Создатель психоаналитической теории Зигмунд Фрейд был одной из выдающихся интеллектуальных фигур XX века. Его психоаналитическая теория личности - каковы бы ни были ее недостатки как научной дисциплины - остается самой глубокой и влиятельной теорией личности из когда-либо созданных. Ее влияние распространяется далеко за пределы психологии, воздействуя на социальные науки, гуманитарную сферу, искусство и общество в целом. Хотя сегодня психоаналитическая теория играет менее заметную роль в психологии, чем 50-60 лет назад, многие ее идеи влились в основной поток психологической мысли. Даже родители, которые при воспитании своего ребенка всего лишь от случая к случаю руководствовались бестселлером психиатра доктора Спока «Ребенок и уход за ним», гораздо ближе стоят к психологам-фрейдистам, чем могут себе представить.
Свою научную карьеру Фрейд начал в качестве невролога, лечащего пациентов от различных «нервных» расстройств при помощи обычных медицинских процедур. Поскольку последние часто не достигали успеха, он использовал метод гипноза, но затем отказался от него. Со временем он открыл метод свободных ассоциаций, когда пациенту предлагают говорить все, что приходит ему на ум, насколько бы тривиальным или неудобным ему это ни казалось. Внимательно слушая эти вербальные ассоциации, Фрейд обнаружил в них повторяющиеся темы, которые, по его предположению, были проявлениями бессознательных идей и страхов. Сходные темы он обнаружил в припоминании снов и ранних воспоминаниях детства.
Фрейд сравнивал человеческий разум с айсбергом. Небольшая его часть, выступающая над поверхностью воды, - сознательное (наше текущее знание) плюс предсознательное (вся информация, которая в данный момент не находится «в уме», но которую при необходимости можно туда вызвать, например фамилия президента Соединенных Штатов). Остальная и гораздо большая часть айсберга содержит бессознательное - хранилище импульсов, желаний и недоступных воспоминаний, влияющих на мысли и поведение. Эта топографическая модель была первой попыткой Фрейда «составить карту» человеческой психики. Он не первым открыл бессознательные мысленные влияния - еще Шекспир включал их в свои пьесы, но Фрейд отвел им первостепенную роль в повседневном функционировании нормальной личности.
С акцентом Фрейда на бессознательных процессах была тесно связана его убежденность в детерминизме человеческого поведения. Доктрина психологического детерминизма предполагает, что все мысли, эмоции и действия имеют свою причину. Фрейд считал, что не только все психологические события причинно обусловлены, но и что большинство из них вызваны неудовлетворенными потребностями и бессознательными желаниями. В одной из своих ранних публикаций («Психопатология обыденной жизни», 1901) Фрейд утверждал, что сны, юмор, забывание и обмолвки («фрейдовские оговорки») - все это служит для облегчения психической напряженности путем высвобождения подавленных импульсов и удовлетворения неосуществленных желаний.
Собрание сочинений Фрейда включает 24 тома. Его первая, и главная, работа «Толкование снов» была опубликована в 1900 году, а последний трактат «Очерк психоанализа» - в 1940-м, через год после его смерти. Здесь мы сможем только в самом общем виде очертить его теорию личности.
Структура личности
Фрейд обнаружил, что его топографическая модель слишком проста для описания личности человека, и продолжал развивать модель строения, в которой личность делилась на три основные взаимодействующие системы, управляющие человеческим поведением: ид («оно»), эго (Я) и суперэго (сверх-Я).
Ид - наиболее примитивная часть личности, из которой позднее развиваются эго и суперэго. «Оно» есть у новорожденного и состоит из основных биологических импульсов (или потребностей): нужды в еде, питье, удалении отходов, избегании боли и получении сексуального (чувственного) удовольствия. Фрейд полагал, что к основным биологическим потребностям относится также агрессия (см. гл. 11). Фактически он считал, что сексуальные и агрессивные потребности являются самыми важными инстинктами, определяющими всю жизнь личности. «Оно» требует немедленного удовлетворения этих импульсов. Подобно маленькому ребенку, «оно» руководствуется принципом удовольствия: стремится получать удовольствие и избегать боли, невзирая на внешние обстоятельства.
Эго. Дети вскоре узнают, что их импульсы не могут всегда удовлетворяться немедленно. Голоду придется подождать, пока кто-то не достанет еду. Освобождение прямой кишки или мочевого пузыря должно быть отложено, пока мы не дойдем до туалета. За некоторые импульсы (например, за игру со своими гениталиями или за битье кого-нибудь) родитель может наказать. Эго - новая часть личности, которая развивается по мере того, как маленький ребенок научается учитывать требования реальности. Эго подчиняется принципу реализма: удовлетворение импульсов следует отложить до наступления подходящей ситуации. По сути, эго - «ответственный исполнитель» личности: оно решает, какие действия являются подходящими и какие импульсы от «оно» следует удовлетворить и каким именно способом. Эго является посредником между требованиями «оно», реалиями мира и требованиями суперэго.
Суперэго. Третья часть личности - суперэго, которое судит о правильности или неправильности действий. Вообще, суперэго - это перенесенная вовнутрь репрезентация ценностей и морали общества; оно включает совесть индивида, а также его представления о морально идеальном человеке (называемом идеалом эго).
Суперэго развивается в ответ на вознаграждения и наказания со стороны родителей. Поначалу родители контролируют поведение ребенка непосредственно, путем вознаграждения и наказания. Включая родительские стандарты в свое суперэго, ребенок ставит поведение под свой контроль. Ребенку уже не нужно, чтобы кто-то говорил ему, что красть неправильно, - это ему скажет суперэго. Нарушение стандартов суперэго или даже импульс, направленный на это, создает тревожность - первоначально это была боязнь потерять любовь родителей. Согласно Фрейду, эта тревожность в основном бессознательная, но может переживаться как чувство вины. Если родительские стандарты откровенно жесткие, человеком может овладеть чувство вины и он начнет подавлять все агрессивные или сексуальные импульсы. Напротив, индивид, которому не удается включить в свое суперэго какие-либо стандарты приемлемого социального поведения, может чрезмерно себе потворствовать или вовлекаться в криминальное поведение. Говорят, что у такого человека слабое суперэго.
Часто эти три составляющих личности противостоят друг другу: эго откладывает удовлетворение, которого «оно» требует немедленно, а суперэго борется и с «оно», и с эго, поскольку поведению часто недостает морального кода, представленного в супер-эго. У цельной личности эго находится под строгим, но гибким контролем; правит принцип реальности. В своей ранней топографической модели Фрейд предположил, что все «оно», а также бОльшая часть эго и суперэго погружены в бессознательное; только небольшие части эго и суперэго выходят в сознание и предсознание (рис. 13.1).

Рис. 13.1. Модель строения психики по Фрейду. Во фрейдовской модели психики, уподобляющей ее айсбергу, все «оно», а также большая часть эго и суперэго погружены в бессознательное. Только небольшие части эго и суперэго выходят в сознание и в предсознание.
Динамика личности
Сохранение энергии. В XIX веке физическая наука достигла многого, и на Фрейда сильное влияние оказал немецкий физик Герман фон Гельмгольц, который утверждал, что физиологические события можно объяснить теми же принципами, которые успешно применяются в физике. Особенное впечатление на Фрейда произвел закон сохранения энергии, утверждающий, что энергия только меняет свою форму, но не создается и не исчезает, - и он постулировал, что люди являются закрытыми энергетическими системами. У всякого данного индивида есть постоянное количество психической энергии, которое Фрейд назвал либидо (что на латыни значит «влечение», «жажда»); в этом понятии отразилось его убеждение, что сексуальная потребность является первичной и главной.
Из закона сохранения энергии следует, что если подавлять запрещенное действие или импульс, его энергия будет искать выход где-то еще в этой системе и, возможно, проявится в замаскированном виде. В желаниях «оно» заключена психическая энергия, которая должна быть выражена каким-то образом, и запрещение выражать ее не отменяет эти желания. Агрессивные импульсы, например, могут замещаться соревнованием на спортивных машинах, игрой в шахматы или саркастическим чувством юмора. Мечты и невротические симптомы также являются проявлениями психической энергии, прямому выходу которой помешали.
Тревожность и защита. Индивиды, у которых есть стремление сделать что-то запрещенное, переживают тревогу. Один из путей снижения тревожности - выразить импульс в замаскированном виде, так чтобы избежать наказания либо со стороны общества, либо со стороны его внутреннего представителя - суперэго. Фрейд описал еще несколько стратегий, при помощи которых индивид может снять или уменьшить тревожность. Эти стратегии называются механизмами защиты эго. Наиболее элементарный механизм защиты - подавление, при котором эго вытесняет угрожающую мысль или запрещенный импульс из сознания в бессознательное; извне кажется, что человек просто забыл эту мысль или импульс. Индивиды различаются как по порогу тревожности, так и по способам защиты от нее. Тревожность и механизмы защиты от нее занимают центральное место во фрейдовской теории психопатологии и будут рассмотрены подробнее в главе 14, посвященной стрессу и способам с ним справиться.
Развитие личности
Фрейд полагал, что в течение первых 5 лет жизни индивид проходит несколько этапов развития, влияющих на его личность. Исходя из широкого определения сексуальности, он назвал эти периоды психосексуальными стадиями. На каждой из них исходящие от «оно» импульсы к поиску удовольствия сосредоточиваются на определенном участке тела и на действиях, относящихся к этому участку.
Первый год жизни Фрейд называл оральной стадией психосексуального развития. В течение этого периода младенец получает удовольствие от кормления грудью и сосания и начинает класть в рот все, до чего может дотянуться. Второй год жизни Фрейд считал началом анальной стадии и полагал, что в это время дети находят удовольствие в удержании и выбросе фекалий. Эти удовольствия вступают в противоречие с родителями, пытающимися научить их ходить в туалет; здесь ребенок впервые знакомится с навязанным контролем. Во время фаллической стадии, длящейся примерно от 3 до 6 лет, дети начинают получать удовольствие от ласкания своих гениталий. Они наблюдают разницу между мужчинами и женщинами и начинают направлять свои пробуждающиеся сексуальные импульсы на родителя противоположного пола.
Именно на фаллической стадии ребенку предстоит разрешить эдипов конфликт. Наиболее четко Фрейд описал этот конфликт на примере мальчиков. Примерно в возрасте 5-6 лет сексуальные импульсы мальчика направлены на мать. Это заставляет его видеть в отце соперника в своей привязанности к матери. Эту ситуацию Фрейд назвал эдиповым конфликтом - по пьесе Софокла, в которой царь Эдип по неведению убил своего отца и женился на своей матери. Согласно Фрейду, мальчик также боится, что его отец отплатит ему за эти импульсы, кастрировав его. Фрейд назвал это беспокойство страхом кастрации и считал его прототипом всех более поздних видов тревожности, вызванной запрещенными внутренними желаниями. При нормальном развитии мальчик одновременно снижает эту тревожность, косвенно удовлетворяя свои чувства к матери путем идентификации себя с отцом; идентификация осуществляется путем интернализации идеализированных восприятий склонностей и ценностей своего отца. У девочки такой же процесс идентификации со своей матерью протекает аналогично, но он сложнее и даже более противоречив.

