Литературно-исторические заметки юного техника. Вклад в оборону страны
В историографии отечественной исторической науки никогда не принято было упоминать о братьях Семевских как о каком-то связанном между собой явлении. В работах советского периода всячески возвеличивались заслуги младшего - Василия Ивановича Семевского – как историка крестьянства и освободительного движения в России XVIII-XIX веков. Считалось, что он был первым русским историком, обратившимся к изучению крестьянских восстаний и движения декабристов. Между тем, имя его старшего брата – Михаила Ивановича Семевского, самого известного собирателя материалов (мемуаров, документов личного происхождения) по истории того же освободительного движения, историка, публициста и издателя журнала «Русская Старина» - часто замалчивалось. Пользуясь слухами, активно муссировавшимися вокруг издаваемого им журнала, а также воспоминаниями некоторых современников, историки и по сей день часто называют Михаила Семевского «авантюристом», «нечистоплотным дельцом», который не стеснялся в средствах, охотясь за необходимыми ему редкими документами. Отношения братьев Семевских однозначно характеризуются в биографической литературе как крайне неровные и даже неприязненные.
Конечно, никто не оспаривает тот факт, что Василий Иванович Семевский заявил о себе как о крупном учёном, профессиональном историке, общественном деятеле. Он защитил докторскую диссертацию по истории крестьянства, первым серьёзно проанализировал взгляды декабристов, петрашевцев и других участников освободительного движения XIX века на крестьянский вопрос. Кроме того, В.И. Семевский известен как автор ряда работ по социальной истории, истории передовой общественной мысли в России, основатель и один из редакторов журнала «Голос минувшего», один из создателей Трудовой народно-социалистической партии («трудовики», «энесы»), член её ЦК.
В.И. Семевскому в какой-то степени «повезло» - он умер в 1916 году, поэтому так и остался родоначальником историографии русского освободительного движения, получившей своё развитие в трудах виднейших советских историков. Часть его архива, вместе с материалами редакции журнала «Голос минувшего» и архивом высланного из Советской России историка С.П.Мельгунова, попала в фонды Коммунистической академии, к которым, хотя и с ограничениями, в советские годы исследователей допускали.
М.И. Семевский умер ещё раньше, и память о его несомненном вкладе в развитие отечественной историографии, как и о публикациях в «Русской Старине», затерялась за деятельностью младшего брата, публикациями легендарного журнала «Голос минувшего» и дальнейшими знаковыми событиями нашей истории.
С одной стороны, М.И. Семевского невозможно назвать ни крупным учёным, ни историком-профессионалом. Его деятельность на поприще собирания и издания документов протекала вне традиций университетской и академической среды того времени. Он не имел соответствующего образования и профессиональной подготовки. Возможно, поэтому современники, а отчасти и потомки, относились к Семевскому-старшему лишь как к коллекционеру-«любителю», удачливому дельцу, не воспринимая всерьёз его научные изыскания в области краеведения, истории России «постпетровского» периода, истории общественной мысли и т.д.
С другой стороны, в настоящее время появляются публикации, имеющие целью реконструкцию малоизвестных фактов биографии, издательской и общественной деятельности М.И. Семевского. Сегодня со всей уверенностью можно утверждать, что именно М.И. Семевский первым обратился к собиранию документальных материалов по истории русского освободительного движения, в частности - к материалам декабристов, петрашевцев и другим документам «новейшей» истории, без которых в настоящее время не мыслится вообще никакое историческое исследование событий XIX века. Его младший брат В.И. Семевский пошёл своим путём, но как учёный и общественный деятель он сформировался исключительно под влиянием интересов старшего брата, и очень многим обязан деятельному участию Михаила Ивановича в его судьбе.
Биография
Семья и юные годы
Братья Семевские родились в семье псковского помещика Ивана Егоровича Семевского, который слыл одним из образованнейших людей уезда, имел большую библиотеку, служил в военной службе. Мать – полька Камилла Матвеевна (из рода Богуцких). Семья была небогатая, но весьма древняя и родовитая, имеющая собственный герб и родословную, восходящую к древней польской шляхте. Отец оставил военную службу штабс-капитаном, но, выйдя в отставку из-за скудости средств (имение находилось в полном упадке) вынужден был служить по выборным должностям в Великолукском уезде. Из десяти детей Семевских взрослого возраста достигли лишь семеро: братья Владимир, Михаил, Александр, Пётр, Георгий, Василий и сестра Софья.
М.И. Семевский
Михаил родился 4 (16) января 1837 года в селе Федорцево Великолукского уезда Псковской губернии, где у его отца было небольшое имение.
Михаил был вторым ребёнком в семье, но родителей и своих младших братьев почти не знал. В 4-х летнем возрасте его отдали на воспитание в дом дяди – брата матери Адольфа Богуцкого. По признаниям Михаила, время, проведённое в доме Богуцкого – человека жёсткого и сурового, в дальнейшем наложило неизгладимый отпечаток на весь склад его характера, развив резкость, подозрительность и недоверчивость в отношениях с окружающими.
Василий - самый младший из братьев Семевских - родился 25 декабря 1848 года (6 января 1849 года) в городе Полоцк Вятской губернии, куда семья переехала в 1844 году. Отец, не имея средств содержать многочисленную семью, поступил на службу экономом в Полоцкий кадетский корпус. Туда же вскоре были определены все сыновья Семевских (в том числе и вернувшийся от Богуцкого Михаил).
М.И. Семевский окончил Полоцкий кадетский корпус и Константиновское военное училище в Петербурге, затем служил в престижном Павловском полку. «Историческими занятиями» офицер увлёкся под влиянием одного из преподавателей Константиновского училища - Г.Е. Благосветлова, с которым поддерживал дружеские отношения и после окончания учёбы. С 19-и лет Михаил начал печатать свои исторические статьи в центральных журналах. Первой публикацией в печати стало небольшое исследование о предках Грибоедова «Несколько слов о фамилии Грибоедовых», помещённое в «Москвитянине» (№ 12 за 1856 год). Затем в Петербурге Михаил Семевский издал отдельной книгой довольно большой историко-этнографический труд «Великие Луки и Великолуцкий уезд, историко-этнографическое исследование». Два-три журнала поместили об этом краеведческом исследовании очень снисходительные отзывы, зато Н.А.Добролюбов в «Современнике» не пощадил молодого учёного, отозвавшись о книге в суровом, даже пренебрежительном тоне. Он справедливо указал на невежество автора во многих простых вопросах и с иронией заметил, что М. Семевский «готов отнести к числу особенностей Великолуцкого уезда и то, что там люди вверх головой не ходят».
После смерти родителей (ок.1859 года) старший брат забрал младших – Георгия и Василия к себе в Петербург. С 1859 по 1863 год Василий Семевский учился во Втором кадетском корпусе в Петербурге, а затем завершал своё образование в 1-й Петербургской гимназии, которую кончил в 1866 году с золотой медалью.
В.И. Семевский
По окончании гимназии Василий Семевский сразу поступил в Санкт-петербургскую медико-хирургическую академию, где обучался в течение двух лет. В 1868 году он оставляет академию и поступает на историко-филологический факультет Петербургского университета. Очевидно, здесь в первую очередь, сказалось влияние его старшего брата, который к тому времени уже окончательно оставил военную службу и занялся историческими изысканиями.
В 1861 году Михаил Семевский вышел в отставку подпоручиком, некоторое время подвизался репетитором в кадетском корпусе, затем преподавал в Смольном институте, но уже в сентябре 1862 года получил предложение от Министерства народного просвещения инспектировать школы Псковской губернии. Обстоятельный отчёт по командировке, представленный Семевским, обратил на себя внимание А.П. Заблоцкого-Десятовского, который принял его на службу в Государственную Канцелярию. В марте 1864 года М.И. Семевский был назначен старшим помощником экспедитора в департаменте Государственной экономии. Впервые в жизни ему было положено хорошее жалование и главное: перед ним открылись двери государственных архивов Главного Штаба, Академии Наук и Министерства иностранных дел. В этот период М.И. Семевский оставляет краеведение. Теперь сфера его интересов - история XVIII и первой половины XIX века, дворцовые перевороты, политический сыск петровской эпохи, биографии государственных деятелей XVIII века. Наиболее значительные из произведений М.И. Семевского составлены на основании архивных документов: «Царица Прасковья» (1861), цикл очерков о политическом следствии времён Петра «Слово и дело» (1861, 1862), «Императрица Екатерина I и семейство Монсов», «Сторонники царевича Алексея», биография царицы Е.Ф. Лопухиной, «Фрейлина Гамильтон», «Царствование Елизаветы Петровны», «Восстание и казнь стрельцов» и другие.
В 1860-е годы Михаил начал приобретать известность как историк, собиратель и издатель исторических документов. Кроме того, находясь на государственной службе, он смог изыскать средства, чтобы обучать младшего брата в университете. Сам Михаил Иванович в молодости лишь посещал лекции в качестве вольнослушателя и не мог не понимать, как важно для историка специальное образование.
Многие биографы В.И. Семевского указывали, что отношения между братьями всегда были сложными: сказывалась как разница в возрасте (почти 12 лет), так и непростой характер Михаила Ивановича. По воспоминаниям очевидцев, в семье и с близкими родственниками М.И. Семевский вёл себя как самодур, желая, чтобы все (жена, дети, братья) подчинялись его требованиям. На правах старшего он покровительственно относился к младшему, зачастую бывал резок, подозрителен и несправедлив к более мягкому, деликатному Василию. Очевидно, по этим причинам Василий долго не задержался в доме брата. Но, с другой стороны, Василий Иванович, на начальном этапе своей карьеры был обязан своему малосимпатичному брату буквально всем: Михаил забрал его из провинциального кадетского корпуса, привёз в Петербург, воспитывал, содержал, дал возможность получить образование в университете, ввёл в круг своих знакомых, привлёк к работе в журнале «Русская Старина». Это также налагало отпечаток на их отношения, заставляя Василия, одновременно с чувством признательности брату, испытывать и некоторую несвободу от его более раннего «опыта» и уже сформировавшихся взглядов: всё-таки два историка в одной семье – это слишком…
Впоследствии отношения братьев базировались не столько на личной привязанности (характер Михаила Ивановича не позволял сохранить с ним тёплые родственные отношения), сколько на общих научных интересах, которые тоже не всегда совпадали.
Интересы Василия Семевского окончательно определились ещё во время учёбы в университете: история русского крестьянства XVIII-XIX века. Михаил продолжал разработку доступных ему документов петровского времени и эпохи дворцовых переворотов. Через семью их другого брата, Александра Семевского, женатого на сестре М.В. Буташевич-Петрашевского Александре Васильевне, он получил доступ к материалам о петрашевцах, встречался с петрашевцами Ахшарумовым и Плещеевым. Также М.И. Семевский был знаком со многими декабристами, вернувшимися после 1856 года в Россию, пользовался особым расположением М.А.Бестужева и барона В.И. Штейнгеля.
Мысль об издании ежемесячного исторического сборника зародилась у М. Семевского во время его многолетних занятий в архивах, где он собрал обширный запас разнообразных исторических материалов. В отличие от существовавших ранее исторических журналов, которые заполняли свои страницы обработанными статьями, Семевский предназначал «Русскую Старину» главным образом для помещения сырого материала - исторических документов и разных записок, воспоминаний и дневников исторических деятелей. По разным соображениям служебного характера (очевидно, это было связано с его государственной службой) до 1877 года М.И. Семевский не выступал в качестве редактора официально. Он пригласил для этой цели своего родственника Василия Арсеньевича Семевского, который сразу выговорил себе право быть свободным от всякого рода хлопот по изданию и являлся лишь «зиц-председателем». Единственным инициатором, редактором и полновластным хозяином журнала был Михаил Иванович Семевский. Первая книжка вышла 9 января 1870 года в весьма скромном объеме (4 печатных листа). Целью журнала объявлялась разработка истории России послепетровского периода и «новейшего» времени.
