Биография габриэлы мистраль. Биография мистраль габриэлы

Лусила де Мариа дель Перпетуйо Сокорро Годой Алькайяга, сокр. Лусила Годой Алькайяга (исп. Lucila de María del Perpetuo Socorro Godoy Alcayaga), широко известная под псевдонимом (исп. Gabriela Mistral; 1889 - 1957) - гениальная чилийская поэтесса , педагог, дипломат, общественный деятель, борец за права женщин, а также первый латино-американский Нобелевский лауреат.

Литературное наследие ее обширно: стихи и поэмы, лирическая проза и политические заметки, литературная критика и колыбельные песни. «Творчество Мистраль совершенно оригинально, оно обладает своим собственным голосом» , — так писала литературовед Марго де Васкес.

Биография

Лусила Годой Алькайяга родилась 07 апреля 1889 г. в высокогорной андской деревне Викуньа (исп. Vicuña) в семье сельского учителя Херонимо Годой Вийануэва, индейца по происхождению, и Петронилы Алькаяги де Молины, простой женщины родом из басков, то ли прачки, то ли кухарки. Большую часть черт девочка унаследовала от отца, который по призванию был менестрелем (исп. Pallador), т.е. сочинял стихи для деревенских праздников. Известно, что обладая натурой свободолюбивой и артистичной, он часто отлучался из дома, ведя бродячую жизнь в поисках вдохновения. Он обожал свою единственную долгожданную дочку, сочинял для нее колыбельные песни, учил любить природу, даже специально высадил клумбу цветов, за которой оба очень трогательно ухаживали. Едва Люсиле исполнилось 3 года, отец в очередной раз ушел и больше не вернулся в семью.

В 1892 г. Лусила с матерью и Эмелиной, старшей сводной сестрой (по матери), переехали в город Монте-Гранде (исп. Monte Grande). Через 9 лет они поселились в чилийском курортном городке (исп. La Serena), где сестра получила место учительницы. Лусила по примеру Эмелины тоже мечтала стать преподавателем и рано начала интересоваться политикой. С 16 лет, еще не имея аттестата, девушка начала учительствовать в провинциальной школе. В то же время она понемногу стала печатать свои статьи и стихи в местных газетах.

В 1907 г. Лусила, тяжело переживавшая смерть любимого человека, создала свое первое серьезное поэтическое произведение, трагические «Сонеты смерти » (исп. Sonetos de la Muerte; 1914 г). На ежегодном чилийском литературном конкурсе в столичном «Фестиваль цветов» ее «Сонеты» получили первую премию, а мир обрел нового самобытного поэта, Габриэлу Мистраль — под таким псевдонимом молодая поэтесса выпустила первый сборник, опасаясь, что любовная лирика может негативно повлиять на ее педагогическую карьеру. Под этим псевдонимом, взятым в честь ее любимых авторов — итальянского поэта Габриэле Д’Аннунцио (итал. Gabriele D’Annunzio) и провансальского лирика Фредерика Мистраля (фр. Frederic Mistral) — поэтесса издавалась и в дальнейшем.

«Сонеты смерти» стали настоящим событием в культурной жизни , они сразу привлекли внимание к простой сельской учительнице, открыв перед нею двери самых престижных изданий. Но молодая женщина продолжала работать в провинции, стремясь приобщить к просвещению как можно больше соотечественников.

В 1917 г., несмотря на отсутствие университетского диплома, министр образования Чили назначил Мистраль на должность директора лицея сначала в (исп. Punta Arenas), потом в (исп. Temuco) — городе в центральной, индейской части Чили. В Темуко Габриэль познакомилась с (исп. Pablo Neruda), будущим чилийским поэтом и видным политическим деятелем, который уже в 16 лет являлся президентом местного литературного общества. Габриэла Мистраль, оценив незаурядное дарование юноши и стараясь поддержать развитие его поэтического дара, открыла ему свободный доступ в библиотеку лицея.

Вскоре поэтесса получила место преподавателя в педагогическом лицее Сантьяго, где сделала быструю карьеру; через некоторое время ее назначили старшим инспектором, а затем преподавателем истории, географии и испанского языка в (исп. Antofagasta), портовом городе на севере страны.

В те годы в поэтессе причудливым образом сочетались черты одинокой и печальной натуры с образом веселой, порой кокетливой молодой женщины.

В столице состоялось ее знакомство с Федерико де Онисом (исп. Federico de Onís), профессором Колумбийского Университета, который поспособствовал изданию сборника стихов «Опустошение» (исп. Desolatsion; 1922 г.), в котором ярко выразились сокровенные выстраданные чувства поэтессы. Почти с мольбой обращаясь к своему читателю, Мистраль говорит: «Да простит мне Бог эту горькую книгу, и да простят меня люди, для которых жизнь сладка» . Уже первая публикация стихов талантливой поэтессы за пределами Чили принесла ей международное признание. Литературные критики писали, что появление поэта такого уровня, как Мистраль – это «эпохальное событие», что на ее стихах лежит «отпечаток вечности. Спустя около 20 лет Милдред Адамс (англ. Mildred Adams), американский критик испанской литературы, написала: «Опустошение» – это трагедия женщины, потерявшей любимого; это отчаянное желание иметь ребенка от любимого человека. Темы скорби, вселенской тоски и отчаяния переплетаются с щемящей любовью к природе и деревенским детям».

Когда в стране вышел закон, запрещающий заниматься преподавательской деятельностью лицам, не имеющим соответствующего образования, Мистраль уволилась из лицея, но вскоре получила предложение от министра образования Мексики разработать государственный проект школьной реформы. Живя в Мексике, поэтесса много путешествовала по стране, изучала историю индейцев.

Из Мексики Габриэла Мистраль направилась в США, оттуда в Испанию, Италию и Швейцарию. На родину она вернулась, встреченная с высшими почестями, ее назначили советником по латиноамериканской культуре при правительстве.

Второй поэтический сборник «Нежность» (исп. Ternura), который вышел в Мадриде в 1924 г., тоже имел огромный успех. В стихах, вошедших в него, поэтесса не скрывает горя одинокой женщины, лишенной радости материнства. Но здесь уже ощущается выход в мир людей: помимо темы судьбы отдельного человека тут уже явственно звучит мотив единения людей.

В 1926 г. поэтесса работала в Париже, в Комитете по интеллектуальному сотрудничеству Лиги Наций, занимаясь, в частности, отбором произведений латиноамериканских писателей для публикации в Европейских странах.

В 1930 — 1931 гг. она преподавала латиноамериканскую литературу в Колумбийском Университете, читала лекции в в Пуэрториканском Университете и Мидлбери-колледже. При этом Габриэла не оставляла и дипломатическую карьеру: в 1932 г. она была чилийским консулом в Италии, а в 1934 г. – в Испании.

Но куда бы жизнь ее не забросила, она непрестанно думала и писала о Чили, о народе и природе родной страны, являлась ярким и достойным представителем всего .