Согласно психоаналитической теории, ребенок разрешает эдипов конфликт путем идентификации себя с родителем того же пола.
С разрешением эдипова конфликта прекращается фаллическая стадия, за которой следует период латенции; он длится примерно от 7 до 12 лет. В течение этого сексуально спокойного времени ребенок начинает меньше интересоваться своим телом и обращает свое внимание на навыки, необходимые, чтобы справляться с окружением. Наконец, отрочество и пубертатный период вводят его в генитальную стадию - зрелую фазу взрослой сексуальности и функционирования.
Фрейд понимал, что особые проблемы, возникающие на всякой стадии, могут задержать (или фиксировать) развитие, оказав долгосрочное влияние на личность индивида. Тогда либидо останется связанным с деятельностью, соответствующей этой стадии. Так, человек, которого отняли от груди слишком рано и который не получил достаточно удовольствия от сосания, может зафиксироваться на оральной стадии. Во взрослом возрасте такой человек будет слишком зависим от других и явно предпочитать такие оральные удовольствия, как еда, питье и курение. Такой человек называется оральной личностью. Человек, зафиксировавшийся на анальной стадии психосексуального развития, может быть ненормально сосредоточен на чистоте, аккуратности и бережливости и склонен сопротивляться внешнему давлению - это анальная личность. Неадекватное разрешение эдипова конфликта может вести к слабому чувству морали, трудностям в отношениях с авторитетными людьми и многим другим проблемам.
Модификации теории Фрейда
Свою теорию Фрейд совершенствовал всю жизнь. Как хороший ученый, он оставался открыт новым данным, пересматривал прежние позиции, когда накапливались новые данные, которые не вписывались в прежнюю теорию. Например, почти в конце карьеры он полностью пересмотрел свою теорию тревожности. Теорию Фрейда развивала далее его дочь Анна, которая сыграла особенно важную роль в прояснении механизмов защиты (1946/1967) и в применении психоаналитической теории в детской психиатрии (1958).
Но если для новых данных Фрейд был открыт, то он был эмпатически не открыт для мнений, расходящихся с его убеждениями. Он был особенно несокрушим, требуя, чтобы коллеги и последователи не ставили под сомнение теорию либидо и центральную роль сексуальных мотивов в функционировании личности. Такой догматизм привел Фрейда к разрыву со многими из наиболее блестящих его коллег, которые разрабатывали альтернативные теории, уделявшие большее внимание несексуальным мотивам. К этим бывшим коллегам принадлежали Карл Юнг и Альфред Адлер, а в более позднее время - Карен Хорни, Гарри Стек Салливан и Эрих Фромм.
Из тех, кто порвал с Фрейдом, самым известным был, пожалуй, Карл Юнг. Первоначально являвшийся одним из наиболее преданных последователей Фрейда, в конечном итоге Юнг пришел к принципиальным разногласиям с некоторыми аспектами теории Фрейда и основал собственную психологическую школу, которую он назвал аналитической психологией. Юнг считал, что помимо личного бессознательного, описанного Фрейдом, существует коллективное бессознательное, часть сознания, разделяемая всеми людьми. Коллективное бессознательное состоит из первобытных образов, или архетипов, унаследованных нами от наших предков. К числу этих архетипов относятся архетипы матери, отца, солнца, героя, бога и смерти. Для нахождения свидетельств существования этих архетипов Юнг изучал сновидения, мифы и другие продукты культуры и отмечал, что определенные образы, такие как образ хищника, часто появляются в сновидениях, а также встречаются в религиозных писаниях и древних мифологиях, с которыми люди, которым снятся такие сны, незнакомы. Таким образом, хотя Юнг был согласен с Фрейдом по вопросу о существовании бессознательного, он считал, что теория Фрейда не в состоянии объяснить общераспространенные образы, или архетипы, присутствующие в бессознательной части психики всех людей.
Другим известным «неофрейдистом» был американский психолог Гарри Стек Салливан. Салливан разработал свою собственную теорию личности на базе своего психоаналитического опыта. В своей теории он сделал основной акцент на межличностных отношениях, утверждая, что личность «никогда не может быть изолирована от комплекса межличностных отношений, в которых человек живет и в которых находится его бытие» (Sullivan, 1953, р. 10). С точки зрения Салливана, реакции людей на межличностный опыт заставляют их вырабатывать персонификации - психические образы себя и других. Образы себя подразделяются на три категории: персонификация «хорошего я», «плохого я» и «не-я». Последняя категория содержит те аспекты «я», которые являются настолько угрожающими, что индивидуум отделяет их от своей я-системы и удерживает их в бессознательном. Данная концепция близка к концепции вытеснения Фрейда, поскольку утверждает, что требуется постоянное усилие для сдерживания этих аспектов в бессознательном.
Как и Фрейд, Салливан считал, что переживания раннего детства играют важную роль в развитии личности. Однако он полагал, что личность продолжает развиваться и после окончания периода детства. Он выделял семь стадий развития личности: младенчество, детство, подростковый возраст, предъюношеский возраст, ранняя юность, поздняя юность, зрелость, - и утверждал, что наступление каждой из стадий определяется преимущественно социальными факторами. Это означает, что хотя индивидуум может проходить через ту или иную стадию определенным образом в силу присущих ему биологических факторов, основное влияние на его развитие оказывают типичные ситуации, которые встречаются в его жизни в данном возрасте. Таким образом, взгляды Салливана на развитие личности существенно отличаются от биологической в своей основе теории Фрейда.
Все психологи, отошедшие от учения Фрейда, а также более поздних теоретиков психоанализа, придавали большое значение роли эго. Они полагали, что эго присутствует уже в момент рождения, развивается независимо от ид и выполняет иные функции помимо нахождения реалистичных путей удовлетворения импульсов ид, включающие умение справиться со своим окружением и придание смысла своему опыту. Удовлетворение запросов эго включает исследование, манипулирование и навыки выполнения стоящих перед индивидуумом задач. Данная концепция более тесно связывает эго с когнитивными процессами.

Важной составляющей нового подхода является теория объектных отношений, рассматривающая привязанности и взаимодействия индивидуума с другими людьми на протяжении жизни. Сторонники теории объектных отношений не отвергают концепции ид, как и значения биологических побуждений в мотивации поведения, однако они в равной степени проявляют интерес к таким вопросам, как уровень психологической независимости от родителей, глубина привязанности к другим людям и забота о них в противовес озабоченности лишь собственным Я, а также степень развития чувства самооценки и соперничества с другими.
Хотя мы не говорили об этом, но теория стадий развития Эрика Эриксона, обсуждавшаяся в главе 3, является примером пересмотренной психоаналитической теории. Сам Эриксон учился психоанализу у Анны Фрейд, и свои собственные взгляды он считал развитием теории Фрейда, а не ее изменением. Он рассматривал этапы развития не как психосексуальные, а как психосоциальные стадии, включающие в основном процессы эго. Для Эриксона важной особенностью первого года жизни была не сосредоточенность на оральном удовлетворении, а то, что ребенок научается доверять (или не доверять) своему окружению как источнику удовлетворения потребностей. Важная особенность второго года жизни - не в сосредоточенности на анальных интересах, таких как хождение в туалет, а в том, что ребенок научается самостоятельности. Обучение туалету просто оказывается частой ареной конфликтов, на которой стремящийся к автономии ребенок сталкивается с новыми требованиями подчинения родителям. В теории Эриксона введены также еще несколько стадий, охватывающих весь период жизни.
Проективные тесты
Фиксированная структура опросников личности - конкретные вопросы, на которые человек должен ответить, выбрав один из предложенных ответов, - не вполне подходит для оценки некоторых аспектов личности. Например, специалистов по психологии личности, следующих психоаналитической традиции (см. гл. 13), особенно интересует оценка бессознательных желаний, мотивов и конфликтов. Соответственно, они предпочитают тесты, сходные с фрейдовским методом свободных ассоциаций, при котором индивид свободно высказывает все, что приходит на ум. Для этого были разработаны проективные тесты. Они представляют собой неоднозначные стимулы, на которые человек может реагировать, как ему хочется. Поскольку стимул неоднозначный и не требует конкретной реакции, предполагается, что индивид проецирует свою личность на этот стимул и таким образом узнает что-то о себе. Проективные тесты оказались полезны не только в теории психоанализа, но и в других областях. Две наиболее широко известные проективные методики - это тест Роршаха (Rorshach Test) и тест тематической апперцепции (Thematic Apperception Test, TAT).
Тест Роршаха. Тест Роршаха, разработанный швейцарским психиатром Германом Роршахом в 20-х годах, состоит из 10 карточек, на каждой из которых изображено довольно сложное чернильное пятно, подобное тому, что показано на рис. 13.2. Некоторые из пятен цветные, некоторые - черно-белые. Испытуемого просят рассматривать карточки по одной и сообщать обо всем, на что похоже чернильное пятно. После того как испытуемый просмотрит все 10 карточек, эксперт обычно анализирует каждый ответ и просит испытуемого пояснить некоторые реакции и сказать, какие части пятна дают то или иное впечатление.

Рис. 13.2. Чернильное пятно Popшаха. Индивидуума просят сказать, что он или она видит в пятне, которое можно рассматривать под любым углом.
Ответы испытуемого можно оценить разными способами. Есть и три основные категории ответов: локализация (относится ли ответ ко всему пятну или только к его части), детерминанты (на что реагирует испытуемый: на форму пятна, его цвет или различия в текстуре и тени) и содержание (что отражает ответ). Большинство тестирующих оценивают также ответы по частоте их встречаемости; например, ответ является «популярным», если многие люди приписывают его одному и тому же пятну.
На основе этих категорий были разработаны несколько сложных систем подсчета. Но у большинства из них прогнозируемость оказалась невысокой. Поэтому многие психологи основывают свои интерпретации на оценке своего впечатления от записанного ответа, а также на отношении испытуемого к тестовой ситуации (например, проявляет ли индивид скрытность, открытость, противодействие, сотрудничество и т. д.).
В 1974 году была введена система, позволявшая выделить валидные части всех методов подсчета и объединить их в законченное целое. Она подверглась обширному пересмотру и теперь предоставляется в виде услуги по компьютерному подсчету и программному обеспечению для микрокомпьютеров (Exner, 1986). Хотя эта система выглядит более обещающей, чем предыдущие, проведено еще мало исследований, чтобы с какой-либо уверенностью оценить ее валидность.
Тест тематической апперцепции. Другой популярный проективный тест - тест тематической апперцепции (ТAT) - был разработан в Гарвардском университете в 30-х годах Генри Мюрреем. Испытуемому показывают 20 неоднозначных изображений людей и сцен, сходных с рис. 13.3, и просят составить о каждом рассказ. Испытуемого поощряют дать волю своему воображению и рассказывать любую историю, какая придет на ум.

