Как было 100 лет назад. Художник, похоже, предполагал, что книги можно будет прослушать в библиотеке. Что ж, у нас есть аудиокниги, но надобности идти в библиотеку нет. Устройство для хорошей погоды. Да, разгонять облака мы умеем

Петроградские события Февральской революции оставили в тени то, что происходило в других городах Российской империи. В том числе, в Москве. Что же произошло сто лет назад в «златоглавой», смотрите в материале «Йода».

Москва встречала февраль 1917 года с запретом сдобного. По приказу командующего войсками московского военного округа, мак, орехи, изюм нельзя было добавлять в хлеб, а изготовление тортов, пирожных, печенья, баранки, крендели вовсе полностью запрещались.

Из-за экономии муки, пекли только обычный хлеб, в том числе, французские булки. Мировая война шла уже два с половиной года, постепенно лишая не только жизни воинов, но и бытового комфорта в тылу.

К концу месяца проблемы с хлебом привели к очередям около магазинов. С 1 марта вводились карточки на чёрный и белый хлеб, а также муку. Московские рафинадные заводы встали из-за отсутствия топлива. Это привело к ограничениям продажи сахара, который и без того был по карточкам.

Москва как второй город империи, а не первый, следовал за Петроградом и Государственной думой. Там принимались решения и происходили события, которые в Москве из-за несовершенства связи узнавали с опозданием. Когда в столице 28 февраля уже был сформирован Временный комитет Госдумы и вовсю шли столкновения, в «белокаменной» люди только начинали выходить на улицы, а рабочие бастовать.

Первое управление коменданта московских войск в Городской думе // Журнал «Искры»

1 марта на улицы вновь вышли тысячи людей. Они отмечали революцию. В тот же день были арестованы московский градоначальник Вадим Шебеко и командующий войсками Московского военного округа Иосиф Мрозовский. Оба вскоре были уволены с мундиром и пенсией.

Власть в городе перешла Комитету общественных организаций и командующему войсками московского военного округа. Состав Комитета общественных организаций формировался из представителей 23 объединений, начиная с Городской думы и земств. Возглавил его врач и бывший гласный Городской думы Николай Кишкин, который занимался хозяйственными вопросами.

Параллельно создавались Московский Совет рабочих депутатов и отдельно от него Совет солдатских депутатов. Совет рабочих депутатов состоял преимущественно из эсеров и меньшевиков и с середины марта располагался в здании генерал-губернаторства на Скобелевской (Тверской) площади.

В ночь на 2 марта Николай II отрёкся от престола, на следующий день это сделал великий князь Михаил Александрович. Москва продолжала праздновать.

Выступление Виктора Ногина у Городской думы 1 марта 1917 года

На Воскресенской площади стотысячная толпа. Порядок изумительный - единодушие не нарушается никем. Серые шинели, чуйки, различные пальто, но - душа одна и чудится, - слышно биение общего сердца. Проходят студенты …ского института.

- «Вперед, вперед, рабочий народ…» […]

В воздухе треск пропеллера… Аэроплан планирует над Кремлем, пишет восьмерку, показывая выкрашенный в красный цвет руль глубины.

- Наш, наш! Ура!

У театрального сквера большая группа татар и сарты.

- Аллах! Шюкюр Алла!

Молитвенно складывая руки, что-то шепчет в чалме. […]

У освещенного подъезда Думы кто-то читает последние известия из Петрограда.

Баба в тулупе спрашивает кондурктуршу трамвая:

- А наш-то? Где он, блаженненький?

- Наш-то? К Вильгельму должно поехал чай кушать!

Одно из значимых революционных событий в Москве - освобождение заключенных из тюрем. Тех, кто был осужден по «политическим» делам, освобождали при поддержке восторженной толпы. Им давали чистую одежду, пособие и временный приют.

Среди освобождённых были и известные до сих пор личности: например, из Бутырской тюрьмы были освобождены Феликс Дзержинский и Нестор Махно. Вместе с политическими по амнистии освободились и чистые уголовники. В Москве таких было около двух тысяч.