Одним из первых М.И. Семевский начал колоссальную работу по сбору материалов от частных лиц. Многие записки и известные мемуары составлены исключительно по его настоянию (например, записки Т.П. Пассек, Н.В.Берга, П.А.Каратыгина, Н.Н. Мурзакевича). Редакция журнала предоставляла услуги по редактированию и даже написанию воспоминаний. Некоторые рассказы просто стенографировались сотрудниками редакции и, с согласия сообщивших сведения, помещались на страницах журнала. Иногда мемуарные сочинения составлялись в самой редакции по различным материалам и запискам и посылались на просмотр лиц, от имени которых они должны были исходить. Так возникли воспоминания И.К. Айвазовского, А.Г. Рубинштейна, Ф.Г. Солнцева и др.
Жена известного декабриста И.А. Анненкова – француженка Полина (Пелагея Егоровна) Гёбль, так и не научившаяся писать по-русски, дала своё согласие на запись воспоминаний только после настоятельных уговоров М.И. Семевского. Она вспоминала по-французски, а дочь переводила и записывала слова матери на русском языке.
Оказывая полное беспристрастие при печатании сообщаемых ему материалов, никогда не делая самовольных сокращений или переделок, М. Семевский как археограф вызвал доверие к себе со стороны многих лиц, охотно отдававших ему фамильные архивы или заветные семейные документы. Это был редкий тип редактора-собирателя, не жалевшего ни личных трудов, ни денежных средств на приобретение материалов для журнала. В летнее время Семевский, как член археографической комиссии и почетный член Археологического института, предпринимал поездки по России, рылся в провинциальных архивах, откуда извлекал немало ценных документов, «интервьюировал» очевидцев многих событий. Так, например, подробно ознакомившись в одну из поездок с семейным архивом князей Куракиных (в с. Надежине Саратовской губернии), Семевский выяснил громадное значение хранившихся там документов, относящихся к истории XVIII века, и убедил князя Ф.А. Куракина немедленно приступить к их изданию. Он принял на себя редактирование «Архива Куракина» и в целом ряде публичных чтений познакомил общество с материалами этого архива, проливающими новый свет на личности и события времен Петра Великого. На основании этих же документов М.И. Семевский прочёл ряд публичных лекций о Петре Великом в 1890-1891 годах.
По большому счёту, именно колоссальной энергии, энтузиазму и самоотверженности М.И. Семевского мы обязаны сегодня практически всем, что знаем о декабристах, петрашевцах и их жизни в ссылке и на каторге из неофициальных источников.
Аналитическая работа с собранным материалом при М.И. Семевском не входила в цели журнала: должно было пройти время, чтобы журнальная публикация обрела статус исторического источника. Тем не менее, на страницах «Русской Старины» появлялись статьи и исследования по вопросам новейшей русской истории. Они принадлежали самому М.И. Семевскому, В.А. Бильбасову, А.П. Брикнеру, князю Н.С.Голицыну, Д.И.Иловайскому, Н.И.Костомарову и, конечно, В.И. Семевскому, который в 1870-е годы сотрудничал в журнале брата совершенно бесплатно. Здесь были напечатаны его первые статьи: «Литература Екатерининского юбилея», «Княгиня Екатерина Романовна Дашкова» (обе 1874 год), «Крепостные крестьяне при Екатерине II», (1876 год), «Александр Григорьевич Ильинский», (1878 год).
Значительные затруднения для журнала представляла предварительная цензура. Процедура прохождения цензуры была сложной, из-за неё новые книжки часто запаздывали с выходом. Семевский, используя все свои связи и знакомства, добился значительного упрощения этого процесса, взяв на себя тем самым личную ответственность за содержание номера. Нередко ему приходилось грудью отстаивать тот или другой представлявшийся щекотливым отрывок в мемуарах, на который цензура готова была наложить свое вето. Так, к публикации были запрещены дневник В.К. Кюхельбекера, глава из статьи об А.М. Булатове (за «восхваление декабристов»), биография Н.Г.Чернышевского. По соображениям цензуры при публикации документов иногда делались обширные купюры.
Делу издания журнала была посвящена наибольшая и наилучшая часть трудов и помыслов старшего из братьев Семевских в 1870-1880-е годы. По богатству и ценности материала «Русская Старина», бесспорно, занимает первое место среди российских исторических журналов XIX века.
Оценка личности и деятельности М.И. Семевского современниками
Благодаря своей деятельности в журналах, публичным лекциям и выступлениям, а также знакомству практически со всеми «замечательными людьми» своего времени, Михаил Иванович Семевский снискал себе славу талантливого популяризатора и был гораздо более известен русскому образованному обществу, чем его брат, профессиональный историк Василий Семевский.
М.И. Семевский
Конечно, М.И. Семевскому как историку не хватало системы в образовании, научного кругозора и того интеллектуального и, быть может, морально-этического багажа, который складывается в процессе общения с наставниками, научными руководителями, талантливыми учителями.
Свободный от каких-либо этических норм, принятых в научном сообществе того времени, М.И. Семевский являлся тайным корреспондентом А.И.Герцена, а также «секретным» поставщиком материалов для его антиправительственных журналов – «Колокола» и «Полярной звезды». Его публикации появлялись в «Русском Вестнике», «Отечественных Записках», «Времени» М.М. и Ф.М. Достоевских, «Библиотеке для чтения», «Светоче», «Русском Слове». Есть сведения, что М.И. Семевский собирался писать мемуары, делал даже отдельные наброски. Но вряд ли читатель получил бы удовольствие: автору явно не хватало литературного дара, у него настойчиво пробивался канцелярский стиль; описания оставались невыразительными, характеристики - банальными.
М.И. Семевский был необычайно честолюбив. Желание оповестить мир о своем существовании буквально «съедало» его с ранней юности. В письме к своему первому учителю он писал, что «надеется оставить по себе имечко, чтоб (быть) в словаре российских деятелей-писателей». Когда он появлялся в обществе, читал лекции, присутствовал на официальных мероприятиях, его карманы были забиты листочками с заранее заготовленными «экспромтами», цитатами-изречениями, заздравными тостами, которые он читал, повторял, раздавал знакомым и представителям прессы. Чтобы потомки могли судить о нем справедливо, М. Семевский сохранил огромный личный архив и даже успел частично его систематизировать.
Но современникам М.И. Семевский запомнился таким, каким они его видели, а не таким, каким он пытался представить себя сам. Была у него черта, которую отмечали все (и он сам), - это тяжёлый, неуживчивый, взрывной характер. Если он намеренно не стремился создать о себе хорошего впечатления, то производил неприятное, отталкивая от себя людей. М.И. Семевский часто конфликтовал с близкими, проявлял непростительное самодурство и даже хамство в отношении нижестоящих коллег – секретарей и сотрудников редакции. Правда, Е.Н. Водовозова (жена В.И. Семевского) отмечала, что Михаил Иванович обычно каялся в своём поведении, но «это нисколько не ослабляло его гневных вспышек». Если он с кем-то ссорился на профессиональной или служебной почве, то первый шаг к примирению обязательно должен был сделать другой человек. Судя по сохранившейся переписке, мириться первым М.И. Семевский соглашался только со своей супругой, да и то после предъявления жёсткого ультиматума.
Очевидно, общее впечатление от его личности способствовало не самым лестным характеристикам со стороны современников. Уже при жизни историк пользовался репутацией человека, способного к этически сомнительным поступкам, чтобы добыть интересующую его рукопись, войти в доверие к человеку, который мог предоставить ему доступ к архивам, отдать интересный материал. Е.Н. Опочинин (1858-1928), известный журналист, театровед и коллекционер, так охарактеризовал М.И. Семевского в своих воспоминаниях:
|
«В его руках "Русская старина" сосредоточивала на своих страницах множество исторических и всяких других материалов величайшего значения, которые, однако же, большей частью не стоили ему ни копейки: он знал всех крупных и значительных людей, подвизавшихся на всех поприщах, и внимательно следил за ними, так сказать, вился около них, как пчела вокруг меда. Особенно он ухаживал за теми, кому по всем признакам оставалось недолго жить на свете. Он ловко умел выпросить у них мемуары, записки, интересные документы и письма. Он умел поставить дело так, что самые недоступные источники подобных документов для него раскрывались, и они становились достоянием его журнала, который преуспевал и при таких условиях обходился ему весьма недорого. Понемногу такая практика Михаила Ивановича приучила всех знавших его к мысли, что посещение им, особенно неоднократное, того или другого дома является признаком близкой кончины кого-либо из данной семьи. Такая по этому поводу шла молва, а один молодой в то время литератор обмолвился даже по адресу М.И. следующей эпиграммой: |
М.Е. Салтыков-Щедрин в одном из писем 1881 года к Г.З. Елисееву - их общему с М.И. Семевским знакомому - даёт ещё более хлёсткую характеристику:
Но, очевидно, был и другой Михаил Семевский, которого высоко ценили на службе, которому доверяли свои семейные архивы и личные документы самые разные люди. С теми, кто представлял для него профессиональный интерес, Михаил Иванович мог показать себя в очень выгодном свете, умел сдерживать свой строптивый характер, смиренно упрашивать и талантливо убеждать. Говорят, что он был необычайно трудолюбив, аккуратен, обладал недюжинными организаторскими способностями, ради работы был способен отказать себе в отдыхе и развлечениях, поэтому успевал сделать очень много.
М.А.Бестужев, знавший М.И. Семевского первоначально только по переписке, отзывался о нём, как о «человеке дела», который «зря не болтает».
На протяжении многих лет Семевский составлял альбом автографов известных людей, включающий 850 записей, многие из которых носили дружески-откровенный характер. Совершенно неожиданно для многих из участников альбома он опубликовал его под названием «Знакомые» (СПб., 1888), что также не лучшим образом сказалось на его репутации.
М.И. Семевский серьёзно простудился во время своей поездки в Кронштадт и умер 9 марта 1892 года в возрасте 55 лет.
После его смерти остро встал вопрос о том, кто станет редактором и издателем «Русской Старины»? Взгляды младшего брата В.И. Семевского, к тому времени уже перешедшего на социалистические позиции, оказались слишком радикальными, чтобы продолжать умеренно либеральный журнал. Жена М.И. Семевского Елизавета Михайловна, не имея желания и способностей сама продолжать издание, решила продать «Русскую Старину». Переговоры Семевской и друга семьи военного историка П.Н. Воронова по этому поводу с издателями, желающими купить журнал, не увенчались успехом. Воронов предложил единственно возможный в сложившихся условиях проект - приобретение на паях журнала группой соиздателей. «Русская Старина» была продана 26 ноября 1892 года С.П.Зыкову (4 пая), В.И. Вишнякову (3 пая), Н.К. Шильдеру и П.Н. Воронову (по 1 паю). Вместе с правом издания новые издатели приобрели и знаменитый архив журнала «Русская Старина». В 1903 году Е.М. Семевская продала букинисту В.И. Клочкову большую часть уникальной библиотеки покойного мужа. Оставшиеся книги, рукописи и личный архив М.И. Семевского перешли во владение дочери Анастасии Михайловне, которая в 1919-1927 годы передала их библиотеке Пушкинского Дома.