Рис. 13.3. Тематический апперцепционный тест. Данная картинка сходна с изображениями, используемыми в тематическом апперцепционном тесте. Картинки, как правило, содержат элементы неопределенности, так что индивидуум может «увидеть» в них то, что фактически относится к области его личного опыта или воображения.
Этот тест направлен на выявление основных тем, повторяющихся в продуктах воображения, разыгрываемого человеком. Апперцепция - это готовность воспринимать нечто определенным образом, сложившаяся на основе предшествующего опыта. Люди интерпретируют неоднозначные картинки согласно своим апперцепциям и строят рассказ, пользуясь предпочитаемыми сюжетами или темами, отражающими личные фантазии. Если испытуемого беспокоят те или иные проблемы, они могут проявиться в ряде его рассказов или в заметных отклонениях от обычной тематики в одном-двух рассказах. Посмотрев на картинку, сходную с рис. 12.3, мужчина 21 года рассказал следующее:
«Она подготовила эту комнату к чьему-то приходу и открывает дверь, чтобы последний раз оглядеть ее. Возможно, она ожидает прихода домой своего сына. Она пытается разместить все так, как было, когда он ушел. У нее, видимо, весьма тиранический характер. Она направляла жизнь своего сына и намерена приняться за это снова, как только он вернется. Это просто ее отправное правило, и сын определенно затерроризирован этой ее склонностью к чрезмерной заботе и снова соскользнет в ее упорядоченный образ жизни. Он будет идти по жизни, тащась по колее, которую она для него проложила. Все это отражает ее полное доминирование в его жизни, пока она не умрет» (Arnold, 1949, р. 100).
Хотя на исходной картинке показана всего лишь женщина, стоящая в дверном проеме и заглядывающая в комнату, готовность испытуемого говорить о своих отношениях с матерью навела его на этот рассказ о доминировании женщины над ее сыном. Факты, полученные позднее, подтвердили предположение клинициста, что этот рассказ отражал собственные проблемы испытуемого.
Анализируя ответы на карты ТАТ, психолог ищет периодически возвращающиеся темы, которые могут вскрыть потребности индивида, его мотивы или характерный подход к межличностным отношениям.
Недостатки проективных тестов. Были разработаны и многие другие проективные тесты. В некоторых из них испытуемого просят нарисовать людей, дома, деревья и т. д. В других надо завершить предложения, начинающиеся со слов «Мне часто хочется...», «Моя мать...» или «Я уже уходил, когда они...». На самом деле основой проективного теста может служить любой стимул, на который человек может реагировать индивидуально. Но большинство проективных тестов не были достаточно исследованы, чтобы установить их полезность для оценки личности.
Тест Роршаха и ТАТ, напротив, исследовались весьма интенсивно. Результаты, однако, не всегда были обнадеживающими. Надежность теста Роршаха вообще была плохой, поскольку интерпретация ответов слишком зависит от суждения клинициста; один и тот же протокол теста два опытных эксперта могут оценивать совершенно по-разному. А попытки показать, что тест Роршаха может прогнозировать поведение и помогает выявить межгрупповые различия, были не слишком успешными. Единая система, упомянутая выше, может оказаться более совершенной.
С ТАТ дело обстоит несколько лучше. При использовании конкретной системы подсчета показателей (например, для измерения мотивов к достижению или агрессии) межоценочная надежность оказывается довольно хорошей. Но связь показателей ТАТ с поведением в целом сложная. Здесь не обязательно проявляется то, чем человек занят вне ситуации тестирования. Человек, в рассказах которого есть агрессивная тематика, на самом деле может не вести себя агрессивно. Он может компенсировать свою потребность в подавлении агрессивных тенденций, выражая такие импульсы в фантазиях. Когда сдержанность в выражении агрессии и сила агрессивных тенденций оцениваются по рассказам в ТАТ, связь с поведением становится более предсказуемой. Среди мальчиков, тестирование которых обнаруживало их несдержанность, корреляция между количеством агрессии в рассказах ТАТ и явной агрессией в поведении была равна 0,55. Среди мальчиков, для которых была характерна сильная сдержанность, корреляция между количеством агрессивных тем и агрессией в поведении была 2,50 (Olweus, 1969).
Защитники тестов Роршаха и ТАТ отмечают, что неверно ожидать точных прогнозов, основываясь только на ответах в тесте; реакции на чернильные пятна и темы рассказов имеют значение только в свете дополнительной информации, такой как история жизни человека, данные других тестов и наблюдения за поведением. Опытный клиницист использует результаты проективных тестов для пробных интерпретаций личности индивида и затем подтверждает их или отбрасывает, в зависимости от дополнительной информации. Эти тесты помогают указать возможные зоны конфликта, которые стоит изучить.
Психоаналитический портрет человека
В начале этой главы мы отмечали, что каждый подход к личности несет в себе ту или иную философию человеческой природы. Насколько мы свободны или детерминированы? Добрые, нейтральные или злые? Постоянны или изменяемы? Активны или пассивны? Из чего складывается психическое здоровье? Описывая теорию Фрейда, мы уже указали на многие его взгляды по этим вопросам. Фрейда часто сравнивают с Коперником и Дарвином. Подобно этим двум первопроходцам интеллектуальной сферы, его обвиняли в подрыве чести и достоинства человечества. Астроном Коперник понизил Землю в должности с центра вселенной до одной из нескольких планет, движущихся вокруг неподвижной звезды; Дарвин понизил в должности человеческий вид до обезьяньих потомков. Фрейд сделал следующий шаг, недвусмысленно указав, что поведение человека определяют силы, находящиеся вне его контроля, лишив нас тем самым свободы воли и психологической свободы. Подчеркивая бессознательность наших мотивов, он лишил нас рациональности; а указав на сексуальную и агрессивную природу этих мотивов, он нанес окончательный удар по нашему достоинству.
Психоаналитическая теория представляет человека в черном цвете, как злого по своей природе. Без ограничивающей силы общества и его внутреннего представителя - суперэго - люди уничтожили бы сами себя. Фрейд был глубоким пессимистом. Ему пришлось бежать из Вены, куда нацисты вторглись в 1938 году, а умер он в сентябре 1939 года, спустя месяц после начала Второй мировой войны. В этих событиях он видел естественное следствие потребности человека в агрессии, вышедшей из-под контроля.

Согласно психоаналитической теории, личность человека относительно неизменна; она определяется в основном врожденными потребностями и событиями, происшедшими в окружении в течение первых 5 лет жизни. Только глубокий психоанализ может нейтрализовать некоторые отрицательные последствия ранних переживаний, но его возможности для этого ограничены. В свете психоаналитической теории мы выглядим также относительно пассивными существами. Хотя эго активно борется с «оно» и с суперэго, мы остаемся относительно бессильными, пассивными заложниками этой драмы, разворачивающейся в нашем бессознательном. И наконец, для Фрейда психическое здоровье заключается в твердом, но гибком контроле эго над импульсами «оно». Как отмечал Фрейд, цель психоанализа - убедиться в том, что «Где есть "оно", там будет и эго» (1933).