2 марта прошло первое заседание нового состава Городской думы. На него из Петрограда прибыл назначенный министр юстиции и будущий глава Временного правительства Александр Керенский.

Желавших попасть на заседание было такое количество, что едва ли не впервые за полвека существования московского общественного самоуправления публику впускали по билетам_.

Заседанию предшествовали торжественное молебствие по случаю вступления в исполнение обязанностей нового состава думы, а затем приведение этого состава к присяге по новой формуле. После приветственной речи М. В. Челнокова (прим. - председатель Гордумы) и ответа А. Е. Грузинова говорил А. Ф. Керенский_.

Господин городской голова, - сказал А. Ф. Керенский. - Временное правительство, волею народа избранное по почину Государственной Думы, обладающее полной властью, повелело мне явиться сюда и низко поклониться Москве (министр делает низкий поклон городскому голове), а в лице ее и всему русскому народу и заявить, что все силы и жизнь нашу мы отдадим на то, чтобы власть, врученную нам народным доверием, довести и передать до единой верховной власти - учредительного собрания_.

Александр Грузинов (справа на коне) принимает парад 4 марта 1917 года на Красной площади

4 марта на Красной площади прошёл парад, который принимал полковник-артиллерист Александр Грузинов, в ходе революции ставший главным московским военным. Он способствовал переходу войск на сторону революции. Затем его назначили командующим войсками Московского военного округа. Причём парад он принимал ещё до этого официального назначения. Грузинов пробудет на должности до апреля, когда подаст в отставку из-за конфликта со своим штабом.

Парад 4 марта 1917 года на Красной площади // ТК «Культуры»

На кадрах хроники видно, что участники парад шли по направлению от собора Василия Блаженного. Командующие располагались со стороны здания верхних торговых рядов. В воздухе в параде поучаствовали аэропланы. Авиатор Адам Габер-Влынский бросил на площадь цветы, которые по легенде отправились в руки Грузинову.

До 1930-х годов памятник Минину и Пожарскому стоял около верхних торговых рядов, а не собора Василия Блаженного. Это было популярное место для патриотических митингов.

Духовенство на параде 4 марта 1917 года на Красной площади // ТК «Культура»

Духовенство из соборов и монастырей московского Кремля тоже участвовало в церемонии. Они провели торжественный крестный ход. Православная церковь тогда быстро поддержала Временное правительство и велела служить о нём молебны.

В отличие от Петрограда, в Москве революция прошла почти бескровно: трое погибших рядовых из военной школы шоферов и мотоциклистов при не до конца выясненных обстоятельствах у Большого Каменного моста, один рабочий-большевик, убитый в толпе у Яузского моста помощником пристава. Это не сравнить с 1,3 тысячи раненых и погибших в столице и тем, что произойдёт на московских улицах в октябре.

Владимир Дуров на митинге у Малого театра // ГЦМСИР, Госкаталог.рф

12 марта 1917 года - праздник революции. Его отмечали по всей стране. В Москве сотни тысяч людей вышли на улицы. Многие несли флаги и транспаранты. Циркач Владимир Дуров пошёл дальше и поучаствовал в провозе гроба с надписью «старый режим».

Лозунги демонстрации 12 марта: «Да здравствует свобода!», «Да здравствует учредительное собрание!», «Восьмичасовой рабочий день!», «Да здравствует демократическая республика!», «Все для победы и свободы!», «Больше снарядов в окопы!», «Память борцам за свободу, за светлое будущее России!», «Свобода народов», «Дорогу женщине!», «Да здравствует женское равноправие!», «Без победы не может быть свободы!», «Да здравствует социализм!», «Да здравствует свободная наука!», «Долой войну!», «Долой Вильгельма, да здравствует революция в Германии!», «Братство, равенство, свобода!», «8-ми часовой рабочий день!».