«Русская Старина» в новой редакции продолжала выходить вплоть до 1918 года.
В советское время, когда развернулась борьба с дореволюционными изданиями, большинство материалов журнала было утрачено. Архивы издания оказались в руках разных лиц. Сегодня даже в центральных библиотеках нет ни одной полностью укомплектованной подшивки «Русской Старины».
Научная карьера В.И. Семевского
Василий Иванович Семевский принадлежал к другому, уже «пореформенному» поколению русских историков, на которых в значительной мере оказали влияние идеи теоретиков народничества – П.Л.Лаврова и Н.К. Михайловского.
В 1881 году в VIII томе «Записок» историко-филологического факультета Петербургского университета была представлена магистерская диссертация Василия Ивановича Семевского «Крестьяне при Екатерине II». Диссертацию удалось защитить только в Московском университете, поскольку профессор Петербургского университета К.Н. Бестужев-Рюмин, который считал В.И. Семевского одним из лучших своих учеников, не рискнул поставить на защиту диссертацию столь смелой тематики.
И дело было даже не в мировоззренческом конфликте учителя, придерживавшегося охранительной позиции, и ученика, разделявшего прогрессивные для того времени взгляды. После событий 1 марта 1881 года руководство университета оказалось в очень непростой ситуации: за одну ночь диссертация Семевского оказалась продуктом совершенно другой исторической эпохи – эпохи пореформенного либерализма, которую мгновенно сменила «эпоха контрреформ». Уже утром 2 марта постановка на защиту диссертации о крестьянстве повлекла бы за собой немедленную реакцию властей.
В.И. Семевский
Безусловно, масла в огонь подлила ещё и программная статья В.И. Семевского «Не пора ли написать историю крестьян России?», опубликованная им накануне событий 1 марта. В статье историк призывал современную ему интеллигенцию, «вскормленную грудью крепостных мамок», потрудиться «на пользу крестьян и в жизни, и в науке». Статья содержала резкую критику земельной реформы 1861 года и критику политического строя, при котором научные выводы не приобретают практического значения.
Бестужев-Рюмин и другие члены совета историко-филологического факультета, не разделявшие радикальных воззрений В.И. Семевского, не нашли в себе гражданского мужества, чтобы принять этот удар: одни не явились на совет, другие трусливо промолчали, третьи проголосовали против. В результате защита диссертации Семевского в Санкт-Петербургском университете была отклонена.
И всё же с 1882 года В.И. Семевский начинает читать курс русской истории в Санкт-Петербургском университете в качестве приват-доцента. Однако уже в 1886 году он был отстранён от преподавания на кафедре по причине т. н. «вредного направления» его лекций. Распоряжение на отстранение Семевского отдал министр народного просвещения И.Д. Делянов с подачи К.Н. Бестужева-Рюмина. В условиях реакции 1880-х годов пробуждение интереса студентов к серьёзному изучению судеб русского крестьянства и к социально-экономическим условиям его жизни считалось более чем неуместным. Отныне историк был обречён на кабинетную деятельность, а со студентами вынужден был заниматься исключительно на дому. Впоследствии М.Н.Покровский назвал В. И. Семевского «общим деканом всех историков, не принадлежавших ни к какому факультету».
После своего «отлучения» В.И. Семевский и не порывает связей с научным сообществом. Он продолжает работу над изучением истории крестьянского вопроса в России, и в 1889 году, опять-таки в Московском университете, защищает докторскую диссертацию: «Крестьянский вопрос в XVIII и первой половине XIX века». Здесь историком были рассмотрены проекты раскрепощения крестьян, высказывавшиеся и подготавливавшиеся В.В.Голицыным, Петром I, В.Н. Татищевым, Екатериной II, Александром I, Николаем I, декабристами и другими просвещёнными людьми России. Он подробно проанализировал конкретные меры и законопроекты по изменению положения крестьян в XVIII - первой половине XIX вв., деятельность Вольного экономического общества, а также целого ряда комиссий, изучавших крестьянский вопрос. Несомненная новизна и особая актуальность диссертационного исследования Семевского заключалась в анализе деятельности секретных комитетов, занимавшихся крестьянским вопросом при Николае I. Автором также проанализировано отражение крестьянского вопроса в русской литературе и науке, в деятельности революционных обществ. Семевский затронул и другой очень важный и болезненный аспект проблемы: формы протеста крестьян против угнетения - побеги, поджоги, насилие над помещиками и т.д.
За эту выдающуюся работу он был награждён Академией наук Уваровской премией, а Вольное экономическое общество представило его к большой золотой медали.
В.И. Семевский - журналист, путешественник, общественный деятель
В 1880-1890 годы, помимо «Русской Старины», В.И. Семевский много сотрудничал в «Отечественных записках», «Устоях», «Русской мысли», «Вестнике Европы», «Русских ведомостях», «Историческом обозрении». Не имея права преподавать, он пытался влиять на общественное сознание путём публикации исторических заметок, публицистических статей, занимался изучением общественной мысли в истории России.
В 1886 году умер известный педагог и детский писатель, народник В.И.Водовозов. В.И. Семевский был его учеником и близким другом. Спустя два года, он женился на его вдове - Елизавете Николаевне Водовозовой (урождённой Цевловской), известной «шестидесятнице», также детской писательнице и педагоге. Она переживёт обоих мужей и свою совместную жизнь с В.И. Водовозовым и с В.И. Семевским опишет позднее в мемуарной книге «На заре жизни», а также в отдельных мемуарных очерках.
В 1891 году В.И. Семевский по инициативе Иннокентия Сибирякова предпринял путешествие по Сибири для знакомства с местными архивами. Помимо архивных данных его интересовало также современное положение рабочих на золотых приисках Якутии. Историку удалось собрать массу фактического материала для своего исследования «Рабочие на сибирских золотых промыслах», которое появилось на страницах «Русской мысли» в 1893- 1894 годах и в окончательном виде в 1898 году. За эту работу учёный был удостоен Самаринской премии.
В 1890-х годах Семевский принимает участие в деятельности Исторического общества при Петербургском университете, созданного профессором Н.И.Кареевым. Заседания проходили на историко-филологическом факультете, в них участвовали А.С. Лаппо-Данилевский, И.В. Лучицкий, Н.П. Павлов-Сильванский, Е.В.Тарле, С.Ф.Платонов, Б.Д.Греков и другие представители нового поколения «петербургской исторической школы». С 1894 по 1896 год Семевский являлся заместителем председателя этого общества, но его взгляды, всегда отличавшиеся заметным радикализмом, по большому счёту, так и не вписались в академические традиции Петербургского университета.
В эти годы он получает доступ к материалам архива М.И. Семевского и занимается историей освободительного движения. В.И. Семевский - автор статей в ЭСБЕ о декабристах: И. Д. Якушкине, С.П.Трубецком, Н.И.Тургеневе, В.И. Штейнгале, а также о М.М.Сперанском, Н.А.Спешневе, Ш. Фурье и фурьеризме.
Василий Иванович - активный участник многочисленных обществ петербургской интеллигенции. С 1880 года он состоял членом Общества любителей российской словесности, с 1895 года - член Вольного экономического общества. С этого же года он стал секретарём отдела для содействия самообразованию в комитете педагогического музея военно-учебных заведений. Он был также членом правления Литературного фонда.
После смерти Михаила Семевского близкие Василия Ивановича предполагали, что старейший исторический журнал «Русская Старина» перейдёт по наследству ему, тем более, что В.И. Семевский с 1886 года исполнял обязанности заместителя главного редактора этого издания. Однако окружение Михаила Ивановича распорядилось иначе: журналом завладели иные люди. Василий Иванович не сделал ни одной попытки воспрепятствовать решению родственников брата. Он давно печатался исключительно в радикальных, народнических или либеральных изданиях: «Русском богатстве», «Былом» и «Минувших годах» В.Я. Богучарского и П.Е.Щёголева. Последние два специализировались исключительно на истории русского освободительного движения. Кроме того, у В.И. Семевского была мечта возглавить свой журнал, отличный от «Русской Старины» по своим воззрениям.
С 1905 года общественная деятельность В.И. Семевского ещё более активизируется. Он принимает участие в акциях протеста петербургской интеллигенции против репрессивных мер правительства. Как и другие участники депутаций к правительству накануне 9 января, он арестовывается и на две недели заключается в Петропавловскую крепость. С этого года Семевский - председатель Комитета помощи освобождённым узникам Шлиссельбурга, чьи обращения совместно с Н.Ф.Анненским и В.Я. Богучарским он публиковал на страницах журнала «Былое», и член Комитета по оказанию помощи политссыльным.
В 1905 году появляется труд В.И. Семевского «Общественные движения в России в первую половину XIX века. Том 1. Декабристы».
В 1906 году В.И. Семевский стал одним из создателей партии народных социалистов (Трудовой народно-социалистической партии, «энесы» или просто «трудовики») и членом её ЦК.
В 1909 году выходит его книга «Политические и общественные идеи декабристов», которая была признана историками первым и крупнейшим трудом дореволюционной историографии о декабристах. В.И. Семевский впервые в литературе широко и планомерно использовал следственное дело о декабристах, привлёк к изучению их идеологии огромный круг первоисточников, документов и материалов личного происхождения, собранных его братом, М.И. Семевским и редакцией журнала «Русская Старина». Однако Семевский не ставил себе цели исследовать движение декабристов в целом, в его историческом развитии. Не занимала его и история самого восстания. Он изучил лишь «идеи» декабристов, систематизировав их преимущественно по формально-тематическим признакам («судебная реформа», «свобода печати», «крестьянский вопрос» и т. д.). Он не то чтобы решительно отвергал, а просто не использовал в своей работе марксистские принципы классового анализа, считая декабристов «внеклассовой интеллигенцией».
С наступлением новой реакции журналы «Былое» и пришедшие ему на смену «Минувшие годы» были закрыты правительством. В.И. Семевского не оставляет мечта возглавить собственный исторический журнал.
Эта мечта смогла осуществиться только в 1913 году, когда начал выходить их совместный с С.П.Мельгуновым ежемесячник «Голос минувшего». Журнал этот оставил заметный след в отечественной историографии. По примеру «Русской Старины», «Былого» и «Минувшие годы» он продолжил публиковать материалы по истории освободительного движения в России, письма, дневники, воспоминания, аналитические и историко-публицистические статьи целого ряда авторов, принадлежавших к различным политическим партиям. Журнал был заявлен, как «беспартийный», а потому на его страницах печатались как умеренные либералы, так и радикальные коммунисты.
Главным лидером журнала стал молодой, энергичный С.П.Мельгунов, а В.И. Семевский выступал лишь в роли соредактора.
26 сентября (4 ноября) 1916 года Василий Иванович Семевский умер. Похоронен он в Петрограде на Литераторских мостках Волковского кладбища. Журнал «Голос мунувшего» в октябрьском номере 1916 года перепечатал все отклики на смерть Василия Ивановича, появившиеся в русской печати.
Журнал под редакцией Мельгунова продолжал выходить с перерывами все революционные годы и далее вплоть до НЭПа, уже в Советской России, пока не закрылся окончательно в 1923 году. С эмиграцией Мельгунова он продолжился за границей: «Голос минувшего на чужой стороне» (с 1926 года).
При жизни В.И. Семевский также начал серьёзную работу с собранными его братом материалами о М.В. Петрашевском и петрашевцах. Некоторые его исследования о воззрениях петрашевцев на крестьянский вопрос и М.В. Петрашевском в Сибири появлялись в 1911-1915 годах в различных исторических сборниках и журнале «Голос минувшего». Однако первая часть неоконченного труда «М.В. Буташевич-Петрашевский и петрашевцы» увидела свет лишь после смерти автора – в 1922 году. Исследование «Кирилло-Мефодиевское общество. 1846-1847 гг.» было также впервые опубликовано в Москве в 1918.