«Ну хорошо, я тебя представлю. Эго, познакомься, это ""оно". А теперь возвращайся к работе».
Оценка психоаналитического подхода
Психоаналитическая теория охватывает столь многое, что ее нельзя просто признать истинной или ложной. Но с точки зрения общего ее влияния на нашу культуру и ценности некоторых ее научных достижений фактически неважно, верны или нет какие-то ее детали. Во-первых, фрейдовский метод свободного ассоциирования открыл совершенно новую базу данных, которая до тех пор никогда не исследовалась систематически. Во-вторых, признание, что наше поведение часто отражает компромисс между нашими желаниями и страхами, объясняет многие очевидные противоречия человеческого поведения лучше, чем любая другая теория личности; как теория амбивалентности психоаналитическая теория не имеет себе равных. В-третьих, положение Фрейда о том, что бессознательные процессы во многом влияют на наше поведение, стало практически общепринятым, - хотя сегодня эти процессы часто переистолковываются на языке теории научения или информационного подхода.
Тем не менее психоаналитический подход как научная теория постоянно критиковался за неадекватность (см. например: Gruenbaum, 1984). Много критики вызвало то, что целый ряд его понятий неоднозначен и их трудно определить или измерить объективно. Кроме того, согласно психоаналитической теории, совершенно разные виды поведения могут отражать одни и те же мотивы. Например, мать, которая негодует на своего ребенка, может или вести себя оскорбительно, или подавлять свои враждебные импульсы, держа себя по отношению к нему нарочито заинтересованно и заботливо, - Фрейд называл это формированием реакции (см. гл. 14). Когда есть подозрение, что противоположные виды поведения являются результатом одного и того же мотива, трудно подтвердить наличие или отсутствие этого мотива или сделать прогноз, который можно было бы проверить эмпирически.
Более серьезная критика связана с валидностью наблюдений, полученных Фрейдом в ходе своей психоаналитической процедуры. Как отмечают критики, часто неясно, что о прошлых событиях своей жизни Фрейду спонтанно рассказали сами пациенты, что он, возможно, вложил в их сознание, а что явилось результатом его умозаключений. Например, Фрейд сообщал, что многие из его пациентов вспоминали, как их соблазнили в детстве или как они подвергались сексуальным домогательствам. Поначалу он верил им, но потом решил, что эти отчеты не есть буквальная правда, а отражают ранние сексуальные фантазии самих пациентов. Он считал такое истолкование одной из своих важнейших теоретических удач. Но один автор утверждал, что первоначальное предположение Фрейда о правдивости этих домогательств было, видимо, более точным, и этот аргумент выглядит более разумным в свете растущего количества информации о сексуальном принуждении малолетних (Masson, 1984).
Другие критики пошли дальше и предположили, что Фрейд так настойчиво расспрашивал своих пациентов в отношении своих главных вопросов и предположений, что привел их к реконструкции воспоминаний о соблазнении, которого никогда не происходило, - эту гипотезу Фрейд рассмотрел, но отверг (Powell & Boer, 1994). Другие обвиняли Фрейда в том, что во многих случаях он просто делал умозаключения о том, что соблазнение происходило, хотя пациент никогда не сообщал о таких случаях; что он просто подменял данные своими теоретическими ожиданиями (Esterson, 1993; Scharnberg, 1993).
Когда теории Фрейда были действительно проверены эмпирически, они получили смешанные оценки. Попытки связать характеристики взрослой личности с соответствующими психосексуальными событиями в детстве, как правило, заканчивались отрицательным результатом (Sears, Macoby & Levin, 1957; Sewell & Mussen, 1952). В тех случаях, когда соответствующие черты характера удавалось выделить, оказывалось, что они связаны с аналогичными чертами характера у родителей (Hetherington & Brackbill, 1963; Beloff, 1957). Так, даже если отыскивалась связь между обучением ходить в туалет и особенностями взрослой личности, она могла возникнуть потому, что и то и другое было связано с акцентом родителей на чистоте и порядке. И в этом случае простое объяснение взрослых черт характера на основе теории научения - родительское подкрепление и подражание ребенка родителям - будет более экономным, чем психоаналитическая гипотеза.
Этот результат должен также напомнить нам, что Фрейд основал свою теорию на наблюдениях за очень узким кругом людей - в основном за верхнесредним классом мужчин и женщин викторианской Вены, страдавших невротическими симптомами. Теперь, задним числом, многие культурные смещения Фрейда стали очевидны, особенно в его теориях относительно женщин. Например, его мнение, что женское психосексуальное развитие формируется преимущественно «завистью к пенису» - чувством неадекватности у девочки, поскольку у нее нет пениса, - отвергают практически все, поскольку оно отражает сексуальную установку Фрейда и тот исторический период, в котором он жил. В викторианскую эпоху на развитие личности маленькой девочки несомненно в большей степени влияло осознание того, что у нее меньше независимости, меньше власти и более низкий социальный статус, чем у ее брата, нежели ее зависть к его пенису.
Несмотря на эту критику, теории Фрейда хорошо удавалось преодолеть узкость базы своих наблюдений, что составляет примечательную особенность этой теории. Например, многие экспериментальные исследования механизмов защиты и реакций на конфликт подтвердили эту теорию в контекстах совершенно иных, чем те, в которых ее разрабатывал Фрейд (см., напр.: Erdelyi, 1985; Holmes, 1974; Blum, 1953; Sears, 1944, 1943). Вообще, его теория строения личности (эго, «оно» и суперэго), теория психосексуального развития и понятие энергии с годами не стали лучше. Даже некоторые психоаналитики готовы отказаться от них или существенно их видоизменить (см., напр.: Schafer, 1976; Kline, 1972). С другой стороны, динамическая теория Фрейда - теория тревожности и механизмов защиты от нее - выдержала проверку временем, исследованиями и наблюдениями.
Проведенное недавно обзорное исследование деятельности психоаналитически ориентированных психологов и психиатров свидетельствует о том, что большинство из них разделяет ряд идей, вызывавших разногласия, когда они были впервые предложены Фрейдом, включая идею о значении переживаний раннего детства для формирования личности в зрелом возрасте и центральной роли конфликтов и бессознательного в психической жизни человека (Westen, 1998).
Бихевиористский подход
В отличие от психодинамического подхода к личности, бихевиористский подход опирается на детерминанты поведения, связанные с окружением, или ситуацией. Поведение есть результат непрерывного взаимодействия между переменными личности и переменными окружения. Условия окружения формируют поведение через научение; поведение человека, в свою очередь, формирует окружение. Люди и ситуации взаимно влияют друг на друга. Чтобы прогнозировать поведение, нужно знать, как характеристики индивида взаимодействуют с характеристиками ситуации (Bandura, 1986). В современной формулировке бихевиористский подход теперь называется теорией социального научения, или социально-когнитивным подходом.
Социальное научение и обусловливание
Оперантное обусловливание. На поведение индивида значительно влияют другие люди - получаемые от них вознаграждения и наказания. Соответственно, один из важнейших принципов теории социального научения - это оперантное обусловливание и связанные с ним процессы, которые мы обсуждали в главе 7. Люди ведут себя так, чтобы с наибольшей вероятностью получить подкрепление, а индивидуальные различия в поведении возникают в основном из различий в опыте научения, полученном человеком в ходе роста.
Хотя многие схемы поведения человек усваивает через непосредственный опыт, получая за свое поведение вознаграждения или наказания тем или иным способом, многие реакции он осваивает также через наблюдение. Люди могут учиться, наблюдая за действиями других и замечая последствия этих действий. Если бы все свое поведение нам приходилось действительно формировать путем непосредственного подкрепления наших реакций, это был бы медленный и неэффективный процесс. Сходным образом, подкрепление, контролирующее проявления усвоенного поведения, может быть прямым (осязаемое вознаграждение, социальное одобрение или неодобрение или облегчение неприятных условий), викарным (наблюдение за тем, как кто-то получает вознаграждение или наказание за поведение, сходное со своим собственным) или самоназначаемым (оценка своей собственной деятельности похвалой или укором себя).
Поскольку большинство социальных видов поведения неодинаково вознаграждаются во всех ситуациях, индивид учится отличать контексты, в которых то или иное поведение является подходящим, от тех, в которых оно подходящим не является. В той степени, в которой человек вознаграждается за одну и ту же реакцию во многих разных ситуациях, имеет место генерализация, обеспечивающая одно и то же поведение индивида в разных ситуациях. Так, мальчик, который подкрепляется за физическую агрессию дома, в школе и в игре, вероятно, станет глубоко агрессивной личностью. Чаще агрессивные реакции вознаграждаются по-разному, и выученные дифференцировки определяют те ситуации, в которых индивид будет проявлять агрессию (агрессия, например, приемлема на футбольном поле, но не в классе). Поэтому сторонники теории социального научения сомневаются в полезности таких характеристик человека, как «агрессивный», полагая, что этот термин скрывает изменчивость поведения в разных ситуациях.
Классическое обусловливание. Чтобы объяснить эмоцию или аффект, в теорию социального научения включена концепция классического обусловливания (см. гл. 7). Например, когда родители наказывают ребенка за какие-нибудь запрещенные действия, это наказание вызывает физиологические реакции, которые ассоциируются с виной или тревожностью. В последующем поведение ребенка может само вызывать те же самые реакции; осуществляя запрещенное поведение, он будет чувствовать вину. На языке классического обусловливания мы бы сказали, что поведение становится условным стимулом путем сочетания его с безусловным стимулом наказания; тревожность становится условной реакцией. Для сторонников теории социального научения именно классическое обусловливание создает тот внутренний источник беспокойства, который Фрейд обозначал как суперэго. Подобно оперантному, классическое обусловливание также может действовать косвенно и может генерализоваться на стимулы, которые непосредственно не обусловливались.
Когнитивные переменные. Теория социального научения проделала долгий путь от своих корней, лежащих в раннем радикальном бихевиоризме, который открыто избегал упоминания внутренних когнитивных процессов.
Суть теории социального научения удачно выражена в следующем высказывании Альберта Бандуры: «Перспективы выживания были бы действительно призрачными, если бы люди обучались лишь благодаря результатам собственных проб и ошибок. Мы ведь не обучаем детей плавать, подростков водить автомобиль, а начинающих медиков делать операции, предоставляя им самостоятельно открывать требующиеся для этого формы поведения на основании собственных успехов и неудач» (1986, р. 20). По мнению сторонников теории социального научения, на поведение оказывают влияние не только внутренние когнитивные процессы, но и наблюдение за поведением других, а также и среда, в которой имеют место данные формы поведения.
Еще в 1954 году Джулиан Роттер вводил в бихевиористский подход когнитивные переменные (Rotter, 1954, 1982). Роттер выдвинул концепцию поведенческого потенциала, означающего вероятность проявления определенных форм поведения в определенных ситуациях - например, подготовки к экзамену в течение всей предыдущей ночи. Величина потенциала поведения определяется двумя переменными: ожиданиями и ценностью вознаграждения (подкрепления). В случае бессонной ночи перед экзаменом вероятность проявления данной формы поведения тем выше, чем более высокую оценку ожидает получить студент. Эти ожидания зависят от того, что произошло с данным студентом в прошлый раз в аналогичной ситуации. Если в результате подготовки в течение ночи студент получит высокую оценку, он будет ожидать того же результата и на этот раз. Иными словами, чем чаще студент получает вознаграждение за ночную подготовку к экзаменам, тем выше уровень его ожиданий, что данная форма поведения будет подкрепляться в будущем. Что касается ценности подкрепления, она определяется тем, в какой степени мы предпочитаем одни подкрепляющие факторы другим. Если для студента важнее выспаться, чем получить высокую оценку, вероятность ночной подготовки к экзаменам снижается.
Альберт Бандура, один из ведущих современных теоретиков в этой области, развил подход Роттера, разработав на его основе теорию, названную им социально-когнитивной теорией. Его теория опирается на понятие о реципрокном детерминизме, при котором внешние детерминанты поведения (такие как вознаграждения и наказания) и внутренние его детерминанты (такие как убеждения, мысли и ожидания) являются частью системы взаимных влияний, воздействующих и на поведение, и на другие части этой системы (Bandura, 1986).
Согласно модели Бандуры, не только среда оказывает влияние на поведение, но и поведение на среду. Фактически отношения между средой и поведением являются взаимными: среда влияет на наше поведение, которое, в свою очередь, влияет на характер среды, в которой мы оказываемся; эта среда опять-таки оказывает влияние на наше поведение, и так далее.
Бандура отмечает, что люди используют символы и собственную интуицию при принятии решения относительно своих действий. Когда люди сталкиваются с новой проблемой, они представляют себе возможные результаты и оценивают вероятность наступления каждого из них. Затем они ставят перед собой цели и разрабатывают стратегии их достижения. Такой взгляд принципиально отличается от представлений об обусловливании посредством вознаграждений и наказаний. Разумеется, прошлый опыт индивидуума, включающий вознаграждения и наказания, также будет оказывать влияние на его будущее поведение.
Бандура также отмечает, что наше поведение по большей части не сопровождается внешними вознаграждениями и наказаниями. Большинство форм поведения имеют своим источником внутренние процессы саморегуляции. По словам Бандуры: «Каждый, кто попытается превратить пацифиста в агрессора или религиозного фанатика в атеиста, быстро начнет признавать существование личных источников поведенческого контроля» (1977, р. 128-129).
Каким же образом развиваются эти внутренние личностные источники контроля поведения? Согласно точке зрения Бандуры и других сторонников теории социального научения, мы обучаемся собственному поведению, наблюдая за поведением других, а также читая и слыша об их поведении. Нам не обязательно фактически осуществлять те формы поведения, которые мы наблюдаем; вместо этого мы отмечаем, вознаграждается или наказывается такое поведение, и сохраняем эту информацию в памяти. При возникновении новых ситуаций мы можем вести себя в соответствии с нашими ожиданиями, сформированными на основании наблюдения за моделями.
Социально-когнитивная теория Бандуры далеко выходит за пределы классического бихевиоризма. Не ограничиваясь рассмотрением влияния среды на поведение, данная теория изучает взаимодействия между средой, поведением и индивидуальными когнициями (познавательной деятельностью). Помимо рассмотрения внешних влияний, таких как вознаграждения и наказания, она учитывает и такие внутренние факторы, как ожидания. Вместо того чтобы объяснять поведение с точки зрения простого обусловливания, она подчеркивает роль научения, являющегося результатом наблюдений.
Индивидуальные различия. Как отмечалось ранее, психология личности стремится определить и те переменные, по которым индивиды отличаются друг от друга, и общие процессы функционирования личности. Ориентированные на личностные характеристики подходы сосредоточились на первой задаче и подробно описывают индивидуальные различия, при этом они фактически ничего не говорят об общих динамических процессах функционирования личности. Психоаналитическая теория попыталась справиться и с тем и с другим. Теория социального научения, наоборот, сосредоточилась в основном на процессе и практически не уделяет внимания описанию индивидуальных различий. Поскольку в этом подходе личность каждого индивида рассматривается как уникальный продукт уникальной истории подкреплений и подчеркивается вариативность поведения в разных ситуациях, в нем не ставится задача типологической классификации индивидов или оценки их личностных качеств. Но Вальтер Мискел, представитель теории социального научения, попытался включить в нее индивидуальные различия, введя следующий набор когнитивных переменных:
1. Компетентность: что вы можете делать? К компетентности относятся интеллектуальные способности, социальные и физические навыки и другие специальные способности.
2. Стратегии кодирования: как вы это видите? Люди различаются избирательностью к информации; они кодируют (репрезентируют) событие и группируют информацию в значимые категории. Событие, воспринимаемое одним человеком как угрожающее, другому может казаться мобилизующим.
3. Ожидания: что произойдет? Ожидания последствий различных видов поведения направляют выбор поведения индивидом. Если вы схитрите на экзамене и вас поймают, то какие последствия вас ожидают? Если вы скажете своему другу или подруге то, что вы на самом деле о них думаете, что будет с вашими отношениями? На поведение влияют также ожидания в отношении наших собственных способностей: мы можем предвидеть последствия определенного поведения, но не сможем действовать, пока не будем уверены в нашей способности это поведение осуществить.
4. Субъективные ценности: чего это стоит? Индивиды со сходными ожиданиями могут решить вести себя по-разному, поскольку оценивают результат по-разному. Два студента могут ожидать, что определенное поведение их профессору понравится; однако этот результат может быть важен для одного из них и не важен для другого.
5. Саморегулирующие системы и планы: как вы этого добьетесь? Люди различаются стандартами и правилами, которых они придерживаются, регулируя свое поведение (включая назначенное самому себе вознаграждение за успех и наказание за неудачу), а также своей способностью составлять реалистичные планы для достижения цели (по: Mischel, 1993, 1973).
Все эти переменные индивида (иногда их называют когнитивными переменными социального научения человека) взаимодействуют с условиями определенной ситуации, определяя, что он будет в ней делать.
Существуют свидетельства того, что индивидуальные различия на нейротрансмиттерном уровне также оказывают определенное влияние; см. материал под рубрикой «На переднем крае психологических исследований».
Бихевиористский портрет человеческого поведения
Подобно психоаналитическому подходу, бихевиористский подход к личности полон детерминизма. Однако, в отличие от психоаналитического подхода, в нем уделяется очень мало внимания биологическим детерминантам поведения; он сосредоточен исключительно на детерминантах окружения. На него также сильно повлияли идеи Дарвина. Так же как эволюция путем естественного отбора формирует у видов адаптацию к своей экологии, так и процессы научения - особенно оперантное обусловливание - формируют репертуар поведения индивида, адаптируя его к окружению. По своей природе мы ни добрые, ни злые, но чрезвычайно подвержены изменениям под влиянием опыта нашей личной жизни и текущих обстоятельств. Как отмечалось в главе 3, Джон Уотсон, основатель движения бихевиористов в Соединенных Штатах, полагал, что он может вырастить из младенца кого угодно, независимо от его «талантов, склонностей, пристрастий, способностей, призвания и расовой принадлежности его родителей». Едва ли кто-либо из теоретиков социального научения придерживается сегодня такого крайнего взгляда. Тем не менее теорию социального научения объединяет с ее предшественниками сильный оптимизм по поводу возможностей изменять человеческое поведение путем изменения окружения. Такой взгляд приятно гармонирует с американским прагматизмом и американской идеологией равенства, поэтому популярность бихевиоризма в Соединенных Штатах неудивительна. Любопытно, что в бывшем Советском Союзе - в котором коммунистическая идеология также подчеркивала равенство - всегда разделяли американский взгляд, что поведение человека вполне поддается изменениям под действием окружения.
Несмотря на то что личность человека (как ее описывает теория социального научения) поддается изменению, она все же обладает свойством пассивности. Мы формируемся в основном силами, находящимися вне нашего контроля. Эта картина, однако, меняется по мере того, как теории социального научения все больше подчеркивают активную роль индивида в выборе и изменении своего окружения, позволяя тем самым человеку стать движущей силой своей собственной жизни. Как мы увидим, однако, представителям гуманистических теорий такая активность представляется недостаточной. В частности, они не согласны, что определение психического здоровья просто как оптимальной адаптации к окружению является исчерпывающим.
Оценка бихевиористского подхода
Благодаря своему акценту на определении переменных окружения, вызывающих конкретные виды поведения, теория социального научения сделала важный вклад и в клиническую психологию, и в теорию личности. Она заставила увидеть в человеческом действии реакцию на конкретное окружение и помогла сосредоточиться на том, как окружение контролирует поведение, как его следует изменить, чтобы изменилось поведение. Как мы увидим в главе 16, систематическое применение принципов научения оказалось способным изменить многие плохо адаптированные виды поведения.
Теоретиков социального научения критиковали за чрезмерное акцентирование влияния ситуации на поведение и, таким образом, потерю самого человека в психологии личности (Carlson, 1971); и несмотря на то что в эти теории были недавно включены когнитивные процессы и переменные, эта критика все же осталась актуальной. Но спор, начатый теоретиками социального научения по поводу постоянства поведения человека в разных ситуациях, побудил других психологов к пересмотру своих фундаментальных положений. В результате появилось более ясное понимание взаимодействия между человеком и ситуацией и расширилось представление о человеческой индивидуальности.