Следующий сборник антифашистских по духу стихов «Уничтожение » (исп. Tala), изданный в 1938 г., свидетельствует о значительном расширении диапазона ее мироощущения: мятущаяся душа автора впитывает в себя чувства миллионов простых латиноамериканцев. Габриэла Мистраль одной из первых авторов Южной Америки сделала достоянием мировой поэзии мироощущения индейцев, совместив традиции испанского стихосложения со свежей, своеобразной выразительностью индейского народа.

Истинным шедевром ее поэтического наследия стал сборник «Рубка леса » (исп. Explotacion de Arboles; 1938 г). Это одна из главных книг Мистраль, сама чилийская поэтесса считала ее своим исповедальным творением, в котором ярко проявились индоамериканские корни автора. Пронизанные щемящей душевной болью за воюющую Испанию, стихи в этом сборнике носят явный антифашистский характер.

Когда Габриэла Мистраль получила предложение поехать консулом во Францию, она отклонила его из-за нарастающей военной угрозы в Европе и выбрала , где поэтесса сблизилась с находящимся в изгнании Стефаном Цвейгом , известным австрийским писателем, и его женой. Это знакомство завершилось трагически: находясь в состоянии тяжелейшей депрессии, вызванной еврейским геноцидом, супруги в 1942 г. покончили жизнь самоубийством. А 1,5 года спустя добровольно ушел из жизни 18-летний племянник Габриэлы, Хуан Мигель , которого она воспитывала с 4-х лет, как собственного сына. Предполагали, что такое решение юноши было вызвано скорбью по Цвейгам, к которым он был сильно привязан. Для поэтессы, любившей племянника со всей страстью неутоленной материнской любви, это стало страшной трагедией, от которой она так и не смогла оправиться. Только стихи, где душа женщины рвется «из плоти так, что трещат не швы платья, а позвонки и связки», доносят до человечества ее нестерпимую душевную боль.

В 1945 г. чилийской поэтессе была присуждена Нобелевская премия, самая престижная литературная награда, «за поэзию истинного чувства, сделавшую ее имя символом идеалистического устремления для всей Латинской Америки» — так мотивировала свое решение Шведская Литературная Академия.

В своей речи член Академии, писатель, поэт и драматург Яльмар Гульберг (швед. Hjalmar Gullberg), сказал: «Отдавая должное богатой латиноамериканской литературе, мы приветствуем Королеву, …ставшую великим певцом печали и материнства» .

В 1946 г. Мистраль была чилийским консулом в Лос-Анджелесе, некоторое время работала также в Комиссии ООН по правам человека. В 1951 г. она была награждена Чилийской национальной премией по литературе и в том же году из-за слабого здоровья вышла в отставку и отправилась в свой дом в Нью-Йорк. В 1954 г. на родине ей присвоили почетную степень Чилийского Университета, а после возвращения в Нью-Йорк — почетную степень Колумбийского Университета.

В 1954 г. Мистраль опубликовала свой последний сборник стихов «Давильня» (исп. Lagar), почти полностью посвященный самоубийству Цвейгов и любимого племянника. Книга, пылающая гневом, ошеломляющая искренностью, написана в период, когда еще не угасло пламя II Мировой войны. Скорбь, война, странствия, бессонные ночи «безумной женщины» — таковы темы этого страстного и задушевного сборника.

Если темперамента Габлиэлы хватало на то, чтобы ее голос был услышан во всех уголках планеты, то сокровенной, лирической нотой ее души всегда оставалась Южная Америка. Сказался незыблемый принцип любого таланта- при любых обстоятельствах оставаться собой и никогда не предавать своей «маленькой родины». Книга «Поэма о Чили» , изданная уже посмертно в 1967 г., несет в себе те же постоянные творческие мотивы «простой чилийской учительницы»: вымышленное, но удивительно реалистичное путешествие по далекой и нежно любимой родине.

Поэтесса умерла 10 января 1957 г. в возрасте 67 лет от рака, в Хемпстеде, штат Нью-Йорк. Панихида состоялась в Соборе св. Патрика (англ. St.Patrick), затем тело было доставлено в Чили, где после 3-дневного национального траура поэтесса была похоронена с военными почестями в городе ее детства, Монте-Гранде. На надгробии высечены ее собственные слова: «Художник для своего народа — то же самое, что душа для тела» .

Габриэла Мистраль — «Мать всех детей»

В ее удивительной биографии все словно настроено на то, чтобы показать людям, будто большие поэты - существа неземного, эфемерного склада, которые реальные чувства познали в прошлой жизни, чтобы в этой жизни излить лаву страсти на бумагу. Стихи поэтессы о материнстве и детях дали ей высокий титул Матери всех детей. В мировой поэзии сложно найти строки, посвященные Материнству — высшему предназначению женщины - проникновеннее, чем у Габриэлы Мистраль. Тем временем, поэтесса никогда не имела своих детей, а лишь воспитывала чужих — с учительской кафедры.

В этой великой женщине сочеталось, казалось бы, совершенно несочитаемое: скромная провинциалка и лауреат Нобелевской премии; женщина, не имевшая собственных детей, но написавшая пронзительные по силе чувства стихи о материнстве; простая сельская учительница — государственный деятель. О ней приходится говорить так, будто о 2-х абсолютно разных людях. С одной стороны, это мудрая трезвость и рассудительность, сделавшие ее преуспевающим общественным деятелем, карьере которого можно только позавидовать. С другой стороны – высокая духовность, моральный максимализм, страстная потребность любви, материнства и фатальная обреченность на потерю любимых, оставляющих в ее сердце незаживающие раны.

В стихах поэтессы явственно сквозит душевная неудовлетворенность, со страниц ее сборников выплескивается тоска по любви и горечь одиночество. Самые сильные страницы во всех сборниках поэтессы – о материнстве, которое поэтесса возносила превыше всего и считала «высшим долгом» каждой женщины.

Будь она простой смертной, душевные страдания поэтессы так и остались бы никому не известными, но отлитые в талантливых стихах и в проникающей в душу лирической прозе, они стали бесценным мировым достоянием.

«Сына, сына, сына! В минуты счастья земного

сына, чтоб был твой и мой, я хотела;

даже в снах повторяла твое каждое слово,

и росло надо мной сияние без предела.

Сына просила! Так дерево в крайнем волненье

Весной поднимает к небу зеленые почки.

Сына с глазами, в которых растет изумленье,

сына в счастливой и сотканной богом сорочке!

(«Поэма о сыне»)

Она, незамужняя, которую Судьба лишила счастья материнства, говорила о беременности, о родах, о материнской любви и заботе так, будто пережила все сама.

Жажда ребенка и сила таланта ее были таковы, что Габриэла Мистраль создала удивительные, не имеющие аналогов по силе и пронзительности чувства строки о материнстве.

«Теперь я – только легкая занавеска; все мое тело – занавеска, под которой – спящий ребенок.» (из «Поэмы матерей»)

Она всегда хотела быть «больше, чем поэт», в своей «Молитве учительницы» она поставила цель, посильную лишь божеству: «Дай мне стать матерью больше, чем сами матери, чтобы любить и защищать, как они, то, что не плоть от плоти моей».

