Библиотека поэта. Сражение под ставучанами Фальшивое движение русской армии к Хотину

Биография Миниха пестрит взбалмошными поступками и дуэлями на пустом месте. За два десятилетия он сменил пять армий. Поссорившись с очередным своим начальником Христофор, решил поступить на службу к Петру I. Его карьера стремительно пошла вверх; после восхождения на престол Анны Иоанновны он был пожалован генерал-фельдцейхместером. Императрица доверила ему армию, пришедшую в расстройство во время правления Петра II.

Миних в 1765 году

С началом русско-турецкой войны Миних принял пост главнокомандующего. 13 июля 1737-го он взял Очаков, а в начале 1739-го начал наступление в Молдавию. Противники встретились под Ставучанами, в 12 километрах от Хотина. Численность турецких войск составляла около 61 тысяч человек, русских — от 70 до 90 тысяч. Турецкая пехота заблокировала дорогу на Хотин. По плану кавалерия Вели-паши должна была атаковать фланги, а основное войско (50 тысяч человек) — зайти в тыл врага. Кроме того, в русский тыл была брошена татарская конница.

Вели-паша полагал, что противник атакует правый фланг, и сосредоточил здесь большую часть орудий. Между тем, Миних задумал отвлечь противника, организовав демонстративную атаку 9-тысячного отряда на правый фланг (основные силы он рассчитывал бросить на менее укрепленный левый фланг). Отвлекающий маневр сработал, и атака левого фланга стала для турок полной неожиданностью. Более того, в определенный момент Вели-паша отправил в Хотин известие о победе. В атаку на русских пошла турецкая конница; пехота отразила ее удар, и турки начали отступать. На поле боя остались орудия — 19 пушек и 4 мортиры. Также в распоряжении русской армии оказалось огромное количество продовольствия.

План сражения под Ставучанами

По итогам битвы Миних писал императрице: «Всемогущий Господь, который милостиею своею нам предводителем был, всевышнею своею десницею защитил, что мы через неприятельский беспрерывный огонь и в такой сильной баталии убитых и раненых менее 100 человек имеем; все рядовые полученной виктории до полуночи радовались и кричали «Виват, великая государыня!». И означенная виктория дает нам надежду к великому сукцессу, понеже армия совсем в добром состоянии и имеет чрезвычайный кураж». Позже он отмечал, что после этого сражения «турки и татары стали уважать и почитать российские войска и хорошо обращаться с пленными. Татары говорили, что русские теперь не то, что прежде: если раньше десять татар обращали в бегство сто русских, то теперь сто татар отступают при виде десяти русских».

30 августа турки сдали Хотин. 1 сентября русские вступили в Яссы. Тем временем Австрия заключила сепаратный мир с Турцией; Россия также приступила к переговорам. В сентябре был заключен Белградский мирный договор. В соответствии с ним, Россия оставляла за собой Азов, но при этом ей запрещалось иметь военный флот на Черном или Азовском морях. Торговля с Турцией должна была вестись только на турецких кораблях.

ОДА
блаженныя памяти
государыне императрице Анне Иоанновне на победу
над турками и татарами и на взятие Хотина 1739 года

Восторг внезапный ум пленил,
Ведет на верьх горы высокой*,
Где ветр в лесах шуметь забыл;
В долине тишина глубокой.
Внимая нечто, ключ молчит*,
Которой завсегда журчит
И с шумом вниз с холмов стремится.
Лавровы вьются там венцы,
Там слух спешит во все концы;
Далече дым в полях курится.

Не Пинд ли под ногами зрю?
Я слышу чистых сестр* муз_ы_ку!
Пермесским жаром я горю,
Теку поспешно к оных лику.
Врачебной дали мне воды:
Испей и все забудь труды;
Умой росой Кастальской очи,
Чрез степь и горы взор простри
И дух свой к тем странам впери,
Где всходит день по темной ночи.

Корабль как ярых волн среди,
Которые хотят покрыти,
Бежит, срывая с них верьхи,
Претит с пути себя склонити;
Седая пена вкруг шумит,
В пучине след его горит,
К российской силе так стремятся*,
Кругом объехав, тьмы татар;
Скрывает небо конской пар!
Что ж в том? стремглав без душ валятся.