З.Фрейд – венский невропатолог, автор психоанализа, сделал предположение о существовании двух важнейших сфер – это Сознание и Бессознательное. По мнению Фрейда поведение людей, их адаптация в социуме определяется бессознательной сферой, т.е. данная структура «Сознательное-Бессознательное» представляет собой модель «Айсберг», где верхушка –сознательное, то что под водой-бессознательное. Фрейд считал, что в бессозн. Попадают вытесненные из сознание мысли, желания, запрещенные обществом виды поведения, переживания, потребности и чувства. Поэтому можно сделать вывод, что поведением человека управляют бессознательные(запрещенные) мысли и ереживания. Фрейд предположил, что существуют 2 жизненноважные жнергии: 1)энергия Либидо – стремление человека к развитию, воспроизведению, энергия жизни, а так же несет в себе эротическую или сексуальную составляющую. 2) энергия Танатос – определяет стремление человека к разрушению, агрессии и отвечает за влчение к смерти.

Эти энергии должны одновременно существоватьи протекат в организме человека. Основное внимание по мнению Фрейда надо уделять эенегии Либидо. Фрейд во много предопределил изучение процессов социализации человека в обществе, счтал что с рождение и с течение жизни поведение предопределено функционированием энергии Либидо. Фиксация любой энергиимешает социализации и приводит во взрослом возрасте к дизадаптации.

Структура личности:

Ид («оно») – включает бессознательную сферу,. Принцип «удовольствия»-человек стремится здесь и сейчас реализовать свои желания и потребности. Главное: энергоспособность, именно эта структура аккумулирует энергию Либидо и опред. Психическое и физическое здоровье человека.

Эго («Я») – отвечает за сознательную жизнь человека и определяет его существование в социуме. принцип «реальность». Основные стратегии «приближения - избегания», т.е. в случае возникновения опасности человек выбирает стратегию избегания и наоборот. Осн. Функция: стремление контролировать Ид, поэтому именно Эго создает препятствия для бессознательных особенностей поведения человека, однако структура нуждается в энергии Либидо, поэтому Ид иногда проявляет себя – оговорки, ослышки, ошибочные действия, сновидения.

Супер-Эго («сверх Я») – внутриличностная совесть. "Сверх-Я" воплощает в себе интернализованные индивидом "родительские образы", моральные запреты и нормы, внушенные в детстве, образы первых учителей и значимых для ребенка взрослых. "Сверх-Я" описывается как своего рода моральная цензура, которая призвана обуздать эгоцентрические бессознательные порывы, стремления и желания человека и подчинить их требованиям культурной и социальной реальности конкретного общества.

23. Гештальтпсихология – основные феномены и закономерности. Л. Фестингер. Понимание личности в гештальтпсихологии.

Гештальтпсихология – основные феномены и закономерности. Л. Фестингер. Понимание личности в гештальтпсихологии.

Гештальтпсихология – новое направление, альтернатива бихевиоризму и психоанализу. Г.пс-ия высказала мнение: человек на самом деле существует не за счет поведения, а благодаря сознательно деятельности, т.е. способности к рассуждениям и мыслительным операциям, поэтому человек является разумным. Сам создает свою картину мира, т.е. восприятие мира каждым человеком зависит от самого человека, т.е. большинство живут «вне реальности». А значит говорить о единой реальности нельзя, она для каждого своя. Гештальт рассматривает одну из важных особенностей человека – восприятие играет основную роль в жизнедеятельности людей. В случае искажения восприятия изменяется и поведение. Поведение определено след. Феноменом: «Фигура - Фон» - человек выделяет из окруж. Мира наиболее значимый объект или явление, которое становится для него своеобразной фигурой, поэтому этот объект занимает все внимание человека. Все остальное оказывается размытым и представляет своеобразный фон. Особенностью поведения человека явл. Их умение и способность перемещать свое внимание со значимой фигуры на др. объекты и в результате поведение оказывается социальным и соответствующим требованиям общества. Данный процесс получил название Гештальта. А перемещение внимания с одной фигуры на др. является показателем завершенного Гештальта. Курт Левин определил соц-псих. Феномен «незавершенного действия». Большинство людей стараются тем или иным способом завершить свои дела. Исследования Левина о незавершенных действия позволили сформулировать принципы:

Селективность – люди выделяют для себя наиболее значимый объект в результате прошлого опыта, эмоционального состояния, ситуации в которой происходит выбор. Объект инвидуален.

Целостность восприятия – человек стремится достраивать события и явления до его целостного состояния. В случае неспособность восстановить целостность человек испытывает стресс и напряжение.

Незавершенный Гештальт – человек по каким-либо причинам оказывается неспособным завершить действие, т.е. происходит формирование незавершенного Гештальта, в последствии человек определяет свое поведение стереотипным стремлением к завершению Гештальта.

«Здесь и сейчас» - поведение человека должно определяться ситуацией и условиями настоящего времени. Человек не должен жить прошлым или будущим, т.к. это искажение реальности.

Психоаналитический подход

Понятие о психической патологии и механизмах ее развития в классическом и современном психоанализе (психоанализ З.Фрейда, психология самости (X. Когут), эгопсихология (А. Фрейд, Д. Раппапорт), психология объектных отношений (М. Балинт, Р. Спиц, М. Кляйн)). Психоаналитический диагноз и уровни развития личности. Методы психоаналитической терапии; анализ переноса, свободные ассоциации, интерпретация сновидений.

Отрывок из книги Мениджер и Лиф – «Вы и психоанализ» (в сокращении)

В широком смысле психотерапия используется каждым врачом, от сельского доктора до хирурга, иногда намеренно, иногда - неосознанно. Психотерапия в более простой или, возможно, следует сказать, в менее «специальной» форме - это все общение между пациентом и врачом, когда он объясняет, поддерживает, внушает, дает специальные предписания или советы. Очень часто наиболее важным фактором лечения бывает психологическое понимание, с которым относится врач к пациенту.

Начнем с психоанализа. Это слово имеет три значения. Во-первых, это процедура, которая направлена на исследование мыслительных процессов, эмоций и поведения. Также это психологическая теория структуры и функции личности.. И наконец, это техника лечения.

С помощью этой техники пациент может узнать о бессознательных элементах своих эмоциональных конфликтов. Под руководством психоаналитика ему удается открыть для себя их природу. На ежедневных сеансах (которые длятся по нескольку месяцев) пациента вызывают на откровенный разговор обо всех и обо всем, что приходит ему на ум («свободные ассоциации»). Формирующиеся в этом процессе отношения с аналитиком становятся важным объектом изучения на протяжении курса психоанализа, поскольку представляют собой модель взаимоотношений пациента с другими людьми. Под руководством аналитика он получает более четкое понимание этих отношений. Психоаналитик старается распознать бессознательные желания и стремления, выражаемые в словах или действиях, в сновидениях и фантазиях, во взаимоотношениях и интересах, в эмоциях, о которых рассказывает и которые обнаруживает пациент. Аналитик должен быстро выявлять скрытые значения, подтексты, подмечать провалы в памяти, оговорки и уметь пользоваться всеми этими труднодоступными ключами к истинному внутреннему «Я» пациента. Аналитик обучался тому, чтобы распознавать и понимать их. Он ищет однотипные моделиреакций, проявляющиеся в разнородных переживаниях пациента. При случае он истолковывает свои наблюдения пациенту и указывает путь, по которому тот сможет в дальнейшем проникать в свое бессознательное.

С появлением интерпретаций, которые дает аналитик, пациент начинает видеть и правильно оценивать это. К сожалению, описанная процедура отнимает крайне много времени и, следовательно, денег. Часто она длится несколько месяцев, а иногда и лет, даже если пациент встречается с аналитиком три-пять раз в неделю. Редко анализ можно завершить менее чем за 250 часов, и часто на него уходит до 600 или 700 часов. Кроме того, его можно применять толь­ко к небольшому числу всех пациентов, имеющих психологические проблемы. [Мениджер и Лиф, с. 162 - 164].

Методы психотерапии - свободные ассоциации, анализ переноса, интерпретация сновидений.

Существует несколько психоаналитических направлений психотерапии.

Исторически первым является классически психоанализ.