Перипетии личной жизни

Эта женщина с поистине удивительной судьбой была и остается для всех загадкой, поэтессу и поныне называют «Великой незнакомкой». Обладая необычайно сильным общественным темпераментом и будучи всегда на виду, Габриэла ухитрилась остаться таинственной персоной. В ее жизни достоверные события причудливо переплелись с домыслами, догадками и легендами.

Одна из легенд, изложенная самой поэтессой с трагическими подробностями — это история ее первой любви. Будто бы, в 1907 г., работая в поселковой школе Ла-Кантера (исп. La Cantera), 17-летняя девушка познакомилась с рабочим-железнодорожником Ромелио Уретой (исп. Romelio Ureta) и полюбила его всем сердцем. Вскоре молодые люди обручилась, но отношения не сложились, они часто ссорились. Видимо, неиссякаемое свободолюбие и яркая индивидуальность Лусии не вписывались в понятия испанского мужчины о роли женщины в семье. Спустя 2 года молодой человек покончил жизнь самоубийством.

В поразительных по трагической мощи «Сонетах смерти» поэтесса истово оплакивала возлюбленного, который добровольно свел счеты с жизнью:

«Тебя уложу я в землю так тихо и нежно,

Как мать - больного уснувшего сына под полог,

И станет тебе земля колыбелью безбрежной,

И сон твой последний будет спокоен и долог».

Следующая любовная история Габриэлы также окончилась печально, хотя подробности ее малоизвестны, неизвестно даже имя молодого поэта из Сантьяго, которого она полюбила. Известно лишь, что опять любимому человеку оказалось не по плечу присутствие рядом неординарной личности, и он женился на богатой женщине. На этот раз Габриэла навсегда утратила всякую надежду на материнство, на сына, о котором страстно мечтала. Она с разбитым сердцем уехала на самый юг страны, в Пунта-Аренас, где, тяжело переживая горечь вторичной утраты, в течение 2-х лет напряженно работала и создала стихотворный цикл, в котором дала выход своему тяжелейшему душевному состоянию.

Как бы там ни было, действительно ли имели место эти печальные истории, но когда Габриэла являлась уже известной поэтессой, мир был ошеломлен известием — неординарная особа была лесбиянкой , что вскрылось после публикации ее любовной переписки с Дорис Даной .

Дорис всегда всячески отрицала романтическую связь с Мистраль, она даже уничтожила часть своих писем к поэтессе, но самые главные уцелели. Тот факт, что Дорис бережно хранила все, что связано с Габриэлой, говорит о ее страстном увлечении.

«Я хочу умереть в твоих руках» - писала Мистраль, обращаясь к Дорис в декабре 1948 г.

Они были вместе целых 8 лет, до самой смерти великой поэтессы. Пожелание Габриэлы исполнилось: она умерла на руках Дорис.

Любопытные факты

Габриэла Мистраль стала первым латиноамериканским писателем, получившим Нобелевскую премию по литературе.
Одной из первых на континенте Мистраль сделала достоянием мировой поэзии мироощущения индейцев, соединив традиции испанского стихотворения с их первобытно свежей анимистической образностью.
Она писала обо всем, что видела и что ее волновало. Каждая мелочь в ее восприятии становилась поводом для глубоких мыслей и философских выводов, будь то деревья или цветы, камни или водопады.
Мистраль не была единственной женщиной, облекшей в форму поэзии национальную действительность в начале XX столетия. Вместе с Хуаной Ибарбуру (исп. Juana de Ibarbourou), уругвайской поэтессой, и (исп. Alfonsina Storni) из они составили поэтическое трио, сумевшее донести до всех уголков мира лирику «крайнего юга», исполненную на испанском языке в женском звучании.
Странную учительницу любили не все, но ее общественной активности мог позавидовать любой. Даже в глухой провинции Габриэла чувствовала себя центром Вселенной. В ней, несмотря на одиночество и непонимание, вызрело стойкое убеждение, что ей на роду написано нести людям свет мудрости. В одном из ее стихотворений есть такие строки: «Верую в сердце мое; ибо в мечтанье причастно оно высоте и обнимает все мироздание».
В заглавие сборника «Опустошение» вынесено название одного из включенных в него стихотворений, где описывается мрачный безлюдный пейзаж – только ветер и густой туман, символизирующие интеллектуальное и духовное смятение.
Габриэла, которая никогда не имела ни семьи, ни детей, на родине была „матерью всех детей», а ее колыбельные стали классическими.
Она была настолько стеснительной, что поручила чтение своих стихов одному из членов комиссии, а сама слушала их, сидя на галерке. Правда, многие посчитали, что поэтесса это сделала потому, что ее единственный наряд – учительская униформа – не соответствовал торжественной обстановке. Однако, спустя 3 десятилетия, это не помешало Мистраль именно в таком «прикиде» получать Нобелевскую премию.
Надо отметить, что образ скромной сельской учительницы, этакой «Джейн Эйр», мало вязался с реальной личностью Лусилы Годой - особы с непредсказуемым, тяжелым и обидчивым характером.
Интересно, что Фредерико Мистраль, в честь которого чилийская поэтесса взяла себе псевдоним, также был удостоен Нобелевской премии в 1904 г.
Когда Габриэла Мистраль достигла вершины славы и занимала должность консула в чилийском посольстве в Риме, она, бросив вызов общественному мнению, принимала у себя опального Неруду, лишенного гражданства. Она твердо сказала: «Я буду принимать каждого чилийца, который постучит в мою дверь, а когда речь идет о моем замечательном друге Неруде — в особенности».
В стихах чилийской поэтессы есть элементы пантеизма (философское учение, объединяющее Бога и мир) и анимизма (от лат. Аnimus-душа, дух; вера в души и духов), которые идут от индейского восприятия мира.
Мистраль необычайно остро ощущала свое происхождение и заговорила о нем в свих стихах. Ее солнце - Солнце и Майя.
В честь гениальной чилийской поэтессы назван кратер на Меркурии.
Дорис была похожа на Одри Хепберн, она скорее напоминала фарфоровую статуэтку, чем на женщину с сильным, решительным характером, каковой на самом деле являлась. «Я твоя — на Земле и на Небе» , - писала Дорис своей возлюбленной. «Если с тобой случится беда, позови меня, где бы ты ни находился, хоть с ложа позора. Я приду к тебе даже по колючим шипам — ничто меня не остановит!».
Я не хочу, чтобы кто-то другой, будь хоть сам Господь Бог, поправлял подушку у твоего изголовья» — эти пронзительные строки обращены к Дане.
В 2002 г. в интервью Дорис Дана, как обычно, уклонилась от ответа на вопросы, связанные с ее отношениями с поэтессой. 4 года спустя, после смерти Дорис, около 170 коробок с 860 документами, 500 письмами, 5 альбомами с фото и различными предметами, принадлежавшими Мистраль, остались в наследство племяннице Дорис Даны, которая отнесла все эти сокровища в Национальную библиотеку Чили.
Сегодня, когда архивы открыты, документальные свидетельства позволяют воссоздать настоящую Габриэлу Мистраль, далекую от трагического образа грусти и одиночества, который создавало правительство, чтобы представить ее, как национальную святую.
Сегодня в Чили зачастую можно услышать такой вопрос «У тебя есть Габриэла?». Дело в том, что на банкноте в изображен портрет Габриэлы Мистраль.
Перед отправкой тела Мистраль из Нью-Йорка на родину, его не только набальзамировали, но и сильно загримировали никогда не знавшее макияжа лицо, что соотечественники поэтессы восприняли как кощунство.
Природа для чилийской поэтессы была одухотворенным источником вдохновения, она помогала устоять в трагические минуты жизни. Мистраль писала о природных объектах, как о живых, будь то дерево, водопад, воздух, облака, пещера или лес.
Она считала, что дерево – это одно из самых совершенных творений природы, ее обращение к дереву подобно молитве:

«…О, дай мне силу плодотворную,

чтоб раздавать свое богатство,

чтоб мысль и сердце непокорные

вместили мир, вступив с ним в братство…»

(«Гимн дереву»)

«В испаноязычных странах стихи Габриэлы знают в каждом доме», – написал американский поэт Ленгстон Хьюз.
Г. Мистраль много читала и хорошо знала мировую литературу, любила и страстно пропагандировала великих русских романистов.
Самый большой сборник стихов и лирической прозы чилийской поэтессы был издан в Москве при содействии Посольства Чили в 1999 г., к 110-летию со дня рождения великой Габриэлы Мистраль.

(1889 - 1957)

Габриэла Мистраль - псевдоним чилийской поэтессы и педагога Лусилы Годой Алькаяги. Она родилась 7 апреля 1889 г. в г. Викунья в семье учителя начальной школы, индийца за происхождением, менестреля, который сочинял стихи для местных праздников и бомжевал.

1907 г., работая помощником учителя в с. Ля-Кантера, девушка была помолвлена с Ромелио Уретою, который через два года покончил жизнь самоубийством. Переживая эту трагедию, она пишет поэтическое произведение «Сонеты смерти» (1914) , которое получило первую премию на чилийском литературном конкурсе в Сантьяго.

Габриэла Мистраль достигает успеха на преподавательской работе. Она становится старшим инспектором и одновременно преподавателем лицея в г. Антофагаст, со временем переезжает в г. Темуко, где становится директором женского лицея, а в 1921 г. - директором лицея в Сантьяго.

Знакомство с профессором Колумбийского университета Федерико де Онисом содействует изданию сборника стихов поэтессы «Отчаяние» (1922) . Первая публикация стихов Габриэлы за пределами Чили почти сразу принесла ей международное признание.

Американский литературовед Альфред Ортис-Варгас писал, что появление такого поэта, как Мистраль, - это «событие эпохи, ведь на ее стихах лежит отражение вечности».

Габриэла Мистраль получает приглашение и переезжает в Мексику, потом в США, а оттуда в Испанию, Швецию и Италию. Второй сборник стихов «Нежность» (1924) также имел большой успех.

На протяжении 1930- 1931 гг. поэтесса излагает латиноамериканскую литературу в Бернард-Колледже Колумбийского университета; читает лекции в Васмар-Колледже и Мидлбери-Колледже. Мистраль сделала и дипломатическую карьеру: в 1932 г. была чилийским консулом в Италии, а в 1934 - в Испании.

1938 г. выходит сборник антифашистских стихов «Рубка леса», пронизанных глубоким сочувствием к тем, кто пострадал в гражданской войне в Испании. В этом же году Габриэла Мистраль назначается чилийским консулом во Франции, но из-за угрозы Второй мировой войны переезжает в Бразилию, где становится близким другом Стефана Цвейга, который эмигрировал из Австрии.

1945 г. Габриэле Мистраль была присуждена Нобелевская премия в области литературы «за поэзию истинного чувства, которая сделала ее имя символом идеалистического стремления для всей Латинской Америки».

Мистраль становится чилийским консулом в Лос-Анджелесе (1946) , работает в Комиссии ООН по правам человека, назначается консулом к Италии, но из-за слабого здоровья выходит в отставку и переезжает домой в Нью-Йорку.

1954 г. поэтесса издала свою последнюю книгу стихов «Давильня», в основном посвященную самоубийству семьи Цвейгов и своего племянника. «Ссылка и возвращение, траур и возрождения, - писал об «Давильне» чилийский критик Фернандо Алегриа, - вот темы, которые проходят везде все ее жизнь. Только вера, по мнению поэтессы, может принести спасение».

Габриэла Мистраль умерла от рака в Нью-Йорке 10 января 1957 г. Похорона в г. Монте-Гранд, где провела детство. На могильной плите выбито ее собственные слова: «Народ без своего художника - это тело без души».

Чилийская поэтесса и дипломат, годы деятельности которой пришлись на начальный период ХХ века. С первых своих стихотворений Габриэла Мистраль завоевывает сердца сотен слушателей, поражая их эмоциональной окраской. Личная драма приводит поэтессу к написанию стихов, отмеченных печатью грусти и отчаяния. Трудности жизненного пути описываются ею в интерпретации, позволяющей каждому вспомнить эпизоды из собственных проблем. Мистраль обретает себя в защите людей Латинской Америки и выражении прав женщин. Спустя годы ее имя становится символом идеалистического направления различных членов человеческого общества.

Тематика произведений Габриэлы Мистраль неизменно связана с передачей эмоций на отдельно взятую тему. Именно данной чувствительности поэтесса обязана собственной славе. Стихи ее неизменно проникновенны и отстаивают честь угнетаемых посредством выведения их переживаний на уровень остальных членов общества. Драматичность, окутывающая поэзию, подобна исповеди и крикам скорби тысяч людей, из последних сил, цепляющихся за существование. Каждая из строк, составляющая творения Мистраль, словно воплощает укор всем тем людям, что без зазрения совести продолжают жить, следуя собственным удовольствиям и слепо относясь к окружающим.

«Жизнь без тебя пуста и бессмысленна – писала Габриэла Мистраль, - Ты мой дом, мое сердце принадлежит лишь тебе». Эти трогательные, нежные, полные любви слова спустя почти полвека после смерти поэтессы повергли в шок Латинскую Америку. Адресованы они были Дорис Дана, помощнице поэтессы, Niña Errante, как ласково ее называла Мистраль за пристрастие к путешествиям.

Меня потрясла судьба этой удивительной женщины, которая была и остается для всех загадкой, сочетанием, казалось бы, несочетаемого: простая сельская учительница и лауреат Нобелевской премии, женщина, не имевшая детей и написавшая удивительные по силе и пронзительности чувства стихи о материнстве и лесбиянка, скромная провинциалка и государственный деятель.

Говоря о ней приходится говорить как бы о двух совершенно разных людях. С одной стороны это трезвый рассудок, стремление к покою и равновесию, сделавшие ее преуспевающим общественным деятелем, карьере которого многие могут позавидовать. С другой – высокая духовность, мятущаяся, страстная душа, моральный максимализм, неутоленная потребность любви и материнства и обреченность на потерю любимых. (с) С одной стороны - смиренная христианка, с другой …

Габриэла Мистраль (р.1889 – ум. 1957) – псевдоним чилийской поэтессы и педагога Lucila Godoy Alcayaga. Она стала для своей родины и для всей Латинской Америки иконой образования и материнства. Мистраль прошла путь от сельской учительницы до члена Комитета по правам человека при ООН, была реформатором системы образования в Мексике, писала статьи для газет и журналов разных стран, не раз представляла Чили на международных форумах; в ранге Пожизненного Консула нашей страны занималась делами культуры в Бразилии, Италии и Соединенных Штатах. В 1945 г. ей была присуждена Нобелевская премия по литературе «за поэзию истинного чувства, сделавшую ее имя символом идеалистического устремления для всей Латинской Америки».

В испаноязычных странах, где стихи Габриэлы знают в каждом доме (1) и почитают ее почти как национальную святую, открывшиеся факты биографии Мистраль произвели эффект разорвавшейся бомбы. Мать латиноамериканской нации, чьи стихи прославляли материнство, стали символом духовного объединения и возрождения нации, оказалась «Queer Mother of the Nation», как назвала ее американский исследователь Licia Fiol-Матта. Латинская Америка оказалась не готова принять тот факт, что поэтесса состояла в греховной связи с женщиной. На тему обсуждения гомосексуальной ориентации Габриэлы Мистраль и по сей день в Чили наложено табу.

Несмотря на запрет, сотни писем, составлявшие переписку Мистраль и Дорис Дана, были опубликованы в книге Педро Пабло Зегерса, куратора Национальной библиотеки Чили. Выход издания в свет породил волну возмущения. "Вы оказываете поэту медвежью услугу, если говорите о сексуальной стороне его жизни», - сказал в интервью газете "Эль Меркурио" известный чилийского литературный критик Cedomil ГОИК. – «Мистраль была очень чувствительной женщиной, и речь идет всего лишь о ее эмоциональной привязанности, не более того». Вместе с тем, интимная тональность писем, сила чувств и эмоций, раскрывающаяся в переписке ошеломляет, не оставляет сомнений в характере взаимоотношений двух женщин.

У меня на книжной полке одинаково уютно многим писателям и поэтам, но Габриэла Мистраль занимает там особое место. Она говорит о том, что мне близко. Читая ее стихи и прозу, я понимаю ее душевную неудовлетворенность, тоску по большой, настоящей любви и неизбежное одиночество. Она говорит о любви теми словами и с таким эмоциональным накалом, как это сделала бы я, если бы умела писать стихи. Но я, увы, умею их только любить.

Я не знаю, может кто-то после обнародования доселе неизвестных фактов биографии Мистраль открестится от своей любви к творчеству поэтессы, обвинив ее в лицемерии, кто-то устыдится признаться в своей привязанности, каждый решает для себя сам. Но мое отношение к творчеству поэтов и писателей никогда не определялось ни сексуальной ориентацией, ни конъюнктурными соображениями или общепринятой значимостью. Мой выбор определяется лишь тем, какой отклик находит его творчество в моей душе. Произведения «от головы», какими бы гениальными они не были, мне не интересны. Но те, которые затронули душу, останутся навсегда в ее неизведанных глубинах, время от времени всплывая на поверхность.

Какие астральные законы или какое колебание волн притягивает читателей и поэтов? Трудно и даже невозможно объяснить разумом возникновение той или иной привязанности. Любовь – самое загадочное из всех чувств. Счастлив тот, кого оно посетило. Потому что мы забываем «…бранясь и пируя, для чего мы на землю попали…». И душа наша не всегда живет на нужной ей для счастья высоте. Благо тем, кто ее создает. Они становятся родными и близкими, конкретными и очень живыми, независимо от времени и места их явления миру.(с).

«Многие стихи Мистраль звучат как молитва, – писал в 30-е гг. Франциско Донозо, чилийский писатель и священник. – Иногда в этой молитве слышна любовь, а иногда, когда в душе ее возникает трагическое видение, – отчаянный призыв». Мы обращаемся к Богу в тяжелые минуты: «Или, или, лама савахвани». Бог есть любовь, любовь без различия пола, возраста и чинов. Человек создан по Его образу и подобию, ему дано право выбора кого любить…

Под ветхий шорох осени-калеки,

где дряхлость рощ прикрыта желтизною,

я подымаю горестные веки,

и мой Господь встает передо мною.

Горечь и страдание, трагедия женщины страстно желавшей ребенка… Может ли это кого-то оставить равнодушным?

«Сына, сына, сына! В минуты счастья земного

сына, чтоб был твой и мой, я хотела;

даже в снах повторяла твое каждое слово,

и росло надо мной сияние без предела.

В предисловии к сборнику "Отчаяние” Мистраль писала: "Да простят мне эту горькую книгу Господь Бог и те из читателей, для которых жизнь - радость”. В этой сотне стихотворений кровоточит мучительное прошлое, которое будоражит, пропитывая кровью, мою Песнь, чтобы мне стало легче. Я выбираюсь из этого прошлого, как из сумрачной котловины, и по склонам кротости подымаюсь к тем духовным просторам, где щедрый свет падет на мои дни. Оттуда я скажу слова надежды. Скажу, как того желал Всемилостивый, чтобы «принести утешение людям». И все-таки не горечь определяет суть ее поэзии, а сила, напор, энергия.

Кровь басков, индейцев, евреев, как уверяла сама Габриела, кипела в ней, не давая принять общепринятое: несправедливость, любовь без ответа, неотвратимость смерти.

В изданных сборниках ее поэзии нет ни явных ни скрытых гомосексуальных мотивов. Она словно принесла себя в жертву на алтарь общественной деятельности, оставив в тени личную жизнь. Вместе с тем, это еще не все литературное наследие поэтессы. Еще 27 коробок с 40 тысячами архивных документов хранятся неразобранными и неисследованными в недрах Национальной Чилийской библиотеки. Возможно, когда-нибудь нам раскроется еще одна грань творчества Мистраль, еще одна ее тайна… Когда-нибудь. А пока в Чили голубого цвета только небо, и розовый только закат.

Нет сомнений в том, что читать любого поэта лучше в подлиннике. При переводе от нас ускользают неуловимые особенности смысла и, что немаловажно, звучания стиха, обедняя наши впечатления от прочитанного. На родном, испанском, языке звучание стихов Мистраль напоминает мне горную реку. То быстрый поток несется, сметая на пути все препятствия, увлекая течением каменные валуны, пропиливая в твердых породах каньоны, то неспешно бежит по древним пескам долин и низовьям долин. Сплетение архаичных оборотов времен инков, кечуа, народной речи и неологизмов образуют неповторимую прелесть, космичность звучания языка Габриэлы. Живого, образного, резкого. Перевод всего лишь отражение смысла, образов и звуков…

Достался трон вчерашней побирушке,

так диво ли, что я от страха вою,

что всюду мне мерещатся ловушки:

-- Ты не ушел? Ты здесь еще? Со мною?