Крепит отечества любовь
Сынов российских дух и руку;
Желает всяк пролить всю кровь,
От грозного бодрится звуку.
Как сильный лев стада волков,
Что кажут острых яд зубов,
Очей горящих гонит страхом,
От реву лес и брег дрожит,
И хвост песок и пыль мутит,
Разит извившись сильным махом.

Не медь ли в чреве Этны ржет
И, с серою кипя, клокочет?
Не ад ли тяжки узы рвет
И челюсти разинуть хочет?
То род отверженной рабы*,
В горах огнем наполнив рвы,
Металл и пламень в дол бросает,
Где в труд избранный наш народ
Среди врагов, среди болот
Чрез быстрый ток на огнь дерзает.

За холмы, где паляща хлябь
Дым, пепел, пламень, смерть рыгает,
За Тигр, Стамбул, своих заграбь*,
Что камни с берегов сдирает;
Но чтоб орлов сдержать полет,
Таких препон на свете нет.
Им воды, лес, бугры, стремнины,
Глухие степи - равен путь.
Где только ветры могут дуть,
Доступят там полки орлины.

Пускай земля как понт трясет,
Пускай везде громады стонут,
Премрачный дым покроет свет,
В крови Молдавски горы тонут;
Но вам не может то вредить,
О россы, вас сам рок покрыть
Желает для счастливой Анны.
Уже ваш к ней усердный жар
Быстр_о_ проходит сквозь татар,
И путь отворен вам пространный.

Скрывает луч свой в волны день,
Оставив бой ночным пожарам;
Мурза упал на долгу тень;
Взят купно свет и дух татарам.
Из лыв густых выходит волк
На бледный труп в турецкий полк.
Иной, в последни видя з_о_рю.
Закрой, кричит, багряной вид
И купно с ним Магметов стыд*;
Спустись поспешно с солнцем к морю.

Что так теснит боязнь мой дух?
Хладнеют жилы, сердце ноет!
Что бьет за странной шум в мой слух?
Пустыня, лес и воздух воет!
В пещеру скрыл свирепство зверь,
Небесная отверзлась дверь,
Над войском облак вдруг развился,
Блеснул горящим вдруг лицем,
Умытым кровию мечем
Гоня врагов, Герой открылся*.

Не сей ли при Донских струях*
Рассыпая вредны россам стены?
И персы в жаждущих степях*
Не сим ли пали поражении?
Он так к своим взирал врагам,
Как к готским приплывал брегам,
Так сильну возносил десницу;
Так быстрой конь его скакал,
Когда он те поля топтал,
Где зрим всходящу к нам денницу.

Кругом его из облаков
Гремящие перуны блещут,
И, чувствуя приход Петров,
Дубравы и поля трепещут.
Кто с ним толь грозно зрит на юг,
Одеян страшным громом вкруг?
Никак, Смиритель стран Казанских?*
Каспийски воды, сей при вас
Селима гордого потряс,
Наполнил степь голов поганских.
Герою молвил тут Герой:
"Не тщетно я с тобой трудился,
Не тщетен подвиг мой и твой,
Чтоб россов целый свет страшился.
Чрез нас предел наш стал широк
На север, запад и восток.
На юге Анна торжествует,
Покрыв своих победой сей".
Свилася мгла, Герои в ней;
Не зрит их око, слух не чует.

Крутит река татарску кровь,
Что протекала между ними;
Не смея в бой пуститься вновь,
Местами враг бежит пустыми,
Забыв и меч, и стан, и стыд,
И представляет страшный вид
В крови другое своих лежащих.
Уже, тряхнувшись, легкий лист
Страшит его, как ярый свист
Быстр_о_ сквозь воздух ядр летящих.

Шумит с ручьями бор и дол:
Победа, росская победа!
Но враг, что от меча ушел,
Боится собственного следа.
Тогда увидев бег своих,
Луна стыдилась сраму их*
И в мрак лице, зардевшись, скрыла.
Летает слава в тьме ночной,
Звучит во всех землях трубой,
Коль росская ужасна сила.

Вливаясь в понт, Дунай ревет
И россов плеску отвещает;
Ярясь волнами турка льет,
Что стыд свой за него скрывает.
Он рыщет, как пронзенный зверь,
И чает, что уже теперь
В последней раз заносит ногу,
И что земля его носить
Не хочет, что не мог покрыть.
Смущает мрак и страх дорогу.