Отрывок из книги Кондрашенко, Донского. Общая психотерапия

ПОКАЗАНИЯ И ПРОТИВОПОКАЗАНИЯ К ПРАКТИКЕ ПСИХОАНАЛИЗА

Показания и противопоказания к психоаналитической терапии зависят от многих факторов: характера заболевания, личности больного, организации психотерапевтической помощи и т. д. Следует учитывать, что психоанализ - это длительное лечение, обычно требующее от 3 до 5 лет. Поэтому, прежде чем рекомендовать его больному, нужно взвесить все реальные возможности.

Любому методу психотерапии должен предшествовать правильный диагноз. Это в полной мере относится и к психоанализу. Еще Фрейд подчеркивал, что «психотические пациенты в сущности нарцисстичны и не могут быть подвергнуты лечению психоанализом». Показаниями к классическому психоанализу являются такие неврозы, как неврастения, истерия, невроз навязчивых состояний, психогенная депрессия, психосоматические заболевания. Психоанализ противопоказан при шизофрении, маниакально-депрессивном психозе. Показание к лечению психоанализом психопатий, перверсий, девиантных форм поведения в каждом случае должно решаться индивидуально.

У психоаналитиков существует понятие об анализиру емости пациента, так же как, например, у психотерапевтов, ориентированных на суггестивную терапию, понятие о внушаемости. Анализируемое зависит в основном от личностных особенностей пациента. Только человек с сильной мотивацией сможет успешно «работать» в аналитической ситуации. Не могут рассчитывать на успех пациенты, которые ждут от психоанализа быстрых положительных результатов или заинтересованных в своем болезненном состоянии (истерический невроз, некоторые Формы перверсий).

Анализируемость пациента зависит от его способности снять контроль над своими мыслями и чувствами, позволить им проявляться пассивно, без должной верификации, способность временно идентифицироваться с другими людьми. Замкнутые, эмоционально ригидные люди плохо поддаются психоаналитической терапии. Противопоказанием для психоанализа является слабоумие, а также выраженная импульсивность, исключающая терпение и длительную методическую работу.

Опыт показывает, что классический психоанализ менее эффективен у людей, не способных сформировать с аналитиком рабочий альянс и плохо формирующих невроз переноса. Трудно поддаются психоанализу и те пациенты, которые формируют чрезмерно выраженный невротический перенос. Фрейд описал тип невротической пациентки, развившей сильный эротический перенос, который не поддавался аналитической технике.

Психоанализ, как и любой метод психотерапии, не может быть панацеей от всех заболеваний. Он может быть только «предметом выбора», и показания его весьма ограничены.

Следует напомнить слова Фрейда, который уже в конце жизни на основании огромного опыта отмечал, что «область применения психоаналитической терапии составляют неврозы перенесения - фобии, истерия, неврозы навязчивостей, кроме того, нарушения характера, появляющиеся в результате этих неврозов. Все отличающееся от этого... в большей или меньшей степени непригодно» (Фрейд, 1933).

Психоанализ по Фрейду. Отрывок из книги А.А. Александров. «Современная психотерапия»

Инстинкты (ид), разум (эго) и мораль (суперэго) часто не ладят между собой, приходят в столкновение - возникают интрапсихические, или пси ходинамические, конфликты. Фрейд считал, что число этих конфликтов, их природа и способы разрешения придают форму личности и определяют многие аспекты поведения. Личность отражается в том, как человек решает задачу удовлетворения широкого спектра потребностей.

В норме, адаптивное поведение связывается с малым количеством конфликтов или с эффективным их решением. Многочисленные, тяжелые или плохо управляемые конфликты приводят к отклоняющимся чертам личности или к психическим расстройствам.

Наиболее важная функция «эго» - образование защитных механизмов против тревоги и вины. Механизмы защиты - это бессознательная психологическая тактика, помогающая защитить человека от неприятных эмоций. Это - вытеснение, проекция, образование реакции, интеллектуализация, ра­ционализация, отрицание, сублимация и др. Невротическая тревога, по Фрей­ду, это сигнал того, что бессознательные импульсы угрожают преодолеть защитные механизмы и достичь сознания.

Благодаря действию защитных механизмов бессознательное становится трудным для исследования, но Фрейд разработал для этого метод - психо анализ. Психоанализ включает толкование свободных ассоциаций, сновидений, обыденного поведения (обмолвок, ошибок памяти и др.), анализ переноса.

Психоанализ (и любой другой метод в рамках психодинамического подхода) ставит перед собой две основные задачи:

1. Добиться у пациента осознания (инсайта) интрапсихического, или психодинамического, конфликта.

2. Проработать конфликт, то есть проследить, как он влияет на актуальное поведение и на интерперсональные отношения.

Например, психоанализ помогает пациенту осознать скрытое, подавленное чувство гнева по отношению к родителю. Это осознание дальше дополняется работой над тем, чтобы пациент эмоционально пережил и освободил подавляемый гнев (катарсис). Эта работа помогает затем пациенту осознать, как бес­сознательный конфликт и связанные с ним защитные механизмы создают меж­личностные проблемы. Так, враждебность пациента к начальнику, старшему сотруднику или другой «родительской фигуре» может являться символиче­ским, бессознательным отреагированием детских конфликтов с родителем.

Теперь мы можем сформулировать сущность психодинамического подхода в психотерапии: это подход, который подчеркивает важность для понимания генеза и лечения эмоциональных расстройств интрапсихических конфликтов, которые являются результатом динамической и часто бессознательной борьбы противоречивых мотивов внутри личности. [Александров].

Отрывок из предисловия к книге Х.Хартманна Эго – психология и проблемы адаптации

Хартманн считал следующее замечание Фрейда в 4 главе "Эго и Ид" фундаментальным Для разработки своих идей: "Мы действовали так, как будто в психической жизни - еще не известно, в эго или в ид - существует способная к смещению энергия, сама по себе индифферентная, которая может примкнуть к качественно различным эротическому или разрушительному импульсу и его усилить. Мы вообще не можем обойтись без предположения такой способности к смещениям энергии. Вопрос лишь в том, откуда она берется, к чему она принадлежит и что она означает". В результате эго-психология заняла достойное место в теории психоанализа и Хартманн стал считаться бесспорным лидером американского психоанализа.

Благодаря вкладу Хартманна концепция эго-психологии стала сочетать конституционные и генетические факторы, физиологическое созревание и адаптацию к внешней среде в нашем понимании развития эго и отличия эго от ид. Его основная идея состоит в том, что в эго присутствуют механизмы (так называемые эго-автономные механизмы), которые возникают не под влиянием внутреннего конфликта, а сами по себе, но которые могут быть полезными для разрешения конфликтов. Далее, защитные механизмы, формируясь в результате конфликтов разных фаз детства, могут быть полезными для разрешения отдельных проблем, возникающих позже (это явление Хартманн называл изменением функции). Они также способствуют адаптации к внешнему миру - именно поэтому эго считается органом психической адаптации.

По мнению Г.Голдсмита, психоанализ может быть "всевключающей" психологией, к которой принадлежит и адаптация как к субъективному внутреннему миру, так и к объективному внешнему, и которая охватывает знание психологии и физиологии человека во всей его целостности, в отличие от того, как это понимали теоретики ранее. Он считает, что у Хартманна есть желаемое противоядие от характерологического пессимизма Фрейда. Этот пессимизм был связан с тем, что Фрейд придерживался мнения, будто роль эго в процессе лечения ограничена из-за влияния "инстинкта смерти". Точка зрения Хартманна более оптимистична, если считать, что часть эго существует вне области этого инстинкта. После публикации его работы аналитики стали говорить о "силе (или слабости) эго" как элементе, который отчасти определяет результат лечения.

Конечно, его идеи не были приняты без критики. Некоторые исследователи считали, что слиш­ком большое внимание к эго является отклонением от стержневой психоаналитической направленности на динамику ид и суперэго. Они опасались, что смещение фокуса на эго ведет к потере сути аналитического предприятия, переключая внимание на менее динамические (а значит, менее конфликтные) аспекты человеческой психики. Это мнение горячо обсуждалось тогда, но теперь, после выхода в свет работ Хартманна, оно уже не вызывает таких споров.[Г.Голдсмит, предисловие к книге Х.Хартманна].

Отрывок из книги Р. Шпитца «Психоанализ раннего детства».

«Наша терапевтическая работа успешно продвигалась благодаря фрейдовским теориям комплементарных рядов и фиксации. Возможно, мои предположения, касающиеся функции организаторов психики, критических периодов и дисбаланса развития, смогут пролить некоторый свет на моменты, которые Фрейд эксплицитно не расшифровывал в своих выводах. Если это так, то мы должны прийти к некоторому новому пониманию нозогенеза и терапии.

Дефекты в адаптации создают компенсаторные защитные процессы, привязанные к определенным точкам фиксации. Они играют главную роль в этиологии психиатрического заболевании. Эти точки фиксации являются, так сказать, осевыми пунктами патологической регрессии. В таком случае наша терапевтическая цель должна быть двоякой: I) обнаружить в индивидуальном случае местоположение точки фиксации; 2) предоставить психиатрическому больному возможность проследить свои шаги. Это предполагает две разные процедуры. Я только упомяну их, чтобы читатель мог осознать, в какой мере эти две процедуры составляют неотъемлемую часть психоаналитической терапии.

Одной из них является редукция компенсаторного чрезмерного усиления адаптивных процессов к уровню, на котором они более не посягают на другие жизненные функции и перестают сами себя увековечивать. Нетрудно догадаться, что мы говорим об анализе защит. Другая процедура заключается в том, чтобы предоставить пациенту возможность восстановить часть развития, которая отсутствовала вследствие дефекта, вследствие дисбаланса. Об этом терапевтическом приеме мы говорили в основном отрицательно. Сущность психоаналитического лечения состоит в том, что оно не направляет, не советует, не воспитывает. Оно освобождает личность и позволяет ей делать собственные корректировки.

Это фактически я и имею в виду, когда говорю о необходимости создать условия для развития в секторах, в которых существовал дефект. В каких-либо директивных или воспитательных мерах в общепринятом значении этих терминов нет надобности. Более того, они могут только нарушить естественный процесс, который настолько индивидуален, что не позволяет конкретному терапевту руководить им в его мелких деталях. Любое нужное направление фактически задается ситуацией переноса. Она обеспечивает процесс генетического развертывания, свободный от тревог, опасностей и угроз первоначальной ситуации.

То, что здесь описано, нельзя путать с аналитической терапией, которую ввел Марголин (1954) для лечения тяжелых психотических больных и психосоматических пациентов. Целью аналитической терапии является регрессия пациента к самым ранним стадиям объектных отношений, к аналитической связи. В высказанных мной предложениях аналитические факторы, действующие в рамках отношений переноса, являются пригодными для того, чтобы пациент также мог восстановить объектные отношения на уровне, на котором его развитие было неполным.

Не предлагается каких-либо терапевтических инноваций, хотя считаю, что мы можем расширить некоторые предложения, касающиеся терапии, сделанные Фрейдом. Тщательное исследование развития младенца на первом и втором году жизни в терминах модели организаторов, критических периодов и дисбаланса развития должно обеспечить нас ценными указаниями в отношении терапевтической процедуры. Оно не позволит нам извлечь из пациента воспоминания, связанные с довербальным периодом. Но оно позволит нам разработать более точные реконструкции прошлого пациента и сделать эти реконструкции осмысленными с точки зрения специфической стадии развития, к которой они относятся. Они могут сдедать более простым для понимания определенное поведение пациента, связанное с переносом, и позволить нам предложить более эффективные интерпретации. Пример такой процедуры можно найти в работе Джоан Флеминг и ее сотрудников (1958).