Встречать бы счастье радостным доверьем

и отвечать на взгляд беспечным взглядом,

но и во сне, привычная к потерям,

твержу: -- Ты не ушел? Ты здесь? Ты рядом?

С её произведениями можете ознакомиться в версиях epub и fb2.

Габриэла Мистраль (настоящее имя Лусила Годой Алькайяга) родилась 6 апреля 1889 года в деревушке Викунья в Андах (улица, где она появилась на свет, сейчас названа в её честь), в семье швеи Петронилы Алькайяги де Молины, которая была из басков, и индейца Херонимо Годой Вийануэва, работавшего учителем и местным поэтом. У Люсилы была старшая сводная сестра, Эмелина Молина. Именно она обучила девочку читать и писать и дала ей первые школьные уроки. Влияние старшей сестры было так велико, что, повзрослев, Лусила тоже захотела стать учительницей, а также заинтересовалась политикой. Память о сестре поэтесса увековечит в стихотворении « Сельская учительница» :

Она была бедна - как тот, что в Иудее
бродил и сеял правду, страдая ради нас.
Ходила в пестрых юбках, колечка не имея,
но дух ее светился как истинный алмаз.
пер. Кириллиной Л.В.

Когда Лусиле было три года, отец ушёл из семьи, и больше она никогда его не видела. После его ухода семья существовала на грани нищеты и была вынуждена часто переезжать.

В 1892 г. Лусила с матерью и сестрой поселяется в городе Монте-Гранде. Природа этого места и его люди навсегда останутся в сердце будущей поэтессы. Именно здесь она завещает похоронить себя.
В 1900 году Лусила покидает любимое Монте-Гранде, чтобы поступить в среднюю школу для девочек в Викунья. Однако этот опыт оказывается сильно травмирующим - Лусилу обвиняют в краже и драке, но девочка упорно отказывается защищать себя, хотя она и не была виновна, и оставляет школу. Год спустя мать увозит дочерей в деревню Ля-Серена, к бабушке, Изабель Вильянуэва, где Эмелина получает место учительницы, а ещё позже - в портовый город Кокимбо, где Лусила впервые увидела море. В 13 лет она начинает писать стихи.

В 15 лет Лусила начинает работать в школе в качестве помощницы учителя, чтобы заработать на жизнь себе и своей матери, хотя и не имеет профильного образования. Аттестат учительницы она получает только в 1910 году.
В 1904 году Лусила начинает печатать в различных газетных изданиях свои статьи на политические и социальные темы, её идеи расцениваются общественностью как атеистические и революционные. Уже тогда она озабочена правом женщин на получение образования.

В 1907 году, работая помощницей учителя в деревне Ля-Кантера, девушка познакомилась с железнодорожником Ромелио Уретой, с которым вскоре обручилась. Однако жених уезжает на заработки, а вернувшись, уходит от Лусилы к другой женщине:

Он прошел с другою
на глазах моих.
Мирная дорога,
легкий ветер тих.
А он прошел с другою
на глазах моих!
пер. О. Савича

Через два года Лусила уже работает учительницей, продолжает публиковаться в газетах и начинает сотрудничать с журналами. Именно тогда проворовавшийся Урета (его должны были судить за растрату из железнодорожной кассы) кончает жизнь самоубийством. После смерти в его кармане нашли фотографию Лусилы и письмо, обращённое к ней, из чего была состряпана легенда, что Ромелио погиб от безответной любви к девушке с тяжёлым характером. Лусила, тяжело переживавшая смерть бывшего жениха, пишет первое своё серьёзное поэтическое произведение «Сонеты смерти» («La muerte del poeta», 1914), получившее первый приз на чилийском литературном конкурсе в Сантьяго «Фестиваль цветов». Опасаясь, что любовные стихи могут повредить её педагогической карьере, молодая поэтесса издает «Сонеты смерти» под псевдонимом Габриэла Мистраль, взятым в честь её любимых писателей, итальянца Габриэле Д"Аннунцио и французского поэта Фредерика Мистраля. Этим псевдонимом, ставшим вскоре известным всему испаноязычному миру, поэтесса пользовалась и в дальнейшем.

В стене бетонной ложе ледяное
не для тебя, и я исправлю это:
ты будешь ждать свидания со мною
среди травы, и шелеста, и света.
Пер. Н. Ванханен

Через год после самоубийства Уреты Габриэла выигрывает конкурс и получает место преподавательницы в педагогическом училище в Сантьяго, где делает быструю карьеру; затем становится старшей инспекторкой и параллельно преподаёт историю, географию и испанский язык в северном чилийском городе Антофагасте.

В 1916 году Габриэла знакомится с политиком и реформатором Педро Агирре Сердой, будущим президентом Чили. Многие её мысли и идеи он воплотил в книге «Аграрная проблема» (El problema agrario), а позже использовал при перераспределении сельскохозяйственных земель и принятии закона о банковском кредитовании крестьянства.

В 1918 году указом Агирре Серда Габриэла назначается руководительницей школы для девочек в Пунта-Аренас. Там она открывает вечернюю школу для взрослых, способствует созданию библиотеки и пр. Там же она пишет цикл стихов «Пейзажи Патагонии»:

Вижу: падает снег, -- так сыплется пыль в могилу,
вижу: туман растет, словно сама умираю,
и мгновений, чтоб с ума не сойти, не считаю,
потому что долгая ночь только входит в силу.
Пер. О. Савича

Пейзажи и дикая природа края захватывает Габриэлу - она совершает длительные прогулки, записывая в записную книжку названия птиц и растений, истории и легенды местных жителей, которые позже преобразует в стихотворения. Чувства на смерть мексиканского поэта и журналиста Амадо Нерво, которого Габриэла обожала, позже отразились в следующих строках стихотворения «Мои книги»:

Мистраль была очень способной учительницей. Даже её многочисленные враги вынуждены были признать её педагогический талант. В 1920 году Габриэла переезжает в Темуко, город в центральной, индейской части Чили, где она она становится руководительницей местного женского лицея и где знакомится с Пабло Нерудой, который в свои 16 лет уже был президентом местного литературного общества и которому Мистраль, оценив его дарование и всячески способствуя развитию его поэтического мастерства, открыла доступ в библиотеку лицея.