Где ныне похвальба твоя?
Где дерзость? где в бою упорство?
Где злость на северны края?
Стамбул, где наших войск презорство?
Ты лишь своим велел ступить,
Нас тотчас чаял победить;
Ян_ы_чар твой свирепо злился,
Как тигр на росский полк скакал.
Но что? внезапно мертв упал,
В крови своей пронзен залился.

Целуйте ногу ту в слезах,
Что вас, агаряне, попрала,
Целуйте руку, что вам страх
Мечем кровавым показала.
Великой Анны грозной взор
Отраду дать просящим скор;
По страшной туче воссияет,
К себе повинность вашу зря.
К своим любовию горя,
Вам казнь и милость обещает.

Златой уже денницы перст
Завесу света вскрыл с звездами;
От встока скачет по сту верст,
Пуская искры конь ноздрями.
Лицем сияет Феб на том.
Он пламенным потряс верхом;
Преславно дело зря, дивится:
"Я мало таковых видал
Побед, коль долго я блистал,
Коль долго круг веков катится".

Как в клуб змия себя крутит,
Шипит, под камень жало кроет,
Орел когда шумя летит
И там парит, где ветр не воет;
Превыше молний, бурь, снегов
Зверей он видит, рыб, гад_о_в"
Пред росской так дрожит Орлицей,
Стесняет внутрь Хотин своих.
Но что? в стенах ли, может сих
Пред сильной устоять царицей?

Кто скоро толь тебя, Калчак,
Учит российской вдаться власти,
Ключи вручить в подданства знак
И большей избежать напасти?
Правдивой Аннин гнев велит,
Что падших перед ней щадит.
Ее взошли и там оливы*,
Где Вислы ток, где славный Рен*,
Мечем противник где смирен,
Извергли дух сердца кичливы.
О как красуются места,
Что иго лютое сброс_и_ли
И что на турках тягота,
Которую от них носили;
И варварские руки те,
Что их держали в тесноте,
В полов уже несут оковы;
Что ноги узами звучат,
Которы для отгнанья стад
Чужи поля топтать готовы.

Не вся твоя тут, Порта" казнь,
Не так теба смирять достойно,
Но большу нанести боязнь,
Что жить нам не дала спокойно.
Еще высоких мыслей страсть
Претит тебе вред Анной пасть?
Где можешь ты от ней укрыться?
Дамаск, Каир, Алепп сгорит;
Обставят росским флотом Крит;
Евфрат в твоей крови смутится.

Чинит премену что во всем?
Что очи блеском проницает?
Чистейшим с неба что лучем
И дневну ясность превышает?
Героев слышу весел клик!
Одеян в славу Аниин лик
Над звездны вечность взносит круги;
И правда, взяв перо злато,
В нетленной книге пишет то.
Велики коль ее заслуги.

Витийство, Пиндар, уст твоих
Тяжчае б Фивы обвинили.
Затем что о победах сих
Они б громчае возгласили.
Как прежде о красе Афин;
Россия как прекрасный крин
Цветет под Анниной державой.
В Китайских чтут ее стенах*,
И свет во всех своих концах
Исполнен храбрых россов славой.

Россия, коль счастлива ты
Под сильным Анниным покровом!
Какие видишь красоты
При сем торжествованьи новом!
Военных не страшися бед:
Бежит оттуду бранный вред,
Народ где Анну прославляет.
Пусть злобна зависть яд свой льет.
Пусть свой язык, ярясь, грызет;
То наша радость презирает.

Козацких поль заднестрской тать*
Разбит, прогн_а_н, как прах развеян,
Не смеет больше уж топтать,
С пшеницей где покой насеян.
Безбедно едет в путь купец,
И видит край волнам пловец,
Нигде не знал, плывя, препятства.
Красуется велик и мал;
Жить хочет век, кто в гроб желал;
Влекут к тому торжеств изрядства.

Пастух стада гоняет в луг
И лесом без боязни ходит;
Пришед, овец пасет где друг,
С ним песню новую заводит.
Солдатску храбрость хвалит в ней,
И жизни часть блажит своей,
И вечно тишины желает
Местам, где толь спокойно спит;
И ту, что от врагов хранит,
Простым усердьем прославляет.