Резюме

Автор попытался провести некоторые параллели между эмбриологической и психологической концепциями формирования с акцентом на самых ранних стадиях аффективного развития. Я выдвинул гипотезу, что эти стадии представляют собой то, что было названо мной последовательными организаторами психики, и что их возникновение характеризуется зависимой дифференциацией. На мой взгляд, эти предположения следуют из концепции Фрейда о роли комплементарных рядов в этиологии невроза. Он полагает, что они способствуют лучшему пониманию формирования ранних точек фиксации, Он соотнес эти ранние точки фиксации с дисбалансом развития, который ведет к прогрессируюшей деформации организаторов психики. Наконец, я попытался соотнести этот подход с нашей концепцией нозогенеза и на этой основе внести некоторые предложения, касающиеся наших терапевтических методов.

Автор понимает, что многое из того, что он сказал, является рассуждениями, основанными на аналогиях. Поскольку это мое выступление приурочено к годовщине со дня рождения Фрейда, я не могу лучше обосновать эти рассуждения, чем цитатой из Фрейда, который завершил свою книгу «По ту сторону принципа удовольствия» (1920) следующими словами;

«Надо быть терпеливым и ждать дальнейших средств и поводов к исследованию. Надо быть также готовым оставить путь, по которому мы какое-то время шли, если окажется, что ни к чему хорошему он не приводит. Только верующие, которые требуют от науки замены отвергнутого катехизиса, поставят в упрек исследователю дальнейшее развитие или даже изменение его взглядов». [Р. Шпиц, С. 154 - 155]

Отрывок из предисловия к книге М. Кляйн. Развитие в психоанализе (в сокращении)

Теоретические расхождения между психоаналитической теорией Мелани Кляйн и эго-психологией, у истоков которой стояли Анна Фрейд, X. Хартманн и Д. Рапапорт, сосредоточились в итоге вокруг нескольких принципиальных положений 1 .

1) Первый год жизни ребенка и первичный нарциссизм

Представление эго-психологов о том, что объектные отношения не существуют с момента рождения, базируется на положении теории Фрейда и, в частности, на работе «О нарциссизме: Введение» (1914). Эти

представления подкреплялись экспериментальными исследованиями Р.А. Шпица (1950) и М.С. Малер (1975), развивавшими представления об объектных отношениях в русле традиции эго-психологии. В чистом виде эта концепция вызывает сегодня сомнения даже в стане ортодоксальных эго-психологов. Кроме того, вытекающее из нее положение об отсутствии феномена переноса в детском психоанализе было отвергнуто и самой А. Фрейд в своих поздних работах.

Верность фрейдовской теории первичного нарцис сизма стала причиной принципиального неприятия эго-психологами исследования М. Кляйн ранних форм объектных отношений. Эго-психология не допускала возможности того, что ребенок способен преодолевать границы Эго, устанавливать отношения с объектами и проводить различие между «хорошими» и «плохими» объектами. Ее приверженцы утверждают, что способность фантазировать появляется у ребенка только на 6-9 месяце жизни . Подобные разногласия имеют огромное значение, поскольку эго-психологи тем самым отвергают кляйнианскую концепцию примитивных механизмов защиты, действующих в течение первых шести месяцев жизни, полагая, что Эго просто не существует на этой стадии.

2) Место и роль деструктивности

Представители эго-психологии выступают с резкой и настойчивой критикой использования концепции вле чения смерти в работе с клиническим материалом. М. Кляйн стала одной из немногих психоаналитиков, поддержавших фрейдовскую идею влечения смерти Для последователей Кляйн данная концепция стала основой понимания действия персекуторной и депрессивной тревог в раннем младенчестве и функционирование таких примитивных защитных механизмов, как проекция, интроекция, расщепление и проективная идентификация. В клиническом отношении внимание к внутренним источникам агрессии, а также к ее проявлениям в переносе, позволило разработать специфические техники интерпретации, приобретающие особое значение в работе с пациентами с психотическими и пограничными расстройствами.

3) Адаптация или интеграция в терапии

Радикально отличается понимание самой цели психоаналитической терапии в эго-психологическом и кляйнианском психоаналитических подходах. В кляйнианской теории принято считать, что цель терапии заключается в интеграции частей личности, которые ранее были расщеплены или находились в состоянии конфликта друг с другом. Это достаточно сильно отличается от подхода эго-психологов, которые видят своей целью высвобождение врожденной способности пациента нормально адаптироваться к социальному миру, вступать с ним в зрелые и бесконфликтные отношения.

В вопросе о возможностях и методах терапевтической техники кляйнианцы занимали более ортодоксальную и радикальную позицию, чем эго-психологи. Центральным и доминирующим методом терапевтической работы они продолжали считать интерпретацию переноса, пренебрегая другими способами терапевтического вмешательства. При этом понятие переноса включало любые формы взаимодействия пациента и аналитика, а интерпретации предлагалось делать прямо, без предварительного установления рабочего альянса, с преимущественным вниманием к точности. Проработку сопротивлений в кляйнианской технике во многом заменяла интерпретация агрессивных составляющих переноса - примитивных жадности, ненависти, контроля, зависти. Последнее следует признать безусловно ценным вкладом школы Кляйн в технику психоанализа и в особенности терапии психотических и пограничных психических расстройств. Героические же попытки последователей Кляйн (X. Розенфельда, X. Сигал) строить работу с психотическими пациентами исключительно на технике интерпретации показали ограниченность данного подхода. Укрепление здоровых частей Эго, проповедуемое приверженцами эго-психологии, имело в этой области не менее впечатляющие успехи.

Открытие значения депрессивной позиции в развитии ребенка придало новое направление терапевтическим усилиям аналитиков-кляйнианцев. Отныне анализ не считался законченным без проработки депрессивной вины, тревоги и амбивалентности. Депрессивная позиция стала считаться центральным моментом формирования человеческой субъективности, потеснив в таком качестве Эдипов комплекс Фрейда. Даже те аналитики, которые не разделяли мнения Кляйн о депрессивной позиции, вынуждены были сместить свой терапевтический интерес к так называемым «доэдиповым » стадиям развития (процессам сепарации-индивидуации в подходе М.С. Малер, нарциссическим отношениям с объектом в психологии самости X. Кохута и др.). Заслуга Кляйн в этом смещении интереса очевидна и общепризнанна.

Кроме указанных положений, следует отметить различия в понимании техники исследования и тера певтической работы.

4) Техника исследования

Если эго-психологи в своей научной работе опирались на эмпирические критерии достоверности и фальсификации гипотез (что обусловило их близость академической психологии и в частности бихевиоризму), то кляйнианцы в гораздо большей мере опосредовали собственные наблюдения интерпретативными техниками. Подобными примерами интерпретации эмпирических данных изобилует книга «Развитие в психоанализе». Опасности такого пути очевидны - исследователь легко может принять собственные фантазии или реконструкции за реальную картину переживаний ребенка. Однако не следует отбрасывать и явные достоинства подобной стратегии, хотя бы и вынужденной. Они, на наш взгляд, состоят в признании того факта, что «такой вещи как ребенок не существует» (Винникотт) не только в развитии или терапии, но и в психологическом исследовании. Примером эпистемологического взаимонепонимания может служить длящийся спор по поводу бессознательных фантазий . Сторонники эмпирических методов не устают повторять, что постулируя наличие бессознательных фантазий на первом году жизни младенца, М. Кляйн приписывает ему способности ребенка гораздо старшего возраста, и при этом делает утверждение, которое нево­можно ни подтвердить, ни опровергнуть. У кляйнианцев находится ответ на это возражение: С. Айзеке и М. Кляйн неоднократно отмечают в своих статьях, что речь идет о неких телесно-моторных и сенсорных репрезентациях влечений и их объектов, которые, по-видимому, лишь со временем обретают визуальные, а затем и вербальные формы выражения. Формулируя данные представления посредством речи, мы, безусловно, выбираем не самый адекватный способ. Тем не менее он остается единственно доступным и совпадает с естественным путем развития психики - символизацией и трансформацией переживаний в последействии. Конечно же, не сложно представить себе контраргументы противников теории Кляйн и потому окончательный вердикт в этом споре мы оставим за читателем.

Необходимо также отметить, что идеи М. Кляйн послужили толчком к началу «эры контрпереноса» в современном психоанализе. Несмотря на то, что сама Кляйн в итоге отказалась признать расширенное понимание контрпереноса, предлагавшееся П. Хайманн и X. Ракером, без воздействия ее теории такое расширение вряд ли было бы возможным . Использование контрпереноса многими аналитиками признается главным достижением терапевтической техники со времен Фрейда, Теоретическое же обоснование данной технической новации вполне естественно апеллирует к кляйнианскому пониманию переноса как экстернализации внутренних объектных отношений, опирающейся на примитивные защитные механизмы (такие, как проективная идентификация) 2 . Такое «пространственное» описание переноса, в противоположность фрейдовскому темпоральному, требует учета реальных чувств и фантазий аналитика, участвующего в сценическом разыгрывании внутренней драмы пациен­та. На этом уровне взаимодействие «аналитической пары» определяется примитивными защитными механизмами, функционирующими еще до образования стабильных границ Эго и объекта, и постепенно эти границы конституирующими.

Кляйнианский психоанализ оказал значительное влияние на психологию развития, психоаналитическую терапию, психодинамическую теорию групповых процессов. Ближайшие последователи Кляйн продолжили разработку понятия проективной идентификации и придали ему позитивное значение. Сама Мелани Кляйн применила данную концепцию к описанию аффективного взаимодействия матери-ребенка (и аналитика-пациента) в поздней работе «Зависть и благодарность» (1957 г.). В это же время В.Р. Байон предложил свое описание протекающего между матерью и ребенком процесса «контейнирования», в котором проецируемые ребенком негативные аспекты самости превращаются в позитивные и приемлемые. X. Сигал провела четкое различие между данным процессом и самой проективной идентификацией, происходящей при неудаче контейнирования. Можно сказать, что в целом данная линия исследований развивалась в направлении все большего учета влияния внешних объектных отношений на развитие ребенка. В том же направлении двигался и Д.В. Винникотт, вводя понятия «холдинга» (поддерживающего окружения), «переходных объек тов» (на границе внешнего и внутреннего мира) и «фан тазирования» (пространства осуществленных иллюзий между матерью ребенком) .

Основные цели в психоаналитической практике направлены на коррекцию и

реабилитацию невротических состояний клиентов. По З. Фрейду, основы невроза складываются в

детстве (до 6 лет) и затем оказывают влияние на всю последующую жизнь. Сами невротики не

способны самостоятельно преодолеть свои неврозы и поэтому страдают в процессе своей

жизнедеятельности. Психоаналитическое консультирование и психотерапия предполагает

достижение трех основных целей:

1) освобождение либидоносных импульсов; 2) усиление основанного на реальности

функционирования Эго, расширение его за счет присвоения большей части бессознательного

(Оно), то есть Эго должно иметь энергию либидо в своем распоряжении, а не растрачивать ее на

отражение атак либидоносных импульсов посредством их подавления; 3) изменение содержания

Супер-Эго в направлении его очеловечивания, смягчения жестких моральных стандартов.