Позже Неруда писал в своих воспоминаниях: «Я видел, как она проходит по улицам городка в своих длинных одеждах, и побаивался её. Но когда меня однажды привели к ней, я понял, что она добрая и милая. <...> Я был слишком молод, чтобы стать её другом, и чересчур робок и замкнут. Я видел её всего несколько раз. Но этого было вполне достаточно. Я каждый раз уносил с собой подаренные ею книги. Это всегда были книги русских писателей, которых она считала самым замечательным явлением в мировой литературе. Я могу смело сказать, что Габриэла приобщила меня к серьёзному и обнажающему видению мира, которое свойственно русским писателям, и что Толстой, Достоевский, Чехов стали самым моим глубоким пристрастием».

Именно в Темуко Мистраль пишет знаменитую поэму «О сыне». Хотя своих детей у Габриэлы никогда не было, она с такой проникновенностью и убедительностью рассказывала о беременности, родах, материнской заботе, что среди жителей города поползли грязные слухи. Габриэла не оставила оскорбления без ответа: в предисловии к первому изданию своей книги она на весь мир ославила длинноязыких жителей городка, а позже, уже будучи лауреаткой Нобелевской премии, проигнорировала Темпуко своим присутствием. Разумеется, подобная непозволительная женщине ответная агрессия не осталась без внимания сильных мира сего - тот же подобострастный Неруда написал в своём посвящении Мистраль (что характерно, уже после её смерти), что жители города всего лишь называли вещи своими именами («я-то знаю этих озорных, дерзких на язык лесорубов и железнодорожников, которые называют хлеб хлебом и вино вином») и попенял умершей Габриэле на злобу и неоправданные ожидания несчастных правдолюбов, явив таким образом истинно мужскую безграничную благодарность приобщённого к «серьёзному и обнажающему видению мира» во всей красе.

В 1921 году Мистраль назначают руководительницей лицея в Сантьяго. Те, кто знал её в эти годы, не могли не обратить внимания на то, что в Габриэле причудливо сочетались черты одинокой, величественной и печальной натуры с чертами весёлой, энергичной женщины. Переезд Мистраль в столицу совпал с её знакомством с Федерико де Онисом, профессором Колумбийского университета, который способствовал изданию сборника её стихов «Отчаяние» («Desolacion», 1922) осуществленному Институтом Испании при Колумбийском университете. В заглавие сборника вынесено название одного из включённых в него стихотворений, где описывается безлюдный пейзаж - только ветер и густой туман, символизирующие интеллектуальное и духовное смятение. Книгу завершает написанный в прозе и традиционно печатающийся курсивом текст, названный автором «Обет»:

«Да простит мне Бог эту горестную книгу и да простят мне её те люди, для которых жизнь всегда в радость. В этой сотне стихотворений кровоточит мучительное прошлое, которое будоражит, пропитывая кровью, мою Песнь, чтобы мне стало легче. Я выбираюсь из этого прошлого, как из сумрачной котловины, и по склонам кротости подымаюсь к духовным просторам месеты, где щедрый свет падет на мои дни. Оттуда я скажу слова надежды. Скажу, как того желал Всемилостивый, чтобы «принести утешение людям».

В это же время Мистраль становится постоянной сотрудницей журнала «Реперторио американо» Гарсиа Монхе.

Благодаря таланту поэтессы и престижу Института Испании первая публикация стихов Мистраль за пределами Чили почти сразу принесла ей международное признание. Американский литературовед Альфред Ортис-Варгас писал в «Науке о поэзии», что появление такого поэта, как Мистраль, - это «событие эпохи, ибо на её стихах лежит отпечаток вечности... Её поэзия возвышает читателя благородством мысли, высокими идеалами, искренним сочувствием ко всему слабому, страдающему, умирающему».

Вскоре после того, как Мистраль была назначена руководительницей лицея в Сантьяго, в Чили вышел закон, запрещающий лицам без университетского образования работать преподавателями. Мистраль уволилась и вскоре получила приглашение от Хосе Васконселоса, министра образования Мексики, составить проект реформы мексиканских школ и библиотек. Разработанный Мистраль проект оказался удачным. Живя в Мексике, поэтесса находила время для изучения истории индейцев и путешествий по стране, проводила лекции для женщин. Тогда же она знакомится с Пальмой Гильен, помощницей, которая вскоре стала близкой подругой, и мексиканским поэтами Хайме Торрес Бодет и Альфонсо Рейесом. Именно Пальме, а «в её лице милосердию мексиканских женщин», Габриэла посвятит свою третью книгу, «Рубка леса» («Tala», 1938).

Из Мексики Мистраль едет в Соединенные Штаты, где читает лекции в различных университетах, а оттуда в Испанию, Швейцарию и Италию. Когда поэтесса вернулась в Чили, чтобы ухаживать за больной матерью, её встречали с высшими почестями как полпреда чилийской культуры и образования, дали ей пенсию за преподавательскую работу и назначили советником правительства по латиноамериканской культуре.

Второй сборник стихов Мистраль, «Нежность» («Ternura», 1924), посвящен матери и сестре Эмелине. Во многих стихотворениях этого сборника поэтесса не скрывает своего горя женщины, не испытавшей материнства.

Своих сестер я кликнула:
скорей, скорей ко мне!
Неужто вы не видите
звезду на простыне?
Я выбежала в патио:
всем в мире докажу, --
не девочку, а звездочку
я на руках держу.
Пер. И. Леснянской

Через два года после выхода «Нежности» Мистраль едет в Париж для работы в Комитете по Интеллектуальному Сотрудничеству Лиги Наций, где сотрудничает, в том числе, и с Марией Кюри. В её обязанности входил, в частности, отбор произведений латиноамериканских авторов для публикации в Европе, и Мистраль всячески рекомендует произведения Неруды, который в то время работал чилийским консулом в Сайгоне. В Женеве участвует в международном съезде защиты детей.
В это же время Габриэла усыновляет своего племянника, Хуана Мигеля Годоя Мендонсу, чья мать умерла от туберкулёза. Есть предположение, он был не племянником, а сыном Габриэлы, рождённым вне брака.

В 1928 году Габриэла участвует в Первой Международной конференции преподавателей, состоявшейся в Буэнос-Айресе, с текстом под названием «Права детей ».
В своих статьях поэтесса активно поддерживает Аугусто Сандино против интервеции США в Никарагуа. Она много путешествует и участвует в конференциях педагогов и женщин по всей Евроне, а иногда и в Северной и Южной Америке.
В 1929 году умирает мать Габриэлы, Петронила Алькайяга:

Мама. В тишине твоего лона обозначились глаза мои, губы, руки...Своей живительной кровью ты питала меня, -- подобно тому, как вода орошает спрятанные под землей луковицы гиацинтов. Мои ощущения рождены твоими, и, приняв в себя частицу твоей плоти, живу теперь я в этом мире...
Пер. Т. Балашовой

В это же время правительство Чили прекращает финансировать деятельность Габриэлы, и она вынуждена увеличить количество лекций и публикаций статей и эссе в газетах и журналах.
В 1930-1931 годах поэтесса преподает латиноамериканскую литературу в Барнард-колледже Колумбийского университета, примерно в это же время читает лекции в Вассар-колледже и Мидлбери-колледже; в течение семестра преподает в Пуэрториканском университете. В 1932 г. Чилийское правительство, видя популярность Габриэлы, назначает её консулом в Италии, а в 1934 году, когда Муссолини, недовольный её антифашистскими высказываниями, велел посадить женщину под домашний арест, - в Испании.
Ещё будучи консулом в Риме, Мистраль не побоялась принять у себя опального тогда Неруду, а на все официальные протесты заявила, что её двери будут открытыми для любого чилийца, который в них постучит. Тогда же она стала участницей большой кампании по спасению поэта, к которой приобщились П. Пикассо, Л. Арагон и П. Элюар.