Любовь России, страх врагов,
Страны полночной Героиня,
Седми пространных морь брегов*
Надежда, радость и богиня,
Велика Анна, ты доброт
Сияешь светом и щедрот, -
Прости, что раб твой к громкой славе,
Звучит что крепость сил твоих,
Придать дерзнул некрасной стих
В подданства знак твоей державе. 1

Между сентябрем и декабрем 1739

1 Ода... на взятие Хотина 1739 года. - Написана в связи со взятием 19 августа 1739 г. русскими войсками турецкой крепости Хотин в Молдавии. Известие об этой победе застало Ломоносова в Германии, куда он был послан Академией наук учиться горному делу. Помимо занятий по академическому плану студент Ломоносов много трудился в литературной области. К середине августа 1739 г. он уже сделал несколько стихотворных переводов, а также в основном закончил работу над "Письмом о правилах российского стихотворства". "Ода на взятие Хотина" была приложена Ломоносовым к "Письму" в качестве художественного примера нового стихотворства и отослана в Российское собрание при Академии наук, которое занималось вопросами русского языка, литературы, научного и художественного перевода. Глубокую и проникновенную оценку этой оде (не только литературную, но и историко-философскую) дал в "Путешествии из Петербурга в Москву" Радищев: "Необыкновенность слога, сила выражения, изображения, едва не дышащие, изумили читающих сие новое произведение. И сие первородиое чадо стремящегося воображения по непреложному пути в доказательство, с другими купно, послужило, что когда народ направлен единожды к усовершенствованию, он к славе идет не одною тропинкою, но многими стезями вдруг". Белинский считал, что новая русская литература началась именно с "Оды на взятие Хотина".
Верьх горы высокой... - Парнас.
Ключ молчит... - имеется в виду Кастальский ключ.
Чистых сестр... - то есть муз.
К российской силе так стремятся, // Кругом объехав, тьмы татар... - В начале хотинского сражения русские войска со всех сторон были окружены неприятелем.
Род отверженной рабы... - "агаряне".
За Тигр, Стамбул, своих заграбь... - то есть: Стамбул, уведи свои
войска за реку Тигр.
Магметов стыд... - имеется в виду позорное бегство турок (магометан по вероисповеданию).
Герой открылся... - Петр I.
При Донских струях... - подразумевается Азовский поход Петра в 1696 г.
Персы в жаждущих степях... - имеется в виду Персидский поход русских войск в 1722 г.; ср. этот стих со строкой из пушкинского "Анчара": "Природа жаждущих степей..."
Смиритель стран Казанских... - Иван Грозный, покоривший Казань и Астрахань (ср. далее: "Каспийски воды...").
Луна стыдилась сраму их... - полумесяц - символическое обозначение Турции.
Взошли и там оливы... - то есть: мир наступил и там.
Где Вислы ток, где славный Рен... - Ломоносов намекает на взятие русскими Данцига (города на Висле) в 1734 г. и продвижение их к Рейну (Рену) в том же году, что побудило Францию ускорить подписание мира с союзницей России Австрией.
В Китайских чтут ее стенах... - 28 апреля 1732 г. в Россию прибыло китайское посольство, заверившее Анну Иоанновну в дружеских отношениях Китая к России.
Заднестрской тать... - живущий за Днестром (татарский) грабитель.
Седми пространных морь... - семи морей, омывающих Россию: Мурманского (Баренцева), Белого, Балтийского, Камчатского (Охотского), Черного, Каспийского и Азовского.

у стихотворения ОДА (...НА ВЗЯТИЕ ХОТИНА...) аудио записей пока нет...

ОДА блаженныя памяти государыне императрице Анне Иоанновне на победу над турками и татарами и на взятие Хотина 1739 года

Восторг внезапный ум пленил, Ведет на верьх горы высокой*, Где ветр в лесах шуметь забыл; В долине тишина глубокой. Внимая нечто, ключ молчит*, Которой завсегда журчит И с шумом вниз с холмов стремится. Лавровы вьются там венцы, Там слух спешит во все концы; Далече дым в полях курится.

Не Пинд ли под ногами зрю? Я слышу чистых сестр* муз_ы_ку! Пермесским жаром я горю, Теку поспешно к оных лику. Врачебной дали мне воды: Испей и все забудь труды; Умой росой Кастальской очи, Чрез степь и горы взор простри И дух свой к тем странам впери, Где всходит день по темной ночи.

Корабль как ярых волн среди, Которые хотят покрыти, Бежит, срывая с них верьхи, Претит с пути себя склонити; Седая пена вкруг шумит, В пучине след его горит, К российской силе так стремятся*, Кругом объехав, тьмы татар; Скрывает небо конской пар! Что ж в том? стремглав без душ валятся.

Крепит отечества любовь Сынов российских дух и руку; Желает всяк пролить всю кровь, От грозного бодрится звуку. Как сильный лев стада волков, Что кажут острых яд зубов, Очей горящих гонит страхом, От реву лес и брег дрожит, И хвост песок и пыль мутит, Разит извившись сильным махом.

Не медь ли в чреве Этны ржет И, с серою кипя, клокочет? Не ад ли тяжки узы рвет И челюсти разинуть хочет? То род отверженной рабы*, В горах огнем наполнив рвы, Металл и пламень в дол бросает, Где в труд избранный наш народ Среди врагов, среди болот Чрез быстрый ток на огнь дерзает.

За холмы, где паляща хлябь Дым, пепел, пламень, смерть рыгает, За Тигр, Стамбул, своих заграбь*, Что камни с берегов сдирает; Но чтоб орлов сдержать полет, Таких препон на свете нет. Им воды, лес, бугры, стремнины, Глухие степи - равен путь. Где только ветры могут дуть, Доступят там полки орлины.

Пускай земля как понт трясет, Пускай везде громады стонут, Премрачный дым покроет свет, В крови Молдавски горы тонут; Но вам не может то вредить, О россы, вас сам рок покрыть Желает для счастливой Анны. Уже ваш к ней усердный жар Быстр_о_ проходит сквозь татар, И путь отворен вам пространный.

Скрывает луч свой в волны день, Оставив бой ночным пожарам; Мурза упал на долгу тень; Взят купно свет и дух татарам. Из лыв густых выходит волк На бледный труп в турецкий полк. Иной, в последни видя з_о_рю. Закрой, кричит, багряной вид И купно с ним Магметов стыд*; Спустись поспешно с солнцем к морю.

Что так теснит боязнь мой дух? Хладнеют жилы, сердце ноет! Что бьет за странной шум в мой слух? Пустыня, лес и воздух воет! В пещеру скрыл свирепство зверь, Небесная отверзлась дверь, Над войском облак вдруг развился, Блеснул горящим вдруг лицем, Умытым кровию мечем Гоня врагов, Герой открылся*.

Не сей ли при Донских струях* Рассыпая вредны россам стены? И персы в жаждущих степях* Не сим ли пали поражении? Он так к своим взирал врагам, Как к готским приплывал брегам, Так сильну возносил десницу; Так быстрой конь его скакал, Когда он те поля топтал, Где зрим всходящу к нам денницу.

Кругом его из облаков Гремящие перуны блещут, И, чувствуя приход Петров, Дубравы и поля трепещут. Кто с ним толь грозно зрит на юг, Одеян страшным громом вкруг? Никак, Смиритель стран Казанских?* Каспийски воды, сей при вас Селима гордого потряс, Наполнил степь голов поганских. Герою молвил тут Герой: «Не тщетно я с тобой трудился, Не тщетен подвиг мой и твой, Чтоб россов целый свет страшился. Чрез нас предел наш стал широк На север, запад и восток. На юге Анна торжествует, Покрыв своих победой сей». Свилася мгла, Герои в ней; Не зрит их око, слух не чует.

Крутит река татарску кровь, Что протекала между ними; Не смея в бой пуститься вновь, Местами враг бежит пустыми, Забыв и меч, и стан, и стыд, И представляет страшный вид В крови другое своих лежащих. Уже, тряхнувшись, легкий лист Страшит его, как ярый свист Быстр_о_ сквозь воздух ядр летящих.

Шумит с ручьями бор и дол: Победа, росская победа! Но враг, что от меча ушел, Боится собственного следа. Тогда увидев бег своих, Луна стыдилась сраму их* И в мрак лице, зардевшись, скрыла. Летает слава в тьме ночной, Звучит во всех землях труб ой, Коль росская ужасна сила.

Вливаясь в понт, Дунай ревет И россов плеску отвещает; Ярясь волнами турка льет, Что стыд свой за него скрывает. Он рыщет, как пронзенный зверь, И чает, что уже теперь В последней раз заносит ногу, И что земля его носить Не хочет, что не мог покрыть. Смущает мрак и страх дорогу.

Где ныне похвальба твоя? Где дерзость? где в бою упорство? Где злость на северны края? Стамбул, где наших войск презорство? Ты лишь своим велел ступить, Нас тотчас чаял победить; Ян_ы_чар твой свирепо злился, Как тигр на росский полк скакал. Но что? внезапно мертв упал, В крови своей пронзен залился.

Целуйте ногу ту в слезах, Что вас, агаряне, попрала, Целуйте руку, что вам страх Мечем кровавым показала. Великой Анны грозной взор Отраду дать просящим скор; По страшной туче воссияет, К себе повинность вашу зря. К своим любовию горя, Вам казнь и милость обещает.

Златой уже денницы перст Завесу света вскрыл с звездами; От встока скачет по сту верст, Пуская искры конь ноздрями. Лицем сияет Феб на том. Он пламенным потряс верхом; Преславно дело зря, дивится: «Я мало таковых видал Побед, коль долго я блистал, Коль долго круг веков катится».

Как в клуб змия себя крутит, Шипит, под камень жало кроет, Орел когда шумя летит И там парит, где ветр не воет; Превыше молний, бурь, снегов Зверей он видит, рыб, гад_о_в» Пред росской так дрожит Орлицей, Стесняет внутрь Хотин своих. Но что? в стенах ли, может сих Пред сильной устоять царицей?

Кто скоро толь тебя, Калчак, Учит российской вдаться власти, Ключи вручить в подданства знак И большей избежать напасти? Правдивой Аннин гнев велит, Что падших перед ней щадит. Ее взошли и там оливы*, Где Вислы ток, где славный Рен*, Мечем противник где смирен, Извергли дух сердца кичливы. О как красуются места, Что иго лютое сброс_и_ли И что на турках тягота, Которую от них носили; И варварские руки те, Что их держали в тесноте, В полов уже несут оковы; Что ноги узами звучат, Которы для отгнанья стад Чужи поля топтать готовы.

Не вся твоя тут, Порта» казнь, Не так теба смирять достойно, Но большу нанести боязнь, Что жить нам не дала спокойно. Еще высоких мыслей страсть Претит тебе вред Анной пасть? Где можешь ты от ней укрыться? Дамаск, Каир, Алепп сгорит; Обставят росским флотом Крит; Евфрат в твоей крови смутится.

Чинит премену что во всем? Что очи блеском проницает? Чистейшим с неба что лучем И дневну ясность превышает? Героев слышу весел клик! Одеян в славу Аниин лик Над звездны вечность взносит круги; И правда, взяв перо злато, В нетленной книге пишет то. Велики коль ее заслуги.

Витийство, Пиндар, уст твоих Тяжчае б Фивы обвинили. Затем что о победах сих Они б громчае возгласили. Как прежде о красе Афин; Россия как прекрасный крин Цветет под Анниной державой. В Китайских чтут ее стенах*, И свет во всех своих концах Исполнен храбрых россов славой.

Россия, коль счастлива ты Под сильным Анниным покровом! Какие видишь красоты При сем торжествованьи новом! Военных не страшися бед: Бежит оттуду бранный вред, Народ где Анну прославляет. Пусть злобна зависть яд свой льет. Пусть свой язык, ярясь, грызет; То наша радость презирает.

Козацких поль заднестрской тать* Разбит, прогн_а_н, как прах развеян, Не смеет больше уж топтать, С пшеницей где покой насеян. Безбедно едет в путь купец, И видит край волнам пловец, Нигде не знал, плывя, препятства. Красуется велик и мал; Жить хочет век, кто в гроб желал; Влекут к тому торжеств изрядства.

Пастух стада гоняет в луг И лесом без боязни ходит; Пришед, овец пасет где друг, С ним песню новую заводит. Солдатску храбрость хвалит в ней, И жизни часть блажит своей, И вечно тишины желает Местам, где толь спокойно спит; И ту, что от врагов хранит, Простым усердьем прославляет.

