской сцене со знаменитой Е. С. Семёновой в главной роли. В марте 1811 года в Санкт-Петербурге открыто литературное общество «Беседа любителей русского слова», куда С. Н. Марин был принят одним из первых.

А. С. Пушкин, С. Т. Аксаков, Л. Н. Толстой, Ф. М. Достоевский и другие крупные писатели России XIX столетия нередко и по разным поводам обращались к творчеству С. Н. Марина - так, в «Войне и мире» Л. Толстого (том III,гл. XXII); популярную песню поэта «Лилу обожаю» Достоевский в несколько изменённом виде использовал в «Братьях Карамазовых» («Смердяков с гитарой») и пр .

О влиянии творчества С. Н. Марина на развитие русской устной речи, «кружковых диалектов» и т. н. «гвардейского языка» писал в своей работе К функции устной речи в культурном быту пушкинской эпохи (1979) крупнейший советский литературовед-пушкинист Ю. М. Лотман (см. Ю. М. Лотман «Пушкин. Статьи и заметки», Москва, Вагриус, 2008 (стр. 410, 414) .

3. Сочинения

Наиболее полные издания сочинений С. Н. Марина:
1) С. Н. Марин, Стихотворения в «Трудах Воронежской учёной архивной комиссии», 1904 г.
2) Марин С. Н., Полное собрание сочинений, Москва, 1948 (Серия «ЛЕТОПИСИ ГОС.ЛИТЕРАТУРНОГО МУЗЕЯ»).
3) С. Н. Марин, М. В. Милонов, Стихотворения. Драматические произведения. Сцены и отрывки. Письма, Воронеж, 1983 г.

Литература

Фаддеев А. С. Н. Марин и его литературные произведения // Труды Воронежской ученой архивной комиссии, Воронеж, 1904.

Удодов Б. Т. С. Н. Марин, в кн. Очерки литературной жизни Воронежского края. - Воронеж, 1970.

Список литературы: