История и этнология. Факты. События. Вымысел. Был ли на Руси феодализм? Монголо-татарское иго. Было ли оно на Руси

Женщины добывали себе средства на существование продажей собственного тела везде и всегда, и на Руси в том числе. Только вот вознаграждение, по причине неразвитости денежного обращения, они получали не деньгами, а необходимыми вещами – одеждой, украшениями и даже продуктами питания. Обычай же платить за секс деньгами появился на рубеже 17-18 веков, и был завезён приезжавшими в большом количестве иностранцами. Поначалу сей факт даже вызвал удивление, но к такому положению дела скоро привыкли и женщины перестали соглашаться на оплату вещами, требуя всё чаще с желающих «любви» мужчин деньги.

Ни в одной из древних летописей не упоминается о существовании такого отдельного проявления жизни, как проституция. Но, это вовсе не означает, что её не было, просто сам термин появился гораздо позднее. И у славян в древности имелись беспорядочные сексуальные отношения, видимо уходящие корнями в языческое прошлое. И предоставление сексуальных услуг, в обмен на подарки и угощения тоже были. Кстати, «Домострой» во многом способствовал тому, что супруги, нередко друг друга непереносившие, при любом удобном случае ходили "налево".

Сохранились в истории и свидетельства об устраиваемых опричниками Ивана Грозного оргиях, тон которым задавал сам царь. По свидетельствам очевидцев, «Иоанн грозный перещеголял всех в сладострастии и блудных делах». Он даже менялся своими любовницами, которых содержал и щедро одаривал, с сыном Иваном, которого в припадке ярости позже убил.

Однако же, в средние века, официальных борделей в России не было, в отличие от Западной Европы. Хотя, в исторических источниках и встречаются упоминания о «бродячих женщинах», которые занимались проституцией. По приказу царя, Алексея Михайловича, их задерживали и отправляли на принудительные работы. Широкое распространение проституция, ровно, как и борьба с ней, появилась во времена правления Петра Великого. Считается, что это связано с появлением большого количества одиноких мужчин – матросов, чиновников, солдат, а, соответственно, с возросшим спросом на данный вид сексуальных услуг.

Первые публичные дома появились при Петре I в Санкт-Петербурге и назывались «вольными». Они находились под бдительным оком блюстителей закона, хотя по городу было расположено и множество тайных притонов, куда вход полиции был закрыт.

Самые роскошные дома терпимости появились при императрице Елизавете, которая приказывала «ловить и приводить в полицию непотребных девок».

Но, указов особо не боялись. Росло количество подкидышей, детоубийств и заболевших сифилисом. Проституток ловили и отсылали из города, но, их место быстро занимали новые.

Со временем власти устали бороться «со злом», к тому же результата особого борьба не приносила. Екатерина II дала неофициальное разрешение на занятие проституцией, но только с условием прохождения блудницами периодических медицинских осмотров. Кстати, лечили жриц любви бесплатно от любых венерических болезней, а для борделей отделили в Санкт-Петербурге определённые районы. С этого момента проституцию стали признавать как «терпимую», хотя и не разрешили официально.

В начале ХХ века проституцию в России подчинили организации и даже выдавали работницам борделей специальные документы. Но, существование данного явления в до- и постреволюцинное время - предмет отдельного разговора.

Так была ли на Руси проституция? Разумеется, да! Предоставление женщиной своего тела в обмен на вознаграждение существовало издревле, хотя сам термин «проституция» и был придуман позже.

Была ли пьяной Русь?

Миф о якобы «традиционном русском пьянстве», испокон веков процветавшем на Руси, существовал с давних пор. Периодической западной печати, особенно любящей муссировать его, пришли на подмогу русофобы с учёными степенями, доказывавшие якобы национальную склонность русских людей к спиртным напиткам. Попробуем разобраться в том, много, мало и испокон ли веков пили на Руси и как обстояло дело у других народов.

С тех пор как род человеческий обрёл письменность, на камнях, на дощечках, на бычьей коже он стал живописать и о своём интересе к хмельным напиткам. Седая древность оставила нам немало таких свидетельств. За три, четыре тысячи лет до новой эры в Древнем Египте знали вкус виноградно­го вина и пива. В Греции культ вина проповедовался настолько широко, что на празднествах рядом со статуей Диониса (бог виноделия), должно быть, какой-то остряк стал ставить и Афину (богиня муд­рости), убеждая греков, что от вина ум человека становится острее и гибче. Иногда, правда, между статуями этих божеств помещали нимф (богини водных источников) как символ умеренности, призывая разбавлять тягучие алкогольные напитки.

Литературные памятники донесли до нас невоздержанность в употреблении вина в Древнем Риме. Подробно и живо описаны «лукулловы пиры», на которых в винном угаре тонули и общественная мораль, и общепринятые нормы поведения. «У самых цивилизованных и просвещённых народов очень принято было пить», - вывел в своём трактате о пьянстве Монтень. Нет, не было народа и государства как на западе, так и на востоке, которые не испытывали бы тягу к вину.

Сортов вина было великое множество. Дешёвое и невкусное делали вино древние египтяне. А какое прекрасное вино источала солнечная Палестина, восхищается американский историк X. Ж. Магуалиас. Ну, как не пить его ещё и ещё. И ветхозаветный пророк Исайя сообщал о древних евреях, что они рано встают, чтобы гнаться за опьяняющими напитками, и засиживаются ночью, чтобы сжигать себя вином. Жалобами на слишком пагубную страсть в еврейском народе проникнуты многие другие библейские свидетельства. И даже христианская Византия, возвестившая миру аскетизм и сдержанность через новую религию, не справилась с устоявшимся пороком.