Архив В.И. Семевского
В 1930-е годы советские борзописцы активно обвиняли историка-эмигранта С.П.Мельгунова в «похищении» части документов архива В.И. Семевского и вывозе их за границу. (Ростов Н. Архив В.И.Семевского //Литературное наследство.- М., 1937). На самом деле, после смерти В.И. Семевского личный архив историка и редакционные материалы журнала «Голос минувшего» были сосредоточены С.П.Мельгуновым в Москве, в его собственной квартире. В 1922 году С.П.Мельгунов вместе с женой был выслан из Советской России. Его квартира, личное имущество, архив и библиотека - конфискованы властями. Взять с собой что-либо без ведома властей высылаемый историк просто физически не мог. Впоследствии утверждалось, что все бумаги, найденные в квартире С.П. Мельгунова, были переданы на хранение в Библиотеку Коммунистической академии, составив так называемый «Архив Семевского». Этот многострадальный архив, особенно в 1920-1930-е годы, постоянно перетасовывался и перекраивался: части фонда передавались в другие музеи и архивы, ряд материалов был возвращён авторам или их наследникам. В 1956 году то, что осталось от фонда В.И. Семевского и редакционного архива журнала «Голос минувшего» поступило в Архив Академии наук СССР. После его переформирования в Архиве РАН было образовано три архивных фонда: В.И. Семевского (Ф. 489. Оп. 1-4), С.П.Мельгунова (Ф. 647. Оп.1) и редакции журнала «Голос минувшего» (Ф. 646. Оп. 1). Современные историки и по сей день не могут обнаружить там многих исторически важных документов, на наличие которых указывал в своих работах один из фондообразователей С.П.Мельгунов.
В 1950-е годы отдельные материалы фонда Семевского были использованы при выполнении крупных монографических исследований историками М.В. Нечкиной и Н.Л. Рубинштейном. К сожалению, они никак не затронули, собственно, биографии В.И. Семевского. Первая краткая научная биография историка была написана С.И. Волковым, который взялся за систематическую разработку фонда Семевского в архиве АН СССР. С.И. Волков планировал также написать монографию о В.И. Семевском, но в связи с кончиной автора, книга осталась лишь в разработке.
Значение трудов В.И. Семевского в отечественной историографии
До В.И. Семевского в русской исторической науке история крестьянства отдельно никем не рассматривалась. В ряде своих работ Семевский делает следующее заключение: теоретическая основа раскрепощения крестьянства была выработана лучшими представителями передовой русской интеллигенции; программа освобождения крестьян, выдвинутая русской интеллигенцией, позднее сделалась и правительственной программой, хотя бы и с существенными оговорками: крестьянам не была сохранена вся та земля, которая была им предоставлена помещиками в пользование.
С точки зрения марксистов, Семевский идеализировал крестьянскую общину, неправильно объяснял причины отмены крепостного права и т.п. Это роднит его с «народниками». В советских историографических трудах работы Семевского были однозначно отнесены к «народнической» историографии, наряду с теми же Лавровым, Михайловским, Огановским и т.д. Тем не менее, практически все последующие историки-марксисты, занимавшиеся крестьянским вопросом, активно обращались к трудам Семевского, как к самому авторитетному специалисту в этой области. Им очень хотелось сделать историка, открыто сочувствовавшего революционному движению, «своим».
Начало восхваления В.И. Семевского было положено признанным корифеем советской исторической науки М.Н.Покровским. Именно он в одной из своих лекций, прочитанной слушателям Института красной профессуры «Как и кем писалась русская история до марксистов», отметил, что демократизм, хотя и «элементарный, упрощённый» выгодно отличает Семевского от буржуазных подделывателей истории». Покровский нашёл, что монография В.И. Семевского «Крестьяне в царствование императрицы Екатерины II» является обширным введением к истории пугачёвского бунта, которую Семевский якобы намеревался представить как начало классовой борьбы крестьянства против своих угнетателей. Хотя достоверно известно, что сам историк писать о Пугачёве, да ещё с «классовых» позиций, вовсе не планировал. Неточно и высказывание Покровского о том, что Семевский «занимался вопросами, бойкотировавшимися казенными историками».
В исследовании истории крестьянства и истории декабризма Семевский не был абсолютным первооткрывателем. Но именно ему принадлежат наиболее монументальные, скрупулезные, основанные на обширнейшем массиве исторических источников труды. После развенчания Покровского и его школы, отношение к трудам Семевского стало ещё более критичным. Советская историография второй половины 1930-х-первой половины 1950-х годов, главным образом, выискивала в его работах ошибочные положения.
Впервые оценка народнической историографии нашла своё целостное отражение в курсе лекций Н.Л. Рубинштейна, которым, вслед за В.О.Ключевским, была отмечена несостоятельность методологических построений В.И. Семевского. Крестьянский вопрос в исследовании историка видится автором «оторванным от общего социально-экономического развития России», становится «идеологической проблемой, развивающейся своим самостоятельным ходом...». Рубинштейн в полной мере относил эти положения и к истории декабризма, петрашевцев и Кирилло-Мефодиевского братства.
Советская историографическая традиция в освещении научного наследия Семевского, как и всей народнической историографии, наглядно проявилась при создании многотомного обобщающего труда по истории исторической науки в СССР и курсов лекций по историографии истории СССР. К числу заслуг Семевского исследователи опять же отнесли использование огромного количества архивных материалов при написании трудов по истории крестьян. По мнению А.Л. Шапиро, с которым вполне можно согласиться, «историки и сейчас черпают сведения о помещичьем землевладении, о численности и движении крестьянского населения, о положении крестьян, о положении дворовых и о многом другом» из первого тома «Крестьян в царствование императрицы Екатерины II».
Говоря языком Яндекса, ТИЦ (тематический индекс цитирования) работ В.И. Семевского оставался необычайно высоким во всей советской историографии.
В начале 1970-х годов ленинградским историком Ю.М. Критским была предпринята первая (и пока единственная) попытка диссертационного исследования исторических взглядов В.И. Семевского. Новаторство Критского проявилось в стремлении представить историка сторонником «американского» пути развития капитализма в сельском хозяйстве, но проигнорировать советскую историографическую традицию, заложенную ещё Покровским, советский историк в своей работе так и не смог.
Как мы видим, изучение жизненного пути и научного наследия Семевского имело в советской исторической науке фрагментарный характер. Суждения, характеристики и оценки его творчества сответствовали господствующей идеологии марксизма-ленинизма.
Полного и обстоятельного изучения трудов и биографии В.И. Семевского историками немарксистского толка не предпринято до сих пор. Современные исследователи практически полностью игнорируют проблематику, характерную для народнической историографии конца XIX века, а имя В.И. Семевского - когда-то самого цитируемого историка - предано полному забвению. О нём вспоминают лишь в связи с деятельностью в журнале «Голос минувшего», да ещё иногда путают с М.И. Семевским, популярность которого, как либерального общественного деятеля и собирателя исторических документов в последнее время неуклонно растёт.
В заключении хочется сказать, быть может, банальную вещь: есть время разбрасывать камни, а есть время их собирать. В случае с братьями Семевскими этот общеизвестный афоризм приобретает особый смысл. Подвиг исторического подвижничества, совершённый собирателем-энтузиастом Михаилом Ивановичем Семевским, так и не был по достоинству оценен его современниками. Сделав доступным для исследователей огромный комплекс исторических материалов, Семевский-старший не преследовал цели личного обогащения – он работал исключительно для будущего. И это в полной мере смогли оценить историки последующих поколений, в том числе и его младший брат, Василий Иванович Семевский. Он первым сумел обобщить, проанализировать и создать на основе имеющихся материалов исторические труды, заложившие основы изучения истории общественной мысли и освободительного движения во всей последующей отечественной историографии XX века.
В современной исторической науке, как и российском обществе в целом, постепенно сходит на нет кризисная тенденция «оплёвывания» своего исторического прошлого. К сожалению, сегодня она сменяется исторической «амнезией» и полным неумением молодого поколения ориентироваться даже в не слишком далеко отстоящем по времени пространстве свершившихся событий. Нас не интересует, кто в этом виноват: отечественные СМИ, политики или нынешняя система народного образования. Есть время разбрасывать камни, собранные до нас предыдущими поколениями. Но будет ли у нас время, чтобы их собирать?..
Елена Широкова
По материалам:
Василий Иванович Семевский на сайте Люди.ру
Гаврилов С.В.Научное наследие В.И. Семевского в советской историографии//Новый исторический вестник, 2008 -№17(1) nivestnik.ru
Кох О.Б. Герой своего времени (Штрихи к портрету М.И.Семевского)//Страницы исторического краеведения. Псков, 2001 - №14. – С.46-60.
Власть и общество: Вольное экономическое общество и либеральное движение в России в конце XIX в.
Н. Ф. Гриценко
Национальный исследовательский университет «МИЭТ»
Рассматривается место и роль в общественной жизни России конца XIX в. Вольного экономического общества как одного из центров либерально-оппозиционных сил страны, определяются его функции в выработке программы и тактики либерализма, формировании общественного мнения и складывании условий для формирования гражданского общества. Раскрывается роль Общества в формировании программных положений земского либерализма (в частности, введении всесословного волостного земства и расширении прав местного самоуправления) и в оппозиционном движении (как средства для контактов либералов на легальной почве), а также Комитета грамотности как одного из объединяющих центров деятелей в области народного образования.
Ключевые слова: либерализм; земское либеральное движение; программа и тактика; власть и общество; общественное мнение; гражданское общество.
В конце XIX в. в ходе модернизации экономики в России поэтапно формировалось гражданское общество. Это, в частности, выразилось в появлении и активизации различного рода оппозиционных движений, попытках их консолидации и программного оформления. В стране постепенно складываются элементы гражданского общества - общественные организации; мыслящая общественность; общественное мнение, с которым вынуждена была считаться государственная власть; более свободная пресса.
Одним из центров сосредоточения либерально-оппозиционных сил России в конце XIX в. становится Вольное экономическое общество (ВЭО), созданное в 1765 г. и действовавшее вплоть до 1917 г. (в 1982 г. деятельность Общества возобновлена). ВЭО являлось одним из старейших в мире и первым отечественным экономическим обществом. В его работе участвовали представители многих отраслей наук и практических знаний, крупные ученые и общественные деятели различных политических направлений. Сплочению оппозиционеров вокруг ВЭО способствовали проходившие в нем дискуссии по экономическим проблемам (в частности, по наиболее актуальным аспектам экономической политики правительства конца XIX в., в том числе денежной реформе 1895-1897 гг.), полемика между «легальными марксистами» и народниками, обсуждение продовольственного вопроса и т. д. В начале и середине 90-х гг. XIX в. большую роль в деятельности ВЭО играли земские либералы и служащие, традиционно входившие в его состав начиная с 1870-х гг.
В конце XIX в. ВЭО стремилось стать органом, объединяющим деятельность земств. К тому времени, когда они начали вводиться, ВЭО уже занималось обсуждением и рассмотрением вопросов, вошедших затем в компетенцию земских органов местного самоуправления. В своей работе Общество опиралось на местные
© Гриценко Н. Ф.
