Дочь шереметьева анна. "утоли моя печали" судьба наталии шереметьевой-долгорукой

Портрет Натальи Долгоруковой. Сер. XVIII века. ГТГ, Москва

Наталья Борисовна родилась в 1714 г. от второго брака Шереметева с Анной Петровной Салтыковой. Чтобы понять, в какой духовной и душевной атмосфере воспитывалась Наташа и другие дети графа, нужно вспомнить, что “дом графа Шереметева был прибежищем для всех неимущих: за стол его, на котором не ставилось менее пятидесяти приборов, даже в походное время, садился всякий, званый и незваный, знакомый и незнакомый, только с условием не чиниться перед хозяином. Обеды его, приготовленные лучшим образом, не обращались никогда в шумные пиры: фельдмаршал ненавидел излишество и не любил бесед... в которых кубки с вином играли главную роль”.

“Несмотря на малое просвещение того времени, молодые люди считали за честь и славу, если могли попасть в вечерние собрания фельдмаршала. Не было человека вежливей и ласковей его в обращении... Последние годы жизни своей посвятил он благотворительности: бедные семейства толпились вокруг дома его. Вдовы с детьми, лишенные надежды к пропитанию, и слабые старцы, потерявшие зрение, получали от него всевозможное пособие. Герой был отец сирот, принимал их в свое покровительство...” (Бантыш-Каменский Д.Н., Биографии российских генералиссимусов и генерал-фельдмаршалов. М., 1991, ч. 1, стр. 58,59).

Б. П. Шереметев умер, когда дочери Наташе исполнилось всего 5 лет. Анна Петровна, мать ее, воспитывала детей, а родила она еще пятерых) в том, старинном, русском духе, который снизу, из глубины, удерживал все русское в народе, сопротивляясь... нет, не новому, это же бесполезно, это понимает даже самый яростный приверженец старины, но тому гадостному, грязному, мерзкому, что тянуло страну и народ в аморальную пропасть, в духовное разложение нации.

Автор данных строк не является яростным антимонархистом и не ставит своей целью порочить и поливать грязными словами династию Романовых, которая, чтобы о ней не говорили, исполнила-таки свое историческое предназначение. Более того, автор с пониманием относится ко всякого рода отклонениям в поведении и в быту в царских дворцах. Это действительно сложно имея все в неограниченном количестве (деньги, драгоценности, дворцы, прислугу, леса, поля, реки, моря, озера, женщин, или мужчин, если речь идет о царствующих женщинах, лошадей, собачек, ружья... и чего там еще нужно царям и царицам для счастливой жизни), отказываться от своего счастья и просиживать днями и ночами над государственными бумагами, ходить на заседания, что-то там решать, говорить - зачем все это хлопотное, суетное, когда существуют разные опытные Остерманы, Бироны, Минихи, либо Шереметевы, Меншиковы?! Да, когда пишешь умные книги, тогда нужно все это - грязное, аморальное - ругать, клеймить позором. А когда ты император (или императрица), когда любая женщина во дворце (любой мужик) мечтает хоть разок переспать с монаршей особой и при этом очень понравиться императору (или императрице)?! Как это все сложно, в самом деле!

Как сложно отказаться от соблазна просто мечтать, если ты, скажем, еще не император (или императрица), а уж как сложно отказаться от этого дьявольского соблазна, когда переспать с тобой мечтают тысячи, сотни тысяч соотечественников (или соотечественниц), весьма пригожих на вид! Серьезное это дело. Особенно во времена распущенные, каковым XVIII век и являлся.

И какими же, воистину великими предстают пред взорами потомков такие Наташеньки Шереметевы, в замужестве Долгорукие, которые, имея все возможности сделать себе семейное счастье легким путем, отказывались от него!

Летом 1728 года умерла Анна Петровна, мать Натальи Шереметевой.

В своих позднейших “Записках” она старалась быть честной и рассудительной. “Я очень счастлива была женихами”. Она хотела выйти заму, но “не имела привычки сегодня любить одного, завтра - другого”, отказываясь от соблазнительных излишних гуляний.

Князья Долгорукие, усилившиеся после ссылки Меншикова в Березов, также как и их главный противник совсем недавно, потеряли контроль над своими амбициями и желаниями. А тут еще юный царь Петр II потрафил им, обручился с дочерью Алексея Долгорукого восемнадцатилетней княжной Екатериной. Свадьбу назначили на 19 января 1730 года.

Вслед за императором обручился и Иван Алексеевич с прелестной княжной Натальей Борисовной Шереметевой. Предложение сына Алексея Долгорукого обрадовало и саму будущую невесту, и всех ее родственников, но если они, радуясь, мечтали об очередном возвышении своего рода, то Наталья, зная о любовных похождениях Ивана и Петра II, повергших в уныние многих добропорядочных россиян, мечтала о счастье женском, и вскоре эта юная душа покажет миру свое понимание женского счастья, удивит всех.

Иван Алексеевич Долгоруков (1708-1739)- князь, придворный, фаворит императора Петра II; сын А. Г. Долгорукова, дед И. М. Долгорукова.

Обручение было роскошным. Оно состоялось в самом конце 1729 года. Еще жив был князь Меншиков. Гости завалили молодых людей богатыми подарками. Гуляли по этому случаю с размахом. Народ собрался радостный. Самая счастливая пара в жизни дочери великого полководца и политика началась шумно. Но продолжалась она так мало!

В начале января Петр II заболел и 19 января, в день двух свадеб (вот погулял бы русский народ на славу!) пятнадцатилетний император умер, своей смертью, сокрушив мечты Долгоруких и Натальи Шереметевой.

Неосторожный Иван Алексеевич на заседании “верховников” предложил кандидатуры невесты Петра II на императорский престол. Поговаривают даже, что существовало подложное завещание, подписанное им за царя. Голицыны перехватили инициативу, на престол, как было сказано выше, воссела Анна Ивановна, и над кланом Долгоруких нависла смертельная опасность. Громогласный клич Ивана поставил клан вне закона. Все знающие об этом, то есть все “верховники”, понимали это. Да и другие высокопоставленные люди, даже не слышавшие предложения лучшего дружка скончавшегося императора, что дни Долгоруких сочтены.

Знали об этом Шереметевы. Они уговаривали юную Наталью отказаться от брака с Иваном Алексеевичем, нашли ей нового жениха. Они заботились о ее счастье и о своем благополучии. В “своеручных записках княгини Натальи Борисовны Долгорукой” зафиксирован ответ невесты. Он может показаться слишком уж морализированным, но автор имел на это полное право!

“...Честная ли это совесть, когда он был велик, так я с радостью за него шла, а когда он несчастлив, отказать ему. Я такому бессовестному совету согласиться не могла”.

И в апреле 1730 года в Горенках, подмосковном имении князей Долгоруких, справили они свадьбу, которую вполне можно было назвать поминками по ушедшим счастливым временам. Плакали на свадьбе да не от радости, такое иной раз бывает с добрыми людьми, а от беды тяжелой, надвигавшейся. Наталья Борисовна Долгорукая заплаканная приехала в дом могучего древнего клана, а через три дня началась новая полоса в жизни молодой семьи и старого рода, печальная полоса.

Явился в Горенки сенатский секретарь, зачитал указ Анны Ивановны: в ссылку весь род отправить, в пензенские деревни. Опечалился отец и сын, а жена молодая, не понимая грозной сути происходящего, поехала в Москву в надежде что-то разузнать. Пока мыкалась по знакомым, теперь уже будто и незнакомым, еще один приказ пришел от повелительницы: три дня всего дала она на сборы. Мало!

Не верила юная душа, что мир так жесток и стремителен именно в своей жестокости, собралась кое-как, много нужных вещей не взяла с собой, от денег, которые брат прислал ей, только часть взяла, сплоховала, неопытная. А как в путь-дорогу дальнюю собрались, погрустнела Наталья Борисовна - никто из рода Шереметевых не приехал проститься с ней! Поступила она, замуж вышла, как подобает дочери великого полководца, никогда ни перед кем не ломавшего шапку, но, глупенькая, не знала она, что время ее отца, Бориса Петровича Шереметева, безвозвратно кануло в лету, что ушло надолго время душевных подвигов, что... никогда таких времен на Руси и на всей Земле не было, что подобные подвиги ни один из близких, из современников не похвалил бы ее, ну разве что юродивый, да и юродивые перевелись на Руси могучие, такие, которые самому царю, а хоть и Грозному, могли правду-матку в глаза говорить.

Ничего этого не знала и знать не могла юная душа. Трудной была дорога в пензенские деревни, много приключилось страшного по пути - муж чуть в болоте не погиб. Да что там Пенза! У Москвы под боком. Добрались они до деревень своих, отдохнуть не успели, обвыкнуться, как новый указ прислала дочь полоумного Ивана Алексеевича, а может быть, и не его дочь, зато - полноправная теперь единодержица всероссийская, Анна Ивановна.