Психоаналитическая работа с клиентом – это процесс перевоспитания Эго. В детстве

либидоносные импульсы жестко подавлялись и Эго детей в тот период не могло сопротивляться

этой жесткости воздействия Суперэго, так как оно (Эго) было слабым. Эго взрослых клиентов с

помощью психоаналитиков на основе определенных методов становится более сильным и

развитым, что позволяет снять подавление, добиться понимания процесса (инсайта) и научиться

принимать реалистические решения. З. Фрейд полагал, что психоаналитическое лечение является

эффективным при разных нервных болезнях – при истерии, повышенной тревожности, …

(навязчивых состояниях). С другой стороны, психоанализ противопоказан при психотизме

клиентов. В общем смысле психоаналитические методы должны побуждать ослабленное Эго

клиентов к интерпретации (пониманию) с целью заполнения провалов в их психике и

осуществления переноса власти их Суперэго на психоаналитиков. В процессе психоаналитических

сеансов происходит стимуляция Эго клиента для борьбы с каждым из требований Оно (Ид) и для

преодоления сопротивления, возникающего в связи с выдвиганием этих требований. Методы

психоанализа восстанавливают порядок в Эго клиента, как писал З. Фрейд, «посредством

обнаружения материала и импульсов, которые пробились у бессознательного». Рассмотрим

основные психоаналитические методы.

1. Метод свободных ассоциаций. Между клиентом и психоналитиком должны быть

взаимные отношения, основанные на соглашении, суть которого, по З. Фрейду, состоит в

следующем. «Больное Эго клиента обещает нам самую полную искренность… Мы, с другой

стороны, обещаем клиенту быть чрезвычайно осмотрительными и предлагаем к его услугам наш

опыт интерпретации материала, на который оказало влияние бессознательное». Во время

психоаналитического сеанса клиенты должны рассказывать консультанту все, что им приходит в

голову, даже если это неприятно или кажется бессмысленным. Психоаналитик предлагает клиенту

избегать самокритики, свободно делиться своими мыслями, чувствами, идеями, воспоминаниями,

ассоциациями. Метод свободных ассоциаций помогает снять подавление путем превращения

материала из бессознательного в осознанный процесс.

2. Метод переноса. В процессе сеанса клиенты (как было установлено Фрейдом)

воспринимают консультантов как заместителей значимых в их детском прошлом лиц и переносят

на них свои чувства и эмоции, например, любви. При этом любовь носит и клиентов

амбивалентный характер – смесь привязанности и враждебности, ревности. В данном случае

перенос является трансформацией первоначального невроза в невроз переноса по отношению к

психоаналитику. При переносе достигаются три цели. Если клиенты воспринимают консультанта

сначала положительно, угождают ему и поэтому их слабое Эго под воздействием психоаналитика

становится более сильным. Если клиенты ставят психоаналитиков на место своих родителей, то

это дает консультантами доступ к той власти, которой обладают их Суперэго по отношению к Эго.

1 Фасилитатор – человек, который не ведет, а сопровождает и поддерживает процесс, самосознание клиента.

Выступая в роли Суперэго консультанты могут использовать эту власть для своего рода после –

воспитания невротиков (как писал З. Фрейд). Вместе с тем психоаналитики должны уважать

потребности своих клиентов. Во время сеанса клиенты воспроизводят, а не просто вспоминают

важные моменты из истории их жизни, раскрывают свои психические позиции, защитные

реакции, связанные с их неврозами. Позже перенос превращается во враждебность, в

сопротивление, так как консультант фрустрирует клиентов и не желает удовлетворить их

эротические требования. Метод переноса необходим, так как с его помощью консультант

показывает клиентам прототипы прежних детских чувств. Консультант должен предупреждать

клиентов о том, чтобы переносы не вышли из под контроля.

3. Метод сопротивления. Хотя ассоциации клиентов в целом свободны, однако Эго

клиентов имеет тенденцию сопротивляться воспроизведению прошлого материала, оно напугано

возможностью неудовольствия, которое может быть вызвано исследованием материала,

подавленного в бессознательном. Эго защищает себя от подавляемого Ид (Оно) с помощью

антикатексиса. Чем сильнее угроза со стороны подавляемого материала, тем упорнее Эго

цепляется за свои антикатексисы и тем дольше ассоциации клиентов от бессознательного

материала, который стремиться выявить психоаналитик. Один из ряда (5) видов сопротивления,

описанных Фрейдом исходит из Суперэго – это бессознательное чувство вины или

бессознательная потребность в наказании, которая побуждает клиента сопротивляться любому

успеху в преодолении болезни. Клиент хочет оставаться больным, так как не заслуживает ничего

лучше. Борьба с этими сопротивлениями – это сложная часть работы психоаналитика и здесь

трудно быстро добиться положительных результатов.

4. Метод интерпретации. Интерпретация – это конструкция или объяснение того, что

случилось с клиентом и было им забыто или того, что происходит с ним сейчас и что он понимает.

Интерпретация является средством, с помощью которого подавляемый бессознательный материал

преобразуется в предсознательный материал и сознание. Психоаналитик использует

интерпретацию и с целью осознания импульсов Ид и с целью оказания помощи клиентам в

понимании механизмов защиты и сопротивления, которыми их Эго пользуется, чтобы справляться

с подавляемым материалом. С помощью интерпретации заполняются провалы в памяти клиентов.

Консультант интерпретирует импульсы, которые стали предметом подавления и объекты, с

которыми эти импульсы связаны. Цель интерпретации – помочь клиентам заменить подавление

рассудочными действиями, соответствующими ситуациями, сложившимися в настоящий момент,

а не ситуациями, которые имели место в детстве. Психоаналитик работает с Эго клиента,

побуждая это Эго преодолевать сопротивление и брать под свой контроль до сих пор

подавляющую либидоносную энергию. Бессознательные импульсы подвергаются критике

посредством прослеживания их пути до самого источника. Материал для интерпретации можно

получить из разных источников – свободные ассоциации клиентов, оговорки, сновидения, перенос

на аналитиков.

5. Метод интерпретации сновидений. Интерпретация сновидений – это важная часть

психоаналитической техники. З. Фрейд во время сеансов с клиентами заметил, что они в ответ на

его предложение сообщать ему свои идеи, мысли, приходящие в голову, часто перспективами свои сновидения. Отсюда он сделал вывод, что «сновидение можно вставить в психическую цепь,

которую можно проследить в памяти вплоть до патологической идеи». В период сна подавляющее воздействие Эго ослабевает и бессознательный материал осознается в форме сновидений.

Сновидения, по Фрейду, это исполнение желаний, замаскированное осуществление подавляемых

желаний. Но даже во сне Эго все же продолжает подвергать некоторой цензуре подавляемый

материал, поэтому мысли, скрытые в сновидениях, искажаются, таким образом, что явное

компромиссом между подавляемыми импульсами Ид и защитным действием Эго. Интерпретация

сновидений предполагает понимание скрытых в сновидениях в форме определенных символов

мыслят. Часто эти символы в сновидениях представляют сексуальный материал. Там, все

удлиненные вещи во сне – палки, стволы деревьев, ножи, зонтики и так далее могут означать

пенис. А открытие зонтика может символизировать эрекцию. Коробки, ящики, сундуки, шкафы,

печи могут являться символами матки. Сон, в котором человек проходит через ряд комнат,

отражает мечту о гареме или борделе. Другие образы сна - например, император или императрицы

могут представлять родителей. В своей книге «Толкование сновидений» Фрейд разбирает и дает

интерпретации некоторым снам.

Что такое психоаналитический подход в психологии личности?

Психоаналитический взгляд на личность базируется на идеях психодинамического подхода, психодинамической теории личности, разработанной 3. Фрейдом. Психодинамический подход объясняет все душевные явления, как продукт кон­фликтов между различными «частями» личности. Личность представляется динамической системой, зависящей от про­цессов, находящихся в нескончаемом конфликте. Поведение человека считается жестко детерминированным, а не произ­вольным или случайным. В психоанализе детерминизм рас­пространяется на все, что человек делает, чувствует или о чем думает, включая даже события, которые обычно относят к раз­ряду случайных, например, такие, как забывчивость оговорки, описки и т.п.

Американскими учеными психический детерминизм пони­мается следующим образом; любое психическое действие или событие имеет свое значение и причину, которые определя­ются и могут быть поняты только в свете предшествующих событии. Из этого следует основной принцип психоаналитичес­кого подхода к рассмотрению личности: для того чтобы по­нять причины и смысл психических особенностей человека, анализируемый индивид должен говорить все, что приходит ему в голову, даже если это может ему показаться неподходя­щим или случайным в этой ситуации. Возникающие ассоциа­ции к мыслям, чувствам или действиям часто обнаруживают скрытое содержание. Посредством ассоциаций бессознатель­ная мотивация постепенно становится яркой. Такой метод ис­следования личности, а также психотерапии называется ме­тодам свободных ассоциаций. Можно было бы привести мно­жество примеров из повседневной жизни или клинической практики, иллюстрирующих действенность метода свобод­ных ассоциаций; мы ограничимся лишь одним - из практики доктора Эйдельберга, который приводится в его «Энциклопе­дии психоанализа». Пациенту, который долго молчал на пси­хоаналитическом сеансе, было предложено говорить все, что приходит ему в голову. При этом аналитик добавил, что мно­гие пациенты испытывают трудности при высказывании кри­тических мыслей по отношению к аналитику. После этого па­циент сказал, что он думал прекратить лечение, так как обна­ружил, что аналитик является человеком, любящим рисовать­ся. Аналитик спросил, как пациент пришел к этому суждению. Тот ответил: «У Вас слишком много книг о Наполеоне. Я насчи­тал 24» и встревожился в ожидании реакции аналитика, но тот подбодрил его. Далее пациент рассказал, что, когда ему было девять лет, отец дал ему книгу о Наполеоне и сказал, что только что закончил ее читать. Пациент был шокирован, обнаружив в книге неразрезанные страницы. А отец говорил, что наслаж­дался ее чтением. «Тогда я осознал, хотя должен был понять это раньше, что мой отец - лгун и человек, который любит рисо­ваться», - закончил пациент.

Этот пример не только иллюстрирует метод, с помощью которого можно найти источник переживаний человека, но и позволяет увидеть в действии один из фундаментальных пси­хических феноменов, называемый в психоанализе переносом. Перенос характеризуется перемещением чувств, мыслей и об­разцов поведения, первоначально пережитых в отношениях к значимым личностям в детстве, на личность, вовлеченную в актуальные межличностные отношения. Иными словами, реагируют на личность в настоящем так, как будто эта личность из прошлого. Перенос чаще всего является бессознательным, и человек обычно не осознает искажений личности партнера. Явление переноса наблюдается не только в кабинете психо­аналитика - все человеческие отношения по сути пронизаны реакциями переноса. Каждый может легко обнаружить их у себя, если попытается вспомнить недавнее чувство немотиви­рованной неприязни по отношению к кому-либо (негатив­ный перенос) или чрезмерную увлеченность, особенно в под­ростковом возрасте, кем-либо из актеров, спортсменов или героев приключенческих романов (позитивный перенос). До­статочно посмотреть на «фанов» на концертах поп-звезд или на поведение активных участников политических митингов, чтобы понять, какой силы может достичь реакция переноса.

Итак, главной особенностью психоаналитического подхо­да к личности является анализ динамики психических процес­сов. В душевной жизни, согласно принципу психического де­терминизма, не существует непоследовательности или пере­рывов. Следуя основному правилу психоанализа, человек спо­собен восстановить связь психических явлений в своей душе и тем самым достичь главной цели психоанализа - улучшить понимание самого себя.