хозяйственные силы, старалось поддерживать инициативу на местах в области культурно-хозяйственного строительства. Это обусловило взаимные связи, сложившиеся в деятельности научного общества и земских учреждений. В 1876-1885 гг. Общество издавало «Земский ежегодник», сыгравший определенную роль в объединении земств, а в 1885 г. в библиотеке ВЭО был создан специальный отдел земских изданий, насчитывавший до 50 тыс. томов книг и брошюр. По мнению известного историка земств Б. Б. Веселовского, он являлся «лучшим и наиболее полным собранием земских изданий за все время» .
Либеральные члены ВЭО, связывая выполнение земствами своих задач с развитием их большей самостоятельности и хозяйственной инициативы, поддерживали введение мелкой земской единицы в виде всесословного волостного земства и расширение прав земств на местах. В 1898 г. при обсуждении продовольственного вопроса эта проблема заняла одно из центральных мест .
В 1894 году при III отделении ВЭО под руководством земского статистика В. И. Покровского была создана Статистическая комиссия, призванная объединить все проводившиеся в стране статистические работы. Программа, разработанная комиссией, предусматривала помощь земским статистическим органам в их деятельности, разработку общих схем и программ земских статистических исследований, решение специальных вопросов земской статистики и установление постоянных связей со всеми земствами в целях анализа их деятельности . В состав комиссии вошли известные статистики и земские деятели: В. И. Покровский, Д. И. Рихтер, В. Е. Варзар, В. Ю. Скалон, П. А. Корсаков, а также профессор Л. В. Ходский, юрист и публицист Д. Д. Протопопов, профессор В. И. Чарнолуский, писатель Г. А. Фальборк и социал-демократ А. Н. Потресов.
В феврале 1900 г. по просьбам земских статистиков ВЭО провело несколько заседаний, специально посвященных вопросам их деятельности. В результате опроса земцев была составлена программа заседаний, в которых приняли участие более 100 человек из 26 губерний России. Больше всего статистиков прибыло из Петербургской губернии (10 человек), из Владимирской - 9, Псковской - 8, Самарской - 7, Рязанской - 6. С 15 по 22 февраля 1900 г. состоялось 24 заседания.
Стремление ВЭО выступить в качестве центра, объединяющего либеральных земцев, усилилось в 1895 г., когда во главе него стал известный земский деятель П. А. Гейден. В августе 1896 г. на совещании председателей губернских земских управ в Нижнем Новгороде он предложил земским деятелям объединиться в специально созданном при ВЭО земском отделе, куда должны были войти, по мнению Гейдена, все председатели губернских земских управ, «чем открывалась возможность осуществить те же задачи, которые ставит... настоящее совещание» (цит. по: ). Земский отдел в итоге мог стать общероссийским земским органом, о создании которого мечтали земские либералы.
15 сентября 1898 г. Гейден обратился во все земские управы с предложением издавать при ВЭО «Земский ежегодник» и «Земский сборник». Как показал проведенный Московской земской управой опрос, большинство земств (18 из 29) высказалось в пользу издания такого органа в Москве. В декабре 1899 г. (после запрещения Московской губернской земской управе издавать журнал) ВЭО уведомило все управы, что оно приступает к публикации земских журналов и просит выделить на это земские средства. Однако издание осуществить не удалось: 20 апреля 1900 г. деятельность ВЭО была приостановлена.
В конце XIX в. ВЭО претендовало на роль одного из общественных центров обсуждения экономической политики, проводимой министром финансов С. Ю. Витте. Это проявилось, в частности, при рассмотрении вопроса о преобразовании «Трудов ВЭО» в особый экономический журнал. На общем собрании ВЭО 28 сентября
1895 г. была создана специальная Комиссия по преобразованию «Трудов». В нее вошли «легальные марксисты» П. Б. Струве, М. И. Туган-Барановский, профессора Л. В. Ходский и В. И. Семевский, а также статистик и публицист, народник Н. Ф. Анненский, публицист А. П. Мертваго, политический деятель К. К. Бауэр и др. Комиссия подготовила проект издания нового экономического журнала, исходя из огромного значения экономических вопросов и потребности в их правильном освещении и «отсутствия в России специального экономического журнала, за исключением "Вестника финансов", который при всей ценности сообщаемых в нем фактических сведений, не может быть причислен к научным журналам, где допускался бы критический анализ и свободное обсуждение экономических и финансовых вопросов». Создание подобного журнала могло бы «удовлетворить одну из настоятельных потребностей общественного самосознания...» .
При разработке вопроса о характере «Трудов» выявились разногласия среди членов и комиссии, и всего ВЭО. Ряд членов Общества (профессор А. Н. Бекетов, П. А. Гейден, Г. И. Танфильев, П. Л. Чебышёв, Д. Н. Анучин и др.) предлагали придать «Трудам» сугубо научный характер, ограничить круг освещаемых в них вопросов деятельностью Общества. Другая группа членов ВЭО, куда входили «легальные марксисты» П. Б. Струве, М. И. Туган-Барановский и близкий к ним К. К. Бауэр, либеральные народники В. П. Воронцов и Г. П. Сазонов, профессора Л. В. Ходский и В. И. Семевский, присяжный поверенный А. А. Никонов, публицист А. П. Мертваго, а также М. А. Лозина-Лозинский, Г. А. Фальборк, А. М. Калмыкова и др., предлагала издавать экономический журнал более широкой направленности, освещающий различные стороны социально-экономической жизни России и зарубежных стран. Их взгляды нашли отражение в предложенном Комиссией по преобразованию «Трудов» проекте программы такого журнала. На протяжении
1896 и в начале 1897 г. на общих собраниях ВЭО, заседаниях Совета и отделений Общества велись споры о характере «Трудов ВЭО», в которые были вовлечены многие члены Общества, придерживающиеся различных политических взглядов; в частности, высказывалось мнение о преобразовании «Трудов» в орган, объединяющий деятельность земств. В результате длительных дискуссий 27 марта 1897 г. на общем собрании ВЭО было достигнуто компромиссное решение - расширить круг освещаемых в «Трудах» вопросов, уделив основное внимание рассмотрению экономических проблем.
Однако стремление ВЭО стать легальным органом, объединяющим земства, не увенчалось успехом. По-видимому, земские либералы предпочли сплотиться вокруг Московской губернской земской управы как органа местного самоуправления, а ВЭО рассматривали прежде всего как научное общество. Вместе с тем к 90-м гг. XIX в. на заседаниях ВЭО начали обсуждаться требования земских либералов: о введении всесословного волостного земства, расширении прав органов местного самоуправления и т. д.
Определенную роль в консолидации оппозиционных элементов вокруг ВЭО и в разработке ими на его заседаниях некоторых программных положений земского либерализма сыграл Комитет грамотности, открытый при Обществе в 1861 г. Именно
Личность. Общество. Государство вокруг него, а также III отделения ВЭО и Почвенной комиссии с середины 80-х гг. XIX в. консолидировались земские элементы и некоторые представители буржуазно-либеральной интеллигенции. Ряд видных земцев (П. А. Гейден, Ф. И. Родичев, К. К. Арсеньев, князь П. Д. Долгоруков, А. М. Колюбакин, В. Н. Линд, М. И. Пет-рункевич, Д. И. Шаховской и др.) не только активно участвуют в работе Общества, но и занимают в нем руководящие посты. Во главе Комитета грамотности несколько лет стояли председатели Петербургской губернской земской управы И. А. Горчаков и Московской земской управы В. Ю. Скалон.
К этому времени значительно усилилась связь между Комитетом грамотности ВЭО и земствами. В своей работе Комитет стал опираться на них как «главную и единственную организацию интеллигентных элементов русского общества» и превратился в один из объединяющих центров для земских учителей и вообще деятелей народного образования. В 1885-1886 гг. в его состав вошли активные земские деятели братья С. Ф. и Ф. Ф. Ольденбурги, Д. И. Шаховской и др., ставившие перед собой задачу широкой культурной работы в народе. Все они были ранее членами кружка Ф. Ф. Ольденбурга, созданного в начале 1880-х гг. группой студентов Петербургского университета. Его руководители братья Ольденбурги находились под влиянием Д. И. Шаховского, чьей «программой» в то время было «воздержание от политической борьбы во имя накопления сил и знаний», что соответствовало устремлениям членов кружка .
Весной 1882 г. кружок влился в научно-литературное общество при Петербургском университете. Находясь под влиянием философии Л. Н. Толстого (главным образом его теории усовершенствования личности) и его творчества для народа, члены кружка в 1884 г. занялись изучением и изданием народной литературы. В этом направлении активно работали князь Шаховской, братья Ольденбурги, доктор географии А. Н. Краснов и др. Кружок установил связь с издательством «Посредник», харьковскими учительницами А. М. Калмыковой и Х. Д. Алчевской, членами Комитета грамотности . На почве общих интересов участники кружка сблизились и с самим Комитетом, а в 1885-1886 гг. вошли в его состав, что значительно оживило его деятельность.
К началу 90-х гг. XIX в. в Комитете грамотности выделилась группа радикально настроенных земцев и либеральных интеллигентов, на что обратило внимание царское правительство. В записке о ВЭО, представленной министром внутренних дел И. Л. Горемыкиным Николаю II 15 апреля 1898 г., сообщалось: «.В конце 1890 года среди некоторых лиц неправительственного направления возникла мысль об организации кружка либерального направления, члены коего, занимая общественные должности преимущественно земских деятелей и учителей, должны были оказывать противодействие мероприятиям правительства на легальной почве... кружок этот, присвоивший себе наименование "земского", должен был, по мнению его основателей, сплотить всех недовольных. Такой кружок вскоре был организован в среде известной части членов ВЭО и, главным образом, в среде членов состоящего при нем Комитета грамотности.» . Среди наиболее активных членов «земского кружка» назывались А. М. Калмыкова, В. И. Чарнолуский, Г. А. Фальборк, Н. А. Ру-бакин, Д. Д. Протопопов, А. М. Тютрюмов. Активисты Комитета грамотности (И. П. Свешников, К. К. Арсеньев, В. К. Винберг, П. А. Корсаков, Ф. И. Родичев, В. Ю. Скалон, М. А. Лозина-Лозинский, А. И. Яроцкий, Д. Д. Протопопов и др.)
ранее входили в состав закрытого в 1887 г. студенческого научно-литературного общества, кружка народной литературы , и «Земского кружка», созданного на его основе и просуществовавшего два года. На выборах Совета в 1893 и 1895 гг. эти люди заняли в нем руководящие посты. Так, в перехваченном полицией письме от 1 мая 1893 г. сообщалось: «...На выборах в Комитете грамотности мы победили, так что теперь у кормила правления стоит молодая партия.» . В Совет Комитета грамотности были избраны земские либералы и публицисты К. К. Арсеньев, В. Ю. Скалон и А. М. Тютрюмов, земский гласный И. А. Горчаков, горный инженер Э. Э. Анерт, чиновник I департамента Сената М. А. Лозина-Лозинский, публицисты и деятели народного образования Д. Д. Протопопов, Г. А. Фальборк, В. И. Чарно-луский, а также педагог В. В. Девель. По мнению петербургского градоначальника, Совет состоял «преимущественно из лиц противоправительственного направления» .
Комитет грамотности ВЭО стал своеобразным центром сплочения разнородных либеральных элементов. Деятельность его «молодой партии» вызвала недовольство консервативной части Комитета и резкую критику в правительственной прессе. В газете «Новое время» появилась статья с осуждением работы Комитета, где отмечалось, что «нынешняя его (Комитета грамотности) деятельность под руководством Фальборка и Чарнолусского и кампании встречает далеко не лестные отзывы в тех земствах, которые усердно трудятся в области народной школы» . Однако уже через три дня редакция газеты вынуждена была напечатать опровержение: «В действительности, громадное большинство земств отнеслось к деятельности Комитета с полным сочувствием, и с каждым днем поступают в Комитет все новые и новые его выражения. В течение последнего года 200 земств обратились в Комитет с просьбой о содействии при устройстве народных читален...» .
Тесная связь Комитета с земствами проявилась в их совместной работе по изданию популярных книг и рассылке их в народные библиотеки. Земства нередко представляли на заключение Комитета проекты по народному образованию, давали ему право отбирать книги для создаваемых библиотек. Эта сторона работы Комитета, связанная с организацией народных библиотек и читален, стала причиной недовольства царского правительства. При этом особое опасение полиции вызывал слабый контроль над читальнями и библиотеками, который «едва ли может обеспечить за этими учреждениями нормальное развитие в тех случаях, когда учредители читален или заведующие ими, проникнутые противоправительственным образом мыслей, усматривают в этих учреждениях легальное средство проводить свои теории в жизнь и воспитывать народ в желательном для него направлении, не всегда согласном с истинными условиями нашего государственного строя» .
Единственный выход из создавшегося положения министр внутренних дел видел в передаче Комитета грамотности в ведение Министерства народного просвещения, так как «.Комитет массовыми тиражами издавал произведения Л. Н. Толстого, Г. И. Успенского, Н. К. Михайловского. Эти произведения печати, представляясь орудием легальной пропаганды в народе, явились одним из средств борьбы агитаторов с правительством на законной почве и стали рассылаться Комитетом грамотности в народные библиотеки и читальни, а также земским учителям, фельдшерам, санитарам и т. п. молодым людям.» . Несомненно, Комитет не ставил
Личность. Общество. Государство перед собой задач организации революционной пропаганды среди народа, однако подобная литература воспитывала народные массы в духе протеста и облегчала восприятие революционных идей.
Немало внимания уделял Комитет грамотности проблеме введения в России всеобщего обучения, так как неграмотность населения пагубно отражалась на народном хозяйстве и на авторитете России среди европейских стран. Этот вопрос обсуждался на ряде земских съездов, на страницах «Вестника Европы», «Русских ведомостей» и других изданий. Важная роль в реализации программы отводилась земским учреждениям. Комитет грамотности стремился объединить просветительскую деятельность земств. Так, в январе 1895 г. в нем прошло совещание с представителями земств, посвященное «выяснению взаимоотношений в области народного образования губернских и уездных земств и Комитета грамотности», с участием видных земцев, деятелей науки и литературы . В том же году в Комитете был составлен капитальный труд «Исследование народного образования в России».
С требованием всеобщего начального обучения был тесно связан и другой вопрос земской либеральной программы - об отмене телесного наказания, что также обсуждалось на заседаниях ВЭО и Комитета грамотности в сентябре - декабре 1895 г. Член ВЭО профессор В. И. Семевский отметил в своем докладе, что телесное наказание осуждено всем русским обществом и является «остатком невежества, противоречащим всему духу реформ Александра II», связал вопрос об его отмене с общим подъемом «экономического быта» крестьян и провел непосредственную связь между подъемом сельского хозяйства и раскрепощенной личностью крестьянина . Текст ходатайства перед правительством об отмене телесного наказания вызвал значительный общественный резонанс. В официальных донесениях не без тревоги указывалось на «восторженную манифестацию присутствующей в заседании учащейся молодежи, рукоплескавшей ораторам, высказывавшим резкие нападки на существующий государственный и общественный строй» . Однако не следует преувеличивать степень оппозиционной деятельности Комитета грамотности. Он занимался, главным образом, легальной просветительной работой. Правительство же боялось любого проявления оппозиционности, общественной самодеятельности, сплочения населения вокруг подобных комитетов и сближения интеллигенции с народом.
26 августа 1893 г. в Департаменте полиции была разработана программа борьбы с «противоправительственной деятельностью» Комитета грамотности. «Дело это не легкое и требующее выдержки и такта, - отмечалось в плане работ, представленном Л. А. Ратаеву, - причем надо всегда сознавать ясно цель: устранить людей, вредно влияющих на деятельность учреждения, весьма полезного и почтенного по своей основной идее» . Предлагалось для достижения этой цели, во-первых, изучить состав Комитета грамотности и его «разветвления» в провинции, во-вторых, установить строгий контроль за деятельностью наиболее активных его членов, особенно Г. А. Фальборка, В. И. Чарнолуского, А. М. Калмыковой и Н. А. Руба-кина. Личность последнего вызывала особый интерес в полиции, поскольку, как отмечалось в полицейском донесении , «он является, несомненно, центром и, кроме распространения школьных изданий Комитета грамотности, видимо, занимается и делами не вполне легальными». Предполагалось провести у него обыск для обнаружения нелегальных изданий, а кроме того считалось необходимым
«воспретить жительство в столицах и университетских городах» В. И. Чарнолуско-му, Г. А. Фальборку и некоторым другим членам Комитета грамотности. Это была лишь часть мер по борьбе с Комитетом. В скором времени, 5 февраля 1894 г., министр внутренних дел И. Н. Дурново обратился к министру народного просвещения И. Д. Делянову с конфиденциальным письмом, в котором предложил Министерству народного просвещения принять в свое ведение Петербургский комитет грамотности; при этом, поскольку «во главе Пб. Комитета грамотности стоит несколько человек, политическая благонадежность которых более чем сомнительна, и что в издании и распространении народной литературы принимают горячее участие лица, известные своим либеральным направлением, как Михайловский, Засодимский, Гольцев, Успенский, Рубакин и многие другие.», Дурново счел необходимым поставить под строгий контроль издательскую деятельность Комитета . Таким образом, уже в начале 1894 г. в правительственных кругах был поставлен вопрос о передаче Комитета грамотности в ведение Министерства народного просвещения. Конфиденциальное письмо Министерства внутренних дел получило распространение и стало известно в самом Комитете, что вызвало общественный резонанс (об этом свидетельствует, в частности, перехваченное полицией письмо студента Института путей сообщения А. М. Архангельского от 27 февраля 1895 г. ).
В начале 1895 г. правительство продолжало разрабатывать вопрос об изъятии Комитета грамотности из-под юрисдикции ВЭО, что вызвало недовольство даже умеренных членов Комитета и подтолкнуло их к более решительным действиям. Однако участники ВЭО разошлись во мнениях по этому поводу. Либерально настроенных членов явно не удовлетворяла деятельность графа А. А. Бобринского, бывшего президентом Общества. Еще в конце 1894 г. под воздействием слухов о смене подчиненности Комитета грамотности на общем собрании было предложено превратить его из временного учреждения в постоянный IV отдел ВЭО по распространению грамотности и сельскохозяйственного образования. В конце декабря 1894 - начале 1895 г. в ВЭО, а также на квартире К. К. Арсеньева проходили частные совещания активных членов Комитета грамотности, где присутствовали И. А. Горчаков, Д. Д. Протопопов, М. А. Лозина-Лозинский, А. Н. Потресов, Ф. И. Родичев, Г. А. Фальборк, В. И. Чарнолуский и др. - иными словами, представители либеральных земцев и неземская интеллигенция с различной степенью радикализма взглядов. Желая ускорить решение вопроса, 12 января 1895 г. группа активных членов Комитета, главным образом лица, известные своими либеральными взглядами (Л. В. Ходский, Б. Э. Кетриц, А. М. Тютрюмов, Д. Д. Протопопов, М. А. Лозина-Лозинский, В. И. Чарнолуский, К. К. Арсеньев и др., всего 23 человека), обратились к президенту Общества Бобринскому с письмом, в котором просили скорейшего созыва Совета для «выработки мер по сохранению и большему упрочению Комитета грамотности в составе Общества», а затем о немедленном созыве Общего Собрания для окончательного обсуждения намеченных Советом мер к достижению поставленной цели . Однако Бобринский явно не торопился решать поставленные вопросы. Недовольство его деятельностью побудило одного из самых активных членов Комитета грамотности, его секретаря Протопопова, известного своими «оппозиционными воззрениями», к написанию резких писем в его адрес, в результате чего Бобринский вынужден был отказаться от должности президента ВЭО (вскоре вместо него был избран умеренный либерал граф П. А. Гейден).
Личность. Общество. Государство В возникшем конфликте между Бобринским и Протопоповым Совет ВЭО, представленный в целом лицами консервативного направления, встал на защиту прежнего президента . Против решения Совета заявили протест только два его члена: председатель Комитета грамотности И. А. Горчаков и товарищ председателя III отделения ВЭО В. И. Покровский. Однако деятельность Совета не нашла поддержки среди членов Общества. Особое мнение о неправильных действиях Совета в отношении Протопопова высказали А. М. Тютрюмов, В. И. Чарнолуский, А. А. Никонов, М. И. Туган-Барановский, Г. А. Фальборк, А. Н. Гурьев, А. Н. По-тресов и др. В письме санкт-петербургского градоначальника в Департамент полиции сообщалось о бурном заседании общего собрания ВЭО, проходившем 4 марта 1895 г.: «.из прений выяснилось, что Протопопов, вместе с некоторыми другими членами Общества и Комитета, заподозрив правильность действий президента Общества, позволил себе написать графу Бобринскому ряд писем, не сдержанных по тону и не уместных по содержанию. Во время происходившего. заседания значительная часть собрания во главе с членами Общества Гурьевым, Лозинским, Окуневым, Никоновым, Сазоновым, Чарнолусским, Фальборком и другими высказалась за Протопопова» .
Таким образом, как в составе Комитета грамотности, так и среди членов ВЭО и его Совета не было единства. Радикально настроенные члены Общества, главным образом представители буржуазно-либеральной интеллигенции, стремились активизировать деятельность Общества. Различие взглядов ощущали и сами члены ВЭО. Так, в письме бывшего секретаря Общества Г. И. Танфильева к вновь избранному секретарю Н. Г. Кулябко-Корецкому от 14 апреля 1897 г. сообщалось: «.Уверен, что Вы очень скоро ознакомитесь с текущими делами и, как говорится, быстро войдете в колею, хотя Вам, вероятно, очень хорошо известно, что в нашем Обществе существуют весьма различные, порою диаметрально противоположные течения, так что существует и борьба партий» .
В апреле 1895 г. на общем собрании членов Комитета грамотности, выбравшем новый, радикальный состав Совета, было заявлено о невозможности продолжать свою работу на пользу народного образования в случае попадания под юрисдикцию Министерства народного просвещения. В ноябре - декабре 1895 г. состоялись частные совещания радикальной «партии» Комитета грамотности, где обсуждался вопрос «о формах и способах протеста» против утвержденного Николаем II 17 ноября 1895 г. положения Комитета министров о передаче Комитета в ведение Министерства народного просвещения. Первое из них состоялось 27 ноября 1895 г. на квартире члена Комитета помощника присяжного поверенного А. А. Никонова, участвовали представители различных групп либеральной интеллигенции, в том числе видные либеральные деятели, а также некоторые более радикальные элементы (Г. А. Фальборк, В. И. Чарнолуский, Н. А. Рубакин, К. К. Бауэр, В. В. Каррик, А. М. Калмыкова, А. Н. Потресов, М. А. Лозина-Лозинский, С. Ф. Ольденбург, М. И. Туган-Барановский), всего более 25 человек .
Члены «комиссии протеста» 5 декабря на квартире В. И. Покровского провели совместное совещание с представителями либеральной и либерально-народнической печати, где присутствовали: от редакции «Вестника Европы» - Н. И. Каре-ев, от «Нового слова» - В. П. Воронцов и Н. А. Рубакин и от редакции «Русского богатства» - Н.К.Михайловский. Был рассмотрен вопрос о времени публичного
протеста по поводу передачи Комитета. 7 декабря на квартире М. Григорьева состоялось объединенное совещание радикальной части Комитета под председательством С. Ольденбурга (присутствовали Г. Бартольд, К. К. Бауэр, М. Булгаков, В. Вознесенский, М. Волькенштейн, А. М. Калмыкова, В. В. Каррик, М. А. Лозина-Лозинский, А. А. Никонов, князь В. Оболенский, А. Н. Потресов, М. И. Туган-Барановский, А. Стасов, Г. А. Фальборк, В. И. Чарнолуский и др.; после продолжительных прений принято решение выразить протест против передачи Комитета грамотности в общем собрании Комитета, причем, по сведениям А. А. Никонова и К. К. Бауэра, более 200 человек «уже изъявили желание участвовать в протесте») . На заседании Совета Комитета грамотности 23 декабря 1895 г. были заслушаны заявления всех комиссий и 265 членов о выходе из состава Комитета. В объяснениях, представленных Советом министру народного просвещения, подчеркивалось, что Комитет грамотности с передачей его государственной структуре утратил характер самостоятельного учреждения, «а потому не способен к плодотворной работе силами частных лиц» .
Тактика «протеста» окончилась неудачей. 12 марта 1896 г. был утвержден разработанный Министерством народного просвещения устав Петербургского и Московского обществ грамотности, согласно которому любые действия Общества грамотности могли осуществляться только с разрешения министра просвещения, он же назначал должностных лиц. Ранее в Комитете грамотности все должности были выборными. Новый устав и передача Комитета грамотности ВЭО в ведение Министерства народного просвещения вызвали протест в стране. Почти все члены Комитета отказались войти в состав нового общества. Публично заявили о несогласии с решением правительства «Общество друзей русской свободы» и его орган, журнал «Свободная Россия», издававшийся в Лондоне на английском языке ; Л. Н. Толстой в «Письме к либералам» советовал продолжать борьбу и не бояться репрессий .
Таким образом, активные члены Комитета грамотности ВЭО действовали в полном соответствии с тактическими принципами земского либерализма того периода, что проявилось в разработке петиции протеста на «высочайшее имя», в периодических нерегулярных собраниях отдельных членов Общества. Под влиянием революционного движения тактика изменялась в сторону некоторого полевения, что выражалось в расширении контактов левых земцев - членов ВЭО с интеллигенцией, в проведении совместных совещаний с представителями либеральной и либерально-народнической печати.
Энергичная работа Комитета грамотности в 1891-1895 гг., особенно деятельность ВЭО в голодный 1891 г., привлекли к Обществу внимание широких слоев русского общества и способствовали активизации общественного мнения.
К началу XX в. назрела острейшая необходимость модернизации политической системы, что являлось одним из непременных условий формирования гражданского общества. Составными элементами этого процесса должны были стать включение все более широких слоев населения в политический процесс, установление демократических свобод и изменение способов легитимации власти.
Источники
1. Веселовский Б. Б. Императорское Вольное экономическое общество и земские учреждения // Вестник сельского хозяйства. 1915. № 51-52.
Личность. Общество. Государство
2. Стенографический отчет прений по продовольственному вопросу в Общем собрании ВЭО // Труды ВЭО. 1898. Т. 1. Кн. 3. С. 29.
3. Протоколы заседания Статистической комиссии при III отделении ВЭО, 24 мая 1894 г. // Труды ВЭО. 1895. Т. 2. Кн. 5.
4. Шипов Д. Н. Воспоминания и думы о пережитом. М.: [М. и С. Сабашников], 1918. 592 с.
5. РГИА. Ф. 91. Оп. 2. Д. 114. Л. 5об. Д. 200.
6. Протопопов Д. Д. История С.-Петербургского комитета грамотности. СПб.: Изд. Вольного экон. об-ва, 1898. 370, XIV с.
7. Левандовский А. А. Кружок Ф. Ф. Ольденбурга: (из истории либерального движения 80-х годов XIX века) // Проблемы истории СССР. Вып. 6. М.: Изд-во МГУ, 1977. С. 166-183.
8. Гревс И. М. Воспоминания о кружке Ф. Ф. Ольденбурга // Былое. 1921. № 16. С. 137-166.
9. ГАРФ. Ф. 102. ДП-Ш. 1893. Д. 635. Л. 34. ДПЛУ Д. 133. Т. 6. Ф. 601. Оп. 1. Д. 1025.
10. В. Б-ъ (Бартенев В. В.) Воспоминания петербуржца о второй половине 80-х годов // Минувшие годы. 1908. № 10. С. 176-193.
11. ГАРФ. Ф. 102. ДП-Ш. Д. 635.
14. РГИА. Ф. 1101. Оп. 1. Д. 889.
15. К истории Вольного экономического общества. СПб., 1907.
16. ФальборкГ. А. Всеобщее образование в России. М.: Тип. т-ва И. Д. Сытина, 1908. 212 с.: табл.
17. ГАРФ. Ф. 102. ДП-Г^ Д. 133. Т. 6.
18. РГАЛИ. Ф. 40. Оп. 1. Д. 33.
19. РГИА. Ф. 91. Оп. 1. Д. 198.
20. ГАРФ. Ф. 1732. Оп. 1. Д. 645.
21. ГАРФ. Ф. 102. ДП-Ш. 1890. Д. 332. Т. 4.
22. ОР ГПБ им. М. Е. Салтыкова-Щедрина. Ф. 163. Д. 384.
Гриценко Наталия Федоровна - доктор исторических наук, профессор, заведующая кафедрой истории России, государства и права (ИРГиП) МИЭТ. E-mail: [email protected]
Обозрение фонда
Рукописи и оттиски работ: "Крепостные крестьяне при Екатерине II" (1876), "Сельский священик во второй половине XVIII века" (1877), "Крестьянский вопрос в России в XVIII и первой половине XIX вв." (1888) и др.; биографические очерки о А.И. Скребницком и И.М. Сибирякове; лекционные курсы и подготовительные материалы к лекциям по истории русского крестьянства и освободительного движения ХУШ-Х1Х вв., отечественной истории ХУШ-Х1Х вв.; фрагменты и копии архивных материалов по истории внешней политики России конца ХУШ - начала Х1Х в., русского масонства, движения декабристов и петрашевцев; библиографические указатели к трудам В.И. Семевского.
Биографические документы (похвальные листы, свидетельства, извещения о награждениях), отчет о научных занятиях (1873), прошения о допущении к чтению лекций и работе в архивах (1878-1912), наградные документы, юбилейно-поздравительные адреса и коллективные приветствия, подписанные А.М. Горьким, В.Г. Короленко, М.Н. Покровским и др. (1899-1914).
Документы семейного архива: автобиографические записки (1876-1886), письма (1890-1891), духовное завещание (1888) М.И. Семевского (брата); письма И.Е. Репина художнику С.В. Яблоновскому (1913); семейная переписка Семевских (1865-1903).
Письма В.И. Семевского к А.А. Кизеветтеру, С.П. Мельгунову, П.Б. Струве, И.Д. Сытину и др.
Письма В.И. Семевскому от Н.Ф. Анненского, Н.А. Бердяева, В.Л. Бурцева, С.А. Венгерова, М.А. Дьяконова, Р.В. Иванова-Разумника, П.Н. Милюкова, С.Ф. Ольденбурга, И.Е. Репина, Е.В. Тарле и др.
Коллекция подлинных исторических документов ХVIII-ХIХ вв.: масонские рукописи культового содержания, месяцеслов ХVIII века, орденские документы Д.М. Волконского (1803) и др.
Свернуть
Историческая справка
Семевский Василий Иванович (1848/1849, Полоцк - 1916, Петроград) -
историк, политический и общественный деятель
Семевский Василий Иванович родился 25 декабря 1848 г. (6 января 1849 г.) в г. Полоцк (ныне Витебской области). Брат Михаила Ивановича Семевского (1837-1892), историка, журналиста, основателя и издателя-редактора журнала "Русская старина", автора трудов по истории России XVIII - начала XIX вв. По окончании 1-ой петербургской классической гимназии, поступил в Медико-хирургическую академию. Проучившись два года, перешел на историко-филологический факультет Петербургского университета. Окончил Петербургский университет в 1872 г. Будучи студентом, занялся изучением истории русского крестьянства. Свою первую научную статью "Крепостные крестьяне при Екатерине II" опубликовал в историческом журнале "Русской Старина" за 1876 г. В 1881 г. получил магистерскую степень в Московском университете за диссертацию "Крестьяне при Екатерине II".
В 1882-1886 гг. - приват-доцент Петербургского университета, читал лекции по социально-экономической истории России. В 1886 г. отстранён от преподавания в университете по причине "неблагонадежности", много лет вёл занятия со студентами на дому.
В 1889 г. защитил в Московском университете докторскую диссертацию "Крестьянский вопрос в XVIII и первой половине XIX века", за которую Академия наук присудила Уваровскую премию, а Вольное экономическое общество - большую золотую медаль. Используя критический анализ исторических источников, большей частью рукописных, В.И. Семевский дал глубокую характеристику отношений законодательства, литературы, общества и народа к вопросу об уничтожении крепостного права.
В 1891 г. занялся изучением истории и современного положения рабочих на сибирских золотых промыслах и с этой целью совершил путешествие в Сибирь до Якутской области включительно, работал в архивах, собирал материалы для своего будущего труда. В 1898 г. этот труд вышел в свет под заглавием "Рабочие на сибирских золотых промыслах".
Активно участвовал в общественной жизни, в протестах петербургской интеллигенции против репрессивных мер самодержавия. В январе 1905 г. подвергся кратковременному аресту. В 1905 г. - председатель Комитета помощи освобожденным узникам Шлиссельбурга, член Комитета по оказанию помощи политссыльным. С 1906 г. - член народно-социалистической (трудовой) партии. Участвовал в создании историко-литературного либерального журнала "Голос минувшего", издававшегося в Москве с 1913 по 1923 г.; был одним из его редакторов.
В.И. Семевский был историком либерально-народнического направления. Изучал историю крестьянства, рабочего класса, освободительного движения в России, декабристов и петрашевцев. Его работы написаны с демократических позиций, с привлечением огромного фактического материала.
Помимо упомянутых научных работ, В.И. Семевский выступал со статьями популярного и публицистического характера в разных периодических изданиях. Главные из них: "Литература Екатерининского юбилея" ("Русская Старина", 1874, № 4), "Княгиня Екатерина Романовна Дашкова" (там же, т. IX, стр. 407 - 430), "Александр Григорьевич Ильинский", некролог ("Русская Старина", 1878, т. XXI), "Крестьяне вотчин духовенства во второй половине XVIII в." ("Русская Мысль" 1881, № 9, 10), "Домашний быт и нравы крестьян во второй половине XVIII в." ("Устои", 1882, № 12), "Пожалование населенных имений при императоре Павле" ("Русская Старина", 1882, № 12), "Н.И. Костомаров, 1817 - 1885 г.", историко-биографический очерк ("Русская Старина", 1886, т. XLIX, стр. 181 - 212), "Василий Иванович Водовозов", биографический очерк ("Вестник Европы", 1887, № 11 и 12); "Н.Д. Хвощинская-Заиончковская" ("Русская Мысль", 1890, № 10, 12)"Несколько слов о В.Н. Каразине" ("Вестник Европы", 1893, № 2), "Крепостное право и крестьянская реформа в произведениях М.Е. Салтыкова" ("Сборник правоведения и общественных знаний", 1893, т. I), "Крупное пожертвование в пользу рабочих" ("Русские Ведомости", 1894, № 97), "Н.М. Ядринцев" ("Русская Мысль", 1895), "Необходимость отмены телесных наказаний" ("Русская Мысль", 1896, № 2, 3), "Притязания золотопромышленников" ("Русские Ведомости", 1895, № 7), "Из истории общественных течений в России в XVIII в. и первой половине XIX в." ("Историческое Обозрение", т. IX).