К 11 часам утра - сборному часу - все центральные площади покрыты сотнями тысяч народа. Шествие открывает отряд солдат с винтовками на плечах. Впереди идут офицеры-командиры отряда и с ними два солдата несут большое красное знамя. […] Красные ленты, словно капли крови, всюду мелькают в толпе. Толпа поет то бравурную «Марсельезу», то минорный и грустный «Похоронный марш».

В один день и время шли люди разных национальностей, политических взглядов. Они надевали и национальные костюмы, и общепринятые в те дни красные банты. Выступали те, кто против войны, и те, кто за войну до победного конца.

Демонстранты делились не только по политическим предпочтениям. Отдельные профессиональные группы, например, пожарные, кондукторы или работники типографий шли своими группами. Они несли знамёна и выкрикивали лозунги, близкие к их проблемам. Особенно выделялись солдаты и студенты, носившие форму.

Чёрно-белые фотографии не передают красный цвет. Именно он был главным во время революционных событий. Тогда он ещё не ассоциировался с коммунистами. Красные банты и флаги были признаком поддержки народной власти.

Главные враги народа в те дни - жандармы, приставы, провокаторы и агенты полиции. К середине 1 марта в Москве были арестованы 1000 силовиков. Сначала их содержали в здании Городской думы. Железнодорожных жандармов сразу отпустили, так как они поклялись верности новому правительству.

В Петрограде бывали случаи, что жандармов приходилось переодевать, чтобы спасти от взволнованной толпы. В Москве к ним относились спокойнее. Место жандармов на улицах заняли народные милиционеры, состоявшие, в основном, из студентов и, покинувших расположение армии, солдат.

Февральская революция сопровождалась свержением не только монархии, но и её символов. Фигуры двухглавых орлов снимали со стен и крыш, вместо «Боже, Царя храни» в качестве гимна исполняли «Рабочую Марсельезу», а императорские учреждения переименовывали.

Большой и Малый театры после падения монархии перестали быть Императорскими. Они получили статус государственных.

Журнал «Искры»:

13 марта при торжественной обстановке открылись московские Государственные театры. Как в Большом, так и в Малом театре занавес поднялся под звуки «марсельезы». На сцене на фоне декорации, изображающей лазурное небо с ярко горящим солнцем - прекрасная женщина с разорванными кандалами в руках. Это - «Освобожденная Россия» (А. А. Яблочкина). Рядом с нею А. Е. Грузинов, представитель армии_.

Вокруг плеяда русских писателей: Пушкин, Лермонтов, Грибоедов, Гоголь, Некрасов, Достоевский, Толстой; тут же Чернышевский, Белинский, Писарев, Добролюбов; сидит, скрестив руки, Бакунин; стоит Петрашевский; опустив голову, глубокую думу думает Шевченко; в черном платье Перовская; а вокруг них изможденные лица в серых арестантских халатах… Дальше в мундирах александровских времен - декабристы, и среди них княгиня Волконская, княгиня Трубецкая.

Дальше - студенты, крестьяне, солдаты, матросы, рабочие, представители всех классов и народностей России… Теперь все они победно поют «марсельезу». Впереди этой живой картины стоит комиссар московских Государственных театров князь А. И. Сумбатов. Публика рукоплещет. У многих на глазах слезы_.

27 марта в Москву приехала Екатерина Брешко-Брешковская - популярный герой прессы тех месяцев. Её называли «бабушкой русской революции». Брешко-Брешковская была на тот момент революционеркой с 45-летнем стажем, одной из лидеров партии эсеров. Отбывала вторую по счёту ссылку, но как политическая была освобождена амнистией, объявленной её однопартийцем Керенским.

В 1918 году она эмигрирует, не приняв власть большевиков, и её имя в России перестанет быть популярным символом.

Празднование революции продолжалось в Москве до конца марта.

Ребята, мы вкладываем душу в сайт. Cпасибо за то,
что открываете эту красоту. Спасибо за вдохновение и мурашки.
Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте

Будущее всегда вызывало у людей любопытство. Вряд ли кто-то из нас отказался бы узнать, что ждет человечество спустя несколько десятков, а то и сотен лет. Вот и наших предков занимал тот же вопрос. Они пытались предположить, как будет выглядеть мир будущего - тот, в котором сейчас живем мы с вами. Насколько близки они были к истине, судите сами.

сайт предлагает посмотреть на иллюстрации художников прошлого о нашем времени.

1. В 1900 году немецкая фабрика шоколада выпустила открытки с «предсказаниями» о том, как будет выглядеть мир в 2000 году. По их мнению, в начале XXI века у людей не должно быть проблем с хождением по воде

2. А у каждого человека должны быть собственные крылья

3. А это уже, пожалуй, общественный транспорт. Любопытно, что мода будто бы застыла и совсем не изменилась за 100 лет

4. Нам пора бы научиться передвигать дома туда-сюда

5. Гибрид поезда и корабля. До такого мы пока не дошли

6. Событие, которое происходит в одном месте, люди видят совершенно в другом. Хм, что-то напоминает. Например, прямую трансляцию по ТВ или онлайн

7. Колпак над городом. И никакая непогода не испортит настроение. Очень удобно, но нам, увы, неподвластно

8. Движущиеся тротуары в городах? Нет, такого у нас нет

9. Устройство для хорошей погоды. Да, разгонять облака мы умеем

10. В начале XX века француз Жан-Марк Коте и другие художники предложили свое видение родной страны в наше время. Вот, например, летающие пожарные

12. В нашем мире, конечно, многое автоматизировано. Но парикмахеры по-прежнему справляются вручную

14. Оркестр-робот? Ну уж нет, хотя бы в музыке должна оставаться человеческая душа

15. Люди думали, что знания можно будет без труда «закачать» себе в мозг. У нас, конечно, есть интернет, но все же этот процесс не так уж прост

16. Из-за бешеного развития технологий многие дети будущего никогда вживую не увидят лошадь. Грустно это признавать, но, кажется, наши предки были недалеки от истины

17. Французский карикатурист Альбер Робида интересовался футуристической темой и нарисовал несколько иллюстраций. Например, этот мужчина, похоже, слушает музыку в наушниках

18. Художник, похоже, предполагал, что книги можно будет прослушать в библиотеке. Что ж, у нас есть аудиокниги, но надобности идти в библиотеку нет

19. А так, по мнению иллюстратора, должна была выглядеть мода в 1952 году

Бонус

В 1914 году московская кондитерская фабрика «Эйнем» выпустила карточки с изображением Москвы 2114–2259 годов. Вот как, по мнению наших предков, будет выглядеть мир еще через пару веков

Вот что было написано на карточке с обратной стороны: «Красивая ясная зима 2259-го года. Уголок „старой“ веселящейся Москвы, древний „Яр“ по-прежнему служит местом широкого веселья москвичей, как было и при нас 300 с лишним лет тому назад. Для удобства и приятности сообщения Санкт-Петербургское шоссе целиком превращено в кристально-ледяное зеркало, по которому летят, скользя, изящные аэросани . Тут же на маленьких аэросалазках шмыгают традиционные сбитенщики и продавцы горячих аэросаек . И в XXIII веке Москва верна своим обычаям».

«Зима такая же, как и при нас 200 лет назад. Снег такой же белый и холодный. Центральный Вокзал Земных и Воздушных Путей Сообщения. Десятки тысяч приезжающих и уезжающих, все идет чрезвычайно быстро, планомерно и удобно. К услугам пассажиров - земля и воздух . Желающие могут двигаться с быстротою телеграмм».

«Лубянская площадь. Синеву неба чертят четкие линии светящихся аэропланов, дирижаблей и вагонов воздушной дороги . Из-под мостовой площади вылетают длинные вагоны Московского Метрополитена , о котором при нас в 1914-м году только говорили. По мосту над Метрополитеном мы видим стройный отряд доблестного русского войска, сохранившего свою форму еще с наших времен...»

Как вы считаете, не разочаровали ли мы предков? А как вы представляете себе будущее?

Пересмотр истории неизбежен, неотвратим, иногда спасителен. Чаще непредсказуем. История не спрашивает и не просит - она идет своим ходом, меняя галсы и отчеркивая этапы, а мы, участники (и жертвы) ее кульбитов, угадываем меняющийся смысл.

Пересматриваем.

Когда я восстанавливал биографию моего отца, без вести пропавшего на фронте, я ни о какой Истории не думал. Я искал следы. Искал силы, вырвавшие отца из родной донской станицы и определившие почти по Шолохову судьбу его большой семьи. И только по ходу поисков я почувствовал, как в жизни отца менялись цели его переездов и переобучений. Неостановимо менялись - от военного времени к мирной передышке и от мировой революции к готовности умереть за одну, отдельную, строившую коммунизм страну.

То есть за Родину.

Мне говорили, что я пересматриваю Историю. Я тихо соглашался. Без апломба. Без смены вывесок. Что со страной, то и с моим отцом. А значит, и со мной.

Если же копнуть поглубже, то и с дедом.

Сегодня Историю продолжают скрупулезно взвешивать. Но почему так громко? Памятники сносят! Города переименовывают! Войну перевоевывают! Не немцы, которым это вроде бы по резону. А поляки, украинцы. Пересматривают чуть не каждый шаг (бой) Красной армии, идущей от Киева к Варшаве и дальше на Берлин. Пересматривают все: цели, роли...

Люди, знающие войну по учебникам, возмущаются, люди, заставшие войну и помнящие ее, готовы махнуть рукой.

Потому получив приглашение на пресс-конференцию, я был так заинтригован и озадачен. В выставочном комплексе Государственного исторического музея - в зале, где при царизме заседала Московская городская дума, - представили проект "1917. Свободная история". По словам авторов, "что-то вроде сетевого сериала или документального реалити-шоу - с элементами исторической литературы, драматического театра, сериала и современной соцсети".

Проще говоря, в виртуальном пространстве, пользователь может следить за развитием исторических событий в режиме реального времени, погружаясь в него. Здесь нет посредника: между зрителем и героями не стоит писатель или режиссер, никто не навязывает свою интерпретацию событий.

Сама идея мне, безусловно, нравится. Тем более что проект перекликается с рубрикой "Печать эпохи" о публикациях российской прессы 1917 года, которую наш журнал ведет уже несколько месяцев (очередной материал читайте в этом номере на стр. 19).

А сказать хочу о своих сомнениях.

Можно ли восстановить, воскресить, оживить ушедшее навсегда? Участники пресс-конференции отвечали безоговорочно: можно! Материала - бездна. Исследуя его в границах одного года, проектанты рассчитывали на пару сотен свидетелей. А их оказалось полторы тысячи!

Что происходило сто лет назад, день в день? Ждали, что возобновит работу Государственная Дума. Что вступит в строй мурманская ветка железной дороги - это крайне важно для исхода Мировой войны. Обсуждали очередное замужество великой княгини Ольги, сестры царя...

Чтобы почувствовать ход тогдашней реальности, надо в этот ее ход погрузиться.

Но будет ли это реальность или ее нынешняя версия?

Убежден: это будет параллельная реальность, восстановленная в потоке деталей.

"Проект должен произвести революцию в восприятии истории..."

Значит, очередная революция?

История и впредь останется предметом раздумий людей, к тому одаренных и ищущих в произошедшем смысл. Эти люди будут писать и переписывать Историю - в зависимости от того, как и чем окажется заряжена их память. Наша память! И от того, чего потребует от них (то есть от нас) продолжающаяся и меняющаяся реальность.

Окончательных истин История не ведает.

СЖР в роли Носа из повести Гоголя. Что означает акция в поддержку журнала Евгении Альбац и почему солидарность живет в одном месте, а СЖР - в другом.

Сегодня, 14.11.2018 люди, формально относящиеся к одному цеху, празднуют разные события. Одни собрались в Театре Советской армии отметить 100-летний юбилей Союза журналистов России. Другие радуются тому, что удалось собрать 25 миллионов рублей на штраф, которым Роскомнадзор решил угробить журнал The New Times и тем самым спасти этот журнал. И те и другие называют себя журналистами, хотя между ними очень мало общего.

Сто лет назад, с 13 по 16 ноября 1918 года в Москве проходил Первый съезд российских журналистов. Членами этой организации тогда были Ленин и Троцкий, Луначарский и Бухарин, Рыков и Крупская. В президиуме - генералы нарождающейся большевистской медийной армии: редактор «Известий» Ю.М.Стеклов, зам. наркома почт и телеграфа, комиссар РОСТА Л.Н.Старк, редактор «Бедноты» Л.Н.Сосновский. На трибуну выходят с пламенными речами Карл Радек и Александра Коллонтай. Открывший съезд председатель Моссовета Лев Каменев потребовал от присутствующих, чтобы они «решительно отделались от того, что было так характерно для буржуазной печати» и «явили миру пример того, как нужно вести пропаганду социализма».

Тот Союз российских журналистов просуществовал 10 лет: с 1918 по 1928 и был рожден для единственной цели - создать систему тотальной лжи прикрывающей тотальное же насилие над обществом. Большевики, ликвидировав всю буржуазную печать (см. ленинский «Декрет о печати»), а, фактически, истребив в России журналистику, нуждались в создании мощной системы пропаганды, полностью управляемой из единого центра. План был реализован целиком и полностью за 10 лет. Именно тогда в это десятилетие как грибы выросли все эти «правды»: комсомольские, пионерские, орловские, дагестанские, московские, марийские и прочие придатки партийных, советских или комсомольских контор.

Тогда же были созданы тысячи районных (городских) газет - придатков местных парторганизаций. Их называли двусмысленно - «органы»: орган такого-то партийного комитета. Потом, когда партии не стало, все эти «органы» короткое время гуляли сами по себе и радовались свободе (см. «Нос» Гоголя), но вскоре нашли новых хозяев и заняли свое привычное место.

Вернемся к юбилею, то есть к Первому съезду российских журналистов. На нем тогда еще не было того единодушия, который стал фирменным стилем советской прессы в последующие семь десятилетий. Наивные романтики от большевизма протестовали против «комиссародержавия» в журналистике, искренне не понимая, что это и есть суть той политики, которую они взялись реализовывать. «У нас чиновники хуже, чем при старом режиме!» - возмущалась Л.Н.Сталь, член РСДРП с 1897 года, которая, видимо, не поняла, что она уже не в эмиграции в Париже и тут ей не Французская социалистическая партия, в которой она также побывала.

Кстати, все статусные члены президиума Первого съезда российских журналистов всего на десять лет пережили свое детище. Союз российских журналистов сгинул в 1928 году. Он был утоплен в Союзе полиграфистов и бумажников, где и рассосался бесследно, а Стеклов, Старк, Сосновский и Каменев попали под каток Большого террора.

Тридцать лет: с конца 20-х по конец 50-х в стране не было никакого союза журналистов, поскольку никакой нужды в нем не было. В 1956-м нужда появилась, а в 1959 был создан Союз журналистов СССР. Цель - участие в холодной войне. Надо было кому-то представлять СССР в Международной организации журналистов, которая была создана для противостояния враждебной Международной федерации журналистов. За это советская власть разрешила некоторым журналистам пить пиво в Домжуре, позволила зарабатывать на лотерее, наделила недвижимостью в центре Москвы и пускала иногда погреться в дом отдыха в Варне.

В то время как по всему миру создавались журналистские профессиональные союзы, с разной степенью эффективности защищающие права журналистов на свободу творчества, в СССР процветала контора, объединяющая «подручных партии», как вполне справедливо назвал советских журналистов Никита Сергеевич.

Далее случилось все по Николаю Васильевичу. Союз журналистов России, уподобившись носу коллежского асессора Ковалева, вообразил себя статским советником (борцом за свободу слова), нацепил шпагу (организовывал митинги в поддержку НТВ, включал Путина в списки «врагов российской прессы») и совершал прочие, тому подобные бесчинства. Должен признаться, что все эти безобразия СЖР целых 10 лет совершал при моем непосредственном участии, по моей инициативе и под моим руководством. Но все кончилось в точности по Гоголю. Безобразника Яковенко из руководства СЖР, наконец, выдавили, Нос благополучно вернулся на лицо коллежского асессора Ковалева, а СЖР встал в привычное стойло и принялся вылизывать те части тела власти, до которых ему позволили дотянуться. Награждать своими премиями бойцов информационных войн Скабееву и Поддубного, осуждать Украину за то, что изгоняет из своего информационного пространства главные орудия ненависти - российские телеканалы.

Пока СЖР готовился к празднованию своего столетнего юбилея, совершенно другие люди пытались спасти одно из немногих независимых от Кремля изданий - журнал The New Times, который глава Роскомнадзора Жаров вознамерился убить весьма характерным способом: наложив изумительный штраф в 22,5 миллиона рублей. И тут произошло удивительное. Журнал решили спасти коллеги и читатели. Сначала «Новая газета», затем «Дождь» объявили о своей поддержке журнала и о сборе денег на штраф. За 4 дня было собрано 25 миллионов рублей.

Для тех, кто умеет издавать только два звука - «ура!» или «долой!» - эта история создает неразрешимую проблему. Поскольку журналистская и читательская солидарность - это хорошо, а значит, повод кричать «ура!». В пользу этого же междометия и сохранение журнала (для тех, кому нравится Евгения Альбац и ее детище) и радость от того, что нарушили планы вконец обнаглевшего цензора Жарова. Аргументы «против» тоже очевидны. Власть вынудила несогласных пополнять свой бюджет, и наши миллионы пойдут на войну в Сирии, на новые дубинки для армии генерала Золотова и на рост зарплат соловьевых, киселевых и прочих симоньян. К тому же никто не мешает Жарову в следующий раз выставить штраф в миллиард рублей, например, за обидные слова в адрес Путина. А тем, кто посмеет утверждать, что размер путинского достоинства меньше - тем штраф в два миллиарда. Будем собирать? Тем, кто не является поклонником творчества Евгении Марковны и в целом не приемлет нравов той тусовки, одним из лидеров которой она является, акция по сбору средств в поддержку The New Times представляется не борьбой за свободу СМИ, а мероприятием по поддержке «своего».

Я не принадлежу к «тусовке» и не являюсь поклонником творчества Альбац, более того, часто весьма жестко ее критикую, полагая, что выдвинутый ею призыв «вон из профессии!» в целом ряде случаев стоило бы адресовать автору этого призыва. И, тем не менее, я рад, что Евгения Альбац продолжит выпуск своего журнала. Во-первых, потому, что журнал намного больше и лучше, чем сама Евгения Марковна и это ее заслуга как редактора, поскольку как редактор она много сильнее, чем она же в качестве журналиста. Во-вторых, и это главное, солидарность в условиях фашистского режима дорогого стоит. И это перевешивает все аргументы против данной акции. Поэтому поздравляю всех с очень небольшой, очень временной, очень робкой и локальной, но все-таки победой.

Что же касается Союза журналистов России, который в эти дни празднует свой юбилей, то вынужден сообщить его членам и руководителям неприятную новость. Нет в России никакого союза журналистов, никогда не было и не будет до тех пор, пока не сгинет путинский режим, при котором нет места журналистики как массовой профессии, а ее место занимает информационная обслуга власти.

К сожалению, мы не можем полностью проникнуть в атмосферу прошлого века или прочитать мысли, живущих в то время людей. Однако по многим произведениям искусства, таким как живопись и литература, некая картина мира всё же может быть нам доступна. Интересно о чём думали люди, живущие 100 и более лет назад, как они представляли будущее человечества, верны ли были их предположения о нашем времени?

В начале 20 века было выпущено огромное количество книг, популярного для того времени жанра – научная фантастика. Авторы писали о подводных городах, о летающих машинах и прочих диковинных вещах. В книжных изданиях размещались яркие и необычные иллюстрации художников, которые помогали читателю погрузиться в атмосферу будущего 21 века. В 1899 году была выпущена серия открыток, посвящённая 2000 году. Эти иллюстрации стали очень популярны, поэтому сильно повлияли на представление людей о предстоящем времени.

Автором картинок был Француз Жан Марк Котэ, известность которого резко возросла с выпуском невообразимых на тот момент иллюстрированных идей. Открытки дожили до наших дней, и сейчас мы имеет уникальную возможность стать объективными критиками его таланта. На первой картинке изображена машина, которая ускоряет процесс превращения яиц в цыплят. В 1899 году идея казалось абсурдной, но мы-то знаем, что это давно стало реальностью. На данный момент инкубатор не является предметом удивления и тем более фантастики.

Швабра-робот. Люди давно мечтали о машинах, производящих уборку с минимальным или полным отсутствием участия человека в процессе. Это желание толкало изобретательские умы к новым открытиям и экспериментам. Получается, Жан Марк Котэ опять оказался прав. Современный пылесос может заменить не только швабру, но и веник, и множество других ручных приспособлений для уборки.

Машина для закачки знаний прямо в мозг. Художник предполагал, что 2000-х годах не нужно будет учиться. Для получения информации будут использоваться специальные наушники, к которым через провода поступают, необходимые для ребёнка знания. Насколько мы знаем, данная идея не реализована и более того, до сих пор является сюжетом для фантастических романов и научных книг.

Примерно в то же время в Германии одна из шоколадных фабрик выпускает новые упаковки для своих конфет в виде коробок с кадрами из 21 века. Немцам казалось, что в будущем люди смогут управлять природой, менять по желанию и редактировать существующие погодные условия. Предположение оказалось отчасти верным. Сейчас мы можем разгонять тучи с помощью авиации, но не умеем влиять на температуру или время года.

Одним из популярнейших сюжетов конфет Theodor Hildebrand und Sohn была мечта человека видеть сквозь стены. На картинке изображено устройство, позволяющее увидеть вора, находясь за пределами помещения. Современные системы видеонаблюдения со всевозможными инфракрасными датчиками и сенсорами позволяют не только обнаруживать нарушителя, но и автоматически вызывать полицию.

Немцы также предполагали, что в 21 веке обязательно будет придуман способ перемещения своего жилища на расстоянии. Иллюстрация показывает, как на поезде перевозят огромное многоэтажное здание. Сейчас существуют сотни способов полной или частичной транспортировки, и изобретены десятки модификаций крупногабаритной спецтехники для этих целей. К тому же, сегодня можно приобрести дом на колёсах, дающий возможность менять место проживания хоть каждый день.

Мысли о будущем не могли оставить в покое и наших соотечественников. В 1914 году были выпущены конфеты с футуристическими картинками 21 века на коробках. Русские предполагали, что через 100 лет в городах будет действовать высокоскоростной транспорт. С его помощью любой желающий сможет за считанные минуты добраться в любую точку города. В качестве иллюстрации выступило изображение зимнего Петербурга, где жители на больших скоростях перемещаются в санях. К сожалению, или к счастью подобные сани не прижились, однако почти в каждом крупном городе есть сеть метрополитена.

Изобретатели, художники, писатели и лучшие умы человечества предполагали, что когда-то люди смогут передавать звук и изображение. Уже в то время понимали, какие возможности могут открыться перед человечеством с развитием информационных технологий. На данный момент мы может увидеть и поговорить с любым человеком, независимо от его и нашего местоположения.