Еще в VI-V веках до н.э. во многих странах Земного шара великие мудрецы той замечательной эпохи повторили замечательную мысль: “Не делай другому того, что ты не хочешь, чтобы сделали тебе”.

Года не прошло после смерти Меншикова - вслед за ним в Березовскую ссылку отправился род Долгоруких, сделавших все, чтобы ближайший соратник Петра I провел остаток дней на стылом Севере. Как узнала об этом Наталья Борисовна, так и покинули силы ее, разболелась она, думали, умрет. Супруг ухаживал за ней, выходил, прибыли они в Березов, поселились там же, где и Меншиков живал-доживал, морил себя голодом с отчаянья.

Не долго держалась княгиня Прасковья Юрьевна, умерла. В 1734 г. не выдержал тягот ссылки и супруг ее, князь Алексей Григорьевич. Но дети держались. Человек привыкает ко всему. Не быстро, не медленно шло время. К Долгоруким стали привыкать. Охранники, нарушая установленный указом режим, разрешали ссыльным ходить из острога в город. Уж лучше бы не разрешали!

Человека можно проверить разными способами и режимами. Ивана Алексеевича Долгорукого отпускать в город никак нельзя было, потому что хвастуном он родился и болтуном, не мог хранить в себе тайны великие. Выпивая с офицером, он давал волю словам, не понимая, чем это может закончиться для него.

А тут еще “случай” с местным подъячим произошел, с Тишиным. Понравилась ему, понимаешь, бывшая царская невеста, княжна Екатерина Алексеевна Долгорукая, стал он, по пьяному делу, конечно, ластиться к ней. Она заартачилась, пожаловалась офицеру Овцыну, тот избил любвеобильного подъячего. Его бы убить надобно было, гадкий человек, да рука у Овцына не поднялась. Тишин с обиды донес сибирскому губернатору о нарушениях режима ссыльных.

В Березов прислали человека хитрого по хитрому делу: он говорил всем, что Анна Ивановна интересуется положением ссыльных, хочет улучшить его, вошел в доверие ко многим, и те ему сдуру всю правду и рассказали, подтвердив донос неудовлетворенного сексуально подъячего Тишина.

Затем последовал указ, Ивана посадили в землянку, поддержали там его немного, затем последовал еще один указ, и однажды ночью, поздним летом 1738 года Ивана Алексеевича, двух его братьев, воеводу, губернатора березовского, Овцына, и слуг, и трех священников, и некоторых жителей Березова посадили на корабль и увезли следствие чинить, то есть пытать как следует.

Конечно, в этом деле Тишин сыграл свою роль, но не главную, а вот винить-то нужно во всем Ивана Алексеевича, не в меру болтливого. После того, что произошло в день смерти Петра II, ему и всем Долгоруким нужно было либо бежать из страны куда-нибудь в Америку, либо в первый же день воцарения Анны Ивановны падать ей в ножки, признаваться во всем, просить помилования... Ни того, ни другого они по разным соображениям сделать не могли. Тогда хоть бы язык за зубами держали, вели бы себя поскромней.

Тишина винить в беде клана Долгоруких нельзя. Его могли и подослать в острог со спецзаданием возмутить ссыльных. Но самому бахвалиться, да рассказывать сцены из монаршей жизни, да обзывать императриц и цариц мог только сумасшедший.

Пытали подследственных по обыкновению хорошо. Особенно - Ивана. За нарушение режима, “за послабление”, майору Петрову отсекли голову, остальных били кнутом, записали в рядовые сибирских полков. Иван Алексеевич, которому Наталья Борисовна родила двух сыновей, сломался на пытках, некоторые считают, что он сошел с ума и в этом неспокойном состоянии рассказал следователям тайну подложного завещания.

Четверо представителей рода Долгоруких поплатились за это жизнью, в том числе и сам Иван. Случилось это в 1739 г., в ноябре. А через два года и 17 дней на российский престол вступила Елизавета Петровна.

В 1741 г. Наталья Борисовна Долгорукова была возвращена из ссылки и обласкана новой императрицей. Вероятно, дочь графа Шереметева могла при желании сделать карьеру при дворе дочери Петра Великого, создать новую семью, родить других детей. Никто бы ее за это не укорил. Но она воспитала старшего сына, уехала с младшим, душевнобольным, в Киев. А когда он умер, княжна Долгорукая пришла на берег Днепра в черном одеянии, сняла с пальца обручальное кольцо и бросила его в воду, после чего дочь Б.П.Шереметева приняла схиму.

Схимонахиня Нектария (Наталия Борисовна Долгорукая)

А записки свои она написала по просьбе сына Михаила, однажды посетившего ее в монастыре. Умерла она в 1771 г..

Александр Торопцев

2 выбрали

Всякая сказка рождается из были - так или иначе. Поэтому неудивительно, что иногда жизнь напоминает сюжет, взятый будто из детской книжки. Например: полюбил знатный принц прекрасную, но бедную девушку, и так сильна была эта любовь, что плюнул он на предрассудки и женился на ней.

Ну, пусть не принц, а граф. И жили они вместе недолго. Зато счастливо.

Принц

Столбовой дворянин, граф Николай Петрович Шереметьев, был по-царски богат, по-рыцарски благороден и романтически влюблен в искусство. В имении Кусково, доставшееся ему от отца, он построил театр, прогремевший на всю Россию. Актерствовали в нем крепостные, которых еще в детстве отобрали по всем Шереметьевским волостям за особые таланты для обучения в театральной школе музыке, пению, хореографии, иностранным языкам и, конечно, сценическому мастерству.

Николай Петрович лично подбирал репертуар и наблюдал за репетициями. Слава о его талантливых актерах будоражила весь высший свет. Император Павел, митрополит Платон, польский король Станислав II Понятовский, шведский король Густав III и прочая знать - все устремлялись в Кусково, чтобы насладиться великолепными спектаклями. И выразить восхищение главной приме шереметьевского театра - Прасковье Жемчуговой.

Золушка

Фамилию Жемчугова она получила по прихоти самого Николая Петровича. Отыскивая драгоценные таланты среди толп крепостной детворы, граф предпочитал именовать их соответствующе: Гранатова, Алмазов, Бирюзова.

На самом же деле Прасковья была дочкой горбатого кузнеца - "коваля", и в графский театр она попала семилетней Парашкой Ковалевой. Но уже в 13 лет разила как молния, исполняя на сцене глубоко трогательную партию Луизы из драмы Седена "Беглый солдат". В 16 лет Прасковья Жемчугова заслуженно считалась примой театра, гипнотизируя зрителей проникновенной драматической игрой, необыкновенной для столь юной девушки, и гибким лирико-драматическим сопрано.

Жемчугова с легкостью перевоплощалась из трагедийной героини в комедийную болтушку, или в юношу-пажа - стройная хрупкая фигурка ей это позволяла. И всегда срывала бурные овации. Но когда она появлялась на сцене в образе Элианы из оперы "Самнитские браки" Гретри - зал заходился в общем рыдании.

Превращение в принцессу

Она была под стать Шереметьеву. Да, прекрасное музыкальное образование, блестящее владение иностранными языками, внешнее изящество и светлая красота… Но разве дело в этом? Тождественность душ - вот первопричина глубокой страсти графа и горячей взаимности крепостной актрисы. Гармоничная, тонкая, щедрая - Жемчугова была слеплена из того же, графского, материала. И только по земным законам стояла ниже его.

Шереметьев дал обет - если уж он не может жениться на возлюбленной, он не женится ни на ком. После смерти отца Николай Петрович открыто перебрался в специально построенный для Прасковьи дом в Кусковском парке.

Все знали об их отношениях - никто не осуждал. В те времена влюбленности помещиков в молоденьких крепостных распространялись повсеместно. А заподозрить Прасковью Жемчугову в каком-либо корыстном интересе было бы почти кощунственно - настолько непорочным был весь ее образ.

Однако в 1797 году, после того, как графу было пожаловано звание обергофмаршала императорского двора и ему пришлось переехать в Петербург, высшее общество разволновалось. Баснословно богатому Шереметьеву исполнилось 37 лет, он был холост, да к тому же сердечен и хорош собой. Завиднейшая партия! Только отчего-то светские увеселения ему неинтересны, а в петербургском доме он живет с крепостной актриской! Это в Кускове Прасковью возносили на Олимп - в расчетливом Петербурге, где бал правили связи и происхождение, свет отзывался о ней не иначе как о дворовой девке.

А между тем, граф страшно тяготился осознанием вины перед своей любимой. Северные ветры Петербурга подорвали ее здоровье - Прасковья потеряла великолепный голос. К тому же, у нее обострился наследственный туберкулез. Давно получившая от графа вольную, Жемчугова оставалась простой содержанкой - и горечь этого положения убивала ее.

Воспользовавшись государевой благосклонностью (и присочинив легенду о Прасковье Ковалевской из рода польских шляхтичей!), Николай Петрович удостоился во всех смыслах царского подарка - Александр I подписал специальный эдикт, дававший право графу Шереметьеву жениться на Прасковье Жемчуговой.

Пробило полночь

Венчание, состоявшееся 6 ноября 1801 году, было тайным. Темная карета быстро подъехала к приходской церкви Симеона Столпника и торопливо увезла графа, новоиспеченную графиню Шереметьеву и скромных свидетелей их брака.

Николай Петрович никому не открывал, что женат. Несмотря на императорское одобрение, Прасковью Шереметьеву не приняли бы в высшем свете - звание актрисы было ничуть не лучше статуса бывшей крепостной, ведь в то время даже хоронили актеров за кладбищенской оградой.

Тайна вышла на свет через два года, когда скрывать ее уже было нельзя - в семействе Шереметьевых родился сын, граф Дмитрий. Естественно, такой непредвиденный поворот ошеломил всю алчную родню, радостно смирившуюся с тем, что Николай Петрович уже не оставит после себя прямого наследника. "Отменный штукарь наш старший родственник", - заметила в мемуарах Анна Семеновна Шереметьева. Николай Петрович окончательно закрепил за собой звание безумца, которого он удостаивался за глаза всю жизнь.

Впрочем, волновало ли его это, если на двадцатый день после рождения сына умерла его любимая Прасковья? Роды вместе с туберкулезом нанесли смертельный удар по этому, сильному духом, но очень хрупкому организму.

Шесть лет, на которые ему суждено было пережить жену, Николай Петрович строго следовал ее воле: растил сына, помогал нищим, положил капитал на выдачу приданого бедным невестам, построил Странноприимный дом (ныне - НИИ им. Склифосовского).

Похоронили графа рядом с женой, в Шереметьевской усыпальнице Александро-Невской лавры, в простом дощатом гробу - все деньги, положенные на богатые похороны высочайших особ, граф Шереметьев завещал раздать бедным.

Елена Горбунова

XVIII век явил нам целую галерею прекрасных историй всепобеждающей любви. К ним можно отнести Николая Львова и Марию Дьякову, Наталью Шереметеву и Ивана Долгорукова и конечно же графа Петра Борисовича Шереметева и Варвары Алексеевны Черкасской.

Сын прославленного фельдмаршала петровской эпохи и самая богатая невеста России того времени знали друг друга с детства. Варя Черкасская была близкой подругой Натальи Борисовны Шереметевой и часто гостила в подмосковной усадьбе Кусково. Петр Шереметев был давно влюблен в веселую и живую девушку, поговаривали о скорой свадьбе, но счастья влюбленным пришлось ждать долгих 10 лет. Дело в том, что сестра Петра Борисовича, Наталья, вышла замуж за князя Ивана Долгорукова. После смерти Петра II все семейство Долгоруких было сослано в Березов, поэтому отец Варвары запретил союз с Шереметевыми, находившимися в родстве с опальными Долгоруковыми.

Варвара Алексеевна Черкасская

Целых 10 лет Петр Борисович ждал своего счастья, а Варвара, ставшая фрейлиной Императрицы, неизменно отказывала многочисленным женихам, искавшим ее руки. Лишь после прихода к власти Елизаветы Петровны влюбленные смогли обвенчаться. Варвара Черкасская принесла Шереметевым завидное наследство, в которое входило 70 000 душ крепостных и земли, на которых их сын, Николай Петрович, построит прекрасный останкинский дворец, жемчужину подмосковного усадебного искусства. В целом же состояние П. Б. Шереметева удвоилось и он стал владельцем 44 имений в 28 губерниях и 140 тысяч душ крепостных.

Брак был очень счастливым, супруги жили душа в душу и воспитывали детей. В 1767 году скончалась Варвара Алексеевна, Петр Борисович переживет ее на 11 лет и умер в 1788 году.

Анна Петровна Шереметева

К сожалению, судьба не была так же благосклонна к дочерям Петра Борисовича и Варвары Алексеевны. Одни из них, Мария, умрет еще младенцем. Старшая дочь, Анна Петровна Шереметева, блистала в свете. Балы, карусели, приемы, домашние спектакли, художники писали ее портреты, скульптор Шубин создал ее мраморный бюст - жизнь улыбалась ей. Современники находили Анну Петровну очаровательной: «очаровательная женщина, имела небольшие черные глаза, смуглое оживленное лицо, маленькие, тонкие, красивые руки, но черты лица были нехороши».

Анна Петровна Шереметева в карусельном костюме

К Анне Петровне посватался граф Никита Иванович Панин и получил согласие, готовилось пышное торжество, но за несколько дней до свадьбы невеста заразилась черной оспой и умерла. Поговаривали, что озлобленная соперница подложила в табакерку- подарок жениха, кусочек материи, зараженной оспой.

Известно, что Никита Иванович очень тяжело переживал утрату, он так и не женился. Похоронили Анну Петровну в Петербурге на Лазаревском кладбище.

Анна Петровна

На месте сем погребена Графиня Анна Петровна Шереметева, дщерь Графа Петра Борисовича, невеста Графа Никиты Ивановича Панина, Фрейлина премудрыя Монархини, преставившаяся на 24-м году, 1768 г., Мая 17 дня, и вместо брачного чертога, тело её предано недрам земли, а непорочная её душа возвратилась к непорочному своему источнику в живот вечный, к вечному и живому Богу.

А Ты, о Боже! глас родителя внемли,
Да будет дочь его, отъятая Судьбою,
Толико в небеси прехвальна пред Тобою,
Колико пребыла прехвально на земли"

Варвара Петровна Шереметева

Судьбу сестры Анны Петровны, Варвары, тоже нельзя назвать счастливой. Нежная романтичная девушка была выдана за графа Алексея Кирилловича Разумовского, старшего сына последнего гетмана Малороссии и племянника фаворита Императрицы Елизаветы Петровны.

В этом браке Варвара Петровна не прожила, а промучилась 10 лет, после чего граф вынудил супругу покинуть дом и детей и жить отдельно. У него давно была другая семья - крестьянка Марфа Соболевская и 10 детей, которые в свете именовались "воспитанниками" и получили фамилию Перовские.

Варя Шереметева в детстве

Одной из причин разрыва между супругами, современники считали то, что сыновья их вышли "неудачные". Графы Петр и Кирилл Алексеевичи хотя и имели придворные чины, но жизнь вели расточительную, а граф Кирилл и вовсе заболел душевным расстройством.

Будь Варвара Петровна великосветской львицей иль рачительной хозяйкой, разделяй она увлечения супруга естественными науками, быть может, они и ужились бы. А она, как на грех, была женщиной простоватой и робкой, беспомощной и нерешительной, суеверной и богобоязненной. Муж, безбожник, мистик и масон, имевший тяжелый характер, суровый и вспыльчивый нрав, отобрал у жены детей “во избежание дурного нравственного влияния”.

Дочерей - семилетнюю Вареньку и двухлетнюю Катюшу - граф поручил заботам своей сестры графини Прасковьи Гудович. К девятилетнему Петру и четырехлетнему Кириллу приставил иностранцев-гувернеров.

Варвара Петровна Разумовская

Дальнейшая судьба Варвары Петровны сложилась печально: "Отдаленная против воли от нежнолюбимых детей, эта бедная, несмотря на свои шестнадцать тысяч душ, женщина окружила себя фаворитками, воспитанницами, калмыками и калмычками, вольноотпущенными обоего пола, бедными дворянками и разного рода приживалками и приживателями. От общества графиня совершенно отказалась и, кроме детей... и самых близких родственников, почти никого не принимала…"

Скончалась Варвара Петровна Разумовская в 1824 году.

А. Краско "Три века городской усадьбы графов Шереметевых. Люди и события"
А. Алексеева "Кольцо графини Шереметевой"

С тех пор как 220 лет назад английский врач Эдвард Дженнер впервые в мире сделал прививку от оспы, не утихают споры так ли опасны прививки и стоит ли отказываться от них из-за риска осложнений.

Екатерина II, Fyodor Rokotov, XVIII век

Корявин, Рябов, Рябков, Рябцев, Шадрин, Щербаков, Щедрин, Щербин... Знакомые всем фамилии. Однако не каждый знает, что произошли они от кличек, которые давали людям, переболевшим оспой: рябой, щедристый, щербатый... Неприятная, знаете ли, штука эта оспа. Жар, озноб, головная боль, ломота. А главное болячки по всему телу, которые, если страдалец выживает, навсегда обезображивают лицо.

Говорят, к европейцам она пришла с Востока. То ли ее занесли завоевавшие Пиренейский полуостров арабы (VIII век), то ли крестоносцы подцепили это сокровище на Святой земле (XI век), то ли... Хотя к чему гадать? Важно, что болезнь осела в Европе капитально, ежегодно унося сотни тысяч жизней и уродуя людей почем зря. Что с ней делать, никто не знал.

Молитвы, заклинания, амулеты, заговоры, снадобья и кровопускание не помогали. Зараза не щадила никого. В 1694 году она погубила жену английского короля Вильгельма II Марию, а в 1774 - французского монарха Людовика XV. Да что там далеко ходить. В 1730 году от нее умер царь Петр II.

Петр II, 1730г

Так что сердце принцессы Софьи Фредерики Августы Анхальт-Цербстской (будущей императрицы Екатерины II), должно быть, забилось с удвоенной скоростью, когда она получила извести е о том, что ее жених (будущий государь Петр III) заболел оспой. Еще бы.

Она приехала в Россию из захолустного немецкого городка (в феврале 1744), чтобы удачно выйти замуж. А тут такое несчастье. Помри Петр Федорович, и ее сразу отправят обратно в родную дыру. А шанса стать супругой монарха, может быть, не выпадет больше никогда.

Екатерина в молодости, Луи Каравак, 1745 год

Но Бог миловал. Петр Федорович выжил (хотя отметины, как водится, остались) и свадьба состоялась. А дальше - дело известное: по смерти императрицы Елизаветы Петровны Петр III взошел на престол, но 186 дней спустя его свергли, и 9 июля 1762 в России под именем Екатерины II воцарилась чистокровная немка, которая правила страной 34 года.

Екатерина Алексеевна и Петр Федорович, А. Р. Лисчевская, 1756 год

Но вернемся к оспе. На Востоке после многих веков страданий приноровились ее прививать. Здоровому человеку делали на руке небольшой надрез и помещали туда гной из созревшей оспины зараженного индивида (эта процедура называется инокуляция).

Передававшаяся таким образом болезнь протекала в более легкой форме и не оставляла рубцов. Сообщают, что особенно часто прививки делали девицам, обреченным на гаремную жизнь. Так что успех в борьбе с этой инфекцией на мусульманском востоке в определенной степени был обусловлен похотью.

Гарем, Fernand Cormon, 1877 год

Европу же с этим методом познакомила жена британского посла в Османской Империи Мэри Уортли Монтегю в 1718 году.

Вот, послушайте, что об этом пишет Вольтер в своих «Философских письмах»: «В царствование Георга Первого мадам Уортлей-Монтэгю, одна из умнейших английских женщин, обладавшая к тому же огромным влиянием на умы, во время посольской миссии своего мужа в Константинополе приняла решение без лишних колебаний привить оспу ребенку, рожденному ею в этой стране.

Капеллан ее мог ей сколько угодно твердить, что это не христианский обычай, приносящий успех лишь неверным, - сын мaдaм Уортлей чувствовал себя после прививки великолепно. По возвращении в Лондон эта дама поделилась своим опытом с принцессой Галльской, нынешней королевой...

С того момента, как до нее (королевы) дошли слухи о прививке, или внедрении, оспы, она велела произвести опыт на четырех преступниках, осужденных на смерть: тем самым она вдвойне спасла им жизнь, ибо она не только избавила их от виселицы, но и с помощью искусственно привитой оспы предохранила их от возможного заболевания натуральной оспой, от которой они могли умереть с течением времени.

Принцесса, убедившись в пользе эксперимента, велела привить оспу своим детям. Англия последовала ее примеру, и с этого времени по меньшей мере десять тысяч первенцев обязаны своей жизнью королеве и мадам Уортлей-Монтэгю и столько же дочерей обязаны им своей красотой».

Мэри Уортли Монтегю, Чарльз Джервас, 1716 год

Очень примечательно, что Вольтер рассказывает об этом с восторгом и восхищением. Но, в сущности, мы имеем дело с оголтелым нарушением прав человека.

Только после удачных опытов оспу привили представителям королевской фамилии. Такие вот были нравы.

А что же Екатерина? Эта женщина, слывшая просвещенным монархом, была в курсе всех передовых идей своего времени. И, конечно, об инокуляции она слышала.

Великой императрице очень хотелось уберечь себя от страшной болезни, которая однажды чуть не разрушила ее будущее и которая всегда была где-то рядом: например, в мае 1768 года от нее умерла графиня Анна Шереметьева.

Графиня Анна Шереметьева, Иван Аргунов, 1768 год

Российскому послу в Лондоне поручили разузнать, кто из местных врачей наиболее сведущ и опытен в этом деле, и ему порекомендовали Димсдейла. Далее были проведены переговоры и после некоторых колебаний медик согласился. И летом 1768 года он со своим сыном Натаниэлем прибыл в Санкт-Петербург.

Сообщают, что перед тем, как подвергнуть процедуре государыню, доктор продемонстрировал свои умения на нескольких добровольцах. И только после их выздоровления он выразил готовность привить оспу императрице. Все произошло под покровом тайны. Осознавая степень риска, Екатерина распорядилась, чтобы наготове держали почтовых лошадей, дабы английские гости имели возможность мгновенно скрыться, если что-то пойдет не так.

А ситуация действительно могла бы обернуться трагедией. Представьте, государыне становится плохо, и по городу моментально распространяется слух, что ее погубили два заграничных ирода, наверняка поклоняющихся диаволу. Тут же собирается народ и совершает над приезжими расправу...

Однако опасения оказались напрасны. 23 октября (по старому стилю - 12 октября) Екатерине сделали инокуляцию. Материал, то есть свежую оспину, любезно предоставил крестьянский мальчуган Александр Марков, за что ему было пожаловано дворянство.

Государыня была преисполнена энтузиазма и издала указ об обязательной инокуляции. Но, говорят, особого успеха эта инициатива не имела, потому что русский народ очень трудно заставить делать что-то непривычное и подозрительное.

Кстати, в память об оспопрививании в России выбили медаль. На одной ее стороне изображен портрет императрицы, а на другой - храм Эскулапа1, из которого выходят исцеленные Екатерина с наследником (Павлом), а навстречу им бежит счастливая Россия с детишками.

Ну а английский доктор получил за свою работу баронский титул, который так же был пожалован его сыну, звание лейб-медика (придворного врача) и пожизненную пенсию в 500 фунтов в год. Ему предлагали остаться при русском дворе, но он отказался и вернулся на родину, где открыл свой «дом прививки от оспы».

"Утоли моя печали"Судьба Наталии Шереметьевой - Долгорукой

Пускай долговечнее мрамор могил,

Чем крест деревянный в пустыне,

Но мир Долгорукой еще не забыл...

Н.Некрасов.

Графине Наталье Борисовне Шереметьевой, казалось, с самого начала уготована была звездами блестящая, ровная, как часто говорят сейчас, Судьба: красавица, наследница богатых имений, знатного рода, оберегаемая родителями пуще глазу.Но так лишь казалось. «Ровность» Судьбы обернулась к наследнице знатного рода ухабистой стороною: уже в 17 неполных лет познала она всю непредсказуемость поворотов фортуны, мимолетность мечтаний, недолговечность, призрачность радужного счастья.

Портрет фельдмаршала графа Бориса Петровича Шереметьева (1652-1719), К.Шурман

Наташа Шереметева, девочка резвая и веселая, была утешением отца и матери и надеждою их в старости. Графу Борису в год ее рождения исполнилось уже 62 года. С 1671 года и до самой смерти своей был он «государевым человеком», состоял на царской службе. Начинал царским стольником, в тридцать лет был пожалован в бояре, в 1686 году ездил с посольством в Речь Посполитую, Австрию, где проявил себя незаурядным и хитрым дипломатом. Потом участвовал в Крымском и Азовском походах.

Аудиенция Б. П. Шереметеву у австрийского императора Леопольда I в Вене. Гравюра XVIII в.

Повидал граф и мир, и всякое иностранное диво. В 1697 году отправил его царь Петр в дальние страны - «ради видения мореходных противу неприятелей Креста Святого военных поведений, которые обретаются в Италии, даже до Рима и до Мальтийского ордена». Московского вельможу принимали в Италии с почестями, он побывал в Венеции, был обласкан в Ватикане Папой Римскии. Потом проехал он через Сицилию и Неаполь и попал на Мальту, где ему торжественно вручили уникальную награду - алмазный мальтийский командорский крест.

Борис Петрович Шереметев на Мальте

Кроме того, он на протяжении десятка лет при Петре командовал русской армией, был фельдмаршалом, героем Северной войны, героем Полтавы.

Он не входил в круг приближенных Петра I, однако Петр ценил Бориса Петровича за его умение добиваться победы. Вся жизнь фельдмаршала была подчинена царской воле, Петр мало считался с его болезнями и желаниями. Шереметев очень любил Москву, но приходилось много времени проводить в новой столице. Он умер в Москве и просил похоронить свои останки в Киево-Печерской лавре. Но и последнее его желание не было исполнено. Петр, исходя из своих соображений, приказал похоронить фельдмаршала в некрополе Александро-Невской лавры.

Портрет фельдмаршала графа Бориса Петровича Шереметьева (1652-1719)

Борис Петрович Шереметев был женат на Анне Петровне Нарышкиной, урожденной Салтыковой. И для него, и для нее это был второй брак. Каждый год жена приносила фельдмаршалу по ребенку. Первенцем был Петр, впоследствии владелец усадьбы Кусково, самый богатый помещик в России. Второй стала Наташа - дочка-красавица. Погодками родились любимый Наташин брат Сергей, сестры Вера и Екатерина. Семья была дружная, веселая, оттого и характер маленькой Наташи был мягким и уступчивым.

В промежутках между баталиями фельдмаршал сумел составить большое состояние, чему немало способствовали его рачительность и прижимистость. Но в 1719 году он умер, оставив безутешную вдову с малыми детьми на руках. Наташе было тогда два года.

Анна Петровна Нарышкина, урожденная Салтыкова, жена Фельдмаршала Бориса Петровича Шереметева

Ива́н Петро́вич Аргуно́в

В том же 1719 году, в апреле, Петербург хоронил последнего сына Петра, наследника престола четырехлетнего Петра Петровича. Царь был безутешен. А между тем другой царственный мальчик, тоже Петр, веселый и здоровый, подрастал, внушая опасения самому императору. Это был внук Евдокии Лопухиной, сын царевича Алексея Петровича и вольфенбюттельской кронпринцессы Софии-Шарлотты. Мальчик тоже рано лишился родителей. Мать его умерла при родах, а отец был умерщвлен летом 1718 года при невыясненных обстоятельствах по приговору суда в Петропавловской крепости в Трубецком бастионе.

Петр Алексеевич подрастал, окруженный случайными учителями и лишенный внимания деда. Лишь после смерти своего наследника царь Петр стал обращать внимание на внука, не проявляя, однако, особой заботы о нем. Ни при каких обстоятельствах не собирался великий преобразователь оставить свой трон этому мальчику, за которым стояла вся старая знать, а значит, та Россия, которую он яростно выжигал и ненавидел. События в Зимнем дворце 29 января 1725 года перевернули жизнь всех царедворцев, да и всей России. Умер великий властелин, северный колосс. Умер, так и не оставив после себя наследников и не подписав своей воли. Птенцы гнезда Петрова, новая знать, были еще в силе, а потому им и удалось возвести на престол жену Петра Екатерину I. Но и тогда среди сановников уже раздавались голоса в поддержку законных прав прямого наследования. Однако силы были пока неравны. Меншиков зорко следил за всем, что происходило во дворце и вокруг него.

Екатерина I,Николаева-Берг Анастасия.

Жизнь шла своим чередом, маленький цесаревич подрастал, и ему требовались наперсники из хороших семей для игр. Тут-то и произошло знаменательное событие - ко двору цесаревича был послан камер-юнкером семнадцатилетний Иван Долгорукий, юноша не по годам развитый, весьма красивый, уже многое повидавший, так как долгое время жил в варшавском доме своего деда, знаменитого петровского дипломата Г.Ф. Долгорукого.

Князь Григо́рий Фёдорович Долгору́ков

Здесь он насмотрелся на жизнь двора польского короля Августа II, любителя роскоши и всяческих развлечений. Несомненно, именно там Иван приобрел и весьма галантные манеры, и умение обращаться с дамами, и научился обхождению с разными людьми. Его отец Алексей Григорьевич, человек весьма недалекий, но с большими амбициями, был вряд ли доволен таким назначением сына. Но все же Иван был приставлен к особе царского рода, да к тому же еще со всеми законными правами на престол, и батюшка втайне надеялся на будущую фортуну, способную поднять семейство родовитых Долгоруких на небывалую высоту.

Charles André van Loo

Похоже, что дружба цесаревича Петра и Ивана Долгорукова была искренней. Петр, десятилетний мальчишка, конечно, с восторгом взирал на многоопытного Ивана, который играл с ним, был хорошим рассказчиком, приучал его к охоте, был неистощим на выдумку в развлечениях и забавах. Меншиков заметил это сближение и поспешил удалить князя Ивана от царевича, отправив поручиком в армейский полк. К весне 1727 года здоровье покровительницы Александра Даниловича, царицы Екатерины, значительно ухудшилось, и светлейшему приходилось тщательно выстраивать комбинации, дабы сохранить свое влияние при дворе.

Ю. Кругликов.

Александр Данилович Меншиков

Он уговорил больную Екатерину подписать завещание, согласно которому она передавала престол Петру Алексеевичу. При этом она дала согласие на брак своего наследника с дочерью Меншикова Марией. Светлейший как всегда рассудил здраво и хитро: теперь можно было не бояться, что Петр не простит ему подписи под смертным приговором его отцу, царевичу Алексею. Кто же будет преследовать собственного тестя?

Портрет Марии Александровны Меншиковой. Меншиков дворец, Санкт-Петербург.Иоганн Готфрид Таннауер

Меншиков сам хотел развлекать юного наследника, в чем и преуспел, не жалея на это средств. Екатерина умерла, а на престол взошел юный Петр II. С первых же дней царствования придворная камарилья старалась удалить юношу от дел. Меншиков занимал Петра охотой и придворными празднествами, выписывал для него из разных губерний лошадей, от князя Ромодановского вытребовал в Петербург псовую охоту, кречетов, ястребов, окрестным петербургским крестьянам «публиковал», чтобы ловили живых зайцев, лисиц и приносили бы их в дом его величества, где им будут платить хорошие деньги.

Петр II в Петергофе, Шарлемань

Император забавлялся, а Меншиков царствовал. Но дни его уже были сочтены. И хотя в начале царствования светлейшему пожаловали звание генералиссимуса и состоялось обручение Петра с Марией, однако настойчивым просьбам императора о возвращении к нему Ивана Долгорукого, давнего сердечного друга, пришлось все же уступить.

Петр II на охоте

Именно князь Иван и вся Долгоруковская партия сыграли главную роль в низвержении «прегордого Голиафа» - князя Меншикова. Как будто ничего не понимавший в серьезных делах юный император на самом деле проявил удивительную твердость в удалении и ссылке Меншикова. 10 сентября 1727 года Меншиков был сослан в Раненбург, лишен чинов, орденов и княжеского достоинства. Весть об этом разнеслась быстро - тысячи экземпляров указов о ссылке князя были разосланы по всей России. Затем Меншикова со всей семьей, в том числе и царской невестой Марией, препроводили в Березов, знаменитый своими узниками глухой угол России.

Картина «Меншиков в Берёзово». Художник В.И. Суриков (1888), Третьяковская галерея, Москва.

Конечно, за столь решительными действиями императора стояла воля могущественных Долгоруких. Иван Алексеевич Долгорукий сразу после удаления Меншикова стал майором гвардии, обер-камергером и кавалером орденов Александра Невского и Андрея Первозванного.

Многие знатные семейства возлагали надежды на то, что Петр приедет в Москву венчаться на царство, и во второй столице оживится жизнь. 9 января 1728 года император после обедни при пушечной пальбе выехал из Петергофа и 17 января прибыл в подмосковное имение князя И.Ф. Ромодановского, где всячески развлекался «на натуре», затем переехал развлекаться в село Всесвятское и только 4 февраля торжественно въехал в Москву.

Николаева-Берг Анастасия. Петр II - Царь-охотник. 1996

Выезд императора Петра II и цесаревны Елизаветы Петровны на охоту, Валентин Александрович Серов

Император свиделся со своею бабушкой, Евдокией Лопухиной. При ней был учрежден особый придворный штат, и ей было назначено значительное содержание, однако ее не допускали оказывать влияние на государя. Долгорукие и другие фамилии всячески отгораживали царя от государственных занятий.

Евдокия Лопухина в монашеском облачении.

Иван Долгорукий был неразлучен с царем, а у их клана возникла идея сосватать царю новую невесту, сестру Ивана, дочь Алексея Григорьевича, княжну Екатерину. Отец фаворита был человеком ума недалекого, заносчивым и тщеславным, оттого даже к своему сыну порой ревновал царя, стараясь всецело завладеть его вниманием и расположением.

«Выезд императора Петра II в сопровождении Долгоруких из Москвы на соколиную охоту».

Общество наблюдало это неприкрытое желание утвердиться при дворе любым способом с неодобрением. Долгорукие заняли многие высшие государственные посты, заседали в Верховном тайном совете, получившем в это время огромные полномочия. По Москве из уст в уста ходили слухи о похождениях царя вместе с Иваном, которого вряд ли можно было назвать образцом добродетели.

Кадры из фильма -Тайны дворцовых переворотов. Россия. Век XVIII

Отец Ивана все-таки добился своего, обручив четырнадцатилетнего императора со своей восемнадцатилетней дочерью, но Москва роптала, и во время обручения к дворцу были стянуты войска, а гвардейцы, которыми командовал Иван Долгорукий, стояли даже в помещении. Свадьба была назначена на 19 января 1730 года.

Кадры из фильма -Тайны дворцовых переворотов. Россия. Век XVIII

Екатерина Алексеевна Долгорукая, невеста Петра II.

Желая остепениться вместе со своим душевным другом, присматривал себе невесту и Иван Долгорукий. Много всяких особ женского полу было бы счастливо отдать сердце и руку этому красавцу, еще более родителей готовы были отдать своих дочерей за всесильного фаворита царя. Однако за обручением царя последовала новость о том, что и Иван сделал предложение одной знатной девушке, Наталье Борисовне Шереметевой.Она едва оправилась от недавнего горя: любимая матушка, столь лелеявшая ее, умерла летом 1728 года, и Наташа осталась круглой сиротой. Она чувствовала себя одиноко среди родственников, мечтавших поскорее выдать ее замуж, чтобы оставить заботы о ней. Единственной родственной душой для нее оставалась «мадам», заботам которой вверила ее умирающая матушка. И действительно, мадам настолько была предана Наташе, что, когда ту отправили в ссылку, не оставила ее в несчастие и самоотверженно заботилась о ней, а при расставании, когда уже ей, иностранке, нельзя было следовать за госпожой, горько страдала.

И вот Наталья Борисовна осталась сиротой четырнадцати лет и «всех компаний лишилась», по ее собственному выражению. Предоставленная сама себе, она могла по-разному вести себя, никому до нее дела не было, а тогда в ходу были разные тайные встречи и увеселения. Но Наташа рассудила иначе: «Пришло на меня высокоумие, вздумала себя сохранять от излишнева гуляния - тогда очень наблюдали честь... Я свою молодость пленила разумом, удерживала на время свои желания в рассуждении о том, что еще будет время к моему удовольствию, заранее приучала себя к скуке. И так я жила после матери своей два года. Дни мои проходили без утешки».

Как и всякая чувствительная барышня, она мечтала о сказочном принце, которому можно было отдать себя для защиты и покровительства. Она прекрасно осознавала свою миловидность, девичью красоту и свежесть, к тому же знала о том, что она едва ли не самая богатая невеста в России. «Я очень была счастлива женихами», - напишет она в своих «Записках». Но держала она себя строго, о чем не могли не знать московские свахи. «Я не имела такой привычки, чтобы сегодня любить одного, а завтра другого, в нонешний век такая мода, а я доказала свету, что я в любви верна».

Портрет Натальи Долгорукова (урожденная Шереметевой) ,неизвестный художник

И девичий сон сбылся. «Вся сфера небесная для меня переменилась», - вспоминала она об этих днях много лет спустя. К пятнадцатилетней Наташе посватался Иван Долгорукий, вероятно, наслышанный о ее красоте и богатстве. Она не была знакома с ним до сватовства, но вряд ли не знала о его похождениях в Москве. Но ни словом не обмолвится она об этом горьком знании, да и видно по словам ее, что влюблена она в него была с первого взгляда. Иван был хорош собой, весел, к тому же умел нравиться. Чего же еще было желать Наташе? «Думала, я - первая щастливица в свете, потому что первая персона в нашем государстве был мой жених, при всех природных достоинствах имел знатные чины при дворе и в гвардии. Я признаюсь вам в том, что я почитала за великое благополучие, видя его к себе благосклонность; напротив тово, и я ему ответствовала, любила ево очень, хотя я никакова знакомства прежде не имела... но истинная и чистосердечная ево любовь ко мне на то склонила», - вспоминала Наташа.

Ю. Ефимов. Наталья Шереметева и Иван Долгорукий

Многие историки подвергали сомнению искренность чувств Долгорукого к Наталье Борисовне, мол, знал он и об ее богатстве, был и охоч до женского пола. Но уж очень искренни слова и наблюдения Натальи Борисовны, кроме того, бывает, что даже ловеласы многогрешные, встретив искреннюю чистоту и любовь, нрав свой укрощают и проникаются душевным теплом к незапятнанной любви. К тому же, несмотря на дурные наклонности князя Ивана, многие отмечали в нем простоту, душевность и отсутствие коварства.

Так и юная Наталья рассмотрела в Иване, как всякая русская женщина, почувствовала сердцем, а не умом суженного: «Казалось, ни в чем нет недостатку. Милой человек в глазах, в разсуждении том, что этот союз любви будет до смерти неразрывной, а притом природные черты, богатство; от всех людей почтение, всякой ищет милости, рекомендуютца под мою протекцию». Природные черты - это, конечно, хорош собой, да к тому же еще богат, а еще велеречив и сумел рассказать о любви до самой смерти, рассказать искренне, без коварства. Но еще очень важно, что и к Наташе отношение всех окружающих изменилось, раньше никто и не замечал, теперь же все добивались протекции, заглядывали в глаза. «Все кричали: «Ох, как она щаслива!» Моим ушам не противно было это эхо слышить». Дочке фельдмаршала, юной графине, конечно, весьма лестно было прельстить такого жениха.

Наталья Борисовна Долгорукова, ур. Шереметева (1714-1771)

Предложение князя Ивана было с радостью встречено и родственниками графини, которые стремились породниться с могущественным и приближенным к царю кланом Долгоруких. Они скоро обсудили все брачные статьи будущего брака, и накануне Рождества состоялся торжественный обряд обручения, сговор, Ивана и Натальи в присутствии царя, всей императорской фамилии, невесты императора Екатерины, иностранных министров, придворных и многочисленных родственников с обеих сторон. Обручение проводили один архиерей и два архимандрита, все комнаты были заполнены гостями. Обручальные кольца стоили по тем временам неимоверных денег, перстень Натальи - шесть тысяч, а перстень Ивана - двенадцать тысяч рублей. Кроме того, одарили их несметными подарками, богатыми дарами, бриллиантовыми серьгами и украшениями, «часами, табакерками и готовальнями и всякою галантерею», а еще подарили «шесть пуд серебра, старинные великие кубки и фляши золоченые», столько всего, что Наталья едва могла это принимать. Все, что можно было придумать для увеселения гостей, было сделано. На улице собрался народ, закрыв выход для всех карет, и радостно приветствовал дочь фельдмаршала.

Но счастие не может длиться долго - для Натальи сроку ему было 24 дня. 6 января 1730 года на берегу Москвы-реки собрались толпы народу - смотрели, как рубят прорубь в день водосвятия, как бросаются в прорубь смельчаки. Радостно возбужденный император наблюдал эту картину с запяток саней своей невесты. День был ясный, морозный, но не уберегся юноша, переохладился, слег к вечеру, а через несколько дней все увидали явные признаки оспы на его теле. В день, когда должны были состоятся две свадьбы - императора с Екатериной Долгорукой и Ивана с Натальей - Петр II умер.

Рисунок государственного герба на жалованной грамоте императора Петра II.

Семейство Долгоруких, не найдя ничего лучшего и понимая всю бедственность своего положения, на семейном совете решилось на страшное по тем временам государственное преступление - составление подложного завещания императора, в котором тот передавал престол своей невесте, Екатерине Долгорукой. Затея была Алексея Григорьевича, но довести до конца ее должен был Иван, неотлучно находившийся у постели больного.

Он должен был дать Петру завещание на подпись, как только император придет в сознание, и заставить его подписать. Одновременно был изготовлен второй экземпляр духовной, в которой Иван подделал подпись Петра II, что, как оказалось, он не раз уже делал по разрешению царя. Но Петр умер, не приходя в сознание, а авантюра была шита настолько белыми нитками, что рассыпалась, как только на заседании Верховного тайного совета Долгорукие предъявили это подложное завещание. Их просто не стали слушать, осыпали насмешками и по предложению князя Д. Голицына решили пригласить на российский царский престол курляндскую герцогиню Анну Иоанновну - дочь царя Иоанна Алексеевича, старшего брата Петра Великого.

Кадры из фильма -Тайны дворцовых переворотов. Россия. Век XVIII: Фильм 6-й. Смерть юного императора

Прямая мужская ветвь наследования Романовых оборвалась, и верховники надеялись ограничить власть Анны специальными «кондициями», чтобы закрепить свою власть. Но «затейка верховников» не удалась. Приехавшая в начале февраля Анна, воспользовавшись поддержкой многочисленного неродовитого дворянства, собравшегося в столицу на свадьбу императора, разорвала «кондиции». Тем самым она решила участь верховников, да и Долгоруких.

Портрет императрицы Анны России (1693-1740),Иоганн Генрих Ведекинд

В тревоге и слезах наблюдала Наташа развитие событий. «Я довольно знала обыкновение своего государства, что все фавориты после своих государей пропадают, чево было и мне ожидать», - пишет она.Все родственники съехались к ней в дом, жалея об ее участи и уговаривая ее не губить свою молодость и отказать своему жениху. Уже был подготовлен и новый жених, который, как утверждали, «не хуже ево достоинством», разве только не в тех чинах. Наверное, это было бы самое разумное решение, коль скоро всем известна была тяжелая участь тех, кто впадал в немилость царскую. Но сердце девушки уже было отдано навсегда: «Войдите в рассуждение, какое это мне утешение и честная ли эта совесть, когда он был велик, так я с радостию за нево шла, а когда он стал нещаслив, отказать ему. Я такому безсовестному совету согласитца не могла, а так положила свое намерение, когда сердце одному отдав, жить или умереть вместе, а другому уже нет участие в моей любви. Я не имела такой привычки, чтобы севодни любить одново, а завтре - другова... я доказала свету, что я в любви верна: во всех злополучиях я была своему мужу товарищ. Я теперь скажу самую правду, что, будучи во всех бедах, никогда не раскаивалась, для чево я за нево пошла, не дала в том безумия Бога; Он тому свидетель, все, любя ево, сносила, сколько можно мне было, еще и ево подкрепляла».

Иван Алексеевич Долгоруков (1708-1739)- князь, придворный, фаворит императора Петра II; сын А. Г. Долгорукова, дед И. М. Долгорукова.

Наталья Борисовна, нисколько не колебалась, решившись на тяжкую участь. После смерти Петра князь Иван кинулся к своей невесте и нашел в ней такое участие, что был растроган душевно, «жалуясь на свое нещастие». «И так говоря, плакали оба и присягали друг другу, что нас ништо не разлучит, кроме смерти». Душевные силы Натальи Борисовны были настолько развиты и сильны, что со всей страстью молодого верного сердца она произнесла священную клятву многих поколений русских женщин: «Я готовая была с ним хотя все земные пропасти пройтить».Читая эти строки через два столетия после их написания, не на секунду не сомневаешься, что клятву эту сердечную юная пятнадцатилетняя девушка выполнит всенепременно. Даже если это будет стоить ей жизни. Но что гораздо сложнее, так это не пойти ради любимого на смерть, а пройти с ним рядом «все земные пропасти», не опуская рук и не впадая в отчаяние.

Наталья Борисовна Долгорукова, ур. Шереметева (1714-1771)

Каждый день приезжал к ней князь Иван, но вряд ли можно было предположить, что то ездит жених к невесте. «Только и отраду мне было, когда ево вижу; поплачем вместе, и так домой поедет». Тяжелые эти дни сблизили их. «Куда какое это злое время было! Мне кажетца, при антихристе не тошнее того будет. Кажетца, в те дни и солнце не светило».

Усадьба Горенки. Вид со двора. Неизвестный художник

В апреле 1730 года в подмосковном имении Долгоруких Горенки, где так часто бывал император и где все было приготовлено, казалось, для увеселения, - и палаты каменные, и пруды великие, и оранжереи богатые, - состоялась грустная свадьба. Невесту сопровождали лишь две старушки из свойственников, старший брат болел оспою, младший, любимый, жил в другом доме, бабушка умерла, ближние родственники все отступились, а дальние и раньше того отказались.

Русская свадьба. Гравюра К. Вагнера по рисунку Е. М. Корнеева.

Какая разница с обручением - там все кричали: «Ах, как она щаслива!», а тут все провожают и все плачут. Приехала Наташа в дом свекра вся заплаканная, света не видела перед собой. Там встречала ее вся семья Долгоруких.

После венчания в церкви всего три дня было покоя, а на третий день приехал в Горенки сенатский секретарь и объявил указ императрицы ехать в дальние пензенские деревни и там ждать дальнейших указов. Отец и сын пришли в растерянность, а молодая княжна Наталья Борисовна собрала все свои силы и вместо новых слез даже давала им советы, уговаривала: «Поезжайте сами к государыне, оправдайтесь». Свекор был удивлен ее смелостью и решительностью, но отнес это к юношескому малодумию.

Кадры из фильма -Тайны дворцовых переворотов. Россия. Век XVIII:

И хотя все уже было решено, она отправилась с визитами, чтобы разузнать суть дела. То были ей «свадебные конфекты» от императрицы. Вернувшись с визитов, она застала всех спешно собирающимися, так как вышел новый указ в три дня выехать в ссылку.

Тяжко пришлось Наталье Борисовне, слишком молода была для таких испытаний, только вошла в незнакомую семью и принуждена была ехать с ними в ссылку. Не было у нее и практического опыта, не взяла с собой ничего дорогого, все подарки, шубы, драгоценности отослала брату на сохранение. Никто не научил ее, как собраться. Золовки прятали золото, украшения, она же только ходила за мужем, «чтобы из глаз моих никуда не ушел».

Кадры из фильма -Тайны дворцовых переворотов. Россия. Век XVIII

Брат прислал ей тысячу рублей на дорогу, она же взяла себе только четыреста, остальные отослала назад, приготовив еще мужу тулуп, себе шубу и одно черное платье. После поняла она свою глупость, да было поздно. Взяла еще с собою царскую табакерку, на память о государевой милости. Дорогою узнала княжна, что едет на своем коште, а не на общем. Из ее родных никто не приехал простится с ней. Так что на долгие-долгие годы родной ей стала семья Долгоруких, такая не похожая на ее собственную.

По дороге к пензенским деревням случилось много всякого: ночевали в болоте, муж чуть не погиб... Но это было только начало горестей. Не прожили они и трех недель в деревнях, как вдруг прибыли офицер гвардии и солдаты. Не успели опомниться, объявлено было о новой ссылке, в дальний город. Но куда - не сказали. После этого известия - и когда выяснилось, что везут их в Березов, который отстоит от столицы на 4 тысячи верст - Наталья Борисовна ослабела и лишилась чувств. Князь Иван испугался, что она умрет, и всячески ухаживал за ней. Но Наталья Борисовна собрала все силы свои. Любовь спасла ее от отчаяния.

«Истинная ево ко мне любовь принудила дух свой стеснить и утаивать эту тоску и перестать плакать, и должна была и ево еще подкреплять, чтоб он себя не сокрушил: он всево свету дороже был. Вот любовь до чево довела: все оставила, и честь, и богатство, и сродников, и стражду с ним и скитаюсь. Этому причина все непорочная любовь, которою я не постыжусь ни перед Богом, ни перед целым светом, потому что он один в сердце моем был. Мне казалось, что он для меня родился и я для нево, и нам друг без друга жить нельзя».

Такое объяснение в любви к мужу, которого уже давно не было в живых, Наталья Борисовна написала через много лет, в глубокой старости. «Я по сей час в одном разсуждении и не тужу, что мой век пропал, но благодарю Бога моево, что Он мне дал знать такова человека, который тово стоил, чтоб мне за любовь жизнию своею заплатить, целый век странствовать и всякие беды сносить. Могу сказать - безпримерные беды...»

Да, то действительно были «безпримерные беды». Вся семья Долгоруких была лишена званий, орденов и имуществ и отправлена в ссылки. На долю князя Алексея Григорьевича с женой Прасковьей Юрьевной, сына Ивана с женой Натальей Борисовной, сыновей Николая (18 лет), Алексея (14 лет), Александра (12 лет) и дочерей Екатерины (18 лет, царской невесты), Елены (15 лет) и Анны (13 лет) выпала ссылка в Березов, суровый северный городок в 1066 верстах от Тобольска, недалеко от современного Сургута, окруженный дремучей тайгой и пустынными тундрами, стоящий на крутом берегу реки Сосьвы близ впадения ее в Обь.

Берёзовский острог.

По недостатку помещений в остроге, в котором сидел до них светлейший князь Меншиков, князю Ивану с женой выделили дровяной сарай, наскоро перегороженный и снабженный двумя печками. Именным приказом императрицы Долгоруким было строжайше запрещено общаться с местными жителями, иметь бумагу и чернила и выходить куда-либо из острога, кроме церкви, да и то под надзором солдат.