В 1938 году выходит «Рубка леса» («Tala»), сборник стихов, резко антифашистских по духу, проникнутых глубоким сочувствием к пострадавшим в гражданской войне в Испании. Сборник был опубликован в Буэнос-Айресе с помощью давней подруги, поэтессы и издательницы Виктории Окампо. Выручку от продажи Габриэла перечислила в фонд помощи детям, осиротевшим в ходе гражданской войны в Испании.

В этом же году Мистраль назначается чилийским консулом во Франции, но из-за угрозы второй мировой войны ходатайствует о переводе в Бразилию. Здесь она становится близкой подругой эмигрировавшего из Австрии Стефана Цвейга. В 1942 году Цвейг и его жена, тяжело переживая еврейский геноцид, покончили жизнь самоубийством. Трагические переживания на смерть друга Габриэла выразила в статье «Смерть Стефана Цвейга ».

Спустя полтора года покончил с собой, приняв мышьяк, и восемнадцатилетний племянник Мистраль, Хуан Мигель, который жил вместе с ней с четырехлетнего возраста. По всей видимости, на него тяжело подействовало самоубийство Цвейгов, а также презрительное отношение к нему со стороны бразильских студентов. Для Габриэлы потеря Хуана Мигеля была равносильна потере родного сына.

В 1945 году Мистраль была присуждена Нобелевская премия по литературе «за поэзию истинного чувства, сделавшую её имя символом идеалистического устремления для всей Латинской Америки». В своей речи член Шведской академии Яльмар Гульберг сказал: «Отдавая должное богатой латиноамериканской литературе, мы приветствуем её королеву, создательницу «Отчаяния», ставшую великим певцом печали и материнства». Мистраль стала первой латиноамериканской писательницей, получившим Нобелевскую премию по литературе. В ответной речи чилийская поэтесса сказала, что считает себя представителем всей латиноамериканской культуры и приветствует «духовных первопроходцев Швеции». Мистраль отметила также, что Нобелевскую премию она получила, возможно, потому, что в её поэзии звучат голоса женщин и детей, чьим представителем она является.

В 1946 г. Мистраль становится чилийским консулом в Лос-Анджелесе, одно время работает также в Комиссии ООН по правам человека. В 1948 году Мистраль переезжает в Мексику, где поддерживает кандидатуру Альфонсо Рейеса на получение Нобелевской премии по литературе. Два года спустя она награждается Чилийской национальной премией по литературе и в том же году вновь назначается консулом в Италии, однако из-за слабого здоровья вскоре уходит в отставку и переезжает в свой дом в Нью-Йорке; тем не менее в 1954 году поэтесса находит в себе силы поехать на родину в связи с присвоением ей почетной степени Чилийского университета и выступить в президентском дворце с речью, которую слушали 200 тыс. человек. После возвращения в Нью-Йорк ей присуждается почетная степень Колумбийского университета. В это же время умирает любимая сестра Эмелина. Занимается подготовкой нового сборника стихов, посвящённого родным местам и чилийской природе. Тогда же здоровье Габриэлы начинает ухудшаться. Год спустя снова переезжает в США . В 1951 году снова возвращается на родину, где получает Национальную премию в области литературы, которую жертвует в фонд помощи малообеспеченным детям долины Эльки. Тогда же у Габриэлы диагностируют сахарный диабет и проблемы с сердцем, она начинает терять зрение.

В 1954 г. Мистраль опубликовала свою последнюю книгу стихов «Давильня» («Lagar»), в основном посвященную самоубийству Цвейгов и своего племянника. «Ссылка и возвращение, траур и возрождение, - писал о «Давильне» чилийский критик Фернандо Алегриа, - вот темы, которые проходят через всю её жизнь, и только вера, по мысли поэтессы, может принести спасение».
В 1955 году Мистраль в качестве почётной гостьи принимает участие в праздновании седьмой годовщины всеобщей обнародования декларации прав человека, которая состоялась в Нью-Йорке. Здоровье её стремительно ухудшается, и врачи ставят диагноз - рак поджелудочной железы. Чилийское правительство предоставляет поэтессе пожизненную пенсию.
Мистраль умерла 10 января 1957 года в Нью-Йорке в возрасте 67 лет. Панихида состоялась в соборе св. Патрика, после чего тело было перевезено в Чили и после трехдневного национального траура похоронено в Монте-Гранде, где поэтесса провела своё детство. На надгробии выбиты её собственные слова: «Народ без своего художника - это тело без души». В честь Габриэлы Мистраль был назван кратер на Меркурии, а скульптуры установлены во многих городах и странах мира.

Габриэла Мистраль всегда тщательно охраняла тайну своей личной жизни, казалось, полностью посвятив себя служению родной стране и миру. Однако 50 лет спустя были опубликованы письма, адресатом которых является женщина, многолетняя американская ассистентка поэтессы Дорис Дана.
Сотни неровным почерком написанных, но нежных посланий великой чилийской поэтессы Габриэлы Мистраль пол-столетия хранились в коробках у родственников Дорис. Мистраль и Дана, которая была на 30 лет моложе, познакомились в 1946 году на конференции в Нью-Йорке и переписывались вплоть до смерти Мистраль в 1957-ом году. «Жизнь без тебя обескровлена, бессмысслена. Ты мой дом, ты мой центр» - эта запись датирована 1957-ым годом. Сама Дорис до смерти в 2006 году хранила тайну своей возлюбленной.

Подборка переписки была опубликована под названием «Niña Errante» («Бродячая девочка» - так Дорис называла поэтессу из-за её любви к путешествиям), что вызвало недовольство в литературных кругах и в обществе. Известный литературный критик заявил в интервью местной газете, что «освещение сексуального аспекта жизни поэтессы служит ей дурную службу». Сексуальная ориентация «La Madre de América», матери Латинской Америки, как её любовно называют в Чили, и «иконы педагогики и материнства», до сих пор является «деликатной темой» на её родине, как сказала директор Университета имени Габриэлы Мистраль в Сантьяго, Алисиа Ромо.

Труды: Sonetos de la Muerte (1914), Desolación (1922), Lecturas para Mujeres (1923), Ternura (1924), Nubes Blancas y Breve Descripción de Chile (1934), Tala (1938), Antología (1941), Lagar (1954), Recados Contando a Chile (1957), Poema de Chile (1967, опубликовано посмертно)

Грани ЛГБТ
Iinjournal.ru