Любовь России, страх врагов, Страны полночной Героиня, Седми пространных морь брегов* Надежда, радость и богиня, Велика Анна, ты доброт Сияешь светом и щедрот, - Прости, что раб твой к громкой славе, Звучит что крепость сил твоих, Придать дерзнул некрасной стих В подданства знак твоей державе.

Между сентябрем и декабрем 1739

Ода… на взятие Хотина 1739 года. - Написана в связи со взятием 19 августа 1739 г. русскими войсками турецкой крепости Хотин в Молдавии. Известие об этой победе застало Ломоносова в Германии, куда он был послан Академией наук учиться горному делу. Помимо занятий по академическому плану студент Ломоносов много трудился в литературной области. К середине августа 1739 г. он уже сделал несколько стихотворных переводов, а также в основном закончил работу над «Письмом о правилах российского стихотворства». «Ода на взятие Хотина» была приложена Ломоносовым к «Письму» в качестве художественного примера нового стихотворства и отослана в Российское собрание при Академии наук, которое занималось вопросами русского языка, литературы, научного и художественного перевода. Глубокую и проникновенную оценку этой оде (не только литературную, но и историко-философскую) дал в «Путешествии из Петербурга в Москву» Радищев: «Необыкновенность слога, сила выражения, изображения, едва не дышащие, изумили читающих сие новое произведение. И сие первородиое чадо стремящегося воображения по непреложному пути в доказательство, с другими купно, послужило, что когда народ направлен единожды к усовершенствованию, он к славе идет не одною тропинкою, но многими стезями вдруг». Белинский считал, что новая русская литература началась именно с «Оды на взятие Хотина». Верьх горы высокой… - Парнас. Ключ молчит… - имеется в виду Кастальский ключ. Чистых сестр… - то есть муз. К российской силе так стремятся, // Кругом объехав, тьмы татар… - В начале хотинского сражения русские войска со всех сторон были окружены неприятелем. Род отверженной рабы… - «агаряне». За Тигр, Стамбул, своих заграбь… - то есть: Стамбул, уведи свои войска за реку Тигр. Магметов стыд… - имеется в виду позорное бегство турок (магометан по вероисповеданию). Герой открылся… - Петр I. При Донских струях… - подразумевается Азовский поход Петра в 1696 г. Персы в жаждущих степях… - имеется в виду Персидский поход русских войск в 1722 г.; ср. этот стих со строкой из пушкинского «Анчара»: «Природа жаждущих степей…» Смиритель стран Казанских… - Иван Грозный, покоривший Казань и Астрахань (ср. далее: «Каспийски воды…»). Луна стыдилась сраму их… - полумесяц - символическое обозначение Турции. Взошли и там оливы… - то есть: мир наступил и там. Где Вислы ток, где славный Рен… - Ломоносов намекает на взятие русскими Данцига (города на Висле) в 1734 г. и продвижение их к Рейну (Рену) в том же году, что побудило Францию ускорить подписание мира с союзницей России Австрией. В Китайских чтут ее стенах… - 28 апреля 1732 г. в Россию прибыло китайское посольство, заверившее Анну Иоанновну в дружеских отношениях Китая к России. Заднестрской тать… - живущий за Днестром (татарский) грабитель. Седми пространных морь… - семи морей, омывающих Россию: Мурманского (Баренцева), Белого, Балтийского, Камчатского (Охотского), Черного, Каспийского и Азовского.

28 августа 1739 года в ходе русско-турецкой войны (1735−1739) русские войска под командованием генерал-фельдмаршала Бурхарда Миниха нанесли решительное поражение турецкой армии в сражении под Ставучанами (ныне Черновицкая область Украины). Результатом этого стало взятие Хотина и завершение войны Белградским миром.

К тридцатым годам XVIII века мирные отношения Турции и России в очередной раз прервались после того как турки решили вмешаться в польские дела Российской империи. Тем самым был нарушен давний договор, заключенный еще при Петре. Были и другие причины для боевых действий - к примеру, переход под русское владычество некоторых кавказский областей. Императрица Анна Иоанновна также рассчитывала взять Азов и присоединить крымский полуостров.

Война началась в 1736 году и поначалу русским войскам сопутствовал успех. Но в следующем году в русской армии возникли проблемы со снабжением и командованием, которые мешали вести активные наступательные действия. Три года война шла с переменным успехом, но к началу 1739 года наметился перелом после того как русский главнокомандующий генерал-фельдмаршал Бурхард Миних развернул наступление на Молдавию. Это произошло с одновременной активизацией союзных австрийских войск, действующих против турок в Валахии и Боснии.

В августе 1739 года, стремясь остановить наступление русских на Хотин, главнокомандующий турецкой армией Вели-паша сосредоточил на позициях при Ставучанах все войска, которые мог собрать в регионе, включая хотинский гарнизон. Армия достигала размера в 70−90 тыс. человек в составе: 15−20 тыс. янычар, 8−20 тыс. сипахов и сербеджей, 7 тыс. липканов и 40−50 тыс. крымских татар. Артиллерия армии состояла из 70 орудий.

Русская армия насчитывала 61 тыс. человек при 250 орудиях, включая 85 полевых. Около 5% личного состава армии были больны и не принимали участия в битве. Значительную часть русской армии составлял нестроевой элемент, который находился при огромном обозе армии. В самом сражении «при ружье в строю» участвовало 48 тыс. человек: 40 тыс. регулярных войск и 8 тыс. иррегулярных.

Турецкая армия расположилась полумесяцем на большом пространстве. Пехота заняла центр поля боя, а кавалерия должна была нависать над русской армией с флангов. Русские подошли к турецким позициям уже к вечеру 27 августа, после чего разбили лагерь для ночлега. Миних с помощью разведчиков быстро определил, что его войска фактически находятся в окружении.

Русский главнокомандующий понял всю тяжесть положения, в связи с чем решил основной удар наносить не в центр позиций противника, а на его левом фланге. При этом на военном совете было решено нанести отвлекающий удар на правом фланге турецкого войска.

Рано утром 28 августа, отряд Густава Бирона (младший брат Эрнста Бирона), изображая авангард всей армии, переправился через речку и встал на небольшой высоте против расположения противника в двух верстах от правого фланга его позиции.

Турецкое командование быстро обманулось, и начало стягивать основные силы и резервы к правому краю своих оборонительных позиций. Дождавшись, когда эта передислокация войдет в необратимую фазу, Миних подал сигнал и русские войска, до того скрытно сконцентрированные на левом фланге, пошли в решительную атаку на ослабленные позиции противника.

Опомнившийся Вели-паша развернул татарскую конницу и начал частями посылать ее в контратаки, по мере того как конные отряды достигали поля боя. Однако эти разрозненные удары русского натиска не остановили. А после прорыва турецкого оборонительного рубежа русские войска выстроились в огромное единое каре, с помощью которого отбили уже достаточно организованную решительную турецкую контратаку. Она оказалась последней - после этого турки с татарами начали спешно покидать свои позиции.

Разгром был полный, турецкая армия была рассеяна. Большая часть турок под командой Вели-паши и Генж-Али-паши ушли к Бендерам, часть ушла к Пруту, а татары в Буджак. Победителям достались 19 медных пушек, 4 мортиры, знамена, множество снарядов и шанцевого инструмента, 1000 палаток, большое число повозок с продовольствием и запасы фуража. Русская армия заняла лагерь противника и пировала до глубокой ночи с криками «Виват, Великая Государыня!»

Русские потери составили: убитыми 13 человек, включая одного полковника Донского войска, и 54 ранеными, включая 6 офицеров. Столь малые потери граф Миних объяснял «храбростью российских солдат и сколько артиллерийский и траншейный огонь, которому они обучены». Потери османской армии составили не менее 1000 человек убитыми, которых они оставили на поле боя.

Следствием этой победы стала капитуляция Хотина. 30 августа комендант Колчак-паша сдал город по первому требованию графа Миниха. В связи с победным исходом битвы и взятием Хотина Михаилом Ломоносовым в Германии была написана знаменитая «Ода на взятие Хотина», отправленная в Петербург в качестве примера нового стихотворства.

После этих событий Стамбул запросил мирных переговоров и в Петербурге решил не продолжать эту войну, опустошившую казну. 29 сентября 1739 был заключен Белградский мир, по которому к России отошел Азов. Битвы за выход к Черному морю и обладание Крымом были впереди.