Правда, уже тогда понимали, что пьянство является общественным недугом и подлежит врачеванию в рамках государства. Пьяниц древние египтяне подвергали наказаниям и осмеянию. Более чем за тысячу лет до новой эры в Китае был принят императорский указ о пьянстве, в котором с тревогой отмечалось, что оно может стать причиной разрушения государства. Китайский император By Венг даже издал указ, согласно которому все лица, захваченные во время попойки, приговаривались к смертной казни. Уличённых в пьянстве в Индии поили… расплавленным серебром, свинцом, медью. В древней Спарте намеренно спаивали пленных рабов, чтобы юноши видели их скотское состояние и воспитывали в себе отвращение к вину.

Такие примеры можно было бы приводить до бесконечности. Суть их в том, что пьянство с древнейших времён не являлось прерогативой какой-либо страны, национальности. Сметая на своём пути этнические и государственные границы, оно не обошло ни одну страну, ни один народ.

Но повесили ярлык исторически спивающегося на русский народ. И мы как-то легко поверили в это, смирились, не усомнились, что достославные предки наши не только сами в пьяницах значатся, но и нам то завещали. А была ли в действительности древняя Русь пьяной?

Подобные утверждения начисто лишены исторической подоплёки, - отвечает историк Буганов. - Ни в одном древнерусском письменном памятнике до татаро-монгольского нашествия, т. е. до конца первой трети XIII века, нет ни жалоб на чрезмерное употребление алкоголя, ни упоминания о пьянстве вообще среди нашего народа. Объясняется это довольно просто. До X века русичи не знали пьянящего виноградного вина, варили пиво, изготовляли брагу и квас, медовуху. Эти лёгкие напитки сопровождали застолья и братчины, приносились в качестве угощений на пирах, вызывая у пьющих весёлость, не переходившую в тяжёлое опьянение.

Но на чём же основываются те, кто обвиняет русский народ в «традиционном пьянстве»?

Вот один из «исторических» аргументов. Политическая обстановка тех лет складывалась таким образом, что Владимиру нужно было принять религию по византийскому образцу, ведь Византия входила в очередной зенит своего могущества, являясь государством, где монотеическая религия закрепляла и дополняла власть императора. Посольства же, посланные Владимиром на Восток, чтобы выяснить положение в ведущих мусульманских государствах, докладывали, что Багдадский халифат, крупнейшее в то время государство ислама, утратил своё могущество, а его владыки не пользовались никакой реальной властью. Шло к упадку и сильнейшее мусульманское государство Средней Азии – держава Саманидов. Русский князь учитывал всё это, но, не желая ссориться с представителями ислама, которые убеждали его сделать на Руси государственной свою религию, объяснил свой отказ тем, что на Руси не могут без вина, которое, как известно, ислам запрещает.

Руси есть веселие пити, не можем без того быти, - ухмыльнувшись в бороду, заявил князь Владимир.

Много позже слова Владимира Святославовича недруги стали истолковывать задним числом в другом смысле. Якобы русский народ не может существовать без алкоголя. Отсюда берёт начало этот миф о русском пьянстве. На самом деле Россия вступила в средневековье трезвой. И это утверждение попытаюсь обосновать.

С 1951 года на территории Новгорода начал проводить археологические раскопки академик А. В. Арциховский. Интереснейшим научным открытием стали берестяные грамоты, которые свидетельствовали, что Русь широко писала и читала. Как раз государственная организация Новгорода вызывала к жизни необходимость распространения грамотности, как среди хозяев, так и среди крестьян. Ведь последние не только читали, но и ответ в письме держали.

Потом эти раскопки продолжил член-корреспондент АН СССР В. Л. Янин. В берестяных грамотах этих достаточно много места отводилось и мельчайшим бытовым вопросам. Но ни в одном из бе­рестяных свидетельств нет упоминания о вине и пьянстве. Широкое распространение грамотности не зафиксировало этих явлений.

Только к XV веку на территории русского государства оформилась в качестве общественного питейного заведения корчма, владельцы которой платили пошлины с напитков князю. В ней наряду с вином пользовались ночлегом, заказывали еду, пели и слушали музыку. Однако корчмы были только в крупных центрах: в Киеве, Новгороде, Пскове и Смоленске.

Напротив, в Западной Европе средневековье отмечено повсеместным ростом употребления не только вина и пива, но и крепких спиртных напитков. Уже в XIII веке западный европеец, в отличие от наших предков, не только знал, что такое водка, джин и другое, но и старательно их употреблял. Разнообразные и дешёвые крепкие напитки триумфально шествовали из дворцов в простой народ через кабаки и торговые лавки.

«Германия зачумлена пьянством», - восклицал реформатор церкви Мартин Лютер. «Мои прихожане, - жаловался одновременно с ним английский пастор Уильям Кет, - каждое воскресенье смертельно все пьяны». И это в старом и чопорном Лондоне, откуда раздаются упрёки России в традиционном пьянстве. Современники сообщали, что в Лондоне «в каждом доме, в каждой улице кабак имеется». В них женщины пили наравне с мужчинами, цены в прейскуранте подкупали своей дешевизной. Простое опьянение - пенс, мертвецкое - два пенса и солома даром.

Глядя на всенародную страсть к пьянству, поразившему все сословия, папский посол Антоний Компаниус горько воскликнул: «Здесь бытие - лишь питие». Дипломат не был далёк от истины. Общественное сознание тех лет в Англии не осуждало пьянства. Более того, непьющий не считался джентльменом.

В России производство крепких напитков приходится лишь на рубеж XV-XVI веков. Появление водки зафиксировано примерно этим временем. Спирт - это изобретение древнеегипетских мудрецов-врачевателей, которые за большие деньги продавали его во многие страны. В Европе спирт разбавили и одарили им Русь. Поначалу водку употребляли исключительно как лекарственное средство. Aqua vita, живая вода, - в русской окающей транскрипции - оковита. Под таким названием застал кое-где водку даже XIX век. В южных губерниях её стали называть горилкой, а в Великороссии привилось название, дошедшее до сегодняшнего дня.

В середине XVI века в России появляется кабак - место казённой или откупной продажи спиртных напитков. Иван Грозный распорядился построить первый кабак в Замоскворечье, вернувшись из казанского похода. Как гласит «Русский архив» (1886), он запретил жителям Москвы пить водку, позволив, однако, для опричников построить особый дом под названием кабак. Капли золотого дождя упали в царскую казну и забарабанили всё чаще и чаще стараниями проворных слуг, смекнувших, что дело это - зело доходно. Уже к первой половине XVII века «царёвы кабаки» как грибы после дождя выросли не только в городах, но и в небольших деревнях. Приходившие туда быстро хмелели. Пожалуй, с этих лет начал формироваться миф о повсеместном пьянстве на Руси, в основе которого лежат свидетельства заезжих иностранцев.

Итак, со времён Ивана Грозного стали собираться кабацкие доходы, или «напойные деньги». Осуществляли это присяжные головы и целовальники, то есть выборные чиновники.

Наряду с казёнными - царскими кабаками - на Руси возникла и другая форма - пожалованные кабаки боярам, помещикам и монастырям. Одновременно московское правительство жёстко преследовало кормчество, ревностно ограждая свою монополию на производство и продажу алкогольных напитков. И всё же в Московии нашлись люди, усмотревшие в действовавшей системе спаивания, хотя и очень доходной, одну из главных причин «душевредства». Так именовал пьянство патриарх Никон, под влиянием которого царь Алексей Михайлович задумал широкую реформу кабацкого дела. С этого времени берут начало попытки государственной регламентации производства алкоголя.

В феврале 1652 года были посланы грамоты по городам, которыми объявлялось, что с нового года «в городах кабакам не быть, а быть по одному кружечному двору». Запрещалась торговля вином во время Великого поста и на Святой неделе. Воеводам предписывалось закрывать на это время кабаки. В августе 1652 года был созван «собор о кабаках», на котором предстояло выяснить детали реформы, уже в принципе принятой и осуществлённой в своих основных чертах. Состав участников собора, как видно из грамоты, посланной в Углич 16 августа 1652 года с изложением постановлений собора, был обычным для XVII века.

Из постановлений собора особенно важным является ограничение времени торговли вином. Запрещалась его продажа во время постов, по воскресеньям, средам и пятницам. А разрешалась в понедельник, вторник, четверг и субботу только после обедни, то есть после 14 часов, и прекращалась летом - за час «до вечера» (около 17 часов 30 минут), а зимой - «в отдачу часов денных» (около 17 часов). Категорически было запрещено торговать вином ночью. Количество вина, продаваемого одному лицу, было ограничено одной чаркой, в долг и под заклад давать было не велено.

В заключение грамоты о кабацкой реформе, посланной в Углич, была добавлена любопытная оговорка относительно «напойных денег» - «собрать перед прежним с прибылью»! Достигнуть этой цели московское правительство надеялось путём уничтожения частных кабаков и повышения цены на вино. Именно эта лицемерная по своей сути политика красной нитью проходит через историю кабацкого вопроса в России. С одной стороны, монарх бичует пьянство, с другой - велит с прибылью собрать «напойные».

Заезжие иностранцы живописно свидетельствуют об этом, хотя большая часть их выводов основывается лишь на впечатлениях, чаще всего зрительных, без сравнительного анализа с европейскими государствами. В 1639 году Адам Олеарий, представлявший в Москве голштинского князя Фридриха III и подолгу службы частенько разъезжавший по нашей земле, заключил в самой известной книге о России в XVII веке «Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно», что русские «более привержены к пьянству, чем любой другой народ мира».

Свидетельства эти следовало бы не только проверить, но и сравнить с тем, что происходило в то время в Западной Европе. Например, водка в России стоила дорого, дороже, чем в Европе. И это сдерживало её массовое употребление.

Б. Мэй, английский историк, в объёмистой книге, вышедшей в Лондоне в 1984 году, сославшись на А. Олеария, писал: «На протяжении столетий иностранцев постоянно потрясало потребление алкоголя русскими, принадлежащими ко всем классам общества...» Б. Мэю вторит американский историк Дж. Веллингтон, кстати, консультировавший президента Рейгана по вопросам отношений с Советским Союзом. В книге с претенциозным названием «Икона и топор», выдержавшей два издания, он бездоказательно утверждает, что в Московии наиболее распространённым пороком было пьянство.

Насколько же объективны наблюдения А. Олеария и выводы учёных?

Как известно, степные кочевники оттеснили наших пращуров из чернозёмной полосы на север. Но и там народ наш продолжал заниматься привычным для него земледелием. И хотя климат здесь был отнюдь не благоприятным, а почвы - просто бедными, наш пахарь продолжал поднимать землю, растить хлеб насущный. В мире лишь две северные страны создали у себя крупное земледелие. Это Россия и Канада. Но в Канаде значительная часть крестьян живёт примерно на широте нашего Крыма. Как в Западной Европе. В России же тех лет земледелие развивалось в тяжелейших климатических условиях. Сравните. Зимы холодные и долгие, в то время как в Европе солнце и тепло отнюдь не редкие гости.

Почвы в нечернозёмной полосе обезображены болотами, и сезон полевых работ почти вдвое короче, чем в Европе. Время выпаса скота укорачивалось из-за климатических условий на два месяца. Очевидно, что для получения минимума продукции наш пращур вкладывал физических и духовных сил и времени несравненно больше, чем его западноевропейский коллега. Когда уж тут пить? Ей-богу, вымерли бы русичи, не вынесли бы жесточайшей борьбы с кочевниками, если бы вливали в себя алкогольной продукции даже равное с европейцами количество. Сколько мужества, сколько терпения, воли и выносливости нужно было народу нашему, чтобы выжить, чтобы накопить материальные ресурсы, подорванные татаро-монгольским нашествием, чтобы, оперевшись на них, построить огромную империю.

Почти на сто лет раньше А. Олеария по владениям великого князя Василия Ивановича разъезжал посол в Московию императора Максимилиана (из Габсбургов) Сигизмунд Герберштейн, написавший «Записки о московитских делах». В ней нет упоминания о пьянстве среди русских. Разве что встречается сообщение, что… «немного лет тому назад государь Василий выстроил своим телохранителям новый город Нади». Что это за город, историкам хорошо известно. Но поведаем о нём из книги уже не раз упоминавшегося А. Олеария.

Он писал: «Четвёртая часть города (речь идёт о Москве. -А. С. - Стрелецкая слобода - лежит к югу от реки Москвы в сторону татар и окружена оградою из брёвен и деревянными укреплениями. Говорят, что эта часть выстроена Василием, отцом тирана, для иноземных солдат: поляков, литовцев и немцев и названа по попойкам «Налейками» от слова «налей». Это название появилось потому, что иноземцы более московитов занимались выпивками, и так как нельзя было надеяться, чтобы этот привычный порок можно искоренить, то им дали полную свободу пить. Чтобы они, однако, дурным примером не заразили русских, то пьяной братии пришлось жить в одиночестве за рекой».

Ни у болгар, ни у русских, - считает Христа Орловский, председатель национального комитета трезвости Народной Республики Болгарии, - так называемых пьяных традиций никогда не существовало. На Руси ещё в конце XVII века был учреждён специальный «орден за пьянство» - тяжёлая чугунная плита с железным ошейником. Не менее круто обходились с выпивохами и у нас.

Создатель первой болгарской азбуки философ Константин-Кирилл написал притчу против пьянства, закончив её такими словами: «Пьяницы не походят ни на людей, ни на скотов - только на дьяволов. От них отворачиваются ангелы, их обегают люди».

В книге известного бытописателя прошлого века Ивана Прыжова «История кабаков в России в связи с историей русского народа» (1886) отмечается, что «миллионы людей… видели в пьянстве божье наказание и в то же время, испивая смертную чашу, протестовали, пили с горя». Прочитав книгу Прыжова, укрепляешься в убеждении, что пьянство пришло на русскую землю извне.

Механизм алкогольной эксплуатации народа в XVII и XVIII веках, всё больше и больше оттачиваясь, увеличивал потребление крепких напитков в стране. XIX столетие принесло России фабричное производство чистого спирта. Один из крупнейших психиатров дореволюционной России И. А. Сикорский писал: «Раньше было пьянство, а с XIX века начался алкоголизм...» По всей стране открывались корчмы и кабаки, торгуя и денно, и нощно.

Итак, с каждым годом Россия всё больше и больше хмелела. Но водка распространялась вширь, а не вглубь. И если общее количество её за счёт продажи в Отдельных губерниях возрастало, то на душу населения по сравнению с другими государствами Европы Россия занимала скромное, среди последних, место. В конце XIX века наша страна по потреблению спирта была на девятом месте, пропустив далеко вперёд Францию, Швецию, Данию, Голландию, Германию и других.

Один из виднейших специалистов в этой области тех времён Н. О. Осипов писал, что «Россию по количеству алкоголя можно было бы причислить к самым трезвым странам Европы». Русский крестьянин имел возможность пить лишь несколько десятков дней в году - по престольным праздникам, на пасху, масленицу, на свадьбах и базарах. Всё остальное время он тяжело работал, отвоёвывая у земли в суровых условиях нашего климата хлеб свой насущный. Крестьянский труд не терпел ни двух, ни трёх каждодневных рюмок.

Когда на Западе сегодня говорят об «исконном русском пьянстве», то не учитывают социальных корней этого явления в дореволюционной России. Убедительность же аргументов чаще всего не выходит за рамки пропаганды.

В середине XIX века в России оформляется сильное трезвенническое движение, которое наряду с виднейшими общественными деятелями поддерживала и церковь.

Но ростки эти были втоптаны в грязь правительством, распорядившимся уничтожить общественные антиалкогольные институты, несмотря даже на конфликт с церковью. С одной стороны, практиковалось моральное осуждение, вводились ограничения, но потом их отменяли, и производство водки возрастало. В XVI веке Иван III закрыл корчмы, его сын Василий III разрешил пить только своим слугам да иностранцам, которым построил для этого слободу в Замоскворечье. При царе Алексее Михайловиче в ХVI веке продажу водки в кабаках ограничили, но упавшие доходы заставили всё вернуть на круги своя. В первой четверти ХVII века казна получила с водки более 1 миллиона рублей, в 1800 году уже 13,6 миллиона, а в конце XIX века - 300.

Как я отметил выше, генезис феодализма в Западной Европе и его дальнейшее развитие значительно отличались от того, что было параллельно этому на Руси. Изначальные различия в условиях формирования этих обществ определили соответственно и дальнейшие расхождения в их социальном устройстве и характере, показывающие, что это были разные типы обществ, а не один и тот же – феодализм.
Один из первых факторов, которые нас разделяют, заключается в том, что на Руси, в отличие от Западной Европы, вплоть до прихода Орды, не произошло разделения мирных и военных трудовых функций.
В киевских летописях даже в XII в. постоянно встречаются упоминания о вооружённом простом люде, тогда как на франкском Западе уже в IX–X вв. народ был по сути разоружён и несколько рыцарей могли разогнать не несколько десятков, а несколько сотен крестьян. Причина - в наличии степного кочевого фронтира. Чтобы отогнать от города хазар, печенегов и половцев, не хватало даже киевской – самой многочисленной дружины в 800–1000 чел., нужно было вооружённое городское ополчение. А, как заметил Фроянов, вооружённый человек - плохой объект для эксплуатации. Т.е, это был постоянный ограничитель развития отношений по феодальному типу.
Только Орда обеспечила русским князьям ту «массу насилия», которая была необходима для подавления населения, но это произошло только во 2-й пол. XIII в. И не случайно, если сопоставить, то можно заметить, что герои западноевропейского эпоса - это короли, герцоги, рыцари, т.е. знать, а герои русских былин - богатыри - это прежде всего простые люди.
Отсутствие этого чёткого разделения мирных и военных трудовых функций тормозило развитие классов и делало общество Киевской и Владимирской Руси намного более демократичным по сравнению с современным ему западным.
Немаловажным было и наличие огромного массива свободных земель. Этот фактор тоже тормозил классовое развитие в двух отношениях:
1) крестьянам всегда было куда бежать;
2) верхушке, в отличие от Западной Европы, не надо было отбирать у крестьян ни пахотную землю, ни пустоши, ни лесные угодья (как, в частности, именно последние стали причиной конфликта защитника крестьян Робина Гуда и шерифа Ноттингемского - на Руси такой конфликт практически не представим).
Что касается крупных землевладений и хозяйств. В 30-50 годы в советской историографии сформировалась такая картина жизни Древней Руси, в основе которой лежал принцип: «не только СССР, самая передовая страна, но и предшественники СССР на его территории, тоже самые передовые». Поэтому генезис феодализма в русских землях отнесён был аж в VI в. Это в Европе в VII–VIII в., а мы передовые люди, и у нас уже в VI в. был генезис феодализма. И поэтому все крупные формы землевладения, будь то светские или церковные, у нас трактовались как феодальные.
На самом деле, как показывают исследования, никакого даже в IX–X вв. феодального землевладения на Руси не было. И причин тому несколько.
Во-первых, вплоть до XI в., до прихода турок-сельджуков в Малую Азию и взятия под свой контроль половцами Северного Причерноморья, главным источником богатства русских князей были торговля («путь из варяг в греки»), т.е. движимое имущество, а не земля и эксплуатация тех, кто её обрабатывает.
Феодализм развивается тогда, когда главный источник – земля и эксплуатация земледельцев. В Европе всё это произошло в IX–X вв. Отсутствие свободной земли в Западной Европе при уже свершившемся разделении мирных и военных трудовых функций, отсутствие такого источника дохода, как торговля, заставили сеньоров довольно быстро перейти в социальное наступление на деревню («сеньориальная революция» IX–X вв., т.е. генезис феодализма в строгом смысле слова), а затем и на города, что вызвало их соответствующую реакцию («коммунальная революция» XI–XII вв.), т.е. городская революция, возникает свободный город, город мастеров XI–XII в.
Нехватка земли, а, следовательно, ограниченные возможности экстенсивного развития сделали западную версию европейской цивилизации технически ориентированной, а феодализм - интенсивной системой с самого их «франкского» начала. Имеется в виду сельскохозяйственная революция VII–VIII вв. - изобретение тяжёлого плуга и первая промышленная революция в XI–XII вв., в результате которой Запад трудами монахов ордена цистерцианцев покрылся мельницами.
Пространственная ограниченность, «зажатость» Запада определила технический вариант развития этой цивилизации.
Кратко говоря, на Руси были 3 ограничителя развития отношений по феодальному типу: движимое имущество, как основной источник богатства князей, большое количество земли, и наличие кочевого фронтира.
Когда же путь «из варяг в греки» начал ломаться, т.е. князьям пришлось искать внутренние источники богатства, тогда люди, жившие в XI в., они очень чётко разделили князей на «старых» и «новых». «Старые» князья добрые, а «новые», они не очень добрые, потому что они начинают давить своё население. И население ответило восстаниями, прежде всего городскими. Сер. XI в. – это всплеск городских восстаний. Это ответ на то, что князья попытались взять внутри общества то, что они раньше брали извне.
Но, тем не менее, поскольку земли было много, этот процесс шёл очень медленно. И в результате к тому моменту, когда пришла Орда, Русь не была сложившимся классовым обществом. Она была ещё очень мягким, его можно было модифицировать, собственно, что и произошло.
Сам по себе факт наличия крупного землевладения, ещё не говорит о том, что это землевладение феодальное. Чтобы оно стало феодальным, на нём должны сидеть зависимые от князя или от боярина люди, и эта форма должна быть доминирующей. Зависимые люди во второй половине XI в. появились, но форма эта не была доминирующей.
На Руси было очень много социальных категорий. О чём это говорит? Когда много разных категорий, это означает, что общество находится в переходной стадии от племенного к классовому – ¾ свободы, ⅔ свободы, ½ свободы, ⅓ свободы, ¼ свободы, ⅛, ⅜, ⅝ свободы, т.е., много промежуточных категорий. Когда общество становится классовым, тогда: верхи, низы и средний слой. Всё! А здесь масса других вещей.
Вообще к концу Х в. (когда в Западной Европе сложился феодализм) Древняя Русь представляла собой союз союзов племён. Племенное княжение – это перевод с англ. яз. термина «chiefdom».
Как известно королевство по-английски будет – Kingdom. И есть ещё один термин – Сhiefdom.
Chief – это вождь. А племенное княжение или вождество – это то, что предшествует королевству.
Обратите внимание, вождество – это ни в коем случае не раннеклассовое и не раннефеодальное общество, это поздневарварское общество, когда уже есть неравенство, но нет антагонистических классов. Основной формой эксплуатации в вождествах была дань – регулярные поборы. Причём, дань носила коллективный характер: одно племя платило дань другому племени. Вождества, ни в коем случае, не были государствами. Это полития. Между вождествами на территории Древней Руси шла очень активная борьба за торговый путь «из варяг в греки».
Затем племенные княжения постепенно превращались в княжества.
В Х–XI вв. родоплеменные союзы начали вытесняться территориальными союзами общин, во главе которых стоял, опять же, князь.
Что такое княжеская власть была? В дореволюционной историографии считалось, что княжеская власть в Древней Руси – это почти что народная власть. В советское время палку перегнули в другую сторону: князь – это власть господствующего класса. Проблема в том, что не было тогда ещё господствующего класса. Но, в то же время, власть князя не была народной. То, что князья в X–XII вв. властвовали, воюя в интересах знати, это бесспорно, но они правили и на благо народа. Т.е., княжеская власть постепенно эволюционировала от бóльшего представления народного интереса ко всё меньшему, по мере развития неравенства.
Князь, ни в коем случае, не был верховным собственником земель, на которых он сидел. У него была часть, которую он контролировал, как собственник. Всё остальное он контролировал как суверен, как представитель народа в целом.
Ещё один аспект различия, тесно связанный с развитием права - одного из важнейших элементов западной цивилизации уже на феодальной её стадии, заключается в следующем. В Западной Европе вассалитет носил «политический» характер, а потому споры решались на правовой основе, что было дополнительным стимулом развития права.
На Руси же, как отмечают исследователи, вассальные отношения среди древнерусских князей складываются в XI в., и развиваются довольно медленно. И в к. XI – н. XII в. старейшинство генеологическое на Руси не отделилось полностью от старейшинства властного. И отношения вассалитета были не политико-правовыми, а генеологическими. Рюриковичи правили Русью как единое целое, как семья, главным образом, по родовым принципам («удельно-лествичная система»). Такой порядок, наряду с другими факторами, не способствовал развитию права и других форм, связанных со временем.
Киевская Русь не знала сеньориального строя, в отличие от западной Европы. Если у франков уже при Каролингах появляется нечто вроде сеньориального строя, то Древняя Русь сеньориального строя не знала.
Князю противостояли «люди». Люди – частое слово в русских летописях – это всё свободное население. А в XI–XII в. так начинают называть только верхушку, поэтому, для уточнения в к. XI, в н. XII в. появляются термины «простые люди», «чёрные люди», «лучшие люди», а потом появляется термин «дрянные люди». Дрянные, не в смысле плохие, а в смысле низшие.
Письменные памятники X – н. XI в. показывают рядовое население как силу, которая ограничивает княжескую власть. Киевляне прогнали кн. Изяслава, например.
Вершиной политической деятельности народа в Древней Руси было вече. Вече – это очень интересный орган. Дело в том, что компетенцию вече в Древнерусских городах вообще никто не ограничивал. Никакой закон не ограничивал. Всё было в компетенции вече.
В Новгороде вече могло призвать князя и прогнать князя. Нередко почему-то, считают, что вече было только в Новгороде, Пскове и Вятке. Нет, вече было везде, просто в Новгороде, Пскове и Вятке вече создало свои структуры в виде тысяцкого и посаднического.
Наиболее серьёзные вопросы князь решал, советуясь с людьми, которые пришли на вече.
Говоря о том, что вече было выражением народной власти, не надо думать, что народ всё решал. Естественно, решали на вече люди, кричали за или против. Но вопросы готовил, естественно, представитель старшей дружины князя. Но они там не были полноценными хозяевами. Вече могло выступить против князя. Т.е. вече – это было своего рода зоной перетягивания каната, борьбы между боярами, князем и населением в лице наиболее богатых его представителей. Было ли что-то подобное в это же время в Западной Европе? Могли ли тогда там простолюдины своим общим решением в местном органе власти прогнать или пригласить короля, герцога? ;)
Вече прекратило свою деятельность в к. XIII – н. XIV в. Более того, как только пришла Орда, термин «вечевик» или «вечник» стал синонимом термина «бунтовщик».

Далее. На Руси значительно меньшую роль, чем на Западе, играл овеществлённый труд («накопленное время»). Историческое своеобразие Киевской Руси заключалось в том, что здесь долгое время движимое имущество, связанное с внешним фактором, играло значительно более важную роль, чем поземельные отношения. Земли было очень много, и вложенный труд, по сравнению с землёй, играл значительно меньшую роль. Всегда можно было набить зверя, взять меха, набрать лошадей, захватить рабов, отвезти, сторговаться, с Византией например.

Если посмотреть дальше, то в XVI–XVII вв. в Западной Европе и Северо-Восточной (русской) Европе возникают принципиально разные исторические типы европейского субъекта: капитал и государство - в одном случае и автосубъектная власть - в другом.
О сословиях «кандидатах в феодалы» я писал уже выше. Единственное сословие, имевшее шанс стать классом феодалов – боярство и то не дотянуло до него по ряду причин. А какой феодализм без главного системного элемента – феодалов? Что касается гипотезы о том, что тогда феодалом на Руси выступало само государство, то это тоже ошибка, которая возникает из-за механического переноса такого сугубо капиталистического понятия и явления как государство – state (lo stato) в Древнерусский мир в данном случае. Это некорректно и мешает пониманию того, что же на самом деле из себя представляло общество Руси, которое не втискивается в прокрустово ложе терминов понятийного аппарата капиталистической эпохи.
Русские города были похожи на древнегреческие полисы. Это были, ни в коем случае, не города феодального типа. Русские историки XIX в. об этом писали очень много. Историки советские об этом, естественно, писать прекратили, потому что раз на Руси феодализм, значит и город должен быть феодального типа. И вот тогда вся эта линия, которая роднит города, волости XI-XII в. с древнегреческими городами, она из советской историографии ушла.

Как и представители любой другой конфессии, в период от Средних веков до Нового времени православная церковь активно боролось с ересями и другими религиозными течениями на своей территории.

Еще до монгольского нашествия наблюдались казни еретиков и инакомыслящих как церковниками, так и светскими властями по запросам духовенства. Применялись распространенные на Руси методы наказания: сажание на кол, четвертование, ослепление и т.д. Однако казнь на костре практиковалась очень редко, только в исключительных случаях.

В отличие от Западной Европы в России долгое время не было официального исполнительного органа, который бы отвечал за борьбу с религиозным инакомыслием. Отчасти так случилось из-за монгольского Ига, в результате которого русские княжества перестали развиваться параллельно с Европой и начали собственный путь. Также отсутствие инквизиции можно связать со значительной децентрализацией власти как раз в тот период, когда по всей Европе жгли неугодных людей.

Как бы то ни было, до XVIII века повсеместной и последовательной борьбы с еретиками не было. Каждый раз вопрос решался по-новому. И хотя методы были очень жестоки, но участь новгородских еретиков XV-XVI вв и участь староверов после Раскола были немного отличными.

Впервые на законодательном уровне инквизиция в России была узаконена в начале XVIII века: был сформирован приказ протоинквизиторских дел, а затем введена должность протоинквизитора.

Создателем карательного органа неожиданно выступил самый прогрессивный на тот момент государь в истории России, царь Петр I.

Будущий император, несмотря на его противостояние с Церковью, недоверие к институту Патриаршества и учреждение Священного Синода, был весьма набожным человеком. Однако духовенству царь не доверял и желал контролировать его деятельность.

Новая и непонятная для многих чиновников, церковников и простых жителей страны структура формировалась постепенно. Примечательно, что сама должность «протоинквизитор» была введена лишь через 10 лет после создания приказа.

Впрочем, действительно ужасным во всем этом ведомстве были лишь его название и окружавшая бюрократия. XVIII век уже не позволял уничтожать людей варварскими способами прошлых столетий. К тому же в правление Петра религиозные гонения в целом сошли на нет. Староверов обложили налогами и отпустили спокойно жить с условием не заниматься распространением своего учения.

В итоге функции нового органа власти именно как инквизиторского были скорее чисто символическими.

В обязанности протоинквизитора и подчиняющихся ему людей входил надзор за исполнением синодальных правил и почитанием Синода, сбор и учет налогов с раскольников и иноверцев, а также пресечение деятельности неугодных старообрядцев-миссонеров.

В случае обнаружения нарушений преступники заключались под стражу. Интересно, что при обнаружении нарушений, протоинквизитором, в первую очередь, уведомлялась структура, ответственная за нарушителя, и только потом шел доклад в Синод.

Фактически протоинквизиторское ведомство было инквизицией наоборот. Объектом их внимания было духовенство. В том числе «правильное» духовенство. Основной целью приказа было ограничение власти Церкви на местах и недопущение нового раскола.

Работа протоинквизиторов в России мало чем напоминала работу их коллег из Западной Европы. Время костров и казней давно прошло. На первый план постепенно выходило развитие экономики и внешняя экспансия молодого государства.

Также бескровному существованию инквизиции в России способствовало то, что Церковь достаточно быстро приняла новые правила «игры», введенные Петром. Конечно, недовольных было много, особенно вдали от столицы, но оформиться в сколько-нибудь масштабный бунт это недовольство не успевало.

Постепенно количество работы для инквизиторов убывало, пока в 1727 году ведомство не было вовсе упразднено. Таким образом, инквизиция просуществовала на Руси всего 16 лет и никого за время своей активной деятельности сжечь не успела.

Ряд исследователей древней истории считает, что после крещения у нас на Руси наступил период т.н."двоеверия", Так, например, подобной версии придерживатся такие историки как В.Я.Петрухин и Н.П.Шевцова.