Берёзовский острог.

Надзор над пленниками был поручен специальной команде солдат сибирского гарнизона из Тобольска под началом майора Петрова. Содержание узников было самое скромное, по одному рублю на каждого ежедневно, а продукты в Березове были очень дороги. Для примера, пуд сахара стоил 9 руб. 50 коп., что было по тем временам ценой непомерной. Долгоруковы терпели большую нужду, ели деревянными ложками, пили из оловянных стаканов. Женщины занимались рукоделием, мужчины забавлялись утками, гусями и лебедями, которых разводили на острожном дворе.

Вид воеводского острога в Березове

Семья Долгоруких не была дружной, часто они ссорились и пререкались друг с другом, говорили много бранных слов. Об этом доносили даже императрице, которая в 1731 году издала специальный указ: «Сказать Долгоруковым, чтоб они впредь от ссор и непристойных слов конечно воздержались и жили смирно, под опасением наистрожайшего содержания».

Вскорости по приезде умерла княгиня Прасковья Юрьевна, а в 1734 году скончался князь Алексей Григорьевич. Главой семьи сделался князь Иван Алексеевич, и все семейные дела и распри легли на плечи его жены, этой хрупкой молодой женщины. Нраву она была тихого, доброго и смогла расположить к себе охрану, которая стала снисходительней к ним. Им разрешили выходить из острога в город, бывать в гостях и принимать у себя. Воевода Березова и его семья сошлись с ними, приглашали к себе и часто проводили время вместе.

Жена воеводы присылала Долгоруким «разную харчу», меха. Из оставшихся у них дорогих вещей князь Иван и княжна Наталья делали подарки своим благодетелям. Общительный и веселый от природы князь Иван завел дружбу и знакомство с офицерами гарнизона, с местным духовенством и городскими обывателями. Всем интересно было послушать рассказы о житье при царском дворе столь именитого в прошлом вельможи. Особенно он сошелся с флотским поручиком Овцыным, через которого и принял свою погибель. Они часто вместе кутили, и вино развязывало язык князя. Он проговаривался о многом, неосторожно и резко отзывался об императрице, о цесаревне Елизавете Петровне, о придворных.

Последовали доносы и строжайшее предписание не выходить из острога. Но все по-прежнему навещали их, и в числе прочих был приехавший таможенный подьячий Тишин, которому приглянулась «разрушенная» царская невеста княжна Екатерина. Однажды напившись, Тишин высказал ей свои желания, а оскорбленная княжна пожаловалась Овцыну. Тот со своими знакомцами наказал обидчика, жестоко избив. Тишин поклялся отомстить и отправил донос сибирскому губернатору, в котором обвинял Долгоруких и майора Петрова с березовским губернатором в послаблении узникам. Тогда отправили в Березов в 1738 году капитана сибирского гарнизона Ушакова с тайным предписанием под видом лица, присланного по повелению императрицы для улучшения положения Долгоруких, разузнать все об их жизни. Он сумел войти ко многим в доверие, узнал все, что ему было нужно, а по его отъезде был получен строжайший приказ из Тобольска - отделить князя Ивана от сестер, братьев и жены и заключить его в тесную сырую землянку. Там ему давали грубой пищи лишь столько, чтобы он не умер с голоду. Наталья Борисовна выплакала у караульных солдат дозволение тайно по ночам видеться с мужем через оконце, едва пропускавшее свет, и носила ему ужин.

Но новые испытания ждали ее. Темной ночью августа 1738 года к Березову подплыло судно с вооруженной командой. На него в полной тишине препроводили князя Ивана Алексеевича, двух его братьев, воеводу, майора Петрова, Овцына, трех священников, слуг Долгоруких и березовских обывателей, всего более 60 человек. Никто не знал, куда их везут. Их привезли в Тобольск к капитану Ушакову, который учинил над ними следствие, по тогдашнему обычаю «с пристрастием и розыском», то есть с пыткою. Девятнадцать человек были признаны виновными в послаблениях Долгоруким и потерпели жестокую кару: майора Петрова обезглавили, других били кнутом и записали в рядовые в сибирские полки.

Тобольск. Альфред Николас Рамбо.

Князь Иван подвергся особым пыткам, во время следствия содержался в тобольском остроге в ручных и ножных кандалах, прикованным к стене, истощился нравственно и физически и был близок к умопомешательству. Он бредил наяву и рассказал неожиданно даже то, о чем его не спрашивали - об истории сочинения подложного духовного завещания Петра II. Это дало новый ход делу, были взяты дяди князя Ивана, князья Сергей и Иван Григорьевичи и Василий Лукич Долгорукий. Всех их привезли в Шлиссельбург, а затем в Новгород, подвергли пыткам и затем казнили.

Страшной казни подвергли князя Ивана - его колесовали 8 ноября 1739 года на Скудельничьем поле близ Новгорода. Теперь здесь стоит церковь во имя Св. Николая Чудотворца, построенная в царство Екатерины II родственниками казненных. Слава Богу, что в то время княжна Наталья Борисовна не имела никаких вестей от мужа. Братья Ивана князья Николай и Александр были биты кнутом и после урезания языков сосланы на каторжные работы, князь Алексей отправлен матросом на Камчатку, а сестры - княжны Екатерина, Елена и Анна - заключены в разные монастыри.

Княгиня Наталья Борисовна оставалась в Березове до восшествия на престол императрицы Елизаветы Петровны, затем она получила свободу и поселилась в Петербурге с двумя сыновьями в доме старшего своего брата Петра Борисовича Шереметева, унаследовавшего от отца более восьмидесяти тысяч крестьян и слывшего богатейшим помещиком России.

Портрет П. Б. Шереметьева,Ива́н Петро́вич Аргуно́в

Однако сестре своей он уделил только пятьсот душ. Наталья Борисовна принялась хлопотать о возвращении ее детям шестнадцати тысяч душ крестьян, конфискованных у князя Ивана Алексеевича. В ее просьбе обещал содействие и участие всемогущий тогда лейб-медик императрицы Лесток, но попросил за это в случае успеха вознаграждение за хлопоты - часы с курантами, купленные графом Петром Борисовичем в Лондоне за семь тысяч рублей. Но брат отказал сестре в этой безделице, сильно обидев ее. Правительство же возвратило ей всего лишь две тысячи душ.

Окончив воспитание старшего сына Михаила, она с младшим, душевнобольным сыном уехала в Киев и после его смерти удалилась там в монастырь, во Фроловскую обитель, где постриглась под именем Нектарии.

Киев. Фроловский женский монастырь.

Когда сын ее старший Михаил (1731-1794) и его жена посетили Наталью Борисовну в монастыре, то просили ее написать о своей жизни для потомков, и она написала повесть своей любви. «Своеручные записки княгини Натальи Борисовны Долгорукой» до сих пор остаются памятником литературы той эпохи. Язык и тонкость в изображении чувств и ее горьких приключений, живость воспоминаний и точные характеристики людей показали ее талант и свежесть восприятия, которые не притупились у нее с годами. Великого ума и душевной красоты была княжна.

Заканчивая свою грустную повесть, она еще раз перечисляет достоинства человека, которого любила. «Я сама себя тем утешаю, когда спомню все его благородные поступки, и щасливу себя щитаю, что я ево ради себя потеряла, без принуждение, из свои доброй воли. Я все в нем имела: и милостиваго мужа и отца, и учителя и старателя о спасении моем; он меня учил Богу молитца, учил меня к бедным милостивою быть, принуждал милостыню давать, всегда книги читал Святое писание, чтоб я знала Слово Божие, всегда твердил о незлобие, чтоб никому зла не помнила. Он фундатор всему моему благополучию теперешнему; то есть мое благополучие, что я во всем согласуюсь с волей Божию и все текущие беды несу с благодарением. Он положил мне в сердца за вся благодарить Бога. Он рожден был в натуре ко всякой добродетели склонной, хотя в роскошах и жил, яко человек, только никому зла не сделал и никово ничем не обидел, разве што нечаянно».

Киев Подол Фроловский монастырь, Химич Ю.

Любовь и вера княжны Натальи оставили для потомков ласково и тонко написанный портрет истинного мужа, исполненного всевозможных добродетелей. Это говорит лишь о том, что муж в глазах жены выглядит настолько достойно, сколько любви к нему ей отпущено Богом.

Скончалась Наталья Борисовна Долгорукая в 1771 году, намного пережив своего любимого единственного мужа. Так закончился этот самый трагический роман XVIII века, обещавший быть столь счастливым. Наталья Борисовна Долгорукая явила собой подвиг безграничной и самоотверженной любви русской женщины, который еще потом не единожды будет повторен ее соотечественницами.