В 1765 году Указом ее императорского величества Екатерины II была сформирована старейшая общественная организация - Вольное Экономическое Общество. Оно было независимым от Правительства, именно потому и именовалось Вольным. Особое положение и права организации подтверждал каждый преемник Екатерины II при своем восшествии на престол. И даже более того, довольно часто Вольное Экономическое Общество получало внушительные суммы из казны на реализацию своих идей.
Цель Вольного Экономического Общества
У истока образования организации стояла целая группа придворных, представлявших интересы либерально настроенных дворян и ученых, возглавляемая М. В. Ломоносовым. На то время эти люди выдвигали весьма революционные идеи:
- Развитие монетарного хозяйства.
- Рост промышленного производства.
- Отмена крепостного права.
Правда, правившая тогда, не поддержала их. И только Екатерина II позволила начать реализацию проекта и всячески его поощряла. Вольное Экономическое декларировало первичность интересов государства, которое должно развиваться, опираясь на эффективную хозяйственную деятельность.
Начало работы
И вот в далеком 1765 году, наконец-то, был принят Учреждение Вольного Экономического Общества способствовало решению задач по "приращиванию народного благополучия в государстве за счет приведения хозяйствования в лучшее состояние". Первым делом стало проведение конкурса среди 160 специалистов, представлявших различные государства. Основной темой стало распределение права на землю владельцев для принесения максимальной пользы своей стране.
Основные заслуги ИВЭО перед Империей
Создание Вольного Экономического Общества имело огромное значение для государства. Среди заслуг организации как перед царствующей династией, так и перед народом страны следует отметить:
- Инициацию отмены крепостного права.
- Всеобщее начальное образование.
- Начало работы статистических комитетов.
- Закладку первых сыроваренных заводов.
- Распространение и популяризацию новых видов и сортов различных культурных растений (в частности, картофеля и прочих).
Издательская и просветительская деятельность
Свои труды по интенсификации сельскохозяйственного производства, увеличению промышленной мощи государства и многим другим тематикам члены организации старались донести до как можно более широких масс населения. Вольное Экономическое Общество России издавало как монографии, так и периодические издания. Библиотека организации состояла из почти двухсот тысяч монографий, а в коллекции земских изданий насчитывалось более сорока тысяч экземпляров брошюр и книг. В разное время являлись такие крупные мыслители Российской империи, как А. М. Бутлеров, Г. Р. Державин, Д. И. Менделеев, Н. В. Верещагин, П. П. Семенов-Тян-Шанский, В. В. Докучаев, А. и Л. Эйлеры, А. С. Строганов, В. Г. Короленко, Л. Н. Толстой, А. А. Нартов, А. Н. Сенявин и много других.
Вклад в оборону страны
Первая мировая война заставила мобилизовать все, что было у Российской империи. Не осталось в стороне и Вольное Экономическое Общество. В его структуре в Москве было создано особое подразделение для нужд войск - Военторг. В его задачи входило обеспечение офицеров, которые принимали непосредственное участие в боевых действиях, различными товарами по сниженным ценам.
Крах и возрождение
Деятельность структур ИЭВО была сильно подорвана мировой войной и последующими революциями. А после событий 1917 года организация экономистов России прекратила свое существование. Возобновилась работа лишь спустя многие годы. В семидесятые годы прошлого столетия началось восстановление общественного объединения ведущих экономистов. В это время вновь возникла необходимость в улучшении хозяйственной деятельности государства. Именно тогда экономисты организовали свою собственную организацию - НЭО. Вновь образовавшееся Сообщество выполняло работу по всей стране. Уже в конце восьмидесятых произошло преобразование НЭО. Оно стало называться "Всесоюзное экономическое сообщество".
Современная деятельность ВЭО
В начале девяностых годов произошло знаменательное событие. Организация экономистов России снова вернула себе бывшее историческое название. Теперь она стала называться Вольным Экономическим Обществом России. Большой вклад в восстановление работы организации сделал профессор Попов. Сегодня ВЭО функционирует в каждом регионе России. В этой организации работают тысячи ученых и различных специалистов. ВЭО стремится использовать исторический опыт, чтобы выполнять основную роль в понимании проблем, которые стоят перед народным хозяйством страны. Организация преследует цели подъема российского предпринимательства. Эта многочисленная армия ученых-экономистов, административных работников должна найти новый подход к решению насущных экономических проблем развития страны.
Исследования
Организация занимается крупными научными программами. Самые известные из них:
Современные Издания ВЭО
В России организация снова начала выпускать "Научные труды". За первые три года деятельности было напечатаны 4 тома, которые посвящены самым актуальным проблемам отечественной экономики. В "Научных трудах" печатаются статьи самых России. ВЭО также выпустило:
- Аналитические и информационные публикации.
- "Экономический вестник России".
- Ежемесячник "Былое: история и опыт хозяйствования".
Возрождение смотров
С помощью активной деятельности ВЭО была восстановлена традиция проведения различных национальных конкурсов. Правительство Москвы и ВЭО в конце 90-х годов провели смотры, в которых приняли участие молодые ученые, множество студентов и учащихся. Было рассмотрено две темы: "Россия и начало XXI века", а также "Москва - основа экономического развития страны". Находясь в составе Международного Союза, объединившего работников хозяйственной отрасли, ВЭО выполняет работу по улучшению интеграционных связей страны в сложившейся системе.
Разработки ВЭО
Среди многочисленных работ особо можно выделить несколько:
- Занятость населения, проблемы безработицы.
- Инвестиции, финансы и возможность денежных вложений.
- Дальнейшее улучшение банковской системы.
- Каспийское море: проблемы, выбор направлений и приоритетных решений.
- Экологические проблемы.
- Повышение экономического роста.
Все предлагаемые работы ВЭО поддерживает и одобряет Президент и Правительство РФ.
Вольное экономическое общество - старейшее из ученых обществ России. Учреждено в 1765 г., как кажется, по почину императрицы Екатерины II, что видно по первому составу членов общества, близко стоявших ко двору государыни. Цель общества заключалась в распространении среди народа полезных и нужных для земледелия и домостроительства знаний, в изучении положения русского земледелия и условий хозяйственной жизни страны, а также положения сельскохозяйственной техники в западноевропейских государствах. В первый период существования общества были поставлены на очередь вопросы, которые обсуждаются и в настоящее время: учреждение запасных магазинов для продовольствия крестьян, введение общественных запашек и т. п. Сама возбудила вопрос о выгодах форм землевладения (общинной и частной) и о преимуществах для сельского хозяйства свободного и крепостного труда, вызвавший целую литературу (см. полный разбор ее в 1 т. соч. Вольное экономическое общество И. Семевского: "Крестьянский вопрос в России в XVIII и первой половине XIX вв."). В продолжение своего существования Вольное экономическое общество Э. О. успело проявить энергичную , направленную к достижению намеченной в уставе цели. Ему принадлежит почин по собиранию сведений об экономической жизни России. Составленная им программа, с самыми разнообразными вопросами, рассылалась частным лицам и учреждениям. Полученные ответы представляют весьма материал для сравнения не только приемов ведения хозяйства того и текущего времени, но также экономического положения разных местностей России. Рассылка программы и собирание сведений продолжались в течение трех царствований. В царствование Николая I, по поводу изменчивости цен на хлеб, отчего терпели землевладельцы, Вольное экономическое общество экономическое общество, по почину С. а, обратило внимание на этот вопрос и издало "Свод мнений о средних ценах на хлеб" (1847 г.). Собирались обществом сведения и о состоянии хозяйства в иностранных государствах. Самый же крупный факт в деятельности общества по исследованию русской сельскохозяйственной жизни - совместная с географическим обществом посылка экспедиций для изучения хлебной торговли и производительности в России (см. "Труды" этих экспедиций). Когда (1876 г.) возник вопрос об исследовании чернозема, как производительной силы, и его распространении, общество издало сочинение Вольное экономическое общество Вольное экономическое общество а: "Русский чернозем". Для выяснения вопроса о почвах России при е возникла "почвенная комиссия". Вольное экономическое общество экономическое общество, стремясь распространять в среде землевладельцев полезные сведения о сельском хозяйстве и разных отраслях его, издало более 160 сочинений, как оригинальных, так и переводных, касающихся преимущественно сельского хозяйства. Помимо этого, оно издавало и издает периодические издания: "Труды Вольное экономическое общество экономического общества" (см.) и др. С целью издания народной сельскохозяйственной библиотеки собран так называемый мордвиновский капитал, достигший в настоящее время 43000 руб. принимало меры к распространению культуры полезных растений (картофеля, хлопка и др.), к улучшению льна и конопли. Предпринятая им организация продажи семян не имела успеха. Оно занималось улучшением русского скота, содействовало развитию и молочного хозяйства, затратив на это дело, в 1860-х гг. (по призыву Н. Вольное экономическое общество а), до 10 тыс. руб. О пчеловодстве оно заботилось уже при императрице Екатерине II, но в особенности много сделало по этому вопросу благодаря знаменитому химику А. М. у, сумевшему заинтересовать многих изданием "Пчеловодного листка" (см.). богатой библиотекой общества, состоящей более чем из 26 тыс. томов сочинений экономического и сельскохозяйственного характера, для всех доступно. Общество устраивало сельскохозяйственные выставки, премировало выдающихся деятелей в области сельского хозяйства, принимало и принимает меры к распространению оспопрививания (израсходовано по 1890 г. на это 74 тыс. руб.), устраивало публичные лекции. В стенах его постоянно читаются доклады по животрепещущим вопросам народного и сельского хозяйства.
Вольное экономическое общество Э. общество, по новому уставу (1872 г.), делится на три отделения: первое - сельскохозяйственное, второе - технических сельскохозяйственных производств и земледельческой механики и третье - политической экономии и сельскохозяйственной статистики. При обществе состоит комитет грамотности (см. это слово). Во главе Вольного экономического общества стоит избираемый членами его президент, а во главе отделений - избираемые ими председатели. В общем собрании ствует президент. Заведует делопроизводством избираемый обществом секретарь, избираются также и члены совета. Места президента, председателей и др. занимали в Вольное экономическое общество Э. обществе многие выдающиеся лица, как, например, известный государственный человек Н. С. , К. Д. , А. М. Бутлеров и др. Как , так и частные лица оказывали Вольное экономическое общество Э. обществу пособия и пожертвования, благодаря чему в настоящее время Вольное экономическое общество экономическое общество является самым богатым из всех ученых обществ России: оно имеет ценное имущество (дом, и проч.), оцененное в 185 тыс. руб., и денежный капитал, помещенный в % бумагах, стоимостью в 373 тыс. руб.
См. "История Вольное экономическое общество Э. О. с 1765 до 1865", составленная по поручению общества секретарем его А. И. м (1865); "Исторический очерк двадцатипятилетней деятельности ского Вольное экономическое общество экономического общества с 1865 до 1890 гг.", составленный А. Н. м (1890).
Вольное экономическое общество .
Education in Great Britain - Образование в Великобритании (5), устная тема по английскому языку с переводом
Иван петрович павлов, открытия
Мария значение имени - характер и судьба