Так, В.Я.Петрухин в своей работе "Начало этнокультурной истории Руси 9-11 веков" пишет: "Совмещение христианских и языческих обрядов в пределах не только одного кладбища (как это было в Киеве, Гнездове, Тимереве), но и одного погребения, свидетельствует об относительно мирном взаимодействии христианских и языческих общин".

Простим этому исследователю как факт спутывания "язычества" с "ведизмом", так и не знание того, что многие древние "православные" храмы на самом деле являются ведическими. И не язычники поклонялись идолам в рощах, а служились ведические службы в ведических храмах. В эти же храмы для своих служб ходили и христиане. Вот почему и происходило "мирное взаимодействие" ведических русов с русами-христианами, несмотря на то, что представители обоих религий имелись в различных слоях населения.

Именно на это указывает и Н.П.Шевцова в своей работе "Язычество и христианство в генезисе русской национальной культуры": отмечая, что "...двоеверием были охвачены даже образованные, просвещенные круги русского общества. Так, безымянный автор "Слова о Полку Игореве". одного из блестящих образцов древнерусской литературы, рассказывает, что его герой едет поклониться храму Пресвятой Богородицы в Киеве - в благодарность за чудесное избавление от плена; но одновременно упоминаются и древние языческие боги, которые также покровительствуют князю Игорю. Автор, являясь и язычником и христианином одновременно, не воспринимает еще разницы между теми и другими".

Однако, существует и другое мнение по поводу самого термина "двоеверие", под которым спрятана объединенная религия русов того времени. Вот, например, что об этом можно прочесть в книге издательства "Концептуал" под названием "Как и для чего писания делаются "священными"?": "В нашем понимании термин "двоеверие" не корректен. Этот термин придуман специалистами для того, чтобы в рамках существующей концепции объяснить религиозные воззрения русских людей, не затрагивая основ исторически сложившегося христианства. Реальная картина могла быть совсем другой: это и была русская вера того времени, она была в некотором смысле "синтетической", но не была "двоеверием".

Н.К.Никольский считал, что при князе Владимире Русь была крещена, но это христианство существенно отличалось от современого христианства, измененного в период Никоновских реформ. Христианство времен Владимира "сулило Руси светлую будущность" в отличие от нынешнего, в котором "радикально измененена система морали и ее догматичная основа."

Чудинов отмечал: "Переход к христианству на начальной стадии являлся просто небольшим переименованием ведических богов. Богиня Мара стала называться Девой Марие, бог Яр - Иисусом Христом. Апостолы изображались как ведические боги"."

Но есть и еще одна версия тех событий, которой придерживается, например, современный российский исследователь Г.Сидоров. Он утверждает, что т.н. "князь Владимир" на самом деле был усыновленным князем Светославом хазарским царевичем, который потом и отомстил русам за гибель своей страны, крестив их "огнем и мечом", как и написано в летописях, т.е. устроив настоящую бойню ведических русов, подобную той, что устроили для иноверцев католики в Западной Европе. И, возможно, что именно этим и объясняется тот странный факт, что статуя "крестителя Руси" стоит именно в Ватикане.

Период же т.н. "мирного двоеверия", относится к более поздним временам, когда благодаря реформе Сергия Радонежского была остановлена междоусобица и введено совместное богослужение в ведических храмах, т.е. по сути та форма русского христианства вобрала в себя многое из русского ведизма. И, конечно, Ватикан смириться с этим не мог, организуя и благославляя "крестовые походы" на Русь, с целью ее окатоличевания. И в отношении западных княжеств это ему удалось. И поскольку конечная цель Ватикана не была достигнута, то он начал использовать свое влияние на "верхушку" восточнохристианской церкви с целью добиться ее сближения с Ватиканом, используя шантаж и подкуп. Именно это произошло в результате реформ Никона и последующих гонений на староверов и старообрядцев, которые в церкви С.Радонежского не враждовали.

Подобное сближение с Ватиканом произошло и в ХХ веке, когда созданная по инициативе И.Сталина в 1943 году Русская Православная церковь была попыткой возродить Церковь С.Радонежского. Именно поэтому, согдасно заключенной договоренности с советским правительством, эта церковь не должна была признавать "священным писанием" иудейский "Ветхий Завет", признанный Ватиканом. Но после убийства И.Сталина троцкистами-сионистами из состава ЦК КПСС и захватом власти в стране Н.Хрущевым-Перлмуттером, руководство РПЦ принудили к сближению с Ватиканом, а потому неизменно был признан "священным" и иудейский "Ветхий Завет".

А значит, уже во второй раз за нашу историю крамешникам и их слугам удалось навязать нашему народу вместо ведического по своей сути учения Христа, придуманное для порабощения человечества в рамках "библейского проекта" иудеохристианство, как религию "гоев", которые должны смиренно служить "богоизбранному" народу, захватившему и оккупировавшему всю банковскую систему и смешавшемуся с правящими династиями Европы. И именно этим и объясняются продолжающиеся попытки сближения нынешней "верхушки" РПЦ с Ватиканом, под "крышей" которого всем народам мира готовится новая экуменистская религия церкви Сатаны.

Исходя из всего этого, становится ясной и задача официальных историков, а также современных представителей РПЦ замолчать и исказить древнее ведическое прошлое нашего народа и представить гармоничный период существования объединенной церкви С.Радонежского как период т.н. "двоеверия", не объясняя, почему в то время не было религиозной вражды между ведическими русами (староверами) и русами-христианами (старобрядцами). И самое главное, замалчивая и искажая исторические факты уничтожения и тех, и других, царскими войсками после реформы Никона во времена правления Романовых, которые были представлены в официальной истории как "самосожжение раскольников".